Пончиковый легион

5

Мы припарковали грузовичок Феликса в квартале от жилого комплекса и дальше отправились пешком. Я надеялся, что здесь нет камер видеонаблюдения.

Освещение, можно сказать, имелось, но не так чтобы много – в основном фонари освещали бетонную дорожку и свежие клумбы, которые вскопал накануне Клетус. И тускленькое сияние исходило из зоны бассейна. Кому-то здесь следовало бы подружиться с Редди Киловаттом[11].

Феликс захватил с собой отмычки, заверив, что вскрыть замок в квартире Мэг – пара пустяков. Так и оказалось. Он переступил порог быстрее, чем гепард догоняет антилопу.

Внутри мы осмотрелись, подсвечивая себе фонариками смартфонов. Мебель осталась, и все комнаты, кроме гостиной, были завалены коробками для переезда. Проверив их, мы обнаружили, что коробки до краев заполнены одеждой и обычным барахлом, которое люди копят годами. Вещей хозяева собрали не так уж много, однако за день или два перевезти их в новое жилище явно не удалось бы.

А было ли у них новое жилище?

– Мне вот не кажется, что они просто ушли и все бросили, – сказал Феликс. – Зачем собирать и упаковывать вещи, если сам уезжаешь, а их оставляешь? Может, ты что-то тут понимаешь, Чарли?

– Меня мог на самом деле навестить призрак.

– Ага, дабы предупредить остерегаться омлетов. Не думаю.

– Не забудь про курган внутри круга.

– Да, и это тоже. Ну что ж, я увидел достаточно. Они планировали перевезти этот хлам. Но только куда? И почему переезжали? И что заставило их бросить все?

– Вот и я о том же.

Через окно гостиной я увидел снаружи, между домами жилого квартала, качающееся пятно света. Я подумал было, что это управляющая, но через мгновение в незапертую дверь сильно постучали, а затем она распахнулась, не дав нам времени ответить, и в лицо мне ударил луч фонаря такой мощности, как будто нас подсвечивали зенитным прожектором.

– Полиция! – рявкнул голос.

Нас не пристрелили, а доставили в полицейский участок.

В участке Феликс заметил:

– Сдается мне, за ужин ты сегодня не платишь – он нам вообще не светит. Только ни слова о призраке, иначе рискуем задержаться гораздо дольше, чем планируют наши друзья-полицейские.

– Они разрешили тебе позвонить своему адвокату, – ответил я. – Это шаг в верном направлении. Как ты там называешь Черри? «Та-Кто-Заставляет-Мужчин-Плакать-и-Женщин-Соглашаться».

– В последнее время я зову ее просто Акулой.

Мы недолго пообщались с шефом полиции. Он внимательно оглядел нас обоих, когда мы прибыли. Шеф уже уходил домой, поэтому времени на обработку резиновой дубинкой не оставалось. Это был невысокий толстяк в ковбойской шляпе и с револьвером с перламутровой рукояткой, казавшимся слишком большим для кобуры, из которой он торчал. Лицо шефа было пунцовым – этот человек выглядел так, будто он на взводе и готов в любой момент устроить горячую разборку.

– У вас, парни, серьезные проблемы, – сообщил нам шеф. – А в придачу вы еще и глупы.

Спорить с этим было трудно.

– Клацни их, – велел он одному из полицейских, задержавших нас. – Я иду перехватить пиццы.

Термин «Клацни», как выяснилось, был навеян резким звуком, издаваемым клеткой, в которой нас заперли. Внутри, однако, оказалась симпатичная бетонная скамья, на которой можно было посидеть. И даже классическое забранное решеткой оконце. В одном из углов вверх лапками валялся дохлый таракан.

Эх, была бы у меня при себе губная гармоника и умел бы я играть «Никто не знает бед моих»[12]! Может, смогу заделаться Хладнокровным Люком[13] и съесть пятьдесят вареных яиц, пока сижу здесь. Выкопать туннель. В общем, было о чем поразмыслить.

Сквозь решетку мы могли видеть открытую дверь и длинный коридор. Слышать доносящийся откуда-то звук телевизора. Само место чем-то напомнило мне мужской клуб. Я бы не удивился, если бы вдруг кто-то из копов прошелся мимо в одних трусах-джоки[14]. Мы не увидели ни женщин-полицейских, ни цветных, если не считать краснолицего шефа. И пахло здесь 1960 годом.

В квартире Мэг и Итана все произошло довольно быстро. Оказалось, двое копов приехали проверить адрес, имея при себе не только длинные фонарики, но и длинные стволы. Затем я впервые проехался на заднем сиденье патрульной машины в качестве преступника. Служа в полиции, я всегда катался на переднем. И поглядывал на задержанных с высокомерием. Теперь я сам смотрел через решетку на затылки полицейских и чувствовал, что высокомерия у меня поубавилось.