Похищение по-месикански

Глава 16

Глаза ее горели огнем, как у львицы. Прижавшись спиной к двери, она подстерегала жертву, прислушиваясь к шагам. Она приготовилась к прыжку при приближении массивной фигуры.

Она подняла нож вверх, целясь в спину, и нанесла удар! Но лезвие пронзило пустоту: ее жертве удалось ускользнуть.

Потеряв равновесие, она вскрикнула от отчаяния. И тут стальные пальцы стиснули ее запястье, и нож выпал из ее рук.

– Нет! – в бешенстве крикнула она.

– Я полночи провел в седле не для того, чтобы меня убили в собственном доме! – услышала она знакомый насмешливый голос.

– Рафага?!! Это ты! – не веря своим глазам, воскликнула Шейла. От ее ярости не осталось и следа. – Ты вернулся! О боже, наконец ты вернулся! – Она упала в его объятия и уткнулась в его грудь. – Наконец-то!

Он сбросил с плеча седельный вьюк, позволив ему упасть на пол. Так вот почему она не сразу узнала его, вот почему его фигура показалась ей массивной и неуклюжей. Его руки не сразу обхватили ее, хотя она всем телом прижалась к нему.

– Шейла… – В его голосе было недоумение.

– Обними меня, – сказала она, дрожа от нетерпения ощутить его силу. – Пожалуйста, обними меня! – Его объятия сулили ей покой и безопасность.

Он замер в нерешительности, потом его руки сомкнулись у нее на талии. Он провел ладонью по ее спине, прижимая ее теснее, и потерся подбородком о ее растрепанные шелковистые волосы.

И только теперь, ощущая его крепкие надежные объятия, она почувствовала, как последние воспоминания о грязных прикосновениях Ортеги покидают ее. Она прижалась губами к его груди и почувствовала ровное и сильное биение его сердца.

Она осыпала поцелуями его грудь, шею, впадину у шеи. Ее пальцы расстегнули ворот его рубашки, скользнули внутрь и ощутили тепло его тела.

Его уста коснулись ее виска, и Шейла задрожала от внезапно нахлынувшего страстного желания. Она откинула голову, всматриваясь в его строгие черты, и ее губы раскрылись в безмолвном ожидании. Он увидел перед собой ее уста, нежные, трепещущие, влажные.

– Пожалуйста, – прошептала Шейла, – поцелуй меня.

Он выждал какую-то долю секунды и наконец наклонил голову, принимая ее приглашение. Его губы приникли к ее губам жадно, страстно. Шейла ответила ему таким же страстным поцелуем, только теперь осознав, каким великолепным учителем оказался Рафага. Она распахнула его рубашку, прильнула грудью к его груди.

Его опытные руки скользили по ее бедрам, а губы ласкали ее лицо. Когда он коснулся ее припухшей щеки, Шейла вскрикнула и закрыла рукой разбитую щеку. Она поспешно отвернулась, сразу же почувствовав, как его осторожные пальцы прикоснулись к ее руке.

– Я причинил тебе боль? – заботливо спросил он.

– Нет, я…

– Дай я посмотрю. – Рафага отвел в сторону руку Шейлы и провел пальцами по ее щеке. Она дернулась, когда он коснулся припухлости. – Что это? – сурово спросил он. – Что у тебя с лицом?

Его лицо расплывалось в полумраке, но все же Шейла заметила, как по обеим сторонам его рта залегли суровые складки. Слезы застили ей взор, когда она принялась рассказывать ему о случившемся.

– Он хотел изнасиловать меня, я боролась с ним. Я схватила его нож и нанесла ему несколько ран. Из-за этого он и ударил меня. Вот почему я встретила тебя с ножом – я думала, он опять вернулся, и решила убить его. Я хотела его убить! – повторила она срывающимся голосом. – Я убила бы его!

– Кто это был? – Рафага схватил ее за плечи и встряхнул. – Кто напал на тебя? Кто?

Минутная растерянность сменилась злостью.

– Хуан! – Она выплюнула это имя как отраву.

– Лжешь! – Он с силой оттолкнул ее от себя, и она отлетела к стене.

Миг назад Шейла была воплощением любви, теперь же она стала воплощением ненависти.

– Если не веришь мне, поди сам у него спроси! – крикнула она, ослепленная обидой. – Ты найдешь у него на спине свежие раны.

Его лицо напоминало маску, неподвижную и бесстрастную. В темных глазах заблестели льдинки, наполняя ее душу холодным ужасом.

– Ты сама выскажешь ему в лицо свои обвинения, – произнес он потемневшими от гнева губами.

– С удовольствием!

Рафага повернулся и вышел из комнаты, расправив плечи. Шейла на ослабевших ногах вернулась в спальню. Задев ногой валяющееся на полу одеяло, она подняла его и закуталась, дрожа от холода. Ей хотелось поскорее лечь и забыть про случившееся, но она услышала голос Рафаги, отдающего приказы охраннику. С высоко поднятой головой Шейла вернулась в комнату.

Лампа заливала комнату сумеречным светом. Рафага стоял спиной к очагу, скрестив руки на груди. Вся его поза свидетельствовала о том, что он здесь хозяин.

Шейла вспыхнула при воспоминании о том, как бросилась в его объятия, бесстыдно выпрашивая поцелуи. Если бы у нее был выбор, она ни за что на свете не обратилась бы к нему за помощью и участием. В его сердце не было ни грана сочувствия!

Он окинул ее долгим тяжелым взглядом. В ответ Шейла еще выше подняла подбородок. Он посмотрел на ее щеку. Шейла поняла, что под припухлостью на щеке начал проступать кровоподтек и что кожа на этом месте не только вспухла, но и посинела. Боль от удара Ортеги отдавалась в голове. Ее тошнило.

В дверь постучали. Рафага коротко откликнулся. Яростная дрожь сотрясала Шейлу. Она отвернулась, когда дверь открылась, не желая видеть омерзительную рожу насильника. Потупившись, она прислушалась к короткому обмену репликами на испанском языке.

– Эта сеньора желает кое-что сказать тебе, – ледяным тоном произнес Рафага.

Она посмотрела на него, ненавидя эту недоверчивую усмешку в темных глазах, потом заставила себя обернуться к двери, собирая все силы, чтобы вынести отвратительную сцену. Сперва она увидела Ларедо, его голубые глаза сузились при виде синяка у нее на щеке. Стараясь держаться прямо и независимо, она перевела взгляд на человека, которого Ларедо держал за руку.

Пара сонных глаз растерянно и недоуменно уставилась на нее. Это был Хуан, в чьем обществе она провела три последних дня. Как и Ларедо, он был ее другом. Только теперь она поняла, почему Рафага не поверил ей и назвал лгуньей. От неожиданности она лишилась дара речи.

Рафага отдал какое-то приказание по-испански. Сурово насупив брови, Ларедо выпустил руку Хуана и поднял рубашку у него на спине. Потом взглянул на Рафагу и отрицательно покачал головой. Рафага подошел к ней.

– Никаких ран нет, сеньора, – сказал он ледяным тоном, обвиняя ее во лжи, а может быть, и в чем-то еще более страшном.

Она закипела от ярости.

– Я не его имела в виду! – крикнула Шейла, чувствуя, как у нее бешено колотится сердце. – Я имела в виду скотину, которая застрелила моего мужа и которому ты на время одолжил меня, чтобы потом забрать обратно! Очевидно, он решил, что ты уже достаточно попользовался моим телом, пора и с ним поделиться добычей! Ларедо знает, о какой жирной слюнявой скотине я говорю!

Когда волна гнева схлынула, Шейла не могла удержаться от слез. Она отвернулась от Рафаги, ее плечи сотрясались от рыданий, стыда и унижения. Слезы катились по ее горящим щекам, она плакала открыто и безудержно. Ноги почти не держали ее. Стальные пальцы сжали ей плечи.

– Не прикасайся ко мне! – Шейла дико отпрянула от него, ее голос стал хриплым от рыданий. – Животное! – Ее охватила истерика. Смачно выругавшись по-испански, Рафага отдал какое-то короткое распоряжение. И тут же Шейлу подхватили чьи-то руки. Что-то коснулось ее рта, и она отвернулась в сторону. Но попытку настойчиво повторили еще раз.

– Пожалуйста, Шейла, – мягко уговаривал ее Ларедо, – выпей это. – Она все еще пыталась отстраниться. Рыдания по-прежнему сотрясали ее. – Отхлебни хоть немного.

Он взял ее за волосы и откинул голову назад, пытаясь влить ей в рот немного жидкости. Крепкий напиток обжег ей горло. Она подавилась, закашлялась и оттолкнула бутылку в сторону.

Мало-помалу жжение в горле прошло, и Шейла глубоко вздохнула. Спиртное помогло остановить истерику. Рыдания постепенно стихли, превратившись в сухие икающие звуки. Она склонила голову на плечо Ларедо и с благодарностью приняла его поддержку.

Из-под влажных ресниц она посмотрела на Рафагу и встретила его ледяной беспощадный взгляд. Но в следующее мгновение ее внимание привлек звук открывшейся двери.

Шейла вздрогнула и пошатнулась. Двое мужчин втащили в комнату третьего. При виде его Шейлу охватило омерзение. Он был без рубашки, выставляя напоказ свое жирное дряблое тело. На спине у него была повязка, пропитавшаяся кровью.

Теперь-то сомнения Рафаги наверняка развеются, подумала Шейла. Лицо Рафаги по-прежнему оставалось бесстрастным. В свете лампы Шейла увидела у него в руках какой-то предмет. Это был нож, тот самый нож, которым она нанесла раны Хуану. Рафага медленным размеренным шагом приблизился к Ортеге.

Шейлу охватил холодный ужас. Рафага собирается убить его!

Хуан, как видно, тоже догадался о намерениях Рафаги и начал что-то бормотать по-испански. Шейла посмотрела на Рафагу, ожидая увидеть презрение на его суровом лице. Он стоял прямо, на щеках у него ходили желваки.

Вдруг что-то неуловимо изменилось в атмосфере. Шейла почувствовала, что внимание присутствующих переключилось на нее. Она посмотрела на Ларедо. Он ответил ей хмурым, недоверчивым взглядом. У нее мурашки поползли по спине.

– В чем дело? – встревожилась она. – Что он говорит обо мне?

Ларедо помедлил, прежде чем заговорить.

– Он сказал, что стоял на страже снаружи дома, а ты подошла к нему и пригласила войти. Он подумал, что что-то случилось.

– Он лжет! – выкрикнула она, вырываясь из его рук.

– Он сказал, что ты начала ему что-то говорить, – продолжал Ларедо. – Он не понял, о чем идет речь, но подумал, что ты хочешь сбежать и просишь его помочь тебе. Он отказался, и тогда ты подошла к нему и сбросила на пол одеяло. Он потерял голову. И вот тогда-то ты достала его нож и всадила ему в спину.

– Это неправда! – Шейла повернулась к Рафаге. Она не помня себя бросилась к Рафаге. – Неправда! – с силой повторила она.

Он должен верить ей. Но Рафага смотрел на нее невидящими глазами, словно бронзовое изваяние. Придерживая рукой одеяло, Шейла приблизилась к Рафаге.

– Все, что он говорит, – ложь от начала до конца! – Ее голос дрожал от отчаяния. – Он пришел в нашу комнату, когда я уже спала, и пытался изнасиловать меня. Почему, ты думаешь, я попросила тебя обнять меня и поцеловать?!

Взгляд Рафаги смягчился. Он инстинктивно протянул к ней руку, обнял ее и прижал к себе. Одеяло соскользнуло с ее плеча, и он с нежностью поправил его. Но когда вновь заговорил Хуан, Шейла ощутила, как Рафага отстранился от нее.

– Что он говорит? – Шейла прижалась к Рафаге, стараясь растопить ледяной барьер, вставший между ними.

– Он говорит, что ты околдовала его и теперь стараешься околдовать меня.

– О-о! – простонала она и попыталась вырваться из его рук, но Рафага удержал ее.

– Тебе не удастся ни околдовать меня, – предупредил он тихо, – ни сбежать от меня. – Все еще удерживая ее, он что-то быстро сказал мужчинам.

Шейла прекратила борьбу. У нее не хватало сил бороться с ним. Когда Рафага кончил говорить, мужчины отпустили Хуана. На его лице отразилось облегчение, смешанное со страхом. Все, в том числе и Ларедо, молча покинули помещение.

Она низко опустила голову, слезы затуманили ей взор.

– И ты дал ему уйти, – с горечью произнесла она.

– Он нарушил приказ. И за это будет наказан.

– А я? – едко спросила Шейла. – Я тоже должна понести наказание за то, что меня чуть не изнасиловали?

Он сердито посмотрел на нее и резко сказал:

– Уже поздно.

– Я не хочу спать, – возразила она, хотя голос ее свидетельствовал об обратном. – И не собираюсь ложиться с тобой!

– Меня не было три дня, и все это время я спрашивал себя, найду ли тебя здесь, когда вернусь. – Его ноздри раздувались от злости. – Но вот я вернулся, и все полетело к чертовой матери. Но ты все еще моя.

– Не смей подходить ко мне! – сквозь зубы прошипела Шейла. Она тяжело дышала, напуганная непреклонным видом Рафаги.

Он скривил рот в холодной ухмылке и стал неторопливо раздеваться, сбрасывая одежду. Сердце Шейлы забилось в сумасшедшем ритме.

– Расстели одеяло на полу, – велел он.

«Нет, нет, нет!» – кричала про себя Шейла, но ее руки уже расправляли одеяло. Однако на этом ее уступчивость и закончилась. Он с видом оценщика осмотрел ее с ног до головы, затем положил ладонь ей на затылок, принуждая ее поднять лицо для поцелуя.

А потом он отнес ее в спальню. Ошеломленная его варварским вторжением, Шейла не проронила ни звука.

Когда все закончилось, Рафага отвернулся, подошел к туалетному столику и зажег лампу.

– Почему на полу вода? – спросил он.

Грубое и жестокое интимное действо, кончившееся минутой раньше, не шло у нее из головы и мешало ей сосредоточиться и ответить на его вопрос.

– Это от… это оттого, что я мылась, – наконец пролепетала она.

– Зачем? – Он поднял бровь с сатанинской насмешкой.

– Я чувствовала себя грязной после его прикосновений. Впрочем, зачем я тебе это рассказываю? Ты все равно не поймешь. Боже мой, ты не веришь мне! – У нее задрожал голос.

Отвернувшись к стене, Шейла зажала рот кулаком, пытаясь сглотнуть застрявший в горле комок. Она услыхала его приближающиеся шаги и крепко зажмурилась.

– Вот, – сказал он.

Она взглянула на него краешком глаза. Он протягивал ей седельную сумку. Она непонимающе уставилась на него, в ее глазах стояли слезы.

– Что это? – спросила она.

Он бросил сумку на кровать, потом подошел к туалетному столику.

– Я купил тебе кое-что из одежды, раз ты отказалась ходить в Елениных обносках.

Шейла расстегнула сумку и вывалила ее содержимое на кровать. Там были джинсы, юбка, еще одна пара брюк, несколько блузок. Она с изумлением взяла в руки одну из них, шелковую, глубокого красного цвета.

– Я подумал, тебе пойдет этот цвет, – спокойно заметил Рафага. Шейла повернулась к нему и совершенно потерялась в глубине его бездонных глаз.

Хотя он стоял в противоположном конце комнаты, она отчетливо ощущала его близость. Это ощущение доминировало над всеми остальными ее чувствами. Шейла отвела глаза.

– Это что – своего рода компенсация за пребывание в этой тюрьме? Если это так, то тебе не стоило себя утруждать, – язвительно сказала она.

– Ты отказываешься? – спросил Рафага, пронзая ее взглядом.

В ее глазах вспыхнули злые искорки.

– Может быть, для пущей ясности мне следовало швырнуть все это тебе в лицо? – Шейла видела, как сжимаются его губы. – И не притворяйся, что ты руководствовался заботой обо мне. Если бы это было так, ты уже давно отпустил бы меня отсюда!

Он повернулся к ней спиной, оперся кулаками о туалетный столик.

– Тебе здесь так не нравится, да? – бесстрастным тоном спросил он.

– Не нравится? – Шейла горестно рассмеялась. – Как мне может здесь нравиться после того, что ты пять минут назад проделал со мной?!

– Да, – согласился Рафага, медленно приближаясь к ней. – Минутой назад я овладел тобой в гневе.

– Почему? – Шейлу обожгла его холодность. – Чтобы завершить то, что начал Хуан? Если бы я и решила сбежать отсюда в твое отсутствие, то только из-за него. В тот самый день, когда ты уехал, я поняла, что он только и ждет, чтобы я выскользнула из дома одна. Я решила следовать твоему совету и либо не выходить вовсе, либо только с другим Хуаном. Я думала, твое слово защитит меня, но ничего подобного! Когда я вспоминаю, как упала в твои объятия, мне становится дурно!

Матрас прогнулся под его тяжестью. Шейла хотела отстраниться от него, но он поймал ее за руки и пригвоздил к постели. Она не сопротивлялась и лишь ждала, когда он воспользуется своим преимуществом.

– Я поверил тебе, когда ты сказала, что Хуан пытался тебя изнасиловать, – глухо проговорил он. – Я поверил, что ты стащила нож и пырнула его, чтобы защитить свою честь.

– Тогда зачем ты слушал его? – воскликнула Шейла.

– Потому что подумал, что ты могла – не всерьез, конечно, – предложить свое тело тому, кто согласился бы тебе помочь. Ты уже проделывала это однажды с Ларедо.

Шейла застонала и отвернулась.

– Ты могла дать ему пустое обещание, полагая, что сможешь обуздать его притязания, но, когда дошло до дела, у тебя это не вышло.

– Ничего этого не было! Клянусь! – воскликнула она и крепко зажмурила глаза.

– Разве минуту назад ты не говорила, что жаждешь свободы, – холодно напомнил Рафага, – что тебе хотелось убежать? Впрочем, я и так это знал. Возможно, в том, что рассказал каждый из вас, была своя доля правды. Я не мог убить его за то, что он возжелал тебя. Тогда мне пришлось бы убить и себя, потому что я тоже жажду тебя.

Ее щеке стало жарко от его дыхания. Шейла замерла, почувствовав на губах его волнующий поцелуй.

– Хуан Ортега был прав, говоря, что ты околдовала меня. Все три дня ты стояла у меня перед глазами, моя львица. И ночью мне все время чудилось твое мягкое нежное тело рядом с моим.

Он прихватил зубами мочку ее уха. Да, он был мастером обольщения. В этом ему нет равных, подумала Шейла.

– Ты околдовала меня, моя львица, – бормотал он ей в губы. – Я потерял от тебя голову. Было бы очень обидно, если бы с тобой не произошло того же самого.