Портрет предателя

42. «Красная туфелька»

Доминика с интересом озиралась по сторонам. Просторный зал совершенно не походил на обувную лавку, а напоминал скорее ресторан. Пушистый, но местами потертый ковер; сверкающий в углу рояль; свисающие с потолка массивные люстры — все просто кричало показной, хоть и слегка пообтрепавшейся роскошью. Было очень странно видеть заведение с бархатными гардинами, тиснеными обоями, позолотой и мишурой в бедном районе среди грязи, свиней, и покосившихся хижин.

На красных узорчатых стенах висели огромные зеркала в бронзовых рамах. Доминика не удержалась и взглянула на свое отражение. На нее исподлобья смотрела нищая оборванка в грязной фуфайке с осунувшимся лицом и глазами полными отчаяния.

«Да уж, — подумала она, — хороша, ничего не скажешь».

В столь ранний час в зале не было посетителей. Госпожа Моран усадила Доминику на диванчик, обтянутый бордовым плюшем, и велела ей подождать. Она поднялась по закругленной лестнице на второй этаж, а Доминика принялась с любопытством разглядывать окружающую обстановку, гадая, какую работу ей здесь предстоит выполнять. Желудок сводило от голода, но она старалась не обращать на это внимания. Ее взгляд привлекли картины, на большинстве из которых были изображены голые женщины и вульгарные любовные сценки.

«Что за странный вкус у хозяев?» — удивилась она, разглядывая девицу на качелях, чьи пышные юбки неприлично задрались, демонстрируя отсутствие нижнего белья, а наблюдающему из-за кустов кавалеру явно открывалось намного больше, чем было показано зрителю.

Сверху раздались шаги, и в зал спустилась госпожа Моран в сопровождении полноватого мужчины в бордовом халате из тяжелого шелка и сафьяновых туфлях с загнутыми носками.

— Так-так, посмотрим, кого ты нам привела, Коринна, — промурлыкал он и взглянул на Доминику маслеными глазками. — Поднимись-ка, котеночек!

«Еще одна похотливая скотина!» — уныло подумала та, начиная подозревать, что вляпалась в очередные неприятности.

Она встала с дивана, готовая дать отпор, если этот сластолюбец надумает ее облапать.

— Позволь представить тебе господина Юбера, моя дорогая, — сказала Моран. — И сними, в конце концов, этот жуткий ватник!

— Позволь, я помогу, — предложил Юбер.

Он зашел сзади и галантно снял фуфайку с плеч Доминики, а затем зарылся носом в ее волосы и глубоко вдохнул.

— М-м-м, хороша, — мечтательно протянул он.

Доминика нервно передернула плечами.

«Что хорошего? — недоуменно подумала она, глядя на себя в зеркало. — Я не мылась уже два дня! От меня, должно быть, несет как от свиньи!»

Она посмотрела на отражение Юбера, блудливо прильнувшего к ней сзади. Их глаза встретились, и он игриво ей подмигнул.

В следующий миг он перевел взгляд на ее живот, и его брови удивленно взлетели на лоб. Он резко отшатнулся.

— Проклятье! — возмущенно воскликнул он. — Коринна, кого ты мне притащила?

— А что не так? — удивилась госпожа Моран.

— Да ты посмотри на нее! Она же на сносях! Вот-вот родит!

Моран взглянула на живот Доминики, обтянутый скукожившимся от влаги шерстяным платьем.

— Э-э-э, ну… — замялась она. — Я же не знала! Под ее стеганкой ничего не было видно!

— «Я же не знала! Ничего не было видно!» — перекривил ее Юбер. — И что мне теперь прикажешь с ней делать?

— Ну… может она кому-нибудь и глянется из клиентов. Есть же любители всяких извращений…

— Да у нас нормальных баб никто не ебет! — брызжа слюной, завопил Юбер. — Кому нужна брюхатая? Да она сожрет больше, чем заработает!

Доминика, наконец, догадалась, куда она попала, и оцепенела от ужаса. В приличном обществе разговоры о таких вещах находились под строжайшим запретом, но все же иногда до нее долетали слухи о существовании подобных заведений. Она принялась лихорадочно озираться по сторонам, прикидывая, как бы поскорее отсюда убраться.

— Ну, она же когда-нибудь родит, — тем временем лепетала Моран, — и перестанет быть беременной.

— А если она помрет при родах? Кто возместит мне убытки? Мы и так ничего не заработали в прошлом месяце! — возмущался Юбер, яростно теребя свои черные бакенбарды.

— Кто ж виноват, что ты выбрал такое дурацкое место? — перешла в наступление Моран. — Оборванцам из этого района наши девочки не по карману, а богачи просто не хотят сюда соваться!

— И кто в этом виноват? Я, что ли виноват?

— А кто ж еще? Я говорила тебе: «Не покупай этот дом, здесь плохое место! Тут дело не пойдет». А ты меня послушал? Нет! Вот и нечего теперь жаловаться!

Господин Юбер принялся что-то мямлить в свое оправдание, а Доминика поняла, что ее чести в данный момент ничего не угрожает. Жадное любопытство пересилило ее страх, она затаила дыхание и прислушалась к их разговору. Само собой, она никогда не бывала в борделях, и ей стало жутко интересно побольше разузнать об этом обиталище порока.

— Проклятье! Стараешься, подбираешь самых лучших красоток, обставляешь все по высшему разряду, а никому это не нужно! Никто не хочет к нам идти! — причитал Юбер.

— Ну вот не хотят богатеи соваться в эту дыру! Ну никак ты их не заставишь! — вторила ему Моран. — Придется, видимо, закрывать эту лавочку.

Доминика слушала их разговор, и ей даже стало по-своему жаль незадачливых «предпринимателей». Ей отчего-то вспомнились многочисленные агенты торговых домов, которые постоянно обивали пороги дворца и засыпали ее ворохами альбомов с модными платьями, шляпками и украшениями.

Внезапно ее осенило.

— Простите, что прерываю, — вмешалась она. — А как богатые люди узнают о вашем… э-э-э… заведении?

— Что? — сутенеры недоуменно уставились на нее.

— Как вы привлекаете своих посетителей?

Повисла недолгая пауза. Наконец, Юбер расстроено махнул рукой.

— Да никак, — вздохнул он. — С тех пор как этот чертов мэр, старый святоша, запретил девочкам зазывать клиентов на улице, дела совсем никуда не годятся.

— Импотент несчастный, — поддакнула Моран. — «Я уберу проституцию с улиц!» Всем известно, что у него давно не стоит, вот и взбеленился, старый козел! Ни себе, ни людям!

— А что, если нарисовать листовки и разбросать их по почтовым ящикам? — спросила Доминика. — Это ведь не запрещено?

Юбер и Моран внимательно посмотрели на нее.

— Хм… идея то, конечно, интересная, — пробормотал мужчина.

— Но богачи все равно к нам не пойдут, — махнула рукой женщина.

— Почему?

— Потому что этот кретин, — Моран пихнула Юбера локтем, — купил дом в нищенском районе. Сэкономил, что называется. А благородным господам несподручно сюда шастать. Тут и ограбить могут, и прибить. Вот и ходят к нам три калеки. А обслуживать местный сброд нам не с руки. Они больше мебели попортят и разломают, чем денег принесут.

— Угу, — уныло подтвердил Юбер. — Мы уж как стараемся! Набрали самых красивых девушек! Обставили все как в лучших домах Дюбона! Вон — рояль даже имеется! А клиент не идет, и хоть ты тресни!

Доминика на секунду задумалась.

— Если клиенты не идут к вам, то может быть, вы сами пойдете к клиентам?

— Как это? — удивились хозяева.

— Пускай ваши э-э-э… девочки обслуживают их на дому!

Сутенеры переглянулись.

— А это идея! — произнес господин Юбер.

— Не сработает! — отрезала Моран.

— Почему?

— А как, по-твоему, клиенты будут выбирать девочек? Мы ведь не можем водить их всех по домам и предлагать на выбор.

— Зачем водить самих девочек, если можно просто показать их портреты? — предложила Доминика.

— Портреты? — удивилась Моран.

— А где ж их взять-то? — спросил Юбер. — Эти треклятые художники дерут такие деньги! Нам их мазня уж точно не по карману!

В глазах Доминики сверкнул неподдельный триумф.

— И тут на сцену выхожу я! За совершенно скромную плату я могу написать портреты ваших… работниц и помочь вам создать э-э-э… «меню» вашего заведения.

Сутенеры уставились на нее, разинув рты.

— Ты что, умеешь рисовать? — недоверчиво спросила Моран.

— Да. И очень неплохо.

— И меня нарисуешь? — поинтересовался Юбер.

— Конечно! Мне нужен карандаш и лист бумаги. И, пожалуйста, сядьте сюда, поближе к свету.

Через час Доминика продемонстрировала Юберу его портрет. На него смотрел моложавый мужчина с чувственным лицом и томными бархатными глазами. Он был поразительно похож на оригинал, но гораздо привлекательней его. Доминика намеренно польстила натурщику, изобразив его щеки поуже, волосы погуще, а количество подбородков — поменьше, чем в реальной действительности.

Владелец борделя присвистнул от изумления, а госпожа Моран восхищенно промолвила:

— Чудесно! Ты будто помолодел лет на двадцать! Теперь я вспомнила, почему вообще связалась с тобой! — она повернулась к Доминике. — Если ты и наших девочек изобразишь такими же красотками, то клиенты к нам просто косяком попрут!

— Не вопрос! — согласилась та.

Юбер расцеловал ее в обе щеки.

— Ты прелесть! — воскликнул он.

— Это я ее нашла! — гордо заявила Моран.