Пожалей меня, Голубоглазка

« Глава 7 Часть 2

Она вообще не разбиралась в машинах. Никогда. Ни в каких. Единственное, чем для Аи они отличались — это цветом. Костя смеялся над ней, спрашивая порой, какой марки проехал автомобиль, но Ая практически никогда не могла ответить правильно. Тоже смеялась и просила не пудрить ей мозги тем, что ей в жизни никогда не пригодится. Все, что она могла сказать про машину, — это то, что проехала какая-то синяя, красная, серая и т. д. Могла ещё добавить, грузовая та или легковая. Он всегда поправлял, показывая отличительные знаки, форму фар и кузова, указывал на посадку и много чего ещё, но все было бесполезно.

Зато она любила автомобильные номера. Бывало, начинала дергать Костю, показывая на ту или иную комбинацию букв, особенно развеселившую её. Придумывала фразы и предложения, спрашивая его версию данной аббревиатуры, и как-то так незаметно у них появилась своего рода игра. Кто быстрей придумает расшифровку букв в номерном знаке, тот выигрывает и может загадывать желание, а проигравший, естественно, должен был его исполнить.

Они любили эту игру. Любили дурачиться, оглашая идиотские желания, и вытирать друг другу выступившие от смеха слезы.

Он бы не вспомнил об этом, если бы не Раиса Константиновна Климова, будь она неладна.

*****

— Посмотри! Ну, посмотри же!

Костя разговаривал по телефону, но это не остановило Аю, чтобы говорить тише и не дергать его за рукав. Она кричала и показывала пальцем на машину, проехавшую мимо них. Он обычно любил её непосредственность и какую-то детскую порывистость, что ли, но не в этот раз.

— Да замолчи ты! — прикрикнул, заслонив рукой динамик телефона. — У меня важный разговор, что ты, как маленькая?

— Посмотри на буквы! — Ая ещё не осознала его тон и смысл слов, улыбаясь во весь рот. — РКК!

Он отвернулся. Был раздражен таким пустяком, ради которого прервал разговор, и девушкой, отвлёкшей его от дел. Он начал уставать от неё, потихоньку признаваясь в этом самому себе, и чувствовал, что скоро сорвется: нагрубит или выставит вон. В конце концов, у неё есть родственники, а он не нанимался возиться с беззащитным котенком, пусть тот хоть трижды будет с самыми красивыми глазами.

— РКК, Костя! Уже пятая за сегодня, как такое может быть?

Он никак не отреагировал, внутри закипая и обзывая мысленно Аю глупой курицей. Быстро закончил разговор, скомкав прощание, и развернулся.

— Чхать я хотел на твоё РКК и на тебя! Я был занят, неужели не видно? Или это ты у нас работаешь, обеспечивая едой и шмотками, платой за жилье и услуги парикмахера? Если я разговариваю с человеком, значит, должен его послать на х*й из-за твоего ср*ного РКК? Лично мне этот человек, — потряс перед носом Аи телефоном, — дороже, потому что он реальный и может помочь, а твоё дебильное РКК, — скорчил рожицу. — нет! Знаешь, почему пятое за сегодня? Потому что Радость Костина Кончается!

— А может, Радость Костю Кусает?

Ая стояла прямо, расправив плечи, сжав кулаки, вздернув подбородок и сузив глаза. Тогда он ещё не знал, что означает эта поза и этот прищур, тогда он подумал, что она просто-напросто злится, и разозлился ещё больше сам, полностью уверенный в своей правоте и считая её гонор блажью богатенькой девочки. Как-никак, её отчим владел многим, делая деньги, казалось бы, из воздуха. То, что они переживали определенные трудности в отношениях — было делом временным и поправимым. Костя знал, что рано или поздно они помирятся, и Ая вернется домой.

— Нет, — ответил, покачав головой. — не кусает. Радость меня за*бала и точно кончается.

Он ушел тогда, правда, не далеко. Бросил из-под бровей гневный взгляд, развернулся и ушел. Но Ая не была бы собой, если бы последнее слово осталось не за ней.

— Рисуй Красками, Костя! — крикнула ему в спину, не стесняясь ни людей вокруг, ни того, как выглядит в их глазах, — Ропщет Кобелиный Козел! Распят Крысиный Король! Роет Колодец Клоаки! Рыдает Клоп-Кровопийца! Раздавлены Кости Крота! Разрушенн Казённый Клозет! — она кричала «расшифровку» злополучной серии автомобильного номера без остановки, и Костя знал, что Ая может так очень долго. Откуда в ней это бралось?

Она хотела… он не знал, чего она хотела: обидеть ли его, наказать, остановить ли, вернуть… Он и не хотел знать. Спешил убежать от хриплых криков, но последний из них заставил сбиться с шага и схватиться за грудь. И громко заржать.

Спустя несколько секунд до него донесся и смех Аи, тоже понявшей весь комизм ситуации.

«Раиса Константиновна Климова» — это была именно она.

Они хохотали так, что некоторые сердобольные люди спрашивали, не нужно ли вызвать врача. Нет, им врач был не нужен. Им нужен был секс, которого у них быть не могло, и в тот день они разряжались смехом, сбрасывая напряжение, злость и неудовлетворение от постоянного облома. Сейчас Костя, как никогда, четко понимал это.

*****

Вспомнил вот…

Какова вероятность совпадения? Стопроцентного попадания? Учитывая, сколько живет на планете людей. Если хорошенько подумать, то Климовых Раис могут быть сотни. С хриплым голосом — десятки. И он бы сразу узнал её.

Но, с другой стороны, у неё была совсем маленькая грудь и короткие волосы. Ая жаловалась на необходимость в постоянной укладке и жалела, что нельзя все время носить головной убор. Могут ли волосы за несколько лет так отрасти и стать настолько густыми? Может ли вырасти грудь после восемнадцати лет? У девушки в темной комнате явно были не имплантаты, и, если бы ею (по каким-то невероятным причинам) оказалась Ая, он бы её узнал.

Костя посмотрел на свою руку и растопырил пальцы. Волосы незнакомки словно ожили на его ладони, напоминая, как скользили и позволяли себя скручивать. Он сжал пальцы в кулак, вспомнив, как гладил мягкие полушария. Черт!

Копии паспорта Климовой Раисы в документах не нашлось, что вызвало дополнительные вопросы к администратору, но та и сама была в шоке, прекрасно помня, что копия раньше была.

Он попросил описать девушку.

— Чуть выше среднего роста, длинные волосы, думаю, но они всегда были убраны и сказать, насколько длинные, я не могу. — с готовностью отчитывалась Марина Александровна. — Большие глаза, пухлый рот.

— Какого цвета?

— Обычного, — удивилась администратор. — Как у всех, красный.

— Глаза, ё*твою мать!

— А-а… синие, кажется.

Костя напрягся.

— Цвет волос?

— Светлые.

— Челка?

— Нет.

— Её можно назвать блондинкой?

— Я больше склоняюсь к пепельной. Да, можно.

Это были не аргументы, ведь волосы можно сто раз перекрасить, а челку отрастить, но Костя ощутил какое-то тянущее чувство. Внизу, в животе, будто хотел кто-то вылезти. Длинный и толстый червяк. Это ощущение было таким натуральным и сильным, что Костя провел рукой по животу, разгоняя тягость.

— У неё есть диастема? — спросил, затаив дыхание.

— Что это?

— Щель между передними зубами, тупица.

Администратор задумалась.

— Н-нет. Кажется, нет.

— Мне нужно знать точно, а не рассчитывать на твоё «кажется»! — закричал Костя, ударив в шкаф кулаком.

— Откуда мне знать? Она никогда не улыбалась!

— Возраст.

— Двадцать пять, кажется.

— Если ты ещё раз скажешь, что тебе кажется, я закрою тебя в морозильную камеру.

— Я что, должна помнить данные всех своих работников?

— Хороший администратор именно так и делает. А ещё он не теряет важных документов.