Полярная звезда

I

Вот уже неделя, как кончился учебный год, а Товели всё ещё не решили, что делать с сыном. В этом году обувной магазин принёс им немного прибыли — теперь приходилось рассчитывать только нa обычный для августа наплыв иностранцев, — и господин и госпожа Товель решили отказать себе в отдыхе. Но Поля немыслимо оставить на всё лето в душной квартире под самой крышей на улице Дофина; он ведь только-только оправился после длительного недомогания, связанного с переходным возрастом, и очень ослабел. Врач советовал море. Море… Хорошо ему советовать, но ведь не пошлёшь двенадцатилетнего мальчика одного на взморье! Кому же его поручить? Не находя ответа на этот вопрос, госпожа Товель проводила бессонные ночи; с тяжёлым вздохом вглядывалась она в осунувшееся личико Поля и рассказывала о своих переживаниях владелице галантерейной лавки, парикмахеру, всем обитателям квартала в надежде, что кто-нибудь подскажет ей выход.

Решение пришло совершенно неожиданно. Одна из её постоянных покупательниц, госпожа Юло, собиралась в Дьеп, где муж её снял меблированную квартиру. Но так как она обошлась ему значительно дороже, чем он предполагал, то госпожа Юло подыскивала, кого бы взять с собой на полный пансион. Поль для неё — находка, она будет «счастлива», если с ней поедет такой милый, воспитанный мальчик: он поможет ей скоротать время, он скрасит ей одиночество.

Госпожа Товель ожила. Всё складывалось чудесно! Госпожа Юло женщина очень милая, а её трое малюток очаровательны; Поль проведёт лето в прекрасной компании, в этом можно не сомневаться. И к тому же — счастливое совпадение! — как раз в Дьепе родился и провёл детство господин Товель; последние десять лет он не бывал там — какая-то семейная ссора, — но теперь, когда им придётся по воскресеньям ездить к сыночку, он будет, конечно, рад подышать воздухом родных мест. Папу эта новость нисколько не воодушевила. Вот не повезло! И надо же было этим Юло из всех курортных городов выбрать именно Дьеп! А что, если в одно прекрасное воскресенье он столкнётся на пляже нос к носу со своей бывшей невесткой Мальвиной или с ее мужем, этим ничтожеством? Да и от покупательницы он был далеко не в восторге: попробуй угодить на неё, носится со своими необыкновенно чувствительными ногами — нет такой кожи, которая была бы для неё достаточно мягкой. Но господин Юло — важная шишка: заместитель начальника отдела в одном из железнодорожных управлений! Признаться, предложение это было настолько же лестно, насколько неожиданно, и, взвесив все «за» и «против», господин Товель решил принять ero; а с невесткой он постарается не встречаться, вот и всё. Договорились о плате за пансион, заключили полюбовную сделку, и никому не пришло в голову спросить Поля, хочется ли ему ехать.

А что его спрашивать? Он никогда не станет прекословить. Конечно, его огорчит первая разлука с родителями, но ничего, пусть понемногу привыкает к самостоятельности. К тому же там он узнает море.

— Море, необозримая синева! — восторгался за ужином папа. — Ох, и понырял я, будучи мальчишкой! Плюх! — и ты уже в воде!

— Но малыш не умеет плавать, Эжен, — вмешалась мама.

— Ба! Научится, а пока пусть себе барахтается в воде. По правде говоря, мне доставит удовольствие смотреть, как он прыгает в волнах, — вспомнится юность!.. Ну, зайчик, надеюсь, ты доволен?

— Да, папа, — уткнув нос в тарелку, ответил Поль.

— И это всё? Ты что, язык проглотил? Доволен ты или нет?

— Очень доволен, папа.

— Не хватало только, чтобы ты был недоволен! — воскликнул господин Товель, наливая себе вина.

И он снова принялся разглагольствовать о «целебном воздухе побережья», об огромных розовых креветках, так называемых «букетах», которые он ловил во время отлива со своим бедным братом Анри, покойным дядюшкой Поля, и продавал курортникам. Да, он торговал креветками на улице, и ему не стыдно признаться в этом: только лишнее доказательство, как далеко он ушёл с тех пор.

«Да, папа», — шептал Поль каждый раз, когда отец умолкал, переводя дыхание, а на самом деле он не слушал его. Внезапное событие ошеломило мальчика, в голове у него гудело, как в тот день, когда он ударился об угол буфета. Перед глазами проплывали всевозможные картины — воспоминания о прочитанном в книгах, о виденном в кинофильмах: ловля трески прекрасным утром на тихом спокойном море; буря — огромные волны поглощают корабль. Думал он и о госпоже Юло, которую несколько раз видел мельком в лавке: очень красивая, очень нарядная дама; она потрепала его по щеке рукой, затянутой в перчатку. При мысли, что ему придётся два месяца провести с этой чужой женщиной, есть за её столом, спать в её доме, он весь похолодел. Будь Поль более смелого десятка, он стал бы просить отца не отправлять его, хотя это противоречило бы его собственным словам. Да что толку? Папа рассердится и, как всегда в таких случаях, обзовёт его «мокрой курицей», не поможет тут и заступничество мамы.

Сразу же после ужина Поль убежал в свою комнату и сел за стол, приставив к глазам кулаки. «Дьеп! — в бешенстве повторял он. — Дьеп! Не хочу ехать в Дьеп!» Но где же он, на самом деле? В департаменте Нижней Сены или в департаменте Кальвадос? Ему бы полагалось это знать, ведь он занял в последней четверти первое место по географии, а кроме того, у него там родственники; правда, он знает их только понаслышке, но тем не менее они ему родственники. Он часто присутствовал при разговорах родителей о ссоре с тётей Мальвиной. После смерти дяди Анри она, к великому гневу папы, вышла вторично замуж, да ещё за какое-то «ничтожество». Дядя Анри содержал ресторан «Полярная звезда» — сногсшибательное название! Каждый раз, когда его произносили при Поле, тот надолго погружался в мечты. Он представлял себе ярко освещённый ресторан, сверкающий на тёмной улице, как звезда в небе; сквозь стёкла витрин видно, как тётя и «ничтожество» носятся взад-вперёд между столиками, уставленными цветами. В Дьепе живёт и сын дяди Анри, двоюродный брат Поля, Николя, — они, кажется, ровесники, — счастливый обитатель этого сказочного мира, где всё, наверное, не такое, как повсюду. Ах, если бы во время пребывания в Дьепе ему представился случай пройти мимо ресторана! Разумеется, чтобы только взглянуть на него. А почему бы нет, ведь он будет там один! Такая возможность развеселила Поля, наполнила его робкой радостью, развеявшей все его страхи. Вынув из шкафа словарь, он раскрыл его на слове «Дьеп».

«Дьеп (от английского слова „deep“, что значит — глубокая вода), — прочитал он, — расположен в супрефектуре Нижняя Сена, при впадении в Ла-Манш реки Арк; с двух сторон эащищён крутыми скалистыми берегами высотой до 70 метров. Рыболовство. Очень оживлённый курорт. 26 400 жителей».

Семидесятиметровые скалы! Глубокая вода! Как там, должно быть, красиво! Несравненно красивее, чем в Париже! Он поедет…

Поль быстро захлопнул словарь. Вошла мама. Она вздыхала, щёки её были мокры от слёз.

— Чем ты занимался, дорогой?

— Ничем.

— Тебе не грустно? Ты правду сказал папе? Ты в самом деле рад?

— Да, мама, я в самом деле рад. Минуту назад это было не так, а сейчас так.

Мама обняла его крепко-крепко. Он вдохнул знакомый запах её пудры.

— Ах, если бы от этого не зависело твоё здоровье! — продолжала она. — Но ты слышал, что сказал врач. И отец прав, ты выглядишь так плохо, так плохо… Тебе никак нельзя оставаться здесь, верно?

Голос у мамы стал хриплым, и Поль уже собирался поцеловать её, когда она добавила с мольбой:

— Если ты очень соскучишься, если эта дама станет дурно относиться к тебе, напиши мне не откладывая, и я с первым же поездом приеду за тобой. Обещаешь, да? Обещай также ничего не скрывать, ладно?

— Ну конечно, мама! — ответил Поль, на этот раз уже с некоторым нетерпением.

Как только мать вышла, он снова открыл словарь.