Попадос и два ствола 3 (СИ)

Глава 7

Вырвались!

Все же не в специально расставленный на нас капкан попались, а тупо налетели на один из дозоров вокруг осажденного поселка.

Скоро уже и темнеть начнет, а мы, как взбесившиеся мустанги, все рвем и рвем по направлению к горам. Несемся галопом, время от времени переходя на "спортивную ходьбу"

В таком темпе за день миновали холмистую равнину предгорий.

И чем ближе горы, тем холмы становятся все выше и выше, как волны на море перед штормом.

Усталость наваливается все сильнее. Все трое вымотались, как марафонцы на сорок первом километре дистанции.

Интересно — а сколько мы сегодня прокопытили-то?

Впрочем — нет. Не интересно. Вообще похрен! Упасть бы сейчас на мягкую травушку, раскинуть руки вширь, вытянуть ноги, налитые горячим свинцом и валяться как минимум сутки. Только сначала бочку воды в себя залить…

Обливаюсь потом и все чаще и чаще периодически притормаживаю, чтобы перевести дыхание.

В эти радостные моменты передышек юные спутники смотрят на меня с благодарностью, по-собачьи преданными глазами, но все же, когда приходит время мчаться дальше — оба совершенно безропотно поднимаются, и мы продолжаем свою безумную скачку. К моему удивлению и парень и девушка держатся лучше, чем я мог представить. Что впрочем, вполне объяснимо — оба худенькие, даже тощие, кожа да кости, как говорится, не то, что я, хотя тоже лишним весом не отягощен.

Ну, а враги не сказать, что на спине висят — погоню видно только с холмов, на которые, превозмогая себя, приходится периодически взбираться то мне, то Хэ Вону, но стоит нам только сбавить обороты — «охотники» тут же на пятки наступать начнут.

Что будет дальше? Если в цепи гор прохода не найдется — нам останется только два доступных варианта: дать врагам последний бой и в финале застрелиться, как переводчик Александр, или же поднять руки к небу синему. Со всеми неизбежными последствиями, как для меня, так и для моих юных товарищей — пацифистов.

Хорошо хоть ни лошадей, ни специально обученных собак тут нет. Как и не обученных тоже. Ну, хоть какая-то ложка меда в бочке дегтя… Может и удастся скрыться от преследователей.

Вот и они — горы! Величественные и равнодушные. Добрались!

Стоим у подошвы одной из них. Нам везет — возможность продолжать движение по её склону имеется.

Передохнув три минуты — начинаем восхождение.

Подъем вверх труден и утомителен. Хорошо хоть, пока не слишком крут.

Путь извилист и совсем не похож на полет стрелы. Волей-неволей переходим на шаг. Однако намного легче не становится.

Расстояния в горах обманчивы и лукавы. Это не равнина, где по прямой, можно пятисотметровку за полторы минуты пронестись. Здесь, на ту же самую дистанцию и половину дня потратить можно.

Одно только радует, что за нами — тоже не альпийские стрелки гонятся. С соответствующими навыками и годами упорных тренировок за спиной.

А может, здесь они все-таки отстанут, а? Не станут карабкаться наверх. Забьют на нас болт, вернутся к своим и доложат, что беглецы ускользнули или, вообще, погибли.

«Ну а где же их скальпы или хотя бы оружие?»

«Так ведь они со скал попрыгали, товарищ полковник!»

Только на это и надежда. Или же нам придется идти как минимум до противоположной стороны горной гряды. Вот только, хорошо хотя бы представлять, где она заканчивается. Хватит ли везения и запасов воды и еды?

Вопрос не имеет ответа — об этом пока только раздварасам-экспериментаторам доподлинно ведомо…

Смеркается все сильнее. Вот-вот ночь нагрянет. В горах, вообще, темнеет стремительно.

Последние силы почти на исходе. Можно сказать, что организм в кредит работает. К тому же в темноте по здешним склонам — не побегаешь. Только руки-ноги-шеи поломаешь. А это практически равносильно смертному приговору.

Долго вглядываюсь в ночник в направлении, откуда пришли…

Ничего не наблюдаю.

Отдаю команду остановиться на ночевку.

Огонь не разводим, само собой. Он сейчас, как маяк для противника.

Вяло поужинали холодными консервами и галетами.

Дикая усталость после совершенной многочасовой «прогулки» подавила даже зачатки аппетита. Ливер дрожит, горит и есть совершенно не хочется.

Но хоть немного потраченной энергии восполнить необходимо.

Волевым усилием запихиваю в себя не слишком вкусную еду и слежу, чтобы молодняк тоже не отлынивал. Под моим пристальным взглядом, влюбленные не слишком довольно морщатся, однако послушно двигают челюстями.

Ладно, сейчас вздремнем хоть немного, по очереди, взбодрим организмы, ну а утром наверстаем пропущенные приемы пищи.

Назначаю Хэ Вона часовым первой смены и заваливаюсь отдыхать.

Остаток короткой ночи провожу в карауле сам. Ли Да Сом мы от этой обязанности освободили. Очень уж умаялась девчушка. И гуманизм тут совсем не при чем. Здесь элементарная осторожность свою роль сыграла: вот вырубится эта усталая синица прямо на посту — и бери нас теплыми.

Хотя, я почти уверен, что бойцы противника сегодня ухайдокались не меньше нашего и до утра будут спать без задних ног.

Поднимаю свою банду пацифистов с первыми признаками рассвета и мы продолжаем не самый легкий путь.

Взбираемся все выше по извилистой и условной тропе, стараясь забирать к западу, чтобы поскорее обогнуть опостылевшую гору. Там где капризы рельефа это позволяют.

К трем часа дня достигаем не очень широкого каменного гребня, служащего перемычкой между двумя вершинами — "нашей" и соседней.

Сразу за ним, впереди, громоздится беспорядочный лабиринт долин и ущелий.

Открывшаяся картина живописна и даже весьма красива, но мы ведь сюда не для того взбирались, чтобы видами природы наслаждаться.

Противника пока не видно, но шкурой чувствую — корейские бойцы все еще идут следом.

Ну а мне все это надоело. Устал. Хватит.

Пора обрубать хвосты. Сколько же можно играть в эти догонялки?

Последние два часа я озираюсь. Ищу наиболее подходящее место для засады.

Хороший стрелок в гористой местности может стоить взвода. В этом деле самое главное — правильную позицию для ведения огня выбрать.

Минометов на «RX — 2704», нет — хвала раздварасам! Как и авиации. Поддержку с воздуха не затребуешь.

Ну и где "засаживать" — если не здесь? Тут сама природа поможет.

Перебравшись через гребень, оглядываюсь в поисках нужной точки.

Да вот же она — моя нерукотворная твердыня!

Устраиваюсь между двумя здоровенными валунами, как между зубцами средневековой стены замка. Единственный путь сюда — как на ладони.

Мимо меня не пройдут. Просто в силу условий рельефа местности не получится.

Правда левее и ниже по склону, есть еще одно, более или менее подходящее место для подъема. Но там только по одному и очень медленно и осторожно двигаться можно. Вряд ли охотники вообще решатся на эту козью тропу ступить.

Однако, на всякий случай, отправляю молодняк туда с твердым наказом Хэ Вону — хотя бы над их головами стрелять, при первой же попытке противника переправиться на нашу сторону.

Жду. Подходящий камень для упора ствола положил перед собой. Он и прикроет, если что.

В длину гребень метров сто двадцать. Шириной около шести. По самому краю побежит разве что конченый отморозок: если свалишься в любую сторону — вниз лететь придется этажей шесть. Ограждений ведь у этого природного «моста» — нет.

Жду. Поглаживаю рукой трофейный карабин. Надеюсь, он меня не подведет.

Рядом, на всякий случай, устроился еще один ствол — девчонкин. Ромео и Джульете там и одного за глаза.

Время ползет слишком неспешно, а вот сердце, наоборот, гонит потоки крови гораздо энергичнее, чем обычно. Однако в твердости своих рук я не сомневаюсь — обычный «предстартовый мандраж» и не более…

Есть! Ну, наконец-то! Вражеские бойцы показываются в поле зрения. Гуськом — один за другим, выбираются на небольшую площадку с противоположной стороны каменного моста.

Один покойник… Два покойника… Три… Четыре… Пять…

Всё, что ли?

Нет — вон еще четверо.

Вот теперь кажется — всё.

Первые уже ступили на гребень — можно открывать сезон охоты.

И залечь им тут негде.

Рано. Пусть всем отрядом поглубже втянутся. А то после первого выстрела рванут обратно и поминай как звали.

А мне тут затяжная война ни к чему. Мне бы по максимуму их живую силу выбить или повредить, чтобы этим мужчинам и женщинам домой срочно захотелось и законный повод для того был. Например — раненых отнести.

Пора?

Нет — рано еще!

Я сейчас, хоть и не хуже, чем за стенами средневековой крепости устроился, однако, в отличие от арбалетчиков той эпохи, у меня-то скорострельность ого-го! И магазин десятизарядный.

Могу себе позволить и потерпеть…

Двое идущих впереди, достигают середины «моста». Замыкающие тоже на гребне.

А вот теперь — самое время!

Бых! Бых! Бых-бых-бых!

Бегло выпускаю половину патронов и перекатываюсь вправо, к противоположному краю своего укрытия. Тут у меня тоже заранее найденный камушек вместо сошек имеется.

Быстро, но аккуратно высовываюсь там, где ждать по идее не должны.

Залегли? Нет — двое лежат на гребне без движения, еще один вяло трепыхается.

А неповрежденные заднюю врубили.

Кучно бегут — тут промахнуться сложно.

Выпускаю остатки магазина в спины бегущего врага.

Пули настигают еще двоих. Один, словно споткнувшись, грохается ничком на камень. Второй, дернувшись всем телом, как от удара током, все же торопливо доковыливает до безопасной зоны. Ладно — пусть спасибо скажет, что в данной ситуации, в моих интересах его "амнистировать".

Ну, что, всё — закончились герои? Иссяк порыв?

Нет — вон еще один высовывается. На пострадавших посмотреть решил, скорее всего. Сил для серьезной атаки у них уже нет. Укоротил я охотничков.

Ладно — ты сам напросился. Чем больше суицидников — тем меньше суицидников.

Нещадно промахиваюсь, однако чернявая голова исчезает испуганным сусликом в норе.

А эхо здесь, конечно, просто огонь!

Теперь им не до нас станет — вчетвером тут ловить совсем нечего. Уполовинились буквально за десять секунд. Скорее всего«трехсотых» к доктору на равнину поволокут.

Выдыхаю.

Горы все так же, хранят невозмутимое, равнодушное молчание…