Попаданке в книге не место, или Как выжить в чокнутом романе

Глава 37

Лина

В себя приходила урывками. Кромешная тьма не позволяла понять в какое время суток очнулась. Есть хотелось с такой силой, что отвратительное на вид месиво на подносе показалось вполне съедобным и не таким уж мерзким.

В меня регулярно вливали магию с помощью, как они это называли, артефакта. Устройство напоминало огромный светящийся фиолетовый кристалл, словно перст, указующий с потолка в солнечное сплетение подопытного, привязанного к креслу в положении полулежа. Как я поняла, он направлял в тело магию Хаоса, преобразуя уже существующую силу в нечто новое. Маг перерождался химерой, и мог в дальнейшем вытягивать магию из других ее носителей — так говорилось в романе. Омерзительная на мой взгляд способность.

Только вот мой организм влитую в меня силу отторгал. Это были самые болезненные часы после процедуры. Мой свет буквально выжигал чужеродную магию. Я горела, будто меня облили кипящим маслом и легче не становилось до тех пор, пока посторонняя магия не была уничтожена.

Позже меня оставляли на какое-то время в покое, проверяли жива ли, кормили, а затем снова повторяли пытки. Я потеряла счет времени и не могла с уверенностью сказать как долго провела в инквизиторских подвалах.

Раньше я не боялась темноты, но теперь она угнетала. Пожалуй, новая фобия на всю оставшуюся жизнь. Неосознанно потянулась к источнику, и передо мной засверкала, расплескивая золотую пыльцу прозрачная бабочка, трепеща крылышками. Не смогла сдержать улыбку, когда питомица села мне на палец. Невесомая. Прекрасная.

Скрежет металла резанул по ушам. Прямоугольник света становился больше, по мере того как открывалась дверь к камерам. Сердце колотилось о ребра. Бабочка рассыпалась в пыль и исчезла. Неужели меня снова поведут на эти жуткие пытки? Опять? Хотелось вжаться в стену, спрятаться, исчезнуть.

В дверном проеме возник темный силуэт. Не сложно было догадаться кто это. Пышное платье, стук каблуков, распущенные длинные волосы и сильный запах благовоний. Здесь никто так не пах, и тем более не выглядел. Императрица подошла к моей клетке в сопровождении надсмотрщика.

Он вставил факел в крепление, поклонился. Быстро зашаркал по каменному полу, и вышел, прикрыв за собой дверь.

— Как же здесь воняет! — Скривилась она.

Да. И с санитарией проблемы. Она ведь сама попаданка, могла бы и наладить все, но нет, тратит свои силы и ум на всякую ерунду. Химер она делает. Эксперименты. В Бога играет.

— У меня мало времени, поэтому, — она положила на пол перед прутьями моей клетки писчие принадлежности, — пиши письмо.

— С чего бы? — Оскалилась я, попутно осматривая подвальное помещение. Рядом с моей была еще одна клетка, в данный момент пустая. Расстояние, между нами, примерно равнялось вытянутой руке, человек бы смог пройти между камерами.

— Хотя бы с того, что я сохранила тебе жизнь! — Прошипела Миллена.

— Это, — я обвела клетку рукой и хмыкнула, — Вы называете жизнь, Ваше Величество?

— Лучше так, чем умереть в канаве, разве нет? А теперь, письмо. — Изящной туфлей Императрица подтолкнула ко мне бумагу и чернильницу с пером.

— Кому? — Я потянулась за бумагой. Писать на грубом каменном полу темницы точно будет неудобно. Хотя кому какое дело до комфорта, пока это не касается его самого, верно? Наверное, родители ищут меня, и она хочет, чтоб я их успокоила.

— Моему сыну, разумеется! — Она недовольно топнула. Звонкое эхо отразилось от стен. Ну, конечно! Как же я сразу не догадалась⁈ — Пиши, что отказалась от него, уехала из Империи и никогда не вернешься. Монстр принцу не пара!

А принцесса Ариель? Она ведь то еще чудовище за маской милой девушки! Так почему монстром называют меня? Очень хотелось спросить действительно ли Шайн женился? Но моим жизненным кредо было никогда не задавать вопрос, если я не готова услышать на него ответ. А тогда я была не готова. Сердце сдавливало от тоски. Но потом я вспомнила Владимира и хмыкнула.

— И кому из ваших сыновей посвятить прощальное послание? — Мне стало безумно смешно, когда она опешила от заданного вопроса. Не смогла сдержать улыбку. Ой зря!

В ее глазах заплясало пламя, а лицо перекосило от злости. Быстрым движением она просунула руку меж прутьев решетки, схватила меня за волосы и больно дернула их на себя. Я зашипела от боли и скривилась, обхватив ее руку слабыми пальцами. Стало не до смеха.

— Ты не в том положении, чтоб шутить со мной! И ты сделаешь то, что скажу, и так, как скажу. Или я убью тебя и пришлю ему твое тело. Поняла?

— Да.

С невероятной силой она оттолкнула меня. А я так ослабела, что с трудом смогла удержать равновесие.

— Пиши Шайну. Да так, чтоб я поверила!

Пока я писала в тусклом свете факела, она ходила из стороны в сторону. Мне пришлось почти лечь на пол. Перо царапало бумагу, рука дрожала, выводя буквы. Первая капля упала на указательный палец и, скатившись по нему, пробежала по металлическому кончику. Часть букв во фразе «встретила замечательного человека» размылась. Вторая капля упала возле его имени. Взор заволокло слезами.

Я не хотела писать это проклятое письмо! Не желала находиться здесь и быть игрушкой в руках чокнутой Императрицы и ее прихвостней! Но ничего не могла сделать! Абсолютно ничего!

Миллена заметила мою заминку, быстро наклонилась и вырвала бумагу из моих рук. Я не успела подписать письмо. Она пробежала глазами по тексту.

— Сгодится. — Кивнула Императрица и ушла.

Надсмотрщик резво забрал перо, оставшиеся предметы, факел и запер меня в темноте. А я не могла остановить поток слез. Бессилие раздражало. В этом мире я сталкиваюсь с тем, что не могу повлиять на свою судьбу. Будто не управляю ей. Не контролирую свою жизнь. Впечатление, словно все прописано где-то, и идет по чьему-то сценарию.

Вскоре дверь снова открылась. По полу волоком тащили человека. Скрипнула открываемая решетка и в соседнюю клетку бросили мужчину. Он постанывал, когда за его конвоирами закрывалась дверь, но как только мы оказались в темноте замолчал.

— Впервые увидел тебя в сознании. — Его голос был хриплым, будто он болел или много кричал. — Ты красивая.

— А я впервые вижу тебя. — С «соседом» я до сих пор не была знакома. Когда ты в состоянии овоща сильно не пообщаешься. Да я до сего момента и не знала, что у меня есть сосед.

— Я Сэйнур.

Стоп. Что? Сэйнур? Тот самый чокнутый психопат и самая верная химера Императрицы? Твою ж налево! Ну почему в моей жизни появляются все эти чокнутые персонажи?

— Лейна. — Голос предательски дрогнул.

— Почему тебя так часто таскают туда? — Спросил он.

— Кто знает. — Я откинулась на прутья клетки и подтянула ноги, уютнее устраиваясь на пучке соломы, что заменял здесь и ковер, и кровать. Отчитываться или выдавать все как на исповеди перед собачкой Миллены не собиралась.

— А табличку уже дали?

— Табличку?

— Деревянный амулет из черного дерева. Его всем химерам на шею вешают. У меня уже есть. — Судя по звукам, доносившимся с его стороны, он погладил свое «ожерелье».

— Нет.

— Значит, организм отвергает то, что ему дарят? — В темноте было почти ничего не видно, как бы глаза не привыкали. Но показалось, будто я вижу сумасшедший блеск его глаз. Или это фантазия разбушевалась?

— Дарят? — Вот же псих! — Правильнее будет сказать насильно впихивают.

— Нет же! Это благословение! — Он всерьез в это верит? — Подарок от Ее Величества! Сама посуди: она выбрала нас, никчемных слабых магов. Не казнила, не отдала инквизиции. Наоборот, выделила из толпы других таких же. Дает столько силы, сколько нам и не снилось! Такие возможности! Я бы хотел больше силы, но их чертовы правила не позволяют вливать больше положенного.

Да он явно не здоров! С таким энтузиазмом и придыханием говорить о Миллене человек находящийся в здравом уме точно не стал бы.

— А что у тебя за дар? — Спросил он.

— Разве это важно? — Давай, выпытывай у меня все тайны, пакость!

— Да не жмись ты, мы все тут в одной лодке.

В чем-то он прав. Да и смысл скрывать? Он может случайно услышать разговор надсмотрщиков и узнать то, о чем спрашивает.

— Свет и иллюзии.

— Превосходно! — Он хлопнул в ладоши и тихо хрипло рассмеялся. С каждой секундой смех становился все громче. Охрана постучала в дверь, чтоб угомонить его веселье. Судя по звуку, он вытер выступившие от смеха слезы. — Какие же они идиоты! О, Великая Арейн!

— Почему? — У меня засосало под ложечкой от дурного предчувствия.

— Свет! Ах-ха-ха! Прости! Эта сила несовместима с магией Хаоса. Сделать из тебя химеру невозможно. Как и выпить. А жаль, — Его голос мгновенно стал холодным, потеряв нотки веселости. — Иллюзии мне бы пригодились.

Мороз прошел по коже. Если об этом узнают… Хотя, наверняка ведь знают. Но почему, тогда, до сих пытаются изменить мою магию?

— Я придумал! — Выдернул он меня из невеселых мыслей. — Отличный план! Слушай!