Похожие судьбы всегда пересекаются

Глава 14

Этот день настал, и Юля с утра была как на иголках, с трудом пытаясь удержать себя на грани привычного, рабочего спокойствия. Но родственники — не сотрудники, все себе на уме. Да и свадьба сестры — это вовсе не аврал на работе, тут твоё мнение далеко не последнее.

Пока Люда сидела перед зеркалом, и ей занимались визажист и парикмахер, Юля с матерью ставили на стол закуски и напитки, слушая пререкания бабушки и тетки, сестры отца. Сам глава семейства смотрел телевизор в гостиной, жуя бутерброды с колбасой.

— Господи, Юленька, ну хоть ты ей скажи, — причитала бабушка, — что нельзя так беременной краситься. Ведь на ребеночке отразится, все в кровь попадёт.

— Бабуль, ничего страшного не будет.

— Да что ж вы такие упрямые? Надежда, что-то твои дочери совсем никого не слушают.

— Мам, успокойся, — тётя бросила настороженный взгляд на сноху, но та давно привыкла пропускать выпады свекрови мимо ушей. — Это мы от времени отстали, детям виднее, что и как.

Бабушка снова переключилась на Юлю.

— А ты когда замуж выйдешь?

— Не знаю.

— Все в трауре? Время-то идёт. Это Людке двадцать, а тебе четвёртый десяток.

— Каждому своё, — Юля пожала плечами и отвернулась. Зазвонил телефон: Марина в очередной раз жаловалась на флориста — тот все никак не вез цветы для зала.

— Фух, знаешь, — Юля отошла к окну и коснулась лба тыльной стороной ладони. — Я сейчас позвоню Сережке. Пусть съездят, разберутся. Это уже ни в какие ворота не лезет. По полной предоплате — и так безответственно.

Юля только сбросила, как позвонила Женя.

— Юлия Сергеевна, извините, но у нас тут… В общем, Смолин с Кирова в пух и прах разругался с клиентом. И тот полицию вызвал. Говорит, машину его помяли.

— Ясно. Почему Смолин сам не позвонил?

— Боится.

— Ладно. Сейчас приеду к ним.

Она обернулась. Женщины настороженно смотрели на неё.

— Мне нужно на работу. Я быстро.

Мать отвела взгляд и ничего не ответила.

— Они без тебя никак там? Ты же уже с причёской, макияжем, вся такая красивая, — попыталась разрядить обстановку тётка.

— Все-то ты от телефона не отлипаешь, — встряла бабушка. — Поэтому детей и нет.

— Мама!

Юля заскочила к Люде в комнату. Парикмахер уже крепила к аккуратно уложенным локонам белую фоту.

— Юль, — Люда испуганно посмотрела на сестру. — Ты куда?

— По делам. Вернусь быстро. Что-то ты бледная. Тошнит?

Сестра кивнула.

— Так выпей таблетки, которые врач прописала. Тебе один день пережить.

— А я боюсь.

Юля осторожно коснулась фаты и, чуть подавшись вперед, посмотрела на отражения себя и сестры в зеркале.

— Нечего бояться. Ты сильная и здоровая. Таблетки прописал доктор. Я буду рядом, поеду на своей машине. Если что, сразу отвезу домой. Договорились?

Люда осторожно, чтобы не испачкать помадой, поцеловала сестру в щеку.

— Люблю тебя.

— Не трусь. Все будет отлично, — уже в дверях бросила Юля.

Домой она вернулась за полчаса до оговоренного времени выезда. Народу было уже не протолкнуться. Приехали двоюродные сестры с детьми, и мелочь носилась друг за другом по квартире, налетая на старших. Явилась ещё одна бабушка и уже успела закуситься с матерью отца. Юля не без труда добралась до своей комнаты и, заперевшись ото всех, стала переодеваться. Тихий стук раздался почти сразу. Юля открыла и пропустила мать в спальню. Та огляделась и присела на краешек кровати.

— Ты все так же вертишься, доченька? — мать грустно посмотрела на неё. За то время, пока Юля не видела родителей, отец постарел — поседел, чуть сгорбился, да ещё и обзавелся смешной кудрявой бородой. А мать даже наоборот — помолодела. Стала стройнее, как будто даже выше, перекрасила волосы в новый цвет и сделала модную, короткую стрижку.

— Я тебе говорила, что ты отлично выглядишь? — спросила Юля, закидывая руку за спину и пытаясь застегнуть молнию. Мать поднялась и помогла ей.

— Твоими стараниями, — она погладила дочь по плечам. — Пашешь без продыху, а мы по санаториям ездим. Вот бы ты с нами…

— Мне там будет скучно, — Юля откинула волосы и оглядела себя. Летнее платье насыщенного персикового цвета с открытой спиной и кружевными вставками очень ей шло.

— Девочка моя, — прошептала мать. — Как же ты…

Где-то вдалеке нестройно загудели машины.

— Едут, — прошептала Юля, и в дверь тут же постучали.

— Мама! Юля! Идемте! Сфотографируемся!

Мать, поймав дочерей у зеркала, обернулась и обняла обеих.

— Молодец, Надя! — крикнул кто-то из мужчин. — Такие красотки, и все при делах!

Щелкнул фотоаппарат. Этот кадр, Юля была уверена, получился отличным.

— А Егор твой точно не бандит? — пристала к Люде бабушка. — А то вот как у Юли… Кто он там был, вор в законе?

— А у самой-то первый муж за разбой сидел! — вступилась вторая бабуля. — Или за убийство?

— Он политическим был!

— А ты все равно не дождалась!

— Мамы! Уймитесь! — рявкнул отец так громко, что в квартире повисла тишина. Даже дети застыли, как в игре «Замри». — Хватит ссориться. Гости на пороге.

— Настя! Настя, — Люда бросилась к свидетельнице — своей подруге со школы, стройной рыжей девице с зелеными глазищам. — Пойдём в комнату!

Родственники и друзья расступились. В дверь церемонно позвонили. Юля, как хозяйка дома, открыла и от неожиданности замерла. Егор в дорогом костюме, лёгкой рубашке был настолько не похож на того взъерошенного пацана, которого она когда-то встретила у ночного клуба, что Юля даже дар речи потеряла.

— Егор, — она обняла его. — Какой ты взрослый…

— Здравствуйте, — он на мгновение растерялся, увидев, сколько взглядов на него устремлено, но старший брат деловито подтолкнул его в квартиру.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Всем доброго дня! — крикнул Дима. — А мы за невестой!

И все разом загалдели. Юля отступила в сторону, пропуская мать и отца, и обернулась к подошедшему к ней Диме.

— Ключи взял? Пригнал? — тихо спросила она.

— Ага. У ресторана, за углом стоит.

Юля кивнула и, прищурившись, оглядела его.

— Что?

— Успела забыть, как тебе идёт костюм.

Он чуть подался вперед, положил было руку ей на талию, как тут же отдернул — к ним подскочил фотограф.

— Брат и сестра новобрачных! Отлично!

Юля и Дима зашли в комнату невесты вслед за Егором. Люда стояла у окна, невероятно красивая в лёгком белом платье с фатой, прикрывающей тугие локоны, румяная, с блестящими глазами. Любящая и любимая. Егор, смущенный, растерянный, поцеловал её руку и, склонившись к невесте, коснулся губами фаты и что-то прошептал. Люда обняла его и засмеялась. Гости снова принялись галдеть. Вышла мама, держа икону в руках, за ней ступил отец, оттесняя в очередной раз разругавшихся бабушек.

Юля заметила, что мать благословляла Люду и Егора старинной иконой, которой было лет двести. Её, по семейным преданиям, прабабка-дворянка прятала в коровнике от большевиков. На мгновение мелькнула мысль, почему не им с Юрой отдала мать эту почитаемую в семье реликвию. Но что было вспоминать — Юру её родители не очень-то и жаловали. Она мотнула головой, отбрасывая мысли, а в комнате уже никого, кроме них с Димой не осталось.

— Идем, — он взял её за локоть и подтолкнул к выходу. — Уедут без нас.

— Да, пошли, — заторопилась она.

Петр Александрович, директор фирмы «Контракт плюс», в благодарность за спасение старого «порше» предоставил Дмитрию кортеж из пяти ретроавтомобилей. Кортеж, хоть и получился разношерстным, выглядел настолько экстравагантно и необычно, что ошеломил не только гостей, но и всех жителей двора. Юля даже пожалела, что пообещала сестре взять свою машину. На вопросительный взгляд Димы, когда она, с неохотой оставив его, направилась к своей машине, она лишь пожала плечами. Она бы с удовольствием поехала вместе с ним, тем более, что сегодня он вел себя куда менее отстраненно, чем обычно. Но Люда на неё рассчитывала, и Юля не могла подвести сестру.

Они немного покатались по городу, обогнули ЗАГС и, потеснив кортеж с лимузином, остановились на парковке. Юля поставила свою машину дальше, чтобы не портить вид. И снова щелкал фотограф, и снова галдели гости, сами неустанно фоткая себя на фоне раритетных авто.

Во время регистрации мама расплакалась, а Егор, наблюдая за родителями Люды и Юли, сам едва сдерживал слёзы. Дима тоже нервничал, Юля чувствовала это, хотя он и старался не подавать виду. С парнями приехали друзья Егора, бабушка и дедушка, двое дядьев с семьями. Но родителей они, конечно, заменить не могли.

После церемонии, многочисленных фото и возгласов «Горько!» молодожёны и гости поехали кататься по значимым местам города. Юля проводила их до канала Влюблённых и уехала в «Вегу», проверять, все ли готово к банкету. Она даже глазом моргнуть не успела, как уже стали приезжать первые гости. Вот только был день — а уже вечер. Выпив кофе, она отправилась встречать друзей и родственников. Роман Иванович привёз огромный букет белых роз и все сыпал и сыпал комплиментами, а под конец вздохнул:

— Жаль, Юры нет с нами.

— Жаль, — отворачиваясь от него, ответила Юля.

Те гости, которые катались с молодоженами, приехали чуть позже. По залу, между расставленных буквой П столов, скользили официанты, подававшие прохладительные напитки. Приятно, ненавязчиво пахло цветами, которые привезли к полудню Сережа и его коллеги. Юлю нисколько не смущал тот факт, что она привлекла грозных помощников. Всему надо знать меру. Терпению постоянных клиентов особенно.

Приехали Катя с Толиком. Девушка подошла поздороваться, Толик же демонстративно отвернулся. Юле было плевать. Сегодня она вообще старалась не думать о себе.

— Едут! Едут! — прокатилось по залу, и гости потянулись к дверям.

Первыми вошли Дмитрий под руку со свидетельницей, и от Юлиного внимания не ускользнуло, каким взглядом девчонка смотрела на ведущего её мужчину. И снова Юля забросила свои чувства куда подальше, как пару стоптанных туфель, и, хлопая и крича «Поздравляем!», встретила невесту с женихом почти счастливая. Праздник начался, гости рассаживались по своим местам.

На свадьбу Юля пригласила музыкальный ансамбль, что играл на фуршете в честь открытия автомобильного сезона. А ведущего выбрала молодожёнам под стать — лет двадцати пяти, энергичный, весёлый, с приятным голосом и интересными заданиями. Марина с него глаз не спускала весь вечер — усмотрела очередную жертву для своей страсти. Дима, как положено свидетелю, сидел рядом с женихом. Как положено свидетелю, собирал подарки и отдувался на конкурсах. Как положено свидетелю, всегда был при свидетельнице. Юля ревновала и отводила глаза, на вопросы матери отвечала односложно. Люда и Егор станцевали простой, без изысков вальс. А вот после танца Люда заторопилась в дамскую комнату. Пока гости отплясывали под «Песенку утят», Юля сидела на крышке унитаза и гладила по плечу младшую, которую выворачивало наизнанку.

— Лекарство взяла?

Люда, тяжело вздохнув, села на пол.

— Да. Думала, сама справлюсь.

— Может, домой поедем?

— Нет! — Люда с ужасом посмотрела на сестру. — Это же моя свадьба! Пойдём, будешь за нас двоих танцевать.

И Юля танцевала — с Романом Ивановичем, с папой, с дядей Димы — веселым здоровяком, который под конец танца звонко шлепнул её по бедру, с подружками Люды и с двоюродными сестрами. Юля была всюду, как всегда отгораживаясь от тревоживших её мыслей бурной деятельностью. Дима танцевал со свидетельницей, а потом с Мариной и с ещё какой-то девушкой, приглашённой со стороны Егора. В одном из медленных танцев Юля задела его локтем, он обернулся, равнодушно посмотрел на неё и отвел взгляд.

Танцы перемежались с тостами. Выпили за молодоженов, за детей, за родителей, за благосостояние молодых и за…

— А у нашей прекрасной невесты есть прекрасный тост! — ассистентка ведущего передала Люде микрофон, и та, поправляя платье, поднялась.

— Мы, — она на мгновение запнулась, кашлянула и, вздохнув, продолжила: — Мы сегодня уже поднимали бокалы за родителей, за гостей, за друзей. А я хочу поднять свой фужер… кхм… с соком… за мою вторую маму. Мою старшую сестру Юлю. Юль, поднимись, пожалуйста, я хочу, чтобы все знали, кому мы обязаны сегодняшним чудесным праздником.

Юля смутилась, но, держа свой бокал с минералкой, встала и огляделась. Все гости смотрели на неё.

— Моя старшая сестра — это человек, которому я обязана многим, — Люда снова кашлянула. — Она нянчилась со мной в детстве, она водила меня в школу и делала со мной домашние задания. Она переехала в город и вскоре забрала меня с собой. Она — человек, который мало делает для себя и много — для других. Целиком отдает себя работе. Ради нас. Она в отпуске не была три года, но вот это всё, — Люда обвила рукой зал, — принадлежит ей. И праздник этот не только мой, но и твой, сестренка. Я хочу выпить за тебя и твоё счастье.

Зазвенели бокалы, рядом всхлипнула мать. Юля на негнущихся ногах прошла к сестре и крепко обняла её.

— Спасибо, кнопка…

— Какой великолепный тост! — к ним подскочил ведущий. — И если речь зашла о братьях и сестрах, то давайте пригласим их выйти и поздравить молодых. Старшая сестра невесты — Юлия! И старший брат жениха — Дмитрий! Подойдите сюда.

Юля сморгнула.

— Как вовремя, — прошептала она, когда Дмитрий встал рядом. Он усмехнулся, ничего не ответив.

Юля чинно поздравила молодоженов, поблагодарила за добрые слова, пожелала им здоровья и терпения. За ней слово взял Дима — он говорил о понимании, о доброте, об их таких взрослых и серьёзных отношениях.

— И вам, как молодой семье, в которой скоро появится маленький человек, нужен верный друг с четырьмя колёсами, — он протянул остолбеневшему Егору коробочку с ключами. Тот дрожащей рукой снял крышку и вытаращил глаза.

Люда закрыла рот ладонью.

Гости затихли. Егор подцепил ключи и поднял их в воздух.

— Это наш с Юлей подарок вашей семье, — закончил Дима, и зал взорвался аплодисментами.

Потом все пошли смотреть машину, а когда вернулись, решили, что за неё надо выпить раза три, не меньше. Свадьба пела и плясала, не умолкая, а Юля начала уставать. Села рядом с матерью и принялась ковырять фрукты, оглядывая зал и гостей. Мать осторожно коснулась её руки, привлекая внимание.

— Ты встречалась с братом Егора, правильно?

Юля кивнула.

— Почему вы расстались?

— Я ошиблась, а он не простил, — она пожала плечами. — Просто… Провели время вместе.

— Да? Просто? А что ж он так на тебя смотрит?

Юля вскинула голову.

Перед ней толпились танцующие, но она увидела его. Он сидел, поставив локти на стол, и, обхватив подбородок одной рукой, смотрел на неё. В зале будто воцарилась тишина, замерли гости, официанты, музыканты. Не осталось ничего, кроме его серого, усталого, проникновенного взгляда.

Юля глотнула воды и, встав из-за стола, решительным шагом направилась к нему, по дороге подав знак одному из музыкантов. Дима поднялся ей на встречу. Она взяла его ладонь и потянула к себе.

— Потанцуй со мной.

Вокруг них воцарился полумрак, и пронзительно-нежно запела скрипка. Дима, не сказав ни слова, перехватил Юлину руку и повёл партнершу в центр зала.

Юля соскучилась. По его прикосновениям, по его нежности, по ненавязчивой близости и умению говорить без слов. И теперь, положив ладони на его плечи, она скользила, ведомая им, по залу и не замечала никого и ничего. Музыка отдавалась в душе тёплой печалью, потому что Юля знала — закончится танец, и он уйдёт. И она не представляла, как это можно изменить.

Скрипка замолчала. Юля отступила первой и отвела взгляд. Он не отпускал её руку.

— У тебя есть свободное время? Я бы хотел поговорить.

Юля подняла голову, вгляделась в его лицо. Он вопросительно вскинул брови.

— Сейчас не очень удобно, — она обернулась, посмотрела на сестру. — Давай поговорим после праздника.

Дима кивнул и отпустил её.

За окнами уже стемнело. Люда дремала на плече Егора. Гости, болтая, делили торт — очередной шедевр от шефа.

Юля склонилась к матери.

— Пора по домам.

— Совсем девчонка умаялась, — кивнула мать. — Давайте закругляться.

Молодоженов проводили быстро — под приятную музыку и аплодисменты. Люда в последний момент вспомнила, что не бросала букет, и уже у дверей запустила его в толпу. Цветы попали в руки Марине. Та отыскала Юлю взглядом и картинно закатила глаза.

За молодыми стали разъезжаться и гости. Сначала друзья — кто-то отправился гулять дальше, кто-то, зевая, полез в автобус, потом родственники. На улице началось настоящее столпотворение. Юля, стоя на лестнице, руководила посадкой — два автобуса должны были ехать по разным районам, а гости, будучи в подпитии, плохо соображали, куда им, собственно, надо.

Усталая и охрипшая, она вернулась в опустевший ресторан, спотыкаясь на каждом шагу. Официанты под руководством Марины освобождали столы и снимали украшения. Дима в одиночестве сидел у барной стойки и потягивал коньяк. Юля вздохнула. Она так ждала этого разговора, но теперь чувствовала себя настолько измотанной, что не испытывала никакого волнения от предстоящего откровения.

— Идем наверх, — она коснулась его плеча и направилась к лестнице. Он молча последовал за ней.

В кабинете Марины было прохладно, но стоило открыть дверь на балкон, как с улицы потянуло жаром июльской ночи.

Юля прошла вперед, оперлась о перила и оглядела припаркованные машины. Уже давно стемнело, но вдоль их улицы некоторые фонари ещё не горели. Из-за дальнего переулка, пошатываясь, выплыл одинокий пьяница. Его обогнала толпа орущей молодёжи и скрылась за углом. Юля отвернулась и, бедром прислонившись к перилам, посмотрела на Диму. Он стоял у выхода на балкон, плечом подпирая косяк и спрятав руки в карманы.

— Я думаю, ты в курсе, что его арестовали? — начала Юля.

— Мужика, который раздевал тебя в твоём кабинете? — Дима кивнул. — В курсе.

Юля поморщилась. Не на такой настрой она рассчитывала.

— Я не… Послушай, этот человек… Игорь…

— Меня не интересует его имя.

— Он из моего прошлого. Когда-то, в студенческие годы, мы встречались. Но потом многое изменилось. Не перебивай, пожалуйста. Мне и так сложно собраться с мыслями.

Дима закрыл рот и пожал плечами.

Юля начала свой рассказ с первого появления Игоря в её офисе. Говоря, она следила за Димой, но тот только задумчиво обводил взглядом балкон, словно ждал, когда она наконец закончит. Юлю такое показное равнодушие раздосадовало, но она твёрдо решила сегодня расставить все точки над i. Другого шанса Дима мог ей и не дать.

— Только после ареста он оставил меня и мою компанию в покое, — подытожила Юля. — И не только мою. Он навязывал своё покровительство многим предпринимателям.

— Навязывал… — Дима усмехнулся. — Ну да… Я так понял, ты ещё и на свидания с ним ездила, когда мы встречались?

— Это были не свидания. А что-то вроде деловых встреч.

— Ты себя-то не обманывай.

— Я рассказала тебе все, как есть, чтобы ты понял — я не могу любить этого человека. Он мне противен, и он получит по заслугам. Я все сделаю, чтобы он сел.

— А если бы надо было — ты бы переспала с ним, а?

— Конечно, нет! — возмутилась Юля. — Но он ясно дал понять, что если я не соглашусь на наши встречи, ни о каких договорённостях не может быть и речи. Он бы не стал действовать в открытую без уверенности в моих…

— Хватит, — Дима вскинул руки. — Слышать это больше не желаю. Ты мне только одно скажи. Для тебя в порядке нормы — продавать себя за бизнес? Или это какое-то жизненное кредо, что такое положение дел ты считаешь оправданием или даже геройством?

— Я не оправдываюсь, — раздраженно заметила Юля. — Я рассказываю все, как есть. Для меня не было никакого личного интереса…

— Опять личное и деловое, — перебил её Дима, покачав головой. — Да-а-а-а… А ты не думала, что способ достигать целей через чужую похоть нормален только для проституток?

Эти слова стали последней каплей. Юля вскинула руку и со всей силой ударила его по щеке. Дима замер, поджав губы, а она едва ли не бегом бросилась прочь. По дороге схватила со стола клатч, кое-как увернулась от официанта с подносом и, рывком открыв дверь, выскочила на улицу. От духоты и обиды сперло дыхание. Юля закашлялась, одернула платье и заторопилась к машине, которую, как назло, оставила далеко, у переулка. Ноги от усталости заплетались, и Юля жалела, что не напилась. Может, было бы легче. Может, она вообще не стала бы с ним разговаривать. Злясь на себя и на него, Юля ничего не замечала вокруг и только когда потянулась к водительской двери, уловила боковым зрением какое-то движение.

Резко развернувшись, Юля замерла.

— Юли-и-и-я… Какая встреча!

Игорь спустился с бордюра и, едва не упав, оперся о машину. Он был в стельку пьян, на его лице то появлялась, то пропадала глупая, неприятная улыбка.

— А я тебя ждал…

— А я тебя нет, — огрызнулась Юля. — Игорь, уходи. Нам больше…

— Заткнись, сука, — прошипел он и, резко подавшись вперед, вцепился одной рукой Юле в горло, заставив её откинуться на машину. — Посадить меня решила, да? Жадная такая стала?

— Игорь, мне больно! Отпусти!

Он прижал её к машине всем своим весом и, дыша в лицо крепким перегаром, забубнил:

— А я думал, ты покладистая. Сработаемся с тобой. Я конкурентов твоих жечь буду, а ты мне давать будешь… Бабло и себя, всего по чуть-чуть…

— Игорь, хватит, — Юле было тяжело дышать. Она попыталась лягнуть его, но он зажал ей ногу своим коленом. — Я закричу…

— Ори! Мне насра…

Он, вскрикнув, резко отцепился от неё и, выпучив глаза от удивления, отлетел на тротуар. Дима, хмуро глянув на замершую Юлю, рывком стянул с себя пиджак и, отбросив его на асфальт, рванул пуговицы манжет рубашки.

— Дима, стой! — взвизгнула Юля, приходя в себя, и попыталась поймать его за руку.

— Не лезь! — рявкнул он.

Игорь вскочил на ноги, но тут же получил кулаком в лицо. Отскочил дальше, едва не сбив припозднившуюся парочку, бочком обходящую дерущихся.

— О, конкурент явился, — Игорь сплюнул кровь. — Как рога? Не жмут?

В этот раз он успел увернуться от удара, но Дима схватил его за талию и, приподняв, впечатал в глухую стену углового здания. Игорь изловчился и, коленом двинув соперника по лицу, оттолкнулся от стены. Равновесие в итоге не удержал и, упав на зад, на руках отполз в сторону.

— Что? Недалекий? — заорал он. — Раз за мордобой отмазали, во второй сядешь! За нападение на сотрудника…

Дима подался было вперед, но Юля, подскочив сзади, ухитрилась поймать его за руку.

— Не надо! Хватит!

Игорь, пользуясь заминкой, поднялся на ноги и, покачиваясь, встал в стойку, поводя кулаками:

— Ну, давай, бей!

Юля свободной рукой вцепилась Диме в плечо и что было сил потянула его назад. Все равно, что двигать памятник, но хотя бы прибить противника она ему не дала. Зато Игорь времени не терял — подскочил к ним и влепил правой со всего маха. Дима инстинктивно пригнулся, и удар, предназначавшийся ему, получила Юля.

Она, кажется, даже успела вскрикнуть. Яркая вспышка за мгновение сменилась непроглядной темнотой. В уши будто набили ваты. И через эту вату она слышала, как кто-то тихо зовёт её по имени. А потом слух вернулся, и она услышала Димин голос:

— Юля… Юля…

Она моргнула, сощурилась, пытаясь разглядеть его лицо. Свет фонаря бил по глазам. Левая сторона лица горела, во рту появился металлический привкус. Дима осторожно коснулся пальцами её разбитой скулы.

— Больно?

Она поморщилась и зашипела. Да, было больно. Дима завозился.

— Сейчас… Постой…

Он хотел поднять ее на руки, но Юля уперлась ладонями ему в грудь.

— Не надо. Помоги мне встать.

Дима придержал её за локоть. Юлю качнуло, но она успела вцепиться в его плечо. И почувствовала, как он напрягся. Она хотела было обернуться, но Дима вдруг схватил её за руку и рывком потянул назад, себе за спину. Отступил к машине, заставив и Юлю попятиться, и глухо, с угрозой, произнес:

— Убери ствол.

Юля выглянула из-за Диминого плеча. Игорь, пошатываясь, держал в вытянутой руке пистолет и пытался прицелиться.

— Игорь, не сходи с ума. Ты только себе делаешь хуже! — говорить было трудно. Болело все — от глаза до подбородка.

— И что? Тебе-то что, а? — Игорь шумно втянул ртом воздух.

— Убери ствол, — повторил Дима. — Ты кого собрался убивать?

— Может, и тебя. А, может, и вас обоих, — Игорь повёл пистолетом. — Страшно, да?

Дима медленно пятился, отталкивая Юлю к машинам. Она поняла, что он собирался сделать, и, вцепившись в его бок, не желая больше отступать, прошептала:

— Не смей. Он пьяный, не соображает.

— Я тоже, — тихо ответил Дима. — Просто не мешай.

Он снова толкнул её. Юля не стала медлить и спорить — время было дорого. Подобралась и проскочила за капот ближайшей машины. Игорь то ли не увидел её маневра, то ли не успел сообразить, а Дима, пригнувшись, уже метнулся к нему.

И тут грянул выстрел.

Дима с удовольствием подрался бы ещё. Пары ударов для такого подонка, каковым являлся Игорь, совершенно точно было недостаточно. Но тот принуждал играть по своим правилам, и действовать пришлось быстро. Отпихивая Юлю в укрытие, Дима уже был готов к рывку. Игорь стоял не так уж близко, чтобы достать его одним прыжком, но и не так далеко, чтобы не воспользоваться шансом выбить пистолет из его рук и не попасть под пулю. Все же противник был в изрядном подпитии, и Дима рассчитывал, что реакцию бывшего полицейского это притупит, и он либо вообще не успеет спустить курок, либо промажет. На трезвую голову такой маневр Дима бы посчитал смертоубийством, но в тот момент он не мог придумать ничего лучше, чем снова сцепиться в рукопашную.

А Игорь выстрелил. И, несмотря на градус, попал.

Диму толкнуло назад, будто он со всего маха налетел на стену. В левое плечо ввинтилась боль, прошила руку до самых пальцев, отдалась во всем теле, резкая и оглушительная, как и сам выстрел, и все же не настолько сильная, чтобы Дима отказался от своего первоначального плана. И хотя прием вышел не таким эффектным, как задумывалось, он все же добрался до Игоря. Поднырнул под его вскинутую руку, своей правой вцепился в ствол пистолета, отводя дуло вверх и в сторону, и левой, сжав запястье противника, притянул его к себе. Коленом ударил сначала в пах, а потом в лицо — со всей силой, не думая о последствиях. Игорь выронил пистолет и, кряхтя, повалился на землю. Дима едва удержался, чтобы не зарядить ему ногой по рёбрам. Вместо этого отступил и присел перед мирно лежащим на тротуаре пистолетом.

— Травмат… — повёл раненым плечом, получая какое-то удовольствие от слабости боли. — Свезло…

— Дима! — Юля подбежала к нему, присела. Едва не упав, вцепилась в его руку. — Он попал?! Ты ранен?!

Дима глянул на неё, поднял руку и осторожно отвел за ухо непослушную прядку волос. Левая сторона её лица посинела и распухла.

— Я же тебе сказал не лезть, — беззлобно произнёс он. — Болеть теперь будет. Долго.

Она поймала его ладонь, сжала пальцы. Хотела что-то сказать, но из-за угла, под пронзительный вой сирены, вылетел полицейский «Патриот» и резко затормозил перед ними.

Небо стремительно светлело. Предрассветный сумрак, мягко-синий, рассеянный, через занавески тек в комнату, доползая до самых дальних её углов. Юля лежала на кровати, уткнувшись в подушку, и смотрела на дверь, ведущую в комнату. Длинная полоса света на полу то темнела, то снова била по глазам своей яркостью. Дима гремел посудой. После долгого дня и затянувшейся ночи, нежась в постели, в доме своего любимого мужчины, Юля никак не могла поверить, что это её долгожданная явь, и наслаждалась ею, как быстротечным сном, стараясь впитать и пропустить через себя мельчайшие детали мгновений счастья. Думать о недавних неприятных событиях не хотелось, но в полудреме мысли вертелись вокруг прошедшей ночи.

Игоря забрали. За все то время, пока с ним работали следователи, он не сказал ни одного лишнего слова, только односложно отвечал на их вопросы. До приезда скорой функции медсестры взяла на себя Марина. Когда Юля и Дима в сопровождении полиции вернулись в ресторан, администратор едва не упала в обморок и добила всех фразой:

— Правильно! Какая свадьба без мордобоя!

А потом, придя в себя и раздав указания оставшимся официантам принести напитки, еду и лед, не потрудившись даже узнать, что все-таки случилось, принялась уговаривать пэпээсников покушать, заметно больше внимания уделяя высокому, смуглому сержанту, симпатичному, но очень серьёзному.

Юля как будто наблюдала за всем этим со стороны. Дима сидел рядом и, в противоположность ей, был внимателен, разговорчив и даже весел. Как решила Юля, отчасти и потому, что чувствовал — ему повезло. Пока полицейские приводили Игоря в чувства, она очень тихо спросила:

— Ты сразу понял, что это травмат?

Дима мотнул головой и ничего не ответил. Юля не имела ни малейшего желания пугать себя, но мысли сами лезли в голову. Поэтому всю ночь она не теряла Диму из виду и использовала любую возможность, чтобы прикоснуться к нему. Так она убеждала себя, что лимит его везения не исчерпан, что никто не хотел их убить, а Игорь просто чертовски пьян и поэтому неадекватен.

Она больше не думала о ссоре, вообще не хотела вспоминать и слова из их разговора, и только ждала, когда они смогут остаться наедине. И в итоге, сев вместе с Димой в первое попавшееся такси, на вопрос водителя, куда их везти, не нашлась, что ответить. Люда с Егором уехали в отель. На квартире жили родители и бабушка, и её пугала одна только мысль о том, что кому-то ещё придётся рассказывать о случившемся.

— Новокамская, дом сорок семь, — сказал Дима. — Частный сектор между Зелёной и мостом.

Услышав, что они едут к нему, Юля закрыла глаза и осторожно прижалась к его перебинтованному плечу. Рана была маленькой, кровоточащей, но вокруг расплылся такой синяк, что свой ушиб Юле показалась, мягко говоря, пустяковыми.

Вздрогнув, она открыла глаза и огляделась. Все та же мягкая постель, все тот же синий полумрак. Кажется, она задремала на мгновение, но засыпать сейчас совсем не хотела. Это было их время — тишина перед рассветом.

Дима зашёл в спальню, поставил на тумбочку две огромные чашки с кофе и, сев на край кровати, повернулся к ней.

Юля взяла его за руку и потянула к себе. Дима улегся рядом, а она по привычке устроилась у него на груди. Правда, пришлось изловчиться, чтобы лицо не болело, но то была маленькая плата за их близость.

— Как плечо? — тихо спросила она.

Дима попытался закинуть руку за голову и поморщился.

— Терпимо. Слушай… — он запустил пальцы в Юлины волосы и рассыпал их по её плечам и своему торсу. — Из всего того, что я сказал…

Он вскинул брови, покачал головой.

— Я так не думаю. Просто очень разозлился. Прости меня, я не хотел, чтобы тот разговор так закончился. Я рассчитывал на…

Он замолчал и обвел комнату взглядом.

— …на примирение.

— Я почти не обиделась.

— Ну да! Залепила мне, мама не горюй.

— Нечего обзываться. Пойми… — она прикрыла глаза. — Я не люблю свои проблемы вешать на других. Никто не знал о ситуации, кроме меня и моего адвоката. Мы должны были все сделать быстро. И чисто.

Юля грустно посмотрела на него. Он кивнул.

— Я понял. Синдром матери-одиночки.

Юля слабо улыбнулась.

— Люда тебе сказала, да? Это её теория.

— Ага. Знаешь, полезно делиться своей ношей, когда самому нести уже невмоготу.

— Наверное, — Юля пожала плечами и, сев, кивнула на кофе. Дима передал ей чашку.

— Ой, — она сделала глоток и удивлённо посмотрела на него. — Какое крепкое…

— Коньяка добавил. Чуть-чуть. Для спокойствия.

— Для спокойствия у меня есть ты… — она протянула руку, коснулась его виска, щеки, губ. Он поцеловал кончики её пальцев.

— Я скучала по тебе, — шепотом произнесла она.

— Ты хотя бы была с младшими. А я сначала торчал в больнице, а потом тут, с Баксом.

Юля помрачнела, отвела взгляд.

— В больнице тогда что-то перепутали. Я приехала первой, никого из твоих ещё не было. Мне сказали, ты в крайне тяжелом.

— Я только пару раз отрубился. Когда выгнал порш, и потом, уже на воздухе, когда Сеня меня вытащил.

— Почему ты всегда лезешь на амбразуру? В огонь, на вооружённого пистолетом неадеквата?

Дима потер подбородок.

— Не знаю… Я не думал о… последствиях.

— Думай в следующий раз. Надеюсь, конечно, такого в нашей жизни больше не повторится. Ладно, я со своей паникой, но… — Юля помолчала, облизала уголок губ. — Но Егор…

— Ясно, — Дима быстро вскинул руку. — Я понял. Но и ты, пожалуйста, не молчи больше о своих проблемах.

— Тебе будет скучно.

— А сейчас мне было весело?

— Не злись, — она погладила его по руке. — У меня есть к тебе ещё одна просьба. Хотела сказать об этом позже, но раз зашёл разговор о проблемах… Ты починил «порше»?

— Не совсем, — Дима опустил глаза. — Только теперь это не имеет значения. Доделывать все равно негде. «Контракт плюс» уйдут к вам.

— Вряд ли, — Юля осторожно пробежалась пальцами по забинтованному плечу и, взяв Диму за подбородок, заглянула ему в глаза. — Мне нужна помощь. Твоя, как опытного специалиста. Я мало что смыслю в ремонте автомобилей. И это очень большая проблема. Не могу точно оценить умения сотрудников, качество выполненных работ…

— Откровенный разговор? — Дима усмехнулся. — Ты преувеличиваешь. Справлялась же как-то раньше. В городе вы на хорошем счёту.

— А теперь не справлюсь. Без тебя.

— Ну…

— Я хочу, чтобы ты стал директором по производству.

— В твоей компании? — Дима удивленно посмотрел на собеседницу. — Смешаем деловое и личное?

— Ты мне нужен, что тут непонятного?

Он сел.

— Знаешь, я не могу тебе отказать… Но у меня есть свое дело. Конечно, мало клиентов вернётся, когда мы заново отстроимся, но…

— Я же не прошу тебя бросать свой сервис. Практикующий руководитель — что может быть лучше.

Дима внимательно посмотрел на неё.

— И ты будешь платить мне зарплату?

— Ты же будешь на меня работать.

— Делать лучше конкурентов?

Она закатила глаза.

— Хорошо. Забудь. Я все поняла.

— Слушай, я хочу помочь, но… Хм… — он отвернулся к окну, задумался на мгновение. — Хотя есть у меня одна идея…

Во дворе заливисто залаял Бакс.

— Сейчас приду, и продолжим, — Дима, подмигнув ей, поставил свою чашку на тумбочку и поднялся.

Юля допила свой кофе, и её, вопреки предназначению напитка, начало клонить в сон. Повернувшись спиной к двери, она растянулась на кровати. Первые лучи восходящего солнца отразились в чердачном окне дома напротив и наполнили спальню оранжевым светом. Юля прикрыла глаза и уже сквозь сон услышала Димины шаги. Он склонился над ней и, осторожно поцеловав в плечо, прошептал:

— Спокойного тебе утра, любимая.

Юля как могла тщательно замазала синяк тональным кремом. Было больно говорить и улыбаться, а толстый слой крема и вовсе ощущался на лице глиняной маской, но ей надо было работать, и Юля, поздоровавшись с Женей, которая сделала вид, что ничего не заметила, как всегда стремительно прошла к своему кабинету.

— Юлия Сергеевна, к вам можно? — стоило ей сесть, как в дверях возник Роман Иванович.

Она чуть повернула голову, но зам все заметил.

— Так, значит, это правда, — хмурясь, он опустился в кресло напротив неё. — Он на вас напал. Какая низость!

— Роман Иванович, хватит, — Юля вскинула руку. — Он свое получит. И не надо делать из этого трагедию.

Роман Иванович пожал плечами и обиженно ответил:

— Как скажете.

— У нас совещание через полчаса, — Юля отвернулась к компьютеру. — Скиньте мне информацию по оборотам сервиса на Зеленой.

— Хорошо, как скажете. И… Юля…

— Да? — она выжидательно посмотрела на него.

— Мне очень жаль, что я полез туда, куда мне лезть не следовало.

— Запомните эти слова, Роман Иванович, — Юля откинулась в кресле. — Я не хочу повторений той неудобной ситуации.

Он, подумав, кивнул и, не сказав больше ни слова, вышел.

Дима, щурясь от солнца, следил за экскаватором, который сгружал остатки его сервиса в кузов самосвала. Стоявший рядом Семёнов грыз травинку и чесал лысину.

— Времени больше понадобится, чем для обычной-то мастерской. Оборудование другое, боксы.

— Я понимаю, — Дима кивнул. — Мы с напарником пока работаем над бизнес-планом. Возьмем кредит, субсидии. Страховки точно не хватит.

— Ну, смотри. Ты, вроде, не дурак, в бизнесе смыслишь.

— Спасибо.

— А с этим что? — Семёнов обернулся к зданию закусочной. — Галерею оставляем? И ты остаешься?

— Оставляем. Остаюсь.

— Отлично, — Семёнов протянул ему руку и сердечно пожал. — Приятно с тобой иметь дело, Саныч. Это хорошая мысль — сервис для грузовиков. Наша-то не догадалась.

— У неё другая сфера, — Дима улыбнулся. — Ладно, я поехал. Дела ещё остались. До вечера.

— Бывай, Саныч.

У машины его ждал Арсений. В чистой рубашке, легких брюках выглядел он очень презентабельно. Как-никак — ехал устраиваться на работу. В «Муравейник», садовником в один из сервисов.

Дима сел за руль, Арсений забрался на пассажирское.

— Документы взял?

— Взял. Переживаю очень. А вдруг откажут? А я уже деньги за комнату внес. Как же я их верну тебе?

— Да брось, свои люди… — Дима вырулил на дорогу, — …сочтемся. Ну, поехали на работу!

Юля глянула на часы и, постукивая ручкой по отчету, принесенному Романом Ивановичем, оглядела собравшихся на совещании сотрудников. Были здесь, кроме зама, и главный бухгалтер, и руководитель отдела кадров, и заведующие сервисов, по большей части настороженные и молчаливые.

— Юлия Сергеевна, — тихо произнес Роман Иванович. — Все в сборе. Может, начнем?

— Да, — она вздохнула. — Пожалуй.

В дверь постучали и, не дождавшись ответа, в кабинет вошел Дмитрий — в костюме, аккуратно причесанный, с папкой в руке.

— Добрый день, Юлия Сергеевна.

Юля поднялась.

— Здравствуйте, Дмитрий Александрович. Опаздывать изволите?

— Документы относил в кадровый отдел. Прошу прощения.

Юля обвела взглядом своих притихших подчиненных.

— Собственно, теперь все точно в сборе. Уважаемые коллеги, спешу представить вам нашего нового сотрудника, директора по производству, Дмитрия Александровича Волкова.