Поиски"Озокерита"

16

Штаб барона фон Швайгерта занял новый дом, недалеко от комендатуры. Вместо погибшего во время взрыва лейтенанта Буша в штаб прибыл новый офицер.

Барон фон Швайгерт и комендант Траут были срочно вызваны на совещание в ставку.

Сегодня майор Вейстер попросил Таню побыть в штабе вечером, так как накопилось множество неотложных дел. Таня должна была перепечатать несколько срочных донесений.

Эта просьба майора несколько напугала Таню. Дело в том, что она должна была встретиться вечером с Ксенией. После обеда Таня, как всегда, веселая, беспечная на вид, явилась на работу. Майор лично вручил ей несколько бумаг.

— Извините, фрейлен Берта, что я заставляю работать вас по ночам, но все это надо сделать немедленно. Наш новый офицер, к сожалению, не может хорошо печатать на машинке.

— Вы напрасно извиняетесь, господин майор. Я все это хорошо понимаю. Разве можно думать сейчас о сне, об отдыхе, когда наша страна ведет победоносную войну! Я готова сделать все для победы.

— Благодарю вас. Я давно думал, что вы прекрасная патриотка. Вы правы, мы обязаны все сделать для победы, и мы это сделаем. Я нисколько не сомневаюсь, что. мы добьемся этой победы. Как вы думаете?

— Я разделяю вашу уверенность, господин майор. Наша великая страна представляет собой боевой корабль, который победоносно пройдет по Европе, не взирая на штормы и бури! — возбужденно воскликнула Таня.

— Да, вы правы, фрейлен! Но и хороший боевой корабль может сесть на мель, если им управляет неспособный штурман…

Последние слова майора несколько смутили Таню, на одно мгновение сбили ее с самоуверенно-болтливого тона, точно артиста, который назубок заучил свою роль и услышал неверную реплику партнера. Таня пришла в минутное замешательство, однако, чтобы майор не заметил этого, она поспешила сказать:

— Что вы, господин майор! Наш штурман хорошо знает подводные камни и рифы.

— Да, — неопределенно бросил майор и, помолчав, продолжал:

— Сегодня заканчивается день семнадцатого февраля. И этот день войдет в историю.

— Чем же он, этот день, ознаменован, господин майор?

— Сегодня завершен разгром большой группировки наших войск под Корсунь-Шевченковским. — Майор, не желая, видимо, продолжать разговора, вышел из комнаты.

Таня была обрадована этой новостью и в то же время задумалась над словами майора, пытаясь разгадать, что это: провокация или откровенное признание гитлеровцев? Но если майор хотел спровоцировать ее на беседу, влезть в её душу, тогда почему он так неожиданно прервал этот разговор? Девушка решила, что все это необходимо тщательно проанализировать и хорошенько присмотреться к майору.

Таня напечатала несколько донесений, как всегда, запомнила все значительное, чтобы потом передать Андрею.

В комнату вошел офицер и молча сел за стол.

Что-то неспокойно было на душе у Тани. Да и устала она сегодня. “Не сходить ли выпить кофе?” — подумала Таня.

— Господин лейтенант, я еще буду работать, но сейчас хочу сбегать домой, выпить чашку кофе. Бумаги я не убираю.

— Хорошо, фрейлен.

Таня оделась и вышла. На углу ее встретили Ксения. Она поздоровалась с ней за руку, оставив в кулаке маленькую бумажку, и, ни слова не говоря, быстро ушла. Таня почувствовала что-то недоброе и тут же возвратилась в штаб. Разделась, села за машинку и развернула бумажку. На ней было написано: “Наш разведчик сообщил, что какой-то агент Н-7 собрал некоторые факты, позволяющие предполагать, что часовой мастер Ян Новицкий является крупным разведчиком русских. Сегодня ночью… — у Тани опустились руки. Сзади скрипнул стул. Таня оглянулась: нет, офицер сидел, продолжая писать. Таня дочитала бумажку: — …Сегодня ночью Новицкого собираются арестовать”.

Таня смяла бумажку, затем разорвала ее на мелкие кусочки. “Что же делать?” — мучительно думала она.

Офицер взял все донесения, просмотрел и вышел с ними из комнаты. Возвратившись, он положил перед Таней еще несколько бумаг.

— Это тоже надо сделать, — буркнул он.

Время шло. Приближалась полночь. Здание штаба вздрогнуло от отдаленного сильного взрыва. Таня была в таком нервном напряжении, что этот взрыв страшно испугал ее, однако вскоре сна успокоилась. “Объекты противника сами не взрываются, — подумала она, — значит, наши действуют”. А вслух сказала:

— Опять эти партизаны!

— Ничего, скоро мы изловим их всех, — самоуверенно ответил офицер.

Таня промолчала.

Она кончила работу в полночь. Два солдата проводили ее до дома. Остаток ночи Таня провела в тревоге. Минутами она забывалась, но тут же вновь открывала глаза, думая все об одном и том же: что с Андреем?

Наутро Таня не встретила Ксении. Девушка с родинкой не явилась в назначенное место. Не в силах сдержать себя, понимая, что поступает неправильно, нарушает приказ, Таня сама пошла в часовую мастерскую. Когда она свернула на улицу Шевченко и глянула в ту сторону, где жил Андрей, то чуть не вскрикнула. На месте, где стоял дом Анны Константиновны, лежала груда обгоревших обломков. Таня рванулась было вперед, но удержалась и пошла спокойно. Однако, когда проходила мимо развалин, остановилась на минутку, глянула на обуглившуюся трубу печи и дымящиеся головешки. Она не сделала бы этого, если бы знала, что за ней наблюдают.