Последний жнец рода

Глава 8

Практически неделя пролетела как скоростной поезд. Я учился и не вылазил из спортзала.

В университете дела протекали по обычному сценарию. Вот только насмешки уже были, какие-то вялые. Без огонька, что ли. Ведь стоило кому-то начать шутить надо мной, как я соглашался с этим в саркастической форме. А что? Да я толстый и потею. Маг из меня никакой, и силу жнеца я ещё не открыл. Да и девушки в мою сторону не смотрят, если только не хотят поржать. Ну и аристократ я тоже не совсем. Титул есть, привилегий и статуса нет. На что обижаться-то?

Прежний Алекс от таких насмешек страдал и мучился, замыкался и прочее. Это и подстёгивало всех продолжать издевательства, ведь жертва уязвима к этому и приносит нужную реакцию и итог.

А так, ну, сказали мне, что я жирный боров, так я каждый день на себя в зеркало смотрюсь. Америку этим не открыли.

Вот и получалось, что сотрясали они воздух, но желаемого не получали.

А вот в спортзале администрация попросила меня на всякий случай написать бумагу, что я, если помну на тренажёрах, то они не при делах.

Бумагу я написал и продолжи заливать потом спортзал.

Тренировался я много и покидал тренажёрку под самое закрытие и, это дало, свои первые плоды. Я похудел на двадцать килограмм.

Конечно, стройности мне это не принесло, да и было совсем незаметно. Хотя кожа местами начинала чуть обвисать. Но зато, теперь тело слушалось куда лучше и, не было полной квашнёй. А вместе с этим и улучшился первичный контроль маны.

Теперь-то я понимаю, почему все студенты так старательно чем-либо занимались, имея хорошие тела без намёка на жирок.

Вот и сейчас я, держа в руках два каната, махал ими вверх вниз под удивлённые взгляды спортивных девчонок, что даже перестали фоткать себя на тренажёрах, смотря как я в согнутом положении, выполнял подходы с канатами.

Отмахав ещё двадцать раз, я положил канаты и, взяв бутыль с водой, сделал небольшой глоток, после чего поплёлся к наклонной скамье, на которую и сел отдыхая.

Но уже через пару минут, взяв в руки небольшие гантели, лёг на скамью и приступил к упражнению, чувствуя, как напрягается тело.

Следом шла штанга, а после жим ног.

Когда я полностью выдыхался, уходил на удобные кресла. Что были расставлены по всему спортзалу. Оно и понятно. Как я понял, зал был весьма известный и адаптирован под более состоятельный класс народа. Здесь даже были вип комнаты с тренажёрами и залы, для особо блатных посетителей.

Так вот. Пока я отдыхал сидя в кресле, то читал, чем вызывал ещё большее удивление тренирующихся здесь людей.

Играет музыка, люди охают и ахают, показывая крутые результаты на тренажёрах, кто-то фоткает бицуху или упругие задницы, а здесь сижу я, весь такой толстый и потный с натянутым капюшоном на голову и читаю книжку.

Вторая часть тренировок проходила у меня в залах с боксёрскими и тайскими грушами. Здесь я заново ставил ударную технику и иногда вызывал непроизвольный смех тренирующихся рядом людей.

А всё почему? А потому что ноги я пока высоко задирать не мог, и мои удары по грушам ногами напоминали, словно пережравший медведь пытается перелезть через небольшой заборчик. А когда я нарабатывал падения и кувырки, так и вовсе на катающийся по полу шарик, что издавал весёлые звуки.

И вот как раз, закончив тренировку в одном из таких залов, я поплёлся в раздевалку. Нужно было принять душ, а после встретится с Кристиной. Сегодня мне предстояло первое патрулирование в рядах ППБ, что расшифровывался как патруль потусторонней безопасности.

Вот по этой причине мне пришлось уйти из зала за два часа до закрытия, а так хотелось сходить в сауну, когда уже никого нет.

Выйдя из спортзала, я поправил лямку рюкзака на плече и поплёлся к отделу полиции.

Время было восемь вечера, и сегодня, как я понял, домой вернуться мне предстояло только под утро. Благо, что Арина ещё не приехала из столицы и мне не надо думать, как объяснять мои выкрутасы. Она же с ума сойдёт от моих поздних возвращений.

А вот когда Арина приедет, здесь уже придётся поломать голову, что говорить и как быть. Ведь скажи ей, что я теперь шарахаюсь по ночным улицам, ища монстров, она как опекун может сказать, своё веское не позволю и, тогда лавочку прикроют, как и крутой спортзал и выплаты денег. Ведь как я помнил из памяти Алекса, она ну очень сильно его опекала, словно ему не девятнадцать, а сем лет. И поскольку Арина до момента моего завершения учёбы являлась моим законным опекуном, то по закону она могла запретить мне работать в ППБ, и закон будет на её стороне. Ведь моя внештатная работа, в принципе была сшита и притянута белыми нитками.

Девять вечера. Городское кладбище №2.

Мы с Кристиной шли по уложенной плиткой дорожке меж могил, патрулируя внутри кладбища.

Аркадий и Михаил Евгеньевич же патрулировали пока прилегающую территорию.

— Надеюсь, сторож не спьяну забил тревогу? Как думаешь, мы сегодня найдём монстрика? А то я хочу машину поменять. — Беззаботно шагала впереди Кристина, держа в руках усатый или рогатый прибор, что хранил пока молчание.

Я же скептически посмотрел на девушку.

— Монстрика? Это те страшилы монстрики? Надеюсь, что не встретим. Денег видители она хочет. Да и машина у тебя есть. — Шагал я рядом словно пастух, сжимая в руке разложенный шест.

— Есть. Но в мою малышку кто-то не помещается же, а служебную машину не всегда можно в своё пользование захапать. — Кристина хохотнула, кинув злорадный взгляд в мою сторону.

— Это я-то не помещаюсь? — Я возмущённо посмотрел на девушку, чем вызвал её смех.

На поясе же Кристины раздалось шипение, а после послышался голос Михаила Евгеньевича, что в нашей группе имел пышные усы и был самым старшим из нас.

— Кристин. Нас дёргают отсюда. На Булкинской появилась призрачная дверь. Так что быстрее заканчивайте обход и присоединяйтесь к нам.

— Принято, — Недовольно ответила в рацию Кристина. — Ну, блин, замечательно вообще. Нам монстров искать надо, а нас в оцепление подтягивают.

— А это надолго? — Поинтересовался я, смотря на серп полумесяца, что выглядывал из-за облаков.

— Да кто ж знает. Пока поймут, что за дверь. Пока оцепление выставят. Надо ещё разместить на портале информацию по новой двери, и ждать, пока какой не то род аристократов возьмёт зачистку на себя. Но нам только отдел дверей надо дождаться в принципе. Там уж они сами разберутся.

— Понятно, — протянул я, ускоряя шаг, чтобы поспеть за напарницей. — Крис, а почему ты не зачищаешь двери, а работаешь в ППБ? Ты же маг.

Кристина слегка замедлилась и, посмотрев на меня, словно что-то решая, отвернулась.

— Мой отец был главой рода и при одном закрытии двери получил очень серьёзную рану, от которой и скончался. Наследников у него не было, а вот младший брат был. Он стал новым главой и по-быстрому женился на моей матери и ещё двух жёнах отца. Потом он решил выдать меня и ещё двух сестёр замуж. Сбагрить решил короче, чтоб в роду только его дети остались. Ведь моя мать уже была к этому времени беременна от него, как в принципе и другие.

Мне в женихи подобрали аристократа среднего звена из захудалого рода, но готового выплыть свадебный выкуп. Этот мужик являлся, как и я, магом воздуха. Короче, я ему очень подходила, ведь их род, как раз относился к воздушной стихии.

Я же недолго думая обратилась к близкому другу моего покойного отца. Он-то и устроил меня в отдел, и я стала сразу незавидной невестой. Ведь я поставила, по сути, крест на себе, как на маге. Но лучше так, чем в койке с тем похотливым селекционером. Мага воздуха сильного захотел, чтобы я родила. Мудак. Я сама решу, от кого и когда мне рожать. — Распалилась на последних фразах Кристина.

Дальше мы шли, молча, думая каждый о своём, а вскоре покинули кладбище. На моё же удивление, когда мы оказались за забором, Кристина, хлопнув себя по лбу, сообщала, что мне в принципе делать на Булкенской нечего, я же внештатник. Патруль внутри группы, это одно, а выполнение поручений других отделов другое.

По этой причине мы попрощались, и я пошёл вдоль забора кладбища. Время было не так много, и я наделся добраться до дома на общественном транспорте.

Мне всего-то нужно было пройтись с полтора километра, обогнув кладбище, где стояла остановка.

Топая по пустынной дороге, я наслаждался относительно тёплым вечером и думал, что мне подфартило. Я-то думал, что до утра буду шарахаться по кладбищу, а вышло, даже выспаться смогу.

Завернув за угол, я размышлял о том, как быть с Ариной. Ибо скоро она приедет и надо хоть что-то выдумать.

Впереди же в дыру в прутьях, высоченного с три метра кладбищенского забора вылезла мужская фигура, что споткнувшись, разразилась тихой бранью.

Увидев такую картину, я сначала не придал этому значения, ведь вслед за первой фигурой показалась вторая. Мало ли кто по кладбищам шастает. Может, навещали кого, и через дыру в заборе срезали путь до остановки.

Однако стоило явно женской фигуре появиться на тротуаре, как я удивлённо вскинул брови.

Дело было в том, что голова женщины была скрыта накинутой лёгкой курткой, а мужчина чертыхнулся в голос, встав так, словно пряча за своей спиной женщину.

От такого поворота событий, я встал в шести-восьми метрах от чудаковатой парочки, видя, что мужик явно нервничал и дёргался, а потом я увидел то, что заставило меня быстро потянуться к боковому отсеку рюкзака, где у меня находился сложенный шест. Так как из-за плеч мужчины показалась укрытая курткой голова женщины из-под которой на меня смотрел словно красный круг.

— НЕТ! — Заорал мужик, раскидывая руки в стороны, видя, как разложился мой шест. — Это не монстр! Это моя жена. Жена! Ей просто нездоровится. Мы в больницу едем. — Сбивчиво вопил мужчина, а на его плечо легла рука женщины с весьма длинными пальцами.

Секунда и мужик был откинут в сторону, падая на тротуар, а с головы женщины упала куртка и, теперь я мог её рассмотреть во всей красе.

Под светом тусклого фонаря передо мной стояла худая особа в красивом платье. Кожа женщины была бледной и синюшной. Длинные волосы спутаны и несли отпечаток ушедшей причёски, а глаза. Глаза горели красным светом.

От такого вида, моя рука только сильнее сжала посох, а женщина дёрнулась и её руки стали слегка вытягиваться, а ногти превращались в длинные когти.

Взмахнув посохом, я принял боевую стойку и, в этот момент женщина заорала, да так, что у меня заложило уши, а её щёки порвались, становясь продолжением рта, что стремительно деформировался в клыкастую пасть.

— Мать моя женщина. — Произнёс я, не слыша своего голоса, а монстр рванул на меня.

За секунду до столкновения с клыкастой синюшной бабой, я отпрыгнул назад, выкидывая в колющем ударе посох вперёд.

Удар достиг цели, тормозя монстра, а я, приземлившись в полу широкую стойку, сделал под шаг вперёд и, взмахнув по окружности снизу вверх посохом, обрушил его на башку страшилы.

Монстр от удара склонился и сразу получил от меня восходящий пинок по роже, от которого монстр женского рода отлетел назад, запрокидывая голову и падая на жопу.

Я же словно волчок крутанулся на девяносто градусов и со всего маха врезал посохом по роже неведомой мне твари.

Монстр бабу снесло в сторону, и она покатилась к проезжей части, а на меня с криками сжимая большой тесак, бежал её, как выяснилось бывший муж.

Он что-то кричал мне, но я его не слышал, но видел, как он замахивается ножом, что мог быть младшим братом мачете.

Сделав резкий выпад посохам вперёд на манер копья, я ткнул мужчину в живот, заставляя его сложиться пополам, после чего мой шест врезал мужику по хребтине, отправив защитника монстра к моим ногам.

Меж тем даже через полностью заложенные уши я услышал повторный крик монстра, от которого у меня брызнула кровь носом, а валяющийся мужик стал кататься по брусчатке, держась за уши, из которых пошла кровь, как в принципе и из носа.

Монстр же закончив орать, рванул на меня, замахиваясь когтистыми ручищами, открывая при этом широко свою пасть, а я в свою очередь рванул на монстра.

Мой шест, не переставая, то останавливал яростную начесть, держа дистанцию, то наносил удары по телу и конечностям, всё больше покрываясь, словно чёрным матовым покрытием.

В пылу боя я махал своим оружием не замечая боли в рваном от когтей плече, куда всё же дотянулась это исчадие.

Очередной опережающий выпад, словно копьём в горло твари, и я сорвал её так и не начавшуюся атаку в виде крика, а после этого быстрый отталкивающий удар шестом в грудь.

Монстр отступает на шаг назад, а я, меняя стойку, провожу подсекающее движение шестом, оказываясь сбоку от монстра.

Тело ещё не успело до конца упасть, а мой шест обрушился на голову крикливого существа, а следом последовали несколько быстрых ударов, после чего, крутанув шест, перехватил древко и со всего маха помогая себе всем своим весом, нанёс колющий удар в грудь монстра сверху вниз.

От колющего удара синюшный монстр сложился, лёжа на брусчатке, словно книга, пронзённый насквозь шестом, на конце которого словно по моей воле сформировалось чёрное маленькое остриё. Тело же пробыв в сложенном пополам состоянии всего секунду, обмякло и ударилось об тротуар.

Хозяин уничтожил потустороннюю сущность — Банши, что почти созрела для перехода на первую ступень. Как ваш персональный помощник, хозяин. Советую вам поглотить сущность Банши. Напоминаю! Чтобы поглотить потустороннюю сущность, коснитесь её.

Я, посмотрев на отделившийся хвостатый шарик, что если я правильно понял, был в разы меньше, чем у Потрошителя и Ифрита, протянул руку, слегка приседая над телом поверженного монстра.

Шарик впитался в кончики пальцев и, по телу пробежала совсем лёгкая волна тепла.

Хозяин. Вы поглотили призрачную сущность Башни, созревающую для перехода на первый уровень развития.

Магический потенциал хозяина увеличен до 12 ед. мана джоуль.

До перенятия магического элемента осталось 5-ть ступеней.

Мои поздравления, хозяин!

Вытащив шест из груди монстра, я снял рюкзак и, пошарив в нём с пару секунд, достал телефон и позвонил Кристине.

Но только через двадцать секунд после соединения понял, что я зря жду услышать голос Кристины. Я ведь оглох на оба уха.

Стоило мне до этого додуматься, как я сам стал говорить, слыша свой голос только у себя в голове. Надеюсь, я не кричал в этот момент, как потерпевший.

Госпиталь. Часом позже.

Сидя на больничной койке, я смотрел в стену. Моя рука легонько дотронулась до замотанных бинтом ушей, и я скривился. Не слышать, было ужасно, да и плечо всё ещё садило от ран, оставленных когтями монстра.

Перед глазами же пролетали минувший бой, как я только недавно узнал, с Банши. Словно со стороны я смотрел на те моменты и понимал, как же мне мешала моя толстота. Движения были корявыми и весьма неуклюжими, хоть я и двигался правильно. Да и скорость сильно хромала.

Имея на момент драки с монстром своё прошлое тело и усилившиеся показатели тела от двух ступеней мага, эта Банши не смогла бы меня ранить. Оглушить да, но не ранить.

Ожирение могло стать моей погибелью, если мне встретится монстр не стадии зарождения или первой ступени, а хотя бы второй. А, то, что такой монстр мне встретиться я почему-то не сомневался. Я же жнец на полставки в отделе патруля, что, как раз должны выявлять таких тварей.

Надо было быстрее худеть и оттачивать боевые навыки, иначе жизнь моя может быть весьма короткой. Благо я хоть и жнец, но всё же маг, и худею, как я понял по минувшим неделям куда быстрее, чем обычный человек, правда, кожа висит, и растяжки хренова исчезают после сброса веса.

От моих мыслей меня отвлекло то, что в палату завалилась Кристина, которая и привезла меня в госпиталь, а вместе с ней и сам капитан отдела Александр Анатольевич.

Слышать я их не мог, но видеть, да. Мужчина явно, как обычно, орал, помогая себе жестикуляцией, то и дело, показывая на меня, а вот Кристина поначалу вроде старалась молчать, но уже через минуту сама как я понял, заговорила на повышенных тонах.

Я с интересом смотрел немой для себя концерт и даже слегка начинал слышать отголоски их голосов. Видно артефакт, что опять на меня одели медики, начал восстанавливать мои барабанные перепонки.

— И что мне прикажешь делать? Если нет, то всё. Я буду бессилен. — Услышал я словно совсем тихий и не разборчивый шёпот капитана.

Кристина же явно говорила тише Александра Анатольевича, от чего девушку я не слышал, но мог видеть её взволнованный и даже местами поникший вид.

Капитан же, спрятав лицо в ладони, словно умываясь, поднял их выше, загребая назад меж пальцами волосы, после чего, положив на секунду ладонь Кристине на плечо, покинул палату.

Мы остались вдвоём, и тут уже Кристина начала ходить передо мной жестикулируя и явно что-то говоря. Вот только я нехрена не слышал.

— Ты совсем идиот, что ли? — Кристина с трудом сдерживала эмоции, что до полного счастья накрутил капитан. — Кнопку сохранения у себя нашёл, придурок? Зачем⁈ Ну, зачем ты полез к Банши. А если бы она была не стадии зарождения? Надо было отступать и вызывать меня с подмогой. Когда не надо, в отказ лезешь, а когда надо сваливать, вперёд прёшь. Придурок!

Я же смотря на девушку, показал на уши. Мол, не слышно ничего. Хотя не надо было слышать, чтобы понять, как Кристина взволнована и расстроена, а весёлый огонёк в её глазах, словно тух.

На мой жест Кристина на секунду уставилась на меня, смотря, не отрываясь и что-то ещё эмоционально говоря, не способная быстро остановиться, а после, просто со всего маха села рядом.

— А если ты умер бы? Это же тебя отпустила домой. Даже до остановки не довезла. Ты опять за меня делаешь работу и пострадал из-за меня, опять. А ты даже оружие призывать не можешь. — Кристина уже не кричала, смотря себе на ноги, а её чёрные волнистые волосы скрыли лицо.

Моя ладонь легла на плечо напарнице.

— Да нормально всё. — Сказал я, не слыша своего голоса. Стараясь говорить тихо.

Кристина подняла голову и посмотрела на меня, а я заметил, что глаза девушки слегка блестели, а через секунду она вскочила с койки и отвернулась.

В палату же зашёл Александр Анатольевич, убирая в карман брюк телефон. Вид у капитана был вымотанный, а под глазами проявлялись чуть заметные тёмные круги.

Мужчина прошёл по палате и, встав передо мной, протянул мне два листа.

Я непонимающе взял бумаги и уставился на листы.

На первом листе было заявление о роспуске Кристининой группы и моём отчислении из группы ППБ, при этом инициатором выступал отдел, что даже был готов выплатить мне немаленькое такое выходное пособие.

Увидев эту бумагу, я поднял непонимающий взгляд на стоявших рядом людей.

Если лицо капитана осталось неизменным, то Кристина попыталась улыбнуться. Хотя у девушки это плохо получилось.

Отведя взгляд от людей, я уставился на второй двойной лист, что был скреплён скрепкой.

На этих двух листах также были заявления. Первый листок являлся заявлением на согласие на мой перевод из подлежащего расформированию постового отряда Кристины в отряд зачистки.

Второй же листочек был подобием нештатного контракта, что я уже подписывал, но с добавленными пунктами.

Вновь подняв голову на сотрудников силового ведомства города, я увидел, как мне протягивает ручку капитан.

Взяв письменную принадлежность, что была явно подарочная, поймал на себе выжидательные взгляды.

Я же поджав губы, случайно выронил ручку и, сунув в руки Александра Анатольевича два листа, что были скреплены канцелярской скрепкой и, сжимая листок с заявлением об уходе, сполз с кровати, залезая под койку, дабы достать ручку.

Когда я вылез из-под кровати и начал подниматься с колен, упираясь рукой с листком о её край, то увидел, как Кристина грустно улыбнулась и, подняв большой палец вверх, словно Аве Цезарь, повернулась ко мне спиной и пошла на выход из палаты.

Первую две секунды я не понял телодвижений девушки, а потом до меня дошло. Я держал в одной руке ручку, а в другой заявление об уходе.

— Эй! Ты куда это собралась. — Произнёс я и, видимо, чертовски громко, ибо Кристина, идя на выход, вздрогнула, чуть не подпрыгнув.

Крис повернулась на меня вполоборота, а я разорвал листок пополам, кинув на пол, после чего под округляющиеся глаза девушки и босса отдела, забрал из рук Александра два листа, и прямо на весу черканул свою закорючку на первом листе.

Я не мог слышать, но даже полностью глухи, я услышал радостный вопль, рванувшей ко мне Кристины, от которого капитан зажал уши.