Последний жнец рода

Глава 1

Я проснулся от того, что в щёку мне упиралось нечто острое. Открыв глаза, увидел перед собой на подушке книгу, что читал перед сном.

Сев на кровати и потерев ладонями лицо, я загрёб копну русых волос набок и сладко зевнул.

В окне, что было, чуть ли не в четверть двери и имело металлическую сетку, виднелся тусклый свет из коридора, а значит, дверь ещё закрыта.

Свесив ноги с кровати и засунув ступни в тапки, посмотрел в белую стену своей палаты.

Ещё раз, сладко зевнув, я скинул белую больничную мешковатую рубаху без пуговиц, что полетела на подушку и, оставшись в одних такого же цвета мешковатых штанах, встал и подошёл к столику.

— Опять протёк, — я скривился, смотря на лужу под картонным стаканчиком, что за ночь лишился трети содержимого. — Хоть бы пластик выдавали. Экологи хреновы.

Осушив свой протекающий сосуд, я поставил его обратно в лужу, и начал выполнять утреннюю зарядку, что постепенно перерастала в полноценную тренировку с собственным весом.

Когда я выполнял упражнения на пресс, в окне моей двери мелькнул силуэт, а за ним и его обладатель. Санитар, что был словно горилла, ехидно уставился в окошко, смотря на меня.

Я же также ехидно ответил ему улыбкой на улыбку и прямо из лежачего положения задрал прямые ноги вверх, ведя их к голове, при этом поставив руки по бокам от головы. Секунда и я вышел в идеальную стойку на руках, после чего мои ноги развелись в полу шпагат, а левая рука оторвалась от пола и помахала злорадной роже в окне.

Морда санитара исчезла, а я принял естественное для человека положение, стоя на ногах.

Да. Два года назад я о таких трюках и мечтать не мог. Именно тогда я попал в эту психушку для богатых и влиятельных сумасшедших.

Здесь, наверное, надо пояснить кто я и почему я в дурдоме.

Зовут меня Денис, и мне двадцать лет, а скоро стукнет двадцать один год. До своего попадания сюда я был простым парнем. Учился, как и все в простой школе, потом поступил в институт. Растила меня одна мать. Как она мне в детстве говорила, мой папаша — космонавт. Короче, улетел. И вот из-за этого космонавта я здесь и нахожусь.

Я уж не знаю, что там творилось у моего отца-космонавта в девяностых и нулевых, но к моменту, как я о нём узнал, он был миллиардером. Почему был? Потому что помер, от какой-то неизлечимой болезни, став при этом доказательством фразы — хотел как лучше, а получилось, как всегда.

Всё своё состояние, что в большем роде состояло из акций и компаний, батя завещал мне, ибо больше, как выяснилось, детей у него не было. Но вот это явно не понравилось совету директоров его империи. В завещании, батя параноик, что прошёл девяностые, вроде всё предусмотрел. Да не всё, как мне потом объяснил Дмитрий Геннадьевич, что являлся в узких кругах дьяволом в бухгалтерской и юридической сфере, на чём и поехал крышей и отдыхает через палату от меня. Любимая фраза Дмитрия была — Приди, возьми. Не можешь? Значит, уже не твоё. Колоритный персонаж.

Так вот. В случае моей смерти все активы отца замораживались на двадцать лет, а акции должны были отойти благотворительным фондам по всему миру. Короче, если я труп, то корпорация аннулируется. А если я захочу продать акции и прочее, то цена может быть только в три раза больше рыночной.

В общем, не буду вдаваться в прошлое. Скажу просто. Совет директоров нашёл лазейку. Мне подстроили инцидент с глюками и вот я в психушке и по документам, пока не являюсь дееспособным, а значит, всеми делами занимается совет директоров.

Здесь была частная клиника для психически больных людей, а значит, каждый сотрудник здесь был куплен с потрохами, так что на честную экспертизу мне можно было не надеяться.

Первый месяц для меня здесь был сродни аду. Препараты и десятки психов. Иногда очень агрессивных, если ты скажешь им, к примеру, что яшеро-гадук с планеты рукавиц не существует или ещё что, почём у них там кукушка уехала.

Я думал, что действительно свихнусь. Но так просто задаваться я был не намерен, а ломаться и тем более. Поэтому я решил, что точно рано или поздно выйду отсюда, а пока надо адаптироваться.

Препараты я научился не пить, а от скуки стал общаться с теми, кто здесь лежал и на этом моменте и понеслось.

Знаете ли вы, насколько может быть дружелюбен и фанатичен псих, если ты проявил заинтересованность в его любимой теме.

Теперь после двух лет, проведённых здесь, я мог многим похвастаться. Одно только моё тело чего стоит. Любой бы позавидовал. Спасибо за это Якову. Мужик слетел с катушек, будучи помешанным на физических тренировках с железом и собственным весом, а также питании.

Когда я проявил интерес к его тренировкам, мужик аж воспылал и, задав мне сотню вопросов и измерив, моё тело вдоль и поперёк, подготовил адскую для меня и базовую для него программу тренировок.

Филонить и отлынивать не получилось, Яков за этим следил и мог очень обидеться за надругательство над его тренировочной системой, а посещать медпункт мне каждый день не хотелось. Одного раза хватило.

И это был, только один из многих, с кем я здесь стал водить дружбу.

Закончил я тренировку комплексом из ушу школы обезьяны. Да у меня в друзьях есть сам король обезьян — Виталиком зовут. Вроде бы.

Свет в коридоре включился, и послышались звуки отпирающихся дверей. Я же подойдя к пластиковой раковине, что больше походила на мяч, умыл лицо и тело, после чего, утёршись полотенцем, вновь натянул мешковатую рубаху и нацепил тапки, хрустя шеей, делая наклоны вправо влево.

Вскоре и моя дверь открылась, после чего я вышел в коридор, видя, как из своих номеров начинают появляться люди.

Так как в комнатах был и туалет, никто не бежал в уборную наперегонки, а размеренно направлялись в столовую.

Я также пошёл в столовую и был, окликнут высокой и худой женщиной в огромных очках и неизменным пучком на голове. Пациентка обратилась ко мне на немецком наречии, я же улыбнувшись женщине, также ответил ей на приветствие, приветствием всё на том же немецком языке.

— Отлично Денис, — тоном строгой учительницы пуританской школы произнесла женщина. — Как только мне привезут книги. Будем учиться читать. — Вспыхнули азартно глаза женщины, что была похожа на стрекозу.

— С нетерпением жду. — Натянул я улыбку, вспомнив, как я мыкал-брыкал, учась читать по-английски и, когда Станислава Олеговна от моего кощунства чуть не воткнула мне в ляжку карандаш. Зато теперь я могу читать книги в оригинале.

Войдя в просторную столовую с белой мебелью и огромно раздачей, где, кстати, кормили как в ресторане, я, взяв всё в том же картонном стакане кофе и пару булочек, что только испеклись, направился к столу у окна.

Сев на любимое место, я посмотрел в окно, из которого виднелся осенний лес, а через секунду рядом со мной плюхнулся на стул Яков, кидая цепкий взгляд на картонную тарелку с булками.

— Углеводов, на сегодня достаточно. Больше белка и клетчатки.

Я, оторвавшись от окна, перевёл взгляд на грозу физического совершенства, что выглядел как Аполлон и, в этот момент на стол упала увесистая такая книга, от чего качёк чуть не снёс рукой мои булочки.

— Вот, — навис над столом мужчина с зачёсанными волосами, на носу которого были очки. — Наконец-то прислали. Жаль, что только теория. Ну, ничего. Думаю, Яков по ассистирует нам трупом. У него такое тело. Можно анатомию мышц, сухожилий и связок без вскрытия изучать. Да и у вас Денис уже не хуже.

Я слегка коряво улыбнулся, словно моё лицо свела судорога, смотря, то на огромный медицинский фолиант, то на выдающегося в прошлом хирурга. Доктора наук и просто человека, который с огнём в глазах мог рассказывать, как и где надо копаться в человеческом теле.

В общем-то, по словам Аркадия Виссарионовича, с которым мы изучали медицину вот как уже год. Он бы меня взял без раздумий ассистировать даже на операцию на сердце, а там аппендикс вырезать или что-то похожее, то и вовсе бы не раздумывая, поручил, а сам бы просто рядом постоял.

Яков, услышав, что его хотят притянуть на очередное врачебное изыскание, быстро потерялся, а я, придвинув книгу, поблагодарил Аркадия. С этим дядькой были шутки плохи. Он мог препарировать человека пластиковой ложечкой и при этом улыбаться, указывая на названия вываливающихся аргонов.

— Всё учишься. — Раздался голос из-за спины бывшего светила медицины, к которому по слухам, ехали лечиться даже из-за бугра.

Мы с Аркадием повернулись на голос и увидели мужчину лет пятидесяти, что выглядел как депутат с плаката.

— Доброе утро Семён Игоревич. — Отпил я кофе, держа ладонь на убийственной по весу книге, словно готовясь дать присягу или клятву Гиппократа.

Врач также поздоровался и сел напротив меня. То же самое по-хозяйски, но при этом сдержанно сделал и Семён.

— Как вчера всё прошло? — Поинтересовался я у Семёна.

Мужик расплылся в улыбке и откинулся на спинку стула, присев рядом с врачом.

— Да как обычно. Директор этой богадельни хотел развести базар, а по итогу молчал, как осётр. Не вышло панты покидать у начальника. Радовался он, что в отпуск уходит, и его замещать будет какой-то дядя, от которого мы тут все вспотеем и на минус сядем и, что не стоит с ним рамсить.

— В отпуск? — Аркадий вскочил со стула. — А моя программа. Что тогда с моей подготовленной программой. Мне пора. Полистай книжку. — Обратился врач уже лично ко мне и уметал из столовки.

— Не. Хороший он мужик. Инициативный. Но на дело бы я с ним не пошёл. Слишком он мягкий, что ли, в отличие от тебя Денис. С тобой хоть вдвоём на стрелу. Эх, в девяностые мы бы с тобой дел наворотили.

Я уже привыкший к Семёну Игоревичу, что в прошлом явно не цветочки растил и был весьма уважаемым бизнесменом и даже одно время депутатом, пока его на прошлом не переклинило, и его сыновья не запихнули папаню в клинику. А то мало ли опять рынки, опг, стрелы. Делюга.

— Заява, конечно, серьезная, базара нет. — Ответил я мужчине, что от моих слов расплылся в улыбке.

— Короче, если этот Васёк здесь борзеть начнёт, придётся ему объяснить, зачем в хлебе дырочки. Можно даже, как его там. Малахитового императора взять с собой, сойдёт за бешеного азиата. — Засмеялся Семён.

Я же поддержал мужика смехом, а про себя подумал: — «Не малахитовый, а нефритовый император».

— Кстати, слышал, что Южные холмы на ремонт закрывают. Там якобы бассейн строить будут и ещё чего-то. А пока, то сё, некоторых пассажиров к нам направят. Сегодня в хате будут гости.

Во второй половине дня, во время якобы занятий со специалистами, что должны нас возвращать в нормальное состояние, действительно прибыли новенькие психи.

Вообще, мой день был весьма насыщен, поэтому мне некогда было думать о тех, кто сюда приехал. Хотя частенько я чувствовал на себе взгляды новичков. Скорее всего, по причине того, что я тут был как бы самый молодой и многим в дети да внуки годился.

Однако о новеньких я вспомнил, а также и увидел за ужином, когда сев с подносом за любимый стол практически под конец ужина. Ибо моя тренировка с царём обезьян и нефритовым императором затянулась, а под конец я и вовсе разнимал этих двоих, что решили выяснить чьё кун-фу лучше. Вот и задержался.

Сев за стол, я посмотрел, как обычно, в окно, а передо мной появилась странная и незнакомая мне женщина лет так чуть больше сорока, что в упор смотрела на меня, облокотившись руками об стол.

Вид неизвестной мне особы был тучным, а волосы слегка растрёпанными и взъерошенными.

— Я Эра. Богиня неприкаянных и заблудших душ. А также магии. Я из другого мира. — Вылила на меня с ходу без сдрасти, информацию весьма чудаковатая женщина с носом картошкой.

Я даже бровью не повёл, только отнёс женщину в разряд фэнтези психов.

Таких тут тоже хватало. Чего только стоил Егор Игоревич, что в свои пятьдесят лет возомнил себя волшебником и реинкарнацией самого Мерлина. Да и богиня здесь тоже была, правда выписалась пару месяцев назад. Она, кстати, тоже была, из какого-то мира и сюда попала из-за неудачного магического эксперимента.

— Я Денис. Просто Денис. — Слегка с опаской посмотрел я на новенькую, не зная, что она может выкинуть. Всё же новенькая.

Хотя здесь главное — соблюдать правило «Да конечно, я тебе верю» и будет всё хорошо в девяноста восьми процентах из ста.

— Да, мне плевать кто ты. Главное, что ты больше всех здесь подходишь, — Эра, как назвала себя женщина, фыркнула. — У меня мало времени. Я тут ненадолго проявилась, даже сама не знаю, как это вышло. Моя духовная проекция с трудом воплотилась в этом теле. Да и маны в этом чёртовом месте нет. Так что слушай.

Я много здесь бреда повидал и услышал, так что на слова женщины, что именовала себя богиней, только мило улыбнулся, но на всякий случай убрал с подноса ложки от греха подальше.

— Ты же не хочешь сгнить в этом месте и сдохнуть. Так что, я предлагаю тебе сделку. Я помогу тебе выбраться и жизнь в новом мире. А ты помогаешь мне.

Я даже не удивился. Чего я тут только не наслушался за два года жизни. К примеру, один мужик обещал меня отвести в Хогвардс и помочь устроится в мире магов, что живут себе припеваючи за скрывающих их заклинаниями. Также мне предлагали жить под водой у Посейдона.

— Ты обязуешься найти мои божественные артефакты, в которых осталась частичка моей божественной сути, и возродить меня, — напирала как на стол, так и на меня, как её? Эра вроде. — А я обязуюсь тебя вытащить отсюда и дать тебе возможность жить в новом мире.

— Ок, — слегка отодвинул я стул от стола. — Как скажешь. Если выйду отсюда, обязательно поищу, думаю, мир действительно слегка изменился за то время, что я здесь нахожусь. А нет. Можем здесь вместе поискать как-нибудь.

— Ты идиот? — Эра наградила меня презрительным взглядом. — А, к Мандолу тебя. Просто скажи да, что согласие на условия сделки. Согласен? — Якобы богиня оттолкнулась руками от стола и, обогнув препятствие между нами, встала прямо надо мной, словно сверкая глазами.

— Хорошо-хорошо, — слегка шарахнулся я в сторону от обитательницы дурдома. — Только не нервничай. Найдём мы твои артефакты. Всё будет хорошо.

Эра криво улыбнулась мне и произнесла, поднося указательный палец правой руки к губам:

— И такое согласие пойдёт.

Стоило женщине договорить фразу, как она укусила свой палец до крови, а через секунду прыгнула мне на колени, оседлав меня, под жалобный скрип стула. Ведь весела тётка немало.

Оттянула ворот моей больничной рубахи, эта психопатка стала быстро мазюкать кровью мне чуть ниже ключицы.

— Твою мать! Женщина, ты, что творишь на хрен. — Был я в полном шоке от выходки психопатки.

Эра же в свою очередь, убрав окровавленный палец от моего тела, произнесла, чуть ли не на ухо мне:

— Как вселишься в тушку в новом мире, не будь идиотом, а то опять в психушку угодишь дорогуша. И помни про уговор.

Я и слова не успел сказать, а эта Эра слезла с меня и, сделав шаг в сторону, застыла столбом смотря в одну точку пустым взглядом, но не прошло и двух секунд, как тучная психопатка моргнула и её взгляд приобрёл осмысление, насколько это возможно в дурдоме.

Несмотря на меня, эта богиня из другого мира заметила окровавленный палец и, схватив его, вереща, побежала меж столов, задевая их своей тушей, на выход.

— Обеденное время вышло! — Эхом из динамика прозвучали слова по столовой.

— Психушка. Мать её, — я встал со стула и с досадой взял маленькую булочку. — Пожрать не дали.

На часах было девять вечера, когда я закончил вечернюю тренировку и, у меня ещё оставался час для чтения.

Подойдя к тумбе, я заглянул за неё, где стопками лежали книги.

— И что почитать? — Смотрел я на бумажные издания.

Взгляд бегал по обложкам разномастной литературы, а через секунду я взял в руки медицинскую энциклопедию, что сегодня утром притащил мне Аркадий Виссарионович.

Завалившись на кровать, я открыл этот увесистый талмуд и начал читать. Через какое-то время мои глаза стали слипаться и я сам не заметил, как уснул за чтением.

Проснулся же я от жжения в области правой ключицы. Открыв глаза, я понял, что проспал отбой и выключение света, уснув прям в одежде на нерасплавленной кровати.

— Что за дела? — Морщась от жжения на груди, протянул я, оттягивая ворот рубахи, наклоняя голову. — Что за на хрен?

Быстро скинув рубаху, я уставился на светящиеся линии под правой ключицей, в том месте, где ненормальная баба измазала меня кровью.

Проведя пальцами по тускло светящемуся рисунку, я скривился от острой жгучей боли, а моё сердце словно сжалось тисками.

Тяжело дыша, я на автомате схватился за грудь в области сердца, а в глазах на миг потемнело.

В голове же была только одна мысль. Надо встать и добраться до двери, где была кнопка вызова санитара.

Боль в сердца повторилась, только в разы сильней, от чего в глазах вновь потемнело, а дыхание сбилось и на секунду замерло.

Терпя жгучую боль, я кое-как свесил ноги с кровати и встал, но через секунду пришла третья волна боли, от которой я только сдавленно прохрипел и завалился назад, переставая дышать.

Сознание пришло вместе со светом фонарика, что светил мне в глаза.

— Реакция на свет есть. — Глухо доносились до меня чьи-то слова.

— Грузим его на каталку.

— Как? Нас всего двое.

— Зови водителя и пожарников тоже.

Перед глазами вместе со светящимися плывущими, размытыми кругами мелькали незнакомые лица людей, а потом, мня, схватили за одежду и приподняли, кидая на холодную поверхность.

— Ять. Чуть спину не надорвал. — Слышал я слова какого-то человека.

Рывок, и вот меня куда-то катят, в уши же доносится звук медицинской сирены, а через пару мгновений, раздался удар и, меня тряхнуло, а в глаза ударил яркий свет ламп салона скорой помощи. Куда меня задвинули врачи.

Двери захлопнулись с глухим стуком, и машина тронулась с места, оглашая своё движение сиреной.

— Куда едем?

— В госпиталь. Ты что герб не видел?

— Видел. Так он же лишённый.

— Да какая разница-то. Аристократ он. Значит в госпиталь.

Мне же что-то вкололи, и я вновь потерял сознание, но перед этим я увидел перед глазами некое табло, что висело под потолком и просвечивалось лампами.

Система божественный помощник «Источник знаний» зарождается.