Помощница лорда Хаксли

Следующий день пролетел незаметно. И еще один. А потом наступил он – вечер Ежегодного Королевского бала. Того самого, о котором так любили писать газеты, и чьими магоснимками еще месяц после пестрели все уэбстерские журналы.

– Розамунда, что ты возишься?

Недовольный голос леди Холт, хозяйки модного салона, прозвучал у меня над ухом и заставил вздрогнуть. Откуда она взялась в доме лорда Хаксли? Я думала, что портниха пришла одна.

Книги на полках встревоженно загудели. Похоже, тоже удивились появлению гостьи.

– Дилли, это кто? – Донеслись до меня приглушенные голоса.

– Вы что, не видите? – Перебивая общий гул, выкрикнул «пять-два-два». – Это же сама Альбертина Моретти Холт!

– О! А она еще жива? – Пискнула книжка-малышка.

– Не может быть! – Поддержала ее «два-два-шесть». – Ей же было пятьсот еще во времена моей молодости!

– Да точно вам говорю, – не унимался ворчун. – Это она. Дилли, скажи им!

– Она, – тихо подтвердила я, в то время как леди Холт решительно шагнула к столу, рядом с которым Картер распорядился установить зеркало.

– Ну? Дай сюда! – Оттеснив свою работницу, процедила Альбертина и резко дернула шнуровку корсета, заставив меня охнуть. – А вы как хотели, милочка? – Наши глаза встретились в отражении. – Мне нужна талия в восемнадцать дюймов. Иначе платье не сядет, как надо.

Она дернула сильнее, шнуровка с легким шорохом поддалась, и крючки защелкнулись с тихим металлическим писком.

– Ну вот, другое дело, – довольно заявила леди Холт, а я попыталась вздохнуть и поняла, что это не так-то легко.

Корсет впился в ребра, обхватив их тисками, и мне показалось, что еще немного, и я просто упаду в обморок. Правда, спустя пару минут стало немного легче. А спустя еще две – я уже вполне могла дышать.

– Так, теперь платье.

Розамунда безмолвно помогла мне надеть бальный наряд и отступила назад.

– Отлично. Просто отлично. Где ваша горничная? – Спросила меня леди Холт. – Что значит, ее нет? Не узнаю Рональда, как он допустил… Впрочем, неважно. Розамунда, займись ее волосами, – распорядилась Альбертина и грациозно опустилась в ближайшее кресло.

Она достала мундштук, вставила в него коротенькую папироску и поднесла к губам.

– Да шевелись же ты, Рози, – поморщившись, сказала леди Холт. – У нас мало времени.

Руки над моей головой замелькали быстрее. Незнакомка в зеркале напротив преображалась на глазах – пышные волосы, подхваченные драгоценными гребнями, красивыми волнами ложились на плечи, пепельно-розовое платье подчеркивало тонкую талию и невесть откуда взявшуюся грудь, черты лица стали ярче, глаза таинственно замерцали из-под длинных ресниц. Я смотрела и не могла поверить, что вижу себя. Разве у меня когда-либо была такая горделивая осанка? А этот полный достоинства взгляд? А соблазнительно-женственная фигура?

– Ох, Дилли, какая же ты красивая! – Восторженно выдохнула книжка-малышка, а ворчун громко закашлялся.

– Очень красивая, – слегка недовольно повторил он и добавил: – Даже слишком.

– Красоты много не бывает, – звучным контральто заявила книжная дама.

– Это ты сейчас так говоришь, – проворчал брюзга. – А вот как выскочит наша Дилли замуж, так и останемся мы тут без хранительницы.

– А чего это она замуж выскочит? – Уточнил старый фолиант.

– А с того, дурья твоя башка, – ответил ворчун. – Что как увидит ее на балу какой-нибудь молодой хлыщ, так и захочет жениться. И все. И пиши-прощай.

– Уведут, – горестно вздохнул пятый том Уэбстерской энциклопедии. – Как есть уведут.

Я не успела успокоить разволновавшихся подопечных.

– Остался последний штрих, – поднимаясь с кресла, заявила леди Холт и подошла ко мне. – Астарименто, – негромко произнесла она, щелкнув пальцами, и меня окутало прозрачное облако, а когда оно схлынуло, то я едва сдержала удивленный вздох.

Обнаженные плечи, лицо, руки – они словно сияли, белоснежные и прекрасные, без единого пятнышка, без малейшего изъяна. Куда-то исчез некрасивый загар, приобретенный за несколько месяцев жизни в столице. Без следа испарился крошечный шрам на предплечье. И даже мелкие конопушки, появившиеся на носу за лето, растаяли, будто их никогда и не было.

– Идеально, – довольно кивнула леди Холт и тихо, словно про себя, добавила: – Вот теперь девочка достойна составить компанию Рональду Хаксли.

– Леди Холт, спасибо, – поблагодарила я Альбертину, но та только махнула рукой и посмотрела на Розамунду. – Рози, мы уходим, – заявила леди Холт и направилась к двери.

Портниха молча подхватила чехол от платья и чемоданчик со швейными принадлежностями, и припустила за своей хозяйкой. Правда, едва женщины вышли, как дверь снова открылась, и на пороге застыл лорд Хаксли. Он не стал входить в библиотеку. Окинул меня быстрым взглядом, коротко кивнул собственным мыслям и сухо произнес:

– Долго вас ждать?

– Я уже иду, лорд Хаксли, – стряхнув оцепенение, отозвалась в ответ.

Новые туфельки звонко процокали каблуками по мрамору пола. Пышный подол платья мерно раскачивался при ходьбе, корсет заставлял держать спину ровной, не позволяя торопиться.

Я плыла по проходу между шкафами, а лорд Хаксли смотрел мне в глаза, и его собственные становились все темнее.

– Руку, – хрипло рыкнул он, когда я дошла до двери.

Мои пальцы оказались в тисках горячей ладони, и мне вдруг показалось, что по венам вместо крови побежали веселые искры. Они обжигали внутренности, собирались в груди острым, напоминающим пузырьки шампанского, предвкушением и заставляли беспричинно улыбаться.

– Хорошего вечера, милорд, – проводил нас дворецкий, и мы с магом вышли во двор, где уже нетерпеливо порыкивал готовый сорваться с места огромный рамобиль. Совсем не тот, который запомнился мне по недавней поездке.

– Садитесь, – поторопил лорд Хаксли, придерживая дверцу и дожидаясь, пока я устроюсь в салоне. – Копуша, – буркнул он себе под нос, помогая мне расправить подол платья. – Знал бы, что вы такая медлительная, взял бы кого-нибудь другого.

Копуша? Опять? Маг что, других слов не знает?

– Это я-то копуша? – Фыркнула, не сумев промолчать.

Это все платье было виновато. И та незнакомка из зеркала, которая оказалась смелее меня.

– Конечно, вы, – кивнул лорд Хаксли и добавил: – И не надо так возмущенно сопеть.

– Я не соплю.

– Да?

Иронично поднятая бровь заставила меня признать.

– Ну, хорошо, вы правы. Но насчет того, что я копуша, в корне не согласна.

«И вообще, могли бы найти более подходящую спутницу, а не тащить с собой на бал первую попавшуюся хранительницу», – договорила про себя.

– Не спорьте со мной, – отрезал маг. – Мне виднее.

Он захлопнул дверцу, а я стиснула руки, заставляя себя успокоиться, и глубоко, насколько позволял корсет, вздохнула. Смелость испарилась, стоило только вспомнить, что она может стоить мне работы. Я ведь была не в том положении, чтобы возражать начальнику. Хотя, как же обидно, что он видит во мне одни недостатки. Причем, надуманные.