После измены счастье есть (СИ)

Глава 33

ДЕМЬЯН

– Домой, Демьян Константинович? – уточняет Павел, как только я сажусь в машину.

– Нет, сначала на Гороховую давай.

– Понял, – кивает он и, не задавая лишних вопросов, выруливает из двора.

Машина постепенно набирает ход, а я достаю сотовый и набираю Элеонору. Предупреждаю ее, чтобы ждала в квартире, и, скинув вызов, переключаюсь на рабочие моменты. Разбираю корпоративную почту и изучаю последние графики, отправленные отделом маркетинга.

Сорок минут спустя автомобиль паркуется возле высотки в элитном районе. Свернув окна, убираю девайс в сторону и покидаю салон. Направляюсь в нужный подъезд.

Лифт, верхний этаж, черная металлическая дверь.

Я был здесь десятки раз, может, больше. Никогда не задумывался и не считал точно. Меня это не волновало, так как соблюдалось главное правило – встречи устраивали нас обоих.

Теперь пришло время прощаться.

Эля распахивает дверь раньше, чем я доношу пальцы до звонка, и привычно демонстрирует себя в самом лучшем виде.

Легкий макияж делает большие глаза еще выразительней. На подтянутом теле только короткий шелковый халатик. От этого длинные стройные ноги кажутся еще длиннее. Пышная грудь, тонкая талия. Лифчика нет. Темные ореолы сосков торчат острыми пиками.

Уже практически бывшая любовница отточенный жестом откидывает черные вьющиеся волосы за спину и красиво ведет плечиком. Полы халата расходятся шире, приоткрывая вид на глубокую ложбинку.

– Демьян, привет… я соскучилась…

Бархатный голосок проходится по нервным окончаниям… но их не цепляет. Совершенно. Как и весь внешний вид девушки, что полгода делила со мной постель.

Зато в голове тут же вырисовывается картинка, как Варя будет встречать меня с работы, улыбаться не только вкусными губами – о, да, я их оценил, до сих пор сладость на языке чувствую – но и кофейными глазищами, в которых хочется тонуть.

И вот теперь по телу прокатывается жаркая волна.

– Здравствуй, Эля, – киваю и прохожу внутрь. Но едва девушка делает шаг ближе, привстает на носочки и тянется к моим губам, перехватываю ее за плечо и уверенно отстраняю. – Нет.

– Дё-ём?.. – охает она непонимающе…

Качаю головой и сразу поясняю цель визита:

– Я пришел попрощаться. Встреч больше не будет.

Десять минут спустя я навсегда покидаю и эту квартиру, и этот дом, и эту женщину.

Грустно ли мне?

Нет. Нисколько.

Наоборот, я рад, что всё прошло без глупой истерики. Девушка повела себя достойно, за что получила приличный бонус, который позволит ей безбедно жить еще год, как минимум. А там она себе еще кого-нибудь найдет. Уверен, долго горевать не будет.

– Теперь домой, Паш, – командую, вновь возвращаясь в машину.

Авто устремляется за город, а я переключаюсь на телефон, читаю сообщения, которые пришли, пока был занят. Парни отписались, что Пригожин закончил последнюю тренировку и теперь едет на съемное жилье, чтобы упаковать вещи.

Ну пусть пакует. Ждем возвращения с превеликим удовольствием…

Тамару застаю в гостиной на диване. Сидит, поджав ноги, и уплетает клубнику, макая ее во что-то подозрительно напоминающее горчицу. Мелкая пакость лежит рядом и преданно смотрит на хозяйку.

– Привет, – даю о себе знать и даже не удивляюсь почти схожей реакции, что у пока-супруги, что у ее мохнатой зверюшки.

Одна охает и театрально хватается за сердце:

– Демьян! Ну разве так можно? Ходишь бесшумно, людей пугаешь!

Вторая обнажает зубы и выдает заученное:

– Р-р-ррр…

Мля, копии друг друга. Что одна вечно мой недовольна, что вторая.

Смотрю на четвероногую вякалку, прищуриваюсь.

– В окно выкину, – предупреждаю тихо, после чего переключаюсь на Томку. – Предлагаешь мне в своем доме колокольчик не шею повесить? – и следом без паузы. – С чем клубнику так аппетитно лопаешь?

Дергается, убирает тарелку подальше…

– Новый соус Жанна приготовила, вот дегустирую… – выдает, отводя взгляд.

– М-м-мм… угостишь?

Не скрываю усмешки.

– Ты такое не любишь. Да и не вкусно тебе будет, поверь на слово.

Даже не сомневаюсь.

Киваю и, сняв пиджак, бросаю его на спинку кресла. Расстегиваю верхние пуговицы, затем манжеты, подворачиваю рукава.

Тома внимательно следит за моими действиями.

– Макс еще в школе? – уточняю, поймав ее взгляд.

– Не знаю, – снова недовольна. – Ты как ему машину подарил, так его никогда теперь нет дома. Словно Шалтай-Болтай где-то путается!

Хмыкаю.

– Камень в мой огород, дорогая? Но разве не ты уговаривала сделать ему такой подарок?

Стреляет в меня возмущенным взглядом и поджимает губы.

– Ой, Крылов, если у тебя дурное настроение, то ты не успокоишься, пока не испортишь его всем остальным! Вечно с претензиями, как старый дед!

Беззвучно смеюсь и качаю головой.

Бедная, умучилась со мной. Никаких сил уже нет. Значит, точно пора решать вопрос с освобождением ее от власти такого старого тирана, как я.

– Пойдем в кабинет, Том. Нужно поговорить.

– У меня настроения нет, Демьян, – дует губы. – Давай позже или на днях…

– Нет, сейчас.

Голос не повышаю. Но этого и не требуется.

Томка тоже не дура, знает меня прекрасно, потому моментально улавливает сталь в голосе. И пусть вся излучает гнев и недовольство, подчиняется и встает.

По пути к кабинету пересекаемся с Жанной. Прошу домработницу подать мне кофе. Тамара демонстративно от всего отказывается. Но я заказываю ей воды.

Не помешает.

– Проходи, – распахиваю дверь и делаю приглашающий жест в сторону стола.

Жена проходит.

Смотрю на напряженную спину и задранный подбородок. Дергаю губы в усмешке. Снова воевать собралась, даже не зная причины.

Пока Тома садится, набираю код на сейфе и достаю подготовленную юристами пачку документов.

– Что это? – интересуется она, не спеша вчитываться.

– Бумаги на развод.

Не вижу смысла ходить вокруг да около.

– Ты с ума сошел? – вспыхивает будто спичка.

– С чего бы? – хмыкаю. – Я абсолютно здоров. Могу справки предоставить. А ты?

Краснеет, бледнеет, хлопает губами и, обхватив ладонью шею, будто я ей удавку на нее накинул и душу, сипит:

– Я ничего не подпишу. Даже не надейся!

– Подпишешь, – говорю, не меняя тона.

– Чтобы ты к любовнице своей молодой свалил, да?! – сверкает она глазами. – А вот не пущу! Перетопчешься, дорогой! Ничего у вас не выйдет!

– Уверена? – распаляю ее злость очередной усмешкой.

Пусть уж выскажется до конца. Даже интересно, чем угрожать станет.

И Тамара жжет.

– Уверена! На все сто! Иначе я тебя разорю! Или забыл, что половина твоего бизнеса записана на меня?! Так вот, обдеру тебя, как липку, и ты своей свистушке без бабла нахрен будешь не нужен? Понял?

Не сдерживаюсь.

Откидываюсь на спинку кресла и смеюсь.

– Тома, дорогая моя, ты не о моем бизнесе думай и не о любовнице, с которой я расстался, а о своем будущем материнстве. Ну или об аборте, если еще хочешь его сделать.

– Что?

Обмякает в кресле и хлопает ресницами, выпучив на меня глаза.

– Я не дал тебе возможность избавиться от ребенка на эмоциях, – говорю прямо. – Думал, со временем осознаешь, что это твоя кровь и плоть и будешь жалеть, что поспешила. Но больше мешать не стану. Сейчас, если не передумала, тебе нигде не откажут. Так что вперед. Всё в твоих руках. Аборт или нет – решай сама.

– Я… ты… ты всё знаешь?.. – блеет она, теряя краски на лице.

– Знаю, всё с самого начала, – подтверждаю кивком, а дальше прерываюсь.

Жанна, постучав, приносит напитки.

Пока всё расставляет, мы оба молчим. Но едва закрывается дверь, как я продолжаю и даю четкий расклад.

– По поводу развода, Тома. У тебя права голоса нет. Он состоится в любом случае. Хочешь ты или нет – мне неважно. Я так решил, и он будет. Болезненно или нет – решать тебе. Что касается имущества и прочих активов. Твоя доля прописана в пятьдесят четвертом пункте. И да, торгов не будет, предупреждаю сразу. Получишь свои салоны, дом, квартиру, машину, деньги, на этом всё. На спонсорскую помощь от «Коралл Инжиниринг» впредь не рассчитывай. Сама тяни свой бизнес, раз его выбрала. И последнее. Если оставишь ребенка, на меня не запишешь. Даже не планируй. Пригожин постарался – Пригожин и возьмет ответственность. Правда, не уверен, что до того момента он доживет…

– Ты его накажешь? – охает супруга и тут же бросается на защиту. – То есть, сам по бабам шлялся, а мне нельзя?

Качаю головой и говорю, как есть:

– Только потому, что у меня тоже рыльце в пушку, я не свернул тебе твою бестолковую голову сразу, Тома. Скажи за это спасибо.

Тамара становится белее полотна, но мне ее не жаль. Сама заварила кашу, пусть сама и расхлебывает.

И то, что я не шучу, это озвучивая, а предельно серьезен, она тоже понимает.

– Я не трону тебя, – повторяю еще раз, чтобы уложила в голове, – но к Пригожину это не относится. Твой любовник жив и ходит на своих двоих лишь по одной причине. Жадный уродец перешел дорогу серьезным людям и подставил невиновного. Решил проскочить в цепочке незамеченным, свалив грехи на другого. Но ошибся. За все придется ответить. Как только он вернется в город, предстанет перед серьезными людьми. Ну а дальше – как бог пошлет.

Жена ахает и, всхлипнув, размазывает по щекам слезы.

– Он… его… его могут уб-бить…

Пожимаю плечами.

Сдохнет эта тварь или выживет, оставшись инвалидом, мне без разницы. Но первое предпочтительней. Если же Тома решит его спасти, рискнув своими деньгами или чем-то еще, из города всё равно выкину.

– Подписанные документы жду в пятницу, – завершаю разговор, – а вот тебя на корпоративе нет. Если придешь, это будет означать, что ты решила со мной воевать. И тогда, дорогая, я тебе не завидую.