Клаудия Грей Звёздные Воины. Потерянные Звезды

Эта книга посвящается памяти Карен Джонс, подруги и преданной поклонницы. Знакомство с тобой стало удачей для нас.

ПРОЛОГ

Корабль вспорол серое, как сланец, небо столь быстро, что превратился лишь в полоску света и отдаленный визг, почти заглушенный ветром.


— Это челнок типа «Лямбда»! — показал вверх Тейн Кайрелл, подпрыгивая от возбуждения. — Ты это слышал? Слышал, Дальвен?


Старший брат шлепнул его и усмехнулся:


— Ты понятия не имеешь, как выглядит этот челнок. Слишком мелкий, чтобы знать.


— Не мелкий. Это был челнок типа «Лямбда». Понятно же по звуку двигателей…


— Дети, потише, — бросила мать Тейна, не оглянувшись на сыновей. Она была озабочена тем, чтобы подол шафранового цвета платья не волочился по пыли. — Я же говорила, надо было брать корабль. Вместо этого мы теперь бредем пешком в Валентию, словно какие-то нищие.


— В ангарах сейчас творится безумие, — возразил отец Тейна, Орис Кайрелл, презрительно фыркнув. — Тысячи людей пытаются приземлиться, как с разрешением, так и без. Хочешь потратить целый день, сражаясь за место? Лучше уж пешком. Мальчики могут идти весьма шустро.


Дальвен мог; в свои двенадцать он был долговязым и гордился, что перерос младшего брата. Что же до Тейна, то ему этот спуск по неровным горным тропам давался тяжелее. Пока что он был ниже большинства своих одногодков; длинные руки и ноги, намекавшие на будущий внушительный рост, сейчас доставляли лишь неудобства. Русые с медным отливом волосы падали на потный лоб, и он сожалел, что родители не позволили ему надеть любимые ботинки вместо этих новых и сияющих, что давили на каждом шагу. Впрочем, он бы выдержал и более трудный путь, чтобы наконец увидеть истребители СИД и челноки — настоящие космические суда, а не какие-нибудь там старые и неуклюжие V-171.


— Это был челнок типа «Лямбда», — пробормотал он, надеясь, что Дальвен не услышит.


Но тот услышал. Старший брат напрягся, и Тейн приготовился. Дальвен никогда не бил его всерьез, когда родители были поблизости, но слабые тычки или пинки предупреждали о том, что худшее наступит позже.


Однако на этот раз Дальвен ничего не сделал. Может, был слишком занят предвкушением намеченного на этот день зрелища — демонстрации фигур высшего пилотажа в исполнении кораблей Имперского Флота.


Или, может, брат надулся из-за того, что Тейн определил корабль, который сам он опознать не смог.


«Он говорит, что собирается поступать в Имперскую Академию, — подумал Тейн, — но это лишь чтобы придать себе крутизны. Дальвен не знает все корабли так, как я. Он не изучает пособия и не практикуется на планере. Дальвен никогда не станет настоящим пилотом. А я стану».


— Надо было оставить Тейна дома с горничной-дроидом. — Теперь стало окончательно ясно, что Дальвен дуется. — Он слишком мал для всего этого. Через час домой запросится.


— Не запрошусь, — настаивал Тейн. — Я уже достаточно взрослый. Разве нет, мама?


Ганьер Кайрелл рассеянно кивнула:


— Конечно, ты достаточно взрослый. Ты родился в один год с самой Империей, Тейн. Никогда не забывай об этом.


Как он мог забыть, если она успела ему напомнить уже по крайней мере раз пять только за это утро? Но мальчик не стал ничего говорить, чтобы не словить очередной тычок от Дальвена или, того хуже, схлопотать от отца, чьи слова могли ранить больнее ножа.


Тейн почувствовал, что отец с братом смотрят на него, ожидая любого проявления непокорности или слабости. Тейн отвернулся и сделал вид, что смотрит вниз, на цель их путешествия — город Валентия, чтобы ни отец, ни Дальвен не смогли увидеть выражения его лица. Всегда было лучше, если они не знали, о чем думал Тейн.


О матери он не беспокоился. Она вообще редко его замечала.


Ветер забрался ему под плащ, расшитый синим и золотым, и Тейн поежился. Другие миры наверняка теплее. Ярче, радостнее, больше полны жизнью и развлечениями. Он верил в это, несмотря на то что никогда в жизни не бывал на других планетах. Однако невозможно было представить, чтобы во всей огромной Галактике не нашлось мест получше, чем это.


Джелукан был заселен совсем недавно по галактическим меркам, возможно, потому, что мало кому довелось настолько отчаяться, чтобы претендовать на малопригодный для жизни кусок камня на самой границе Внешнего Кольца. Почти пятьсот лет назад первая группа поселенцев была сослана сюда из другого, такого же неприютного мира. Они выбрали не ту сторону в какой-то гражданской войне, или что-то вроде того. Тейн не знал подробностей. Родители сказали ему лишь то, что эти первопоселенцы высадились в долине практически нищими и едва могли поддерживать собственное существование.


Истинная цивилизация появилась позднее, сто пятьдесят лет назад, со второй волной переселенцев, которые прибыли сюда по доброй воле в расчете на удачу. Они сумели наладить горнорудную добычу и влиться в галактическую экономику, построив современную жизнь в горах, в отличие от людей из долин, которые жили как кочевники до технологического века. Конечно, они тоже были джелуканами, но довольно недружественными, замкнутыми и гордыми.


Может, все потому, что долинные кланы до сих пор помнили, как и почему оказались на этой ледяной обочине Галактики. Если так, Тейн их не винил.


— Жаль, сам Император не сможет присутствовать, — сказала мать. — Правда, было бы здорово увидеть его своими глазами?


«Как будто Император когда-нибудь здесь появится». Тейн знал, что лучше не произносить такое вслух.


Предполагалось, что все должны любить императора Палпатина. Все говорили, что он был самым храбрым и умным созданием в Галактике, что он принес порядок после хаоса времен Войн клонов. Интересно, что в этом было правдой. Конечно, Палпатин сделал Империю сильной, но и сам превратился в самого могущественного человека в ней.


На самом деле Тейна не волновало, был ли Император приятным человеком или нет. Приход Империи стал хорошим событием, потому что она пришла на кораблях. Это единственное, что Тейн хотел увидеть. А потом, позже, научиться летать на них.


И наконец улететь отсюда, чтобы никогда не вернуться.

* * *

— Сиена! Смотри на тропу, а то упадешь!


Сиена не могла оторвать глаз от серого неба. Она могла поклясться, что слышала рев челнока типа «Лямбда», и больше всего на свете хотела его увидеть.


— Но, мама, я точно слышала корабль.


— Вечно у тебя на уме корабли да полеты. — Ее мать Верин мягко усмехнулась, взяла дочь и посадила ее на последнего в гурте мууньяка, которых они вели в Валентию. — Вот. Побереги силы для большого парада.


Сиена зарылась руками в мохнатую шерсть мууньяка. Приятно пахло мускусом и сеном. Домом.


Взглянув вверх, она увидела лишь тонкую линию в облаках — исчезающее свидетельство присутствия корабля. Девочка вздрогнула от волнения, но затем вспомнила, что нужно надеть кожаный браслет на запястье. Сжимая кожу пальцами, Сиена прошептала:


— Посмотри моими глазами.


Теперь ее сестра Уиннет могла это увидеть. Сиена проживала свою жизнь за них обеих и никогда не забывала об этом.


Отец, наверное, услышал ее, потому что грустно улыбнулся. Значит, и он тоже подумал о Уиннет. Но он лишь погладил дочь по голове и завел ей за ухо непослушный черный локон.


Наконец спустя два часа подъема в гору они добрались до Валентии. Сиена никогда раньше не видела настоящего города, лишь на голограмме; родители редко покидали их дом в долине и до сегодняшнего дня никогда не брали ее с собой. Широко распахнутыми глазами она смотрела на здания, вырубленные в белесых скалах, — некоторые из них были в десять или пятнадцать этажей. Они тянулись вдоль горы, насколько хватало глаз. Возле зданий раскинулись палатки и навесы, выкрашенные в яркие цвета и украшенные бахромой или бусинами. На шестах, воткнутых в землю или вмурованных в камень, развевались имперские флаги.


На улицах толпилось больше людей, чем она видела за свои восемь лет. Здесь продавали еду и сувениры к великому событию — имперские стяги или маленькие голограммы Императора, доброжелательно улыбающегося и прозрачного над небольшим радужным диском. Большинство же народу, однако, двигалось в том же направлении, что и семья Сиены, — на церемонию. Даже несколько дроидов катились, парили или сновали в толпе, и каждый был более блестящим и явно намного более современным, чем единственный потрепанный дроид-резчик в ее деревне.


Эти люди и дроиды были бы гораздо очаровательнее, если бы не толпились на ее пути.


— Мы успеем? — спросила Сиена. — Я не хочу пропустить корабли.


— Мы не опоздаем, — вздохнула мама. Она повторила это уже много раз за день, и Сиена знала, что должна сохранять спокойствие. Но затем Верин Ри положила руки на плечи юной дочери; сколь бы ни было мягким это движение, мууньяк понял, что нужно остановиться. Полинявший черный плащ мамы развевался вокруг ее слишком худого тела. — Знаю, что ты волнуешься, дорогая. Это пока самый важный день в твоей жизни. Почему бы тебе не нервничать? Но сохраняй веру. Империя будет ждать, когда мы закончим это путешествие в гору, когда бы это ни случилось. Хорошо?


Мамина улыбка согрела Сиену, словно солнечный свет.


— Хорошо.


Не важно, когда они закончат восхождение. Империя всегда, всегда будет ждать ее.


Как и обещала мама, когда они добрались до загонов, оставалось еще достаточно времени. Но пока родители оплачивали смотрителю один день в коррале и корм для мууньяка, Сиена услышала смех.


— Явились на имперскую церемонию на вонючем мууньяке! — вопил подросток из второй волны. Яркий красный цвет его плаща напоминал Сиене открытую рану. — Да они же все здесь провоняют!


Сиена почувствовала, как зарделись щеки, но ничего не ответила задирам и даже не посмотрела на них. Вместо этого она похлопала мууньяка по боку; животное моргнуло ей, спокойное, как всегда.


— Мы вернемся за тобой позже, — пообещала она. — Не скучай.


Никакие насмешки глупых подростков не могли заставить ее стыдиться зверя. Она любила и его, и его запах. Тупые поселенцы второй волны просто не понимали, что значит сродниться со своими животными и землей.


Тем не менее теперь, увидев сотни людей второй волны, в длинных шелковых плащах и роскошных стеганых одеждах, Сиена посмотрела на собственное светло-коричневое платье и почувствовала себя нехорошо. Прежде ей нравилось это платье, потому что ткань была чуть светлее тона ее кожи и хорошо смотрелась на ней. Теперь девочка заметила потрепанный подол и выползшие нитки на рукавах.


— Не позволяй им влиять на тебя. — Лицо отца стало напряженным, зажатым. — Их время ушло, и они об этом знают.


— Парон, — прошептала мать, стиснув руку мужа, — говори тише.


Отец заговорил вновь, с большей осторожностью, но еще большей гордостью:


— Империя уважает тяжелый труд. Абсолютную верность. Ее ценности такие же, как наши. Эта вторая волна — ПОТЕРЯННЫЙ народ — они не думают ни о чем, кроме наполнения собственных карманов.


Это означало «зарабатывать деньги». Сиена знала, потому что отец часто говорил об этом, всегда упоминая о людях второй волны, что жили на самых высоких горах. На самом деле она не понимала, что же плохого было в зарабатывании денег. Но было кое-что важнее… особенно честь.


Сиена и все остальные обитатели долин Джелукана происходили от лоялистов, изгнанных с родного мира после свержения их короля. Эти люди, все как один, выбрали изгнание, но не предательство. Какой бы тяжелой ни была жизнь на Джелукане — в непрестанном труде и бедности, — люди долин до сих пор гордились выбором предков. Как и любой ребенок в долине, Сиена выросла со знанием, что ее клятва и честь были единственным по-настоящему важным богатством.


Пусть вторая волна толчется вокруг в новых одеждах и сверкающих украшениях. Простой плащ Сиены был соткан матерью, покрыт катышками от меха мууньяка; кожаный браслет переплетался заново и увеличивался по мере того, как росла сама Сиена, чтобы всю жизнь украшать ее запястье. Она владела немногим, но все ее имущество, все, чем она владела, имело значение и ценность. Люди с гор не могли этого понять.


Словно читая мысли дочери, Парон Ри продолжил:


— Теперь у нас будут иные возможности. Лучше. Мы уже видели это, не так ли?


Мать Сиены улыбнулась, плотнее обернув бледно-серый шарф вокруг головы. Всего три дня назад ее выдвинули на руководящую должность в ближайшей шахте — обычно такие места люди второй волны приберегали для себя. Но сейчас Империя менялась. Все изменится.


— У тебя будет более широкий выбор, Сиена. Шанс сделать больше. Стать кем-то большим. — Парон Ри улыбнулся дочери с суровой, но несомненной гордостью. — Сила проследит за этим.


Насколько Сиена могла судить по немногочисленным голограммам, что ей доводилось смотреть, немногие в Галактике теперь верили в Силу — энергию, что позволяла стать единым целым со вселенной. Даже она порой задумывалась, существовали ли на самом деле такие существа, как рыцари-джедаи. Удивительные сказки, которые старейшины рассказывали о доблестных героях со световыми мечами, способных подчинять умы, перемещать по воздуху предметы, наверняка были всего лишь вымыслом.


Но Сила должна была быть реальной, ведь это она привела Империю на Джелукан, чтобы навсегда изменить их будущее.

* * *

— Народ Джелукана, сегодняшний день олицетворяет собой и конец и начало, — сказал старший имперский чиновник на празднике, человек, который назывался «гранд-мофф Таркин».


Сиена знала, что это титул и имя, но не была уверена, что из этого чем является. Было ли «гранд-мофф» титулом, а Таркин — именем, или его имя было «Мофф Таркин», а титул — «гранд»? Она спросит позже, когда вокруг не будет празднослоняющихся людей второй волны, насмехающихся над ее невежеством.


Таркин тем временем продолжил:


— Это последний день вашей изоляции от остальной Галактики. Отныне Джелукан вступает в новое и славное будущее, дабы занять свое законное место в Империи!


Раздались аплодисменты и радостные крики, и Сиена хлопала вместе со всеми. Но от ее внимательных глаз не укрылось, что было в толпе несколько человек, которые не хлопали и не кричали, — в основном это были старейшины, родившиеся до Войн клонов. Они стояли спокойные и мрачные, словно на похоронах. Или как свидетели публичной казни. Одна седая женщина с бледной кожей склонила голову, по щеке скатилась слеза. Сиена подумала, что, быть может, ее сын или дочь погибли в войне, и вид всех этих солдат напомнил ей о потере и опечалил в такой счастливый день.


А вокруг действительно было много солдат — офицеров в хрустящих черных или серых мундирах и штурмовиков в сияющей белой броне. И казалось, кораблей было почти столько же, сколько войск: истребители СИД — с четкими линиями, черные, словно обсидиан; ударные крейсеры — серые, как горный гранит; а высоко на орбите, сияя, подобно южной звезде в утреннем свете, мерцали несколько искр, которые на самом деле, как знала Сиена, были звездными разрушителями. Говорили, что каждый корабль такого класса был больше всей Валентии в два или три раза.


Сама мысль об этом наполнила сердце Сиены гордостью. Теперь она стала частью Империи — не только ее планета, но и она сама. Империя правила всей Галактикой. Мощь Имперского Флота превосходила любую другую боевую силу в истории. Вид кораблей, пролетавших над головами строгими группами, никогда не отклонявшихся от предписанных путей, заставлял девочку трепетать от восторга.


То были воплощенные сила, величие, мощь. Именно такого рода честь и дисциплину ее учили ценить, хоть она и не мечтала о том, чтобы приобщиться к ним. «Нет и не может быть ничего прекраснее», — думала она.


Разве что возможность однажды самой полететь на одном из этих кораблей.

* * *

Гранд-мофф Таркин все говорил, произнося что-то о сепаратистских мирах, на какое-то время заставив всех зрителей почувствовать себя неуютно, но затем вернулся к теме великой Империи, предмету всеобщей гордости. Сиена радовалась вместе с остальными, но затем целиком сосредоточилась на ближайшем корабле, таком же челноке, какой видела в небе. Если бы она могла рассмотреть его поближе…


Может, после церемонии.

* * *

Когда речи и музыка смолкли, Кайреллы отправились на частный прием для встречи с Очень Важными Должностными Лицами и велели Дальвену присматривать за Тейном. Пока родители говорили о своем, Тейн мысленно прикидывал, как быстро старший брат оставит его, чтобы удрать к друзьям. «Пять минут, — решил он. — Ну, шесть».


В этот раз он переоценил Дальвена: тот покинул младшего брата уже через три минуты.


Но Тейн мог и сам о себе позаботиться. Что важнее, он мог теперь подобраться ближе к имперскому ангару.


Хотя большинство имперских судов уже вернулись обратно на звездные разрушители или в один из новых строившихся объектов на южном плато, часть еще оставалась в имперском ангаре. Ближайшим оказался челнок типа «Лямбда», такой же, какой Тейн видел в небе.


Разумеется, все предупреждающие знаки предлагали держаться подальше. Но взрослые могут думать, что маленькие дети не умеют читать. Тейн полагал, что был достаточно маленьким, чтобы использовать это оправдание, если кто-нибудь вдруг его поймает.


Он лишь хотел посмотреть на корабль вблизи — быть может, даже прикоснуться к нему, всего разок.


Мальчик пробрался за трибуну, возведенную для ораторов, а затем нырнул под нее. Хоть Тейну и приходилось пригибаться, он мог таким образом проделать незамеченным почти весь путь до ангаров. Выбравшись наружу, он с гордостью улыбнулся, но тут же с разочарованием увидел, что не одному ему в голову пришла эта идея. Несколько детей, знакомых ему по школе, тоже собрались поблизости: мальчишки чуть старше, которые ему никогда не нравились, и тощая девочка в потертой одежде, выдававшей в ней человека из долин. Рядом с блестящими красно-золотыми одеяниями мальчишек ее коричневое платье напоминало Тейну осенний лист.


— Что ты здесь забыла, долинная грязнуля? — спросил Мотар Дрик. На его широком лице красовалась еще более мерзкая ухмылка, чем обычно.


Полная благоговения улыбка исчезла с лица девочки, когда она перевела взгляд с челнока на задир.


— Просто хотела посмотреть на корабль. Как и ты.


Мотар сделал неприличный жест:


— Вали в свой хлев и выноси помои. Там твое место.


Девочка не сдвинулась с места. Вместо этого она сжала ладошки в кулаки:


— Выноси я помои, начала бы с тебя.


Тейн громко рассмеялся. Некоторые из мальчишек увидели его, и один сказал:


— Эй, Тейн, поможешь выбросить мусор?


Они собирались побить девчонку из долины. Шесть против одной. Такой перевес интересовал лишь хулиганов.


Родившись сыном Ориса Кайрелла, Тейн усвоил множество вещей. Выучил, как строго и сурово можно следовать правилам. Узнал, что его брат на жестокость отца реагировал жестокостью к нему, Тейну. Усвоил, что не имеет значения, кто на самом деле прав или виноват, потому что правила устанавливались теми, в чьих руках палка.


И прежде всего научился ненавидеть задир.


— Ага, — отозвался Тейн. — Я выброшу мусор.


С этими словами он ринулся прямо на Мотара.


Этот идиот даже не среагировал на его приближение; он выдохнул с изумленным «уф» и тяжело рухнул на спину. Тейн нанес пару ударов, прежде чем кто-то оттащил его от Мотара. Увидев, что один из мальчишек потянулся к его воротнику, он приготовился к неизбежному удару кулаком по лицу, но тощая девчонка бросилась на нападавшего и вцепилась в занесенную для удара руку.


— Отпустите его! — завопила она.


Двое против шестерых все равно не имели шансов, но девчонка дралась упорно. Тейн знал, что он тоже, в основном потому, что благодаря Дальвену уже научился держать удар и наступать. Тем не менее их загоняли в угол, Тейну разбили губу, и все это грозило кончиться плохо…


— Что здесь происходит?


Все замерли. Всего в пяти метрах стоял гранд-мофф Таркин, окруженный имперскими офицерами и штурмовиками в белых доспехах. При виде их Мотар словно испарился, его подхалимы исчезли следом. Тейн и девочка остались в одиночестве.


— Ну? — спросил Таркин, подходя ближе. Его бледное, костистое лицо словно было вырезано из кварца.


Девочка шагнула вперед.


— Это моя вина, — сказала она. — Другие мальчишки собирались избить меня, а он пытался их остановить.


— Очень глупо с твоей стороны, — сказал Таркин Тейну. Казалось, разговор забавлял его. — Ввязаться в заведомо проигранную битву?


Тейн никогда не соображал так быстро:


— Благодаря вам она не проиграна.


Таркин усмехнулся:


— Значит, сообразил, что скоро прибудет сила помощнее? Отличное стратегическое мышление. Прекрасно, мой мальчик.


Опасность была позади, но девочка из долины, похоже, не знала этого.


— Я не должна была находиться в ангаре, — сказала она, опустив голову. — Я нарушила правило. Но я не хотела совершить что-то бесчестное. Лишь посмотреть на корабли.


— Конечно хотела, — сказал Таркин, наклоняясь чуть ближе к ним. — Это говорит мне о вашем любопытстве к вселенной за границами Джелукана. И вы двое остались, когда остальные дети сбежали. Это говорит мне о вашей храбрости. А теперь я хочу узнать, умны ли вы. Что за корабль у нас тут?


— Челнок типа «Лямбда»! — выпалили они в унисон, а затем переглянулись. На лице девочки медленно расцвела улыбка. Улыбнулся и Тейн.


— Очень хорошо. — Таркин вытянул руку в сторону корабля. — Хотите посмотреть изнутри?


Он имел в виду то, что сказал? Да, именно это. Тейн с трудом верил в свою удачу, когда один из штурмовиков открыл перед ними люк. Они с девочкой забежали внутрь, где все было черным и сияющим и зажглось сотнями маленьких огоньков. Им показали кабину и даже дали посидеть в креслах пилотов. Гранд-мофф Таркин стоял позади, прямой, как флагшток, и его сапоги блестели столь же ярко, как полированный металл вокруг.


— Покажите мне контроль высоты над уровнем моря, — велел он. Оба немедленно указали на нужную шкалу. — Отлично. А где ориентир стыковки? Ну, вы оба молодцы. Как вас зовут?


— Я Тейн Кайрелл. — Интересно, узнает ли гранд-мофф Таркин его фамилию; родители утверждали, что имперским властям она очень хорошо известна. Но лицо Таркина выражало лишь легкое любопытство.


Маленькая девочка ответила:


— Я Сиена Ри, сэр.


Сэр. Он должен был сообразить тоже назвать так Таркина. По крайней мере, Таркин, похоже, не возражал.


— Вы хотели бы служить когда-нибудь Императору или летать на таких кораблях, как этот? Тогда могли бы стать капитаном Кайреллом и капитаном Ри. Что вы об этом думаете?


Тейн раздулся от гордости:


— Это стало бы лучшим событием в жизни. Сэр.


Таркин тихо рассмеялся и повернулся к одному из младших офицеров, стоявших за его спиной:


— Видишь, Пиетт? Никогда не стоит медлить в применении кнута, когда это необходимо. Но есть моменты, когда пряник куда эффективнее.


Тейн понятия не имел, о чем Таркин говорил, но его это и не заботило. Он знал лишь то, что больше не мог представить себе судьбы более славной, чем стать офицером Имперского Флота. Судя по улыбке на лице Сиены, она чувствовала то же самое.


Девочка прошептала:


— Мы должны будем много учиться.


— И тренироваться в полетах.


От его ответа она словно осунулась:


— У нас нет кораблей для практики, а наш единственный симулятор старый.


Конечно, у них в долинах не было хороших симуляторов, и, вероятно, лишь у одного жителя из пятидесяти семей имелся свой транспорт. Тейну на мгновение стало нехорошо, но затем на него снизошло вдохновение.


— Тогда ты можешь тренироваться со мной.


— Правда? — просияла Сиена.


— Конечно.


Многие фигуры можно было выполнить лишь с помощью второго пилота. Ему нужен будет партнер, если он хотел выучиться летать так, чтобы однажды попасть в Звездный Флот Империи.


Кроме того, Тейн был уже практически уверен, что, несмотря на все их различия, они с Сиеной Ри будут друзьями.

Загрузка...