Последняя из рода Гррой. Зелье старика Эдди

Амбер вышел первым, и Джерард с облегчением выдохнул. Не теряя ни минуты, он выскочил вслед за ним.

Следующим был Марк. Они с Уореллом попытались поставить ступеньки для Амальтеи, но к их разочарованию подножка со скрипом оторвалась.

Не сговариваясь, юноши протянули Амальтеи руки.

—Истинная дочь своего отца,—ухмыльнулся Стюарт, который отвечал за безопасность границ города с северной стороны.—Только взгляните на Гррой. Она даже спускается как королева.

Взволнованный Амбер, уткнувшись носом в меховую жилетку, с тревогой посмотрел на Амальтею. Он понимал, что не его одного оповестили о невесть откуда взявшемся драконе на северных землях, но не думал, что Лорд отправит гонца к королю раньше, чем к нему.

Из всех присутствующих, похоже, только Амальтея не представляла, что её ждёт.

—Приветствую Вас, мисс Гррой.—съехидничал Стюарт.—Смотрю на Вас и невольно припоминаю наше знакомство. Тогда Вы вопреки всему и всем рвались к королю, а сейчас Его Величество приглашает Вас в замок сам. Какая ирония судьбы, не правда ли?

—Помолчи, Стюарт.

Сгорбившись, Алан стоял с заведёнными назад руками. Его взгляд, холодный и пронзительный, был устремлён в пустоту. Мужчина словно сожалел о том, чего не мог произнести вслух.

—Король знает.—сказал Роман.

Король знает. Для Амальтеи эта фраза ничуть не прояснила ситуацию. Она по-прежнему не понимала, почему члены Братства, за исключением Стюарта, который улыбался, стоят с прискорбными лицами, и почему Марк, прихватив с собой Джерарда, поспешил удалиться на первом попавшемся экипаже, который проходил мимо.

Роман похлопал друга по плечу и направился к лошадям, за которыми приглядывал стражник с седыми редеющими волосами.

—Что происходит?—спросила Амальтея.

Алан поджал губы.

—Под твою ответственность, Дигеренс.—прошипел Стюарт, и Алан кивнул.—Стража!

К Амальтее подбежали три крупных мужчины. Пока двое держали девушку, третий надел на её руки цепи.

—Алан?

—Если ты будешь сопротивляться,—протянул Алан, наблюдая за тем, как Стюарт отвязывает свою лошадь и даёт поручения стражнику, который временно будет управлять пограничными землями вместо него,—то к цепям прибавится кляп. Поверь мне на слово, для кляпа они используют старые вонючие тряпки, привкус которых надолго остаётся во рту. В твоих интересах молчать и повиноваться, делай всё, что велит Стюарт. Мы поговорим по дороге в замок.

К счастью Амальтеи, Стюарт общался исключительно со стражниками. По его приказу они усадили девушку в карету к Алану, однако, цепи с неё не сняли, чем до безумия её напугали, ведь Амальтея до последнего была уверена, что это чья-то глупая шутка, возможно, того же короля.

Говорить Алан начал не сразу. Точнее, он затараторил, проглатывая половину слов, когда паникующая Амальтея увидела из окна замок.

—Понятия не имею, что ты натворила на северных землях, Гррой, в подробности нас не посвящали, но спешу сообщить тебе, что король очень зол. Дракон, чьё внимание ты привлекла, по-видимому, заблудился, раз искал дорогу домой, пролетая над городом. Его появление вызвало массовую истерику, и первым, как ты понимаешь, заверещал король. Догадываешься, зачем тебя везут в замок?

—Это был Клычок.—прошептала Амальтея.

—Что?

Она наклонилась к мужчине, чтобы их разговор не услышал кучер.

—Я была в пещере на скале Эйнерис, и Боб, который там меня поджидал, сказал, что отец спрятал одно из яиц в замке короля.

—Мне плевать, кто там тебя поджидал.—прошипел Алан.—Меня волнует, как теперь тебя спасти. Тебя везут на суд, Гррой, ты понимаешь? Тебя будет судить Братство по статье о нарушении безопасности города.

Статью «О нарушении безопасности города и его жителей» Влад придумал после войны. Братство шутило, что король решил обезопасить со всех сторон не подданных, а себя. Он запретил магию на законодательном уровне, закрыл лавку Эмиля Бадеша, пригрозив ему смертной казнью, если тот вздумает изготавливать палочки для желающих пополнить ряды колдунов, а из сторонников и противников Дэниела Грроя создал совещательный орган. Одним словом, Влад взял под контроль всё, что только мог взять.

Амальтея улыбнулась.

—Это неважно. Главное, что я теперь знаю, где искать дракона.

Фыркнув, Алан выскочил из кареты ещё до того, как она подъехала к замку.

Не смотря на то, что девушка не так хорошо разбиралась в законах, как Дигеренс, она, тем не менее, осознавала, что простым выговором от короля, склонного к паранойе, не отделается. Но о смертной казни Амальтея тоже не думала. Влад не производил впечатления кровожадного человека.

У дверей замка их встречали Роман и Ричард.

—Он собрал всех,—шепнул Роман на ухо Алану,—вызволил с пограничной службы Валентина, Леонида и Нэнну. Они уже ждут в зале. Король настроен серьёзно.

—Разберёмся.—последовал ответ.

—Как Ваша рука, мисс Гррой?—улыбнулся Ричард.—Не отвалилась после моей сыворотки?

Лучшего способа приободрить девушку, чем напомнить ей об их первой встрече, когда он с подачи короля выяснял родственница Амальтея Грроям или нет, Ричард не нашёл. Однако Алан не дал ей вступить с мужчиной в диалог.

—Идите в зал. Мне надо переговорить с Амальтеей о делах насущных.

Стражники, сопровождающие их, зевали и плелись в хвосте, что позволило Алану кратко объяснить Амальтее, как вести себя на суде.

—Будут обвинять — не защищайся. Будут оскорблять — молчи. Тебя может погубить одно неверно сказанное слово. Если король или Братство не поймут мысль, которую ты хотела до них донести, они не будут разбираться и сразу вынесут приговор. Отвечай только, когда тебя спросят. И ради всех Богов, Амальтея, говори правду. На заседании будет присутствовать Амбер, а у него, как у будущего служителя Храма, обострено чувство справедливости, поэтому он не будет тебя покрывать, особенно перед королём. Доверься нам с Романом. Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы защитить тебя от этих стервятников.

Зал, в котором проходил суд, находился в подвале замка, и вопреки ожиданиям Амальтеи она вошла туда не с Аланом, а в окружении стражников. Мужчины вели её на радость любопытным слугам через длинные и пустые коридоры в цепях как опасную преступницу, и до неё нередко доходил шёпоток зевак, оставивших уборку, о том, что «Гррои, наконец, получат по заслугам».

Стражники открыли резные двери и затолкали Амальтею в зал. Когда Влад кивнул, они сняли с девушки цепи, затащили её на трибуну и с позволения короля покинули помещение.

Зал представлял собой небольшую комнату, в центре которой располагался расписной мраморный стол. Амальтее уже доводилось слушать рассказы Алана об этом столе: мужчина описывал его как ломаный круг, на деле же он был в форме двух полумесяцев, в основании которых стояли трибуна для обвиняемого и трон для короля, боковые места отводились для членов Братства: по пять с каждой стороны. Рисунок, занимавший весь стол, был незамысловатым: жёлтое солнце на чёрном фоне. Разделённое пополам, соответственно. Вековое напоминание о том, что первый беломордый король Шендрик вывел Эндельстан из хаоса, который учинили рыжебородые правители.

В зале царил полумрак. За освещение отвечали два факела, направленные на трон Влада, от чего Амальтея ясно видела лицо короля. Мужчина, скорее, разочарованный, чем разозлённый, смотрел на девушку, но она чувствовала, что его взгляд проходит мимо. «Он смотрит сквозь неё,—Ричард, который сидел к Амальтее ближе остальных её доброжелателей, обратился к Роману.—Это недобрый знак».

Амальтея переминалась с ноги на ноги, ей не терпелось покончить с заседанием, которое король не мог начать из-за отсутствия десятого члена Братства. Стул рядом с Аланом пустовал.

Девушка знала всех судей за исключением тех, между которыми сидела Дженифер. Женщина справа от неё была плотного телосложения, как Марк, хотя ни того, ни другого Амальтея не могла назвать полным и, вероятно, среднего роста. Она громко смеялась и каждую минуту касалась своих светло-русых волос. Всего раз незнакомка посмотрела на Амальтею, но и одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что она ей не друг. Всем своим видом женщина выражала и насмешку, и брезгливость. Как правило, так ведут себя снобы, оказавшиеся в обществе людей ниже их по статусу.

Мужчина, наоборот, был высоким, худым и сутулым. Он тёр большие голубые глаза навыкате, которые слезились то ли от болезни, то ли от шуток приятельницы. «Бедная Дженифер.—покачал головой Ричард.—Ей всё время приходится сидеть между Нэнной и Леонидом и терпеть их лошадиный смех». Смех Нэнны действительно был похож на ржание лошади.

—Прошу прощения, что всех задержал,—в зал забежал запыхающийся Амбер и сел рядом с Аланом,—были неотложные дела.

—Опять набивал толстый живот?—спросил Стюарт.

Проповедник покраснел, а Нэнна с Леонидом залились смехом, однако, когда Влад кашлянул, в зале настала такая тишина, что было слышно, как над ухом Валентина жужжит муха.

—Я собрал вас всех здесь, чтобы вы честно и непредвзято ответили на вопрос: виновна ли Амальтея Гррой по статье «О нарушении безопасности города и его жителей»? Статья серьёзная, однако, я не могу оставить обвиняемую без правозащитника. Есть ли среди вас те, кто хочет защищать мисс Гррой на суде?—Алан взметнул кулак вверх.—Я даже не сомневался, мистер Дигеренс. Есть ли среди вас те, кто желает выступить в роли обвинителя мисс Гррой?—Нэнна подмигнула Леониду и кивнула.—Хорошо. В таком случае объявляю заседание открытым.

Улыбнувшись королю, Нэнна встала со своего места.

—Лорд северных земель отправил письмо Его Величеству, в котором сказано, что Вы нашли дракона и выпустили его на волю. Это правда?

—Нет.—ответила Амальтея.—Я никого не находила и никого не отпускала.

—Откуда же тогда взялся этот дракон?

—Не знаю. С моря прилетел.—Роман хихикнул.

—В Вашем положении шутить неуместно, мисс Гррой. Вы обвиняетесь в нарушении серьёзной статьи, и если Братство Чёрного Кольца признает Вас виновной, то Вас отправят на смертную казнь. На Вашем месте я оставила бы юмор за дверями данного зала.

—Какое счастье, что Вы не на моём месте.

Нэнна ухмыльнулась.

—Но Вы не отрицаете, что дракон был?

—Не отрицаю. Дракон был.

—Откуда он взялся?

—Прилетел из другого королевства?

—Допустим. Но как Вы объясните, что дракон Вас знал?

—Простите?

—Дракон, который по Вашим словам прилетел из соседнего королевства, прижимался к Вам как ручной зверёк, что даёт основания полагать, что Вы с ним либо уже встречались, либо управляли им через драколинг. Надеюсь, мне не нужно пояснять, что это за язык?

Алан посмотрел на Амальтею. Пока они ехали в замок, он продумал речь для защиты девушки до мельчайших подробностей, но теперь, когда Нэнна знает то, о чём мужчина и подумать не мог, его текст теряет ценность.

Амальтея тоже растерялась.

—Я ничего не имею против Лорда северных земель,— сказала она, поймав на себе взгляд Алана,—но боюсь, что он склонен фантазировать. Его там не было, и он не может знать, прижимался ко мне дракон или нет.

—О ваших взаимоотношениях с драконом нам поведал не Лорд, а непосредственный свидетель тех событий.—Нэнна повернулась к проповеднику.—Амбер?

Юноша, извиняясь, поднялся на ноги.

—Амбера там тоже не было!—крикнула Амальтея.

—Мисс Гррой права.—он обратился к королю.—Когда дракон прилетел на северные земли, я действительно находился в Храме богини Эйнерис. О том, что дракон выказывал обвиняемой нежные чувства, характерные для хозяина и его питомца, мне рассказал северянин, в доме которого остановилась мисс Гррой.

—Что это за северянин?—спросил Влад.

—Эмиль Бадеш.

Зал заседаний стал похож на пчелиный рой. Одни удивлялись, что старик, у которого они покупали волшебные палочки, ещё жив, другие восхищались его изощрённым способом отомстить Грроям. Ни для кого не секрет, что именно их Эмиль Бадеш винил в своём банкротстве. Лавку закрыл король, но если бы не Гррои, то чёрная магия не получила бы настолько широкого распространения, чтобы навредить половине страны.

Довольная Нэнна села за стол. Она отлично справилась с ролью обвинителя, развеяв сомнения о возможной невиновности Амальтеи.

—Тишина!—колдуны замолчали.—Спасибо, Амбер. Ты можешь сесть.

Не успел проповедник опуститься на стул, как на ноги вскочил Алан.

—Ваше Величество, Вы позволите мне высказаться в защиту мисс Гррой?

Влад пожал плечами.

—Не думаю, что теперь в этом есть какой-то смысл, мистер Дигеренс. Но попробуйте.

Алан вновь почувствовал себя семнадцатилетним юношей, который в поисках новой жизни, покинул родные западные земли. Солнце ещё не успело подняться из-за горизонта, как они с Романом оседлали коней, чтобы пересечь границу города. И даже в то утро Алан волновался меньше.

—Мы с вами знакомы уже очень давно,—он обвёл взглядом членов Братства,—с одними мы вместе росли, с другими бок о бок воевали. У всех нас разные взгляды на жизнь и, да простит меня Его Величество, разное отношение к магии. Кто-то считает, что белые колдуны глупы, потому что предпочитают мир и справедливость вместо власти, кто-то, напротив, думает, что чёрная магия уничтожает всё живое ради мнимых идеалов, но всех нас связывает один человек —Дэниел Гррой. Мы могли его любить, ненавидеть, уважать и презирать, но когда он начал войну Трёх Роз, то связал нас единой нитью, которую мы не в силах разорвать. А теперь посмотрите на эту девушку.—девять пар глаз устремились на Амальтею.—Тринадцать лет её воспитывали супруги Стенли на Огненных Землях. Питер и Джин не были ни представителями чистокровных династий, ни колдунами, поэтому Амальтея росла в неведении. До приезда в город она не знала ни о магии, ни о драконах. Так неужели вы думаете, что это невинное дитя, а по сравнению с нами Амальтея действительно ребёнок, способно управлять существом, которое встретила впервые?

—Честное слово, Дигеренс, я сейчас разревусь.—ухмыльнулся Стюарт.

—Хочешь ты того, Алан, или нет, но Амальтея — представительница рода Грроев, которые прославились способностью управлять драконами через их язык.—сказал Валентин.—Встречала она до этого драконов или нет, не имеет значения.

—Садитесь, мистер Дигеренс.—сказал Влад.

Судя по всему, короля речь Алана тоже не впечатлила. На протяжении всей исповеди мужчины, а иначе её не назовёшь, Влад потирал губы и смотрел на Амальтею. К его взгляду добавился взгляд Алана. Девушка заметила, как он одними губами произнёс: «Прости».

—Что ж, все стороны высказались, пора принимать решение. Есть ли среди вас те, кто хочет воздержаться от ответа на вопрос, который я задал в начале заседания?—Валентин попытался поднять руку, но Стюарт его толкнул.—Таких нет. Ваша судьба в руках Братства Чёрного Кольца, мисс Гррой.

Амальтея не ожидала, что мнения членов Братства разделятся поровну. Алан, Роман, Дженифер и Ричард безоговорочно признали её невиновной. В последнюю секунду к ним прибавился Валентин. Он был единственным, кто долго колебался. Впрочем, люди, уверенные, что Амальтея нарушила статью, поднимали руки также быстро, как и их оппоненты.

Влад хмыкнул.

—Впервые решение Братства оказалось непредсказуемым.

Амальтея выдохнула. Алан кивнул Валентину в знак благодарности за поддержку.

—В таких случаях последнее слово остаётся за королём.

Ричард пожал руку Роману под столом.

—И я, как человек, уполномоченный дать ответ по этому вопросу, говорю, что Амальтея Гррой…

Нэнна повернулась к Леониду и скорчила гримасу, а когда он ей улыбнулся, то отправила ему воздушный поцелуй.

—…Виновна!

Глава 21

ГЛАВА 21

То, что сначала Амальтея приняла за глупый розыгрыш, обернулось для неё настоящей реальностью. Последние сомнения в серьёзности решения короля отпали, когда стражники возвратились в зал, чтобы вновь надеть на девушку цепи.

На Влада не действовали ни брань, ни проклятия, ни мольбы Алана. Мужчина пошёл на крайние меры: в сердцах крикнул суверену, что если тот казнит Амальтею, то он во что бы то не стало отыщет дракона, взбудоражившего северные земли, и заставит его сжечь город. Угрозы Алана не напугали короля, а рассмешили, поэтому он шутки ради запер мужчину в темнице.

Но если для Дигеренса перебираться из одного места заключения в другое было делом привычным, то для Амальтеи это казалось началом конца. Хотя в каком-то смысле девушке повезло больше, чем приятелю: по крайней мере, у неё не останется во рту неприятного послевкусия от пропитанного успокоительным раствором тряпки, как у Алана, которого по-другому было невозможно заставить замолчать. Также с неё сняли цепи, а мужчине, наоборот, связали даже ноги. Вероятно, по той причине, что отбиваться от хилых защитников Влада у него получалось лучше. А вот обуви лишили их обоих.

Ещё во времена рыжебородых королей считалось, что таким способом можно усмирить любого непослушного заключённого. Каждый правитель тщательно следил за тем, чтобы стража заводила в темницу босого преступника. Делалось это для того, чтобы человек, начав сходить с ума от холода, признавался в том, чего зачастую не совершал. Для усиления эффекта каменный пол ежечасно поливали ледяной водой.

Амальтея не придала значения покалываниям в ногах, она была к ним готова, зато ей сразу бросились в глаза жирные куски сала с прослойками мяса, разбросанные по всей темнице. Девушка решила, что безумный король вынуждал подданных, ожидающих здесь казни, есть с пола, как бродячих собак, однако, угощение было не для них.

Темница, как и зал заседаний, располагалась в подвале замке и кишела крысами. Но это были не те маленькие, белые создания с глазами-пуговицами, которых по обыкновению держали в клетках, чтобы на приёмах подбрасывать их в декольте пьяным дамам, потому что невоспитанных мужчин забавляли крики спутниц. И не те крысы, чья серая шерсть вылезала клочьями от нескончаемых опытов королевских алхимиков.

Грызуны, скрывавшиеся в углах темницы, по размерам напоминали детёнышей бобров и весили почти полкило. Их размер на глаз определили умники, кочевавшие из одной камеры в другую.

Когда первая крыса подбежала к Амальтее, чтобы утащить сало для сородичей, девушка вскрикнула. Но стражники, оставшиеся за дверью, приободрили её: «Они боятся людей. Не кричите, и крысы отстанут. Только не трогайте их, они заразные». Трогать крыс Амальтея не собиралась и даже спустя какое-то время перестала обращать внимание на их писк. Топала ногой и шипела, чтобы грызуны пошли прочь.

Решение о виде казни Братство приняло практически сразу, Амальтея не пробыла в камере получаса. Колдуны сошлись во мнении, что казнить наследницу Грроев через отсечение головы — глупо, люди не поймут, не смотря на возражения короля о том, что такая казнь, напротив, убедит жителей, что все равны, и что Влад не делает различия между обычными подданными и чистокровными. Стюарт предложил казнь через медленное повешение, а Нэнна уговорила короля подстроить всё так, будто Амальтея покончила с собой. Такой вариант Влада устроил.

И Амальтею, и Алана выводили из камеры стражники. Её вели под руки, его просто поддерживали, потому что он едва держался на ногах —Ричард переборщил с успокоительным раствором. Вместо них в темнице заперли тех, кто проголосовал за невиновность девушки. На этом тоже настояла Нэнна, заверив короля, что они могут сорвать казнь.

Правда, Влад не согласился с местом казни. Братство предлагало повесить Амальтею в одной из отдалённых комнат замка, чтобы не привлекать внимание слуг, однако, король счёл нужным избавиться от девушки в покоях бывшей королевы.

—Когда-то эта комната принадлежала предшественнице Вашего прадеда.—протянул Влад, сложив руки на животе.— За всю свою историю Эндельстан знал лишь одну правящую королеву. Её звали Александра. Бастард Грроя, она пошла по головам отца и брата, чтобы занять престол, а став королевой, плела интриги, чтобы на нём задержаться. Когда Итан вернулся в город, Александра отказалась от трона в его пользу, но не потому что была справедливой, а потому что знала, что её участь предрешена. За все деяния, которые она совершила в период своего правления, её ждала смертная казнь. Но Ваш прадед, человек великодушный, сохранил Александре жизнь. Знаете, чем закончилась эта история, мисс Гррой? Александра покончила с собой.

Амальтеи показалось, что стражники привели её в комнату Тэмперенс Уинсли. От переизбытка красного рябило в глазах.

—Я поступлю не менее великодушно. Дам Вам возможность повторить судьбу Александры.—Влад указал на табуретку и свисающую с потолка верёвку.—А если будете сопротивляться, то первым мы повесим мистера Дигеренса. Вам решать, сколько человек сегодня присоединится к Богам в Фейху. Только Вы или ещё Алан.

Алан выглядел так, словно его пытали долгие месяцы. Мужчина щурил красные, опухшие глаза, опираясь на плечи стражников. Нэнна шепнула Стюарту, что «видимо, Алан слабак, раз распустил слюни в темнице», но только Ричарду было известно, что покраснения появились не от слёз, а вследствие аллергической реакции на любые растворы, сыворотки и прочие снадобья. Ещё один побочный эффект от зелья старика Эдди.

Мужчина покачал головой, чтобы Амальтея не принимала предложение короля.

Амальтея улыбнулась.

—Stoin sorum perunprem[1].

Стюарт и Леонид переглянулись, а Влад повернулся к окну. Все понимали, что девушка что-то сказала Дигеренсу на драколинге, только не знали что именно, поэтому король нервничал. Он боялся, что в любую минуту на город может напасть дракон.

—Varna silun tradlemus[2].—прошептал Алан.

—Elec[3].—она выпрямилась.—Леонид, Вы мне не поможете?

Мужчина, хрустнув пальцами, помог девушке взобраться на табуретку и надел ей петлю на шею. Она сжимала подарок северянина в дрожащих руках, до последнего надеясь, что Влад передумает.

—Вам есть, что нам сказать напоследок, мисс Гррой? — спросил король.

—За меня уже всё сказали.

Влад кивнул, и Леонид стукнул ногой по табуретке.

Алан дёрнулся вперёд, когда петля на шее девушки задралась сзади, а узел поднялся почти до затылка, но тут же обмяк в руках стражников. Амальтея же, болтая ногами в воздухе, обеими руками схватилась за верёвку. Она старалась часто и неглубоко дышать, понимая, что в любой момент может потерять сознание.

Алан отвернулся, но Нэнна тростью с драконом, которую ей подарил Дэниел Гррой, приподняла подбородок мужчины.

Монета, выпавшая из рук девушки, подкатилась к двери и встала на ребро.

—Я же велел тебе закрыть дверь!—нахмурился Влад, и Амбер, вжав голову в плечи, побежал, чтобы исполнить приказ короля.

Закрыть дверь он не успел. Проповедника снесли с ног два щенка бассет хаунда, которых Влад приобрёл для охоты. Собак привлекла монета, звон которой они услышали на другом конце коридора.

Верёвка оборвалась, и Амальтея, задыхаясь, рухнула на пол. Алан тоже свалился на колени, потому что стражники, державшие его, подняли руки. Щенки кружили возле ног Кассандры Уорелл.

—Что Вы себе позволяете?—возмутился король.

—Вы купили хороших щенков, Ваше Величество. Их нюху и слуху позавидуют даже ястребы. Они с лёгкостью определили, в какой комнате Вы находитесь, а значит, норы кроликов или кого Вы предпочитаете ловить в западных лесах, обнаружат также быстро. И мы хотели бы задать Вам тот же вопрос. Что Вы себе позволяете, Ваше Величество?

Амальтея, откашлявшись, посмотрела на незнакомку, чьё заклинание прожгло верёвку.

Кассандра Уорелл была высокой, всего на пару сантиметров ниже Леонида, худой женщиной с длинными тёмными волосами, которые струились по её плечам. Как и Тэмперенс, она предпочитала одежду в цветовой гамме, характерной для розы её семьи. Белое платье из полупрозрачной лёгкой ткани она подпоясала массивным ремнём из чистого золота.

Когда женщина перевела взгляд с короля на Амальтею, то девушка без труда узнала в ней мать Джерарда.

—При всём уважении к династии Уореллов, хотелось бы уточнить, о ком именно идёт речь.—процедила Нэнна.—Кто это — мы?

—Мы — это представители чистокровных династий, наследники драконов.—ответила Тэмперенс, протиснувшись в комнату.

Следом за ней в апартаменты вошёл Джерард.

—Когда мой сын сообщил нам, что Амальтею Гррой под стражей доставили в замок, мы не поверили.—сказала Кассандра.—Нам и в голову не могло прийти, что наш король испугается ребёнка.

—Этот, с Вашего позволения, ребёнок выпустил дракона и поставил под угрозу безопасность северных земель.

Женщины переглянулись.

—Вы что же, Ваше Величество, верите слухам?

—У меня есть свидетель. И не один!

—И где же они?—спросила Тэмперенс.

—Эмиль Бадеш, обиженный на весь мир старый безумец, нашёл повод, чтобы отомстить Грроям. А Лорд, который трясётся даже, когда лист с ветки падает, его поддержал. Это и есть Ваши свидетели, Ваше Величество?—Кассандра направила на короля палочку.

Вспотевшими руками Влад убрал волосы со лба.

—Я уважаю ваши династии, но вы забываете, что первична королевская власть, а не ваша драконья кровь. И я имею полное право посадить под замок всех присутствующих, включая Вашего сына!

Алан, почувствовав, как онемение ног проходит, подполз к Амальтее.

—Попробуйте.

Влад пыхтел, но не решался приказать страже напасть на Кассандру.

—Магия в Эндельстане запрещена. Уберите палочку.

Женщина не спешила подчиняться, поэтому Братство тоже схватилось за палочки.

—Одно движение, и я разнесу здесь всё.—предупредила Тэмперенс, прижавшись к плечу Кассандры.

Влад кивнул, и колдуны убрали палочки.

—Вы помните, что Вы король, но забываете, кто Вас им сделал.

Когда речь заходила о роли Уореллов в войне Трёх Роз, все отмахивались: они не воевали. Те, кто не стеснялся в выражениях, говорили, что Уореллы, трусливые крысы, отсиживались в своём замке, другие, более скромные очевидцы, разводили руками: игра за власть Уореллам не интересна. Но никто не знает, что исход войны предопределили именно они.

Кандидатуру Дэниела на место свергнутого Эдуарда ни жители, ни советники не рассматривали. Уже в юношестве он показал нетерпимость и вспыльчивость, что разнится с качествами, которыми должен обладать король. И Кассандра, понимая, что без правителя страна долго не протянет, обратилась за помощью к брату.

Из трёх династий только Уореллы покинули родные земли. И родители, и два старших брата Кассандры перебрались в соседнее королевство, объяснив вынужденный переезд тем, что за пределами Львиного Глаза люди терпимей относятся к магии и драконам, крылатых существ даже почитают, поэтому там Уореллам не придётся чувствовать себя виноватыми или ущемлёнными. Кассандра, не смотря на уговоры семьи, предпочла остаться в Эндельстане, но связь с родственниками сохранила и навещала их, когда в городе выпадал первый снег.

Пока Эдди искал эликсир бессмертия, один из братьев женщины, Патрик Уорелл, стал королём. Его королевство славилось отважными воинами, готовыми отдать за Патрика жизнь. К нему-то Кассандра и обратилась. Скромного на слова письма было достаточно, чтобы убедить Братство провозгласить королём Влада. Однако ни Кассандра, ни Влад об этом факте не распространялись, поэтому в Эндельстане каждая собака была уверена, что выбор на Влада пал случайно.

Во второй раз она побеспокоила брата, когда в королевстве началась война. Патрик поддержал сестру и отправил в Эндельстан два десятка сильнейших колдунов, которые присоединились к белым магам. В конечном итоге они одержали победу над Дэниелом и его сторонниками.

Кассандра в битвах не участвовала по той причине, что за пять дней до этого родила Милану, а её супруг Игорь никакого отношения к магии не имел, у него не было даже волшебной палочки. Так что, слова Джерарда о том, что его родители не были участниками войны Трёх Роз — чистая правда. Уореллы не воевали, но помогли победить

—Как Вы смеете угрожать королю?—возмутился Стюарт.

—Король выучил статью «О нарушении безопасности города и его жителей», но, кажется, совсем забыл о праве неприкосновенности несовершеннолетних. Согласно закону он не может судить Амальтею Гррой. Вместо неё отвечать должен её опекун, в данном случае мистер Алан Дигеренс. Но свидетели Его Величества ненадёжны. Лорд северных земель дракона не видел, а у Эмиля Бадеша есть личные мотивы. Других свидетелей, которым мы могли бы доверять, у короля нет. А если вы по-прежнему будете утверждать, что мисс Гррой виновна, я обращусь к правителям соседних королевств, чтобы они нас рассудили. Представляете, что будет, если они тоже решат, что девочка никак не связана с драконом? Из-за предвзятого отношения к ней короля могут свергнуть, или того хуже начнётся война.

Влад, пождав губы, вышел из комнаты, и радостные щенки, позабыв о монете, свесили языки и побежали за хозяином.

Алан кивнул Кассандре.

—Вы спасли нам жизнь.

—Благодарите не меня, а Джерарда. Если бы он не примчался в замок на первой попавшейся карете и не притащил бы меня сюда за руку, на следующее утро я узнала бы, что мисс Гррой покончила с собой. И будьте уверены, я бы в это поверила. Вам действительно повезло.

Нэнна усмехнулась.

—Что-то долго Джерард Вас сюда вёз, хотя к королевскому замку Вы живёте ближе всех. За это время Братство успело вынести приговор и почти привести его в исполнение.

—Меня не было в городе. Мы с Тэмперенс гостили у Лорда западных земель.

…Амальтея открыла глаза. День за днём она прокручивала в голове минувшие события, и ей становилось страшно: от равнодушия Алана, который носился по гостиной и журил мадам Боди из-за неудобных застёжек на фраке, от спокойствия Романа и Дженифер, которые хихикали над приятелем, но так, чтобы он не увидел. От собственных мыслей.

Грей пояснил, что выходки короля не способны выбить их из колеи. «За десять лет на службе в Братстве они такого насмотрелись!». Они, может, и насмотрелись, но Амальтея нет. Она чувствовала, что внутри неё что-то сломалось, что-то такое, что поделило всю её жизнь на «до» и «после».

—Забери меня дракон!—психанул Алан, запутавшись в застёжках.—Застегните мне кто-нибудь эту штуковину!

Но больше всех своей беспечностью её поразил король. Как ни в чём не бывало, Влад пригласил чистокровные семьи и Братство на бал, чтобы, так сказать, закрепить их дружбу. Чью дружбу он собирался закреплять, Амальтея не поняла, потому что дружить с королём не представлялось возможным: либо ты его враг, либо верный подданный, готовый сделать ради него всё, что угодно по первому требованию. Третьего не дано.

Дженифер подошла к Алану и застегнула ему тёмно-синий фрак. Амальтея, сидевшая на лестнице в гостиной, разглядывала мужчину. Впервые ей довелось увидеть его в чём-то ещё помимо мантии.

—Какое уродство!—фыркнул Алан.—Почему я должен наряжаться для тех, кто моется раз в неделю?

—Стюарт не моется раз в неделю, не выдумывай.—ответила Дженифер, поправив ему воротник.

—Скажи спасибо, что это не бал-маскарад, как в прошлый раз!—съязвил Роман.

Алан высунул язык.

—Точно. Как неловко было ходить мимо людей, чьи неприятные морды узнаешь под любой маской.—он повернулся к Амальтее.—Может, наденешь украшения, которые я тебе купил?

Она покачала головой.

Когда Амальтея покидала замок после несостоявшейся казни, то на выходе столкнулась с королём. Сквозь зубы он сказал, что ей необходимо отправиться в Храм и помолиться Богам, которые спасли ей жизнь. Под строгим контролем Алана она прошла мимо, а не высказала в лицо Владу всё, что думает о нём, как о человеке и короле, как собиралась.

Амальтея знала, что благодарности заслуживает Джерард, который ради неё отправился за влиятельной матерью на западные земли, а не Боги. Но не меньшую благодарность она испытывала к подарку северянина. Видимо, Рамиль оказался прав, и она действительно приносит удачу.

Если бы не монета, то королевские собаки, за которыми следовала Кассандра Уорелл, вряд ли бы их нашли. Щенки были падкими на блестящие вещицы, звон которых слышали за километр, но и они могли пробежать мимо, если бы Амбер не забыл закрыть дверь. Одним словом, она верила, что её спасло что угодно: люди, собаки, монеты, но только не Боги.

—Хорошо.

Алану не нравилось, что Амальтея проделала в монете дырку, протянула шнурок и стала носить её на шее, не снимая, однако, Дженифер посоветовала ему не лезть: «Ей хватает страданий и без твоих нотаций».

Женщина, конечно, преувеличивала. Амальтея не страдала, скорее, не могла принять случившиеся, потому что всё, что происходило с ней за последнее время, считала игрой.

И Алан, видя её переживания, спросил по дороге в замок:

—Ты хотела мне что-то рассказать, когда приехала из северных земель. Не хочешь вернуться к этому разговору сейчас?

—Нет.

Роман и Дженифер уехали первыми, дав Алану и Амальтее время побыть наедине. Но Гррой говорить не хотела, а Дигеренс не представлял, как вытянуть из неё хотя бы слово. Она думала, как будет на балу смотреть в глаза людям, которые так страстно желали от неё избавиться, и улыбаться. Алан думал о том же.

—Ты не обязана делать вид, будто ничего не произошло.

—Я вообще туда ехать не хочу.

—С этой мыслью я просыпаюсь каждое утро.—Алан улыбнулся, надеясь, что он поднимет ей настроение парочкой смешных историй со службы, но Амальтея не была настроена на веселье.

—Ты можешь уехать из Эндельстана. Тебя здесь ничто не держит.

—Ничего, кроме пожизненной службы в Братстве…Иногда человек любит место не за его красоту, а за воспоминания, которые оно подарило. Я был здесь счастлив. Я не хочу уезжать из Эндельстана, Амальтея. Я хочу вновь стать счастливым.

—Я не знаю, что такое быть счастливой.

Алан задумался.

—Быть счастливым — это значит жить в ожидании чего-то приятного.

—Например, встречи?

—Например, встречи.

—Тогда я была счастлива в детстве, когда ты приезжал ко мне на Огненные Земли.

Алан подвинулся на краешек сидения. Затем прижался к спинке. Пересел к окну. Но нужных слов по-прежнему не находил.

—Скажи, ты давно знаешь Боба?

—Боба? Кучера?—Амальтея кивнула.—Да. Помню, как он привёз нас с Романом в город, когда на границе у нас отобрали лошадей. Они думали, что мы мятежники.—он усмехнулся.—А почему ты спрашиваешь?

—Хочу чем-нибудь заполнить пустоту нашего разговора.

Алан поник, не догадываясь, как терзается Амальтея. Она хотела поведать приятелю о своих приключениях на северных землях, но в последний момент передумала. Вечер обещал быть тяжёлым, так что незачем добавлять Алану лишних поводов для злости рассказами о драконах и страшных пещерах на крутых скалах, в которые не рискуют подниматься даже местные жители. К тому же, она не знала, как сообщить колдуну, что Боб, который её там поджидал, сначала рассказал, где спрятан дракон, а затем сбросился со скалы.

Алан приготовился уговаривать Амальтею войти в замок и удивился, когда она птицей выпорхнула из кареты.

—Ты успокоилась?

—Я смирилась.

—Возьми меня за руку. Я помогу.

Амальтея взяла мужчину за руку и, медленно выдыхая, направилась с ним к лестнице.

—Ты спрашивала про Боба? Вон его карета.

Отпустив руку Алана, она бросилась к воротам.

Существовало два въезда на территорию королевского замка. Один предназначался для важных персон и служащих, другой для кучеров. И если приглашённые визитёры высаживались около лестницы, то непрошеным гостям приходилось до неё ещё идти, потому что кареты не проходили через ворота.

Алан не обманул, сказав, что у ворот стоит карета Боба. Во всём королевстве только на запятках его экипажа сидело огромное чучело вороны.

—Заколдованный аметист.—Боб показал Амальтее сиреневый камень точь-в-точь такой же, какой она вытащила из черепов в пещере.—Имеет удивительную способность окрашивать предметы в различные цвета. А ещё привлекает драконов. Но об этом знаю только я.

Амальтея, не раздумывая, запрыгнула в карету Боба.

[1] Ищи первого в замке

[2] Мне не найти его без твоей помощи

[3] Ты справишься

Глава 22

ГЛАВА 22

—Амальтея! Стой! Забери меня дракон!—возмущённый Алан плюнул на землю как раз в тот момент, когда у замка остановилась карета Уореллов.—Прошу прощения, сэр. Я обязательно Вам её верну.— отвязывая повод, он обратился к кучеру.

Однако юношу, сидящего на козлах, не волновала дерзкая попытка воровства лошади. Он смиренно ковырял в носу. Не бросились на защиту своего имущества и сами хозяева. Когда Игорь Уорелл схватился за ручку кареты, Кассандра его остановила. Она покачала головой и прижала палец к губам, поэтому отец семейства, наградив супругу недовольным взглядом, позволил Дигеренсу скрыться на их лошади.

До этого вечера Алан думал, что хорошо знает Боба. Всегда приветливый и спокойный кучер до приезда в город Амальтеи каждое утро хрипловатым голосом спрашивал их с Романом, не желают ли они составить ему компанию за чашечкой кофе. Боб угощал. При том, что кофе для Эндельстана напиток дорогой: порой цена за чашку достигала двадцати золотых монет, если на него был спрос. А спрос был почти всегда и весьма не плохой, учитывая, что отведать его можно было только в одной таверне.

Бывший владелец заведения торговал палёным ромом, который скупал у бродяг из западных земель. Он разводил его с морской водой, за что периодически получал в нос от недовольных посетителей, и искренне недоумевал, чем им не угодил напиток, который сам владелец гордо именовал «Слеза Львиного Глаза».

Оказавшись на грани разорения, «собиратель слёз Богов», такое прозвище мужчине дала мадам Боди, чья лавка находилась по соседству, вместо того, чтобы искать покупателей на своё убыточное заведение, валялся на втором этаже таверны и давился остатками рома. И кто знает, чем бы закончилось его несчастное существование, если бы однажды к нему не постучались люди, готовые приобрести таверну за половину её цены.

Услышав предложение, хозяин протрезвел. Да, оно было не выгодным, но этой суммы хватало, чтобы перебраться к южным родственникам, и не обременять их лишним голодным ртом некоторое время.

Сделка состоялась. Мужчина продал таверну и покинул город, а полуразрушенное заведение пустовало до следующей весны. Покупатели пожелали остаться анонимными, поэтому жители с подачи мадам Боди гадали, кто приобрёл помещение. Слухи потрясали разнообразностью: одни шептались, что таверну купили Уинсли, чтобы превратить её в бордель, в котором Тэмперенс самое место. Другие шутили, что новые владельцы это Уореллы, безумные фанатики, которые снесут стены, чтобы возвести там храм в кустах белых роз. Или король построит башню, в которой будет прятаться, если колдуны вновь взбунтуются. Или Алан потратил последние монеты Грроев на покупку таверны, и теперь у него нет средств, чтобы возобновить работу заведения.

Но всё было гораздо проще. Помещение у южанина действительно выкупили Кассандра и Игорь Уореллы, но не для того, чтобы на его месте возвести Храм. Они собирались обновить таверну и ждали, когда брат Кассандры, король Патрик, отправит им первые мешки кофейных зёрен. Уореллы отказались распространять алкоголь, который им навязывали торговцы из западных и восточных земель, потому как считали, что в центре города недостаёт приличных заведений. «Таверны с ромом — удел окраин Эндельстана,—сказал Игорь на открытии обновившейся таверны.—поэтому мы с супругой сочли нужным создать светское заведение, в котором будут рады всем гостям. Никакого рома и несъедобных закусок, только изысканные напитки и горячая еда!».

Под изысканными напитками подразумевался чай и позднее кофе, под горячими блюдами похлёбка и мясо, однако, вопреки ожиданиям жителей, светское заведение Уореллов было не для всех. Из-за диких, по мнению горожан, цен туда ходили одни торговцы и члены Братства, иногда заглядывали Уинсли. То есть все те, кто мог себе позволить оплатить обед золотом. «За серебряные монеты у них даже чайные листья не понюхаешь!»,—возмущались люди.

Алан и Роман впервые появились в таверне, когда в Братстве начали расхваливать кофе, который привозят Уореллы из соседнего королевства.

Они пришли ранним утром, чтобы не привлекать внимание, и заказали по чашке чая, кофе и по тарелке мясной похлёбки, отдав за завтрак семьдесят восемь золотых монет на двоих.

Чай Роману не понравился и он не знал, что делать с зелёными листьями, которые им щедро насыпали в чашки. Алан посоветовал их пожевать, и Роман под одобрительный кивок друга запихнул их в рот. Борясь с отвращением, мужчина медленно пережёвывал листья и лишь, когда Алан усмехнулся, выплюнул их на стол. «Гадость какая-то, а не чай. Разбавленный ром и тот был лучше!»,—сморщился Роман.

Похлёбку друзья тоже не оценили. «Моя слепая бабка воды меньше наливала, чем они!». А вот к кофе они отнеслись более терпеливо, не смотря на горечь. «Если заедать его чем-то сладким, то, возможно, будет не так противно.—подытожил Роман, когда они расплачивались.—О, Боги, на что я потратил месячное жалование! На бледный чай, невкусную бурду под названием кофе и водянистую похлёбку! Готов поспорить, что в ней плавает всё то, что Уореллы зачерпнули с водой из Львиного Глаза!».

Алан помнил, какими словами выражался Роман, поэтому никогда не рассказывал ему, что перед сменой в Братстве забегал в таверну Уореллов, чтобы выпить чашку кофе.

Боб расстраивался, когда приятели, ссылаясь на занятость, игнорировали его приглашения. Они не гнушались общества кучера, просто Роман избегал компаний, потому что боялся сболтнуть лишнего, а Алан предпочитал одиночество.

Кобыла Уореллов была такой же старой, как и их замок, поэтому едва поспевала за каретой Боба. Мужчина направлялся в лес, и в голову Алана закрались недобрые мысли, он даже невольно вспомнил похищение маленького Джерарда.

Вторая беременность Кассандры была тяжёлой, женщине через день приходилось навещать лекаря, который по известным только ему одному причинам не приезжал к Уореллам сам. Скрепя сердце, Кассандра оставляла Джерарда с мужем.

Тринадцать лет назад их брак с Игорем переживал не лучшие времена, они планировали развестись после рождения Миланы. Недомолвки, взаимные упрёки, натянутые отношения с родственниками жены выводили мужчину из себя, её, в свою очередь, раздражала бесхребетность супруга и его наследственное пристрастие к алкоголю. Собственно, из-за любви Игоря к вину Кассандра редко доверяла ему сына. Он засыпал после третьего стакана, и Джерард бесцельно бродил по замку или подглядывал за слугами.

Когда женщина в очередной раз собиралась к лекарю, Игорь пообещал ей, что не притронется к вину, но обещание не сдержал. Выпил и уснул. А слуги, занятые работой и сплетнями, не сразу заметили, что маленький хозяин пропал. «Мы найдём мальчика,—люди, вызвавшиеся искать Джерарда, успокаивали Кассандру.—наверное, он увидел необычную птицу за воротами и побежал за ней».

Джерарда нашли ищейки Дэниела Грроя. Как выяснилось, он не убегал. Кучер Уореллов, дождавшись, когда Игорь заснёт, поманил ребёнка конфетой, затолкал в карету, когда тот вышел за территорию замка, и вывез в хижину на границе города. Ночью мужчина собирался отправить к Кассандре гонца. Выкуп за наследника Уореллов был на его взгляд небольшим: сундук чистого серебра. Впрочем, Кассандра заплатила бы неблагодарному работнику и сундук золота, лишь бы он вернул ей сына.

Дэниел Гррой, лично участвовавший в поисках Джерарда, отправил мальчика к матери, а его похитителя к королю. Влад выслушал кучера, посочувствовал ему и признал невиновным. «Он пошёл на преступление, потому что вы ему мало платили.—объяснил свой поступок король.—Я пригрозил кучеру судом. Больше такого не повторится, миссис Уорелл». Действительно подобного больше не повторялось. Последним, кто видел кучера, был Дэниел, и он заверил Кассандру, что юноша покинул страну. Но не уточнил живым или по частям в сундуках.

Алан вспомнил об этом инциденте, потому что Боб, затаив обиду на них с Романом, вполне мог осмелиться на похищение Амальтеи. Вряд ли за тёмными кустами он разглядел, что у замка она стояла не одна.

Карета неслась по каменистой дороге, её колёса дребезжали. Алан почти догнал экипаж, как лошадь, заржав и встав на дыбы, сбросила мужчину. Животное, привыкшее к ровным тропинкам, отказалось ступать на камни. Алан не успел подняться, чтобы укротить кобылу: она точно насмешливо ударила его чёрным хвостом по лицу, развернулась и галопом поскакала к замку.

Дигеренс, распластавшись на животе, посмотрел на удаляющуюся лошадь, затем на карету, исчезающую в сумраке леса. Вскочив на ноги, он оторвал застёжки узкого фрака и, спотыкаясь, побежал к деревьям, ориентируясь по грязным следам колёс. Они привели Алана на кладбище.

—Не смотря на то, что твоя военная карьера давно окончена, ты в хорошей форме. Быстро бегаешь.—сказал Боб, опершись на надгробный камень Грроев.—Не переживай, мы без тебя не начинали.

Алан посмотрел на Амальтею, но она лишь развела руками. Боб привёз её к могиле матери и велел ждать Алана. Обещал всё объяснить, когда они соберутся все вместе.

—Вы ищите драконов…

—Начинается!—Алан схватил Амальтею за руку.—Никого мы не ищем! Прости, Боб, но нас ждут в замке. Не знаю, какого дракона, Амальтея потащилась за тобой!

—Может потому, что она чувствует, что я не тот, за кого себя выдаю?

Алан насупился.

—Что значит «я не тот, за кого себя выдаю»?

Боб поднял глаза. Ленивая луна торопилась выйти из-за облаков, готовилась таким образом пробудиться от долгого сна.

—Послушайте, дети, у меня мало времени, и я не хочу тратить его на ваши глупые вопросы. Нужно было идти со мной в таверну к Уореллам, когда я предлагал! А теперь, раз вы с Романом впутали Амальтею, то извольте молча меня слушать, сэр Алан Дигеренс!

Алан оторопел. В таком тоне он позволял разговаривать с ним только королю и то, потому что не хотел провести в темнице остаток дней, когда белые маги находятся в состоянии войны с чёрными колдунами.

Он сжал пальцы Амальтеи.

—Я не собираюсь стоять здесь и выслушивать твои фантазии, Боб.

—Мои фантазии помогут вам найти дракона, до которого вы сами никогда не доберётесь. В жизни не догадаетесь, где папаша Эдди его спрятал.

—Папаша Эдди? Что ты несёшь,—прошипел Алан,—драконов прятал Дэниел.

—А единороги чихают бабочками. Время, мистер Дигеренс.—Боб поднял палец, чтобы показать Алану, что их разговор закончится, когда луна выкатится на небосвод.

Амальтея толкнула Алана плечом.

—Дай ему сказать. Мы ничего не потеряем.

Нехотя мужчина согласился с ней и кивнул.

—К Вашему сведению, мистер Дигеренс, драконов прятал не Дэниел, а все, кому не лень. Того, кого закопал Гррой, уже нашёл Джерард Уорелл на Острове мятежников. Я же пришёл рассказать Вам, где дракона спрятал Эдди.

—В королевском замке.

—Королевский замок огромен, Амальтея, искать дракона там можно годами. К счастью, я знаю конкретную комнату.

—Откуда ты её знаешь?

—Не тратьте драгоценные минуты на пустую болтовню, мистер Дигеренс.

—Алан, выслушай его.

—Откуда нам знать, что Боб говорит правду? Может, он выдумывает на ходу, пока ждёт своих приятелей-разбойников?

—Во-первых, я не Боб. А во-вторых ждать приятелей-разбойников это твоя прерогатива, Алан. Ты уже рассказывал Амальтее, чем вы с Романом промышляли, когда приехали в город?

Алан надул щёки. Он всеми силами старался отгородить окружающих от подробностей своего тёмного прошлого, которое то и дело норовило вылезти наружу. Не без чужой помощи, разумеется.

—Где дракон?—спросила Амальтея.

Боб, заметив кусочек вылезающей луны, прохрипел.

—В восточной башне замка есть комната, в которой Эдди варил зелья. Её также называют башней алхимиков. Алан знает, о какой комнате я говорю. Именно в ней Эдди заставлял их пить сыворотку.

—Дракон в ней?

—Эдди спрятал яйцо в стене башни. Чтобы найти его, вам придётся вылить всё, что есть в комнате. Но будьте осторожны: растворы взрывоопасны, а скорлупа хрупкая. Если разобьёте яйцо, дракон погибнет.

Алан отпустил руку Амальтеи, и девушка сделала шаг вперёд.

—Кто ты такой?

Боб улыбнулся и вновь указал на луну.

—Ждите нужного часа, мисс Гррой.

Минуты до «нужного часа» тянулись подобно пересоленным лакричным конфетам, которые дети роняли на улице. Они прилипали к подошвам ботинок и ползли с попутчиками до самого дома, и жители, ругаясь, отдирали их на пороге, чтобы бросить потом липкий грязный комок на дорогу. И всё повторялось заново.

Когда небо посветлело, кучер крепко схватился за камень, а Алан, не зная, чего ожидать от мужчины, закрыл Амальтею собой.

Захрипев, Боб упал на колени, прижался потным лбом к надгробию и тут же свалился наземь. Он лежал на спине с раскинутыми руками и ногами, зажав в кулаке землю с могилы Грроев.

—Он умер?—спросила Амальтея, выглянув из-за плеча Алана.

Намереваясь проверить предположение девушки, Дигеренс подошёл к Бобу. Тот кашлянул, и любопытный колдун отскочил назад. Из груди кучера поднялась вверх синяя дымка, которая приобрела очертания коренастого мужчины с волосами до плеч. Он поправил широкую повязку на лбу.

—Забери меня дракон.—прошептал Алан.

Но если он точно знал, чья душа только что покинула тело Боба, то Амальтея лишь догадывалась. Точно такой же силуэт с усами, переходящими в бороду, часто мелькал в её детских воспоминаниях. Или почти такой же.

—Лейстат! Брат Дэниела Грроя!

Призрак кивнул Алану и обратился к Амальтее.

—Не забывай свои корни.

Его настоящий голос был громким, отдававшимся эхом в каждой клеточке, и ничуть не хриплым. Девушка подумала, что похожий голос мог быть у её отца.

—Скажи…Боги…Они существуют?—спросил Алан, затаив дыхание.

Лейстат улыбнулся и, положив руку на сердце, поклонился и исчез.

Боб пошевелил ногой. Тот самый Боб, с которым Алан познакомился ещё мальчишкой.

—Мистер Дигеренс?—дрожа от страха, произнёс он.—Что мы здесь делаем? И кто эта юная леди?

Алан переглянулся с Амальтеей и помог бедняге, который с криком бросил землю на могилу, подняться на ноги.

Глава 23

ГЛАВА 23

Вразумить Боба не удалось. В полной уверенности, что он умер, кучер упал на колени и стал просить Богов о прощении. Алан поднял мужчину и попытался убедить его в том, что он жив и здоров, но Боб продолжал твердить, что Боги отказались брать его в Фейху, поэтому отправили за ним ангела смерти на его же карете, который привёз кучера на кладбище. Боб бродил между могилами и завывал, воображая, что он дух. «Бедняга совсем лишился рассудка»,—прошептал Алан, и они с Амальтеей, взяв Боба под руки, повели его к экипажу.

Усадить кучера в карету получилось не с первого раза. Сначала он упирался ногами в колёса, вереща, что небесные всадники —за всадников Боб принял Алана и Амальтею— не имеют права увозить его из посмертного пристанища, а затем и вовсе лишился чувств. То ли потерял сознание от страха, то ли уснул, одним словом, обмяк на руках у «всадников». Амальтее досталось больше: Боб, будучи крупным мужчиной, рухнул ей на ноги и отдавил их. Она посмотрела на Алана, но тот лишь пожал плечами; молча извинился за то, что не удержал кучера.

Насколько знал Алан, Боб жил один, семьи у него не было, однако, совесть не позволяла им бросить мужчину на улице, а тем более на кладбище. Они обсуждали различные варианты, до последнего не желая везти Боба в свой замок. Его воспалённый мозг мог неправильно отреагировать на говорящего кота, который непременно спустится к гостю, даже если Алан запретит ему это делать. Но другого выхода они не видели, и им пришлось рискнуть.

Алан занял место на козлах, а Амальтея приглядывала за Бобом в карете. Она смотрела на сопящего мужчину без прежних колик в животе, кучер не пугал её, как при первой их встречи, и Амальтея удивлялась, как меняется внешний облик человека, когда в теле оказывается другая душа. Настоящий Боб по-прежнему хрипел при разговоре, но не впивался взглядом в переносицу и не подмигивал слеповатым глазом, и Амальтея поняла, что чучело вороны он разместил ради забавы, а не для устрашения. Также ей не давал покоя вопрос Алана, который он задал призраку Лейстата: а есть ли Боги? Амальтея решила, что непременно должна обсудить этот вопрос с Амбером. Разумеется, она не расскажет проповеднику, что её дядя, вселившись в Боба, преследовал её на протяжении месяца в городе, спас в пещере на скале Эйнерис и раскрыл тайну, над которой тринадцать лет ломает голову Братство: где Дэниел Гррой спрятал драконов? Нет, она спросит, что Боги, в частности Эйнерис, думают о призраках, и могут ли они их отправить в мир живых, и если могут, то с какой целью?

Алан затащил Боба в поместье и усадил на лестницу в гостиной, на которой их уже поджидал Грей. Пригрозив коту страшной карой, он отправился в замок короля, взяв с Амальтеи обещание, что она непременно прибудет на бал, когда приведёт себя в порядок. Сам Алан решил не переодевать испорченный фрак.

Грей проводил взглядом Амальтею, которая поднялась наверх, и повернулся к Бобу. Когда мужчина открыл глаза и набрал полную грудь воздуха, собираясь позвать на помощь, кот зажал ему рот мохнатой лапой и сказал: «То, что я красив и пушист, ещё не говорит о том, что я не могу вцепиться в твоё пузо острыми когтями. Мы познакомимся поближе, когда мисс Гррой уйдёт. Не сомневаюсь, что мы станем отличными друзьями». Простонав, Боб закатил глаза и распластался по лестнице.

Во второй раз до королевского замка Алан добрался быстрее. Погасив последние фонари, город заснул. Улицы пустовали. Но чумазые бродяги в рваных одеждах, не смотря на холод, по-прежнему стучались в дома в надеже, что их обогреют, а зевающие кучера вполголоса бранили на ходу засыпающих лошадей. Редкостная удача в такое время подцепить загулявшихся господ, поэтому мужчина, который привёз Алана в замок, с радостью согласился проехать через полгорода, чтобы забрать Амальтею.

Еле волоча распухшие ноги по ступенькам, Алан придумывал отговорки на вопросы короля, которые он задаст с особым, извращённым удовольствием: почему вы опоздали, и где мисс Гррой. «Сожалею, Ваше Величество, но мисс Гррой настолько Вас ненавидит, что решила остаться дома, и я её в этом не виню. А я опоздал, потому что мы с мисс Гррой придумывали план мести. И знаете, кажется, у нас получилось. Повеселимся, друзья?...И с этими словами мы достанем волшебные палочки. Да, так и скажу. А потом нас всех публично казнят на площади. Отлично. Так и сделаю».

Он постучал. Двери распахнулись, и Алан не сразу понял, кто их открыл. Лишь посмотрев по сторонам, он заметил по бокам двух слуг и был готов поклясться, что они одинаковые. Его встречали мальчики лет двенадцати от силы полтора метра ростом в фиолетовых платьях до колен, белых гольфах и тапочках с длинными и узкими носами. Образ дополняли гофрированные воротники, тоже белые, и широкие фиолетовые шляпы с перьями. Значение орденов на розовых лентах, которые украшали их грудь, Алан не знал.

—Добро пожаловать на бал, сэр. Ваше имя?

Алан повернул голову влево. Вытянув губы, мальчик уставился в список гостей, конец которого падал ему на тапочки.

—Вы не знаете, кто я такой? Или сменив мантию на фрак, я стал неузнаваем?

—Мы новички, сэр. И впускаем гостей только по списку. Назовите Ваше имя.—сказал мальчик справа.

Он надул пухлые щёки, от чего его чёрные глаза стали ещё меньше, а тонкие полоски под носом и губой, юношеский пушок, который изначально Алан принял за грязь, стали выглядеть ещё смешней, чем когда он молчал.

—Алан Дигеренс.

—Да, такой есть.—подтвердил слуга со списком.—Добро пожаловать на бал, сэр Алан Дигеренс.

Когда он убрал список от лица, Алан вздрогнул. Те же маленькие глаза, те же усы с бородой. Точная копия второго слуги.

—Не пугайтесь, сэр! Мы близнецы, сэр!—ответили мальчишки хором.

Не оглядываясь, Алан прошёл в замок и с облегчением вздохнул, когда у дверей, ведущих в бальный зал, его встретили знакомые стражники. Они кивнули Алану и распахнули двери.

Как он и предполагал, все гости уже были в сборе, однако, когда он появился в зале, никто не обратил на него внимание. Тэмперенс и Роджер Уинсли что-то обсуждали со своими сыновьями, Кассандра и Игорь Уореллы шёпотом спорили, не пора ли им открыть ещё одну таверну, пока Джерард, напевая мелодию, кружил Милану в танце, Братство разбрелось по кучкам и разбежалось по углам. Короля в зале не было.

Заметив друзей у стола с напитками, Алан направился к ним.

—Где Амальтея?—спросила Дженифер.

—Это долгая история.

—Ты выглядишь потрёпанным, друг.—Роман похлопал его по плечу.—Что произошло?

—Это тоже часть долгой истории. Мне нужно выпить. От этих переживаний у меня пересохло в горле.

Роман протянул Алану стакан воды, который он осушил одним глотком.

—Ещё?—Алан кивнул.

Четвёртый стакан у него отняла Дженифер.

—Ты лопнешь, Дигеренс.—сказала она и поставила стакан на стол.—Ты можешь, в конце концов, сказать, что произошло?

Алан вытер рот рукой.

—Вы ни за что не догадаетесь, кого мы с Амальтеей встретили у входа в замок.

—Я попробую угадать!—развеселился Роман, который держал в руках третий стакан вина.—За вами на страшной карете гнался воскресший из мёртвых Дэниел Гррой. Вы храбро сражались и победили врага! Но в сражении он подпортил ваши наряды, и Амальтея отправилась переодеваться, а ты, как истинный воин, заявился на бал во фраке без застёжек!

Дженифер приподняла бровь, и под натиском её глаз Роман поставил стакан на стол. Но стоило ей перевести взгляд на Алана, как он снова схватился за недопитое вино.

—Никогда бы не подумал, что скажу это, но ты почти угадал. За нами охотился Лейстат. Точнее, душа Лейстата. Он вселился в кучера Боба и увёз Амальтею на кладбище. Я украл лошадь Уореллов и погнался за ними.

—Ты украл лошадь Уореллов?—хихикнул Роман и тут же прикрыл рот рукой.

—Лейстат рассказал нам, что драконов прятал не только Дэниел.

—Кто ещё?

—Я не знаю. Но одно яйцо Эдди спрятал в башне алхимиков.

Роман покачал головой.

—Нам никогда не попасть в башню алхимиков. Король запер её на всевозможные замки.

—Да, но ты забываешь, что те, у кого есть волшебные палочки, в ключах не нуждаются.

—Если нас поймают, Алан…

—Если мы не рискнём, то проиграем им.—Алан кивнул в сторону Нэнны и Стюарта.—Я не для того лишился всего, чтобы сейчас отступить, потому что король боится собственного чиха.

Дженифер изменилась в лице.

—Каролина идёт.

—Забери меня, дракон. Что ей нужно?...Каролина!—Алан с фальшивой улыбкой раскрыл руки для объятий.—Его Величество всё-таки пригласил тебя на бал!

Она улыбнулась, не разжимая губ, накрашенных в несколько слоёв красной помадой.

—Помнишь, как я сотворила из воздуха птичку для Амальтеи Гррой? Так вот нужно было наколдовать гигантскую гарпию, чтобы она унесла тебя на другой конец Эндельстана. Я тоже рада тебя видеть, Алан Дигеренс.

Алан забрал стакан у Романа и с важным видом, опершись рукой на стол, сказал:

—Отлично выглядишь. Но почему не в чёрном, как ты любишь?

—Потому что у нас праздник, а не похороны, болван.

Каролина предпочитала наряды в классической для королевства палитре — в красных, белых и чёрных тонах. Особенно ей нравились мрачные цвета. Но для праздника она выбрала приталенное платье синего цвета, чтобы не сливаться с Тэмперенс и Кассандрой, которые облачились в цвета своих роз.

—Похороны некоторых из присутствующих здесь стали бы для меня настоящим праздником.

—Потому что ты несносный урод, Алан Дигеренс.—она всё ещё улыбалась с закрытым ртом.—Король не любит чёрный цвет.

—Именно поэтому Братство вынуждено ходить в чёрной одежде, да.

—Дань уважения традициям, не более того. Что с твоим фраком?

Алан посмотрел на фрак, на котором отсутствовали застёжки.

—Спешил на праздник, упал и испортил костюм. Но надеюсь, что не испортил тебе впечатление обо мне.

Дженифер и Роман переглянулись. Хуже, чем с детьми у Алана получалось общаться только с женщинами. Но, похоже, что сам он так не думал. Поигрывая мускулами, Алан ждал ответ Каролины.

Каролина вплотную подошла к Алану.

—Ты нервничаешь.

—Ничего подобного.—ответил Алан, но испарина на лбу его выдала.

—Ты дышишь через раз.

—Не выдумывай.

Заметив, что волшебная палочка Каролины упёрлась Алану в живот, Роман засунул руку в карман брюк, а Дженифер в рукав платья.

—Поверьте, мне ничего не стоит его убить. И если я увижу, что кто-то из вас достал палочку, я, не раздумывая, произнесу заклинание. Так-то лучше.—сказала Каролина, когда они показали ей руки.—Ты готов, Дигеренс?

—К чему?

—К преображению.

Во время войны Каролина прославилась любовью к жестоким пыткам, которые никогда не доводила до летального исхода. Она не убивала людей, она их уродовала. И гордо называла это преображением. Дэниел Гррой поощрял её за такое поведение не только на словах, но и золотом, и именно он предложил единомышленнице красить губы красной помадой, когда стал свидетелем одной из пыток, на которой кровь белого мага попала на губы Каролины. Она не отказалась от этой привычки даже после смерти своего господина.

Роман и Дженифер набросились на Каролину и повалили её на пол, а Алан, потеряв равновесие, схватился за край стола и обронил его на себя. Гости замолчали и повернулись к ним.

—Твои друзья такие же болваны, как и ты, Дигеренс.—прошипела Каролина, пиная по щиколотке Романа, чтобы он с неё слез. Роман же, в свою очередь, запутался ногами в складках платья Дженифер, а Дженифер не могла вытащить подол платья из-под тел Романа и Каролины.

Распутать клубок удалось Ричарду. Сначала он помог подняться Алану, а затем велел не шевелиться Роману. Освободив его ноги от коварного платья, Ричард протянул руку Каролине.

Столу с напитками Ричард тоже придал прежний вид. От былого погрома не осталось ни следа.

Шум утих, и гости вернулись к своим разговорам.

—Они меня защищали.—сказал Алан.

Красная от злости Каролина отряхнула платье.

—Катись ты в драконово пекло, Дигеренс! Чтобы я ещё раз тебе помогла, да никогда!

Ричард постучал пальцем по лбу и повёл Каролину за стол. Пока она пила воду, он колдовал над её платьем. Порванный рукав вновь стал целым, кружева переместились с пола на подол, а испачканные туфли заблестели, как новые.

Алан и Каролина встретились взглядами.

—Что она сделала?—спросил Роман.—Я видел, как она что-то шептала.

Алан поправил фрак, на котором переливались сапфировые застёжки.

—Преобразила меня.

Роман перевёл взгляд с Алана на Каролину. Вновь с Алана на Каролину. Мельком взглянул на Дженифер. Снова на Алана, на Каролину.

—Нет.—твёрдым голосом сказал он.—Нет-нет-нет! Приятель, только не говори, что влюбился!

Дженифер закатила глаза.

—Она всегда ему нравилась.

—Дружище, по-моему, ты уже стар для юношеской влюблённости. Мы ищем драконов, а не приключений.—Роман щёлкнул пальцами перед лицом Алана.—Алан, драконы!

—Послушайте, я не влюблён в Каролину. Но она служит новому Повелителю чёрных магов, поэтому можно я буду ей мило улыбаться, не слушая ваши ехидные замечания?

Роман присвистнул.

—Хитрый лис!

—Ты уверен, что Амальтея придёт?

Увидев, что Алан поранился осколком стекла, Дженифер протянула ему платок, чтобы он вытер кровь на щеке, но он его не взял.

—Она обещала.

Алан был уверен, что Амальтея не придёт.

—Что ты скажешь королю, если она не сдержит обещание?

—Скажу, как есть. Извините, Ваше Величество, но у мисс Гррой болит шея. Знаете, так бывает, когда тебя пытаются повесить.

—Если ты так ответишь, то болеть шея будет у тебя.

—Не будет. А если и будет, то я этого не почувствую. Вряд ли человек, которому отрубили голову, что-то чувствует.

Роман прыснул от смеха. Дженифер, не понимая, как люди, прошедшие через войну, могут шутить про смерть, отвернулась от них.

—Король.—сообщила она, чтобы приятели успокоились.

Когда Влад вошёл в зал, громкие разговоры гостей сменились на шёпот.

—Теперь понятно, почему праздник так долго не начинался.—хмыкнул Роман.—Наш король прихорашивался.

—О, Боги.—поддержал его Алан.—Для кого он так вырядился?

Король словно помолодел на двадцать лет. Улыбаясь женщинам, и, кивая мужчинам, Влад шёл по залу. Впервые за своё многолетнее правление он скинул тёмную мантию, в которую точно в кокон заворачивался на каждом балу. На этот раз король предстал перед подданными совершенно в ином образе. В чёрных, плотно облегающих штанах, в шёлковой белоснежной рубашке с пышными рукавами, поверх которой он надел короткую белую тунику, подпоясанную чёрным ремнём из кожи дракона, и в фиолетовой накидке с шестью золотыми фибулами Влад походил на юного принца. Но больше всего Алана поразили его длинные светло коричневые, охотничьи сапоги.

—Он сливается с залом.—ухмыльнулся Роман.

Не смотря на то, что этот зал действительно был светлее остальных, Роман преувеличивал. По приказу Влада стены выкрасили в белый цвет, а пол покрыли тремя слоями стекла и покрасили в чёрный, чтобы он хвастался правителям соседних королевств благородным мрамором и драконьим стеклом. Обычные оконные рамы заменили на золотые. Придворный художник расписал потолок, изобразив на нём, как драконоборец убивает последнего дракона.

Однако хвастаться не пришлось. Зал сразу же после реставрации закрыли на восемь лет по причинам, известным только одному королю.

—Кажется, нас пригласили на повторную коронацию.—оскалился Алан.

—О, да. Сейчас король подойдёт к тебе и скажет: мистер Дигеренс, а где заблудилась мисс Гррой, для которой я полдня наряжался?

Дженифер, без устали шикавшая на приятелей, побледнела, обернувшись в очередной раз.

—У нас нарисовалась проблема.

Роман последовал её примеру и, повернувшись к дверям, выплюнул содержимое бокала в лицо Алану.

—Двойная проблема.

Алан, недовольный проявлением столь бурных эмоций Романа, молча вытер лицо рукой и развернулся, когда стражники закрыли за гостем двери.

Глава 24

ГЛАВА 24

О празднике король сообщил Братству и чистокровным семьям заранее, чем несказанно обрадовал приглашённых женщин. Как правило, Влад высылал приглашения за день до бала, поэтому они толпились в лавке мадам Боди и в спешке выбирали наряды. Хозяйка лавки обречённо вздыхала: разъярённые модницы пачкали и портили платья, нередко дрались и сыпали друг в друга страшными проклятиями, которые должны были преследовать соперницу до седьмого колена. Но это касалось лишь служительниц Братства, ни Уинсли, ни Уореллы не позволяли себе подобного поведения. Тэмперенс и Кассандра приходили к мадам Боди ночью со щедрыми подарками, надеясь, на лучшие ткани, и женщина всегда знала, как угодить им обеим. Впрочем, это было не сложно. Первой требовался красный шёлк, а второй белый.

Когда Тэмперенс предложила Амальтее отправиться за нарядами вместе, она отказалась. Отказалась, потому что чувствовала вину перед Дженифер за прошлый визит в лавку без неё. Однако на этот раз Дженифер не смогла поехать с Амальтеей, была занята по службе, поэтому торжественно передала бремя сопровождающего Алану.

Алан сопротивлялся, как мог, даже попытался скинуть ответственность на Романа, но тот быстро удрал в замок, а затем ворчал и бубнил всю дорогу. «Не выношу подобные места»,—брезгливо сказал он, когда Амальтея открыла дверь. Позднее она поняла, почему Алан так нелестно отзывался о лавке. Мадам Боди, завидев покупателей, затянула потуже корсет и ни на шаг не отходила, но не от Амальтеи, а от Алана. Мужчина старательно избегал общества женщины и жалостливыми глазами смотрел на Амальтею, умоляя её не капризничать и как можно скорее определиться с выбором платья. «Если я попрошу, она высунет язык и начнёт лаять»,—растерялся Алан. Амальтея попросила его не преувеличивать и избавиться, наконец, от синдрома сердцееда. «Возьмите себя в руки, мистер Дигеренс.—сказала Амальтея, рассматривая ткани.—Как бы Вам того не хотелось, мадам Боди не влюблена в Вас». Однако пожирающий взгляд мадам Боди говорил об обратном. Алан впервые в жизни пожалел, что не нюхает табак. Так у него хотя бы был повод ненадолго выходить из лавки. От чая гостеприимной хозяйки его уже тошнило.

Амальтея на самом деле не собиралась капризничать, нужное платье она выбрала ещё при первом визите. Оно висело на деревянном манекене, который стоял в центре лавки. Кремового цвета, без рукавов, с кружевными чёрными оборками в области декольте, пояса и подола,— самое красивое и самое дорогое платье, которое когда-либо создавала мадам Боди. За него женщина просила тридцать золотых монет, хотя понимала, что оно вряд ли найдёт себе хозяйку. Но цену она не снижала принципиально.

Амальтея рассказала о платье Дженифер, поделилась, так сказать, своей несбыточной мечтой. Она знала, что у Алана таких денег нет. Как любила повторять миссис Уинсли: «Служба в Братстве престижна, но не выгодна». Деньгами, завещанными ей отцом, Амальтея до совершеннолетия воспользоваться не могла, не было этого права у опекуна.

Дженифер рассказала об этом Роману, тот растрепал Грею, и уже кот поведал обо всём Алану. И пока они жалели Амальтею на словах, Алан, подавив гордость, занял у Роджера Уинсли тридцать золотых монет. Он не гнушался собственной бедности, ему хватало на жизнь, но после унижений, который он вытерпел в замке Уинсли, пока хозяин отсчитывал нужную сумму, Алан начал подрабатывать по ночам кучером, если хватало сил после смены в Братстве. «Я не хочу, чтобы Амальтея в чём-то нуждалась.—сказал он встревоженным друзьям, когда они встретили его на пороге.—Дэниел Гррой оставил на её руке чёрную розу, а не чёрную метку».

Чёрную метку или закрашенный полукруг Жрецы ставили нищим, чтобы люди, приходившие в Храм молиться, могли отличить настоящих бедняков от мошенников. За подаяние тем, кому в жизни повезло меньше, господам сулилось место в Фейху.

Платья не было, манекен стоял голый. На немой вопрос Амальтеи мадам Боди развела руками: платье продано. Алан в мыслях корил себя за то, что не занял денег раньше. «Смотри, какой красивый голубой шёлк или розовый,—он перебирал ткани пальцами, на которых появились мозоли от поводьев.—девушки же любят шёлк? Или вот! Золотой! Никто не отведёт от тебя взгляда на балу!». На его предложение Амальтея лишь грустно улыбнулась и, чтобы не обижать Алана, который ради неё влез в долги с процентами, Роджер давал в долг исключительно под проценты, ответила: «Выбери, какой тебе больше нравится».

Алану расстроился не меньше Амальтеи, особенно, когда увидел, что платье, за которым они приехали в лавку, купила Милана Уорелл. «Оно ей не идёт,—шипел Алан, разглядывая сестру Джерарда, пока все ждали короля.—у неё нос итак длинный как метёлка, а кремовый цвет и кружева удлиняют его до размеров…размеров…». «Палки, которой рыбу в бочках месят»,—подсказал Роман. Дженифер не присоединилась к их разговору, потому что знала, что убедить Алана в том, что платье никак не может удлинить нос, невозможно.

—Двойная проблема.—повторил Роман.

—Да помилуют нас Боги.—прошептала Дженифер и, вырвав из рук приятеля стакан, одним глотком осушила остатки вина.

—Не надо, Алан.—Роман схватил его за руку, когда тот приготовился броситься к дверям.—Ты сделаешь только хуже.

Амальтея выдохнула, улыбнулась и, крепко сжимая в руках букет чёрных роз, направилась в центр зала, где стоял Влад.

Мадам Боди сшила для Амальтеи, как она выразилась «замечательное, воздушное платье» из розового шёлка, в котором девушка должна была предстать перед королём, но оно испачкалось после прогулки по кладбищу. На случай непредвиденных обстоятельств дома её ждало платье из голубого атласа, и Алан был уверен, что на праздник она наденет его. Но он ошибся.

Гости, не сговариваясь, перевели взгляд с Амальтеи на короля, чьи губы дрожали в противовес ехидной улыбки девушки.

Подол её бархатного, чёрного платья издевательски шуршал, соприкасаясь с поддельным драконьим стеклом. Воротник-стойка и пышные рукава-крылышки от корсажа делали Амальтею похожей на чёрного лебедя. Кто-то так и прошептал: «она плывёт по залу, словно чёрный лебедь».

Амальтея с удовольствием демонстрировала гостям не только букет, но и поперечную простёжку рукавов. В Эндельстане платья с поперечной простёжкой рукавов не дозволялось носить никому, кроме вдов.

—Я пригласил Вас на бал как гостя, как друга. Мало того, что Вы опоздали, так ещё пришли на праздник в неподобающем виде, тем самым, проявив неуважение ко мне.—сказал Влад, когда Амальтея остановилась напротив него.—Вам известно, что я запрещаю приходить на балы в чёрных нарядах? И почему платье не соответствует Вашей возрастной категории?

Возрастные категории женских платьев Амальтея учила долго, но всё же, благодаря упорству Дженифер, выучила наизусть.

Девушкам до двадцати лет полагалось носить наряды без рукавов или с рваными рукавами, то есть две-три тканевые полоски от плеча, с открытым декольте и шеей. С двадцати до тридцати женщины надевали платья, рукав которых был ¾ . Рукава платьев тридцатилетних женщин были длинными. Шея сорокалетних женщин закрывалась полностью, но область декольте по-прежнему оставалась открытой. Начиная с пятидесяти, жительницы Эндельстана надевали платья, полностью закрывавшие все части тела. «Длинные и бесформенные мешки»,—сетовала Дженифер, представляя, как наденет один из них, когда ей исполнится пятьдесят.

Ещё первые короли Эндельстана придерживались мнения, что внешность обманчива, особенно к обману стремятся женщины, делая всё возможное, чтобы подольше оставаться молодой. И деление женских нарядов на возрастные категории было придумано ими для того, чтобы мужчины, подыскивающие себе невесту, видели, кто из претенденток ещё способен на деторождение. Если платье с декольте, значит, есть вероятность зачать с ней наследника. А длина рукавов менялась из-за эстетических соображений женщин. Никому не хотелось отпугивать ухажёров стареющей кожей рук.

Не переставая улыбаться, Амальтея спросила.

—Не желаете розу, Ваше Величество?

Влад не потребовал ответы на его вопросы, не задал их вновь. Нахмурившись, он вытащил из букета цветок и тут же уронил его на пол. Капля крови выступила на указательном пальце.

—У каждой розы есть шипы, Ваше Величество. Но только она одна знает, отравлены они или нет.

Стража схватилась за мечи, Братство за волшебные палочки.

Амальтея засмеялась и, сделав шаг назад, раскинула руки в стороны, показывая королю исколотые ладони и пальцы. Розы, теряя лепестки, посыпались на пол.

Ричард подбежал к Владу.

—Рану нужно обезвредить, Ваше Величество.

Король посмотрел на Амальтею.

—Если бы розы мисс Гррой были отравлены, она не донесла бы их до замка.

Ричард протёр вспотевшие очки.

—Розы не отравлены.—он оттолкнул от короля цветы ботинком.—Но противоядия от грязи у меня нет. Не время геройствовать, Ваше Величество.—Ричард наклонился к Владу и прошептал.—Наследника нет. В случае Вашей смерти престол перейдёт Грроям. Вы же не допустите новой войны?

Король протянул руку Амальтее.

—Вы слышали, что сказал Ричард. Противоядия от грязи нет. Идёмте. Он обработает Ваши раны.

Амальтея опустила руки.

—Ваше Величество, я настаиваю.

Поджав губы, Влад опустил руку.

—Уберите оружие.—стражники убрали мечи в ножны.—Всё оружие!

Братство, переглядываясь, спрятали волшебные палочки: кто в рукава, кто в карманы, кто в сапоги.

—Какие будут указания, Ваше Величество?—спросил Стюарт.—Поведение мисс Гррой непростительно и…

—Не будет никаких указаний, Стюарт. И если я обнаружу в зале следы борьбы, когда вернусь, вы все без исключения лишитесь головы.

Ричард вывел Влада из зала через вторую дверь, о существовании которой Амальтея, в отличие от остальных, не знала. Вход, он же выход, для гостей и короля был разный. Учитывая, что этот зал был предназначен для приёма других правителей, за королевской дверью скрывался проход в королевскую спальню, чтобы Влад, стоя за этой самой дверью, мог подслушать, о чём говорят союзники в его отсутствие.

Алан одним прыжком очутился возле Амальтеи и схватил её за локоть.

—Что ты творишь?

—По совету дяди не забываю о своих корнях и напоминаю о них остальным.

—Где ты взяла это платье?

—И цветы.—кивнул Роман.

—Платье я купила, когда мы с миссис Уинсли приезжали в лавку мадам Боди, а цветы растут в нашем саду.

—Они же разваливаются!

—У Дженифер есть замечательно масло, которое на короткое время…

—Склеивает лепестки.—закончила Дженифер.

Амальтея улыбнулась.

—Точно.

—Это моя вина.—пролепетала Дженифер.—Амальтея помутилась рассудком, потому что нанюхалась масла. Ей нужно на свежий воздух.

—Я ничего не нанюхалась. Я показываю вам своё истинное лицо, как вы сами того просили. Помните?

За три дня до бала приятели окружили Амальтею на кухне и устроили ей допрос. До них дошли слухи, что девушка, не смотря на запрет, продолжает общаться с Тэмперенс Уинсли. «Она тебе не друг, понимаешь?—говорил Алан.—Чем чаще ты с ней встречаешься, тем сильнее начинаешь походить на неё. Ещё пару месяцев и мы не сможем понять, кто перед нами сидит: Амальтея Гррой или Тэмперенс Уинсли. Не подражай ей, Амальтея. Будь собой».

Слова Алана всерьёз задели Амальтею, потому что их близкое общение с Тэмперенс действительно было всего лишь слухами, которые распускала сама Тэмперенс то ли от скуки, то ли от страстного желания поссорить Амальтею с Аланом.

—Впредь будешь закрывать свои шкафы на замок!—выпалил Алан и потащил Амальтею к двери.—Чтоб тебя дракон забрал! Идём, Гррой! У тебя ни дня без происшествий не проходит!

Стражники открыли дверь, но Амальтея выскользнула из рук Алана.

—Я не поприветствовала одного человека.

—Амальтея, немедленно вернись!

Она подошла к семье Уинсли и сделала реверанс.

—Мистер Уинсли.

Роджер кивнул.

—Мисс Гррой.

—Я хочу отдать Вам золото, которое Вы одолжили мистеру Дигеренсу. По моим подсчётам на сегодняшний день Алан должен Вам шестьдесят монет, верно?

—Да.

—Я возвращаю Вам его. С процентами.—кокетливо улыбнулась Амальтея.

Роджер улыбнулся в ответ, не подозревая, что золото из льняного мешочка полетит ему в лицо. Оставшиеся монеты из мешка она высыпала ему под ноги.

Роман стиснул зубы, приготовившись в любой момент схватиться за волшебную палочку, так же, как и остальные члены Братства.

Роджер после секундной паузы громко рассмеялся.

—Долг уплачен, мисс Гррой.

—Идём же!—прошипел Алан, волоча Амальтею за собой.

—Я требую, чтобы мисс Гррой ответила за публичное оскорбление моего отца!

Девушка обернулась. Вспотевший и красный от злости Дерек Уинсли стоял в центре зала, без конца поправляя падающие на лоб волосы.

—Представление окончено, мистер Уинсли.—ответил Алан.

—Я настаиваю, мистер Дигеренс. Если Вы откажитесь, я подам письменное прошение королю.

Амальтея посмотрела на Алана. По её безумному взгляду он понял, что не удержит её в одиночку. Роман и Дженифер, направив палочки в другой конец зала, следили, чтобы Братство не начало атаковать их четвёрку.

Амальтея подошла к Дереку.

—О каком публичном оскорблении Вы говорите, мистер Уинсли?

—Вы же знаете, как я ненавижу, когда ко мне обращаются, как к мистеру Уинсли.

—Знаю, поэтому так и обращаюсь.

—Вы унизили моего отца, бросив в него золото.

—Весь город говорит о том, что Роджер Уинсли жадный ростовщик. Я всего лишь озвучила то, что обсуждают люди. Или Вы считаете справедливым, что мистер Дигеренс, заняв три дня назад золото у Вашего отца, должен прибавлять к долгу каждый день по десять золотых монет вплоть до окончательной выплаты?

—Мой отец не виноват в том, что вы нищие.

—А мой отец не виноват в том, что пустоголовые Уинсли потеряли драконов, которых он им доверил. Разве Ваш отец Вам не рассказывал, что Дэниел Гррой хотел разделить с ним власть? Если бы Роджер Уинсли, прыгая из одной таверны в другую, не растерял драконьи яйца, то сидел бы сейчас на троне, а не давал золото в долг нищим колдунам, которые его спасли. А к Вам обращались бы «Ваше Высочество, принц Дерек», а не «мистер Уинсли, сын ростовщика».

Дерек посмотрел на отца. Роджер, ухмыльнувшись, прилип губами к стакану, не сводя с Амальтеи глаз.

—Мой отец вёл дневник.—продолжила она.—В нём он подробно расписал все события и разговоры, связанные с чистокровными родами. И я с большим удовольствием вручу этот дневник королю при первом же удобном случае. Чем не доказательство вашей верной службы королевству, не так ли?

Алан занервничал. Он помнил, что Дэниел Гррой всегда ходил с тетрадкой, в которой делал какие-то записи после каждого разговора с Роджером или с кем-либо ещё. Но что именно он записывал, Алан не знал. И боялся, что Амальтея раскрыла его тайну, которую Дэниел Гррой мог ненароком записать в свой дневник.

Он повернулся к Роману, но тот покачал головой, призывая приятеля не беспокоиться. Дневник потерялся во время войны и наверняка сгорел в драконьем пламени.

—Вы говорили, что порой чувствуете себя рыбой в аквариуме. Выпейте королевского ликёра, мистер Уинсли, и не булькайте.

Дерек схватил Амальтею за запястье, когда она собралась вернуться к друзьям.

Амальтея засмеялась.

—Король просил обойтись без насилия. Но на моей нежной и тонкой коже останется синяк, если Вы не перестанете впиваться в неё своими костлявыми пальцами.

—Вы оскорбили не только моего отца, но и меня. Я вызываю Вас на поединок.—сказал Дерек, искоса поглядывая на отца.

Но Роджер, ради которого старался Дерек, даже не слушал младшего сына.

—Во имя всех Богов, мистер Уинсли! Закон не позволяет женщинам участвовать в поединках. Я окажусь в тюрьме раньше, чем успею принять Ваш вызов.

—Значит, я буду драться с тем, кто согласится представлять Ваши интересы! Господа!—он обратился к гостям.—Кто из вас готов заступиться за честь леди Амальтеи?

Алан встал между Дженифер и Романом. Он понимал, что Дерек ни минуты не продержится на поединке против него, человека, который служил в королевской армии, поэтому не спешил вызываться в добровольцы.

Никто не спешил.

—Я выступлю в роли защитника интересов леди Амальтеи.

Тэмперенс ударила супруга по плечу.

—Сделай же что-нибудь!

Роджер усмехнулся.

—Пора им оторваться от мамкиной юбки и стать настоящими мужчинами.

—Я принимаю твой вызов.—повторил Марк.

Дерек вновь посмотрел на отца, но гордый взгляд Роджера был прикован к старшему сыну.

Злость и зависть, царапая Дерека изнутри, заставили юношу сказать то, что он меньше всего хотел бы сказать родному брату.

—У меня есть одно условие.

—Какое?—спросил Марк.

Дерек выпрямился.

—Мы будем биться до последней крови.

Глава 25

ГЛАВА 25

Когда одни стражники закрыли гостевые двери за братьями Уинсли, другие открыли королевские для Влада и Ричарда. Окинув зал взглядом, король заметил, что число визитёров уменьшилось.

—Полагаю, у ваших сыновей была веская причина сбежать с праздника.—он обратился к супругам Уинсли.

—Более чем, Ваше Величество.—хмыкнул Роджер и тут же добавил.—Между ними произошёл небольшой инцидент, который они должны разрешить самостоятельно. Взрослым мужчинам, да и женщинам тоже—он посмотрел на Тэмперенс,—не стоит вмешиваться.

Король понимающе кивнул и хлопнул в ладоши. Музыканты, до этого прижимавшиеся друг к другу с закрытыми глазами на длинной скамье, подпрыгнули и заиграли унывную мелодию, напоминающую жалобный вой голодных собак.

Неуверенно сев на трон, и выставив вперёд ногу, словно она у него болела, Влад переглянулся с Ричардом и Каролиной. Они, избранные члены Братства, которым дозволялось сидеть на пьедестале по бокам от короля, кивнули. Следом за ними кивнул правитель, тем самым, дав согласие на танцы.

Присутствующие охотно разбрелись на пары, желая поскорее обсудить предполагаемый исход поединка Марка и Дерека. Если бы Роджер Уинсли разрешил им спорить на золото, все поставили бы на победу его старшего сына.

Оба юноши получили хорошее образование в области военного искусства. Только Дерека обучал бывший наставник короля, а Марку в учителя достался Алан. Разница была в том, что первый предпочитал тактику «мягкого ведения боя», при которой сопернику наносится минимум увечий, при идеальном исходе поединок обходится без крови, а второй действовал по принципу: «победи или умри». Наставник короля на уроках много говорил и почти не показывал приёмов, а Алан заставлял Марка сражаться до потери сознания. Вместо слов он использовал палку. «Жестоко, зато действенно»,—сказал Алан, когда Тэмперенс закатила ему истерику, увидев синяки на теле сына.

Старания Алана не прошли даром. Король практически каждый месяц устраивал рыцарские турниры, и если в них участвовал Марк, то победитель был известен заранее. Некоторые мужчины, узнав, что старший Уинсли заявлен среди желающих попробовать свои силы на поединке, отказывались принимать участие в турнире.

Гости единодушно сошлись во мнении, что если братья будут биться до последней крови, то лестницу замка зальёт кровью Дерека.

Алан медленно поклонился Амальтее.

—Сейчас я приглашу тебя на танец, и пока король будет думать, что мы наслаждаемся вечером, ты расскажешь мне, какого дракона ты тут устроила.

Амальтея присела в реверансе.

—Я тебе уже всё сказала.

Алан протянул ей руку.

—Где ты взяла столько золота?

—Я продала платья, которые мне подарила миссис Уинсли.

Они поменялись местами. Теперь Амальтея стояла лицом к Уореллам. Милана кивнула Амальтее, но та проигнорировала её приветствие.

Вопреки ожиданиям девушки внешне Милана не походила на Джерарда. Её волосы были темнее, а цвет глаз более насыщенным. Сходства с Кассандрой или Игорем она тоже не заметила.

—Кто тебе рассказал про дневник Дэниела Грроя? Грей? Я вырву его болтливый язык.

Монолог Алана её забавлял.

—Зачем спрашиваешь, если знаешь ответ?

—Что ещё тебе рассказал этот серый комок шерсти?

Амальтея ухмыльнулась.

—Ты видел его?

—Кого?

—Дневник.

—Твой отец постоянно что-то записывал в толстую тетрадь, но я не уверен, что это был дневник. Он утерян.—быстро добавил Алан, не дожидаясь ответа девушки.

—Ты не думал, что в нём написано, где отец спрятал драконов?

—Ты слышала, что сказал Лейстат. Не только Дэниел Гррой прятал драконов. Этим занимался кто-то ещё. Например, твой безумный дед. И судя по всему, безумие у вас в крови.

Амальтея улыбнулась. Однако, когда пришло время меняться парами, и ей в партнёры достался Джерард, выражение её лица изменилось.

—Мистер Уорелл.

—Мисс Гррой.

Джерард больно сжимал её пальцы, словно жаждал их сломать.

Амальтея поняла, что юношу что-то тяготило. Он то и дело переглядывался с сестрой, которая танцевала с Романом. Роман, в свою очередь, оглядывался на Алана, потому что в их паре Милана норовила быть ведущей, а не ведомой, отчего без конца наступила ему на ноги.

—Полагаю, Вы ждёте от меня благодарностей.

—Они мне ни к чему. Я поступил так, как посчитал нужным.

Амальтея хотела приободрить юношу, сказать ему, что он хороший человек, но после его следующей фразы передумала.

—Знаете, Вас спас не я, а моя неискоренимая вера в вечную жизнь. Я не хочу, чтобы Боги захлопнули врата Фейху перед моим носом.

Она усмехнулась.

—Так Вы честолюбивы, мистер Уорелл.

—История не знает ни одного человека, который сделал бы что-нибудь не для собственной выгоды. Я честолюбив, Вы тщеславны. Боги позаботились о каждом.

—Я вовсе не тщеславна.

—Тогда как Вы объясните свой поступок? Вы унизили короля и Роджера Уинсли в один вечер — разве это не есть тщеславие, мисс Гррой? Видят Боги, я Вами восхищаюсь. Впрочем, я хотел поговорить с Вами о дневнике, который Вы упомянули в разговоре с Дереком Уинсли.

—Он утерян.—Амальтея повторила слова Алана.

—Вы ошибаетесь.

Танцующие вновь разбрелись на пары. Выслушав стенания Романа о его распухших ногах, делающих из него неповоротливого гуся, и нотации Алана о своём неподобающем поведении, Амальтея вновь вернулась к Джерарду. Точнее, вцепилась в его руку и не собиралась её отпускать, пока он не расскажет всё, что знает о дневнике.

—Что Вы имеете в виду?

—Дневник существует.

—Никто не оспаривает его существование.

—И, научитесь слушать до конца, мисс Гррой, он у меня.

—Что?

Амальтея остановилась.

—Продолжайте танцевать, Вы привлекаете внимание.—прошептал Джерард и продолжил, когда Амальтея протянула ему руки.—Дневник у меня. Я нашёл его вместе с драконьим яйцом. Знаете, это была неприятная находка. Вдвойне неприятная. Драконье яйцо и дневник заклинателя дракона — это чересчур даже для меня. Но не волнуйтесь. Не смотря на мою врождённую страсть к загадкам, я не стал расшифровывать каракули Вашего отца.

—Вы не смогли прочитать дневник, потому что он написан на драколинге.

—Честолюбие. Вы быстро учитесь, мисс Гррой.

Амальтея посмотрела на Алана, который поблагодарил Дженифер и встал рядом с Романом. С каменным лицом он слушал, что ему говорит друг. Видимо, Роман жаловался на Милану, раз Алан с сочувствием похлопал его по плечу.

—Почему Вы не отдали дневник Роману вместе с яйцом, если знали, что не сможете его прочесть?

Джерард улыбнулся.

—Причины были. Но рассказывать о них я пока не хочу. Спасибо за танец.—он что-то вложил в её руку перед тем, как поцеловать.—Мы вернёмся к разговору о дневнике Дэниела Грроя, когда Вы остановите бессмысленное кровопролитие. Вы знаете, что с этим делать.

Джерард поклонился и с важным видом направился к своей семье.

Амальтея разжала кулак. В её руке слабо поблёскивал заколдованный аметист, привлекающий драконов.

Глава 26

ГЛАВА 26

«В детстве он наверняка хотел стать гонцом»,—подумал Марк, когда Дерек стремительно понёсся вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.

Марк плохо знал брата, вернее, не знал совсем. Каждый раз, когда он стремился сблизиться с Дереком, тот отдалялся. Виной была ревность, которую братья Уинсли испытывали друг к другу. Марк считал, что родители больше любят Дерека, потому что он младший ребёнок, Дерек, напротив, категорически заявлял, что вся родительская любовь досталась Марку, потому что он старший сын. Первенец Тэмперенс. Наследник Роджера.

На эти замечания Марк лишь ухмылялся. Что ему было наследовать, кроме ростовщических запасов отца и нарядов матери? Если раньше Уинсли имели хоть какой-то значимый вес в делах города, то сейчас вся власть сосредоточилась в руках короля. И когда Влад отступит, а Марк был уверен, что он обязательно сдастся под напором Амальтеи и её соратников, каковыми юноша считал Алана и Романа, в меньшей степени Дженифер, королевство вновь перейдёт к Грроям. Случись подобное —и династию Уинсли будут помнить только по старым легендам. «Мы их предали. А Гррои не прощают предательства»,—как-то оборонил за обедом Роджер, хотя, в отличие от Марка, не боялся Амальтею. «Сомневаюсь, что она дочь Дэниела. Зла в девчонке нет».—сказал Роджер. «Возможно, зло ещё не проснулось»,—ответил Марк.

—Осторожно! Не беги так быстро!

Несмотря на все разногласия, Марк любил Дерека, и как полагается старшему брату, переживал за него.

—Без тебя разберусь, что мне делать!

Поступок отца воодушевил юношу. Роджер отправил Марка за оружием к стражникам, а Дереку дал меч, наследуемый Уинсли из поколения в поколение. Меч из драконьей стали с изображением красной розы на рукоятке и клинке.

Когда Марк нехотя спустился вниз, Дерек уже стоял на земле, направив оружие на брата. Близнецы, встречавшие гостей у дверей, ойкнули и забежали в замок.

—Ни единого шанса.—покачал головой Марк.—Одумайся, Дерек! В этом бою даже драконья сталь тебя не спасёт!

Во времена первых беломордых королей кузнецы изготавливали оружие из драконьей стали для рыцарей и драконоборцев, прочие воины довольствовались мечами из нелегированной углеродистой стали, которая, хоть и была прочной, но всё же проигрывала. Любители покопаться в истории королевства уверены, что рыцарь своим особенным мечом мог сломать клинок наёмника одним ударом.

К сожалению всех интересующихся военным искусством, рецепт приготовления сплава для драконьей стали не сохранился. Впрочем, как и образцы мечей. Те, что принадлежали чистокровным семьям, хранились в замках, чтобы не провоцировать охотников за древностями на преступления, и доставались из пыльных сундуков в крайних случаях. Например, таких, как королевский бал. Меч Уинсли по праву носил Роджер, меч Уореллов —Кассандра, потому как Игорь не являлся прямым потомком драконов, а у Джерарда не хватало сил удержать меч в руках, меч Грроев перешёл Алану, Роман отказался прикасаться к тому, чем Дэниел Гррой расправлялся с врагами. Однако Алан никогда не выносил меч из замка. На вопрос «почему он отказывается следовать традициям» Алан отвечал, что не хочет лишний раз напоминать жителям о войне. На самом же деле он забыл, куда положил меч после последнего бала.

—Как договаривались, Марк: сражаемся до последней крови.

Чёлка прилипла к вспотевшему лбу, и Дерек, не спуская глаз с брата, свободной рукой пытался её убрать, но она вновь падала на лоб, закрывая ему обзор, и с каждой секундой Дерек раздражался всё сильней.

Марк дал себе слово не нападать на Дерека. Он будет тянуть время и защищаться до тех пор, пока Дереку не надоест его собственная игра в борца за справедливость.

—Не удивлюсь, если над нами смеётся отец, представляя, как его сыновья скачут друг перед другом словно два королевских шута, а вместе с ним и остальные гости.

Дерек не отреагировал на высказывание Марка.

—Это не война, Дерек, а мы не враги. Вернёмся в зал и всё спокойно обсудим.

—Нам нечего обсуждать. Ты пошёл против семьи.

Дерек медленно приближался к Марку, но не торопился нанести удар первым. Все его мысли были заняты чёлкой, с которой он никак не мог разделаться.

—Я не пошёл против семьи.

—Ты вступился за людей, унизивших нашего отца.

—Наш отец получил то, что сам заслужил.

Когда между ними оставалось не больше трёх шагов, Марк сделал резкий выпад вперёд, и Дерек отскочил назад.

—Остановитесь!

Отвлекшись на долю секунды на Амальтею, Марк стиснул зубы от боли. А гордый собой Дерек, чьи глаза блестели от безумия, вернулся на прежнее место. Кончик его меча побагровел.

Марк зажал рану на плече.

—Что тебе нужно, Гррой?—прошипел он.

—Остановитесь.—повторила Амальтея, спускаясь по лестнице.—Если вы продолжите бой, то клянусь всеми Богами, я выпущу дракона.

—Какого ещё дракона?

—Того самого, которого ты видел на северных землях, Марк. Это заколдованный аметист,—она показала им камень.

—А это мой заколдованный брат, и он хочет меня убить.—сыронизировал Марк, когда Дерек налетел на него, но на этот раз неудачно. Юноше удалось отбить его удар.

Дерек, подобно голодному хищнику, ходил вокруг брата и облизывал губы. Его мучила жажда крови.

Услышав позади себя топот, Амальтея обернулась. Джерард, не раздумывая, забрал у неё камень и кинул его в Дерека, попав тому точно в лоб. Марк, бросив меч, ринулся к брату.

Дерек потёр глаза. Безумие исчезло.

—Что ты натворил?—Амальтея обратилась к Джерарду.

—Успокойся, Гррой. Это обыкновенный фиолетовый камень, драконов он не призывает, но, как видишь, отрезвляет сумасшедших Уинсли. Разве ты не знаешь, что я не умею колдовать?

Амальтея опешила.

—Зачем ты солгал мне?

—Тебе не понравится мой ответ, Гррой.—под пристальным взглядом Амальтеи Джерард продолжил.—Мне нужно было как-то выманить тебя из замка, и раз ты ярая любительница драконов, то лучшего способа, чем солгать про аметист, я не придумал. Да, представь себе, я тоже знаю, как призвать дракона.

—Ты болван, Уорелл. Про дневник ты тоже солгал?

—Мои умственные способности гораздо выше всех ваших вместе взятых.—Джерард указал пальцем на дальних родственников. —Нет, про дневник не солгал. Он действительно шёл в подарок при находке драконьего яйца.

Дерек, схватившись за голову, качался из стороны в сторону.

—Побочный эффект.—ухмыльнулся Джерард.—Головная боль и тошнота будет преследовать твоего брата ещё, как минимум, два часа.

Марк, склонившийся над братом, спросил.

—О каком побочном эффекте ты говоришь? Ты мог убить его своим камнем!

—Если на лбу Дерека вскочит шишка, он сможет поностальгировать по детству. Если мне не изменяет память, твой брат сроднился с синяками и царапинами, когда был ребёнком.

Дерек застонал.

—Я должен отвести его к лекарю.—сказал Марк, позабыв про собственную боль.

—Ты должен отвести его домой. В замке небезопасно.—Марк вопросительно посмотрел на Джерарда.—Ах, да. Зачем я, собственно, и отправил к вам Гррой. Я заметил, что кто-то намеренно травит гостей Его Величества. Травит не в смысле, что хочет убить, а в смысле, что хочет заколдовать. Твоего брата заколдовали, Марк. Кто-то опоил Дерека, надеясь, что он тебя убьёт. Я дважды употребил слово «убить»?—спросил Джерард, хотя в ответе не нуждался.—Нужно будет позаниматься словесностью.

—Кто опаивает гостей?—пробормотал Марк, когда Дерек повис на его плечах.

—Я не знаю. Но думаю, что это ваш отец. Посуди сам: Роджер не противился вашему сражению и дал Дереку меч из драконьей стали.

Марк задумался. Рассуждения Джерарда показались ему вполне здравыми.

—В любом случае, кто бы не опаивал гостей, он преследует конкретную цель. Я думаю, он или они, возможно, их много, что-то ищут в замке и таким образом убирают людей, которые могут им помешать.

—Алан.—прошептала Амальтея и бросилась в замок.

Глава 27

ГЛАВА 27

Растолкав стражников, Амальтея ворвалась в зал, но застыла в дверях. Болтающие о своём гости не обратили на неё внимания.

«И что я ожидала тут увидеть? Драконов? Сражения на мечах и волшебных палочках? Катающихся по полу говорящих котов? А главное, кому я поверила! Джерарду Уореллу, чьей фантазии с лихвой хватит на весь Эндельстан!».

Продолжая ругать себя за доверчивость, Амальтея подошла к Роману. Мужчина с аппетитом ел торт.

—Что с лицом?—спросил Роман, искренне стараясь проговаривать буквы. Получалось, конечно, не очень хорошо, но Амальтея его поняла. Ответила, правда, вопросом на вопрос.

—Где Алан?

—Ъдэ-т здъс брдът.

Амальтея скривилась.

—Что?

Роман проглотил крем, которым набил полный рот.

—Где-то здесь бродит, не знаю.

—Алан вышел поговорить с королём.—вклинилась в их разговор Дженифер.—У него к Алану какое-то срочное дело.

Оглядев зал, Амальтея отметила, что половина гостей отсутствует. Причём, отсутствует та половина, которую друзья опасались больше всего.

Когда Каролина хитро улыбнулась, Амальтея вырвала из рук Романа тарелку с тортом.

—Немедленно выплюнь всё, что не успел прожевать!

Роман уставился на неё щенячьими глазами.

—Выплюнь, я сказала!

Он быстро проглотил часть торта, которую успел отвоевать.

—Что происходит?—спросил Роман, вытирая рот.—Почему вы не даёте мне насладиться десертом, женщины! Одна жужжит, точно муха, что я не влезу в брюки, вторая отнимает тарелку без объяснений!

—Они что-то замышляют.

—Кто?

—Каролина, Стюарт, Братство…Я не знаю! Джерард считает, что кто-то из присутствующих опаивает гостей. Дерек Уинсли напал на брата, находясь под чарами.

—Я не стал бы доверять человеку, который каждое воскресенье ходит с мамой в Храм.—протянул Роман.—У Джерарда Уорелла нет друзей не потому, что он странный, сумасшедших на свете хватает, а потому что он во всех видит предателей. А с такой паранойей, знаешь ли, можно придумать что угодно, даже то, что в замке кто-то колдует. Что касается Дерека Уинсли, то, на мой скромный взгляд, им руководят не злые чары, а всего-навсего комплекс неполноценности. Тяжело, наверное, быть нелюбимым ребёнком. Сразу хочется убивать.

—Не могу поверить, что говорю это, но я согласна с Романом.—сказала Дженифер.—Последователи твоего отца отважные воины, хорошие колдуны, но вместе с тем бестолковые стратеги. Они в жизни бы не додумались кого-то чем-то опоить, чтобы…Чтобы что?

—Что-то найти?—предположила Амальтея.

—Спорное утверждение. Чтобы что-то найти, надо знать, где искать. А они не знают.

—Или знают?

Каролина посмотрела на настенные часы, когда три пары глаз уставились на неё. Отсчитав ровно десять секунд, она наклонилась к Валентину и цокнула языком. Валентин, не понимая, зачем она это делает, засмеялся.

—Я должна найти Алана.—сказала Амальтея в полной уверенности, что Каролина что-то прошептала юноше на ухо.

—Поставь на место.—Дженифер ударила Романа по рукам.

Роман засопел, но всё же поставил тарелку на стол.

Амальтея не удивилась, обнаружив, что кабинет и спальня короля были закрыты, но пришла в недоумение, не застав у дверей стражу. По её мнению, охранять Влада нужно было не хуже, чем пойманного дракона.

Слоняясь по коридорам замка, она открывала то одну дверь, то другую, но кроме сплетничающих слуг в комнатах никого не было. Впрочем, именно они посоветовали Амальтее заглянуть в Хрустальный зал, в котором король любил проводить большую часть времени, и даже подсказали, где его найти. Насупившись, девушка сменила маршрут, однако, надеждами себя не тешила. Ей казалось, что она уже обошла весь замок, заглянула во все открытые комнаты и не побывала разве что в башнях.

Хрустальный зал представлял собой, скорее, хрустальный лабиринт: пол, потолок, стены, — всё сплошные зеркала, и ещё не менее десяти зеркал стояли по всей комнате. Амальтея хмыкнула. Во всяком случае, она нашла Алана. Аланов. Много Аланов.

—Амальтея? Что ты тут делаешь?

Амальтея предполагала, что звук шёл из центра, но Аланы, смотрящие на неё со всех сторон, смущали.

—Я здесь.—добавил он.

—Ты повсюду.

Алан протянул ей руку, и мнимые Аланы сделали то же самое.

Амальтея нервничала, потому что знала, что вывести его из зала возможно только за руку. Алан не воспримет всерьёз предположения Джерарда даже под пытками.

Мужчина, не получивший ответ на свой вопрос, тоже заметно напрягся. Он и его отражения посмотрели по сторонам, достали волшебные палочки и наколдовали белую птичку. Поднявшись к потолку, она лопнула. Однако тех трёх-пяти секунд было достаточно, чтобы Амальтея пробралась в зеркальном лабиринте к приятелю.

—Что ты здесь делаешь?

—Мы должны уйти.—она потянула его на себя, однако, Алан не сдвинулся ни на шаг.

—Король назначил мне встречу в Хрустальном зале. Я не могу уйти. Он и без того меня недолюбливает, и если я проигнорирую его приказ…

—В замке что-то происходит. Джерард говорит…

Алан поднял руку.

—Нет. Не хочу слушать бредовые мысли Джерарда Уорелла.

—Они не бредовые.—Амальтея не теряла надежды увести Алана, но он точно ожившая статуя стоял на месте.—Кто-то опаивает гостей. Кто-то околдовал Дерека Уинсли, чтобы он вызвал на поединок Марка.

—Если кто-то и опаивает Дерека, то только он сам. Возвращайся к гостям, Амальтея. Наш разговор с королём будет недолог. Он выгонит меня из замка после моего приветствия, ты же знаешь.

Дверь в противоположном конце зала скрипнула. Влад, обычно медлительный и важный, юркнул в зеркальный лабиринт, и толпа королей с ехидной улыбкой уставилась на Алана и Амальтею.

—Если я скажу, что удивлён тому, что вы пришли вместе, то солгу. Впрочем, так даже лучше.—с этими словами он достал волшебную палочку.

—Это не король.—сказала Амальтея, когда Алан закрыл её спиной.

—Это не король.—скорчив рожу, передразнил её Влад.—Неужели меня выдало колдовство, которого Его Величество боится также, как южане боятся холодов?—он взмахнул палочкой, и одно из зеркал разлетелось на куски.

—Он находится под тем же заклинанием, что и Дерек.

Влад улыбнулся.

—Какая проницательность! Братство не догадалось. Чистокровные дома не догадались, а их наследники раскрыли нашу тайну! Но боюсь, что вы — кучка несовершеннолетних болванов — допустили ошибку в расследовании. Дерека Уинсли заколдовали, а у короля отняли душу.

Амальтея прижалась к спине Алана, понятия не имея, что это значит. Зато Алан прекрасно понимал, о чём идёт речь.

Когда он попал на обучение к Дэниелу Гррою, а обучение проходили все, кто желал присоединиться к его армии чёрных колдунов, то больше года учился любимому заклинанию своего наставника — переселение душ или, как любил говорить сам Гррой, отниманию души.

Суть заклинания заключалась в том, чтобы подавить духовную сущность соперника, проще говоря, усыпить её, чтобы беспрепятственно войти в тело человека на некоторое время, в среднем не более двух часов в день. Обладая подобными навыками, можно было совершать преступления, не боясь наказания, чем Гррой и его ученики активно пользовались.

Алан полагал, что Лейстат применил то же заклинание по отношению к Бобу и, возможно, усовершенствовал его. Во всяком случае, Алан не помнил, чтобы кому-то ещё удавалось так надолго, почти на месяц, усыпить чужую душу.

—Твой учитель гордился бы тобой.

Заговаривая зубы лжекоролю, Алан думал, как вывести Амальтею из зала. Умом он понимал, что тот, кто скрывался под маской Влада, не сможет навредить девушке по идейным соображениям, но в то же время его сердце было не спокойно. Он не мог предугадать, какой приказ отдал их новый Повелитель.

Мужчина оскалился.

—Наш учитель, Алан. Несмотря на то, что ты покинул ряды его воинов в самый разгар войны, в тот момент, когда мы были так близки к победе, ты по-прежнему остаёшься учеником Дэниела Грроя. Ты навсегда останешься неблагодарным сыном белой колдуньи. До конца своих дней ты останешься чёрным колдуном, Алан Дигеренс.

Алан сжал кулаки.

—Почему ты не нападаешь?—прошептала Амальтея.

—Он не может напасть, леди Амальтея. Судьба Алана предрешена. Он погибнет при любом исходе битвы. Либо от моей палочки, либо от топора палача. Насколько мне известно, тех, кто убивает королей, не вешают, а пытают и обезглавливают. Я сожалею лишь о том, что Ваша жизнь тоже оборвётся в этом зале. Но, как я уже сказал, так будет даже лучше.

Мужчина нарочно медлил. То ли восхищался собственной хитростью, с помощью которой он заманил в ловушку рассудительного неприятеля, то ли наслаждался моментом и испугом Амальтеи. То ли…

Влад кивнул Алану.

—Беги!—Алан толкнул Амальтею и один за другим начал взрывать зеркала.

—Ты всё сделал правильно, Дигеренс!—защищаясь, крикнул король.—Это только наша война!

Амальтея бежала, пожалуй, быстрее голодных драконов, когда те летят на пастбище, чтобы украсть овец. Она была готова поклясться, что ноги несли её в коридор сами, и лишь за дверью она осознала весь ужас происходящего.

—Я как раз искал Вас, чтобы сообщить, что Дерек Уинсли пришёл в себя. Бедняга ничего не помнит и мямлит, как неразумный младенец.—с важным видом сказал Джерард.

Амальтея схватила его за руку.

—Мы должны позвать на помощь!

Джерард кашлянул, но ответить не успел. Его опередил Роман.

—Уходите отсюда.—строго сказал он, хотя прежде Амальтея не слышала от него подобного тона.

—Там Алан!

—Повторяю в последний раз, леди Амальтея. Уходите отсюда. Мы сами разберёмся.—Роман дёрнул на себя дверь, и они с Дженифер, вооружившись волшебными палочками, ворвались в зал.

—Какой удивительный сегодня вечер. Он полон тайн и приключений.

—Мы должны найти дракона!—Амальтея потащила сопротивляющегося Джерарда в башню алхимиков.

Ей повезло, что вечно нудящий всезнайка Джерард Уорелл знал все ходы и выходы в королевском зале. Без лекции о том, как этот замок строился, конечно, не обошлось, но привести её к заветной двери он всё-таки сумел.

Разумеется, комната была заперта. Правда, замок показался Амальтее до боли знакомым.

—Я привёл Вас в башню. Теперь Вы меня отпустите?

—Как же тебя открыть,—бормотала Амальтея, пока вертела замок в руках.

—Леди Гррой, я могу идти?—спросил Джерард.—Леди Гррой, я ухожу.

—Сэр Уорелл, или в самом деле уходите, или продолжайте топтаться на месте молча.

Джерард поджал губы.

—Чтобы открыть этот замок, Вам понадобится огонь. И не надо на меня так смотреть! Между прочим, это Ваши предки придумали запирать двери на колдовство и драконьи языки!

Амальтея вспомнила, где видела такой же замок. С его помощью Алан запирал восточное крыло их замка.

—Ради всех Богов! Здесь нет никаких сложностей!—Джерард снял со стены факел и поднёс его к замку.—Ад люцимус!

Амальтея изо всех сил пыталась скрыть удивление, но бегающий взгляд и вытянутое лицо её выдали.

—Я не буду отвечать на Ваши вопросы.

Амальтея не собиралась его ни о чём спрашивать, но Джерарда это мало волновало.

—Когда я был ребёнком, мама рассказала мне, что Гррои могут разговаривать с драконами. Я расстроился, узнав, что родился Уореллом, а не Грроем. Я очень хотел разговаривать с драконами, которых никогда не видел.

—Сэр Уорелл, мы обсудим причины Вашего несчастного детства позже.

Амальтея прошла в комнату, в обитель старика Эдди, в башню алхимиков, где Эдуард Гррой заставил Братство выпить сыворотку. В место, которое Алан Дигеренс ненавидел больше всего на свете. В место, которое искалечило ему жизнь.

Жёлтый глобус, давно заснувший в объятиях паутины, поблёскивал от падающей на него тени факелов. По распоряжению Влада стражники ничего здесь не трогали: все книги, склянки и записи Эдди находились там, где их оставил бывший король. Уборка не входила в обязанности слуг, поэтому Джерард начал задыхаться от пыли сразу же, как только сюда зашёл. От служащих замка требовалось лишь следить за тем, чтобы огонь в башне алхимиков никогда не гас, и запирать помещение на замок, чтобы любители варить зелья не рыскали на полках в поисках сохранившихся ингредиентов. Особенно, когда желающих закончить дело старика Эдди и создать, наконец, эликсир вечной молодости, было полкоролевства, и часть из них служила в Братстве.

Два книжных шкафа по противоположным стенам, забитых всем, чем при жизни пользовался дед Амальтеи, глобус, стоявший на смастерённом наспех деревянном столе, дверь и наглухо закрытое грязное окно напротив двери,— всё, что представляла собой башня алхимиков.

С умиротворением на лице Амальтея трогала всё, что попадалось ей под руку: глобус, книги, углы стола. Она прикасалась к растениям на стене, к точь-в-точь таким же, какие выращивала в доме на Огненных землях Джин Стенли и словно чувствовала свою причастность к месту, в котором по её мнению творилась история.

—Повзрослев, я понял, от какой участи Боги избавили Уореллов.—Джерард кашлял, бил себя в грудь, но продолжал говорить.—Помимо языка Грроям досталась от драконов их сила, жестокость и магия.