Последний рыцарь (СИ)

5. Знакомая

Утро выдалось мрачным. Небо застилали густые тучи, от грома дрожали окна в рамах. На сегодня назначили ливень, все мероприятия отменены, все перелёты временно остановлены. Гроза обещает быть невероятно мощной — от обилия беспроводной передачи воздух сильно наэлектризовывается, притягивает воду в больших объёмах. Настало время разрядить обстановку.

В квартире остались лишь они втроём, во избежание. Во второй раз убийца может оказаться достаточно быстр и ловок, чтобы завершить своё чёрное дело. И всё же Оклайн не поворачивался ни к кому спиной. Протез своим нанитным швом ещё жёг плоть.

На завтрак подали овощную лапшу без единого кусочка мяса. Сидера кисло мешала её, наворачивала на вилку и пихала в рот, высоко запрокинув голову. А потом долго и печально жевала с постной миной. Остальные восприняли вегетарианский завтрак менее печально, всё-таки он оказался вкуснее белковой пасты, кубиков водорослей и жира. А вот лекарств оказалось мало — им всем нужен бионитин, так как все так или иначе напичканы техникой. Ради экономии его потребление уменьшили вчетверо — это безопасно. На первых порах. На «Бездне» имеется большой запас, однако пока он недоступен, придётся скряжничать.

— Итак, какой у нас план? — пробурчала Наррайн.

— Без данных Гвардии, — подытожил свои мысли Эмбар. — Война с паразитом бессмысленна.

— Чтобы их достать, нужно попасть в планетарную цитадель. Нам туда путь заказан.

— Я бы могла проникнуть туда и выкрасть сведенья.

— Не стоит рисковать. Без специального снаряжения это будет в разы сложнее. А на тебе простой противопульный скафандр. У меня есть идея лучше.

— Ну-ну.

— Генерал Лисперакс последнее время кутит без передышки, значит, мы обратимся к тому, кто может поставлять ему услуги. Благо, я имею знакомство с нужной особой.

— О-о-о, — по её мордашке расползлась до ушей довольная улыбка. — Я знаю, куда мы полетим. Уверен?

— Абсолютно. Придётся немного потерпеть, но…

— Потерпеть?! Ты шутишь?! Да ты летишь на приём к самой желанной даме галактики! Да с такой кислой миной. Фу!

— Кхм-кхм…

— Не сейчас, полковник. Предупреждаю, у меня не было выбора. Либо так, либо я стану закуской на следующем приёме. Серьёзно.

— Пф-пф-пф-пф…

— Сидера, веди себя прилично! Как твой бок?

— Всё нормально.

— Я у Саффа спрашиваю.

— Не рекомендую значительную физическую нагрузку, однако натяжение фасций минимально. Отёк спал.

— Отлично, потому что она нам сейчас понадобится.

— И как же?

— Нас нужно провести туда. Не на бронемашине же туда лететь?

— Зато какое впечатление ты оставишь!

— Сидера!

— Молчу, молчу, — про себя она начала неистово хихикать.

— Полковник, тоже летите с нами. Глядите в оба.

— О-о, там вам будет, на что поглядеть!

— Сидера!

— Да брось! Весело же. Тамошний бармен готовит великолепные коктейли! На Кокани я все не успела попробовать.

— Вот и займёшься дегустацией. Пока я буду… на переговорах.

Это вызвало очередной взрыв хохота.

— Всё! — отрезал он. — Вылетаем. Сидера?

— Угу, сейчас. Пф-пф-пф…

Гром.

— Брр!.. Проклятый дождь! Вода, падающая с неба!

— Если что, у меня есть водяной пистолет, — желчно ответил Оклайн. — Посмотрим, кто кого!

— Ах ты! Ладно. У меня есть идея, как вас довести!

— Сэр, мне не нравится её тон.

— Наши приключения только начинаются!

***

По окнам били тяжёлые капли. Тот редкий момент, когда Зеркальный город кажется блёклым и серым местом, когда его серебру нечего отражать, кроме сияния змей молний, разрезающих небеса пополам. Раскаты дикого грохота, гремящего мигом спустя, сотрясали само нутро и заставляли невольно поёжиться. Ярость природы во всей красе!

— Я без погон как без головы.

— Терпите, нам нельзя привлекать внимание, — пробурчал Оклайн.

— Кто бы говорил! — ёрничала Сидера.

— А на этой машине есть какое-то оружие? — спросил Отто. — Бронированное стекло? Усиленный корпус?

— Здесь есть счётчик! — усмехнулась Сидера.

— И?

— И всё!

— Сэр, я, конечно, всё понимаю, но почему мы должны пользоваться такси?

— Потому что его легче всего взломать, а само оно не вызовет подозрений.

— Как скажете. Тут такие большие окна! Неприятно.

— А мне нравится! Широко, свободно, есть, чем дышать!

Правда, такси для мидду, как и все их изделия, страдает некоей формой гигантизма. Тут даже Оклайн двух метров ростом может спокойно вытянуть ноги, и ещё останется свободное место, а про мидду на четверть меньше его и речи не идёт. Профилактика распространенной среди них клаустрофобии.

— А куда мы летим?

— В «Золотую лань».

— Никогда не слышал. Что это? Отель?

— Почти. Малость ошибся.

— Разве? — похоже, он не понимал.

— Это бордель! Лучший бордель во всей галактике! Ха-ха! Я там, правда, никогда не была, но рассказывают только хорошее! Там исполняются любые желания, если у тебя достаточно денег. Но у нас есть Оклайн, поэтому платить будет он.

— Сэр, а ваша знакомая, она…

— Владелица.

— Ха-ха! Да она и сама не прочь развлечься!

Либершафт набрал воздуху в грудь и молчал с минуту, прежде чем спросить:

— Пока вы будете на переговорах, что нам делать?

— Всё просто: глядите в оба и развесьте уши. Там постоянно гуляют разные слухи — ловите все. Кто, куда, откуда и почему. Сафф обработает информацию, главное, её получить.

— Так точно.

Для Отто это может оказаться не так-то приятно. Оклайн даже и не подумал, что тот фактически лишён способности любить — гормональная и лекарственная терапия и особое воспитание внушают полное отвращение ко многим удовольствиям плоти. Солдаты, как и все остальные представители низов, — расходный материал, они должны отлично выполнять свои функции и ничего более. Хотя, он с Равенны, там, вроде, не настолько жестокая подготовка. Не то, что у Зарты, клоны-армейцы которой в прямом смысле бесполы.

— И ещё. Так как мы не знаем, кто подослал убийцу, он может попробовать снова. Будьте начеку.

— Приняли.

Снаружи дворец удовольствий не представлял из себя ничего особенного — просто отдельный фрагмент городской стены, богатый, но в квартале особняков легко найти и более выдающийся дизайн. Перед посадкой запросили имя.

— Передайте Райне, — прокашлялся Оклайн, — что прибыл один её старый знакомый с Кокани.

— Ожидайте.

Они с Сидерой переглянулись.

— Ни слова!

— Как скажешь.

— А что на Кокани произошло? — проснулся Отто. — Это секретная информация?

— Да. Знайте только, что после этого планету разбомбили с орбиты миротворческие силы Совета.

— Нехило вы там повеселились.

— О, да!

— Сидера! Молчать!

— Вам дано разрешение на посадку в верхний ангар.

— Понял, заходим.

Внутри же «Золотая лань» выглядела невероятно. Изысканно и филигранно, всё здесь крайне тонко — золотые нити, коими шиты бордовые занавесы, так и броские, сочные одеяния прислуги. Каждый элемент, каждый сантиметр изысканно обставлен и продуман. Повсюду роскошь, но не такая, что бросается в глаза, не «бедняцкая», а настоящая, подчёркивающая красоту, а не загораживающая её. Лёгкие духи, приглушённый свет, расписные вазы ручной работы, деревянные маски на стенах, ковры, словно потоки вина, фруктовые ароматы и далёкая игра музыкантов. Вживую, разумеется.

Мрамор колонн, перекрывающихся тяжёлыми тканевыми занавесями, приглушающими звуки. Красные дорожки, золотые кисточки штор. Резные двери из настоящего дерева блестят лаком в свете хрустальных люстр. В залах на диванах развалились гости, повсюду валяются свежие фрукты, пахнет шампанским, перемешивающимся с духами. Уставшие от опостылевших супругов, любвеобильные или просто горячие, гости платили не только за наслаждения, но и за тайну.

Райна гарантировала, что ни один слух не покинет томных стен. А если слуга всё же пробалтывался, она лично вырезала ему язык и зашивала рот серебряной нитью. После пары таких случаев местные лакеи стали самыми надёжными хранителями тайн. Для всех, кроме своей госпожи. Она знала и видела всё. Срезая сливки, она жила ярко и напыщенно, иногда танцуя на подиуме, иногда приглашая в покои особо впечатливших её мужчин. Что только не делали люди, чтобы попасть к ней на приём! В последний раз несколько офицеров устроили дуэль за право поцеловать её ногу. А она пнула победителя, когда тот попытался.

Но всё хранится тут, среди огромных изящных картин, статуй и золота блеска. Каждое украшение не похоже на другое, каждое сделано вручную лучшими мастерами. Обыденное подчёркивалось экзотикой, цвета — ароматами и звуком. Сам воздух здесь пропитался и стал необычныйным, словно розовым на нюх. Однако глаза видят лишь малую часть того, что занесла сюда хозяйка — на других этажах оформление окажется совсем иным — от классицизма до ампира, от барокко до модерна. И всё везде изысканно и шикарно. Ведь главное, в чём разбиралась Райна — роскошь.

Она сама как сочный рубин в алом платье, а окружение — лишь оправа. Грация, идеальная осанка, мелодичный голос. Одни считали её вычурной куртизанкой, другие — молились на неё. Но все соглашались в одном:

— О, духи, как она красива, — прошептал Либершафт, когда хозяйка показалась на лестнице.

— Рот закрой, не то она его зашьёт. Или подаст тебя на стол. Там, откуда она родом, людоедство — норма.

— Какие редкие гости нас навестили! — по-змеиному блеснули её глаза. — Давно же ты не заглядывал на огонёк.

— Был занят.

— Понимаю, до нас доходят крайне пренеприятные слухи, — Раекка перебрала керамические пальцы. — Так это правда.

— Да. Что бы ты ни слышала, всё правда.

— Опасно так говорить, ты даже не представляешь, сколько всего я слышала в твое отсутствие, в том числе и о тебе, — она заглянула ему за спину, перемигнулась с Сидерой и задержала взгляд на Отто.

Тот браво заложил руки за спину, выкатил колесом грудь и мечтательно глядел куда-то вверх. Словно с портрета сошёл.

— Неожиданно, но приятно. Надеюсь, вам понравится в гостях.

Она была редкого бронзового отлива, и, в отличие от большинства соплеменников, казалось удивительно гладкой. Её чешуйки аккуратно прилегали друг к другу, её янтарные глаза обрамляли тонкие пластинки, на её коже, того же тёмного, медового цвета темнели пятна, будто тени. Она любила полумрак, любила игру света, ведь так выглядела только краше. И знала это.

— Поговорим наедине?

— Конечно.

Она легко выдохнула и приобняла его за талию.

— Так пойдём же.

— А что с моими товарищами?

Райна обернулась и обвела рукой их, прислугу, багрянец занавес, десятки дверей.

— Это дом удовольствий! Тут исполняются желания! — она расхохоталась.

— Идём, пень, я покажу, что значит настоящая драка! — потащила за край мундира Отто Сидера.

Их проводили взглядами.

Через десять минут в роскошном пентхаусе, на высоте над Зеркальным городом, под звон капель распивали алое вино. Словно потоки крови, по стенам струились гобелены, украшения разных культур и эпох неизменно сливались в одну чудеснейшую картину, нисколько не противореча друг другу. Вдыхая дурманящие ароматы духов, размякнув на шёлковых подушках, они сидели рядом и говорили о всяком.

— Это так печально. Они совершили большую ошибку, когда обвинили тебя.

— Они действовали по протоколу.

— Какие же вы глупые! — она оторвала ягодку от кисточки. — Такие… такие… варварские.

— Топорные.

— Да! Да! Как режет слух! То самое слово! Повтори ещё раз.

— Топорные, — Оклайн невольно улыбнулся.

— Каких только унижений не придумают!

Она легла на колени. Радостно улыбнулась, когда его рука легла на живот. Вздохнула.

— Ещё вина?

— Пожалуйста, — она отпила совсем чуть-чуть пурпура. — Какой вкус! Какие нотки! Ты заметил?

— Конечно. Бенденское?

— Как ты угадал?!

— Хах! Мы ведь не в первый раз тут.

— Я берегла эту бутылку для особых случаев. Триста лет выдержки! Мм-м… Был ли ты когда-нибудь около того шато?

— Нет. Я слишком занят ныне для поездок.

— Ничего. Как-нибудь съездим! Там солёный воздух с моря, солнце круглый год и так тепло! А ещё повсюду усадьбы, усадьбы, усадьбы. Там… Там такой запах сена, травы. Мм-м!.. А ещё много скал и рифов с разноцветными рыбками!

— Мне по душе борей и сосновый бор, чтобы пахло смолой, а древние мегалиты, словно кости, торчали из земли! Чтобы фьорды тянулись на сотни метров, чтобы о них с воем бился прибой. Чтобы под ногами шуршала хвоя, а туманы, словно молоко, скрывали долины поутру.

— Я тоже люблю туман, но дождь… Я не люблю ливни.

За окном сверкнула молния. Раекка слегка поёжилась.

— Не бойся, я не промокаю.

— Ха-ха-ха! Прикроешь меня?

— А почему бы и нет?

Опустевший бокал с воздушным звоном опустился на малахитовый столик.

— Тебе нравится?

— Конечно.

— Ты всегда так отвечаешь!

На её лице появилась недовольная потешная гримаса, которая тут же стаяла, стоило её погладить.

— Продолжай. Не останавливайся.

— Ты такая невесомая.

— Да, мне нравится это слово. Давай быстрее, плотнее. Я хочу жара! Хочу жизни! Разгони кровь!

Оклайн обхватил Райну металлической рукой и поднёс к самому лицу.

— Тебе не больно?

— Нет. Неприятно, но терпимо.

— Я могу обмотать её атласом.

— Не надо. Ты такой едва шершавый и грубый.

— А ты упругая и гладкая. И мне это нравится.

— Да…

Он отбросил всякие сомнения и поцеловал её.

— Да…

***

Лишь к следующему вечеру они начали собственно то, ради чего встретились. В руках её сверкала игла, объединяя бордовые лоскуты — Райна любила иглы и умела найти им применение. Где-то, среди экзотической коллекции, имеется шкафчик, наполненный экземплярами сего предмета из сотен эпох и культур.

Сидя в креслах друг против друга, лаская на языке сочные напитки и тающие во рту фрукты, говорили о генерале Лиспераксе.

— Он ведёт себя странно, — протянула Райна. — Неподобающе своему положению.

— Слышал, он любитель развлечений.

— Развлечений?! Да хотя бы знаешь, что он сделал с моими девочками?! Он убил их, пьяный! — она фыркнула. — Его манеры мне неприятны. Когда я узнала и позвонила. Эх…

— Что случилось?

— Он нёс какой-то бред. Слов было не разобрать. Первые минуты две я и понять не могла, с кем говорю. Думаю, он перешёл всякие границы. Наверняка следствие от употребления тяжёлых препаратов.

Оклайн покачал бокал. С одной стороны — преимущество, ведь наркомана легче шантажировать, с другой стороны — а кто знает, как он это воспримет? Генерал в почёте, а вот беглецам и преступникам веры нет. Не воспримут ли обвинения как клевету и ничтожную попытку расшатать положение уважаемого военного? Нужны доказательства.

— Как давно вы виделись?

— Давно. Полгода назад. Он пригласил меня обсудить своё поведение.

— И?

— Постоянно глядел на меня, пускал слюну! — Раекка вытянула ноги и пошевелила пальцами. — Невоспитанный индивид! К слову, его офицеры на том приёме вели себя так же. Думаю, они все уже… пропали.

— Успокойся, сейчас им до тебя не добраться.

— Знаю. Ко мне и не такие личности приходят! Ты знал, что советник лидаро — страшный алкоголик? Он пьёт без разбора. Мешает какие-то жуткие коктейли, от одного запаха которых можно упасть в обморок! В последний раз мы его выносили к машине без сознания! Как так можно! И ведь официальное лицо!

— А ведь он фактически первый человек в галактике.

— О чём и речь! — её возмущению не было границ, хотя голос Райна повышала в пределах приличий. — Но хуже всего наш делегат. Честно, мне стыдно за свой народ. Он, ты бы видел его, — она залпом осушила бокал, Оклайн налил ещё. — Эх… Он такой безвольный. Я ради шутки предложила ему ходить с отрытым ртом, пока муха туда не залетит. И что бы ты думал? Он его так и не закрыл, пока я не попросила. Ох… Такой болванчик!

— Неужели всё настолько плохо?

— Просто ужасно. Сейчас среди аристократии этикета почти не осталось. И они ещё меня в дикости обвиняют! Как низко. На себя бы поглядели. Один лежит под столом, весь… в рвоте. Даже вспоминать противно. Другой надышался веселящего газа, третий так и вовсе шею свернул, прыгнув с балкона! У моих нижайших слуг честь выше!

— Осторожно, не облейся.

— Пока ты здесь, всё хорошо. Я знаю. Но… Ты ведь уйдёшь?

— У меня полно забот.

— Понимаю… Но ведь теперь, когда тебя уволили, ты… ты будешь со мной?

— По возможности. Мне необходимо восстановится, иначе Союз не отстанет. Наказания всегда исполняются, рано или поздно. Нужно доказать, что Фауст не прав, что я действовал соответственно ситуации. Быть может, у меня получится, и даже получится уволиться из-за этого.

— И тогда ты придёшь ко мне?

— Сначала — паразит. Я же рассказывал, насколько он опасен.

— Это же годы. Десятилетия!

— Иначе мы все будем в опасности. Поверь, если окажется, что с ним легко справятся и без меня, я не буду терять время.

— Спасибо. Я, надеюсь, — она обмякла в кресле.

— Не волнуйся. Я себя берегу.

— Вижу, — Райна провела взглядом по левой руке.

— Непредвиденные обстоятельства. Им должно быть объяснение.

— И ты его найдёшь.

— Да, — он набрал побольше воздуху в грудь.

Как бы хотелось говорить с ней вечно! Они так хорошо провели время, все тревоги, вся усталость — всё растворилось в ней. Райна невероятна во всём, слишком притягательна, слишком обольстительна, чтобы уйти. Однако, «время не ждёт»!

— Мне нужна информация о праздниках, что устраивает генерал. Расписание, квартиры, гости?

— Конечно! Он каждый раз присылает мне приглашение!

Раекка тронула рубин в ожерелье, и возникала голограмма.

— Следующий «праздник» послезавтра. Мне поехать?

— Не стоит, мы сами со всем справимся.

— Нет, я поеду. Что может отвлечь их лучше меня?!

— Даже не представляю.

— И я тоже. Я попробую расспросить их, узнать больше. Применю всё своё обаяние! В пределах разумного: никто из них мне не нравится. Они такие скучные, серые, банальные. Тоску навевают.

— Ладно, — обдумал всё Оклайн. — Твоя помощь будет кстати. Проведём всё тихо и скрытно. Никто ничего и не заподозрит.

— Не сомневаюсь, — прошептала Райна. — А теперь, раз мы всё решили, может, останешься ещё на ночь? Все равно до завтра ничего не изменится.

Так заманчиво… И нет никакого повода отказать.

— Я передам своим, и мы…

Она села на колени.

— И чем же мы займёмся?

— Тебе точно понравится.

Эмбар крепко её прижал. Она провела рукой по его перьям, по лицу, по шее, по губам. Постучала и улыбнулась.

— А ты злюка.

— Даже не представляешь, насколько. Ты такой редкий зверь в наших краях, настоящий экзот. Слишком многим браконьерам нужна твоя шкура! — она погладила плечо. — Я им тебя не отдам, только сам себя береги.

— Думаешь, я подставляюсь под пули?

— Нет. Но, найти тебя — словно найти чёрную жемчужину среди пустыни.

— Жемчуг распадается песком.

— Нет, нет, только не твой. Да, да! — она застонала, когда он помял её плечи. — Хорошо!

Розовый запах, невесомое прикосновение, дыхание страсти падало на раскалённый щёлк. Райна не намеревалась отступать. Она ценила наслаждение, она умела брать его. И давать…