Попытка

Глава 26. Договоры. На ялтинской, хельсинкской… конференциях был закреплён…

Анна ждала меня у машины, припаркованной на набережной, и смотрела то ли на Даугаву, то ли на другой берег. В машине сидели ещё люди, но они не выходили, и слава Богу, мне и Анны вполне хватало для интеллектуального общения. Анна, услышав шаги, обернулась.

— Если Даугава, то зачем платье, обувь и бельё? — видимо, Джорджа в содержание нашей переписки она не посвятила, и всё ещё мучилась вопросами сокрытия следов.

— Она отказывается без обуви, платья и белья, и, кроме того, я, как джентльмен, просто обязан возместить ей хотя бы часть утраченного.

— Может просто дать ей денег, можно побольше?

— Анна, прагматики рождаются, или переезжают жить в основном в Америку, а дело Вайнштейна показывает, что деньги не смывают следы. Зато в Чикаго, вам любой на пальцах объяснит, что Чикаго Луп или Мичиган всегда молчат.

— Это, наверное, всё–таки шутка, да? Вы бы не были так спокойны.

— Вы думаете Диллинджер волновался, до того, как агенты начали стрелять?

‎– Ладно, я никому не скажу. Вот медицинские средства, упаковывать в контейнеры я не стала, а здесь в пакете то, что я собрала.

— Спасибо, Анна, родина Вас не забудет. Я всё объясню Джорджу при встрече. Кстати, как ему удобно, в «Стейк хаусе» в четыре, или меня заберут на базу, например в пять?

Анна покраснела и потупилась. Женщины, как мало Вам нужно, просто, чтобы Ваши усилия оценили.

— Можно встретиться в «Стейк хаусе» в четыре, а потом уже ехать на базу оттуда. Он считает, что так будет лучше всего. И пожалуйста, пришлите мне реквизиты карты. Банковское время мы изменить не можем.

— Отлично, пожалуйста, сядьте в машину и отъезжайте, и не стоит никого высаживать, иначе я могу опоздать на встречу к Джорджу.

Машина отъехала, и пока я ещё видел, как она едет в сторону улицы Кипсала, я разослал всем адресатам, Дейнерис, Анне, Лао Ху, Кицунэ реквизиты своего счёта. Куэсу неудобно, гусары денег не берут, а Кицунэ может ей переслать.

Кстати, пакетов с одеждой было два. Надо же и об этом позаботилась, какая старательная, а я забыл. В пакете с моей лежал мой смартфон. Быстро восстановив учётную запись, вернул контакты. Конечно, с наличием сим карты, защита так себе, но я учётку к телефону никогда не привязывал, а в почте запроса на восстановление не было. Неужели сдержались. Да вряд ли, Гугл вполне себе американская компания. Именно поэтому у меня был ещё один смартфон, с теми номерами, которые мне действительно важны.

Восстановив контакты, послал сообщение с реквизитами ещё и представителю Лао Ху, вдруг тот ещё бродит где–то там.

Куэсу с драконидом сидели рядом, и что–то очень внимательно разглядывали в окне. Прямо идиллия, может ещё и подружатся.

— Агат, я тебя отзову, у нас дела в городе. Если будет тренировка, призову.

Даже не дёрнул головой и не возразил, может Куэсу передала ему часть японской рассудительности? Отозвал.

— Это тебе, — протянул ей пакет. — «Нужно одеться, мне конечно нравится и так, но боюсь за нами будет ходить толпа ценителей.»

С исчезновением Агата, пейзаж — бетонный забор, несколько деревьев за ним и небо, перестал интересовать японку.

— А это что?

— Одежда, Анна привезла.

Любая женщина из примерки трёх–четырёх вещей может сделать шоу. На самом деле, вещей было больше. Платье, трусики, бюстгальтер, чулки и туфли. Такого я от Анны не ожидал. Я её видел только в джинсах свитерах и куртках с кроссовками. И в принципе, рассчитывал примерно на то же самое.

Ну с чулками, более или менее понятно, спишем это на то, что колготки на покойниц одеть сложнее, а Анна, несмотря на некоторое, назовём это простодушием, довольно практична. Тогда понятно и платье. Тот же принцип, что и с джинсами, и со свитером. Впрочем, похоже, что Джордж всё–таки поучаствовал.

Я заранее списал из жизни те полчаса, в течение которых мне была продемонстрирована последовательно, Куэсу в туфельках, Куэсу в чулочках и туфельках, потом добавились трусики. С бюстгальтером не сложилось, то ли кто–то что–то перепутал, а может и замысел был такой у одной из сторон, но застегнуть предмет удалось, а вот поместить туда, то, что должно помещаться нет. Это мне тоже продемонстрировали.

Венцом стало платье. Где эта джинсово–вязаная американка отыскала гипюровое платье с двумя полупрозрачными чехлами, на груди и на… в общем от пояса и до конца юбки, которая, кстати, была очень, ну просто очень современной, на пару сантиметров ниже края чулок. То есть идти или стоять можно, но если сесть или присесть, то делать это нужно очень аккуратно.

Причём, как выяснилось, ну или мне пояснили, а возможно я и сам догадался, сложно не догадаться, когда видишь воочию, что платье рассчитано на наличие белья или под цвет, или контрастного. А без белья. В общем, мало что скрывают эти подкладочки.

Ну, я в принципе и раньше такое видел, но, одно дело встретить и проводить, ну между этим прокатиться на машине, или посидеть в полутёмном баре. И другое ходить в этом днём по городу.

Японку моя реакция удивила. Она не могу сказать искренне или нет, считала, что именно так должна выглядеть женщина солидного мужчины. Когда я сказал, что так выглядят эскортницы для солидных мужчин, она решила обидеться. Я узнал, что будь моя воля, я бы запаковал её в кимоно с пятиметровым оби. Надо же, а я думал, что японцы нормально относятся к традиционной одежде.

Я даже включил телевизор в надежде найти что–нибудь чтобы показать ей как я вижу приличную девушку. Но сериалов до двенадцати обычно не показывают, на каналах моды, приличного не бывает, а когда я включил ей «Камеди–клаб» пытаясь показать там зрительниц. То услышал в основном, что с моими возможностями косметические хирурги ей пока не нужны.

В общем я плюнул и сказал, что до какого–нибудь магазина доберёмся и так, а уж там, купим что–нибудь менее вызывающее. И так потратили на десять минут больше, чем я надеялся. И есть уже хотелось не по–детски.

Уже на выходе из квартиры, я заметил, как Куэсу изогнулась, и… переступила через валяющиеся на полу трусики. Скандалить ещё и по этому поводу сил просто не было. Сейчас в магазин, упакую её в джинсы и свитер, и всё. Боевой пояс она одевать не стала, сказав, что он разрушит композицию и отдала его мне, правда, мне показалось, что оружейная карта осталась при ней.

Олимпию она забраковала, да там, кажется, и нет нормальных магазинов. Кстати, на каблуках длинных как стилеты, она вышагивала по брусчатке без особых проблем. Шли под руку. Никакого тебе женщина на шаг сзади. В чём–то меня это устраивало, в таком положении не видно, соответствует ли длина юбки, высоте чулок. Мне не видно. Правда пару раз извинившись сумела прижаться ко мне очень конкретно.

В какой–то момент, я всё–таки вызвал такси. Не слишком ориентируясь в местных магазинах, я повёз её на вокзальную площадь, там большой торговый центр.

Первым магазином по моему плану был магазин нижнего белья. Нельзя сказать, что было прохладно, но тем не менее, ошибиться в отсутствии белья было невозможно, или мне так казалось. Мы зашли внутрь, считая, что она следует за мной, я двинулся к стендам, но нет. Заметив, что она рядом с продавщицей, вернулся, чтобы услышать окончание разговора. По–английски, до этого я надеялся, что её японский никто не поймёт.

— О, мой любовник такой забавник, перед тем как вести меня в ресторан, обязательно заводит меня в магазин, чтобы убедиться в отсутствии белья.

Я схватил её за руку, которой она уже начала сдвигать юбку демонстрируя продавщице, что она выполняет все мои желания и вытащил из магазина. Слов было не слишком много, и выдавить их из себя, тем более на глазах уже слетевшихся посмотреть на парочку продавщиц, мне сходу не удалось.

— Виктор–сан, простите пожалуйста, эта курица просто спросила не ошиблась ли я магазином, она сказала, что такие как я не интересуются бельём, а идут сразу в ювелирный.

Если эта паршивка сейчас ещё и поклон уважения продемонстрирует, то до ресторана мы не дойдём, она то точно. Но она только склонила голову, а потом улыбаясь взглянула на меня.

— Я помню, как я одета, мне говорили, что мужчинам нравятся дурочки, но не до такой же степени.

На самом деле, думаю её просто веселила ситуация, и она по–своему пыталась развлечься, частично и за мой счёт. Надеюсь, она не перегнёт палку, впрочем, я здесь, она в Японии, и какое мне до неё дело, если она ошибётся.

Ещё два часа в магазинах на этот раз, наверное, впервые в жизни, хотя и утомили, но не были скучны.

Нырнув в магазин, где на витрине висел пиджак похожий на школьный, она быстро пробежала по нему, хватая какие–то вешалки, после чего исчезла в кабинке. Когда она вышла из кабинки в юбочке в клетку и синем пиджаке, я уже примерно представлял, что увижу, когда она обернётся. Не было только белых гольфов. «Убить Билла» она явно смотрела.

Когда я увидел магазин с джинсами, облегчению не было предела. Практически загнав её туда по–японски, и услышав в ответ — «Хай», я расслабился. Наконец–то всё кончилось, и скоро мы поедим. Девица, вышедшая из кабинки, была действительно в джинсах, а ещё ковбойских сапогах и косухе. Когда она ещё начала расстёгивать молнию косухи, которая и так демонстрировала практически всё, я сдуру попытался придержать руку и толкнуть её обратно в кабинку. Ну, само то действие не сложное, но вы попробуйте одновременно не дать на себя запрыгнуть, и ещё не обратить на себя внимание окружающих.

В кабинке, она зашептала мне в ухо, что если джинсы, то без косухи она не уйдёт, и она её не расстёгивала, а та сама немного тесновата, но следующий размер отсутствует. А ещё, стягивая косуху, она сказала, что в школе, многие девчонки хвастались, что у них кое–что случалось в кабинках в магазине. И теперь. Когда у неё есть любовник, она обязана убедиться, что это возможно.

Я так же тихо ответил, что если она будет орать так же, как утром, и царапаться, то шансов пообедать у нас не будет, только если поужинать в КПЗ. В Европе на связи с малолетними смотрят плохо. Мы, конечно, уйдём, но стоит ли оно того.

Глас вопиющего в пустыне, ни орать, ни отвечать она не собиралась, нечем было. После мы вышли из кабинки, и я сказал, что магазины на сегодня закончились. Пойдём в ресторан. Я знаю один, где здоровенные деревянные столы, под которые не залезешь, а посажу я её, напротив.

И тут Куэсу без веселья и всяких игривых нот в голосе, сказала, что в три часа ночи мы уже будем «там». И в следующий раз, Кицунэ и я можем не успеть. И у неё… Тут она всхлипнула. А мне стало стыдно. Ну и что, что она мне годится во внучки. Она взрослая девушка, а я — старый пень порчу ей её день из–за своих тараканов. Не мне её судить. Да и я не железный, а она тёплая мягкая, там, где надо, и крепкая там, где надо.

И да, я её обнял, совсем не по отечески, и шепнул, что поскольку она моя любовница, то плакать ей не стоит, а нужно меня радовать, так как ей захочется, и что по крайней мере сегодня, я не буду её ограничивать ни в чём, насколько смогу.

Правда потом всё–таки добавил, характер есть характер, что, если она хочет, чтобы так и оставалось, ей придётся слушаться. Экая двусмысленность дошло до меня, когда Куэсу совершенно беззастенчиво стала тереться о меня грудью и зашептала, что обязательно будет послушной. А если нет, то она найдёт в интернете способы наказания непослушных малолетних любовниц и предложит мне варианты на выбор.

Отлипнув от меня, огляделась, достаточно ли собрала народу, демонстративно поправила чулки, так чтобы задралась юбка, а потом юбку. А потом оглядела всех, я не очень видел её лицо, но народ начал рассасываться даже быстрее, чем собирался.

Дальше описывать всё подробно смысла особого уже нет. Поели. Куэсу отрывалась и в еде, и в остальном. Язык у неё был как бритва, слух хороший. Если она не понимала о чём говорят, не стеснялась переспрашивать по–английски. Некоторые взгляды и покачивания головой комментировала так, что те, кто понимал кашляли и давились, некоторые открыто смеялись и над собой, и над другими. Как–то раз, даже предложила кому–то присоединиться. Правда, когда желающие нашлись, вновь выдала идею про забавника любовника, которого она поймёт и мешать ему не будет.

Я было испугался, когда она пошла в женскую комнату, а за ней вдруг снялись двое то ли обиженных, то ли надеющихся. На девушек я бы даже не обратил внимания, те даже на словах не стремились победить. И уже собирался пойти за ней, когда она вернулась и придерживая салфетку на внешней стороне ладони другой рукой, сказала официанту, что кажется господам в туалете стало плохо, «очьень плёхо» — добавила по–русски, и стоит вызвать скорую. Расплатились и ушли мы до того, как все забегали. По дороге я подлечил ей разбитые костяшки кулака.

К «Стейк хаусу» мы подошли с небольшим опозданием. Джордж уже был там вместе с Анной. Присев за столик, я спросил Куэсу что она будет. Ставшая вдруг пай девочкой японка попросила пирожные и кофе. Джордж посмеивался, а Анна, открыв рот смотрела на Куэсу.

— Анна, я не стал её топить. Купаться холодно, а сопротивляющаяся женщина днём могла привлечь внимание. Я подкупил её чулками и привёл сюда, Вы обещали мне содействие.

— Ещё свиная нога, три кружки пива, капуста, да, и он обещал, что платье оставят мне, и туфли тоже, бюстгальтер и трусики не подошли. — Куэсу произнесла это скороговоркой, помолчала и добавила, — «а вода в реке холодная и грязная.»

Джордж загоготал в открытую. Анна лупала глазами и возмущённо переводила взгляд с меня на Джорджа.

— Вам понравилось платье и чулки? Я смотрю вы не стали менять их на что–то попроще. — Джордж внимательно посмотрел на меня, а потом на Куэсу.

— Несколько вызывающе после мундира, пришлось отказаться от экскурсии по городу. — немного застенчиво ответила японка, как–то одной позой дав понять, что ей не слишком удобно, но куда деваться.

Я на всякий случай отхлебнул пива и закурил, чтобы отвлечь внимание от открытого рта и подумав, что Кицунэ и Куэсу, безо всякой помощи интернета расскажут мне, что за игра здесь идёт.

— Ладно, давайте к делам. Виктор, проверьте пожалуйста, перевод должен был уже прийти. И я очень рад, что игрок, которого некоторые поторопились списать в потери жив. Миссия прошла даже лучше, чем ожидалось.

Проверив счёт, я отметил, что успели все, впрочем, все заплатили с каких–то местных фирм, то есть проблем с банком у них не было. Я кивнул Джорджу.

— Честно говоря, когда игроки после возвращения рассказали, о случившемся, и Вы не вернулись на базу, возникли некоторые опасения. Но японцы, с которыми мы связались по поводу потери, уже ночью сообщили, что всё лучше, чем ожидалось. Сейчас я вижу, что, возможно в рассказах игроков были преувеличения.

Джордж помолчал, но никто не спешил поддерживать разговор. Пай девочка аккуратно отрезала маленький кусочек пирожного и положила в рот. Отпила кофе и поставила чашку. Анна перестала таращиться и обижаться и тоже ковыряла пирожное. Манеры японки были явно лучше. Мне даже показалось, что и платье сидит на ней совсем не так вызывающе, как раньше. В этом ресторане мы никакого внимания не привлекали.

Джордж продолжил, что согласно договорённости перед второй частью он должен озвучить предложения и, по его мнению, составляющих будет три, это деньги, информация и документы. Деньги, как договаривались, объём информации пока согласуется, а документы будут готовы к завершению второй миссии. Куэсу он не стеснялся. Ещё он рекомендовал мне обдумать возможность не просто сотрудничества, но скажем так, гораздо более тесного сотрудничества, при котором, вторая и третья части предложения станут необходимостью и будут предложены в более полном виде.

Собственно, всё, как и ожидалось. Правда более тесного сотрудничества, а точнее полной зависимости я не хотел. Я ждал другого и от других. Впрочем, можно обещать подумать, все всё понимают.

Куэсу доев пирожное, и аккуратно промокнув рот салфеткой, сказала, что все предложения с её стороны абсолютно аналогичны. Это согласованно и является официальной позицией. Они надеялись, что удастся добавить ещё члена группы, но пока это нецелесообразно. Услышав обороты, я ещё раз отхлебнул пива. После чего добавил, что тоже подумаю, но пока не вижу необходимости в более тесном сотрудничестве. Куэсу кивнула, но сказала, что отказываться сразу не стоит.

Я попросил пять минут и полистал почту. Письмо Дейнерис, почти дословно повторяло всё, что говорил Джордж. Они что, все согласовали позиции? И даже просьба не отказываться сразу присутствовала. Я написал, что всё в силе, а дальнейшее обсуждение будет после возвращения. Пришёл ответ — «Хорошо».

Письма Лао Ху не было, но перевод–то был. Ещё раз извинившись, я набрал представителя. Попросив по–китайски господина Чана, был разочарован. Господин Чан срочно отбыл на родину, но если собеседником является господин Виктор, то для него есть сообщение. Сообщение отличалось только тем, что начиналось с извинений, что ни Чан, ни Лао Ху лично, в настоящий момент не могут почтить уважаемого Виктора беседой. И заканчивалось тем, что этот телефон остаётся для срочной связи, а господин Лао Ху напишет, как только получит доступ к почте. Средняя часть не отличалась ни от слов Джорджа и Куэсу, ни от письма Дейнерис. Естественно, ответ, которого попросил собеседник не отличался от трёх предыдущих.

Не знаю говорил ли кто–то из присутствующих по–китайски, но, когда я закончил разговор, Джордж и Куэсу кивнули.

Было почти пять, и если мы собирались уходить с базы, то нужно было ехать, оставалось допить пиво и закурить.

Джордж светски поинтересовался у меня все ли игроки, которые были включены в группу нормально показали себя во время миссии.

— Справный Казак и Пёс–Призрак, проявили себя не слишком хорошо. Слишком много требований, проблемы с управляемостью, неподчинение приказам. Есть вероятность, что кто–то из них будет участником поединка со мной. И тогда очень вероятны небоевые потери.

— Справный Казак не вернётся с этой миссии. — Куэсу говорила таким же светским и безучастным тоном.

Анна опять открыла рот. Она смотрела на Джингуджи так же, как на меня в спортивном зале сутки назад.

— Это неправильно, он тоже игрок, у него может быть своё мнение. — видимо, демократия наложила на Анну неизгладимый отпечаток.

— Он пытался убить меня. — японка была вежлива, на лице никаких чувств.

— Откуда Вы можете знать, Вас ударил мечом костяной воин, вы были без сознания, это подтвердил вернувшийся к основной группе японец. — она что, адвокат?

— Анна, закройте рот. Я дам команду включить в группу ещё одного человека. — Джордж был олицетворением спокойствия. — «жаль, что он идёт в миссию не с базы, не было бы необходимости тратить время там.»

— Кицунэ видела, как он толкнул меня в спину.

— Это очень возможно, нагината не то оружие, которое требует короткой дистанции, а игроки стояли в ряд, когда Кицунэ бежала к ним. — я припомнил расстановку перед схваткой с рыцарем.

— И не нужно поединка, но дополнительного игрока стоит включить. — Куэсу ещё раз промокнула салфеткой губы.

— Без условий, иначе вы все пойдёте без меня!

Джордж коротко взглянул на Джингуджи и достал телефон.

— Анна напишите кандидату, что он идёт и должен готовиться, я продублирую, и давайте пойдём к машине.

Джордж, подозвав официанта, дал ему карточку и отойдя от стола что–то начал говорить в трубку. Можно было прислушаться, но это всё неважно. Придурок хотел убить мою женщину. У Анны опять открылся рот, но она сумела смолчать. Контроль чувств, нужно подумать, действительно, зачем создавать прецедент, поединки разные. Я взглянул на Куэсу, пай девочка сложила вилку, нож на тарелку, положила смятую салфетку в чашку. На салфетке вроде бы маленькое пятнышко, именно этим пятнышком вниз салфетка упала в чашку. Куэсу придерживая юбку встала — «Анна, проводите нас, пожалуйста, думаю Джордж догонит».

Машина, опять микроавтобус стояла примерно там же. Подав руку Куэсу, пропустил Анну. Куэсу сидела на заднем диване и показывала мне рукой на него. На место у окна со стороны водителя. Сел, устроилась Анна, а Куэсу вдруг спросила — «у Вас ведь есть в машине подушка? Я пока устаю, после ранения.» Водитель откуда–то достал подушку и плед. Дождались Джорджа и двинулись. Куэсу повертелась на сиденье и показав, что ей не хватает длины, и ноги упираются в меня, попросила положить подушку мне на колени. Ну, бывает, устала, пусть её. Анна, смотревшая в окно, вроде затихла, похоже заснула. Джордж что–то читал, а потом писал и опять читал в смартфоне. Куэсу повозившись накрылась пледом, затихла и засопела, как младенец.

Глядя в окно, я думал, что жизнь ходит по кругу, вчера ехали, сегодня едем. По окнам зашуршал дождь. Куэсу опять завозилась. Я попытался глубже вдвинуться в кресло, чтобы ей было больше места. Но, к сожалению, сумка которая визуально уменьшалась, в реальности имела определённую толщину, и чтобы сдвинуться нужно было снять её.

Может как–то придержать подушку, чтобы ей было удобнее. Нет, ей ничего уже не требовалось, двадцати трёхлетний младенец, добрался до желаемого, и успокоился. Волновать разборками водителя, Джорджа и Анну я не стал. Пусть её, чем бы дитя не тешилось.

Приехали, как и ожидалось в районе полседьмого. Выгрузились и пошли к тому же комплексу, что и вчера. На этот раз обошлись без спортзала. Заспанная и помятая Анна проводила нас туда же под крышу. Дверей с ключами теперь было две. Отдав мне первый и открыв дверь, Анна сказала, что на этот раз в номере есть кофе, а приготовленные для миссии медицинские пакеты в комплекте должны быть на журнальном столике. И бутылку виски, пепельницу и стакан она тоже там поставила. После чего увела Джингуджи в следующий номер.

Сев на диван, достав сигареты и налив в стакан виски, начал формировать миссию. Игрок претендент уже был, и сверившись с письмом Анны проставил согласие. На пару минут задумался, но высаживаться вразбивку было безыдейно. Поэтому просто повторил вчерашние настройки и письма. Раздумывая что раньше, душ или сигарета, понаблюдал за опять голым младенцем, просочившемся в номер, видимо на запах виски. Абсолютно по–хозяйски, цапнув с журнального столика ключ, Куэсу вернулась к двери и закрыла её, оставив ключ в скважине, повёрнутым на пол–оборота.

— Виктор–сан, Вы не отдали мне пояс и сумку, не могу же я идти на миссию голой. — промурлыкала японка.

— Хочешь виски? — я выложил её пояс с сумкой, фляги и контейнеры.

Она быстро собрала всё, и вставила, теперь я видел это точно, оружейную карту в пояс. Интересно, где она её прятала? Хотя, пожалуй, спрашивать пока не стоит. Нужно дождаться ответов ветеранов группы, или хотя бы принятия условий.

— Ты знаешь, что здесь везде камеры, в коридоре–то точно.

— Думаю сладкие воспоминания дежурным на ближайшую смену я обеспечила.

На неё даже сердиться бессмысленно, нет греха в том, что не осознаётся как грех, хотя я думаю, что здесь есть и осознание, и абсолютная убеждённость в своей правоте, в том, что так и надо.

— Ты спал с этой снулой американкой?

— Нет. А у тебя были бы претензии?

— Я была уверена, что нет, но мне говорили, что совместной жизни не бывает без скандалов, они оживляют чувства. О чём бы нам поскандалить? — мимика и движения были в явном диссонансе со словами, мне явно демонстрировали, что Анна была бы глупым выбором.

— И да, я не претендую на то, чтобы быть единственной, я только любовница, а не жена, которая сама решает с кем быть мужу. Но, хотя бы советуйся со мной, пожалуйста.

Мне нужно срочно ознакомиться с вопросами секса у японцев. Хотя, есть у меня одна мысль.

— Что там было в ресторане, на что намекал Джордж в разговоре про одежду?

— Не будем о ерунде, пойдём в душ, потом покуришь и допьём виски, может я узнаю твои мысли.

— Подожди, я хочу…

— Виктор–сан, Вы обещали мне, что сегодня мой день, настоящие мужчины всегда держат слово, а потом, можете меня допрашивать.

Ну, обещал, так обещал, встал, и пошёл, Куэсу умудрилась проскользнуть раньше и включить воду.

— Виктор–сан, Вам какая больше нравится горячая или тёплая? — громко и лукаво спросила японка.

— Мне в душе нравится… — вообще–то мне в душе не нравится, но договорить я не успел.

— Да подыграй мне наконец. — Вдруг зашептала на ухо японка.

— Да, вот так, почти, чуть потеплее…

А Куэсу продолжала шептать, правда никакого сексуального подтекста в этом не было.

Она не японка, она хафу, то есть полукровка, о чём я догадался сразу. Только мне всё равно, а для неё, судя по почти на вкус ощущаемой горечи, это было очень важно.

Я уже говорил, что понимание языка не даёт понимания культуры, то есть какие–то тонкости применения слов ты понимаешь, и даже устойчивые сочетания составляешь, но всего смысла стоящего за этим нет.

А дальше, она начал шептать как–то без эмоций, если я не понял главного, то она просто расскажет, и даже если я не поверю, сначала не поверю, то она потом докажет. Ну, я уже попробовал этих «доказательств», и не сказать, что они сильно убеждали, но в целом нравились, что я и попытался донести, пока руками. Но Куэсу руку просто оттолкнула и продолжала шептать.

Её, Куэсу, просто списали в конце миссии. Главным в группе был третий японец, не она, она ширма для меня и американцев, не Кицунэ — та женщина. Как контакт она провалилась, не заинтересовала меня, и имеет какие–то сложности с американцами. Может быть силовой поддержкой и влиять на сестру, но не больше. И плакала Кицунэ искренне, когда я бы ушёл в портал, она должна была помочь сестре умереть, так распорядился старший. И когда она написала сестре ночью, та была рада, что сестра жива. Но до этого Куэсу зашла на вкладку группы, и там была её «дублёрша», теперь её нет.

Собственно, и в этом не было ничего что удивило бы меня, обычные игры. Только для двадцати–трёхлетней девчонки, которая не переживала девяностых рушился мир. Тот мир, в котором она жила. Он не был таким уж гладким и хорошим, но в нём была определённость. Свои и чужие — гайдзины. Конечно, она хафу, и никогда не станет совсем ниходзин — японкой, но если будет следовать правилам и указаниям старших, то сможет быть нужной и занять своё место.

Было и другое, что не сыграло бы такой роли, если бы она не умерла. То есть так–то она была жива, но смирилась со смертью, как её учили после возвращения с матерью в Японию. Но, когда началась «новая» жизнь, она совсем иначе увидела гайдзина, который её спас, и ничего за это не хотел. Пожалуй, это поразило её больше всего, её всегда рассматривали исходя из полезности. Мать, которой она была нужна, чтобы лучше привязать «объект». Остальные, которые готовили её для каких–то целей.

Понятно, что сначала она выполняла задание, тем более что возможность была идеальной, но «объект» оказался «неправильным». Как мужчина реагировал, но «пользоваться» не стремился. Ну это всё бредни молодой девчонки, отметил я, тараканы у всех разные, и своих я тщательно культивировал в течение всей жизни, некоторых они могут и удивить.

А вот предполагаемые «потери» в планируемой миссии росли как–то быстро. Один- два американца, тем более согласованных это куда ни шло. А японцы, «потерянные» почти всей группой могут вызвать сложности.

— Виктор, Виктор! Мне больно, пожалуйста.

Я вернулся, вызвал контроль чувств, нет вроде ничего пока не сломал, но синяки придётся исцелять. Куэсу смотрела жалобно.

— Извините, Виктор–сан, я так ещё не привыкла — громко и опять игриво, самообладанию этого «младенца» можно позавидовать.

— Я тебя расстроила, — опять зашептала она, — «но я не могу так больше, я не хочу больше лгать, то есть я ничего тебе и не соврала, но дальше пришлось бы, а я не хочу. Ты меня прогонишь?»

И что теперь делать с этим фигуристым, раскованным ребёнком? И почему в последнее время мне попадается так много «беззащитных и обиженных». Нет, так–то они и сами кого хочешь обидят, но в себе разобраться не могут и жмутся к «сильному», который себя–то в новых условиях еле–еле может защитить. Может — это плата, за то, что мне «везёт» в развитии?

Нет, сначала нужно как–то разобраться с Куэсу, поверить, или не поверить — это всё равно вопрос времени. И такие «признания» вполне могут быть психологической игрой. Проблема в другом, нужно как–то не обидеть, если всё, что она наговорила правда.

Кстати, волосы у неё оказались вьющимися, когда намокли под душем. И как она объяснила, требовали довольно много возни с ними. Особенно в моменты, когда нужно, чтобы на голове был красивый беспорядок, а не воронье гнездо. Но её учили, и пока получается. Она опять попыталась выглядеть лукавой и сексуальной, но как–то без огонька, как будто не была уверена, что после сказанного её чары на меня подействуют.

— Пойдём, нужно всё–таки отдохнуть, перед уходом. — я выключил воду, дальше изображать игры, чтобы просто помыться, не стоило, и так почти час кувыркаемся.

Набросив на японку, или теперь хафу, халат, повёл её к кровати, нужно ещё раз проверить все раны, и заодно убрать синяки и не дай бог внутренние повреждения, девятка в силе и улучшенные кости позволяют здорово попортить даже дерево и металл. А несмотря на крепкие мышцы и хорошие нервы Куэсу железной не была.

На всё про всё ушёл ещё почти час. На удивление, или надо радоваться, Куэсу действительно восстановилась и была вполне готова к миссии. Глянув на монитор состояния убедился, что и я тоже.

У нас ещё было время и поспать, и можно было успеть кое–что ещё. И скорее всего, вне зависимости от того, правдой были её признания, или нет, девчонка бы мне не отказала. Но интуиция, или опыт подсказывали, что сейчас не стоит даже предлагать.

Рутинно убедился, что все приняли миссию и новых претендентов. На всякий случай сказал Куэсу, чтобы та сама ничего не предпринимала против Казака и Пса. Пусть Кицунэ и другой японец решают этот вопрос, или я, а ей я пока запрещаю. Дождался пока кивнёт.

А потом развеселился вдруг, и шёпотом спросил, по поводу первого мужчины она меня развела или нет. Вопрос не волновал совсем, но пока она рассказывает, или придумывает, и она отвлечётся, и я о своём подумаю.

Как ни странно, история была похожа на правду, в Америке была слишком маленькой, по американским естественно меркам, а когда вернулась в Японию, полукровку не принимали в школьные компании, а потом началась подготовка, и кто–то важный решил, что это будет дополнительным плюсом для использования в связях с гайдзинами, а может и для себя берёг. Это я коротко, Куэсу вспоминала какие–то истории с этим связанные, и даже смешные моменты.

А я прикидывал, как поставить японцев с Казаком и Псом в головную группу, и сделать, чтобы ветераны «не успели» к засаде. И что придётся говорить японцам, чтобы не потерять возможность сотрудничества.

— Виктор, ты определись, ты чего–то хочешь или вон карандаш возьми и крути в руке — отвлёк меня даже немного обиженный шёпот.

Оказывается я машинально накручивал не слишком уже аккуратные локоны на палец, и в какой–то момент даже дёрнул. Нет, всё–таки в наличии терпеливых женщин поблизости есть некоторые плюсы.

— Ладно, спи. А я пойду покурю.

Пока курил вспомнил ещё кое–что, — «Ты ещё не выбрала магию или духовную энергию?».

— Нет, не успела, а что? — сонно ответила девушка.

— Будешь выбирать, посоветуйся со мной. — уверенности ещё не было, но в отличие от Кицунэ, не было и внутренней предубеждённости перед передачей Куэсу мастерства.

Хотя, прежде, конечно, нужно будет объяснить ей все сложности. Таких сил и возможностей как у Эржены у меня не было. А компенсирует ли это экономия ста ОИ, непонятно. Да и нужно ли это мне, и почему вообще эта идея пришла в голову, требует дополнительного обдумывания.

До миссии оставалось около шести часов. День был длинный, а завтра будет ещё длиннее, и утро вечера мудренее. Обнулив учётную запись в смартфоне и стерев контакты, я поставил будильник. Подошёл к кровати, отметил, что разметавшаяся на кровати девчонка, несмотря ни на что привлекательна.

Нашёл в шкафу в прихожей ещё комплект из подушки и пледа. Вызвал одежду, оделся и лёг на диване.

Конец книги.