Потерянная книга Энки

ПРЕДИСЛОВИЕ

В представленной читателю «Потерянной книге Энки» её автор, 3. Ситчин, завоевавший оглушительную популярность на Западе, выпустив серию книг «Хроники Земли» (The Earth Chronicles), которые стали бестселлерами, делает попытку ответить на самые сложные вопросы, издревле волновавшие человечество и все ещё вызывающие горячие дискуссии в научном сообществе. В этом произведении он в очередной раз бросает вызов устоявшимся и «общепризнанным» теориям как в области естественных, так и в области гуманитарных наук, вызвав тем самым бурю негодования в среде консерваторов из научного бомонда. Происхождение Вселенной и планеты Земля, происхождение высшей силы, которую мы называем Богом или богами, как и по каким причинам возник сам человек и человеческая цивилизация со всеми её атрибутами (религией, искусством, ремёслами, письменностью и т. д.) — вот лишь небольшой круг вопросов, которые были озвучены и получили новую трактовку в данной работе. Судя по откликам на ранее переведённые на русский язык работы 3. Ситчина, наибольший резонанс, как среди его оппонентов, так и среди его сторонников, вызвала выдвинутая им гипотеза о существовании двенадцатого элемента Солнечной системы — планеты Нибиру, которая упоминается в вавилонских космогонических мифах. И это не удивительно, ведь именно она, по мнению автора гипотезы, стала причиной возникновения нашей планеты, и именно её обитатели, прибыв на Землю приблизительно 445 тысяч лет тому назад, положили начало истории, как самого человека, так и всей человеческой цивилизации. Кроме того, автор связывает её не только с нашим прошлым, но и нашим будущим. Планета Нибиру, орбитальный цикл которой, по Ситчину, составляет примерно 3600 земных лет, время от времени приближается к Земле, вызывая глобальные изменения и катаклизмы, и следующего сближения с ней нам следует ожидать уже в 2085 году. Эта гипотеза нашла отражение во многих его работах, в том числе и в этой. Но мне бы хотелось остановиться на «вечном» вопросе, который занимает умы людей, возможно, на протяжении всего времени существования Homo sapiens, и является в данной работе одним из ключевых и интригующих моментов. Эго — история возникновения самого человека, которая нашла отражение в мировоззренческих системах всех народов, как исчезнувших к настоящему времени, так и ныне Здравствующих, и в многочисленных научных трудах. Тем не менее, поиск ответа на этот вопрос продолжается, поскольку все ещё нет единого мнения на этот счёт. Она по-разному трактуется в разных культурах и религиях, да и научное сообщество пока ещё не даёт однозначного ответа. «Потерянная книга Энки» — это продолжение поиска в этом направлении, но в новом ключе, который приводит автора к неожиданному заключению.

В чём же состоит новизна его теории и почему она вызывает столь бурную Реакцию и неоднозначные оценки? На самом деле, идея о том, что человек своим происхождением обязан космическим силам (будь то вселенский разум, небесные божества или инопланетные пришельцы), стара как мир и нашла отражение в различных религиозно-мировоззренческих системах, в философских учениях и взглядах многих учёных, включая тех, кто непосредственно занимался или занимается космическими исследованиями. Вполне резонно, что 3. Ситчин, являясь гуманитарием (историк и лингвист), использует в качестве первичного материала различные древние письменные источники (шумерские, аккадские, вавилонские и др.), однако для анализа и трактовки древних идей он не ограничивается сугубо гуманитарными методами и данными, а довольно смело использует последние открытия в естественнонаучных областях знания, в частности генетики, предполагая, что пришельцы с планеты Нибиру, которых он отождествляет с персонажами шумерской мифологии Ануннаками (те, что пришли на Землю с небес), создали первых людей с помощью генной инженерии. Тем не менее, эта идея оригинальна, и её новизна заключается, на мой взгляд, прежде всего в её синкретизме, то есть синтезе различных гипотез, которые в той или иной степени получили развитие раньше, но это развитие происходило параллельно, притом каждая из них была альтернативой другим и даже опровергала их. Чтобы проиллюстрировать эту мысль, необходимо совершить краткий экскурс в историю проблемы.

Трудно, а точнее невозможно, дать даже приблизительное число всех концепций о происхождении человека, которые возникли в глубокой древности и все ещё «актуальны» в некоторых традиционных культурах и современных мировых религиях, и в современной истории, нашедшие отражение в различных научных трудах. Однако все эти идеи можно объединить в три основные группы. Первая — это так называемые креационистские концепции, которые, как подсказывает сам термин (от лат. creatio — сотворение, создание), основываются на идее о том, что человек был создан неким высшим существом или существами (Богом или богами, духом или духами и т. д.). Хотя термин «креационизм» применяется обычно в отношении христианства, тем не менее, по существу он отражает точку зрения на этот вопрос большинства как современных, развитых религий, так и архаичных религиозно-мировоззренческих систем. В антропогоничных мифах боги, демиурги или культурные герои лепят первочеловека из различных материалов[1], но, пожалуй, самым «излюбленным» материалом Творцов всех времён и народов была глина или земля. Например, в египетской мифологии бог-творец Хнум лепит людей на гончарном круге, в греческой мифологии Прометей создаёт их из глины и т. д. Если посмотреть ещё шире и глубже, охватывая мифологию народов, не знавших письменности, то мы обнаружим, что этот элемент присутствует в сюжетах о сотворении человека практически повсеместно. В мифе ирокезов (индейцы Северной Америки) Иоскеха лепит первых людей из глины по своему отражению в воде. В мифе индейцев кахуилла демиург Мукат создаёт тела людей из чёрной грязи, вынутой из собственного сердца, а Темайауит, аналогично ему, лепит людей из белой земли, вынутой также из своего сердца. В алтайской мифологии Ульгем создаёт первых семь человек из глины и камыша. На Африканском континенте мы также сталкиваемся с подобным явлением. Верховное божество догонов, Амма, делает первую человеческую пару из сырой глины. Миф о создании человека из земли известен практически всем древним индоевропейским мифологиям, и неслучайно латинское слово homo, то есть «человек», связано со словом humus — «земля». О древности этих представлений говорят также многие артефакты, в частности антропоморфные терракотовые статуэтки, которые обнаруживаются практически во всех неолитических культурах, ранние из которых восходят к 10-му тысячелетию до нашей эры. Можно также предположить, что глина и земля, воспринималась как некая жизнетворная субстанция на самой ранней стадии существования человека, который, очевидно, не случайно при захоронении своих сородичей помещал их в земляную яму, придав усопшему форму эмбриона и посыпав его тело охрой, символизирующей кровь, очевидно, желая тем самым вернуть его к жизни. Наконец, всем нам хорошо известно ветхозаветное предание: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Бытие 2:7), которое отражает точку зрения на этот вопрос значительной части населения нашей планеты. Как полагают многие специалисты, включая 3. Ситчина, этот ветхозаветный сюжет был заимствован авторами библейских текстов из других, гораздо более древних источников, шумерских. Разумеется, шумеры не могли оказать прямого влияния на древнееврейскую литературу, потому что сами исчезли задолго до того, как появились евреи. Однако нет никаких сомнений в том, что шумеры многое дали хананеям, непосредственным предшественникам евреев в стране, которая позже стала называться Палестиной, а также соседним народам — ассирийцам, вавилонянам, хеттам, хурритам и арамеям[2]. Именно поэтому в качестве отправного момента для развития своей гипотезы 3. Ситчин обращается к шумерским источникам и связывает акт творения с шумерскими персонажами Энки и Нинмах (первые из тех, кто прибыл на Землю с планеты Нибиру и ставшие впоследствии богами), которые, согласно шумерской мифологии, лепят первых людей из глины подземного мирового океана[3]. Глина (а точнее некоторые элементы земли) также присутствует в представленной автором трактовке шумерских мифов, но он развивает и дополняет её, опираясь на научные гипотезы и открытия.

На протяжении большей части истории люди верили в то, что первочеловек, из какого бы материи он ни создавался, своим происхождением обязан высшим силам. Эта концепция долгое время не имела альтернатив, однако уже в период античности некоторые философы и учёные[4] озвучили идею о естественном происхождении человека; кое-кто из них (Аристотель, Плиний, Гален) уже тогда размышляли о поразительном сходстве человека и обезьяны, положив тем самым начало новому взгляду на происхождение человека. Впрочем, концепция естественного происхождения человека не получала должного развития вплоть до конца XVII века[5], когда креационистская теория, которая прежде казалась непоколебимой, под натиском новых идей дала трещину. С зарождением научной приматологии и других естественнонаучных и гуманитарных дисциплин в XVIII–XIX вв. появляются публикации целого ряда учёных (П. Кампера, Ж.-Л. де Бюффона, Ж.-Б. Ламарка, Ж. Кювье, Ч. Лайеля, конечно, Ч. Дарвина, а также его последователей Т. Гекели и Э. Геккеля и. мно-гих других), которые привели к появлению теории эволюции и учению об антропогенезе, определившим основное направление исследований в данной области на все последующие годы вплоть до настоящего времени. Хотя эта теория существует недолго, по сравнению с концепцией «глиняного первочеловека», она довольно быстро овладела умами учёных и оказала огромное влияние на мировоззрение людей вообще, пошатнув прежние основы и догматы, и в значительной степени спровоцировала процесс секуляризации[6] общества в христианском мире.

Эта теория настолько укоренилась в научном мире, что вопрос о происхождении человека разумного многим тогда казался почти решённым: оставалось лишь создать достаточную доказательную базу для её подтверждения, то есть собрать эмпирический материал (останки различных «переходных» видов), который бы позволил воссоздать «генеалогию» человечества и эволюционный путь его развития, образно представленный Ч. Дарвином в виде древа с ветвями, происходящими из одного корня. Однако этот путь познания, ставший невероятно популярным и суливший скорое открытие тайны человека, оказался в действительности гораздо длиннее и сложнее, чем предполагалось ранее. В представлениях современных учёных «древо эволюции», в конце концов, утратило свой первоначальный вид: оно уже не выглядит таким стройным, его ветвей стало гораздо больше, иногда они проходят параллельно, некоторые из них переплетаются, другие внезапно обрываются, становясь «тупиковыми»[7]. Именно поэтому многие исследователи отказались от этого образного сравнения. Кроме того, до сих пор нет единого мнения относительно главного вопроса: что же сделало из обезьяны человека? Многие современные учёные придерживаются положения Дарвина о том, что подобным метаморфозам способствовало изменение способа передвижения предков человека: переход к прямохождению предшествовал развитию кисти и головного мозга и впоследствии привёл к развитию речи и мышления. Но помимо этого, возникало множество других гипотез (различные варианты мутационизма, гипотеза фетализации и т. д.), которые идут вразрез с гипотезой о двуногости, которая в настоящее время все ещё остаётся основной. Новейшие исследования в области генетики значительно приоткрыли завесу тайны и в то же время расшили круг вопросов, связанных с этой проблемой. Так, изучение генома человека и животных показало, что по составу генома человек и его ближайший родственник очень похожи, однако по степени активности генов, ответственных за мозг, они сильно отличаются (у первого они в 5 раз активнее, чем у последнего). Но возникает вопрос, когда и по какой причине гены человека активизировались.

Создаётся впечатление, что в настоящее время теория эволюции испытывает определённый кризис и нуждается в некоторых отступлениях и пересмотре отдельных положений и подходов. Именно это и пытается сделать 3. Ситчин в своей интерпретации шумерских мифов о сотворении человека, увидев в манипуляциях Энки и Нинмах, которые сначала создают уродов, но, в конце концов, путём экспериментирования получают совершенного человека, процесс эволюции и отбора, правда не естественного, как у Дарвина, а вполне осознанного. Кстати сказать, мотив творения человека путём проб и ошибок присутствует во многих антропогоничных мифах, например у древних скандинавов, африканцев и индейцев. Развивая этот сюжет в духе теории эволюции, 3. Ситчин также вводит в него главный объект — человекоподобное существо (гоминид), которое отсутствует в известных нам шумерских мифах. Однако нужно помнить, что шумерская мифология дошла до нас в весьма фрагментарном виде, к тому же миф — литературное произведение, где реальность, если она в них отражена, представлена в весьма завуалированном виде. К тому же, создание мифологии — это длительный процесс, в результате которого изначальные сюжеты трансформируются, утрачивая одни элементы и вбирая другие по мере того, как в целом меняется жизнь и мировоззрение самих людей. И шумерские мифы — не исключение, к тому же те, что дошли до нас на глиняных табличках, относятся к эпохе, когда уже существовала письменность, то есть к довольно позднему времени истории человечества. Между тем, более древние мифы, которые сохранились лишь в устной традиции, позволяют нам говорить о том, что идея родственной близости человека и обезьяны существовала задолго до появления не только этой научной теории, но и науки вообще. В мире существует множество мифов о том, что обезьяны когда-то были людьми, например у бушменов, которые считают, что бабуины некогда были людьми. Другие африканские народы (бамбути, эфе) верят в то, что шимпанзе — это древний народ, ушедший в лес. А некоторые мифы Тибета и южноафриканского племени хадзапи прямо говорят о том, что человек произошёл от обезьяны.

Глядя на древнейшие тексты сквозь призму новейших открытий, 3. Ситчин предполагает, что высокоразвитые нибируанцы/ануннаки были хорошо знакомы с генной инженерией и использовали её для создания человека. В этом смысле очень интересно изображение в виде двух переплетающихся змей, напоминающих по форме двойную спираль ДНК, символ Нингишзидды, помогавшего Энки и Нинмах создавать людей. С этим же аспектом их знания он связывает так называемые ME, которые часто фигурируют в шумерской мифологии. Среди шумерологов нет единого мнения на тот счёт, что именно означали эти самые ME. По мнению 3. Ситчина, это — «мелкие объекты», своего рода носители информации, содержавшие различные формулы и практически все накопленные ими знания, включая те, что использовались нибируанцами для создания первочеловека и человеческих цивилизаций в целом.

Таким образом, автор книги связывает воедино как минимум две концепции происхождения человека, которые раньше выступали в роли антагонистов по отношению друг к другу и исключали друг друга — креационизм и эволюционизм, и соединяет в одно целое казалось бы несовместимые вещи — науку и мифологию. И все же как его сторонники, так и его оппоненты больше относят его идеи к так называемому космизму. В широком смысле под этим термином понимается мировоззрение, в основу которого положено представление о Космосе и о Человеке, об их неразрывной связи. Идеи космизма охватывают различные сферы человеческой деятельности и знания — философии, культуры, религии и науки, но по-разному трактуют эту взаимосвязь. В связи с развитием космических исследований возникли гипотезы, которые не просто связывают происхождение человека с тем, что происходит в космосе, но допускают, что своим появлением человек обязан инопланетным существам. Большинство подобных гипотез возникли совсем недавно (конец XX — начало XXI века) и пока в основном они находятся в сфере интересов уфологов и прочих сторонников различных подходов, альтернативных научным методам познания мира. Тем не менее, такая идея в последнее время всё больше привлекает к себе внимание представителей научного мира. Сегодня очень многим она кажется фантастичной и утопичной, поскольку имеет под собой недостаточную доказательную базу, и те факты, которые приводят в качестве аргументов её сторонники (типа различных посещений землян пришельцами и проч.), порой не только не убеждают, но, напротив, отвращают многих от подобных предположений.

Идеи 3. Ситчина кажутся порой настолько невероятными, что многие без колебаний относят его работы к жанру фантастики. Однако не будем забывать, что иногда грань между фантастичным и реальным бывает очень зыбкой и в какой-то момент вообще исчезает. Ещё совсем недавно люди писали другу письма, подолгу ожидали ответа, постоянно заглядывая в почтовый ящик, и представить себе не могли, что вот-вот появится «чудо», которое позволит им в любой момент за считанные минуты связаться с любой точкой планеты и обмениваться различной информацией практически в любом объёме. И все же» если подходить к этому вопросу формально, то между фантастикой и научной гипотезой можно усмотреть некоторое различие. Когда речь идёт о фантастике, даже научной, имеется в виду, что основная идея или в целом все произведение — это вымысел автора. Даже если фантастическое произведение основано на каких-либо научных открытиях и фактах, их достоверность не играет ключевой роли, и сам автор не преследует цель приблизиться к истине, а ставит перед собой совершенно иную задачу — вызвать у читателя как можно больше эмоций, и ради этой цели он намеренно искажает действительность. И уж конечно, он не верит в то, что сам пишет, поскольку то, что им написано — плод воображения. В данном случае мы имеем дело с иным явлением, поскольку автор этой идеи преследует вполне научную цель — заполнить те пробелы, которые до сих пор существуют в проблеме антропогенеза, и опирается на «независимые» источники (в частности мифы, Библию, данные естественных наук и др.), а не на собственные фантазии; кроме того, он пользуется для этого научными методами, в частности проверенным и широко используемым в науке методом сравнительного анализа.

Однако следует помнить, что предлагаемый им взгляд на проблему — это гипотеза, а значит, она требует дальнейших научных изысканий для её подтверждения или других, альтернативных, гипотез, опровергающих её. Основные научные оппоненты 3. Ситчина, насколько можно судить по опубликованным материалам, больше связаны с гуманитарными областями знания, в частности с археологией, и являются сторонниками учения об антропогенезе, которое, впрочем, также базируется в основном на гипотезах. В этой связи напрашивается вопрос: стоит ли так упорно оберегать «священную корову», отметая всё, что не вписывается в рамки «общепринятых» теорий? Не лучше ли посмотреть шире и допустить, что в какой-то «крамольной» идее может быть сокрыта истина? Ведь история не раз преподносила нам такой урок, и утвердившаяся в нашем сознании теория эволюции тоже прошла тернистый путь. Достаточно вспомнить хотя бы печальную историю, произошедшую с французским учёным Бюффоном (1707–1788), который предположил, что человека и обезьяну связывает общность происхождения, за что Французская академия наук вынесла решение сжечь его сочинения и потребовала от него публичного отказа от подобных «крамольных» взглядов.

То, что действительно является уязвимым моментом в предложенной автором концепции — это отсутствие ответа на вопрос: существуют ли вообще внеземные цивилизации? Ответ на этот вопрос мог бы подтвердить или опровергнуть теорию 3. Ситчина, как и многие другие гипотезы относительно происхождения и развития человечества. Впрочем, всё, что сказано выше, относится скорее к вводной статье, где автор озвучивает свою гипотезу с научной точки зрения. Что же касается её основного содержания — то это прежде всего литературное повествование. Используя разрозненные фрагменты, сохранившиеся на уцелевших глиняных табличках, 3. Ситчин придаёт этим обрывочным текстам законченный вид, затем «полирует» их, придавая им понятную для нас, современных людей, форму и, в конце концов, сводит их воедино, словно создавая и разноцветных кусочков стекла законченный мозаичный орнамент. Здесь — вся история происхождения Земли, других небесных тел, человека и древних цивилизаций, которая представлена в художественной форме и повествуются от лица бога Энки.

Сама эта форма, которая по стилю напоминает сагу, выбрана не случайно. Ведь сага — это не миф, где игра слов, образов и воображения преобладает над сухими фактами и логикой мышления, а эпическое произведение, в котором различные исторические события воспроизводятся самим очевидцем событий или со слов (сказаний, преданий и тл.) очевидцев. И хотя «Потерянная книга Энки» от первого до последнего слова написана самим Ситчиным, автор глубоко уверен в том, что такая книга должна была существовать, о чём он подробно говорит в своей вводной статье. Как бы мы ни относились к предложенным 3. Ситчиным версиям, я уверена, что прочтение книги, которую вы держите в руках, значительно расширит кругозор тех, кто интересуется историей. Ведь вряд ли среди «неспециалистов» найдётся очень много тех, кто помнит историю Древнего Шумера, тем более имена основных персонажей чрезвычайно интересной мифологии Междуречья. Правда, можно обратиться к оригинальным текстам мифов и эпосов, многие из которых переведены на русский язык, но они, как правило, трудно воспринимаются без определённой подготовки и комментариев специалистов. Прочтение этого лёгкого для восприятия художественного произведения с чрезвычайно захватывающим сюжетом и основанного на историческом материале наверняка пробудит у вас интерес к истории древнего мира, а возможно и к новым научным достижениям, заставив глубже вникнуть в вопросы и проблемы, которые стары как мир, но все ещё продолжают нас волновать, ибо именно любознательность и тяга к познанию делают нас людьми и отличают нас от наших «собратьев».

О. В. Горшунова, доктор исторических наук.