Последнее убежище

13. Поймать крысу за хвост

Клинт смотрел в мертвые глаза друга и пытался понять откуда в этом человеке столько смелости. Да, именно смелости. И пусть на истории религии в школе им говорили, что самоубийство — это грех, который показывает пренебрежение человека к созданной Богом жизни. Что самоубийцы — это трусы, боящиеся жить на этой земле и принимать испытания, дарованные свыше. Именно дарованные. Ведь любой человек ждет такого подарка, как неизлечимая болезнь у ребенка или голодная смерть родителей в развалинах атакованного ракетами города. Нужен ли им такой дар? Люди писавшие книги два тысячелетия назад решили, что нужен. И вот Эрик сейчас болтался в петле, но он не казался слабым и греховным. Наоборот. Это был поступок сильного человека. Чистого и достойного жить. Но он решил, что его жизнь может стать жертвой для возможности жить остальным. Тем, кто в итоге съест его плоть и выпьет кровь за обедом. Стоит ли говорить, что они достойны этого? Конечно нет. Ни один из людей, трясущихся над тарелкой вряд ли стоил и волоса этого человека.

Тело было таким легким, что Клинт на секунду удивился как смог приподнять его одной рукой. Петля снялась с шеи и осталась висеть в воздухе, как напоминание о краткости жизни в этом мире. Еще утром ты мог смеяться и радоваться, а вечером быть холодным манекеном с бледной кожей. Такой была судьба человека решившегося идти против системы. Сломленного, но не до конца. Хотя бы свой уход из этого мира он выбрал сам, не дожидаясь пока за ним придут громилы и изобью до потери пульса. Эрик — бывший протестант режима, теперь лишь очередная его жертва.

Петля скрученная из кусков простыни была распущена на узкие лоскуты и пригодилась для того чтобы прикрыть стеклянные глаза. Смотреть в них было невыносимо больно. Но что делать дальше с телом было не до конца понятно. Да, Председатель сказал, что они сами разберутся с телом, и как именно гадать не приходилось. Вот только как его доставить или где оставить для того чтобы начальник подземелья убедился в выполнении его задачи. Человечнее было оставить тело здесь и пригласить Председателя самого взглянуть на мертвеца. Тот может и не пошел бы сам, но мог отправить кого-то из своих подручных. Все решилось бы за десяток минут. Вот только Клинт понимал — это не лучший выход. Лучшим был самый мерзкий и бесчеловечный. Тот на который он не должен был идти, но пойдет ради более лояльного отношения к себе в дальнейшем. У Председателя не должно быть сомнений в том, что Эрик был убит, а не совершил самоубийство. А поэтому нужно взять тело и пронести его через все коридоры к двери Председателя. Постучаться и сказать: «работа выполнена». Сказать четко и уверенно.

Можно ли считать это неуважением к телу Эрика? Клинт так не считал. Эрик стал инструментом в тот момент, когда встал на стул с веревкой на шее. Он понимал на что идет и ради чего. Его жизнь взамен на возможность изменить жизни других. Все ради попытки другого парня втереться в доверие тирана. А раз тело стало инструментом, то и обращаться с ним нужно соответственно: с холодным расчётом. На это Клинт и положился. Показать свою решительность и полное безразличие к жизни человека на пути к своему благополучию. И все же он не смог удержаться чтобы не повязать лицо серыми лентами от простыни. Так не приходилось видеть в нем друга и немного притупить сознание.

Тело весом не более сорока пяти килограмм было заброшено на плечо, и парень отправился к комнате местного начальник, в надежде что тот оценит старания парня, к которым тот на самом деле не приложил никаких усилий. Часы на левом запястье показывали 19:57. Времени было больше чем достаточно, и спешить было совсем не обязательно. Но ноги чеканили шаг и старались как можно быстрее привести хозяина к пункту назначения. Избавиться от груза было второстепенным, больше хотелось решить возникшую ситуацию быстро и не гадать какой стороной фортуна повернется в этот раз.

Несколько человек выползшие из комнат на нарочито громкие шаги уставились на тело, бьющееся головой о спину парня. Фраза, возникшая в голове, сама слетела с губ даже не пытаясь подобрать более мягкие слова:

— Что уставились? Неужели трупа ни разу не видели?

— Кто это? — спросил мужчина посмелее.

— Эрик, или как там его? Удавился в какой-то дыре, а мне теперь таскай его тушу.

Испуганные мужчина попрятались каждый за своей дверью и больше на задавали вопросов. Все-таки у парня было еще одно свободное плечо, и болтаться рядом с удавившимся Эриком не было никакого желания. В головах случайных свидетелей не было иных мыслей, как о том, что новичок явно не так прост, как показался на первый взгляд. По началу он попытался шутить за столом и втереться в доверие, а теперь волочил одного из них как мешок с навозом. По его недовольной физиономии было понятно — эта ноша на плече ему совсем не приятна. Именно так думала эта парочка. И именно такой реакции и хотел Клинт. Сейчас он должен стать невероятной сволочью для всех. Чтобы жить в стае волков ты тоже должен иметь острые зубы и суровый нрав. Пусть даже и напускной.

Таким нравом, только настоящим, отличался его десантный батальон. Лезть в пекло и грудью стоять за страну, разваливающуюся на куски. Таким было время. Когда за вечер от ста солдат оставалось тридцать, и все ночные вылазки за раненными с поля боя заканчивались лишь тем, что их число на голой холодной земле росло. Три человека отправлялись в полной темноте чтобы вытащить одного, а по итогу не возвращался никто. Кого-то снимал снайпер с тепловизором. Другой оставался лежать на месте, неудачно наткнувшись на противопехотную мину. А третьего бывало пристреливал раненный сослуживец, перепутав с врагом. И вот командир звонит в штаб и сообщает о очередной потере. На что получает сухой ответ: «раненных не спасать». Крики, разносящиеся в ночи до сих пор слышны в ушах. Они навсегда остались там.

Жизнь каждый раз подкидывает тебе все новые проблемы. И одной из главных проблем является та с которой тебе ничего не дают сделать. Именно поэтому он с напарником нарушив все приказы по ночам таскали раненных с поля боя. За что и получили свое первое нарушение, которое по итогу командир не стал вносить в личное дело. Ругать солдата за то, что он делает свою работу лучше, чем от него хотят, это не то за что нужно наказывать. Они смогли вытащить четверых. Четыре сына смогли вернуться к своим матерям. Пусть некоторые и потеряли часть себя на этой войне. Кто психологически, а кто-то и буквально. Но они были дома.

Клинт поднес тело к двери с надписью «Председатель» и аккуратно положил у стены. Только теперь он понял, что кровавая надпись на груди покойника стёрлась ему о плечо. Охранника снова не было, похоже он был нужен только в какие-то определённые моменты. Например, при встрече начальника с женой или размышления о судьбе мира. Это теперь не имело никакого значения. Все будет решено спустя три удара в дверь. Раз. Два. Три.

— Ну кого там черти принесли? — Председатель стоял на пороге как всегда подтянутый.

— Я решил вашу маленькую проблемку. Вон валяется. — парень махнул рукой в сторону тела.

— Какого?.. Ты что нес его через все коридоры прямиком к моей двери?

— Ну да. А что надо было бросить его там? — Клинт пожал плечами.

— Это было бы куда лучше, чем притащить труп прямиком к моей двери. — Председатель выглянул из-за двери и оглядел нет ли кого поблизости. — Тебя кто-то видел?

— Да высунулась парочка. Я им сказал, что он решил вздернуться от жизни нелегкой. Все-таки Вы его знатно приложили, поэтому ничего удивительного.

— Это ты ловко придумал. Но вот тащить его сюда было совсем не обязательно.

— Хотел как лучше, шеф. — Клин нарочито по позёрски выдавил последнюю фразу.

— Зайди на секунду, будет небольшой разговор. Сделаешь кое-что для меня.

— Шеф, у Вас похоже переизбыток населения, кто следующий? — парень прошел в комнату, пытаясь предположить, что же теперь поручит ему его господин.

— Никого убивать не придется, ты и так постарался. И не переживай, я слово свое держу. Сегодня же переедешь из твоей халупы в нормальную комнату. Там и паек соответствующий.

— Вот это уже хорошие новости. Всего то надо было не играть в героя, а подвинуть человечка в мир иной. — натужная улыбка появилась на лице.

— А ты мне нравишься парень. Именно поэтому я хочу, чтобы именно ты решил мою проблему. Ты человек независимый, тебе плевать на каждого из моих людей. И это лучшая новость для меня. Дело в том, что после того как ты вскрыл хранилище я оставил там свою охрану, на случай если кто-то попытается украсть оттуда продукты. И когда совет пришел переписать провизию, выяснилось, что кое каких продуктов не хватает. Кто-то из охраны решил, что может воровать у меня. И никто не хочет признаваться.

— И что мен нужно сделать? — Клинт в душе хохотал, ведь неведомый вор ему уже известен. Председатель даже подумать не мог что до того, как дверь вскрылась один безумный дед тащил оттуда продукты месяцами. — Сломать пару пальцев или вырвать зубы клещами?

— Это уже моя работа. А ты должен будешь обыскать комнаты охраны. И если найдешь хоть что-то подозрительное, сразу сообщишь мне.

— На самом деле это довольно сложно, если они постоянно там околачиваются. Можно ли вызвать их хотя бы на пол часа для какого-нибудь инструктажа? Допустим: объяснить ближайший план действий на случай возможного бунта. Все-таки народ знает, что появился доступ к еде.

— Отличный план. — Председатель растянулся в довольной улыбке. — Когда приступишь?

— Сейчас. — парень взглянул на часы. — Кто из них учувствовал в охране хранилища? И у кого какая комната?

— Тебе нужны комнаты под номером три, семь и одиннадцать в конце коридора если дважды повернуть направо как выйдешь из этой комнаты. В третьей и седьмой обычные бойцы, а в одиннадцатой личный охранник моей жены.

— Подозрительный тип? — Клинт почувствовал, как во рту пересыхает слюна.

— А думаешь был бы не подозрительный, если бы постоянно терся возле моей жены?

— Ну да. Звучит логично. Так что? Начали?

— Засеки пять минут и можешь начинать проверять комнаты. У тебя будет ровно тридцать минут. Ни минутой больше.

— Без проблем шеф. Будет сделано.

Клинт выставил таймер на тридцать пять минут и первым делом направился туда где можно найти немного пищи для провокации. А именно к Сэму Ойлу. Безумный русский дед на сто процентов выручит небольшой пачкой отвратительного для него изюма. А большего ему и не надо. Коридоры извивались, пропуская по себе парня как каплю крови по артерии. Эта капля только что несла смерть, но сейчас пришла очередь жизни. Пришло время немного встряхнуть эту дыру.

Дед как всегда сидел на своем посту и встретил Клинта с распростёртыми объятиями, предварительно чуть не прибив гвоздодером. Благо отличная реакция парня спасла ему жизнь, убрав голову с пути заостренного конца инструмента на считаные сантиметры.

— Клинт! Они опять тебя не съели? — по безумной улыбке казалось, что он уж слишком этому рад.

— А ты все никак не дождешься? — парень похлопал деда по плечу. — Ты даже не представляешь, как мне помог! Но у тебя есть шанс выручить меня еще сильнее. Мне нужен пакетик изюма. Всего один.

— Один? — щенячьи глаза взглянули исподлобья. — Ты опять пойдешь к ним?

— Я хочу натравить их друг на друга. Ты мне поможешь?

— Диверсия? — дед тут же встрепенулся. — Ты отравишь изюм и убьёшь их всех?

— Ну не так драматично, но в любом случае он нам поможет.

— В таком случае я дам тебе десять! — Сэм Ойл метнулся в другую комнату где явно был тайник с продуктами. Спустя минуту он вернулся с кипой пакетиков.

— Один! — Клинт оттопырил указательный палец перед носом старика.

— Да! Десть! — тот подставил сложенный из пальцев ноль к указательному пальцу парня.

— Один! И за остальными я вернусь чуть позже. Сохранишь их для меня?

— Так точно! — Сэм Ойл резким движением отдал честь приложив ладонь к виску.

— Вольно! — Клинт вырвал из рук старого вояки один пакетик и бегом метнулся к двери. Таймер на часах показывал двадцать семь минут.

Прокравшись к дверям комнат, он нашел ту что с номер одиннадцать и сразу вошел в нее. Ему совсем не обязательно было устраивать полноценный обыск, но он должен был создать видимость, когда самому Председателю захочется походить и посмотреть, что же прячут его охранники в своих матрасах. Ведь именно матрас был выбран как самый банальный и очевидный тайник. Небольшой надрыв ткани с краю и небольшой пакетик чуть шурша идеально поместился в отверстии. Для большей достоверности Клинт перевернул стул и раскидал вещи, сложенные на нем. Небольшой беспорядок, даст понять, что здесь действительно что-то искали впопыхах.

Третья и седьмая комнаты подверглись похожему вандализму. Вот только здесь рвать матрасы было совсем не к чему. Каждая из комнат была похожа на предыдущую и было оснащена туалетом и душем. Да, это были именно те комнаты, в которых их содержали перед криозаморозкой. Вот только теперь они служили люксовыми камерами для элиты. К коим похоже относилась и личная охрана Председателя.

Таймер на часах отмотал время еще на десяток минут и теперь показывал семнадцать. Дальше было ждать бессмысленно, поэтому Клинт с гордо поднятой головой ввалился в комнату Председателя, даже не удосужив себя стуком. Это вызвало молниеносную реакцию всех собравшихся. Десяток голов синхронно обернулись на дверной проем и застыли, ожидая хоть одного слова от нарушителя спокойствия.

— Одиннадцатая. — Все что сказал Клинт и вышел из комнаты под непонимающие взгляды.

— Карл. Иди за нами, все остальные остаются здесь. — Председатель поманил пальцем одного из мужчин и уверенной походкой направился прочь из своего кабинета.

Карл ни слова не говоря и понурив голову плелся следом за Клинтом и своим начальником. Он не понимал, что мог натворить, но похоже и до этого имел претензии к своей работе. Уж слишком он был подавлен. Руки свисали веревками вдоль тела, а тупой взгляд изучал поверхность пола, обновляющуюся с каждым шагом. Клинту на секунду стало жарко этого парня. Он и вправду был ни в чем не виноват. Но другого выбора не было, надо было убирать некоторые фигуры со своего пути чтобы добраться до короля.

— Где? — Председатель вошел в одиннадцатую комнату и стал озираться по сторонам. Взгляд в начале остановился на куче вещей на полу, но после повернулся к кровати. — Здесь?

— Абсолютно верно, босс! — Клинт ткнул пальцев в нужном направлении. — На матрасе надрыв со стороны стены.

— Матрас. — Председатель подошел и засунул руку между стеной и кроватью. Немного поковырявшись он извлек непрозрачный пакетик и помахал им перед носом Карла. — Расскажешь мне что это?

— Это не мое босс! — Карл все еще не смел поднять глаз на начальника. — Этот ублюдок мне его подкинул, это ведь он у меня тут рылся?

— Так и есть Карл. Вот только есть небольшая проблема — у него нет доступа к хранилищу. Ему попросту негде взять этот пакетик. Все что у него есть это шоколад что я дал при первой встрече. Это похоже на шоколад?

— Нет, босс. — Карл сжался как камень боясь пошевелиться.

— Так ты можешь объяснить мне откуда это у тебя в комнате? Раз уж мы выяснили что этот ублюдок не мог тебе ничего подкинуть.

— Я не знаю, босс. Если вы меня простите, то я мог бы…

— Так значит тебя есть за что прощать? — Председатель сунул руку в карман и достал небольшой предмет похожий на ручку для письма.

— Я не то хотел сказать босс, я всего лишь…

— Ты посмел воровать у меня! Вот кто истинный ублюдок здесь! И ты смеешь стоять и говорить, что это не ты?

— Простите, босс. — на глазах парня навернулись слезы. — Если бы я мог как-то это исправить.

— Смерть! — сказал, как отрезал Председатель. — Через стазис!

Предмет в руках короля подземелья взметнулся вверх и коснулся лба несчастного Карла. Тот попытался увернуться, но сразу после касания замер в одном положении как восковая фигура в музее. Председатель сунул заостренный предмет в карман и улыбнулся Клинту.

— Нейропарализатор — лучший аргумент в разговоре.