Последний оператор

Глава 4

Проход, который я пробил на лестнице, не осыпался новым завалом — это меня откровенно порадовало. С трудом протиснувшись в щель, я нацепил на себя найденный в одной из комнат рюкзак из плотной ткани и двинулся на поиски оружейной. Этаж оказался практически разрушен. Целых комнат почти не осталось: они были либо завалены мусором и кусками стен, либо разбиты так, что внутрь пробраться было невозможно.

В одном из помещений я наткнулся на металлический шкаф. Без чип-замка, закрытый на обычный механический. Ключа от него, конечно, у меня не было. Зато имелся отличный инструмент.

Примерившись, я со всей силы опустил на замок топор. Тот крякнул, но не поддался уговорам своего железного недруга. Что ж, я его понимаю. Но если не с первого раза, так со второго я уговорю его раскрыться и явить мне внутренности шкафа. Так и вышло: с третьего удара дверь жалобно скрежетнула, а внутренний замок распался надвое и выпал наружу. Вот и стоило ломаться? Все равно я победил!

«И всех победю, и всех победю», — занапивал я дурным голосом какую-то детскую песенку, всплывшую из глубин памяти. Да, с ума сойти здесь легко. И лучшим средством от одиночества и сумасшествия был напев всяких дурацких песенок. Так мне легче.

Вскрыв шкаф, я обнаружил одежду. Он был забит ею под завязку — самой разной, главным образом мужской. На каждой полке лежали аккуратно сложенные комбинезоны всех размеров и фасонов, из разного материала. Я машинально глянул на себя. Да, новая одежда мне явно пригодится. А еще нужны ботинки, нижнее белье, и на голову что-нибудь… В общем, много чего нужно.

Я принялся перебирать найденные сокровища, выискивая самые прочные комбинезоны, желательно с кевларовыми вставками под броню. Такие часто выдавали охранникам, но не всем. Порывшись около часа в тряпках, я нашел два, подходящих по размеру. Оба — тёмно-синего цвета, цвета обслуживающего персонала. Нашлись и ботинки к ним, они стояли внизу. Но моего размера не оказалось — придется ходить в старых. Хотя они и шли в комплекте, для постоянной носки не предназначались. Ничего, найду где-нибудь.

Еще раз оглядев найденные «сокровища», я решил, что делать здесь больше нечего. Пора спускаться на следующий этаж.

Выйдя на лестницу, я с опаской на нее посмотрел. Она выглядела изломанной, зияя многочисленными провалами. Её конец терялся под завалом как раз ниже этажа, где находился нужный мне склад. Лестница когда-то была служебной, отсюда и её хрупкость. Однако другого пути я не нашёл.

Внезапное чувство неправильности происходящего заставило меня остановиться. Немного подумав, я решил надеть всё самое лучшее из найденной одежды и обуви, запастись всем необходимым. Пришлось вернуться и начать экипироваться заново. Я переоделся в один из найденных костюмов, а старый, серебристый, выкинул. Ботинки оставил прежние.

Мой рюкзак был и так забит едой и водой под завязку, а на поясе висели всевозможные ножи и инструменты. Наверху осталась ещё вода в большой ёмкости, но с собой её не утащить. Возвращаться я не стал — и примета плохая, и не стоит.

Освещая путь фонарём, я стал осторожно спускаться, оставляя за собой ясные следы на толстом слое пыли и мелкого хлама. Спускаться оказалось недалеко, всего два пролёта. Но лестница была настолько разбита, держалась на честном слове и старой арматуре, что приходилось одновременно смотреть под ноги, цепляться за стены и взглядом, и руками, да и на потолок поглядывать.

Однако два пролёта — это не десять. Через несколько минут я вступил на полузаваленную мусором лестничную площадку. С неё вёл всего один коридор, сейчас закрытый искорёженной дверцей. Пришлось поработать топором. Дверь упорно сражалась со мной, а по всему бункеру разносились размеренные удары. Наконец, толстый и очень прочный пластик поддался, и я смог сбросить дверь с искорёженных петель.

— Аллилуйя! — мне открылся коридор, где-то в нём скрывалась нужная комната.

Свет моего фонаря пробил вековую тьму, на миг осветив древний, как говно мамонта, коридор. На полу, покрытом обломками потолка и стен, не было ни одного следа — толстый слой пыли оставался нетронутым. С одной стороны, это радовало: кроме меня, здесь никого нет. С другой — уже начинало пугать. Одиночество не лучший спутник. Ладно, я прожил здесь несколько недель, но что будет дальше? Так и сдохнуть, не увидев ни солнца, ни людей⁈

Меня это категорически не устраивало. Перехватив поудобнее пожарный топор, я двинулся вперёд. Нужная дверь, судя по схеме, находилась почти в самом конце. В коридоре было несколько комнат, и только две оказались закрыты. Я поочерёдно обошёл все открытые, но ничего особенного в них не нашёл — лишь пыль и позабытые впопыхах вещи. Попалась даже еда и вода, которые я взял с собой, в общем-то неплохой прибыток.

Разумеется, комната со складом была закрыта и имела внушительную дверь — сразу ясно, что за ней прячется что-то существенное. Другая оказалась попроще, с неё я и решил начать. Ни один из чипов, что я взял с собой, не подошёл, и я приступил к взлому.

Лезвие топора попыталось проникнуть в щель между косяком и дверью, но щели не оказалось. Пришлось просто рубить. Очередные, гулкие в узком коридоре удары разбили устойчивую тишину, не прерывавшуюся, быть может, столетие. Дверь долго сопротивлялась, но пластик, хоть и металлизированный, не был рассчитан на долгое противостояние с обычным тупым железом. Как говорил мой учитель давным давно в школьные года — лучше тупой карандаш, чем самая острая память…

Дверь, теряя на пол куски самой себя, постепенно открывала своё нутро, пока я не добил её в прямом смысле слова. Наконец, она дрогнула и распахнула свои объятия, свалившись буквально на меня. Вот ещё! Не нужны мне такие «нежности»!

Отпихнув дверь в сторону, я позволил ей с грохотом упасть на пол и шагнул внутрь. По всей видимости, это тоже был склад — склад всяких железок, в основном от роботов. Даже имелась пара целых моделей, похожих на уборочные. Что ж, это уже кое-что, может, попытаться их запустить, если получится. Робот — друг человека!

Резко заболела голова, и из памяти стали выплывать сначала неясные картины, а потом технические подробности, связанные с роботами. Глядя на груду прочных пластиковых корпусов, железные манипуляторы, сборные блоки от питания до управления, я невольно поднял руку к голове и стал чесать затылок, изо всех сил напрягая память.

Но кроме обрывков технических знаний я ничего не вспомнил. Покопавшись в роботах и запчастях, я довольно быстро бросил это дело — малоинтересное и отнимающее время от главной цели. Хотя здесь мог быть какой-никакой резак, довольно мощный, лазерный или механический.

Увы, в куче запчастей я не нашёл ничего даже отдалённо похожего. Зло сплюнув, я ухватил покрепче топор и двинулся к другой двери. Я бил по ней топором минут десять, но это оказалось бесполезно. Дверь была бронированной, из очень прочного металлопластика, и мой топор оставлял на ней лишь невнятные вмятины.

Я попытался расшатать косяк, но с тем же успехом. В общем, ни хрена не получилось. В отчаянии я снял рюкзак, достал воду и еду и стал перекусывать. Рюкзак я набил под завязку — наученный горьким опытом, я взял с собой максимум. Ведь обратной дороги могло и не быть.

Открыв воду и банку консервов, я ел, отдыхал и думал, как вскрыть дверь. На ум не приходило ничего. Вообще ничего, словно в голове образовался вакуум. М-да, вакуум — это плохо, голова может лопнуть (шутка). Я потянулся, и внезапно из меня вырвались вольные ветра.

— М-да, — вслух сказал я, — и даже стыдиться не перед кем. Может, тут есть крысы? Крыысыыы!!! Вы здесь есть? — заорал я.

Эхо моего голоса метнулось под потолок, но быстро затихло. Помещение небольшое, хорошо экранированное, выход один, да и тот похож на крысиную нору. Какое уж тут эхо… Я попил воды, и вдруг земля под ногами качнулась. С потолка посыпалась пыль и мелкие камешки или частички пластика, а следом донёсся тяжёлый гул. Всё зашаталось. Я выронил бутылку и чуть не упал. Спохватившись, поймал её и торопливо закрыл, присев в ожидании конца толчков, но пока всё затихло.

— Они тут что, сейсмическое оружие испытывают? Или решили остров с лица земли стереть? — сказал я вслух.

Меня тут же пробила дрожь. Если меня завалят, я лишусь еды и воды. А если остров зальёт водой — всё! В смысле, буль-буль — и я рыба. Вернее, корм для рыб. Хотя здесь и рыб-то нет, сдохнут от отсутствия пищи. Крыс же нет! Даже тараканов нет, а они те ещё крысы.

Вскочив, я бросился к выходу, позабыв обо всём, кроме своих вещей. Добежав до лестницы, я застал новый толчок. Пол качнулся, я споткнулся и полетел вперёд, ударившись головой о выступ. Тут же сверху меня приложило куском пенобетона. От первого удара в голове помутилось, от второго я потерял сознание, и всё погрузилось в тьму.

Сколько я пролежал без сознания — не знаю. Коммуникатор, что я нашёл ранее, оказался разбит. Голова была в крови, а сам я лежал полузасыпанный дерьмом из кусков пластика, пенобетона и мелкодисперсной пыли.

Судорожно кашляя, я попытался подняться, но не тут-то было. Завалило меня изрядно, хорошо, что силы ещё оставались. Напрягшись, я понемногу высвободился из каменных объятий, что осыпались с меня, как с памятника.

— Да, древний я, как памятник самому себе, гм, нерукотворный, блин! — в сердцах сказал я, с трудом поднимаясь с пола.

Тело болело, новый комбинезон кое-где порвался. Хорошо, что я предвидел подобное развитие событий и переоделся. Мой серебристый уже показывал бы меня Гераклом или Сократом — в общем, голое тело в рванине. А на комбинезоне ещё были кевларовые вставки на локтях, коленях и груди, иначе приложило бы меня сильнее.

Хорошо, что рюкзак я набил едой и водой под завязку, словно чувствовал! А ведь и правда чувствовал… Впрочем, еды и особенно воды оставалось максимум на пару недель, может, на три, если экономить. А потом всё равно пришлось бы выбираться — есть и пить будет нечего.

Резко захотелось пить. Подняв бутылку, что выронил при падении, я отвинтил пробку и начал делать быстрые, но аккуратные глотки, чтобы не расплескать. Воду надо беречь — без неё я долго не протяну. Эта здравая мысль ужаснула меня своей голой правдой. Мне резко поплохело.

Пора выбираться отсюда, и как можно быстрее. Хотя я лезу только вниз, а не наверх. Но куда дальше? Куда выбираться?

Отчаянье захлестнуло меня с головой, отчего я, кажется, даже завыл. Не помню, сколько владело мной безумие, но оно отступило, оставив меня сидеть, опёршись спиной о стенку. Да и что с меня взять, ушибленного головой, да ещё и примороженного⁈

«Отмороженный!» — внезапно всплыло у меня в голове. А вслед за этим какая-то часть памяти разблокировалась, и меня захлестнули видения, в которых я когда-то жил.

— Ммм, — тряхнул я головой, отгоняя неясные образы, что скорее мучили, чем дарили информацию.

Кольнуло болью, и тут же полегчало. Капля пота медленно сползла со лба и, торя себе путь, заскользила к носу.

«Вентиляция навернулась!» — мелькнула пугающая мысль. Потеть нельзя, воды мало! — посетила другая, и вновь накатил приступ отчаянья.

— Ммм, нет, нет, нет! Я справлюсь, справлюсь, справлюсь! — во весь голос орал я, ничего не стесняясь. Да и кого тут стесняться?

Взяв себя в руки, я решил постоянно что-то делать и не думать о плохом. Чтобы не предаваться отчаянию, я заставил себя заняться элементарным: проверил рюкзак, пересчитал продукты и воду. Воды осталось два с половиной литра, еды — на трое суток. А дальше… А дальше либо я выберусь, либо…

Надо беречь силы, иначе ничего не получится. А получиться должно. Нет другого выхода, кроме как выйти отсюда. Хоть из кожи вон вылезу, стану первым бескожным человеком, но покину этот каменный мешок. Нет здесь никого, и меня здесь не будет.

Решив всё для себя окончательно, я подхватил топор и снова подступил к двери, что скрывала оружие. Осветив её фонарём, я увидел, что она повреждена смещением грунта — часть покорёжило и выдавило из пазов, создав большую щель.

Эта щель меня обрадовала. Значит, шанс есть. А если есть, надо его использовать. Щели ведь бывают разные — красивые и безобразные. Эта ближе к безобразным, но главное, что незаразна, гм. Отогнав бредовые мысли, порождённые размороженным мозгом, я приступил к работе.

Ухватившись за топор, я поднапрягся и стал выламывать дверь, пытаясь отогнуть косяк. Сверху за шиворот сыпалась пыль и труха, но дело шло. Меня пугал лишь один фактор — я потел и терял воду. Наконец дверь поддалась, я выворотил замок и, дёрнув на себя, приоткрыл её. Успех!

Поработав ещё с полчаса, я открыл её настолько, что смог пролезть внутрь. Осознав это, я осветил фонарём комнату. Луч света сразу наткнулся на ящики и металлические шкафы. Лезть сразу я не стал, а отошёл к рюкзаку. Теперь придётся тщательно обследовать обе комнаты. Торопиться уже не надо — я здесь останусь надолго, пока не найду путь назад или не пробью новый.

Отдохнув и собравшись с мыслями, я вдруг обнаружил, что стал думать лучше и соображать быстрее, к тому же ко мне стала возвращаться память. Пока не вся и обрывками, но я почти вспомнил, как здесь оказался, как лёг в камеру, где-то совсем рядом в мозгу бродила информация, кем я был. Пока некогда об этом думать — сейчас найду оружие, сяду и разберусь в себе.

Встав, я пошёл к приоткрытой двери, освещая путь фонарём. Дверь оказалась могучей, и я никогда бы не вскрыл её топором, если бы не землетрясение. Её мог открыть только ключ или энергетическое оружие. Но мне повезло. Поднапрягшись, я сдвинул её ещё на пару сантиметров и проник внутрь.

Это и правда был склад. Стеллажи, на них ящики самых разных размеров, в основном большие. Пол тоже был уставлен ящиками. Повсюду лежали мешки, коробки, связки непонятно чего, валялись железяки и пластиковые пакеты. Работы предстояло много, но и награда могла быть достойной. Я принялся разбирать железные завалы.

Часов у меня не было, коммуникатор разбился, поэтому я прерывался, только когда уставал. Попив и поев, снова брался за работу, пока не понимал, что нужно выспаться. Спать было не на чём, кроме ящиков и мешков. Но мешки были набиты чем-то твёрдым и острым, и я лег прямо на ящики, постелив под себя пустые или разодранные мешки и мягкий пластик. Я ворочался долго, пока усталость не обрушилась на меня железной кувалдой, в одно мгновение погрузив в глубокий сон.

— Александр Майлз?

— Да.

— Это ваше настоящее имя?

— Нет.

— Какое ваше настоящее имя?

— Александр Мальзев.

— Мальзев?

— Да.

— А Майлз?

— Это для удобства восприятия и дань ассимиляции. У меня есть и паспорт на эту фамилию.

— Гражданство?

— Двойное. Россия и Кипр.

— Причины лечь в крио-сон?

— Личные.

— Вы готовы уплатить взнос?

— Да, в полной мере.

— С условиями согласны?

— Да.

Говоривший со мной клерк внимательно просмотрел бумаги, сверил подписи, отпечатки, сетчатку глаза, провёл фейс-контроль и вручил мне несколько пластиковых бланков и пропусков.

— Проходите. Для вас сделали исключение.

— Где меня положат?

— Об этом узнаете, когда проснётесь. Предварительно — ближе к Северному полюсу. Там проще содержать оборудование. Ваш взнос средний по объёму. Вы выбрали не самый высокий ценник услуг нашей фирмы «ICE Strategic service».

— Насколько хватило денег, настолько и выбрал.

— Это детали. Вы внесены в список. Добро пожаловать.

— Благодарю! — сказал я и проснулся.