Последний из рода Бельских. Том X

Глава 12 «Придворный маг»

Прилетел назад в поместье еще засветло. И меня уже ждали. Едва флайер приземлился, и я выбрался на свежий воздух, увидел на стоянке бледную Варвару. Ну а с ней, в качестве, так сказать, моральной поддержки, Кари и Наоми. Исидо вместе с Трубецкой старался держаться в стороне. Вот незадача, все-таки узнала про брата. Я укоризненно посмотрел на Шемякина, но, судя по такому же удивленному виду моего главы СБ, для него это тоже оказалось сюрпризом.

— Веромир! — подскочила она ко мне, — Павел вместе с моими родственниками под стражей, в родовой тюрьме. Ты обещал…

Последние слова девушка произнесла еле различимым шепотом. Хоть тут догадалась сдержаться, так как первая фраза вызвала недоумение на лицах Гвоздева и Шемякина. Но если Гвоздев был куда более гибким в этом вопросе, то Иван хоть и вел себя с моей невестой показательно вежливо и учтиво, но я-то чувствовал, что он так и не принял ее. Возможно, когда та станет Бельской, отношение изменится?

— Я помню, — так же негромко ответил ей, приобняв двух невест и подмигивая немного нахмурившийся Кари, — не переживай. Ничего не забыл. У них будет выбор: стать вассалом Бельских, как твой казанский дядя, или…об остальном сама знаешь.

— Но правильно ли так делать? Ты не боишься мести? — спросила Наоми, стойко выдерживая возмущенный взгляд Варвары и готовые сорваться с губ гневные фразы, но не обращая на него никакого внимания.

— Они примут самую суровую клятву, — пожал я плечами, — «Клятву крови». Увы, милая, это единственный выход, — посмотрел я на хмурую Годунову, — Наоми права, всегда может найтись тот, кто захочет отомстить. А после принятия клятвы они отправятся в Казань. Там поклянутся твой дядя и его люди. Лишь после этого станут вассалами рода Бельских! А мы подумаем, кого отправить туда наместником от нашего рода!

Варвара попыталась что-то возразить, но, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд, остановилась. И хорошо, так как ваш покорный слуга уже с трудом сдерживался. Я пошел ей навстречу, она должна была это прекрасно понимать. Вряд ли ее брат в подобном случае был настолько милосерден. Думаю, представься такая возможность, он просто вырежет всех в роду, как уже пытался сделать его отец, вот и все!

Кстати, эту тему мы несколько раз обсуждали с Павлом. Существовала такая клятва, называлась «клятва крови». Она гарантировала верность человека, ведь если умирал его господин, то умирал и тот, кто данную клятву приносил. Естественно, это не гарантировало защиту от какого-нибудь фанатика, готового ради мести похоронить всех своих бывших сородичей, но, чтобы избежать подобного, я и решил собрать вместе всех Годуновых.

К тому же, как мне рассказал Ефим, у дяди Варвары было несколько весьма рентабельных заводов бытовой техники, кроме того, сдающиеся аренду торговые центры и много земли. Так что казанские Годуновы были достаточно богатыми. Вот и отправлю Ефима в командировку на недельку порядок там навести.

Успокоив, таким образом, взволнованную девушку, отвел ее вместе группой женской поддержки в апартаменты, а сам, в сопровождении Шемякина, направился в цокольный этаж поместья, где располагалась тюрьма. Туда, где сейчас находились Годуновы. Очень напрашивалась за компанию со мной Трубецкая, но тут я был категоричен. Виль в качестве телохранительницы, которая практически никогда меня не оставляла, будет вполне достаточно. А в приватном разговоре Вероника совсем не нужна.

Тюрьма, на мой взгляд, выглядела вполне комфортно, если такое можно было сказать о подобном помещении. Десять просторных камер, больше напоминающих комфортные номера отеля, но с усиленной антимагической защитой.

Слуги и родственники Годунова, около тридцати пяти человек, сидели в трех камерах. Самого же главу рода Шемякин поместил в противоположной части тюрьмы. На самом деле, это стало своеобразной шуткой судьбы. Сейчас бывший хозяин поместья сидел в собственной тюрьме. К нему — то мы, вместе с моим главой СБ и Виль, и зашли. Вид у князя был бледный и помятый. Он посмотрел на меня унылым взглядом и немного неуклюже поднялся с кровати, на которой сидел.

— Здравствуй, Павел, — поздоровался я.

— Привет, — проворчал тот, глядя на меня исподлобья.

— Ну, что, теперь нет Скуратова и Разумовского. Один бежал, второй умер, — сообщил ему последние новости. Отреагировал тот на них как-то безразлично, правда, известие о смерти Степана Аркадьевича заставило пленника вздрогнуть.

— Что ты собираешься со мной сделать?

Голос у Павла был каким-то глухим и безэмоциональным. Похоже, он уже попрощался со своей жизнью.

— А как ты сам думаешь? — поинтересовался я.

— Тогда не тяни, не хочу мучиться…

— Извини, — хмыкнул я, — сначала тебе придется написать о своем покровителе Скуратове. Только после этого мы с тобой разберемся.

— И что писать? — в глазах Павла мне почудился огонек любопытства.

— Думаю, тебе стоит быть честнее, — пожал плечами, — опиши, как Скуратов переворот готовил. И как отца нынешнего Императора убил.

— Я не знаю подробностей… — начал Павел, но осекся.

— Вот об этом и говорю, — хмыкнул я, — завтра следователи прибудут от Самодержца. Им все и расскажешь.

— А потом? — глухо осведомился он.

— Не торопи события. Ты фехтуешь хорошо?

— Почему спрашиваешь? — во взгляде Годунов появился интерес.

— Я задал вопрос.

— Нормально фехтую. Но ты, думаю, лучше, — пожал он плечами.

— Мы устроим поединок, — сообщил ему, — ты должен умереть от моей шпаги.

Вот так, честно и открыто. Не стоит от смертника скрывать правду. Все равно повеситься ему здесь не дадут. На этот счет уже предупредил Шемякина, чтобы следили днём и ночью.

— А если выиграю поединок?

Смотрите-ка, упрямый. Вот на что надеется. Но нет, не будем ложных надежд давать.

— Если уж такое случится, то тебя убьют мои люди. Но получишь моральное удовлетворение от моей смерти. Получишь же?

— Конечно! — твердо заявил тот.

— Вот и договорились, — удовлетворенно кивнул я, — И да, советую быть предельно откровенным со следователями. Они менталисты. Будешь упрямиться, выкачают из твоей головы все, что им надо.

Годунов вздрогнул и, затравленно взглянув на меня, кивнул. Но почему-то мне показалось, что мой враг уже не выглядел расстроенным и попрощавшимся с жизнью, как вначале разговора. Неужели, почувствовал надежду, что сможет выиграть? Конечно, все может быть, но удивительно — он не начал молить о пощаде и пресмыкаться. Не ожидал я от Павла такой стойкости духа. Приятно удивил.

Покинув его камеру, отправился к остальным домочадцам Годуновых. Их, по моей просьбе, собрали в одной камере. Теперь в ней сразу стало тесно, хотя помещение маленьким не назовешь.

Как шепотом пояснил мне Шемякин, всего здесь пятнадцать женщин, двенадцать мужчин и пятеро детей от десяти лет. В основном, слуги и какая-то дальняя родня. Три жены отца нынешнего главы рода, но, как я понял, за исключением Павла и Варвары прямых наследников не было. А с принесением «клятвыкрови» и потом вассальной клятвы даже косвенные потеряют все права, так как наследовать уже будет нечего.

Среди мужчин оказался заместитель начальника СБ, сам начальник погиб при штурме, и трое его подчиненных — телохранители Годунова.

Я коротко сообщил внимательно слушавшим меня людям о том, какой у них имеется выбор. Естественно, что практически все с ним согласились, за исключением заместителя начальника СБ. Федор Костров проворчал, что лучше погибнет, чем опозорит имя рода, к которому принадлежит, и отошел в сторону, презрительно посмотрев на остальных.

Мы переглянулись с Шемякиным и тот понимающе кивнул. После чего, верного и преданного роду Годуновых переместили в отдельную камеру. Я решил не марать руки, а просто отдать его Императору. Пусть свидетелем выступит, если Иван VI будет суд организовывать. Годунова я ему, конечно, не отдам, а Костров все равно обречен.

Организовать принесение клятвы поручил своему начальнику СБ. Он пообещал до субботы все подготовить. Во владение Годуновых в Казани завтра должен отправиться Ефим с небольшим отрядом моих бойцов под командованием заместителя Шемякина. Осталось только сцедить немного своей крови, чем я и занялся, отправившись в лабораторию к Мамонтовой.

Трубецкую увезли люди ее отца, несмотря на сопротивление девушки. Но я не расстроился, так как у меня итак был забот полон рот. Рутина…так и прошел весь день. Узнав о том, что я не совершил «кровавый расстрел своих врагов», Варвара обрадовалась. Окончательно успокоив, таким образом, невесту я, наконец, смог за ужином расслабиться. Да и после ужина тоже. Поэтому утром в Академию отправился бодрым и в хорошем расположении духа. Кстати, на этот раз предпочел переночевать в своем новом владении. А учитывая, что компанию ночью мне составили все те же три девушки, было, как обычно, весело. Правда, пришлось развлекаться, так сказать, по немного сокращенной программе. Все-таки, вставать надо было в шесть утра.

К семи приземлились у моего коттеджа в уже привычном составе: я со своими невестами, Даша, Виль и Исидо. К моему изумлению, встречал нас Глава Службы Безопасности Академии, Петр Михайлович Бенкендорф. Хотя, если подумать, то все логично: ваш покорный слуга все-таки теперь высокую должность занимает и номинально, вообще — то, является начальником самого князя Бенкендорфа. Вот так, удружил мне Император. Что же на занятиях будет?

— Ваше Превосходительство! — поклонился, тем временем, князь, когда мы выбрались из флайера. Услышав подобное обращение, растерялся. Не надо мне подобных церемоний. Не готов к такому!

— Петр Михайлович! — взмолился я, — ради всего святого, давайте без этих Превосходительств! Зовите просто Веромир, как раньше!

— Хорошо, Веромир, — улыбнулся тот, — как скажете. Но я лично вышел засвидетельствовать свое почтение. Все-таки, вы теперь Придворный маг. И, кстати, титулование «Ваше Превосходительство» — официальное обращение к человеку на вашей должности. Как бы не старались выглядеть демократичным, думаю, князь, придется привыкать к нему.

— Может быть, со временем… Но лучше на занятиях так не делать.

— Вы хотите пойти на занятия? — вид у Бенкендорфа был слегка удивленный.

— Ну да, — честно говоря, не понял я вопроса, — а что?

— Нет, ничего, извините, — улыбнулся тот, — прошу вас в коттедж. Руководство Академии, в лице ректора и меня, со своей стороны предлагает через неделю переселиться в более удобный дом. Сейчас проводим реконструкцию одного из обычных коттеджей, и понимая, что Придворный маг, скорее всего, захочет жить вместе со своими невестами, расширяем его площадь… И вам, уважаемый господин Сузуки, предлагаем остановиться в новом коттедже, — добавил он, обращаясь к Исидо, — если конечно князь не возражает.

— Естественно, согласен, — заверил я, — и признателен вам за такую заботу.

— Тогда позвольте откланяться, — кивнул Бекендорф, — разумеется, у вас по-прежнему будет персональная охрана! — он показал в сторону четверых бойцов, которые стояли чуть в стороне, притворившись, что их здесь нет.

— Это обязательно? — нахмурился я, — честно говоря, хотел привестив Академию своих японских телохранителейи Иомицу — сана. Они с Виль будут намного эффективнее, чем четверо местных охранников.

— Так положено, князь, — в притворном сожалении развел руки начальник СБ, — распоряжение ректора. Кстати, он нижайше просил вас заглянуть перед занятиями к нему в кабинет.

Я пожал плечами. К чему спорить? А японцы пусть будут рядом, они неплохо себя зарекомендовали.

— На охрану, Веромир, не обращайте внимания. Она постарается быть незаметной, но, вполне возможно, в один прекрасный момент может спасти вашу жизнь! — с этими словами, он удалился.

Я же, покосившись на охранников, отправился в коттедж вместе со всеми своими спутниками.

Вышел на занятия раньше их, решив не опаздывать и заранее заглянуть к Брюсу. Тем более, по словам Бекендорфа, тот не покидал Академию два дня. Вот так мы и шли: сначала я, потом, на небольшом расстоянии, чуть сзади, Виль, подальше уже охранники Академии. Несмотря на то, что до занятий оставалось еще минут сорок, на дорожках уже начали появляться студенты. К моей радости, они не обращали на меня особого внимания. Точнее, обращали, но не больше, чем обычно. Видимо, известие о моей новой высокой должности пока еще широко не разлетелось по учебному заведению. Но понятно, что это временно. Думаю, уже к обеду все будут знать.

Так как я вышел рано, то избежал традиционной встречи со своей «группой поддержки». Иначе вряд ли смог попасть к ректору быстро и безболезненно. А сейчас, всего через пятнадцать минут, входил в кабинет князя Брюса, оставив Виль, как обычно, ожидать за дверью.

— Ваше Превосходительство! — радостно воскликнул ректор, выходя из-за стола. Ну и ну, само добродушие и приветливость.

— Садитесь, пожалуйста!

Меня вежливо, но настойчиво усадили за стол и собственноручно налили чая. Кстати, напиток оказался невероятно вкусным.

— Поздравляю с назначением, Ваше…

— Петр Федорович, зовите меня просто Веромир. Не привык я к этим церемониям.

— Надо привыкать… Веромир, — улыбнулся ректор, — у вас теперь совершенно другой статус. Мне сообщил князь Бенкендорф, что собираетесь посетить занятия?

— Естественно, — досадливо заметил я, — но не понимаю, в чем проблема?

— Нет никакой проблемы, — поспешно заверил меня ректор, — но, князь, вы должны быть готовы, что отношение изменится. И если студенты в основной массе более демократично относятся к таким вещам, хотя и с их стороны будет очень много вопросов, то преподаватели…растеряются. Как им вести себя с их высокопоставленным начальником?

Ой, а ведь Император об этом не подумал… Но Академию бросать я точно не буду. Как бы то ни было, но польза от нее есть. Хотя, конечно, есть возможность нанять репетиторов, теперь могу себе позволить личных учителей. Бюджет пятьдесят миллионов! И все контролирую я! Кто мешает нанять самых лучших преподавателей? Но не надо забывать, что здесь уже учились мои друзья и подруги. Я собрал свою команду, на которую рассчитывал в будущем. Новая кровь при молодом Самодержце. И все, кто был вместе со мной, это прекрасно понимали. А сейчас, когда действительно занял важную должность, да еще находился в ранге друга Государя…

— Да не надо мне никаких преференций, — возразил я, — обычный студент князь Бельский! Вот и все!

— Хорошо, — серьезно заметил Брюс, — со своей стороны, разумеется, предупрежу всех, но сами понимаете, гарантировать на сто процентов не могу. Люди разные среди преподавателей имеются. Поэтому, надеюсь на ваше понимание.

— Не сомневайтесь.

— Тогда, наверно, вам пора отправляться на занятия. Сейчас «Общая магия»?

— Нет… по расписанию — практикум у господина Борщова, а «Общая магия» последними двумя занятиями.

— Ясно. Тогда предупрежу, что Марфа Ивановна Татищева больше не работает в Академии.

— Как? — удивленно я уставился на него, — Почему?

Хотя, кажется, уже догадался. Ивонна. Видимо, как только Разумовский умер, сразу добавилось подозрительности, и она поспешила скрыться. Как выяснилось, я был прав.

— Скажу правду, — нахмурился Брюс, — студентам объявят, что она ушла на пенсию. На самом деле, Марфа Ивановна вчера вечером исчезла из Академии без каких-либо объяснений. Но этим делом занимается имперская СБ. Вы знаете ее нового руководителя.

— И кто же вместо нее?

— Пока мы не найдем нового преподавателя, господин Борщов, помимо практикума, будет вести и «Общую магию», — улыбнулся ректор, — он, кстати, больше всех волновался, когда узнал о вашей новой должности.

— Может не волноваться, — я рассмеялся, — не переживайте, обязательно успокою его.

— Буду признателен!

Расставшись на этой мажорной ноте с ректором, я, кивнув ждущей меня Виль, отправился на занятия.