Глава 2

Очнулся я с дикой головной болью, которую я испытывал, наверное, только на утро после дня первокурсника в университете.

Голова трещала, а к горлу подкатывал ком. Во рту же словно устроили лоток кошки и, почему-то пахло картошкой фри, потом и медикаментами.

Перед глазами белый потолок, а сбоку капельница, чья трубка шла к моей руке.

— Откачали, — я тихо простонал, слыша, словно не свой голос через заложенные уши. — Моя жизнь стоит пока миллиард. Ещё бы не откачали.

Я попытался привстать на локтях, и услышал жалобный скрип койки, что словно молила меня не двигаться, иначе ей придёт конец.

— Не вставайте, — откуда-то с боку донёсся женский голос, что ударил по воспалённому мозгу не хуже плети. — Я позову врача. Лежите, пожалуйста, спокойно.

Послышался стук каблуков, а я вернулся в исходное положение.

— Ох, блин, — подавил я рвотный позыв от витающего рядом со мной запаха. — Какая зараза здесь картошку жрала. Боже, как же воняет-то.

Не успел я даже куда-либо посмотреть кроме потолка, как в палате под звук каблуков раздался мужской баритон:

— Алекс, как вы себя чувствуете? Мы уже оповестили вашего опекуна, что вы в госпитале.

— Что? Это вы м… — Не успел я повернуть голову и закончить фразу, как волна головной боли заставила взвыть меня в голос, а перед глазами стали мелькать разные люди, события и даже фразы. Я словно проживал чужую жизнь, и эта жизнь была как раз какого-то Алекса.

Сквозь мои стоны я услышал как мужик, что явно был врачом. За ним же вроде бегали, распорядился что-то мне вколоть, а потом я почувствовал укол иглы.


Полчаса спустя.

Я сидел на больничной койке и смотрел в одну точку на стене, а за моей спиной стонал от боли какой-то мужик, привезённый в палату десять минут назад.

Свободная от иглы капельницы рука поднялась к лицу и почесала между вторым и зарождающимся третьим подбородком.

В голове же помимо своих и чужих воспоминаний о прожитых жизнях, крутилась фраза сумасшедшей бабы, что затмевала всё. Как её там? Эра. Богиня чего-то и кого-то.

— «Как вселишься в тушку в новом мире, не будь идиотом, а то опять в психушку угодишь дорогуша. И помни про уговор».

— Скотина ты Эра, а не богиня. — Протянул я одними губами, всё, смотря в одну точку, и в этот момент перед глазами появилась неведомая хрень, напоминающая прямоугольный экран.


Система — божественный помощник «Источник знаний» готова к работе.

Желаете ознакомиться с собранной информацией?


Мой потерянный взгляд не поменялся, а на лице не было и тени нового удивления.

— Сгинь нечистая. — Выдохнул я, смотря через табло всё в ту же выбранную точку на стене.

Табло исчезло, а я всё пялил в стену, сидя на больничной койке с опущенными на пол ногами.

— Алекс? Алекс, ты как? — Раздался со стороны двери взволнованный запыхавшийся женский голос, а через секунду передо мной появилась огромная грудь, а мои щёки сжали тёплые женские ладони, что задрали мою толстую, как у откормленной свиньи голову вверх. — Алекс? Алекс, тебе плохо? Где болит?

Я моргнул и уставился в лицо красивой женщине, что на вид было чуть больше тридцати.

На лицо женщины, что склонилась надо мной, держа меня за огромные щёки, падали пышные волосы цвета каштана. Одета Арина, так звали эту женщину, спасибо памяти Алекса, была в строгую блузку и стогую офисную юбку бежевого цвета.

Арина была очень красивой женщиной, но сейчас её красота ушла на второй план, уступив место взволнованности и явно затяжному испугу.

— Плохо? — еле ворочал я губами, на которые залезали щёки от сжатия их ручками Арины. — Можно и так сказать.

В этот момент в общую палату вошёл врач и Арина, выпустив лицо из весьма такой мощной хватки, пошла, беседовать с этим дядькой, а я так и остался сидеть и смотреть в стену.

Через какое-то время Арина вновь предстала передо мной и, так как я сидел на кровати, первое, что я увидел это её большущую грудь.

— Алекс, врач сказал, что тебя нет смысла держать здесь. Я вещи захватила. Переоденься и поехали. Хочешь, в фастфуд заедем по дороге. Купим крылышек, картошки, лимонада? — Протянула женщина мне пузатый пакет.

Я протянул мясистую руку, что могла весить килограмм тридцать и, взялся пальцами-сардельками за огромный пакет.

— Спасибо. Откажусь. — Пытался я прийти в себя и взять себя в руки.

— Что? Точно не хочешь? Можем на дом заказать. — Со смесью удивления и страха смотрела на меня Арина.

— Вообще, не хочу. Может, в другой раз. — Держал я в руке пакет, начиная вставать, после того, как мне отсоединила капельницу, пришедшая с врачом медсестра.

Сотрудники госпиталя вышли из палаты, а я поплёлся за ширмочку, что вряд ли могла меня полностью скрыть от глаз.

— Тебе помочь? — Послышалось мне в спину предложение Арины.

— Нет. Спасибо.

Зайдя за ширму, я стащил с себя больничную то ли сорочку, то ли халат, что был огромным, и мог, наверное, укрыть большую часть средненькой машины и посмотрел на своё огромедное брюхо, за которым не было видно моего теперь уже младшего меня. Да что его. Колен не было видать.

— Твою мать. Тебя что на выставку жиробасов откармливали, что ли? — Вытаскивал я из пакета вещи, что могли служить чехлами для больших таких вещей. — Я стою-то минуту, а уже уставать начал и потеть. Эра, я ненавижу тебя.

— Точно помощь не нужна? — Арина встала перед ширмой и заглянула за неё.

Я дёрнулся и по телу пошло жировое цунами, хотел бы сказать, что прикрыл хозяйство, но прикрыл я живот, что прикрыл хозяйство.

— Ты чего? Алекс. — Арина удивлённо посмотрела на меня голого.

Я моргнул и произнёс, всё ещё держа руки на брюхе:

— Ничего. Я сам.

Лицо Арины исчезло, а я, взяв в руки огромные, словно парашют семейные труселя на которых мне улыбались мультяшные звёздочки, попытался их надеть.

С первого раза не вышло. Я был настолько толстый, что не мог нормально наклониться или подтянуть к себе ногу. Мешало буквально всё.

Зло, сжимая зубы и цедя чуть слышные ругательства, я всё же справился, только когда облокотился на стену и в первый раз увидел маленького себя. Хотя мини я, был и весьма и маленьких размеров.

Следом за трусами, я, тяжело дыша, кое-как надел огромные джинсы и подтяжки, что были почему-то уже пристёгнуты к штанам, а после и плотную майку чёрного цвета, что пахла кондиционером для белья и слегка жареной картошкой. Видно, даже стирка не могла вытравить из одежды Алекса едкий запах фастфуда.

Одевание заняло у меня чуть меньше десяти минут и принесло мне усталость и симптомы отдышки.

Проведя руками по майке расправляя ткань, я почувствовал ладонью нашивку слева в области груди.

Кое-как опустив голову, я помог себе руками, оттягивая ткань, увидел рисунок. Скрещённые серп и коса, а посередине где древки перекрещивались облако, то ли дыма, толи ещё чего, а наискосок рисунок перечёркивала чёрная толстая линия.

Память Алекса любезно подсказала, что это за такое.

Рисунок — это родовой аристократический герб рода Тумановых, коем являлся Алекс, а теперь уже я. А чёрная линия говорила, что парень хоть и аристократ, но род больше не имеет статуса и аристократическим родом как таковым не является.

— Алекс, ты всё? — Лицо Арины вновь появилось из-за ширмы и, сбила меня с мыслей о том, что я теперь до кучи ещё и не до аристократ.

— Да, — провёл я рукой по груди в области герба и шагнул к женщине.

В вестибюль огромного госпиталя мы пришли только минут через двадцать, хотя всего-то надо было пройти больничный коридор и спустится на лифте на первый этаж. А всё это потому, что я ходить быстро не мог, да и уставал быстро, от чего начинал потеть едким таким потом, словно это был не пот, а луковая настойка с добавлением нашатыря.

Арина, что-то болтала, о том, что сказал ей врач и какое лечение рекомендовал, а я, тяжело дыша и переваливаясь с ноги на ногу, думал над своей участью в теле жиробаса.

Если б Яков увидел меня таким, то в лучшем случае поседел бы до глубины яиц, а потом бы меня ждал ад и море клетчатки.

В голове же пока была каша. Мои и чужие воспоминания создавали неразбериху, а чужая память работала пока что только на явные знакомые раздражители, как Арина и герб рода.

Хотя чем больше проходило времени, тем больше упорядочивались мысли в моей голове.

Идя по вестибюлю госпиталя, я чувствовал на себе многочисленные взгляды, а где слышал и тихие смешки. Оно и понятно. Шёл я как медведь с последней стадией ожирения, что последний год сидел на бочке и получил форму ног колесом.

Арина же шла чуть впереди, цокая каблуками и веля бёдрами, но явно делала женщина это неосознанно.

Я хоть и был в шоке, и полном ауте, но всё же залюбовался на округлые упругие бёдра в обтягивающей юбке. Оно и понятно. Я два года был в психушке, а там красивых женщин не было. Думаю, богатые и молодые девушки и женщины редко сходили с ума. Времени у них на это не было. Шопинг, курорты, спа процедуры и прочее.

Так что можно сказать, я увидел красивую особу впервые за долгие два года. И вот сейчас идя за Ариной, что была моим опекуном, ведь родни у меня не было как таковой.

Были, конечно, дальние родственники, как подсказывала память Алекса. Но это уже не Тумановы. А всякие другие аристократические семьи. Короче, седьмая вода на киселе.

Я шёл и смотрел на соблазнительные бёдра женщины и, в груди теплилось чувство некого возбуждения, но только в груди. Ведь я начинал со страхом понимать, что от такого вида за долгое время внизу у меня было спокойно, как на кладбище.

Да, нет. Это просто стресс, от такого невероятного события, да и тело вроде получило сотрясение головы ещё с прежним Алексом. Так что рано паниковать. Рано. Шёл я за следом за Ариной, успокаивая себя.

Когда мы были практически у дверей госпиталя, Арина остановилась, смотря через стеклянные двери на улицу, где расходился дождь.

— Давай здесь подождём, пока я вызову такси. — Арина наградила меня ослепительной улыбкой и добавила. — Точно через Биг-Бургер не поедем?

Я же, тяжело дыша и чувствуя усталость в ногах, отрицательно замотал головой.

— Нет. Хватит мне жиров и углеводов пока, — с лёгкой отдышкой в голосе произнёс я, смотря по сторонам и, увидел навороченную скамейку для ожидания в виде чуть ли не кресел. — Я тогда пойду, посижу. Пока такси едет.

Арина кивнула, а я, кое-как переваливаясь с ноги на ногу, пошёл к сидячим местам и как только дошёл до них, сразу плюхнулся на скамейку, что жалобно скрипнула и задрожала, заняв своей жопой практически два места.

— Сколько же я вешу? — Я протянул одними губами и, тут передо мной появилось вновь табло, что дублировало надпись голосом, что звучал весьма живо, а не как бездушная озвучь-ка.


Хозяин желает ознакомиться с собранной информацией по себе?


Я уставился на табло, что хоть и было прозрачным, но всё же мешало обзору. Конечно, от таких глюков можно было вновь впасть в шоковый ступор. Но я принял выданные здесь успокоительные, и они накладывали свой эффект.

— Ну, давай, — протянул тихо я и добавил. — Только можно обзор не заговаривать.


Применяю минимальные зрительные параметры.


Табло дрогнуло и стало совсем маленьким и перестало загораживать обзор.


Предоставляю выписку.

Алекс Романович Туманов — 19 полных лет.

Рост — 180 см. Вес —180 кг.

Магический родовой дар — Жнец.

Магический элемент, что открывается жнецам на 7-й ступени, отсутствует.

Магический потенциал — 0 ед. мана джоуль.

Индекс магического развития: — 1-я ступень. Не открыта.

Родившийся после перерождения дар на основании души хозяина и присущего в теле дара — Поглотитель сущностей.

Доступно перенять 5 магических элементов магии начиная с 7-ой ступени магического развития и должного уровня единиц мана джоулей, через половой контакт. Сила и выраженность магического дара партнёра не имеет значение. От магического элемента после принятия нельзя отказаться или убрать.


— Алекс? А-лек-ссс? — Арина махала перед моим лицом ладошкой.

Я моргнул, пытаясь понять полученную информацию, в которой для меня было ничего не понятно, кроме того, что я был нормального роста и писец какой жирный. Хотя, что я жирный я и так видал и чувствовал воочию.

— А? Что? — Я посмотрел на опекуншу.

— Пошли, — Арина улыбнулась мне, слегка склонившись надо мной. — Такси приехало.

— Ага. Иду. — Встал я под скрип кресла-лавочки.

В этот момент стеклянные двери госпиталя разъехались, и в вестибюль вошли люди в чёрных костюмах с зонтами в руках, а впереди этих мистеров Смитов шла стройная рыжеволосая особа.

Девушка, спустив пальчиками солнцезащитные очки на кончик носа, окинула взглядом это место, а к незнакомой особе, что сошла, словно с обложки журнала, уже спешил администратор клиники.

Так как свита рыжей девушки заняла всё пространство в дверях, мы с Ариной, как и ещё несколько человек остановились неспособные пока выйти.

Рыжая же девушка, всё так же через приспущенные очки перевела взгляд с администратора, на нашу кучку людей, что желали выйти в занятые двери и её взгляд скользнул и по мне.

Девушка скривила губы в этот момент, а потом словно слегка удивилась, когда её взгляд упал на мою нашивку с гербом.

Но через секунду девушка отвела глаза, кинув ещё только один мимолётный взгляд в мою сторону. Хотя мне могло это только показаться, после чего шагнула вместе с администратором госпиталя, к стойке информации. Мы же пошли к освободившимся дверям и, выйдя из госпиталя попав под дождь, быстро зашагали к такси, что ждало нас у входа.

Арина, естественно, была первой. Когда женщина уже заняла своё место на переднем сидении и даже успела пристегнуться, я только подходил к машине.

Открыв заднюю дверь, я кое-как влез в салон, после чего мы тянулись с места.

На улице был уже вечер, да и дождь расходился в ливень, а я смотрел в окно машины, как в первый раз.

Перед моими глазами предстал город. В принципе, то, что я видел, не многим отличалось, к примеру, от Москвы или другого города миллионщика. Высотки, торговые комплексы и жилые дома. Неоновые и просто светящиеся вывески на фасадах домов. Мимо проезжают обычные машины. Вон пожарка промчалась, а за ней и скорая.

Хотя отличия всё же были, просто из-за темноты и дождя я сразу так и не рассмотрел.

Архитектура тут была слегка другая. Словно в двадцать первом веке вновь решили возродить и добавить к строениям старый стиль.

Но чем дальше мы ехали, тем больше отличий я наблюдал. Улицы менялись и превращались в подобия улиц Лондона с его архитектурой.

Я же смотря в окно, напрягал память Алекса, пытаясь понять, а где теперь я живу?

Память хоть и неохотно, может потому что меня укачало в машине, но всё же всплывала.

Оказывается, что нахожусь я в России двадцать первого века, где есть и царь, и парламент. Город же, этот был миллионником и важным промышленным центром.

Меж тем минут через тридцать, машина под проливным дождём и практически в полной темноте остановилась, пробивая светом фар тёмную стену дождя.

Арина ловко покинув машину, и быстро устремилась к забору с каменными колоннами с метр высоту и железными прутьями, а я, кряхтя только через минуту под насмешливый взгляд водилы, выбрался из салона авто.

Задняя дверца хлопнула, а машина умчалась в темноту улицы, а я шагнул на тротуар, смотря, куда меня привезли.

Оказалось, что дома тут строились по проекту ленточной террасной застройки. То есть такие дома строились стена к стене и имели вытянутую форму прямоугольника или цилиндра. Все дома были одинаковыми и стояли стена к стене, имея собственное крыльцо и три этажа, по одному окну на каждую сторону от крыльца, и чердачное круглое окошко на острой крыше.

Выглядели же эти домики, мягко говоря, ветхо, что проглядывалось даже в темноте.

Арина, уже спрятавшись под козырёк крыльца, ждала меня, а я только шёл к открытой калитке, вымокая при этом до нитки.

Вскоре и я очутился под козырьком, и тогда Арина открыла дверь ключом, и мы попали внутрь дома.

Как я и думал. Узкий коридор и кухня с кладовой и маленькой гостиной на первом этаже. Значит, жилые комнаты — это второй и третий этаж.

Скинув обувь, я крутил головой по сторонам и вспоминал незначимые моменты жизни Алекса, что всплывали в памяти.

Зайдя в гостиную, где всё было скромненько, я посмотрел на не горящий камин, часть портала которого смотрела на меня отвалившимися кусками камня.

— Алекс тебе бы переодеться. Весь вымок. — Раздался голос из арочного проёма в зал.

Я повернулся на голос Арины, и увидел женщину, чья блузка тоже намокла от дождя и сейчас просвечивала, слегка открывая очертания белого бюстгальтера.

— Хорошо. С трудом отвёл я взгляд от женских прелестей.

Из коридора же послышался топот, словно кто-то спускался по лестнице, а потом раздался молодой женский голос:

— Ну и стоило мне тут нервы трепать! Что ему будет-то. У мягкого в окружности с метр подушка безопасности. В его сале даже пули застрянут, наверное. — Появилась в арке молодая стройная блондинка.

Я же чуть не поперхнулся от вида, что передо мной открылся. Память же мне подкинула имя этой девушки — Ника.

Так вот, в арке стояла Ника. На девушке была надета воздушная блузка и в принципе всё. Если не считать маленьких чёрных трусиков, что плохо были прикрыты краями блузки, а в руках Ника держала светло, практически белые джины.

От такого вида у меня защемило сердце, что стало биться быстрее. Но отклика на такой сексуальный вид красивой блондинке со средними длины волосами и чёлочкой у меня в штанах не последовало.

— Ника! — Повернулась вполоборота Арина на блондинку. — Я тебе сколько раз говорила, чтобы ты не щеголяла по дому в одних трусах. Сложно было сначала надеть джинсы, а потом спустится?

— Сложно было сначала съездить в больницу и всё узнать? А не трепать мне нервы сообщениями и звуками? Да и это наш дом. Как хочу, так и хожу. Кого здесь стеснятся-то. Да пухлый? — Обратилась Ника уже ко мне.

— Наверное, — буркнул я, озадаченный неисправностью своего организма, который должен был сейчас вовсю набирать мощь.

Память же деловито предоставила мне знание, что в этом доме Алекса за мужика не считали вообще, отсюда и хождение в таком виде и прочее. Как, к примеру, предложение Арины помочь мне переодеться. — Писец шампанское без пузырьков. Я для них как толстый кот.

— Ты чего там бормочешь, а мягкий? — Ника натягивала джинсы, начиная скакать на одной ноге.

— Прилечь мне надо, — Отстранённо протянул я, делая шаг к дверной арке.


Час назад. Госпиталь для аристократов.


— Вадим, — Лидия обратилась к рослому мужчине в чёрном костюме, которому было чуть больше сорока лет. — А что за герб был у того толстяка? Что, наверное, сдохнет скоро от ожирения. Я почему-то не знаю такого.

Вадим сделал большой шаг и поравнялся спереди идущей рыжеволосой девушкой.

— Это герб рода Тумановых. Когда-то они были аристократами высшего порядка. Род жнецов, что обладали ярко выраженными способностями к магии. Сейчас, как я знаю, этот толстый парнишка вроде бы получается последний из рода Тумановых. Правда, лет сто как, магов в роду сильных не было. Выродились, наверное. Сам же род был после последнего прорыва вовлечён в войну родов и сокрушён Волокитскими. Род был разорён и предан процедуре аристократической упадка. Так что этот паренёк лишён права и титула аристократов высшего порядка. Аристократ он номинально. — Словно прочёл лекцию Вадим своей госпоже.

Лидия же только хмыкнула.

— Теперь понятно, почему я не знала этот герб. Никудышные маги и жнецы в придачу, и уже задворки истории. Спасибо Вадим.


Загрузка...