Пошлый бывший

— Ви, — кричит Хадсон, и рыжеволосая девушка останавливается, чтобы посмотреть на него. — Ты подготовила Джонни?

— Ага, я дала ему стопку текилы и сделала небольшой ободряющий минет.

— Надеюсь, ты не заставила его кончить?

— Нет, Хад. Я же профессионал. Я только пар пару раз взяла его член в рот и дала ему виагры. Думаю, последний кадр практически доконал его.

Этого просто не может быть на самом деле.

Разворачиваясь, Хад протягивает мне наличные.

— Не хочешь выпить кофе? Еще рано, а я, похоже, не проснулся для всего этого дерьма. В трех кварталах отсюда есть «Старбакс», будь добра, пожалуйста, сходи и купи Карамельный Маккиато и Ванильный Латте и себе что-нибудь.

— Конечно, — поворачиваюсь, кладу фаллоимитатор на столешницу и направляюсь к входной двери, чувствуя облегчение от того, что мое первое задание на работе это принести кофе, а не смазать смазкой Тонто. Ведь я должна к этому привыкнуть рано или поздно, ведь так?

Менеджер, который так идеально подходил бы Джери Гарсия*, стоит у двери, ожидая меня (прим. Джерри Гарсия — американский музыкант, гитарист, вокалист группы «Grateful Dead»). Когда подхожу ближе, он прижимает указательный палец к губам, говоря мне тем самым соблюдать тишину, когда медленно и тихо прикрывает дверь позади меня. Направлюсь следом за ним в гостиную и ставлю на столешницу кофе. И затем… я слышу это. Звуки секса: шлепающие звуки кожи о кожу, сбивчивые вздохи, стоны. О. Мой. Гребаный. Бог.

Сглатываю. Чувствую волнение. Стараюсь смотреть вниз.

И чем дольше продолжаются раздаваться звуки, тем сложнее мне становится удерживать взгляд, прикованным к полу. Медленно, поднимаю глаза. Один парень из съемочной команды, стоит, прислонившись к стене, играя в телефоне. Вообще-то, никто кроме Хадсона и оператора не смотрит в ту сторону, откуда исходит шум и ведется съемка.

Мои глаза останавливаются на широкой спине мужчины. Он удерживает девушку за щиколотки и ритмично вбивается в нее. С каждым толчком мышцы его задницы сокращаются и сжимаются. Она издает громкий стон, и к слову сказать, не фальшивый. Если быть честной, то если бы парень трахал меня подобным образом, то смысла притворяться не было бы вообще.

— О, да, трахни меня, Джонни. Я хочу, чтобы ты кончил. Кончи мне в рот.

Испытываю такой стыд в данный момент, потому что, не смотря на то, насколько мне это все ненавистно, я возбуждена. Сглатываю. Затем неуклюже делаю шаг в сторону. Стараюсь отвести глаза, но не могу. Я имею в виду, только не поймите меня неправильно, я не какая-то там невинная монашка. Я смотрела огромное количество порно, но когда вы смотрите порно в своей квартире, где больше нет никого рядом, когда вы можете спокойно перемотать вперед, отмотать назад или же поставить на паузу, это выглядит совершенно по-другому. Прямо сейчас я смотрю на парня, который вколачивается в девушку, словно он собирается убить ее, в то время как вокруг них стоит десять человек. И в данную минуту я так возбужденна этим зрелищем, что, несмотря на то, что могу видеть этого парня только со спины — его тело невообразимо сексуально, и он определенно знает толк в том, что делает.

Ви выкрикивает его имя вновь, и он отстраняется от нее, слегка поворачиваясь боком, настолько, что я ничего не могу поделать и смотрю, как он поглаживает свой большой член. Она приоткрывает свои губы, и он кончает в ее рот, как она и просила. Он издает стон, и мне кажется, что он закончил, но затем его член выстреливает еще раз спермой, которая попадает ей на щеку. Милостивый Боже, он продолжает кончать и кончать… а я вытаскиваю телефон и начинаю копаться в Facebook, чтобы немного отвлечься и не обращать внимания на происходящее.

— Эй, Джемма, — произносит Хадсон. Мои щеки пылают гребаным румянцем. Когда я, наконец, поднимаю на него взгляд, он стоит передо мной, улыбаясь.

— Да-а, — чувствую, как на моем лбу выступили капельки пота. — Да? — говорю опять чуть увереннее.

— Мне надо быстро отснять тут пару фото, а еще быть готовым к съемкам Ви с другой девушкой наверху. Поднимись наверх, комната на втором этаже слева, и начни, пожалуйста, набирать ванну. На бортике ванны стоит бутылочка с хренью для пенки. И, крошка, зажги свечи.

— Ага, хорошо, — разворачиваюсь и быстро выхожу из комнаты. Я могу справиться с кофе и пенкой для ванны. Я могу справиться с пенкой…

— Оу, и захвати, пожалуйста, двойной фаллоимитатор – его имя Клод – и когда будешь подниматься наверх, не забудь смазку.

Что это еще за имя Клод для чертового фаллоимитатора? Ну, по крайней мере, эта работа точно не будет скучной.

***

Как только я отрываю дверь в квартиру, Хизер смотрит на меня с дивана и широко улыбается. Она берет пульт, выключает телевизор и кладет ладони на колени. Она сидит настолько чопорно, что напоминает мне учительницу 40-х годов.

— Кхм, — она моргает, и ее улыбка становится шире.

— Дааа? — бросаю ключи на кофейный столик и плюхаюсь в кресло, стоящее напротив дивана.

— Так как… твоя работа?

— Неплохо.

Хизер кивает головой, борясь из-за всех сил с улыбкой.

— Очень, очень хорошо или так себе, пойдет?

— Ты что серьезно? Сколько тебе лет, двенадцать?

Она вскидывает свои руки вверх, смеясь.

— Эй. Мне интересно – я даже немного завидую.

— Завидуешь?

— Ну, да. Я только что подписалась на порно-хаб (прим. порно-хаб — порно-сайт)…

— Подписалась? Хизер, а разве эта херня не бесплатно?

— Если ты хочешь со всякой рекламой и тому подобному, то да. У меня нет времени на рекламу, особенно когда я пытаюсь помастурбировать. Только представь, Джемма, десять баксов в месяц. И я могу смотреть все порно, какое только захочу.

Вскидываю брови и смотрю на нее в упор, она что серьезно?

— Ты что шутишь?

— Нет, — она поднимает одну руку, будто принимает присягу. — Я люблю секс. Я люблю порно, — Хизер вздыхает. — Черт возьми, когда кто-то кончает тебе на грудь это потрясающе.

— О, боже мой! Ты ведешь себя как мужик!

— Порно – это просто образ жизни, милая. И как только ты это примешь, все сразу перейдет на принципиально новый уровень.

— Ага…

— А если серьезно, это было странно?

— На самом деле, это очень странно. Весь этот свет и камеры. И им приходится делать фотосеты после каждого отснятого порно. После каждого, представляешь? — жалостливо вздыхаю. — Ты знала, что есть такая вещь, как анальная тренировка?

Она хмурит брови и морщит нос.

— Чего-чего?

— Ага. Анальная тренировка – это что-то типа упражнений для твоего ануса с использованием анальных пробок.

— Точно, именно поэтому они могут принимать в свою задницу такие огромные члены. Я всегда кривлюсь, когда смотрю такое. Хмм, — она кивает и снова улыбается.

— Но что на самом деле не дает покоя, так это то, что их это совершенно не тревожит. Черт возьми, один из парней, который отвечает за оборудование, даже задремал во время ЖЖ сцены.

— Вау. Он что гей?

— Да не знаю я, — начинаю хихикать. — Это просто странно. Ни за что бы в жизни не смогла быть обнаженной, с раздвинутыми ногами перед камерой, когда она направлена крупным планом на мои причиндалы.

— Да уж, это требует не дюжей выдержки – позволять людям наблюдать за тобой, — она замолкает. — Оу, а представляешь, какое хреново количество уверенности в себе должно быть, чтобы заниматься этим в позе доги-стаил и показывать всему миру свой «шоколадный глаз».

— Боже, Хизер, какие слова ты используешь. На самом деле это так и есть, — поднимаюсь с дивана и направляюсь к себе в комнату.

— Эй, постой-ка, секундочку. Мне необходимы подробности.

— Черт, какие еще подробности?

— Что входит в обязанности флаффера?

— Я. НЕ. ФЛАФФЕР!

— Ладно, ладно, не напрягайся ты так, — она усмехается. — Так что там делает помощник?

— Я просто приносила кофе и воду, набирала ванну, подавала фаллоимитаторы, — ничего не могу поделать и смеюсь над тем, как это смехотворно звучит.

— Пфф, подавала фаллоимитаторы — это нормально. А что насчет парней? Есть аппетитные экземплярчики?

— Я видела только одного и то со спины.

— Это хреново, — внезапно, ее глаза распахиваются. — О, Боже Мой, крошка, представь, если ты встретишь Джеймса Дина (прим. Джеймс Дин (англ. James Deen; настоящее имя — Брайан Севилья, англ. Bryan Sevilla; 7 февраля, 1986, Пасадина, Калифорния, США) — американский порноактер и режиссёр порнофильмов) — то, как он смотрит на этих женщин, лично для меня этого достаточно, чтобы получить гребаный оргазм.

— Он смотрит на них так, словно хочет съесть заживо.

— О да, определенно он смотрит на них так, как будто хочет вылизать* у них (прим. тут игра слов. «eat» c англ. переводиться, как есть, так и вылизывать, лизать)…

Машу ей рукой, когда захожу в свою комнату и направляюсь прямиком в ванную. Заткнув пробкой слив, быстро раздеваюсь. Пристально смотрю на себя в зеркало и уже чувствую себя грязной. Звук воды, наполняющий ванну, напоминает мне о Тонто, Клоде и приглушенных стонах. Погружаюсь под горячую воду, наблюдая, как она переливается через бортики ванны. И мой разум возвращается к тому парню, к тому, как его мышцы на заднице сокращаются с каждым его толчком, и, черт побери… Погружаясь в воду, ставлю одну ногу на стену около крана, а другую свешиваю через бортик, позволяя напору горячей воды стекать мне на киску. Не закрываю воду до того момента, пока глаза не закатываются от удовольствия.

Такая развратная. Чертовски, мать вашу, развратная.

После того как переодеваюсь, чтобы отправиться в кровать, беру свой ноутбук и открываю страничку на Facebook.

У меня в новостной ленте мелькает видео драки кошки и собаки. Миллион селфи. Принимаю заявку в друзья от Сефора, и тут я вижу сообщение, которое, вот черт… от Тайлера.

Титч,

Я безумно скучаю по тебе.

Тайлер.

Мое сердце бьется о ребра легкими ударами. Покинуть его квартиру на утро после той ночи оказалось очень сложно, было так много того, что я хотела сказать, но иногда самая лучшая крепость – это та, в которой заточено твое сердце. И Тайлер преподал мне урок касательно этого много лет назад, когда так безжалостно избавился от меня.

Кладу голову на ладони и пристально смотрю на клавиатуру. Я могу просто проигнорировать его сообщение. Могу сказать ему, что та ночь была ошибкой. Могу вести себя озлобленно, написать, как он ранил меня, как благодаря ему, я стала сомневаться во всем и в отношениях в частности, или же могу переступить через свою гордость и написать, как соскучилась по нему.

Мой разум уносится прочь, погружаясь в воспоминания, когда мне было двенадцать лет.

Я лежу в кровати, уставившись на темные звезды на моем потолке. Затем, бросаю взгляд на часы и слышу тихий стук в окно своей комнаты. Улыбаясь, откидываю покрывало и стремительно спрыгиваю с постели. Как только открываю окно, влажный летний воздух врывается в комнату.

Тайлер улыбается, когда забирается внутрь.

— Прости, Титч, я немного опоздал. Мама допоздна смотрела какой-то глупый фильм.

— Все нормально, — я уже не боюсь спать сама на протяжении долгих лет, но не признаюсь ему в этом. Его взгляд скользит по моему телу, затем он переводит его в противоположную сторону комнаты. Встряхивает головой, чтобы убрать с лица волосы, в то время как потирает ладонью руку и переносит свой вес на ноги.

— Твои ноги становятся длиннее.

— Да…

— Если ты будешь расти такими темпами, то я больше не смогу называть тебя Титч.

Ложусь на кровать, и он забирается следом, ложась рядом со мной. Мы накрываемся одеялом, и его нога прикасается к моей. Чувствую себя виновато, потому что хочу ощутить прикосновение вновь.

На его лице начинают появляться первые мягкие волоски щетины, а так же пару дней назад он снял свои скобы. Все девочки в классе влюблены в него, что заставляет меня чувствовать злость.

Тайлер смотрит на меня, сузив глаза.

— Что ты думаешь об Эллен Фрэмптон?

— Мне она не нравится.

Он смеется.

— Почему?

— Просто не нравится и все, — мне она не нравится, потому что на протяжении всего дня пишет имя Тайлера на обложках своих тетрадей. Она даже написала Эллен Уэстбрук на другой день. Я хотела вырвать этот листок бумаги из ее тетради и смять его, выбросив прочь.

— Она – милая, — возражает он.

— Мне она не нравится.

— Я нравлюсь ей.

Скрещиваю руки на груди и стискиваю зубы.

— Знаю я.

— Это злит тебя, не так ли, Титч? — он толкает меня в бок локтем, и я отодвигаюсь от него.

— Нет, почему это я должна злиться? Мне без разницы кому ты там нравишься.

— Конечно, злишься.

На этот раз он щипает меня, и я шлепаю его по руке.

— Ой, — говорит он, продолжая смеяться.

— А тебе она нравится? — задаю вопрос, а мое сердце неистово стучит в груди.

— Нет, — выдыхает Тайлер. — Она слишком сильно красится, — говорит он. — Титч… — он берет локон моих волос и начинает накручивать себе на палец, что заставляет меня испытывать трепет внизу живота.

— Что?

— Ты же не будешь так краситься?

— Мама сказала, что нельзя пользоваться косметикой, пока не исполнится тринадцать лет.

— Да, но тебе через пару месяцев исполниться тринадцать, — он прекращает накручивать локон на палец, отпуская его. — Я не хочу, чтобы ты красилась, как она.

Он перекатывается на бок и притягивает меня к себе, теперь то, что происходит в данный момент, приносит ощущение неловкости. Мы привыкли, что между нами все просто и легко. Тайлер приходит сюда, мы говорим, а затем засыпаем. Но сейчас я начинаю нервничать. Стараюсь найти способ, чтобы подвинуться ближе к нему. Я рассматриваю его лицо, потому что мне нравится, как он выглядит. Я хочу поцеловать его, но мне не следует делать этого, потому как мы – друзья, а друзья не делают такое.

— Ну, я в любом случае буду пользоваться косметикой, — говорю я.

— О, да ладно тебе, — он придвигается еще ближе ко мне. — Ты слишком красивая, чтобы портить свое лицо этой дрянью.

Он так близко. Он пахнет, как Тайлер, стиральным порошком и гелем для тела. Этот запах делает что-то невообразимое со мной. Он обнимает меня, его пальцы поглаживают спину, а затем его взгляд встречается с моим.

— Ты умеешь хранить секреты? — спрашивает Тайлер, когда касается своим носом моего.

— Да…

Он придвигается еще ближе.

— Ты обещаешь мне, что не будешь злиться на меня?

— Обещаю.

Чувствую, как мое сердце подскакивает до горла. Чувствую, как горячая волна заполняет все тело. Он склоняет свою голову и прикрывает глаза, а затем легко прижимает свои губы к моим. Никто из нас не двигается. Его прерывистое дыхание касается моих губ. Я прикрываю глаза и сглатываю, комок нервов стремительно закручивается внизу живота. Его губы едва прикасаются к моим, и мы вновь замираем. Распахиваю глаза. Он открывает свои и быстро отстраняется. Мы вдвоем тяжело дышим и пристально рассматриваем друг друга. Ощущения странные — в хорошем смысле странные. Без предупреждения, он придвигается ко мне вновь и прижимает свой рот к моему, на мгновение замирает, затем вновь целует меня. И спустя считанные секунды, я чувствую, как его язык скользит между моих губ и ласково принуждает их раскрыться. И что, черт побери, прикажете делать с моим языком? Стоит ли мне засунуть его к нему в рот? Или, может, мне стоит прикоснуться им к его языку? Его ладонь движется к моему затылку и властно сжимает, он снова притягивает меня ближе. Когда Тайлер отодвигается, на его губах играет улыбка.

— Я же говорил тебе, когда мне было семь, что поцелую тебя…

— Эй! — звук голоса Хизер возвращает меня в реальность. — Начинается «Супер Майк XXL», хочешь посмотреть со мной?

— Эээ, ага… — вновь смотрю на сообщение. — Да, одну минутку.

Она направляется к двери, а я быстро начинаю стучать пальцами по клавиатуре, набирая сообщение.

Тайлер,

Я тоже очень скучаю по тебе.

Позвони мне. 555-8790

Титч.

Нажимаю кнопку «отправить сообщение», чувствуя, как мое сердце чертовски ненавидит меня.

Час спустя. Получаю сообщение, в котором Тайлер интересуется у меня, не хотела бы я сходить перекусить завтра вечером – как друзья, уточняет он. Поэтому завтра у меня съемки порно, затем ужин с бывшим. Звучит так, словно мы собираемся хорошо провести время.

Глава 11

Джемма

Начинается второй день на работе. За сегодня я уже посмотрела две съемки. Вытерла три фаллоимитатора и набор анальных шариков — и все это в перчатках, сдерживая позывы рвоты. Мне наплевать, сколько клизм они ставят себе перед съемками, чтобы воткнуть себе эту хрень в задницу, задница есть задница. Дерьмо есть дерьмо. И все тут.

— Эй, Джемма, — кричит Хадсон из-за камеры. Отталкиваюсь от стены и спешно пересекаю комнату, направляясь к нему. — Здесь просто отстойный свет, — говорит он, вручая мне в руки отражатель. — Подержи это… — он регулирует штуковину в моих руках, чтобы свет падал под правильным углом, — …вот так. Отлично. Давай, крошка.

— Сколько мне его держать таким образом?

— Малыш, я даже и не знаю… примерно, минут тридцать или около того… но, прямо сейчас его не нужно держать, — смеется он. — Мы же даже еще не снимаем.

Опускаю отражатель. Боже, чувствую себя ходячей идиоткой.

— Это будет просто охрененный фильм. Две девушки и один парень, зато какой парень.

— Я бы предпочла двое парней и одна девушка, — бормочу я. — Двойное проникновение смотрится чертовски горячо, ты же понимаешь, о чем я?

Хадсон смотрит на меня сальным взглядом, и на его тонких губах растягивается усмешка.

— Интересненько. Сколько пройдет времени, прежде чем ты окажешься по ту сторону камеры, м?

— Черт побери, ни за что. Этого никогда не произойдет.

— Ага. Они все так говорят сначала.

Он смеется и подмигивает мне, затем становится позади одной из камер.

Буквально через пару минут я слышу оглушительное цоканье каблуков по деревянному паркету. Поднимая взгляд вверх, я вижу ту самую девушку, с которой встречалась в тот день, когда приходила на интервью.

— Эй! — улыбается она.— Ты получила работу. Поздравляю!

— Спасибо!

— Тебе понравится у нас, вот увидишь! — она протягивает мне руку и пожимает мою. — Меня зовут Брэнди. Брэнди Клитор.

Ну, естественно, какое у нее еще может быть имя. Боже.

— Джемма, — говорю, стараясь сдержать рвущийся смех.

— Тебе нравится тут, м? Все нормально?

Киваю и только открываю свой рот, чтобы ответить, но в этот самый момент в комнату входит очень знакомый парень. Я на мгновение теряю дар речи. Он начинает беседовать с Хадсоном, и, знаете, он так далеко от меня, что кто угодно может мне привидеться, даже Тайлер, ведь так? Потому что Тайлер просто не может быть тут. ОН. НЕ. МОЖЕТ. Я имею в виду, он же говорил мне, что работает оператором… Сглатываю, горечь начинает жечь мне горло… сервисной службы в многомиллионной компании. Мое сердце заходится неровным ритмом. Этого просто не может происходить на самом деле. Нет. Только не это. Ни за что на свете, прошу тебя, Господи. Хмурусь, а мое сердце начинает биться сильнее о клетку ребер. Он просто очень-очень похож на Тайлера, у нас же у всех есть двойники, ведь так? Просто, бл*дь, похож. Темные волосы, медово-карие глаза. Сильная линия челюсти и красивый профиль. Это не может быть он. Потому что парень, которого я так сильно любила, никогда бы не стал заниматься чем-то таким. В нем была глубина, сила, моральные устои, он, мать вашу, любил меня… Я же только недавно трахалась с ним… Он же собирался отвести меня сегодня на ужин. Хочу упасть и расплакаться прямо здесь.

— Ты в порядке, Джемма? — заботливо спрашивает Брэнди. — Просто у тебя такой вид, будто тебя сейчас вырвет… или как будто что-то пошло не так.

— Эм, ну да, — отвечаю, не в силах отвести глаз от парня, который определенно является моим бывшим. — Я в порядке, просто… — чувствую, что грудь словно сдавило, мне становится тяжело дышать. Сглатывая, смотрю на нее. — А кто это? — интересуюсь, указывая на него.

— Оу, а ты что не знаешь его? Он недавно стал сниматься, но он просто мегаа*уенен. Джонни Депс. Горяч, не так ли? — она подмигивает мне. — Не буду врать, я слегка взволнована, что буду с ним сниматься. Я ждала этого дня.

У меня такое ощущение, что я сейчас взорвусь. И затем… раздается звук его смеха. Если до этого у меня еще оставались хоть какие-то сомнения, то теперь их нет, потому что он обладает самым глубоким, не похожим ни на чей другой, смехом. Мой живот сжимается, внутренности скручивает в узел. Черт бы побрал мою жизнь, черт бы ее побрал прямо сейчас.

— Эй, ты уверена, что все хорошо?

— Ага, — киваю. — Шикарно. Просто абсо-мать-его-лютно круто.

Брэнди смотрит через мое плечо и смеется.

— Он невероятно хорош в постели. Подожди, ты еще не видела его член.

Меня начинает тошнить. О да, конечно, как бы не так, я не только его видела, моя вагина с ним отлично знакома.

— Да, да… — сглатываю. — Я просто уверена, что парни, которые выглядят, так как он, на самом деле просто отменные мудаки.

— Ага, — она смеется. — Возможно и так.

Слышу, как голос Хадсона становится громче, когда они пересекают комнату.

— …Ну, короче, стратегия ясна: жестко, но в тоже время немного нежно, можешь чередовать жесткость и нежность. Дай мне также немного романтики, парень, но сделай это грязно. Ну, типа, шлепни ее по заднице пару раз.

— Да, конечно, Хад, — говорит Тайлер. Звук его голоса заставляет мою кожу покрыться мурашками, в самом не хорошем смысле этого слова. Мать вашу, в кого я такая везучая?

— Эй, крошка, — говорит Хадсон, обращаясь ко мне, ну что ж, вот и началось…

— Да?

— Это Джонни. Джонни, а это наша красавица Джемма.

И теперь мне приходится развернуться и посмотреть ему в глаза. Улыбка на его лице моментально исчезает. Его восхитительный оливковый цвет кожи внезапно становится серым. Наши взгляды встречаются, и в его глазах плещется неприкрытый шок, унижение, растерянность.

— Ну что ж, приятно познакомиться… Джонни, — говорю я.

— Мать вашу… Эээ… Эм… Ну… — он продолжает энергично пожимать мне руку, но я прекращаю наше рукопожатие, резко вырывая ладонь из его хватки. — Это… — его взгляд все еще прикован к моему лицу. — Как бы…

— Чувак, — Хад издает смешок и похлопывает его по спине. — Соберись. Она не та, кого ты будешь трахать сегодня, — его взгляд плотоядно скользит по моему телу. — Я имею в виду, пожалуйста, но только во вне рабочее время, можете трахаться сколько вам влезет.

— Нет, просто… просто… — Тайлер замолкает, не зная, что сказать.

— Хорошо. Все по местам. Давайте все делать в темпе, потому что через час у меня съемка гэнгбэнга (прим. Gang bang - это вид группового порно, где участвует одна девушка и толпа мужчин). Давайте, давайте. И где носит Ви? Мне она нужна тут. У нас съемка — две девушки и один парень. Неужели вы настолько тупые, чтобы понять это?

— Эй, — Тайлер обращается к Хадсону, делая глубокий вдох. — Эй, Хад! — добавляет он чуть громче.

— Что?

— Я чувствую себя не очень хорошо. Ну, ты знаешь, может кому-нибудь другому стоит сняться сегодня вместо меня?

— Чего-чего?

Смотрю на происходящее поверх отражателя, наблюдая за тем, как Хад пересекает расстояние отделяющее их, подходя к Тайлеру.

— Джонни, — говорит он. — Как по мне, ты выглядишь отлично. Тебе что нужна виагра или еще что-то?

— Нет. Бл*дь.

Когда Тайлер вновь переводит свой взгляд на меня, то опять бледнеет.

— Я просто чувствую, что не готов к съемкам. Не чувствую момент.

— Чего? — у Хадсона с губ срывается ядовитый смешок. — Не чувствуешь момент?! Что ты собрался вообще тут чувствовать? Это порно. Просто играй. Тут не нужно ничего, мать твою, чувствовать. Я плачу за почасовую аренду этого места. Ты здесь, девочки здесь, вся команда здесь. О, черт, Джонни только не говори, что ты решил покорчить из себя диву?

Он ладонью ударяет себя по лбу, качает головой и отходит от него.

— Эй, — к Тайлеру подходит Брэнди, поглаживая ладонью его руку. Даже спустя столько лет во мне бурлит ревность. — Я помогу тебе, все будут просто супер. Обещаю, — говорит она.

Теперь внутренняя стерва во мне просто сходи с ума от ярости. Из-за нее. Из-за него. Из-за всего, что происходит.

— Просто… — начинает говорить Тайлер, когда Брэнди полностью раздевается. — Ох, бл*дь, — он в отчаянии проводит ладонью по лицу, потирая свои щеки, и отворачивается к стене. — Я имею в виду, какого хрена? Господь просто ненавидит меня. Вот в чем дело. Я разозлил его, и теперь он мне мстит.

— Что? — растерянно спрашивает Брэнди, смотря на него как на идиота.

— Не обращай внимания.

Хадсон подходит ко мне и берет одну сторону отражателя в свою руку.

— Эй, Брэнди, сделай-ка мне одолжение, наклонись над кроватью, чтобы я мог показать малышке, как именно держать отражатель, чтобы правильно падал свет.

Брэнди делает, как он сказал, при этом не сводя взгляда с Тайлера.

— Так, хорошо, — Хадсон чуть меняет направление отражателя. — Ну что, крошка, теперь ты видишь, как нужно держать, чтобы на ее задницу падал дополнительный свет?

— Ага… — пристально смотрю на мягкий свет, который освещает ее задницу, ягодицы и анус.

— Так, а вот теперь нужно сделать немного акцент светом на его заднице, просто подойди поближе и направь отражатель, когда мы будем снимать, в самое «пекло».

Убейте. Меня. Прямо. Сейчас.

— Вот и отлично, давайте начинать, — Хадсон хлопает в ладоши и двигается к оператору. Я в ужасе смотрю, как Хадсон начинает вести отсчет времени до начала съемок на пальцах. Пять. Четыре. Три, мать вашу. Два, черт бы его побрал. Бл*дь, один. И вот загорается красный огонек камеры. Замечательно.

Начинаю двигаться, стараясь не показывать, что мне не комфортно, или что ошеломлена происходящим. Чувствую, как тело буквально за считанные секунды покрывается потом, он буквально сочиться из каждой поры моего тела. И в следующее мгновение все происходит… Брэнди спускает его боксеры по ногам и берет глубоко член в рот, и я практически умираю. Нет, почему же практически? Я умираю. Я сразу закрываю глаза, уповая на то, что свет падает на чью-то из их задниц, потому что не могу смотреть на это. И даже пару минут спустя, не могу открыть глаза, потому что веки словно склеились… Я просто не могу смотреть и все. Но нездоровое любопытство берет вверх, и я все-таки отрываю глаза, осматриваясь вокруг. Мой живот скручивается в узлы. В груди становится тяжело. Порно есть порно. Но для меня это не просто порно, не могу внутренне воспринимать это, как просто порно. Сейчас, по сути, я смотрю, как парень, который забрал мою девственность, трахает девушку прямо на моих глазах — о, постойте, мать вашу, теперь к ним еще подходит Ви, раздеваясь, и теперь он трахает уже двух девушек. Двух девок с силиконовыми страшными сиськами, двух жертв солярия, с таким количеством макияжа, что дотронься и все посыплется. Говнюк, и он меня еще убеждал, что не любит макияж. Боже, я готова взорваться.

Громкие шлепающие звуки плоти о плоть заполняют комнату. О, Боже мой. Он только что шлепнул Ви по заднице, в то время, как начал трахать Брэнди.

— Давай, Джонни, вставь свой огромный член в мою задницу!

Рвотные позывы буквально подкатывают к горлу, и я просто закрываю глаза, потому что мне совершенно не хочется знать, выполнит ли он ее пожелание. Теперь, когда я немного отхожу от ужасного шока, во мне поднимается сильное чувство страха, оно словно на мгновение полностью затопляет меня, полностью поглощая. Я трахалась с порноактером. Я переспала с порноактером. Мать вашу! Я трахалась. С. Порно. Актером. Мой желудок сжимается и скручивается. Быстро прокручиваю в уме, что произошло той ночью, пребывая в состоянии паники. Так, уже хорошо то, что я не отсасывала ему. Так, ага, он одел презерватив.

Внезапно Хадсон хлопает в ладоши.

— Так, отлично. Перерыв.

Стремительно опускаю отражатель и направляюсь к столу с закусками и водой, что находится в углу комнаты. Хватаю воду, резким движением скручиваю крышку и быстро подношу бутылку к губам. Пью жадными глотками, так, что пластик хрустит и сжимается.

В этот момент ко мне подходит Брэнди, все еще обнаженная, и берет банан — ну естественно, что она еще могла взять, наверное, члена было мало.

— А он хорош, — говорит она мне, улыбаясь и откусывая большой кусок.

— Ага. Готова поспорить, что так и есть, — не могу ничего поделать, потому что интуитивно чувствую к ней отвращение, за что мне очень стыдно.

— Я устала, — вздыхает она и отходит от меня. Я хочу умереть. Прямо тут. Прямо в эту самую минуту.

Быстро допиваю воду, бросаю бутылку в мусор и беру еще одну, ту, что прохладнее. И тут я слышу, как за моей спиной, как Тайлер неловко прочищает горло, откашливаясь, и интуитивно напрягаюсь.

— Прости меня, — говорит он.

Качаю головой.

— Пошел на хер.

— Ну, вообще-то я тоже не планировал тебя встретить до ужина, — он издает нервный смешок.

— Я не могу сейчас спокойно разговаривать с тобой, Тайлер.

— Даже не посмотришь на меня?

— Ч-что… эм, нет, это странно.

Поворачиваюсь к нему, и сердце вновь начинает неистово биться. Слава Господи, на нем одет хотя бы халат.

— Я пытался сказать тебе тогда ночью.

— Серьезно? — делаю шаг навстречу и понижаю голос. — Ты же сказал, что работаешь оператором сервисной службы в многомиллионной компании, Тайлер.

— Ну… Я бы не сказал, что это прям ложь.

Легкая усмешка появляется на его губах, прежде чем его взгляд опускается к моим губам.

— Но это также не было правдой, Тайлер.

— Ты знаешь, тогда, ночью, вспомни, я настаивал на том, что мне нужно кое-что тебе сказать, так вот именно это я и собирался тебе рассказать. Я вообще-то не планировал трахаться с тобой, думаю, ты сможешь понять, почему не решился сказать тебе, что снимаюсь в порно, потому как мы не виделись и не говорили в течение долгого времени.

— О, поверь мне, если бы ты рассказал, то будь уверен, что я бы не подпустила тебя к себе… Я имею в виду, что это все… — вздыхаю, даже не зная, что еще можно тут сказать. — Я просто надеюсь, что ты не наградил меня ВИЧ, — выдыхаю. — Или гребаным герпесом.

Его глаза сужаются, челюсть напрягается.

— Что серьезно, Джемма? ВИЧ? Я не такой мудак.

— Да, я просто… — пожимаю плечами и качаю головой. — Просто не ожидала, что ты занимаешься чем-то таким.

Мы смотрим друг на друга в течение некоторого времени. Это на самом деле очень неловкий, ужасный момент.

— Тоже самое могу сказать и про тебя, — в его глазах загорается искорка негодования. — Флаффер…?

— Так, во-первых, — поднимаю палец. — Я не флаффер, во-вторых… ты снимаешься в гребаном порно!

Его глаз дергается, когда он делает глоток воды.

— Так, давай вернемся к той ночи… И как часто ты снимаешь парней для того, чтобы с ними переспать, а затем кидаешь их?

— Ты что серьезно сейчас? Как будто ты имеешь право судить меня. Я уверена, что это ты засовываешь свой член в задницу девушке, после того как только что трахнул другую, и еще ты мне будешь читать нотации? Ох, постой-ка, я же забыла сказать, что ты все это делаешь перед камерой.

— Ну, да, но ты забыла упомянуть, что ты в это время стоишь и держишь отражатель прямо у моей задницы, — он злобно усмехается.

И теперь мы продолжаем стоять напротив друг друга, я с пустой бутылкой в руке, он – мягко теребя свой длинный халат. Сужаю глаза.

— Ты – мерзкий мудак, — рявкаю ему эти слова, прежде чем направиться в туалет.

Быстро захожу в туалет, притворяю за собой дверь, достаю телефон и набираю Хизер, начиная слегка биться головой об алюминиевую стену кабинки, пока слушаю в трубке длинные гудки.

После второго гудка, она берет трубку.

— Ну и что там у тебя такого произошло, ну, конечно, кроме огромных членов, что тебя окружают.

— Хизер, я умираю! Ты слышишь меня?

— О боже, что случилось?

— Ты помнишь Тайлера?

— Эм, да. Как же я могу забыть ту неловкую ситуацию.

— Ну, так вот, он сейчас тут.

— Где «тут»? — спрашивает она растерянно.

— Здесь, мать твою! На моей работе!

— Он пришел к тебе на работу? — она задыхается. — Как, бл*дь, он узнал, где ты работаешь?

— О, Хизер, прекрати, бл*дь, тупить. Он ЗДЕСЬ РАБОТАЕТ! Я только что смотрела, как он трахал двух девок прямо передо мной!

— Ты что, бл*дь, издеваешься надо мной?! — она смеется так сильно, что начинает хрюкать. — Твой бывший – порноактер? Такое могло случиться только с тобой, Джемма! Это невероятно!

— О боже, я думала, что просто умру на месте. Ты понимаешь, какие у меня были шансы, что такое дерьмо произойдет именно со мной? Я имею в виду, мне кажется, что с большей вероятностью я могла бы обнаружить себя трахающейся с Бигфутом* или катающейся верхом на Лохнесском чудовище (прим. Бигфут — название предполагаемого млекопитающего, похожего на человекообразную обезьяну, обитающего в лесах Северо-Тихоокеанского региона Северной Америки. Обычно его описывают как большого волосатого гоминида (семейство человекообразных обезьян), передвигающегося на двух ногах).

— Ну, Джемма, порноактеры тоже бывают чьими-то бывшими… Я имею в виду, дерьмо случается. Я в этом просто эксперт.

— Но ты не можешь похвастаться тем, что трахалась и встречалась с порноактером.

— Ну, я-то нет, а вот ты — да!

— Даже не думай издеваться, потому что, не забывай, мне приходится смотреть как он трахает девиц. Вставляет свой член в их дырки. Снова и снова. Мне приходится смотреть, как он кончает на них. Мне приходится смотреть на его сперму, Хизер!

— Ну, Джемма, могло быть и хуже.

— Что серьезно? Ты сейчас серьезно, ты вообще себя слышишь?

— Ну да, он мог быть клоуном на родео, которые отвлекают быков, или… ну, к примеру, маньяком.

— О боже, просто пристрели меня прямо сейчас

— Ну, если честно, мне кажется, это круто.

— Это не круто. Боже.

— Ну, если ты и теперь скажешь что это не судьба, — она смеется. — То я просто не знаю, как это назвать…

— Ох, нет, нет и еще раз нет… это вот так меня имеет судьба, вот это что.

— Ну, тебя, по крайней мере, хоть кто-то имеет.

— Знаешь что… Мне просто нужно было выговориться. Увидимся, когда я приду домой.

— Скажи мне его порно-имя. Мне срочно нужно его прогуглить.

— ХИЗЕР!

— Ладно, ладно. Увидимся, когда ты придешь домой, — говорит она и нажимает «отбой».

Открываю дверь, заворачиваю за угол, и вот он, собственной персоной, стоит, прислонившись к стене женского туалета.

— Что серьезно, Тайлер? Что ты тут делаешь? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

— Ты сбежала.

— О, Боже, как будто тебе мало того, что произошло, поэтому ты решил последовать за мной сюда?

Проводя руками по волосам, он опускает взгляд, смотря в пол, словно не решаясь поднять на меня свои глаза.

— Просто я не хотел, чтобы ты злилась на меня. Это все.

— Злилась? Я не зла, Тайлер. И даже не раздражена. Просто мне это все отвратительно.

Его взгляд поднимается к моему лицу. Я могу сказать определенно точно, что эти слова причинили ему боль, но честно говоря, мне абсолютно плевать.

— Так и думала, что проводить с тобой время было просто идиотским решением, — говорю я, делая взволнованный вдох. — Но, черт возьми.

— Понимаешь, я же пытался тебе сказать. А мог бы даже не париться на этот счет. И я не старался трахнуть тебя. Ты хотела этого.

— Да конечно, черт возьми!

— Я же знаю тебя, Джемма, и прекрасно понимаю, что ты пыталась сделать.

— Да что ты?

— Именно так. У тебя был всегда единственный недостаток, который никуда не делся — мстительность.

Фыркаю.

— Отвали, Тайлер.

— Ты хотела трахнуть меня, а затем бросить, потому что думаешь, что именно так я сделал тогда, — он делает шаг на встречу ко мне, а я отступаю и прижимаюсь спиной к стене. — Ты думаешь, что я причинил тебе боль намеренно. Ты думаешь, что именно таким образом я хотел расстаться с тобой, — он ставит руки с обеих сторон от моей головы, опираясь ладонями о стену, заключая меня в клетку своего тела, наши лица находятся на расстоянии пары миллиметров друг от друга. — И единственная вещь, которую ты хотела сделать прошлой ночью, это убедиться, что я все еще сожалею о расставании с тобой. В чем ты и убедилась.

Вдруг Ви открывает дверь, останавливаясь в то мгновение, как видит меня и нависающего в несколько сантиметрах надо мной Тайлера у стены.

— О, эм… кхм, ээ… — она быстро обходит его. — Просто хотела в туалет.

— Нет, Тайлер, ты ошибаешься, — проскальзываю под его рукой. — Ты так ошибаешься, — говорю, прежде чем открыть дверь. И в эту минуту у меня ощущение, что сердце застряло в горле, образовывая комок, который просто невозможно сглотнуть. Да, я хотела причинить ему боль. Да, хотела всей душой заставить его пожалеть, что он бросил меня, и как бы мне не хотелось признавать это, но у меня к нему все еще остались чувства. Всегда были. И всегда будут. А теперь выясняется, что он – долбанный порноактер. Ну, просто замечательно!

Глава 12

Тайлер

Дверь туалета закрывается с глухим щелчком. А пару секунд спустя, Ви отпирает дверь кабинки и выглядывает оттуда, прочищая горло.

— Эй, Джонни, — говорит она, затем смеется. — Ты знаешь, я могу показаться тебе странной, но не могу писать, когда ты стоишь за дверью. Не мог бы ты все-таки выйти.

— Да, да, просто я задум… — кладу ладонь на дверь и открываю ее. — Уже ухожу.

Выхожу в коридор, думая о том, как все, что происходит в данный момент, превратилось в катастрофу. Во-первых, я встретил Джемму в баре, еле сдерживая себя, чтобы не завалить ее прямо там и не взять на полу. Затем мой сосед по комнате и ее соседка, решают потрахаться, а затем мы с ней заканчиваем тем, что неистово трахаем друг друга, а теперь случилась эта херня. Мое сердце отчаянно бьется внутри грудной клетки, когда захожу обратно в комнату. Джемма стоит в углу и разговаривает с Хадсоном. Игнорирую ее и направляюсь прямо к кровати.

— Ты уже готов ко второму раунду? — спрашивает Брэнди, скидывая свой халат на пол, и ложится на спину с раздвинутыми ногами. Ах, мать вашу, мне становится противно даже смотреть ей между ног.

Это не совсем то, что я хотел бы в данный момент. Совсем. Бл*дь. Не. То.

— Просто давайте уже быстрее с этим покончим, — зло рявкаю я.

Она смотрит на меня сердито.

— Черт, — говорит она, бросая взгляд в сторону Джеммы, которая теперь прислонилась к стене рядом со мной, держа в руках отражатель. — А ты была права, он –мудак.

На губах Джеммы – на этих потрясающе красивых губах – растягивается улыбка, и она показывает ей поднятый вверх большой палец.

— Что, бл*дь, я даже тут не могу одержать хоть какую-то победу? — вскидываю руки вверх, смотря на нее.

— Нууу, — говорит Джемма, чуть растягивая слова. — Твой член еще не отвалился, так что, как по мне, ты в этом определенно пока выигрываешь.

— Ага, он все еще на месте, — качаю головой и провожу ладонью по лицу. — …И тебе об том отлично известно.

— Вы двое что… — взгляд Брэнди мечется между мной и Джеммой. — Между вами что-то есть?

— Да… — начинаю говорить, но внезапно меня перебивает Джемма.

— Нет!

Ах, черт! И меня это чертовски злит, потому что еще буквально недавно я хотел ее вернуть. Хотел быть с ней, даже если не мог себе в этом признаться.

— Оу, — говорит Брэнди со вздохом. — Вау.

Джемма впивается в меня взглядом, и один из ее карих глаз начинает подергиваться. Это напоминает мне о прошлых наших ссорах, когда мы были вместе. Быстро скидываю халат и обхватываю член, смотря на нее злым взглядом за то, что она меня стыдится.

— Ох, нет, все не так просто, мы не только знаем друг друга. На самом деле… — начинаю жестко поглаживать член. — Мы очень, очень, — толкаюсь членом в кулак. — Охренно хорошо знаем друг друга.

Джемма издает стон.

— Ты знаешь, — пищит Брэнди откуда-то снизу, даже уже и забыл про нее. — Это немного неловко, не буду лгать.

Затем вижу, как Хадсон входит обратно в комнату и направляется прямиком ко мне, его взгляд устремляется к моей промежности.

— Что за фигня? — он указывает пальцем на мой член. — Давай быстрее, сделай так, чтобы он встал.

— Да, бл*дь, я пытаюсь.

— Давай, я тебе помогу, — говорит Брэнди и тянется к моему члену, чтобы «воскресить» его.

Стремительно уворачиваюсь от нее, потому что мне не нравится, когда меня трогают за пределами съемок фильма те, с кем я снимаюсь. Зло рявкаю:

— Я в порядке! Просто мне нужна секунда!

— Джонии, мать твою, у меня нет времени! У меня есть расписание, и твой член должен не отставать от моего расписания, — он резко разворачивается. — Джемма, красавица, не принесешь таблетку виагры, тут нужно кое-кого «реанимировать».

— Что, серьезно? — стону я, несмело смотря на Джемму.

Хадсон в это время пожимает плечами и заключает:

— Дерьмо случается. Оу, — он похлопывает меня по плечу, что заставляет меня отвести взгляд от Джеммы. — Тебе нужно пить больше яичных белков, они помогают сперме выглядеть лучше. Гуще, что в свою очередь улучшает качество фильмов.

Пару мгновений спустя Джемма стоит передо мной и держит на раскрытой ладони крошечную таблетку.

— Ваша скорая членопомощь, мистер Депс.

Она из-за всех сил старается скрыть улыбку, но когда отходит на пару шагов, то начинает смеяться.

Закидываю таблетку в рот и запиваю ее водой, начиная ждать результата. Мой член просто не может подняться, так как моя бывшая стоит на противоположной стороне комнаты и насмехается надо мной и над фильмами Хадсона. Внезапно, член становится таким твердым, такое ощущение, будто он может разорваться на две части, и не от того, что вижу, как две девушки ласкают себя. Бл*дь, принять виагру – это тоже самое, что дать члену стероидов.

Хадсон смотрит на мой резко поднимающийся член.

— О, Аллилуя! Бл*дь, да! Он «вернулся»! Так, сейчас просто постой, посмотри немного. Красавица, сбрызни его немного водой. Ему нужно выглядеть, словно он взмок от пота.

Плюс ко всему, меня бесит, что Хадсон называет ее красавицей. Джемма направляется ко мне с ухмылкой на лице, вытягивает вперед бутылочку и, направляя ее мне на лицо, сбрызгивает, словно я – гребаный кот. Три раза. И каждый раз я вздрагиваю.

Брэнди и Ви все еще ласкают друг друга. Перевожу взгляд на камеру, затем на Джемму. И… Это все просто, мать вашу, отвратительно. И если бы не виагра, то мой член просто втянулся бы обратно в тело. Не могу толком объяснить, что именно происходит в моей голове сейчас, но эта девушка, что стоит в другой стороне комнаты, смотря на меня с отвращением, это та самая девушка, к которой я лазил по дереву в окно спальни, чтобы просто увидеть ее, бегал за ней, чтобы поцеловать. И все эти съемки заставляют меня чувствовать себя мерзким и грязным. Сердце заходится в груди, но я продолжаю поглаживать свой член.

— И… снимаем, — выкрикивает Хадсон.

Наклоняюсь над кроватью и развожу ноги Ви в стороны. И поверьте мне, я не смог бы наслаждаться этим, если бы даже захотел. Потому что все, что испытываю – это стыд.

Когда я давал согласие на то, чтобы участвовать в съемках порнофильмов, то знал, что рано или поздно люди узнают. Семья. Друзья. И да, бывшие подружки, но все дело в том, что Джема не просто бывшая подружка. Не могу этого объяснить. Но точно знаю, что когда знакомые мне люди просто бы наткнулись на мои видео в интернете, это было бы по-другому, потому что мне было бы на это по большому счету насрать, но когда твоя бывшая наблюдает за тем, как ты трахаешь одну за другой девушку, это совершенно другое. В том или ином роде это напоминает моральную деградацию.

Делаю глубокий вздох, желудок ухает вниз, когда решаю сделать самую лучшую вещь, что могу, – вести себя как профессионал. Приближаю свое лицо к промежности Ви.

Да, именно это я и делаю.

***

Барменша ставит два коктейля Ягер бомб* на барную стойку. Джейк берет свой и поднимает, чтоб сказать тост (прим. «Ягер бомб» (многие называют его Ягер Бум) — полбанки энергетического напитка и 50 мл. «Ягермастера»).

— За то, что фильм «Пираты и Карибские лесбиянки» преодолели порог просмотров в пять миллионов.

Быстро опрокидываю стакан с ликёром, тягучая жидкость обжигает горло, пока стекает вниз в желудок.

— Чувак, пять миллионов человек смотрело, как ты трахаешь целую комнату горячих цыпочек. Просто отпад, — он похлопывает меня по спине. — Ну, так что, не собираешься пристроить и меня на свою работу?

— Бл*дь, нет. С моим уровнем везения, мы закончим в одной сцене двойного проникновения, а я не хочу, чтобы мои яйца даже касались твоих.

Джейк смеется и качает головой.

— Ну, я бы этого тоже не хотел.

— Бл*дь, — говорю со стоном, когда провожу ладонью по лицу. — Мужик, ты не поверишь мне, если я расскажу тебе, что со мной сегодня произошло.

— Ну, я просто эксперт в плане всевозможного дерьма, так что давай, порази меня.

— Нет, мужик, такого точно не происходило с тобой. Девушка, с которой я раньше встречался – та, что ушла на утро, помнишь…

— Чувак, ты что, только что узнал, что твое видео вышло в массы, а ты тут сидишь ноешь и хочешь поговорить об Эльзе?

— Бл*дь, заткнись. Что, если я тебе скажу, что она теперь помощник режиссера?

Он разражается смехом, наклоняясь вперед к своим коленям, чтобы немного восстановить дыхание.

— Ты должно быть прикалываешься?

— Это вообще не смешно, — говорю серьезно, подзывая бармена. — Это чертовски неловкая ситуация.

— Боже, да я просто хочу твою жизнь. Ты просто не мог придумать такое дерьмо. Все, я звоню на MTV и говорю им, что тебе нужно свое собственное реалити-шоу. Я имею в виду, — и тут он начинает с новой силой смеяться, да так, что слезы текут по его лицу. — Ты трахал девушку, пока твоя бывшая смотрела на это?!

— Двух девушек, — поправляю его.

Он начинает смеяться еще сильнее.

Барменша облокачивается о барную стойку.

— Повторить?

— Да.

Джейк ударяет рукой по барной стойке, начиная смеяться только сильнее.

— С ним все в порядке?

— О… — он делает глубокий вдох, чтобы немного успокоиться. — Ох, я в порядке… и да, можно еще раз повторить, — он вытирает слезы, продолжая усмехаться. — Просто чертовски восхитительно, Тайлер. Ты неподражаем.

— Отъ*бись, мужик. Ты не помогаешь мне своими насмешками. Я даже не знаю, как буду разбираться с этим. Мне и так довольно сложно сконцентрироваться: трахать кого-то, когда на тебя пялятся мужики среднего возраста, а теперь мне придется еще парится и из-за нее?

Качаю головой, и бармен подходит к нам с нашими напитками.

Джейк поднимает взгляд на нее.

— Могу я задать тебе вопрос – серьезный вопрос, так что отвечай честно.

Она пожимает плечами.

— Конечно.

— Ладненько, вот мой друг, — он опять похлопывает меня по плечу, — короче, он порноактер.

Она переводит взгляд на меня, прикусывая нижнюю губу, когда скользит взглядом по моему лицу, затем переводит его ниже на мою грудь, и потом она отталкивается, встает на носочки, чтобы посмотреть ниже, останавливаясь взглядом на моей промежности. Девушка приподнимает бровь.

— Как твое имя?

Я качаю головой и быстро опрокидываю еще одну рюмку.

— Джони Депс (прим. Джонни Бурильщик), — Джейк не может сдержаться и начинает смеяться только сильнее.

Она усмехается.

— Ну… хорошее имя.

— Ага, говорящее, — произношу я.

— Ладно, как бы там ни было, мне вот что нужно узнать, что бы ты сделала, если ты, к примеру, начала работать над съемками порно фильма и обнаружила, что один из твоих бывших – порноактер?

Она старается сдержать смех, затем переводит свой взгляд на меня.

— Это шутка, так?

— Нет, — заявляю я. — Хотелось бы, чтобы это было так. Но нет.

— О Боже. Я бы просто умерла на месте. Это ужасно, как это еще может быть. И чертовски неловко и просто… о, черт, я даже не знаю. Это просто омерзительно!

— Ты постой! — продолжает Джейк, борясь с приступом еще одного смеха. — Это еще не все. Давай представим, что примерно за неделю до того, как ты узнаешь, что он порно-звезда, вы переспали.

Ее рот открывается, а тоненькая бровь приподнимается, и она склоняет голову к плечу.

— Что, серьезно? Просто скажи мне, что ты не такой мудак!

Издаю стон, а она улыбается странной улыбочкой, отталкиваясь от бара.

— Я бы тебя убила на месте.

— Замечательно, — насмешливо говорит Джейк.

— Но… — она переводит на меня взгляд вновь и улыбается. — Ты не мой бывший. Так что, Джони Депс, я сейчас пойду и посмотрю пару твоих работ, каков ты в действии, — и с этими словами она удаляется.

— Спасибо, Джейк. Это было невероятно полезно.

Он поднимает руки вверх, прежде чем взять стопку.

— Всегда рад помочь.

Пару минут спустя, смотрю в другую сторону бара и вижу, как небольшая компания девушек столпилась возле барменши, которая держит телефон перед своим лицом, а остальные девушки улыбаются.

— ХХххаахааахааахаа, не может быть, просто не может быть. Они смотрят сейчас порно с твоим участием, — говорит Джейк. — Ты, бл*дь, звезда порно.

— Ага, бл*дь, очень замечательно, — вытираю ладонью рот и отталкиваюсь от бара.

— Чувак, куда ты?

— Домой.

— Но чувак… эти горячие цыпочки, ты бы мог, вероятно, замут…

Звук его голоса растворяется в окружающем шуме, когда я протискиваюсь, оттесняя всех плечом, через заполненный бар. Я трахаю девушек каждый день. И мне совершенно безразлично, что могу сделать с теми, что стоят там. Что я на самом деле хочу сейчас, так это выбросить из головы одну единственную, которая не дает мне покоя, которая не выходит у меня из головы, чьи глаза вижу, даже когда ее нет рядом.

Глава 13

Джемма

Как только я переступаю порог квартиры, Хизер вскакивает с дивана, бежит на кухню и возвращается с бутылкой мятного ликёра Rumplemints и двумя стопками.

— Сядь! — указывает она бутылкой холодного ликёра на диван.

Бросаю сумочку и опускаюсь на диван.

— Послушай, мне очень жаль, что я так повела себя, когда ты мне все рассказала. Но ты должна признать, что произошедшее просто из ряда вон выходящее. И в первое мгновение я была просто шокирована, именно поэтому начала смеяться. Я не хотела тебя обидеть. Смех для меня это как защитный механизм, когда все остальное выходит из-под контроля, — она вновь начинает наполнять рюмки алкоголем, проливая немного на столик. — И… — она поднимает две стопки, вручая одну мне. — Пей.

Быстро опрокидываю рюмку, выпивая все содержимое. Она кивает, протягивая мне еще одну, а пустую забирает.

— Хизер, что, серьезно?

— Естественно, бл*дь! Похоже, что я шучу?

Быстро выпиваю еще стопку ликера, мятный привкус которого обжигает горло.

Она наливает еще, в этот раз для себя.

— А теперь расскажи, что вообще случилось? — спрашивает она, направляясь к дивану. — Чем больше я размышляю об этом, тем больше мне хочется его четвертовать или убить за то, что у него не хватило смелости сказать тебе.

— Да.

— И этот мудак собирался отвести тебя на ужин после того как закончит работу? О, да он просто мудак в кубе, — Хизер останавливается. — Он, что, на самом деле порноактер?

Пожимаю плечами, мой желудок скручивается узлами.

— Ага.

— Эм, ну… отвратительно, — Хизер наливает еще две стопки, передавая одну мне через кофейный столик. И я беру ее. А почему бы и не напиться?

Вздыхая, усаживаюсь поудобнее на мягком диване, ожидая пока «болеутоляющий» спасительный ликёр не начнет действовать.

— Я собираюсь уйти, — говорю, а внутри все словно обрывается.

— Ч-чтооооо… О, мать твою, ты о чем?! Ни за что! — Хизер яростно качает головой, прежде чем выпить свою вторую рюмку. — Ты никуда не уйдешь!

— Ну, вообще-то, именно это я и собираюсь сделать! Нет никакого гребаного шанса, что я останусь там и буду смотреть на это вновь. Я имею в виду это совершенно другое, когда ты смотришь, как снимаются незнакомые люди, к которым ты равнодушен, которых ты не знаешь, но это… Тайлер просто… не могу и все тут.

— Ага, прямо вот сейчас. Нет уж, крошка. Никуда ты не уйдешь.

— Ты что серьезно, может ты хотела бы испытать это на себе?

— Нет, но работа же временная, и х*р с ней. Это просто работа. Не смей сдаваться.

— Хизер…

— Да, меня зовут Хизер. И этот говнюк заслужил.

— Заслужил, что? Как это вообщ…

Хизер поднимает вверх палец, затем говорит:

— Ты что считаешь, что он хочет видеть тебя там так же сильно, как и ты его?

— Ну, судя по всему… нет.

— Я имею в виду, он что, совершенно не смутился?

— Немного.

— Немного? Что за… так проехали. Ты просто не позволишь ему одержать победу.

Зло смотрю на нее.

— Хизер…

— Нет. Это ты приди в себя. Ты остаешься. И пусть ему будет от этого всего не комфортно.

Небольшая, мерзкая улыбочка появляется на ее губах, когда она наливает нам еще пару рюмок ликёра.

Приподнимаюсь, забирая рюмку, и опять сажусь на диван с напитком в руке, задаваясь вопросом: каким, бл*дь, образом достучаться до ее извращенных мозгов, ну как можно отплатить ему тем, что вновь буду смотреть на то, как он снимается в порно, потому что, лично для меня, это все равно что обречь себя на пытку.

— Лааадно, — говорю медленно.

— Он еще как пожалеет, — Хизер улыбается. — Вот смотри. Какое по твоему мнению самое ужасное чувство на свете? Вспомни, когда ты мне рассказывала о бывших, что ты тогда сказала? Ты сказала, что самое ужасное в ваших отношениях было то, что порвав с тобой, ты знала, что он стал жить дальше, что он не парился насчет расставания, не страдал, так?

Чувствовать, что ты значишь для человека так мало, когда он для тебя целый мир – это подобно пощечине.

— Да, — отвечаю. — Это просто омерзительное чувство.

— Ну что ж, карма – та еще мерзкая сучка. И она схватит его за задницу. Заставь его поверить, что он значит для тебя так мало, что тебе под силу даже смотреть, как он трахает других на твоих глазах. Заставь его желать тебя, а потом раздави, как он поступил с тобой!

Сглатываю. Это опьяняющее ощущение теплоты от выпитого ликёра накрывает меня словно одеяло.

— Это так мстительно.

— Ну, Джемммма, сама посуди, он трахнул тебя и даже не постарался как-то тебе рассказать, чем он занимается. ОН – ПОРНОАКТЕР. Я имею в виду, а если бы вы пошли на ужин, и потом переспали бы еще раз, а я знаю, что так бы и случилось. А если бы вы начали встречаться? Что за херня? Ты меня понимаешь, Джемма? Если ты спросишь моего мнения насчет его поступка, то он заслуживает пинка по яйцам!

Кручу стопку в руке.

— И плюс ко всему, почему ты должна бросать хорошо оплачиваемую работу? Ну, правда.

Она права. Я не должна бросать работу и терять хорошие деньги, только потому, что он – полный мудак.

— Господи, это все ужасно.

— Да нет, это не ужасно, просто это ранит, и мне по фигу, что ты говоришь, я знаю, что сейчас и в будущем тебе по-прежнему будет больно. И если честно, то нужно быть очень храброй, чтобы принять обиду. Обида может вытянуть из тебя все.

Мы сидим в полной тишине на протяжении пары мгновений, и я позволяю опьянению начать действовать. Поворачиваюсь к Хизер и говорю со смешком.

— Представляешь, его порно имя — Джонни Депс.

Она начинает истерически хохотать.

— О Боже, нет.

— Да.

— Джонни Депс?

Я киваю.

— Пфф. Классическое имя для порноактера.

Она поднимается с дивана, берет ноутбук со столика для телевизора и присаживается на пол, располагая его на кофейном столике.

— Что ты собираешься делать?

— Собираюсь прогуглить его.

— Ох, Хизер, — начинаю ныть. — Я не очень хоч…

— Шшш. Это начало твоих действий по притуплению чувствительности к его работе, — она открывает окно интернет-браузера и вводит в строку поиска имя «Джонни Депс». В течение считанных секунд все какие только существуют ссылки с его именем появляются на экране. — «Отсосать Гилберту Грейпу», что серьезно? — она щелкает по ней мышкой.

Вначале мы видим только его входящего в комнату.

— Ох, да в задницу это, — говорит она и прокручивает вперед на десять минут. С опаской опускаю взгляд на экран и вижу Тайлера – я имею в виду Джонни – между бедер сотрясающейся всем телом брюнетки. Она кричит и сжимает в кулаках его густые волосы – точно так же, как и я в ту ночь…

— О Господи, — говорит Хизер, приближая лицо ближе к монитору. — Такое ощущение, что Гилберту Грейпу тут никто не отсасывает, похоже, что он только и делает, что сам лижет.

Чем дольше смотрю это, тем больший приступ тошноты чувствую. Этот человек был моим парнем. Он был моим лучшим другом. Этот парень… с динамика компьютера доносится протяжный стон, затем рычание Тайлера.

— «Ты – грязная сучка», — говорит он. И это парень на экране монитора уже не тот, которого я знала. Вот в чем все дело. Прихожу в себя, когда понимаю, что выхожу из комнаты.

— Джемма, — кричит мне Хизер в след.

— Мне просто нужна минутка.

Закрываю дверь в спальню, беру пульт и включаю телевизор. На канале идет «Теория Большого Взрыва», но в данный момент чувствую себя слишком расстроенной, чтобы обращать внимание на сериал. Тянусь под кровать рукой и достаю оттуда альбом с фотографиями, открывая первую страницу. На фотографии запечатлены я и Тайлер на мой седьмой день рождение, и узел, в который стягивает мой желудок, становится сильнее. Перелистываю страницы со снимками, глядя на нас, на то, как мы постепенно взрослеем на страницах альбома. Все дело в том, что Тайлер не просто маленькая, незначительная часть прошлого, он присутствует в каждом воспоминании моей жизни. Я задерживаю свое внимание на самых любимых фотографиях. На тех, когда мы на озере, в тот день мы не делали ничего, кроме как занимались сексом и бродили по пирсу. В семнадцать все кажется таким простым. Жизнь кажется такой беспечной. Могу даже сейчас представить живой взгляд в его глазах, когда он приблизился ко мне, заслоняя солнце, прежде чем поцеловать, и в тот момент он прошептал: «Сколько людей имеют такую возможность провести всю свою жизнь с тем человеком, которого любят? Все мои воспоминания включают тебя, я не хочу больше никого в своей жизни, кроме тебя!»

И именно по этой причине я чувствую такую пустоту.

Бросаю на пол альбом с фотографиями и ложусь под теплое одеяло. Шум от уличного движения раздается за окном, и я сосредотачиваю свое внимание на акустическом потолке (прим. акустический потолок — потолок, обычно подвесного типа, обладающий повышенной звукопоглощающей и звукоизолирующей способностью). Мой телефон вибрирует в кармане, и я достаю его.

«Прости меня. Я собирался тебе рассказать, клянусь. Просто мне нужно было время, чтобы придумать, как это сделать. Ты же понимаешь, что это не самая простая вещь, в которой можно признаться. Я не хотел причинить тебе боль… вновь».

И это нисколько не улучшает моего состояния, потому что он знает, что может причинить мне боль. Он знает, что может ранить меня. А мне бы так хотелось, чтобы это было не так.

Глава 14

Тайлер

Тишина буквально режет слух, когда я со злостью бросаю свой телефон на столик патио. Издавая стон отчаяния, склоняюсь вперед, понурив плечи, сидя в кресле для отдыха.

Почему из всех возможных работ в Л.А. она выбрала именно эту? Джемма не должна была узнать о моей карьере таким образом. Карьере? О Господи. Мне хочется смеяться. Я только что назвал то, чем занимаюсь, карьерой. Стриптиз, порно или что угодно близкое к этому – это просто работа, за которую платят больше, чем за то все, что умею делать. Давайте вообще называть вещи своими именами, почему люди этим занимаются – потому что, это, мать вашу, живые деньги. Отличные деньги! Люди часто работают на тех работах, которые им совершенно не нравятся ради хороших денег. И хотите, признавайте это или нет, но всех судят по их работе. Если ты работаешь администратором, то значит, у тебя нет образования. Учителем. Значит, ты любишь детей. Доктором. Значит, ты – нарцисс с комплексом Бога. Библиотекарем. Значит, ты –необщительный. Барменом, значит, ты – студент, который любит много тусоваться. Люди могут не признавать того, что я делаю, но вся фишка в том, что если мне платят отличные деньги за бессмысленный секс и если кто-то хочет посмотреть его, то почему бы и нет? Я 24-летний одинокий парень. Горячий. Альфа-самец. Любитель кончать, разбрызгивая свою сперму. Никаких проблем. Секс и деньги на руках.

Так я говорил раньше, до того как вновь встретил Джемму, а сейчас… сейчас вижу целую гребаную кучу проблем.

Мой телефон начинает звонить. И опять. И еще раз.

Тянусь за телефоном, беру его в руки со стола, чтобы посмотреть кто звонит. А телефон все продолжает трезвонить. Гребаный телефон будто прорвало. Но это не звонок или сообщения. Это, мать вашу, подписчики инстаграма.

Мать вашу. Это не прекращается.

Нажимая на уведомление, чтобы посмотреть, что происходит, на экране появляется скрин со съемки порно, где я нахожусь глубоко в теле Брэнди, а ее лицо изогнуто под странным углом с фальшивым выражением оргазма на нем. Пост от Брэнди Клит. И над ним комментарий: Самый лучший день на съемочной площадке. Мечта, которая заставляла меня течь – Джонни Депс – исполнилась, мы снялись вместе. И тут же хэштэг #ПорноЗвезда#БесконечныйДепс#ЯДумаюЯВлюблена#Порно.

Просто, бл*дь, замечательно.

***

Сижу на кровати многоэтажного отеля, ожидая, пока появится вся остальная съемочная команда.

Уже прошло два гребаных дня. Она мне так и не ответила ничего, и я ее не видел. Хадсон отправил Джемму на съемки с другим парнем по имени Вуди. От него у меня мурашки по коже. Он чертовски худой и повернут на БДСМ-херне. И Хадсон что-то сказал про темницу. Даже, бл*дь, не могу представить, где она сейчас. Я просто в шоке, что она до сих пор еще не сбежала оттуда.

Дверь открывается, и Дон – оператор, с Брэнди входят в номер. Она сразу улыбается, как только видит меня.

— Так, — говорит она своим раздражающим голосом с акцентом, присущим девушкам в Л.А. — Хад загрузил видео очень быстро. Знаешь почему?

— Ну и почему? — продолжаю пялиться на пол, потому что не хочу даже давать ей толику надежды. Она, скорее всего, влюблена в меня, ну, это очевидно, я имею в виду – #ЯДумаюЯВлюблена – Господи Иисусе, да она – психически ненормальная. Джейк прав. Мне просто необходимо позвонить на MTV, чтобы поделиться своей историей.

— Потому что мы вместе смотримся просто потрясающе.

— Чего?

— Я имею в виду, да ладно, Джонни, это круто.

— Ага. Конечно.

Чувствую, что она пялится на меня, но не поднимаю глаз. Брэнди – одна из тех девушек, которые принимают малейшее проявление эмоций на свой счет больше чем нужно, и я чертовки уверен, что она немного не дружит со своей головой. Думаю, что она одна из тех ненормальных, которые выкидывают вещи своего бывшего за дверь, мочатся на них, а затем поджигают, не забывая при этом написать в Твиттере и загрузить сэлфи в инстаграм на фоне всего того хаоса, что происходит на заднем фоне. При этом пишет комментарий, а затем хэштэг: Этот парень – полный лузер. #ВсеЧтоУТебяОсталось #СожженоУблюдок.

Не могу сдержаться, поэтому прыскаю со смеха от своих творческих способностей к придумыванию хэштэгов.

— Какое там у тебя настоящее имя, м? — спрашивает она.

— Что?! — поворачиваюсь к ней лицом.

— Ну, твое настоящее имя. Я знаю это не Джонни. Я слышала, как тебя называла та девушка, что-то вроде Тэйлор или Тайлер…

— А, да, Тайлер.

Она улыбается, ее накачанные коллагеном губы ни капельки не изгибаются в улыбке.

— Это очень даже сексуальное имя.

— Имя как имя.

— А мое, вообще-то, Саманта.

Киваю.

— Ты не очень разговорчивый.

— Нет.

— Так откуда ты знаешь ту девушку?

Бл*дь, эта тупица когда-нибудь вообще затыкается?

— Ты имеешь в виду Джемму?

— Ага.

— Мы были друзьями, — говорю ей, что мы были друзьями, потому что это не ее гребаного ума дело. Как уже сказал, я вижу яростную, припадочную психопатку, которая проглядывает в этих карих глазах, и только одному Богу известно, что за истерику она может устроить, если узнает, что я и Джемма встречались.

— О, друзья, — она поглаживает своей ладонью меня по спине, а я медленно, но решительно отодвигаюсь от нее в сторону. — Она хочет трахнуть тебя.

— Могу тебя заверить, она этого не хочет.

— Хочет.

— Так… знаешь, не хочу говорить об этом с тобой.

Она хмурит брови и делает тупое выражение лица, которое делают девушки, когда надувают губы. В это время они думают, что сексуальны, но это совсем не так. Боже, она –реально идиотка.

— Ты на самом деле придурок, знаешь об этом? — говорит Брэнди.

— Ага, — соглашаюсь с усмешкой. — Слышал об этом раз или два.

Она поднимается с противоположной стороны кровати и улыбается мне.

— Мне придурки кажутся по-настоящему сексуальными.

— Ага, просто замечательно, — бормочу себе под нос, как раз когда в комнату входит Хадсон.

Два часа спустя я – обнаженный. Она – обнаженная. Мы снимаем шесть сцен. С меня льется пот в три ручья, бедра горят, словно я делал без перерыва приседания и, черт побери, не могу кончить. Поразительно, но когда твое внимание сосредоточено на чем-то другом, а не на вагине, в которою входит твой член, очень трудно кончить. Она продолжает смотреть на меня странным взглядом, эта девчонка – чертовски странная. Хватаю ее за талию и переворачиваю на живот, лицом вниз, опускаю ее плечи, заставляя ее тем самым изогнуть спину, и закрываю плотно глаза. И самая извращенная часть этого всего то, что не могу остановиться, представляя на ее месте Джемму, потому что знаю, что если буду думать о Джемме, то кончу в считанные секунды.

И моментально кончаю. Как только камеры выключается, смотрю на Хада.

— Все нормально, мужик?

Он просматривает отснятые кадры и кивает головой.

— Ага, это выглядит неплохо. Мне нравится.

— Отлично, тогда я ухожу, если у нас все.

— Конечно. Джонни, помни, завтра у тебя назначена встреча для снятия слепка члена. Я не смогу присутствовать, но Джемма будет там, чтобы помочь тебе. Я пришлю им указания сразу в их офис, так что не волнуйся.

Я делаю глубокий вдох, когда открываю дверь в коридор.

— Замечательно.

Глава 15

Джемма

Я так и не ответила на сообщения Тайлера. Возможно, мне следовало бы, но когда временные рамки преодолевают порог в один день, то согласитесь, уже поздно что-то отвечать. Не то, чтобы я точно знала, что сказать ему. Совершенно не имею понятия. Я же не могла написать: «Эй, я понимаю, почему ты не сказал мне, что работаешь порноактером, но в данный момент я все еще немного зла на тебя». Или как вариант: «Убейся».

Но, что невероятно, так это то, что я нахожусь сейчас в красивом небоскребе в центре ЛА и знаете для чего? Ох, чтобы помочь своему бывшему парню – порноактеру сделать слепок члена, чтобы тысячи женщин могли трахать себя, засовывая в свои вагины точную силиконовую копию.

Открываю дверь, и прохладный воздух ударяет в лицо. Каблуки издают громкий цокающий звук, когда направляюсь по мраморному полу к лифту. У меня заняло приблизительно больше часа для того, чтобы подобрать нужный наряд, чтобы одеть в итоге потертые джинсы и подходящую по стилю футболку с босоножками на каблуке – на каблуке, потому что Тайлеру нравятся каблуки, и, черт бы меня побрал, но я собираюсь сделать так, чтобы он захотел трахнуть меня, при этом не позволяя ему сделать этого. Месть сладка. Ударяю ладонью по кнопке лифта и жду.

В течение считанных минут собираюсь войти в офис «Члены-Двойники», мне придется стоять там с Тайлером, пока он будет заполнять документы, чтобы по его члену сделали слепок. Официально заявляю – моя жизнь дерьмо.

Как только выхожу из лифта, мой взгляд упирается на изображение игрушечного члена с улыбающимся лицом. Просто фан-мать-его-тастика. Распахиваю дверь и прохожу внутрь, направляясь к улыбающейся секретарше, которая практически трахает глазами Тайлера.

Он поворачивается и смотрит на меня.

— Привет, — говорит он, затем поворачивается вновь к стойке регистрации.

— Привет.

— Могу я вам чем-то помочь? — спрашивает секретарша.

— Да, я здесь для того… — смотрю на Тайлера. — Как бы это там не называлось.

— Мисс Морган? — спрашивает она.

— Ага.

— О, ладно. Хорошо, — она поднимается и направляется вниз по коридору. — Вы вдвоем можете следовать за мной.

Мы с Тайлером следуем за ней по коридору к последней двери слева. Секретарша открывает дверь в помещение, которое с виду напоминает кабинет доктора. В комнате находится раковина и рабочий стол, пару стульев и кушетка для осмотра. Пока она что-то ищет в шкафах, смотрю на Тайлера. Он пожимает растерянно плечами, потирает ладонью затылок и опускается в одно из кресел.

— Хорошо, так… — заключает она, располагая предметы на столе. — Как только у него появится эрекция, вы должны смешать это с водой.

Она открывает край пакетика и высыпает белое порошкообразное вещество в железную чашку.

— Простите меня… — говорю с легкой улыбкой. — Это делать мне?

— Именно, — улыбаясь, она достает из мешочка палочку и кладет ее на стол рядом с чашкой, затем наполняет мерный стаканчик водой из раковины. — Просто смешайте воду с порошком, затем перемешайте палочкой до консистенции блинного теста…

— Постойте-ка, это что, тоже делать мне?

— Да, — медленно произносит она, в то время как киваю головой.

— А почему вы это не сделаете?

— Потому что с мужчинами проще, мы вообще практически не помогаем, если они приводят с собой помощника, — она подмигивает, прежде чем поднять вверх длинную — очень длинную — пластмассовую цилиндрическую трубку.

— Наполните трубку до отметки, вот здесь, — ее палец указывает на черную отметку, выбитую на трубке. — Затем поместите туда пенис и подождите примерно пять минут или около того, чтобы гипс схватился.

Все что я могу сделать — это рассмеяться в ответ на ее слова, когда беру из ее рук цилиндрическую трубку.

— Так, — произносит Тайлер. — Мне просто заснуть туда свой член и ждать.

— Да, но вся загвоздка в том, чтобы при этом ваш член оставался эрегированным. Эта вязкая масса растекается, схватываясь вокруг каждой, даже самой маленькой венки, каждого труднодоступного места и расщелины на головке члена.

— Вам нужны журналы? — вновь спрашивает она

— Что?

— Визуальная стимуляция… или же вы вместе?

— Оу, — качаю головой. — Нет, между нами ничего нет, журналы предпочтительней.

Женщина наклоняется, открывает шкаф и достает оттуда коробку с мятыми журналами.

— О, подумай о всех великих именах в порноиндустрии, которые касались этих страниц, — говорю я, издавая сдавленный смешок.

— Джемма, ты серьезно? — Тайлер сердито сверлит меня взглядом, в ответ лишь пожимаю плечами.

Женщина качает головой и тянется рукой к ручке двери.

— И убедитесь, что вы тщательно разделись. Гипс имеет свойство впитываться в одежду, оставляя на ней пятна.

Дверь захлопывается. И теперь мы остаемся наедине. В комнате с трубкой для снятия слепка члена в моей руке.

— Так, — говорю я. — Как мне кажется, нужно побыстрее с этим покончить.

— Прости меня.

— Ничего. Все в полном порядке.

— Джемма, давай серьезно, — произносит он тихим голосом. — Посмотри на меня.

В тот же момент смотрю на него, и как бы мне хотелось, чтобы моя реакция не была такой предсказуемой, потому что, черт меня побери, он – восхитительный, и это заставляет меня чувствовать себя глупой, никчемной и слабохарактерной идиоткой за то, что хочу его.

— Да. Смотрю.

— Мне следовало тебе сказать.

— Да нет, все в порядке. Просто я вспылила в тот день. Я просто… ты знаешь, просто была шокирована и все в таком роде.

Он пристально смотрит на меня, изучая взглядом.

— Да, конечно…

— Ничего страшного, на самом деле, — направлюсь к раковине и ставлю трубку рядом с чашей.

Он фыркает.

— По какой-то причине, я не верю тебе.

«Господи, как же я хочу ударить его».

— Тайлер, серьезно. Мы встречались в старших классах школы. Мы переспали, потому что внезапно встретились. Я имею в виду, ты – горячий и все такое, но кроме этого, тут больше ничего нет.

Наблюдаю за тем, как желваки на его лице немного дергаются, и это заставляет меня почувствовать небольшой укол в груди.

— Да… — бормочет он.

— Так давай, наконец, снимай уже свои трусы.

Его глаза сужаются, когда он скидывает ботинки. Когда он стягивает футболку через голову, мой взгляд в тот же момент останавливается на его широкой груди, испещренной мышцами. Теперь Тайлер расстегивает джинсы и опускает их вместе с боксерами вниз по ногам. Сглатываю. Он – полностью обнаженный, и тут только он, я и трубка для снятия слепка его члена в мое руке. И это все чертовски, мать вашу, неловко, потому что я не могу прекратить скользить своим взглядом по его телу. Черт возьми, это тело.

Когда мой взгляд встречается с его, он усмехается, его язык проходится по кольцу пирсинга в губе.

— Что? — спрашиваю, готовая обороняться.

— Ты пялишься на меня.

— Ты – голый.

— Ну да.

Воцаряется тишина. Могу слышать, как в моих ушах стучит пульс. Сердце заходится. Кожа горит, потому что не могу сделать вид, что меня не привлекает мужчина подобный ему. И неважно порноактер он или нет.

Прочищаю горло и смотрю Тайлеру прямо в глаза.

— Ты собираешься сделать так, чтобы твой член встал? У меня нет с собой виагры, так что, надеюсь, он у тебя еще в рабочем состоянии.

— Ага, — вижу в его глазах вспышку, которая появлялась там с тех времен, когда мы были еще детьми. У него всегда был этот взгляд, когда он собирался сделать что-то ужасное, и после этого обычно я всегда уходила домой в слезах. Это чертова война, и я знаю это. И он тоже прекрасно это знает. Черт побери.

Его взгляд впивается в мой, когда он сжимает ладонь вокруг своего члена.

— Не хочешь помочь?

— Нет.

— Было бы более забавно, если бы все-таки помогла.

— Тайлер!

Он делает большой шаг в мою сторону, сокращая между нами расстояние.

— Не смей подходить ко мне, пока эта штука не находится в твоих трусах.

Он смеется. Мой взгляд остается сосредоточенным на его лице, но в то же время краем глаза я все еще могу наблюдать за его движением руки. Тайлер поглаживает свой член прямо передо мной, я имею в виду, ему приходится делать это, ситуация обязывает. Но, черт побери, это странно и неловко, и, бл*дь, горячо, и в данный момент я ненавижу себя, потому что это выглядит нереально горячо. Стараюсь из-за всех сил не опускать взгляд к его промежности. Правда, очень-очень стараюсь сделать это.

— Ну что, у тебя встал? — спрашиваю , отказываясь смотреть на его член.

— Без понятия, — говорит он, сдерживая смешок.

— Что значит ты без понятия?

— То и значит: я без понятия, не хочешь проверить?

— Отвали.

Тайлер смеется, поглаживая член только сильнее, и, черт побери, его вынужденные движения привлекают мое внимание, и да, его член – твердый. Разворачиваюсь, наливаю воду в чашку и быстро перемешиваю гипс, до того момента пока его консистенция не начинает напоминать густое тесто.

— Ну и что, черт побери, мне теперь делать? Просто перелить это в трубку, или мне следует это как-нибудь вычерпать при помощи трубки?

— Эм, черт… — он подходит ко мне, все еще продолжая поглаживать член. Тайлер заглядывает мне через плечо, смотря в чашку. — Может все-таки перелить это?

— Здесь нет никакого «носика», чтоб можно было сделать это аккуратно.

— Ну, если ты будешь вычерпывать это, повсюду будет бардак. Все будет в гипсе.

— Грязно будет в любом случае, Тайлер.

Он подходит ближе, беря свободной рукой чашку и смотря на нее.

— Мой тебе совет — перелей это.

— Ты можешь хоть на секунду прекратить дрочить?

Он раздраженно фыркает.

— Я сейчас совершенно не испытываю возбуждения – если я прекращу дрочить, у меня пропадет эрекция.

— О, Боже мой! — беру трубку и держу над раковиной, заливая в нее гипс с чашки. Гипс повсюду. Тонкая белая полоска гипса покрывает мою руку и вместе с этим всю раковину. — Вот так.

Я поворачиваюсь и протягиваю ему трубку.

— Держи.

— Что держи?

— Это. Возьми ее.

Он пожимает плечами. Его рука все еще остается на члене.

— Тайлер, засунь член в нее, — требую я.

Он забирает у меня трубку и засовывает член внутрь, погружая его в гипс.

— Эээ… это так… — его лицо ошеломленно кривится. — …Странное ощущение. Там тепло и…

Не могу ничего поделать и прыскаю со смеху, когда смотрю на его член. Он находится внутри тубы, за края которой вытекает белая вязкая жидкость.

— Черт, он схватывается, — его брови хмурятся, глаза распахиваются. — Ох, бл*дь. Джемма, оно должно так сильно сдавливать?

— Как будто я знаю, — я сморю на часы. — Хорошо, пять минут. Просто постарайся, чтобы твой член был эрегирован и находился в трубке еще пять минут.

Он фыркает.

— Это все так глупо.

— Что именно?

Тайлер указывает рукой на член.

— Вот эта херня.

— Ну да…

И мы стоим в тишине на протяжении следующих четырех минут.

— Хорошо, — смотрю на его член, затем перевожу взгляд на его лицо. — Давай, вытаскивай его.

Тайлер послушно кивает и пытается снять трубу со своего члена.

— Черт, — выдыхает он.

Тайлер еще раз довольно сильно дергает.

— Бл*дь! БЛ***ДЬ! — дергает еще и еще раз, и снова. — Мать твою!

— Застрял?

— Да!

Он поднимает руки, покрытые гипсом, пряча свое лицо в ладонях.

— Просто расслабься, хорошо? — прошу его.

— Расслабиться? Мой член застрял в цилиндрической трубке с гипсом!

— Да, но, думай позитивнее, он мог застрять и в худших местах. Просто остынь и расслабься на мгновение.

Проводя нервным движением по волосам, Тайлер начинает взволнованно ходить из стороны в сторону, пластиковая трубка болтается в разные стороны с каждым его шагом.

— Сделай так, чтобы у тебя прошел стояк, — издаю крохотный смешок. — Тогда, наверное, она сама упадет.

Он поворачивается и сердито буравит меня взглядом.

— Не могла бы ты сходить позвать кого-нибудь, пожалуйста?

— Оу, да, — хихикаю. — Конечно.

Выхожу в коридор, нахожу одного из работников и отправляю его в комнату, в то время пока сама жду в приемной. Когда Тайлер, наконец, выходит из комнаты, он не улыбается.

— Все нормально? Получилось вытащить без потерь? — спрашиваю, когда мы направляемся к лифту.

— Ага.

— Хорошо, — нажимаю кнопку вызова лифта.

Я бы солгала, если бы не сказала, что это все довольно-таки странно, и даже не исходя из очевидных причин. Странно чувствовать, когда кто-то, кто был для тебя близким человеком, стал тебе совершенно чужим. Но в данный момент мы оба стали чужими друг для друга. Эта степень неловкости – самая худшая из всех. Часть меня отчаянно жаждет, чтобы все вновь было так, как раньше, но это невозможно.

— Мне нравится эта футболка, — хитро говорит он. — Это же с их первого концерта, не так ли?

— Я смотрю вниз на потертую футболку группы «Pandemic Sorrow» и киваю.

— Ага.

А во мне бьется лишь одна мысль: «Пожалуйста, ради всего святого, только не упоминай о видео со Стоуном».

— О, круто…

— Ага… — сглатываю.

И вновь воцаряется звенящая тишина. Опять появляется напряжение, раньше бы я извлекла пользу из этого напряженного молчания, но теперь, это уже не так забавно. Быстро бросаю взгляд в его сторону, и он натужно улыбается: «Бл*дь, эти ямочки, что появляются на щеках». Он достает из кармана телефон и пока смотрит на экран, мое внимание приковано к его лицу.

Двери лифта разъезжаются в разные стороны, и мы оба заходим в кабину. Тайлер нажимает кнопку, затем прислоняется к боковой стенке лифта. Его выражение лица остается непроницаемым, взгляд жестким.

— Так мы будем игнорировать друг друга, пока нам не придется работать вместе? — спрашивает он. — Вот как теперь все будет?

— Нет, я просто… Я имею в виду, что у нас нечего сказать друг другу, так?

— Точно, — он издает ироничный смешок, от чего мне хочется придушить его еще больше.

— Просто, я тебя больше не знаю. Ты меня тоже.

Лифт издает звон, когда преодолевает каждый следующий этаж, но он едва тащится.

Тайлер закрывает глаза, качая головой.

— Это не было моей целью в жизни, ты же понимаешь?

— Спасибо, Господи, и на этом.

Он вздыхает.

— Как будто ты невиннее, чем я.

— Отвали, Тайлер. Я работаю на порно-компанию, это правда, из этого следует, что у меня затруднения в денежном плане, именно поэтому я застряла тут. Но я не трахаю потасканных девок с поддельными сиськами перед камерой, — усмехаюсь. — И заметь, это не я рискую подцепить целый букет венерических заболеваний.

— Господи, я уже и забыл, какой злой ты можешь быть.

— Злой?

— Именно, когда ты сердишься, ты становишься чертовски злой. Всегда такой была.

Ничего не отвечаю на эти слова, но он издает смешок.

— Как тогда, когда нам было по девять лет, и ты разозлилась на меня за то, что я нанес на твоих Барби боевой раскрас. Хочешь сказать, что тогда ты тоже не была зла?

Закатываю глаза.

— Ты из тех, кто терпит и накапливает дерьмо внутри себя, а затем в один момент тебя «прорывает», и ты делаешь что-нибудь безбашенное, — говорит он.

— Ты забыл упомянуть, что устроил им сексуальную оргию в огромном бассейне. Это меня добило.

Он звучно смеется.

— И ты прождала неделю, чтобы отомстить мне, — пожимаю плечами, стараясь не рассмеяться, потому что то, что я сделала, было ужасно. — Ты взяла собачье дерьмо и добавила его в автомат для пускания мыльных пузырей, потом смешала его с мыльной пеной. На самом деле, ты взяла его у меня и как будто пошла играть с ним, но затем возвратилась ко мне и с глазами полными слез сказала, что он не работает, ну и что я сделал тогда? Я снял верхнюю крышку и загляну внутрь. А там плавало собачье дерьмо в мыльной пене. Меня стошнило, а ты рассмеялась надо мной.

— Ты заслужил это.

— Возможно… Потому как позже в тот день я помочился в твою песочницу, поэтому как мне кажется, это было честно.

Качаю головой.

— Поэтому, — Тайлер вздыхает. — Я даже не хочу думать о том, что ты сделаешь в этот раз.

— Я не злюсь.

— Да, ты злишься, малышка.

«Господи, как же я хочу, чтобы он думал, что мне наплевать на это». Смотрю на него, все еще не в силах принять то, что он – порноактер. Я имею в виду, не поймите меня неправильно, знаю, что он – порноактер, потому что его образ, что я видела в тот день не сотрется из моей головы, но все же, смотря на него, прислонившегося к боковой стенке лифта в джинсах и футболке, просто не вижу в нем порноактера. Я все еще вижу в нем того парня, с которым вместе росла.

Двери лифта разъезжаются в стороны, и мы выходим из кабины лифта.

— Джемма, — произносит Тайлер тихим голосом. — Все дело в том, как бы смешно это не звучало, я не шлюха.

Но как бы мне не хотелось поверить в это, я просто не могу. Я. Не. Могу.

Глава 16

Тайлер

Сухая Калифонийская жара заключает меня в свои объятия в тот момент, как выхожу на пешеходную дорожку, поправляя член в джинсах. Черт возьми, он звенит от пустоты, а на яйцах остались небольшие кусочки застывшего гипса, который придется дома удалить каким-то образом. Джемма вздыхает позади меня, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. Ветер захватывает ее темный локон волос, и она убирает его с лица, ругаясь себе под нос. Бл*дь, отчаянно хочу поцеловать ее. Это очень странное ощущение – желать девушку и хотеть находиться рядом с ней. Когда ты снимаешься в порно, у тебя остается не так много времени для влечения или желания.

Мы останавливаемся на перекрестке, и я откровенно пялюсь на нее, вспоминая первый раз, когда увидел Джемму. Мы только переехали в наш дом, я находился на подъездной дорожке, катаясь на велосипеде с младшим братом, Брентом. Она вышла на веранду, одетая в розовую балетную пачку, спустилась по ступенькам, взмахивая в воздухе волшебной палочкой и напевая песню из Аладина. Я перестал крутить педали на велосипеде и остановился, пристально смотря на нее. Может, мне было всего шесть, но даже в том возрасте, она заставляла меня смотреть на нее, затаив дыхание от красоты. Джемма побежала по лужайке перед домом, но затем внезапно остановилась, понимая, что я смотрю на нее. Она помахала мне. Я помахал в ответ. И чуть позже в тот же день, она и ее мама пришли к нам с шоколадным печеньем. С того самого момента, мы всегда были вместе, не разлучаясь. Думать об этом на самом деле чертовски печально. Как мы допустили, что наши отношения закончились таким образом… как я посмел ранить ее чувства, растоптать все, что у нас было из-за собственной неуверенности и ревности. Я так чертовски сильно и отчаянно любил эту девушку, я не мог отвести от нее глаз с того самого момента, как увидел. И скорее всего, это и есть любовь с первого взгляда. Не могу припомнить ни одного момента в жизни, когда бы не любил ее, или мне нравилась другая девушка, и если быть честным, я никогда не прекращал любить ее. Это все так чертовски глупо.

— Не хочешь прокатиться на пляж? — спрашиваю я.

— Нет.

— Титч… — она поднимает на меня свои глаза. Я улыбаюсь. — Да ладно тебе, Титч. Завязывай, ты не можешь злиться на меня вечно.

— Я не злюсь, Тайлер.

Светофор загорается, и мы переходим на противоположную сторону улицы.

— Твой левый глаз дергается, когда ты злишься.

Она фыркает.

— Он дергался большую часть дня, — говорю я.

— Спазм. У людей могут быть спазмы.

Хватая за руку, останавливаю ее.

— Послушай, прости меня. За все, хорошо? Дело все в том, что я невыносимо скучаю по тебе, и если ничего у нас больше не получится и нет даже малейшего шанса на это, то в этом случае я хочу хотя бы остаться просто друзьями. Ты была моим лучшим другом, ты просто не можешь вот так это все выбросить и забыть.

— Я и не делаю этого, — ее глаза сужаются, она медленно выдыхает. — Это сделал именно ты, помнишь?

Так и есть. Крошечная частичка гнева вырывается, бурля, всплывая на поверхность.

— Я был глупым, и мне было больно.

Джемма прекращает идти и смотрит на меня сердитым взглядом.

— Послушай, Тайлер, нам предстоит много работать вместе, и я принимаю это, все нормально. Но я не готова начинать какие бы то ни было отношения с тобой. Может быть когда-нибудь, но, я не могу ускорить происходящее, не могу вести себя с тобой как прежде, — на этих словах она уходит от меня прочь по направлению к черной Хонде, припаркованной обочины. — Увидимся на работе, — она открывает дверь, забирается в салон и заводит двигатель. Даже не машет мне рукой на прощание, когда уезжает прочь.

Все дело в том, что Джемма – ужасно упёртая. Я знаю это. И если подумать о ситуации, которая сейчас происходит между нами, то она не сильно отличается от первых семи лет наших отношений. Я бегал за ней, старался заполучить ее изо всех сил, привлечь внимание, а она сопротивлялась и отталкивала меня. Хорошо, что я – такой настойчивый. И поверьте, с годами настойчивость никуда не делась.

На обратном пути к моей машине выуживаю из кармана телефон и набираю Хадсона.

— Да? — отвечает он раздражительно, впрочем, как всегда.

— Привет, Хад, я насчет Джеммы…

— Что, хочешь сняться с ней?

— Что? Нет!

Он вздыхает.

— Тогда что?

— Я не хочу, чтобы она присутствовала на моих съёмках.

— Что? Почему это?

— Все это сложно объяснить, но не могу собраться, когда она находится рядом со мной.

— Ох, бл*дь. Что, уже? Ты уже превратился в диву?

Меня бесит его тон, зло произношу.

— Послушай, чувак, она – моя бывшая. А это чертовски отвлекает от работы, понятно? Если она нужна тебе на съемках, отлично, но сделай так, чтобы мы не пересекались, пожалуйста, мой член был бы тебе благодарен за это.

— Ты что, трахал Эльзу? — смеется он. — Как бы то ни было, Джонни. Когда твой член доволен, я доволен.

— Спасибо, мужик.

— Без проблем. Увидимся в четверг.

Я нажимаю «отбой» и забираюсь в машину, усаживаясь за руль. Глядя в зеркало заднего вида, издаю стон. Вы полагаете, что она оценит тот факт, что я попросил Хадсона держать ее подальше от моих съемок? Нет, как бы не так. Практически уверен, что если Джемма узнает, то ужасно взбесится. Возможно, это чертовки глупо полагать, что все обиды тянутся отсюда. Но я чертовски сильно верю в возможность того, что между нами может что-то получиться, что у нашей любви есть второй шанс, если она не будет наблюдать за тем, как я день напролет засовываю свой член в вагины других девушек. Потому как не собираюсь бросать свою работу ради того, что, возможно, произойдет, а возможно и нет, но как не крути, – это отличное решение.

Как говорится, с глаз долой – из сердца вон.

Глава 17

Джемма

Сегодня был просто великолепный день. Заметьте, я говорю с сарказмом. Я смотрела, как Бенсон – перекачанный стероидами парень, трахался на протяжении трех часов к ряду. Три часа. С каких только ракурсов не велась съемка минета. Прибываю в растерянности. Но плюсы очевидны, лучше смотреть, как Бенсон трахает девушку, чем Тайлер — т.е. Джонни, или какое там у него сейчас имя. Если серьезно, то прежде чем начать тут работать, я наивно полагала, что трахаться с людьми для съемок порно – это невероятно легко. Ты просто раздвигаешь ноги, садишься на лицо, чтобы тебе отлизали… но все не так просто, как в обычном сексе. Им приходится прерываться, а затем начинать сначала, чтобы привыкнуть к нужному ракурсу или занять новую позу. Если бы я была на их месте, то сдохла бы после первых тридцати минут… нет даже ни малейшей возможности, что кто-то из партнеров может ощутить удовольствие.

Беру пустую баночку из-под лубриканта и выбрасываю в мусор, и как только собираюсь на выход, Брэнди входит в комнату, останавливаясь прямо передо мной. Ее волосы собраны в хвостики, она одета в короткие, обрезанные джинсовые шорты, клетчатый топ на бретелях и ковбойские сапоги.

— Привет, девчонка! — мелодично произносит она, надувая шарик из жвачки.

— Эм, привет.

— Ты закончила на сегодня?

— Ага, — чуть отодвигаюсь от нее и направляюсь в сторону двери. А когда смотрю через плечо, то замечаю, что она направляется за мной вниз по коридору.

— За Бенсоном прикольно наблюдать, да? — спрашивает она.

— Ну да.

— Я всегда получаю удовольствие, когда снимаюсь с ним.

Киваю, хотя на самом деле мне нет разницы, с кем ей нравится сниматься. И вместо того, чтобы направиться к лифту, направляюсь в сторону лестницы, потому что мне кажется, что она выберет другое направление, но она не делает этого, продолжая упрямо идти за мной.

— Так откуда вы с Джонни знаете друг друга?

Выдыхаю. Так вот почему она следует за мной.

— Мы выросли вместе.

— Оу, — она замолкает. — Так вы типа друзья?

— Да. Что-то вроде того.

— И ты не знала, что он снимается в порно?

— Нет, — Боже, интересно, как много времени у меня займет спуститься через три лестничных пролета?

— Так ты начала работать и не знала, что он тоже тут работает?

— Ага.

Она мерзко хихикает.

— Ну, что сказать, наверное, это очень странно?

— Слово «странно» не описывает всех чувств.

Открываю дверь и выхожу в вестибюль.

— Ну, так вот, — говорит она, когда дверь захлопывается с грохотом за ее спиной. — Мне нужно возвращаться к съемкам фильма. Ты знаешь, нам иногда следует встречаться. Заниматься всякой девичьей чепухой.

— Эм, ага. Конечно.

Брэнди улыбается, прежде чем уйти. Но я не идиотка. Прекрасно понимаю, что она делает, и определенно не собираюсь встречаться с ней. Не собираюсь встречаться ни с кем из них. На самом деле я больше, чем готова отправиться домой и приступить к просмотру гребаных «Золотых Девочек» с Хизер (прим. «Золотые девочки» — американский телесериал канала NBC, созданный Сьюзан Харрис и произведенный компанией «Touchstone Television»). Сделать что-то, что не имеет ничего общего с членами, вагинами и задницами. Вот именно то, что мне необходимо.

Как только выхожу на улицу, такое чувство, что меня сейчас охватит пламя. Глядя на парковку, вижу, как волна жара подниматься от асфальта. Дорожки пота скатываются по вискам к тому моменту, как подхожу к машине. Кожаное кресло обжигает спину и заднюю сторону ног. Пока усаживаюсь в машину, ругаюсь себе под нос, вставляя ключ в замок зажигания. Мне нужен кондиционер, прежде чем я внезапно загорюсь. Поворачиваю ключ — и ничего не происходит.

— О, черт! Да вы, наверное, прикалываетесь надо мной? — ударяю кулаком по рулю и издаю стон, прежде чем вновь предпринимаю попытку завести машину. Но она не заводится и не издает совершенно никаких звуков. Ничего.

Поднимаю сумочку с пола и достаю телефон, чтобы набрать Хизер сообщение, но, естественно, мой телефон полностью разряжен. Бросаю телефон на пассажирское сидение и начинаю биться головой о руль, с каждым ударом клаксон автомобиля издает снова и снова громкий звук. «Что я сделала такого, чтобы заслужить все то случайное дерьмо, которое происходит на притяжении пары недель в моей жизни?» Внезапно раздается стук в окно, и прежде чем я успеваю посмотреть, кто это, ведь основываясь на всем том дерьме, что происходит со мной, не трудно догадаться, кто находится за стеклом.

Продолжая прижиматься лбом к рулю, медленно поворачиваю голову в сторону окна и смотрю одним глазом на того, кто стоит снаружи. Ага, это Тайлер, и теперь, плюс ко всему происходящему со мной дерьму, моя спина взмокла от пота.

— Не заводится? — говорит он через открытое окно.

— Нет, — тянусь к двери, чтобы открыть ее, и он отходит на пару шагов назад.

— Дай-ка я взгляну.

— Она заглохла, — говорю, выходя с водительской стороны.

Он садится на мое место и пытается завести. «О, Боже, эти мужчины».

— Тайлер, я же только что сказала, что двигатель заглох.

Он кивает.

— Я знаю, — а затем он улыбается своей наглой улыбкой. Устремляясь рукой вниз, чтобы открыть капот, затем выходит из машины и обходит ее. Тайлер начинает копаться под капотом, что-то проверяя.

Скрещиваю руки на груди и выставляю вперед бедро.

— Когда это ты начал разбираться в машинах?

— Я же парень. А парни разбираются в машинах.

Закатываю глаза, потому что Тайлер совершенно не разбирается в машинах.

— Только прошу тебя, не сделай хуже.

Он отходит от капота, направляясь обратно к сидению, и пытается вновь завести машину.

— Ну, — он пожимает плечами. — Кажется, я ничем не могу помочь.

Он берет мою сумочку с пассажирского сидения, выбирается и захлопывает дверцу машины.

— Пойдем, — говорит он через плечо.

— Что? Куда?

— Ты что хочешь остаться здесь? Темнеет вообще-то. Именно в это время появляется всякая нечисть, — Тайлер смеется, затем добавляет. — И Франкенштейн.

Фыркая, следую за ним к его мустангу, припаркованному через несколько парковочных мест. На моих губах растягивается крохотная улыбка. Этот мустанг у Тайлера еще со старших классов школы, он – потрепанный, но все равно такой же классный.

— А у кого-то все тот же вкус на машины.

Он улыбается и открывает дверь для меня.

— Да, и в женщинах тоже. Никаких изменений, я неисправим, — говорит он с налетом грусти.

Его выпад заставляет румянец разлиться на моих щеках, и я внутренне отчитываю себя за то, что позволила ему достать себя.

— Спасибо, — благодарю, садясь в машину.

Мгновение спустя, Тайлер уже сидит за рулем. Двигатель оживает, и я могу чувствовать его гул под сидением.

— Где ты живешь? — спрашивает он.

— Венис Бульвар.

Он выезжает с парковочного места и вжимает педаль газа до упора, прежде чем мы выезжаем на улицу.

— Я позвоню в автомастерскую и попрошу забрать твою машину.

— Скорее всего, все дело в генераторе или еще в чем-то.

Пока Тайлер ведет машину, продолжаю смотреть на него. Воспоминания о прошлом, всплывающие в моей голове, задевают меня. Именно в этой самой машине, я ездила с ним, когда была подростком. Мы ездили вместе школу, на вечеринки, да мы вообще все делали вместе. Если честно, пробег моей машины едва насчитывал больше тысячи миль, потому что я всегда ездила с ним. Тайлер, подобен запаху, который вы чувствуете время от времени, что заставляет вас погружаться в прошлые воспоминания.

Он смотрит на меня краем глаза.

— Что такое?

— Что ты имеешь в виду под своим «что»?

— То, что ты смотришь на меня словно ненормальная.

Мое лицо покрывается румянцем.

— Я просто смотрела на тебя.

— Ага, — когда Тайлер говорит это, на его щеке появляется ямочка. — Как ненормальная.

И… воцаряется тишина. Мне следует сделать что-то, чтобы увести свои мысли подальше от размышления о нас, поэтому делаю единственную вещь, которая способна отвлечь меня от этого.

— Тебе нравится это? — неуверенно спрашиваю.

— Что? — его глаза сужаются, лоб хмурится. — Нравится что?

— Порно.

Он откидывает голову назад и смеется.

— Нравится ли мне порно?

— Да.

— Смотреть или сниматься в нем?

— Ну… — вспоминаю первый раз, когда смотрела с ним порно. — Я знаю, что тебе нравится смотреть его, как тогда «Дебби покоряет Даллас»… (прим. «Дебби покоряет Даллас» 1978 г. Фильм о девочках из группы поддержки, пытающихся заработать достаточно денег, чтобы стать черлидерами у команды «Далласских Ковбоев». Поэтому после уроков девочки всей командой шли на заработки)

— О, это было забавно! — говорит он.

— Это напугало меня.

— Не правда.

— Мне было всего шестнадцать.

— И…

— И ты подумал, что было бы прикольно есть попкорн и смотреть порно.

Тайлер пожимает плечами.

— Это так и было.

— Нет, — возражаю я. — Не было.

— В тот день у нас был наш первый секс, — улыбается он.— В этом и заключался мой план.

— Это не имело ничего общего с порно.

— Все было связано в тот день с порно.

— Тайлер, прекрати избегать ответов на мои вопросы.

Он тянется ко мне рукой и берет за колено, стискивая его, и я не хочу, чтобы он убирал свою руку.

— Я не избегаю, просто вспоминаю.

— Тебе нравится заниматься этим?

Выдыхая, он пожимает плечами.

— Конечно.

— Конечно?

— Да, именно так. Конечно.

— Не очень обнадеживающий ответ, — отвечаю с легким смешком, смотря на свою ногу, поскольку его рука все еще располагается на моем бедре.

— Ага, так и есть, — его тон бесстрастный, словно ему совершенно наплевать на свою работу.

Его ладонь ласково скользит вверх по моей ноге и теперь большой палец нежно поглаживает верхнюю часть моего бедра. Мне следовало бы убрать его руку… но я не могу. Просто закатываю глаза.

— Так, тебе нравится, что тебе платят деньги за то, чтобы ты доставлял оргазмы?

— Да, конечно.

Он выдыхает.

— А какая тебе разница до всего этого?

— Просто пытаюсь понять, почему ты занимаешься этим.

— А почему бы и нет.

— Никто просто так не станет заниматься этим. Сомневаюсь, что кто-то планирует стать порноактером.

— Ну, я просто попал в это, не сказать, чтобы это было моей мечтой.

Не знаю, что хочу от него услышать, но хочу больше, чем его ответы. Хочу услышать точный ответ, нравится ли ему это или нет, что-то кроме его странного ответа «конечно», потому что нельзя иметь такую работу как эта и быть безразличным к этому – и ко всему прочему, его ладонь все еще находится на моем бедре, она просто лежит там, словно там ей и место. Это все чертовски странно.

Вздыхаю.

— Мы рассказывали друг другу все. Ты мне признался, что писался в кровать, когда тебе было семь, и… — прикрываю свой рот, чтобы не рассмеяться от воспоминаний об этом. — И давай не будем забывать, когда мы были в средней школе после выпускного в домике на озере ты напился так, что обмочился в кровати. Я никогда этого не забуду. Ты проснулся и уставился в потолок, начиная трогать рукой место вокруг себя на кровати, при этом не сводя взгляда с потолка, — теперь смех вырывается из меня. А Тайлер даже не кажется смущенным этим воспоминанием. — Ты спросил меня, не течет ли потолок. Я имею в виду, что ты обмочился, когда спал со мной в кровати, а тут не говоришь, нравится ли тебе сниматься в порно? Это не честно.

— Это просто работа. И все. Как можно что-то чувствовать к работе. Джемма, ты накручиваешь себя и причем зря.

— Это все, что ты можешь сказать?

— Именно, — Тайлер пожимает плечами и убирает руку с моей ноги. Черт побери.

Сглатываю.

— Ты что, хочешь сказать, что не получаешь удовольствия от секса, за который тебе еще и платят. Ты меня за дуру считаешь?

— Джемма, это не то, что ты думаешь, это работа.

— Это секс, Тайлер, — говорю я. — А занятие сексом приносит удовольствие.

— Ты спрашиваешь меня о том, доставляет ли это удовольствие, или нравится ли мне это? — он смотрит на меня и усмехается, прежде чем перестроиться в другой ряд.

— О втором.

— Это просто… просто другие ощущения, понимаешь?

— Нет, — отрезаю я. — Я же не порноактриса. Поэтому даже не представляю.

— Секс в порно – это просто секс.

— Да, а тебе нравится заниматься сексом, точно.

Качая головой, Тайлер смеется.

— Ага, секс – это хорошо.

— Тогда тебе нравится быть порноактером?

— Как я уже и сказал, — он смотрит на меня, приподнимая бровь, — конечно.

— Ну и какая у тебя любимая партнерша по съемкам?

— Джемма, ты знаешь, я не хотел бы гов… — он качает головой.

Перебиваю его, не в силах остановиться и заткнуть свой рот. Он словно предатель продолжает выдавать снова и снова слова, которые явственно подтверждают, что мои чувства выходят далеко за рамки дружеских. И это меня ранит.

— Нет, стой, у тебя обязательно должна быть самая любимая, должна быть та, к кому ты относишься по-особенному, ну, или что-то в этом роде.

— Джемма, послушай, услышь меня. Нет. Нет такой девушки.

Сужаю свои глаза, глядя на него.

— Да, ладно тебе, Тайлер. Ты обязательно должен испытывать влечение, ну хоть немного к одной из них, я имею в виду, ты трахаешь их тела перед камерой. Просто ответь.

— Я не испытаю вообще никаких чувств ни к кому, когда идет съемка. Ни к одной девушке, с кем я снимался, я не чувствовал вообще ничего.

Вскидываю руки вверх.

— Боже, парни – такие странные. Нет ни единого шанса, что я смогла бы трахаться с кем-то снова и снова и, в конце концов, не испытывать вообще никаких чувств к этому человеку.

— Ну, ты же девушка, Джемма, — его ладонь вновь ложиться на мое бедро, только на этот раз чуть выше, подушечки пальцев начинают неспешно поглаживать кожу. — Вы на самом деле странные, — мягко выдыхает он.

— Конечно странные… — издаю ироничный смешок и отворачиваюсь, смотря в окно.

— Титч, это совершенно отличные чувства. Это работа. Я получаю за это деньги. И я ничего не испытываю к ним, они для меня не существуют. Безымянные вагины, — он судорожно выдыхает, прежде чем взглянуть на меня. — Понимаешь, Титч, когда мы встретились с тобой и у нас все закончилась сексом – это просто произошло, я отчаянно желал этого, желал этого больше, чем сделать следующий вдох. Я хотел тебя. Я хотел заняться с тобой сексом, и это все, о чем мог думать с того момента, как ты села в такси. И как только между нами все вспыхнуло, не мог насытиться тобой. Мне было мало тебя, твоих ласк, я хотел буквально поглотить тебя, — он переводит дыхание, мягко поглаживает меня по ноге. — Понимаешь, — вновь говорит он запальчиво. — Это такое ощущение, будто у тебя закатываются глаза от нереального удовольствия. Это по-настоящему. Я и ты, и то, что между нами – это на самом деле, там нет притворства. А то, что я делаю на работе – это механические движения. В них нет ничего даже крупицы чувств. Вообще. Ничего.

Ощущаю небольшой трепет внизу живота, нервную дрожь и восторг – но я не должна испытывать этого. Однако мое сердце еще не было настолько переполнено такими разными эмоциями за последнее время. Сглатываю.

— Да… хорошо.

— Это неприятно тебе? — говорит Тайлер едва слышно.

— Что?

— Ну, то, что я сравниваю секс на работе с тем, что было между нами?

— Нет, — лгу я.

— Просто я хотел, чтобы ты знала, что ты – первая девушка, кого я захотел, захотел на самом деле, с того момента, как начал сниматься.

— О Господи, это что, что-то вроде комплимента или что?

— Определенно комплимент, — он убирает руку с моей ноги и указывает в окно. — Повернуть здесь?

— Оу, — быстро перевожу взгляд на окно. — Да, второй поворот ведет к моему дому.

Мы подъезжаем к входу, автомобиль чуть замедляет скорость, проезжая по искусственной неровности на асфальте. Показываю на свой подъезд, и прежде чем машина успевает полностью затормозить, спешно выбираюсь из нее.

— Спасибо, — быстро бросаю, когда Тайлер глушит двигатель.

— Это будет грубо не пригласить меня войти, — говорит он мне в след, выбираясь из машины.

— Тайлер.

— Только отлить. И все.

— Ладно.

Он следует за мной по лестнице к двери. Когда я захожу в квартиру, то ожидаю увидеть Хизер, растянувшейся на диване, но гостиная пуста. Указываю в сторону коридора.

— Ванная находиться там.

— Спасибо, — говорит он мне и проходит мимо.

Кладу свою сумочку на кухонную столешницу, и как только дверь ванной закрывается, спешно бегу в сторону спальни Хизер и вижу, что дверь закрыта. Ее нет дома. Срабатывает слив в туалете, и включается вода. Быстро возвращаюсь в гостиную.

Дверь распахивается, и секундой позже Тайлер стоит в центре комнаты и проводит рукой по своим темным волосам.

— Мне нравится твоя квартира, — говорит он.

— Спасибо.

Господи, и он просто продолжает стоять там. «Какого хрена он вытворяет?»

— Где твоя соседка по квартире? — спрашивает он.

— Не знаю.

— Хммм… — он садится в дальний угол дивана и улыбается мне. Мой взгляд опускается к его рту, когда он прикусывает губу. «Ну почему этот пирсинг кажется таким сексуальным? Боже». Тайлер проводит руками по своим потертым джинсам.

— Так, — произносит он, — и что ты собираешься делать?

— Тайлер…

— Дааа, — усмехается он. — Что такое, Титч?

— Ты же сказал, что тебе просто нужно отлить.

— Что я и сделал.

— Ииии?

Он пожимает плечами, будто не понимает, что происходит.

— И теперь я сижу на твоем диване в твоей компании. Забавно как все обернулось?

Сужаю глаза, пристально глядя на него. Он в ответ сужает свои с гордой улыбкой на своих губах.

— Ты такой… такой… — напряженно выдыхаю. — Просто, Боже, дай мне сил.

Он смеется.

— Упрямый? Да нет же, черт побери. У меня заняло шесть долбанных лет, чтобы добиться твоего поцелуя. Я целеустремленный.

— Ага, что-то типа того.

Когда он поворачивается ко мне, с его лица сходит улыбка.

— Слушай, я понимаю, что это все странно. Но все дело в том, Джемма, что я хочу обратно моего Титча.

Впиваюсь в него взглядом, потому что, ради всего святого, он что, думает это так легко?

— Ты знаешь, что ранит больше всего? — говорю я, сражаясь изо всех сил с ощущением тяжести, что стискивает грудь. — Что мы просто расстались. И все. На этом все было кончено. Все эти годы дружбы просто канули в небытие… а ты просто позволил этому произойти.

Его взгляд опускается на колени, и он кивает головой.

— Да, я знаю это.

— Почему ты сделал это?

Пожимая плечами, он нервно хлопает в ладоши и подается вперед всем телом.

— В самый первый день, когда я увидел тебя… — короткий смешок срывается с его губ. — Даже когда я был ребенком, все, чего я хотел, – просто быть рядом с тобой, ты понимаешь, в тебе всегда было что-то такое, что заставляло меня преследовать тебя, хотеть сделать тебя только своей, любить тебя сильнее, хотя сильнее, вероятно, уже нельзя. И потом мы расстались. И для меня больше не осталось ничего. По крайней мере, не осталось того, чего бы я так отчаянно желал, как тебя. Во мне словно погас огонь, который давал мне силы стремиться и идти вперед, — он поднимает взгляд от своих рук, и в его глазах стоит ласковое выражение. — Я был ужасно глуп и чувствовал отчаянную, удушающую боль и злость на самого себя.

— У тебя была стипендия, — сглатываю, потому что это задевает мои чувства, бередит мои старые, хоть и не совсем затянувшиеся, раны, а я не хочу себя мучить.

— Да, была. Но было больше – была ты, — он тянется ко мне, накрывает нежно ладонью мою щеку, и, повинуясь инстинкту, я льну к его прикосновению, мои глаза закрываются. — Если бы я остался, то не потерял бы тебя, — произносит он, а я тяжело выдыхаю. — Я так ревновал тебя. Ненавидел ругаться с тобой по поводу и без повода.

Распахиваю глаза, его лицо находится так близко от моего.

— Мы оба очень ревновали.

— Я был так глуп.

— И я.

Его взгляд опускается к моим губам, большой палец нежно ласкает кожу на моей щеке. В одно мгновение наши взгляды встречаются, и вокруг нас витает ощущение, что нам следует поцеловать друг друга. Ощущения кажутся такими правильными. Сердце отчаянно отбивает чечетку в груди, тело пылает, словно в огне. Если поцелую его, то дороги назад уже не будет. Я сожгу все мосты. И нет никакого гребаного шанса, что решу довольствоваться, и он в том числе, простым поцелуем. Сглатываю, заставляя свой разум и вагину в результате долгих споров прийти к одному решению, что это ужасно глупая идея.

Глава 18

Тайлер

Джемма смотрит на меня, а мое сердце в груди буквально заходится в бешенном ритме. Смысл в том, что я не приму от нее «нет» в качестве ответа. Чего же я хочу от нее? Если четно, и сам не знаю, но мне ненавистно то, что понятия не имею, какого хрена она делала последние четыре года. Ненавижу, что мы провели это время не вместе. Между нами всегда что-то было и что-то будет, и я не могу дать этому простое объяснение. Просто чувствую, что когда нахожусь рядом с ней – она – мой дом, она – мое все.

Вся моя жизнь была посвящена охоте за этой девушкой, тогда какого хрена я должен останавливаться сейчас? Она – чертовски упрямая, но фишка в том, что она всегда была моей. И всегда будет. Дело остается за малым, теперь нужно каким-то образом убедить и ее в этом.

Качая головой, Джемма вздыхает и отталкивает меня от себя.

— Ты нервируешь меня и прекрасно об этом знаешь, так ведь?

— А ты коротышка, — улыбаюсь я. — Поэтому я зову тебя Титч.

Ее карие глаза сужаются.

— Я всегда ненавидела это прозвище.

— Поначалу, но потом оно начало тебе нравится, — хватаю пульт. — У тебя есть «Netflix» (прим. «Netflix» — американская компания, поставщик фильмов и сериалов на основе потокового мультимедиа)?

— Нет, — она забирает у меня из рук пульт. — Это ты просто наивно полагал, что мне нравилось.

— Твоя память просто отвратительна, — поднимаюсь на ноги и направляюсь к стенке с аудио-и видеотехникой, которая находится у стены. — Я отлично помню, когда назвал тебя в первый раз «детка», на что ты фыркнула и сказала, что тебе совершенно не нравится, когда я так тебя называю.

— Я не говорила такое.

— Ты сказала, что это звучит странно.

— Так и было.

Затем поворачиваюсь и улыбаюсь ей.

— Ты сказала, что тебе нравилось быть моим Титчем.

Легкая улыбка растягивается на ее красивых губах, и я вижу, как первый кирпичик стены, которой она себя окружила, падает и разбивается.

— Я говорила тебе много чего, Тайлер.

Разворачиваюсь обратно, осматривая DVD диски.