Последний конунг

Глава 4

Мне почему-то сразу пришло на ум то странное видение про пустыню и каменный столб со спиралью. Это ли не следы бога?

— Что именно он искал? — я подскочил к Велстану так резко, что тот вздрогнул и отшатнулся. — Мне нужны подробности!

— Д-да… Не знаю я толком… Могу только строить предположения…

— Так строй!

Мне была нужна любая мелочь. Я должен был понять, как Эдельхуну удалось одолеть моего фетча и разорвать цепочки моих заклинаний. Сперва мне думалось, что олдермен мог заручиться помощью сильного начертателя, как в свое время сделал Гутфрит. Но чем подробнее я вспоминал случившееся в том лесу, тем сильнее убеждался, что дело было не в другом начертателе.

Нет, это была совершенно иная сила. Что-то инородное, незнакомое, но невероятно мощное. Непостижимо глубокое и незримое. Пугающее… И оттого эта тайна манила меня еще сильнее. Даже если она меня уничтожит, я должен понять, что это такое.

— Говори, Велстан, — я успокоился и вернулся на свое место. — Пусть даже это предположения, но это уже что-то. Не бойся.

Монах вытер проступившую на лбу испарину и робко кивнул.

— Наша вера зиждется не только на священных текстах, но и на… Как бы так выразиться, чтобы понял язычник… Словом, иногда последователи нашей веры, особенно чистые люди, могут являть чудеса.

— Колдовство? — Озадаченно спросил я.

— Нет, именно что чудеса. Эти люди ничем не отличаются от прочих, разве что чистотой, добрыми помыслами, самопожертвованием и истовой верой в господа, — мягко пояснил Велстан. — Вот ты, начертатель, обучался своему ремеслу. У тебя был наставник, ты учился чертить руны правильно и вязать свои заклинания. Это — колдовство. А чудеса — иное. Например, простому крестьянину может явиться лик нашего бога и наделить его даром. Допустим, исцелять прикосновением. Или бог может проявить чудо, даровав силу, чтобы один юноша убрал с жизненно важной дороги огромный камень…

— То есть ваш бог все-таки одаривает своих последователей при жизни?

— Не всех. Только тех, кто этого достоин. Все мы стремимся жить праведно, ибо после земной жизни получим жизнь вечную. Но некоторым везет и при земной жизни.

— Значит, Эдельхун мог получить дар от вашего бога?

Велстан с улыбкой покачал головой.

— Боюсь, он не настолько праведник, чтобы заслужить такую милость. Однако он мог добыть чудодейственный предмет. Например, мощи чудотворца.

— Что такое мощи?

— Останки святого праведника, которые не подлежат воздействию времени. Они не разлагаются, а… высыхают. И эти мощи бывают чудотворными. Например, у праведника Эденстана мощи способны исцелять слепоту. А мощи праведницы Рингины даруют возможность зачать бесплодным женщинам…

Я с сомнением поскреб здоровую часть головы, на которой остались волосы. Интересно… Выходит, у эглинов были свои волшебные вещи, которые они делали из останков своих соплеменников. Мало уступает по варварству от наших обычаев — мы человеческие кости не использовали, только в самых темных ритуалах. Да и вообще осквернять мертвецов дозволялось только колдунам. Слишком мы чтили погребальные обряды.

Выходит, Эдельхун мог раздобыть такие сильные мощи.

— Значит, олдермен мог воспользоваться такой штукой для защиты от моего колдовства, так?

Когда я только прибыл в Свергланд, меня, помнится, тоже окатили какой-то особой водой, что лишила меня возможности колдовать. Получается, у того священника тоже были мощи или нечто священное и настолько сильное.

— Так, начертатель, — кивнул Велстан. — Но это лишь мои домыслы. Просто я не могу придумать другого объяснения.

— И много у вас таких мощей?

— Что ты! Это большая редкость, и даже маленькая косточка пальца необычайно ценна!

— И вы знаете всех своих праведников-чудотворцев, — продолжил я.

— Ну, на каждой земле они свои… Их наверняка достаточно и за пределами Эглинойра, просто мы знаем не обо всех.

— А Эдельхун часто путешествовал?

— Не могу сказать точно. Но как и всякий знатный человек, половину жизни он провел в разъездах.

И в одной из своих поездок он мог раздобыть такую штуковину. Что ж, придется начать поиски с наиболее знакомого.

— У меня будет для тебя поручение, отец Велстан.

Монах приподнял брови.

— Какое, начертатель?

— Ты же ученый муж и у тебя с собой книги. Найди в них всех ваших праведников, кого эглины растащили на чудотворные кости. Мне нужно знать, какой святой что может делать.

— Полагаю, особое внимание при поисках стоит обратить на защитные способности. В частности, защиту от темных сил и колдовства.

— Правильно полагаешь, — кивнул я. — Приступай так быстро, как сможешь. Если что-нибудь понадобится, дай знать.

Мне показалось, что глаза монаха на миг вспыхнули воодушевлением и любопытством. Словно поручение не только не было ему в тягость, но и, наоборот, являлось интересной работой.

— Начну сегодня же, — кивнул Велстан. — И я хочу сразу попросить запас свечей. Поработаю ночью. И, возможно, мне потребуется навестить местную церковь. У них должно быть больше текстов.

— У тебя все будет, — отозвался я и вышел за дверь.

Что ж, начало положено. Заодно стараниями Велстана выясню побольше про эту их веру.

А теперь следовало заняться делами отнюдь не духовными, а самыми что ни на есть земными.

В полдень я собрал лучших из отсавшихся в моем распоряжении разведчиков. К счастью, некоторые из них были наполовину эглинами — сверы нередко брали в жены местных женщин. Именно это мне и было нужно: такие люди знали местные порядки, хорошо говорили на эглинском наречии и, не вызывая подозрений, могли пробраться туда, куда нам, пришлым, дороги не было.

У дверей главного зала чертога меня уже ждали двое хускарлов из личной дружины Скегги.

— Мужи собрались, почтенный, — склонил голову Вилли — наполовину златовласый, наполовину седой суровый вояка с безобразным шрамом через все лицо. — Девки хлопочут над пивом.

— Ничего крепкого не подавать. Поедим после сбора.

Вилли кивнул.

— Как пожелаешь, почтенный.

Я все никак не мог привыкнуть к тому, что пользовался в войске уважением сродни благоговейному трепету. Особенно после взятия Омрика. Увидевшие мое представление с птицами воины испытали настоящий ужас и с тех пор откровенно меня побаивались. Впрочем, Эдельхун смог пустить богу кровь и показать всем, что я далеко не так всемогущ. Но даже если воины и сомневались в моих силах, виду они не подавали.

Я вошел в распахнутые двери, и меня тут же окатило волной тепла. Огонь длинном очаге весело горел, на столе поставили несколько толстых восковых свечей, а лавки застелили шкурами. Под потолком висели пучки трав и остатки убранства после праздника наступления весны.

Ожидавшие меня воины разом поднялись, увидев меня.

— Здравствуй, начертатель! — прогремел их нестройный хор.

— Да будут боги милостивы к вам, — отозвался я и жестом велел служанкам удалиться.

Теперь в зале остались только мы: я, Райвульф, Строги, Финри и Ларс. Райвульфу было около тридцати, и он ушел к Скегги в тот момент, когда его отец надел на себя спираль. Не смирился с предательством богов, но, в отличие от Скегги, сумел вовремя скрыться. Он же был с теми, кто организовал наш со Скегги побег из ямы, он вместе с нами брал Омрик и теперь командовал нашими лазутчиками.

Немногословный, вечно вымазанный грязью, на первый взгляд, он не производил впечатление человека, на которого можно было положиться. Но о воине следовало судить по тому, как он ухаживал за своим оружием, а Райвульф держал свои ножи и топоры в идеальном порядке.

Финри тоже пришел со Скегги. Молодой, но уже опытный воин. Умел ходить тихо, как кошка, а в тенях и вовсе чувствовал себя как дома. И прутик под его ногами не хрустнет в сухом летнем лесу. Финри считался нашим лучшим лазутчиком.

Строги и Ларс были из Свергло. Один — наполовину мерглумец, второй — наполовину лумлендец. Это были те, кого Скегги называл незнакомым нам словом “шпионы” — особые люди, которые путешествовали по окрестным землям и собирали полезные слухи. Кто где проезжал, кто куда направился, где остановился и прочее. Строги занимался торговлей и возил шерсть на ярмарки, где мог много кому развязать языки. Ларс и вовсе был беглым монахом — прибился к одному из отрядов, в первом же бою показал талант к сражению, но… Предпочел жить более мирно.

Оба, что забавно, носили на груди спиральку, но Строги втайне молился нашим богам, используя символ как прикрытие. Ларс же и вовсе порой наряжался в монашескую сутану, хотя на деле не молился никому.

И теперь все эти люди должны были помочь мне найти Беору.

— Какие новости? — спросил я, усаживаясь за стол.

Райвульф взял слово первым.

— На границах спокойно. После нападения мы усилили отряды, но… Лумлендцев и след простыл, а на их место никто новый не пришел. Только селяне идут через наши земли на ярмарку в Крелбург.

— Хорошо, — кивнул я. — Финри, что в лесах?

— Ничего, почтенный. Взяли пару крестьян-охотников. Мерглумцы, хотели добыть мяса подальше от владений своего господина. Оленя отобрали, крестьян отпустили. Больше за три дня ничего не было.

Подозрительно тихо. Не то чтобы я ждал нападения Оффы, но мне думалось, что с приходом весны мерглумцы проснутся и попытаются провоцировать нас на границах. Ничего серьезного от этих стычек ждать не приходилось, но Мерглум любил пощекотать нам нервишки.

— Людей из отрядов не убирать, — велел я. — Постарайтесь зайти подальше в Мерглум и выяснить, не готовит ли для нас чтто-нибудь Оффа.

Райвульф и Финри одновременно кивнули.

— Здраво, почтенный, — сказал молодой разведчик. — Хорошее время, чтобы попробовать ударить.

— Именно.

— Но им пока что помешает распутица, — добавил Райвульф. — Все тает, на дорогах грязь, да и в лесу шастать удовольствия мало.

— В таком случае у нас есть время подготовиться, — отозвался я и налил себе немного пива. — А теперь к поручению. Замечу, что его мне дал сам Скегги, а потому ни я, ни вы не можем пойти против воли нашего вождя. Хотя работа будет не из простых.

— Девчонка? — догадался Райвульф.

— Боги наделили тебя проницательностью, — процедил я, отхлебнув пива. — Девчонка. Нам позарез нужно ее вернуть. А для этого придется поискать следы лумлендцев. Я кое-что разведал о Лумленде и об Эдельхуне, который похитил нашу пленницу.

С этими словами я достал из поясной сумки рулон кожи, на котором Велстан в свое время изобразил карту Эглинойра. Конечно, она не могла похвастаться точностью, да и подробной ее никак было не назвать. И все же она давала возможность ориентироваться.

— Ларс, твоя мать вроде была из Лумленда? — спросил я, расставив вокруг карты свечи.

— Истинно так, почтенный, — ухмыльнулся бывший послушник. — Из-под Ково.

— А сам ты там бывал?

— И в Ково, и в Борво. Однажды почти добрался до Осфунна, но не повезло — там как раз подняли на вилы местного олдермена, который слишком сильно задрал налоги перед зимой. Пришлось убираться оттуда быстрее, чем глаза видели. Лумлендцы — народ… как бы сказать помягче… Суровый. Терпят до последнего, но если уж поднимут бунт, остается только молиться. И бежать. И молиться…

Я пропустил рассуждения Ларса мимо ушей.

— Тогда ты здорово мне поможешь, — я обвел пальцем территорию Лумленда. — Королевством правит старший брат Эдельхуна. Насколько я помню, сам Эдельхун владеет Ково.

— Да, — кивнул Ларс. — Там их семейный дом. Если подумать, Эдельхуну есть смысл везти Беору если не под сень родного чертога, то хотя бы в свои земли, где главенствует их закон. А это значит, что наверняка ваша девчонка сейчас в Лумленде. В Борво или в Ково. Там самые надежные стены, и даже большим войском взять эти города будет непросто.

Я улыбнулся.

— Это первое, что может прийти в голову. Но Эдельхун может быть не так прост. Не исключаю, что он задумал спрятать ее понадежнее. Там, где ее точно никто не будет искать.

— Зачем ему это? — приподнял косматые брови Райвульф.

— Затем, что Беора — ключ к объединению двух королевств для Эдельхуна. Эдельхун наследует корону Лумленда от своего брата. А Оффа, брат Беоры, тоже пока не обзавелся потомством. Случись что с обоими королями, именно женитьба на Беоре сделает Эдельхуна владыкой сразу двух королевств. Поэтому на его месте я бы спрятал жену понадежнее.

А перед этим позаботился бы о том, чтобы она точно понесла наследников. Но об этом я старался не думать.

— Разумно, — задумчиво проговорил Строги. — Значит, ты хочешь, чтобы мы нашли ее следы, начертатель.

— Да. Оплата золотом. Я знаю, что ваша помощь обойдется нам в большую сумму. Но Скегги дал на это добро. К тому же сами понимаете, что стоит на кону. Если Эдельхун осуществит свой план, над Свергло нависнет такая угроза, что будь здесь даже все войско Скегги, нам несдобровать.

Я вытащил из поясной сумки четыре кожаных кошеля и раздал каждому из приглашенных.

— Это задаток. Остальное каждый из вас получит в случае успеха. Но здесь и без того прилично.

Строги взвесил в руке кошель и, убедившись в том, что я не солгал, одобрительно хмыкнул.

— Что ж, приятно знать, что тебя ценят. Признаться, после твоих откровений о планах лумлендского олдермена я бы согласился помочь и за меньшую сумму… Все-таки Свергло — мой дом, хотя зарабатывать я предпочитаю на эглинах. Но никогда не стану отказываться от денег.

Бывший монах шустро спрятал кошель в складках бесформенного балахона.

— Я в деле, начертатель.

Хускарлы Скегги, не колебаясь, кивнули. Я заметил, что ни Райвульф, ни Финри не притронулись к своим деньгам. В ответ на мой немой вопрос Райвульф пожал плечами:

— Это воля Скегги. Я служу ему не только за деньги. Это вопрос нашего выживания.

— И все равно эти деньги вам понадобятся, — ответил я. — Придется помотаться по дорогам. Так что берите и распоряжайтесь по собственному усмотрению. Райнульф, мне нужно, чтобы ваши люди проверили все со стороны моря. Оствуд, Скелгат и немного западнее.

— Сделаем, почтенный.

— Финри, прочешите все севернее от Улы. От Крелбурга до… Не до Лениовика, конечно, но зайдите так далеко, как сможете. Строги, — я обратился к торговцу, — собери все, что сможешь, в Мерглуме. Если люди Эдельхуна там были, наверняка их заметили местные.

— Это не составит труда, — улыбнулся масляной улыбкой шпион. — Лумлендцев там не особо жалуют, так что если они там и появились, то наверняка привлекли к себе внимание.

— А за мной, как я понимаю, слухи в Лумленде, — осклабился Ларс. До чего же самоуверенный и наглый тип этот отрекшийся монах. Но дело свое знал и мог пролезть без масла в любую щель.

Я кивнул.

— Да, самое ответственное поручение.

— Что ж, тогда, раз ты хочешь выяснить, не задумал ли олдермен спрятать вашу принцессу понадежнее, я бы справился об их появлении еще и в Холне и Осфунне, — он указал на две точки на карте. — Из Холна идут корабли на большую землю, а из Осфунна можно добраться на Иринойр. И если хочешь знать, что я думаю…

— Хочу.

Ларс улыбнулся во все желтые зубы.

— Желай я спрятать что-нибудь или кого-нибудь, то выбрал бы именно Иринойр. Это не остров, а дыра. Там ни хрена нет — только скалы, трава и овцы. Даже древние толком там ничего и не построили. На весь остров пара городишек, зато остались кое-какие руины.

— Хорошо, — согласился я. — Копни и в ту сторону.

— Это будет стоить дороже.

— Не беда.

Ларс прищурился.

— Если я ее найду, то цена значительно вырастет. И я хочу не только золото.

— Что еще?

— Хочу перо твоего орла.

От такой наглости я на мгновение потерял дар речи.

— Он тебе не гусь, чтобы из его задницы перья дергать.

— Ну так и я тебе не жменьку гороха обещаю.

— Найдешь — обсудим, — отмахнулся я.

На кой ему сдалось перо Арнгейла?

— Что ж, если всем все ясно, отправляйтесь как можно скорее, — я первым поднялся из-за стола, и остальные последовали моему примеру. — Первые результаты нужны мне через три дня.

Не успели мужи разойтись, как в зал вошел Вилли.

— Хинрик, к тебе посланник, — шепнул он мне на ухо, наблюдая за тем, как расходились гости.

— Откуда?

— Из Крелбурга. Донесение лично для Скегги, но раз его нет…

— Впускай, — кивнул я и налил еще пива.

Огромный зал на несколько мгновений оказался пустым. Я быстро свернул карту и убрал подальше, второпях плеснув горячим воском на руку. Дверь тихо скрипнула, и на пороге оказался совсем юный паренек с пустой петлей от топора — Вилли позаботился о моей безопасности.

— Кто ты? — спросил я. — Пива хочешь?

— Хочу, почтенный… Ты Хинрик, так? Колдун ярла Скегги.

Я бросил взгляд на свой знаменитый и приметный плащ.

— Меня легко узнать. Да, это я.

— Я Куфнир, посланник ярла Крупа. Он отправил меня с приглашением.

Я плеснул пива в кружку и подал гонцу.

— Куда меня приглашают?

— Ну… Вообще-то пригласить должны были ярла Скегги, — замялся паренек. — Но уверен, что без своего начертателя он бы никуда не отправился…

— Я говорю от имени Скегги, — мягко улыбнулся я, чувствуя, что посланник явно меня боялся. — Можешь передать все мне, и я скажу ответ для Крупа.

Куфнир громко проглотил слюну, затем залпом выпил все поданное пиво и, вытерев подбородок тыльной стороной ладони, уставился на меня с робкой улыбкой.

— Ярл Круп женится и приглашает тебя на свою свадьбу в Крелбург. Она состоится в ближайшее новолуние.