Последний из страстных вампиров

ГЛАВА 7

Я хотела бы думать, что я – рациональный, относительно интеллектуальный, практичный вид человека, который не теряется, когда красивый мужчина прижимается губами к ее губам. Я хотела бы думать, что, в такой ситуации, я буду вести себя с достоинством. Я хотела бы так думать, но грустная действительность состояла в том, что в ту секунду, когда Тео прекратил пробовать заставить меня замолчать, глотая мои вопли о помощи, и начал действительно целовать меня, я была конченым человеком.

О, у аналитической части моего сознания было весьма приятное время, исследуя механику поцелуя. Оно отметило, что однажды, когда его мягкие губы были на моих, мое дыхание стало коротким, немного удушливым, что разделило мои собственные губы. Оно (сознание) поняло, что действие его рук, охвативших мои руки, за моей спиной, и в конце опустившихся к моей заднице, где они притянули меня к его телу, ответственному за ощущения, которые заставили меня почувствовать, будто все мое тело горело. Оно заметило, что, когда его язык коснулся моего, мои колени, казалось, были неспособными поддержать мой вес, и глубоко во мне, чувствительные области начали пульсировать с почти главной потребностью. Оно не сделало никакого суждения, когда я начала целовать его в ответ, зарывая мои пальцы в его волосы, как я обвивала мой язык вокруг его. Оно даже не заботилось, когда люди, идущие мимо нас, хихикали при виде того, как мы целуемся словно сумасшедшие на тротуаре.

Но когда Тео сумел вернуть свой язык и губы, захваченные мною, аналитическая часть моего сознания указала на то, что я только что целовалась с человеком, который всего день назад похитил и напал на меня.

Достаточно странно, но это казалось неважным перед лицом того, кто должно быть целовался лучше всех во всем мире.

– Сладкая матушка-земля, – выругалась я, когда он отстранился, освобождая меня.

– Salus invenitur, – сказал он в то же самое время, его черные глаза отражали мое удивление.

– Что это было? – спросила я, игнорируя хихиканье трех девочек-подростков, которые окружили нас.

– Поцелуй. Я думаю. – Тео выглядел столь же смущенным опытом, как и я. Его выражение изменилось и стало раздраженным. Он стал выглядеть выше на мгновение, затем нахмурившись, поглядел на меня. – Прекрати это.

– Я хотела бы указать на то, что ты – тот, кто поцеловал меня, не наоборот.

Он поднял одну черную бровь.

– Действительно? Как бы то ни было, это не ты ли пробовала высосать мой язык из моей головы?

– Я поцеловала тебя в ответ. Я не начинала поцелуй. Если твой язык высосан из головы, это не моя потеря, – сказала я справедливо, выпрямляя мои плечи и приказывая моим коленям прекратить таять от воспоминания о поцелуе.

Тео шел рядом со мной, поскольку я продолжила подъем на холм к пабу, снова беря меня за руку, что было без сомнения предупредительное движение, чтобы препятствовать мне убежать. Факт того, что возможность убежать от него сползла вниз в списке лучших десяти вещей, которые нужно реализовать в следующие полчаса.

– Мне хочется думать, что ответственность и похвала за поцелуй, ложится на обоих участников, а не только на одного. Пожалуйста, прекрати это? Это становится раздражающим.

– Прекратить что?

Он указал наверх.

– Пусть дождь перестанет идти на меня.

Прекрасно, галлюцинация облака вернулась, и оно следует за мной!

Я не стыжусь говорить, что, на мгновение, дикий безрассудный страх захватил меня.

– Я не делала этого! – завопила я, затем пожала, свободной от Тео, рукой, и помчалась по холму в безопасный паб.

– Портия…

Проклятое облако следовало за мной весь путь, дождь шел тяжелее и тяжелее с каждым шагом, и когда я достигла паба, мое дыхание, перешло в большое удушье, и я сжала шов сбоку, впиваясь в кожу.

– Портия, остановись! – Тео был справа от меня, когда я бежала, взгляд на его лице был обеспокоенный. – Ты не можешь убежать от этого. Ты должна заставить это остановиться.

Я повернулась, вода капала с моих промокших волос.

– Я не могу управлять погодой! – завопила я.

– Нет, можешь. – Мы стояли вне паба в месте для стоянки автомобилей, которое было к счастью незанято в этот момент. Тео схватил мои предплечья и посмотрел мне в глаза. – У тебя есть Подарок. Ты не желаешь признать это, но ты должна, чтобы управлять этим.

– Это невозможно для человека…

– Разве у тебя никогда не было веры в себя? – спросил он, немного тряся меня.

– Конечно, я в себя верю! – Мои зубы начали стучать от холода.

– Тогда докажи это! Докажи, что независимо от того, в какой ситуации ты находишься, ты в себя веришь.

– Это глупо. Я не могу управлять погодой! – Наверху, мое облако зловеще грохотало, волосы на моих руках встали дыбом с чувством статического электричества.

– Да, ты можешь, – Тео вопил из-за шума. – Ты можешь заставить это остановиться, Портия! Власть у тебя. Используй ее, чтобы это ушло!

Дождь стучал по нам с такой силой, что это жалило мою голую кожу. Я отчаянно озиралась, но там нигде нельзя было скрыться от этого кроме паба.

– Я пойду внутрь…

– Нет! Ты должна научиться обращаться с этим! – сказал Тео, задерживая меня. Его пальцы напряглись на моих руках как, около нас, три полосы молнии, взорвались так близко, что моя кожа с силой гудела. – Заставь это остановиться!

– Я не могу!

– Ты должна верить, Портия. У тебя должна быть вера! – Вопил он мне в лицо, его голос из-за рева грома был едва слышим. Моя кожа покалывала, объявляя другой раунд молнии.

– Я ее потеряла годы назад, – кричала я, впадая в ужас и панику, которые управляли мной. Я бросилась в его объятия, цепляясь за его скользкое от дождя тело и желая скрыться от всего этого.

– Верь! – прокричал он, в то время как молния танцевала вокруг нас по кругу синего света. – Я знаю, что ты можешь это сделать!

Биение его сердца было столь же дикое, как и мое, и я инстинктивно знала, что, об этом, он говорил правду. Он полагал, что я могу остановить этот одержимый шторм. На мгновение, в течение времени между секундами, я рассматривала возможность, что он был прав. Что, если я могла бы управлять погодой?

Шторм, наверху рассеялся.

Тео снял меня с его груди, его черные глаза были нечитабельны.

– Это было очень хорошо сделано, – сказал он медленно. – Мы все же сделаем из тебя добродетель.

Вода капала вниз по моему лицу, вниз по моей сырой одежде, падала с мягким небольшим шумом у моих ног.

– Я не сделала ничего только… нет. Это невозможно. Этого не может быть.

Он рассмеялся и повернул меня к двери паба.

– Давай выпьем, и мы можем поговорить об этом, хорошо?

Мои ноги тряслись так энергично, что Тео предложил сначала помочь мне подняться наверх по лестнице к моей комнате.

– Переоденься во что-нибудь сухое. Я встречу тебя внизу через несколько минут.

– Ты столь же мокрый, как и я. Ты поймаешь пневмонию или еще что-нибудь, если будешь сидеть без дела во влажной одежде. – Я задавалась вопросом, почему я заботилась о нем, действительно ли человек, который пытался похитить меня, заболел бы, я была не в состоянии это изменить, я решила, что это не было стоящим беспокойства. Через некоторое время, когда моя жизнь снова будет под контролем, буду волноваться по факту, что я посчитала моего похитителя невероятно привлекательным.

– Мои вещи находятся в автомобиле. Я подниму их наверх и переоденусь. – Он нагнулся вперед, его губы на мгновение коснулись моих с нежностью, которая обещала так много. Я сжала дверной проем, чтобы держаться прямо. – Я буду ждать тебя внизу через несколько минут.

Я сняла с себя влажную одежду, полотенцем высушила мои волосы, которые свисали на мои плечи мягкими локонами, и колебалась в платяном шкафу по поводу того, что надеть, чтобы встретиться с Тео. Было необычно от того, что я должна трепетать по поводу того, что надеть, чтобы встретить человека, которого я пыталась арестовать, фактически с момента как я его встретила, и то, что я делаю, меня сильно смущало. Я выбрала и отказалась от нескольких пар штанов, наконец, остановилась на потрясающем длинном бархатном платье, которое я купила для посещения театров и любых издательских вечеринок, в которые меня втянула Сара. Я закрутила мои волосы в беспорядочные французские завитки, желая, чтобы они были более привлекательного цвета, чем грецкий орех. Мои ореховые глаза глядели на меня из зеркала с подтверждением того, что они никогда и никого не будут вдохновлять писать сонеты.

– Ты никогда не испытывала недостатка в области взглядов до сих пор, – сказала я моему отражению с гримасой. – Поэтому, мы не будем прыгать за борт, не так ли?

Я пыталась, я действительно пыталась не заботиться о том, что Тео думал обо мне, но в конце я сломалась и вывалила содержимое моей косметички, быстро нанеся тушь, тени для век, и помаду перед тем как сказала себе, что я совсем сошла с ума.

– Сара? Ты там? – Я остановилась у ее двери и легонько постучала, в случае, если она легла спать рано.

– Заходи. Я только делаю некоторые записи. У меня родилась самая блестящая идея для книги.

Я просунула мою голову в дверной проем.

– Ты в порядке?

Она оторвала взгляд от ее портативного компьютера с отвлеченным лицом.

– Конечно. Ты видела Тео?

Его поцелуй все еще жег мои губы. Я облизнула их, дегустируя еще раз его мужской, лесной аромат, мои нижние области стали пульсировать сильнее.

– Да, я видела его. Я -…, это покажется глупым, но я согласилась выпить с ним. Внизу, на полном обозрении каждого, хотела бы я добавить.

– Глупым? – Сара сморщила ее нос. – С какой стати выпить с ним- это глупо?

– Это Английская вода так подействовала на твою память или что-то еще? Ты забыла, что мы пытались арестовать его за нападение и похищение?

– Ты пыталась арестовать его. Я не сделала ничего кроме попытки обсудить это с тобой. Он – твой чемпион, Портия. Ты нуждаешься в нем. – Сара возвратилась к ее портативному компьютеру и продолжила печатать.

Я встряхнула головой, слишком утомленная, чтобы попытаться с ней поспорить.

– Я буду внизу, если я тебе понадоблюсь.

– Наслаждайся для разнообразия. И поцелуй Тео от меня.

Я стрельнула в нее проникающим взглядом, но ее лицо было лишено эмоций, ее глаза были направлены на экран портативного компьютера, поскольку она продолжила печатать.

К тому времени, когда я спустилась в паб, Тео уже ждал меня. Он занял угловой столик, один из самых дальних от видео музыки. Он переоделся в черные штаны и шелковисто-выглядящую темно-красную рубашку, которая выделяла его темную кожу, волосы, и глаза. В течение одного безумного мига, он напомнил мне о стереотипичном пирате: смертоносный, опасный, и очень малознакомый.

– Есть частная комната, если ты предпочтешь быть вдали от всего этого шума, – сказал он, вставая, когда я приблизилась к столу.

– Нет, спасибо. Я предпочитаю быть на полном обозрении каждого в случае, если у тебя снова появятся любые идеи о нападении на меня. – Я села на стул, который он выдвинул для меня, кожа на моем спине сжалась, когда его рука коснулась голой кожи на моей шее.

Он вздохнул.

– Портия, я говорил тебе неоднократно…

– Я знаю, я знаю, ты не знал, что я была смертной. Но ты не сказал, кем ты ожидал, чтобы я была, если не смертной.

– Это составит хорошую часть беседы. Что ты хотела бы выпить?

– Джин с тоником, пожалуйста. – Я сидела чопорно, в то время как он пошел в бар, чтобы заказать напитки, пробуя не заметить, насколько чудесно плотно прилегают его штаны поверх его достоинства. Я не выигрывала сражение, но чувствовала себя несколько гордящейся тем фактом, что я сделала попытку.

– Противоположность смертного была бы бессмертный, кое-что, чего не существует, – сказала я, поскольку он возвратился с нашими напитками и сел на место. – Если нет другого определения бессмертия, о котором я не знаю.

– Есть много понятий, которые, я подозреваю, что ты не знаешь, и будешь вероятно сопротивляться их принятию, но время ограничено, таким образом мы должны будем сделать это как можно быстрее. Ты помнишь обсуждение, которое у нас было о Суде Божественной Крови?

– Да. Ты утверждал, что Хоуп была кем-то называвшимся добродетелью, человек, который управлял погодой, и являющийся членом Суда не мог быть убит.

– Они могут быть убиты; это только невероятно трудно, – сказал он, потягивая стакан виски. – Более трудно чем большинство бессмертных, и да, Вирджиния, Санта Клаус действительно существуют. Или вернее бессмертие существует. Ты хотела бы рискнуть сделать предположение относительно того, какого возраста я?

Так как мне предлагали возможность свободно его исследовать, я так и сделала. Хотя его темные волосы были нетронуты серым, были слабые линии смеха вокруг его глаз, которые убедили меня, он мог бы быть старше, чем он сначала показался.

– Я сказала бы где-нибудь в среднем больше тридцати.

– Если бы ты добавила приблизительно одну тысячу семьсот лет, ты была бы права.

Я вытаращилась на него. Это не симпатичное выражение, ни одно из тех, которые я показываю, но когда кто – то говорит тебе, что он старше, чем тысячелетие, это вызывает изумление. – Это -… очень, очень невероятно. Ты действительно понимаешь это, не так ли?

– Я – нефилим, – сказал он просто, и продолжил, чтобы объяснить прежде, чем я смогла спросить его, как это может быть. – Нефилим – имя, данное продуктам спаривания между членами Суда Божественной Крови и смертными. Нас считают упавшими, потому что наш бессмертный родитель более или менее нарушил законы Суда, чтобы воспроизвестись со смертными. В глазах Суда, мы прокляты, нелюди, бессмертные, но нам не разрешена ни одна из выгод членства Суда.

– Так, тебе одна тысяча семьсот лет, но ты знаешь о Санта Клаусе и вещах как это?

Взгляд на его лице был неопределенно оскорблен.

– Я долговечен, а не идиот. Конечно, я знаю о Санта Клаусе. Я также знаю о iPod, Хаббл Телескопе, и нанотехнологиях.

– Мои извинения. Я не хотела подразумевать… о мужчина, это немного трудно разобрать. Давай разберемся, – сказала я, допивая мой напиток. – Я – некоторый погодный ангел, и ты – падший ангел? Своего рода падший ангел смешанной расы?

– Я сказал тебе, понятие ангела – это что-то от Христианства и других религий сформировавшихся на основе Суда, но это не точное представление. Мой отец был властью, один из членов Суда. Одну тысячу семьсот восемь лет назад он спутался со смертной женщиной, проживавшей там, где теперь юго-восточная Индия. Я был продуктом тех отношений.

Я глубоко вздохнула. Совершенно несоответствующий вопрос трещал в моем сознании. – Почему у тебя ирландский акцент, если твоя мать была индусом?

– Мой отец обосновался в Ирландии, как только он был выслан из Суда. Он умер несколько лет спустя, обезглавленный в сражении. Я никогда не видел его.

Я размышляла в течение нескольких мгновений относительно идеи про ангелов, являющихся в состоянии быть убитыми, но решила, что полученная головная боль не стоит этого.

– Я знаю, что краткий обзор спрашивают многие из вас, но у нас мало времени, а переварить это ты должна. Ты – добродетель, и тебе все же нужно попасть в Суд. Ты подвергнешься семи испытаниям, чтобы проверить твою пригодность на пост. Если ты проиграешь три из этих семи испытаний, то тебе будет отказано в доступе, и они отнимут твои силы.

– Я собираюсь взять зерно соли приблизительно размером со Штат Монтана, и только притворяться, что все, что ты сказал, верно и нисколько не выглядит невозможный. Так как ты вляпался во все это?

Он откинулся на спинку стула, сплел пальцы вместе на его животе.

– Как я уже упоминал, меня считают упавшим. Есть только один путь, когда упавший может быть искуплен, прощением, подаренным членами Суда или лордом демонов. Последнее почти невозможно получить, так как лорды демонов пользуются дурной славой уклоняясь от освобождения кого-нибудь, кто попал в их власть. Предшествующий вариант – почти так же невозможен, но это уже делали в прошлом.

Все начало проясняться.

– Ты преследовал Хоуп, потому что ты хотел, чтобы она простила тебя?

– Я работал через всех других членов Суда без успеха. Хоуп всегда сочувствовала мне, и я полагал, что я могу убедить ее дать мне прощение. – Он нахмурился в его стакан виски. – К сожалению, кое-что случилось в Суде, что испугало ее, и она скрылась. Я только разыскал ее, когда ее вызвала ты. Она, очевидно, использовала возможность передать ее положение тебе в попытке убежать от неприятностей, в которых она оказалась.

– Куда ангелы идут, неприятность следует, – заметила я язвительно.

Тео посмотрел на меня.

– Прости. Так, теперь ты хочешь, чтобы я дала тебе это прощение, таким образом, ты сможешь быть членом небес… эээ, Суда Божественной Крови?

– Да. Это – единственный путь. По этой причине, ты должна преуспеть в испытаниях, таким образом, я должен стать твоим чемпионом, чтобы удостовериться, что ты преодолеешь их.

Мое зерно соли росло, и могло охватить Северную и Южную Дакоту.

– Это походит на ужасное количество неприятностей. Почему ты не пойдешь другим путем и не поговоришь с лордом демонов?

Было удивительно, сколько выразительности можно было заметить в его черных глазах. Развлечение, гнев, расстройство, искренность – все они были видны в течение прошлых двадцати четырех часов. Но при моих словах, экран, казалось, упал, придавая его глазам мертвый взгляд.

– Это не было бы мудро. Лорды демонов не выполняют одолжений, не требуя высокую цену – слишком высокую. Я не буду делать этого.

– Ах. Gotcha. – Я сделала последний глоток из моего стакана с коктейлем и поставила его на салфетку, улыбаясь, я встала. – Спасибо за напиток, и за то, что не похитил меня. Это был трудный день, таким образом, я думаю, что я пойду ложиться спать.

Тео медленно поднялся на ноги.

– Ты не веришь ничему, что я сказал, не так ли?

– Нет. Это все же было творчество. Ты должен поговорить с Сарой о записи всего этого. Я держу пари, что она напишет хорошую книгу.

– Ты не полагаешь, что я – нефилим.

– Нет. Я думаю, что ты – чрезвычайно красивый, возможно весьма обеспокоенный человек, но что касается провалившейся сделки? Я боюсь, нет.

Я пошла к лестнице, которая вела к моей комнате на верхнем этаже. Тео последовал за мной.

– Ты не полагаешь, что ты и только ты одна обладаешь властью спасти меня?

Смех, который хотел вырваться, умер в моем горле при взгляде в его глаза. Я остановилась перед моей дверью, странно смущенная.

– Тео, несмотря на все, что ты сделал для меня, несмотря на все неприятности, которой ты мне устроил, ты мне нравишься. Если бы было что-то реальное, что я могу сделать, чтобы помочь тебе, я подумала бы над этим, но это… – я махнула руками в неопределенной попытке объяснить. – Это – вне моих сил.

Он предпринял шаги ближе ко мне, и его лесной аромат вился вокруг меня.

– Все, что ты должна сделать, – верить, Портия. У тебя должна быть вера.

Снова было то слово.

– Я потеряла мою веру, когда мне было восемь. Она давно ушла, и никогда не возвращалась.

Его челюсть напряглась.

– Тогда я помогу тебе найти ее взамен твоей помощи.

Я действительно рассмеялась в это время, даже при том, что выражение на его лице было мрачным и решительным.

– Откладывая тот факт, что я прекрасно живу без веры какого-либо вида, как ты хочешь сделать это?

– Третье испытание – завтра. – Он взял мой подбородок в руку, отклоняя мою голову назад, чтобы глубоко изучить мои глаза. – Это будет очень трудно.

– Более трудно, чем старые леди, выбивающие дерьмо из меня? Я действительно могу обойтись без этого.

Он наклонился ближе, и в течение секунды я думала, что он собирается поцеловать меня прямо тут, вне моей комнаты.

– Давай заключим сделку – если ты сможешь дать мне доказательство того, что испытание является мирским, я буду служить твоим чемпионом, не требуя от тебя простить меня, когда тебя допустят до Суда. Если ты не сможешь обеспечить доказательство, ты примешь правду, и вознаградишь меня, когда тебя примут.

– Мирским? – спросила я, немного растерянная его близостью. Тео производил сильное впечатление с его внешним видом, но когда он был достаточно близок, что я могла считать отдельные волоски в середине лба, он был почти подавляющим.

– Обычный. Не сверхествественный.

Я улыбнулась.

– Достаточно странно, у меня уже было подобное пари с Сарой. Я не думаю, что взять в спор другого будет проблемой. Теперь сэр, у нас пари.

Он взял руку, которую я предложила, в его глазах показалось легкое воспламенение.

– Хочешь, я покажу тебе, как заключались сделки тысячу лет назад?

Его губы коснулись моих, когда он договорил, и прежде, чем я могла решить то, что я хотела сделать с подавляющим желанием поцеловать его, я сделала только то, что мой рот открылся с желанием его рту, все мое тело таяло, когда его пальцы вонзились в мои бедра, притягивая их к нему. Я не являюсь самой женственной из женщин, но стальная, упорная твердость его тела сделала меня очень осознающей, что я обладаю множеством изгибов, больше, чем я могла думать. Его рот был требовательный, горячий, в нем чувствовался слабый вкус виски, и настаивал, чтобы я дала ему то, что он хочет. У меня не было вообще никаких приступов растерянности от его поцелуя, заходя настолько далеко, что выдернула заднюю часть его рубашки из штанов, таким образом, мои руки могли двигаться по его спине.

– Salus, женщина, у тебя есть какие-нибудь идеи о том, почему ты так хороша на вкус, – рычал он в мой рот, одной рукой обхватив выпуклость моего зада, другой обхватил мою грудь.

– Это – лайм в джине с тоником, – ответила я, неспособная удержаться от шевеления моими бедрами против него.

Он зарычал снова, в его глазах лилось сексуальное желание. Он ласкал мою грудь под бархатом платья, немного щипая мои соски.

– Из всех женщин на этой планете, почему именно ты борешься со мной?

– Некоторым мужчинам нравится преследование, – сказала я затаив дыхание, выгибая мою спину, чтобы в его руке поместилось больше моей груди. Я спустила мои ногти вниз по его спине, заставляя его дрожать, поскольку мои руки опускались ниже, к его «такой привлекательной» выпуклости.

– Я предпочитаю слово настойчивый слову преследующий, – сказал он непосредственно перед тем, как поцеловать меня снова, поцелуй был вульгарный, полный сексуальности, что я серьезно рассматривала возможность того, чтобы лечь с ним спать.

К счастью, Сара захотела пойти в ванную по соседству от ее комнаты.

– Хорошо! – Ее голос был полон забавы. У меня не оставалось сомнений от картины, которую мы изобразили – меня ощупывающую его зад, в то время как одна его рука была на моей груди, а наши тела были заперты в чувственном объятии.

Тео и я отодвинулись, хотя он держал руки на мне, когда он наполовину повернулся, чтобы посмотреть на Сару.

Она усмехалась нам обоим, и подмигнула мне перед походом в ванную.