Попаданка, открой свое сердце

Совет и не только

С рассветом довольная и отдохнувшая Настя вошла на цыпочках в свою спальню. Она шла по дому крадучись, чтобы не разбудить его обитателей. Хоть и понимала, что еще чуть-чуть и дом проснется. Но девушка совсем не хотела стать причиной чьей-то пробудки.

Она аккуратно приоткрыла дверь в спальню. Как вдруг раздался грозный и злой голос Ханта.

– Ну и где ты на этот раз шлялась ночью?

– Ой, напугал, – чуть не заикаясь прошептала Настя.

– Я спрашиваю еще раз, где ты была? – все также зло и уже слишком громко, почти крича, переспросил мужчина.

В этот момент он вскочил с кровати и несколькими размашистыми шагами пересек комнату, неожиданно возникнув над Настей. Конечно же, Хант решил выплеснуть свое утреннее болезненное раздражение на девушку, а заодно и выяснить где это она опять пропадала ночью.

Девушка затушевалась и откровенно испугалась. стала что-то лепетать в свое оправдание.

– Я… мне не спалось… я… подышать… воздухом… – только и млела она.

Ей так резко захотелось спрятаться куда-нибудь. Ее хорошее настроение улетучилось вмиг.

– Все нормальные Жены ночью спят! Моя же шляется неизвестно где!!! – зло прикрикнул Хант.

Настя даже боялась на него взглянуть. Так страшно ей стало. Мужчина навис над нею черной тучей, и, казалось, что раздавит ее только своим одним присутствием.

Вдруг у Насти что-то «щелкнуло», переклинило в голове. «Нормальные», «Жены» – с какого перепуга Хант предъявляет ей такие претензии?

– Как же хорошо, что я еще ничья жена! Могу и пошляться… Где мне только вздумается – зло отчеканила Настя и слегка толкнула Ханта в грудь.

Мужчина опешил. Он не ожидал, что девушка начнет огрызаться.

А Настя, воспользовавшись минутным замешательством Ханта, проскользнула вглубь комнаты. Она сделала несколько шагов по направлению к купальне, а после все также демонстративно хлопнула дверью в купальне.

Ей не было нужды мыться. Она итак провалялась несколько часов «отмокая» в купальнях Зименеи. Ей просто хотелось побыть одной.

Злость и обида клокотали внутри.

Блин, как же так? Она провела целое «расследование», чуть не захлебнулась (случайно) в воде в купальнях Зименеи, когда Виланд неожиданно отпустил ее. Девушка не успела сориентироваться и упала в бассейн.

Хотела побыть одной, чтобы привести мысли в порядок. Разложить все по полочкам, чтобы объяснить все свои находки мэру на совете.

А здесь Хант, с претензиями. И чего это ему не спится в Своей спальне?

– Только не вздумай плакать из-за этого козла – резко вывел из раздумий Настю Виланд.

– И не собираюсь, – только и фыркнула Настя в ответ.

Хант настойчиво забарабанил в дверь.

Девушка резко распахнула дверь и выпалило в лицо мужчине – «Остынь!». (Конечно же, непроизвольно перейдя на шенгу.)

Хант пошатнулся, в течение нескольких секунд побелел. Стал оседать вниз. Чем сильно напугал Настю. Неужели опять «провал»? А Зименея в храме… Что делать?

Настя глубоко удивила Ханта. Она смогла дать ему отпор, оглушив его приказом на шенге – «остынь».

Хант оседал вдоль стеночки и недоумевал. И откуда у этой девчонки набралось за ночь столько энергии? И как она догадалась, что маг огня бывает слишком горяч и его усмиряют этим приказом?

Неужели по наитию? Или она все-таки имеет представления об этом мире. А легенда об иномирье – всего лишь легенда?

Но мужчина быстро пришел в себя. Посмотрел на девушку удивленно и уже спокойно сказал:

– Зачем же ты так Нэс? Зачем?

Настя подбежала к Ханту, присела рядом с ним. Испуганно залепетала, чтобы он не проваливался. Она машинально потерла ладошки меж собой, чтобы как и прежде в случае провалов, дать ему дополнительную порцию магической энергии. Ее руки слегка, еле заметно засветились. Девушка обхватила ладошками лицо Ханта.

– Прости… я не специально… Я не понимаю, когда перехожу на шенгу. Для меня нет разницы в языках, я просто говорю и перескакиваю с одного на другой.

– И ты меня прости. Что-то я с утра на тебя напал, – проговорил мужчина, которые продолжал сидеть у порога купальни. – А может, все же расскажешь, что делала ночью? Опять «лунатила» или «чудила» – сказал он, усмехнувшись про себя.

– Что-то вроде того, – ответила уже улыбаясь Настя. – Я была Шерлоком сегодня ночью.

– Кем? – переспросил, слегка напрягшись Хант.

Настя чмокнула мужчину в щеку, положила голову ему на плечо.

Хант заулыбался, как довольный кот, слопавший сметанки (или какой другой кошачьей «вкусняшки»). Он почувствовал, как в него вливается очередная порция магии.

Неосознанно передаваемая магическая энергия Насти развеяла все сомнения мужчины. Да, чары очарования развеиваются. Поэтому нужно привязать Нэс к себе чем покрепче. Его резерв не стабилен. Поколдовав немного, силы уходят и не возвращаются, как прежде. И нужно что-то с этим делать.

А девушка продолжила.

– Ну, это, я была детективом, сыщиком. Провела свое расследование…

– Да? – удивленно переспросил Хант, – и что же ты выяснила?

Девушка рассказала ему о своих ночных похождениях и выводах, сделанных на основе находок. Оценить реакцию Ханта на ее рассказ она не сумела.

Когда она закончила сумбурно все пересказывать, в дверь постучали. Служанка напомнила им, что Рэм ждет их на совете.

– Бежим, бежим, – сказала Настя и поднялась.

Она направилась к двери. Девушка встала, поправила свою одежду и прошла пару шагов, как вдруг неожиданно оказалась в цепких объятиях Ханта. Мужчина поймал девушку, развернул ее и страстно поцеловал.

Когда Настя поспешила на совет, Хант заметил, что на комоде так и лежит его подарок. Девушка забыла его надеть. Он быстро схватил кулон (благо комод был близко), и перешел к активным действиям – поцелуям.

– Ты ничего не забыла? – спросил Хант запыхавшуюся после поцелуя девушку.

– Да, нет, вроде – сказала сладко улыбаясь Настя.

– А мой подарок? – мужчина показал перед ее глазами кулон с камнем, поводив им как гипнотическим маятником.

Камень вновь поменял цвет. Он стал бледно-желтым

– Точно! – все также глупо улыбаясь сказала девушка и надела кулон на шею, а после продолжила – Ой, он теплый… А я думала, что полностью разрядила его.

– Да? – как будто удивленно переспросил Хант, – хотя… может быть, камень может заряжаться.

Он осекся на полуслове. Решил опять не говорить о том, что камень заряжается от кристаллической решетки. Которая лежала рядом с его искрами анистрата в кармане. Мужчина все еще не мог отделаться от привычки таскать их все время с собой.

– Ну, идем уже, – проворковала, Настя, освобождаясь из мужских объятий, – нас ждут.

Хант сделал вид, что нехотя отпускает девушку из своих объятий. Он был весьма доволен. И немного успокоился. Нужно будет поговорить с Настей, пока она носит этот кулон на шее. И убедиться в том, что она согласиться на его предложение. Не передумает, не заюлит, и не станет выжидать какое-то время. И надо немножко повлиять на ее решение, отказа он не приемлет.

Совет проходил в доме градоначальника в центральной его части. Ханту и Насте нужно было лишь перейти туда по одному из коридорчиков.

Настю обдал гул голосов. Ей показалось, что все сразу стали разговаривать одновременно. Вдобавок в ее ушах стал дребезжать противный звенящий визг.На совет собралось, на удивление, много народу. Целая толпа. Все что-то усиленно обсуждали, разговаривали и не спешили занять место за длинным столом или на одном из свободных стульев, выстроенным вдоль стен.

Как много народу! Настя никогда не любила такие толпища людей. У нее практически всегда перехватывало дыхание, когда она вдруг оказывалась в центре такой толпы.

Гул и внутренний звон в ушах стали нарастать в голове у девушки. Настя вдруг почувствовала, что не хочет находиться здесь, где так душно и шумно. Она попробовала отвлечься, абстрагироваться.

Лица стали размываться. Девушка увидела их словно со стороны, на кинопленке с плохим качеством, где не четко вырисовываются силуэты людей. И вдруг ее кто-то стал усиленно мотать, слишком быстро. Люди стали размываться и исчезать.

Настя почувствовала, что ее что-то толкнуло. И Она стала падать. Упала прямо на свой старенький диванчик бабушкиной квартирки.

И там, по телевизору показывают видеозапись совета. Кто-то что-то говорит, толпа смолкает и внимательно слушает.

– За время эпидемии было унесено столько-то (кварет) жизней. Город лишился достопочтеннейших семей…– и далее этот человек стал зачитывать громаднейший список с именами и фамилиями.

Но вот, чтец зачитывает имя отца продавцов порошков асаи и телетрансляция начинает «беситься». Словно кто-то берет и отматывает пленку назад.

И вот на экране одержимый Жак берет в заложники Мию. Он пытается сделать ее перчатку «зараженной».

Но картинка снова стремительно меняется. Пленка отматывается назад.

И уже женщина, так похожая на Мию (Ния, ее мать) покупает у Жака партию порошков. Он любезно относит их в купальню. Самые эксклюзивные для верховных жриц.

Мужчина остается один. Его глаза резко меняют цвет. Становятся черными. И он бежит в одну из спален на третьем этаже. Находит браслет, ожерелье. Пара магических манипуляций. Заменяет камни на украшениях на другие. Потом он также быстро возвращается. Его глаза вновь голубого цвета.

Но вот «пленка» перематывается с бешеной скоростью вперед. Снова совет у градоначальника. В роскошную залу заходят Зименея, Мия и несколько жриц. Зименея несет в своих руках нож рыжебородого стражника. Тот, что сейчас облеплен многочисленными черными песчинками.

Зименея извиняется за свое опоздание. Говорит, что они должны были кое-что собрать и проверить. И перед Рэмом ложится нож и маленький холщовый мешочек.

Настя уже догадалась, что внутри этого мешочка (такие же черные камушки, что и на ноже). Меж тем Зимения продолжает и говорит, что ей нужен совет от лучшего артефактора в городе, и просит Рэма сократить совет до «10 приближенных».

Толпа резко взрывается возмущениями. Шум и гомон в телевизоре усиливается в несколько раз. Многие против такого резкого сокращения совета. Но разномастные вельможи быстро успокаиваются, когда Зименея вновь начинает говорить. Она словно убаюкивает их. И практически все остаются «под впечатлением» и спокойно уходят, повторяя ее слова «Эпидемия больше не страшна», «Активной лихорадки в городе нет», «Магическая лихорадка вновь излечима».

В широкой просторной зале из всей толпы пришедших остается 15 человек, 10 самых приближенных чиновников, а также сам Рэм, Хант, Настя, Зименея и Мия.

Архивебр целительской магии обращается к Насте, чтобы она пояснила смысл ее ночных находок.

– Конечно, моя чешуйчатая прелесть, – отвечает кто-то (Виланд) голосом Насти.

А девушка все так же продолжает смотреть кино на экране.

Зименея озадаченно смотрит на Настю.

– Ви…Видишь ли мало кто мог догадаться посмотреть на больных магическим зрением, – Великая целительница похоже догадалась, кто говорил голосом Насти.

Девушка (Виланд) резко встала, широкими размашистым шагом обошла стол и подошла к главе стола (Рэму). Резко, как-то «по-мужски» развязала мешочек, что лежал на столе и рассыпала его содержимое. Так и есть, там был черные песчинки-камушки.

Настя-Виланд как бы между прочим уточнил(а):

– Я так понимаю, в городе нет больше главного артефактора?

– Да, Седи Шпик, погиб одним из первых. Не успев оставить после себя приемника, – кто-то ответил за столом.

А видеозапись, при упоминании имени артефактора, снова стала бешено перематываться назад.

И на экране будто черно-белое кино. Хотя нет, просто ночь и проливной дождь. Перед входом в сад при храме Зименеи стоят трое. Их фигуры укрыты длинными плащами с капюшонами.

– Ты же хочешь стать главным артефактором королевского двора? И спасти свою сестру? – говорит кто-то тихим (женским?) вкрадчивым голосом, от которого почему-то бегут мурашки по коже.

– Да, – едва шепчет, шатаясь самая хлипкая из трех фигур в плаще.

– Тогда идем, и не ной, – говорит третья фигура массивным, подавляющими все голосом.

Этот мужчина достает из-за плаща свиток, разворачивает его и говорит – «Идем прямо».

Все трое, ведомые картой мужчины, благополучно доходят до скрытой ото всех магией тайной сквоки. Той самой, что «запирается» на замок.

На экране крупным планом показывается изящная женская ручка, что ласково гладит дверь, замок. А после спокойно и легко его открывает. Будто он и не закрыт вовсе.

Троица заходит внутрь. Коренастая мужская фигура отталкивает широкий стол вбок. Там скрывается лестница, ведущая вниз. Они спускаются по темному коридору и проходят в небольшую, освещенную десятком разноразмерных горящих сфер, комнату. На одной из стен стоит огромное зеркало высотой в человеческий рост. Оно обрамлено сверкающей драгоценными камнями рамой.

Свет от сфер падает на камни в раме, и они завораживающе сияют. Но приглядевшись, можно увидеть, что среди этого великолепия половина камней будто нарисована. Они какие-то дымчатые.

Разглядев их, Настя понимает, что это не камни вовсе, а их имитация. Искусно сделанные кристаллические решетки, имитирующие сами камни. Но внутри этих пустых решеток горят огоньки, и поэтому со стороны кажется, что там внутри камни.

– Ну же, приступай! – нетерпеливо и грубо «лает» коренастая фигура.

– Здесь же, наверное, есть защита, – мямлит главный артефактор города Рихтер, – для начала нужно ее снять, – а сам в это время восхищенно рассматривает зеркало Праматери.

Зеркало словно «почуяло», что его рассматривают. На нем пробежала рябь, и вот в нем отразился артефактор – но не темная сутулая фигура в плаще, а совсем молодой, юный парнишка с книгой в руках.

Женщина лишь хмыкает. Она сняла свой капюшон, и Настя увидела, как рассыпались черным водопадом кудрявые волосы. Женщина стоит спиной к экрану, поэтому Анастасия все также не видит ее лица.

Она подошла к мужчине с коренастой фигурой, ласково провела по его лицу и сказала на шенге:

– Ты этого не видел, забудь, что здесь происходит.

А после она подошла к зеркалу и дотронулась до него.

Зеркало завибрировало и загудело. А после, будто поблекло. Настя увидела, как по зеркалу пробежала рябь, а за ней стала проявляться тонкая сеточка из царапин и сколов. При этом в самом зеркале отразилась вовсе не женщина, а огромный и страшный паук.

Через секунду зеркало разлетелось на мелкие осколки. А женщина при этом лишь слегка пригнулась, закрыв лицо руками от взрыва. Она знала, что так будет…

Двое мужчин застыли. Артефактор в недоумении, а коренастый мужчина продолжил стоять как исполин, смотря на все пустыми глазами.

– Приступай, – отдала приказ женщина, – вот этот камень, – и она показала на будто горящий огнем топаз, – его бери.

А после она достала из кармана плаща парник (кристаллическую решетку) и отдала его артефактору.

Будто подумав, и рассматривая раму зеркала, эта брюнетка провела рукой от горящего топаза линию вниз, под небольшим углом и уткнулась в его пару – кристаллическую решетку, что связывалась с этим камнем.

– Еще замени и его, – сказала она указав на имитацию камня.

– Хорошо, госпожа, – пролепетал мужчина, – после этого вы же отпустите Лину (сестру)?

– Конечно, – сказала со злым сарказмом женщина, а после ласково добавила – ну же, приступай, – и погладила артефактора по голове.

Его капюшон упал вниз, а на когда-то черной гриве стали появляться тонкие серебряные нити.

Артефактор, словно под гипнозом, стал работать. Он аккуратно отковырял горящий пламенем топаз, поставил на его место кристаллическую решетку, украшенную, быть может, сотнями мелких сверкающих желтых камушков. Провел над местом своей работы рукой, что-то прошептал и вновь вытащил эту решетку. Еще несколько манипуляций и камушки, что были на кристаллической решетке, осыпались в его ладонь. Он собрал этот крупный песок в мешочек. Мужчина продолжил и вновь поставил решетку (уже без камней) на место топаза.

Потом он проделал такие же действия и с парником топаза. Вытащил эту решетку и заменил ее другой, лишенной «узлов» – сверкающих камней песчинок.

Мужчина собрал все осыпанные с новой, измененной решетки камни в тот же мешок и передал его женщине.

Как только женщина на экране взяла мешочек с «песком», в комнате все затрясло. И Настю с невероятной силой вышибло в ее тело.

С рассветом довольная и отдохнувшая Настя вошла на цыпочках в свою спальню. Она шла по дому крадучись, чтобы не разбудить его обитателей. Хоть и понимала, что еще чуть-чуть и дом проснется. Но девушка совсем не хотела стать причиной чьей-то пробудки.

Она аккуратно приоткрыла дверь в спальню. Как вдруг раздался грозный и злой голос Ханта.

– Ну и где ты на этот раз шлялась ночью?

– Ой, напугал, – чуть не заикаясь прошептала Настя.

– Я спрашиваю еще раз, где ты была? – все также зло и уже слишком громко, почти крича, переспросил мужчина.

В этот момент он вскочил с кровати и несколькими размашистыми шагами пересек комнату, неожиданно возникнув над Настей. Конечно же, Хант решил выплеснуть свое утреннее болезненное раздражение на девушку, а заодно и выяснить где это она опять пропадала ночью.

Девушка затушевалась и откровенно испугалась. стала что-то лепетать в свое оправдание.

– Я… мне не спалось… я… подышать… воздухом… – только и млела она.

Ей так резко захотелось спрятаться куда-нибудь. Ее хорошее настроение улетучилось вмиг.

– Все нормальные Жены ночью спят! Моя же шляется неизвестно где!!! – зло прикрикнул Хант.

Настя даже боялась на него взглянуть. Так страшно ей стало. Мужчина навис над нею черной тучей, и, казалось, что раздавит ее только своим одним присутствием.

Вдруг у Насти что-то «щелкнуло», переклинило в голове. «Нормальные», «Жены» – с какого перепуга Хант предъявляет ей такие претензии?

– Как же хорошо, что я еще ничья жена! Могу и пошляться… Где мне только вздумается – зло отчеканила Настя и слегка толкнула Ханта в грудь.

Мужчина опешил. Он не ожидал, что девушка начнет огрызаться.

А Настя, воспользовавшись минутным замешательством Ханта, проскользнула вглубь комнаты. Она сделала несколько шагов по направлению к купальне, а после демонстративно хлопнула дверью в купальне.

Ей не было нужды мыться. Она итак провалялась несколько часов «отмокая» в купальнях Зименеи. Ей просто хотелось побыть одной.

Злость и обида клокотали внутри.

Блин, как же так? Она провела целое «расследование», чуть не захлебнулась (случайно) в воде в купальнях Зименеи, когда Виланд неожиданно отпустил ее. Девушка не успела сориентироваться и упала в бассейн.

Хотела побыть одной, чтобы привести мысли в порядок. Разложить все по полочкам, чтобы объяснить все свои находки мэру на совете.

А здесь Хант, с претензиями. И чего это ему не спится в Своей спальне?

– Только не вздумай плакать из-за этого козла – резко вывел из раздумий Настю Виланд.

– И не собираюсь, – только и фыркнула Настя в ответ.

Хант настойчиво забарабанил в дверь.

Девушка резко распахнула дверь и выпалило в лицо мужчине – «Остынь!». Конечно же, непроизвольно перейдя на шенгу.

Хант пошатнулся, в течение нескольких секунд побелел. Стал оседать вниз. Чем сильно напугал Настю. Неужели опять «провал»? А Зименея в храме… Что делать?

Настя глубоко удивила Ханта. Она смогла дать ему отпор, оглушив его приказом на шенге – «остынь».

Хант оседал вдоль стеночки и недоумевал. И откуда у этой девчонки набралось за ночь столько энергии? И как она догадалась, что маг огня бывает слишком горяч и его усмиряют этим приказом?

Неужели по наитию? Или она все-таки имеет представления об этом мире. А легенда об иномирье – всего лишь легенда?

Но мужчина быстро пришел в себя. Посмотрел на девушку удивленно и уже спокойно сказал:

– Зачем же ты так Нэс? Зачем?

Настя подбежала к Ханту, присела рядом с ним. Испуганно залепетала, чтобы он не проваливался. Она машинально потерла ладошки меж собой, чтобы как и прежде в случае провалов, дать ему дополнительную порцию магической энергии. Ее руки слегка, еле заметно засветились. Девушка обхватила ладошками лицо Ханта.

– Прости… я не специально… Я не понимаю, когда перехожу на шенгу. Для меня нет разницы в языках, я просто говорю и перескакиваю с одного на другой.

– И ты меня прости. Что-то я с утра на тебя напал, – проговорил мужчина, которые продолжал сидеть у порога купальни. – А может, все же расскажешь, что делала ночью? Опять «лунатила» или «чудила» – сказал он, усмехнувшись про себя.

– Что-то вроде того, – ответила уже улыбаясь Настя. – Я была Шерлоком сегодня ночью.

– Кем? – переспросил, слегка напрягшись Хант.

Настя чмокнула мужчину в щеку, положила голову ему на плечо.

Хант заулыбался, как довольный кот, слопавший сметанки (или какой другой кошачьей «вкусняшки»). Он почувствовал, как в него вливается очередная порция магии.

Неосознанно передаваемая магическая энергия Насти развеяла все сомнения мужчины. Да, чары очарования развеиваются. Поэтому нужно привязать Нэс к себе чем покрепче. Его резерв не стабилен. Поколдовав немного, силы уходят и не возвращаются, как прежде. И нужно что-то с этим делать.

А девушка продолжила.

– Ну, это, я была детективом, сыщиком. Провела свое расследование…

– Да? – удивленно переспросил Хант, – и что же ты выяснила?

Девушка рассказала ему о своих ночных похождениях и выводах, сделанных на основе находок. Оценить реакцию Ханта на ее рассказ она не сумела.

Когда она закончила сумбурно все пересказывать, в дверь постучали. Служанка напомнила им, что Рэм ждет их на совете.

– Бежим, бежим, – сказала Настя и поднялась.

Она направилась к двери. Девушка встала, поправила свою одежду и прошла пару шагов, как вдруг неожиданно оказалась в цепких объятиях Ханта. Мужчина поймал девушку, развернул ее и страстно поцеловал.

Когда Настя поспешила на совет, Хант заметил, что на комоде так и лежит его подарок. Девушка забыла его надеть. Он быстро схватил кулон (благо комод был близко), и перешел к активным действиям – поцелуям.

– Ты ничего не забыла? – спросил Хант запыхавшуюся после поцелуя девушку.

– Да, нет, вроде – сказала сладко улыбаясь Настя.

– А мой подарок? – мужчина показал перед ее глазами кулон с камнем, поводив им как гипнотическим маятником.

Камень вновь поменял цвет. Он стал бледно-желтым

– Точно! – все также глупо улыбаясь сказала девушка и надела кулон на шею, а после продолжила – Ой, он теплый… А я думала, что полностью разрядила его.

– Да? – как будто удивленно переспросил Хант, – хотя… может быть, камень может заряжаться.

Он осекся на полуслове. Решил опять не говорить о том, что камень заряжается от кристаллической решетки. Которая лежала рядом с его искрами анистрата в кармане. Мужчина все еще не мог отделаться от привычки таскать их все время с собой.

– Ну, идем уже, – проворковала, Настя, освобождаясь из мужских объятий, – нас ждут.

Хант сделал вид, что нехотя отпускает девушку из своих объятий. Он был весьма доволен. И немного успокоился. Нужно будет поговорить с Настей, пока она носит этот кулон на шее. И убедиться в том, что она согласиться на его предложение. Не передумает, не заюлит, и не станет выжидать какое-то время. И надо немножко повлиять на ее решение, отказа он не приемлет.

Совет проходил в доме градоначальника в центральной его части. Ханту и Насте нужно было лишь перейти туда по одному из коридорчиков.

Настю обдал гул голосов. Ей показалось, что все сразу стали разговаривать одновременно. Вдобавок в ее ушах стал дребезжать противный звенящий визг.На совет собралось, на удивление, много народу. Целая толпа. Все что-то усиленно обсуждали, разговаривали и не спешили занять место за длинным столом или на одном из свободных стульев, выстроенным вдоль стен.

Как много народу! Настя никогда не любила такие толпища людей. У нее практически всегда перехватывало дыхание, когда она вдруг оказывалась в центре такой толпы.

Гул и внутренний звон в ушах стали нарастать в голове у девушки. Настя вдруг почувствовала, что не хочет находиться здесь, где так душно и шумно. Она попробовала отвлечься, абстрагироваться.

Лица стали размываться. Девушка увидела их словно со стороны, на кинопленке с плохим качеством, где не четко вырисовываются силуэты людей. И вдруг ее кто-то стал усиленно мотать, слишком быстро. Люди стали размываться и исчезать.

Настя почувствовала, что ее что-то толкнуло. И она стала падать. Упала прямо на свой старенький диванчик бабушкиной квартирки.

И там, по телевизору показывают видеозапись совета. Кто-то что-то говорит, толпа смолкает и внимательно слушает.

– За время эпидемии было унесено столько-то (кварет) жизней. Город лишился достопочтеннейших семей…– и далее этот человек стал зачитывать громаднейший список с именами и фамилиями.

Но вот, чтец зачитывает имя отца продавцов порошков асаи и телетрансляция начинает «беситься». Словно кто-то берет и отматывает пленку назад.

И вот на экране одержимый Жак берет в заложники Мию. Он пытается сделать ее перчатку «зараженной».

Но картинка снова стремительно меняется. Пленка отматывается назад.

И уже женщина, так похожая на Мию (Ния, ее мать) покупает у Жака партию порошков. Он любезно относит их в купальню. Самые эксклюзивные для верховных жриц.

Мужчина остается один. Его глаза резко меняют цвет. Становятся черными. И он бежит в одну из спален на третьем этаже. Находит браслет, ожерелье. Пара магических манипуляций. Заменяет камни на украшениях на другие. Потом он также быстро возвращается. Его глаза вновь голубого цвета.

Но вот «пленка» перематывается с бешеной скоростью вперед. Снова совет у градоначальника. В роскошную залу заходят Зименея, Мия и несколько жриц. Зименея несет в своих руках нож рыжебородого стражника. Тот, что сейчас облеплен многочисленными черными песчинками.

Зименея извиняется за свое опоздание. Говорит, что они должны были кое-что собрать и проверить. И перед Рэмом ложится нож и маленький холщовый мешочек.

Настя уже догадалась, что внутри этого мешочка (такие же черные камушки, что и на ноже). Меж тем Зимения продолжает и говорит, что ей нужен совет от лучшего артефактора в городе, и просит Рэма сократить совет до «10 приближенных».

Толпа резко взрывается возмущениями. Шум и гомон в телевизоре усиливается в несколько раз. Многие против такого резкого сокращения совета. Но разномастные вельможи быстро успокаиваются, когда Зименея вновь начинает говорить. Она словно убаюкивает их. И практически все остаются «под впечатлением» и спокойно уходят, повторяя ее слова «Эпидемия больше не страшна», «Активной лихорадки в городе нет», «Магическая лихорадка вновь излечима».

В широкой просторной зале из всей толпы пришедших остается 15 человек, 10 самых приближенных чиновников, а также сам Рэм, Хант, Настя, Зименея и Мия.

Архивебр целительской магии обращается к Насте, чтобы она пояснила смысл ее ночных находок.

– Конечно, моя чешуйчатая прелесть, – отвечает кто-то (Виланд) голосом Насти.

А девушка все так же продолжает смотреть кино на экране.

Зименея озадаченно смотрит на Настю.

– Ви…Видишь ли мало кто мог догадаться посмотреть на больных магическим зрением, – Великая целительница похоже догадалась, кто говорил голосом Насти.

Девушка (Виланд) резко встала, широкими размашистым шагом обошла стол и подошла к главе стола (Рэму). Резко, как-то «по-мужски» развязала мешочек, что лежал на столе и рассыпала его содержимое. Так и есть, там был черные песчинки-камушки.

Настя-Виланд как бы между прочим уточнил(а):

– Я так понимаю, в городе нет больше главного артефактора?

– Да, Седи Шпик, погиб одним из первых. Не успев оставить после себя приемника, – кто-то ответил за столом.

А видеозапись, при упоминании имени артефактора, снова стала бешено перематываться назад.

И на экране будто черно-белое кино. Хотя нет, просто ночь и проливной дождь. Перед входом в сад при храме Зименеи стоят трое. Их фигуры укрыты длинными плащами с капюшонами.

– Ты же хочешь стать главным артефактором королевского двора? И спасти свою сестру? – говорит кто-то тихим (женским?) вкрадчивым голосом, от которого почему-то бегут мурашки по коже.

– Да, – едва шепчет, шатаясь самая хлипкая из трех фигур в плаще.

– Тогда идем, и не ной, – говорит третья фигура массивным, подавляющими все голосом.

Этот мужчина достает из-за плаща свиток, разворачивает его и говорит – «Идем прямо».

Все трое, ведомые картой мужчины, благополучно доходят до скрытой ото всех магией тайной сквоки. Той самой, что «запирается» на замок.

На экране крупным планом показывается изящная женская ручка, что ласково гладит дверь, замок. А после спокойно и легко его открывает. Будто он и не закрыт вовсе.

Троица заходит внутрь. Коренастая мужская фигура отталкивает широкий стол вбок. Там скрывается лестница, ведущая вниз. Они спускаются по темному коридору и проходят в небольшую, освещенную десятком разноразмерных горящих сфер, комнату. На одной из стен стоит огромное зеркало высотой в человеческий рост. Оно обрамлено сверкающей драгоценными камнями рамой.

Свет от сфер падает на камни в раме, и они завораживающе сияют. Но приглядевшись, можно увидеть, что среди этого великолепия половина камней будто нарисована. Они какие-то дымчатые.

Разглядев их, Настя понимает, что это не камни вовсе, а их имитация. Искусно сделанные кристаллические решетки, имитирующие сами камни. Но внутри этих пустых решеток горят огоньки, и поэтому со стороны кажется, что там внутри камни.

– Ну же, приступай! – нетерпеливо и грубо «лает» коренастая фигура.

– Здесь же, наверное, есть защита, – мямлит главный артефактор города Рихтер, – для начала нужно ее снять, – а сам в это время восхищенно рассматривает зеркало Праматери.

Зеркало словно «почуяло», что его рассматривают. На нем пробежала рябь, и вот в нем отразился артефактор – но не темная сутулая фигура в плаще, а совсем молодой, юный парнишка с книгой в руках.

Женщина лишь хмыкает. Она сняла свой капюшон, и Настя увидела, как рассыпались черным водопадом кудрявые волосы. Женщина стоит спиной к экрану, поэтому Анастасия все также не видит ее лица.

Она подошла к мужчине с коренастой фигурой, ласково провела по его лицу и сказала на шенге:

– Ты этого не видел, забудь, что здесь происходит.

А после она подошла к зеркалу и дотронулась до него.

Зеркало завибрировало и загудело. А после, будто поблекло. Настя увидела, как по зеркалу пробежала рябь, а за ней стала проявляться тонкая сеточка из царапин и сколов. При этом в самом зеркале отразилась вовсе не женщина, а огромный и страшный паук.

Через секунду зеркало разлетелось на мелкие осколки. А женщина при этом лишь слегка пригнулась, закрыв лицо руками от взрыва. Она знала, что так будет…

Двое мужчин застыли. Артефактор в недоумении, а коренастый мужчина продолжил стоять как исполин, смотря на все пустыми глазами.

– Приступай, – отдала приказ женщина, – вот этот камень, – и она показала на будто горящий огнем топаз, – его бери.

А после она достала из кармана плаща парник (кристаллическую решетку) и отдала его артефактору.

Будто подумав, и рассматривая раму зеркала, эта брюнетка провела рукой от горящего топаза линию вниз, под небольшим углом и уткнулась в его пару – кристаллическую решетку, что связывалась с этим камнем.

– Еще замени и его, – сказала она указав на имитацию камня.

– Хорошо, госпожа, – пролепетал мужчина, – после этого вы же отпустите Лину (сестру)?

– Конечно, – сказала со злым сарказмом женщина, а после ласково добавила – ну же, приступай, – и погладила артефактора по голове.

Его капюшон упал вниз, а на когда-то черной гриве стали появляться тонкие серебряные нити.

Артефактор, словно под гипнозом, стал работать. Он аккуратно отковырял горящий пламенем топаз, поставил на его место кристаллическую решетку, украшенную, быть может, сотнями мелких сверкающих желтых камушков. Провел над местом своей работы рукой, что-то прошептал и вновь вытащил эту решетку. Еще несколько манипуляций и камушки, что были на кристаллической решетке, осыпались в его ладонь. Он собрал этот крупный песок в мешочек. Мужчина продолжил и вновь поставил решетку (уже без камней) на место топаза.

Потом он проделал такие же действия и с парником топаза. Вытащил эту решетку и заменил ее другой, лишенной «узлов» – сверкающих камней песчинок.

Мужчина собрал все осыпанные с новой, измененной решетки камни в тот же мешок и передал его женщине.

Как только женщина на экране взяла мешочек с «песком», в комнате все затрясло. И Настю с невероятной силой вышибло в ее тело.