Поклонники змей

5 Выстрел

На Антильских островах, где в продолжении целого дня царит невыносимая жара, обитатели, бедные и богатые, обыкновенно, бодрствуют очень долго; ночи здесь великолепные и население не спит до утра, с наслаждением вдыхая освежающее дуновение ночного бриза. Поэтому читатель не должен удивляться, что несмотря на позднее время, большая часть плантации еще не спала.

Когда двое мужчин вошли в комнату Анжелы, сестры Жозефа Колета, они были принята молодой девушкой с улыбкой на устах.

Анжела смыла со своего лица ту темно-бурую краску, которой она загримировалась, когда шла к негритянке, и теперь предстала той, какой была в действительности, то есть, обольстительной креолкой, с палевым цветом лица, с изящными манерами, скромной и мечтательной.

Не дожидаясь расспросов со стороны брата, она жестом избалованного ребенка, положив один из миниатюрных пальчиков на розовые губы, отворила настежь все четыре двери, которые находились в ее комнате, и грациозным жестом пригласила своего брата и жениха сесть справа и слева около себя.

Те молча повиновались, обменявшись между собой недоумевающими взглядами; их заинтересовало такое странное поведение девушки.

— За закрытыми дверьми, — сказала она, заметив эти взгляды, — легко могут подслушать нас, а теперь мы не боимся шпионов, так как можем издалека увидеть их.

— Милая Анжела… — начал было Жозеф Колет.

— Прости, брат, — с вежливостью прервала его Анжела, — нам нельзя терять время на пустые разговоры. Я — ваша сестра и этого вполне достаточно, я думаю, чтобы защитить мою репутацию.

— Однако, сестра…

— Позвольте, милый Жозеф, — промолвил господин де-Бираг, — вступиться мне за барышню, женихом которой я имею честь состоять! Я вполне разделяю ее мнение. Каковы бы ни были мотивы, заставившие ее войти в ахуну этой твари, они должно быть уважительны и серьезны.

Молодая девушка с благодарностью протянула ему руку.

— Благодарю вас, дорогой Луи.

— Я вас люблю, Анжела, — с жаром ответил он, запечатлев горячий поцелуй на крошечной ручке, которую он любовно сжал в своей, и, обращаясь к своему другу, добавил: — Я должен сообщить вам, дорогой Жозеф, что, не зная этих мотивов, я все-таки знал об этом поступке.

— Вы? — вскричала молодая девушка.

— Говорите, мой друг! — проговорил не менее удивленный плантатор.

— Вы разрешаете? — обратился молодой человек к своей невесте.

— Конечно! — был ответ.

— Слушай, — проговорил господин де-Бираг, — дело было так. Сегодня вечером, около шести часов, я возвращался с прогулки и думал пройти сквозь тамариндовую аллею, которая вела к дому, как вдруг один негр с подозрительными манерами выскочил из-за дерева и остановился передо мной. Прежде, чем я успел вымолвить хоть одно слово, он задал мне вопрос: «Вы ли тот человеке, который прибыл с Большой Земли [2] вместе с массою [3] Колет?» Не знаю почему, вместо того, чтобы ответить ему отрицательно, так как, очевидно, он принял меня за вашего гостя — француза, я ответил ему: «да». Тогда этот человек как-то странно улыбнулся и, приблизившись вплотную к моей лошади, проговорил: «Передайте массе Бирагу, что в этот вечер, если он хочет, он встретит свою невесту, переодетую мулаткою, в ахуне мамы Сумеры» «Лжешь!» — вскричал я.

Черный бросил на меня свирепый взгляд. «Конго Пеле не лжет. Молодая девушка будет там. Пусть господин предупредит массу Бирага». Потом он добавил: «Скажите ему, чтобы он шел один в десять часов вечера!» Сказав это, негр с быстротою молнии исчез в кустах. Нужно ли объяснять остальное? Я люблю вас, Анжела, и ревную; вот почему я и явился на это свидание, назначенное вами другому.

— Странно! — пробормотал Жозеф Колет. — Я так же получил уведомление об этом свидании.

— От кого? — спросила девушка.

— Не знаю, — сказал он. — Я нашел вот это письмо на столе, у себя в спальне.

С этими словами он вынул из кармана письмо и протянул его господину де-Бирагу.

— Это письмо не подписано, — ответил тот. — Тут кроется какой-то адский умысел!

— Заметьте, что согласно этому письму, свидание было назначено не вам одному, но и моему гостю — французу. Что бы это значило?

— Я совершенно теряюсь, — пробормотал господин де-Бираг,

— Послушайте, господа, — воскликнула с живостью девушка. — Может быть, я вас выведу на верный путь?

— Говори, сестра.

— Вы знаете, что уже два дня тому назад наш двоюродный брат Дювошель, внезапно покинул нас, чтобы посетить свою плантацию в окрестностях Хереми, в которой было несколько случаев отравления.

— Верно, и он должен был вернуться сегодня.

— Да, и Марта начинает уже очень беспокоиться о своем муже. Она волнуется, не случилось ли что-нибудь с ним.

— Напрасно она беспокоится; ее муж молодой, здоровый, храбрый человек, который сумеет постоять за себя в случае нападения,

— Но несмотря на это, она сегодня утром не смогла совладать со своим беспокойством и послала искать мамашу Сумеру, чтобы та поворожила ей, и сказала причину задержки мужа.

Жозеф Колет пожал плечами и, обращаясь к молодому человеку, проговорил:

— Вы видите! Вот наши креолки, легковерные и суеверные, как малые дети. Марта, моя сестра, женщина 25 лет, семь лет уже, как вышедшая замуж, мать прелестного ребенка шести лет — и приглашает гадалок! Нечего сказать — хороший пример она показывает своей сестре! И что же, — он обратился к девушке, — Сумера приходила сюда?

Да, брат. Она довольно долго находилась в помещении Марты, занимаясь с маленькой Марией, которая очень полюбила ее за то, что она постоянно приносила ей лакомства. Розенда убедила мою сестру, погадала и объявила ей, что ее муж возвратится домой живым и здоровым до истечения суток.

— И это все?

— Нет, брат мой. Она обратилась потом ко мне, предсказала мне в близком будущем счастливое супружество и убедила зайти к ней, чтобы…

— Ну? — проговорил Жозеф Колет, видя, что она приостановилась.

— Я не смею продолжать! — сказала она, закрыв лицо руками, чтобы скрыть выступивший румянец.

— Говорите, умоляю вас!

— Нет, это невозможно! Я тогда стану для вас предметом насмешек!

— Бедное дитя, — проговорил он. — Я угадываю, в чем дело. Должно быть, ты хотела получить от нее какой-нибудь амулет, чтобы быть уверенной, что в будущем твой муж никогда не обманет тебя? Не правда ли?

Молодая девушка подняла глаза на своего жениха и улыбнулась сквозь слезы.

— Бедное дитя! — проговорил господин де-Бираг

— Правда, — решительно проговорила Анжела, — Но ведь посудите сами, Сумера — моя кормилица и очень любит меня ее ахупа была подарена ей моим отцом. Вот почему моя сестра советовала мне не отказываться.

— Еще одна глупая голова, — пробормотал Жозеф Колет — И вероятно, для того, чтобы тебя не узнал кто-нибудь, она загримировала тебя мулаткою?

— Да! — ответила она еле слышно.

— А, теперь я понимаю их замысел! — вскричал Жозеф Колет ударив себя по лбу — Ты должна была служить приманкой, чтобы завлечь в эту хижину двух белых, от которых желали избавиться. Кто знает не были бы мы оба умерщвлены там? Но, благодаря Богу западня оказалась чересчур грубой.

— Что вы хотите этим сказать, друг мой? — быстро спросил господин де-Бираг — Неужели вы думаете что негодяи действительно посягали на вашу жизнь?

— Я в этом уверен! Видите ли: здешние негры чистой крови ненавидят президента Жефрара, который благодаря своему таланту и силе воли, сумел утвердить здесь крепкое и либеральное правление в этой несчастной стране, бывшей столько времени добычей невежественных и фанатичных честолюбцев. Они завидуют цветным людям, которые вместе с президентом стремятся к реформам. Обширный заговор, невидимые нити которого, опутывают целый остров, зреет в тиши против президента и его мулатов, чтобы ниспровергнуть нашего президента и его правительство и восстановить господство толпы во главе которой естественно встанут почитатели бога Воду, поклонники священной змеи.

— Но это чистое сумасшествие! — вскричал молодой человек.

— Да, но, к несчастью, это так; я имею сведения из достоверного источника. Гвинейские негры сохранили вообще все глупые суеверия своей прежней родины; время не переменило их. Христиане по наружности, они в действительности не признают никакой другой религии кроме той, которую исповедовали их отцы на берегах Африки; поэтому они сожалеют об императоре Фаустине I, невежественном и фанатичном негре, который был настоящим воплощением всех пороков и грубости народа своей расы, этом тигре, с человеческим лицом, который покровительствовал всем колдунам, высоко чтил бога Воду и объявил себя любимцем священной змеи.

— Все это ужасно, друг мой! Но, ведь ваш гость и я, мы здесь — иностранцы, французы, так как он корсиканец, — я думаю, а я — с острова Мартиники; дела этой страны вовсе не касаются нас, чем же мы им мешаем?

— А вот сейчас поймете! Видите ли, негры распространяют против президента Жефрара самую гнусную клевету; так они говорят, что он хочет продать Гаити Франции, которая тогда здесь восстановит рабство.

— Но это глупо; Франция — самая передовая нация; она везде в своих владениях уничтожила рабство!

— Черт возьми, они не рассуждают об этом, разве они читают журналы и знают, что происходит вне их острова?! Они слепо верят тому, то им говорят вожаки. Их убедили что мой гость — тайный агент французского правительства и что я нарочно выдал его за путешественника. Что касается вас — дело другое. Ваша фамилия владела некогда большими землями на Сан-Доминго; ваш предполагаемый брак с моей сестрой, по мнению заговорщиков, не более, как предлог, чтобы обойти закон, запрещающий белому приобретать имения на территории республики, и войти таким образом через этот брак во владение прежними поместьями. Заметьте при этом, друг мой какой странный случай: ведь почти все прежние имения вашей фамилии теперь принадлежат мне.

— Но ведь вы приобрели их вполне законным образом! Кроме того вы знаете — с улыбкой прибавил он — что я не требую от вас никакого приданого.

— А вот подите-ка, растолкуйте им все это!

— Тогда есть простое средство разрушить их план; пускай ваш гость возвращается в свою дорогую Францию, а мы т. е. вы с сестрой и я, поедем на Мартинику где и заключим брак. Как вам нравится это?

— Мне кажется, — робко вставила молодая девушка, внезапно покраснев, — что это, действительно, простое средство.

— Кроме того, это избавило бы нас от ненависти наших врагов! — прибавил молодой человек. — И оба направили свои взоры на плантатора, опустившего свою голову в глубокой задумчивости.

— К несчастью, дети мои, ваш прекрасный план неосуществим! — проговорил он наконец.

— Почему? — в один голос с тоской проговорили молодые люди.

— Да потому, что я еще вам не все сказал, — ответил он, — я убежден, что один изменник злоупотребил моей дружбой, чтобы погубить нас всех, и, прежде чем покинуть остров, я хочу сорвать с него маску на глазах у всех!

— Кто же он? — вскричал г. де-Бираг.

— Этот изменник, к которому я питал полное доверие…

В это мгновение какая-то тень мелькнула мимо открытых дверей комнаты.

— Смотрите, там! — с ужасом вскричала молодая девушка.

Вдруг раздался выстрел, — и Анжела, окровавленная и бездыханная, упала на руки своего жениха.

— О, — с отчаянием вскричал плантатор, — я, во что бы то ни стало, узнаю, кто этот презренный убийца! — И одним гигантским прыжком он бросился из комнаты с револьвером в руках.

Через минуту раздались два выстрела, потом послышался бешеный топот коня.