Последний Страж

Глава 8. Уроки

– Чтобы понять, что такое Орден, – начал Медив, – тебе необходимо понять, что такое демоны и магия. – Он с удобством устроился в одном из неповрежденных кресел, на котором к тому же оставалась одна уцелевшая подушка.

– Господин маг… Медив… – нерешительно проговорил Кадгар. – Если по Штормграду бродит демон, нам лучше сосредоточиться на этом, а не на уроках истории; они могут и подождать!

Медив устремил взгляд сквозь него, и юноша испугался, что вызвал новый взрыв гнева у старого мага. Однако его учитель лишь тряхнул головой и улыбнулся:

– Твои опасения были бы оправданны, если бы демон, о котором идет речь, представлял угрозу для окружающих. Однако поверь моему слову, что это не так. Этот демон, даже если это один из сильнейших военачальников Пылающего Легиона, истратил почти всю свою силу на то, чтобы справиться с двумя могущественными магами. О нем можно не беспокоиться, по крайней мере, пока. Что действительно имеет значение – это чтобы ты понял, что представляет собой Орден, что представляю собой я и почему остальные проявляют к нам столь глубокий интерес.

– Но, учитель… – начал Кадгар.

– И чем скорее я закончу, тем скорее буду знать, что могу доверять тебе. И тем скорее мы отправимся разбираться с этим демонишкой. Так что, если ты действительно хочешь, чтобы я пошел, позволь мне закончить, хорошо? – Медив наградил молодого мага жесткой проницательной улыбкой.

Кадгар открыл было рот, намереваясь протестовать, но передумал. Он тяжело опустился на широкий подоконник у открытого окна. Несмотря на усилия, приложенные слугами, чтобы убрать из башни тела, зловоние смерти – едкий, тяжелый дух – все еще висело в воздухе.

– Хорошо. Итак, что такое магия? – спросил Медив голосом школьного учителя магии.

– Магия – это окружающее нас поле энергии, заполняющее весь мир, – ответил Кадгар, почти не задумываясь. Это был катехизис – простой ответ на простой вопрос. – В одних местах оно сильнее, чем в других, но присутствует оно повсюду.

– Это так, – отозвался старый маг, – по крайней мере, сейчас. Однако представь себе время, когда это было не так.

– Но ведь магия – явление универсальное, – возразил Кадгар, почти сразу заподозрив, что скоро окажется, что он неправ. – Так же как воздух или вода.

– Вот именно, как вода, – подтвердил Медив. – Теперь представь себе, что было время, в самом начале всех начал, когда вся вода в мире находилась в одном месте. Все дожди, и реки, и моря, и ручьи, все ливни, и заливы, и капли росы – все это находилось в одном месте, в одном источнике.

Кадгар кивнул.

– Так вот, речь у нас идет не о воде, а о магии, – продолжал Медив. – Это был источник магии, родник, отверстие, ведущее в другие измерения, мерцающая дверь, открывающаяся в земли, что лежат за Великой Тьмой, по ту сторону нашего мира. Первые заклинатели поселились рядом с этим источником и принялись черпать его первобытную энергию, превращая ее в магию. В те времена их называли калдорай. Как их называют сейчас, я не могу сказать. – Медив взглянул на Кадгара, но молодой маг хранил молчание. Медив продолжал: – Благодаря использованию магии калдорай стали могущественными, но они не понимали ее природы. Они не понимали, что там, в Великой Тьме, в пространстве между мирами, существуют и другие могучие силы, которые жаждут магии и весьма заинтересованы в любом, кто укротит и очистит ее для своих целей. Эти враждебные силы представляли собой скопище всего омерзительного, злобного и кошмарного из сотен различных миров, но мы зовем их попросту демонами. Они искали возможность вторгнуться в любой мир, где магию прибрали к рукам и усовершенствовали, чтобы разрушить его, забрав магическую энергию себе. И величайшим из них, магистром Пылающего Легиона, был демон по имени Саргерас.

Кадгар вспомнил свое видение и едва удержался, чтобы не содрогнуться.

Если Медив и заметил его реакцию, то ничем этого не показал.

– Повелитель Пылающего Легиона, – продолжал он, – был столь же могуществен, сколь и коварен, и он приложил много усилий, чтобы развратить первых магов калдорай. И ему это удалось, ибо темная тень пала на их сердца, и они поработили другие расы, в том числе и нарождающуюся человеческую, чтобы создать свою собственную империю. – Медив вздохнул. – Так вот, во времена калдорайского рабства существовали люди, которые обладали более широким видением, нежели их братья, и кто не боялся поднять голос против калдорай. И эти храбрецы, среди которых были и калдорай, и представители других рас, увидели, что в сердцах правящих калдорай поселились холод и тьма и что демоническая мощь возрастает.

Так калдорай оказались настолько испорчены Саргерасом, что чуть не обрекли этот мир на проклятие с самого его рождения. Не обращая внимания на тех, кто высказывался против, они открыли путь самому могущественному из демонов, Саргерасу, и его собратьям, чтобы те могли вторгнуться в наш мир. Лишь благодаря героическим деяниям той горстки людей, о которой я говорил, проход в Великую Тьму был закрыт, а Саргерас и те, кто следовал за ним, – вновь изгнаны. Но цена победы была велика. При закрытии прохода Источник Вечности взорвался, и этот взрыв вырвал сердце у нашего мира, разрушив земли калдорай и сам материк, где находилась их империя. Тех, кто закрыл этот проход, уже никогда больше не видели глаза живущих.

– Калимдор! – воскликнул Кадгар, против воли прерывая Медива. Тот вопросительно взглянул на него, и юноша пояснил: – В Лордероне есть такая старая легенда: будто бы когда-то существовала раса, которая по глупости связалась с великой силой. В наказание за их грехи их земли были разрушены и погружены в пучину вод. Это получило название Великий Раскол, а их страна называлась Калимдор.

– Калимдор, – повторил Медив. – Это верно, хотя ты пересказал детскую версию легенды, ту, что мы рассказываем претендующим на звание магов, чтобы подчеркнуть опасность сил, с которыми они играют. Калдорай действительно были глупы, и они действительно уничтожили свою землю, а еще немного – уничтожили бы и весь наш мир. Когда взорвался Источник Вечности, заключавшиеся в нем магические энергии рассеялись по всем концам земли бесконечным дождем магии. И вот поэтому-то магия универсальна – это сила, которая высвободилась, когда был уничтожен ее источник.

– Но, учитель, – запротестовал Кадгар, – ведь это же было тысячи лет назад!

– Десять тысяч лет, – подтвердил Медив, – плюс-минус пара десятилетий.

– Как же получилось, что это предание дошло до нас? История самого Даларана насчитывает всего лишь каких-нибудь двадцать веков, да и то первые из них окутаны легендами!

Медив лишь кивнул и продолжил свой рассказ:

– Многие погибли при разрушении Калимдора, но некоторые остались в живых и сберегли свое знание. Очевидно, кто-то из этих выживших калдорай и основал Орден Тирисфаля. Являлся ли Тирисфаль личностью, или местом, или предметом, или понятием – этого даже я не могу сказать. В любом случае эти люди сохранили знание о том, что произошло, и дали клятву, что это никогда не повторится, – и клятва стала основой Ордена.

А человеческая раса, пережив эти черные дни, начала процветать, и вскоре благодаря магической энергии, встроенной в ткань самого мира, люди вновь пытались вызывать существ из Великой Тьмы, стучась в запертые двери темницы Саргераса. Именно тогда выжившие калдорай рассказали людям историю о том, как их предки чуть не уничтожили мир.

Первые маги из людей выслушали, что рассказали им уцелевшие калдорай, и рассудили, что даже если они оставят свои магические жезлы, колдовские книги, тайные писания, то все равно найдутся другие, кто по незнанию или сознательно будет искать пути, чтобы вновь дать демонам доступ к нашим зеленым землям. И потому они сами продолжили дело Ордена, теперь уже в качестве тайного общества наиболее могущественных магов. И этот Орден Тирисфаля избрал из своего числа одного, который с тех пор являлся Стражем Тирисфаля. Этот Страж наделялся наивеличайшей мощью и должен был служить привратником – хранителем врат реальности. Но врата теперь не были одним большим источником энергии, а представляли скорее бесконечный дождь, который продолжает идти и сейчас. Таким образом, этот пост не что иное, как тяжелейшая ответственность в мире. – Медив замолчал, и его глаза на короткое мгновение закрылись, словно он внезапно унесся в прошлое. Затем он тряхнул головой и взглянул на юношу.

– Вы – Страж, – утвердительно промолвил Кадгар.

– Именно, – отозвался Медив. – Я сын величайшего Стража всех времен и был наделен ее силой вскоре после рождения. Это было… чересчур для меня, и я заплатил за это почти всей своей юностью.

– Но вы говорили, что маги выбирали Стража из числа своих людей, – напомнил Кадгар. – Разве не могла Магна Эгвин выбрать более взрослого кандидата? Зачем ей было выбирать ребенка, тем более своего собственного?

Медив глубоко вздохнул:

– В течение первого тысячелетия Стражи избирались из числа членов Ордена. Само существование Ордена держалось в тайне согласно желанию его основателей. Однако с течением времени в игру включились политические и личные интересы, и вскоре Страж стал немногим более чем слуга – мальчиком на побегушках. Судя по тому, как держались некоторые из могущественнейших магов, задачей Стража было не давать никому наслаждаться той силой, которой повелевали они сами. Как уже случилось прежде с калдорай, среди членов Ордена начала расти тень развращающей власти. Все больше демонов проходили сквозь врата, и даже сам Саргерас несколько раз проявлял свою сущность. Это были всего лишь крупицы его могущества, но и их было достаточно, чтобы сокрушать армии и уничтожать нации.

Кадгар вспомнил Саргераса, сражавшегося с Эгвин в его видении. Могло ли статься, что он проявил всего лишь крупицу могущества великого демона?

– Магна Эгвин… – Произнеся это имя, Медив замолк. Было видно, что он не привык произносить его. – Та, что дала мне жизнь, сама была рождена почти тысячу лет назад. Она была чрезвычайно одаренной, и остальные члены Ордена избрали ее на роль Стража. Полагаю, седейшие из седобородых того времени считали, что смогут держать ее под контролем и таким образом продолжать использовать Стража как пешку в своих политических играх. Однако их ждал сюрприз. – Медив улыбнулся. – Эгвин не позволила им манипулировать собой и принялась за дело всерьез, вступив в борьбу с некоторыми из могущественнейших магов своей эпохи, когда они начали склоняться к демоническим учениям. Некоторые считали, что ее независимость продлится недолго. Придет время, и ей поневоле придется передать свою мантию другому, более сговорчивому кандидату. И вновь их ждал сюрприз: с помощью магической силы моей матери удалось прожить тысячу лет, нисколько не старясь и используя свое могущество с мудростью и изяществом. С тех самых пор пути Ордена и Стража разошлись – первый может давать последнему советы, но последний имеет право оспаривать их, дабы избежать того, что случилось с калдорай.

В течение тысячи лет Эгвин боролась с Великой Тьмой, вызвав на бой даже физический аспект самого Саргераса, который проявился на этом плане, чтобы уничтожить мифических драконов и прибавить их силу к своей. Магна Эгвин встретилась с ним и одолела, заключив его тело где-то в неизвестном месте и навеки отлучив его от Великой Тьмы, являвшейся источником его силы. Об этом и говорится в эпической поэме «Песнь об Эгвин», которую так хочет получить Гузба.

Однако она не могла вечно оставаться на посту, а Страж должен был быть всегда. И тогда… – Медив вновь запнулся. – Она скрывала еще один секрет. Какой бы она ни была могущественной, тем не менее, она оставалась смертным человеком из плоти и крови. Все ожидали, что рано или поздно Эгвин передаст свою силу преемнику. Но вместо этого она родила себе наследника от одного из чародеев, состоявших на службе при королевском дворе Азерота, и избрала своим преемником этого ребенка. Она пригрозила Ордену, что если ее выбор не будет одобрен, она все равно не отступит и скорее предпочтет взять могущество Стража с собой в могилу, чем позволит владеть им кому-нибудь другому… Они рассудили, что, возможно, этим ребенком будет проще манипулировать, – и согласились.

Могущество было слишком велико, – продолжал маг, – я был совсем молод, моложе тебя, когда оно пробудилось во мне, и я проспал более двадцати лет. Магна Эгвин прожила столько же, так что я пропустил эту часть ее жизни… – Его голос снова дрогнул. – Магна Эгвин… Моя мать… – начал он, но больше не нашел что сказать.

Кадгар тихо сидел на подоконнике. Медив поднял голову, откинул назад свою гриву и продолжал:

– И пока я спал, зло вновь проникло в этот мир. Появилось гораздо больше демонов, а с ними и эти орки, и члены моего собственного Ордена снова пошли по темному пути! Да – Хуглар и Хугарин были членами Ордена, равно как и другие, как был прежде Аррексис из Кирин-Тора. Да, с ним произошло что-то в этом же роде, и, хотя это тщательно скрывают, ты, возможно, слышал о нем. Они боялись могущества моей матери, они боятся меня, и мне приходится постоянно сдерживать их страх, чтобы он не уничтожил их самих. Такова задача, возложенная на Стража Тирисфаля. – Внезапно старый маг вскочил на ноги. – Мне нужно идти!

– Идти? – переспросил Кадгар, удивленный такой внезапной сменой настроения.

– Как ты совершенно справедливо заметил, демон все еще на свободе, – напомнил Медив, уже снова улыбаясь. – Труби охоту! Я должен отыскать его до того, как он вновь обретет силу и способность соображать и начнет убивать окружающих!

Кадгар выпрямился:

– С чего мы начнем?

Медив приостановился и обернулся к нему со слегка смущенным видом:

– Э-э, видишь ли. Я пойду один. Ты одаренный мальчик, но демоны тебе пока что не по зубам. Эта битва только моя, мой юный преданный ученик.

– Но, учитель, я уверен, что смогу…

Медив поднял руку, заставляя его замолчать.

– К тому же ты нужен мне здесь, чтобы держать уши открытыми, – продолжал он более тихим голосом. – У меня нет сомнений, что старина Лотар провел последние десять минут с прижатым к двери ухом, так что на нем должен остаться отпечаток в форме замочной скважины. – Медив ухмыльнулся. – Он знает многое, но не все. Я рассказал тебе все это, чтобы он не выпытал у тебя слишком много. Как видишь, мне нужен кто-то, чтобы сторожить самого Стража.

Кадгар поднял на него глаза, и старый маг подмигнул ему. Затем, сделав несколько шагов к двери, Медив резким движением распахнул ее.

Лотар, правда, не ввалился в комнату, но он был там, сразу же за порогом. Он мог в равной степени как подслушивать, так и просто стоять на страже.

– Мед, – проговорил Лотар с кривой улыбкой. – Его величество…

– Его величество поймет меня, – прервал Медив, проскальзывая под самым носом лорда. – Я сперва должен встретиться с беснующимся демоном и только потом с предводителем нации. Приоритеты и все такое прочее. И кстати, ты не присмотришь тем временем за моим учеником?

Он произнес все это на одном дыхании, а в следующую минуту его уже не было – промчавшись через переднюю, он спускался по лестнице, оставив Лотара в недоумении.

Старый воин потер огромной ладонью лысеющую макушку и преувеличенно глубоко вздохнул. Затем, посмотрев на Кадгара, он испустил еще один, более глубокий вздох.

– Он всегда был таким, ты ведь знаешь, – произнес Лотар, словно Кадгар действительно мог это знать. – Надеюсь, ты хотя бы голоден? Пойдем-ка посмотрим, не найдется ли для нас чего-нибудь перекусить.

Перекусить для них нашлось: вскоре Лотар вернулся, зажав под мышкой утащенную из погреба холодную утку и держа в каждой руке по кружке эля размером с кувшин. Королевский Рыцарь был на удивление спокоен. Он провел Кадгара на балкон, выступавший высоко над городом.

– Милорд, – обратился к нему Кадгар, – несмотря на пожелание, высказанное Медивом, я думаю, что у вас есть и другие дела.

– Это верно, – кивнул Лотар, – и о большинстве из них я позаботился, пока ты говорил с Медивом. Его величество король Ллейн находится в своих апартаментах, так же как и большинство придворных; к ним приставлена охрана на случай, если демон все же спрятался где-нибудь в замке. Кроме того, мои агенты уже разосланы по всему городу с приказом докладывать обо всем подозрительном, не навлекая при этом подозрений на себя. Нам не нужна паника. Я сделал все, чтобы поймать демона, и теперь остается только ждать. – Он посмотрел на юношу. – А мои лейтенанты знают, что я буду на этом балконе, поскольку я всегда здесь завтракаю.

Размышляя над его словами, Кадгар подумал, что Королевский Рыцарь кое в чем очень похож на Медива – он не только продумывал все на несколько ходов вперед, но и с большим удовольствием рассказывал другим, как он это сделал. Юноша принялся подбирать кусочки, срезанные с груди птицы, в то время как Лотар вгрызся зубами в ножку.

Долгое время они ели молча. Дичь была приготовлена великолепно: перед тем как зажарить, ей под кожу положили овечий жир и поливали во время жарки настоем розмарина и отваром свиной грудинки. Даже холодная, она таяла во рту. Эль, со своей стороны, был шипучим и ароматным, благодаря хмелю из долинных земель.

Под ними разворачивалась панорама города. Сама цитадель находилась на вершине скалистого выступа, и без того отделявшего короля от его подданных, а с высоты башни горожане Штормграда выглядели не более чем крошечными куклами, занятыми своими кукольными делами на переполненных улицах. Там, по-видимому, было что-то вроде базарного дня; рядом с яркими витринами размахивали руками торговцы, громко нахваливая свои товары.

На мгновение Кадгар забыл, где он находится и почему. Это был прекрасный город. Лишь рокочущий голос Лотара смог вернуть его назад в этот мир.

– Итак, – проговорил Королевский Рыцарь в своей обычной прямолинейной манере, – ну как он?

На минуту задумавшись, Кадгар ответил:

– Он вполне здоров. Да вы и сами видели это, милорд.

– Кх-х! – поперхнулся Лотар. – Я видел! Я-то видел, но я знаю, что Мед способен блефовать и задурит голову почти любому. Когда я задавал вопрос, меня интересовало твое мнение.

Кадгар вновь посмотрел на город внизу, прикидывая, удастся ли ему обвести старого воина вокруг пальца: уклоняться от ответов и не давать прямого отпора.

Нет, решил он, игра Медива с Лотаром строилась на отношениях преданности и дружбы, которым было больше лет, чем ему самому. Ему следовало отыскать какой-то другой путь. Вздохнув, он произнес:

– Требователен. Он очень требователен. И проницателен. И внезапен. Иногда мне кажется, что я попал в ученики к урагану. – Он взглянул на Лотара, подняв брови и надеясь, что этого ответа будет достаточно.

– Да, он ураган, это верно, – кивнул Лотар. – А порой и гроза с громом и молниями, я прав?

Кадгар неловко пожал плечами:

– У него бывают перемены настроения, как и у всех остальных.

– Хм-м, – протянул рыцарь. – Когда у конюха портится настроение, он пинает свою собаку. Когда настроение портится у мага, может пострадать целый город. Без обид, а?

– Никаких обид, милорд, – ответил Кадгар, думая о мертвых магах в комнате башни. – Вы спрашиваете, каков он. Так вот, он – все это, вместе взятое.

– Хм-м, – вновь протянул Лотар. – Он обладает очень большим могуществом.

«И поэтому беспокоит тебя, так же, как и других магов», – подумал Кадгар. Вслух же проговорил:

– Он хорошо отзывался о вас.

– И что он говорил? – поинтересовался Лотар, не сумев скрыть любопытства.

– Только то, – ответил Кадгар, осторожно подбирая слова, – что вы много заботились о нем, пока он болел.

– Что верно, то верно, – хмыкнул Первый Рыцарь, принимаясь за вторую ножку.

– И еще он говорил, что вы очень внимательный человек, – прибавил Кадгар, решив, что это достаточно точно передает мнение Медива о старом воине.

– Приятно узнать, что он заметил это, – пробубнил Лотар с набитым ртом. Некоторое время оба молчали. – А о Страже он не упоминал?

– Мы говорили об этом, – уклончиво ответил Кадгар, чувствуя, что оказался в очень сложном положении. Медив не говорил ему, насколько много знает Лотар. Рассудив, что молчание будет наилучшим ответом, он позволил фразе повиснуть в воздухе.

– Ученику не подобает обсуждать дела своего учителя, так? – проговорил Лотар с натянутой улыбкой. – Ладно-ладно, ты же из Даларана! В этом магическом гадючьем гнезде на один квадратный фут приходится больше секретов, чем где-нибудь в другом месте на целый континент, – опять же, без обид.

Кадгар в ответ лишь пожал плечами.

– Я заметил, что здесь гораздо меньше открытого соперничества между магами, чем в Лордероне, – дипломатично ответил он.

– И ты хочешь уверить меня, что не получил от своих учителей целый список вещей, которые необходимо выпытать у Великого Мага? – Ухмылка Лотара стала шире, теперь она выглядела почти сочувственной.

Жар бросился юноше в лицо. Старый воин метал стрелы все ближе и ближе к центру мишени.

– Все вопросы, интересующие Аметистовую цитадель, я передал Медиву. Он оказался весьма уступчивым в этом отношении.

– Хм, – фыркнул Лотар. – Это значит лишь, что они интересовались не тем, чем нужно. Насколько я знаю, здешние маги, включая Хуглара и Хугарина, – да упокоят святые их души! – вечно донимали его то тем, то другим и жаловались его величеству, да и мне тоже, что не получают ответов. Как будто мы можем его хоть как-то контролировать!

– Я не думаю, что это вообще кто-нибудь может, – отозвался Кадгар, утопив в кружке с элем все дальнейшие комментарии, просившиеся ему на язык.

– Насколько я понимаю, этого не могла даже его мать, – заметил Лотар. Замечание резануло, как острие кинжала.

Кадгар обнаружил, что ему хочется поподробнее расспросить Лотара об Эгвин, но сдержался.

– Боюсь, я еще слишком молод, чтобы это знать, – произнес он. – Я кое-что читал о ней. Видимо, она была очень могущественной волшебницей.

– И теперь все это могущество в нем, – припечатал Лотар. – Она родила его от одного чародея, принадлежавшего к этому самому двору, и вскормила чистой магией – перелила в него всю свою силу. Да-да, я знаю об этом все, собрал по кусочкам после того, как он впал в кому. Это было слишком много, и он был слишком молод. Даже сейчас я беспокоюсь о нем.

– Вы считаете, что он слишком могуществен, – произнес Кадгар.

В ответ Лотар бросил на него пронзительный взгляд. Молодой маг внутренне выбранил себя за то, что проговорился, фактически обвинив хозяина дома.

Лотар улыбнулся и покачал головой:

– Наоборот, малыш, я беспокоюсь, что он недостаточно могуществен. В королевстве творятся страшные вещи. Эти твари, орки, которых ты видел месяц назад, – они множатся как кролики после дождя. Троллей, почти было вымерших, теперь видят постоянно то здесь, то там. А прямо сейчас, пока мы с тобой разговариваем, Медив гоняется за демоном! Наступают плохие времена, и я надеюсь – нет, я молюсь, – чтобы он оказался готов к ним. Пока он был в коме, мы жили двадцать лет без Стража. Мне не хотелось бы пережить еще двадцать, особенно в такое время, как сейчас.

– Вы хотите сказать, что, когда вы спрашивали, что я о нем думаю, вы имели в виду… – в замешательстве начал Кадгар.

– Я имел в виду – насколько он силен! Я не хочу, чтобы он проявил слабость в такое время, как сейчас. Орки, тролли, демоны, да еще… – Не закончив фразы, Лотар посмотрел на Кадгара. – Ты ведь уже знаешь о Страже, надо полагать?

– Надо полагать, – отозвался Кадгар.

– И об Ордене тоже? – спросил Лотар и улыбнулся. – Нет нужды отвечать, молодой человек: твои глаза уже тебя выдали. Никогда не садись со мной за карты, понял?

Кадгар почувствовал, что стоит на самом краю обрыва. Медив предостерегал его не слишком-то откровенничать с Лотаром, но Первый Рыцарь, по-видимому, и без того знал почти столько же, сколько Кадгар, – даже больше.

Лотар проговорил спокойным тоном:

– Мы бы не стали посылать за Медом, если бы это была обычная магическая осечка. Не послали бы, даже если бы речь шла о двух обычных заклинателях, пострадавших от собственного заклинания. Но Хуглар и Хугарин были самыми лучшими, самыми сильными из наших магов. Была еще одна, даже более могущественная чародейка, чем они, но с ней два месяца назад приключился несчастный случай. Все трое, как я полагаю, были членами вашего Ордена.

Кадгар почувствовал, как у него по спине побежал холодок. Он с трудом проговорил:

– Не думаю, что имею право говорить об этом.

– Ну, так и не говори, – отрезал Лотар; его брови хмурились, словно черная грозовая туча. – Трое могущественных магов, самых могущественных в Азероте. Меду или его матери они, конечно, в подметки не годятся – но, тем не менее, это были великие и сильные маги. Все трое мертвы. Я еще могу поверить, что одному из них не повезло или что его застали врасплох, но трое? Старые воины не верят в подобные совпадения!.. Есть и еще кое-что, – продолжал Лотар. – У меня свои способы узнавать новости. Караванщики, наемники, искатели приключений – все они, приходя в город, находят благодарного слушателя в лице старого Лотара. Слухи приходят из Стальгорна, и из Альтерака, и даже из самого Лордерона – была уже целая вереница таких грустных совпадений, одно за другим. И кажется мне, что кто-то – или, еще хуже, что-то – охотится на великих магов тайного Ордена. Не только здесь, но, не сомневаюсь, и в Даларане.

Кадгар обратил внимание, что старый воин, говоря, внимательно изучает его лицо, и тут же с испугом понял, насколько все сказанное подтверждается теми слухами, что доходили до него прежде, еще до отъезда из Аметистовой цитадели. Слухами о внезапно исчезнувших древних магах и о том, как верхушка магического общества пытается скрыть их исчезновение. То, что было огромным секретом в Кирин-Торе, оказалось частью более глобальной проблемы.

Помимо воли Кадгар отвел глаза, переведя взгляд на город.

– Да, похоже, и в Даларане тоже, – утвердительно сказал Лотар. – Не очень-то много вестей доходит оттуда, но готов поклясться, что там то же самое, а?

– Вы считаете, что Маг-повелитель в опасности? – вместо ответа спросил Кадгар. Его намерение ничего не говорить Королевскому Рыцарю пропало при виде очевидной озабоченности старого воина.

– Я считаю, что Медив сам воплощенная опасность, – ответил Лотар. – И я готов преклонить колени перед любым, кто по собственной воле согласился находиться с ним под одной крышей. – Это звучало как шутка, но Лотар не улыбался. – Но что-то действительно происходит, и это может быть связано как с демонами или орками, так и с чем-нибудь похуже. И мне бы очень не хотелось потерять наше самое мощное оружие в такое беспокойное время.

Кадгар взглянул на Лотара, пытаясь прочесть по морщинам на лице его мысли. Беспокоился ли он о своем друге, или его заботила потеря магической защиты? Относилась ли его тревога к безопасности Медива или к тому, что их всех выслеживало нечто ужасное? Лицо рыцаря было подобно маске, и его глубокие, морской синевы глаза не давали ответа, о чем в действительности думал Лотар.

Кадгар ожидал увидеть воина, рыцаря, преданного своему долгу, но Королевский Рыцарь оказался не так прост. Он постоянно подталкивал Кадгара, пробовал его на прочность, выискивал слабые места, вытягивал крупицы информации – но с какой целью?

«Мне нужен кто-то, чтобы сторожить Стража», – вспомнил он слова Медива.

– С ним все хорошо, – сказал Кадгар. – Вы беспокоитесь о нем, и я разделяю вашу тревогу. Но он в полном порядке, и я сомневаюсь, чтобы что-либо или кто-либо мог действительно причинить ему вред.

Бездонные глаза Лотара словно бы померкли на мгновение – но лишь на одно мгновение. Он уже готов был сказать что-то еще, возобновить ненавязчивый допрос, но в этот момент поднявшаяся в замке суматоха отвлекла внимание обоих от беседы, равно как и от уже опустевших кружек и обглоданных костей.

В поле их зрения показался горделиво вышагивающий Медив, сопровождаемый толпой слуг и стражников. Все они не хотели пускать его на балкон, но ни один не осмеливался задерживать его силой, и в результате они следовали за ним подобно живому галдящему хвосту кометы. Широко шагая, старый маг приблизился к столу.

– Я так и думал, что ты не изменишь своим привычкам, Лотар, – заметил Медив. – Я знал, что в это время суток застану тебя здесь за трапезой! – Маг сиял теплой улыбкой, но Кадгар заметил неуверенность в его походке, его слегка пошатывало, словно он был навеселе. Медив держал одну руку за спиной, что-то пряча от них.

Лотар поднялся с места, в его голосе звучала озабоченность:

– Медив, ты в порядке? Демон…

– Ах да, демон, – весело отозвался Медив и, вытащив из-за спины свой кровавый трофей, едва заметным движением руки швырнул его в их сторону.

Круглый красный предмет несколько раз перевернулся в воздухе, разбрызгивая капли крови и мозга, и приземлился у ног Лотара. Это была голова демона с глубокой, словно от удара огромного топора, вмятиной в самом центре, прямо меж бараньих рогов. На лице демона застыло выражение, показавшееся Кадгару смесью ужаса и негодования.

– Я подумал, что ты, возможно, захочешь, чтобы тебе набили чучело, – сказал Медив, выпрямляясь в полный рост. – Остальное, разумеется, пришлось сжечь. Вряд ли стоит говорить, что могут сотворить неопытные маги, имея несколько капель крови демона.

Кадгар увидел, что лицо Медива еще более осунулось, а морщинок вокруг глаз заметно прибавилось. Лотар, должно быть, тоже обратил на это внимание.

– Ты довольно быстро поймал его, – заметил он.

– Детская забава! – махнул рукой Медив. – После того как юноша Верный обратил мое внимание на то, каким путем демон покинул замок, было проще простого проследить его путь от основания башни до небольшого откоса, где он спрятался. Все было кончено прежде, чем я успел это осознать, – и прежде, чем он успел почуять опасность. – Маг слегка покачнулся.

– Так пошли же! – воскликнул Лотар с сердечной улыбкой. – Мы должны рассказать об этом королю! В твою честь будет устроено пиршество, Мед!

Медив поднял руку:

– Боюсь, вам придется пировать без нас. Нам пора возвращаться. Предстоит преодолеть еще много миль, прежде чем мы сможем отдохнуть, – не так ли, ученик?

Лотар перевел вопросительный взгляд на Кадгара. Медив выглядел спокойным, но потрепанным. Он, казалось, тоже ожидал поддержки со стороны Кадгара.

Молодой маг кашлянул:

– Ну, разумеется. Мы покинули башню в самый разгар эксперимента.

– И верно! – вскричал Медив, немедленно подхватывая его ложь. – Со всей этой беготней я совсем забыл. Нам надо торопиться! – Маг круто развернулся и рявкнул на собравшихся слуг: – Приготовьте наших грифонов! Мы отправляемся домой! – Слуги разбежались кто куда, словно выводок перепелов. Медив вновь повернулся к Лотару: – Ты, разумеется, принесешь за нас извинения его величеству?

Лотар посмотрел на Медива, затем на Кадгара, затем вновь на Медива. Наконец вздохнул и произнес:

– Разумеется. Позволь мне хотя бы проводить вас до башни.

– Давай провожай, – согласился Медив. – И не забудь голову. Я бы взял ее себе, но у меня уже есть одна такая.

Лотар одной рукой поднял черепушку с бараньими рогами и проскользнул мимо Медива, направляясь к башне. Как только он миновал мага, тот словно бы съежился; казалось, из него выпустили воздух. В одно мгновение на него навалилась усталость, даже прибавилось седых волос. Тяжело вздохнув, он направился к двери.

Кадгар последовал за ним и поймал за локоть. Прикосновение было легким, но старый маг тут же резко выпрямился, вздрогнув так, словно ему нанесли удар. Он повернулся к Кадгару, его глаза, обращенные на молодого мага, казались затуманенными.

– Учитель, – чуть слышно проговорил Кадгар.

– Чего тебе еще? – отозвался маг свистящим шепотом.

Кадгар подумал, что ему сказать, чтобы не навлечь на себя неудовольствие учителя.

– Вы нездоровы.

Это было именно то, что нужно. Медив по-стариковски кивнул ему и ответил:

– Раньше было лучше. Лотар, наверное, тоже знает, но он не станет выговаривать мне за это. Однако я предпочел бы быть сейчас дома, а не здесь. – Он с минуту помолчал, его губы под густой растительностью вытянулись в жесткую линию. – Мне здесь когда-то было очень плохо. Не хотелось бы повторить эти ощущения.

Кадгар ничего не сказал, лишь кивнул в ответ. Лотар уже стоял в дверях, ожидая их.

– Ты полетишь первым, – предупредил Медив ученика достаточно громко, чтобы слышали все, кто находился поблизости. – Эта городская жизнь слишком истощает, и сейчас я, пожалуй, не прочь немного вздремнуть!