19

Джорджиана спешила на встречу с Ником. Она пробиралась через загроможденный холл Египетского крыла, высоко держа свечу в пыльной темноте. Очки ее то и дело сползали вниз, руки ее дрожали, когда она их поправляла. Она старалась не думать о том, что Ник представит ей доказательство вины Эвелина, в то время как она была уверена, что убийца — Пруденс. Ей больше не хотелось с ним спорить, тем более, что во время споров он постоянно дразнил и искушал ее.

Неожиданно она остановилась и резко повернулась. Что это? Волнение ее подвело или она в самом деле слышала звук шагов? Абсурд. Сзади нее никого не было. Открыв дверь рабочей комнаты, она опустила свечу, потому что в глаза ей ударил яркий свет. Джорджиана вошла и остановилась в изумлении, увидев дорогу света, образованную двумя параллельными рядами подсвечников на таких высоких подставках, что свечи находились почти на уровне ее лица.

Дорога эта вела в библиотеку. Она прошла по ней, заметив, что саркофаг исчез. Должно быть, Людвиг велел переставить его куда-нибудь, но он не оставил бы зажженными все эти свечи. Очевидно, этот театральный жест сделал Ник.

Джорджиана стиснула зубы и вошла в библиотеку. Шкаф с ячейками для хранения папирусных свитков был отодвинут, открыв проход в стене, куда уходили ряды подсвечников. Джорджиана вошла в него и оказалась на небольшой лестничной площадке. С возрастающим любопытством она начала спускаться по узкой лестнице, тоже освещенной светом свечей. Снизу до нее донесся негромкий стук.

Внизу она увидела открытую дверь, за которой раздавался этот стук. Джорджиана вошла в прямоугольную комнату, залитую ярким светом. Она остановилась в дверях и плотно сжала веки, потому что комната была оштукатурена и расписана таким образом, что имитировала египетскую гробницу. Поправив очки, она заметила единственного обитателя этой комнаты. В дальнем ее конце над одним из многочисленных гробов коллекции Трешфилда трудился Людвиг. На саркофаге из красного гранита лежал футляр для мумии.

Людвиг стоял на стремянке спиной к ней и вбивал тонкие гвозди в конец гроба. Онемевшая о г изумления, Джорджиана оглядела комнату. Возле саркофага, на котором работал Людвиг, лежал еще один саркофаг. Внутри него лежали несколько вставленных один в другой гробов. Крышка его стояла прислоненная к стене.

Тут же аккуратными комплектами были расставлены предметы, необходимые покойному египтянину в загробной жизни. Магические фигурки шабти стояли группой, готовые выполнить за умершего любую работу в загробной жизни. Корзины и коробки с едой для утоления голода. Была здесь и мебель, встречающаяся обычно в гробницах знатных людей, — низкие позолоченные диваны с ножками в виде львиных лап, стулья из кедра и черного дерева, подставки для сосудов с вином, гипсовые шкатулки для драгоценностей. Возле гробов стоял ковчег с канонами, содержащими внутренние органы покойного. Там были даже личные вещи — зеркала, лезвия для бритья, кривые сабли и луки.

Осматривая комнату, Джорджиана повернулась на 360 градусов, восхищенная заботливым отношением Людвига к деталям.

— Людвиг, это просто замечательно. — Людвиг вскрикнул и уронил молоток.

— Джорджиана, вы пришли слишком рано!

— Вы хотели сделать мне сюрприз? Извините меня!

Она подошла к нему. Людвиг спустился с лестницы и застенчиво улыбнулся.

— Вам нравится?

— Это восхитительно. — Джорджиана оглядела расписанные стены комнаты с изображениями различных сцен. — Вы воспроизвели одни из самых лучших изображений на стенах египетских гробниц.

Одна стена была отдана под сцену, изображающую мужчину, наблюдающего за своими слугами, которые убирают хлеб; на другой стене был изображен день Страшного суда в чертоге Озириса, где на одной чаше весов лежало сердце покойника, а на другой перо истины. Все было нарисовано яркими красным, черным, синим, желтым и зеленым цветами.

— Все кажется совершенно подлинным, — вздохнула Джорджиана. Потом она вспомнила, зачем пришла туда, и нахмурилась. — Вы не видели мистера Росса? Я должна была встретиться с ним в рабочей комнате.

— О Боже, нет. Я не видел его. Зачем это ему понадобилось встречаться с вами в такое неподходящее время и наедине? Так не делают, моя дорогая.

— Это личное дело. Должно быть, я перепугала время.

Людвиг достал из кармана часы.

— О Боже, уже четверть третьего. — Джорджиана отвернулась и сказала:

— Я вернусь в рабочую комнату. Он, наверное, уже там.

— Подождите. Он найдет нас по подсвечникам. Вы не хотите посмотреть, что я сделал? — Людвиг быстро подошел к столу возле гроба, который он ремонтировал, и поднял папирусный свиток. — Я сделал точную копию «Книги мертвых».

Джорджиана подошла к столу:

— Это замечательно, но мне сейчас не до книги, Людвиг. Лучше покажите мне ее завтра.

— Я не отниму у вас много времен. — Людвиг поднял керамический кувшин и налил вино в фаянсовый бокал. — Я даже принес сюда вино. Древние египтяне всегда оставляли покойному вино в гробнице. Видите те кувшины? На них на всех есть глиняная печать с именем Рамзеса II…

Пока Людвиг говорил, Джорджиана раздумывала, как бы ей отделаться от него так, чтобы не задеть его чувства. В другое время она пришла бы в восторг от того, что сделал Людвиг, но сейчас она могла думать лишь о том, что сделает Ник, когда она скажет, что пари отменяется. С беспокойством размышляя над этим, она перевела взгляд с бокала, который ей протягивал Людвиг, на футляр для мумии.

Саркофаг из красного гранита был накрыт крышкой, и гроб этот лежал на ней. Он принадлежал мужчине и имел форму человека. Такие футляры для мумий делали в период Нового царства . Гроб был выкрашен в черный цвет и покрыт позолотой. На крышке его был нарисован какой-то знатный египтянин, умерший несколько тысяч лет назад. Руки его были скрещены на груди, пальцы держали волшебные амулеты.

По-видимому, один конец гроба треснул и отломался, поскольку Людвиг пытался приделать к нему новый конец, увеличивающий длину гроба почти на фут. Джорджиана нахмурилась и подошла к гробу поближе. Она ошиблась. Конец не отломался от времени, он был аккуратно отпилен. Людвигу зачем-то понадобилось увеличивать длину гроба. Поставив бокал на пол, она дотронулась до свежего дерева, и Людвиг перестал разговаривать.

— Что вы сделали с этим гробом?

— Все равно он сломался бы, вот я и решил отремонтировать его и заодно подогнать его длину под новый саркофаг.

— Подогнать длину? — Джорджиана посмотрела на Людвига с удивлением. — Вы переделали ценный предмет коллекции. Как это на вас не похоже. Это же замечательный образец периода Нового царства. Что это?

Людвиг отошел от нее и зашел за другой саркофаг.

— Что?

Джорджиана оглядела комнату.

— Я слышала какой-то звук.

Пока она осматривала комнату, звук раздался снова, на этот раз из гроба. Послышался короткий стон, и она с изумлением посмотрела на нарисованное лицо древнего египтянина — черные глаза, полные губы, длинный прямой нос. Раздался громкий стук — и лицо, как ей показалось, прыгнуло на нее.

Ахнув, Джорджиана отскочила, крышка слетела с гроба и с грохотом упала на пол. Из гроба появился Ник. Он сел, опустил голову и закрыл лицо руками. Джорджиана скрестила на груди руки и сердито уставилась на него.

— Что это за глупая выходка, мистер Росс? Если крышка повредилась, то вы пожалеет об этом.

Она продолжала отчитывать его. Ник поднял на нее злые глаза, сморщился и дотронулся до

своего затылка. Джорджиана сразу же прекратила тираду, когда увидела, что он смотрит на свою окровавленную руку.

— Он тоже не захотел пить вино, и мне пришлось стукнуть его.

Людвиг вышел из-за второго саркофага с пистолетом в руке. Рот Джорджианы открылся, и она приблизилась к Нику. Он выругался и встал в гробу на колени.

— Этот толстый плут заманил меня сюда и ударил сзади по голове.

Джорджиана сделала шаг к Людвигу, который поднял пистолет выше. Ник вылез из гроба, схватил ее за руку, притянул и поставил позади себя.

— Людвиг, вы сошли с ума? — спросила она.

Людвиг достал из кармана фрака платок с черной каймой и вытер с глаза слезинку, не отводя от них дула пистолета.

— Нет, я не сошел с ума. О Боже, нет, но вы не поверили, что дед умер естественной смертью. Я слышал, как вы расспрашивали всех. Даже видел, как вы искали улики, как обшарили кладовую для дичи.

— Вы. следили за нами? — тихо спросила Джорджиана.

— Я так боялся, что вы меня разоблачите, — сказал Людвиг, сморкнувшись в платок, — пока мне не пришла в голову мысль воспользоваться этой гробницей. Вы оба исчезните, сгинете, никому и в полову не придет заглянуть в эти гробы. Сюда никто не заходит после смерти деда, и вы тоже скоро умрете.

В то время как Людвиг говорил, Ник начал медленно обходить гранитный саркофаг и потянул Джорджиану за собой.

— Значит, это вы отравили старого Трешфилда, — сказал он. Людвиг взвел курок пистолета.

— Росс, не двигайтесь больше, пожалуйста. Ник остановился.

— Хайд, дружище. Почему вы убили его?

— Да, — сказала изумленная Джорджиана. — Почему?

По носу Людвига скатилась слезинка, оторвалась от кончика и упала.

— Я не хотел его убивать, но он сказал, что отдаст мои прекрасные артефакты Джорджиане, и… и еще он унизил ее достоинство!

Джорджиана попыталась выйти из-за спины Ника, но он рывком вернул ее обратно.

— Черт возьми, — сказал Ник. — Вам наплевать на репутацию Джорджианы. Вы беспокоились только за свои заплесневелые древние горшки и гробы.

Неожиданно Людвиг перестал сопеть.

— Это неправда. Я попросил бы ее руки, чтобы спасти ее честь, но это вы, вы ее погубили.

— Что? — вскричала Джорджиана. Ствол пистолета дернулся в сторону Ника.

— Все думают, что я слишком поглощен своими занятиями, чтобы замечать что-нибудь, но я видел, как он смотрел на вас. Я видел вас вместе в гроте, здесь, на лужайке в тот день, когда бабушка Августа пыталась вас застрелить. — Людвиг сердито посмотрел на Джорджиану. — Дед говорил мне, что происходит, но я не верил ему, пока сам не увидел. И когда я понял, что вы откажетесь от наших прекрасных занятий ради него, обыкновенного вора.

Джорджиана покачала головой, вникая в слова Людвига.

— Вы отравили несчастного Трешфилда, чтобы сохранить коллекцию.

— Она моя! — закричал Людвиг. — Я ухаживаю за ней. Оберегаю ее. Изучаю предметы. Он не имел права угрожать мне, что отдаст ее. Когда он сделал это, я понял, что в безопасности она будет только тогда, когда он умрет. — Он сунул платок в карман. — А я-то думал, что мы с вами родственные души, объединенные любовью к науке, но вы все испортили. Вы захотели выяснить, не было ли белладонны во фрикасе из кролика, но если бы ее обнаружили, меня обвинили бы в убийстве. Если это случится, то я не смогу ухаживать за моей коллекцией. Меня нельзя разлучать с ней. Я этого не перенесу. Боже мой, только не это!

Джорджиана почувствовала, что рука Ника сжала ее руку. Она была теплой и спокойной, в то время как ее руки похолодели и начали дрожать. Незаметно двигаясь во время разговора, Ник сумел вместе с ней приблизиться к углу саркофага. Каменный ящик частично закрывал его левую ногу, и Джорджиана почувствовала, что Ник тянет ее за руку. Джорджиана увидела, что он пытается подтянуть к ним упавший молоток.

— Мне бы не хотелось здесь стрелять, — продолжал Людвиг. — Пули могут повредить изображения на стенах, но я сомневаюсь, что кто-нибудь из вас захочет выпить вина.

— Вы добавили в него белладонну, — сказала Джорджиана.

Людвиг кивнул.

— Я был уверен, что вы заметили раздел о белладонне в книге по египетской медицине. Ну, раз вы не будете пить вино, мне придется пристрелить вас обоих. Мы находимся слишком далеко, чтобы в доме нас кто-то услышал. Мне только придется заставить вас опуститься на колени, чтобы я мог целиться вниз. — Лицо его расплылось в улыбке. — А потом я смогу воспроизвести ритуал бальзамирования. У меня есть соли, которые высушат ваши тела, и необходимые инструменты.

— Вот черт возьми, — сказал Ник вполголоса. — Этот псих собирается обмотать нас как мумий и запихнуть вон туда. — Он указал на футляры для мумий.

— Да, — сказала Джорджиана дрожащим голосом. — И удлинил он гроб для того, чтобы мы в нем поместились. Хорошая идея.

Людвиг засиял.

— Я знал, что вы ее оцените. Пожалуйста опуститесь на колени, вы оба.

Ник толкнул Джорджиану к себе за спину.

— Не трогайте ее. Она никому ничего не расскажет.

— Я не так глуп, как вы думаете, — сказал Людвиг. — Если я убью вас, она не успокоится, пока не уничтожит меня.

Хотя Ник держал Джорджиану одной рукой, она сумела высвободиться и встала рядом с ним.

— Вы правы, дорогой Людвиг, но вам не нужно убивать никого из нас. Мы не выдадим вашу тайну.

— Мне очень жаль, дорогая Джорджиана, но я вам не верю. Пожалуйста, станьте на колени.

В то время как Людвиг продолжал громко говорить о своих планах, внимание Джорджианы привлек странный скрежет. Очевидно, Людвигу помешал его услышать собственный голос. Она посмотрела на Ника, чей взгляд был прикован к источнику этого звука. На пороге комнаты в красивом батистовом халате и чепце стояла леди Августа с мушкетом и забивала в ствол заряд с помощью шомпола. Ник сделал глубокий вдох, когда Августа подняла свое оружие.

Людвиг нацелил пистолет прямо Нику в сердце. Взгляд Джорджианы остановился на пальце, обхватившем курок. Она увидела, что он медленно двигается. Ник закричал и попытался оттолкнуть ее в сторону, однако она вывернулась и бросилась между ним и Людвигом. Звук выстрела почти оглушил ее в тот момент, когда она упала на пол. Что-то ужалило ее в бок, но боль прошла раньше, чем тело Ника упало на нее сверху.

Он обхватил рукой ее тело и покатился, таща ее за собой, так что в конце концов они оказались за саркофагом. Ник схватил молоток, вскочил и выглянул из-за гроба. Джорджиана поднялась и встала рядом с ним в тот момент, когда Людвиг повернулся и навел пистолет на Августу. Раздался громкий треск. Из ствола мушкета вырвался дым, и Людвиг упал на пол с дыркой в голове. Вид крови и оголенной кости бросился Джорджиане в глаза, она почувствовала слабость в коленях и как бы со стороны услыхала свой легкий крик. Ник обнял ее, и они обменялись ошеломленными взглядами.

Старуха сунула мушкет под мышку и посмотрела на тело Людвига свирепым взглядом.

— Я велела тебе убить шпионку, а не Веллингтона. — Она повернулась и гордо пошла к двери. — Сукин ты сын, чокнутый.

Ник обвил рукой талию Джорджианы, они вышли из-за саркофага и подошли к телу Людвига. — Джорджиана взглянула на кровь, забрызгавшую пол, и отвернулась. Ник встал между ней и покойником. Пальцы его приподняли ее подбородок. Она подняла глаза и увидела его взгляд, полный нежности и удивления. Его волосы блестели в свете свеч, глаза горели синим огнем.

— Ты встала перед пулей, которая предназначалась для меня.

— Дочерей герцогов учат быть смелыми.

— Они всегда рискуют жизнью из-за обыкновенных воров? — Голос его стал ласковее, что усилило ее тревогу.

— Постоянно.

— Я тебе не верю. Она кашлянула:

— Бедный Людвиг.

— Проклятый Людвиг. Он хотел убить нас. — Ник начал приближаться к ней.

Джорджиана отступила:

— Вам не кажется, что род Трешфилдов поражен душевной болезнью?

— Готов биться об заклад, что это так.

Ник упрямо продолжал идти на нее. Джорджиана отступила к стене и, стукнувшись об нее головой, попыталась уйти в сторону, но его рука загородила ей дорогу. Она кинулась в другую сторону, но другая его рука остановила ее. Он наклонился, так что его губы почти касались ее губ.

— Скажи, голубка, — выдохнул он.

— Что?

— Скажи, почему ты рисковала из-за меня своей жизнью?

Она была окружена им. Ее дыхание было его дыханием, кожа ее горела его теплом.

— Почему? — прошептал он и коснулся губами мочки ее уха. Джорджиана охнула и выпалила:

— Я не могла допустить, чтобы вы умерли. Пожалуйста, Ник, я хочу уйти из этого ужасного места.

— Не уйдешь, пока не скажешь мне почему.

Кровь на полу и страшная мысль о том, что он мог умереть, заставили ее крикнуть:

— Я люблю вас! Вот. Вы удовлетворены? Я люблю вас. А теперь пустите меня.

Она с силой толкнула его обеими руками и почувствовала острую боль. Она вскрикнула и схватилась за бок. Ник отступил, и они посмотрели на кровь, просочившуюся через корсаж ее платья. Джорджиана подняла на него глаза, увидела его встревоженный взгляд и слабо улыбнулась.

— О Господи!

Ник подхватил ее в ют миг, когда ноги ее подкосились. Приступ головокружения заставил ее закрыть глаза. Она уронила голову ему на плечо и услышала, как он выругался и выбежал с ней из гробницы. Она поплыла по какому-то темному пространству, наполненному тошнотой и болью, слыша как бы издалека его голос, повторявший:

— Держись. Держись, голубка. Держись.

Загрузка...