Полчаса искренности

- Ты чего? - почти обиженно поинтересовался он. Гарри посмотрел на него. Сириус сейчас выглядел как человек, получивший удар в спину от лучшего друга

- Я… я не хочу о нем разговаривать, - выдавил Гарри, прекрасно понимая, что добивает крестного. Но что он еще мог сказать? Что не может простить человека, который причинил так много боли Северусу? Вряд ли Сириус бы это оценил. Но Гарри еще помнил, как сидел у кровати в комнате Северуса здесь, на Гриммаулд Плейс, охраняя его от ночных кошмаров. Которые на него насылал ни кто иной, как Джеймс Поттер.

- Гарри… - беспомощно повторил Сириус. Гарри, уставившийся в ковер у своих ног, услышал звук шагов. Ремус присел перед ним на корточки, серьезно глядя ему в глаза.

- Тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? - серьезно поинтересовался он. Гарри молча помотал головой. - Гарри, Джеймс ведь, прежде всего, твой отец.

Гарри тяжело вздохнул. Ему было больно видеть обиду на лице Сириуса и чувствовать беспокойство Ремуса. Но поделать он ничего не мог. Не проходила даже давно забытая, казалось, обида на отца как на соперника.

- Я не могу, Ремус, - почти шепотом проговорил Гарри. - Правда. После всего этого… Когда он еще чуть не убил Северуса…

- Ты о чем? - непонимающе спросил Сириус. Гарри промолчал, все так же не поднимая головы.

- Сириус, ты не мог бы нас с Гарри оставить? - негромко произнес Ремус. - Мне надо сказать ему пару слов.

Несколько секунд было тихо, затем Гарри услышал скрип кресла Сириуса. Крестный ушел, ничего не сказав, и Гарри был уверен, что он обижен.

Какое-то время Ремус молчал. Может, выжидал, когда Сириус поднимется на второй этаж. Может, обдумывал, что сказать Гарри. Самому Гарри говорить не хотелось.

- Гарри, - Ремус, несмотря на то, что они были одни, говорил тихо. - Ты неправ. Джеймс тебе отец, а не соперник.

- Я знаю, Ремус, - Гарри резко встал. Сил спорить не было. - Я пойду, ладно?

Ремус смотрел на него грустно, но Гарри старался не замечать этого.

Когда он вышел из камина в своей гостиной, он застал там взъерошенных Малфоя и Джеймса. Оба явно не ожидали скорого возвращения Гарри. Малфой что-то гневно прошипел и умчался наверх, а Джеймс остался, только покраснел.

- Извини, я думал, тебя долго не будет… - смущенно пробормотал он. Гарри пожал плечами.

- Не извиняйся, - произнес он. - Северус еще не приходил?

Джеймс фыркнул.

- Нет, конечно.

Гарри кивнул.

- А у тебя что-то случилось, что ты так расстроен? - Джеймс, как всегда, уловил настроение Гарри.

- Ничего, - автоматически отговорился Гарри, и только потом, вздохнув, сообщил, - я Сириуса обидел.

- Все будет в порядке, - уверенно произнес Джеймс. - Он тебя обязательно простит.

Гарри кивнул.

- Я знаю, - он отвернулся и пошел к лестнице. Хотелось побыть в одиночестве.

* * *

Альбус не стал открывать мне камин. Связь Хогвартса с частными домами было слишком сложно установить. Мне пришлось в очередной раз дойти до Хогсмида, а оттуда аппарировать в Паучий Тупик.

В гостиной сидел Джеймс. Вопреки своей привычке, он сидел, задумавшись, над кружкой чая, а не делал уроки.

- Все в порядке? - поинтересовался я. Он задумчиво кивнул.

- Да, наверное.

- Поттер вернулся? - я сел на диван. Джеймс кивнул.

- Да, он сейчас в вашей комнате.

Я нахмурился. Обычно Поттер проводил свободное время в саду, к тому же я был уверен, что он просидит у Блэка до вечера.

Камин заискрил и из него вдруг вывалился Блэк. Весьма некстати.

- Как я вижу, тебя не учили в детстве приличиям, - сухо произнес я вместо приветствия. - Если ты не в курсе, вваливаться без предупреждения в чужой дом…

- Заткнись, Снейп, - рявкнул Блэк, и я инстинктивно потянулся к палочке. - Ты…

Камин снова затрещал, и из него вышел явно обеспокоенный Люпин. Джеймс тоже встревожено поднялся.

- Что происходит? - холодно поинтересовался я, глядя на Блэка.

- Что за чушь ты наплел Гарри, ты, ублю…

- Сириус! - прикрикнул Люпин. Я предупреждающе посмотрел на Джеймса.

- Иди наверх, - приказал я. Он, кажется, хотел возразить, но я грозно нахмурился, и Джеймс покорно взбежал вверх по лестнице. Я проводил его взглядом, а потом медленно перевел взгляд на Блэка.

- Так какие у тебя ко мне претензии? - преувеличенно вежливо поинтересовался я. Поведение Блэка меня злило: после двух с половиной часов совещания с Дамблдором я устал, и больше всего не хотел сейчас спорить с Блэком.

- Сириус, можешь сесть? - мягко попросил Люпин. - Я лучше сам поговорю со Снейпом.

- Нет, пусть он скажет… - продолжил кипятиться Блэк. Я молчал, ожидая, пока они разберутся.

Наконец, Люпину удалось утихомирить Блэка. Это было довольно вовремя, потому что я как раз хотел наложить на Блэка Силенцио. На гостиную я уже навел заглушающее заклинание, чтобы Поттер не выскочил на крики.

- Извини за бесцеремонное вторжение, Снейп, - устало начал Люпин, и я нетерпеливо поджал губы. - Сегодня Гарри сказал Сириусу, что не желает разговаривать о своем отце, и Сириус решил, что это ты ему что-то сказал…

- А кто еще? - завопил Блэк, снова вскакивая. Я прикинул, что давно не видел его в такой ярости. Пожалуй, последний раз был еще до его падения за Арку.

- А ты не находишь, Блэк, что у него самого были причины так решить? - поинтересовался я.

- Нет, Снейп! Гарри сам бы никогда…

- Сириус… - снова попробовал прервать взбесившегося Блэка Люпин. Я, будучи не в состоянии переносить их вопли, поднялся и пошел на кухню. Хотелось чаю.

Я редко думал о чем-то неприятном во время процесса заваривания, но в этот раз меня одолевали скверные мысли. Несмотря на все вопли Блэка, я прекрасно понял, в чем проблема.

Что же. Этого можно было ожидать. Поттер так и не научился видеть мир во всех красках. Он делит его на черное и белое. И к осознанию всех скверных поступков его отца в отношении меня наверняка прибавилась еще ревность.

Мне надо было задуматься над этим раньше. Может, удалось бы вдолбить в голову Поттеру правильный взгляд на его отца. Потому что какими бы ни были наши с Джеймсом Поттером размолвки, прежде всего он его отец.

Горячий тонкостенный заварочный чайник с еле заметным светлым орнаментом. Я обхватил его ладонями - на несколько мгновений, чтобы не обжечься. Оставил руки рядом, не дотрагиваясь, на расстоянии нескольких миллиметров. Уставился невидящим взглядом перед собой. Я устал.

- Снейп, ты не мог бы поговорить с Гарри? - Люпин появился на пороге. - Может, тебя он послушает. Потому что это неправильно…

- Я понимаю, Люпин, - нетерпеливо произнес я, недовольный, что меня вырвали из приятного медитативного состояния. - Я с ним поговорю. А теперь, если можете, уберитесь отсюда. Вы явились на редкость невовремя.

- Сириус очень хотел с тобой разобраться, - виновато ответил Люпин. - Я хотел удержать его, если он позволит себе лишнее. Извини.

- Оставь меня в покое, Люпин, - прошипел я. Оборотень, похоже, уловив мою злость, покинул кухню.

Когда я через пять минут вышел с чашкой из кухни, в гостиной никого не было. Я снял заглушающее заклинание и уселся у камина. Было крайне неприятно, что из этого камина в любой момент мог вывалиться Блэк. Собственно, в магическом мире было неприлично приходить в гости через камин: это нарушало негласный закон «мой дом - моя крепость». Каминной сетью пользовались обычно для перемещения в общественные места или в свой собственный дом.

Чай был слишком крепким. Я поморщился.

Пустую чашку я оставил на столе: Тибби уберет. Поднялся наверх. Из-под двери спальни был виден свет.

Поттер лежал на нерасстеленной кровати, глядя в потолок тоскливым взглядом. Я сел на край кровати.

- Что произошло? - поинтересовался я. Было интересно, расскажет он или нет.

- Думаю, - ровно сообщил Поттер.

- Да, это серьезное происшествие, - кивнул я. Поттер не отреагировал. Я решил оставить его на время в покое, тем более что все равно не знал, что ему сказать пока, и пошел в ванную.

Когда я вышел, Поттер расстелил кровать и лежал теперь не по диагонали, а у стены, давая мне место.

- Ты устал? - негромко спросил он.

- Устал, - признал я. - Мы с Дамблдором снова пытались понять, когда будет готов ритуал передачи силы и чего дальше ждать от этого типа.

- И поняли? - живо заинтересовался Поттер. Я пожал плечами, Поттер придвинулся ко мне, и я обнял его.

- Догадки есть. Вероятно, этот тип попробует найти меня, чтобы использовать ритуал на крови. Ты, кстати, тоже постарайся не выходить один.

- Хорошо, - пообещал Поттер. Какое-то время мы молчали.

- Северус, - снова заговорил Поттер. - Знаешь… я боюсь, что был неправ тогда…

Я привстал, пристально посмотрел на него. Поттер хмурился, глядя в стену. Понять, о чем он говорит, было решительно невозможно.

- О чем ты? - наконец, поинтересовался я.

- О Малфое, - ответил Поттер, чем поверг меня в абсолютное недоумение.

- Хорошо, - терпеливо произнес я. - Объясни, что ты имеешь в виду.

* * *

Вернувшись от Сириуса, Гарри поднялся в спальню и растянулся на кровати. Он любил иногда лежать по диагонали, так, что можно было раскинуть руки и ноги.

Медленно текли неприятные мысли. Сначала об отце, потом - о Северусе и Джеймсе. Гарри невольно задался вопросом: а как Джеймс относится к Джеймсу Поттеру? Единственный раз Джеймс заговаривал об их общем отце, когда они с Гарри еще не были толком знакомы.

А мысли о Джеймсе как-то естественно перетекли в мысли о Джеймсе и Малфое.

Гарри все еще беспокоили те слова Малфоя о Джеймсе, сказанные в гостиной Малфой-менора. «Джеймс… Он просто есть».

Гарри на самом деле считал, что Малфой любит Джеймса. По большому счету это, конечно, было не его дело, но Гарри беспокоился. Слова Малфоя о Джеймсе показались ему какими-то пренебрежительными. И Гарри теперь уже сомневался, правильно ли поступил, позволив их отношениям свободно развиваться. Может, следовало не дать Малфою приблизиться к Джеймсу настолько, чтобы тот смог причинить брату Гарри боль…

И позже, когда Гарри лежал, прижимаясь к Северусу, он не смог удержаться и не поделиться своим беспокойством.

Северус молча выслушал все, что наболело. И потом, под вопросительным взглядом Гарри, кажется, долго подбирал слова.

А может, просто сам смирялся с тем, в чем пытался убедить Гарри.

- Знаешь, Поттер, - голос Северуса был таким, словно ему было неприятно говорить об этом. - я очень хорошо знаю Драко. Он на удивление ветреный человек..

- К чему ты это говоришь? - удивленно поинтересовался Гарри.

- Я просто хочу поделиться с тобой своими наблюдениями, прежде, чем высказать свое мнение по поводу того, что ты мне сказал. Так вот. Малфои никогда были верными людьми, я знаю это и по словам Люциуса, и по собственным наблюдением за представителями трех поколений. Я множество раз видел Драко в школе с разными партнерами, и очень редко с одними и теми же. Я подозреваю, что его подстегивало именно то стремление к свободе, о которой он тебе говорил.

- Не вижу в таком поведении связи со свободой, - пробормотал Гарри, вспоминая. Странно, что он не замечал этого.

- Он не желал быть зависимым от любовников и любовниц, - просто объяснил Северус. - И его вполне устраивало это. Я бы даже сказал, ему нравилось такое внимание, и это вполне естественно. Но примерно с середины седьмого курса я стал реже заставать его в подобных ситуациях, а после окончания Хогвартса Драко ни разу не покидал этого дома для того, чтобы разнообразить свою сексуальную жизнь. Собственно, сначала меня это весьма удивляло.

- Может, он просто не мог выйти? - предположил Гарри. Северус только хмыкнул.

- Ему ничего не мешало. Он совершеннолетний и может пользоваться магией. Ни со стороны Пожирателей, ни со стороны Министерства ему ничего не угрожало. Значит, он просто не хотел. - Северус замолчал.

- И это все твои наблюдения? - фыркнул Гарри. Северус дал ему несильный подзатыльник.

- Драко оставил тебя в покое, хотя никакое проклятье не заставило бы его прекратить его подколки. Он не ввязывается в споры. И вообще его поведение очень сильно изменилось. Возможно, отчасти это результат того, что он просто повзрослел. Не буду гадать. А теперь, Поттер, я скажу тебе все, что думаю о том, что сообщил тебе Драко. Ты ведь в курсе, что он тебя, мягко говоря, недолюбливает?

- Конечно, - пробормотал Гарри. Странно, но даже просто голос Северуса успокаивал его, и было неважно, что он говорил ему.

- И ты всерьез думаешь, что Драко откроет тебе душу и расскажет о своей горячей и вечной любви к Джеймсу? - в голосе Северуса теперь отчетливо слышалась насмешка.

- То есть, ты думаешь, что он мне соврал?

Северус тяжело вздохнул.

- Поттер, кроме правды существует такое понятие, как полуправда. Но в данном случае я полагаю, что Драко сам боится признать свои чувства. И в любом случае он не стал бы рассказывать об этих чувствах кому-то еще. Тем более, тебе.

- Ты в самом деле считаешь, что все в порядке? - с надеждой поинтересовался Гарри.

- Я считаю, что тебе не стоит менять своего мнения, которое у тебя было до разговора с Драко, - мягко произнес Северус. - Джеймс уже достаточно взрослый, чтобы решить за себя сам.

Гарри промолчал. Северус потушил свет.

Гарри долго не мог уснуть этой ночью, обдумывая слова Северуса.

* * *

Гарри привык просыпаться рядом с Северусом. Но сегодняшнее утро было необычным.

Было тихо. Слышалось только дыхание Северуса, как всегда. Гарри просыпался постепенно и еще не открыл глаза, но уже чувствовал чужую ладонь на животе. Пальцы Северуса были холодными.

Осторожные прикосновения, мягкие поглаживания, словно Гарри сделан из хрусталя. Или даже не так - пожалуй, с такой осторожностью можно пытаться поймать бабочку, чтобы не сломать ей крылья.

Ладонь Северуса чуть задержалась над пупком. Гарри чувствовал края распахнутой пижамной куртки. Он прекрасно знал, как выглядит сейчас его живот. Не выпирающий - конечно, ведь идет только первый месяц, - но уже не впалый, как раньше.

Хотелось лежать так бесконечно, чувствуя нежные касания, но, увы, это было невозможно.

- Я проснулся, - сообщил Гарри, так и не открывая глаз. Голос его был немного хриплым со сна.

- Я рад за тебя, - отозвался Северус. Он, кажется, немного напрягся и больше не гладил живот Гарри, но руку не убрал.

Гарри вздохнул. Он все чаще в последнее время думал о том, что из них двоих ему, пожалуй, будет легче приспособиться к их отношениям. Северус, казалось, весь состоял из комплексов, когда дело касалось взаимоотношений, и преодолеть их ему было очень сложно из-за своего возраста. Слишком долго Северус жил с этими комплексами. Иногда Гарри предполагал, что Северус тиранил учеников именно из-за неуверенности в себе. Вот и сейчас Северус ожидал реакции Гарри. А Гарри чувствовал, что в этот момент Северус открыт, искренен как никогда. Уязвим. И что на любое замечание он тотчас же закроется и съязвит что-нибудь привычное. И Гарри молчал и даже не шевелился, опасаясь как-то задеть любовника.

Наконец, Северус пошевелился и, к удивлению Гарри, прикоснулся к его животу губами. А потом кровать скрипнула и опустела. Гарри открыл глаза. Северус стоял рядом и, глядя на Гарри, улыбался одними глазами.

- Доброе утро, Поттер. Ты собираешься вставать?

Легкая утренняя тошнота была почти привычной. Зелье от тошноты стояло в ванной, и Гарри пил его после того, как чистил зубы. Тошнота уходила всегда. Но в этот раз от глотка зелья Гарри скрутило так, что тот еле успел дотянуться до унитаза, хоть расстояние и было не более двух шагов.

Потом Гарри еще десять минут не уходил из ванной, боясь, что снова стошнит, а потом, когда он решился снова пойти лечь, у него схватило живот. До прихода колдомедика Гарри так и лежал, скрючившись и завернувшись в два одеяла, потому что у него еще начался озноб.

Колдомедик ничего определенного сказать не смог, однако состояние Гарри его встревожило. Смит посоветовал не пить пока никаких зелий и отправился в свою клинику, откуда можно было связаться с крупной больницей во Франции. Как объяснил Гарри Северус, во Франции были лучшие репродуктологи и достаточно часто, относительно Англии, практиковалось искусственное мужское оплодотворение.

Рези в животе тоже вскоре прошли, и Гарри какое-то время лежал, пытаясь отдышаться. Затем, примерно через полчаса, вдруг начался еще один приступ, и Гарри так и мучился полтора часа, до прихода колдомедика.

- Все эти реакции организма являются признаками ускорившегося процесса развития матки. Это несвойственно обычно первой или второй беременностям, поэтому это явление довольно редкое и малоизученное… - колдомедик, казалось, был доволен, что емму довелось наблюдать это «малоизученное» явление, но Северусу было не до этого.

- Что с этим делать? - нетерпеливо поинтересовался он. - Какие-то зелья, заклинания?

- Ах, да, - спохватился колдомедик, и Гарри всерьез забеспокоился, как бы Северус не убил его. - Вот обезболивающее с замедляющим и снотворным эффектом, - он вытащил из кармана маленький пузырек. - Необходимо еще пить особое зелье, для естественной скорости развития матки, рецепт я предоставлю.

Северус вручил Гарри пузырек, проследил, чтобы Гарри выпил, и Гарри снова отрубился, не успев толком проснуться.

* * *

Гарри был в саду, когда из дома вышел Северус.

Вчера, после того приступа, Гарри полдня лежал в кровати, а потом Северус выпустил его в сад. Колдомедик категорически запретил любые тренировки в течение нескольких дней, и Гарри половину вчерашнего дня и весь сегодняшний провел за книгами.

- Поттер, ты здесь? - Северус вышел из-за угла: Гарри облюбовал себе место за домом. - Нормально себя чувствуешь?

- Хорошо, а что такое? - Гарри поднялся с трансфигурированной скамейки.

- Дай сюда книги, - приказал Северус, а потом под удивленным взглядом Гарри левитировал их к дому. - Мы уходим, - соизволил объяснить он.

- Куда? - недоуменно поинтересовался Гарри, Северус только махнул рукой.

- Увидишь.

Десять минут ходьбы, и Северус обнял Гарри за плечи, прижав к себе, и аппарировал.

* * *

Поттер отстранился от меня сразу после аппарации и огляделся. Кажется, он узнал это место.

Я аппарировал туда, куда меня каждый раз переносил портключ, создаваемый Дамблдором. На тропинку между маленькой неухоженной церковью и кладбищем.

Я давно здесь не был - так сложились обстоятельства. И сегодня, на самом деле, я не собирался приходить сюда. Я любил Джеймса, и от этой любви навсегда останется глубокий шрам в моей душе, но теперь у меня есть Поттер.

- Сегодня двадцать седьмое марта, - негромко произнес Поттер. Я посмотрел на него.

- Да. Я подумал, что ты захочешь прийти сюда.

- Ты ошибся, - глухо ответил Гарри. - Пойдем домой.

- Нет, - я подошел к калитке и толкнул ее. Она открылась со скрипом. - Пойдем. Нам необходимо поговорить.

Поттер какое-то время молчал.

- Ты думаешь, здесь удобное место для разговоров? - едко поинтересовался он.

- Я уверен, - отрезал я. - Идем.

Поттер еще немного потоптался у калитки, но потом все-таки направился за мной.

Могила Поттеров заросла сорняками. Я накладывал чары каждый раз, когда был здесь раньше, и чар хватало на несколько месяцев. Но меня не было больше года. Я взмахнул палочкой, удаляя сорняки и снова накладывая чары, препятствующие их росту. Поттер огляделся и сел на скамейку в десяти шагах от могилы.

- Два дня назад, когда я вернулся от Дамблдора, ко мне пришел Блэк, - сообщил я, не поворачиваясь к Поттеру лицом. - Он устроил истерику, обвиняя меня в том, что я настраиваю тебя против твоего отца.

- Я могу с ним поговорить, - безучастно ответил Поттер. - Скажу, что это не так.

- Поттер, ты в самом деле дурак или притворяешься? - я раздраженно повернулся к нему. Он пожал плечами.

- Северус, я понимаю, что ты мне хочешь сказать, - Поттер вдруг обхватил себя руками и сгорбился. - Просто… я же, кажется, говорил тебе. Я почти боготворил его, когда был младше, а потом узнал, что он был совсем не таким замечательным, как говорили. Он же… Северус, он же вел себя как… как полная скотина! - Поттер посмотрел на меня, в его глазах читалась боль, и только это заставило меня промолчать, а не оборвать его, как хотелось. - Сначала он бросил тебя с ребенком, потом чуть не убил тебя…

- А ты не задумывался о том, что он сделал для тебя? - тихо поинтересовался я, и Поттер снова отвел взгляд.

- А разве можно простить то, что он сделал с тобой? - почти прошептал он. Я подошел к нему ближе, сел рядом с ним, обнял за плечи.

- А можно забыть то, что он сделал для тебя?

Поттер молчал, похоже, не собираясь изменять свое мнение. Я вздохнул, потер свободной рукой лоб, а потом обнял Поттера двумя руками. Он уткнулся лицом мне в шею.

- Ты не понимаешь, Поттер. Твой отец умер, защищая тебя, а ты теперь его ненавидишь. Тебе не кажется, что это неправильно?

Поттер снова не ответил.

- Ты решил меня игнорировать? (Ignorantia non est argumentum (молчание - не довод) - вспомнилось что-то из курса латинского…) - насмешливо поинтересовался я, и Поттер отстранился. Кажется, обиделся. Раньше он почти никогда не обижался на мои насмешки, но теперь, видимо, тема оказалась слишком болезненной для него.

- Хорошо, давай разберемся в ситуации, - терпеливо, словно разговаривая с ребенком, предложил я. - Что такого сделал твой отец, за что ты его ненавидишь.

- Как будто ты не знаешь! - пробурчал Поттер.

- А ты представь, что не знаю.

Несколько секунд Поттер ворчал что-то нелестное про каких-то «хреновых психологов», но потом все же ответил.

- Он издевался над тобой в школе. Он обманул тебя, когда вы… были любовниками, - казалось, Поттеру тяжело было сказать это. - Он бросил тебя одного с ребенком. Он хотел убить тебя.

Вызывающий взгляд исподлобья я проигнорировал.

- Первая причина смехотворна, Поттер, - заметил я. - Если помнишь, у тебя тоже были враги. Например, Драко. И к тому же в большинстве случаев зачинщиком наших ссор оказывался Блэк, а не твой отец.

Поттер промолчал, не спеша опровергать мои слова, и я рискнул перейти к следующему пункту.

- Что касается наших отношений, то твой отец никогда мне ничего не обещал, а значит, не мог обмануть. Более того, он всегда напоминал мне о том, что между нами нет ничего, кроме секса и вражды.

- Ты мне никогда не говорил об этом, - тихо произнес Поттер. Я пожал плечами. Конечно, не говорил. Неужели я стал бы рассказывать ему о том, что было между мной и его отцом?

- Насчет ребенка… Тут тоже не все так просто, Поттер. Твой отец предлагал мне найти колдомедика и оплатить операцию, чтобы избавиться от нежелательной беременности. Но я отказался. Твой отец тогда был младше, чем ты сейчас, и о детях он даже не думал. Он, как я полагаю, просто испугался. К тому же не забывай, что он тогда уже любил твою мать. Он не хотел ломать свою жизнь из-за того, что считал моей прихотью.

Поттер сгорбился, почти уткнувшись носом в собственные колени. Я надеялся только на то, что он заставлял себя менять точку зрения на отношение к своему отцу.

- И знаешь, что я тебе скажу, Поттер, - заговорил я после нескольких минут молчания. - Ты сам говорил, что боготворил своего отца. Ты им гордился. А потом, когда узнал правду, ты вдруг понял, что гордиться тебе нечем. И тогда ты просто обиделся на него. За то, что он всего-навсего не оправдал твоих ожиданий. За то, что он не был таким замечательным, каким ты его считал. Только не преувеличивай свою обиду и не давай ей перерасти в настоящую ненависть. Ненависть не проходит просто так, Поттер. Она сжигает изнутри.

- Если бы я не знал тебя столько лет, я бы поверил в то, что ты знаешь, о чем говоришь, - холодно отозвался Поттер.

Это оказалось ударом в спину.

Я резко поднялся со скамейки и навис над Поттером, сердито глядя на него.

- Что ты знаешь обо мне, чтобы судить об этом? - прошипел я. - Большую часть времени ты видел меня только в Хогвартсе, со стороны. И ты считаешь, что можешь на основании своих наблюдений делать какие-то выводы? Ты идиот, Поттер!

Он смотрел на меня расширенными, испуганными глазами, и я отшатнулся от него и подошел к могиле Лили, больше не обращая на него внимания.

Я прекрасно знал, о чем говорю. Сейчас ненависть уже не разрушала меня изнутри, но, вероятно, только потому, что разрушать больше было нечего.

Когда я еще учился в Хогвартсе, у меня было слишком мало объектов для ненависти, но это окупалось силой этого чувства. И на первом месте у меня тогда стоял мой собственный отец. Какая ирония…

Поттер подошел сзади и почти робко обнял меня, прижался щекой к моему плечу. Он так и не вырос, и был немного ниже меня.

- Извини, - серьезно произнес он. - Я не хотел так тебя обидеть. В чем дело? Разве я не прав? Ты же ненавидел всех учеников…

- Не путай, Поттер, - покачал головой я. - Много чести их ненавидеть… Я никогда не испытывал к ученикам каких-то сильных чувств. Может, презрение, некоторая неприязнь, но никак не ненависть.

Поттер замолчал.

- Я действительно знаю, о чем говорю, - бросил я. - И не желаю тебе такого знания. Сам я никогда не смогу себе простить того, что ненавидел собственного отца.

Поттер молчал, очевидно, ожидая продолжения. Но я не хотел об этом говорить.

Я всю жизнь хотел забыть об этом. Но не мог. Я пытался похоронить это в глубинах моей памяти. Но история моей семьи слишком часто всплывала в ночных кошмарах.

Отец ненавидел мать. Она была магглорожденной, отец же придерживался идеи о господстве чистокровных, хотя к Темному Лорду не присоединялся, соблюдал нейтралитет. Женился на матери он, что называется, по залету. Дед не собирался терпеть бастарда и приказал отцу отвечать за свои поступки.

У меня были причины ненавидеть его. И я дал этому чувству волю, особенно после смерти матери.

Я мог предотвратить смерть отца, но не сделал этого. Мы с Люциусом были приятелями в то время, Люциус хотел представить меня Темному Лорду. Он и рассказал мне о том, что Лорд повздорил с моим дедом и собирается уничтожить род Снейпов. Меня, к счастью, это не коснулось только потому, что я считался паршивой овцой в семье, грязнокровкой…

Я знал о готовящемся нападении. Если бы я предупредил отца, он бы сумел скрыться. Но я промолчал, и даже отчасти наслаждался случившимся, чувствуя себя отмщенным.

Вот только потом, годы спустя, я понял, как сильно ошибался тогда.

Но было уже поздно.

Я никому не рассказывал этой истории. И не собирался рассказывать ее Поттеру.

Мы долго стояли так, думая каждый о своем, а затем Поттер вдруг шумно вздохнул и пробормотал что-то мне в шею. Я невольно улыбнулся, поняв, что это слова благодарности.

Кажется, мне удалось заставить его понять.

* * *

Утром Гарри проснулся в одиночестве. Северуса в комнате не было, и Гарри без особого труда заставил себя подняться, умыться и спуститься в гостиную.

Северус сидел за столом, перед ним лежал Ежедневный пророк. Лицо у Северуса было недовольное.

Гарри осторожно сел напротив, не желая нарваться на грубость. Тибби, как обычно, поставил перед ним чашку кофе. Северус вдруг поднял голову и отодвинул ее.

- Тебе нельзя, Поттер, - сообщил он и снова склонился над газетой. Гарри вздохнул, но спорить не стал.

- Что-то интересное? - уныло поинтересовался он.

- Очередная мерзость, - поморщился Северус, отодвигая газету. - Если тебе так интересно, можешь посмотреть.

Гарри было интересно.

«Большое сердце Северуса Снейпа»- гласил заголовок статьи на третьей странице. Хорошо хоть, не на первой, невольно пришло в голову Гарри.

«Как известно, после скандальной огласки Мальчик-Который-Выжил и его любовник Северус Снейп исчезли из поля зрения общественности. Однако наш репортер узнал, что пара, вызвавшая интерес у публики, появилась на выпускном вечере в Хогвартсе.

Означает ли это, что Гарри Поттер, который, как было сказано выше, начал любовную связь с Северусом Снейпом, просто играет его чувствами? Не закончится ли их любовь плачевно для Северуса Снейпа, оказавшегося на самом деле чувственным и любящим человеком?»

- Чокнутая летучая мышь, - высказался сквозь зубы Гарри, отодвинув газету.

- Ты о Трелони или о МакГонагал? - с усмешкой поинтересовался Северус.

- А что там за «предыдущие предположения», не знаешь? - Гарри не читал газет уже около месяца, вероятно, потому, что их умело прятали Джеймс и Северус.

- До этого меня называли маньяком, извращенцем и педофилом, - охотно просветил Северус. - Даже предположили однажды, что я приставал к тебе с первого курса. Видимо, им надоело однообразие и они решили теперь выставить жертвой меня.

Гарри тяжело вздохнул.

- Соорудить такую теорию на двух фразах МакГонагал, в которых ничего не было, и на бреде Трелони - это действительно надо иметь талант, - нехотя признал он. - Хотя какие факты, такие и выводы…

- Самое смешное, что все поверят, - предсказал Северус

- Лучше бы они верили в морщерогих кизляков, от этого было бы меньше вреда… - проворчал Гарри.

* * *

Время шло незаметно.

После того разговора на кладбище Гарри действительно пересмотрел свою точку зрения. В первый вечер ему самому показалось, что Северус не добился ничего своим разговором, но спустя неделю Гарри поймал себя на том, что думает об отце гораздо лучше, чем раньше. Еще через две недели он снова нанес визит Сириусу, который остался доволен после долгого разговора о Джеймсе Поттере, а потом Гарри решился поставить в спальне фотографию своих родителей, которую до этого держал в чемодане. Северус на эту вольность не отреагировал, и спустя несколько дней на одной из книжных полок прочно обосновались несколько особо любимых фотографий Гарри. Среди них были фотография из Норы, где Гарри стоял рядом с Роном и Гермионой, и та фотография, которую ему принес Северус.

Все чаще, просыпаясь, Гарри чувствовал осторожные прикосновения Северуса к животу. Теперь он предпочитал делать вид, что спит. Правда, он не был уверен, что Северус не чувствует его обмана, но в любом случае это не отпугивало мужчину.

И это было неописуемо приятно.

Наверное, именно тогда у Гарри начали получаться заклинания парной магии. Когда он впервые смог ощутить магию Северуса, он был так удивлен ощущениями, что тут же упустил ее.

Казалось, что Гарри держит руками поток воды: мягкий и непокорный, но почему-то поддающийся ладоням.

В течение двух недель это достижение было единственным успехом. Гарри чувствовал поток магии, но управлять ей не мог, словно она и на самом деле была водой. А потом у Гарри, как и в прошлый раз, начались спонтанные выбросы магии.

Теперь тренироваться стало практически невозможно. Все чаще Гарри посещало отвратительное чувство беспомощности, что в свете грядущей схватки с Волдемортом становилось еще страшнее. Единственным положительным моментом оказалось понимание, что на использование парной магии это не повлияло. Гарри даже понимал, почему: уровень магии Северуса остался прежним, а ведь именно его магией приходилось управлять Гарри.

Теперь все свободное время Северус посвящал тренировкам с Гарри. Однако у него оставались дела в лаборатории, и в это время Гарри занимался садом. Именно тогда он, наконец, расчистил его и теперь размечал территорию, определяя места для дорожки, клумб, газона, трав Северуса…

Вспомнил он, наконец, и о страницах из летописи Малфоев, которые дала ему Нарцисса. В основном там рассказывалась история проклятья и инцидентов, которые случались в семье, но в конце Гарри все-таки обнаружил свойства этого проклятья. Как выяснилось, на нескольких страницах было изложено буквально все. Правда, способа снять или хотя бы ослабить заклинание не существовало, но зато Гарри узнал, например, сколько времени Малфой сможет протянуть, если Гарри не будет рядом, и как облегчить при этом его существование.

Несколько недель ушло у Гарри на то, чтобы научиться правильно исполнять с помощью парной магии самые простые заклинание, а потом стало легче. Возможно, он просто понял суть этого процесса, как предполагал Северус.

Во время одной из тренировок, когда Гарри пробовал с помощью магии Северуса выполнить Фините Инкантатем, он нечаянно попал этим заклинанием в собственные очки. Гарри давно успел забыть, что их трансфигурировал для него Северус, еще когда они жили на Гриммаулд Плейс. Северус при этом выглядел на редкость сконфуженным (как Гарри понял, Северус и сам успел забыть об этом). Оставалось радоваться только, что очки были трансфигурированы из носового платка, который не причинил носу Гарри никакого вреда. В тот же день Северус отправился на Косую аллею и купил Гарри новые очки, прямоугольные и без оправы. Магические очки оказались гораздо удобнее маггловских: как только Гарри одел их, они подстроились под его лицо и сидели как влитые.

Северус все так же продолжал прятать от Гарри Ежедневный пророк. Это значило, что журналисты не успокаиваются. Гарри, впрочем, было наплевать на газетные статьи, тем более, Северус тоже не злился. У него была забота поважнее.

С тех пор, как Гарри узнал о ритуале, проводимым неизвестным магом, прошло почти пять месяцев.

С каждым днем Северус все больше нервничал. Внешне это было незаметно, но Гарри чувствовал это интуитивно, ловил страх Северуса, когда тот входил в комнату, и беспокоился сам.

Тем не менее, ритуал еще не был завершен, и не было предпринято никаких шагов к освобождению Волдеморта, и Гарри изо всех сил старался себя успокоить.

И у него это вполне удавалось. До определенных пор…

* * *

- Поттер, я к Дамблдору. Вернусь, скорее всего, поздно, - сообщил из холла Северус. Гарри поднял голову от книги

- А, - глубокомысленно изрек он в знак того, что сообщение услышано, а потом спохватился, - подожди! Можешь Луне письмо передать, я написал и никак не могу собраться и отправить…

Северус заглянул в гостиную.

- Хорошо, давай свое письмо… Не несись ты так, - сердито прикрикнул он, глядя, как Гарри немного неуклюже бросился к лестнице. - Я подожду.

Гарри снова начал носить дома мантии. Казалось, ему не нужно было стесняться начавшего выпирать живота, но Гарри все переживал из-за этого.

Гарри принес из спальни письмо и отдал его Северусу. Тот убрал запечатанный конверт в карман и вдруг, неожиданно для Гарри, поцеловал его в макушку.

- Не смотри на меня так, будто увидел в обнимку с Блэком, - усмехнулся Северус, и Гарри справился с удивлением. - До вечера, Поттер.

В полдесятого ночи Гарри разморило на диванчике, где он читал. Через час его разбудил Джеймс, выглядевший почему-то встревоженным.

- Гарри, а где Северус? - поинтересовался он. Гарри пожал плечами и бросил взгляд на часы.

- Наверное, у Дамблдора задержался… Все в порядке, - кажется Джеймс не верил ему. Гарри уверенно улыбнулся и попробовал еще раз. - Он ведь всегда подолгу задерживается. Может, даже заночует в Хогвартсе, ведь уже поздно. Так что не волнуйся.

Джеймс несколько секунд испытующе глядел на Гарри, а потом кивнул и тоже улыбнулся.

- Понятно. А ты чего тут спишь?

Гарри пожал плечами.

- Над книгой уснул. Скучно, - он скорчил рожу, и Джеймс искренне рассмеялся.

Сам Гарри этой ночью почти не спал. Он сидел на кровати в темной комнате, пока не рассвело

Северус так и не пришел.

Когда Гарри проснулся, у его кровати сидел Малфой.

- Северус вернулся? - хрипло поинтересовался Гарри, привстав на локте. Малфой покачал головой и протянул Гарри стакан с водой и несколько пузырьков с ежедневными зельями.

- Не пугай Джеймса, - потребовал Малфой после того, как Гарри выпил поочередно все четыре зелья.

- Не буду, - согласился Гарри, невольно хмурясь.

- И не вздумай мчаться неизвестно куда спасать Северуса, - продолжил Малфой. Гарри пренебрежительно фыркнул.

- Я похож на кретина?

Малфой промолчал, и Гарри вдруг понял, что тот тоже переживает. Возможно, Малфой так и не смог простить Северуса, но не желал ему смерти.

Сердце Гарри вдруг сжалось.

- Я помню о проклятии, и буду осторожен, - пообещал Гарри. Малфой удивленно покосился на него. - Иди вниз, я скоро спущусь.

Гарри, как и обещал, спустился к завтраку. Малфой был непривычно оживлен, втянув Джеймса в какой-то разговор. Гарри счел это достойной причиной для того, чтобы, торопливо позавтракав, отправиться в сад и оставить их одних.

Колышки с веревочками, которыми Гарри, не имея возможности пользоваться магией, разгораживал территорию, валились из рук. В конце концов Гарри уселся прямо на землю, рассеянно чертя перед собой колышком имя Северуса.

Если Северус сегодня не вернется, надо отправиться к Дамблдору и посоветоваться с ним. Сейчас слишком много стояло на кону, чтобы Гарри мог как раньше, броситься спасать Северуса, не советуясь ни с кем.

Гарри задремал после обеда. Проснулся он оттого, что ему показалось, что его мозг словно вскрывают изнутри, и из глубины памяти всплывают сотни кошмарных воспоминаний, которых у Гарри никогда не было. Обнаружив себя закутанным в теплый плед, Гарри на несколько секунд понадеялся, что Северус все-таки вернулся. Но за обеденным столом сидел Малфой, и при взгляде Гарри он отрицательно покачал головой.

Гарри снова уснул под утро, и опять проснулся от кошмара. В этот раз были просто невыносимая тоска и страх.

Северуса до сих пор не было.

Джеймс уже не верил словам Гарри и Малфоя. Завтрак прошел в унылом молчании, а потом Гарри решил отправиться в Хогвартс.

Малфой поймал его у калитки. После долгих споров было решено, что Малфой аппарирует с Гарри, проводит его до Хогсмида, а потом вернется, чтобы не дать Джеймсу наделать глупостей.

У Хогсмида Малфой отпускал Гарри с явной неохотой. Гарри нервно сжимал в руке палочку, хоть от нее сейчас было мало толку. Мантия скрывала состояние Гарри, капюшон так же надежно скрыл его лицо.

И Гарри никак не ожидал, что кто-то не только узнает его в толпе, но и, схватив за руку, аппарирует неизвестно куда. А потом, прежде чем Гарри успел сориентироваться, его уже вырубили Ступефаем.

* * *

Я не ожидал нападения, и, возможно, потому это и оказалось так просто. Меня просто оглушили со спины, а очнулся я уже в незнакомом мне подземелье. Правда, подземелье оказалось со всеми удобствами: с деревянной кроватью и туалетом, который я обнаружил за небольшой дверью. Вторая дверь оказалась заперта. Я попробовал открыть ее с помощью магии и обреченно выдохнул: на камеру оказалась наложена блокировка магии. Теперь мне не казалось странным, что мне оставили палочку.

Кажется, мне придется задержаться здесь надолго.

Я присел на кровать и попытался просчитать, когда Дамблдор узнает о моем исчезновении. Поттер, Джеймс и Драко наверняка поймут, что что-то не так, не позже утра. Следующий визит к Дамблдору должен состояться не раньше, чем через неделю. Значит, если Поттер додумается рассказать о моей пропаже Дамблдору, он начнет искать меня в лучшем случае завтра.

Только бы Поттер сообразил пойти к Дамблдору, а не делал глупостей…

Я сидел так, наверное, около часа. А потом дверь тихо скрипнула и открылась.

Я поднял голову. Человека, стоявшего на пороге, почти не было видно, но я и так мог различить, что он обладал самой заурядной внешностью. Прямой нос, близко посаженные глаза, козлиная бородка…

- Мистер Снейп, - заговорил человек, делая несколько шагов вперед. Дверь за ним закрылась. - Очень рад вас видеть.

Я промолчал, внимательно наблюдая за ним. Я бы на его месте не рискнул в одиночку заходить в камеру к неизвестному пленнику, тем более, что тут блокируется магия. В конце концов, пленник может просто наброситься и свернуть ему шею. Впрочем, я не собирался этого делать, пока не пойму, что кроется за его действиями: простая неосторожность или подвох.

- Я полагаю, вы уже понимаете, что именно я проводил тот ритуал, который так заинтересовал вас и Альбуса Дамблдора, - продолжил тем временем человек. Я с удивлением увидел, что он вытащил из рукава палочку и наколдовал кресло. Трансфигурация предметов из воздуха - высший класс.

- Мне казалось, что в этом месте магия блокируется, - приподнял бровь я.

- Это избирательная блокировка. Моя магия действует везде в этом доме, - охотно просветил его человек. - Впрочем, это сейчас не имеет значения. Я хотел предложить вам сделку, Северус. Вы снимете ваши заклятия добровольно и получите большое вознаграждение. Не скрою, что у меня грандиозные планы по изменению магической Британии, и если пожелаете, я смогу обеспечить вам впоследствии высокую должность, или же собственную исследовательскую лабораторию.

Я пренебрежительно фыркнул.

- И с чего же вы взяли, что меня заинтересует ваше предложение… как вас называть?

- Джон, - человек ухмыльнулся. Пытается диктовать свои правила. Что же, пускай, раз я ничего не могу поделать…

- Так что же вас заставило так думать, Джон? - я чуть поморщился, произнося имя, и, как ни странно, это его задело.

- Я полагал, что вы пожелаете позаботиться о безопасности вашего любовника… разве не так?

- Переходите к угрозам, - констатировал я, подавив в себе вспышку страха и беспокойства.

- Нет, что вы, просто мне кажется, это наиболее весомый аргумент для вас, Северус, - насмешливо произнес Джон (было бы странно называть его теперь более абстрактно, даже про себя). - К тому же, буду откровенен, ритуал, который я собираюсь проводить с помощью вашей, Северус, крови, может оказаться неудачным. В итоге придется принести жертву, и это не должны быть вы, ведь после вашей смерти заклятия уже не снять.

- Что же вас заставляет просить моей помощи? - меня коробило от этого псевдолюбезного разговора, но пока оставалась хоть иллюзия, будто мы на равных.

- Простая лень. К тому же, ритуал длится два месяца, и мне не хотелось бы тратить время.

А недолгое время воцарилась тишина. Я прервал ее: она слишком нервировала меня.

- А зачем, позвольте поинтересоваться, вам сила Темного Лорда? Судя по вашей демонстрации, у вас ее достаточно.

Джон поднялся с кресла и взмахнул палочкой, убирая его.

- О, это просто умение. Признаться, у меня не так много магической силы. К тому же, если народ узнает, кто на самом деле убил лорда Волдеморта, мне станет легче добиться своей цели. Так вы отказываетесь мне помочь?

Я пренебрежительно фыркнул.

- Понятно. В таком случае, мне понадобится некоторая информация… Legillimens!

До этого ко мне применяли легилименцию два человека, Темный лорд и Дамблдор. В первом случае это походило на действие тарана, во втором - на ветер, проникающий всюду. Сейчас же мне казалось, что этот Джон вскрывает мой мозг как вивисектор, рассматривает все скрытые внутренние органы, достает из глубин всю боль и кровавые воспоминания. Я был мастером окклюменции, но не мог сделать ничего. Это было неподражаемое умение, и боли было ровно столько, сколько надо, чтобы заставить меня потерять контроль. Он специально вынимал самые страшные, но ненужные воспоминания, чтобы добить меня, и потом уже свободно копался в том, что ему было надо. Он видел всю мою жизнь и все мои секреты, связь с Джеймсом и дружбу с Лили, моего сына и беременность Поттера…

- Благодарю, Северус, - голос доносился до меня словно издалека. - Тут, конечно, много хлама, но никогда не знаешь, что пригодится… Меня правда позабавила твоя интрижка с Поттером-старшим… До свидания, Северус, если вдруг решишь поменять свое решение, дашь мне знать. Немного времени у тебя есть, а я постараюсь приложить все усилия, чтобы переубедить тебя.

Захлопнулась дверь, и я откинулся на подушку. Не осталось никаких сил. Уснул я почти мгновенно.

Время, когда я проснулся, я определил как промежуток между одиннадцатью и часом дня. У меня болела голова. Возможно, это был результат ментального вторжения, но я не исключал, что я просто слишком много проспал. Такое тоже случалось.

На полу рядом с кроватью стояла тарелка с завтраком. Он был не очень плотный, из чего я сделал вывод, что кормить меня, скорее всего, будут несколько раз в день. Посторонних примесей в еде не было.

Ожидания оправдались. Второй раз мне принесли еду между обедом и ужином. Кроме этого мне вручили графин с водой. На удивление заботливо.

Я взял на заметку, что кормить меня будут два раза в день. Не сомневаюсь, что в этом месте я быстро потеряю чувство времени.

Время тянулось так, как не могло тянуться больше нигде. Правда, я не в первый раз был в такой ситуации, но привыкнуть к бездействию, тем более для такого предприимчивого человека, как я, было невозможно. Все во мне кричало, что надо что-то делать, чтобы выбраться отсюда, но разумом я понимал, что это невозможно.

Постельное белье на кровати на ощупь было скользким, словно шелковым. Я отметил это только сегодня, когда лежал на кровати, обдумывая мои возможности. Значит, на ткань наложено заклинание неразрываемости. Сначала я не понял причины, но потом сообразил. Очевидно, я нужен ему живым и он предпринял все меры, чтобы я не нарушил его намерений. Удавиться целой простыней гораздо сложнее, чем ее куском.

Время шло. Кажется, наступила ночь: меня снова потянуло в сон.

И оставалось только догадываться, знает ли уже Дамблдор о том, что случилось.

* * *

- Доброе утро, уважаемый Северус, - поприветствовал меня уже знакомый голос. Джон сидел в том же самом кресле, что и в прошлый раз, я даже заподозрил бы, не скрыто ли оно просто дезиллюминационными чарами, если бы не исходил вчера всю эту небольшую комнату.

- Вы не поменяли своего решения? - как и в прошлый раз, псевдолюбезно поинтересовался он. - Впрочем, я и не ожидал вашего согласия так скоро: я слышал, что вы довольно… упертый человек.

Я молчал. Что-то подсказывало мне, что этот Джон не просто так пришел сюда.

- Я, собственно, пришел сюда, чтобы изменить кое-что в вашем интерьере, - Джон поднялся, снова заставив исчезнуть кресло. Интересно, он только для этого ждал, пока я проснусь?

Взмахом палочки он сделал прозрачной одну из стен - ту, в которой не было дверей. За ней оказалась такая же камера, как эта.

- Заклятие сделало стену односторонней, - пояснил Джон. Я рассматривал стену. Она была прозрачной не полностью, видимо, чтобы у меня не было иллюзии, что это одна, а не две комнаты. Она словно растворялась в центре, и воздух там слегка мерцал.

- Похоже? - произнес вдруг Джон, и я отвлекся от соседней комнаты и посмотрел на него. Теперь он выглядел как моя точная копия.

- И кого вы желаете ввести в заблуждение? - поинтересовался я. Чары иллюзии чуть мерцали, но если он встанет в тени, это невозможно будет заметить.

- Гарри Поттера, - кривая усмешка на моих губах смотрелась отвратительно.

У меня екнуло сердце.

- Я мог бы использовать Оборотное зелье, но его действие, увы, ограничено, - голос тоже изменился. - А во время своих забав я часто теряю чувство времени… У меня есть маленькое хобби: я придумываю заклинания. Кажется, вы тоже увлекались когда-то этим, Северус? Только у вас не было возможности экспериментировать с ними, а когда эта возможность появилась, пропало желание… Не так ли?

Я молчал. Он, конечно, знал теперь все это. После того, как препарировал мой мозг. Я был обозленным подростком, сочиняя те заклинания, которые могли причинять людям боль. А этот человек был просто садистом.

- У меня есть множество замечательных заклинаний. Например, candео ferrum… Или сonfertus aer. Знаете, как это переводится?

Я знал. Густой, плотный воздух. Очевидно, по действию аналогично заклятию удушения.

- А еще меня интересует различие между тремя заклинаниями, Effodio, Eripio и Extraho*. Но это все потом, потом… Пожалуй, не хватает одной маленькой детали, Северус, - взмах палочкой, и на шее моей копии появился медальон, в точности повторяющий семейный артефакт Снейпов. - Увы, он не повторяет свойств вашей безделушки, но я думаю, молодому человеку будет не до этого. Жаль, что я не могу забрать ваш медальон, он бы мне очень пригодился….

Я усмехнулся. Охранные заклинания артефакта наказывали любого, кто попытался бы отобрать его у законного владельца, и мне оставалось только жалеть, что Джон узнал об этом.

- То есть, Поттер у вас в руках, - сделал вывод я. Это потом я буду психовать. Может быть.

- Мальчишка решил навестить Дамблдора. Мне не нужно было, чтобы старик раньше времени узнал о вашей пропаже. Мой человек проследил за ним и аппарировал с ним из Хогсмида. Это было недалеко от Кабаньей головы, там не обращают внимания на подобные инциденты. А Поттер не ожидал нападения на людной улице.

Дверь в соседней камере приоткрылась и туда втолкнули Поттера. Несмотря на то, что он был в широкой мантии, скрывающей тело, и в капюшоне, я сразу узнал его. Поттер несколько секунд беспомощно стоял, глядя на захлопнувшуюся дверь, затем вытащил палочку, попробовал отпереть дверь. Звук его голоса, который не скрыла стена, заставил меня вздрогнуть.

- Глупый мальчик, - услышал я собственный снисходительный голос. - Неужели он и в самом деле думает, что, если ему оставили палочку, он может ей воспользоваться?

Поттер пошатнулся и подошел к кровати, сел и ссутулился, спрятал лицо в ладонях. Было больно видеть его таким.

- Не буду злоупотреблять твоим гостеприимством, Северус. Пожалуй, навещу твоего любовника. До встречи, - как только за ним захлопнулась дверь, я вскочил с кровати и сделал несколько шагов вперед, к стене, почти прижался к ней, стараясь разглядеть Поттера как можно лучше.

Дверь соседней камеры открылась, и я испытал что-то странное, похожее на ревность, увидев счастье в глазах Поттера.

- Северус! - он бросился вперед, но замер, как только моя копия выставила вперед руку, удерживая его на расстоянии. К моему удивлению, в лице Поттера счастье сменилось подозрением, и на какое-то время мною завладела глупая надежда, что каким-нибудь шестым чувством он поймет, что перед ним не я.

- Кто вы? - требовательно поинтересовался Поттер, выставляя вперед бесполезную палочку.

- Не узнаешь? - я подумал, что, если выйду из этой переделки живым, навсегда возненавижу собственный голос.

- Вы не можете быть Северусом!

- Не знаю, Поттер, что заставило тебя сделать такой вывод, - моя копия прислонилась к косяку двери. - Но, если пожелаешь, для подтверждения могу рассказать тебе о вещах, о которых знаю только я. Например, о моих отношениях с твоим отцом и о моем сыне. Ты же не думаешь, что я мог кому-то выдать этот секрет? И убери палочку, магия здесь, как ты убедился, не действует.

Поттер выглядел обескураженным.

- А как ты сюда попал? - почти робко поинтересовался он. Моя копия ухмыльнулась. Я пришел к выводу, что даже жить с таким лицом мне будет противно.

- Мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться, - немного презрения на лице. - Я буду участвовать в ритуале, который снимет щит Темного Лорда.

- Ты что, серьезно согласился на это?

- Я хочу жить, Поттер, - небрежное пожатие плечами. - К тому же был приятый бонус со стороны исполнителя ритуала… Надо признать, Поттер, ты меня утомляешь своими чувствами, а меня всегда тянуло к могущественным магам.

В соседней комнате повисло тяжелое молчание. Я рассматривал Поттера, и понимал, что он верит всему сказанному. Это было больно и почему-то обидно.

- А… наш ребенок? - наконец, спросил он. Моя копия неопределенно повела плечом.

- Возможно, я оставлю его себе, когда он родится. Все зависит от того, какие у меня будут планы на будущее.

- Ты не можешь меня бросить, - Поттер смотрел на мою копию так, будто искал каких-то чувств, которых там не могло быть. - Ты же уже пробовал, у тебя ничего не вышло…

- В тот раз у меня не было объективных причин сделать этого, - парировала моя копия. - Ну, до встречи, Гарри. Я зайду вечером. Хотелось бы показать тебе одно интересное заклинание.

Дверь закрылась за ним, и Поттер вдруг бросился вперед, ударил несколько раз по двери ладонью, прижался к ней, пряча лицо, и застыл, только его плечи вздрагивали.

Я не знаю, сколько времени стоял так у стены, наблюдая за перемещениями Поттера. Он то подходил к двери и стоял рядом с ней, то метался по камере, то садился на кровать, обхватывал руками живот и бормотал что-то так тихо, что я ничего не слышал. Спустя долгое время бесцельных метаний он вдруг вытащил из-за ворота мантии медальон и сжал его в ладонях.

На меня нахлынули чужие боль, тоска и страх. Я был изрядно обескуражен: до сих пор мне казалось, что Поттер не умеет управлять медальоном.

Сконцентрироваться, чтобы передать ему успокаивающее тепло и заботу не составляло труда. Поттер еще больше сжался, не выпуская медальон из рук. Я надеялся только на то, что он поверит чувствам, а не словам.

* * *

- Ты врал мне, - сообщил Поттер, как только дверь в его камере открылась и в проеме появилась моя копия. Лицо, которое я успел возненавидеть, исказилось в насмешке.

- Интересно, в чем?

- Я чувствовал эмоции Северуса через артефакт! - Поттер, казалось, не знал, какой версии придерживаться: что человек перед ним - не я, или что я лгу ему.

- Ах, это, - моя копия пренебрежительно фыркнула. - Если глава рода решает расторгнуть помолвку, чары распадаются. Возможно, ты просто почувствовал свои чувства, Поттер. Медальон отразил их зеркально… Выпей зелье, - он протянул Поттеру стакан, который был у него в руке, и мое чувство опасности мгновенно сделало стойку. Яркий сиреневый цвет, преломление лучей от лампы… Зелье должно было каким-то образом подействовать на мозг и вероятнее всего, обладало наркотическими свойствами, вызывало привыкание и, может быть, галлюцинации…

- Что это? - Поттер, кажется, поверил в слова этого человека, потому что явно расстроился.

- Нормализующее. Ступефай мог как-то подействовать на плод, а мне нужен здоровый наследник. Пей.

Поттер принюхался, слегка поморщился. Явно выраженный запах - еще одно физическое свойство таких зелий. И выпил, уже не морщась. Безвкусное.

Я уже не сомневался в том, что это наркотик. Зелья такого рода влияли на вкусовые ощущения: безвкусные сначала, они казались сладкими потом…

- А теперь, Поттер, мы займемся заклинаниями, - предвкушающая усмешка. - К сожалению, ты колдовать не сможешь, поэтому показывать придется мне… Afficio dolores*, - из его палочки, направленной на явно ошеломленного Поттера, вырвался белый луч.

Поттер вскрикнул.

- Замечательное заклинание, - в глазах моей копии появилось какое-то безумие. - В отличие от Круциатуса оно интересно тем, что можно контролировать не только область его применения, - палочка показала на руку Поттера, и я понял, что все это время заклинание не прерывалось, - но и силу.

Поттер закричал, а я с ужасом услышал звук треснувшей кости.

- Один минус: с помощью этого заклинания можно причинить только такую боль, которую один человек может причинить другому физически, без помощи заклинаний и подручных материалов. Скажем, синяки, или перелом руки… Хотя и это заклинание может стать интересным…

Еще один взмах палочкой, и Поттер, странно всхлипнув, рухнул на колени и скорчился.

Мой голос произносил какие-то еще псевдонаучные бредни, а я не мог оторваться от Поттера, лежащего посреди камеры и вздрагивающего. Всхлипы звенели в ушах. И я знал, что, когда выйду отсюда, убью этого человека, как убил Пожирателей, причинивших моему Поттеру боль.

Прошло не так много времени, прежде, чем этот человек отвел палочку от Поттера. Тот не шевелился, только тяжело дышал.

- Замечательно, мой хороший, - моя копия усмехнулась и убрала палочку. - До завтра.

Дверь камеры захлопнулась, а Поттер так и лежал, не шевелясь. И я сидел на кровати все в той же позе, не отрывая от него глаз.

- Понравилось представление? - Джон, открывший дверь моей камеры, снял чары иллюзии.

- Что за зелье ты ему дал?

- Сredo contumelia*, - охотно просветил меня Джон. - Мое недавнее изобретение.

- Верю в обиду? - автоматически перевел я.

- Название не совсем верно отражает суть, - пожал плечами он.

Поттер дрожал, лежа на полу.

- Для вас тоже есть одно зелье, - он вытащил из мантии пузырек со светло-салатовой жидкостью.

- Что меня заставить выпить его? - я заранее знал ответ.

- В этот раз Поттеру пришлось мучиться недолго… Вы хотите, чтобы я применял больше заклинаний за один раз?

- Что это за зелье? - я взял колбу.

- Defleo clаdеs*, - это зелье я знал. Оно усиливало все негативные чувства.

Я выпил его одни глотком.

- До встречи, Северус, я еще зайду.

Дверь закрылась и я снова остался наедине с душераздирающим зрелищем распростертого Поттера.

Прошло еще несколько минут, прежде, чем он пошевелился и оперся на левую руку, осторожно поднимаясь на колени. Несколько секунд подождал, тяжело дыша, а потом неуклюже поднялся и заковылял к кровати. Лег на бок, спиной к стене.

Боль, которую один человек может причинить другому физически.

Только теперь я понял, что это была за боль.

_________

Afficio dolores - причинять боль

Calamitas - беда, несчастье

Сredo - верить, думать

Сlаdеs - несчастье, бедствие

Defleo - оплакивать

Confertus aer - плотный, густой воздух

Effodio - вырывать/выкалывать

Eripio - вырывать, отнимать

Extraho - вытягивать, извлекать, вырывать

* * *

По моим подсчетам, прошла неделя.

По ощущениям - не меньше двух месяцев.

Концентрированное Defleo clаdеs я принимал каждый день. Однажды отказался, когда мне показалось, что Поттеру больше нечего терять. Оказалось, что было. Джон с истинно садистским удовольствием часа четыре отрабатывал на нем заклинания аrdeo, сonfertus aer и сandeo ferrum*, после чего Поттер не смог встать с пола на протяжении часа-двух.

Теперь он получал то же самое Defleo clаdеs, кроме неизвестного мне Сredo contumelia, правда, последнее было сильно разбавленным. Судя по всему, это странное зелье не оправдало ожиданий Джона, но мне казалось что он хочет подсадить на него Поттера. И, кажется, это получалось. По ночам Поттеру снились кошмары, а к утру, перед приходом моей копии с порцией зелья, его ощутимо бил озноб и он с трудом мог встать.

А я жил болью. Все эти дни боль не прекращалась. Кажется, она была удвоенной: я чувствовал и мучения Поттера, усиленные зельем, через медальон, и порой мне удавалось вытянуть их на себя.

Джон приходил к Поттеру два-три раза в сутки. Поттер не сказал ни слова с той, первой пытки.

А я, преодолевая моральную боль, страх и страдание, пытался придумать, как мне вытащить отсюда Поттера.

Я успел убедиться, что не смогу выйти отсюда сам, без посторонней помощи. Дошло до того, что я однажды попытался наброситься на одного из вошедших тюремщиков. Напрасно. Меня отбросило неизвестное заклинание.

Изнутри отсюда выйти нельзя, это я понял. А снаружи освободить меня некому. Никто не знает, что я здесь. Кроме меня самого…

Эту мысль я обдумывал два долгих, бесконечных дня. Фантазия Джона была неисчерпаемой. Раны на Поттере зарастали мгновенно благодаря заклинанию Cicatrices, превращаясь в выпуклые рубцы или темные следы, в зависимости от глубины ран.

А потом я вдруг понял, что никто больше мне не поможет.

И в голову пришла гениальная в своей безумности мысль о хроновороте.

________________

Ardeo - пылать, гореть

Candeo - быть раскаленным

Ferrum - железо

Cicatrix - шрам, рубец

* * *

Гарри казалось, что он попал в ад. А может, это и было адом.

Правая рука не действовала: особо глубокий порез повредил что-то в плече. Полностью перерезал мышцу. А может, повредил какое-нибудь сухожилие. Гарри не знал. Предплечье болело слишком часто: кость, сломанная в первый день, после приема Костероста срослась неправильно.

В первый день он ненавидел того, кто пришел к нему. Не Северуса, нет - тогда он уже знал, что этим человеком не может быть Северус.

Здесь, в аду, не было ничего хорошего. В первую ночь здесь ему снились кошмары: окровавленное тело нерожденного ребенка, потом - Северуса, Джеймса, Рона и Гермионы… Или это было наяву? Гарри не понимал.

Потом кошмары почему-то больше не снились. Они были наяву. Были огонь, удушье, удары… больше не было, правда, разрывающего ощущения заполненности, которое поразило его в первый день его пребывания здесь. Тогда он лежал на кровати, обнимая себя руками, и понимал, что никогда не поверит, что это с ним сделал Северус. Даже если он скажет это под Веритасерумом. Никогда.

Боль трогала его только физически. Гораздо сильнее были страхи и переживания. Малфой, Джеймс, Северус… Гарри представить себе не мог, в каком состоянии сейчас его брат, он пытался убедить себя, что с Малфоем все в порядке, ведь в тех бумагах, которые ему дала Нарцисса, упоминалось, что заклятие щадит сына, если отец не может быть с ним по независящим от них причинам… Но Гарри все равно боялся, что с Малфоем что-то случится, что Джеймс бросится спасать их с Северусом, или - упаси Мерлин! - что-нибудь сделает с собой… А Северус… Неизвестность пугала больше всего.

Страшно было и из-за ребенка. Гарри больше не принимал необходимые зелий, его все чаще разрывали боли изнутри, казавшиеся такими ничтожными по сравнению с ежедневной пыткой, но они были гораздо, гораздо страшнее…

Гарри почти философски отнесся к очередной долгой речи о различии трех заклинаний, из которых он смог узнать только одно. Extraho - вырывать. Он выпалывал им сорняки, но остатки разума подсказывали ему, что вырывать будут отнюдь не траву.

Предвкушение боли.

Гарри уже знал, когда придет его безымянный мучитель. На нем уже было слишком много шрамов, на растущем животе была неуклюже выжжена молния, как у него на лбу. Он знал, что если у него будут вырывать ногти - он слышал где-то о такой пытке - вряд ли это можно будет когда-то исправить.

Даже если случится чудо и появится такая возможность.

Шаги за дверью.

Гарри прикрыл глаза. Боли не хотелось. Как обычно, он наслаждался каждой секундой до открытия двери, каждым мгновением без боли…

- Гарри, - тихий, растерянный, мягкий и такой болезненно знакомый голос. Гарри распахнул глаза.

Два Северуса.

Очередной кошмар.

Внутренности скрутило как нельзя некстати, раньше это всегда происходило после пыток, а сейчас Гарри попытался встать, в глазах у него потемнело, и он потерял сознание.

* * *

Прошло еще шесть дней моей психологической пытки, прежде, чем я увидел в дверном проеме моей камеры самого себя.

На щеке у меня красовалась длинная царапина, взгляд был спокойным, а рука поднялась и провела по правой щеке, от уха к подбородку, тем жестом, который я придумал, чтобы поверить самому себе.

А еще я различил несколько седых волосков.

Все происходило молча. Я из будущего, молчал, очевидно, опасаясь как-то нарушить ход времени. Я просто встал с кровати и вышел из камеры за ним.

Дверь камеры Поттера была заперта на сложное заклинание. Я внимательно наблюдал за движениями палочки. Мне следовало их запомнить.

А когда дверь открылась, Поттер, чуть приподнявшись с кровати, вдруг потерял сознание.

Я бросился к нему: доверить его состояние я не мог никому. Даже самому себе.

Поттер обмяк в моих руках. Я торопливо наложил заклинание, облегчающее его вес, и поднял на руки: это было надежнее Мобиликорпуса.

Дорога наверх была простой: по коридору до конца и вверх по винтовой лестнице.

Появление человеческого силуэта в конце коридора заставило меня из будущего поднять палочку и произнести Аваду Кедавру. Тело упало. Подойдя ближе, я понял, что это - человек, которому я хотел перегрызть горло безо всяких заклинаний…

- Это четвертый, - хмуро произнес другой я. - Я убил уже троих двойников. Возможно, кто-то был настоящим. Так просто этого не узнать.

Я кивнул. Еще не отойдя от действия зелья, я не слишком хорошо соображал, но это понял.

Теперь оставалось только запоминать дорогу и охранные чары.

Каменный дом, в котором находились подземелья, находился посреди леса. Позади дома было небольшое - видимо, семейное - кладбище, посреди которого была вычерчена пентаграмма, углы которой приходились на могилы. Я не исключал вероятности, что настоящие владельцы дома были убиты.

Я из будущего определил заклинанием части света и отправился на запад. Я следил за дорогой, стараясь не обращать внимания на Поттера, который начал шевелиться на моих руках. Впрочем, это длилось недолго: вскоре Поттер прижался ко мне и замер.

Идти пришлось долго. Я недоумевал, что будет дальше. Оставалась вероятность, что ни одна из убитых копий не была настоящим Джоном, а значит, он, обнаружив пропажу, начнет разыскивать нас. Отправиться домой я бы не рискнул: пока магический след свежий, с его помощью при определенном умении можно взломать любые защитные чары. Аппарацию тоже можно проследить, как и портключ…

Маленький дом, выглянувший из-за зарослей, оказался неожиданностью. Я чувствовал покалывание собственной магии, защита окружала дом кольцами. Первое кольцо было на расстоянии двух метров от стен дома, второе окружало его, почти соприкасаясь со стенами.

Дверь была не заперта. Я поднялся по ступенькам, оставив за спиной меня из будущего, будучи уверен, что он уйдет. В единственной комнате были маленькая кровать и глубокое кресло, и, положив Поттера на кровать, я облегченно вздохнул: руки все-таки затекли.

- Вы останетесь здесь на пять дней. Этого хватит, чтобы Гарри пришел в себя, чтобы сразиться с Темным Лордом. Из-за начавшегося ритуала чары начали слабеть, и выжидать дальше опасно. Лечебные зелья в сумке на кухне. Еды здесь нет, Гарри должен позвать одного из домовиков Малфоев, за ними не будут следить и они лучше маскируются, чем Тибби, - я с удивлением слушал речь самого себя. После этого он развернулся и вышел из комнаты, а потом и из дома.

Несколько секунд я не двигался, а потом подошел к двери и запечатал ее на столько заклинаний, сколько знал. Поттер зашевелился на кровати, повернулся на спину, опираясь на левую руку, но глаз не открывал. Я подошел к нему, приподнял, чтобы вытащить из-под него одеяло.

Я не мог не заметить, что тот, другой я называл Поттера исключительно по имени. И не, полагаю, тоже стоило это делать. Я слишком часто слышал его фамилию, произнесенную моим голосом, чтобы понимать, какие чувства это может вызывать у него.

Однако гораздо больше меня беспокоило мелочный и эгоистичный страх, поймет ли Поттер, что на самом деле это был не я.

* * *

Гарри очнулся, будучи прижатым к чужому телу сильными руками. Кажется, руки были слишком сильными, или он слишком легким: слишком простым казалось приложенное усилие. Его по лицу хлестнул тонкий прутик, и Гарри понял, что они находятся в лесу.

Впрочем, ему было все равно, где они. Главное - рядом был Северус, настоящий, только в волосах появились почему-то седые волоски и почти пропал запах травяного шампуня. А может, он пропал совсем и только казался Гарри. И еще была, непонятно чья, щемящая боль в груди. Гарри прижался к плечу Северуса, обхватил его плечи левой рукой. Было холодно, и Северус казался таким теплым…

Гарри не заметил, как снова потерял счет времени, и очнулся, когда почувствовал под собой твердую поверхность. Где-то рядом звучал знакомый звук голоса Северуса. Гарри не хотел слушать его: он все еще боялся, что это обман…

Чьи-то руки приподняли его за плечи, Гарри почувствовал, как из-под него вытаскивают тонкое одеяло, а затем накрывают им.

Раздался звук закрывшейся двери.

Несколько секунд была мучительная тишина, а потом ко лбу Гарри прислонилась холодная ладонь, и он услышал тихий измученный голос:

- Что же за мерзостью он тебя поил?

Гарри открыл глаза. Северус смотрел на него со страхом. Гарри ни разу не видел этого чувства в его глазах.

Отчаянно захотелось что-то сделать, но все, на что его хватило - это пожать плечами. Северус грустно усмехнулся.

- Это был риторический вопрос. Лежи спокойно, я применю диагностирующее заклинание.

Взмах палочкой. Северус задержал ее над правой рукой.

- У тебя неправильно срослась кость, - задумчиво произнес он, будто размышляя вслух. - Видимо, придется ломать и сращивать заново…

Гарри как будто ударило молнией. Он резко приподнялся на кровати, вцепившись левой рукой в плечо Северуса. Это не может быть, ему послышалось, не может быть так похоже на то, что было там, в том подземелье, когда голос Северуса так же холодно говорил о тех страшных вещах во время пыток…

- Тихо, Гарри, - он не заметил, как Северус осторожно обнял его, укладывая на кровать. - Успокойся. Я дам тебе обезболивающее и снотворное… ты мне веришь?

Казалось, что Северус вкладывает в эти свои слова что-то большее, но Гарри уверенно кивнул.

- Верю… - пробормотал он. В горле пересохло. Северус нахмурился и отправился на кухню, а Гарри остался на кровати: все силы ушли на этот рывок.

Северус действительно принес ему стакан воды и два пузырька с зельями. Гарри сделал по глотку из каждого, не задумываясь, и его тут же начало клонить в сон.

Но руку Северуса он сжимал до тех пор, пока не заснул.

* * *

Следующие дни слились в один. Северус без конца поил Гарри сонными зельями. Но каждый раз, просыпаясь, Гарри чувствовал себя все лучше. Зато сам Северус осунулся и побледнел.

Северус попросил Гарри вызвать домовика из поместья Малфоев, и Гарри послушно сделал это. Сейчас, когда перед ним был настоящий Северус, Гарри готов был выполнить любую его прихоть, и это странное чувство, чем-то напоминающее действие Империуса, тревожило его. Совсем немного, но это чувство становилось все сильнее и сильнее каждый раз, когда в Гарри просыпался угасший за время, проведенное в подземельях, интерес к жизни.

К зельям для нормализации беременности прибавилось еще одно, странное, невыносимо горькое. Северус зачем-то отлил немного этого зелья в пустую пробирку, а остальное разводил в стакане с водой. Это зелье прогоняло озноб Гарри, который возникал со странной периодичностью, примерно трижды в день. А еще после приема этого зелья Гарри оживлялся. Однажды он даже поинтересовался, для чего нужно это зелье, и Северус, кажется, обрадованный интересом Гарри, рассказал о том, что сиреневое зелье, которое давал Гарри двойник Северуса, было наркотиком.

Этот наркотик должен был многократно усиливать негативные чувства Гарри, ослабляя все остальные чувства. Ясно было, что эффект зелья был направлен на Северуса. Но неучтенным фактором оказалось то, что в сознании Гарри человек, пытавший его, и Северус никак не складывались в одно. И теперь, рядом с настоящим Северусом, остались только зависимость от наркотика и безучастность.

Но горькое зелье помогало, и Гарри уже через три дня почти пришел в себя. По крайней мере, настолько, чтобы поинтересоваться у Северуса, почему же их тогда было двое.

- Цени, Гарри, ради тебя я нарушил все элементарные законы времени, - вздохнул на это Северус, и, видя непонимающий взгляд Гарри, пояснил: - Хроноворот. Я перенесся сюда из будущего и вывел нас из того подземелья.

Сказать, что Гарри был удивлен - значит, ничего не сказать. Он прекрасно помнил, как сам пользовался хроноворотом на третьем курсе, и понимал все эти законы времени. Нельзя показываться никому на глаза, тем более, самому себе. Нельзя ничего говорить о том, что будет - а ведь Северус из будущего рассказал что-то в тот день, когда они прибыли сюда…

Оставалось только надеяться, что это останется безнаказанным.

Прошло пять дней после того, как они оказались в этом доме, когда Северус начал собираться. Собственно, собирать было особо нечего: сумку с остатками зелий (Гарри узнал ее, эту сумку он подарил Джеймсу на прошлый день рождения) и волшебную палочку Гарри, которую Северус на это время забрал, чтобы не потерять.

Гарри уже окончательно избавился от зависимости от зелья-наркотика, как и от побочных эффектов, и с любопытством наблюдал за Северусом, который метался по комнате, перекладывая с места на место немногочисленные предметы. Наконец, Северус сел в кресло и откинулся на спинку, глядя куда-то в пространство. Гарри немного неуклюже - мешал живот - поднялся и подошел к нему.

- Что случилось? - поинтересовался он. Северус поднял голову, взял Гарри за руки и мягко потянул, заставляя сесть к себе на колени. Гарри нашел в себе силы отстраниться от Северуса с его быстрыми нежными поцелуями минут через десять.

Казалось, Северус сейчас мыслями был где угодно, только не в этой комнате. Гарри осторожно потормошил его за плечо.

- Так что с тобой такое?

Северус невесело усмехнулся.

- Сегодня тебе придется убить Темного Лорда, - с горечью произнес он. Гарри побледнел.

Он ведь знал, что это скоро случится. Почему тогда так страшно, будто он был не готов? Почему хочется навсегда остаться здесь, на коленях у Северуса, и послать всех Темных Лордов на свете к черту?

- Как по твоему, какие у меня шансы? - после недолгого молчания тихо спросил Гарри.

- Солидные, - так же тихо ответил Северус. - Полагаю, пятьдесят на пятьдесят.

Гарри нервно засмеялся.

- Ты меня не переоцениваешь?

- Заткнись, Гарри, - голос Северуса был серьезным. - Если будешь так пораженчески настроен, ни за что не победишь. Потому что прежде я сам тебя убью, - последние слова Северус сопроводил коротким поцелуем в уголок рта. Гарри быстро повернул голову и поймал своими губами губы Северуса. Ему хотелось мрачно пошутить о последнем желании перед смертью, но вряд ли Северусу бы это понравилось. Вместо этого Гарри потянулся к застежкам мантии мужчины, и Северуса, кажется, это вполне устроило.

* * *

Я откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза, а Поттер заерзал на моих коленях, повернулся ко мне боком и положил голову на (мое/мне/вообще ничего не надо?) плечо. Было довольно прохладно, и я стянул со спинки кресла свою мантию и укрыл ей Поттера. Гарри благодарно засопел прямо мне в ухо, я недовольно дернул головой. Только после этого мне вдруг снова пришло в голову то, от чего меня сорок минут назад отвлек Поттер.

Вполне может быть, что это наша последняя близость.

Поттеру я не мог позволить думать об этом, настраивая на победу. Но я - другое дело. Я всегда борюсь до последнего.

Промелькнула мысль, что сам я останусь жив в любом случае - ведь мне придется потом вызволять самого себя и Поттера из темницы. Я попытался вспомнить, каким я был в тот вечер. Но воспоминания не позволили прийти к определенному выводу, а я, конечно, не мог сказать самому себе, выживет ли Поттер в будущем…

Это было бы страшно: если бы Поттер погиб, возвращаться в прошлое и видеть его еще живым.

Поттер зашевелился на моих коленях слишком энергично, и я спихнул его.

- Нам пора. Одевайся, - произнес я, поднимая с пола свою рубашку - она оказалась ближе всего.

- А может, стоит потренироваться немного?

Я покачал головой на предложение Поттера.

- Нет. Ты только устанешь. Главное, используй заклинания, которые ты …) отрабатывал. Не используй Третье Непростительное, оно использует слишком много сил. Попробуй заклинания Развоплощения и Пустоты… и оденься, наконец, - я бросил в него брюки, которые висели на подлокотнике кресла. Поттер поймал их и неохотно надел.

* * *

Пустырь посреди зеленого леса выглядел странно. Северус на вопрос Гарри коротко объяснил, что это он когда-то провел здесь, в лесу, заключительную часть ритуала, того самого, от которого должен был умереть. После этого вокруг заключенного в прозрачную сферу Волдеморта и возникла эта пустошь.

Северус добрых десять минут накладывал на Гарри защитные заклинания, не уставая напоминать, чтобы Гарри помнил, что это не панацея. Гарри нервно фыркал и не отвечал, перебирая в уме заклинания Светлой Магии. Северус закончил Дезиллюминационным заклинанием и теперь держал Гарри за плечо, чтобы не потерять.

- Я обойду пустырь и сниму заклинания. Как только увидишь, что вокруг Темного Лорда начитает мерцать воздух, будь готов атаковать.

Гарри серьезно кивнул, забыв, что его не видно. Северус вдруг нагнулся и поцеловал его, попав в висок.

- Я люблю тебя, Гарри, - негромко произнес он, и Гарри невольно улыбнулся.

Стоило пройти через такую боль и оказаться перед лицом смертельной опасности, чтобы услышать эти слова.

- Я тоже тебя люблю, - ответил он.

Северус кивнул, отпустил Гарри и скользнул между деревьев. Он шел бесшумно, и Гарри немного позавидовал его умению двигаться, прежде чем пройти через деревья поближе к месту будущей схватки.

Странно, но страх куда-то пропал. Единственное, чего опасался Гарри - всплесков собственной магии. Пара стихийных выбросов была, пока Гарри выздоравливал в том доме, но ведь там он не пользовался магией.

Картина перед ним, жутковатая и в чем-то сюрреалистичная, заставила его замереть. Человеческая фигура застыла в большом, прозрачном, но все же хорошо различимом шаре. Под шаром на земле была небольшая лужа чьей-то крови - столько могло натечь из глубокой раны, не принеся тем временем ощутимой потери владельцу. Вокруг шара были начерчены линии, образовывавшие какую-то странную фигуру, не то звезду, не то несколько треугольников.

Но самым жутким было нечеловеческое лицо.

Глаза Волдеморта были открыты, и, казалось, он смотрит на что-то вполне определенное.

Гарри был слишком далеко, чтобы понять, моргает Волдеморт, или нет, но он уловил едва заметное движение сперва за толщей деревьев, а потом - внутри шара.

Вытащив палочку, Гарри приготовился к атаке.

Мерцание сферы не застало Гарри врасплох. Преграда пропала мгновенно, и Гарри медлил не больше секунды.

- Volonovilat* - отчетливо произнес он, и выскочил вперед, на открытое пространство: если бы Гарри промахнулся, уворачиваться от заклинаний Волдеморта между деревьями было бы неудобно

Реакцию Волдеморта Гарри оценил по достоинству. После такого долгого времени, проведенного в коме, не каждый смог бы первым делом отбить пущенное заклинание.

- Desino! - Гарри автоматически защитился Протего, но почему-то заклинание не подействовало. Загадочное Десино уничтожило действие Дезиллюминационного заклинания. Глаза Волдеморта чуть расширились.

Пять минут растянулись для Гарри в вечность. Он не гнался за оригинальностью, атакуя Волдеморта одними и теми же заклятьями, которые отрабатывал дома на коряге. Заклятия Волдеморта в большинстве случаев разбивались о защитные заклинания, но несколько раз Гарри все-таки задело проклятиями, кажется, рубящим и обжигающим.

Магия пока не отказывала, как бывало раньше, лишь раз у Гарри получилось слишком сильное заклинание, пробившее защиту Волдеморта. Однако радоваться было рано.

- Deleo, - заклинание, судя по всему, уничтожало любую защиту. Без защитных заклинаний Гарри на мгновение почувствовал себя обнаженным, и запаниковал. Это было роковой ошибкой.

- Incarcero, - когда Гарри был спеленут по рукам и ногам, Волдеморт зачем-то применил Экспеллиармус.

- Ну, здравствуй, Гарри, - голос Волдеморта был мрачным, в нем не было былого торжества. Оно и понятно: сам он пробыл столько времени в коме, Пожиратели перебиты, все надо начинать сначала… - Я очень рад тебя видеть сейчас… Ты был бы слишком нежелательной помехой на моем пути… Но теперь мне будет немного легче…

Гарри было легко изобразить ненависть во взгляде. За спиной Волдеморта появился Северус, и теперь главным было не выдать его. Кажется, Волдеморт действительно ничего не замечал, поглощенный своей страстью к бессмысленным, в общем-то, речам.

Северус нацелил на Волдеморта свою палочку, но почему-то ничего не делал. Только смотрел на Гарри, словно ждал чего-то. Может, боялся, что пророчество не врет и любое смертельное заклинание просто отлетит от Волдеморта, потому что убить его может только Гарри?

И вдруг до Гарри дошло.

Он не мог пошевелить рукой, его палочка была у Волдеморта, но ментально он был абсолютно свободен. И сейчас, глядя на вдохновенно вещающего темного мага он нашел где-то в подпространстве поток магии Северуса. Магия охотно подчинилась его намерениям, и Гарри произнес формулу заклинания.

- Tollo vis!*

Волдеморт замолчал, похоже, никак не ожидавший, что его перебьют, и мгновением спустя его окутало серебристое сияние от луча из палочки Северуса.

А Гарри вдруг почувствовал, что поток магии, который он все еще держал в руках, вдруг хлынул обратно, многократно умноженный.

Тщетно стараясь освободиться, Гарри рухнул на колени, ощущая, как его захлестывает чужая магия, волна за волной.

А потом, захлебнувшись, он потерял сознание.

* * *

* искаж. Volo non violat - прибл. перев. «желаю, (чтобы он) не совершал насилие»

* Tollo vis - уничтожаю насилие

* * *

Пахло горькими травами, ингредиентами явно животного происхождения - их нельзя было перепутать ни с чем - а еще чьим-то смутно знакомым одеколоном.

А еще был запах чистого постельного белья. Гарри чувствовал подушку под головой и тяжелое одеяло.

Накатило невероятное облегчение. Никогда раньше Гарри не радовался так тому, что он жив…

Мгновениями позже Гарри осознал, что с его левой рукой проделывают странные манипуляции. Боли не было, но ощущения напомнили ему о том, как когда-то давно, еще когда он жил у Дурслей, у него брали кровь из вены…

Гарри вдруг почти почувствовал иглу у себя в руке, инстинктивно дернулся и попытался повернуть голову.

Впрочем, дерганье вышло на удивление слабым, и все, что Гарри смог сделать, это приподнять оказавшиеся неожиданно тяжелыми веки и скосить глаза.

- Лежи спокойно, Поттер, - Гарри никогда бы не поверил, что может так обрадоваться голосу Малфоя. Приложив все возможные усилия и повернув-таки голову, Гарри увидел, как Малфой с помощью маггловского шприца вводит ему в вену странное зелье.

- Ты был без сознания шесть дней, - ровно сообщил Малфой. - Обычные чары, поддерживающие жизнедеятельность организма без пищи, здесь не помогли бы. Приходится вводить тебе в кровь этот раствор.

Гарри моргнул - это все, на что его хватило - и прикрыл глаза. Он не заметил, как Малфой вынул шприц из вены.

- Знаешь, Поттер, - задумчиво произнес он. - Отсутствие Северуса отрицательно сказалось на состоянии моих умственных способностей.

Гарри хмыкнул. Он хотел язвительно ответить, но передумал, решив, что силы лучше поберечь.

- Мне надо было отправить Дамблдору письмо по совиной почте, а еще лучше - послать тебя в Хогвартс по каминной сети через дом твоего Блэка. Вместо этого я поступил как полный идиот…

Гарри был полностью согласен с Малфоем за исключением одного пункта: они оба поступили как полные идиоты.

Где-то вне поля зрения Гарри раздалось чье-то хмыканье, затем шуршание, затем шаги. К кровати подошел Джеймс. Малфой встал и отошел, закупоривая большую бутыль с бурой жидкостью.

- Ну как ты? - негромко поинтересовался Джеймс, опускаясь на место Малфоя. Гарри вздохнул. - Слабость есть? Северус сказал, что ты когда придешь в себя, даже шевелиться не сможешь: все твои силы ушли на то, чтобы принять чужую магию… ты же убил Темного Лорда и получил его силы, помнишь? Северус так испугался, когда ты потерял сознание… Он тебя принес, три дня прятал в Хогвартсе. Когда стало ясно, что ты будешь жить, и чужая магия тебя не убьет, он взял у Дамблдора хроноворот, перенес тебя на Гриммаулд Плейс, а сам отправился в прошлое. Не знаю, что там случилось, но вернулся он весь побитый, послал Дамблдора и Орден Феникса в какое-то поместье, уничтожать последствия неоконченного ритуала и убивать какого-то возможно недобитого темного мага, тут я не понял… Потом он два дня отсыпался, а вчера вечером перенес тебя сюда и сидел рядом всю ночь и половину сегодняшнего дня. Он сейчас в лаборатории, но собирается прийти к тебе.

Гарри слабо улыбнулся. Его не покидало странное, наверняка неверное, но весьма обнадеживающее ощущение, что теперь все точно будет хорошо.

* * *

Я посмотрел в зеркало. Левую половину лица, от виска до подбородка, через щеку, рассекала очень неприятная царапина, оставленная срикошетившим проклятием. Проклятие было моим, и я знал, что если оставить вполне безобидную на вид царапину заживать просто так, то она через пять часов начнет выделять яд, который можно будет определить только тогда, когда единственным выходом станет ампутация пораженного участка - в моем случае, головы. К счастью, противоядие готовилось всего час, не считая приготовления основы, которой, впрочем, у меня было достаточно, да и времени у меня еще было достаточно, чтобы приготовить десятка два таких противоядий.

Час в лаборатории пролетел незаметно. Я смазал получившейся вязкой жидкостью царапину, растворил немного в воде и выпил глоток - на случай, если яд уже начал поступать в кровь. После этого старательно закупорил колбу и спустился вниз.

В спальне рядом с Гарри сидел Джеймс, разложив на столе какие-то бумаги. Увидев меня, он торопливо вскочил и начал собираться.

- Ты же останешься с Гарри? - спохватившись, поинтересовался он. Я кивнул.

- У тебя какие-то дела?

- Ага, - Джеймс торопливо проверил, не потерял ли он какие-нибудь бумажки. - Я собирался сегодня на собеседование, еще успеваю… - и он вылетел из комнаты прежде, чем я успел спросить, о каком собеседовании идет речь.

Поттер спал в той же позе, в какой я видел его три часа назад. Бледный, с синими кругами под глазами, он лежал на спине, хотя никогда не любил так спать. Слабое мерцание магии вокруг него было едва заметным. Казалось, он не может сразу впитать такое количество чуждой магии, а может, он просто внутренне сопротивлялся, помня, кому она принадлежала. Так или иначе, но внутри Гарри все еще происходила изматывающая его борьба.

Самый тяжелый период уже прошел. Те три дня, когда я принес его в Хогвартс, опасаясь очередного нападения, Поттер не только не приходил в себя, но, время от времени, казалось, приближался к смерти. Я собственными глазами видел, как замедлялось его дыхание, как он бледнел - но спустя несколько минут сердце снова начинало стучать с обычной частотой.

И магию вокруг него можно было отчетливо видеть. Едва мерцающие прозрачные потоки, слегка искажающие пространство, вились вокруг, прикрепленные к Поттеру с помощью ритуала, и не могли ни исчезнуть, ни быть принятыми Поттером. У него не хватало сил впитать их в себя, и он невольно удерживал их снаружи, чтобы они не уничтожили его.

Магии было много. Еще тогда, когда с помощью моей палочки Гарри убил Волдеморта, я чувствовал, как через меня прошла вся эта магия. Прошла, не задерживаясь, чуть не разорвав меня, не причинив вреда только потому, что я смог пропустить ее без препятствий. И я представлял себе, какая сила сейчас давит на Гарри.

Только к концу второго дня стало понятно, что Гарри понемногу принимает в себя чуждую магию, а на третий день Дамблдор определил, что жизнь Поттера вне опасности. Я не стал задерживаться в Хогвартсе - там было слишком много народу. Достаточно было того, что о беременности Гарри пришлось сказать Помфри. На доме Блэка было достаточно заклинаний - кроме защиты Дамблдора, дом охранялся также семейными артефактами Блэков и родовыми проклятьями, которым было много веков. Именно там я и оставил Гарри, когда пришлось возвращаться в прошлое.

Пробиться через охрану поместья, к которому я аппарировал с помощью медальона, оказалось непросто. Людей в том поместье не было, только проклятия, несколько монстров, сделанных с помощью магии, и копии. Первого я убил с мстительной радостью, напав со спины, после применения Силенцио и Круцио. Второй застал меня врасплох, в битве с ним я и получил царапину от собственного заклинания. Третьему и четвертому я уже не удивлялся.

Гарри беспокойно зашевелился на кровати. Я подошел к нему, пока только наблюдая. Поттер что-то неразборчиво пробормотал во сне, всхлипнул, повернулся на бок и утих. Складки одеяла скрывали живот.

Вчера, когда Гарри спал, приходил Смит. Осмотрев Поттера, он сообщил неутешительные новости: на седьмом месяце придется извлечь ребенка и поместить его в инкубатор, где можно будет свести к минимуму негативные последствия от повышенной магической активности, прерывания зельетерапии и приемов наркотика. Лучше было бы сделать это прямо сейчас, но только после седьмого месяца магия матери - в данном случае Поттера - позволит ребенку покинуть чрево.

Я не собирался предупреждать Поттера заранее. Смит упомянул о том, как Поттер отреагировал на предыдущую операцию, и я сам помнил, как Гарри нервничал при последнем осмотре. Так что, думаю, вполне вероятно, что он будет нервничать, а это вредно…

Я осторожно зарылся пальцами в его волосы, стараясь не разбудить. Поттер продолжал спать. Дамблдор обещал найти что-нибудь о ритуале передачи магии в Министерстве, в Отделе Тайн. Люпин сейчас прочесывает библиотеку Блэков, но сомневаюсь, что он найдет там что-то. Какие-то книги были в поместье, где проводился ритуал, но оказалось, что как только Джон был убит (все же он оказался одной из четырех моих жертв), библиотека уничтожилась. На полках нескольких книжных шкафов и в ящиках стола вместо книг и свитков был только пепел.

Спать мне не хотелось. Я навел вокруг своего стула чары, не пропускающие свет, зажег Люмос и взял книгу.

* * *

Когда Гарри очнулся в следующий раз, рядом уже сидел Северус. На черных волосах, повисших сосульками, поблескивала защитная пленка, которую легко можно было принять за грязь. Значит, Северус недавно был в лаборатории.

- Доброе утро, - после недолгих раздумий Гарри нашел нейтральное начало разговора. Северус поднял голову, Гарри краем глаза заметил в его руках книгу.

- Сейчас три часа ночи, - задумчиво объявил он. - Это время, конечно, можно назвать утром, но очень условно… Как ты себя чувствуешь? - без перехода поинтересовался он.

- Нормально, - автоматически ответил Гарри. Северус скептически посмотрел на него, но возражать не стал.

- Допустим, - произнес он после недолгих колебаний. - Только будь добр, говори сразу, если тебе что-то понадобится.

Гарри кивнул, но Северус снова уткнулся в свою книгу. Гарри попробовал скосить глаза: ему было лучше, но не настолько, чтобы привстать и посмотреть.

- Что читаешь? - наконец, признал безуспешность своих попыток Гарри.

- Готовлюсь стать матерью, - проворчал Северус. Гарри беспокойно зашевелился.

- Эй, кажется это я собирался рожать! - возмущенно пробормотал он и получил в ответ фырканье.

- А кормить ребенка чем, интересно, будешь?

- Молоком, - попробовал угадать Гарри и по насмешливому взгляду Северуса понял, что ошибся.

Северус молча сунул Гарри под нос книгу. «Детская питательная смесь на основе молока и трав» - гласил заголовок на развороте. Гарри сомневался, что детей можно кормить подобным варевом, но, наверное, стоило доверять автору книги и Северусу.

- Этот отвар готовится час, и примерно столько же хранится, - сообщил Северус, убирая книгу обратно. - То есть, готовить его надо непосредственно перед кормлением. Готовься к веселой жизни, Гарри.

- Ага, - Гарри не удержался от улыбки, вспомнив, как редко Северус раньше называл его по имени. Хмурый взгляд и нелестное замечание об имбецилах, которые никогда не повзрослеют, привели Гарри в еще более радужное настроение.

На просьбу поесть Северус, тем не менее, отреагировал. Правда, немного странно: притащил чашку бульона и какой-то странный болотного цвета отвар. Хотя выяснилось, что больше Гарри съесть и не сможет. Северус вливал в Гарри отвар, когда тот уже почти засыпал от приятного ощущения сытости и резко навалившейся усталости.

* * *

С тех пор, как Гарри смог встать с кровати - это произошло, по словам Северуса, через две с половиной недели - он постоянно рвался работать в саду. Правда, все, что ему удалось сделать - это разбить с помощью Бомбарды корягу, на которой он отрабатывал заклинания. Северус не просто запретил Гарри пользоваться магией и не перенапрягаться физически, он теперь еще бдил) тщательней, чем Цербер у ворот Ада.

Гарри, конечно, мог бы найти в этом много хорошего, если бы все время, которое Северус проводил рядом, не уходило у зельевара на книги. Необходимыми пособиями и энциклопедиями снабжал Северуса колдомедик, очевидно, решивший, что много - не мало. Среди множества книг с заклинаниями и зельями для поддержания здоровья ребенка, выношенного мужчиной, Гарри нашел какую-то книжонку по психологии ребенка «в нестандартной семье». Прочитав введение и полстраницы первой главы, Гарри тайком от Северуса сжег книжку в камине, поддавшись сиюминутному порыву, и испытал при этом глубочайшее моральное удовлетворение. А вскоре добавились еще какие-то книги от Люпина, которые Северус тут же спрятал от Гарри.

Два месяца прошли в тягучем, как болото, ничегонеделании. Единственными яркими событиями были приход Дамблдора, который долго что-то говорил Гарри (Гарри так и не понял, что именно: в этот момент ему больше всего хотелось спать) и визит к Сириусу и Ремусу. Радостными объятьями Сириус чуть было не завершил неоконченное дело Волдеморта, только Ремус успел вовремя спасти Гарри от неминуемого удушения.

Из Пророка Гарри знал, что вся Англия празднует смерть Волдеморта. По словам Дамблдора, сам Гарри был отправлен поправлять здоровье после тяжелой схватки куда-то к горным монахам. Хотя Гарри был бы не против, если бы Министерству сказали, что Волдеморт тихо и спокойно умер своей смертью… Теперь же «по возвращении», которое непременно должно было состояться, Гарри ожидала торжественная церемония и орден Мерлина первой степени. Орден, кстати, достался и Северусу - Гарри мог только догадываться, что наплел журналистам Дамблдор.

А еще были ночи. Были кошмары, страх последней битвы и беспомощности в плену. Гарри задумывался порой: а проснется ли он, если его убьют там во сне?

Проверять он не собирался.

Пропажи зелья Сна-Без-Снов замученный Северус не замечал. Гарри сверялся с книгами и даже поинтересовался у заглянувшего колдомедика, чтобы убедиться, что прием зелья безопасен в его состоянии. Зелье можно было принимать по трое суток через двое, и время от времени Гарри всю ночь сидел, зябко кутаясь в плед, на белом кожаном диване в гостиной, чтобы с восходом солнца снова бодро вскочить.

Очередным утром Гарри проснулся от собственного крика. Болело горло, и Гарри невольно порадовался, что по привычке наложил на себя заглушающие чары.

А несколько секунд спустя Гарри поежился, почувствовав на себе тяжелый взгляд.

В спальне было темно, и в еле пробивающемся сквозь шторы свете был еле виден смутно-белый овал лица Северуса. К тому же, Гарри почти не видел его без очков. Однако воображения хватало на то, чтобы представить себе лицо Северуса.

- Finite inkantatem! - негромко проговорил Северус, очевидно, поняв, что Гарри воспользовался заглушающим заклинанием. Гарри виновато опустил глаза.

- Ты в порядке? - спокойный голос Северуса казался ирреальным. Гарри хрипло выдавил что-то, похожее на «Да». - Принести тебе успокаивающего зелья?

Гарри кивнул, и Северус легко поднялся. В свете Люмоса Гарри невольно залюбовался его прямой спиной - до тех пор, пока Северус не вышел из комнаты, осторожно прикрыв дверь. Снова стало темно, и Гарри опять почувствовал себя беспомощным, но на этот раз уже наяву.

Северус вернулся через несколько минут, протянул Гарри стакан с зельем. Гарри привычно выпил: он сам в последнее время часто брал это зелье в лаборатории у Северуса.

- Давно это с тобой? - хмуро поинтересовался Северус. Гарри виновато кивнул.

- Несколько месяцев. С тех пор…

- Почему мне ничего не говорил? - Северус забрал у Гарри стакан, поставил его на стол и подошел к окну.

- Не хотел тебя беспокоить, - Гарри неловко пожал плечами. Кажется, Северус обиделся.

Воцарилась тишина. Северус глядел куда-то за окно, Гарри рассматривал Северуса. Наконец, с некоторым усилием поднявшись, Гарри подошел к Северусу и осторожно обнял его за плечи.

- Идем в гостиную, пока позавтракаешь, - предложил вдруг Северус. Гарри подчинился.

В гостиной было холодно, но Северус уже разжег камин. Гарри уселся за стол, наблюдая через открытую кухонную дверь, как Северус возится с чаем.

Гарри не сразу понял, что Северус отчего-то нервничает. Ожидая, пока заварится чай, он барабанил пальцами по столу, открывал и закрывал дверцы шкафа, а в конце Гарри уловил знакомый запах успокаивающих трав.

На столе появилась тарелка с тостами - работа домовика, понял Гарри.

Северус левитировал поднос с чаем, поставил чашку перед Гарри, сел напротив.

- Не ешь много, - неожиданно посоветовал он. Гарри удивленно посмотрел на Северуса.

- Почему?

Северус слишком пристально смотрел в свою чашку. Гарри на всякий случай посмотрел в свою. На дне спокойно плавали чаинки, представляющие довольно умиротворяющее зрелище. Но ответа на вопрос Гарри там точно не было.

- У тебя какие-то планы на сегодня? - еще раз попробовал Гарри. Северус поднял голову.

- Да. В восемь мы идем в клинику к Смиту.

Гарри немного неловко кивнул. Он еще не отошел от обстоятельств пробуждения, но Северусу, кажется, сейчас не до того.

- Что-то важное?

- Потом объясню, - Северус снова уставился в свою чашку. Гарри, впрочем, и не особо хотелось прерывать затянувшееся молчание. После кошмаров он все еще чувствовал себя плохо.

До восьми было еще достаточно времени - два с половиной часа. После завтрака Северус ушел наверх, в лабораторию, а Гарри устроился на диване с какой-то фантастической книгой, найденной на чердаке. У книги была оборвана обложка и отсутствовало начало, но сюжетом Гарри заинтересовался.

В полседьмого в гостиную спустился заспанный Джеймс. Позавтракав, он взбодрился настолько, чтобы ответить на вопросы Гарри: у Джеймса, оказывается, с сегодняшнего дня начинался испытательный срок в одной из лабораторий. После этого Джеймс, бросив взгляд на часы, торопливо исчез в камине - отправился через Дырявый Котел.

Еще через час вернулся Северус с каким-то зельем. Зелье было горячим, еще дымилось, но Гарри пришлось выпить его под строгим взглядом Северуса, рискуя обжечь горло. Впрочем, зелье проскользнуло в желудок почти незаметно.

- Думаю, можно отправляться, - напряженно сообщил Северус, отбирая у Гарри стакан и помогая ему подняться. Гарри кивнул.

- Так зачем мне надо в клинику? Очередной осмотр? - поинтересовался он, вспомнив обещание Северуса объяснить.

- Нет. Операция.

Мгновенная вспышка страха спровоцировала всплеск магии. От каминной полки с хрустом отломился кусок и рухнул на решетку. Огонь заметался и потух. Люстра закачалась, а Северус вдруг отшатнулся, как от удара.

Гарри не заметил этого. В памяти вдруг проявилось воспоминание, словно это было вчера - окровавленное тельце мертвого ребенка.

Еще рано. Операция должна быть только через два-три месяца. А значит…

- Гарри… - попробовал к нему подойти Северус, но Гарри отступил, вскинув руки в защитном жесте.

- Нет! - он не узнавал свой голос. В голове что-то помутилось, прошлое смешалось с настоящим. Чужая, не принятая еще магия заставляла воздух вокруг вибрировать.

- Перестань, Гарри, - в голосе Северуса слышалось беспокойство и нетерпение. - Все будет в порядке.

- Нет… - повторил Гарри, и вдруг почувствовал чужие эмоции - беспокойство и раздражение.

- Хватит, - рявкнул вдруг Северус. - Если потребуется, я доставлю тебя в клинику под Петрификусом!

Гарри вздрогнул. Несмотря на всю свою магию, он никогда бы не смог противостоять Северусу. А в том, что Северус выполнит свое обещание, он не сомневался.

Рука Северуса уверенно, но мягко взяла его за плечо. Огонь в камине снова потрескивал.

- Возьми летучий порох, - как ребенку, объяснил Северус. - Перенесись в клинику Арчибальда Смита, в приемную. Там сегодня нет посторонних. Я сразу за тобой.

Гарри подчинился, чувствуя себя беспомощным, как никогда.

Ему было страшно.

* * *

Я слышал, как за дверью операционной негромко ругается Смит. Что-то, судя по всему, шло не так.

Я замер у окна, бессмысленно глядя в пространство. Может, стоило всерьез воспринять протест Поттера? Вдруг у него проснулись способности к предвидению?

Нет, все это чушь. Просто психика Гарри еще не до конца восстановилась после магического удара - принять в себя чужую магию, которой больше, чем собственной, это не шутки…

Дверь операционной распахнулась. Мимо меня торопливо прошел один из незнакомых мне колдомедиков, бережно левитируя перед собой большую непрозрачную сферу. А за ним выскочил Смит.

- Операция должна быть абсолютно безопасна для отца, но реакция мистера Поттера оказалась непредсказуемой…. - заговорил он, и я, прикусив губу, бросился в операционную.

Поттер лежал на высоком столе, непривычно худой, похожий на хрупкую фарфоровую куклу - тем больше, что он был невероятно бледен.

Я приложил руку к его лбу, замер на мгновение от страха - он оказался ледяным. Но на виске Поттера, четко выделяясь, билась венка.

И вокруг уже привычно мерцала взбудораженная магия.

- Может, стоит обратиться в больницу Святого Мунго? - осторожно предложил Смит. Я нахмурился.

- Никакой больницы. Что именно могло повлечь за собой такие последствия?

Смит пожал плечами, явно недовольный своим решением. Я осторожно взял Поттера на руки. Единственный врач, к которому я был согласен обратиться - это Помфри, и, надеюсь, она согласится прийти ко мне, потому что в Хогвартс я Гарри не отпущу. Тем более, что в таком состоянии он произведет ненужный фурор.

Камин в приемной Смита, к счастью, был достаточно большим, чтобы я мог пройти через него с Поттером на руках. Только у самого камина я на секунду остановился, вспомнив:

- Ребенок в порядке?

На лице Смита отразилось что-то странное.

- В прекрасном состоянии. Не хотите узнать… - начал он, но я перебил:

- Подробнее расскажете обо всем Роберту, я пришлю его.

Дома, к моему сожалению, никого не оказалось. Я не рискнул оставлять Поттера одного в спальне и уложил его на диван, закутав в теплый плед: мне становилось страшно оттого, какой он холодный.

На то, чтобы связаться с Помфри, ушло десять минут, я трижды не заставал ее на месте. К счастью, лишних вопросов она не задавала, только предложила сообщить о состоянии Гарри Дамблдору. Я согласился.

Отойдя от камина, я заметил, что плед, которым я накрыл Поттера, намок от крови. Осторожно приподняв его, я заметил несколько порезов на правом плече и груди.

Тибби принес заживляющую мазь, но она почему-то не помогла. Так же не помогло и заклинание. Мне удалось только уменьшить кровотечение.

Оставалось ждать Дамблдора и Помфри.

Закутав Гарри в одеяло, я уселся в соседнее кресло и прикрыл глаза.

Впервые в жизни я ощущал себя таким беспомощным, и это оказалось невероятно страшно.

Помфри и Дамблдор прибыли через камин спустя десять минут. Помфри сразу бросилась к Поттеру, бормоча диагностирующие заклинания.

- Ничего не понимаю… - растерянно прошептала она. - Физически Гарри абсолютно здоров, но он подвергся действию нескольких проклятий… Северус, ты все время был с ним? - строго повернулась она ко мне. Я нахмурился.

Проклятия? Только сейчас я понял, на что похожи раны, которые я обнаружил на Поттере. Рассекающее заклятие, которое он учил перед битвой с Волдемортом - только, к счастью, слабое. Но кто его мог проклясть? Я не отходил от него, только в операционной Смита меня не было… Не может ведь быть, что Смит напал на Гарри..

- Северус! - окликнула меня Помфри, и я очнулся от раздумий.

- Все это утро я был рядом, - ответил я. - Но меня сейчас беспокоит не столько вопрос, что произошло с Поттером, сколько - как это исправить.

- Эффект некоторых заклинаний снимается зельями, или… Finite Inkantatem! О, замечательно, - деловито отметила Помфри: кажется, ей удалось снять какое-то из проклятий.

Дамблдор молчал и хмурился, наблюдая, как Помфри снимает с Гарри заклинания. Мне тоже показалось, что что-то не так: Поттер все так же оставался бледным.

Спустя пять минут Помфри снова провела над Поттером палочкой и потрясенно вздохнула.

- Мерлин… - пробормотала она. - Да на нем же стало больше проклятий… И еще что-то непонятное… Альбус, посмотрите…

Я сжал руками подлокотники кресла, чтобы не выдать своего волнения. Дамблдор подключился к Помфри, и теперь они оба колдовали над Поттером.

- Больше всего это похоже на интуитивные потоки магии, направленные на негативную реакцию, - обеспокоенно произнес Дамблдор. Раньше я не слышал о таком явлении. Я вопросительно приподнял бровь: общий смысл вердикта был мне понятен, но я не знал ни причин этому, ни способов устранения.

- Обычно такое случается, когда дети, не умеющие еще владеть своей магией, пытаются защититься, - объяснил Дамблдор. - Они не могут наложить заклинания, но их магия вырывается, воспринимает намерение как приказ и непроизвольно ухудшает состояние человека, на которого она направлена. Вот только для того, чтобы магия подействовала с такой силой, надо не только обладать огромной магической мощью, но и развить ее…

Дамблдор замолчал, кажется, пытаясь снять с Гарри действие магии. Я прикрыл глаза, соображая, что могло случиться.

Предположение о том, что магия и в самом деле могла принадлежать какому-то ребенку, была абсурдной. На какой-то миг я подумал, что так инстинктивно, стараясь защититься, мог противиться операции наш ребенок - но потом понял, что тот же инстинкт не позволил бы ему навредить Поттеру. Тогда кто?

Догадка, приш

Глава 18

Бодрящее зелье помогло мне провести рядом с Поттером полтора дня без сна. К концу второго обычная порция уже не помогала, а увеличивать дозу не хотелось: от этого может стать хуже.

Джеймс пришел этой ночью поздно и сразу лег спать, так что его я не трогал. Зато мне под руку попался Драко, которого я и усадил следить за Поттером. Поскольку спальня теперь была занята, я принял устроился на диване в гостиной и принял зелье, способствующее спокойному и глубокому сну. Прежде, чем заснуть, я успел подумать, что в следующий раз следует позвать следить за Поттером Блэка - в отличие от Драко, у него нет никаких дел…

С утра терять время не хотелось. Невыспавшийся Драко был откровенно зол, но я потребовал, чтобы он еще какое-то время побыл с Поттером. Не завтракая - на это у меня еще будет время - я отправился на Гриммаулд Плейс через камин.

Блэк, судя по всему, еще спал. Но разговор с Люпином, который примчался из кухни на треск камина, меня устраивал куда больше. Я рассказал все, что произошло с Гарри, и нам с Люпином даже удалось договориться, с какой частотой они с Блэком будут появляться у меня - чтобы их визиты не были для меня неожиданностью.

- Да, Снейп, - спохватился Люпин, когда я уже собирался уходить. - Ты так и не снял со своего дома заклинания, отпугивающие сов, и твоя почта продолжает приходить сюда.

Я кивнул, принимая этот факт к сведению.

- Когда Гарри поправится, я разберусь, - пообещал я. Люпин взял со столика конверт.

- Вчера тебе пришло, из какой-то больницы, кажется, - я взял конверт из рук Люпина. «Клиника Арчибальда Смита». Надеюсь, плохих вестей не будет: иначе Смит связался бы со мной и по каминной сети…

- До встречи, Люпин, - кивнул я, убрал конверт в карман и шагнул к камину.

Уже вновь обосновавшись у кровати Поттера с чашкой чая и выгнав Драко, я вытащил конверт из кармана и распечатал его.

В конверте были два одинаковых бланка. Я на всякий случай пробежал по ним глазами, удостоверившись, что это, вероятнее всего, результат плохо настроенного копировального заклинания.

«Клиника Арчибальда Смита, родильное отделение, инкубатор.

Вторичный отец: Северус Тобиас Снейп»

Я усмехнулся: вот как это, оказывается, называется.

Дальше шли какие-то цифры, видимо, результаты неизвестных мне анализов. Норму я все равно не знал, поэтому пробежал взглядом листок и остановился только на последних строчках более крупным шрифтом:

Общее магическое состояние: превосходное

Общее физическое состояние: удовлетворительное»

Я невольно улыбнулся. До сих пор мне казалось, что я так и не смогу по настоящему полюбить ребенка, тем более теперь, после того, что случилось с Поттером… Но теперь я почувствовал некоторое облегчение, и это оказалось настоящим показателем.

Опустившись на стул рядом с кроватью, чтобы не потревожить Поттера, я снова взял книгу, но, прочтя первые несколько слов, задумчиво уставился в пространство.

Вся странность мысли о том, что у меня родился ребенок, проявилась только сейчас. Я невольно вспомнил, как когда-то давно, шестнадцать лет назад, держал на руках своего первого сына и клялся себе, что больше у меня детей не будет.

А еще совсем недавно, несколько лет назад, я и представить себе не мог, что мой быт изменится так резко, что я не только соберусь спокойно жить с любовником, но и заведу еще одного ребенка…

Пусть даже он был нежеланным - я вдруг поймал себя на том, что если бы было возможно избавиться от ребенка на стадии беременности, я бы не сделал этого.

Я отвлекся от размышлений только тогда, когда увидел, что Поттер, до этого лежащий неподвижно, неуклюже зашевелился.

- Сев-рус… - с усилием пробормотал он, и я вскочил, наклонившись над ним.

- Молчи. Я рад, что ты пришел в себя. Ты не мог очнуться три дня, - негромко проговорил я, прикладывая ладонь ко лбу Поттера. Кожа была теплой, и я немного успокоился. Поттер слабо улыбнулся, я убрал ладонь.

- Что-нибудь хочешь? - поинтересовался я.

- Тебя… - выдавил он, и я невольно фыркнул. Поттер изменился в лице, но все-таки с трудом продолжил. - Просто… рядом…

- Помолчи, - приказал я. - Подожди немного, я принесу тебе общеукрепляющее.

Гарри закрыл глаза: судя по всему, у него не было сил, чтобы держать их открытыми. Я ожидал, что он снова уснет, когда я вернусь, но ошибся: он приподнял веки, услышав мои шаги. Я помог ему сесть и выпить зелье, а потом лег рядом с ним, не раздеваясь. Поттер еще немного поерзал и уткнулся носом мне в плечо, ровно дыша. Я обнял его.