Последнее дело?

Глава 4. Подозреваемый

Обычная походка давалась Жаби с трудом. Как это делается? Как держать ноги — прямо или лучше их немного сгибать? Надо ли при этом невинно поглядывать на небо? Может, наоборот, надо выглядеть виновато?

Первыми ей встретились два рябчика, клевавших семена. Допрашивать рябчиков всегда непросто.

— Ну и как у нас тут дела? — спросила Жаби. — Что творится в лесу, никто никого не обижает?

— Дразнятся, надоело… Дождя давно не было… Ой, семечко… Переходят через дорогу два помидора… А сегодня утром перо… Потом она заплакала и… Ой, ещё семечко… Ужас, просто пла-кала… Как, вы спросили?.. Надоело…

Рябчики трещали без умолку. Их ответы были похожи на обрывки ниток. Как будто кто-то взял и порезал ножницами разноцветные шерстяные клубки. Тут про погоду, тут про еду, тут кусочек анекдота, тут кусочек ответа на вопрос. Однако, как ни странно, сами рябчики отлично понимали друг друга и, где нужно, посмеивались.

Выходит, что и рябчиков кто-то дразнит. Такой вывод смогла сделать Жаби. И они тоже расстроенны, во всяком случае, когда сами об этом вспоминают.

Но кто же их дразнит?

Пока что Жаби не могла в этом разобраться. Она отдала честь и пошла дальше своей самой обычной походкой. Интересно, а руками при ходьбе надо размахивать? Сильно или немножко? Жаби забыла.

Стоял тёплый летний день. Порхали бабочки, над цветами жужжали пчёлы. Журчал ручей. Такой чудный день, а животные грустят…

Тут Жаби увидела кролика, который сбежал от них утром. Жаби спряталась за ромашкой.

Подкрадусь незаметно, в траве он меня не увидит, подумала она. Хорошо бы всё-таки с ним поговорить.

Жаби осторожно скользнула к маргаритке, прижалась к стеблю и затаилась. Семь быстрых

скачков — и она уже под одуванчиком. Кролик ничего не заметил. Ха-ха! Последний отрезок Жаби проползла на пузе и выскочила прямо у кролика за спиной.

— Ку-ку! — сказала она.

— Спасите! — закричал кролик и подпрыгнул на месте. — Нет, я не хочу беседовать с полицией. Это всё только испортит.

Жаби села рядом. Она погладила его по мягкой пушистой шубке. Кролик пах шерстью, морковкой и травой.

— Я тебе кое-что принесла, — сказала она. И протянула морковный кексик.

— Мне? Кекс? — Кролик просиял.

— Да, вообще-то это вечерний кекс, — сказала Жаби. — У нас есть утренние кексы, обеденные и вечерние. Полицейским ведь надо как-то следить за временем.

Кролик принялся жевать.

— Большое спасибо, — сказал он, откусив ещё кусочек. — Приятно, что ты обо мне позаботилась. Но, честно говоря, последнее время даже вставать по утрам не хочется. Заранее знаешь, что тебя опять будут дразнить. Я не трус! Но кролики и не должны быть отважными и драться. Кролики должны уметь делать ноги. Почему нам нельзя оставаться собой? У меня живот сводит, когда я вижу её в воздухе. Вечно она меня дразнит! И шпионит. Да, может, я и совершил один маленький проступочек. А эта злодейка говорит: «Я всем расскажу…»

Кекс кончился. И кролик замолчал.

— Я не хочу ничего говорить полиции, — решительно заявил он. — Это всё только испортит!

Надо будет всегда брать на допрос кексы, подумала Жаби.

Она отдала честь и пошла дальше. Значит, подозреваемый — пернатый негодяй, который дразнится. Ещё этот злодей узнал что-то постыдное про кролика и угрожал рассказать всем.

Дело потихоньку прояснялось. Кто же это может быть? Когда они его поймают, тюрьмы ему не миновать…

Или погодите-ка… Жаби задумалась. Когда она поселилась в отделении полиции и стала помощником комиссара, им пришлось перенести спальню. Гордон не любил наказания и тюрьмы. Он решил, что друзья-полицейские будут спать в комнате, которая раньше служила тюрьмой.

Тюрьмы в полиции больше не было. Ну да ладно, они что-нибудь придумают…

Жаби шла дальше своей совершенно обычной походкой. Но как надо шагать, когда идёшь обычно, — медленно и широко? Странно, что это так трудно — изображать что-то обычное.

Жаби пересекла лес, поднялась на пригорок и там повстречала маленького мышонка, который ковырялся в носу. Вся одежда и лапки у него были в земле, а теперь и нос тоже стал чёрный.

— Я тозе описал станиски, — сказал мышонок и втянул сопли.

— Что? — не поняла Жаби.

— Ты тозе описала станиски? — спросил мышонок.

— Нет, я не описалась, — хмыкнула Жаби. — Я просто прохаживаюсь совершенно обычной походкой.

Тьфу, хватит уже думать о походке, подумала Жаби.

— А ты не знаешь, кто тут у нас в лесу дразнится? — спросила Жаби и достала из рюкзака второй морковный кекс.

Мышонок, который весь день копал и трудился, был очень голоден и радостно умял кекс.

— Так кто же? — повторила свой вопрос Жаби.

— Саока.

— Кто?

— Саока!

— Чего?

— Саока!!! Летает. Длинный фоный фост.

Длинный чёрный хвост? Сорока! Ага. Жаби поблагодарила мышонка и двинулась в обратный путь. Начинало темнеть. Целый день на ногах! Жаби шла быстро. Не обычно, а просто шла.

Войдя в отделение, Жаби услышала жуткий храп.