Погибшие цивилизации

Ниневея и Вавилон

С концом средневековья кончилась и беспрекословная вера в Библию. «Священное писание» превратилось в объект насмешек ученых и философов. А еще немного позже те же ученые и философы поняли, что не в отыскании и осмеянии библейских нелепостей состоит главная задача изучения священной книги христиан и иудеев. Если сквозь туман этих нелепостей пытливый глаз исследователя сумеет увидеть реальную картину, расшифровать те условия жизни общества, которые привели к созданию Библии, тогда она может стать неплохим источником по истории Древнего Востока.

Вавилонская башня и «город городов» Вавилон, халдейский царь Навуходоносор, воинственные ассирийцы и их столица Ниневия — обо всем этом говорила Библия. И все это казалось слишком неправдоподобным. Ведь на пустынной земле Ирака в долине Тигра и Евфрата, где должны были находиться великие города ассирийцев и вавилонян, не было никаких следов этих некогда могучих Столиц. Правда, на левом берегу Тигра, вблизи города Мосул, высятся какие-то странные холмы… И местные жители, нищие пастухи, говорят, будто здесь жил царь Нимврод, основатель Ниневии. Больше того, некоторым пастухам удавалось находить каменных идолов… Заинтересовавшись этими рассказами, резидент Ост-Индской компании Клавдий Джемс Рич начал раскопки таинственных холмов. Но казалось, боги охраняют это священное место: эпидемия холеры унесла жизнь Рича. Вдова неудачливого археолога передала в Британский музей скудный результат раскопок, окончившихся так трагично, — глиняные таблички, покрытые клиновидными значками, цилиндр, также исписанный знаками, и несколько других предметов. Находки уместились в небольшом ящике, который «содержал все, что осталось от гордого Вавилона и великой Ниневии», как заметил впоследствии один из археологов.

Это произошло в 1821 г. А через двадцать один год началась серия блестящих находок, и к концу прошлого века легендарная Ниневия и «мать городов» Вавилон со своей «Вавилонской башней» предстали перед изумленным миром, в буквальном смысле слова добытые из-под земли!

В 1842 г. французский консул Эмиль Ботта раскопал холм вблизи деревни Хорсабад; этот холм скрывал развалины дворца ассирийского царя Саргона. Алебастровые стены залов дворца были покрыты изображениями бородатых людей в странных одеяниях, боевых колесниц, верениц связанных пленников. Гигантские каменные статуи стояли у царских ворот. Человеческая голова, выполненная с замечательным реализмом, но украшенная рогами, была посажена на плечи огромного крылатого быка с пятью ногами.

А вскоре англичанин Генри Лейярд открывает и саму великую ассирийскую столицу — Ниневию.

Не один, а несколько царских дворцов было раскопано вблизи тех холмов, где, как утверждали арабы, была когда-то столица легендарного царя Нимврода, жившего в незапамятные времена. Гигантские человеко-быки с крыльями, изумительные барельефы и статуи, башни, кладовые, пекарни, святилища, конюшни, тысячи глиняных табличек, покрытых клинописными знаками, — все это хранилось в глубине таинственных холмов вблизи Мосула.

Ни Рич, ни Ботта, ни Лейярд не были профессиональными археологами. Они открыли замечательные памятники культуры, искусства, письменности, но причинили поспешностью раскопок немалый ущерб науке. Зато Роберт Кольдевей, немецкий ученый, раскопавший Вавилон, был настоящим, опытным археологом.

Более пятнадцати лет велись работы под руководством Кольдевея. На десять, двенадцать, а то и более двадцати метров приходилось углубляться исследователям, чтобы извлечь из толщи земли и глубины веков развалины гигантского города. Были обнаружены три стены, опоясывавшие Вавилон. Была раскопана «Э-темен-анки» — легендарная «Вавилонская башня». 85 миллионов кирпичей ушло на ее постройку, основание ее было в 90 метров шириной, и на столько же метров она устремлялась ввысь. «Колоссальный массив башни, которая была для евреев времен Ветхого завета воплощением человеческой заносчивости, возвышался среди горделивых храмов-дворцов, огромных складов, бесчисленных помещений; ее белые стены, бронзовые ворота, грозная крепостная стена с порталами и целым лесом башен — все это должно было производить впечатление мощи, величия, богатства, ибо во всем огромном вавилонском царстве трудно было встретить что-либо подобное», — писал Кольдевен.

Знаменитые города, о которых сообщала Библия, были найдены. Но вместе с ними были найдены документы, говорившие, что «самая древняя книга на земле», как называли Библию, на самом деле не является таковой. Впрочем, чтобы прочесть клинописные знаки древнего Двуречья, ученым пришлось порядком потрудиться, ведь никто в течение многих столетий даже не знал о существовании «говорящих клиньев».

Кир, Синнаххериб, Навуходоносор

Когда войска Александра Македонского захватили долину Тигра и Евфрата, история цивилизации Двуречья насчитывала около четырех тысяч лет. Греки сокрушили власть персидской державы Ахеменидов, которая была самым крупным государством древнего мира (ее превзошли позднее лишь империя Александра Македонского и Римская империя).

Города Двуречья во главе с великим Вавилоном в то время принадлежали персам. За два столетия до Александра Македонского персидский царь Кир «войскам Аккада устроил сражение, жителей Аккада он победил; сколько бы жителей Аккада ни собиралось, он их побеждал», — говорит древняя вавилонская хроника. «В месяц мархешван, в день третий, Кир вступил в Вавилон, улицы были перед ним усыпаны ветвями», ибо он «объявил мир всему городу».

Персы были воинственными племенами кочевников, объединенными затем сильной властью. Их культура, самобытная в своей основе, испытала несомненное влияние более древней и более развитой цивилизации Двуречья. Захватив Вавилон, персидский царь Кир не грабил и не жег древнюю столицу Двуречья.

Но не так поступили с ней другие «варвары» — ассирийцы, за несколько веков до персов создавшие здесь мощную военную деспотию. Ассирийский царь Синнаххериб подверг Вавилон грабежу.

«Я радостно вступил в его дворец, что внутри Вавилона, и открыл его сокровищницу. Золото, серебро, золотую, и серебряную утварь, драгоценные камни, всякого рода добро и имущество без числа, тяжелую дань, наложниц его двора, вельмож, приближенных, певцов и певиц, всех ремесленников, сколько их было, утварь его дворца я вынес и счел добычею», — похвалялся Синнаххериб. Но одной добычи показалось мало — Вавилон был до основания разрушен, его крепостные стены, храмы богов, дворцы, жилые дома, мастерские срыты и их развалины брошены в реку, все оставшиеся постройки подожжены, а затем на догоравшие руины хлынули воды Евфрата, ибо по приказу ассирийского деспота были открыты все шлюзы и разрушена дамба. Вавилон перестал существовать. «Я разрушил его более основательно, чем это сделал потоп», — цинично сказал Синнаххериб.

Но после насильственной смерти этого царя преемник и сын Синнаххериба Асархаддон приказал построить заново древний город, разрушенный его отцом. Еще позднее вавилонский царь Навуходоносор (к тому времени власть ассирийцев была свергнута, а их столица Ниневия была подвергнута не меньшему разгрому, чем Вавилон) превратил этот город в крупнейший центр древнего мира.

Правление Навуходоносора и его преемников называют «нововавилонским», ибо до ассирийского нашествия Вавилон был столицей более древнего государства. Его создателями были аккадцы, народ, говоривший на языке, родственном древнееврейскому и арабскому; до нашего времени дошло много письменных документов той поры, самым знаменитым из которых является «кодекс Хаммурапи» — черный базальтовый столб, покрытый клинописными знаками, — древний свод законов, возраст которого равен почти 4 тысячам лет!

Клинья начинают говорить

Язык древнего вавилонского царства и его клинописные знаки были своеобразным «международным языком» для народов Древнего Востока. Им пользовались различные народы. Одни из них, как, например, ассирийцы, говорили на родственном аккадскому языке, язык же других не имел ничего общего с семитскими языками, представителем которых был аккадский. Вавилонскими знаками пользовались хетты, эламиты и другие народы для записи текстов на своем родном языке.

Двадцать пять веков назад персидский царь Дарий I Великий приказал выбить на высокой скале Бехистуна (в западном Иране) надпись, повествующую о своих победах. Надпись эта была сделана на трех языках: на родном, персидском, на эламском (ибо первоначально Элам был культурным центром Персидской державы) и на «международном» — аккадском. Все три текста были записаны клинописью.

Гениальный дешифровщик Георг Фридрих Гротефенд, сын, сапожника, скромный школьный учитель, в начале прошлого века сумел найти ключ к древнему письму: сопоставив имена царей, он определил чтение 13 клинописных знаков. Древнеиранский язык был известен лингвистам благодаря древним религиозным гимнам «Авеста», родственным индийским «Ведам». Иранский текст был прочитан, а благодаря ему и аккадский, и эламский. К середине XIX в. уже была создана твердая основа для чтения и интерпретации аккадского языка; оставалось только дополнить возведенное здание отдельными деталями, по образному сравнению известного специалиста по древним письменам Иоганнеса Фридриха. Дальнейшие исследования продвигались очень быстро, и можно лишь удивляться тому, писал ученый, за какой краткий промежуток времени удалось добиться полного понимания текстов.

Число этих текстов возрастало с каждой новой экспедицией археологов в Месопотамию. Была найдена огромная библиотека ассирийского царя Ассурбанипала, хранившая тысячи «глиняных книг». В храме одного из вавилонских городов было обнаружено более 100 тысяч клинописных документов, и каждая прочитанная табличка открывала новую страницу в истории Двуречья.

Правда, многие ученые сомневались в правильности дешифровки. По словам исследователей (впервые об этом заговорил англичанин Эдуард Хинкс), клинописные вавилонские знаки были многозначны: тот же самый знак мог передавать в одном случае слово, в другом слог, в третьем вообще не читаться, а быть только «указателем» — детерминативом. «Как же можно правильно читать клинопись при таком разнобое?» — спрашивали скептически настроенные исследователи.

Чтобы убедиться в достоверности дешифровки, в сентябре 1857 г. был устроен своеобразный «экзамен». По счастливой случайности в Лондоне в это время оказались четыре крупнейших специалиста по клинописи. То были упомянутый Эдуард Хинкс; Генри Роулинсон, с риском для жизни скопировавший выбитую на неприступной скале Бе-хистунскую надпись, положившую начало дешифровке; Фокс Тальбот, известный также как математик и один из пионеров фотографии; наконец, блестящий ученый-языковед Жюль Опперт. В запечатанных конвертах всем им было вручено по копии только что найденной надписи ассирийского царя Тиглатпаласара I с просьбой разобрать длинный текст, не общаясь друг с другом.

Когда каждый из ученых прислал свой перевод текста, выяснилось, что во всех основных моментах переводы сходятся. Скептики были посрамлены: стало ясно, что дешифровка аккадской клинописи стоит на прочном и надежном фундаменте. И подобно тому, как открытие Шампольона считается началом египтологии, успешно сданный «экзамен» в 1857 г. считается началом новой науки — ассирологии.

«Исследования второй половины XIX и начала XX в., посвященные разработке многих частных вопросов, превратили ассирологию в полноценную область филологии, в самостоятельную науку, — пишет И. Фридрих. — После того как был установлен семитский характер языка, для определения значения аккадских слов стали широко привлекаться прежде всего слова древнееврейского и арабского языков, полностью совпадавшие или близкие по звучанию с аккадскими».

В начале нашего века немецкий филолог Фридрих Делич превратил Германию в центр изучения клинописи. Ученики Делича перенесли свою деятельность и в Новый Свет: большое число ассирологов работает в Соединенных Штатах Америки. В нашей стране «отцом русской ассирологии» стал замечательный ученый М. В. Никольский. Его ученики и соратники — В. С. Голенищев, Б. А. Тураев и другие воспитали целую плеяду талантливых исследователей, положивших начало советской школе ассирологии.

«Большой слоеный пирог»

«Слоеным пирогом» называют иногда землю Двуречья. И в самом деле, нынешней арабской культуре Ирака предшествовали многие другие цивилизации, корни которых уходят в глубочайшую древность. И словно, в многослойном пироге под каждым древним слоем оказывается новая, еще более древняя культура. Уже во второй половине прошлого века ассирологи стали догадываться, что культуре семитов-аккадцев предшествовала еще более древняя цивилизация. Об этом рассказали непонятные слова в клинописных текстах. Их нельзя было читать по-аккадски — получалась бессмыслица. Быть может, это некий тайный язык вавилонских жрецов, решили некоторые исследователи. Но дальнейшие находки в Двуречье показали, что дело тут не в тайнописи, хотя вавилонские жрецы действительно пользовались непонятным языком. Таинственным языком оказался шумерский язык, который изучался в школах для жрецов и был своего рода «средневековой латынью» Древнего Востока. (Сделал это открытие Хинкс, один из участников «экзамена ассирологов».)

В Вавилонии говорили по-аккадски, поэтому жрецам приходилось изучать шумерский язык исключительно по книгам (разумеется, глиняным). До нашего времени дошли различные списки шумерских слов и их перевод на аккадский язык; сохранились и многочисленные шумерские гимны и заклинания вместе с их «подстрочником» на аккадском, а также древнейшие грамматики шумерского языка.

Пользуясь грамматиками и другими материалами, ученые смогли проникнуть в тайны этого сложного языка. И по сей день язык этот продолжает изучаться историками и лингвистами; «пальма первенства» в анализе литературных текстов принадлежит американцу Самуэлю Крамеру, в анализе деловых и хозяйственных — советским ученым во главе с академиком Василием Васильевичем Струве.

Зачем понадобилось жрецам Вавилона изучать сложный и трудный язык? Из любви к лингвистике? Разумеется, нет. Дело в том, что религиозные тексты аккадцев были в большинстве своем переводом с шумерского. И не только религия, но и литература, искусство, зачатки научных знаний, большинство культурных и хозяйственных достижений древних вавилонян восходили к их предшественникам — шумерам. Это убедительно показали раскопки археологов.

В конце XIX в. француз де Сарзек раскопал шумерский город Лагаш, который был на много столетий древнее знаменитого Вавилона. Затем американская экспедиция провела исследования Ниппура — главного культурного и религиозного центра Шумера. Англичанин Леонард Вулли открыл в древнем городе Уре царские гробницы, позволившие реконструировать погребальный ритуал шумеров, а тем самым их религиозные представления. В этих же гробницах были обнаружены прекрасные изделия из золота и ляпис-лазури. Но пожалуй, самой сенсационной находкой Вулли были… следы «всемирного потопа», о котором говорилось в Библии.

Археология доказала то, о чем уже давно догадывались лингвисты, изучая клинописные тексты: предание о потопе родилось в Двуречье и оттуда было заимствовано древними иудеями. Первым об этом догадался замечательный ученый-самоучка Джордж Смит, начавший свой путь простым гравером и ставший впоследствии крупнейшим ассирологом.

«Эпос о Гильгамеше» и потоп

В обугленных руинах одного из дворцов Ниневии были найдены груды глиняных табличек, в большинстве разбитых, перемешанных с землей и мусором. На всякий случай археологи наполнили несколько ящиков этой «смесью» и отправили их в Британский музей вместе с другими ниневийскими находками…Осенью 1872 г. молодой ассистент Британского музея в Лондоне склонился над разбором очередной таблички из Ниневии.

прочитал пораженный Смит текст обломка, покрытого клинописью. Ведь это же история библейского потопа! А записана она в «глиняных книгах», возраст которых превосходит возраст «самой старой книги». Мир охватило вполне понятное волнение, когда все узнали о сенсационном открытии Джорджа Смита.

Обломок относился к одиннадцатой таблице большого эпоса (древние писцы утверждали, что он состоял из 12 песен-таблиц по 300 строк в каждой) о могучем герое, по имени Гильгамеш. О всемирном потопе ему рассказывает бессмертный старец Утнапиштим — единственный из людей, кому боги даровали спасение от бедствия, «людей превратившего в глину». Чтобы найти продолжение истории вавилонского Ноя — Утнапиштима, Джорджу Смиту пришлось отправиться на место раскопок. В развалинах дворца, где хранилось много тысяч поврежденных, разбитых, смешанных с мусором табличек (то была библиотека ассирийского царя Ассурбапипала), ему удалось разыскать продолжение недостающей части ааблички и продолжение истории Утнапиштима. Стало ясно, что библейская история о всемирном потопе — только поздняя версия более древнего вавилонского предания. Но и сами вавилоняне заимствовали ее у другого еще более древнего народа — шумеров. Этому-то народу и довелось испытать стихийное бедствие, о котором говорилось в эпосе о Гильгамеше. (Только бессмертный старец назывался у шумеров не Ноем и не Утнапиштимом, а Зуисудрой.) Леопард Вулли нашел следы этого потопа, разумеется, он был не всемирным (на это не хватило бы всех йодных паров нашей планеты), но достаточно большим, чтобы затопить многие шумерские поселения.

Грандиозный разлив Тигра и Евфрата заставил шумеров выстроить новые города и всю свою историю разделить на два больших периода — «до потопа» и «после потопа». Вавилоняне переняли от шумеров это предание, а от них в свою очередь заимствовали его древние авторы Библии, созданной в стране, не знавшей ни грандиозных наводнений, ни мощных рек, ни губительных ураганов, обрушивавшихся на земли Двуречья.

И, как показали раскопки Леонарда Булли, нашедшего следы потопа, задолго до этого стихийного бедствия существовала высокая цивилизация, ведь недаром в «Эпосе о Гильгамеше» говорится, что город Шурругшак, место жительства Утнаииштима, был древен уже в то время, когда боги решили устроить потоп!

Двуречье и Древний Восток

«Эпос о Гильгамеше» — самое древнее литературное произведение мира. Джордж Смит и другие исследователи показали, что библейское предание о потопе лишь местная, израильская версия этого мифа. Но быть может, великий эпос «о видавшем все до края мира, о познавшем моря, перешедшем все горы, о врагов покорившем вместе с другом, о постигшем премудрость, о все проницавшем» герое (этими словами начинается «Эпос о Гильгамеше») повлиял и на другие памятники литературы?

Крупнейший знаток древнего эпоса профессор Петер Иенсен опубликовал двухтомную монографию, посвященную этой теме. Не только библейское предание о потопе, но и евангельские образы Иоанна Крестителя, Иисуса Христа и апостола Павла являются «сколками» с древнего шумерского эпоса, доказывал Иенсен. Больше того, значительная часть древнегреческих сказаний, равно как и древнеримских, скандинавские саги и индийский эпос, мифология Будды и пророка Магомета — все это лишь местные версии «Эпоса о Гильгамеше». К древнейшему литературному произведению, по мысли Иенсена, восходят корни едва ли не всей эпической и религиозной литературы мира (или по крайней мере Европы и Азии).

Тема борьбы героя (будь то Геракл, Персей или св. Георгий) с драконом появилась у шумеров почти пять тысяч лет назад, задолго до греков и ранних христиан. Гильгамеш, древний прообраз Персея и Георгия-Победоносца, вступает в битву с чудовищем Хувавой, стражем «Страны живых», который охраняет ее священные кедры, и побеждает с помощью своего верного друга Энкиду.

Особенно ярки и убедительны параллели, которые проводят исследователи-шумерологи между древними текстами Двуречья и Библией. Так, библейское представление о сотворении женщины из «ребра Адамова» восходит к шумерскому мифу о боге Энки и богине Нинхурсаг.

В языке шумеров слово «ти» означает и «ребро», и «давать жизнь». Поэтому богиня, созданная для того, чтобы исцелить боль в ребре великого шумерского бога воды Энки, носила имя Нинти, что означало и «госпожа ребра», и «госпожа, дающая жизнь». Согласно Библии, имя Ева означает «Та, что дает жизнь», а Ева была создана из ребра Адама (хотя по-древнееврейски слова «дающая жизнь» и «ребро» звучат уже по-разному). По мнению крупнейшего знатока шумерской литературы Самуэля Крамера, «это была одна из первых литературных ошибок, которая укоренилась на века благодаря библейской легенде о рае, хотя здесь уже никакой игры слов не осталось». (Любопытно отметить, что эта же мысль бьтда высказана и другим ученым, французским ассирологом Шейлем. Оба исследователя независимо друг от друга пришли к одному и тому же выводу.)

«Сад богов», шумерский рай, был расположен на востоке, там же, где находился и библейский Эдем. Пристанище теней мертвых, «ад» древних жителей Двуречья, именовался «Кур». Чтобы проникнуть туда, нужно было преодолеть «поглощающую людей реку», через которую души перевозил особый перевозчик, или, как именуют его шумерские тексты, «человек лодки». Не нужно быть специалистом по греческой мифологии, чтобы увидеть здесь явную аналогию с эллинской «рекой мертвых» Стиксом и перевозчиком Хароном.

Сравните с этим текстом стих из Екклезиаста (5, 11) «Сладок сон работающего» и изречение Талмуда о том, что умножающий свое достояние умножает свои заботы, и вы сами убедитесь в поразительном сходстве! Не менее разительно сходство библейской и шумерской космологии и космогонии. Библия говорит о первозданном океане; первозданный же океан существовал вначале и по древнейшим представлениям жителей Двуречья. Затем, говорят шумерские тексты (и это находит свою аналогию и в Библии), первозданный океан разделился на небесный свод и плоскую землю, отделенные друг от друга воздухом — всепроникающей, вечно движущейся «атмосферой». Из этой атмосферы были созданы небесные светила: солнце, луна, планеты, звезды. И только потом (опять библейская последовательность!) появились растения, животные и последним- человек. Кстати сказать, материалом для человека послужила та же глина, из которой, согласно Библии, был вылеплен Адам.

«Отцы» лирики, эпоса, басен…

Даже самые яркие страницы Библия, замечательные лирические мотивы, звучащие в «Песне песней» и «Книге Иова», восходят к древним шумерским прообразам. Почти четыре тысячи лет назад была создана разделенная на строфы поэма, в которой преисполненная радости невеста прославляет своего суженого — царя Шу-Сина. Эта поэма, долгое время пролежавшая в стамбульском музее Древнего Востока под безликим инвентарным номером 2461 и прочтенная Крамером, ныне по праву считается одной из самых древних любовных песен, начертанных рукой человека.

С необычайной глубиной и поэтичностью раскрыта тема человеческих страданий в «Книге Иова». Прототип ее — шумерская поэма, насчитывающая 139 строк (четыре фрагмента поэмы находятся ныне в музее Пенсильванского университета в Филадельфии, два — в стамбульском музее Древнего Востока; установить связь между разделенными океаном фрагментами удалось американским ученым Эдмунду Гордону и Самуэлю Крамеру).

Основная тема шумерской поэмы, как и «Книги Иова» (написанной десятью или более веками позднее), — проблема человеческих горестей и страданий. И подобно Библии в древней поэме эта проблема решается, а вернее, просто «снимается» утверждением, что у человека есть единственный выход: несмотря ни на что, восхвалять «мудрость божью», стеная и плача в надежде, что наконец-то всемогущий снизойдет к мольбам и благословит страждущего.

Основой для «Эпоса о Гильгамеше» послужил цикл шумерских сказаний, которые были затем объединены вавилонянами в единое произведение, которое и по сей день читается не как «мертвый документ», а как повесть о человеческих радостях и страданиях, о любви и ненависти, надежде и отчаянии.

Как уже говорилось выше, между эпосом Шумера в эпическими произведениями Греции, Индии и Северной Европы наблюдается большое число общих черт, которые трудно объяснить случайным совпадением. Прежде всего сходство в общей направленности произведений. В эпосе воспеваются отдельные личности, судьбы героев, а не судьбы общины или государства. И в индийских, и в греческих, и в древних германских, и скандинавских эпических произведениях, так же как и в шумерском эпосе, наряду с рассказами об исторических событиях содержится большое число фантастических, сказочных элементов: герой наделен сверхчеловеческой силой, боги являются людям и вмешиваются в их дела, персонажи эпоса видят вещие сны и т. д.

Аналогии с шумерской эпикой можно найти в характерных стилистических особенностях «Илиады», «Песни о Нибелунгах», «Ригведы» и других эпических произведений; важную роль в них занимает прямая речь, постоянно и весьма обильно повторяются эпитеты, чересчур подробно описываются незначительные детали.

Что это — общие черты для всех эпических произведений или же следы шумерского влияния? На этот вопрос трудно ответить сейчас, когда мы еще недостаточно изучили эпику различных народов мира и не можем твердо судить, что является «законом жанра», а что заимствованием. Во всяком случае мысль профессора Крамера о том, что, поскольку самые древние героические сказания появились в Шумере, родиной эпической поэзии предположительно было Двуречье, служит основой для дальнейших размышлений и исследований.

Родоначальником жанра басен о животных греки и римляне считали Эзопа, жившего в Малой Азии около 25 веков назад. Однако шумеролог Эдмунд Гордон показал, что многие из «эзоповских басен» были созданы в Двуречье по крайней мере на тысячу лет ранее. Их персонажи: собаки, ослы, волки, быки, львы, козы, лошади и, наконец, лиса, действия которой напоминают сюжет знаменитой эзоповской басни «Лиса и виноград».

У шумеров раньше всех в мире появился жанр погребальных песен. Осенью 1957 г., посетив Москву в качестве гостя Академии наук СССР, Самуэль Крамер обнаружил в Музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина (где собрано около двух тысяч клинописных табличек!) табличку с текстом двух погребальных элегий, перевод которых был в 1960 г. опубликован в Советском Союзе на английском и русском языках.

Наконец, шумерам принадлежит первая письменно зафиксированная легенда о наступлении времени, когда осуществилась мечта о «золотом веке», когда на земле воцарились «мир и согласие, когда не было жалящих змей, не появлялись ядовитые скорпионы. Только быки и ослы бродили по степям, только овцы и козы резвились на лугах, не опасаясь хищников. Они спокойно щипали траву, не нуждаясь в защите пастыря, ибо нигде не встречали ни свирепого льва, ни хищного волка, ни жадной гиены, ни дикой собаки. Все люди говорили на одном языке и жили в мире друг с другом. Не было страха и зависти. Ни один человек не соперничал с другим за власть и богатство. Никто не нападал на соседа и не проливал его крови. Люди имели в изобилии пищу и одежду, достававшиеся им без труда и усилий».

Первые, первые, первые…

Список параллелей и заимствовании можно было бы продолжать очень долго. Но не только легендами, мифами и древнейшей литературой обязано человечество древним людям Двуречья.

Через многие века пронесли народы Азии и Европы воспоминания о «халдейских звездочетах», астрономах Вавилона, чьими учителями были шумеры. Древние греки считали цифру 10 000 очень большим числом, слово «миллион» появилось в европейских языках лишь в прошлом веке. А жители Двуречья умели оперировать цифрами вплоть до 195 955 200 000 000 — это астрономическое число заканчивает математический ряд, приводимый в одном из клинописных документов. Только на четыре десятых секунды ошиблись древние жрецы Месопотамии, вычисляя время обращения Луны вокруг Земли!

Пятьдесят веков тому назад в древнем Двуречье уже существовала благородная профессия врача. Первый в мире дошедший до нас медицинский документ датируется последней четвертью 3-го тысячелетия до н. э. И что поистине примечательно, в древнем тексте совершенно нет магических заклинаний, заговоров, призывов к божествам и демонам с просьбой о помощи в излечении больного. Неизвестный нам медик полагается, очевидно, не на высшие силы, а на знания; для изготовления лекарств он использует продукты минерального, растительного и животного происхождения: поваренную соль, молоко, речной асфальт, горчицу, растительное масло, вино, пихту, иву.

В школьных учебниках по истории самым древним сводом законов названы уже упоминавшиеся «законы Хаммурапи», составленные около 1750 г. до н. э. Не так давно шумерологам удалось обнаружить еще более ранние законодательные документы. Самым древним из них считается ныне свод законов правителя Ур-Намму, царствовавшего около 2050 г. до н. э. Интересно отметить, что шумерское законодательство уже в те отдаленные времена было гуманнее библейского: принцип «око за око, зуб за зуб» им не соблюдался, телесные наказания заменялись денежными штрафами.

«Если человек человеку оружием его отрезал ногу, 10 шекелей серебра он должен заплатить. Если человек человеку оружием кости перебил, 1 мину серебром он должен заплатить», — говорится в этом древнейшем своде законов. Однако древнейшем ли? По мнению шумерологов, в Двуречье существовали и другие, гораздо более древние законодатели, и рано или поздно какой-либо счастливец археолог извлечет из земли еще более ранние законодательные документы.

Не только законы, но и целые юридические дела дошли до нас сквозь толщу веков. Тридцать восемь столетий назад было совершено убийство: трое, сговорившись, умертвили храмового человека, по имени Лу-Ипанн, а затем решили сообщить об этом его жене. Жена, ставшая вдовой, почему-то не стала сообщать властям о совершенном преступлении. Об этом стало известно царю Ур-Нинурте, который дал приказ собранию города Нипиура наказать виновных. Обвинитель потребовал смерти трех убийц и жены, скрывшей преступление. Однако суд решил не наказывать жену погибшего, ибо «разве это она убила своего мужа? Достаточно покарать тех, кто действительно убил».

Как поступил бы в этом случае современный суд? С таким вопросом шумерологи обратились к декану факультета права Пенсильванского университета О. Дж. Робертсу, в течение 15 лет занимавшему пост члена Верховного суда США. Согласно нынешним законам, ответил Роберте, женщина не может быть признана виновной в соучастии. Соучастником после совершения преступления можно считать лишь того, кто не только узнал о преступлении, но также принимал и укрывал преступника или помогал ему каким-либо другим способом. Современные судьи согласились с приговором, вынесенным около четырех тысяч лет назад! Первые законы, литературные произведения. Обо всем этом мы знаем сейчас благодаря дошедшим до нас письменным документам, благодаря кропотливому труду писцов, покрывавших клиновидными значками тысячи и тысячи глиняных табличек. Как и в Египте, профессия писца у шумеров была почетной и трудной. Ему требовалось хранить в памяти сотни знаков, которые могли иметь тысячи значений. По меньшей мере пять тысяч лет назад начали создаваться «учебные пособия» для писцов, а еще через пять веков по всей территории Шумера раскинулась густая сеть древнейших школ для обучения искусству письма: чтобы вести административные, хозяйственные, ритуальные, юридические записи, необходимо было иметь тысячи квалифицированных писцов.

Число имевших хождение документов было очень велико. Поэтому-то уже в те далекие времена началось составление первых библиотечных каталогов, списков произведений, которые имели свою классификацию…

Чрезвычайно высокий уровень шумерской цивилизации снова навел на мысль, а не является ли культура Шумера колыбелью всей человеческой культуры, а сами шумеры — легендарными «учителями учителей»?

Шумер, Америка и Океания

По мнению английского археолога Леонарда Вулли, Шумер раннединастического периода ушел во всех отношениях намного вперед от Египта, который в ту эпоху лишь выбирался из состояния варварства. И когда Египет действительно пробудился в дни правления Менеса, первого фараона Нильской долины, наступление новой эры ознаменовалось для него освоением идей и образцов более древней и высшей цивилизации, достигшей расцвета в низовьях Евфрата. Шумер был прародиной западной культуры, и именно здесь, у шумеров, нужно искать истоки искусства и мировоззрения египтян, вавилонян, ассирийцев, финикийцев, древних евреев и, наконец, даже греков, утверждал Вулли. По мысли ученых, сторонников «панвавилонизма», цивилизация Двуречья, словно яркий факел в первобытной ночи, осветила весь мир и стала первой движущей силой культурного человечества.

«Мы выросли в такое время, когда началом всех начал в искусстве считалась Греция, когда думали, что сама Греция выросла, словно Баллада, из головы Зевса-олимпийца. Но нам удалось убедиться в том, что свои жизненные силы она черпала в культуре лидийцев, хеттов, финикийцев, жителей Крита, Вавилона, Египта, им всем она в немалой степени обязана своим расцветом, корни ее уходят еще дальше в глубь веков; за всеми этими народами стоят шумеры».

Шумеры оказали несомненное влияние на древние цивилизации Востока. Шумер — прародина западноевропейской культуры, утверждали панвавилонисты, и не только Азия и Европа, но и другие части света испытали влияние культуры Двуречья.

Предания инков, создателей огромной державы, простиравшейся от нынешнего Эквадора до центральной части Чили, говорят, что до прихода их предков к власти страну населял какой-то таинственный народ, создавший циклопические постройки, владевший иероглифическим письмом, и прибывший из-за моря после всемирного потопа. Быть может, потоп, описываемый в Библии и в эпосе о Гильгамеше, и потоп, о котором говорили инкские предания, — один и тот же? Ведь не только предания инков, но и легенды жителей Центральной и Северной Америки — майя, атапасков, киче — говорят о всемирном потопе! Быть может, в культурах доколумбовой Америки имеются черты сходства с цивилизацией Двуречья?

Замечательный немецкий ученый-энциклопедист Александр Гумбольдт был одним из первых исследователей, описавших гигантские пирамиды долины Мехико. И он же первым обратил внимание на их сходство с пирамидами древнего Двуречья: невозможно, читая описания пирамид-зиккуратов в Месопотамии, сделанные Геродотом и Диодором Сицилийским, не поразиться сходству этих памятников с пирамидами-храмами Анахуака в Америке, писал он. Древние легенды рассказывают о царе Шаррукине, «истинном царе», который объединил под своей властью все Двуречье, могущество которого простиралось на Малую Азию и Элам. Рождение его было чудесным; затем мать положила ребенка в корзину и бросила ее в воду. Река унесла корзину… Потом некий Акки-водонос подцепил и вытянул из воды корзину с ребенком, воспитал мальчика и сделал его водоносом. Способный мальчик стал садовником, а еще позже великая богиня Иштар возвела его на царский трон.

История Шаррукина (или Саргона Древнего) напоминает историю основателя персидского государства Кира или Ромула, основателя Рима, о рождении которых сложились подобные же легенды. Археологи нашли таблички с надписями, сделанными во время царствования Саргона (45 веков тому назад), следовательно, личность эта не мифологическая, а реальная. В древних текстах говорится о том, что Саргон предпринял большой поход на запад, причем не сухопутный, а морской. Его корабли «объехали кругом Внутреннее море». О каком море идет речь? Азовском? Или Черном? Или просто этим «морем» было какое-либо озеро Ближнего Востока (например, озеро Севан?). А может, корабли Саргона Древнего совершили далекий путь вокруг всего Средиземного моря? Выдвинута была и еще более смелая гипотеза: древние жители Двуречья совершили плавание по Атлантическому океану, достигли берегов Америки и вернулись обратно! Именно они и принесли в страны Центральной и Южной Америки высокую культуру: умение строить пирамиды, письменность, календарь.

В работе Веррила перечислялось более 40 случаев совпадений культуры шумеров и древних перуанцев. В объемистой книге американского исследователя Г. С. Фергюссона, изданной в 1958 г., приводилось 298 элементов сходства шумерской цивилизации и цивилизации долины Мехико.

Следы шумеров и вавилонян, казалось, можно найти даже в отдаленных землях Океании: на Таити и других полинезийских островах высятся древние памятники, пирамиды, больше похожие на ступенчатые зиккураты Двуречья, чем на знаменитые египетские пирамиды-гробницы.

В древней легенде жителей Новой Зеландии — маори говорится о далекой прародине полинезийцев, стране Уру, разве это слово не совпадает с названием древнего города Ур? (В полинезийских языках не может быть закрытых слогов, и «Ур» должен был превратиться в Уру.) А полинезийские слова «Ора» и «Мана» тождественны древнеиранским названиям округа Ора и порта Мана. Казалось, следы великого пути предков полинезийцев ведут из Шумера на восток, в Океанию.

Американец Дж. Кези в своей книге «Остров Пасхи, дом насмешливых богов» (вышедшей в Индианополисе в 1931 г.) утверждал, что люди, известные ныне как полинезийцы, в древние времена начали свой путь с берегов Тигра и Евфрата, прошли через Индию, Индокитай, Малайю, Микронезию, Маркизские острова, Таити и достигли острова Пасхи. Жители острова Пасхи называют свою землю «пуп земли» («те Пито о те Хенуа»). Так считали и жители Двуречья. А древние иудеи, находившиеся под сильнейшим влиянием вавилонской культуры, также называли Иерусалим «пупом земли»!

И снова «но»…

Из приведенных выше примеров «удивительного сходства» видно, что они отнюдь не удивительные. «Центром земли» считали свою страну и древние египтяне, и африканские племена, жившие в изолированных районах, и островитяне Полинезии, Меланезии, Алеутских островов и многих других отдаленных мест.

В любой стране существует необычайное множество географических названий, современных и древних (в одной Швеции около 12 миллионов!). Удивительно ли, что при таком несметном количестве некоторые из них совпадут друг с другом, хотя языки народов, придумавших эти названия, не имеют ничего общего? (Например, в Белое море впадает река Умба, и река с точно таким же названием есть в Кении.)

Сходство пирамид Двуречья, Полинезии, Мексики также не о чем не говорит, доводы, которые выдвигались «панегиптологами», ничуть не убедительнее, чем доводы «панвавилонистов». Сходство материальной культуры древнего Двуречья и Америки и Океании объясняется не заимствованиями, а сходством путей развития общества. (Недаром видный советский археолог В. М. Масон заключительную часть своей монографии «Средняя Азия и Древний Восток» посвятил сопоставлению цивилизаций Двуречья и Перу, ибо, по его справедливому мнению, периоды эволюции хозяйства, культуры и общества Двуречья весьма наглядны и выразительны и поэтому их можно использовать в качестве своеобразного критерия.)

Шумеры не были такими опытными «морскими волками», чтобы во времена Саргона Древнего на своих примитивных судах пересечь Атлантику (или даже Индийский и Тихий океаны, как полагали безудержные фантазеры!), достичь Нового Света и суметь вернуться обратно. Такое путешествие было не по плечу любому народу древнего мира, даже, пожалуй, мореходам острова Крит, выходившим в воды Атлантики.

Об узости географического кругозора жителей Двуречья говорит небольшой отрывок из шумерского эпоса «Эимеркар и правитель Аратты». Описывая «золотой век», царивший когда-то на земле, поэт утверждает:

В этом отрывке нетрудно увидеть еще одну — и очень выразительную! — параллель с библейской легендой о «едином языке», существовавшем когда-то, «до смешения языцей». Четко выражены в этом отрывке и представления шумеров об окружающем мире. «Страна Ури» — это Аккад И Ассирия, находящиеся на севере; «Земли Шубур и Хамази» — Западный Иран; «Земля Марту, отдыхающая в мире», — территория от реки Евфрат до Средиземного моря, включая еще и Аравию. Как видим, круг земель не столь велик, чтобы считать Шумер «колыбелью человеческой культуры».

Шумерская религия, безусловно, повлияла на многочисленные и разнообразные верования народов древнего Востока и Западной Европы. Но эти верования не были слепым «копированием» шумерских образцов, простым заимствованием. В той же Библии можно найти кроме шумерского следы влияния египетской религии и племенных верований иудеев и других жителей древней Палестины и Сирии. Тем более не приходится говорить о влиянии Шумера на культуры Африки, Океании и Америки, хотя у них имеется целый ряд общих черт. Особенно наглядно случайность этого сходства можно увидеть в преданиях о потопе, бытующих среди различных народов мира.

Во многих мифах и легендах американских индейцев говорится о всемирной катастрофе, о великом землетрясении, о «потопе», погубившем десятки тысяч людей. О потопе, например, говорят мифы индейцев майя, киче, атапасков. Но достаточно разобраться в том, в каких местностях обитают эти народы, чтобы увидеть, что к шумерскому потопу и «Эпосу о Гильгамеше» они отношения не имеют. Майя говорят о том, что всемирный потоп был вызван ливнями, которые действительно весьма часты в их стране. В мифе индейцев киче рассказывается о землетрясении и извержении вулкана. Нет ничего удивительного, что такой миф родился в Гватемале, где живут киче: вспомним, что первая колониальная столица Гватемалы, Альмалонга, была разрушена землетрясением и наводнением в 1541 г., вторая столица Гватемалы, Антигуа, 14 раз страдала от извержений вулканов, пока не была окончательно разрушена в 1773 г. А предания атапасков, живущих на севере, связывают потоп с таянием снегов.

Итак, во всех, индейских мифах имеется лишь одно общее — пережитые стихийные бедствия, причем северные атапаски связывают «гибель мира» с таянием снегов, киче — с извержениями вулканов, характерными для Гватемалы, а майя, жители равнин Юкатана, — с ливнями.

«Свет с Востока» — этот лозунг был закономерной реакцией на веками царившее заблуждение о «единственности» и «первичности» европейской культуры. Из одной крайности ученые впали в другую: восточным культурам, и в первую очередь самой древней, шумерской, стали приписывать едва ли не все культурные достижения человечества.

Древняя Европа с ранней поры стариннейшего каменного века была повернута лицом на восток, писал русский историк Р. Ю. Виппер в своей книге с характерным заголовком «С Востока свет», оттуда идут свет и богатства, средства борьбы с природой и предметы обстановки, приемы работы и инструменты, понятия и верования. По мнению Виппера и ряда других историков, всякая восходящая ступень культуры в Европе была отголоском соответствующего изобретения на Востоке. Влияние Востока усматривалось во всем, появлялись ли шлифованные орудия каменного века, вводились ли впервые в обращение металлы, совершенствовалась ли их отделка, или возникали крупные каменные постройки, или вступали в силу новые обычаи погребения вместе с новыми представлениями о загробной жизни — все это в Европе было лишь отозвавшимися на окраинах толчками тех переворотов, которые совершались в далеком центре — на Востоке.

Нет слов, человечество обязано древнему Шумеру величайшими изобретениями и достижениями культуры. Календарь и архитектурная арка, выращивание пшеницы и приручение овец, парусная лодка и наблюдения за небом — эти открытия и изобретения были впервые сделаны людьми Двуречья. Но центром всей человеческой культуры Шумер, как и Египет, не был. И уже в начале нашего столетия большинству ученых стало ясно: попытки вывести все культуры мира из одного-единственного центра обречены на неудачу.

Двуречье и долина Нила

Шумер или Египет — кто раньше? Так ставился вопрос, когда сенсационные открытия археологов в долине Нила и в Двуречье как будто соперничали друг с другом. Первоначально цивилизация Египта казалась самой древней на нашей планете; затем находки в Двуречье затмили ее своей древностью, и некоторые исследователи стали считать, что культура времен первых фараонов «была принесена в Египет азиатскими захватчиками — мастерами шумерийского металлургического искусства и письма». Кропотливые и фундаментальные работы археологов и историков культуры решили «вничью» давний спор, между Двуречьем и Египтом: обе цивилизации родились почти одновременно. Впрочем, сама постановка вопроса «кто первый?» представляется сейчас не вполне правильной.

На территории Испании и Средней Азии, в Сахаре и горах Элама, в Двуречье и долине Инда, в Судане и Китае — на всем этом огромном пространстве семь — десять тысячелетий назад первобытные племена охотников, рыболовов и собирателей начали переходить к земледелию и скотоводству. Разные расы, удаленные нередко на тысячи километров друг от друга, следуя неизбежным законам истории, поднимались постепенно, поколение за поколением, по ступеням общественного прогресса.

Однако путь истории — это не прямая лестница, по которой народы равномерно и плавно «восходили по ступеням». Резкий скачок в развитии, переход от первобытной общины к классовому государству сделали отнюдь не все племена, обитавшие на территории от Сахары до Индии. Только в долине Нила и в Двуречье, где условия были наиболее благоприятны для земледелия, образуются первые рабовладельческие государства, строятся города, храмы и дворцы, зарождается иероглифическое письмо. (По словам специалистов, долина Нила благодаря совершенству своего оросительного цикла «сама» выращивала для египтян пшеницу и ячмень. Понадобилось лишь изобретение рытья каналов — простейшего средства орошения для более широких площадей. Примерно то же самое можно сказать о долинах Тигра и Евфрата.)

Развитие двух самых древних цивилизаций нашей планеты в общем шло одновременно: почти в одно и то же время начали использоваться знаки-иероглифы для передачи собственных имен, почти одновременно в связи с потребностями земледелия появились зачатки астрономии и геометрии; почти тогда же началось превращение военнопленных в рабов. Правда, знаменитые царские гробницы Ура более молоды, чем пирамиды. Зато повозка на колесах и гончарный круг начали употребляться раньше в Шумере, чем в Египте. Но все это отдельные явления культуры, отдельные проявления общего процесса.

И уже в эпоху сложившихся государств начинается широкий культурный и торговый обмен между Египтом и Шумером. В торговые связи включаются и более молодые цивилизации: на Востоке цивилизация Индии, на западе Крит. В орбиту обмена ценностями включаются и более примитивные племена земледельцев и скотоводов: торговые связи древнего мира уже в III тысячелетии до н. э. простирались от Аму-Дарьи до Эфиопии и от долины Инда до Сахары!

Рабовладельческому государству нужны рабы, сотни, тысячи, десятки тысяч рабов, и фараоны и цари Шумера предпринимают грабительские походы в соседние страны, захватывая их богатства, обращая жителей в рабов. А затем, как неотвратимое возмездие, следуют «обратные визиты» соседей, ждущих малейшего ослабления власти царей и фараонов, внутренних смут, восстаний рабов, чтобы самим обрушиться на грабителей и захватчиков. «Варвары» свергают «божественных правителей» и занимают царский трон сами. Кочевые племена наследуют завоеванную ими цивилизацию, сливаются с ней, становятся ее неотъемлемой частью, развивают ее и сами в свою очередь обрушиваются на «варваров», начинают военные походы, обращают в рабство покоренных до тех пор, пока их власть не свергнут новые «варвары». И классический образец этого процесса, который не прекращался до тех пор, пока не прекратил свое существование рабовладельческий строй, дает история Двуречья.

У колыбели культуры Двуречья

Кутии, «драконы гор», персы, амореи, касситы, мидяне, ассирийцы, эламиты, хурриты, луллубеи и множество других «диких» кочевых и полукочевых племен, так же как и народов, имевших свою собственную, уже сложившуюся культуру, вторгались в земли Двуречья, осваивая и перенимая достижения шумерской цивилизации. Но шумерской ли? Были ли шумеры древнейшими обитателями долины Тигра и Евфрата, или же они также являлись «варварами», освоившими, а затем развившими наследие еще более древней культуры, подобно тому как племена кочевников-семитов освоили и развили наследие шумеров? Как и в Египте, археологам удалось проследить сложный и долгий процесс рождения цивилизации Двуречья.

Несколько тысячелетий тому назад Персидский залив вдавался в сушу гораздо глубже, чем ныне. Но постепенно наносы Тигра и Евфрата, а также других рек, ныне высохших, заполнили огромную впадину между Сирийской пустыней на западе и Иранскими горами на востоке. Так образовались земли Двуречья, заболоченные, заросшие дикими растениями, неприветливые и безлюдные.

Позже здесь появились и люди. Но не по доброй воле пришли они сюда, как не по доброй воле обосновались первые поселенцы в долине Нила. Воинственные кочевые племена заставили их искать убежище в нижней части долины реки Евфрат. Перед древнейшими жителями Двуречья стояла та же дилемма, что и перед египтянами: победить природу или умереть от голода. И природа была побеждена!

Первые обитатели Двуречья начинают создавать ирригационные каналы на бесплодной, «богом проклятой» земле, и богатая илом вода во время разливов Тигра и Евфрата устремляется на поля и сады, удобряя почву. Человек изобретает и мотыгу — любопытный «диспут» между плугом и мотыгой (победителем в споре выходит Мотыга) дошел до нас в одном из ранних шумерских документов.

Земледелие было неразрывно связано с другими зарождающимися областями знания — астрономией, геометрией, инженерным делом. Древний шумерский «Календарь земледельца» содержит множество советов, которые должны были помочь успешно провести все работы, начиная с затопления поля (в конце мая — начале июня) и кончая веянием зерна (в конце апреля — начале мая следующего года). Благодаря этим знаниям даже при очень примитивной технике земледельцы Двуречья ухитрялись собирать до 25 центнеров ячменя с гектара.

В древнем Двуречье развилось садоводство. Чтобы сохранить культурные растения от ветров и солнца, применяются защитные насаждения. Вокруг поселений возводятся стены — появляются первые города.

Египетские строители пользовались камнем. Строители Двуречья начинают обжигать глину и изготовлять кирпичи. Из глины же делаются горшки, тарелки, серпы, кувшины и другие предметы труда и быта. Изобретен гончарный круг, плуг-сеялка, колесо повозки, парусная лодка — первые величайшие достижения цивилизации.

Земля дает больше продуктов, чем нужно для пропитания земледельцев. Возникает разделение труда, выделяются жрецы, ремесленники, воины, крестьяне, начинается бурный рост богатства страны, развитие культуры, науки и искусства.

Как и в Древнем Египте, в Двуречье происходит резкое разделение общества на имущих и неимущих, на трудящихся и эксплуататоров. Создается государство с его аппаратом насилия, армией, кастой жрецов.

Первобытная пиктография исчезает, с рождением государства рождается иероглифическое письмо. В настоящее время хорошо прослежено постепенное превращение древних «рисуночных» знаков в четкую клинопись. В ленинградском Эрмитаже хранится, быть может, самый древний письменный документ на нашей планете: глиняная табличка (возраст которой минимум 6000 лет) с несколькими знаками, носящими «рисуночный» характер, но тем не менее являющимися знаками письма, передающего звуковую речь, а не первобытными «картинками-понятиями»!

Одновременно с письмом рождается монументальное искусство; в честь повелителей небесных, повелители земные сооружают башни-зиккураты, первые прототипы знаменитой Вавилонской башни. Как и в Египте, у жителей древнего Двуречья было множество богов: до нас дошли имена нескольких сотен. Большинство из этих богов относится к «обслуживающему персоналу» богов главных — это слуги, дети, жены великого бога неба, по имени Ан, бога воздуха Энлиля, бога воды Энки и богини-матери Нинхурсаг. Четверка названных главных богов занимает самое почетное место в шумерском пантеоне.

Так же как и в Древнем Египте, с богами была тесно связана политика; возвышение или упадок того или иного «властителя богов» являлись результатом возвышения или упадка того или иного города-государства. Долгое время главенствующую роль в истории Шумера играл город Урук и поэтому бог Ан, главный храм которого находился в этом городе, считался самым могучим божеством шумерского пантеона. Позднее, с упадком Урука, происходит и «упадок» бога Ана, на первое место выдвигается «отец богов», «царь неба и земли», «владыка всех стран», бог воздуха Эилиль. Мифы и гимны шумеров называют его творцом Вселенной, сотворившим день, давшим царскую власть на земле, изобретателем мотыги и плуга.

Следуя наставлениям Энлиля, начал свою деятельность бог воды Энки, «властелин мудрости», во многом сходный с египетским богом мудрости Тотом. Так же как и его египетский коллега, Энки научил людей ремеслам, строительству, искусству письма, игре на музыкальных инструментах, правосудию и многим другим полезным вещам. (Список «установлений Энки», божественных законов «ме», включает более 100 культурных понятий, многие из которых до сих пор не поддаются толкованию.)

Боги оказались неразрывно связанными с царями и городами. Цари Шумера, правившие «после потопа» и казавшиеся вначале мифическими, оказались в результате раскопок реальными лицами: гробница А-анни-пада, одного из этих царей, была открыта в развалинах города Ура.

Кто они, убаидцы?

Так кто же обитал «до потопа» на земле Двуречья? Шумерские летописцы называют имена восьми царей, царствовавших в общей сложности… 241 200 лет. Эта цифра, как, по всей видимости, и сама генеалогия царей, относится к области мифологии: ни одно из имен этих «допотопных правителей» не упоминается в других письменных документах, помимо «списка царей Шумера».

Пришлось отвечать на этот вопрос лопате археолога. В шести километрах севернее Ура был раскопан холм, который местные жители, арабы, называли Эль-Убейд. Здесь были найдены следы той культуры, которая первой взяла старт к созданию цивилизации Двуречья.

Правда, вначале она показалась археологам типичной культурой позднего каменного века, где медь употреблялась для изготовления небольших предметов роскоши, а люди жили в примитивных хижинах с глиняной замазкой. Но дальнейшие раскопки представили убеидскую культуру в новом свете. В древнейшем городе Двуречья Эриду был обнаружен большой храм, относящийся к эпохе Эль-Убейда. И хотя, по словам советского археолога В. М. Масона, число медных предметов этого времени, найденных при раскопках, оказалось весьма невелико, упадок кремневой индустрии не оставляет сомнений: начинается расцвет металлургии. Уже в пору раннего Убейда был одомашнен крупный рогатый скот. Подъем хозяйства сопровождается значительным ростом населения, образуются поселки на месте таких центров, как Эриду, Ур, Урук, которые впоследствии становятся крупными городами. Одним словом, именно в эпоху Эль-Убейда начинается стремительный скачок из первобытного общества в раннеклассовое, из «дикости» к цивилизации.

Оставалось определить, какой народ стоит у истоков культуры Двуречья. Первоначально ни у кого не вызывало сомнения: шумеры. Но «большой слоеный пирог» оказался верен себе; в последние годы все яснее и яснее вырисовывается сенсационная истина: шумеры не были исконными жителями Двуречья, им предшествовал другой народ, говоривший на ином языке.

Происхождение шумеров до сих пор во многом неясно. Их легенды говорят о некой расе полурыб-полулюдей, которые приплыли во главе с неким Оанном вверх по течению из Персидского залива, доплыли до Эриду, где научили людей искусству письма, строительству городов, металлургии и земледелию. Легенда указывает на южное происхождение шумеров. Но шумеров ли? Выть может, Оанн и другие люди лишь олицетворение предшественников шумеров, людей, создавших убаидскую культуру? Ведь поклонение божествам, установленным на возвышениях, говорит о том, что прежде, чем осесть в долине Тигра и Евфрата, шумеры были горным, а не морским народом. Но откуда бы ни пришли шумеры, ясно одно: до них в Двуречье жил народ, создавший цивилизацию Эль-Убейда, и по отношению к нему шумеры были такими же кочевниками-варварами, какими были вавилоняне по отношению к шумерам. Пожалуй, убедительнее всего это показывают древнейшие географические названия городов и рек Двуречья — те самые хрупкие слова, которые оказываются прочнее гранита и переживают государства, народы и века.

Проанализировав названия наиболее крупных шумерских городов, таких, как Эриду, Ур, Ларса, Исин, Адаб, Куллаб, Лагаш, Нишгур, Киш, лучший знаток шумерского языка и литературы Самуэль Крамер пришел к выводу, что они не являются шумерскими. Точно так же нельзя объяснить исходя из законов шумерского языка названия двух великих рек Двуречья — Тигра и Евфрата («идиглат» и «буранун», как читаются они в клинописных текстах). Названия городов и рек были даны первыми обитателями Месопотамской долины — убаидцами (если называть их по имени селения, где была впервые открыта культура, предшествовавшая шумерской). И не только географические названия, но и собственное имя «владыки земли» «Эа» также не шумерское, а убаидское. Недаром шумеры переделали его в Энки, когда включили этого древнего бога в свой пантеон.

Кем же были убаидцы, пионеры древнейшей культуры мира, на каком языке они говорили, откуда пришли? Ответить на это, как ни странно, может помочь разгадка «тайны за сотнями печатей», тайны письмен Мохенджо-Даро и Хараппы, третьей после Египта и Двуречья древнейшей цивилизации нашей планеты.