Помощница лорда Хаксли

Аделина Грей

– Нера Грей, ваш чай.

Я так увлеклась работой, что не сразу поняла, о чем говорит появившийся на пороге библиотеки дворецкий. И лишь увидев в его руках заставленный едой поднос, вспомнила, что осталась без обеда. Впрочем, в последнее время я так часто этим грешила, что уже привыкла есть лишь поздно вечером.

– Благодарю, нер Картер, – улыбнувшись, поблагодарила эрха и убрала со стола книги. – Вы очень добры.

– Приказ милорда, нера, – ответил дворецкий, аккуратно выставляя с подноса чайник, чашку и тарелку с закуской.

А я смотрела на неторопливые движения крупных рук, и не могла отвести взгляд от блестящей коричневой корочки упоительно благоухающего пирога. Тот выглядел таким пышным! А еще на срезе был виден толстый слой начинки, который буквально кричал о том, что кухарка не пожалела ни мяса, ни приправ. Странно только, что лорд Хаксли решил заняться благотворительностью. Неужели не рассердился?

– Приятного аппетита, нера Грей, – пожелал Картер и, развернувшись, направился к двери.

Его длинный гибкий хвост, венчаемый красивой кисточкой, мерно раскачивался на ходу, рыжая львиная грива спадала на лацканы ливреи пышным каскадом, а сам эрх скользил над полом, едва касаясь его своими начищенными до блеска туфлями. Я даже засмотрелась, пытаясь понять, как у него получается шагать так бесшумно. Может, специальной магией владеет? Или это отличительная особенность эрхов?

Правда, стоило дворецкому уйти, как все посторонние мысли тут же вылетели из головы. Я достала носовой платок и торопливо завернула в него пару кусков, оставив себе один. А потом убрала «добычу» в сумку, налила в чашку восхитительно крепкий чай, добавила в него целых два кусочка сахара и сделала глоток. М-мм… Самый лучший напиток в мире! В меру горячий, слегка терпкий, красивого красновато-коричневого цвета – чай в Эристон-эре был высшего качества. Раньше, когда папа занимался поставками колониальных товаров, его суда доставляли такой из Аранеи. И один мешок стоил больше тысячи гиров. Стоило вспомнить прошлое, и у меня перед глазами возникло лицо папы – бледное, уставшее, но такое родное! И я словно воочию увидела просторный кабинет, старые шкафы с книгами и лоцманскими картами, заваленный бумагами письменный стол. И распахнутые настежь узкие оконные створки. И даже на миг ощутила залетевший в комнату влажный морской бриз.

«Знаешь, Дилли, когда вернется «Жемчужина», мы обязательно съездим в Уэбстер. И я покажу вам с Дэйвом Рисверт-парк и Королевский дворец. А еще мы сходим в Коралловый грот»… Вот только «Жемчужина» так и не вернулась в порт Гринвилля. А папино сердце не выдержало груза тревог и остановилось.

Я закусила губу, снова переживая недавние события, а потом заставила себя успокоиться, и откусила пирог. Он оказался именно таким, каким и обещал. Нежное тесто таяло во рту, а сочная начинка перекатывалась на языке всеми оттенками настоящего хорошего мяса, сладкого лука, черного перца и мускатного ореха. А корочка? Глянцевая, слегка хрустящая, сохранившая тепло печи и тонкий аромат сдобы…

Я заставляла себя не торопиться, но пирог исчез с тарелки слишком быстро. Как и вторая чашка чая.

– Ну вот, я же говорил, эта работать не будет! – послышался брюзгливый голос. – Нет бы делами заниматься, а она чаи распивает. Эх, не везет лорду Хаксли. Одни неучи и безрукие лентяи к дому прибиваются.

– Ну почему же сразу безрукие? – Я решила опустить другие нелестные эпитеты, не собираясь принимать их на свой счет. – Между прочим, после чая я как раз собиралась вернуть нескольким книгам первоначальный вид. Но раз вы мне не доверяете, так и быть, не стану включать вас в их число, уважаемый нер.

Я аккуратно поставила на поднос чашку и пустую тарелку, промокнула губы льняной салфеткой, вытерла руки и поднялась из-за стола.

– Э-э, я не имел в виду ничего такого, – пошел на попятный капризный фолиант. – И вопрос доверия вы ставите в корне неправильно. Скажем так, я всего лишь выражаю озабоченность затянувшимся… э-э… перерывом.

– Что ж, понимаю, – кивнула в ответ.

– Значит, э-э…

– Вам придется подождать своей очереди, – произнесла непреклонным тоном, чтобы все книги поняли, что не стоит меня недооценивать.

В конце концов, это я хранительница. И не собираюсь плясать под чужую дуду, иначе в библиотеке наступит полный хаос.

– Итак, план у нас такой. Каждое утро я буду начинать с разбора фондов и картотеки. После обеда – заниматься починкой книг, не требующих больших расходов магии. А вечером, перед уходом, попробую работать с фолиантами из консервации.

Я специально оставила пострадавшие от времени книги на самый конец дня. Если Картер сказал, что моя основная работа – разбор картотеки, то именно за нее с меня и спросят. И мне нужно было направить на это все свои силы. Но и оставить без помощи погибающие книги я не могла, поэтому и отвела для них сверхурочное время.

– План-то хороший, – проскрипела толстая книжка в красивой сафьяновой обложке с позолоченными застежками. – Да только такими темпами ты и до Праздника Зимы не управишься. Вон нас сколько!

– Я постараюсь, – сказала в ответ и подошла к первому шкафу, в котором уже успела расставить книги по алфавиту. – Атараменто! – поднявшись на лестницу, коснулась поочередно корешков стоящих на верхней полке книг.

И те, повинуясь заклинанию, распрямились, подтянулись, сверкнули обновившимися обложками и яркой позолотой переплетов.

– Сценти гобинус! – закрепила результат дополнительным заклятием и перешла к следующей полке.

Спустя полчаса половина книг из первого шкафа вернула свой первоначальный облик, а оставшиеся едва не выпрыгивали с полок, пытаясь уговорить меня потратить немного силы и на них. Но я была неумолима.

– Успокойтесь, уважаемые неры, очередь дойдет до каждого. Давайте придерживаться плана.

Я закрыла заклинанием дверцы шкафов, отрезая возмущенные голоса, и направилась к умирающим фолиантам.

Здесь было сложнее. И сил предстояло потратить в несколько раз больше.

Ладони легли на верхнюю обложку. Я закрыла глаза и погрузилась в круговорот букв и слов, выстраивая их в нужной последовательности. Те путались, расплывались, толкались друг за другом, сбивая меня и вынуждая начинать все сначала. Руки немели от соприкосновения с остатками охранных заклинаний, магия предыдущего хранителя не желала подчиняться. Но, в конце концов, у меня получилось ухватить первое слово и закольцевать его с последним. А дальше было проще. Текст сам стал выстраиваться в ряд и восстанавливаться на обновленных листах.

– Ну вот, совсем другое дело, – выдохнула еле слышно, открыв глаза и глядя на твердую деревянную обложку.

«Трактат о вечноживущих драконах» – гласили выбитые на ней позолоченные буквы.

Я ласково провела пальцами по витиеватому названию и отложила книгу в сторону. Ее товарки, увидев произошедшее, еле слышно застонали-закряхтели, пытаясь привлечь мое внимание.

– Не волнуйтесь, уважаемые неры, очередь дойдет до всех, – успокоила я их и устало побрела к столу, только сейчас заметив, что за окнами загорелись фонари.

Да и не они одни. Круглые лампы под потолком тоже мерцали мягким магическим светом. Это сколько же я занималась восстановлением ветхого фолианта? Взгляд, брошенный на часы, заставил удивленно хмыкнуть. Почти восемь.

Вздохнув, навела на столе порядок, стянула нарукавники, убрала их в сумку и закинула на плечо ее тонкий ремешок. А потом оглядела библиотеку, попрощалась с книгами и тихо закрыла за собой дверь.

Стоило оказаться за пределами Ренси, как меня закружила суета вечернего города. Папа рассказывал, что раньше, во времена его молодости, в предместьях селилась настоящая голытьба. Но пятнадцать лет назад, когда король подписал указ о преобразовании столицы, именно предместья стали местом обитания знати, а округ Ренси – самым благоустроенным и передовым в городе. Правда, стоило выйти за пределы района и углубиться на запад, как вы оказывались в не слишком благополучных кварталах Пенси и Денси. Или, как называл их мэр Барни, «двух болезненных язвах на теле города».

Помня папины рассказы, я старалась держаться от них подальше, и добиралась домой через длинную Сайлент-стил. Пусть это было не так быстро, зато безопаснее.

Вот и сейчас я быстро пересекла почти безлюдный Ренси и окунулась в суету соседствующего с ним Патри. Ветер разносил по улицам обрывки газет и аромат печеных каштанов. Долговязые ардинцы, замотанные в цветастые балахоны, грели руки над плоскими жаровнями и галдели на своем гортанном языке. Раскидистые липы укрывали ветвями узкие тротуары и широкую дорогу, образуя над ними подобие шатра, а грохот конок и громкие разговоры прохожих дополняли привычную картину вечернего города.

Дождавшись подъезжающий вагон, я запрыгнула в него, заняла свободное место и сжала сумку, опасаясь за ее сохранность. Мало ли? Воришек и карманников в столице было куда как больше, чем в нашем Гринвилле, а расставаться с единственным приличным ридикюлем мне совершенно не хотелось.

Наверное, если бы так не опасалась за свое имущество, я бы его не заметила. Взгляд. Острый взгляд невзрачного господина, занявшего место чуть дальше по проходу. Не знаю, чем привлекла его внимание. Я даже незаметно оглядела костюм, опасаясь, что запачкалась, когда работала со старыми книгами. Но нет, все оказалось в порядке. А ледяные мурашки так и бежали по спине, отзываясь на недоброе внимание.

Я резко повернулась, намереваясь поймать незнакомого господина врасплох, но тот рылся в карманах и даже не поднял головы. Ну вот, а я чего только не напридумывала!

– Конка, конка, обгони цыпленка! – Крик бегущих за вагоном мальчишек отвлек меня от тревожных мыслей.

Новый транспорт, завоевавший столицу, не отличался большой скоростью. Лошади медленно тащили вагон, на подъемах форейторы подпрягали еще парочку, а потом распрягали, и это тормозило и без того неторопливую конку. Зато стоила такая поездка недорого.

– Оплачиваем проезд! – прозвучало над ухом, и я полезла в карман. – Оплачиваем, неры, – забрав мои три пена, заунывно протянул кондуктор и двинулся по проходу.

– Конка, конка, обгони цыпленка! – Не унималась детвора.

Мальчишки в коротких штанишках и смешных объемных кепках так и неслись рядом с вагоном, а я смотрела на их румяные лица и думала о Дэйве. Представляла, как он будет бегать и играть со сверстниками. Как пойдет в гимназию. Как повзрослеет и станет похожим на папу.

Я часто предавалась таким мечтам. Мне нужно было верить, что Дейв поправится. Тем более сейчас, когда у меня появилась надежда заработать хорошие деньги.

Мимо проплыли яркие витрины универмага, и я очнулась. Поднявшись с деревянного сиденья, спрыгнула на дорогу и припустила к Башмачному переулку. Но не успела сделать и несколько шагов, как меня кто-то толкнул, и я упала на мостовую, больно ударившись локтем.

– Да куда ж ты несешься, оглашенный? – Крикнула остановившаяся рядом со мной дородная дама. – Разве ж можно людей с ног сбивать?

– Ушиблись, нера? – спросил невзрачный господин из конки, помогая мне подняться.

И как я не заметила, что он сошел вместе со мной?

– Благодарю, все хорошо, – пробормотала в ответ и отряхнула юбку от пыли.

– Сами дойдете? – Не отставал незнакомец. – Или вас проводить?

– Нет, не стоит. Мне недалеко.

– Ну, как знаете, – кивнул мужчина и пошел в сторону сверкающего огнями универмага.

А я вздохнула и, прихрамывая, поплелась домой. Но когда свернула на Эрвинер-роу, забыла об ушибленной ноге и бегом припустила к виднеющемуся впереди особнячку, перед которым собралась небольшая толпа.

– Пропустите!

Я пробиралась к дверям, расталкивая соседей и с тревогой разглядывая знакомые синие мундиры.

– Что случилось? – Оказавшись у входа, обратилась к одному из полицейских.

– А вы кто такая?

– Я хозяйка этого дома.

– Хозяйка, значит, – посуровел мужчина. – Ну что ж, вы-то нам и нужны. Пройдемте.

Он распахнул дверь, пропуская меня внутрь, и вошел следом.

– Гарри, тут хозяйка пришла! – Пояснил появившемуся на пороге гостиной мужчине.

– Дилли! Ты вернулась! – Услышала я взволнованный голос, и Дэйв выглянул из-за крупной фигуры полицейского. – Дилли, они хотят забрать наш дом!

В глазах брата плескалось отчаяние.

– Тихо, Дэйви. – Я старалась говорить ровно, не выдавая собственного страха. – Это какое-то недоразумение. Уверена, мы с господами полицейскими пообщаемся, и все решим.

– Что ж, если у вас есть пятьсот гиров, то мы можем решить все прямо сейчас, – хмыкнул Гарри.

Похоже, он был тут старшим.

– Пятьсот гиров?

– Господин Эрик Траут-Портер подал иск о взыскании с Аделины Георгины Грей суммы, покрывающей расходы по долгам Уолтера Освальда Грея.

– Но это какая-то ошибка.

Я растерянно посмотрела на полицейского.

– Мы выплатили все папины долги.

– Вот постановление, – протянув мне бумагу, сказал Гарри.

А я смотрела на расплывающиеся перед глазами цифры и пыталась понять, что делать.

– Если в течение двух недель вы не внесете означенную сумму, включая судебные издержки, принадлежащий вам дом будет продан с молотка, – заявил полицейский и мазнул по мне равнодушным взглядом.

А я посмотрела на испуганного Дэйва и прикусила губу, чтобы не расплакаться. Мне нужно было оставаться сильной и найти какой-то выход. Мы не можем лишиться дома. Это единственное, что у нас осталось…

– Я достану деньги, – твердо сказала полицейским.

– Распишитесь, что ознакомились с постановлением, – сунув мне очередную бумажку, велел страж порядка, и я поставила свою подпись.

– Хорошего дня, нера Грей, – козырнув, попрощался Гарри, и они с напарником вышли из дома.

– Дилли, они ведь не выкинут нас на улицу?

Дэйв обнял меня и, подняв лицо, уставился в глаза.

– Нет, Дэйви. Никто нас не выкинет. Я найду деньги и заплачу долг.

И откуда только взялся этот Траут-Портер?! А главное, где взять пятьсот гиров? Я старалась не поддаваться отчаянию, но оно поднималось со дна души и сжимало горло холодными костлявыми руками.

– Ох, Дилли, – вторя моим мыслям, тихо сказал брат. – Откуда они только взялись, эти долги?

– Ты же знаешь, папа брал кредит, чтобы снарядить «Жемчужину», – вздохнула в ответ и тут же постаралась отвлечь брата: – Дэйв, а смотри, что я тебе принесла!

– Пирог? – Глядя, как я разворачиваю платок, удивился Дэйв.

– Самый настоящий! С мясом.

– Это тебе лорд Хаксли дал?

– Да.

– Дилли, а может, ты попросишь у него денег? Ты же сама сказала, что он добрый.

Дэйв посмотрел на меня с такой надеждой, что я не удержалась и снова вздохнула.

– Попробую, Дэйви.

Я заставила себя улыбнуться.

– Вот увидишь, он тебе не откажет, – возбужденно сверкая глазами, частил брат. – Разве стал бы жадный человек давать еду? И ты же у него работаешь, значит, он должен тебе помочь. Помнишь, папа всегда говорил, что он отвечает за тех, кто от него зависит?

Еще бы я не помнила! Даже когда стало понятно, что «Жемчужина» не вернется, отец поступил по справедливости и выдал жалование рабочим. Хотя его компаньоны предпочли сбежать, но сохранить свои денежки.

– Дилли, я воду согрел. Ты будешь пить чай? – Спросил Дэйв.

Он успокоился и повеселел, решив, что лорд Хаксли даст нам ссуду. Хотела бы и я так легко в это поверить. Вот только вряд ли начальнику могут быть интересны наши проблемы. И вряд ли он согласится мне помочь.

Рональд Хаксли

Утро вползло в комнату хмурым рассветом. Таким же отвратительным, как и мое настроение. Приоткрытая створка уныло скрипела, хлопая по раме с обреченностью висельной петли, промозглая сырость просачивалась в комнату и оседала на стеклах мелкими каплями. Старый клен за окном уныло шумел листвой. Похоже, осень все-таки решила показать свое истинное лицо.

За дверью послышались шаги камердинера. Джон подошел к комнате и остановился. Мне даже почудилось, что я слышу неуверенный вздох, и настроение упало еще ниже. Вот чтоб мне было сдержаться и не срываться на старике? Ну принес он очередное письмо от неизвестного, так ведь не знал же, что в нем? Да и с самим «подарочком» в виде нового проклятия удалось разобраться. Жаль только, улики найти не получилось. Тот, кто стоял за этими преступлениями, не оставил ни одной зацепки. А против такого, как Прэскотт, без увесистых доказательств не пойдешь. Настоящий политик – цепкий, беспринципный, ловкий. От всего откажется. Еще и обвинит в ответ. В неуважении к власти.

– Джон! – Позвал негромко, стараясь, чтобы получилось не слишком хрипло, но голос, осипший от магических отваров Джеймса, казался чужим.

– Доброе утро, милорд.

Дверь медленно открылась, и в сером полумраке спальни появилась худая ссутуленная фигура. Джон был бледен и больше обычного походил на тень.

– Ваша сорочка, милорд, – остановившись рядом с кроватью, прошелестел камердинер.

На длинном лице застыла траурная мина.

– Я вчера немного погорячился, Джон.

Я посмотрел на старика, служившего еще отцу. Обиделся. Вон, губы дрожат. И в глаза не смотрит. И руки трясутся.

Джон помог надеть сорочку, застегнул последнюю пуговицу, подал мне сюртук и только тогда, не поднимая взгляда, ответил:

– Что вы, милорд. Я понимаю, милорд.

– Понимаешь?

– Проклятие, милорд. Нер Картер предупредил, чтобы слуги вели себя осмотрительно.

– И о чем еще предупредил Картер?

Мне даже интересно стало, как много понял Джеймс.

– Чтобы горничные не попадались вам на глаза.

Значит, много. Это плохо. Так ведь и те, кому не следует ничего знать, догадаются.

– Понятно. Что ж, ступай, Джон.

– Велите подать завтрак, милорд?

– Я спущусь в столовую.

– Милорд, я вчера не успел доложить.

– Да?

– Поздно вечером принесли еще одно письмо. Посыльный из дворца.

– И где оно?

– Нер Картер велел вас не беспокоить, сказал, утром сам передаст.

– Хорошо. Скажи Картеру, чтобы зашел.

Камердинер неслышно выскользнул за дверь, а я задумался. С чего бы дворецкому сортировать мою почту?

– Милорд?

А вот и он. И лицо такое бесстрастное, словно и не отпаивал меня вчера полынником.

– Письмо, Джеймс.

– Пожалуйста, милорд.

Эрх достал из-за спины украшенный знакомыми вензелями конверт и протянул его мне.

– Почему сразу не отдал? – Сломав печати и разрезая плотную бумагу, спросил дворецкого.

– Магия, милорд. Вчера вы не совсем ее контролировали.

Темные глаза смотрели мягко и понимающе. Совсем как тогда, в Батре. Какого уровня заклятие я там отхватил? Восьмого, кажется? И Джеймс точно так же выхаживал меня своими травами, возвращая к жизни.

В памяти мелькнуло смазанное видение: тростниковая крыша, круглые каменные стены, набитый соломой тюфяк и огромная жестяная кружка, над которой поднимался пар. Я провел в бетакле Джеймса без малого неделю, и все это время эрх не отходил от меня ни на шаг. А потом, словно так и надо, прикрывал мою спину, когда я разбирался с врагами.

– Что ж, ты все правильно сделал, дружище.

– Принести еще отвара, милорд?

– Пока не нужно. Что там нера Грей? Во сколько она вчера ушла?

– В восемь, милорд.

– Почему задержалась?

– Не могу знать, милорд.

– Проследи, чтобы сегодня она ушла раньше.

– Хорошо. Я могу идти, милорд?

– Подожди.

Я вчитывался в приглашение, с трудом сдерживая раздражение. Ну до чего ж не вовремя! «Королевский бал… прибыть десятого сентября… в сопровождении спутницы…»

– Плохие новости, милорд?

– Отвратительные, Джеймс.

Строчки расплывались перед глазами. Проклятие снова набирало силу. И даже то, что вчера весь день провел в Пьяном квартале и сменил пятерых девочек мамаши Ванды, не помогло. Ну и как прикажете идти на бал?

– Я могу что-то для вас сделать, милорд?

– Пожалуй. Когда появится нера Грей, приведи ее ко мне.

– Да, милорд.

– Хотя, нет, вначале накорми ее.

– Слушаюсь, милорд.

– А потом – ко мне. Все, иди.

Я подошел к окну и уставился на кусты красных георгин и копошащегося рядом с ними садовника. У старика Хэмфри была особая любовь к этим пышным цветам, и он готов был возиться с ними от рассвета до заката. Как говорится, одна, но пламенная страсть…

Так. А эта что здесь делает в такую рань?

Взгляд скользнул по тонкой фигурке. Скромный синий костюм, пышные каштановые волосы, старомодная шляпка, изящная, какая-то даже беззащитная шея, раскрасневшиеся щеки. Странно. Что-то в прошлый раз не заметил на них ямочек. А, ну понятно, девчонке не до улыбок было. А тут, ты гляди! Словно никаких забот и проблем не знает. Да и какие у нее могут быть проблемы?

В душе заворочалась тяжелая темная клякса. Захлестнула. Подошла к самому сердцу.

– Рокарио, – выдохнул одно из сильнейших заклятий, и почувствовал, что дышать стало легче.

Ничего. Самое сложное уже позади. Осталось всего несколько дней, и остатки чужеродной магии окончательно исчезнут. А пока нужно держаться и не реагировать на ту, что замкнула проклятие на себе.

Грей снова улыбнулась своим большим подвижным ртом, а у меня сбилось дыхание, когда я представил, что она может сделать этими удивительно пухлыми для ее худенького лица губами.

– Джеймс!

Я отвернулся от окна и стиснул кулаки. Держаться? Шасс побери эту Грей!

– Милорд?

Заглянувший в комнату дворецкий смотрел встревоженно.

– Отвар, Джеймс. Немедленно!

– Да, милорд.

Дверь тихо закрылась, потом еще раз открылась, и спустя всего пару минут я уже пил горькую гадость, приготовленную дворецким.

– Не волнуйтесь, милорд, все образуется, – приговаривал тот, и его глаза сочились сочувствием, как соты медом.

А мне все сильнее хотелось выругаться. Обычно моя магия быстро справлялась с посторонним воздействием. А тут – ничего. Как ломало изнутри, так и продолжает ломать. И к девчонке тянет просто неудержимо, никакие убеждения не действуют. И ведь понимаю все: и что мала еще, и что сломается, если отпущу себя и возьму то, в чем она побоится мне отказать. Вот только не помогает это ни шасса!

– Иди, Джеймс. Проследи, чтобы Грей позавтракала. И раньше девяти не приходите.

– Слушаюсь, милорд.

Эрх исчез, а я постоял еще пару минут, приходя в себя, а потом забрал письмо и пошел в кабинет. Работа всегда была тем единственным, что действительно помогало справиться с любой напастью.

Аделина Грей

Книги ждали моего прихода. Я ощутила это, едва перешагнула порог библиотеки. Тихие шепотки, разлитая в воздухе магия, нетерпеливые покашливания. Все это было таким привычным и родным, что на душе впервые за последние часы стало легче. И отчаяние отступило. Оно не ушло до конца, нет, но скрылось до времени, не выдержав света родственной мне магии.

– Доброе утро, уважаемые неры! – поздоровалась со своими подопечными, поставила на подоконник глазурованный горшок и отошла на шаг, любуясь пышными кучерявыми лепестками.

Садовник Хэмфри оказался так добр, что позволил мне взять из оранжереи королевскую герань. И теперь ее крупные цветки пламенели рядом с рабочим столом, невольно напоминая о нашем доме в Гринвилле.

– Нера Грей, а вы сегодня собираетесь заниматься нашим гардеробом? Или так и будете на цветочки пялиться?

Ну конечно! Ворчливый фолиант «пять-два-два» просто не мог промолчать.

– Не слушай его, Дилли, – послышался писклявый голосок книжки-малышки, как называли в прошлом веке сборники дамских стихов. – Королевская герань – лучшее средство от уныния. Ее аромат способен унять даже самую сильную печаль.

– Если бы она еще могла добавить жизнерадостности старым ворчунам, – язвительно добавил шестой том «Уэбстерской энциклопедии».

– Уверена, немного красоты никогда не помешает, – улыбнувшись, ответила всем сразу, и достала из сумки нарукавники. – А пока, давайте займемся делом.

Правда, мои слова так и остались словами, потому что в библиотеку вошел дворецкий Картер и позвал меня с собой.

– А куда мы идем? – Торопясь за быстро шагающим эрхом, уточнила я.

– Завтракать, – не поворачиваясь, ответил тот.

– Но я не голодна.

Я даже остановилась от удивления.

– И потом, мой рабочий день уже начался.

– Приказы милорда не обсуждаются, – непреклонно заявил Картер и свернул к лестнице.

– Приказы?

Внутри шевельнулось тревожное предчувствие. Вот так и знала, что будет какой-то подвох!

– После завтрака милорд ждет вас в своем кабинете, – подтвердил мои опасения дворецкий.

– Нер Картер, а вы не знаете, зачем?

Я прибавила шаг и поравнялась с эрхом, заглядывая ему в лицо.

– Милорд вам все объяснит, – не поддался Картер. – Прошу, нера Грей.

Он распахнул передо мной двери кухни и, обратившись к кухарке, коротко приказал:

– Накормить.

– Присаживайтесь, нера Грей, – приветливо сказала полненькая розовощекая женщина и расплылась в улыбке. – Вот, попробуйте ватрушки. И чай. Настоящий утренний «Лидлмарк», от него сразу сил для работы прибавится.

Кухарка журчала, окутывала словами, движениями мягких рук, добрым светом глаз, и не успела я опомниться, как уже сидела за столом и пила чай, заедая его тающими во рту ватрушками. Правда, насладиться едой не получалось. В голове ворочались тревожные мысли, и я раз за разом проговаривала про себя просьбу, с которой собиралась обратиться к лорду Хаксли. И обмирала от страха, представляя горящий взгляд и недоуменно приподнятую бровь.

– Да вы кушайте, нера Грей, не смущайтесь, – подвигая ко мне блюдо с румяной выпечкой, приговаривала кухарка. – Обед у нас в два, еще успеете проголодаться. Меня, кстати, Сарой зовут.

– Приятно познакомиться, Сара. Я не поблагодарила вас за вчерашний полдник, все было очень вкусно.

Я улыбнулась женщине, и та засветилась, как огонь в печи, засуетилась, поправляя накрахмаленный фартук и плотно повязанную косынку, смущенно покраснела, наливаясь спелой ягодой. Мне даже вспомнилось любимое выражение гринвилльцев – не женщина, а сладкая малина. В наших краях как раз таких, как Сара, считали красавицами – пышных, большегрудых, со сдобными плечами и румяными щеками.

«Ты, Дилли, девица, конечно, на личико пригожая, да только мужа тебе теперь не приманить, – вздыхала наша соседка, нера Доули. – Исхудала-то как! Где ж это видано, чтобы жена такой тощей была? На кости ни один нер не позарится».

Что ж, я и не спорила. Не до того мне было.

– Вот я вам горяченьких еще положу, – суетилась Сара, подкладывая на блюдо румяные глазастые ватрушки. – Да вы на меня не смотрите, ешьте спокойно. Нер Картер, а вы у девочки над душой не стойте. Успеет она еще к милорду. А то, может, и не стоит ей к нему ходить? – Сара как-то странно посмотрела на дворецкого и добавила: – Пока все не образуется?

Картер не ответил, а я отложила ватрушку и переспросила:

– Что не образуется?

– Да так, ничего, – замялась кухарка и вернулась к плите. – Ох, беда, заболталась я, а у меня тут бульон чуть не выкипел! – Снимая крышку с большой кастрюли, пробормотала Сара.

Похоже, добрая женщина решила уйти от ответа. А ведь мне страсть как хотелось его узнать и понять, что не так с лордом Хаксли? А то попаду под горячую руку, и не только денег не получу, но и работы лишусь! Ведь недаром опять во сне пустыню видела. Сколько себя помнила, она всегда снилась мне перед какими-то неприятностями. Словно предупреждение. Красный песок, бесконечные барханы и высокое синее небо, под которым я блуждала, пытаясь найти дорогу домой.

Пальцы дрогнули, и чашка громко звякнула о блюдце.

– Если вы закончили, нера Грей, я вас провожу, – негромко сказал Картер.

Он вообще предпочитал не повышать голос.

– Да, конечно.

Я поспешно встала из-за стола, поблагодарила кухарку и пошла за дворецким.

Лестница, коридор, бесчисленные белые с позолотой двери – путь до кабинета промелькнул слишком быстро. И вот я уже вхожу вслед за Картером в огромную комнату и упираюсь взглядом в знакомую спину.

– Вы хотели меня видеть, лорд Хаксли?

Голос едва не сорвался, когда я посмотрела на заваленный бумагами стол. Изнутри поднялась странная дрожь. Щеки опалило жаром, и мне вдруг стало невыносимо стыдно от накативших воспоминаний. Горячие руки на моих обнаженных плечах, чужое дыхание, тяжелый грохот бьющихся в унисон сердец… Катастрофа! Если я теперь все время буду вспоминать, что происходило между нами в тот первый вечер, то не смогу смотреть лорду Хаксли в глаза.

– Через три дня состоится королевский бал, – не поворачиваясь, недовольно сказал маг и замолчал, словно ждал от меня какого-то ответа.

– Вот как?

Я не знала, что еще сказать. И не понимала, для чего лорд Хаксли заговорил о бале. Уж меня-то это точно никаким боком не касалось.

– Вы идете со мной, – еще более недовольно произнес маг, и я растерянно моргнула.

– Простите?

– Вы. Идете. Со мной, – резко отчеканил лорд Хаксли и повернулся. – Что непонятного?

– Все.

Я смотрела на потемневшее лицо, на сурово сведенные брови, и невольно вспоминала слова Сары. Как она сказала? Пока все не образуется? Значит ли это, что с лордом Хаксли что-то не так?

– Я не привык повторять дважды, – раздраженно бросил маг и поднялся из-за стола. – Вы идете со мной.

– Простите, лорд Хаксли, но я не могу.

– Это еще почему?

Маг потянулся к стоящей на столе вазочке с засахаренным миндалем.

– Ну? – Поторопил он и закинул в рот сразу несколько орехов.

– Для бала необходим подходящий наряд.

– И в чем проблема?

– У меня его нет.

Лорд Хаксли прищурил глаза, медленно оглядел меня с ног до головы и нажал кнопку звонка.

– Милорд?

Картер появился так быстро, словно ждал за дверью.

– Договорись с Бертой, пусть подберет бальное платье для неры Грей.

– Да, милорд.

– Можешь идти, – кивнул маг и снова уставился мне в лицо.

И чем дольше он смотрел, тем сильнее мне хотелось развернуться и сбежать. По коже поползли мурашки, сердце вдруг своевольно затрепыхалось, забилось, понеслось вскачь, и я с трудом сдержала зачастившее дыхание. Щеки обдало жаром, а лорд Хаксли все не отводил взгляда, и в какой-то момент мне показалось, что я снова стою посреди кабинета без одежды. Пресветлые рукописи! И я собиралась просить у этого человека денег? Большую глупость трудно было и придумать!

Отчего лорд Хаксли так смотрит? И к чему это непонятное приглашение на бал? Хотя это и не приглашение даже, а приказ.

– Надеюсь, вы не вообразили себе ничего лишнего, нера Грей?

Тон мага был не просто холодным – ледяным! И меня словно водой окатило.

– Чего именно, лорд Хаксли?

– Мне всего лишь нужна спутница на вечер.

Лорд Хаксли нахмурился и снова потянулся к вазочке с миндалем.

– Я поняла. Только не возьму в толк, почему вы решили выбрать меня.

Нет, действительно. Я была уверена, что лорду достаточно пальцем поманить, и тут же сбегутся первые леди столицы, жаждущие его внимания. Так зачем ему сдалась обычная хранительница? Неродовитая, небогатая, совершенно обычная.

– Потому что любая другая тут же станет строить глупые планы и досаждать нелепыми чувствами, – скривившись, объяснил маг и добавил: – А мне это ни к чему.

Ах вот оно что! Значит, самый завидный жених Уэбстера пытается избежать ненужных осложнений? Что ж, тогда понятно.

Я вздохнула и отвела взгляд от мужественного лица.

Внутри тонко заныла какая-то незнакомая струна. И почему-то снова вспомнился тот странный пожар, в котором мы с магом горели совсем недавно, и на душе стало грустно, хоть плачь.

– Что-то не так, нера Грей?

Вопрос лорда Хаксли вынудил меня вернуться к темным глазам. И к застывшим в них льдинкам. Вот только ответить я не успела.

Маг неожиданно оказался рядом, ухватил за подбородок, склонился ко мне, а его губы замерли всего в нескольких дюймах от моих. Я чувствовала горячее дыхание стоящего вплотную мужчины. Ощущала твердую, почти каменную грудь, к которой оказалась прижата сильными руками. И не могла пошевелиться, захваченная тем странным огнем, что снова бушевал между нашими телами.

Не знаю, сколько времени прошло. Но в какой-то момент лорд Хаксли хрипло застонал и впился в мой рот поцелуем. И меня едва не снесло ураганом, что захлестнул с головой, лишил разума и воли, подарил блаженство, а потом внезапно вышвырнул в холод и одиночество.

– Идите, нера Грей, – ледяным дождем окатил голос мага. – Работайте.

И я пошла. Оглушенная произошедшим даже больше, чем в тот, первый, раз. А ведь могла бы уже и привыкнуть…

Я не помнила, как вышла из кабинета, как прошла мимо Картера и добралась до библиотеки. И только оказавшись среди книг, огляделась по сторонам и опустилась в кресло. Ноги меня не держали. А в голове застряла мысль о том, что, кажется, я совершила самую большую глупость в своей жизни, когда пришла устраиваться на работу к лорду Хаксли.

Рональд Хаксли

Миндаль хрустнул на зубах, рассыпался приторной сладостью, но перебить горечь отвара так и не смог. Я закинул в рот очередной засахаренный орех и уставился на лежащие передо мной бумаги. Что-то не сходилось. Ниточки рассыпались, и мне никак не удавалось свести их воедино. Какая связь между недавними покушениями? Кто за ними стоит? Канцлер? Совет? Королева? Или у меня появился новый враг?

Донесения охраны, экспертное заключение магов из шестого отдела, доклады соглядатаев – целая кипа документов, но по-прежнему ни одной реальной зацепки.

– К вам лорд Уэсли, милорд, – раздался голос Джеймса, и я неохотно отодвинул бумаги.

Дворецкий почтительно склонил голову, но невозможно было не заметить быстрый встревоженный взгляд, скользнувший по моему лицу.

– Проси, – кивнул в ответ и откинулся в кресле.

Джеймс вышел, а спустя пару минут в кабинете появился Бриан. Светлые волосы стянуты в гладкий хвост, в серых глазах танцуют золотые блики, на идеальном лице застыло хорошо знакомое выражение. Великолепный Бриан Уэсли во всей красе.

– Рон, ты стал настоящим затворником.

Голос друга звучал насмешливо, но во взгляде светилась обычная настороженность. Да и в углах губ затаился вопрос.

– Ну и что сподвигло тебя нарушить мое уединение? – Ответил в тон и кивнул Уэсли на кресло.

– Поговаривают, что ты со скандалом выставил Вайолет Прэскотт из своего дома. Врут?

Бриан уселся напротив и потянулся к ящику с сигарами.

– Отчего же? Выставил. Хотя, насчет скандала не стал бы утверждать определенно. Скорее, развеял слишком радужные надежды прекрасной леди.

– Брачные? – Ехидно улыбнулся Бриан, а когда я кивнул, уже серьезнее спросил: – Мне стоит за тебя беспокоиться?

Обрезанный кончик вспыхнул красным, и я ощутил в горле ароматную горечь. Уэсли затянулся, отставил руку с сигарой и посмотрел на меня поверх вьющегося дымка.

– Не думаю.

– Не хочешь говорить?

Бриан уставился знакомым взглядом, а я усмехнулся и тоже потянулся к ящику с аранейскими «Вилмар». И пусть сейчас был не самый подходящий момент, но отказываться от того, чтобы выкурить сигару в хорошей компании, не хотелось. И так в последнее время не жизнь, а шасс знает что.

– Пока нечего, – наблюдая за извивающейся струйкой дыма, ответил как можно беззаботнее, но Бриан, как та натасканная ищейка, уже почувствовал неладное и напрягся.

– Очередное покушение?

– Не совсем.

Я и сам не понимал, почему не хочу говорить о проклятии. Тем более, Бриану, которого знал без малого двадцать лет, со времен учебы в академии и неудачной эрдейской экспедиции. Мы тогда чуть не погибли в подземельях Эрдаса, отрезанные обвалом. Чудом выжили. А после судьба еще не раз проверяла нас на прочность, в итоге накрепко спаяв боевой дружбой. Но сейчас все внутри противилось тому, чтобы рассказать Уэсли о «подарке» Прэскотта.

– Ладно, – не стал настаивать Бриан. – Если нужна будет помощь…

Он не договорил и повернулся к открывшейся без стука двери.

– О, у тебя гости? – Удивленно протянул друг.

А я смотрел на застывшую на пороге Грей, и чувствовал, как в груди закипает раздражение. И если бы только оно! Один вид растерянной, что-то шепчущей себе под нос девчонки тут же заставил ожить ту часть тела, которая все последние дни и так не давала мне покоя. И захотелось отпустить самоконтроль, схватить Грей в охапку и… Шасс! Глупая идея. Это только все усложнит.

Аделина Грей

– Лорд Хаксли, я хотела бы попросить вас об одолжении…

Нет. Не так. Совсем не подходит.

– Лорд Хаксли, не могли бы вы ссудить мне пятьсот гиров в счет будущего жалования…

Тоже не то. Еще неизвестно, пройду ли испытательный срок или через неделю меня выставят из Эристон-эра. Но как тогда попросить денег и не выглядеть при этом ни наглой, ни жалкой? Пресветлые рукописи! Если бы не отчаяние, я бы в жизни не обратилась к лорду Хаксли с такой просьбой! Но что мне оставалось делать? Где найти деньги? У меня даже продать нечего, ведь после папиных похорон ростовщики забрали все подчистую: и мамины украшения, и мою скромную цепочку с кулоном, и печатку отца, и шкатулку с бабушкиной камеей.

– Лорд Хаксли, вы не могли бы… – повторила один из вариантов своей просьбы и запнулась.

Ну вот скажу я так, а маг возьмет и ответит: – «Нет, не мог бы». И что тогда?

Я стояла перед кабинетом и подбирала подходящие слова, проговаривая их еле слышным шепотом, но постучать так и не решалась. Мне все казалось, что еще немного, и я сумею, найду нужные выражения, смогу убедить начальника дать мне ссуду. Но время шло, ничего подходящего так и не приходило мне в голову, а все фразы казались глупыми и неуместными. «У вас есть две недели, чтобы внести нужную сумму». Четырнадцать дней. Один из которых уже прошел.

Мысль об этом подтолкнула, заставила собраться с духом, и я коснулась двери в коротком стуке. И, будто по мановению чьей-то руки, та вдруг возьми и распахнись! А я, вместо того, чтобы войти, застыла на пороге и, по-прежнему шепотом, выдала:

– Лорд Хаксли, мне очень нужны деньги.

И только после этого заметила, что маг в кабинете не один. В кресле у окна, вольготно закинув ногу на ногу, сидел незнакомый мужчина и смотрел на меня с плохо скрытым удивлением.

– У тебя гости? – Повернувшись к лорду Хаксли, спросил он, и его глаза заинтересованно блеснули.

Гость выглядел ровесником моего начальника. Правда, толком разглядеть незнакомца не сумела – только то, что он недурен собой и что у него светлые волосы. Спроси меня потом кто-нибудь, во что был одет мужчина, или какого цвета у него глаза, я бы не ответила. Ведь невозможно смотреть на кого-то еще, если рядом лорд Хаксли. Он, словно магнит, притягивал к себе все мои мысли и чувства. И это было ужасно.

– Нера Грей, что вы забыли в моем кабинете? – Холодно спросил начальник, и желваки на его щеках едва заметно дернулись.

А следом за ними во взгляде вскипела знакомая лава. И я буквально кожей ощутила ее опасный жар.

– П-простите. Я только… Понимаете… Там нужно было… Вот.

От волнения мысли разбежались, я несла околесицу и чувствовала, как все сильнее полыхают щеки и какими влажными стали ладони.

– Простите, лорд Хаксли, я пойду, – выдавила из себя и развернулась, собираясь сбежать, но в этот момент маг рявкнул: – «Стоять!», и мне пришлось замереть на месте.

– Подойдите, – раздался следующий приказ.

Вздохнув, повернулась и поплелась к столу, проклиная себя за глупость. Ну какая нелегкая дернула меня прийти с просьбой? Ведь сразу же было понятно, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет.

– Рассказывайте, – дождавшись, пока я подойду ближе, велел лорд Хаксли и посмотрел так, что мне захотелось рассказать даже то, чего не знала.

Правда, я подавила нелепое желание и выдала то единственное, что сумела придумать.

– Лорд Хаксли, я хотела уточнить по поводу старых фолиантов, сложенных у стены.

– Да?

– Я пытаюсь привести их в порядок, но некоторые книги слишком сильно пострадали и требуют специальных условий хранения. Вы не будете против, если я создам для них саркофаг времени?

– Хотите сказать, что сможете это сделать?

Маг скептически приподнял бровь, а его гость издал какой-то странный звук – нечто среднее между кашлем и смешком.

Вот только я не привыкла смущаться, когда дело касалось работы. И сейчас не собиралась. И пусть лорд Хаксли был не слишком высокого мнения о моих способностях, однако меня это не остановило. Действительно! Профессиональные качества – моя единственная гордость. То, в чем я никогда не сомневалась.

– Да, – ответила как можно тверже, но мага не впечатлила.

– Что ж, попробуйте, – с прежним скепсисом ответил он и поморщился. – В любом случае, эти книги не подлежат восстановлению, так что хуже уже не будет.

Вот как? Во мне взыграла профессиональная гордость. Сейчас я забыла и о своем волнении, и о той просьбе, с которой пришла, и о присутствии в кабинете насмешливого незнакомца.

– Дайте мне неделю, и эти книги будут полностью восстановлены, – заявила магу и уставилась ему в глаза со всей уверенностью, на которую была способна.

Лорд Хаксли не торопился отвечать. Он заарканил меня своим взглядом и смотрел так, будто пытался прочитать мои мысли.

– Рон, я ведь правильно понял, речь идет о тех трактатах десятого века? – Негромко спросил гость, разбивая горячую тишину кабинета.

– Да, – коротко бросил маг.

– И вы, юная леди, утверждаете, что сможете их восстановить?

– Да, – ответила я и поймала себя на том, что полностью скопировала интонации лорда Хаксли.

– Занятно, – хмыкнул незнакомец. – Я бы не отказался на это посмотреть.

– Бриан, уймись. А вы, нера Грей, возвращайтесь в библиотеку.

– Нет, подожди, – загорелся гость. – Выходит, ты нашел новую хранительницу? И нера действительно владеет книжной магией?

– У неры Грей испытательный срок. И я не уверен, что…

– А давай пари? – Перебил его гость. – Мы с нерой Грей против твоего скепсиса. Ставлю от нас с очаровательной леди тысячу гиров. Принимаешь?

Лорд Хаксли криво усмехнулся, пристально посмотрел на меня и неожиданно спросил:

– Готовы рискнуть?

Темные глаза снова вынули из меня душу, но я не собиралась отступать. Сейчас я могла доказать, что достойна занять место хранителя и остаться в Эристон-эре, и упускать такой шанс не собиралась.

– Готова, – кивнула в ответ и, посмотрев на гостя, уже тише добавила: – Но половина выигрыша моя.

Ох! Вот я это и сказала. И ничего не случилось. Небеса не рухнули, и земля не разверзлась у меня под ногами.

– Договорились, – легко согласился мужчина и обаятельно улыбнулся. – Так что, Рон, поддерживаешь? Или испугался?

– Принимаю, – помолчав минуту, ответил маг. – Семь дней, начиная с сегодняшнего. В случае проигрыша выполните одно мое условие. Каждый. И это не должно отражаться на текущей работе, нера Грей, – строго добавил он, а я смотрела на четкую линию его губ и невольно вспоминала, как они касались моих. – Идите, нера Грей, – прозвучал очередной приказ, и я, попрощавшись, вышла из кабинета.

А оказавшись за порогом, прислонилась к стене и закрыла глаза, пытаясь прийти в себя. Неужели я сделала это? Неужели сказала о деньгах? Вот уж чудо чудное…

Я приложила ладони к горящим щекам и выдохнула. Не знаю, какая добрая сила подкинула мне невероятный шанс со спором, но упускать его я не собиралась. Вот пойду сейчас в библиотеку и займусь созданием саркофага. Хотя нет. Не стоит забывать об основной работе, лорд Хаксли наверняка проверит.

– Нера Грей, я могу вам помочь?

Раздавшийся над ухом голос заставил меня вздрогнуть.

– Нет, благодарю, нер Картер. Я уже ухожу. В библиотеку, – пояснила дворецкому и припустила по коридору.

И успокоилась только среди шкафов с книгами, в привычной обстановке, в которой магия убирала любое волнение и помогала с ним справиться.

Как тут не вспомнить папу? Он любил повторять: – «Дилли, что бы ни случилось, держись поближе к книгам. В них твоя сила». И он был прав. Как бы сложно ни приходилось, рядом с книгами мне всегда становилось легче. Исчезали страхи, появлялась надежда, и даже дышалось легче.

– Дилли, а когда придет наша очередь? – Послышался тоненький голос из глубины библиотеки. – Ты вчера целый день с этими зазнайками из первого шкафа возилась, а я, между прочим, давно нуждаюсь в новой обложке!

– Не волнуйтесь, каждый из вас получит необходимую помощь, – пообещала писклявой книжке и прошла к картотеке.

Сегодня по плану был второй шкаф и ящик с литерой «Б».

Но сначала я рискнула потратить немного сил на создание каркаса будущего саркофага для старинных фолиантов. Профессор Эббот говорил, что главное в таком деле – не торопиться, действовать постепенно. Шаг за шагом. Заклинание, плетение основных стенок, снова заклинание. А дальше – перерыв. Возможность почувствовать магию выстраивающихся в ровные ряды слов. И опять заклинание, плетение, фиксация результата.

Создание саркофага времени требовало внимательного и кропотливого труда, многократного повторения нужной формулы и ловкости пальцев, выплетающих нужный узор. И в этом заключалась основная сложность. Хотя конечный результат стоил таких усилий. Вместо восстановления одной книги можно было вернуть к жизни сразу несколько. Нужно было только поместить их все в созданный каркас и запустить цикл обновления.

Да, это было сложно. И не у каждого получалось. Но я не собиралась сдаваться и рассчитывала на хороший результат.

И спустя час работы у меня уже был готов первый слой матрицы. Оставив его парить над стопкой фолиантов, отдохнула немного и приступила к своей основной работе. Вынула карточки из ящика, сделала отметки, расставила по местам книги. И очнулась лишь в тот момент, когда в библиотеке появился лорд Хаксли.