Поле боя – Севастополь

Пролог

Они уходили. Конец сентября выдался дождливым и промозглым, ветер рвал еще зеленую листву. Но непогода не могла прогнать людей с Графской пристани и набережной. Они со слезами на глазах провожали СВОЙ флот. Российские триколоры и Андреевские флаги в толпе были приспущены в знак скорби. А над бухтой грохотало «Прощание славянки», Корабли Черноморского флота ВМС России покидали Севастопольскую бухту в соответствии с категоричными требованиями Верховной Рады Украины и очередного «цветного» правительства во главе с президентом, отрабатывающим свою вашингтонскую зарплату. Красавцы корабли, средоточие ударной силы, давали последний трагический парад. Мимо Памятника затопленным кораблям, мимо Имперского Орла с лавровым венком в мощных лапах шла краса и гордость флота. Флагман – гвардейский ракетный крейсер «Москва», следом за ним недавно вошедший в строй накануне позорной провокации однотипный головному кораблю ракетный крейсер «Адмирал флота Лобов». На двоих у них было тридцать две тяжелые крылатые ракеты ударного комплекса П-1000 «Вулкан». Вслед за «убийцами авианосцев», как называли эксперты НАТО русские крейсера проекта-1164, шел второй флагман флота большой противолодочный корабль «Керчь». Ударный артиллерийский эсминец «Беззаветный», новейший корабль Черноморского флота, шел во главе сторожевиков «Сметливого», «Пытливого» и «Ладного». Бороздили воды Севастопольской бухты большие десантные корабли «Ямал» и гвардейский «Цезарь Кунников». Шли малые ракетные корабли «Самум», «Бора», недавно построенные однотипные им «Эол» и «Зефир». «Штиль» и герой грузинской войны «Мираж», защищавший ордер кораблей и потопивший грузинский ракетный катер. При желании русские могли запросто раскатать американские эсминцы вместе с турецкими фрегатами, которые сейчас находились у мыса Сарыч, не решаясь подойти ближе, и их украинских прихвостней, которые сейчас, притихнув, наблюдали демонстрацию Русской военно-морской мощи с обшарпанных «кораблив» ВМС Украины. Но русские уходили, чтобы не вызвать кровавых провокаций, чтобы не стать разменной монетой в назревающем братоубийственном конфликте. Это было право сильного – принять непростое решение и смирить гордость, чтобы избежать жертв среди все же братского народа, хоть и предавшего Черноморский флот ради куска заокеанского пирога. Русские офицеры не питали иллюзий насчет «стабильности и процветания Крыма без русских». Не сегодня-завтра в Севастопольской, Ахтиарской бухте, куда пришли русские корабли еще в 1783 году, станут базироваться американские и турецкие ударные корабли. А город подвергнется «мягкой оккупации», и вместо братских русских флагов заполощатся на ветру ЧУЖДЫЕ звездно-полосатые тряпки, которые несут смерть, разрушение и хаос везде, где появляются, – в Ираке, Афганистане, Югославии, Сомали, Грузии. А рядом – флаги с полумесяцем и звездой – флаги страны, ставшей воинственным региональным лидером и продолжающей свою «Османскую экспансию». А рядом – «дружественная» Румыния, уже отсудившая в Гаагском трибунале экономические права на эксплуатацию шельфовых месторождений украинского острова Змеиный. Что же в итоге останется от Украины, бывшей Украинской ССР? По надуманному поводу, из-за подлой провокации русские военные были вынуждены покинуть город русской славы, легендарный Севастополь, который уже дважды вставал на пути орд иностранных захватчиков. И дважды, словно птица Феникс, восставал из пепла и руин. Случится ли это в третий раз – никто не знал.

Глава 1 РЕНЕССАНС ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА

В кафе на Приморском бульваре гуляли офицеры Черноморского флота. Гуляли с размахом, вполне в традициях Русского флота, да и повод был подобающим: праздновали возвращение из похода новейшей русской подводной лодки, а заодно и обмывали новое звание старшего помощника этой субмарины. Юрий Бессмертный представлялся офицерам по случаю присвоения звания капитан-лейтенант. – Теперь ты, Юра, занял самое высшее место в лейтенантской табели о рангах, – под общий смех поведал торпедист подлодки старший лейтенант Евгений Пономарев. – Ведь как получается: «Младший лейтенант – ничего не знает и ничего не умеет; лейтенант – все знает, но ничего не умеет; старший лейтенант – что-то знает и что-то умеет; капитан-лейтенант – ничего не знает, но все умеет»! Эту старую шутку знали все подводники, но все равно моряки дружно рассмеялись. За одним общим столом собрались экипажи двух подводных лодок – Б-871 «Алросса» и Б-875 «Севастополь». На учениях именно от «Алроссы» пришлось уходить морякам новейшей русской субмарины, только недавно вошедшей в состав Черноморского флота. – А все-таки вы молодцы! – поднял рюмку командир «Алроссы» капитан 2-го ранга Григорий Нечаев, недавно назначенный вместо ушедшего на повышение прежнего командира Дмитрия Парамонова. – От «Варшавянки» еще никто не уходил, вы – первые! – Ну, это честь и хвала нашему старпому, – усмехнулся капитан 2-го ранга Александр Сватов, командир «Севастополя». – Он со всех на тренировках и учениях семь шкур спускает, но зато экипаж слаженный и матросы действуют уверенно в любой ситуации. А фантазия у нашего старшего помощника на постановку вводных просто неиссякаемая, тебе бы, Юра, фантастические романы писать! – Так, Александр Андреевич: «Тяжело в учении – легко в бою!» – Тоже верно! За старпома! Веселье продолжалось. * * * И поводов для оптимизма сейчас хватало. После постоянных придирок Украины по поводу базирования русского Черноморского флота в Севастополе дипломатическим путем удалось все же разрешить ряд вопросов, и среди них главный – перевооружение на новые типы кораблей. Киевские власти требовали, чтобы корабельный состав ЧФ РФ не менялся, а устаревающие корабли заменялись только лишь аналогичными по классу и по вооружению. То есть фактически поступление современных эсминцев и фрегатов, подводных лодок на флот, прикрывающий южные рубежи России, стал невозможен. Ядро сил Черноморского флота составляли флагман, гвардейский ракетный крейсер «Москва», большой противолодочный корабль (БПК) «Очаков», сторожевики «Сметливый», «Пытливый» и «Ладный». Малые ракетные корабли (МРК): ракетные катамараны «Самум» и «Бора», и два МРК «Мираж» и «Штиль». Кроме них наличествовало еще три больших десантных корабля. Были еще ракетные катера «Молния», тральщики, суда обеспечения. Подводные силы представляла единственная ходовая субмарина «Алросса» проекта-877ЭКМ и находящаяся уже довольно долгое время в ремонте лодка «Святой Георгий» 641-го проекта. Этих сил было явно недостаточно для сдерживания чрезмерных амбиций США и их союзников в Черноморском регионе. Операция по принуждению к миру Грузии и систематическое нарушение границ турецкими судами, постоянные рейды американских эсминцев и фрегатов были тому подтверждением. А между тем, например, в ВМС Турции только подводных лодок насчитывалось восемнадцать, все – ходовые. Причем четыре из них – новейшие немецкие «у-боты» проекта-212А. А один только американский эсминец типа «Орлей Берк» нес на борту до пятидесяти крылатых ракет «томагавк»! Но с некоторых пор украинское правительство пошло все же на уступки Черноморскому флоту России и разрешило базирование новых кораблей в обмен на снижение цен на российский газ. После разыгравшегося финансового кризиса экономика Украины поддерживалась практически только неподъемными кредитами МВФ, которые еще нужно было выплачивать. Ситуация с энергоносителями и вовсе была просто катастрофической. Вот что значит незнание украинской «политиче- ской элитой» элементарных основ географии – США все же находятся дальше, чем Россия. Да и проблем у американцев своих сейчас хватает, а вы, «Панове», выгребайте сами, ничего личного – все это просто бизнес. В итоге в обмен на снижение «европейской» цены на газ со стороны России «самостийное» правительство было вынуждено наступить на глотку собственной «свидомости». А Россия, наконец, с 1991 года получила прекрасную возможность усилить свою южную морскую группировку. Взамен выведенного из состава флота БПК «Очаков» на Черноморский театр перешли два только что построенных фрегата проекта-11540: «Дерзкий» и «Отчаянный». Оба корабля были с полным комплектом вооружения, включающим в себя носовую 100-миллиметровую артустановку, два счетверенных контейнера противокорабельных ракет (ПКР) Х-35 «Уран», два зенитных ракетно-артиллерийских модуля «Кортик», реактивные бомбометы и торпедные аппараты. На каждом из них также базировался противолодочный вертолет «Ка-29». Еще одним кораблем, вошедшим в состав Черноморского флота, стал ракетно-артиллерийский корабль «Беззаветный», восприняв имя знаменитого сторожевого корабля, который 12 февраля 1988 года у мыса Сарыч вместе с СКР-6 совершил навал и вытеснил из территориальных вод Советского Союза американский ракетный крейсер «Йорктаун» и эсминец «Кэрон». Новый корабль, несущий на своем борту имя «Беззаветный», являлся эсминцем проекта-956 «Сарыч», на котором вместо спаренных артиллерийских установок АК-130 в дополнение к двум счетверенным пусковым установкам ПКР «Москит-М» стояли две башни со 152-миллиметровыми орудиями. Два таких же корабля вошли в состав Краснознаменного Северного флота России. Назывались они «Ослябя» и «Пересвет», возродив, таким образом, славную флотскую традицию называть корабли именами святых. В состав 166-го дивизиона малых ракетных кораблей 41-й бригады ракетных катеров вошли недавно построенные катамараны-ракетоносцы «Эол» и «Зефир», однотипный «Самуму» и «Боре». Подводные силы Черноморского флота тоже пополнились новейшей сверхмалошумной дизель-электрической субмариной «Севастополь» проекта-677М «Лада». Это была первая русская подводная лодка однокорпусной архитектуры. Специальный водометный движитель вместо традиционного винта, двухкаскадные амортизаторы и вибропоглощающие фундаменты, на которых были установлены силовые агрегаты лодки, резино-полимерное покрытие корпуса лодки обеспечивали снижение акустической заметности по сравнению с «Варшавянкой» на несколько порядков! Горизонтальные рули из носовой части были перенесены на ограждение рубки, а новый гидроакустический комплекс «Симфония» обладал дальностью обнаружения в три раза большей, чем у «Варшавянки». Боевая информационно-управляющая система «Литий-М» могла отслеживать до пяти целей, как надводных, так и подводных, одновременно и выдавать данные для стрельбы по ним самонаводящимися торпедами, ракето-торпедами, противокорабельными ракетами подводного старта. Кроме того, «Лада» имела еще несколько технологических «изюминок», которые были для противника неприятным сюрпризом. Корпус субмарины несколько удлинился по сравнению с лодками базового проекта «Лада», а водоизмещение увеличилось на двести тонн и составляло теперь 1900 тонн вместо 1700. А все из-за того, что на субмарине был размещен дополнительный отсек-модуль «4бис» со сверхсекретной воздухонезависимой установкой, которая позволила существенно увеличить срок подводного плавания русской субмарины без подзарядки аккумуляторных батарей. И это была не единственная техническая новинка, которая явилась бы неприятным сюрпризом для «вероятного противника»… Именно на такой суперсовременной лодке и служил старшим помощником капитан-лейтенант Юрий Бессмертный. Журналисты уже назвали пополнение корабельного состава «Ренессансом Черноморского флота России», но сами моряки, наученные горьким опытом «реорганизаций», относились к этому с большой осторожностью. И все же ряды ударных кораблей, стоящие у причальных стенок, радовали глаз офицеров и матросов и служили поводом для законной гордости жителей Севастополя.

– И все же не дает мне покоя неизвестная подлодка… – Юра задумчиво вертел в пальцах рюмку. На последних учениях во время отработки боевого маневрирования гидроакустиками была замечена странная цель. Безусловно чужая, она имела параметры шумности даже меньше, чем у «Варшавянки», и держалась на границе обнаружения. Гидроакустический контакт с ней оказался неустойчивым и вскоре был потерян. Подводный «летучий голландец» словно растворился в глубине. – Юрий, этим уже занимаются в разведотделе штаба флота, там все выяснят. Отдыхай, лови момент, – дружески похлопал по плечу старпома его коллега с «Варшавянки» Игорь Стеценко. – Правильно, – кивнул командир «Севастополя» капитан второго ранга Александр Сватов. – Сведения, безусловно, важные, но сейчас приказываю – отдыхать! – шутливо добавил он. И все же Юрий крепко задумался, почти уйдя в себя. Он привык все просчитывать и анализировать, помня известную французскую поговорку «Лучший экспромт – это подготовленный заранее». Этому принципу молодой офицер-подводник и старался следовать, заслужив у командования репутацию осторожного, но уверенного и решительного подводного бойца. Юрий Бессмертный часто применял самые рискованные тактические приемы, что называется, «на грани», но неизменно они оказывались заранее просчитанными и выверенными до мелочей. Логика его решений была максимально проста и утилитарна, но была в этом какая-то «изюминка», которая и позволяла одержать победу в непростых условиях и над превосходящим противником. Начав свою службу торпедистом, командиром первого отсека на «Варшавянке» Краснознаменного Северного флота, он вскоре был переведен на новейшую «Ладу», а потом стал старшим помощником. Карьера для офицера-подводника, тем более в нынешние непростые времена, согласитесь, неплохая. Сейчас он уже готовился к экзаменам на допуск управления лодкой. Боевая учеба и корабельные хлопоты отнимали практически все свободное время, но Юрий Бессмертный во всем старался быть на высоте, и это не было самоцелью: просто офицер знал – от него зависят жизни подводников. После банкета офицеры разошлись, многие из них были людьми семейными, ну, а остальные, разбившись на группы «по интересам», решили продолжить, благо завтра была суббота – выходной. А сам виновник торжества, блистая четырьмя звездочками на погонах форменной рубашки, решил пройтись по Приморскому бульвару Но внезапно его неспешная прогулка была прервана самым неожиданным образом. Молодая девушка, разговаривая по мобильному, куда-то очень спешила. Настолько, что, не успев изменить траекторию своего движения, буквально врезалась в новоиспеченного капитан-лейтенанта. Мобильный телефон, сумочка и белая морская фуражка полетели на землю. Юра более инстинктивно, нежели осознанно, успел подхватить девушку под руку. – С вами все в порядке? – спросил офицер, придерживая незнакомку за руку. – Да, извините, – девушка выпрямилась, но, сделав шаг, скривилась от боли. – Ой, я, кажется, ногу подвернула. Усадив девушку на ближайшую скамейку, Юрий подхватил сумочку, папку, мобильный телефон и свою фуражку. Девушка сидела на скамейке, вытянув травмированную ногу. Юра намочил в фонтане носовой платок и положил импровизированный компресс на место отека. – Должно помочь, – пояснил он, и добавил неожиданно для себя: – Вы очень красивая. – Спасибо, – она откинула за плечи роскошные черные волосы и улыбнулась. – Что же вы бежали так, не разбирая дороги?.. Девушка пожала плечами. – Спешила по делам, но теперь, видимо, придется отменить встречу, – она набрала номер на мобильном и вполголоса начала что-то говорить. На бульваре молодежь гоняла на горных велосипедах, пытаясь выделывать разные фокусы, виденные по телевизору. Юра окликнул одного из них: – Эй, пацан, хочешь доброе дело сделать? – А что надо? – Сгоняй в аптеку, купи бинт, обычный, – офицер протянул деньги. – Сдачу оставь себе. – Ну, что вы, не нужно… – начала девушка. – Извините – нужно. Иначе вы в ближайшие два-три дня вообще на больную ногу встать не сможете. Вернулся «горный велосипедист» с бинтом и пакетом. Юра быстро и умело наложил тугую давящую повязку на место ушиба. – Я думаю, милая барышня, вам теперь нужно ехать домой. – Хорошо, – пожала плечами незнакомка. – Что ж, на площади Нахимова возьмем такси и поедем. Маршрутка вам сейчас категорически противопоказана, – отмел возражения Юра. Офицер помог своей невольной спутнице подняться, но она снова сморщилась от боли. – Ясно, – кивнул Юра. – Держите сумочку. И офицер-подводник подхватил девушку на руки. Под восхищенными взглядами прохожих он на руках отнес девушку на площадь Нахимова. Возле автомобилей такси он остановился. Немного помедлил, глядя на уютно устроившуюся у него на руках девушку. Ее карие глаза под чаячьим разлетом тонких аристократических бровей смотрели немного растерянно и иронично. Девушка совсем не ожидала от молодого офицера такого поступка. – Поставьте же меня на землю, рыцарь, – чуть насмешливо произнесла она, приподняв бровь. Юра выполнил просьбу девушки. – Как вас зовут, незнакомка? – чуть смущенно спросил офицер. – Карина. – А меня – Юрий. Может, вас проводить? – Нет, спасибо. – А телефон не оставите? – Ну, что ж, вы это заслужили, – все так же чуть насмешливо приподняв тонкую бровь, произнесла девушка. – Если хотите знать, то это самая ничтожная причина, по которой я так поступил, – несколько резко ответил Юра. Ирония девушки уже начинала действовать ему на нервы. – Не обижайтесь, Юра, – она скороговоркой продиктовала номер. – И, действительно, спасибо вам большое. Сейчас мало кто отважится на настоящий мужской поступок. Карина легко поцеловала молодого офицера в щеку. Такси уехало, а Юра еще некоторое время стоял, глядя на памятник Нахимову, словно бы великий флотоводец мог дать ему совет. Потом, вздохнув, капитан-лейтенант отправился к себе, в офицерское общежитие.

Глава 2 "СОЮЗНИКИ"

– Пробоина в четвертом отсеке! Разрыв трубопровода. – Загерметизировать отсеки! Аварийной партии приступить к борьбе за живучесть и непотопляемость корабля. Старший помощник Юрий Бессмертный находился в Центральном посту, когда пришел доклад об аварии субмарины. Теперь он делал все возможное, чтобы спасти корабль. Основное освещение в отсеках лодки погасло, сменившись аварийным, тускло-красным. В четвертом отсеке, где размещено «сердце» субмарины, два дизеля, механики под командованием инженер-механика капитан-лейтенанта Николая Самсонова боролись с поступлением воды в отсек. Поставили раздвижной упор, зафиксировали аварийные клинья. – Быстрее! Быстрее! – надрывался старшина команды мотористов. В багровом полумраке, прорезаемом острыми снопами яркого света аккумуляторных фонарей, моряки-подводники сражались с беспощадной стихией. Удерживать тяжелый домкрат – работа не из легких, но от быстроты и слаженности действий подводников зависела их жизнь. И каждый знал это. – Есть! – матрос зафиксировал раздвижной домкрат. А в эти же сжатые до предела минуты другая команда моряков-подводников четвертого отсека занималась экстренным ремонтом трубопровода. На поврежденный участок надели специальный уплотнительный рукав и стянули его стальными хомутами. – Включить мотопомпу для осушения отсека! – приказал старший лейтенант Самсонов, выслушав доклады старших обеих аварийных команд. Потом по системе громкой корабельной связи «Каштан» связался с Центральным постом. – Четвертый – Центральному, течь устранена, отсек осушается. Докладывает командир БЧ-5 старший лейтенант Самсонов. Капитан-лейтенант Юрий Бессмертный в Центральном посту глянул на секундомер: вовремя подводники из четвертого отсека уложились. И даже немножко перекрыли норматив. И тут же в Центральный пост пришел другой, не менее тревожный доклад: – Пожар в первом отсеке! Первый отсек – торпедный. В нем находится боезапас, взрыв которого от пожара гарантированно уничтожит подводную лодку. – Центральный – первому, включиться в ИДА, включаю лодочную объемную химическую систему пожаротушения! – Юрий Бессмертный выждал положенное по нормативу время, для того чтобы подводники в первом отсеке включились в индивидуальные дыхательные аппараты. А потом повернул соответствующий переключатель на аварийном пульте. В торпедном отсеке из специальных форсунок под большим давлением ударили ледяные струи фреона. Инертный газ заполнял объем загерметизированно го отсека, вытесняя кислород, необходимый для горения. В считанные секунды пожар был потушен. – Отбой общекорабельному учению по борьбе за живучесть и непотопляемость подлодки, – приказал старпом по «Каштану». – Провентилировать отсеки. Личному составу четвертого отсека оценка «хорошо», личному составу первого отсека оценка за действия – «отлично». Естественно, что никаких затоплений и пожаров на подводной лодке Б-875 «Севастополь» не было, а сама она благополучно стояла возле своего причала в Южной бухте. Все ситуации и вводные были, естественно, условными. Кроме одного. Старший помощник Юрий Бессмертный действительно включал с Центрального пульта лодочную объемную химическую систему пожаротушения. И не успей подводники включиться в ИДА – получили бы тяжелые ожоги ледяным фреоном. Но все успели, все справились на «отлично», а по-другому и быть не могло. В условиях, когда Черноморский флот России, несмотря на начавшееся возрождение, по количеству уступал турецкому, а на Черноморском театре военных действий практически постоянно находились ракетные эсминцы ВМС США, противовесом могло служить только высокое качество подготовки экипажей русских надводных кораблей и подводных лодок. А что касается «Севастополя», то на нем выучка личного состава была высочайшей, поэтому-то и были разрешены специальным приказом такие суровые условия проведения общекорабельных учений, как реальное использование лодочной объемно-химической системы пожаротушения, которая включается только при реальном пожаре. Перед учениями старпом Юрий Бессмертный лично проверил у всего экипажа портативные дыхательные аппараты. А потом сам с секундомером «гонял» матросов на скорость включения в ИДА. «Тяжело в учении – легко в бою», – неизменно повторял он суворовскую поговорку. Юрий очень четко усвоил формулировку «условия, приближенные к боевым», и старался максимально их к таковым и приблизить, без ущерба личному составу и материальной части, конечно. За что и получил у офицеров-подводников вполне заслуженное прозвище «милитарист». После учений старпом поднялся на палубу. Возле сходен подлодки затормозил «газик» комендатуры, из которого выскочил капитан 2-го ранга Александр Сватов. Быстрым шагом он поднялся на лодку. – Здравствуйте, Юрий Леонидович, как прошли учения? – Здравия желаю, товарищ капитан 2-го ранга. Учения прошли успешно.. – Хорошо. Старпом, готовьте лодку к бою и походу, выходим завтра ночью. Объявить общий сбор. – Есть.

Совещание в штабе Черноморского флота было посвящено планировавшемуся выходу украинской подводной лодки «Запорожье» в боевой поход. В связи с этим закономерно встал опрос о ее сопровождении противолодочными силами Черноморского флота России. Украинские ВМС хоть и считались формально дружественными, но постоянные споры с Киевом и попытки последнего дестабилизировать ситуацию, постоянные споры и провокации со стороны украинского командования привели к тому, что «дружба и сотрудничество» были ограничены лишь формальными рамками. Хотя рядовые моряки двух флотов, да и офицеры тоже, нормально находили между собой общий язык, высшим политическим силам в Киеве не без нажима «дружественного блока НАТО» было вы- годно сеять вражду между двумя флотами некогда великой страны. – Какие силы будут задействованы в слежении за подлодкой ВМС Украины? – Мы планируем использовать противолодочные самолеты «Бе-12» с аэродрома Кача и вертолеты с новых фрегатов. Также будут задействованы малые противолодочные корабли с опускаемыми антеннами поискового гидроакустического комплекса, – четко доложил заместитель командующего ЧФ России по тактике. – Виноват, товарищ Командующий. Но я считаю, что следить за украинской подлодкой – ниже нашего достоинства, – неожиданно сказал капитан подлодки «Севастополь» Александр Сватов. – Что? Пожалуйста, объяснитесь, товарищ 2-го ранга. – Это недопустимо – следить за лодкой дружественного флота. – Да, но они же делают все, чтобы помешать нам! – не выдержал один из офицеров боевого управления. – Виноват, товарищ командующий… – И именно поэтому мы не должны опускаться до такого. Сильный должен быть великодушным. – Что ж, Александр Андреевич, я уважаю ваши понятия о чести. Но в данном случае это лишь элемент боевой подготовки нашего флота. Все согласовано с Командованием ВМС Украины. Но это еще не все. Ваша лодка, товарищ капитан 2-го ранга будет осуществлять скрытное слежение за украинской подлодкой «Запорожье». Начальник разведки флота сейчас все пояснит. С места поднялся грузноватый контр-адмирал. За добродушной внешностью и тонкой оправой дорогих очков прятался острый, хищный аналитический ум. Офицер подошел к оперативной карте Черноморского театра во всю стену и отодвинул шторы, прикрывающие ее. – По нашим данным поход подлодки «Запорожье» ВМС Украины вызовет интерес не только у нас. Не забывайте, товарищи офицеры, эта лодка однотипна нашему «Святому князю Георгию», недавно снова введенному в строй. Запланированы трехсторонние учения США – Турция – Украина. И следить за ней, вероятно, будут и американцы, и турки. Да, и, кстати, Александр Андреевич, как раз есть все шансы обнаружить вашего подводного «Летучего голландца». – Товарищ капитан 2-го ранга, приказываю подготовить лодку к бою и походу, – приказал командующий Черноморским флотом по завершении совещания. – Есть!

В ВМС Украины – знаменательное событие. К морскому походу готовилась единственная подводная лодка «Запорожье», бывшая Б-371. Субмарина проекта-641, переданная Украине с 1991 года, не отходила от причала. Анекдотическая ситуация, правда, это был скорее смех сквозь слезы, произошла с закупкой для нее аккумуляторных батарей. Так как покупать их у России «самостийникам» гордость не позволяла, то было принято решение за валюту купить аккумуляторные батареи в Греции. Купили, но на лодку их поставить не удалось – не подошли по размерам клеммы. И немудрено, ведь в Греции вооружения и комплектующие к ним производятся по стандартам НАТО. А «Шестьсот сорок первые» подлодки строились еще в Советском Союзе. Так что украинская подводная лодка «Запорожье» осталась без аккумуляторов, ВМС Украины – без подлодки, а бюджет – без денег. Вот уж действительно: «подводная лодка в степях Украины» – смех сквозь слезы. Казалось бы, такая ситуация должна была бы вразумить «жовто-блакитных» адмиралов и генералов, но нет. И украинская официальная пресса уже вовсю поет дифирамбы американцам, «подарившим» украинскому флоту целых два старых, списанных, фрегата типа «Оливер Хазард Перри». «На тебе, убоже, что мне не гоже». Во времена СССР советские моряки грустно шутили: «Чтобы нейтрализовать советский флот, американцам достаточно подарить нам один из своих атомных авианосцев». «Прогрессивному» украинскому флоту, чтобы «пойти на дно», понадобилось всего два старых американских фрегата. Ведь системы связи, боевого управления, оружие, механизмы у них созданы по стандартам НАТО. Для них даже масло для турбин нужно специальное. Отличное от того, что используется для бывших советских кораблей, таких как флагман ВМСУ «Гетман Сагайдачный». Аккумуляторные батареи на «Запорожье» все-таки приобрели… в Индии! Бережливые индусы хранили несколько законсервированных лодок проекта-641, хотя сами сейчас использовали «Варшавянки» и новейшие «Амуры», а из атомных – арендовали многоцелевую АПЛ «Нерпа» проекта-971У «Щука-Б». Но всем известна практичность и хозяйственность кшатриев.[1] Они совсем уж недавно сняли с вооружения истребители-бомбардировщики «МиГ-23БН» и «МиГ-27» «Бахадур» («Богатырь»), высоко оценив этот самолет за простоту и надежность. После долгих переговоров индийские аккумуляторные батареи были куплены опять же за валюту и установлены индийскими же специалистами на украинской подлодке. Принцип «По-дурному, но по-своему, а не так, как у «москалей», принимал, порой, гротескные формы. Малым ходом под дизелями подлодка в сопровождении буксира прошла по Севастопольской бухте. По такому торжественному случаю на набережной играл духовой оркестр украинского флота. Стоящий на ходовом мостике командир «Запорожья» капитан 3-го ранга Дмитрий Коноваленко с наслаждением вдохнул соленый морской воздух. Впервые с 1991 года подлодка вышла в море. В отличие от многих «жовто-блакитных» горе-адмиралов, которые только щеки могли многозначительно надувать в присутствии «коллег» по блоку НАТО, Коноваленко своих матросов и офицеров гонял до упаду, хотя торпедную атаку ему приходилось выполнять только на тренажере. Сейчас к чувству гордости прибавлялась еще и тревога: как поведут себя люди и материальная часть в реальном боевом походе?.. Сколько лет ведь субмарина у пирса провела… Над головой прожужжал вертолет, поблескивая желто-синим кругом – эмблемой ВВС Украины. Охраняют… Хотя от кого охранять, от россиян? Так у них своя такая же, да еще в придачу и ходовая «Варшавянка», которая «Алросса». А недавно приятель из штаба рассказывал Коноваленко, в Черноморском флоте и вообще появилась новейшая «Лада»! Правда, ее почти никто не видел, так как базировалась она не в Южной бухте, а вместе с основными силами флота, прямо напротив гвардейского ракетного крейсера «Москва». И Севастопольскую бухту новейшая субмарина-«охотник» покидала только ночью и только в подводном положении. А между тем подлодка «Запорожье» уже оставила за кормой защитные молы Севастопольской бухты и вышла в открытое море. На горизонте выделялись силуэты кораблей ВМС Украины, и среди них флагман – фрегат «Гетман Сагайдачный». А над подлодкой неторопливо прошел самолет, на этот раз русский «противолодочник» «Бе-12» из состава 318-го смешанного авиаполка, дислоцированного в Каче. А выше чертили лазурь неба белыми инверсионными следами русские ударные самолеты «Су-24М», базирующиеся на аэродроме Гвардейское. Выход украинской подводной лодки в море стал отличным поводом для боевой учебы и украинского, и российского флотов, и кораблей блока НАТО. Сейчас как раз лодка взяла курс на походный ордер кораблей ВМСУ, который должен будет соединиться с ударной группировкой кораблей НАТО у берегов Грузии и провести там совместные маневры. Дмитрий Коноваленко напоследок окинул взглядом горизонт. – По местам стоять, к погружению! Лодка медленно уходила в родную «среду обитания».

Глава 3 СКРЫТНОЕ СЛЕЖЕНИЕ

– По местам стоять, к погружению! Подлодка «Севастополь» ушла под воду, едва отойдя от причала. Непроглядная южная ночь стирала грань между водой и воздухом, чернильно-черное небо, расцвеченное мириадами звезд и огней города-героя, сменилось непроглядной чернотой вод Севастопольской бухты. Лодка осторожно продвигалась на самом малом ходу электромоторов за идущим по бухте малым противолодочным кораблем проекта-1124. Небольшой и совсем безобидный на вид кораблик, по сравнению с мощными крейсерами и стремительными эсминцами, был оснащен уникальным гидроакустическим комплексом. Сейчас его эхолокаторы сканировали фарватер бухты, служа «глазами» подводной лодки. «Севастополь» в целях скрытности использовал свою поисково-обзорную аппаратуру только в пассивном режиме. В Центральном посту Юрий Бессмертный склонился над картой бухты, хождение здесь, да еще под водой, без визуальных ориентиров напоминало прогулки по стройплощадке с завязанными глазами. При проводке по бухте старпом ориентировался только на информацию с противолодочного корабля да на шум его винтов. И делал он это самостоятельно впервые. Рядом с ним стоял капитан 2-го ранга Сватов и внимательно следил за действиями старшего помощника, но ни во что не вмешивался. Юра протер красные, опухшие глаза и еще раз сверился с прокладкой курса. – Товарищ капитан 2-го ранга, прошли входной маяк Севастопольской бухты. – Глубина – сто пятьдесят, скорость шестнадцать узлов. – Есть глубина сто пятьдесят, скорость шестнадцать. – Штурман, рассчитайте курс выхода в район маневрирования эскадры НАТО. – Есть. – Первой боевой смене – заступить на вахту! Вы свободны пока, Юрий Леонидович. Отдыхайте. – Есть! Вернувшись к себе в каюту, Юра стащил с себя синюю повседневную робу, завалился на койку и заснул, еще не коснувшись головой подушки.

Подготовка к выходу в море заняла все оставшиеся сутки. Дел было выше крыши: еще раз проверить боекомплект, загрузить в лодку необходимые припасы, получить и проверить аварийное снаряжение, проверить наличие всего штатного оборудования. К при чалу один за другим подъезжали грузовики, доставляя ящики, коробки, упаковки, и прочее, прочее, прочее… Просто удивительно, сколько всего необходимого может в буквальном смысле поглотить сравнительно небольшая по размерам подводная лодка. Наконец, на лодку прибыл командир. Старпом построил экипаж и доложил капитану 2-го ранга по всей форме о готовности лодки к бою и походу. Скомандовав положенное: «По местам стоять, швартовых сниматься», командир подлодки на секунду задержался возле своего старшего помощника. – Юрий Леонидович, вы же собираетесь в ближайшее время сдавать на допуск управления подводной лодкой? – Так точно, товарищ командир! – Ну, вот и хорошо. Попрактикуетесь в этом походе, я с наставлениями лезть не буду, но обязательно помогу. А потом отмечу в рапорте ваши действия. – Большое вам спасибо, Александр Андреевич! – Дело тут не в благодарности. Помни, Юра – это огромная ответственность. – Так точно, Александр Андреевич!

На поверхности уже давно был день, а здесь, на глубине, непроглядный мрак сменился зеленоватыми сумерками, в которых бесшумно скользила русская субмарина. Подводная лодка «Севастополь» шла на большом удалении от «Запорожья», но шум трех винтов украинской подлодки был отчетливо слышен. Вот уж действительно «Фокстрот», как называли этот тип лодок американцы за высокий уровень акустической заметности. А на поверхности моря прослушивались постоянные шумы винтов кораблей и хлопанье вертолетных лопастей – это украинские ВМС пытались выявить слежение за своей подводной лодкой. Наивные! С 1991 года прошла уже целая эпоха в развитии вооружений. А «в Украине», демократической и независимой, уровень технической оснащенности армии упал катастрофически. Дошло до того, что перед вооруженным грузино-осетинским конфликтом украинские танки Т-72 продавались в Грузию, а взамен их с баз хранения расконсервировались более старые «Т-64».[2] Хотя совсем недавно и был принят на вооружение украинской армии танк «Оплот». Но его серийное производство только разворачивалось на Харьковском заводе имени Малышева. Россия же наращивала производство именно наукоемких видов вооружения. Да, все это для ее экономики и промышленности было тяжело. Здесь и затянувшиеся испытания баллистической ракеты для подводных лодок «Булава-30», и шестнадцать лет постройки одного фрегата «Ярослав Мудрый», и долгое принятие на вооружение вертолетов «Ми-28» и «Ка-52», и многое другое. Но зато поднялись в небо русские «Су-35» и «Су-34», «МиГ-35» и «Ми-28Н». Приняты на вооружение новые атомные и дизель-электрические субмарины, новейшие фрегаты охраняют караваны судов от пиратов. В войсках проводятся плановые учения. Да – тяжело, но Россия копит силы, постепенно переходя от количества к качеству. И не только Россия. Тихая аграрная Белоруссия с гораздо более скромным экономическим и технологическим потенциалом умудрилась с помощью Израиля и России модернизировать свои «миги» и «су» до уровня «Су-27БМ» и «МиГ-29БМ» и вызвала этим настоящий фурор на выставке в Ле Бурже! А Украина? Окончательно добитая «Оранжевой революцией» и склоками властей предержащих за остатки ресурсов страна просто не могла уже себе позволить сильную армию. А слабых бьют везде и всюду, это – аксиома. И дядя Сэм не вступится, у него своих проблем – по горло. Даже переданные в качестве «помощи» (за которую еще придется платить по кредитам правнукам ныне живущих украинцев) американские фрегаты «Оливер X. Перри» выглядели гораздо более современно украинского «флагмана» – обычного фрегата, не имеющего даже ударного противокорабельного ракетного комплекса. Ограниченно годная для этих целей зенитно-ракетная установка «Оса-МА», тоже, кстати, еще советского производства, не в счет. Ну, а наиболее современные американские эсминцы «Орлей Берк» и вовсе выглядели оружием инопланетян на блеклом сине-желтом фоне оружейного официоза. Так что при всем желании услышать «Севастополь» украинские акустики так и не смогли. Зато командир группы гидроакустиков лейтенант Вадим Зайчик докладывал в Центральный пост о надежном акустическом контакте с украинской субмариной на дистанции, исключающей их собственное обнаружение. В Центральном посту стоящий вахту старпом глянул на циферблат часов, на поверхности – уже глубокая ночь. – Всплывать под перископ! Акустик, слушать горизонт. Рулевой, дифферент на корму четыре градуса. Продуть балласт. Подготовить к заполнению цистерну быстрого погружения. – Одновременно с приказами старший помощник записал в вахтенный журнал время маневра и географические координаты подлодки. – Есть дифферент на корму четыре градуса. Цистерна быстрого погружения подготовлена к заполнению. – Балласт продут. Глубина – двадцать метров, лодка всплывает. – Поднять перископ. Поднять выдвижные устройства! – Поднята антенна РЛС, докладывает оператор: горизонт чист. Юрий Бессмертный приник к перископу, осматривая горизонт. Механический «глаз» показался над волнами. Самый старый и консервативный прибор подводных лодок, перископ, очень изменился со времен Второй мировой войны. Теперь это была не линза с системой зеркал, а целый электронно-оптический комплекс отображения надводной информации, включающий в себя видеокамеру, инфракрасную камеру и лазерный дальномер. За счет уменьшения размеров тут были смонтированы и антенны дальней связи. Прокрутившись на 360 градусов, «умный глаз», как шутливо окрестили его подводники, снова скрылся в волнах. – Выдвинуть шахту РДП,[3] перейти на дизеля для зарядки аккумуляторных батарей. Правый дизель – малый вперед, левый – на генератор. – Четвертый – Центральному, дизели запущены, есть малый вперед. Застучали дизели, им вторили компрессоры, «набивая» в баллоны воздух высокого давления. Лодка шла совсем близко к поверхности моря, на которой серебрилась сейчас лунная дорожка. Вообще-то можно было всплыть и в надводное положение, но Юрий Бессмертный все же осторожничал. Согласно навигационным расчетам, уже завтра лодке предстояло действовать в районе сосредоточения корабельной группировки НАТО. Так что – береженого бог бережет… Выхлопные газы при этом отводятся в атмосферу. – Четвертый – Центральному, зарядка батарей закончена. – Понял, погружаемся. Лодка снова скользнула в глубину.

Командир подлодки «Запорожье» капитан 3-го ранга Дмитрий Коноваленко отдал приказ о всплытии. Отдраили верхний рубочный люк, пьянящий морской воздух ворвался в отсек Центрального поста. Командир поднялся по трапу на мостик и подставил лицо соленому ветру. С утра на море посвежело, и клочья белой пены долетали до рубки. Дмитрий Коноваленко был доволен, переход к месту маневров прошел нормально. Надежная советская техника не подвела даже после стольких лет забвения, а экипаж выполнял свои обязанности с похвальным рвением. Правда, обнаружить слежение со стороны подводных сил Черноморского флота он так и не смог, как ни пытался. Все же технологический разрыв между подводными лодками разных поколений был очень велик. Но как бы то ни было, а переход к району маневров прошел успешно, и теперь предстояло самое главное – сами маневры. В сильный морской бинокль уже были видны силуэты кораблей. Ближе к подлодке находилось «ядро флота» ВМС Украины – флагман «Гетман Сагайдачный», судно управления «Славутич» и два старых американских фрегата типа «Оливер Хазард Перри», переданные Украине от ВМС США. Теперь они назывались по-новому: «Гетман Байда Вишневецький» и «Гетман Иван Мазепа». Американские фрегаты, кстати, и были самыми боеспособными в украинском флоте, неся полный комплект вооружения. Основу их ударной мощи составляли четыре противокорабельные ракеты «Гарпун», кроме того, фрегаты несли зенитные ракеты «Стандарт», одну 76-миллиметровую пушку «Ото Мелара» в центре протяженной надстройки, занимающей большую часть корабля, и набор скорострельного оружия ближней обороны: одну шестиствольную 20-миллиметровую установку «Вулкан-Фаланкс», две – GAU-25 и крупнокалиберные пулеметы. Подбор команд на эти корабли был своеобразным и вполне соответствовал политическим реалиям «оранжевой власти» в Киеве. Экипажи на флагманский корабль ВМС Украины и на американские фрегаты подбирались исключительно из Западной Украины, причем предпочтение отдавалось ярым поклонникам «Нацii» – наследия Степана Бандеры и Андрея Мельника. Ну, а корабль управления «Славутич» и вовсе считался «блатным местом», вторым после «Гетмана Сагайдачного». За кораблями опереточного «незалежного флота» находились весьма внушительные силы: два американских эсминца типа «Орлей Берк», два турецких фрегата, «Явуз» и «Барбарос», чрезвычайно удачного германского проекта «МЕКО 200». Вместе они составляли эскорт американского десантного вертолетоносца «Эссекс» типа «Уосп». У берегов Грузии эта корабельная ударная группа должна была отрабатывать ситуации по оказанию помощи стране в случае «Гуманитарной катастрофы». Вообще-то проход через Босфор и Дарданеллы авианесущего корабля является откровенно грубым, провокационным нарушением международного морского права. Однако американцы, как всегда, действовали нагло и беспардонно в достижении своих целей. Да и сами цели у них были весьма примитивными: контроль над источниками ресурсов, особенно нефти и газа, для того чтобы продлить собственную вакханалию потребления, и насаждение в странах, лояльных к США и «американским ценностям», правительств, для того чтобы чувствовать себя во всем мире, как в Техасе. А мнением патриотов можно пренебречь, даже ценой большой крови, как это было сделано в Югославии. * * * Лодка малым ходом подошла к борту корабля управления «Славутич». Капитан 3-го ранга Дмитрий Коноваленко со штурманом и еще несколькими офицерами перешли на подошедший катер и направились на борт штабного корабля. Внутри корабль управления «Славутич» больше напоминал дорогую яхту престиж-класса: дорогая мебель и видеоаппаратура, панели из мореного дуба и красного дерева, комфортабельные каюты-люкс для высших офицеров – роскошь и лоск. «Эх, денежки, которые во все это вбуханы, – да в боевую подготовку», – с тоской подумал капитан единственной украинской субмарины. Доложив по всей форме о прибытии, Дмитрий Коноваленко сразу же включился в работу по планированию предстоящих маневров. По условиям учений караван судов с «гуманитарной помощью» атаковывался подводной лодкой «неизвестной третьей стороны», на роль которой и выбрали «Запорожье». Задача конвоя состояла в том. чтобы своевременно обнаружить субмарину и не дать ей выполнить торпедную стрельбу. В общем планировании операции участвовали все стороны, задействованные в учениях, но тон, естественно, задавали американцы. Дмитрий Коноваленко обратил внимание и на то, с каким откровенным раболепием украинские морские офицеры смотрят на своих «заокеанских хозяев» и как высокомерны они были по отношению к своим сослуживцам с других кораблей. Еще бы – неплохо устроились… Не ускольз- нуло от внимания подводника и пренебрежительное отношение турецких офицеров к их украинским коллегам. После оперативного совещания, названного новомодным словом «брифинг», состоялся обед. И снова подводники, привыкшие к скудному флотскому рациону, подивились обилию и кулинарным достоинствам блюд. Казалось, что они не на борту боевого корабля, а в плавучем ресторане. Но, честно говоря, кусок в горло не лез. Быстро покончив с трапезой, подводники поспешили на свою лодку. Вернувшись, Дмитрий Коноваленко приказал экипажу готовиться к предстоящим маневрам. Всю последующую ночь лодка заряжала аккумуляторы, а с рассветом погрузилась и вышла на позицию. Дмитрий Коноваленко осторожничал, он не стал всплывать под перископ, чтобы не обнаруживать себя. Сейчас подводная лодка шла самым малым ходом, осторожно подкрадывалась к каравану. А наверху противолодочная операция шла с голливудским размахом. С борта десантного вертолетоносца взлетали бравые белозубые парни на «Си харриерах» и противолодочных вертолетах «Линкс». Эсминцы и фрегаты ощупывали водную толщу поисковыми импульсами сонаров, их палубные вертолеты слушали море пассивными микрофонами спускаемых гидроакустических станций. Подводная лодка «Запорожье» отчаянно маневрировала, пытаясь уклониться от акустического контакта, но это было не так-то просто сделать. И все же Дмитрий Коноваленко выявил одну закономерность в действиях и американских, и турецких моряков: они действовали большей частью шаблонно и полагались на свое технологическое преимущество. Это и позволяло украинской субмарине пока оставаться незамеченной. – А все же украинский капитан – молодец, – вполголоса пробормотал старпом подводной лодки «Севастополь» Юрий Бессмертный. Он уже больше суток находился в Центральном посту, координируя действия экипажа подлодки. Русская субмарина вела скрытное слежение за всеми маневрами кораблей НАТО и ВМС Украины. Благодаря своей сверхмалошумности она оставалась незаметной даже для хваленой американской техники. Здесь же находился и командир подлодки, капитан 2-го ранга Александр Сватов, но, как и обещал, командир не вмешивался в действия подчиненного. Сейчас старпом благодаря акустикам и планшетистам мог наблюдать, как капитан украинской субмарины строит маневр торпедной атаки. – Докладывает акустик, слабый акустический контакт по носу с принижением в полсотни метров. Пеленг цели не меняется. Дистанция до цели – восемь кабельтовых. – Вас понял, – встрепенулся старпом. – Рулевой – разворот на цель. БЧ-5, средний вперед! Штурман, рассчитайте новый курс на перехват неопознанной подводной цели. Неужели это опять тот самый «летучий голландец" который следил за ними во время учений? – Центральный – акустику, провести сравнение акустических характеристик обнаруженного объекта с эталонной записью шумов № 217345/090. – Юрий наизусть помнил номер того звукового портрета. – Продолжайте отслеживать цель в автоматическом режиме. – Центральный пост, вас понял, веду объект, – и несколькими секундами спустя: – Акустик – Центральному, акустический портрет обнаруженного объекта идентичен эталону! Капитан-лейтенант Бессмертный среагировал мгновенно. – Параметры движения цели ввести в БИУС,[4] штурман, рассчитать курс перехвата цели. – Есть! – Докладывает акустик Неопознанная цель следует в кормовом секторе украинской подлодки, четко повторяя все ее маневры! – Можете классифицировать цель? – Виноват, товарищ капитан-лейтенант, уровень шума минимален, пеленг едва берется. Судя по всему, это «Готланд», «Викинг» или «Двести двенадцатая». Либо же наша «Варшава»… Старпом, который сейчас фактически полностью управлял лодкой, подавил тяжкий вздох. Все эти варианты были весьма безрадостными. Немецкие лодки проекта-212 состояли на вооружении ВМС Турции, а единственная «Варшавянка» входила в состав румынского флота. Тем временем украинская подлодка выходила в атаку на «миротворческий конвой», а команда «Запорожья» так и не знала, что они сами уже, что называется, «на мушке». А «Севастополь» продолжал скрытное слежение. Но вдруг неизвестный подводный объект словно почувствовал, что за ним следят, и выполнил резкий отворот на девяносто градусов. Юрий Бессмертный среагировал мгновенно. – Рулевой разворот вправо девяносто, выходим в корму неизвестной подводной цели! Мотор – вперед средний. – Есть вправо девяносто. – Центральный, докладывает БЧ-5, мотор работает вперед средний. Русская субмарина заложила настоящий подводный вираж с приличным креном. Все, кто находился внутри прочного корпуса, хватались за что только можно, на камбузе посыпалась на пол посуда. На экранах американских сонаров появилась ненадолго слабая засветка, а потом и она исчезла. Но даже и ее увидели не все операторы, ведь настроенная на решение определенной тактической задачи аппаратура попросту игнорировала «помеховые» сигналы. А подлодка «Севастополь» вела преследование неизвестного подводного объекта, с каждой минутой приближаясь к нему. Неизвестно, что заставило старпома прервать слежение за корабельной группировкой и устремиться в погоню за загадочным источником шумов. Юрий Бессмертный всегда прислушивался к своей интуиции и был просто уверен, что это необходимо сделать. – Акустик – Центральному, цель впереди, прямо по носу, дистанция шесть кабельтовых и сокращается. Цель классифицируется как субмарина «тип 212». – Вас понял, БЧ-5 – полный ход! – Есть полный ход. Старпом довольно хмыкнул, немецкие дизель-электрические субмарины этого проекта были одними из лучших в мире, четыре из них входили в состав военно-морского флота Турции. Стремясь оторваться от подводной погони, «Двести двенадцатая» развила полный ход. Но русская субмарина была быстрее. Механики «Севастополя» выжимали из электромотора полных двадцать два узла. Разворот – и вот уже «Севастополь» выходит в торпедную атаку. – Выходим в учебную атаку подводной цели. Данные о движении объекта атаки ввести в БИУС. Первый отсек, приготовиться к условной стрельбе. Торпедные аппараты с первого по шестой – товсь! – Данные введены в БИУС, к стрельбе готовы. Докладывает торпедный отсек, товсь выполнено! – Просчитать вероятность поражения цели залпом из четырех торпед. Штурман, проверить расчеты. – Товарищ капитан-лейтенант, вероятность поражения подводной цели залпом из четырех торпед 0, 98! Капитан-лейтенант Юрий Бессмертный поднес к губам микрофон общекорабельной трансляции: – Цель условно поражена! Отбой учебно-боевой тревоге. Поздравляю экипаж с успешной торпедной стрельбой! Кок, выдать всем по стакану сметаны с вишенкой! – Служим Отечеству! – разнеслось по отсекам русской подлодки. * * * – Внимание, докладывает акустик! Цель выпустила активные устройства гидроакустического противодействия! «Севастополь» все еще преследовал «Двести двенадцатую», и на турецкой субмарине пошли на отчаянный шаг, чтобы уйти от погони. И их можно было понять – немецкие дизель-электрические подлодки проекта-212 считались лучшими в своем классе. Они сочетали мощное и разнообразное вооружение, суперсовременную электронику и высочайшее немецкое качество. А школа подводного кораблестроения еще со времен адмирала Карла Деница была непревзойденной. Но вот русские в очередной раз доказали, что их традиции создания боевых «наутилусов» не уступают, а по оригинальности конструктивных решений, надежности и мощи вооружения даже превосходят лучшие мировые аналоги. – Центральный – акустикам, записать акустическую картину противодействия, внимательно следить за лодкой, фиксировать малейшие детали! Вот это была удача! Теперь благодаря несдержанности турецких подводников, у их русских «оппонентов» был уникальный шанс увидеть в действии и зафиксировать работу приборов активного акустического подавления новейшей немецкой подводной лодки. Выполнив эту задачу, капитан-лейтенант Бессмертный, приказал вернуться к слежению за маневрами кораблей НАТО. Лодка описала широкую циркуляцию и вернулась на прежний курс. А тем временем украинская субмарина «Запорожье» все же вынуждена была всплыть несмотря на мужество, смелость и умение своего командира. Все же в современной войне большую роль играют технологии. Как бы ни был искусен и опытен экипаж и офицеры, отставание в технике между бывшей советской субмариной проекта-641, к тому же и простоявшей почти два десятка лет на приколе «украинской демократии», и новейшими американскими эсминцами, оснащенными суперсовременной боевой электроникой и гидроакустической аппаратурой, было огромным. Но янки и их турецкие союзники, не стыдясь, сразу же раструбили о своем «блестящем успехе» – бывшая советская подлодка обнаружена и условно потоплена. – «Варшавянку» вы так хрен бы перехватили, сто немытых вам в глотку! – выругался в Центральном посту своей многострадальной подлодки капитан 3-го ранга Дмитрий Коноваленко. И действительно, был в недавней истории случай, когда на совместных учениях ВМС США и Алжира американцы прошляпили «Варшавянку» алжирского флота. Все время американцы демонстрировали, как корабли и самолеты их поисково-ударной группы «уверенно» сопровождают условную цель. А в конце учений «Варшавянка» всплыла совершенно в другом месте, где американцы ее и не ожидали! В случае же реального боевого столкновения алжирская дизель-электрическая подлодка русского производства, вооруженная ракето-торпедами и противокорабельными крылатыми ракетами подводного старта, перетопила бы американские эсминцы и фрегаты – что семечки пощелкала. Совместные учения украинского, американского и турецкого флотов завершились. Завершилась и скрытая боевая вахта русской сверхмалошумной субмарины «Севастополь». Впереди был путь домой, а ей на смену уже шла подлодка «Алросса», которая продолжила слежение за натовскими кораблями.

Глава 4 ОГНИ СЕВАСТОПОЛЯ

Юрий Бессмертный стоял на ходовом мостике идущей в надводном положении субмарины и смотрел на огни родного города, название которого было начертано золотой славянской вязью на ограждении рубки. Негромко тарахтели дизели, заряжая аккумуляторные батареи, стучали компрессоры, «подбивая» в баллоны воздух высокого давления. Было уже далеко за полночь, яркий кошачий глаз луны заливал тихое и спокойное море серебристым светом, а вдали перемигивался огоньками Севастополь. Там мчались по каким-то своим делам машины, мерцали неоновые вывески ночных клубов и ресторанов. В спальных районах среди погасших окон многоэтажек светились теплым и уютным светом кое-где огоньки квартир. Может, не спится человеку, и сидит он в мягком и уютном кресле под торшером с книгой и кружкой сладкого ароматного коричневого чая. Или мама нежно погладит разметавшегося во сне сынишку, поправит ему одеяло. А может, студент, растирая красные глаза, корпит над конспектом и учебниками – сейчас как раз пора летней сессии. Все это капитан-лейтенант представлял очень живо, и в такие минуты понятие «Родина» целиком укладывалось в эти уютные и беззащитные огоньки. Это их покой и сон охранял капитан-лейтенант Бессмертный, стоя на вахте в непроглядной тьме морских глубин. – Скучаешь по родному берегу? – спросил его стоящий тут же на мостике капитан 2-го ранга Александр Сватов, затягиваясь сигаретой. – Да, родной берег, родной город… Вы же знаете, Александр Андреевич, я ведь не местный, но Севастополь действительно стал для меня родным. Этот замечательный город умеет очаровывать. Уж не знаю чем… Героизмом и стойкостью поколений солдат и моряков, защищавших его, уникальной историей или уютом тихих улочек Центрального городского холма, чьи камни помнят еще великих русских адмиралов? Господствующей высотой Малахова кургана, где старинные форты и редуты талантливого инженера Тотлебена соседствуют с корабельными орудиями Великой Отечественной войны. Или еще более древней утонченностью античной Тавриды? Наверное, все вместе и создает то невероятное суровое обаяние южного форпоста России. Вы знаете, я разговаривал со многими людьми, абсолютно разными, из Тюмени и Донбасса, Кривого Рога, Дрогобыча, Санкт-Петербурга, Москвы и Волгограда. И всех их объединяло одно – любовь к Севастополю. Для всех них, людей, кстати, сильных и целеустремленных, энергичных, Севастополь стал родным городом. – Ну-ну, Юрий Леонидович, – усмехнулся командир, – вас послушать, так Севастополь – город сплошных суперменов и героев. – Нет, – в свою очередь улыбнулся старпом, – это город, достойный восхищения. – Товарищ капитан 2-го ранга, разрешите обратиться к товарищу капитан-лейтенанту, – прервал их разговор вахтенный сигнальщик. – Разрешаю. – Товарищ капитан-лейтенант, командир БЧ-5 докладывает: зарядка батарей завершена. Воздух высокого давления заправлен. – Понял. Приготовиться к погружению. Восток уже заметно посветлел, ночь уходила, уступая свои права дневному светилу. Меркли звезды. Рассыпая мелкие звездочки искр, кометой полетел за борт окурок сигареты командира. Вахтенный сигнальщик раскрепил свой ратьеровский фонарь и скользнул по шахте лаза вниз, в Центральный пост. Вслед за ним спустился и командир. Крайним пошел за ними и старпом, захлопнув тяжелую крышку рубочного люка и провернув штурвал герметичного запора. Спустившись, он загерметизировал и люк, ведущий в Центральный пост. Подлодка снова ушла на глубину, где и пробыла целый день. На этот раз старпом «Кощей Бессмертный», как называли его за строгость моряки из экипажа, не стал доводить и так уставших за время фактически боевого слежения людей дополнительными тренировками. Наоборот, он распорядился коку усилить нормы питания и приказал всем свободным от вахты морякам отдыхать. А офицеры собрались в кают-компании. Здесь по неписаным морским законам главным был не капитан, а старший помощник. Да и сама кают-компания значила больше, чем просто место приема пищи и отдыха, это было место, где строгая флотская субординация и жесткая дисциплина, основа основ флота, уступала место дружеской атмосфере общения людей, равных в своем служении Отечеству. Здесь за столом старались не высказываться резко, не читать нотации, а замечания присутствующим делались в мягкой, тактичной форме, нередко с юмором. На совещании в кают-компании все имели равное право высказаться – для пользы общего дела. И, чтобы авторитет старших товарищей не «давил» своей значимостью и выслугой лет, первыми высказывались младшие по званию. Это тоже был своеобразный морской закон. На этот раз разговор за чашкой крепкого чая зашел о нынешней политической ситуации. Совсем скоро истекал срок договора о пребывании Черноморского флота России в Севастополе. Мнения высказывались разные, но Юрий Бессмертный выразил своей речью мнение большинства собравшихся офицеров. – Американцы любой ценой стараются «додавить» Россию, лишить ее национальных богатств и уничтожить народ, который действительно безо всякого пафоса можно назвать великим, – как это часто бывало, Юрий Бессмертный увлекался и начинал длинную цепь рассуждений. Но они большей частью были аргументированы и заслуживали внимания. – Действия Соединенных Штатов Америки за последние десятилетия после развала Советского Союза напоминают растянутый во времени, чудовищно гипертрофированный план «Барбаросса». Впрочем, судите сами, господа офицеры. Сначала, всеми силами играя на национализме и русофобии, независимая уже Украина окончательно раскалывается на Западную и Восточную. Пришедшее к власти с помощью американских политтехнологий «оранжевое правительство» возвеличивает кровавых преступников Великой Отечественной войны – бандеровцев и других украинских националистов. Одновременно с этим в «незалежной» стране рушится экономика и разваливается армия. Самое главное – при всем этом делаются огромные усилия для того, чтобы отдалить Украину от России. Сами видите: «оранжевые демократы» и историю, и «державну мову» перекраивают так, чтобы было не так, как в России. Украинский язык вообще насыщают малопонятными словами: «мапа» – географическая карта, милициянт – милиционер, «шпыталь» и «шпытализация» – госпиталь и госпитализация соответственно, «автивка» – легковушка. – Бред какой-то! – не выдержал инженер-механик капитан-лейтенант Николай Самсонов. – Э, нет! Не бред, а сознательная политика отчуждения. США, фактически захватив Прибалтику и разобщив Украину, рвутся через Черное море на Кавказ и к каспийской нефти. А дальше – через Среднеазиатские республики – прорваться в Иран и замкнуть круг, начатый с войны в Персидском заливе в 1990 году, или еще раньше – в 1982 году в Ливане. – И что, опять устраивать им очередной Сталинград? – спросил командир подводной лодки Александр Сватов, отпивая чай. – Нет, думаю, все решится гораздо раньше. Впрочем, – улыбнувшись, переменил тему Юрий, – на правах хозяина кают-компании хочу объявить вам о замечательном и радостном событии, ради которого мы все здесь собрались, – дне рождения нашего командира гидроакустиков лейтенанта Вадима Зайчика! – Поздравляем! – офицеры зааплодировали. С места поднялся самый молодой представитель офицерства на подводной лодке «Севастополь», высокий и чуточку нескладный лейтенант Зайчик. Старпом снял телефон межотсечной связи. – Кок, ваш выход! Через некоторое время сдвинулась дверь в кают-компанию, и явился кок в накрахмаленном фартуке и белом поварском колпаке. На подносе в его руках был настоящий шедевр кулинарного искусства: торт в виде субмарины с поднятыми выдвижными устройствами – перископами, обтекателем РЛС и антеннами. – Гидролокатор предоставим в жидком виде, – прокомментировал старпом, доставая припасенную специально для этого случая бутылку шампанского. Подводники преподнесли своему коллеге подарок. – Ну, так я и знал… – смущенно улыбнулся именинник, поправляя очки в тонкой оправе. В красиво упакованной коробке лежали фирменные диски полного коллекционного издания «Ну, погоди!» и красочная открытка. Офицеры же развернули большой лист ватмана – юмористический внеочередной выпуск стенгазеты, посвященный дню рождения Зайчика. Среди пожеланий от всего экипажа и шуточных стихов были там и такие строчки: На берегу он парень ловкий, Очаровывает красавиц своей «морковкой". В море – просто морской волк, Он в слежении знает толк Уши выставит торчком – сразу слышен каждый шорох, Где крадется подлый ворог? Пеленг, дальность. Товсь торпеды! Зайчик празднует победу, Глядь, а «волка» уже нету! – Спасибо вам большое, ребята! – растроганно произнес именинник. Типичный ленинградец, или, как сейчас принято говорить, санкт-петербуржец, он вырос в интеллигентной семье, в детстве часто болел и поэтому чаще просиживал за книжками, а не играл со сверстниками. Поэтому заявление сына, что он будет поступать в военно-морское училище, повергло маму, преподавателя французского языка, в шок. Но отец, профессор военно-медицинской академии, неожиданно встал на защиту жизненной позиции сына. У сына хорошо шли точные науки, он увлекался радиоэлектроникой, это и предопределило его специальность. Как отличник он имел право самостоятельного места службы, а желание быть лучшим и осваивать новую, самую совершенную технику привели его в экипаж «Севастополя» на должность командира группы гидроакустиков. Экипаж встретил его радушно, сработал известный флотский принцип «Не знаешь – научим, не хочешь – заставим»! Лейтенант Вадим Зайчик вверенное оборудование знал назубок и служил неплохо. Во всяком случае, и командир лодки, и старпом были довольны молодым офицером. А сам лейтенант Зайчик, побывав в нескольких боевых походах и на учениях, выпив до дна свой традиционный плафон горькой морской воды и даже «залетев» по случаю на «губу», стал настоящим офицером флота Российского. Во всяком случае, приехавшая к сыну мама не сразу узнала в подтянутом и решительном морском офицере своего сына. А отец только хмыкнул и крепко пожал руку. Негромкое веселье в кают-компании продолжалось, офицеры, выпив по нескольку глотков шампанского, перешли на чай, а потом и вовсе разошлись: кому нужно было заступать на вахту, а кто мечтал и просто вздремнуть после напряженного боевого похода. * * * В Севастопольскую бухту «Севастополь» вошел следующим вечером в подводном положении. Пройдя по-над самым дном, они развернулись и всплыли в бухте неподалеку от флагмана, гвардейского ракетного крейсера «Москва». Тихо подойдя под электромотором, субмарина ошвартовалась у причала под специальным навесом из маскировочных сетей. К слову сказать, вот сейчас как раз и не хватало катастрофически русскому флоту базы подводных лодок в Балаклаве, которая была превращена сейчас в аналог местного Чикаго, с гостиницами, казино и дорогими яхтами. А уникальный завод по ремонту и обслуживанию подлодок в недрах горы Таврос превратился в филиал музея «Збройных сил» Украины. На причале экипаж субмарины встречали яркие снопы света прожекторов. Крайнюю приборку успели сделать еще в море, и сейчас матросы направились в казармы, а офицеры – по домам радовать родных своим возвращением. На лодке остались лишь вахтенные, да часовой у сходней.

Огонек свечи, мечущийся в тесном пространстве стеклянного бокала, отражался в карих глазах девушки. После возвращения подводной лодки и всех формальностей, с этим связанных, Юрий Бессмертный позвонил Карине. Вообще-то он и не надеялся даже, что она его помнит, а уж тем более что согласится увидеться. Юра внешность имел самую обычную, перед девушками робел, хотя собеседником был умным и веселым, мог преподнести даме самые изысканные комплименты и подарки. Но служба и учеба отнимали много времени, и в обществе прекрасного пола Юрий бывал нечасто. А тут вот сам решился позвонить девушке, чем-то сумела она зацепить сердце подводника, расположить к себе. Было в ней нечто особенное, неуловимое, но сразу привлекающее взгляд, так блестит золотой самородок среди пустой породы. И сейчас этот «самородок» сидел напротив капитан-лейтенанта. Девушка пробежалась взглядом по спискам яств и винной карте и сделала заказ. – За тебя! – поднял бокал Юра. – За нашу встречу, – улыбнулась Карина. Рубиновое вино покачнулось в бокалах. – А страшно быть подводником? – задала всегдашний вопрос девушка. – Как тебе сказать, Карина… Страшно вообще рисковать жизнью, а остальное – во многом дело профессиональной привычки, я бы так сказал. Летчик, например, тебя станет уверять, что самолет – самое надежное изобретение человечества, ну, а в самом крайнем случае можно катапультироваться или выпрыгнуть с парашютом. Парашютист-десантник скажет, что парашют и сам раскроется, а если что – есть «запаска»… – Ну, а вы? – А что – мы… У нас – многократное дублирование и резервирование систем, подробнейшие инструкции, что называется, «на все случаи жизни». РБЖ, опять же… Ой, извини, я увлекся немного и невольно загрузил тебя, – спохватился Юра. – Нет, что ты… А что такое РБЖ? – РБЖ – это Руководство по борьбе за живучесть корабля. В аварийной ситуации именно этот документ становится главным и подлежит немедленному исполнению. – И что же в нем такого особенного? Капитан-лейтенант Бессмертный секунду помедлил. – Знаешь, Кариночка, там все так сложно… – Юра улыбнулся, но только он знал, каково ему было сейчас сохранить безмятежность на лице. Некоторых вещей лучше не знать. – Давай лучше выпьем за нашу встречу. Снова тонко зазвенели бокалы. – А ты чем занимаешься, Карина? – Я агент по недвижимости. – И как, получается? – Да, не жалуюсь. – Ну, для того чтобы жаловаться, ты слишком энергичный и целеустремленный человек, это сразу бросается в глаза. – Спасибо за комплимент, – Карина приподняла удивленно бровь и улыбнулась. – На курсах подводников проходят психологию? – И не только. Знаешь, как называют старшего помощника? – Нет, не знаю. Как? – «Хозяин корабля». А разве может хозяин не разбираться в людях? Жизнь иногда преподносит такие уроки, в том числе и по психологии, – только диву даешься. – Да, это точно. – Третий тост – за любовь! – поднял бокал Юра. Некоторое время они молчали, потом Юрий спросил как бы невзначай: – Карина, а ты одна живешь? – Нет, с сыном. Мама в России живет, в Ростове. – У тебя сын есть? – Да, в этом году первый класс окончил. – Поздравляю. Он, наверное, такой же умный, как мама, – улыбнулся Юра. Беседа шла неторопливо, так же неторопливо лилось вино в бокалы. Карина подняла бокал. – Давай выпьем за тех, кто сейчас в море, пусть они вернутся к родному берегу живыми и здоровыми Капитан-лейтенант удивленно приподнял бровь, он не ожидал такого от девушки, и ему было приятно, что она отнеслась с таким вниманием к его нелегкой и полной риска профессии. Юра невольно оглянулся в сторону моря, там сейчас вела слежение за американскими кораблями их «Варшавянка» под командованием кавторанга Григория Нечаева. – Спасибо, Карина, – сказал он серьезно. – ТЫ меня приятно удивила своим вниманием. Карина только улыбнулась в ответ на его слова. Юрий наслаждался обществом красивой и умной девушки, замечательным вином, тихим летним вечером. Глядя в глаза Карине, он чувствовал себя так, как будто знает ее уже очень давно, настолько легко было с ней общаться. После прибытия «Севастополя» в базу Юра старался чаще видеться с Кариной, правда, это не всегда получалось, потому что и у него, и у нее была масса неотложных дел. Но зато каждая такая встреча оставляла в душе неповторимое светлое ощущение покоя и радости. Правда, на службе он старался оставаться все таким же строгим и придирчивым офицером, понимал, что минутная слабость может привести к катастрофическим последствиям. А между тем небольшие перемены в его характере стали заметны и для экипажа. Юрий стал более сдержанным, уже не так, как раньше, отчитывал нарушителей порядка и дисциплины. «Влюбился наш Кощей Бессмертный», – говорили промеж собой моряки. Сам капитан-лейтенант гнал от себя такие мысли, но все чаще он вспоминал Карину.

Прямо на причал на полной скорости влетел «газик», скрипнув тормозами, он резко остановился. Выскочивший из него солдат подбежал к часовому у трапа, ведущего на укрытую маскировочными сетями подводную лодку. – Капитан на лодке? Часовой, согласно уставу караульной службы, сохранял молчание. – Че-то ты при штабе засиделся, братуха, – насмешливо сказал один из матросов «Севастополя». – Ты что, не знаешь, часовой тебе в принципе ничего не скажет. – Ничего я не засиделся, – обиделся посыльный. – Просто замахали все, там какой-то срочный сбор… Так капитан ваш на лодке? – Нет, он в отъезде. На лодке только старпом. – А, Кощей! Наслышаны… Зови его скорей, там в комендатуре какая-то заваруха с украинскими ментами. Стоящий возле рубки субмарины Юрий Бессмертный с ироничной усмешкой наблюдал за перебранкой своего матроса. Прозвище Кощей явилось закономерным следствием его фамилии. Естественно, так его никто не называл, но… Хотя сам Юра относился к этому с известной долей юмора. Правда, сейчас его волновало не собственное прозвище, а задержка с доставкой необходимого оборудования на подлодку, в частности патронов химической регенерации для системы очистки воздуха в отсеках. Неторопливо старпом прошел по сходням. – Так вот же он, – огорошил солдатика-посыльного лихой матрос, вытягиваясь по стойке «смирно». – Докладывает старший матрос Чижов! К вам тут порученец. – Вольно, матрос, почему сразу не доложили? – Виноват, товарищ капитан-лейтенант. – Товарищ капитан-лейтенант, вам необходимо срочно прибыть в комендатуру. Украинские милиционеры задержали колонну наших машин, везущих оборудование на лодку, – отбарабанил скороговоркой посыльный. Бедняга тянулся так, словно кол проглотил, аж покраснел от усердия. Еще бы. Назвать офицера Кощеем да не кого-нибудь, а самого строгого старпома «Ко… »-Тьфу ты! Теперь точно – влетит! – Ясно, ждите в машине, сейчас буду. Старпом вернулся в каюту, чтобы привести себя в порядок и переодеться. – Уф-ф, пронесло! – посыльный отер пот с лица. – Думал, все – капец! – Наш старпом не только строгий, но и справедливый! – веско заметил матрос. И сбил козырек форменной панамы солдату на глаза. – Эх ты, балласт! Вернулся старпом в белой «парадке», держа в руках черную кожаную папку с документами. Быстрым шагом он спустился по трапу. – Поехали! В комендатуре помимо военных находилось несколько представителей доблестных блюстителей закона. Украинские милиционеры вели себя довольно развязно, чувствуя, что в кои-то веки могут совершенно официально подгадить «этим воякам». Атмосфера была довольно нервозная. – Ми були вимушеш затримати ванн вантажівки через порушення у перевезеннi вантажу,[5] – начал было молодой старший лейтенант украинской милиции. – Я вас дуже добре розумію, але давайте перейдемо на розмови російською мовою, – ответил капитан-лейтенант Бессмертный. – В чем дело, почему вы задержали военные грузовики Черноморского флота? – У нас появилась информация, что вы перевозите опасные химические вещества… – Какие вещества? – перебил его капитан-лейтенант. – Во-первых, все перемещения сил и технических средств Черноморского флота Российской Федерации регламентируются положениями Большого морского договора между Украиной и Россией от 28 мая 1997 года. А во-вторых, сделайте официальный запрос в Штаб Черноморского флота о характере грузов, перевозимых в интересах флота. Но там, я уверен, ничего нет об опасных химических веществах, потому что таких веществ у нас попросту нет. – Мы можем проехать с вами на место, и вы сами убедитесь, что такие вещества у вас есть! – пафосно воскликнул украинский милиционер. – Во время произведенного нами досмотра… – Вы что, вскрыли и досматривали военный груз Черноморского флота России?! – взвился Юрий Бессмертный. Он достал мобильник. – Все, я звоню вашему начальству. Алло… Остап Семенович, здравия желаю. Тут такое дело, орлы ваши задержали наш грузовой конвой, он как раз вез на нашу лодку необходимое оборудование. Что? Да, старлей какой-то, даже и не представился сначала… Ага, даю ему трубочку. – Старший лейтенант, как тебя там… Ты уже не лейтенант, ты – младший сержант!!! – грохотал в трубке бас начальника УВД Севастополя Остапа Семеновича Хмары. – Да как вам вообще в голову взбрело останавливать, а тем более досматривать военные грузы! Так, я сейчас подъеду к комендатуре, и вместе потом поедем к задержанным вами, умниками, русским грузовикам.

«Картина маслом. До такого сюрреализма даже Сальвадор Дали бы не додумался! А скорее, это картина украинского идиотизма и самоуправства», – констатировал Юрий Бессмертный увиденное. На штрафплощадке городского ДАИ[6] среди конфискованных легковушек и мотоциклов громадами цвета хаки резко выделялись три армейских «Урала" Возле них стояли военные, шоферы и сопровождающие машин. Поодаль припарковалась серая «Волга» с тонированными стеклами «главного контрразведчика флота». Возле «Волги» стоял тентованный ГаЗ-66, рядом, построившись, ждали команды два отделения морских пехотинцев-черноморцев. Они были в бронежилетах и с дубинками. Автоматов у бойцов не было, но на лицах морских пехотинцев застыла решимость. Они были готовы к немедленным действиям, если украинские «менты» вздумают вдруг вскрыть содержимое опечатанной военной тары. Оружие, служебные автоматические пистолеты «Багира», было только у двух офицеров. К капитан-лейтенанту Бессмертному строевым шагом подошел старший мичман Владимир Чесноков. Было видно, что он сильно переживает, да и доклад его на этот раз был немного сумбурным и эмоциональным. – Виноват, товарищ капитан-лейтенант, но не давить же их… На трассе перехватили, сопровождали до поста ГАИ, а там постовые прямо на проезжую часть выбежали. Потом говорят: «Всем выйти из машин, открыть кузова для досмотра». Хорошо хоть мордой в асфальт не положили, как бандюков каких-нибудь. Ну, я решил не обострять ситуацию… Груз цел, пломбы на месте, вскрыть ящики я им не позволил. – По прибытии в часть напишите рапорт о случившемся. – Есть написать рапорт по прибытии в часть. Вылезший из своей служебной видавшей виды «Вольво» генерал-майор Хмара только головой покачал. Ему навстречу из серой «Волги» подошел полковник Виктор Степанов в легком летнем костюме. Внешности он был неприметной, хотя черты лица были правильными, на тонком, с горбинкой носу сидели солнцезащитные очки, за которыми прятались острые серо-голубые глаза. – Здравствуйте, Остап Семенович, грустные обстоятельства способствовали нашей встрече. -Да, розумію, – тяжко вздохнул «главный мент» города. – Это дурниця какая-то… Но, поверьте, таких выходок я больше не допущу. Виновные будут строжайше наказаны. Это офицеры, недавно направленные из Киева. На «усиление». – Понимаю, Остап Семенович, мы с вами давно знакомы, и в искренности ваших слов я не сомневаюсь, – мягко сказал полковник Степанов. – У меня на руках копии сопроводительных документов и накладные на груз. То, что ваши бравые блюстители закона приняли за опасные химикаты, на самом деле патроны химической регенерации воздуха для подводной лодки. Поэтому мы забираем грузовики, и впредь, надеюсь, таких инцидентов не возникнет. А чтобы быть в этом гарантированно уверенным, с этого момента колонну будет сопровождать вооруженный наряд автоматчиков. Разбирательство этого случая передается в высшие инстанции и будет рассматриваться через дипломатические каналы. Колонна грузовиков Черноморского флота хоть и с опозданием, но все же дошла до пункта назначения, а старпом подводной лодки «Севастополь» получил нужное оборудование.

Глава 5 НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ

К внешнему рейду Севастопольской бухты подходили три корабля, однако их появление, как всегда, вызвало бурю протеста и негодования со стороны севастопольцев. Американский эсминец «Росс» класса «Орлей Берк», один из тех, который участвовал в недавних маневрах в сопровождении двух эсминцев типа «Оливер X. Перри" прибыли по приглашению правительства и командования ВМС Украины. Вместе с американцами заявился и турецкий фрегат «Явуз». Изрядно расшатанное внутренними противоречиями и неблагоприятной экономической ситуацией, которую само же и создало в стремлении «урвать побольше», украинское правительство судорожно искало союзников. Разоружение с активной помощью США мощной группировки советских войск, оставленной на территории Украины в первые годы «жовто-блакитной демократии», и дальнейший развал армии привели к ослаблению государства в целом. Были варварски разрезаны на металл стратегические бомбардировщики «Ту-160», «Ту-95МС» и «Ту-22МЗ» в Полтаве. Хотя от продажи «стратегов» России Украина получила бы гораздо больше, чем от США для их уничтожения. Оставшиеся в составе ВВС Украины «бэкфайры» успели вызвать ажиотаж на авиа-шоу в Фарнборо в 1992 году и отстоять экономические интересы и целостность украинского государства в 1993-м. Когда Румыния вдруг заявила свои права на остров Змеиный и его богатый нефтью шельф, с аэродрома Полтава взлетела пара сверхзвуковых бомбардировщиков «Ту-22МЗ» под командованием полковника Валентина Верескула. Несколько часов они барражировали над Змеиным, имея на подвеске по две сверхзвуковых ракеты Х-22 и по восемнадцать полутонных фугасных авиабомб. После этого вопрос с островом Змеиный рассосался сам собой. То был триумф Вооруженных сил и авиации Украины. Но, к сожалению, длился он недолго. «Бэкфайры» все же списали под нажимом «коллег из НАТО», а «большие дяди» на Банковой и в Министерстве обороны Украины стали считать армию и флот просто кормушкой. Росли как грибы генеральские дачи, огромные суммы тратились не на керосин Для подготовки летчиков, а на «партнерские визиты» за океан. Боевая подготовка год от года ослабевала, армия хирела, что в итоге обернулось катастрофическими последствиями. 27 июля 2002 года во время авиашоу в честь Дня Военно-воздушных сил на аэродроме Скнилов неподалеку от Львова двухместный истребитель «Су-27УБ› врезался в толпу зрителей. Погибли 86 человек, в том числе – 28 детей, 543 человека получили ранения. 4 октября 2001 года из района Феодосии был выполнен учебный пуск ракеты В-880 комплекса С-200М «Вега-М». По непонятным причинам, а скорее из-за ошибки наведения ракета отклонилась от заданной траектории и перенавелась с учебной мишени на реальную цель, российский авиалайнер «Ту-154», летевший из Израиля. В результате попадания ракеты и подрыва 80-килограммовой боевой части, содержащей около 10 тысяч поражающих элементов – стальных шариков, погибли 78 пассажиров и экипаж самолета. После всего этого на армию и флот обрушилась череда запретов, отчего уровень боевой подготовки снизился еще больше. Но свято место пусто не бывает. Украина, претендовавшая ранее на роль регионального лидера, стремительно ушла в тень, а на ее место пришли все те же Турция и Румыния. Вопрос о разделе нефтегазоносного шельфа острова Змеиный был решен 3 февраля 2009 года в Международном суде ООН в Гааге в пользу Румынии. Согласно постановлению Международного суда, Румынии отдается 80% шельфа, а Украине – только 20%, таким образом, Румыния получает двенадцать с половиной тысяч квадратных километров Автора могут обвинить в «смаковании» этих страшных фактов, однако же факты – вещь упрямая. Все это случилось по вине тех, кто допустил развал экономики и армии Украины. Автор искренне сочувствует горю пострадавших в этих катастрофах. шельфовых месторождений углеводородного топлива. «Бэкфайров» у Украины уже нет, а из двенадцати престарелых фронтовых бомбардировщиков «Су-24М» и «Су-24МР» с неподготовленными экипажами летает от силы половина. Об украинском флоте и говорить не приходится, у Румынии четыре фрегата и три подводные лодки, не считая ракетных корветов, против одного «Сагайдачного» без ударного ракетного комплекса и недавно все же вошедшей в строй подлодки «Запорожье». Слабых – бьют, и это аксиома. Так что бесталанный «Уряд» Украины, погрязший в собственных сварах и разборках, сейчас готов дружить хоть с чертом, лишь бы удержать целостность территорий, не говоря уже об их неприкосновенности. Хотя выбор союзников в лице все той же Турции… Правда, правительство независимой Украины всегда отличалось изрядной долей экстравагантности в своей внешней политике, вспомнить хотя бы постоянные «газовые скандалы» между Украиной и Россией.

Недовольство такой политикой вылилось в самую масштабную акцию протеста против захода американских и турецких кораблей в Севастополь. От Константиновского равелина и до мыса Хрустального, перегораживая Севастопольскую бухту, качались на волнах моторные лодки и катера, на которых обычно возят туристов на экскурсии. Но в этот раз места экскурсантов заняли демонстранты с красными знаменами, русскими триколорами, Андреевскими флагами и различными лозунгами с общим содержанием, сводившимся к сакраментальной фразе «Янки гоу хоум!». Посреди этого плавучего митинга, словно флагман оппозиционной эскадры, возвышалась прогулочная яхта «Мечта» с развевающимся на гафеле Военно-морским флагом Советского Союза. Демонстранты, а среди них были люди абсолютно разных возрастов, выкрикивали в мегафоны антиамериканские и антинатовские лозунги, доставалось и украинским политикам. На Приморском бульваре и на Графской пристани тоже собрались патриотически настроенные севастопольцы. «Не допустим захватчиков в Севастополь»! – скандировали они. Подавляющему большинству севастопольцев был присущ настоящий патриотизм, основанный на той высокой цене, которую заплатили их отцы, деды и прадеды за освобождение родного города. Истинная вера и истинный патриотизм рождается только в борьбе. Севастополь уже дважды боролся и дважды возрождался, словно птица Феникс из пепла, благодаря таким же решительным, достойным восхищения людям. А сегодняшняя ситуация была тем более мерзкой, что иноземные «владетели мира» прибыли сюда по официальной просьбе своих киевских вассалов, которые были уже не в силах сдерживать экономический и социальный коллапс государства. И теперь киевские власти, похоже, уже были готовы отдать севастопольские базы кораблям со звездно-полосатым флагом в обмен на призрачную стабильность. Тем более что Черноморскому флоту России оставалось здесь базироваться совсем недолго, а вопрос о продлении договоров между Россией и Украиной завис в воздухе «по инициативе» последней. Так что нынешний визит американцев и турок выглядел так, как будто новые хозяева пришли прицениться к выгодной недвижимости. Но севастопольцы, гордящиеся своим патриотизмом и своей русскостью, сразу показали «янкесам» и их прихвостням, «кто в доме хозяин». Так что американские корабли и турецкий фрегат были вынуждены оставаться на внешнем рейде. Ну а торжественной американо-турецкой делегации для получения традиционного украинского каравая на вышитом рушнике пришлось погрузиться в вертолет и по воздуху, под улюлюканье манифестантов, преодолеть небольшое расстояние до резиденции командующего ВМС Украины. Ну а там их уже, согласно процедуре, ждали «гарн дівки» в украинских костюмах и с обязательным караваем на рушнике. * * * – Эх, садануть бы по ним сейчас «Шквалом», – не сдержался старпом Юрий Бессмертный, глядя на экран перископа. На экране виднелись силуэты американских кораблей и одного фрегата типа «МЕКО-200» – под турецким флагом. На другом мониторе светились проекции кораблей с отмеченными красным уязвимыми зонами, рядом – таблицы тактико-технических характеристик. Но все это офицеры-подводники знали и так, а Юрий Бессмертный и вовсе рвался опробовать знания на практике. – Еще успеешь, – усмехнулся находящийся здесь же в Центральном посту подводной лодки капитан 2-го ранга Александр Сватов. Юра был зол – из-за срочного выхода в море сорвалось свидание с Кариной. Чертовы «янкесы» приперлись, будь вы неладны!.. Подводная лодка «Севастополь» на самом малом ходу кружила возле иностранных военных кораблей, словно акула во время «пищевой лихорадки». Готовая вцепиться в жертву острыми зубами ракето-торпед. Но задачи пока у нее были не столь «кровожадными» – скрытое слежение, сбор данных о работе корабельных систем «вероятного противника», регистрация радиоэлектронной активности. Правда, длился этот разведывательный выход в море совсем недолго, буквально на следующий день американский эсминец вместе с фрегатами и турецким кораблем ушли прочь – патриотизм севастопольцев в очередной раз победил американскую выгоду. Но вот надолго ли?..

Глава 6 КРУТЫЕ ВИРАЖИ СУДЬБЫ

Бетонные плиты аэродромной стоянки были мокрыми от утренней росы. В серых предрассветных сумерках летчик и штурман фронтового бомбардировщика «Су-24М» в оранжевых спасательных жилетах поверх летных комбинезонов шли к своему самолету. Тринадцатая отдельная штурмовая эскадрилья Морской авиации Черноморского флота России, дислоцирующаяся на аэродроме Гвардейское, сейчас находилась в состоянии повышенной боевой готовности, и виной тому были американские и турецкие корабли, ведущие маневрирование у мыса Сарыч. Над ними постоянно «висели» русские бомбардировщики «Су-24М» и «Су-24МР» с подвесными контейнерами разведывательной аппаратуры, четко фиксирующей все действия кораблей НАТО. Эскадрилья работала напряженно, и, если честно, летчики радовались, что можно летать на грани боевого применения. Возле бомбардировщика с подвешенными разведконтейнерами их встретил лично командир эскадрильи. Отчеканив три уставных шага, летчики замерли по стойке «смирно». Этот экипаж среди пилотов эскадрильи был наиболее подготовленным по всем видам боевого применения, и особенно – по применению управляемых ракет класса «воздух-поверхность». – Товарищ полковник, экипаж в составе летчика капитана Орлова и штурмана-оператора старшего лейтенанта Лугового к полету готов. Полетное задание: слежение за корабельной группировкой «вероятного противника», – это словосочетание капитан Игорь Орлов произнес с видимым удовольствием. Он терпеть не мог лицемерия и предпочитал называть вещи своими именами. – Капитан Орлов, имейте в виду – возможны провокации со стороны ВВС Украины. Они вас будут вести радарами с аэродрома Бельбек. На провокации не поддаваться, не реагировать и анекдоты «про Витю и Юлю» в эфире не травить. Летчики, не выдержав, улыбнулись. Но командир эскадрильи, напротив, оставался серьезным. – Осторожнее там, ребята. На рожон не лезьте. И… ни пуха! – К черту, Батя! – совсем не по-уставному ответил Игорь Орлов. Впрочем, авиация – совершенно особый род войск, здесь больше, чем где-либо еще, многое зависит от личных качеств летчика, его мастерства, смелости и даже такой «тонкой материи», как интуиция. Поэтому и нравы в авиации несколько более свободные и не так строго регламентируются уставом. Одним словом: «Когда бог создавал на земле порядок, авиация была в небе»!

– «Первым делом, первым делом самолеты… » – мурлыкал Игорь, подтягивая привязные ремни. Только на самолетах «Су-24» осталась анахроничная «сбруя» для летчиков, когда систему привязных ремней надевали на земле, а в кабине фиксировали свободные концы ремней в специальных замках. Но на земле такую «сбрую» сильно не затянешь, потому что потом ходить нормально не сможешь, а в кабине лишняя слабина становилась попросту опасной. – Ну, ничего, вот пересядем на «Тридцатьчетверочку», там комфорт – как в отеле «Хилтон»! И катапультные кресла со встроенными массажерами, и микроволновка на борту, и даже туалет, – продолжал балагурить летчик. Освоить новейший истребитель-бомбардировщик «Су-34» было заветной мечтой Игоря Орлова. И действительно, недавно поступившие на вооружение в Липецк и Воронеж ударные самолеты поражали воображение своими уникальными боевыми возможностями. По маневренности «Су-34» не уступал знаменитому «Фланкеру» – «Су-27», и это при взлетной массе в сорок тонн! На борту русский ударный самолет нового поколения мог нести практически всю номенклатуру управляемого вооружения класса «воздух – воздух» и «воздух – поверхность»: ракеты, корректируемые бомбы, кассетные боеприпасы. Бортовой прицельно-навигационный комплекс «Су-34» мог одновременно обстреливать четыре высокозащищенные наземные цели и до шести воздушных! Не самолет, а мечта пилота! За разговорами летчик и штурман перещелкивали тумблеры, прогоняли самотест систем, готовили сложный крылатый организм сверхзвукового бомбардировщика-разведчика к старту. Летчик окинул взглядом приборную доску: зеленый, зеленый… везде зеленый. – Прибой, я 571-й, карту выполнил, разрешите запуск, – Игоря Орлова словно подменили, как только дело касалось полетов, все остроты оставались на земле. Они отсекались мягко опускающимися створками фонаря кабины, так же, как и привычный шум родного аэродрома. – «Пятьсот семьдесят первому» запуск разрешаю. – Вас понял, запускаюсь. Взревели два турбореактивных двигателя АЛ-21-Ф-ЗА, бело-фиолетовые факелы вырвались из сопел, самолет присел, удерживаемый зажатыми колодками тормозов, словно беркут, готовящийся сорваться со скалы. Через секунду беркут расправил крылья, консоли крыльев изменяемой геометрии поползли вперед, на угол шестьдесят девять градусов. – Разрешите исполнительный? – Пятьсот семьдесят первому – исполнительный. – «Прибой», разрешите взлет? – Взлет разрешаю. Ветер по полосе боковой, правый борт три метра в секунду. После взлета – отход курсом двести десять. – Вас понял, условия принял. Взлетаю. Яростное форсажное пламя разогнало фронтовой бомбардировщик по полосе и вознесло его в небо в реве и грохоте турбореактивных двигателей. – Я – 571-й, взлет произвел, в наборе до пяти на курсе двести десять. Утреннее солнце играло лучами на остеклении кабин и острых кромках крыльев русского бомбардировщика с изменяемой геометрией крыла. Белые пушистые следы инверсии отмечали его путь в небе. Консоли поползли назад, переходя на сверхзвуковой режим, воздух спрессовался в мгновенном скачке уплотнения. А беззаботные отдыхающие на пляжах услышали раскат рукотворного грома, когда «Су-24М» перешел звуковой барьер. На секунду панель станции радиоэлектронной разведки зажглась желтым и оранжевым – это говорило о том, что бомбардировщик облучается наземным локатором. Игорь отклонил ручку управления от себя, и бомбардировщик, мчащийся со скоростью более полутора тысяч километров в час, послушно наклонил нос, Увенчанный штангой ПВД[7] и антеннами. Резко спикировав, «Су-24МР» пошел, низко прижимаясь к горам в режиме огибания рельефа местности. Тревожные индикаторы на панели станции РЭБ[8] погасли, украинские локаторы потеряли скоростной воздушный объект из виду. На полной скорости и с приличными кренами сверхзвуковой бомбардировщик совершал рискованный полет. Летчик и штурман напряженно следили за полетом, контролируя все параметры, и были готовы в любой момент взять управление на себя, но бортовой прицельно-навигационный комплекс работал безошибочно и уверенно вел ударную крылатую машину строго по намеченному маршруту. Горы оборвались круто к берегу, и взору летчиков внезапно открылось лазурное, золотящееся под ласковыми лучами солнца море. Единственное, что портило идиллию, – несколько кораблей вдали под звездно-полосатыми флагами и красными полотнищами со звездой и полумесяцем. Они находились совсем близко от территориальных вод Украины и более того – в воздухе находилось сразу несколько вертолетов SH-60 «Си Хоук». При этом было видно, что на внешних узлах подвески морских винтокрылых машин находятся контейнеры радиоэлектронной борьбы, слишком уж отличающиеся, например, от подвесных топливных баков своей конфигурацией. Все это очень четко фиксировала бортовая лазерно-телевизионная прицельная станция «Кайра-24», хоть до кораблей и было еще несколько десятков километров. Капитан Орлов еще более снизился, и теперь «Су-24МР» мчался почти что над гребнями волн. Вода позади него вскипала от мощных вихрей турбулентной спутной струи. Лицо летчика под кислородной маской и забралом светофильтров было сосредоточенным: короткими, рассчитанными до миллиметра движениями он управлял ударным самолетом, пилотируя его на грани возможного. Сейчас малейшая неточность, малейшая ошибка неминуемо могла привести к гибели. – Минута до цели, – штурман-оператор старший лейтенант Иван Луговой сверился с показаниями навигационно-пилотажного комплекса. – Понял. Проверка аппаратуры. Штурман пробежался пальцами по тумблерам и кнопкам, на контрольных панелях зажглись зеленые огоньки. – К работе готов. Доворот влево десять. – Понял, доворот влево десять, – капитан Орлов отклонил ручку управления влево и двинул левую педаль. «Су-24МР» накренился в развороте. – На боевом, работаю. С ревом и грохотом русский бомбардировщик-разведчик «Су-24МР» пронесся над американскими и турецкими кораблями. Благодаря сложному маршруту, полету над Крымскими горами с огибанием рельефа местности и сверхмалой высотой подхода к цели в сочетании со сверхзвуковой скоростью «Су-24МР» появился над кораблями НАТО совершенно неожиданно. Уже когда русский бомбардировщик оставил корабли «вероятного противника» далеко за высоким акульим хвостом вертикального оперения, вслед ему развернулись зенитные пушки и направляющие ра-кег. «Вулканы» грозно прокрутили блоки стволов, но русских летчиков этим не запугаешь. Капитан Игорь Орлов об одном только пожалел: что у него на подвеске контейнеры с разведывательной аппаратурой, а не противокорабельные управляемые ракеты Х-31А. В этом случае корабли были бы уже атакованы, а головной эсминец однозначно потоплен. Хваленая система «ИДЖИС» хоть и предупредила корабельные боевые расчеты, но те все же запоздали с принятием решений. Так русские воздушные бойцы в очередной раз переиграли бездушную американскую технику. – Штурман, все зафиксировал? – Так точно, – довольно пробурчал в кислородную маску Иван Луговой. Несмотря на то что скорость «Су-24МР» при пролете над кораблями НАТО составляла более полутора тысяч километров в час, разведывательная аппаратура нового поколения уже зафиксировала все, «что положено». – Я – 571-й, цель обнаружена и разведана. Выполняю повторный заход. Русский бомбардировщик накренился в широком развороте, отойдя на значительное расстояние от корабельной группировки НАТО. Игорь Орлов планировал выполнить еще несколько заходов на корабельный ордер, чтобы потрепать «янкесам» и туркам нервы, а заодно и уточнить полученные разведданные. Он справедливо полагал, что такой прямолинейный разведывательный полет русского бомбардировщика активизирует зенитные корабельные комплексы, а записать их рабочие параметры было бы большой удачей. – Командир, у нас гости, – предупредил штурман-оператор. – Понял, наблюдаю. Со стороны солнца, прячась в его лучах, к ним подлетела пара истребителей «МиГ-29» с сине-желтыми кругами на крыльях и золотыми трезубцами на двойном вертикальном оперении. «Горбатый «МиГ» серии 9-13 шел в сопровождении «спарки» «МиГ-29УБ». Оба истребителя пристроились по бокам русского «Су-24МР» и покачали крыльями, продемонстрировав подвесные баки и ракеты ближнего боя на пилонах. Игорь продолжал вести бомбардировщик прежним курсом, а украинские истребители сопровождали его, впрочем, не делая никаких попыток пересечь его курс или еще как-нибудь помешать русскому военному самолету. И только когда «Су-24МР» лег на боевой курс, украинские «миги» резким отворотом ушли в сторону. – Я – 571-й, выполняю повторный заход. На боевом. – Аппаратура работает нормально, – доложил штурман-оператор. Теперь пролет над американскими и турецкими кораблями русский «Су-24МР» выполнял на гораздо меньшей скорости, поэтому и данные, полученные разведывательной аппаратурой в подвесных контейнерах, оказались более точными. – Разворот вправо пятьдесят. – Выполняю. Внезапно накренившуюся в пологом развороте крылатую машину потряс сильный удар. Первая мысль – американцы запустили по самолету зенитную ракету! Но предупреждения об облучении не было, да и летчики не заметили дымного хвоста от пуска. А между тем захлебнулся и остановился левый двигатель, бомбардировщик потяжелел, стал плохо слушаться рулей, его все больше стало затягивать в крен. Стрелка указателя оборотов, тахометра, поврежденного двигателя стремительно упала к нулю. На приборной панели зажгись зловещие красные и желтые аварийные индикаторы. «Отказ левого двигателя. Пожар. Отказ системы управления», – бесстрастно вещал речевой информатор. Экипаж отчаянно боролся за жизнь своей крылатой машины. Штурман врубил систему пожаротушения, и из специальных форсунок в поврежденный двигатель хлынула пена. Одну за другой он переключал основные самолетные системы на дублирующие. А в это время Игорь Орлов отчаянно пытался «вытянуть» бомбардировщик из гибельного крена. У него ничего не получалось, «Су-24МР» перестал слушаться управления. На принятие решения оставались доли секунды. – Я – 571-й, пожар в двигателе, отказ системы управления. Катапультируюсь! Квадрат 12-47, прием всем, кто меня слышит! А самолет уже был неуправляем, грозя каждую секунду свалиться в штопор. – Штурман, приготовиться к катапультированию! – Есть! – Пошел!!! Полыхнули пиропатроны, грохнул на мгновение взрыв, унося из погибающего самолета по пути спасения катапультное кресло вместе с доверившимся его объятиям хрупким человеком. Ну, теперь и самому пора. Ноги убрать с педалей, поставить на подножки кресла. Спину держать прямо, иначе двадцатикратная перегрузка сломает позвоночный столб, словно спичку. Захлопнуть откинутый перед этим щиток светофильтров. Руки рефлекторно обхватывают красные держки стреляющего устройства катапульты, большие пальцы отжимают тугие клавиши предохранителей – рывок! За сотые, и даже тысячные доли секунды до того, как сработает стреляющее устройство катапульты, выполняется целый ряд процессов, гарантирующих безопасное покидание самолета и спасение летчика. Во-первых, специальные заряды подрывают все секретные приборы и системы, так сказать, «с гарантией». Во-вторых, специальный гироскопический прибор «запоминает» и записывает текущую высоту, скорость и пространственное положение самолета по отношению к горизонту. Пиропатроны вышибают створку люка. Опускаются на кресле специальные разбрасыватели рук и ног, фиксируя тело спасаемого «летуна». А потом уж под сиденьем катапульты срабатывает стреляющее устройство, вышвыривая катапультируемое кресло К-ЗбДМ в небо. Но и это еще не все. Попадая в поток, кресло не начинает вертеться волчком – этому препятствуют выпускаемые автоматически стабилизирующие штанги небольшими парашютиками, которые выходят по бокам от заголовника. Гироскопический прибор, «запомнивший» летные параметры при покидании аварийного «борта», ориентирует кресло строго вертикально по отношению к горизонту. Если высота мала, включаются дополнительные пороховые ускорители, уводя катапультное кресло со спасаемым в нем летчиком на безопасную высоту для раскрытия парашюта. Распускается купол, уложенный в заголовнике кресла, и пилот приземляется уже самостоятельно. Но и это еще не все, волшебное кресло и на земле или на воде сослужит спасенному летчику добрую службу. Ведь под сиденьем находится герметичный контейнер с НАЗ – носимым аварийным запасом. Там – надувная лодка, аптечка, еда, вода, сигнальные ракеты, дымовые шашки, набор для выживания. И самое главное – аварийная станция «Комар-2М», которая в автоматическом режиме будет передавать координаты места падения и сигнал SOS.

Вскарабкавшись со второй попытки на свою оранжевую надувную лодку, Игорь Орлов перекрестился – жив! Теперь, пошарив взглядом по водной глади, увидел метрах в двухстах еще одну оранжевую лодку. – Ваня!!! Лугово-о-ой!!! – вне себя заорал летчик. Из другой лодки тоже послышались крики, значит, штурман жив. Игорь достал небольшое пластиковое весло и погреб навстречу другу. – Ты как, живой? – спросил летчик своего друга, когда расстояние между лодками сократилось до нескольких метров. – Да, я в порядке. А ты? – Норма, – коротко кивнул Игорь Орлов. – Как Думаешь, что с самолетом случилось? – Наверное, птица, – пожал плечами Иван Луговой. – Да, вполне вероятно – чайка какая-нибудь. Они ведь часто кружат возле кораблей, подъедаются отбросами с камбуза. И до берега сравнительно недалеко… – Как думаешь, нас уже ищут? – Конечно, только вот найдут ли… – Игорь Орлов с тревогой посмотрел на низкие облака, стремительно заволакивающие небо. Поднялся ветер. Ласковое, лазурное и солнечное Черное море, каким привыкли видеть его туристы, на самом деле было очень коварным. Сильные и беспощадные штормы здесь начинались внезапно, так же внезапно и заканчивались, оставляя после себя разбитые и потрепанные непогодой суда. – Слушай, шторм надвигается, может, давай свяжем тросом обе наши лодки, чтоб не унесло. – К черту все это, давай лучше перебирайся в мою лодку, вместе и бедовать веселее. – Ну, хорошо, был у нас на двоих один самолет, а теперь – стала одна лодка…

В штабе Черноморского флота командующий распекал по телефону своих подчиненных. – Что значит «поиск результатов не дал»?! Да я знаю, что там сейчас шторм! Что синоптики говорят? До вечера… Все равно направить в район падения бомбардировщика все наличные средства. Все, выполнить и доложить! А между тем с американских и турецких кораблей прекрасно видели падение русского бомбардировщика и ничего не предприняли. Более того, экипажи висевших в воздухе палубных вертолетов с эсминца и фрегатов даже не пришли на помощь катапультировавшимся летчикам! – Разрешите, товарищ адмирал? – на пороге кабинета стоял заместитель командующего Черноморским флотом по авиации генерал-майор Василий Андреев. – Заходи. Что у тебя? – Как только закончится шторм, подниму все, что летает: гидросамолеты «Бе-12», вертолеты, патрульные «Ан-26». И еще, из Таганрога вылетели два гидросамолета «Бе-200» и экраноплан «Спасатель». – Ясно. АНТК Бериева, расположенный в Таганрогском заливе, являлся ведущим предприятием по созданию гидросамолетов, а теперь им передали и тематику, связанную с экранопланами. И вот теперь и экраноплан-спасатель, созданный на базе ударного ракетного корабля-самолета «Лунь», и спасательные гидросамолеты «Бе-200» принимают «боевое крещение».

Вымокшие до нитки под проливным дождем, обессиленные буйством непогоды летчики потерпевшего аварию русского бомбардировщика сидели в своей лодчонке. Неумолимая стихия играла ими, словно ребенок, – бумажным корабликом. Но, слава богу, море постепенно успокоилось, правда, теперь возникли очередные сложности – наступала ночь, а шторм далеко отнес спасательную лодку с летчиками от первоначального места приводнения. Несколько раз Игорь Орлов и Иван Луговой слышали шум двигателей пролетающих самолетов. «Потерпевшие кораблекрушение», как выразился Иван, зажигали пирофакелы, пускали в небо сигнальные ракеты, но все зря, их не видели. Оставалось только ждать утра… Внезапно вода примерно в полусотне метров от спасательной лодки забурлила, и на поверхности показалась сначала рубка, а потом и корпус подводной лодки, всплывшей для подзарядки аккумуляторов. Летчики на спасательной лодке заорали во всю глотку и запустили в темное небо целую россыпь сигнальных ракет. На верху темной рубки замигал огонек сигнального фонаря – их заметили. Вскоре раздалось приглушенное тарахтенье лодочного мотора, а темноту прорезали острые лучи света мощных фонарей. Они скользнули по воде и уперлись в оранжевую спасательную лодочку. – Кто такие? – Капитан Орлов, лейтенант Луговой! – представились оба «робинзона». – Мы – летчики отдельной ударной эскадрильи ВВС Черноморского флота России. Наш самолет потерпел аварию после столкновения с птицей. – Самочувствие как, «летуны»? Медпомощь требуется? – Никак нет, мы в порядке. – Вас что, штормом отнесло? Здесь расстояние до берега приличное. – Так точно. Примерно после полудня шторм начался, потрепало нас хорошо. – Ясно, перебирайтесь к нам в лодку, доставим вас на субмарину. На подлодке катапультировавшихся, переживших штормовую ночь летчиков накормили, напоили горячим сладким чаем и уложили в лазарете, предоставив заботе корабельного врача – старшего лейтенанта Сергея Горячева. А капитан 2-го ранга Александр Сватов приказал отправить срочную шифрограмму в штаб Черноморского флота о том, что катапультировавшиеся летчики обнаружены и спасены.

– Ну, что, мои подводники опередили твоих «летунов», – весело, несмотря на почти сутки без сна, спросил командующий дивизионом подводных лодок у заместителя командующего флотом по авиации. – Да уж, – усмехнулся офицер-летчик. – «Тихо пришли – тихо ушли». Ладно, пошли на доклад к командующему. Белые стены госпитальных палат, белые халаты врачей, даже крахмально-белые скатерти в столовой уже изрядно надоели Игорю Орлову. Молодой организм быстро оправился от шока, вызванного катапультированием. После того как стало ясно, что жизни летчиков ничего не угрожает, их преимущественно «мариновали» на всевозможных медицинских тестах, заставив поневоле вспомнить времена поступления в летное училище и царивший там строгий медицинский отбор. Теперь летчик жаждал только одного – как можно скорее выписаться из госпиталя. Но было во всем этом и одно очень важное но – врачебно-летная комиссия. Строгие и придирчивые врачи BЛK давали или не давали добро на продолжение летной деятельности. Вот почему стоящий перед белой дверью с табличкой «ВЛК» капитан Орлов сильно волновался. Несколько минут назад туда вошел старший лейтенант Луговой, и теперь к волнению за собственную летную судьбу примешивались и переживания за друга. Наконец дверь открылась, и показался сияющий Луговой с медицинской карточкой и обходным листом в руках. – Ну как, Ваня? – «Годен без ограничений»! – широко улыбнулся штурман-оператор. – Капитан Орлов! – прочитала по списку следующую фамилию медсестра. – Входите. – Ну, ни пуха, командир. Я подожду. – К черту! Игорь Орлов переходил от одного специалиста к Другому, они прослушивали и простукивали бодрый организм летчика, внимательно вчитывались в неразборчивый почерк своих коллег и какие-то одним им известные знаки, сами что-то записывали в соответствующие графы. Неожиданная заминка вышла возле невропатолога. Прочитав скупые строчки анамнеза в карточке и сверившись с результатами тестов, нахмурился. – Молодой человек, мне неприятно вам это говорить… Но здесь указаны серьезные изменения кровообращения головного мозга. Большие перегрузки в этом случае могут привести к кровоизлиянию в мозг, потере зрения, параличу и даже смерти. Вам запрещено летать на сверхзвуковых самолетах с большими перегрузками. – Нет, доктор… Это какая-то ошибка… – перед Игорем померк белый свет. – Я очень понимаю вас и сожалею. Но вы можете продолжить службу либо на вертолетах, либо на винтовых самолетах. Или же как офицер боевого управления, – вердикт врача был безжалостен и окончателен. Игорь не помнил, как дошел до двери, войдя в которую потерял крылья. – Ну, что, командир? – Приземлили меня, Ваня… – горько ответил Игорь, – не видать мне теперь «тридцатьчетверочки»…

Вернувшись в родную эскадрилью, Игорь не хотел ни с кем разговаривать, да и видеть никого не хотел. Сейчас для летчиков «Су-24М» была самая работа, а он был вынужден оставаться на земле, провожая тоскливым взглядом взлетающие сверхзвуковые бомбардировщики. Командир эскадрильи, узнав о случившемся, выхлопотал капитану Орлову недельный отпуск. Кто-то из сослуживцев предложил Игорю напиться – а смысл?.. Пьяный или трезвый, капитан все думал об одном и том же… Не увидеть ему теперь неба и моря и не выдать в эфир: «Пуск произвел, ракета пошла! Отворот!» Была даже такая мысль: сесть в старенький, видавший виды «кукурузник» «Ан-2» и уйти в последнее пике… Но Игорь отмел эту мысль как недостойную мужчины и офицера. Одиночество капитана Орлова неожиданно развеял командир эскадрильи. – Игорь, тут я узнавал, сейчас отбирают молодых летчиков, преимущественно с опытом, в «контору» Бериева. Может, ты тоже рапорт напишешь? – И что, всю оставшуюся жизнь на гидросамолетах летать?.. – Ну, почему же на гидросамолетах. У АНТК Бериева сейчас появилась новая и очень интересная тематика… Боевая, ударная… Пиши рапорт, дурья башка! Потом мне еще коньяк выставишь.

Глава 7 «МЫ В ОТВЕТЕ ЗА ТЕХ, КОГО ПРИРУЧИЛИ… »

Подводная лодка «Севастополь» вернулась в базу, и всем офицерам и матросам была вынесена личная благодарность командующего Черноморским флотом России и благодарность командующего ВМФ России за личное мужество и профессиональные действия в условиях, максимально приближенных к боевым, а также за спасение летчиков. Благодарности от высокого флотского начальства потом отметили в узком кругу, на родной подводной лодке, под жареную поросятинку и другие деликатесы. «Хозяин кают-компании», старший помощник Юрий Бессмертный, выставил пару бутылок настоящего армянского коньяка, припасенных как раз ради такого случая. Ну, а после всех торжеств продолжилась рутина. По прибытии лодки в базу нужно было заполнить массу официальных бумаг. Юрий Бессмертный в шут- Жаловался, что на подлодке нужно ввести еще одну должность – «заместитель старпома по бюрократической работе». Командир подводной лодки и вообще сказал, что подумает о создании новой боевой части – бюрократической. А пока львиную долю всей «писанины» выполнял именно старпом. Юрий торопился сдать всю документацию и обеспечить порядок, чтобы поскорее встретиться с Кариной. Даже в открытом море, в боевом походе он помнил о ней. Слова «родной берег» теперь приобрели для него новый, более конкретный смысл, теперь офицер хотел возвращаться не просто в базу, но к близкому человеку, который его ждет. Правда, их отношения развивались довольно сложно и неоднозначно. Наконец, покончив с бумажно-хозяйственной рутиной, капитан-лейтенант Юрий Бессмертный с чистой совестью шагнул за ворота части.

… Карина на звонки не отвечала. «Странно, – огорченно подумал Юра, – ведь договаривались созвониться». Переложив из руки в руку небольшой полиэтиленовый пакет с книжкой внутри, он пошел дальше. Ну, да ладно, из-за одного несостоявшегося телефонного звонка Юра не хотел отказывать себе в удовольствии просто отдохнуть, пройтись по Приморскому бульвару, выпить квасу, поглазеть на девушек. Подойдя к парапету на набережной, старпом поневоле устремил взгляд в море, потом скользнул глазами по бухте, туда, где стояла его подводная лодка. Потом тряхнул головой и решил все же отвлечься и поехать туда, куда приходил для того, чтобы успокоиться, подумать в тишине о важном. Сейчас был как раз именно тот случай. Рейсовый микроавтобус, «топик», как его называли севастопольцы, затормозил у остановки «Сапун-гора». Капитан-лейтенант Юрий Бессмертный по аллее прошел к мемориальному комплексу. Остановился на мгновение, обнажил голову, положив фуражку по уставу на левую руку, перекрестился на храм-часовню Георгия Победоносца. Со всех сторон капитан-лейтенанта Российского флота окружала история. История, живая подлинным героизмом тех, кто защищал Севастополь в 1941-м, и тех, кто освобождал его в мае сорок четвертого. Суровые орудия линкоров и крейсеров, массивные противотанковые самоходки и легендарные «тридцатьчетверки» сейчас были отражением той мощи и силы, которая сокрушила нацистские полчища. Здесь, в Севастополе, в числе прочих известных и неизвестных героев сражался в огневом сорок первом и дед Юрия Бессмертного, морской пехотинец, старшина второй статьи Георгий Прокофьевич Бессмертный. Приходя сюда, Юрий Бессмертный как будто представал перед суровым взором тех, кто положил жизнь свою за други своя и тем спас нынешние поколения от ужасов той войны. Здесь он бывал, когда нужно было обдумать самые важные решения в своей жизни. Одним из таких решений стали его отношения с Кариной. Ему нравилась эта девушка не только своей красотой, но и умом, тонкой иронией и своей целеустремленностью. Она одна воспитывала сына и не унывала, и не жаловалась на судьбу, как сделали бы Другие, а сама добивалась всего. Сын… Все дело было в нем. Юра не знал, как быть, сможет ли он стать для него достойным отцом, да и захочет ли мальчишка быть с неродным человеком. Да и Карина в этом вопросе проявляла известную осторожность. Юрий как-то первым спросил, когда она познакомит его с сыном. Но девушка деликатно ушла от ответа и больше к этой теме не возвращалась. Но Рано или поздно нужно было расставить точки над i, офицеру хотелось большего, чем их нынешние отношения. Но хотела ли этого Карина?.. Юрий Бессмертный тяжело вздохнул. Перед ним расстилалась залитая солнцем Балаклавская долина, но на душе было пасмурно. – Ой, смотри, мама, военный! А он нас сфотографирует? Юрий обернулся, напротив него стояла Карина с сыном. Мальчуган лет восьми, как две капли воды похожий на маму, держал в руках фотоаппарат. Молодая женщина выглядела растерянной. Она совсем не ожидала увидеть здесь Юрия. Да и сам офицер-подводник оказался не готов к такой неожиданности. Однако он быстро справился с волнением. «Ты хотел сына – вот он, и теперь держи марку, не ударь в грязь лицом», – сказал себе Юрий Бессмертный. – Да, давай фотоаппарат и скажи маме, чтобы она улыбнулась. – Мам, улыбнись, дядя просит. Юра отщелкал несколько кадров и вернул цифровую «мыльницу». Карина обняла сына и заглянула прямо в глаза Юре. – Ты хотел, чтобы я познакомила тебя с сыном. Знакомься, это Вова. – Очень приятно, – офицер протянул руку, которую пацан неожиданно крепко пожал. – Меня зовут Юрий, дядя Юра. – А вы тот самый мамин друг, да? Она говорила, вы моряк? – Да, моряк-подводник. – Ух, ты! А вы мне подводную лодку покажете? – Постараюсь, если командир разрешит, – улыбнулся Юрий Бессмертный. – Вова, а я тебе подарок привез. Мне твоя мама сказала, что тебе нравятся книжки про войну. Юра достал из пакета большую красочную книгу, называлась она «Маленький солдат», это был сборник рассказов детских писателей о войне, переизданный в новой, красочной серии. Юра и сам вырос на таких книгах, и теперь хотел, чтобы и Вовка знал и помнил о подвиге тех, кто сражался за мир с «коричневой чумой» и победил ее. – Какая книжка интересная! Спасибо, дядь Юра, мы ее обязательно с мамой прочитаем, – мальчуган спрятал книгу обратно в пакет. – Мам, а мам, можно, я пока погуляю? – Да, сынок, иди, только осторожно. Вовка умчался лазить по окопам, где были расставлены старые немецкие пушки, а между Кариной и Юрием повисла неловкая тишина. И первым ее нарушил офицер: – У тебя замечательный сын, Карина. И такой взрослый. – Да, взрослый… Слишком взрослый для первоклашки, – грустно улыбнулась Карина. – Я ведь сама его воспитываю, да еще мама помогает. И он видит, как нам тяжело… – Карина… – Юра обнял девушку, в горле вдруг запершило. – Ты хоть понимаешь, какую ношу взваливаешь на себя? – очень тихо и очень серьезно спросила хрупкая и совсем еще молодая женщина, которая, тем не менее, пережила многое. – Да. Я не хочу сейчас давать обещаний, но я буду очень стараться… Знаешь, Карина, нас с матерью отец бросил, когда мне исполнился год. И может, я не знаю, что и как нужно делать, но зато я знаю, как поступать не нужно. Карина ничего не ответила, только отстранилась и, щелкнув несколько раз зажигалкой, закурила. Некоторое время они стояли молча, наблюдая, как Вовка носится среди траншей на бывших немецких оборонительных позициях, превращенных теперь в часть музейной экспозиции. Тонкая сигарета дотлела до фильтра. – Карина, я с самого начала, как только ты мне сказала, что у тебя есть сын, я тебя в одиночку и не воспринимал. – И именно поэтому я и была с тобой, – улыбнулась девушка, чуть приподняв тонкую бровь. – Ты – настоящий мужчина и офицер. – А ты у меня самая замечательная, Каринка, – Юра обнял и стал целовать девушку, на душе у него было легко – он принял самое главное в жизни решение.

Но, вернувшись на службу, Юрий Бессмертный понял, что снова Карину и Вовку он увидит нескоро. Дел на подлодке было невпроворот – получили новое секретное оборудование и теперь нужно было его осваивать. Особенно голова болела у старпома и команды боевой части связи и радиотехнических средств. На вооружении подводной лодки «Севастополь» поступил уникальный малогабаритный «беспилотник». Он был выполнен в габаритах 533-миллиметровой торпеды. Запускаясь из-под воды из торпедного аппарата, миниатюрный самолетик под названием «Буревестник» автоматически расправлял крылья и запускал небольшой движок. Малозаметный беспилотный разведчик мог часами парить в поднебесье, «высматривая» добычу высокочувствительными оптоэлектронными камерами дневного и ночного видения. Кроме того, у него в наличии была малогабаритная магнитная поисковая станция и лазерный дальномер. Причем вся информация отображалась в режиме реального времени на многофункциональном экране модуля дистанционного управления пилота-оператора. Он мог не только обнаруживать и следить на большом удалении за крупными надводными силами противника, находить затаившиеся в глубине субмарины с помощью высокочувствительных магнитометров и другой аппаратуры, но и корректировать стрельбу, выполнять загоризонтное целеуказание и радиоретрансляцию. При этом самолетик имел модульную конструкцию и пять основных комплектов разведывательной аппаратуры, которая устанавливалась в отсеке полезной нагрузки. Оружие «Буревестник» не нес, но разведывательная информация, которая оперативно добывалась с его помощью, была просто бесценна. Тренировки проводили ради сокращения времени и соблюдения режима секретности у пирса, в море не выходили. Запуск «беспилотника» через торпедный аппарат выполняли условно, а полетные задания моделировались прямо на пульте дистанционного управления пилота-оператора, превращенного с помощью соответствующих компьютерных программ в виртуальный симулятор. Учились быстро, потому что нерадивых по уверению старпома Бессмертного ждали тренировки на время по аварийному выходу через торпедный аппарат и еще великое множество увлекательных аттракционов. Старпом умел быть убедительным, когда дело касалось боевой подготовки. Правда, за освоение новой техники пришлось заплатить тем, что у человека, а в особенности у военного, всегда в цене, – временем. Да к тому же еще и начальство торопило, и никаких тут возражений – «выполнить и доложить»! Признаться, молодым офицерам такие темпы боевой подготовки были в новинку, они привыкли, что аврал объявляется либо перед крупными учениями, либо перед инспекторской проверкой большого начальства. Ну, а те, кто постарше, с ностальгией вспоминали такую же суету, когда Пятая оперативная эскадра Черноморского флота СССР, неофициально именуемая «Средиземной», держала на коротком поводке американские атомные авианосцы и подводные лодки в Адриатике. Юрий Бессмертный уже и ворчать начал, чего за ним отродясь не бывало, ну никакой тебе личной Жизни. И хоть ворчал он в шутку, командир подлодки осадил своего старпома: «Юрий Леонидович, радуйтесь, что на вашу долю выпадает столько боевой работы и учебы. Больше опыта будет, когда… » Что «когда капитан второго ранга Александр Сватов не договорил, только неопределенно махнул рукой на недоуменный взгляд своего старшего офицера.

Глава 8 О ГЕРОИЗМЕ И ПОДЛОСТИ

Юрий Бессмертный вместе с Кариной и Вовкой гуляли по Алупкинскому парку. Тенистые аллеи манили прохладой, величаво плыли по зеркальной поверхности прудов черные и белые лебеди, все здесь дышало покоем, которого так не хватало Юрию на подводной лодке. А рядом с ним сейчас были самые дорогие ему люди, с которыми он просто отдыхал душой. «Выполнив и доложив», капитан-лейтенант Бессмертный, наведя порядок на лодке, убыл на выходные. Услышав в телефонной трубке голос Карины, он почувствовал, как ему не хватало этой удивительной женщины. После недолгого разговора, в основном состоявшего из комплиментов капитан-лейтенанта, они договорились вместе поехать погулять. Юра взял на выходные у знакомого офицера-штабиста белую «Шкоду-октавию» и подкатил прямо к подъезду дома, где жила Карина, приятно удивив девушку. Он галантно распахнул перед ней переднюю дверцу, Вовка забрался на заднее сиденье, и они поехали. Утро прошло в созерцании красот великолепного парка, обязательной кормежке лебедей припасенной булкой. Пока Вовка носился по аллеям, Юрий и Карина сидели, обнявшись, на лавочке и просто говорили ни о чем. Как редко выпадали капитан-лейтенанту Бессмертному такие вот счастливые минуты… Внезапно прибежал Вова, он был чем-то сильно напуган. Карина, видя это, обняла сына. – Что случилось? – Дядь Юра, там пацаны взрослые дерутся, вдвоем на одного! – схватил его за руку перепуганный Вова. Юрий Бессмертный, увлекаемый мальчуганом, свернул на боковую аллею. Там и действительно двое высоких накачанных лбов избивали смуглого паренька лет шестнадцати. Один из обидчиков подхватил с земли обломок сухой ветки и обрушил удар на спину смуглого парня. – Прекратить драку! – резкий командирский окрик старпома перекрыл поток грязных ругательств, которые изрыгали два великовозрастных дебила. – Да пошел ты! – один из них замахнулся палкой на моряка-подводника. Видимо, алкоголь, или что они там употребляли, окончательно лишил его рассудка. Юрий Бессмертный среагировал мгновенно, как учил его инструктор еще в училище на тактико-специальной подготовке. Офицер взял противника на прием, выбив у того палку и вывернув обидчику руку, ткнул рожей в асфальт. Второй ринулся на Бессмертного, но напоролся на быстрый, почти незаметный удар ногой в живот и, всхлипнув, сложился пополам. – Какого хрена вы его избивали?! Чем вам паренек не угодил?! – Он нам пройти мешал… – начал было тот, который едва оклемался от удара ногой в живот. Он с трудом, но принял вертикальное положение пропитого тела. – Ты… – Юрий Бессмертный едва удержался от ругательства, вспомнив, что рядом восьмилетний мальчуган – Скинхед долбаный, пасть заткни! Ваши деды здесь кровь против фашистов проливали, а вы теперь их память поганите! – Не сдержавшись, офицер-подводник закатил обоим отморозкам по сокрушительной оплеухе. – Вон с глаз моих, иначе сейчас военный патруль вызову! Решительные действия русского офицера и упоминание о патруле возымели действие, парочка ублюдков, хромая и держась за отбитые места, быстро скрылась из виду. Юрий Бессмертный протянул руку юноше-татарину. Тот, проигнорировав помощь, самостоятельно поднялся, морщась от боли. – Мне не нужна ваша помощь! – Не дури, у тебя все лицо в крови, – капитан-лейтенант взял у Карины пачку влажных антисептических салфеток и стер кровь с лица юноши. – Так, кости вроде целы, но сотрясение ты получил хорошее. Обратись к врачу. Ты местный? – Да, – ответил он насупившись. Я здесь в летнем кафе отцу помогаю. И… спасибо вам. – Ну, пошли, отведем тебя к отцу. Пожилой мужчина в белом фартуке только руками всплеснул, увидев своего сына в таком виде, да еще и в странной компании офицера Российского флота, молодой женщины и ее сына. Но быстро взял себя в руки, и лицо его осталось столь же непроницаемым, как обычно. – Иляс, что опять случилось? – Ничего, отец. Юрий Бессмертный вкратце рассказал о случившемся. – Иди домой, – сказал хозяин летнего кафе, выслушав невеселую историю. На небольшой площадке под зонтами обедали немногочисленные посетители, и они стали невольными свидетелями разговора. Отправив сына домой, хозяин маленького заведения вышел к невольным гостям. – Прошу, присаживайтесь, вы спасли моего сына. И я хочу хоть немного отблагодарить вас за это. Что будете заказывать? – Хозяин кафе общался с посетителями без подобострастия, с чувством собственного достоинства – он просто искренне хотел проявить гостеприимство. Юрий вместе с Кариной и сыном присели за столик, девушка углубилась в изучение поданного миловидной официанткой меню. – Да, вы, русские, всегда нас ненавидели, – решил высказаться упитанный татарин средних лет, сидящий в компании рядом за столиком. Судя по массивной золотой цепочке и золотому же браслету часов, он был не последним человеком среди местных. Он видел и слышал все произошедшее и теперь явно пытался спровоцировать русского офицера. – Ну, зачем же так категорично, – спокойно ответил Юрий Бессмертный, воздавая должное замечательному шашлыку. – Мы, русские, нормально относимся ко всем, если и к нам относятся с уважением. Бывают, правда, отморозки… Но они есть везде, и у нас, и у вас. Пора бы вам понять, что никто вас не притесняет. Понять это и начать строить нормальные отношения и с русскими, и с украинцами, а не спекулировать на собственном комплексе национальной неполноценности. Тем более что здесь есть замечательный пример того, как татарин может подняться над собственным зауженным националистическим мышлением и стать действительно героем своего отечества. – А что это за пример, о ком это ты говоришь? – заинтересовался татарин. – Здесь, в Алупкинском парке, установлен бюст Дважды Герою Советского Союза летчику Амет-Хану Султану. Он, кстати, родом отсюда. Во время Великой Отечественной войны он сбил лично тридцать три немецких самолета! А первую свою победу он одержал тараном немецкого бомбардировщика, после того как у его истребителя закончились патроны. После войны он работал летчиком-испытателем, а впоследствии получил звание Заслуженного летчика-испытателя СССР. И, между прочим, он один из немногих в 1956 году подписал открытое письмо в ЦК КПУ с просьбой pea-билитировать крымских татар! Он везде в графе «национальность» писал – татарин! И не чурался своего происхождения, а делом доказывал, что он, прежде всего, достойный человек! И погиб Амет-Хан Султан, как и подобает мужчине и воину! В очередном испытательном полете у бомбардировщика «Ту-16» отказали двигатели, тяжелый самолет падал прямо на город. Как командир, Амет-Хан принудительно катапультировал экипаж, а сам отвел уже неуправляемую машину от города. Сам катапультироваться он уже не успел… Импровизированная и очень эмоциональная речь Юрия Бессмертного произвела сильное впечатление. На минуту на летней площадке кафе воцарилась тишина. Представительный татарин о чем-то пошептался с хозяином заведения, а потом ненадолго покинул столик. Вернулся он с бутылкой дорогого коньяка и с пышным букетом цветов. – Уважаемый! Разреши вручить тебе этот коньяк и цветы твоей женщине в знак признательности и уважения! Ты сто раз прав, мы не должны забывать, что нужно вести себя достойно. – Спасибо. Любому народу есть, чем и кем гордиться, нужно лишь помнить и знать свою историю и не допускать «перекосов». И уж тем более избегать искусственно разжигаемой розни. * * * На Карину, да и на Вовку тоже, все произошедшее произвело сильное впечатление. – А ты не только драться умеешь, но и можешь ответить и в словесной борьбе, – улыбнулась девушка. Юрий только пожал плечами. – Но я же прав, есть масса примеров того, как люди становились над национальностью, условностями. проявляя свои лучшие личные качества. – И все же ты меня приятно удивил, – приподняла тонкую бровь Карина. – И меня тоже! – вмешался в разговор Вовка. – Дядь Юра, а ты мне подводную лодку покажешь? – Обязательно.

Глава 9 ПОЛЕТ «САПСАНА»

Не совсем обычный гидросамолет разгонялся по Таганрогскому заливу. Необычными были широкие, низко расположенные крылья и два двигателя по бокам в корме фюзеляжа, как у «Як-40». Над ними высоко взметался широкий киль с раздвоенным, по-чаячьи приподнятым горизонтальным оперением. – Я Сапсан-1, прием. Изумруд, разрешите переход на крейсерский режим, – запросил командир экипажа диспетчерскую службу. – Я Изумруд, переход на крейсерский режим разрешаю. – Вас понял. – Игорь Орлов двинул рычаги управления двигателями вперед. – Экипаж, приготовиться к выходу на крейсерский режим. – Штурман? – Готов, командир, – доложил Иван Луговой. – Бортинженер? – Все четыре двигателя работают нормально. – Второй пилот? – К работе готов. – Начинаю разгон для достижения скорости экранного эффекта. Соблюдать режим полного радиомолчания, – приказал капитан Игорь Орлов и внутренне усмехнулся. Кто бы мог подумать, какие крутые виражи уготованы ему судьбой?.. Такие виражи, что впору свалиться в штопор. Но он все же преодолел трудности и снова занял место в пилотском кресле, но теперь уже совершенно новой крылатой машины. Рапорт капитан Игорь Орлов по совету комэска все же написал и перевелся в АНТК Бериева. Вместе с ним ушел и штурман-оператор Иван Луговой. Командир эскадрильи буквально с сердечной болью подписал рапорты о переводе обоим. Перспектива потерять одного из самых опытных и подготовленных штурманов-операторов его совсем не радовала. Но Луговой уперся: куда командир – туда и я! Обоих летчиков, учитывая их высокий уровень подготовки, на новом месте сразу же привлекли к разработке новой тематики – боевых экранопланов. Сроки для переучивания, которое проходило здесь же, в Таганроге, были предельно сжатыми. Правда, летчикам, привыкшим к сверхзвуковым скоростям и сложным маневрам, программа переподготовки сложной не показалась. Хоть были и здесь свои тонкости. Сейчас экранолет-ракетоносец направлялся на полигон Песчаная балка под Феодосией для проведения стрельб главным ударным комплексом. Испытания уникального аппарата проходили в режиме строжайшей секретности, фактически в условиях, максимально приближенных к боевым.

«Сапсан» на первый взгляд представлял собой гибрид тяжелого ракетного экраноплана «Лунь» и десантного «Орленка». Но лишь на первый взгляд. Оказалось, что наряду с монстрами наподобие «Луня" нужны и более компактные ударные машины. За основу нового экраноплана взяли уже достаточно давно, хоть и с большими перерывами, эксплуатировавшегося «Орленка». Вместо одного маршевого турбовинтового двигателя на корме установили две турбины по бокам фюзеляжа, а высоко на вертикальном хвостовом оперении поставили обтекатель РЛС управления ракетным огнем. Три четверенных транспортно-пусковых контейнера для ракет установили в грузовом отсеке, благо его размеры, при длине 28 метров, ширине 3, 4 и высоте 4, 2 позволяли такую компоновку. Много возникло вопросов по поводу, какими именно ракетами оснащать перспективный экраноплан. Пуск «Москита» даже для его носителя, огромного экраноплана «Лунь», был чувствителен, а «Орленка» он попросту бы утопил. Да и не разместишь на нем много таких ракет. Хотели поставить перспективный ракетный комплекс «Клаб-Н», который уже был опробован на фрегатах ВМФ Индии. Но эта ракета оказалась все же достаточно сложной в освоении, а времени на доводку и перевооружение терять было нельзя. Поэтому остановились на улучшенной модификации простой, надежной и мощной противокорабельной крылатой ракеты Х-35М «Уран-М». На «Сапсане» удалось разместить двенадцать таких ракет. Три установки на четыре транспортно-пусковых контейнера, каждый в длину чуть более четырех метров устанавливались почти вертикально с фиксированным углом старта. При перезарядке отстреленные связки ТПК просто вытаскивались краном или специально предусмотренными лебедками по направляющим, а взамен их устанавливались снаряженные. Каждая ракета находилась в герметичном транспортно-пусковом контейнере в инертной атмосфере, полностью снаряженная и готовая к немедленному использованию. Проверки всех ее параметров проводились с помощью электронного тестового модуля. Все это существенно упрощало процесс перезарядки и эксплуатации ударного комплекса перспективного экраноплана. Главный ударный комплекс имел дальность стрельбы 130-150 километров, при этом запуск ракет мог производиться поодиночке, парами, по четыре или полным двенадцатиракетным залпом, при этом все Ураны-М» выпускались менее чем за четверть минуты! Каждая ракета несла мощную фугасно-проникаю-щую боевую часть весом 145 килограммов. В полете ракеты обменивались информацией о целях, выбирая из корабельного ордера главную и селектируя помехи. Комбинированная инерциальная и активная радиолокационная системы наведения были дополнены тепловизионным каналом, что повысило помехозащищенность наведения. Кроме того, была предусмотрена возможность использования спутниковой навигации, что тоже существенно повышало точность применения ракетного комплекса. Для защиты на ближних рубежах над кабиной экраноплана размещалась башня-турель с двумя крупнокалиберными четырехствольными пулеметами «ЯкБЮ-12,7» с темпом стрельбы 4500 выстрелов в минуту. Очередь биметаллических пуль со стальным и свинцовым сердечниками и дополнительным зажигательным составом могла запросто утопить катер, превратить в решето бронетранспортер или сбить самонаводящуюся ракету. Стрелковое вооружение турели дополняли две сдвоенные установки ПТУРС. Для поддержки десанта кроме этого были установлены и два автоматических гранатомета АГС-30 «Пламя». «Сапсан», как и «Орленок», мог выполнять не только маловысотное скольжение, основанное на «эффекте экрана» но и обычный полет «по-самолетному» на высоте до четырех тысяч метров со скоростью более семисот километров в час. Поэтому в двух отсеках в корневой части крыльев для обороны от самолетов противника размещались ракеты Р-77 и Р-73 класса «воздух – воздух». Бортовое радиоэлектронное оборудование экранолета представляло собой уникальный гибрид корабельных и авиационных прицельно-навигационных комплексов. Автоматизация и новейшие ЭВМ с открытой архитектурой и элементами искусственного интеллекта позволили сократить экипаж до четырех человек по сравнению с «Орленком». Аппаратура постановки помех «Сапсана» включает в себя отстрели ваемые ложные цели, а также станции радиотехнической разведки и радиоэлектронного противодействия. В целом экраноплан, а вернее экранолет «Сапсан», являлся уникальным в своем роде ударным комплексом, способным молниеносно атаковать крупные надводные и наземные цели и поддержать жалящим огнем пулеметов и залпами противотанковых ракет высадку десанта. Высокая скорость, возможность сочетать скоростное скольжение «эффекта экрана» и обычный полет, действовать одинаково эффективно над сушей и над морем делали экранолет «Сапсан» поистине неотразимым оружием. Он был не просто новой боевой машиной, родилась целая концепция боевого применения.

– Командир, фиксирую цель по пеленгу девяносто пять градусов. Цель надводная, одиночная скоростная идет на пятидесяти узлах, – сообщил штурман-оператор Иван Луговой. – Ответчик выдает «свой». – Ясно. Это «Сивуч», сегодня он нас прикрывает. Готовь инфракрасную связь. – Есть. Ракетный катамаран на воздушной подушке проекта-1239 «Сивуч» не уступал по уникальности экранолету-ракетоносцу. Разработанный в 1987 году, он опередил по смелости конструкторских решений свое время минимум на полвека. Впервые в мире в СССР был создан малый ракетный корабль с такими уникальными характеристиками! При водоизмещении 850 тонн он нес восемь неотразимых в прямом и переносном смысле противокорабельных ракет ЗМ80 «Москит» и мог разгоняться на воздушной подушке до 53 узлов, а это – более 130 километров в час! «Зефир», с которым предстояло работать экранолетчикам, был кораблем второй серии, имевшим некоторые отличия от своих «прародителей» – «Самума» и «Боры». Так, вместо зенитно-ракетного комплекса «Оса-МА-2» и двух шестиствольных 30-миллиметровых пушек АК-630М на носу и корме были установлены два боевых модуля «Кортик». Каждый – с двумя шестиствольными пушками и восемью пусковыми контейнерами зенитных управляемых ракет 9М311. Главный ударный ракетный комплекс представляли восемь улучшенных ракет «Москит-М». Были и еще изменения, но они в основном коснулись прицельно-навигационного комплекса и систем обработки и отображения боевой информации. Обменявшись пакетами данных по инфракрасной связи, оба уникальных корабля теперь шли в единой «связке».

Украина из-за вынужденного «потепления отношений» с великим северным соседом милостиво разрешила использовать российский же полигон Песчаная балка для пусков крылатых ракет «Москит» с борта корабля «Зефир». (Чтобы не возникало иллюзий – после распада Союза «самостийные власти» независимой Украины всячески саботировали испытания ракеты Х-35 «Уран», и ее с большим трудом удалось принять на вооружение лишь в 2003 году. А ведь испытания начинались еще в 1983-м. ) Но реально проводилось испытание ударного комплекса экранолета, а не катамарана на воздушной подушке, в этом плане пуск «Москита» был отвлекающим маневром. – Командир, доворот влево пятьдесят, подходим к точке старта, – доложил штурман-оператор экранолета. – Понял, лево пятьдесят. – Минута до цели. – Бортинженер, доложить о готовности ударного комплекса. – Комплекс к пуску готов. – Штурман? – К работе готов. – Второй пилот, внимание. -Есть. – Командир, расчетная точка. Системы работают. Цель вижу, могу работать -Пуск! – Есть пуск! Первая пошла!.. Вторая!.. Третья!.. Четвертая! Стрельбу закончил, отворот. Правак, поддай газу! -Есть! За секунду до того, как с экранолета стартовала первая ракета «Уран-М», РКВП[9] «Зефир» произвел пуск ракет «Москит-М». Цель, специально выставленные надувные мишени, имитирующие группу кораблей «противника», «Москиты» «не поразили» – сработала заложенная в их управляющие комплексы специальная программа, вызвавшая отклонение от курса и последующую самоликвидацию. А вот из четырех «Уранов-М» все четыре ракеты поразили цели. При этом стелющийся на скорости в 400 километров в час над волнами экраноплан был теоретически и практически невидим для радаров, а пятнистая серо-голубая камуфляжная окраска делала его незаметным и для наблюдателей с оптикой. Кроме того, скоростное скольжение на «экранном эффекте» размывало силуэт и в тепловом спектре из-за множества мелких брызг. Реально хорошо «светил» в радиолокационном диапазоне лишь «парус» вертикального оперения, но понять, что это такое, было невозможно. Пролетавший над этим районом на низкой орбите американский спутник-шпион засек ракетные пуски, но в ЦРУ и Пентагоне посчитали, что это стреляла ракетами подводного старта русская субмарина. И испытания, и дезинформация удалась на все сто процентов.

Глава 10 РАЗРЫВ

С момента памятной прогулки по Алупкинскому парку прошло уже некоторое время. Юрий Бессмертный все свое свободное время проводил с Кариной и ее сыном. Юрий сумел завоевать доверие мальчика, и теперь они стали друзьями «неразлейвода», как выразился с серьезным видом Вовка. Карина радовалась, видя с какой заботой Юрий Бессмертный относится к мальчику. Все же даже самая трепетная материнская любовь не заменит сыну мужское воспитание. Это девочки уже рождаются, образно говоря, со всем набором поведенческих инстинктов, которые потом только развиваются воспитанием. А вот мальчику, чтобы стать мужчиной, нужно пройти через испытания и трудности. Это потом, став взрослым, над ними можно будет посмеяться самому, только вряд ли захочется это сделать. А ведь и первая драка, и первая, еще наивная, влюбленность в «самую красивую девочку в классе» – это этапы развития в данный период. Юрий все это понимал и старался действовать максимально искренне, открыто и деликатно. И мальчик понимал это и тоже стремился завоевать уважение своего «старшего друга». Да и сам Юрий, устав от вахт и корабельных забот, был совсем не прочь погонять в футбол или залезть на дерево, чтобы спасти забравшегося на верхотуру котенка. А с Кариной он сблизился настолько, что понял – они просто созданы друг для друга. И ребенок здесь не помеха, как думают многие, а связующее звено Но в одночасье сказка разлетелась, словно хрустальная чаша, разбитая о мостовую. В один из вечеров Карина пришла в их любимое кафе, что называется, на взводе. Юрий, обеспокоенный таким поведением молодой женщины, поинтересовался, в чем дело. И получил в лоб: – Нам нужно расстаться! Дым тонкой сигареты в дрожащих пальцах Карины превратился в хмурое грозовое облако, накрывшее серой пеленой обреченности их отношения. – В чем дело? – снова спросил Юрий, сохраняя спокойствие, он все же – офицер-подводник, старпом и умел владеть собой. – Все зашло слишком далеко… Знаешь, о чем спросил сегодня мой сын? – Карина специально подчеркнула последние два слова. – Он спросил, скоро ли мы поженимся и может ли он называть тебя папой. В душе Юрия слова девушки вызвали целый вихрь эмоций – он действительно хотел всего того, о чем она только что сказала. Но сказать не решался, предпочитая красивым словам дело. С другой стороны, почему она так категорично говорит «нет», ведь все же замечательно?.. – Карина, не понимаю, все же очень хорошо… – Хорошо?! Я родила Вову очень рано и сама воспитывала его! И за все это время я убедилась в одном – вам, мужикам, только одного и надо! Под любым предлогом. – Да, я все это затеял, лишь бы затащить тебя в постель! – не выдержал Бессмертный. – Ну, просто верх женской логики! А о моих чувствах ты спросила? А Вовка тоже хочет вновь остаться один? – Он не останется один, пока есть я! И не смей спекулировать отношениями с моим сыном! – разъярилась Карина. – Сегодня ты есть, а завтра тебя нет! – Боишься стать женой подводника? Что ж, понимаю, на твердом берегу надежнее… – Извини, я не то хотела сказать… – смешалась девушка. – Ты уже достаточно сказала, Карина. Я понимаю, насильно мил не будешь, – Юрий Бессмертный усилием воли заставил свой голос звучать спокойно, как при отработке учебной задачи по живучести подлодки. -. Что ж, мне очень жаль… Прощай. Подводник бросил на столик несколько купюр и вышел из кафе. Поймав такси, он поехал на подлодку. Что ж, у него есть долг и служба. А остальное… Остальное – не важно! Наивный! Он думал, что обрел свое счастье… Которое сейчас ушло ко дну на ровном киле. Все. Все к черту! Разрывы во взаимоотношениях бывают не только между людьми. Две братские страны, Россия и Украина, тоже снова стали по обе стороны баррикад. Поводом послужил парад кораблей Черноморского флота России на ежегодном праздновании Дня Военно-морского флота. В последнее воскресенье июля ударные корабли, украшенные гирляндами флаг-сигналов стали на рейде Севастополя. Впереди, как и полагается флагману, – гвардейский ракетный крейсер «Москва», за ним – второй флагман флота, ВПК «Керчь», ну а дальше, строго по рангам, вся ударная мощь флота. Низко над кораблями пронеслись ракетоносцы «Су-24М» из Гвардейского, степенно проплыли «Чайки» – «Бе-12» и «Ан-26» из Качи, прострекотали вертолеты. А в это время внизу раскрылись массивные носовые створки больших десантных кораблей, и к берегу устремились БТРы с десантом. Полыхнули взрывпакеты и дымовые шашки, морская пехота, «Шварце тодт»,[10] «штурмовала берег». Здоровенный детина в полосатом тельнике, черной форме и черном берете, стоя на броне плывущего к берегу БТРа, молотил холостыми патронами из пулемета Калашникова. Грозное оружие казалось игрушечным в его медвежьих лапах. Конечно же, это было прямым нарушением техники безопасности, но разве можно удержать в рамках инструкций того, чьи деды, закусив ленточки бескозырок, грудью в полосатом тельнике вставали на защиту города русской славы? За парадом наблюдали не только толпы восторженных севастопольцев и гостей города. На отдельной трибуне восседали с видом «белых колонизаторов» несколько американских «независимых экспертов» в теплой компании украинских «коллег». Выпускник Военно-морской академии в Норфолке коммодор Стив Риковер, родственник того самого «атомного адмирала», которого считают отцом первой атомной подводной лодки «Наутилус», досадливо поджал губы, глядя на русскую военно-морскую мощь. Да, русские медленно запрягают, но зато очень быстро ездят. Так быстро ввести в строй первоклассные ударные единицы флота… Когда-то Черноморский флот Советского Союза полностью контролировал акваторию Черного моря, а Пятая Оперативная эскадра осмеливалась бросить вызов Шестому флоту в Средиземном море. Возвращения «тех времен» нужно было не допустить любой ценой. В голове у военно-морского офицера «самой просвещенной страны мира» уже созрел план, как этого добиться. И основными средствами в нем были шантаж и подкуп, «ничего личного, это просто бизнес». В данном случае – бизнес геополитический. – Это ест очен плохо, – лениво повернул голову американец к украинскому офицеру с погонами капитана первого ранга. Выпускник ВМА в Норфолке очень хорошо знал и русский, и украинский, и еще пару иностранных языков, но говорил с акцентом, стремясь подчеркнуть свое «высшее происхождение». – Русские не должны здесь быть. Сделайте все, за любую цену. – Зробымо, – склонился в угодливом поклоне офицер «независимого флота». – Кстати, ваши корветы весьма бледно смотрятся даже рядом с однотипными кораблями Российского Флота. Вы не находите? – Так мы ж это… Миролюбивая страна, – только и сумел пробормотать «незалежный мореман». Поводом для этого диалога стали два «новейших» украинских корвета типа «Гайдук». Приняли их на вооружение как раз в украинский День Военно-морских сил, в первое воскресенье июля (нужно ж, блин, хоть чем-то отличаться от «москалей»). Многоцелевые корветы серии «Гайдук» имели водоизмещение 1200 тонн и скорость в 32 узла. На этом все хорошее заканчивалось. Вооружить эти корабли планировали противокорабельными ракетами «Уран-Е» русского производства и зенитным комплексом ближнего радиуса «Каштан» или двумя зенитно-артиллерийскими комплексами «Палаш», экспортной модификацией «Кортика», тоже российского производства. Потом украинские адмиралы решили сэкономить. А «москали», видимо, почувствовав какой-то подвох, тактично отказались поставлять украинцам сверхсовременные комплексы вооружений «за здорово живешь». Тем более что и покупателей-то у россиян хватало: Индия, Китай, Венесуэла, Сирия, Алжир. Поэтому на построенных кораблях еще советские носовые башенные артустановки АК-76М, снятые с разрезанных на металл кораблей, доставшихся при разделе флота в 1991 году, крайне неудачно «гармонировали» с французскими противокорабельными ракетами «Экзосет» и американским, уже устаревшим, ЗРК «Си Спэрроу». Артиллерийское вооружение было дополнено двумя «не первой свежести» американскими установками «Вулкан-Фаланкс». Кроме этого, на корветах были установлены два двуствольных торпедных аппарата и один реактивный бомбомет Наличие сразу трех разных систем управления оружием являлось головной болью для операторов и боевых расчетов и сильно снижало боевую эффективность. Ну, что ж: «Бачили очі, що купували, тепер їжте, хоч повилазьте». С авиационной составляющей корветов было и вообще грустно. Вначале хотели закупить у американцев два вертолета «Линкс», но цена за машины, напичканные сложной электроникой, оказалась непомерно высокой. И тут украинские корабелы сказали свое гордое «фи» даже американцам! И приняли на вооружение собственный вертолет – сверхлегкий геликоптер «Ангел», вооружив его пулеметом и оптико-электронной системой производства киевского завода «Арсенал». На внешней подвеске двухместный вертолетик мог нести пару блоков НУРС[11] или две противотанковые управляемые ракеты. Было возможно также применение с вертолета двух высокоманевренных управляемых ракет Р-73 или Р-60 класса «воздух – воздух» с тепловой головкой наведения. Но ни в какое сравнениями с вертолетами «Линкс» или даже с русским многоцелевым «Ка-29» или «Ка-31» по боевой эффективности украинский «Морской Ангел» не шел. Но зато украинские военные гордились тем, что удалось построить корабли, «отвечающие стандартам НАТО». Ну, а на реплику американца украинский военный лишь зубами скрипнул.

Вскоре после парада – началось… Формальным поводом для обострения ситуации вокруг Черноморского флота стало нежелание России участвовать в трехсторонних учениях Украина – Грузия – США «Сила Доверия». Очередной Госсекретарь Белого дома с труднопроизносимой африканской фамилией «резко осудила имперские поползновения России». А Турция запретила проход русских танкеров через Босфор и Дарданеллы, мотивируя «угрозой экологической безопасности». Все чаще американские и турецкие корабли подходили к территориальным водам России. Что же касается турок, то их рыболовецкие суда откровенно игнорировали наличие двадцатимильной экономической зоны. В 2002 году русские пограничники на сторожевом корабле «Кубань» после нескольких часов погони и стрельбы перехватили турецкую шхуну «Елдык-Балык» аж у Керченского пролива. С тех пор турецкие суда практически постоянно вторгались в территориальные воды России. И всякий раз турки вместе с «международными либеральными правозащитниками» поднимали истерию при каждой попытке русских пограничников восстановить целостность русской морской границы. А Украина начала откровенные провокации и саботаж. Сторожевой корабль Черноморского флота «Сметливый» прибыл на полигон Песчаная Балка по соглашению России и Украины для стрельбы ракетным комплексом «Уран». Были оповещены соответствующие диспетчерские службы, акватория полигона, где должны были производиться стрельбы, объявлена опасной для судоходства и пролета самолетов. Расставлены уголковые отражатели-мишени. Но, как только стартовал первый из «Уранов», сопровождающий стрельбы украинский корвет (малый противолодочный корабль проекта-1124М) «Луцьк" на полном ходу стал пересекать мишенное поле, приближаясь к русскому сторожевому кораблю! – Что за черт! Прекратить стрельбу! – капитан «Сметливого» был вне себя от ярости – опять украинская сторона срывает боевую подготовку! – Отдать приказ на самоликвидацию ракеты! – Приказ на самоликвидацию отдан. Подрыв произведен, ракета уничтожена. Чуть в стороне от украинского корвета, в небе над ним полыхнул взрыв. К счастью, обошлось без жертв, ни одного осколка не попало в украинский корабль, который безрассудно нарушил все установленные нормы безопасности. – Немедленно прекратите стрельбу! Вы нарушаете установленные договоренности, – передали с борта украинского корабля. – Мы ничего не нарушаем и действуем в соответствии с двусторонними договоренностями России и Украины, – парировал капитан «Сметливого». Но стрельбу все-таки приказал прекратить во избежание нагнетания конфликта. Примерно в это же время возвращавшийся из Новороссийска в Севастополь ракетный корабль на воздушной подушке «Бора» был перехвачен в открытом море двумя американскими фрегатами. На их запрос остановиться капитан ракетного катамарана ответил, что находится в международных водах и воспринимает попытку остановить корабль как враждебные действия со стороны ВМС США. В ответ оба фрегата под звездно-полосатыми флагами пошли на перехват, а с их полетных палуб стартовали вертолеты. – Обе машины – полный вперед! – скомандовал капитан «Боры». – Зенитным расчетам приготовиться к отражению атаки. Огня не открывать. – Есть обе машины полный вперед! Русский ракетный катамаран приподнялся на воздушной подушке, из-под кормы ударили струи белой пены. Несколько минут спустя он уже уходил на скорости 130 километров в час, вырвавшись далеко вперед от американских фрегатов. Американские палубные вертолеты прекратили преследование после того, как на сдвоенные направляющие пусковой установки ЗИФ-122 зенитного комплекса «Оса-МА-2» подали ракеты, а кормовая шестиствольная 30-миллиметровая пушка уставила на вертолеты жуткие зрачки дульных срезов и прокрутила, пока что вхолостую, связку стволов. Инцидент произошел уже практически возле берегов Крыма, и «Бора» на полной скорости быстро преодолела оставшийся маршрут. Но в прибрежной зоне ей наперерез устремились два сторожевых катера «Молния» Морской охраны Погранвойск Украины. – Неизвестный корабль, остановитесь! Вы нарушаете правила судоходства! – раздался металлический голос мегафонов украинских «сторожевиков» «Неизвестный корабль» – как будто украинские морские пограничники в упор не видели Андреевский флаг, развевающийся на мачте русского ударного корабля! Капитан приказал застопорить ход, «Бора» с газо турбинных двигателей перешла на дизели экономичного хода. К ним подошел один из украинских патрульных катеров. – Нарушители, готовьтесь принять на борт досмотровую группу! – Мы – ударный корабль Черноморского флота! И мы не будем принимать на борт никаких досмотровых групп! Это противоречит международному морскому праву, так как корабль является частью территории страны, под флагом которого он ходит. На палубах украинских пограничных кораблей сгрудились суровые бойцы пограничного спецназа в бронежилетах и с автоматами в руках. – Эй, братья-славяне! А с каких это пор в украинские пограничники берут негров? – выкрикнул кто-то из моряков «Боры». – Какой же ты украинец, если ты нигер губатый?! Ответом ему был заливистый смех всей команды русского ракетного катамарана. А среди пограничников украинской досмотровой партии и действительно было несколько темнокожих и «латинос». – Это наши новые инструкторы и независимые военные инспекторы! – выкрикнули с борта украинского корабля Морпогранохраны. Ответом на это выкрик стала новая волна «соленых» шуточек и смеха русских моряков. – Пане, капитан! Мы не допустим, чтобы кто-либо без разрешения ступал на борт нашего корабля! Шутки закончились. В подтверждение слов командира «Боры» вдоль борта высыпали матросы с автоматами Калашникова и пулеметами ПКМ, заняв позиции для стрельбы. Носовые и кормовые шестиствольные пушки развернулись и красноречиво уставились на украинских пограничников и их темнокожих «хозяев». – Капитан, вы переходите все границы! О вашем вопиющем поведении будет доложено! – Да это лучше, чем быть холуем в погонах при этих чернож… обезьянах! – русский капитан обернулся к своим ребятам. – Полный вперед! Приподнявшись на воздушной подушке, ракетный катамаран быстро набрал скорость, оставив за кормой «украинско-негритянских» пограничников. * * * В штабе ВМС Украины американские офицеры остались недовольны неуклюжими попытками украинских военных спровоцировать русских на открытый конфликт. – Они уверены в своих силах и потому спокойны, – пожимали плечами «свидомые» офицеры. – Вы неправильно действуете, – со снисходительной голливудской улыбкой поясняли они «братьям меньшим». – Вы пытаетесь спорить с русскими на равных, но этого делать не стоит. Ударьте в их самое больное место и выжмите максимум от полученного эффекта, а мы вам в этом поможем. Суть нашего плана в следующем… Капитан 2-го ранга Сергей Игнатенко, слушая подлый, по-иному и не назовешь, план американца, еле сдерживал себя от того, чтобы не заехать кулаком прямо в эту наглую, откормленную гамбургерами рожу самодовольного ублюдка из Норфолка. «Все, с меня хватит! Надоело уже на горло наступать собственной совести и таскать каштаны из огня для «звездно-полосатых дядей», будь они прокляты!» – Решил офицер. Терять ему было нечего, с женой он был в разводе, а дети уже выросли. На казенной квартирке, полученной «от щедрот» украинского флота, его никто не ждал. И, тем не менее, план американца был заслушан и принят к исполнению. На следующий день к дежурному по штабу Черноморского флота России обратился офицер Военно-морских сил Украины. Он просил политического убежища.

Глава 11 ПОДЛОСТЬ

В Севастополе стало неспокойно. На город опустилось гнетущее ожидание чего-то нехорошего, фатального. Все реже можно было увидеть на улицах русских моряков и морских пехотинцев. Зато украинская милиция расправила плечи, хотя порядка от этого больше не стало, а как раз наоборот. Ходить по улицам вечером стало небезопасно: всякого рода шакалы, нюхом почуяли сладкий тлен вседозволенности. В иные времена хулиганов с одинаковым воодушевлением гоняли и русские, и украинские комендантские патрули. Теперь же россиянам приходилось потом подолгу отписываться в украинских инстанциях. Но Юрию Бессмертному было все равно. Не потому, что он был бесчувственным человеком – наоборот, Севастополь стал за время службы для него родным городом. Просто сейчас он запрещал себе думать обо всем, что не касалось работы, благо ее сейчас хватало. Начальство торопило по любому поводу, очень часто на кораблях флота бывали проверяющие. Но не совсем обычные – они не делали очевидных замечаний, не искали промашки в службе, а внимательно и вдумчиво подходили практически к каждому вопросу корабельного бытия. Их сначала побаивались, ну, а потом привыкли. И тем более нечего было опасаться старпому Бессмертному, у которого на лодке всегда был полный порядок. Оставшееся от работы по недоразумению свободное время Юрий тратил на учебу – скоро должны состояться экзамены на допуск к самостоятельному управлению подводной лодкой. Это и занимало теперь Юрия Бессмертного. Но внезапно по всем кораблям Черноморского флота объявили готовность номер один.

Круизный лайнер «Волга» совершал вояж по Черному морю. Туристы, а их было предостаточно, и не только из России, наслаждались комфортом и морем. Теплоход шел из Варны в Феодосию, а потом – в порт приписки Новороссийск Но в одну из теплых лунных черноморских ночей звуки джаза из салонов и ресторанов были заглушены хлопаньем вертолетных лопастей. Над круизным лайнером, идущим под российским флагом, зависли два «Си Хоука». В слепящем свете мощных прожекторов по тросам на палубу десантировались бойцы в черных бронежилетах и шлемах с американскими карабинами М-4 в руках. Все это напоминало бы сцену из голливудского боевика, если бы не происходило в действительности. С топотом и громкими криками спецназовцы ввалились в рестораны и салоны, где отдыхали туристы. А капитан «Волги», находясь в ходовой рубке, наблюдал, как возле теплохода появились две грозные тени фрегатов. Бывший военный моряк, участвовавший в боевых походах Средиземноморской эскадры, без труда опознал их. У борта туристического лайнера покачивались на волнах два фрегата «Оливер Хазард Перри». На мачте одного из них развевался звездно-полосатый флаг, но вот второй корабль шел под сине-желтым флагом. Это был переданный ВМС США корабль, и теперь он назывался «Гетман Иван Мазепа». – Радиорубка, передавать сигнал SOS и наши координаты на всех частотах. – Не получается! Они глушат нас по всем частотам. Тем временем туристический лайнер лег в дрейф под конвоем двух боевых чуждых кораблей, а высадившаяся на борт досмотровая группа продолжала беспардонный «шмон» пассажиров. – У нас есть информация, что на этом судне прячутся террористы, – объявил поднявшийся в ходовую рубку энсин[12] Корпуса морской пехоты США. Он всем своим видом демонстрировал отвращение к не принадлежащим к «просвещенному миру демократических ценностей» жалким людишкам. Но капитана «Волги» на мякине не проведешь. – Да будь здесь хоть Усама Бен Ладен, вы не имеете права нарушать неприкосновенность флага другого государства! – на хорошем английском ответил капитан «Волги» заносчивому юнцу. – Я, как капитан этого корабля и старший по званию, приказываю вам, энсин, покинуть вместе с вашими людьми «Волгу»! В противном случае ваши действия будут трактоваться как пиратство. В отсеках и комфортабельных каютах пассажиры, притихнув, ждали решения своей участи. В одно мгновение беззаботные туристы оказались между жерновами безжалостной военной машины ВМС США и их мелких и мелочных сателлитов, способных только таскать каштаны из огня для «господ».

Внезапно на сцене появился еще один герой. Потеря связи с круизным теплоходом и всплеск радиоэлектронной борьбы насторожило командование Черноморского флота, и в квадрат был послан находящийся неподалеку патрульный корабль. ИМ оказался МРК «Мираж», герой Грузинской войны. Против него были два фрегата, каждый из которых превосходил малый ракетный корабль по огневой мощи и тоннажу на порядок. Но сейчас, да, впрочем, и всегда, все решали не тонны металла и взрывчатки, а смелость и воля, которые эти тонны металла и взрывчатки направляли. – Приготовиться к бою! – отдал категоричный приказ командир «Миража». – Открыть предупредительный огонь! Подать ракеты на направляющие зенитно-ракетного комплекса. МРК «Мираж» заложил крутой вираж Расположенная на корме артиллерийская 76-миллиметровая установка АК-17бМ, лучшая в мире в своем классе, развернулась в сторону американского и украинского фрегатов. Дульный срез озарился пламенем, и у бортов фрегатов взметнулись фонтаны взрывов семидесятишестимиллиметровых осколочно-фугасных снарядов. – Приказываю прекратить конвоирование и досмотр российского судна! В противном случае – открываю огонь на поражение! – разнесся усиленный динамиками голос командира «Миража». Малый ракетный корабль стал описывать циркуляцию вокруг фрегатов и фактически захваченного ими круизного лайнера. Стволы кормовой установки главного калибра МРК АК-176М и оба шестиствольных автомата АК-630М неотрывно следили за недружественными кораблями. Операторы ЗРК «Оса-МА» были готовы в любую секунду открыть стрельбу ракетами, которые на малой дальности были достаточно эффективным оружием против кораблей. Со стороны рассветного солнца, словно подтверждая слова командира «Миража», с ревом и грохотом турбореактивных двигателей приближалось звено морских ракетоносцев «Су-24М» Черноморского Флота. На пилонах у них были подвешены боевые ракеты Х-31А класса «воздух – корабль» – русские не шутили. Американцы и их «жовто-блакитные» «коллеги» к такому повороту событий были не готовы. Сразу же на палубы фрегатов приземлились оба вертолета – быть сбитыми огнем страшных «шестистволок» русских, которые намного превосходят хваленые американские «вулканы», пилоты ну никак не хотели. А досмотровая группа фактически оказалась в западне на круизном лайнере и не могла покинуть его без помощи вертолетов. Пока на фрегатах спустили на воду десантные лодки, пока они подошли к борту «Волги»… Морские пехотинцы досмотровой группы во главе с высокомерным энсином по шторм-трапам спустились в десантные лодки и отвалили от борта. Вид они имели довольно бледный, столкнувшись с решительными действиями одного-единственного русского корабля класса «корвет». А со стороны Севастополя к круизному теплоходу «Волга» подходили ударный эсминец «Беззаветный» и сторожевой корабль «Сметливый». Под их охранением «Волга» продолжила свой маршрут. нейный капитан-лейтенант Николай Самсонов. – Никогда мы отсюда не уйдем. Этот город был, есть и будет русским! – Коля, не напоминай мне мэра Москвы с его крикливыми популистскими лозунгами… – ответил штурман субмарины, рассудительный и самый старший среди офицеров капитан 3-го ранга Олег Емельяненко. – Сейчас на Украине такая политическая ситуация, что Киев с удовольствием выдворит нас из Севастополя в обмен на очередной кредит от Международного валютного фонда и кучу списанной американской техники, которая пойдет «на поддержание стабильности страны». В этом политическом хаосе, господа офицеры, возможно все. Так что давайте исходить из наиболее худшего варианта. И поверьте – мне, как коренному севастопольцу, говорить о таком развитии событий вдвойне тяжело. Но что поделать… – Пусть московский мэр и популист, но все же многое для Черноморского флота он сделал хорошего не на словах, а на деле. Флагман вместе отстояли, дома для офицеров построил, шефство над крейсером организовал… – ответил торпедист Женя Пономарев. – А что касается ситуации в Севастополе, так Олег Дмитриевич прав. Придется уйти нам отсюда… – Другое дело, что свято место пусто не бывает, – мрачно высказался молчавший до этого Юрий Бессмертный. – Не успеем мы выйти за молы Севастопольской бухты, как места на якорных стоянках займут американские и турецкие ударные корабли. И вот уж тогда – действительно кранты! Черноморский флот будет оттеснен в Новороссийск, где нет ни оперативного простора, ни надлежащей инфраструктуры для базирования крупных надводных кораблей. Плюс ко всем «радостям» – плохой климат и постоянные шквальные ветры зимой, из-за которых суда вынуждены пережидать непогоду в открытом море. Я уж молчу о том, что будет твориться здесь, в Крыму и на Черном море. Мы турок уже у Керченского пролива вылавливаем, а Украина отдала румынам большую часть шельфа острова Змеиный. Теперь США руками Турции и Румынии будут править бал в Черном море, контролируя торговые маршруты, нефте- и газопроводы. А отдельные группы патриотов они сотрут в порошок, как это было в Югославии. Возможно, я неточно выражаюсь, но боюсь, это – конец. – Да, невеселое будущее нас ждет, – подвел итог капитан корабля Александр Сватов. – И что мы можем, товарищи офицеры? – Выполнить свой долг по защите Отечества с честью, – слова Юрия Бессмертного прозвучали как клятва. И это был не пафос, а единственно верное и достойное офицера решение.

– Юра, что с тобой случилось? – спросил командир корабля, когда все остальные офицеры вышли из кают-компании. – Все нормально, Александр Андреевич. – Юра, ты мне не рассказывай! На корабле мне нужен собранный и готовый к действию старпом, а не романтик, мучающийся от неразделенной любви. Марш на берег решать свои личные проблемы! Времени тебе – три часа. Извини, это максимум, который я тебе могу дать. – Спасибо, Александр Андреевич! – Беги-беги… Юрий Бессмертный шел по улицам Севастополя и не узнавал их. Август, самый разгар курортного сезона, а людей на улицах – раз-два и обчелся. Не гремела музыка, в «Ракушке» на Приморском бульваре гуляли лишь редкие отдыхающие, на летних площадках кафе почти никого не было. Но зато навстречу офицеру все чаще попадались стайки решительно настроенных смуглокожих парней. Татарские банды уже открыто вышли на улицы, чтобы «взять свое». Вместе с ними повыползали и другие стаи шакалов: хулиганы и уголовники. А скоро ведь стемнеет… Подойдя к дому, где жила Карина, Юрий Бессмертный в очередной раз набрал ее номер на мобильном. И снова – «абонент вне зоны доступа». Дверь в подъезд оказалась не заперта, и офицер поднялся наверх, позвонил в дверь квартиры. Никого. Зато открылась дверь соседней квартиры, и на пороге показалась девчушка лет шестнадцати. – А они в летний лагерь уехали, – сказала она. Юрий Бессмертный только тяжело вздохнул. Пришлось возвращаться, так и не увидевшись с девушкой.

Глава 12 ГОРСТЬ ЗЕМЛИ

Но все же окончательный приговор Черноморскому флоту в Севастополе вынесли киевские политики. В сентябре грянули внезапно очередные «внеочередные» президентские выборы. И победил на них очередной «выкормыш Майдана», это уже стало традицией политического истеблишмента Украины. Было расформировано, а потом вновь сформировано правительство – теперь уже в открытую, в «аппарат Президента» вошли «эксперты по защите демократических свобод», чья служба до этого проходила в Арлингтоне,[13] Лэнгли,[14]Куантико.[15] И одним из первых был издан указ Президента Украины о «недопустимости нахождения Черноморского флота России на военно-морских базах и аэродромах Республики Крым». Этим указом аннулировались ранее достигнутые договоренности Украины и России, согласно которым Черноморский флот арендует базы в Крыму до 2017 года. Также в этом предательском документе особо говорилось о «дестабилизирующем влиянии российского флота ни много ни мало – в Черноморском регионе»! В случае если Россия не выведет флот из Севастополя, украинские власти оставляли за собой право силового воздействия. В Крым уже были в срочном порядке передислоцированы части внутренних войск и батальон днепропетровской Отдельной парашютно-десантной бригады. А в самой автономной республике морская пехота ВМС Украины и части спецназначения были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Все ходовые корабли ВМСУ вместе с флагманом фрегатом «Гетман Сагайдачный» вышли в море и рассредоточились вокруг Севастопольской бухты. Истребители «МиГ-29» Воздушных сил Украины с аэродрома Бельбек практически постоянно патрулировали воздушное пространство над всем полуостровом. Ситуация вокруг Крыма и Севастополя достигла точки кипения, любой неосторожный шаг мог привести к эскалации конфликта, и тогда уже невозможно было бы предсказать, как пойдут события дальше. В памяти еще была свежа агрессия Грузии против Южной Осетии, еще не развеялся дым над Цхинвалом, а все те же силы, враждебные России, уже разжигали пламя вражды на Крымском полуострове – ключевой точке контроля над всем Черноморским регионом. И все прекрасно понимали, что противостояние между Россией и США уже не пойдет по «грузинскому сценарию», а неминуемо разрастется до уровня регионального конфликта, втянув в орбиту противостояния не только Черное море, но и Адриатику. Ну и. кроме того, сам факт открытого вооруженного противостояния некогда братских, украинского и русского, народов ничего хорошего принести не может обеим державам и на руку только США. Весь мир замер, ожидая, что ответит Россия. И Россия ответила. Президент Российской Федерации, осознавая огромную ответственность в этом политическом вопросе, лично прибыл в Севастополь. Причем его лайнер «Суперджет-100» производства Компании Сухого, эскортировало звено «Русских Витязей», на истребителях «Су-35», и посадку они совершили на военный аэродром Кача, принадлежащий Черноморскому флоту. Не став вначале встречаться с украинскими официальными лицами и слушать их пустую болтовню, Президент России и Верховный Главнокомандующий ее Вооруженных сил в одном лице сразу же направился в штаб Черноморского флота. Совещание, на котором присутствовали высшие морские офицеры, командиры корабельных соединений и морской пехоты, береговых объектов, а также снабжения и тыла, продолжалось несколько часов подряд. А тем временем к зданию штаба флота стали стекаться журналисты, а вслед за ними и простые севастопольцы. Как-то незаметно и сам собой под прицелами телекамер и профессиональных фотоаппаратов организовался митинг. Вскоре возле здания штаба Черноморского флота России бушевал митинг, сдерживаемый только частой цепочкой высадившихся из трех «Уралов» морских пехотинцев. Но вот раскрылись тяжелые дубовые двери, и в окружении адмиралов и генералов вышел Президент России. Откуда-то уже взялась стойка с микрофоном. Неизвестно, был ли это тонкий расчет пиар-менеджеров Первого лица государства или просто Президент интуитивно избрал наиболее эффективный путь, чтобы донести до всех позицию России. Президент обратился к людям. Манифестанты притихли. – Дорогие севастопольцы! В ходе совещания с командованием Черноморского флота были рассмотрены все варианты дальнейшего развития событий К сожалению, все они ведут только к усилению напряженности и межнациональной розни в и так непростой ситуации с Крымским полуостровом. Это решение далось мне нелегко, и как Верховный Главнокомандующий Вооруженными силами России я заявляю: Черноморский флот покинет Севастополь в ближайшие две недели. Повисло тягостное молчание. Его снова прервал Президент: – Мне действительно очень жаль, но мы уходим из Севастополя, чтобы предотвратить братоненавистнический конфликт, навязываемый вам Киевом и его американскими хозяевами. И я сейчас официально, перед народом и перед телекамерами журналистов возлагаю ответственность за разжигание конфликта между Россией и Украиной и дальнейшую его эскалацию на правящие круги Соединенных Штатов Америки! Кроме того, для всех жителей города, желающих покинуть его вместе с Черноморским флотом, Специальной дипломатической миссией России будет проведена упрощенная процедура принятия российского гражданства для лиц, имеющих официальную прописку в Севастополе. А затем новые граждане России могут покинуть город на транспортах и теплоходах в сопровождении боевых кораблей Черноморского флота. Неприкосновенность жизни, здоровья, чести, достоинства и материального благосостояния новых граждан России я гарантирую лично. Безопасность проведения всего комплекса мероприятий возлагается на части морской пехоты Черноморского флота. У меня все. Еще раз прошу севастопольцев простить меня за то, что не нашел иного выхода в решении этого непростого, я бы даже сказал, фатального вопроса. Журналистская братия, талантливая на яркие, образные сравнения, назвала инициативы Президента России «пощечиной Украинской государственности». Вероятно, свою роль сыграл тот факт, что глава Российской Федерации высказался при народе и для народа, а не в высоких кабинетах. На следующий день у Дома Москвы, где развернула свою деятельность Специальная дипломатическая миссия, собралась внушительная очередь желающих сменить гражданство. Правда, большинство севастопольцев все же решило остаться в родном городе. Уезжали в основном украинские родственники российских военнослужащих. Но и этого хватило, чтобы выставить украинские власти в очень нелицеприятном свете. Киев явно потерял инициативу в им самим созданной скандальной ситуации с выводом Черноморского флота из Севастополя. Президент России явно переиграл и Киев, и Вашингтон, кроме того, он заявил, что не оставит Севастополь до тех пор, пока Ахтиарскую бухту не покинет последний корабль под Андреевским флагом. В подтверждение его слов в главную бухту Севастополя вошли пассажирские транспорты, чтобы принять на борт людей, а в аэропорту Симферополя, на аэродромы Кача и Гвардейское приземлялись «транспортники» «Ил-76» и пассажирские «илы», «ту» и «суперджеты». Решительность русского Президента настолько напугала украинскую власть, что на Банковой решили пойти на уступки, желая задобрить «русского медведя», даже несмотря на явное неудовольствие своих кукловодов из Вашингтона. Настаивая на выводе ударных кораблей «ядра» Черноморского флота, украинцы согласились без дополнительных условий с требованием Командования Черноморским флотом об 'На Банковой улице в Киеве находится Администрация президента Украины и ряд других государственных заведений. оставлении в городе усиленной комендантской роты для охраны памятников старины, имеющих огромное значение для культуры и истории России. Также в Севастопольской бухте оставались и некоторые вспомогательные суда Черноморского флота, а также несколько боевых кораблей: торпедный катер на подводных крыльях «Владимировец», несколько артиллерийских бронекатеров и пара малых тральщиков. Еще одной попыткой украинского руководства «подсластить пилюлю» стала передача в состав Черноморского флота ракетного крейсера проекта-1164 «Адмирал флота Лобов». При разделе Черноморского флота СССР почти достроенный на Николаевском судостроительном заводе корабль достался независимой Украине. Честно говоря, во многом это произошло, как в случае и с авианесущим крейсером «Варяг», из-за отсутствия политической воли у тогдашней российской верхушки, занятой дележом богатств огромной страны. Украина в этом случае явно откусила кусок больше, чем могла проглотить, такой огромный и мощный корабль океанской зоны ей был не нужен в принципе. Хватало проблем с уже полученным и тоже явно избыточным для маленькой страны, вставшей на путь «демократической бананизации», арсеналом. Ракетный крейсер сначала нарекли гордым именем «Галиция», наверное, со временем намереваясь присвоить кораблю бандеровские регалии 14-й гренадерской дивизии СС «Галичина». Потом корабль переименовали в «Украину», и ржавел он у достроечной стенки, как и государство, его захватившее. Но новому руководству России после эпохи безвременья могучий ракетный крейсер все-таки понадобился. Ему вернули прежнее название «Адмирал флота Лобов», и теперь он силами российских и украинских специалистов при финансировании России был уже практически готов к эксплуатации. Но и тут украинские крохоборы постарались. Hа момент вступления ракетного крейсера в состав Черноморского флота с него были демонтированы все шестиствольные установки АК-630М и испорчены машины. Была уничтожена и варварски разграблена и часть радиоэлектронных приборов, содержащих золото. Так что шел красавец крейсер теперь только малым ходом, а в будущем ему еще предстояли перевооружение и модернизация. Но все же корабль удалось отстоять и вырвать из лап оранжевых «банановых демократов». И теперь он вместе со всеми кораблями Черноморского флота готовился покинуть Севастополь.

У капитан-лейтенанта Юрия Бессмертного дел было не то чтобы по горло. Их была тьма хренова, как сочувственно выразился его друг и сослуживец Николай Самсонов. На подводную лодку «Севастополь» загрузили полный боекомплект, все виды припасов были укомплектованы даже еще и сверх необходимого. Лодка блестела и была полностью готова и к бою, и к походу, и ко всем будущим нелегким испытаниям. А старпом все проверял, перепроверял, «выбивал» что-то очень нужное из прижимистых тыловиков и одним своим видом держал высокую боевую готовность экипажа. И вот уже на подводную лодку прибыл капитан 2-го ранга Александр Сватов, поставлена боевая задача: скрытно выйти в море до отбытия из Севастопольской бухты основных сил Черноморского флота и обеспечивать безопасность перехода кораблей и судов к новым местам базирования. Командир подлодки нашел своего старпома на причале, орущего на солдат-грузчиков, которые выгружали ящики и коробки с новыми припасами из кузовов армейских «Уралов» и «КамАЗов». – Юрий Леонидович, мне сейчас нужно отлучиться ненадолго, перевезти семью от греха подальше. Как тут у вас? – Полный порядок, Александр Андреевич, грузимся. Хотя не знаю, куда девать еще пять ящиков тушенки и три комплекта ЗИП. Мы и так напоминаем больше плавмастерскую, чем подводную лодку-«охотник. – Думайте, капитан-лейтенант, на то вам и голова. Как всегда, выполнить и доложить. – Есть, – откозырял Бессмертный. К ним подбежал матрос. – Товарищ капитан 2-го ранга, разрешите обратиться к товарищу капитан-лейтенанту! – Обращайтесь. – Товарищ капитан-лейтенант, вас там на КПП девушка дожидается. – Понял, свободен. Товарищ капитан 2-го ранга, разрешите? – Идите. Возле контрольно-пропускного пункта стояла Карина. Увидев Юрия, она сделала несколько неуверенных шагов к нему. Юра молча обнял девушку и крепко прижал ее к груди. Она была слишком дорога для него, и ради нее молодой человек был готов даже смирить свою гордость. – Вы уходите? Это правда? – прошептала она, глядя на Юру полными слез глазами. – Я была с сыном в летнем лагере отдыха… Когда вернулась, соседка сказала, что ты заходил. – Да, я заходил, Кариночка. Это очень важно, бери сына и уезжайте, пожалуйста, отсюда, я устрою вам место на плавучем госпитале «Енисей». Весь город сейчас – как огромный клокочущий котел… – Юра, я не могу, это ведь все-таки мой родной город… И потом, может, все образуется. – Да, я понимаю, но иногда нужно уйти, чтобы вернуться. Иногда нужно не победить, а всего лишь не проиграть! Карина, я переживаю за тебя и за сына. – Юра, ты опять начинаешь! – Нет, но… Девушка лишь отрицательно покачала головой уткнувшись ему в плечо, заплакала. – Капитан ранен! – это известие донес до Юрия Бессмертного и офицеров подводной лодки «Севастополь» матрос-вестовой. Александр Сватов заехал за семьей, жена и две дочки его уже ждали, собрав чемоданы. Быстро и молча погрузились в казенную «Волгу», попрощались с соседями. Матрос-водитель уже завел мотор, когда во дворе дома появилась толпа пьяных хулиганов. На руках у них были сине-желтые повязки и изображения трезубца. – А-а! Москаль! Тикаешь в свою Московию! Проваливай, хай тоби!.. – пьяно осклабился главарь этой кучки националистических шакалов. – Пришел наш час! – Да как вам не стыдно! – не выдержала жена капитана Галина, учитель русского языка и литературы. – Шо! Ты меня учить будешь?! – ринулся вперед главарь. И напоролся на пару сокрушительных ударов в челюсть и в переносицу. Александр Сватов был в прошлом неплохим боксером. Но шакалов было больше, они окружили семью морского офицера. Коротко сверкнуло лезвие «зоновской» финки с наборной рукоятью из плексигласа. Нож вошел в правое подреберье, капитан 2-го ранга коротко охнул, повалившись на капот «Волги», по серому лаку размазалась кровь. Ситуацию спас моряк-шофер. Он подбежал к равному офицеру и вырвал у него из кобуры табельный «Макаров», выпалив два раза в воздух. Банда, не не ожидавшая такого поворота событий, быстро ретировалась. Погрузив раненого и плачущую жену с детьми, шофер рванул с места. Нож бандита вошел Александру Сватову в печень, в запасе у капитана 2-го ранга оставалось от двадцати до сорока минут жизни.

Со своим командиром старпом Юрий Бессмертный встретился в каюте-палате плавучего госпиталя «Енисей». Кризис миновал, врачи сделали экстренную и не слишком сложную операцию, и теперь жизни и здоровью Александра Сватова ничего больше не угрожало. Но командовать подводной лодкой он уже не мог. Сейчас он лежал в палате интенсивной терапии, опутанный трубками капельниц и проводами кардиографа. – «Севастополь» поведешь ты, Юра, – сказал командир. – У тебя уже есть необходимый опыт и навыки. Ты готовился получить управление подводной лодкой? Можешь приступать к исполнению своих новых обязанностей. – Но, Александр Андреевич… – мысли путались в голове капитан-лейтенанта Бессмертного. Все было так неожиданно, как… Как в бою. Александр Сватов, скривившись от боли, потянулся к тумбочке и взял сложенный вдвое лист бумаги. – Это рапорт лично адмиралу, в котором я передаю свои полномочия тебе. Он уже завизирован. Так что приказываю вам, капитан-лейтенант Юрий Бессмертный, принять командование подводной лодкой «Севастополь»! – Есть!

Вернувшись на подводную лодку, Юрий Бессмертный собрал весь экипаж и доложил о решении капитана 2-го ранга Александра Сватова. Кандидатуру нового командира подлодки весь экипаж принял без возражений, как офицер Юрий Бессмертный для всех был примером. При иных обстоятельствах Юрий бы порадовался… Тут он увидел, что лейтенант Вадим Зайчик что-то незаметно пытается спрятать в карман форменки. – Вадим Анатольевич, что там у вас? – Да, понимаете, товарищ капитан-лейтенант… – засмущался командир БЧ-2. – Это земля. Я на память взял, чтоб вернуться. Примета такая есть… – И я взял! – послышались возгласы. – И я! Да и у самого Юрия Бессмертного лежал мешочек с севастопольской землей. – Товарищи офицеры, мичманы и матросы, давайте сделаем так… – голос Юрия охрип, в горле появился горький комок. Секунду все молчали, воспринимая услышанное от нового командира. Потом поставили в кают-компании шкатулку, и каждый высыпал туда свою горсть земли. Сухая земля, суглинок с окрестных склонов с сухими веточками и листиками травы… Горсть ее брали с собой солдаты и матросы Первой обороны Севастополя. Также хранили заветную горсточку севастопольской земли и морские пехотинцы, уходя из так и непокоренного города в огневом сорок первом, пряча ее, родную, под окровавленным полосатым тельником. Как залог будущей победы – и не зря Севастополь был освобожден восьмого мая сорок четвертого, за год до общей, Великой Победы, которая одна на всех… И ценой ее стала в том числе та кровь, которая впиталась сухим суглинком Малахова кургана, Мекензиевых гор, Балаклавской долины, Сапун-горы. Теперь шкатулка священной земли Севастополя, города русских моряков и русской славы, стояла в кают-компании под иконой Святого Николы-морского, как новая реликвия. И каждый дал самому себе клятву – вернуться на эту землю. Точно в назначенное время подводная лодка «Севастополь» отошла от причала, погрузилась и в подводном положении вышла из Севастопольской бухты, прикрывая выход боевых кораблей Черноморского флота.