Попала? Посмотрим, кто кого (СИ)

ГЛАВА 1

Я сидела на холодном полу и рассматривала троих парней. В голове был ворох мыслей, но ни одной цензурной. В первую минуту я уже было решила, что на кухне отключилась, потеряла сознание, а мне теперь мерещится невесть что. Поверить в услышанное и увиденное никак не могла. Слишком сложно для меня это оказалось.

Но, ущипнув себя несколько раз, сообразила, оказывается, я в трезвом уме и твердой памяти, еще и с синяками на руках, как раз на тех местах, где я себя так усиленно щипала. Решив, что это плод моего разыгравшегося воображения, дала себе мысленный подзатыльник, заставляя очнуться, мне ж еще пирог готовить, а я тут в трансе сижу.

Но и это не помогло, реальные глюки не торопились исчезать, разглядывая меня во все глаза. Я в свою очередь поочередно пялилась на каждого из них. У меня просто в голове не могло уложиться, как это — стать супругой всех троих. Маразм же полный. С их внешними данными они вполне в состоянии найти себе по девушке. Наверняка же любая будет рада прыгнуть в объятия таких красавцев. Хотя где-то на задворках сознания билась мысль, что не все так просто, как мне кажется.

— Что-то она пришибленная какая-то, — вдруг подал голос рогатый, прищурившись.

— Наверняка наш кристалл вызова дал сбой, — как выплюнув, отозвался ушастый.

— Ну, по крайней мере, несколько наших требований к качеству выполнено, — плотоядно облизнулся третий.

— В любом случае, придется довольствоваться тем, что сами вызвали, — презрительно заметил рогатый. — Другую мы все равно в ближайшие пятьдесят лет не сможем вызвать.

— А с этой что делать? Как-то не так я себе представлял супругу, — спросил белобрысый, чем окончательно привел меня в чувство.

— А ничего, что я, как бы здесь нахожусь? — начала я, зверея все больше от этих самоуверенных хамов. Их пренебрежительные взгляды окончательно добили. Мало того, что оторвали меня от занятия, так ещё и не нравится им, видите ли, вызванное чудо в моем лице. — Вас наверняка в детстве не обучили хорошим манерам. А именно: нельзя говорить о человеке, будто его нет, когда он здесь есть, — к концу своей речи я сама окончательно запуталась, но продолжала с вызовом смотреть на этих наглецов.

— Хм, по крайней мере, характер у нее имеется. Уже радует, что не тряпка, — совершенно не слушая меня, тут же обратился к друзьям ушастый.

— Давайте ее пока отведем в покои, пусть там отдохнет, а мы пока подумаем, как быть дальше, — предложил рогатый, и с ним все согласились. — Времени-то у нас еще немного есть, вдруг что-нибудь изменится?

— Не забывай, что время имеет свойство слишком быстро лететь, а у нас и так проблема с рождаемостью, все рожденные младенцы мрут, и только мы в определенный промежуток сможем дать здоровое потомство, зарождение новой расы, так сказал Видящий, — снова наставительно заметил ушастый.

После их разговора я окончательно впала в ступор. Мне захотелось закатить такую истерику, чтобы у этих самоуверенных гадов уши, рога и хвосты в трубочку свернулись, а обратно не развернулись. Ведь это что получается? Я им должна потомство возрождать? Да сейчас! Нашли свиноматку. А у меня поинтересовались, хочу ли я этого? Хотя, что они там говорили? Я у них бесправная супруга? Каковы гады, а? Я вам еще покажу, как отрывать меня от дела, взваливать обременительный груз на мои хрупкие плечи и делать из меня не пойми что.

Тот, который с вертикальными зрачками, подхватил меня на руки, как пушинку, не слушая моих возражений и ругательств, не дав переварить услышанное, примерить это на себя, а просто понес в известном только ему направлении. Решив, что трепать свои нервы себе дороже, я затихла на время, удобно устроившись на руках этого громилы, размышляя, чего бы такого сотворить. В голову, как назло, ничего не шло, потому я пока попыталась максимально рассмотреть все вокруг.

Как оказалось, мы сейчас находились в замке. У меня даже мысль закралась, что я попала в средневековье, так как об электричестве тут явно слыхом не слыхивали, да и, уверена, о благах цивилизации тоже. Хотя, надо признать, убранство замка мне понравилось. Росписи на стенах и на потолках, лестницы широкие с резными перилами, на полу — ковер с таким ворсом, что наверняка можно в нем утонуть по щиколотку. Двери обиты бархатом, на каждой своя вязь рисунка, а главное они все оказались с позолоченными ручками и с такой же позолотой по краям.

Открыв одну такую, меня внесли в комнату и уложили на огромную кровать под балдахином. Рядом стояла тумбочка на одной изогнутой ножке, выполненной в виде лапы животного, дальше шла сама фигура этого непонятного существа, держащего на плечах коробку, которая, собственно, и была тумбочкой. В стене напротив кровати находились две двери, входить в которые пока не стала, оставив их на потом. Зато к шкафу с книгами бросилась сломя голову, но там меня постигло разочарование: буквы оказались незнакомыми, прочесть я ничего не смогла. Только хотела поинтересоваться, где я вообще и что это за язык, как с досадой обнаружила: я осталась одна — мои спутники исчезли.

Вот что значит отвлечься на пару минут. Так засмотрелась на убранство комнаты и, самое главное, на книги, что пропустила момент ухода «женишков», будь они неладны. И кто мне сейчас обо всем расскажет? Сама же я не смогу найти нужную информацию. Читать не получится.

— И что мне делать? — вслух поинтересовалась я сама у себя. Ответ пришел мгновенно: — Печь пирог, который я так и не допекла.

От подобной мысли сама себе улыбнулась. Погладила скалку, которую все еще любовно прижимала к себе. Это все, что осталось у меня из моей квартиры. Память о доме. Более того, мне вдруг показалось: именно она должна принести мне удачу. Вот и возможность проверить. В тот момент мне и в голову не пришло, что мне никто не даст заниматься самодеятельностью. Ведь это же замок, а не домик друзей. Но, как я уже сказала, в тот момент мне и в голову подобные мысли не пришли. Я решила привести свой план в исполнение и точка. И пусть хоть весь мир встанет на охрану кухни, я все равно испеку этот чертов пирог. Потому что у меня нервы, а они лечатся только сладким.

Осторожно выглянув за дверь, как была босиком и в своих коротких шортах, потопала по коридору, в надежде найти кухню, при этом прижимая к себе скалку. Ну, а что? Может послужить и оружием, если понадобится.

По одному из коридоров шла с опаской. На пути тоже никто не попался. Вымерли они все, что ли? И ведь даже спросить не у кого. Я свернула во второй коридор. Здесь все оказалось по — другому. Около стен находились железные истуканы-рыцари. Несколько арочных сводов подпирали гипсовые статуи. Но… Не гигантов-атлетов, как я много раз видела у нас на картинках в мифах, а девушки. Ничего себе! Такого я и предположить никогда бы не смогла.

— Да где ж эта кухня? — возмутилась я, сворачивая в очередной раз. Даже запаха не получалось уловить. Ведь от нее же должны исходить приятные ароматы. Но пока ничего не чувствовалось.

Сколько ни плутала, даже признаков кухни не удалось отыскать, пока, поворачивая за очередной поворот, не врезалась в кого-то.

— О! Хоть одна живая душа! — радостно воскликнула я, хватая встреченного за руку. — Покажите мне, где у вас кухня, — попросила его, при этом непроизвольно скривившись, так как незнакомец напоминал того белобрысого сноба, одного из троицы.

— А ты кто? И что здесь делаешь? — как ни странно, но довольно тепло и участливо поинтересовался этот мужчина, чем сразу же завоевал мое расположение.

— Меня Диана зовут, что делаю здесь — не знаю еще, какие-то трое даунов сказали, что я их будущая бесправная супруга. Привели из ужасного мрачного зала, оставили одну, ничего толком не объяснили, не рассказали и не показали. Гостеприимство на высшем уровне, — с сарказмом заметила я, досадливо скривившись. — А я есть хочу, да и душа требует действий. Дома я пирог печь начала, и если сейчас не испеку и не съем чего-нибудь сладкого, мучного и калорийного, начну на людей бросаться, еще покусаю ненароком, — на одном дыхании выпалила я, пристально глядя в глаза мужчины. Тот усмехнулся.

— Ну что же, идем, отведу тебя на кухню, — было заметно, что этот субъект едва сдерживает смех. — И почему мне кажется, что эти трое скоро пожалеют, что оставили тебя одну?

— Это их трудности, — отмахнулась я, бодро семеня за провожатым, который уверенно и властно шел, чеканя шаг. Стоило нам появиться в огромном помещении, как все тут же стали кланяться и что-то лепетать. Я с интересом посмотрела на своего провожатого. Ого! А он, оказывается, птица высокого полета? И как я сразу не сообразила этого. Вон, какая стать и выправка. Ну, прям король.

Впрочем, это ничего не изменило бы. К тому же, мои глаза возбужденно заблестели, когда я увидела самые обычные плиты, такие же, как и у нас, только не такие совершенные. Все-таки средневековье — подвела сама себе я итог.

— Что привело вас к нам? — вперед вышел мужчина в колпаке. Попутно он отвесил оплеуху мелкому поваренку, что бы так открыто не пялился на нас.

— Вот эта юная особа желает испечь… м-м-м… что ты собиралась делать? — обернулся он ко мне.

— Пирог печь, — улыбаясь во все тридцать два, тем самым стараясь показать вселенскую радость, бодро отозвалась я.

— Хм… Хорошо, — отозвался шеф-повар, как я для себя окрестила грозного мужчину. В его голосе сквозило столько сомнения, что на миг мне показалось: будь его воля, меня бы погнали из кухни метелками.

Как только мне разрешили взмахом руки заниматься своими делами, я тут же издала боевой клич команчей, рванувшись к шкафчикам, столам и тумбам, которые заменяли холодильники, — в них лежал лед, среди которого находились продукты. От моего вопля несколько субъектов шарахнулись от меня, как от прокаженной, но мне было плевать, я была уже вся в предвкушении.

Что может быть большей радостью для девушки, попавшей в непонятную ситуацию? Правильно, разрешение заниматься любимым делом. Я нашла все, что хотела: муку, яйца, правда, странные какие-то — большие и круглые, да и желток у них оказался фиолетовым, что сразу смутило. Но я решила, что яйца они и в средневековье яйца, пусть хоть серо-буро-малиновые. Вот только с дрожжами вышла накладка — никто не знал, что это такое. Но мне подали какую-то вязкую жидкость после того, как я попыталась объяснить, что дрожжи мне необходимы для более пышного теста.

Бухнув этой вязи, стала замешивать тесто. Напряженные взгляды малость смущали, и тут я вспомнила про свой телефон. Интересно, он будет работать? Достав, включила его. Сети, само собой, не было, а вот полный заряд порадовал. Найдя любимую музыку, врубила и все…

Отключилась от реальности, полностью погружаясь в готовку и музыку, временами даже подтанцовывая. Меня уже не смущали взгляды в спину. Я не слышала шепотков за спиной. Мои нервы требовали разрядки. И я ее получила, с головой уходя в приготовление своего коронного блюда. У меня даже рот слюной заполнился, так захотелось сладкого. Но необходимо было еще ждать, пока он приготовится.

Замесив тесто, споро раскатала его. На поверхность выложила ягоды, варенье, немного фруктов. Все, что отыскала в своеобразном холодильнике. Рядом со мной крутились несколько поварят, взглядами испросив разрешение на помощь. Я кивнула. Они тоже помогали укладывать начинку и украшать пирог.

Когда пирог был готов — раскатан и начинен, — засунул его в горячую духовку, приготовившись ждать. И только в этот момент вспомнил, где я.

— Фух! Теперь минут сорок, и можно будет пробовать, — я упала на стул, довольно глядя на немного обескураженные лица всех присутствующих. А посмотреть было на что. Поварята не скрывали своего заинтересованного и любопытного взгляда, а вот шеф-повар тот еще старался навесить на себя этакое равнодушно-спокойное выражение, добавив в него ленцы, дескать, чем бы дитя не тешилось, лишь бы на шею не вешалось, но и ему не удалось до конца скрыть своего интереса. Но повара я понимала, это его профессиональный интерес, наверняка в голове уже шестеренки закрутились, как мои знания и умения можно использовать себе на благо.

— Ловко ты управлялась, — усмехнулся мужчина, который привел меня на кухню. А вот на лице шеф-повара вдруг застыло удивленное и задумчивое выражение. Он больше не пытался строить из себя равнодушного, а, напротив, разглядывал меня, но с таким ощущением, словно смотрит мимо. Или пытается сканировать. Его взгляд стал стеклянным.

Оглядевшись, тут же покраснела от смущения и хотела забраться под стол, спрятаться. А все потому, что сейчас в кухне яблоку негде было упасть от количества народа — все прибежали посмотреть на невиданную зверушку в моем лице.

— Цирк уехал, клоуны остались, — буркнула я. — Вы что, человеков никогда не видели? — обратилась я к ним.

— Таких — нет, не видели, — отозвался белобрысый, который меня сюда привел. — К тому же, всех заинтересовала эта штука, под которую ты танцевала. У вас всегда так готовят? Это какие-то ритуальные танцы при приготовлении пищи?

Вот тут меня и разобрало не на шутку. От смеха слезы выступили на глазах, я присела на стул, продолжая хохотать, стоило мне только представить такие ритуальные танцы. Бубна только не хватало для полного счастья. Отсмеявшись, я только мотнула головой, а заметив недоуменный взгляд, пояснила:

— Никаких ритуалов, просто иногда при готовке на меня нападает приступ веселья, а тут еще и стресс дал о себе знать. Столько всего произошло за один день, что оно и выплеснулось в такие вот потанцульки.

— И что же такого произошло? — мягко осведомился мужчина. Его голос успокаивал — так и тянуло прижаться к нему и поведать обо всех горестях и печалях. Но меня сдерживали десятки любопытных глаз и умопомрачительный запах, появившийся в кухне уже через несколько минут.

— Да так, мелкие неурядицы, — нехотя ответила я, так как от меня все еще ждали откровенности, на которую я пока была не готова пойти. — Но самое главное, меня выдернули из моего привычного мира, закинули непонятно куда, в самое настоящее средневековье, огорошили аж тремя женишками. У любой девушки нервы сдадут.

— Ну, у тебя же не сдали, — усмехнулся мужчина. Я только отмахнулась от него. Хотя, признаться, его слова меня удивили. Я ведь на взводе от всего происходящего. На меня едва ли не истерика нападает. Хотя не стану скрывать, я честно пытаюсь сдерживаться. И получается, судя по всему, довольно неплохо.

— И у меня сдали. Даже было желание закатить громкую истерику с битьем посуды и всего, что под руку попадется. Но я решила: во-первых, порча имущества может мне выйти боком — я ведь не знаю, сколько что стоит, ещё и за всю жизнь не расплачусь. А во-вторых, можно снять стресс по — своему, без порчи, именно так, как я всегда и делала в похожие моменты, — ответила я и глазами показала на духовку. Меня поняли без дополнительного объяснения. Только задали один-единственный вопрос:

— А много таких моментов было в твоей жизни?

— Достаточно, — отрезала я. Эту тему обсуждать мне не хотелось. Я и с близкими не делюсь проблемами, а уж с незнакомцами и подавно не стану. Мужчина меня прекрасно понял. Он может и хотел бы что-то сказать, но попросту не успел.

В кухню забежало маленькое чудо с большими голубыми глазами, белыми волосами до лопаток и маленькой диадемой на голове. Ребенок быстро осмотрел всех, забрался к мужчине на колени и с детской непосредственностью произнес:

— А чем так вкусно пахнет? Я хочу попробовать! И почему нам никогда такого не подавали? У нас новый повар?

Мне в этот момент даже неловко стало. Когда я посмотрела на шеф-повара, думала, он разрыв селезенки получит. Мужчина пошел красными пятнами, решив, что меня привели на кухню, чтобы испытать. Бедный дяденька. Но тут отозвался мой провожатый.

— Нет, малыш, это наша гостья развлекается, — улыбнулся мужчина, с любовью и странной щемящей тоской глядя на ребенка, которому на вид было лет шесть.

— А гостья — это ты? — большие глаза с интересом разглядывали меня. — Как тебя зовут? И почему ты так странно одета? Ты совсем не похожа на Эйлирианцев.

Я честно попыталась выговорить данное слово про себя. Едва язык не сломала. А малыш его так споро выговорил. Медаль ему надо вручить.

— Э? На кого, прости? А что это за звери? — никак не могла понять я, а потому зависла в полнейшем ступоре. К тому же до меня только сейчас дошла одна истина, шарахнув по голове: это другой мир? Да нет, быть такого не может. Или может? Я окончательно запуталась в рассуждениях.

— На жителя нашего мира, который называется Эйлир, — пояснил малыш. — И ты не ответила, как тебя зовут, и почему на тебе такая странная одежда.

Малыш оказался настойчивым. Надо же, такой мелкий, а уже имеет замашки едва ли не короля.

— Мир Эйлир? — тупо переспросила я. Чудо кивнуло с важным видом. — А как же Земля? — рассматривая всех враз помутневшим взглядом, я недоумевала.

— Какая земля? Ты в ней родилась? Странно, никогда не слышал, что бы рождались в земле, если только ты не дерево и не цветок. На них ты совсем не похожа, — тут же произнес малыш, а до меня медленно стало доходить, что это даже не средневековье, а совсем другой мир.

— Мой мир называется Земля, — на автомате выдала я, глядя в одну точку. — И я всегда считала, что другие миры существуют только в фантазиях авторов. А сейчас сама сижу на кухне в одном из параллельных миров.

Да, еще совсем недавно я вроде как приняла тот факт, что меня перенесли в прошлое. И если с этим я еще как — то смирилась, приняла и уложила в голове, но сейчас ощущать себя героиней романа фэнтези напрочь отказывалась. Не желал мой мозг принимать данный факт.

— Это закрытый мир, в котором нет магии? — удивленно поинтересовался мужчина. Я машинально кивнула, так как где — то читала, что именно так и называли во всех книгах наш мир.

— Но как же им удалось вырвать тебя оттуда? Это немыслимо! — воскликнул блондин, на этот раз как — то слишком пристально разглядывая меня. После детального осмотра — будто сканером по мне прошелся! — он вдруг усмехнулся, кивнув в ответ на что-то, одному ему известное.

— А зовут меня Диана, — пусть и с запозданием представилась я малышу, который уже стоял рядом, разглядывая меня. — А твое имя? — Я Заингиэль Амаридиент Н'аврииский, — склонив голову, в свою очередь представился мальчик, и от этого имени у меня едва мозг не закипел. Я же его в жизни не выговорю без запинки, да и с запинками тоже не смогу озвучить.

— А-а-а… э-э-э… Прости, пожалуйста, но покороче никак нельзя? Сами мы не местные, как ты понял, и с таким произношением я боюсь сломать язык. Слишком непривычно, — осторожно уточнила я, волнуясь, как бы не обидеть ребенка. Тот бросил быстрый взгляд на мужчину, который едва заметно улыбнулся и кивнул.

— Хорошо, можешь звать меня Гиэль, — милостиво разрешило чудо, вызвав вздох облегчения у меня и легкий смешок у длинноволосого. — А сейчас, может быть, уже попробуем то, что так вкусно пахнет? — спросил ребенок, а потом, поманив меня к себе пальцем, заставив нагнуться, в самое ухо прошептал: — А то я сейчас слюной захлебнусь.

— Ты не поверишь, но я тоже, — заговорщицки подмигнула я мальчишке. Он засиял. Улыбка у него оказалась солнечная, сияющая.

— Тогда открываем и пробуем? — предложил малыш. — Пока мы оба не захлебнулись.

Я только согласно кивнула. Открыла духовой шкаф, с удовольствием заметив, как поднялся и подрумянился пирог, и вытащила его. Едва сама не захлебнулась слюной, пока резала на небольшие кусочки, что бы каждый мог попробовать, что я сотворила.

Было немного страшно. Ведь многие продукты новые, неизвестные, и за результат я ручаться не могла. Но… Сама не ожидала, насколько это окажется вкусно. Даже на пике вдохновения у меня дома никогда такие шедевры так не получались. Вот что значит необычные продукты.

Естественно, лакомство быстро разошлось. Лично я даже не наелась толком. Малыш выглядел таким расстроенным, ему тоже оказалось мало, что я не удержалась и предложила:

— Может, еще парочку зафигачим?

— Не знаю, что это такое, но я уже согласен, — улыбнулся ребенок, тотчас приготовившись мне помогать, чем вызвал нервный вздох всех присутствующих. И чего это они так отреагировали?

Не обращая на них внимания, мы с Гиэлем занялись готовкой. Он захотел сам сделать один пирог, я же в это время занималась вторым. Пока месили тесто, — ему пришлось закатать рукава его сюртука, чтобы он не испачкался в муке, но это мало помогло — он без умолку болтал обо всем: о своих тренировках, достижениях в науках и, что меня удивило, в изучении разных миров. Но он только посетовал на то, что ему пока туда нельзя. Во время всей этой веселой возни я чувствовала на себе взгляд, как оказалось, отца малыша — владыки Исилиэля. Когда Гиэль сообщил, что его отец владыка эльфов, мне чуть плохо не стало — вот влипла — то, я ж без должного почтения к нему обращалась, еще и в сопровождающие обрядила. Черт! Неудобно — то как. Я ж теперь не смогу ему в глаза смотреть.

Но бросив на мужчину быстрый взгляд украдкой, с облегчением сообразила, казнить за непочтение меня не собираются. И то легче. Можно расслабиться. А дальше посмотрим, что будет.

Закончив с замесом и начинкой, малыш вдруг сотворил из теста красивых птиц. Я только ахнула пораженно, насколько изумительно у него это получилось, и свой пирог он украсил этими пернатыми, после чего оба шедевра отправились в духовые шкафы.

— Потрясающе! — не сдержала я своего восторга, чем неимоверно порадовала ребенка.

— Тебе правда понравилось? — с детской непосредственностью осведомился он. Я ответила предельно честно:

— Очень. Такое разве может не понравиться? Птицы просто потрясающие. Как живые.

Гиэль важно кивнул. Но его глаза так и лучились задором и радостью. Моя похвала была ему приятна.

— И долго ждать? — тут же, забравшись ко мне на колени, стоило мне присесть на стул, поинтересовался Гиэль.

— Нет, первый приготовился довольно быстро, — ответила я, пропуская его волосы между пальцами. Они оказались такими мягкими и шелковистыми, что я поразилась. Наверное, у них особые шампуни, надо будет спросить, чем он голову моет, я тоже себе такие волосы хочу. Правда, стрижка у меня пока короткая, да и мои черные волосы вечно торчат в разные стороны — никакого сладу с ними нет. Но вдруг получится привести их в божеский вид?

— Заингиэль, ты не забыл, что у тебя скоро тренировка? — рядом с нами оказался владыка. — Мастер Шиириль ждать не любит, ты ведь знаешь.

— Я надеюсь, что успею попробовать то, что впервые приготовил, — широко улыбнулся ребенок, умоляюще глядя на меня.

— Эх, малыш, если бы я могла ускорять процесс готовки, то обязательно сделала бы это для тебя, но, увы, этого я не умею, — призналась этому чуду, на что тот только шмыгнул носом.

— Тогда будем надеяться, я успею. А то ведь после тренировки вряд ли что — то останется, — сокрушенно заметил малыш. Я потрепала его по волосам, непроизвольно прижимая к себе.

Это маленькое солнце вызывало во мне материнские чувства. Сама себе поражалась. Мне стыдно признаться, но детей я не особо любила. По этой же причине и о своих не думала. А Гиэль… Его просто невозможно было не любить. Открытый, милый и просто очаровательный ребенок, который покорил меня с первого взгляда.

Гиэль все же успел попробовать свое творение и остался весьма доволен, как и все остальные, кто входил в состав пробующих. А потом его отец строго заметил, что мы можем опоздать. Я вопросительно глянула на него, не понимая, каким боком вообще к опозданиям. Я как бы просто мимо проходила.

Заметив мое недоумение, малыш прыснул со смеху, вцепился в мою конечность, а потом и пояснил:

— Ты же пойдешь со мной, посмотришь, как я тренируюсь? — он вроде как и спрашивал, но в его голосе сквозила уверенность. Разве ему можно отказать?

— Конечно, пойду, — улыбнулась я. — Вот только мне бы плащ какой, да и обувь не помешает, а то так и вырвали меня в домашней одежде. А у вас, как я понимаю, так ходить не принято. Многие так вообще глаза скоро сломают.

Я показала взглядом на нескольких мужчин, облизывающихся на мои голые ноги. Да, это у нас в порядке вещей выйти на улицу в коротких шортах. А тут я вдруг почувствовала себя голой.

— Ой, так это мы быстро, — захлопал в ладоши ребенок. Гиэль еще не успел посмотреть на владыку, а мне уже несли сапоги и плащ. Одевшись и обувшись, я взяла за руку ребенка, который, гордо задрав голову, шествовал рядом, и мы вышли из дворца.

По пути нам встречались мужчины и женщины. И все как один смотрели на меня с недоумением, а некоторые дамы вообще презрительно-завистливо. Странно. С чего такая реакция? Неужто уже все знают, что мне придется сразу за троих замуж выходить? Мама дорогая! Так они этому завидуют? Брр… С удовольствием поменяюсь местами с любой из них.

Хотя в данный момент я вообще пыталась отыскать способы остаться свободной. Потому что иметь своеобразный гарем, который еще и помыкать мной будет… Нет уж, хорошего тут мало. Такая перспектива меня однозначно не прельщала.

В раздумьях не заметила, как мы оказались на улице. Площадка для тренировки располагалась в стороне, сбоку от здания, но стоило нам только свернуть, как до нас донеслись голоса:

— И вот что нам с этой супругой делать? Она же совсем никакая, — удрученно поинтересовался первый. — Совсем она никчемная, ни воина из нее не сделаешь, ни…

— Да и в постели, наверняка, будет бревном, — перебил второй голос. — Ни рожи, ни кожи, на такую даже и не встанет.

— Кому что, — хмыкнул третий. — От нее ж и пользы — то никакой не будет. А зачем нам бесполезное создание? Ладно, пусть пока побудет во дворце, а там, глядишь, куда ее и сплавим. Может, даже выгодно продадим.

Я застыла, как громом пораженная, Гиэль вместе со мной. Мои ноги будто приросли к земле. По позвоночнику скатилась капля холодного пота. Вот, гады! Выдернуть из моего мира, чтобы сейчас воротить нос и продавать! Меня охватила ярость. Я едва сдерживалась, что бы не броситься к этим типам и не расцарапать им их холеные физиономии. Смущал еще и тот факт, что этот разговор слышал Гиель. Перед ним стало ужасно стыдно и неловко. Наверняка мое лицо сейчас полыхает, как красный свет светофора. С каким бы удовольствием я заткнула уши малышу, но уже поздно. Слово — то не воробей, вылетит — не поймаешь. Я не успела оградить ребенка от услышанной гадости, и теперь сама стыдилась посмотреть ему в глаза.

Оглянувшись, заметила с облегчением, что владыка отстал. Мои щеки пылали от стыда. Но в тоже время я все больше закипала от злости и негодования. Никчемное создание? Бревно в постели? Не встанет на такую, как я? Да ладно? Что же, господа хорошие, посмотрим, кто из нас окажется более никчемным.

Несколько секунд я пыталась справиться с эмоциями, обуревавшими меня. Как ни странно, но вдруг почувствовала теплое пожатие руки малыша, смотревшего на меня слишком умными для его возраста глазами.

— Они это о тебе, да? — шепотом поинтересовался тот. Я только кивнула. — Хм, увидишь, они скоро пожалеют о своих словах, потому что поймут, какое сокровище они упустили и обидели.

— Какое уж из меня сокровище, — с сожалением хмыкнула я. — Самая обычная неудачница.

— Неправда, — спокойно, но категорично, отмел мои слова Гиэль. — Идем, Мастер ждать не станет, задаст жару и мне, и тебе за компанию, а мне бы этого не хотелось.

Я бросила последний взгляд на тех троих, которые уже удалялись, как я поняла, запивать горе и неудачу с супругой элем в ближайшем трактире. Ну и флаг им в руки. Во мне поднялась буря возмущения. Я докажу им, что не никчемное создание, уж точно что-нибудь придумаю для этого, а пока… Я глянула на малыша. Вот это чудо поможет мне освоиться и прийти в себя. Во всяком случае, я на это рассчитывала.

— Я смотрю, Ваше Высочество, вы не торопитесь, — заложив руки за спину, по площадке ходил взад-вперед мужчина с темными волосами, смуглой кожей, но такими же большими и острыми ушами. Только его глаза — небесно-голубые, да такие яркие, что в них просто утонуть можно было, — пристально смотрели то на меня, то на Гиэля.

— Мастер, познакомьтесь с Дианой, — склонив голову в приветствии, представил меня Гиэль. — Не могли бы и ее проверить на способности? Вдруг они у нее какие скрытые, ведь она прибыла из запретного мира, у них магии нет.

— Хм… Интересно… — разглядывая меня, тихо сам себе под нос пробормотал мужчина. — Подойди, человечка, ближе, — протягивая руку и указывая на небольшую подставку для ног, пригласил меня Мастер. Я подошла, не обращая внимания на странное прозвище, встала на указанную подставку, и у меня сразу же закололи ступни — мне пришлось перед этим сбросить сапоги. Покалывание перешло в жар, я начала переступать с ноги на ногу, пока вообще не пришлось подпрыгивать, так как жечь стало невыносимо. Я глянула на мужчину, тот хмурился, наблюдая за моими подскоками.

— Ты что — то чувствуешь? — вдруг спросил он, а мне захотелось его стукнуть чем-нибудь, да посильнее. Неужели сам не видит?

— Да нет, так решила поскакать от скуки, знаете ли, — огрызнулась я, продолжая прыгать. — Долго мне еще это жжение терпеть? Уже стою, будто в огне, — обвиняющим тоном произнесла я.

— Сходи, — разрешил Мастер, и я от радости подпрыгнула, с облегчением покидая горячую подставку. Переведя дух, вопросительно глянула на ушастого.

— И? Мне дозволено будет узнать, что сие означает? — так как никто не собирался мне ничего объяснять, я сама полезла с расспросами. И опять ответил мне Гиэль:

— Диана, какая ты смешная, это же элементарно, — он смотрел на меня своими большими глазами. — В тебе магия Жизни и огня, а точнее, магия Живительного огня. Правильно, Мастер? — обернулся ребенок к своему учителю, тот согласно кивнул, уже совершенно по — другому глядя на меня.

— А можно для тех, кто в танке, что это означает? — заинтересовалась я. В этот момент я была готова простить обожженные ступни. — Я могу кидаться огненными шарами? Строить огненные стены?

— Нет, конечно, — удивленно воззрился на меня ребенок. — Ты же не боевой маг, а человек. У людей не бывает способности к такой магии. Это больше для исцеления необходимо.

Разъяснения малыша мне ничего не дали. Но я расстроилась. В своих мечтах я уже видела себя этакой Амазонкой, способной с помощью файерболов надрать задницы своим недомужьям. А тут меня постигло обломинго. Даже обидно стало. Мечты разбились, как стекло. Зачем тогда эта магия вообще нужна?

— Уже несколько веков у нас не было огненных целителей, — подхватил Мастер, заметив, как я сникла. — Последний ушел от нас в другой мир, да так и не вернулся. А это редкость, ведь огневики могут исцелить даже смертельно больного.

— А у вас и такие есть? — удивилась я. Мое настроение снова начало подниматься в гору. Может не все так плохо? И я на что-нибудь сгожусь. — А как же магия? Раз и все, все здоровы и счастливы.

На меня посмотрели так, будто я сказала нечто оскорбительно-запрещенное: со смесью страха, ужаса и удивления. Пока Мастер и Гиэль приходили в себя, переваривая мое невежество, сзади подошел владыка, который, как оказалось, все это время наблюдал за нами издалека. Положив руку мне на плечо, развернул к себе лицом и наставительно произнес:

— Магия, Диана, не настолько всемогуща, к тому же, она избирательна, основана на четко заданных параметрах. И уж если не достиг определенного статуса, говорящего о способностях к целительству или о наличии нити Жизни, то никакая сила не поможет вылечить смертельно больного, — в голосе владыки послышалась горечь и тоска, он бросил мимолетный взгляд на ребенка, но потом снова обернулся ко мне. — Мы поищем и тебе Мастера-целителя, чтобы он хотя бы в общих чертах научил тебя тому, что тебе необходимо знать и уметь.

— И я смогу заниматься целительством? Приносить пользу? — вырвалось у меня прежде, чем я успела задуматься над своими словами.

— Конечно, было бы на это твое желание, — улыбнулся владыка, после чего отвел меня в сторону, так как начиналась тренировка Мастера и Гиэля. Это было красиво. Ребенок оттачивал мастерство боя с холодным оружием, он двигался быстро, совершал немыслимые прыжки. Иногда я замечала на его хорошеньком личике гримасу боли, которая тут же исчезала, сменяясь бесстрастным выражением. Мне тоже захотелось научиться владеть оружием так, как и это маленькое чудо. Но просить о чем — то мне показалось неподобающим. Я всего несколько часов в этом мире, а со мной и так уже много хлопот, хватит и того, что ради меня будут искать и приглашать Мастера-целителя. А умение обращаться с холодным оружием… Может, попрошу это чудо меня научить. Ведь ему в любом случае необходимы дополнительные тренировки. Хотя гримасы боли тоже не остались для меня незамеченными. Но спрашивать о их характере Владыку поостереглась. Не хотелось травмировать мужчину. Каким — то шестым чувством я понимала: для него это больная тема.

Как только тренировка закончилась, Гиэль взял меня за руку и потащил в купальню, после которой, облачившись каждый в предоставленную одежду, мы отправились в столовую, где собралось очень много народу. Я на миг даже растерялась, особенно, когда увидела, что там уже восседают те трое, которые меня и притащили в этот мир, а потом назвали никчемным созданием. В душе поднялась буря возмущения. Никчемное? Ну-ну, посмотрим, кто из нас кем окажется. Гиэль провел меня на мое место, сам сел рядом. В этот момент один из троицы, тот, который ушастый, бросил на меня презрительный взгляд, потом глянул на Владыку, сидящего во главе стола, и бросил надменно:

— А она что делает за нашим столом? Ей не могли в ее покои подать? Или на кухне со слугами покормить?

— А Диана заслужила место за этим столом, — холодно ответил Владыка, чем меня несказанно удивил. — Ты всегда действуешь импульсивно, вместо того, чтобы сдержаться. Но раз уж ты задал этот вопрос, я хочу попросить Диану стать моей супругой. Как я понял, вы трое намеревались от нее избавиться. А вот я разглядел в ней то, что вам увидеть оказалось не под силу.

В этот момент несколько чел… э-э-э… существ подавились, кто-то закашлялся, у троицы, что меня перенесла, глаза стали, как блюдца. Они недоуменно переводили свои взгляды с меня на Владыку. Да я и сама сидела, будто меня по голове тяжелым огрели. Как — то стало вдруг неловко, потому что я и представить не могла себе этого ушастого в качестве своего мужа.

— Ты можешь не отвечать сразу, подумай, взвесь все, а потом… — и снова договорить ему не дал надменный выскочка. Вскочив так резко, что стул опрокинулся, он гневно уставился на владыку.

— Она наша супруга, и ты не можешь претендовать на нее, отец. К тому же, я не понимаю… — вот тут я едва истерически не хихикнула, кажется, у них наследственное — перебивать друг друга.

— Сядь! — в голосе мужчины сквозил металл. — Вы вызвали девушку из другого мира, бросили ее, оставив самой разбираться со всем, обживаться, а сами даже не удосужились посмотреть, кого вызвали. Но я надеюсь, вы окажетесь в состоянии найти Диане достойного Мастера-целителя, так как она, к огромной нашей радости, оказалась магом Жизни и огня.

Я раньше себя чувствовала не в своей тарелке? Глупости. Вот сейчас мне захотелось залезть под стол, что бы не видеть того, как на меня все посмотрели. В особенности некоторые личности, ну очень смахивающие на тех троих, моих, так называемых, супругов. И тут один из них, с большими, загнутыми назад рогами, красными глазами, длинными черными волосами, встал из-за стола, подошел ко мне, осмотрел со всех сторон. От одного его взгляда — оценивающего, проникающего в самую душу — мне едва плохо не стало.

— Исилиэль, тебе не кажется, что ты торопишься со своим предложением? Ее вызвали мальчики как бесправную супругу? Значит, именно им она подошла, и, я думаю, надо сначала дать им шанс. Пусть девушка сама решает, кто станет ее супругом. Я надеюсь, юная леди, это окажется мой сын, — этот тип бросил взгляд на одного из троицы, я же сжала в досаде губы. Но тут же на меня нахлынула радость и облегчение. Получается, они меня всего лишь пугали тройственным союзом? Нет, ну какие гады.

После первого, свое веское слово вставил второй, как уже можно догадаться, отец. Светловолосый, с вертикальными зрачками — от него веяло опасностью, словно наблюдаешь за хищным зверем, готовым наброситься на свою намеченную жертву. Я не смогла сдержать дрожи в теле. Он тоже внес свое предположение о выборе именно его сына мне в пару. Я едва не захихикала. Парад женихов, ей-богу. А оно мне надо?

После того как все высказались, я заметила заинтересованные взгляды троицы. Опачки, проснулись. Даже противно стало. Нигде ничего не меняется. Стоит только парню узнать, что невеста вполне себе с «приданым», как тут же интерес сильно возрастает.

Захотелось высказать им все, что я думаю, но сдержалась, сама себя наградив мысленно медалью «За мужество!». Способствовала этому близость Гиэля. Он каким — то образом меня успокаивал одним своим присутствием.

Ужин прошел в тишине, пока все дали мне возможность подумать, никто больше не навязывал своего мнения. Хоть это радовало. Но ненадолго. Только я собралась попросить Гиэля позаниматься со мной, показать замок, как передо мной возникли три лыбящиеся физиономии.

— Идем, прогуляемся, познакомимся поближе, — начал рогатый, откровенно облизываясь и плотоядно глядя на меня.

— Да, должны же мы узнать, на что способна наша будущая супруга, — подхватил звероподобный.

— К тому же, оставь Заингиэля в покое, ему все равно мало осталось, если не рехнется, то превратится в ничто, — подхватил ушастый, а меня вдруг проняло, и весь сдерживаемый негатив выплеснулся наружу.

— Что же заставило вас переменить свое мнение? Помнится, вы все назвали меня никчемной, предоставив самой себе. А тебе, — тычок в грудь ушастого, — не пристало так отзываться о брате. Я всегда считала, родственные узы священны, — тут совсем некстати вспомнилась собственная семья, отказавшаяся от меня. — Ты же продемонстрировал всего лишь низкий уровень интеллекта, а с такими типами я предпочитаю не иметь ничего общего. Засим, мы откланиваемся, у нас с Гиэлем дела, знаете. Идем, малыш, — подхватывая едва сдерживающего слезы ребенка на руки, я, высоко задрав голову, удалилась, пока все переваривали мою речь. Дойдя до двери столовой, я посмотрела на малыша, лицо которого уже приобрело довольно хитрое выражение, слезы высохли, сейчас он с благодарностью взирал на меня своими большими глазами.

— Есть здесь хоть какое-нибудь место, где мы можем спрятаться ото всех? — прошептала я свой вопрос. Чудо кивнуло, и в следующую секунду у меня в глазах потемнело, уши заложило, тело свело судорогой. Я постаралась крепче прижать к себе ребенка, боясь, что уроню его. А как только все прояснилось, я широко раскрыла глаза и восторженно выдохнула.

Мы оказались на краю обрыва, вокруг которого цвели изумительные цветы, росли разлапистые кустарники и деревья. Внизу обрыва я заметила раскинувшийся там золотой город. Крыши всех домов сверкали в лучах солнца, искрились. Обилие зелени поражало. Деревья разных сортов, некоторых я и в глаза не видела ни разу.

— Красиво, — завороженно прошептала я. Но потом, сдвинув брови, строго произнесла: — Гиэль, никогда больше не делай ничего без моего разрешения или предупреждения. А если бы я тебя уронила от неожиданности? Или сам бы где-нибудь коньки двинул? Неприятные были ощущения, а главное, я чуть от ужаса не скончалась.

— Хорошо, Диана, больше не буду, — смиренно произнес малыш, а в глазах столько смеха, что я поняла, это его только раззадорило.

— И меньше тоже, — вздохнула я, глядя на веселящееся чудо, тот кивком головы подтвердил мои слова.

— Ты что — то хотела попросить? Я прав? — садясь на траву, спросил Гиэль. Я кивнула, озвучив свою просьбу научить меня обращаться с оружием. — С удовольствием, — во все тридцать два улыбнулся тот. — Прямо сейчас и начнем.

Из воздуха оказались извлечены клинки. На мой восторженно-вопросительный взгляд, малыш пояснил:

— Из подпространства. Там есть такой мешок, в котором можно хранить много чего, что бы не таскать с собой тяжести.

— Весьма удобно, — восхитилась я. Выбрав себе один из кинжалов, показала готовность к обучению.

Следующие несколько часов, пока солнце не зашло окончательно, мы тренировались. Гиэль показывал мне основные приемы, как правильно держать руку, как уверенно стоять на ногах, так как стойка порой очень много значит в бою. Я старалась все запоминать. В конце, когда пришла пора возвращаться, Гиэль заметил:

— Для первого раза у тебя отлично получилось. А сейчас предупреждаю, — звонкий смех и помутнение в голове еще долго преследовали меня, когда я оказалась в своей комнате.

Не раздеваясь, рухнула на кровать. Тело ныло. Перед глазами звездочки плясали. За день я настолько устала, что спала без задних ног, отрубившись, стоило голове коснуться подушки.

А вот на следующее утро начались чудеса.