Поиски

Глава 25. Конец пути

Меня накрыло что-то темное… сырое. Это было подобно тому, как будто я погружаюсь в бочку со смолой, или в стакан с чернилами. Я ощутила то, как глубоко в подкорках моего сознания, зарождается гнев… ярость… злоба. Я чувствовала, как постепенно шаг за шагом, начинаю терять контроль над собой, становлюсь настоящим чудовищем, становлюсь той… кем хотел видеть меня Феррет. Я пыталась, правда пыталась сдерживаться, однако этот гнев… голод и злоба, были на столько сильны, что я не могла им противостоять. А голоса, о Богини милосердные, эти голоса в моей голове сводили меня с ума, нашептывая ужасные вещи. Я осознавала, что если я сдамся и поддастся этому воплю то… И я сдалась… я проиграла… я потерпела поражение.

То что было раньше Джез… ушло на всегда.

Я сорвалась с места, набросившись на Феррета подобно разъяренной волчице, начав кусать его за все, куда мог дотянуться мой ненасытный рот.Я кусала и кусала его, оставляя после каждого укуса рванные раны. Он лишь ухмылялся, видимо празднуя то, что наконец смог завершить свое дело – вывев меня из равновесия со своим внутренним зверем. Ух как-же я хотела стереть эту ехидненькую ухмылочку с его ебанной рожи, да ещё так, чтобы от этой мрази, не осталось абсолютно ни-че-го. Он сбросил меня с себя, однако я крайне быстро ретировалась, даже не понимая того, откуда у меня взялась эта сила, да и насрать и поедать я сейчас хотела то, почему я так резко стала сильнее. Сейчас мною завладело лишь одно чувство – Жажда Мести. Я желала отомстить, я делала убить его, при том с такой звериной и первобытной жестокостью, от которой он будет жаждать умереть, но я не буду позволять ему этого.

Видимо это было тем моментом, когда я… когда старая я умерла, уступив место новой мне, той которая сейчас и рассказывает эту историю, когда потеряла все то, чего старая я, так долго добивалась.

- Вижу ты все таки решилась сражаться по настоящему – съехидничал Феррет. Я лишь истерично рассмеялась в ответ.

- По настоящему? А по твоему мы не сражались по настоящему все это время? Готовся сдохнуть ублюдок… Готовься сдохнуть в мучениях.

Я бросилась на него, а он в ответ открыл по мне огонь. Я словила несколько маслин, однако видимо уровень адреналина был столь высок, что я даже не заметила той боли, которую мне причинили пули. Я на всей скорости влетела в него, сбивая с ног и разрывая его концентрацию, которую он столько времени хранил непоколебимой, с удивительной лёгкостью. Пистолет выпал из его магической хватки, а сам жеребец отлетел метров на пять, а я уже с маниакальной улыбкой глядела на него, придумывая все более изощрённые методы которыми я его буду умертвлять. Вот теперь то вы точно скажите, что я на конец стала той, какой вы видите меня сейчас. Я в свою защиту скажу то, что я ещё не была той, кем я являюсь сейчас, той кто я сейчас, я стану гораздо позже, а пока вернёмся к бою.

Я повалила единорога на пол, и встав на дыбы, уже была готова раздавить его, проломить его грудную клетку, раздавив все внутренние органы, скрывающиеся под ней. Единорог в свою очередь с колдовал заклинание телекинетического кулака, которым и отбросил меня от себя, не позволив так легко убить. Я отскочила, однако не прекратила жаждать убить его. После того, что он сделал, я не могла… слышите… просто не могла его отпустить. Он должен был умереть, должен был подохнуть в муках, словно самая рас последняя шваль на пустошах, ведь если я его не убью, то о какой справедливости можно будет вести речь. Я вновь бросилась на него, он попытался вновь отправить меня в стену, как делала бессчётное количество раз до этого, однако я на бегу завалилась на бок, и пускай и потрепал немного свою броню, но достала этого мерзавца своими копытами, сбив его с ног, роняя на себя.

Я вскочила на ноги, после чего резко влетела в стену, я влетела в стену словно ни разу не объезженная кобылица, впечатав единорога в стену, я отскочила метра на два, подняв ствол автоматической винтовки я приготовилась пристрелить ублюдка, однако тот ухитрился вновь, избежать правосудия. Хотя… о каком правосудии я тогда думала? Это был ебанный самосуд, когда преступника отдают на растерзание ревущей толпе, которая лишь жаждет крови, крови преступника, которого отказались придать каре. Заставить его понести наказание. Вот и сейчас, я собиралась чинить самосуд, раз уж в этом мире и в этом времени нет тех пони, которые станут следить за тем, дабы пони подобные ему не появлялись, то я сама… стану такой пони.

Феррет оказался за моей спиной, я едва успела уклониться, однако он подскочил ко мне и с близкой… очень близкой дистанции запустил в меня телекинетический кулак, от которого я отлетела. Я ударилась о стену, ощущая то как затрещали от удара мои кости, однако я по прежнему могла сражаться, я жаждала битвы, я жаждала смерти этого жеребца.

- Виду что мы с тобой все-же одного поля ягоды – произнес Феррет, глядя на то какой я стала.

- Да ладно, а я в этом глубоко сомневаюсь – ответила я. – Ведь ты сегодня… СДОХНЕШЬ.

Он магией поднял свой пистолет, после чего перезарядил его в тот момент, как я неслась на него. Этой скорости мог позавидовать любой солдат, ведь имей он такую возможность, как двигаться столь быстро, то у врагов просто не было-бы и шансов, на то чтобы выстоять. Я подпрыгнула и выставила вперёд свои задние копыта, отправившись в падение. Он поднял свой пистолет, после чего открыл по мне огонь. Я лишь громко застонала, когда ощутила то, как пули оставляют на моем теле новые царапины, которые увы, более никогда и не заживут. Я на всей скорости влетела в него, сбивая вновь с ног, и отправляя в полет. Я опустилась на все четыре ноги, после чего бросилась к жеребцу, делая его убить. Однако как только я подбежала, тот вновь отправил меня в полет своим заклинанием.

Ебанный рог, как-же я хочу его ему отрезать.

Я приземлилась на пол, и со злобой поглядела на единорога. Мои глаза были налиты кровью, сочились безумием гневом яростью и жаждой убийства, с моих губ свисала слюна и пена, а я сама кажется была скорее похожа на рейдера, нежели на хорошую пони, коей и была, до того как у меня на глазах убили кобылку. Я даже сейчас представляю напуганные взгляды моих друзей, которые глядели на меня и думали ''А наши-ли это Джез, которую мы знаем?''. Да, это была по прежнему я, только испорченная, порабощенная жаждой убивать и разрушать, мне без разницы, кто-бы не стоял у меня на пути в данный момент, пусть даже кобылка с жеребенком или пожилой жеребец, я без колебаний убила-бы и их тоже, осмелься они встать на сторону этого мерзавца. Я была в гневе, я была в таком гневе, количество которого хватило-бц с избытком для того, чтобы покрыть слоем в двадцать сантиметров планету размером с Эквус, диаметр которого был довольно таки впечатляющим.

Я вновь набросилась на единорога, в этот момент целясь в его рог, намереваясь при первой-же возможности схватиться за него зубами, дабы отгрызть его. Я конечно была осведомлена, что рог единорога, как собственно круп у земной пони и основания крылья у пегасов -это эрогенные зоны, и если их не верно стимулировать, или так и вовсе начать отрезать безо всякой анестезии, то это может причинить такую боль, от которой жертва будет кричать словно ее прокляли. Именно по таковой причине, я и целились в рог, дабы эта мразь познала ту боль, какую испытала я. А испытала я такую невообразимую боль, какую вообще может испытать пони, боль не столько физическую, сколько боль душевную. Убив Клауд Мёрфи, Феррет фактически подписал себе смертный приговор, ведь я намеревалась его убить, убить самым жестоким образом, чтобы он каждую секунду представлял словно века страданий.

Я была практически у самой цели, когда единорог очухался, и в последний момент не позволил мне свершить задуманное, однако я таки ухитрилась поцарапать его рог своими передними зубами, от чего тот начал кровоточить, а магическая сила, которая текла по его магическим каналам, стала очень не стабильной.

- Аз тыж сука – взревел единорог, лягая меня в бок и отправляя в полет. Я лишь пронзительно заскавчала, когда он меня ударил.

Я на всей своей скорости врезалась в стену, проломив в ней стольк глубокую воронку, в которую наверное могло поместиться достаточно бульона, дабы накормить целый город. Я скатилась по образовавшемуся желобу на пол, тяжело дыша и постанывая, однако боль была не так сильна, как я того ожидала, на против, я ее практически не ощущала, хотя должна была. ПипБак разрывался от ошибок, которыми спамил по всему полю моего зрения, все индикаторы словно взбесились, а на их местах за место привычных циферок и диаграммы, была лишь одна надпись ''EROR''. Понятия не имею, что это вообще значит, да и знать не желаю, главное для меня это насадить голову этого единорога на копьё, а в его рот положить отпиленный рог.

Да, я была сейчас очень жестокой и кровожадной кобылой, однако что поделать, я хотела, правда хотела быть с ним добрее, сделать все максимально аккуратно и без проблем. Он же сам пожелал того, чтобы я сражалась с ним, как сражалась-бц с мутантами с пустошей или дикими гулями. Ну что-же, он сам того захотел, а потому кто я такая, дабы отнимать у него его право? Правильно, я никто, я абсолютно никто в этом мире, дабы отнимать у пони его право иметь такое желание. А потому, а потому он имел желание и я его исполню, однако по свойски. Я убью его и проблема будет решена, а после…

Что будет после, я даже не знала. Ведь я не заглядывала в будущее, на столько далеко.

Очередная моя атака и очередная рана на теле единорога, вот в общем и все, что было на данный момент, за это время он потерял два зуба, которые я выбила ему и которые теперь валялись на полу. Его тело покрывали многочисленные раны, однако под двойной дозой Мед-Х, он их не замечал, а потому продолжал сражаться. Скай взлетел под потолок, открыв огонь по бандиту, лучи от его энергомагического оружия опалили пол вокруг того места, где стоял единорог, тот взглянул на Пегаса и попытался сбить его заклинанием телекинетического кулака, однако видимо моя атака, когда я поцарапала его рог, так сильно травмировала его, что сейчас он был не сильно дееспособен, а его арсенал заклинаний ограничивался заклинанием телекинеза. Очень хорошо, если учитывать то, что в случае если-бы он мог кастовать те заклинания, которые у него были раньше, то от меня наверное уже, остались лишь ножки да хвостик.

Единорог метнулся в сторону, уходя от несущих смерть лучей спарк-пулемета. Я подловила момент и атаковала его, сбивая с ног и Валя на пол. Единорог про скользил по полу, сдирая с бока шкуру и пачкая пол своей кровью. Найт сидела и лишь молча моргал глазами, удивляясь тому, думая о том ''Я это или нет?''. Мне было пофиг, откровенно пофигу на то, что думала сейчас эта пацифистически настроенная единорожка, ведь я уже поняла, что с таким настроем, ни к чему хорошему ты не придешь. Дабы мир продолжал стоять, нужно убивать тех пони, которые могут привести к его гибели, а если спускать это дело на тормозах, то ничем, кроме как концом света, это не закончиться.

Власть должна быть у тех, кто сможет радикальными и летальными методами подавлять забастовки, а не у тех, кто хочет избежать, не нужных жертв среди протестующих.

Я влетела в бандита и сбила его с ног, Скай попытался застрелить его из своего спарк-пулемета, однако единорог снова, избежал попадания под смертоносные лучи. Будь я сейчас в здравом уме, то сказала-бы, что Скаю следует бить с более ближней дистанции, а не как сейчас, атакуя на подлёте и уходя вновь под потолок тогда, когда точность была-бы наиболее высокая. Я сказала-бы это, но будь я в здравом уме, сейчас я была одержима, одержима всеми мерзкими чувствами, которые требовали от меня лишь одного – убивать. Убивать всех тех, кто встанет на моем пути к моей мести.

Феррет принялся отступать, осознавая что против такой меня, какой я стала сейчас, ему не выстоять. Ну и правильно, что нравилось издеваться над милой и слабенькой Джез, когда она не желала тебя покалечить? Теперь игры закончились, и все что тебе светит – это чаша полная боли и страданий. Я решила не позволить ему удрать, а потому ломанулась следом. Куда-же ты, нам ведь было довольно таки весело, разве нет? Я подсечкой сбила его с ног, в результате чего единорог упал, а я уже попыталась его добить. Казалось-бы, что я смогу, что моя месть свершиться здесь и сейчас. Однако я просчиталась и бандит вновь ускользнул, слегка уклонившись в последний момент. Я упала на пол в двух миллиметрах от него, однако этого ему хватило, чтобы сделать разворот на одном корыте и ударить меня задними ногами, от удара которыми я отлетела. Удар был достаточно силен, однако это не было способно остановить меня, я собиралась продолжать до тех пор, пока от него не останется ничего, абсолютно ничего.

Я поднялась на ноги, стараясь собрать глаза в кучу, видимо после удара, я получила лёгкое, не значительное сотрясение головного мозга. Пока я размышляла, Феррет вновь пустился на утек, ну нет почтенный, так просто ты от меня не избавишься. Я вскочила и побежала, точнее мне показалось, что я вскочила и побежала, на деле я смогла лишь сделать несколько неуклюжих шагов, а после упасть на бок. Видимо не значительное, серьезное сотрясение головного мозга. Я должна была встать, Феррета нельзя было упустить, ведь если этот мерзавец уйдет, быть беде. Я с горем пополам смогла встать, мое тело отказывалось меня слушаться, однако я пересилив его, заставила двигаться.

Я ломанулась следом за Ферретом, дабы не позволить ему удрать, я гналась за ним, стараясь не упустить из виду, однако как я не пыталась, я весь этот проклятый забег, видела впереди себя его мелькающие в полумраке хвост. Ох, это начинает меня потихонечку раздражать, и если это вскоре не прекратиться, то я точно взорвусь, пустив весь этот ебанный гадюшнтик, на небеса. Однако гнаться за Ферретом долго не пришлось, он в скором времени сам, оказался в комнате, где резко развернулся на сто восемьдесят градусов, встав ко мне мордой, я редко затормозила, пропахав в бетоном полу борозду метров в пять длинной, после чего я встала и со взглядом, в котором читалась вся ненависть этого мира к нему, поглядела на него. Вы сейчас мне скажете, что дескать отпустила-бы ты его и ничего не случилась, а ты сохранила-бы свое тело. Я в свою защиту скажу, что мирно это не возможно было решить с тех пор, как этот единорог отрезал голову Клауд Мёрфи.

- Все кончено Феррет – с истеричным ржанием ответила я, - хватит бегать, сдайся и пусть Богини, решают твою дальнейшую судьбу.

- Все закончиться тогда, когда я это решу – ответил он, поднимая магией пулемет.

- Другого я и не ждала.

Я бросилась на него, он поднял и навёл на меня ствол пулемета, после чего зажал гашетку магией и открыл по мне огонь. Я принялась люто маневрировать, ведь полноценно осознавала то, что если он попадет в меня пускай даже вскользь, то я не жилец. Он это тоже видимо осознавал, а потому вел ствол пулемета так, чтобы он был на несколько шагов впереди меня, посылая пули в то место, где я была обязана оказаться в следующий миг. Однако я тоже была не такой уж дурой, чтобы позволить ему просто так взять и убить меня, а потому решила не позволять ему навестить таким образом, чтобы он мог точно попасть в меня. Для этого я предприняла попытку войти в ЗПС, дабы сократить под его действием расстояние между нами, а ща тем нанести удар. Однако, если я не верно выберу момент, то это может привести к тому, что меня будет ждать долгая и полная мучениями смерть. Именно по этому я и медлила, пытаясь выверить точно до секунды и миллиметра, подходящий для атаки момент.

Внезапно его пулемет поперхнулся, а его ленту с патронами заклинило. Ага, попался гад, ну теперь держись. Я скользнула в ЗПС, время вокруг меня замерло, а пули не пролетевшие мимо меня, застыли в воздухе. Я вам сейчас клянусь, что я в буквальном смысле видела, как летящие пули оставляют след разрезанного воздуха, а под действием заклинания, я видела то, как в воздухе застыли капельки начинающегося дождя. Ох, как-же это выглядит завораживающе, я все готова была отдать за то, чтобы это никогда не заканчивалось, однако я была вынуждена прервать эту красоту, дабы закончить бой. Я отметила несколько очередей в голову Феррета, после чего я развеяла заклинание. Время вновь возобновило свой ход, а пули выпущенные мною из автоматической винтовки, устремились к врагу, готовясь нанести ему смертельный удар. Однако он видимо был под действием Винта, так как иными словами я не могла, объяснить столь его высокую скорость реакции. Единорог ухитрился уклониться от большинства, но не от всех пуль, которые я в него выпустила, а те которые всё-таки достигли его, попали в не очень важные места, оставив лишь царапины на его теле.

Я подскочила к нему, выбивая из телекинетической хватки пулемет, отбрасывая его на почтительное расстояние. Пулемет заскрипел своим корпусом по полу, в то время как я принялась бить единорога копытами, намереваясь покончить с ним. Каждый удар оставлял на его теле кровавый след, имевший форму напоминавший сердечко. Я была зла, я была по прежнему ужасно зла на него, я была готова бить и бить его до тех пор, пока его тело не обратиться куском хорошо отбитого мяса, который не побрезгую пожарить даже самые отпетые гурманы. Я била его снова и снова, намереваясь выбить из него абсолютно все, чтобы здесь совершенно не осталось никаких следов. Всем что мною тогда руководило, была первобытная злоба. Да и как могло быть иначе ведь я потратила столько сил, так старалась выполнить поставленную задачу, а он взял и просто одним движением все перечеркнул. Такого я ему простить не могла.

Едва я подумала, что вот оно, вот она моя совершенная месть, я уже собиралась ударить его, раздробить его грудную клетку и раздавить все то, что под ней находится. Я уже даже начала заносить копыто для удара, как меня поразил мощный разряд энергии. Я вскрикнула и повалилась на бок, меня всю трясло, а мое тело было охвачено электро-дугами. Я билась в агонии, мне было больно, мне было на столько больно, что я не могла управлять своим телом, казалось что меня накрыла агония, что я умираю. Нет, нет и нет, я не могу умереть здесь, я не могу такому пони позволить выжить, ведь если это случится, то выходит что все что я сделала, будет зазря.

Единорог подошёл к своему лежавшему на полу пулемёту, после чего поднял его телекинезом и нацелил на меня. Я все видела, я все прекрасно видела и не имела возможности ему воспрепятствовать. Казалось, что моя песенка была спета и что я вот-вот отправлюсь к Богиням. Он приставил к моей морде ствол пулемета, как-бы намекая на то, что я не смотря на все приложенные мною силы, проиграла. Будь у меня возможность управлять сейчас моим телом, то я сглотнула-бы ставший в горле ком. Однако я не могла, совсем ничего не могла поделать, я лишь лежала и кричала от боли, в тот момент как меня собирались пристрелить.

- Вот и все – произнес Феррет, - вот тебе и пиздец

Я зажмурилась, мысленно разумеется, ведь не имела возможности на прямую управлять телом. Вот значит как, вот значит чем все закончиться? Ну что-же, если такова воля Богинь, то кто я такая, чтобы противиться воли всевышних. Я уже была готова к тому, что мою голову прольет пуля .50 калибра, однако этого не произошло. Что?

Я открыла глаза и поняла, что по прежнему лежу на боку, в то время как на меня льётся вода. На улице шел дождь, а Скай спасший меня в очередной раз от гибели, теперь отвлекал бандита. Скай, а храбрости тебе не занимать. Я с трудом встала на ноги, после чего окинула взглядом штурмовую винтовку. Так и есть, у меня осталось всего сорок патронов 5,56. Я не особо рассчитывала на то, что бой так сильно затянется так что я особо не брала много пуль в поход. Надеюсь… надеюсь что их хватит на то чтобы покончить с ним.

Я скользнула в ЗПС, после чего выставила по одной пуле в каждую из конечностей жеребца, а за тем развеяла заклинание. Автоматическая винтовка издала треск, выпуская из ствола пять пуль. Одна пуля была протзапас, если уж не попаду в конечности, то пускай хотя-бы в туловище. Пули устремились к нему, грозя неизбежной гибелью. Единорог успел лишь обернуться, чтобы увидеть летящие в его сторону пули, на моей роде расцвела злобная усмешка, выдававшая мое злорадство по поводу его поражения. Я услышала звук ломающейся кости, когда пуля раздробила кость в его задней правой ноге, остальные пули увы пролетели мимо него, не нанеся особого урона. Есть. Единорог м воплем повалился на пол, пытаясь магией уменьшить боль, однако в магии целительства он был так же плох, как я умела думать, а точнее, я думать вообще не умела.

Я пошла к нему на встречу, готовясь одним ударом покончить с ним, слишком уж многим пони, он испоганил жизнь. Я медленной но верной походкой приближалась к нему, он изо всех сил старался уползти, по крайней мере, мне так казалось. Я подходила все ближе и ближе, а чем ближе я была к единорогу, тем более не спокойным и дерганным он становился. И правильно, ведь если я до него доберусь, то у него не будет и шанса на то, что я его отпущу живым. Да что там, я его так и вовсе не собиралась отпускать, я собиралась его угробить, угробить по всем лекалам жанра, когда ученный создавший монстра, погибает от когтей своего творения. Я почти подходила к нему, когда произошло то, что я уж никак не могла спрогнозировать… Он вытащил из-за пазухи стеклянное яблоко, внутри которого вертелось и извивалась розовое нечто.

Я тогда не знала, совершенно не знала о том, что эта дрянь была гранатой, с начинкой из розового облака. Одна капля такой дряни могла обратить пони в расплавленную кучу плоти. И эта не осведомленность стоила мне зрения, в буквальном смысле стоила.

На подходе к нему, когда до него оставалось всего метров десять, единорог метнул в меня эту гранату. Корпус ее разбился, а заточенное внутри стеклянного шара розовое облако вырвалось на свободу, выжигая полностью мои глаза. Я закричала ощутив то, как мои глаза выгорают. Я мгновенно начала терять зрение, падая на пятую точку, начав тереть копытами свои глазницы. Это выглядело максимально по-идиотски, ведь простое протирание глаз, не способно вернуть их. Боль была столь мучительной, какую наверное испытывают кобылы во время родов. Я даже не услышала за собственными криками щелчок затвора пулемета, после которого я услышала очередь. Вот и все, пиздец мне… Однако за место отступивший боли, я услышала голос Феррета, который забросил пулемет на спину.

- Если вы так хотите жить, то я не буду убивать вас. За несколько дней, это сделает за меня розовое облако.

- Стой – закричала я, однако меня охватила сильнейшая слабость и я повалилась на бок. – Мёрфи… Полковник… Простите меня… Дерьмо.

Мои глаза полностью растворились и я погрузилась во тьму.

Продолжение следует.