Потерянный Ангел (СИ)

Глава 1 «По ту сторону реальности»

Им отвели отельные апартаменты. Но назвать их отдельными можно было только условно. Как относиться к тому, что дом в котором ты живешь, мебель на которой сидишь и спишь, посуда с которой ешь и сама еда, состоят из чистой энергии. Ройк успел привыкнуть, а друзья еще нет. Они то и дело натыкались на энергетические перегородки, когда пытались идти в этом мире так, как привыкли передвигаться в своем.

— Ройк, твои друзья всегда такие шумные?

— Всегда. Привыкайте. — Ройк сделал мысленное усилие и без движения оказался сидящим лицом к Ванаану, Смотрителю Времени пятого канона. Хотя до этого сидел к нему спиной и вообще находился в соседнем здании.

Духи Эфира до сих пор вызывали у него дрожь во всем теле. Эти существа были неотъемлемой частью своего мира и как и все вокруг состояли из чистой энергии. Они могли принять любую форму, но почему-то выбирали образы прекраснейших из людей. Вот только форма эта выглядела как переливающееся всеми магическими цветами стекло. Короче, они были похожи на ожившие стеклянные статуи.

— Зачем ты звал меня Ванаан.

— Я не звал, я задал вопрос. Для ответа на него не обязательно было сюда перемещаться. Ты, не смотря на заметные успехи, все еще думаешь и мыслишь как человек.

— Я и есть человек.

— Уже нет. — Ванаан позволил себе тень мимолетной улыбки. — Или ты забыл, что прошел испытание и стал Хранителем Пространства первого канона. Ведь именно за этим вы явились сюда? Желаете сохранить свой трехмерный мир?

— Желаем и даже очень. Там наш дом и в нем живут наши друзья и близкие.

— Да, да, ты уже говорил все это и не один раз. — Ванаан, вскинул руки, показывая, что принимает его точку зрения. Этот жест как он сам сказал, он позаимствовал из памяти Ройка, чтобы стать ближе и понятнее им, людям. Сами же Жители Эфира использовали более простой способ общения. Они просто соединяли свои энергии, и обмен информацией происходил непосредственно и безо всяких искажений. Они не раз проделывали подобное с Ройком и он сохранил о слиянии самые приятные воспоминания, но к великому недоумению местных отказывался соединять свое сознание со своими друзьями.

— И мы опять вернулись к тому, с чего начали. Без полного раскрытия сознания, как ты собираешься объединять с ними силу, чтобы породить «Потерянного Ангела» ну и словечко вы придумали. Это же просто механическая сила, заделывающая брешь в дыре вселенной.

— Я знаю, Элеонора уже рассказала к каким выводам успела прийти. И мы начали не с этого. Ты жаловался на моих друзей.

— С этого мы начали разговор, твоя последняя мысль была о нежелании раскрывать сознание перед друзьями.

Ройк вздохнул. Давно пора привыкнуть, что невозможно утаивать свои мысли от жителей Эфира. Здесь любой ребенок мог читать его как открытую книгу.

— Ты опять думаешь о нас в рамках представлений своего мира. У нас нет детей в твоем понимании. Есть просто зарождающаяся искра, которая по мере прохождения слияния со специально отобранными личностями приобретает свой неповторимый опыт и так становится взрослой. Взрослость у нас определяется не количеством прожитого времени, а объемом обладаемой информации.

Ройк молча улыбнулся. С тех пор как он очнулся в своем теле или вернее в том, во что оно трансформировалось, Ванаан стал его опекуном и проводником в мире эфира. Именно на плечи Хранителя Времени старейшие возложили обязанность обучать и направлять новичка в их мире. И раз уж тому каким-то неведомым им способом удалось преодолеть первый канон, то Ройка, и заочно остальных приняли в сообщество равных. Открыв доступ к информации и силе, равной по мощи и величию которой в их таком маленьком трехмерном мире просто не существовало.

— Нет, ну подумайте, они опять шумят. — Ванаан засветился и поставил щиты на комнату, где веселились друзья Ройка вспоминая как они проходили лабиринт сознания.

Сейчас, неделю спустя после возвращения Эйдеса все это было весьма и весьма забавно. Тогда же Ройк умирал с каждым из них. Переживая чувства и боль каждого. Таково было условие Старейших. Он веселился над выходками друзей на острове. Радовался обретению силы Элеонорой. Был полностью согласен с Пером, пожелавшем проучить чертовку на пляже. И испытал грусть воспоминаний во время свадьбы Ривы и Эйдеса. А потом ему стало не до смеха. Его заставили пройти через чувства каждого из друзей. Он знал, чего стоило гордой Риве раз за разом таскаться по балам и принимать ухаживания чужих мужчин. Видел как храбро держалась Элеонора. И умирал от ревности когда понял, что Пер любит его женщину. И его чувство сравнимо по силе с его собственным. Он так и не смог побороть ревность. Потому и не спешил раскрывать свое сознание остальным. Хотя время ой как поджимало.

— Что за глупые бредни. — Возмутился Ванаан, опять легко прочитав его мысли. — Что с того, что парень влюбился в девушку. Она не твоя собственность. Никогда не была и не будет. Сколько можно упираться Ройк?

— Хочешь слияние? — Вдруг предложил Ройк. Он знал, что Ванаан давно этого хочет. Даже запросил разрешения у Старейших, но те оставили это на усмотрение Ройка.

Акт слияния сознаний был делом сугубо добровольным. Как и добровольным было решение каждого из участников слияния насколько открывать свой разум партнеру. До сих пор, все, через что прошел Ройк, касалось только обучения. И не трогало личных воспоминаний. Сейчас же он предлагал полное слияние, когда невозможно ничего утаить, когда двое начинают ощущать себя как единое целое.

— Ты согласен?

Ройк почувствовал как задрожало пространство, откликаясь на движения Духа Эфира.

— Учти, я даю согласие на это только один раз и то только для тебя. Ты не передашь никому ничего из того, что увидишь.

— Я согласен. — Ванаан переместился к нему вплотную и их глаза встретились.

Ройк закрыл глаза и расслабился, ощущая как знакомое оцепенение замедляет движение энергии в его теле. Прикосновение сознания духа было столь мягким, что Ройк невольно усмехнулся и тут же почувствовал смущение Ванаана. Их энергии постепенно переплетались, пока не стали единым целым. Ройк решил не утаивать больше ничего и полностью раскрыл свое Я, не требуя подобного взамен. К его удивлению Ванаан ответил на его искренность такой же искренностью. Ройк перестал понимать кто он. Где его мысли, а где Ванаана. Обе личности воспринимались им как одно и то же. Миг длилось это раздвоение, а потом Ванаан, как более опытный в таких делах разделил их сознания. Ройк открыл глаза, ожидая комментариев.

Ванаан молчал и по его телу пробегали разноцветные всполохи.

— Я не знал. — Наконец изрек он.

Ройк удивился.

— Чего, Ванаан?

— Вы люди, гораздо более сложные существа, чем кажитесь вначале. Теперь я понимаю чего ты боишься, и не буду проводить слияния с твоей подругой. Ведь все, что было в тебе, теперь есть во мне.

— И наоборот. — Вкрадчиво заметил Ройк. — Ты за этим настаивал на слиянии со мной?

— Да. — Дух выглядел смущенным, чего с ним никогда не бывало. Но теперь Ройк знал, что он просто копирует и выдает понятные людям реакции.

— И ты хочешь чтобы я сделал это для вас?

— Кто-то же должен восстановить первоначальное статус-кво.

— Почему я? Почему не Пер или Эйдес? Рива в конце концов?

— Ты раньше них станешь Владыкой. Так что у тебя больше шансов ускорить этот процесс, чем у других.

Ройк расхохотался нелепости ситуации.

Ванаан, тоже позволил себе улыбнуться.

— Забавно вести разговоры о том, что мы и так оба знаем?

— Глупо получается. Прости, Ванаан. Старая привычка.

— Привычки вторая натура?

— Да.

— Так мы договорились?

— Ты и так знаешь ответ.

Не вставая с кресла Ройк переместился к друзьям. Во всем мире эфира, состоящем из чистых потоков энергии их «личные» покои имели некое подобие материальности. Спальни, общая гостиная и другие необходимые только людям помещения состояли из самых плотных слоев, даруя пришельцам некое подобие того, к чему они привыкли. Оказавшись на ногах у дверного проема, за которым слышались голоса, Ройк по старой привычке постучал по дверному косяку и улыбнувшись своей глупости шагнул в гостиную. Почему глупости? Да потому, что стука не получилось и он своим внезапным появлением всех напугал. Голоса разом смолкли. Четыре пары удивленно-испуганных глаз уставились на него, а потом по помещению прошла ощущаемая физически волна облегчения.

— Ройк, а мы как раз о тебе говорили! — Элеонора сбросила оцепенение и счастливо улыбнулась.

— И что именно вы обсуждали в моей скромной персоне?

Ройк сел на появившееся из пола кресло.

— Мы вспоминали про то, как давились твоими яблоками, тогда как любой из нас мог сотворить в своей иллюзии что угодно.

— Эйдес утверждал обратное. Откуда нам было знать, что он не прав. Ведь тогда у нес не было знаний, обретенных здесь.

— Кстати о знаниях. — Встрепенулся Эйдес. — Ты когда-нибудь проходил слияние с Духом Эфира?

— Только что. А в чем проблема?

— Только что? — Элеонора переглянулась с Ривой.

Ройк удивился ощутив испуг девушек, да и Пер с Эйдесом нервничают сверх меры.

— Слияние акт сугубо добровольный и никто не будет принуждать вас силой. Я так понял, что вам предложили слияние как обучение?

— Да. На что это похоже?

— На чтение мыслей. Только вместе с мыслями ты передаешь компаньону все, что происходит в твоей душе и каждый волен решать до каких пределов пускать другого. Ничего сложного или страшного. Учитель в этот момент передаст все знания которыми обладает. Миг и ты закончил школу. Именно так они учатся друг у друга.

— А потом? Что потом с теми воспоминаниями, которые они почерпнут у нас? — Рива заметно нервничала, и Ройк ее прекрасно понимал. Он сам впервые услышав о слиянии долго не мог решиться. Оказалось, он боялся напрасно.

— Это потому и называется слиянием. Ты помнишь все, что увидишь в сознании партнера он навсегда запомнит то, что увидит в вашем. — В один миг вокруг друзей возникли энергетические щиты, как будто это он собрался читать их души. Ройк поднял руки в предупреждающем жесте. — Я повторю еще раз. Вас никто не принуждает открываться полностью. Вы сами устанавливаете тот порог, до которого хотите пустить напарника. Когда со мной проводили магическое обучение, то естественно учителю требовались мои знания о магии, чтобы понять что мне известно и что я в состоянии усвоить за один раз. И никто, не интересовался тем, что я ел на завтрак. Так что здесь нет ничего предосудительного, или какого либо посягательства на ваш внутренний мир.

— Но как быть с индивидуальностью? Что станет, если все будут обладать одним и тем же набором знаний. — Пер выглядел задумчивым и Ройк видел с каким трудом подобные мысли укладываются в голове друга.

— Они же не только делятся знаниями. Они их создают. Как и вы каждое мгновение рождаете новые мысли. Так о каком единообразии может идти речь.

— Тебя именно так обучали? — Элли старалась, очень старалась быть открытой, но ее мысленный щит только утолщался.

— Да. И не жалею об этом.

— И теперь каждый, кто соединял с тобой свое сознание, знает тебя как облупленного?

Ройк улыбнулся Эйдесу.

— Можно и так сказать.

— И если тот дух проведет слияние с кем-то еще, то передаст твои знания другому как часть себя?

Ройк вспомнил слияние с Ванааном. И заговорил медленнее, чтобы донести до друзей то, что понятно пока что ему одному.

— Не всегда. Если вы доверяете своему напарнику настолько, что готовы открыться больше чем это необходимо, но не хотите, чтобы он делился полученной информацией с другими, вы имеете право поставить замок на даруемую информацию. Без вашего разрешения никто не сможет прочесть ее. Я не понял к чему весь этот разговор, вы что боитесь?

— Я не боюсь. — Обиделся Эйдес. — Просто пытаюсь понять чем это мне грозит сейчас и во что выльется в будущем.

— В новые знания, Эйдес. Которые помогут спасти наш мир. Не этого ли мы хотели, когда отправлялись в путь?

Повисла долгая пауза, во время которой каждый осмысливал сказанное. Ройк с интересом наблюдал за друзьями. В каждом из них боролось любопытство с сомнением. Еще бы, У каждого в душе были такие закоулки, которые совсем не хотелось выносить на всеобщее обозрение. Вот только времени на сомнения больше не оставалось. Да и обещания нужно выполнять. Вне зависимости от того к каким последствиям это приведет. Для себя Ройк давно определил, что важно, а что нет. А остальные? Они только-только выскользнули из паутины разума. У них не было и не будет возможности постепенно, от слияния к слиянию, с перерывами на обдумывание усвоенного принять то, что им предначертано. Все обрушится на их еще не окрепшие умы внезапно… сейчас… Как же не хочется этого делать, но деваться некуда. После слияния с Ванааном последние сомнения ушли, оставив только… Что? Долг? Он и раньше руководил всей его жизнью. Смирение? Никогда сие чувство не руководило им. Тогда что?… Неизбежность. Неотвратимость, того что должно произойти. Да так будет правильно сказать.

— Ройк…

Он тряхнул головой, отгоняя ненужные и уже неуместные мысли прочь. Зачем продлевать агонию. Он и так почти сгорел.

— Простите. Задумался.

Глаза друзей не отрывались от его лица. Они так жадно его рассматривали, что он невольно испугался. Что они видят в нем? Вернее кого? Старшего наставника? Так это известно давно. Но откуда такая робость во взглядах. Ладно еще девушки. В столь юном возрасте позволительно искать опору. Но Эйдес то опытный воин и далеко не юнец. Про Пера и говорить не стоит. Так почему они смотрят ТАК? Ждут от него чудес? Так ведь дождутся. Вот только оценят ли они это чудо? Впору завыть от безысходности. Вот только это не облегчит того, что он должен…обязан сделать.

— Есть кое-что о слиянии, что вы должны узнать прежде, чем решитесь на этот шаг.

Он тоже не сводил глаз с друзей. Никто не задал нужный вопрос, но он буквально жег его в их взглядах.

— Первое слияние вы должны пройти со мной. — Ройк говорил тихо и печаль зазвучала в его голосе. Он прекрасно знал, что нет пути назад. Он должен сделать то, что обещал.

— Почему с тобой, а не с духом эфира?

Браво Ваше Высочество, а вы смелее, чем кажетесь на первый взгляд.

— Тому есть несколько причин и прежде чем вы примите решение, я должен кое-что рассказать.

Не в силах смотреть друзьям в глаза он посмотрел в стену и начал рассказ.

— Когда Пер убил меня в иллюзии и я очнулся в этом мире, первое, что сделали Старейшие, подключили мое сознание напрямую к вашим. Вместе с другими Хранителями я был вынужден наблюдать и переживать с вами все то, через что вам пришлось пройти без меня. Но для спасения мира этого мало. В момент смерти каждого из вас они сливали мое сознание с вашим. Так что во мне живет частица каждого из вас. Вы же из-за страха и шока не сохранили воспоминаний обо мне. Настало время исправить эту ошибку. Я открою свое сознание вам без единого сожаления, но на это нужно ваше добровольное согласие.

Чудовищным усилием воли он заставил голову повернуться и посмотреть на друзей. Немая сцена повисла в помещении. В одно мгновение вокруг каждого из них выросли непреодолимые щиты. Ройк горько усмехнулся.

— Поздно вы спохватились.

— Это подло Ройк, и низко. — Рива первой обрела дар говорить. — Так нельзя поступать по отношению к друзьям.

— Я знаю. И поскольку я не такой благородный, как все вы тут сидящие потому меня и выбрали на эту роль. Любой из вас окажись на моем месте, давно сломался бы. Погребенный под обломками совести. Или я не прав?

Элли молча встала и подойдя к нему отвесила звонкую оплеуху. И не сказав ни слова, ушла. Пер тоже ушел. Остались Рива и Эйдес. Зная о друзьях больше, чем они о себе сами. Ройк ожидал подобного, потому стал ждать, молча наблюдая за внутренней борьбой каждого из них. Рива оказалась самой гибкой из всех.

— Если я пройду слияние с тобой, то мне предастся вся информация и о остальных?

— Да. Она конечно будет трехнедельной давности, но для наших целей этого достаточно.

— Ты откроешь мне сознание полностью и без утайки?

— Когда это случится, ты сама поймешь что утаивать что-либо, при таком контакте невозможно.

— И ты готов предать секреты Ордена огласке? — Подал голос Эйдес.

— Эйдес, через месяц не будет не только Ордена но и всего нашего трехмерного мира. Здесь конечно чудесно, но я хочу вновь увидеть солнце и ощутить дуновение настоящего ветра. За спасение мира я готов предать не только Эсселина, но и свою душу.

— Месяц? Так мало? — Рива сглотнула ком в горле. — Так чего же ты тянешь, Ройк. Давай свое слияние.

— Эйдес?

— Я согласен. Но разве можно проводить это втроем?

— Хоть со всем миром. Это же не вопрос количества, а состояния энергии.

Ройк расслабился. Двое узнают о нем правду и расскажут остальным. И тогда Элли простит его. А он, разделив боль с друзьями, простит Пера.

Ройк скорее по привычке, чем по необходимости закрыл глаза и мягко коснулся своим сознанием сознания друзей. Ему не составило усилий направить потоки энергии в нужное русло. И вот он уже Ройк-Рива-Эйдес, переживает все три жизни с самого начала, за мгновение пройдя все от начала до конца. Ройк не утаивал ничего, зачем? Если уж он открылся Ванаану, то чего уж скромничать теперь. Все равно их судьбы тесно сплелись с судьбами Духов Эфира, пополнив их сокровищницу знаний.

Так же мягко как начал, Ройк разделился на три составные части и опять остался один. Открыв глаза, он посмотрел на друзей. Эйдес, был бледен как мел и старательно отводил взгляд. Рива уронила лицо в ладони и беззвучно рыдала. Ройк молчал, давая друзьям свыкнуться с новыми ощущениями.

Первым пришел в себя Эйдес.

— Я и не думал, что из тебя может получиться столь милая красотка.

— Это было весело… — Вспомнив разговор с Ванааном, Ройк улыбнулся. — Прости, тебе больше не нужны комментарии по поводу моих поступков. Ты знаешь их мотивы.

— Ройк это ужасно! — Рива наконец подняла на него заплаканное лицо. — Как можно жить со всем этим?

— Жил, живу и жить буду. — Ответ прозвучал жестче, чем хотелось, но что они хотели разбередив с новой силой старые и не слишком старые раны. — Последнее предательство не единственное и не самое страшное. Наверное у меня со временем выработался иммунитет.

— Как быть с Пером и Элеонорой? — Эйдес посмотрел на вход, как будто ожидал, что они вернутся.

— Никак. Если они не передумают, мы обречены. Ведь нам предстоит проделать тоже самое для того чтобы заделать брешь пространства. Тогда мы будем выкачивать свою силу вовне и не должно быть места на обиды, упреки, оскорбления и прочие эмоции. От того насколько мы будем открыты, зависит сколько силы мы сможем отдать. И от каждой капли будет зависеть спасется мир или умрет. Да что я вам говорю, вы и так не хуже меня знаете.

Ройк оставил их одних переживать свой первый опыт слияния и пошел к себе, впервые за долгое время воспользовавшись ногами как средством передвижения. Ему нужно было время, чтобы подумать. Подумать о том, как вернуть расположение Элеоноры и дружбу Пера. Ведь тот не виноват в своей любви к девушке. Такое просто случается. Но как же больно. Ройк остановился в широком коридоре и потер грудь там, где болело сердце. Великая Жизнь, как все запуталось. Переждав боль, он пошел дальше. Присутствие Элеоноры он почувствовал задолго до того, как вошел к себе. Остановившись в дверях, Ройк смотрел как девушка медленно встала ему навстречу.

— Я пришла поговорить Ройк.

— Давай поговорим.

— О нас.

— Как скажешь Элли.

Он прошел к шкафу и извлек из него нечто более напоминающее одежду настоящего мужчины, чем белые хламиды, что их просили носить Духи Эфира. Повернувшись к принцессе спиной он спокойно переоделся и только застегнув ремень посмотрел ей в глаза.

— Ты хочешь услышать от меня извинения? За этим пришла?

— Было бы хорошо, если бы ты начал с извинений.

— Не дождешься.

— Почему? Ты же подсматривал и подглядывал за нами? Неужели тебе не за что извиниться?

— А тебе Элли? — Вкрадчиво спросил он и подойдя к девушке вплотную взял за подбородок, заставив смотреть себе в лицо. — Неужели тебе не за что просить прощения?

Она упрямо сжала губы, а в глазах полыхнул гнев. Ройк со вздохом отпустил девушку и развалился в кресле.

— Духи Эфира несколько месяцев подглядывали и подсматривали за нами. Но ты не требуешь от них извинений. Почему Элеонора? Или они так возвышенны, так божественны, что им можно, а мне как человеку недозволенно знать что происходит в твоей душе?

— Я чувствую себя грязной. — Закричала она ему в лицо. — Как будто мою душу отдали на всеобщее посмешище.

— Мне не смешно Элеонора. Я плакал видя все это. Думаешь мне легко когда все ваши жизни своей болью и страданием заставляют меня не спать по ночам, просыпаться в крике от кошмаров.

— И все равно это не честно. — Она упрямо поджала губы.

А Ройк вдруг улыбнулся.

— По-моему ты боишься слияния со мной.

— Я не куплюсь на эту удочку Ройк.

— Я ни на что тебя не покупаю, Элеонора. Я предлагаю тебе свою душу на блюдечке с голубой каемочкой, а ты упрямишься.

— Мне не нужна твоя душа. Я хочу чтобы ты вернул мне мою собственную.

— Не могу, Элеонора, даже если бы очень этого хотел. Ты теперь не только часть меня, но и часть этого мира. Ты все еще никак не поймешь, что мы больше не люди.

— Не люди? — Элли без сил рухнула в соседнее кресло. — Почему не люди?

— Ты же сама додумалась, что твоя сила- сила эфира. И ваше могущество в единстве. Эфир по своей сути пустота. Не будь ее, наш трехмерный мир превратился бы в хаос. Эфир не позволяет ему перемешиваться как попало. И только благодаря тому, что все элементы находятся в полной гармонии и постоянном взаимодействии мир еще держится. Мы и есть эта гармония, или ты думаешь Хранитель Пространства это простой звук?

— Откуда ты знаешь об этом?

— Я же говорил, что прошел через несколько слияний с Духами Эфира. Их знания теперь мои.

Спохватившись, Элли вскочила в гневе сжав кулаки.

— Ты мне зубы не заговаривай. Ты нарочно уводишь от темы разговора.

— Да нарочно. Потому, что не собираюсь извиняться, Элеонора. Я не чувствую себя виноватым перед вами.

— Тогда нам не о чем говорить.

— Хорошо.

Элеонора, застыла в дверях.

— Ты не собираешься настаивать?

— Зачем?

— Ты говорил о спасении мира.

— Говорил и что?

— Ты отказываешься?

— Не я Элеонора. Ты отказываешься.

Девушка не выдержала и вернулась.

— И ты так легко говоришь об этом?

— Почему нет? — Ройка начал забавлять этот разговор. — В любом случае мы не умрем. Разрушится наш мир или нет, на нас это никак не отразится. Мы можем существовать в этом слое пространства практически бесконечно. Вдруг дождемся, пока какой-нибудь бог сотворит новый мир. Вот и наймемся к нему на работу.

— Ты сошел с ума! — Вскричала она. — Так спокойно рассуждаешь о гибели целых народов.

— Так не я же стою на пути их спасения. Это ляжет на твою совесть милая женушка.

— Почему на мою? — Вскинулась Элли.

Ройк улыбнулся ей в лицо, хотя душа его кричала от боли.

— Догадайся? Ты ведь мастерица делать неверные выводы. Вот и подумай на досуге.

— Ты! — Элли зашипела как разъяренная кошка, и Ройк заработал вторую оплеуху за день. — Я ненавижу тебя.

— Да на здоровье, дорогая.

Элли опрометью выскочила едва не налетев на дверной косяк. Ройк потер щеку. Оплеуха хоть и была заслуженной, но все равно как-то обидно. Не так он представлял встречу с женой. Совсем не так.

Элли рыдала в подушку, не в силах унять дрожь в теле. Она чувствовала себя бабочкой попавшей в сети к пауку и чем больше она трепыхается, тем сильнее затягивается липкая паутина лишая воли. Надо же было сложиться подобной ситуации. Она-то наивная надеялась, что от нее понадобится только сила. Ан нет, подавай им душу целиком. И что самое ужасное, Ройк прав. Назад пути нет. Или она соглашается на постыдное слияние или погибнет мир.

— А, что собственно я теряю? — Она села и крепко задумалась. — Он и так знает все обо мне, так что мешает мне ответить тем же и узнать всю правду о нем?

Элли помолчала и уже по ставшей привычке сама же ответила на свой вопрос.

— Мешает то, что правда может оказаться горькой.

Собрав крупицы воли, Элеонора поплелась обратно в комнату Ройка. И чем ближе она подходила, тем труднее давался ей каждый шаг. Ноги отказывались идти. Разум вопил, что надо бежать, что ты не перенесешь еще одного разочарования. Но долг заставлял ее идти вперед. Все это не важно, убеждала она себя. Вся ее жизнь с самого рождения была подчинена исполнению долга. Возможное счастье лишь мелькнуло на горизонте, и пропало, погребенное под долгом еще более тяжелым, чем был. Как на казнь вошла она к Ройку. Он так и сидел в кресле, и как будто даже не шелохнулся с ее ухода. Спит, что ли? Недоуменно подумала она.

— Садись Элеонора и постарайся расслабиться. Я же не насиловать тебя буду.

Он даже глаз не открыл. Элли рухнула в кресло как подкошенная.

— Лучше бы изнасиловал.

— Хорошая мысль. Может как-нибудь в другой раз.

Элли нервно рассмеялась. И Ройк наконец соизволил открыть глаза.

— Ну, что готова?

— Да.

— Тогда начнем.

Ройк повторил процедуру слияния душ и захлебнулся под натиском противоречивых чувств Элеоноры. Как и в прошлый раз он не утаил ничего. Когда контакт прервался, Элли бледная как смерть сидела на кресле, выпрямив спину. В ее глазах черным озером застыл ужас.

— Я не хочу жить, Ройк. — Прошептала она.

— Знакомое чувство. — Ройк встал и накинул ей на плечи теплое одеяло. Он знал, что Элли не хочет, чтобы он к ней прикасался. — Но это пройдет. Ты просто не привыкла иметь в себе еще кого-то кроме тебя самой. И теперь там немного тесно.

— Тесно? — Элли посмотрела на него как на ненормального. — Ройк во мне теперь жизнь и знания пяти человек и двенадцати Духов Эфира, обучавших тебя? У меня не просто тесно! Я чувствую, что вот, вот лопну!

— Ляг, поспи и все пройдет. Через пару дней ты вычленишь свою личность из общего хаоса и почувствуешь себя намного лучше.

— И ты думаешь, что после того как я посплю, я стану прежней?

— Нет, не станешь. Ни ты ни я ни кто либо из наших друзей больше не будет прежним, как ты не поймешь этого? Прошлой жизни нет. Но на месте ее может возникнуть новая. Более яркая, более светлая. Подумай об этом Элеонора.

— Подумаю Ройк. Уж не сомневайся.

Она ушла оставив его одного. И он был этому только рад. Столь полная откровенность в их отношениях не внесла ясности. Наоборот воздвигла непреодолимую стену, которую было не обойти ни перепрыгнуть.

— Время обращает в песок самые несокрушимые преграды. — Ванаан возник в комнате как сгусток света, медленно принимая форму стеклянного божества. Ройк скривил губы в усмешке. — Ты жалеешь, о том, что сделал?

— Нет, и ты лучше всех знаешь об этом. — Ройк потер виски. Голова медленно наливалась болью.

Ванаан понимающе кивнул. Слова были бессмысленны там, где власть берут чувства. А чувства духам эфира были неподвластны. Именно отсутствие чувств, неспособность понять и принять людей такими какие они есть послужило в свое время изгнанию эфиров из трехмерного пространства. Волей Владык они были выкинуты в другие измерения, и вынуждены были оставаться там. Пока не пришили люди, способные вернуть все на свои места, ибо не имея возможности влиять на эфир подлунного мира, духи, ослабили контроль над хаосом и он не преминул заявить о себе во весь голос. Владыки ошиблись. И теперь Ройку и его друзьям предстояло расхлебывать кашу, которую заварили другие. Интересно Эсселин знал о подобном или только догадывался?

— Знал конечно.

Ванаан как всегда читал его мысли. Ройк открыл глаза и посмотрел на эфира.

— Тогда почему он не пошел сам. У него и других Владык было гораздо больше шансов справиться, чем у нас.

— А вот тут ты не прав. Они бы не справились по той простой причине, что… — Ванаан выдержал эффектную паузу, — что они безупречны.

— !?

— Тебе интересны мои выводы, сделанные на основании твоих воспоминаний?

— Да уж, будь добр поясни, на каком основании ты считаешь нас более сильными чем владык.

— Охотно поясню. — Ванаан сотворил себе еще одно кресло не такое плотное чем то которое покинула Элли и плавно сел. — Видишь ли, Ройк все очень и очень просто. Для того, чтобы оказаться здесь и получить знания, необходимые для вашей успешной миссии, в энергетике ваших тонких тел должна быть одна специфическая деталь, полностью отсутствующая у ваших Владык.

Он замолчал глядя на Ройка и тот понимающе улыбнулся.

— Совесть.

— Ты быстро учишься, мой мальчик. Именно совесть. Дернув за нее было очень легко вскрыть ваши чувства, чтобы подготовить к трансформации и передаче силы и знаний.

— И все равно мне не понятно…

— Почему именно ты и твои друзья? Так это очевидно. Я признаю, что в вашем подлунном мире очень много совестливых людей помимо вас. Но многие ли обладают достаточным магическим потенциалом, чтобы не только пройти трансформацию, но и сохранить при этом разум и здоровье физического тела. Поверь, то количество силы, которое вам теперь доступно уничтожило бы любого. Здесь нужен был очень тонкий расчет. И я склоняю голову перед твоим наставником, при выборе кандидатов. Малейшее несоответствие и все могло рухнуть даже не начавшись. Так что Эсселин знал куда и на что тебя посылает, а также внушил подобную уверенность своим коллегам, хотя я так до конца и не понял как ему это удалось. Влиять на другие уровни магии, без содействия эфира он просто не мог.

— Так вот почему ты добивался слияния со мной? Думал найдешь ответ в моей голове?

— Да.

— И как нашел?

— Не совсем тот, что искал. Но и этого достаточно, чтобы сделать выводы. Нужные сведения оказались в руках Старейших. И решение вынесено.

— Какое решение? — Насторожился Ройк. Ему совсем не нравилось то, какой оборот принимает беседа.

— Не будь глупее чем ты есть, Ройк. Тебе как будущему Владыке это ни к лицу. У тебя было столько же данных для анализа, как и у меня, чтобы прийти к тем же выводам.

— Выводам? А у меня было время делать эти самые выводы? Все что я делал после нашей встречи, это уговаривал и увещевал четырех юнцов в необратимости изменений.

— Да, да, я знаю, что тебе не подвластно время и только потому я веду эту беседу. Мы не вернемся в ваш мир Ройк!

Ройк остолбенел.

— Не вернетесь? Но как же так? Значит нам придется постоянно сдерживать наступление хаоса?

Ванаан скривил недовольную мину на лице.

— Все не так. Ты опять не хочешь думать, а только проявляешь эмоции. Именно они не позволяют тебе увидеть то, что и так лежит на поверхности. И не смотри на меня так, Ройк. Ты сам знаешь, что Элли станет родоначальницей новой магии. Магии эфира, подвластной людям.

— А как же вы? — Ройк совсем перестал понимать что происходит.

Ванаан улыбнулся. Но и улыбка и все его существо было пронизано такой грустью, что Ройку стало нехорошо. Нет, конечно Ванаан не грустил, как и прочие эфиры он не имел понятия о чувствах. Но порой и мысль может нести в себе чувство. Нужно только чтобы рядом был кто-то, способный принять ее и трансформировать в нужное чувственное ощущение. И Ройк задыхался от «чувств» Ванаана. Задыхался, прекрасно понимая, то, что открыл ему Ванаан. За тысячелетия изгнания эфиры ушли так далеко вперед, что в возвращении не было никакого смысла. С каждым из нас бывает подобное. Дети вырастают, покидают родные места и воспоминания превращаются в далекую сладкую мечту. Каждый хоть раз да мечтал вернуться в детство когда солнце было ярче, небо синее, и мороженое вкуснее. И только встретив однажды старого друга детства, которого не видел много, много лет, ты понимаешь, что в том мире никого не осталось. И вспоминая прошлое в компании приятеля где-то в трактире за кружкой эля, осознаешь, что не нужно никуда возвращаться. Вполне достаточно того, что есть. И того что будет, а прошлое?…. Оно навсегда останется только прошлым.

Ванаан прервал контакт и Ройк судорожно глотнул воздух и закашлялся, сгибаясь пополам. Ванаан молча наблюдал за ним, не делая попыток помочь. Зачем? Неудобства пребывания в физической оболочке были ему чужды. Да и что он мог сделать? По спине похлопать, не смешите. Ройк восстановил дыхание и улыбнулся.

— Доступно, наглядно, хотя немного примитивно. — Голос после кашля хрипел, но Ванаану не нужны были изыски. Все, что требовали от него эфиры на всем протяжении обучения, это понимание основ, а то каким голосом они будут произноситься не имело ни какого значения.

— Фи! Ройк! Кто говорит о примитивизме. Просто я привел самый наглядный и доступный для понимания человеческого ума пример. Причин гораздо больше но все они сводятся к одному. Нам не зачем больше возвращаться. Мы наконец поняли и нашли тот путь по которому НАМ следует идти дальше. Ваш путь вы выбираете сами.

Ванаан встал и пространство пришло в движение убирая кресло.

— Завтра Совет Старейших объявит свою волю в отношении вас. Будут приняты необходимые решения и дальше наши пути разойдутся навсегда. Советую тебе закончить с Пером. Проводить слияние в трехмерном пространстве гораздо сложнее чем здесь. Так что постарайся.

— Тебе легко говорить. А я даже не знаю как подступиться к этому упрямцу.

— Не знаешь или не хочешь?

— Не хочу! — Ройк не отвел взгляда, даже когда Ванаан сокрушенно пождал губы.

— Ребенок.

— Пусть Эйдес проведет слияние. У него есть все необходимые для этого знания.

— И нет навыков. Ройк это глупо из-за каких-то ложных чувств, отказываться от выполнения долга. А чтобы упростить тебе принятие решения скажу, что помимо решений завтра каждый из вас получит награду. И если к тому времени Пер не пройдет слияние, он не получит ничего. Ты же не хочешь ТАК обидеть друга?

Ройк с силой сжал зубы. Ванаан ударил в самое незащищенное место и знал об этом. Знал, что Ройк сделает все, чтобы Пер получил….

…Знания. Награда эфиров заключалась в передаче людям бесценных знаний. Знаний, до которых всем представителям рода людского потребовались бы доходить многие тысячелетия. Знания, которые действительно могут изменить их мир к лучшему.

Ванаан исчез не сказав ни слова. А Ройк посидел еще с минуту, встал и отправился на поиски Пера.

Некроманта он нашел только через несколько часов блуждания по лабиринтам энергетических полей. Пер сидел в местном подобии библиотеки и читал какую-то книгу. Конечно никакой книги не было и ничего Пер не читал. Но как еще можно назвать процесс поглощения информации, записанной на первоисточник энергии. Ройк знал, что Пер знает о его присутствии. Но упрямо не желает отрываться от чтения. Толи чтение попалось интересное, толи просто не хотел его видеть, но тут уж ничего не поделаешь. Ройк не умел сдаваться… вернее больше не умел. Испытание, устроенное эфирами напрочь выжгло из души все вредные и ненужные чувства, так что он не собирался отступать.

— Пер, надо поговорить.

Ноль эмоций. Ройк выждал минут пять и сел напротив друга, пытаясь поймать осмысленный взгляд, но великан витал в таких далях, что казалось ничего, и никого не замечал вокруг. Особенно никого. Ройк хмыкнул, когда увидел как струйка пота стела по виску Пера и по достоинству оценил его усилия в попытке казаться безучастным.

— Глупо уходить от разговора, когда в нем назрела насущная необходимость. А я никогда не считал тебя глупым и не давал повода так думать обо мне.

Тишина, только легкое изменение в дыхании позволили понять, что Пер все же слышит его.

— Так и будешь молчать? Мне же проще.

Ройк поднял руки и коснулся пальцами висков некроманта. Огромное тело дернулось. Мощный кулак взвился в воздух и удар в челюсть опрокинул Ройка на спину, заставив застонать от боли.

— Не прикасайся ко мне со своими грязными намерениями. — Взревел Пер нависая на поверженным Ройком.

— Дурак. — Прошипел Ройк — Для слияния не нужно тебя касаться. Даже находиться с тобой рядом нет необходимости. Я просто хотел поговорить.

— Я не желаю говорить С ТОБОЙ, понятно!

Ройк скосил глаза, когда кулак оказался у самого его носа. Второго удара по лицу он бы уже не выдержал. Но уступить… да никогда. Что бы ни говорил Эсселин и Ванаан за ним следом, в первую очередь он был воин и только потом маг и никак иначе. И если Пер готов говорить только на языке силы, то так тому и быть.

— Ты уверен, что хочешь именно этого? — Ройк смотрел в черные глаза великана не отрываясь, не давая тому смотреть по сторонам и думать. — Ты хочешь драки? Я спрашиваю. Отвечай!

Годы командования войсками не прошли бесследно. Пер дрогнул.

— Хочу. — Яростно выдохнул он.

— Отлично.

Ройк вскочил и прямо тут очертил круг ринга, отодвигая прочь нити сил с информацией, уберегая их тем самым от повреждений и делая пол жестче. Пер скинул рубашку и снял сапоги, оставшись в штанах. Ройк мысленно улыбнулся. Все-таки Пер добрейший человек. Бой до смерти? Какая гадость. Кому нужна чья-то смерть. А вот намять бока сопернику, может даже слегка покалечить, чем не повод выпустить скопившуюся ярость. Ну, ну, мой наивный друг. Тебя ждет Ба..а..а..льшой сюрприз. Ройк тоже разделся до штанов, показывая, что принимает условия поединка и они склонились в ритуальном поклоне.

Как по волшебству вокруг них столпились десятки эфиров, привлеченные возмущением сил, но никто не посмел вмешиваться. Да и не могли чистые энергии воздействовать на физические тела. Разве что на разум, но Ройк отгородился от их вмешательства силовым барьером.

Пер бросился первым. Но Ройк не собирался подпускать его близко к своему телу. Пер был в два раза массивнее его. Так что уповать на силу не приходилось. Зато недостаток силы компенсировался опытом, которого у Пера было намного меньше. Первый раунд закончился ничьей. После серии взаимных ударов, они разошлись Ройк смахивая кровь с рассеченной брови и костяшек пальцев, Пер сплюнул кровь на пол и более внимательно присмотрелся к противнику. Но Ройк не собирался давать ему время на раздумье. Теперь бой шел медленнее. Противники выискивали слабые стороны друг у друга. И Пер нашел. Ройк тоже был не дурак и потому не давался в медвежьи объятия противника. Случись такое и некромант мигом переломает ему все ребра. Они и так трещали от ударов и дыхание обжигало болью, но и Перу досталось не меньше. Лицо варвара было разбито, Колено опухло, сковывая движения. И все же Ройк не уследил. Пер сделал всего одно обманное движение и кольцо его чудовищных рук сомкнулось на груди Ройка.

— Тебе конец. — Прорычал Пер ему в ухо.

Они как два тарана стояли на ринге, упираясь ногами в пол. Ройк, не собирался сдаваться и тоже обхватил Пера руками. Самое сложное было сцепить руки в замок на спине великана, и как только это удалось, Ройк стал сжимать кольцо. Как два медведя они ломали друг друга. От усилий мышцы на спине и руках трещали, пот застилал глаза. И только злость на бестолкового друга и его ослиное упрямство мешали Ройку проиграть. Он сжимал и сжимал кольцо рук, чувствуя, как собственные ребра ломаются от усилий Пера. И в какой-то момент Пер обмяк и медленно осел на пол. Ройк не удержался и упал следом. И только кое-как отдышавшись понял, что едва не задушил друга. В зале царила тишина. Ни звука ни шороха. Стряхнув с лица пот и кровь, Ройк осмотрела и увидел в толпе бледное лицо Элеоноры, удивленные глаза Ривы и потрясенного Эйдеса. Жестом поманив парня к себе, Ройк встал сначала на четвереньки и задохнувшись от боли рухнул опять на Пера, исторгнув из его глотки стон.

— Ройк! — Эйдес ворвался в круг. — Что произошло? Почему вы подрались?

— Так, выясняли отношения. Позови Ванаана, сами вы не дотащите Пера до кровати.

— Умный, ты наш. — Элли подошла ближе и принялась рвать его рубашку на широкие полосы. — А кто тебя, тащить будет? Или сам дойдешь?

— О… какие мы ехидные. Вам не к лицу ехидство Ваше Высочество. — Простонал Ройк, скатываясь с великана и растягиваясь на полу. Как хорошо не двигаться. Тогда ничего не болит.

— Ты еще не слышал настоящего ехидства, Ройк. А ну вставай.

Ройк закрыл глаза, чтобы не видеть сурового лица жены. И на что она дуется, скажите на милость. Ну подрались, ну помяли друг друга и что из того. В чем причина ее гнева?

— ОХ! — От толчка принцессы Ройк распахнул глаза. — Осторожнее!. — Взвыл он от дикой боли растекшейся в груди, чем заслужил злорадный смешок.

— Так тебе и надо. Нечего было валяться на полу. А ну вставай, иначе больнее будет.

Ройк со стонами и проклятьями, под смех друзей воздел себя на ноги и позволил Элеоноре туго забинтовать грудь. Пер еще не пришел в себя. Но Рива уже хлопотала вокруг него, вытирая кровь с лица и прикладывая к распухшим векам куски льда. Рубашка Пера тоже была использована на бинты, так что стоять им полураздетыми на совете Старейших. Представив себе подобное зрелище, Ройк не удержался от смеха и тут же со стоном схватился за грудь.

— Нет, вы только посмотрите на него, он еще и смеется.

— А что мне плакать что ли? — Ройк недоуменно посмотрел на Элеонору.

— Не плакать, но вести себя прилично.

— Так я…

— Что здесь происходит?

Эфиры как волны океана расступились, пропуская к месту побоища трех Старейших. Представители совета ничем не отличались от своих собратьев… внешне. Но что касалось силы… Здесь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы почуять разницу. Эти существа несли в себе все знания мира эфира, накопленные с самого зарождения мироздания, и по сей день. Вот бы с кем Ройк не отказался пройти полное слияние. Увы. Увы, ТАКОГО ему никто не предлагал и никогда не предложит.

Рива и Эйдес склонились в почтительном молчании. Элеонора приветствовала братьев по силе менее официально, но гораздо уважительнее. Ройк вообще отказался кланяться, боясь, что подобного издевательства его тело просто не вынесет, а потому остался стоять над поверженным противником. Старейшие приблизились настолько близко, насколько позволяли брызги крови вокруг.

— Ничего такого, что требовало бы вашего вмешательства.

Ройк говорил спокойно, хотя каждый вдох давался ему с трудом.

— Возмущение порядка в особо охраняемом месте! Вы уверены, что нам нет до этого дела?

Голос говорившего был спокоен. Ройк не чувствовал угрозы. Это понимали даже эфиры, но не его друзья, сгрудившиеся по бокам от него и отгородившие Пера от лишних глаз.

— Прежде чем нарушить покой Хранилища, были соблюдены все меры безопасности. Ни одна единица информации не пострадала.

Ройк слышал как Элеонора тихо охнула от его дерзости. Рива с шумом вздохнула. Один Эйдес молодец. И глазом не повел. Старейшие же, удостоверившись, что действительно их драгоценные знания не пострадали, молча развернулись и ушли. Следом за ними потянулись остальные духи и наконец в огромном зале люди остались одни.

— Невероятно! — Воскликнула Рива. — Вы устраиваете зверское побоище, все вокруг забрызгано кровью, два человека ранены, а они преспокойно уходят!

— А что непонятного. — Ройк повернулся и осторожно опустился на колени перед некромантом и положил ладонь ему на лоб, вливая силы Жизни в ослабленное тело, между тем поясняя происшедшее. — Для Эфиров нет ничего ценнее информации. А она как раз и не пострадала. Так зачем переживать по поводу драки малолетних людей. Им вообще до нас дела нет.

— Как это нет? — Валькирия не собиралась успокаиваться.

— А вот так. Им плевать с большой колокольни на нас и на наш мир. Все, что их волнует, это чтобы цепь необходимых действий была доведена до логического конца. Тогда они могут спокойно поставить на новых знаниях отметку «Выполнено. Пригодно для обучения вновь созданных Искр» и поместить новую нить знания на полку в этой самой библиотеке. Пер, прекрати притворяться, ты давно в сознании. А вам я еще скажу, чтобы понятнее было.

Ройк посмотрел на друзей снизу вверх.

— Главное для эфиров закончить действие. А КАК ОНО ЗАКОНЧИТСЯ их не волнует.

— То есть, не важно справимся мы или нет главное, чтобы все это закончилось. — Пер смотрел на Ройка.

— Именно так. Так что выживание наше и только наше сугубо личное дело. А теперь не дергайся. Все равно сил у тебя ровно на одно слияние.

Ройк не стал больше спрашивать разрешений. Он четко и быстро провел слияние с некромантом, без особых потерь силы. Ну подумаешь, голова закружилась с кем не бывает. А вот Пер! Это нечто. После разделения сознаний он так и не смог оторвать взгляда от глаз Ройка. Лишь губы прошептали тихое «Прости». Ройк кивнул, принимая извинения. На этом можно было бы и закончить, если бы не одна незадача. Как доставить двух не маленьких и далеко не легких мужчин в отведенные им покои. Ройк конечно мог переместить всех, но признаться, три слияния и одна драка, а за ней и лечение вымотали его настолько, что не то, что куда-то идти, шевелиться не хотелось.

— Элеонора, — Обратился он с просьбой к принцессе. — Будь добра, принеси одеяла. Что-то здесь холодно.

С этими словами, под изумленными взглядами друзей Ройк растянулся на полу рядом с Пером.

— Э… да… — Элеонора бросилась к выходу.

— А я схожу, принесу поесть. — Рива ушла следом.

Эйдес постоял, подумал и не сказав ни слова тоже ушел.

Лежать на полу, одним в библиотеке было холодно, неуютно и одиноко. Пер спал. Так что было свободное время чтобы подумать. Ройк уставился в потолок, но мысли витали далеко отсюда. Хорошо, приобретенный опыт он ребятам передал. Жаль конечно, что они не смогли освоить его в мире эфира. В физическом мире повторить все будет гораздо сложнее. За Риву, Эйдеса и Пера он не переживал. Они опытные маги, справятся. А что делать с Элеонорой. Девочка не глупа. Но этого мало. Нужны годы практики, чтобы научиться контролировать, трансформировать и управлять силой. У Элли же на все про все только месяц. А может и того меньше. И что самое ужасное, она примет помощь любого, только не его. От злости, Ройк стукнул кулаком по полу. Гулкое эхо заметалось между стенами и замерло под высокими сводами. Как не вовремя ее обиды. Будь в запасе чуть больше времени, он бы справился с отчуждением. А так опять придется все ломать. Смогут ли они на руинах прежних отношений построить новые? Впрочем, это не так важно. Сейчас главное другое. Где найти артефакт эфиров. Из того что он узнал от Ванаана, он остался в их мире. Уходя Эфиры не захотели брать его с собой, да он и не выдержал бы перемещения между мирами.

— Если и дальше будешь так напрягаться, то лицо сведет судорогой.

— Буду немного страшнее чем есть и все. Ох спасибо Элли.

Теплое одеяло укрыло босые ноги. Девушка приподняла его голову и подсунула подушку. Ройк блаженно улыбнулся, искоса поглядывая как ее высочество точно так же, обихаживает Пера. Когда пострадавшие были укрыты, и удобно устроены, Элли села на еще одну подушку подле Ройка и наградила его странным взглядом.

— Что?

— Просто думаю, в какой именно момент ты повредился рассудком?

— С чего ты взяла? Я вполне себе на уме.

— Вполне? — Ее губы тронула едва заметная улыбка. — И это говоришь ты? Ройк не смеши меня. После всего, что я о тебе узнала, ты еще будешь прикидываться нормальным?

— Ну, ты тоже не совсем нормальна. Я же молчу.

— Да!

Девушка мечтательно прикрыла глаза, и Ройк так и не узнал, к чему относилось ее да. К тому, что все они сумасшедшие, или к тому, что он молчит. Потому что как раз в этот момент в зал ввалились Эйдес с Ривой нагруженные одеялами и корзинками со снедью и вином.

— Мы подумали и решили, что раз это наша последняя ночь в мире эфиров, и мы вообще вроде как последние из людей, допущенные в его пределы… — Голос Эйдеса звенел от радости. И Рива поддержала его тон.

— В общем это стоит отпраздновать. ВОТ!!!

Болящим быстро соорудили удобные места. Еду расставили прямо на полу, а когда после трех бокалов доброго крепкого вина Пер соизволил прийти в чувство, то жизнь оказалась не такой уж и плохой штукой. А очень даже милой подружкой. Правда к подобному выводу Ройк пришел уже приканчивая изрядный мех вина. Но это никак не умаляло сего грандиозного открытия.

Глава 2 «Наконец реальность»

Великая Жизнь, как болит голова.

Никакие поломанные ребра не сравнятся с молотами, стучащими внутри черепа. А ведь вставать надо. Ройк открыл глаза и первое, что он увидел, это «Божество в гневе».

Ванаан, явившийся за людьми, чтобы препроводить на совет, мог бы показаться карающим ангелом, если бы не был убийственно хладнокровен.

— И ты еще спрашивал, почему мы не вернемся. Я считал тебя самым разумным во всей этой компании, Ройк. Ты меня жестоко разочаровал.

— Угу. — Ройк сел и осмотрелся по сторонам в поисках чего бы выпить.

Взгляд наткнулся на кувшин с какой-то жидкостью и он жадно припал к горлышку, вполне успешно игнорируя как Хранителя Времени пятого канона, так и его реплики. Сейчас его заботило только одно. Пока вода смачивала горло, сила жизни восстановленная за время сна, растекалась по телу огненными волнами, убирая похмелье, сращивая кости, порванные мышцы и заживляя кожу. Под злорадным взглядом эфира, Ройк скорчился, переживая боль регенерации. Никогда ранее она не проходила так быстро… и так больно. Когда тело было восстановлено и можно было перевести дух, Рок невольно присвистнул, узрев масштабы вечеринки.

— Вот и я о том же. — Съехидничал Ванаан. — Радуйся, что пришел я, а не страж совета. Мигом вылетели бы в свою реальность, без суда и следствия.

— Круто погуляли. — Ройк взъерошил волосы на затылке.

Мало того, что они раскидали, разбросали, пролили и уронили все, что только можно. Так они еще и умудрились добраться до хранилища информации. Ройк смутно припоминал, что Эйдес полез искать стихи чтобы вдохновенно их прочесть. При этом они умудрились переворошить и перепутать почти треть нитей информации. И если на бардак эфирам наплевать, то столь кощунственное отношение к святыням им бы точно не простили.

Ванаан двумя щелчками пальцев вернул нити знаний на свои места. Небрежный взмах руками и все последствия вчерашней пьянки вместе с пустой посудой и одеялами исчезли без следа.

— Приводи своих друзей в чувство. Через час вас ждут на совете Старейших.

С этими словами Ванаан растаял, а Ройк соизволил встать и направился к Перу. Тот больше всех нуждался в лечении.

Сев подле некроманта и скрестив для удобства ноги, Ройк встряхнул руками и осторожно коснулся пальцами головы Пера. Лечить себя это совсем не то, что других, что бы не думали по этому поводу обыватели. Его тело столько раз подвергалось регенерации, что давно само знало что делать, без дополнительных понуканий. Достаточно было всего лишь запустить процесс регенерации и смиренно ждать результатов. Трудности возникали с пациентами. Здесь нужно было не только запустить процесс восстановления тканей, но и отслеживать его все время. Руки от локтя засветились синим светом и Жизнь медленно потекла по рукам, скопилась сгустком в ладони и через пальцы вошла в тело как десять струй воды. Ройк закрыл глаза и тут же увидел как синие струйки внутри тела быстро находят поврежденные ткани, проникают внутрь, сращивают повреждения. Физическое тело в таком состоянии виделось полупрозрачным, отсвечивающим красноватым светом. Повреждения белыми прорехами мелькали то тут, то там. К ним и стремились потоки энергии заполняя собой пустоту. По мере же регенерации, синие «швы» светлели почти до белого и медленно окрашивались сначала в розовый цвет, постепенно сливаясь с общим фоном. Когда свечение стало полностью равномерным, Ройк спустился на второй уровень видения. В красном свете тела вспыхнула оранжевая паутина каналов, очень напоминающая сеть кровеносных сосудов, но не имеющая к ней никакого отношения. Чтобы вылечить человека мало срастить кости и порванные ткани. Нужно еще восстановить связь между этими самыми повреждениями в физическом теле и энергетическими каналами, порванными первоначальными повреждениями. Во все века, все до единого служители жизни, сталкивались с извечным вопросом «Почему вы не воскрешаете мертвых?» Ответу на этот вопрос были посвящены тысячи исследований, и пока ни кто не смог дать на него ответ. Что есть смерть, если не нарушение связи души и тела. И нарушение происходит в первую очередь именно здесь. На втором уровне. Если энергия покидает замкнутые каналы, человек умирает. И чем быстрее она утекает из тела, тем быстрее и болезненнее смерть тела. Сейчас, на фоне абсолютно здорового тела явственно были видны ошметки порванных каналов. Энергия из них вытекала так же, как кровь вытекает из раны. Ройк сосредоточился. Синие нити утончились и стали плести в местах повреждения новые каналы взамен утраченных. Это было не сложно. Долго, нудно и кропотливо? Да! Но не сложно. Когда последняя нить была восстановлена, Ройк вынырнул из других измерений видения и открыл глаза.

Пер смотрел на него и на губах великана появилась несмелая улыбка.

— Долго ж ты возился.

— Хм. Сам напортачил, мне и восстанавливать, ты не находишь?

— Еще бы.

Пер сел и удивленно осмотрелся по сторонам, а потом его вопрошающий взор опять вернулся к Ройку.

— Мне приснилось… или…?

— Не греши на голову, больше чем она того заслуживает. Ванаан прибрался. Ладно, раз ты здоров, можешь идти собираться, через час нас ждут на совете, а я пока приведу в чувство остальных. Это не займет много времени.

Пер хмыкнул. Еще бы. Лечить похмелье, одно из немногих умений, которые адепты Жизни усваивают быстрее и охотнее всего. И все же он не спешил уходить. Пока Ройк расталкивал остальных и под дружные стенания и стоны поправлял их здоровье, он постоянно чувствовал на себе взгляд некроманта.

— О… Ройк, ты чудо. — Рива открыла глаза и подарила ему улыбку. — Век бы так себя чувствовала.

— На здоровье, милая. — Ройк поцеловал девушку в лоб и повернулся к хмуро взирающей на них Элеоноре.

— Проснулась?

— Да. — Буркнула девушка.

— Давай полечу.

Элеонора не стала протестовать, но едва он коснулся пальцами ее висков, закрыла глаза, пряча… Что? Ревность? Обиду? Ройк подавил вздох. Как же с вами трудно Ваше высочество. Чего вы от меня хотите? Если б знать наверняка… а так можно только гадать и потому поступать глупо. Впрочем, глупостей было предостаточно. Можно пока и остановиться.

— Ройк… — Сдержанный и совершенно больной голос Эйдеса вывел его из раздумий. — Если ты не против, я бы тоже хотел избавиться от головной боли.

Ройк разорвал контакт с Элеонорой. Миг он ждал, что она откроет глаза, и он увидит в них… Она не открыла глаз, и ему ничего не оставалось кроме как повернуться к молодому человеку, и облегчить его страдания.

— Все здоровы? — Он встал и отряхнул колени. — У нас на все про все пол часа. А потом нас ждет Совет Старейших.

При упоминании о совете друзья быстро засобирались и покинули хранилище в полном молчании. Оказавшись в «своей комнате» Ройк быстро умылся, и скинув грязные штаны переоделся в белую ритуальную хламиду, в которой надлежало являться на совет. Когда все собрались в гостиной, за ними явился Ванаан, чтобы проводить. Но прежде он придирчиво осмотрел людей, и кивком оценив старания Ройка, предупредил.

— В зале совета имеют право говорить только Старейшие. Вы должны выслушать все, что они скажут, принять дары и только тогда сможете произнести слова прощания.

Движение энергии, подобное на марево длилось лишь два вдоха. Непонятно было, то ли они перемещаются, то ли само пространство, но результат на лицо. Люди оказались стоящими в центре небольшой площадки, выложенной из самого настоящего камня. Когда вокруг продолжало светиться и переливаться море эфира. Старейшие расположились полукругом, напротив них и Ройк не удержался от того, чтобы их пересчитать. Всего Старейших оказалось девять и… Великая Жизнь, они были похожи друг на друга как один и тот же эфир, а это означает, что…

— Приветствуем людей, заслуживших право присутствовать здесь.

Говорил один. Но создавалось впечатление, что говорят все девять. Впрочем если его догадка верна, то так и должно быть. Кто-то очень мудрый решил доверить историю эфиров не одному, а сразу девяти сущностям. Потому они и воспринимались как один. Все они обладали одинаковым набором информации. Информации накопленной от самого сотворения мира и до… Ройк закусил губу от зависти. Вот бы с кем он провел полное слияние, но разве им позволят? Да ни когда. И все же? Что-то происходит.

Он вынырнул из своих мыслей и понял, что пропустил всю приветственную речь. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из Старейших вышел вперед и поманил к себе Элеонору.

— Подойди дитя.

Девушка встала напротив эфира. Ройк не видел ее лица, но по расслабленной спине, понял, что они ничуть не боится. Еще бы ей бояться «Родичей» Ведь она их наследница. А значит, сейчас произойдет то, что должно произойти. Эфир положил руку на голову принцессы. Девушка вздрогнула когда волна слияния пронзила ее сознание. Эфир же поднял взгляд на Ройка и он легко прочел в нем все, что тот хотел сказать. Ах Ванаан. Ах ты сволочь. Ты специально настоял на слиянии, чтобы я понял последнее послание эфиров.

Наделяя Элеонору ВСЕМИ знаниями своего мира, они таким изящным способом мстили Владыкам других Магий за свое изгнание. Поскольку он ближе всех стоял к Владычеству, то и удар осознания получил самым первым. Ни Рива ни Эйдес и уж тем более Пер не поняли того, что произошло. Ройк растянул губы в улыбке, приложил ладонь к сердцу и склонился перед Старейшим в самом уважительном поклоне. Тот кивнул в ответ и освободил Элеонору.

Девушка все еще пребывая в подобии транса, пошатываясь и спотыкаясь вернулась к друзьям. Тем временем Старейший заговорил тихо, но так, что энергии вздыбились от напряжения.

— Советом Старейших принято решение не возвращаться в мир предметов. Нам там больше нет места. Новая Старейшая займет наше место. Отныне и вовеки пути людей и эфиров расходятся навсегда. Все возможности и вам и нам были предоставлены. Дальше каждый идет своим путем. Но мы не можем идти, неся в себе примесь ВАШЕЙ магии, потому примите в дар, то, что мы во время изгнания забрали с собой.

Он воздел руки и в пространстве появились сначала искры синего, оранжевого, зеленого и черного цветов. Они разрастались и разрастались пока по размеру не сравнялись с человеческой головой. В первый миг люди были ослеплены их первозданным сиянием, и только спустя мгновение стало понятно, что сферы похожи на клубки пряжи, состоящие из бесчисленного количества нитей.

Обещанные знания. Ройк забыл дышать, когда синяя сфера подплыла к нему и мягко коснувшись груди исчезла внутри тела, оставив после себя легкую дрожь и волну мягкого тепла, прокатившегося от макушки до пят. Пол дрогнул. Камни вспыхнули рунами. Мир эфира стал истончаться, как утренний туман под лучами солнца. По мере того, как происходило смещение слоев пространства, материальный мир приобретал все более четкие и мрачные краски. Они стояли на возвышении в центре огромного зала, почти до отказа заполненного людьми.

Это конец. Была первая мысль. Сейчас нас убьют. И Ройк пожалел, что у него нет с собой никакого оружия. Сопение Пера и хмыканье Эйдеса только подтвердило, что и друзья подобного мнения. Неосознанно они оттеснили Элеонору за спины. Рива прикрыла принцессу с четвертой стороны.

Тишина в зале была абсолютной. Даже чадящие факелы вдоль стен не издавали ни звука. Каменные стены, полное отсутствие окон и довольно низкий потолок, создавали угнетающее впечатление. А десятки взоров, взрослых, крепких мужчин в серых плащах, наводили на очень нехорошие мысли.

«Не шевелитесь и не произносите ни звука!» Ворвался в сознание Ройка мысленный приказ Эйдеса. Ройк сжал губы, чтобы не улыбнуться, а то мы сами не знаем, что лишний вдох и от них останется мокрое место. Скорее всего это какой-то храм, раз уж портал забросил их в мир живых. А раз так, то присутствующие мужчины являются прислужниками храма. Ройк слишком хорошо знал к чему приводит фанатичность некоторых культов. И был несказанно рад, что благодаря слиянию его друзья в полной мере осознают всю опасность ситуации.

Казалось противостояние взглядов длится целую вечность, хотя на самом деле прошло не более трех вдохов с момента как их заметили. Толпа серых тел пришла в движение. Первые ряды опустились на колени, за ним второй ряд и так далее пока волна не докатилась до дальних стен и не вернулась на зад. Похоже раболепие им не свойственно. Преклонив колени, они тут же встали.

— И глупость тоже.

Ройк почувствовал как за его спиной вздрогнули остальные, едва тихий голос разорвал тишину. Ах, да, у них же не было опыта общения с эфирами, когда разговор начинается не с последней фразы, а с незаконченной мысли. Ванаан, Ванаан, делал ли ты хоть что-то, не связанное с долгом и необходимостью. Сдается мне, что нет. Каждый твой жест, каждое слово и уж тем более действие несли строгий смысл. Вот только пойму ли я когда-нибудь все-то, что ты пытался до меня донести.

— Наверное никогда не поймешь. — Один из серых плащей пришел в движение.

Остальные расступились, пропуская вперед молодого мужчину. Довольно крепкого телосложения. По тому как уверенно и легко он преодолел зал, взошел на возвышение и встал рядом с пришельцами, можно было сказать, что он здесь главный.

— Самый наиглавнейший. — Он подмигнул Ройку и сбросил капюшон.

Ройк остолбенел. А за его спинами раздался изумленный возглас, подтвердивший его опасения. Нет он не сошел с ума. Просто он стоит тут и смотрит на ДЕСЯТОГО Старейшего Эфира, принявшего человеческий облик. Но если тело мужчины было молодым, то глаза…

…Великая мудрость, великая печаль и невероятное одиночество, вот что читалось во взгляде незнакомца. Вздох и его глаза подернулись дымкой и искры веселья засветились в янтарном взгляде… обращенном на Элеонору.

Ройк неохотно посторонился, увлекая за собой Пера. Эфир же не видя никого кроме принцессы взял ее руки в свои и опустился перед ней на колено.

— Приветствую тебя наследница. Вот и пришло время свидеться.

Элеонора бросила жалобный взгляд на Ройка, но он лишь недоуменно пожал плечами. Мол, я тут причем? Ах так! Ответил ему ее разъяренный взгляд. Ройк сдержал усмешку, когда девушка обратила взор на мужчину, все еще стоящего на коленях.

— Приветствую и тебя, оставшийся.

Взгляд мужчины полыхнул торжеством и он поочередно припал губами к рукам девушки.

— Если б вы знали, госпожа, как я желал услышать эти слова. — Его голос срывался от неподдельного восхищения. — Я уже отчаялся увидеть ВАС.

Ройк почувствовал как ревность сжала сердце, но тут же заставил себя успокоиться. Все, что происходило здесь и сейчас вполне укладывалось в рамки сценария, просчитанного и воплощенного в жизнь эфирами еще много тысяч лет назад. Не могли же они в самом деле уйти бесследно. Не оставив никого, кто бы приглядывал за людьми, пока они сами… А впрочем не важно. Важно, то, что они не умрут… не сегодня. А остальное можно и пережить.

— Госпожа… — мужчина встал с колен, но не переставал смотреть с обожанием на Элеонору. — … могу ли я рассчитывать, на ваше присутствие…

— Конечно можете. — Прервала его Элеонора. — Я обязательно буду с вами, когда придет срок, а до тех пор, не могли бы вы оказать гостеприимство мне и моим…друзьям.

— О, да конечно. Мой дом, отныне Ваш дом. И все, что было моим, отныне принадлежит вам и только вам, госпожа, могу ли я узнать ваше имя?

— Э…

— Госпожу зовут Эния. — Встрял Ройк.

Хозяин и Элеонора наградили его равно возмущенными взглядами, за несвоевременное вмешательство. Он лишь пожал плечами. Мол извините, не удержался. И придал своему лицу самое невинное выражение. Эфир же вновь обернулся к девушке.

— Госпожа Эния, отныне и вовеки, передаю в ваше исключительное владение, замок, прилегающие к нему земли и все население под вашу власть и опеку.

По мере того как он говорил, широкий браслет на его запястье медленно таял, струйками желтого тумана собираясь в воздухе и превращаясь в изумительное по своей красоте колье. Которое нежно обернулось вокруг шеи Элеоноры. Тихий щелчок и волна силы прошла от украшения, по залу, по стенам, по прилегающим поместьям, люди падали на колени, признавая власть новой госпожи. Ройк поймал на себе убийственный взгляд принцессы, недоуменный друзей. Но никто кроме него не видел торжества, вспыхнувшего во взгляде бывшего хозяина. Это торжество не было злорадным, или мстительным, эфиры не имеют чувств. Это было торжество того, что все свершилось так как надо. Дело сделано и с чистой совестью можно вернуться к своим. Ройк опустил глаза, уставившись на свои ноги, обутые в нелепые сандалии. Чтобы никто не увидел его усмешку.

После передачи полномочий и принесения присяги подданными новой хозяйке, верноподданные потянулись прочь из зала. Эфир, продолжая играть роль радушного хозяина вызвался показать Госпоже Энии замок и окрестности, а остальным располагаться с полным комфортом и наслаждаться приятным покоем вплоть до праздничного пира.

Ловко подхватив принцессу под локоток он увлек ее из зала, оставив остальных пришельцев стоять где были в полном одиночестве. Едва их шаги стихли вдали коридоров, ведущих к поверхности, а зал с телепортом располагался аккурат в подземелье, как друзья набросились на Ройка.

— Что все это значит…

— Что ты себе позволяешь…

— Ты хоть подумал о последствиях, прежде чем вмешиваться?

Ройк задумчиво почесал подбородок, на котором уже пробивалась щетина.

— Побриться бы не мешало. — Задумчиво протянул он и полностью игнорируя опешивших друзей, пошел к выходу.

Ну не было у него настроения объяснять все, то, что он сам пока что понимал только на интуитивном уровне. Поплутав по коридорам и наконец выбравшись на свет божий, он невольно сощурился от яркого света, льющегося через огромные стрельчатые окна замка. За его стенами простирался огромный ухоженный парк, окруженный красивой оградой, а за ней…

… Зеленые холмы, плавно спускающиеся к цепи озер, по берегам которых примостились аккуратные деревеньки, своими задворками упирающиеся в густой лес. Всюду, куда хватало взгляда, царила идиллия, гасящая тревоги и усыпляющая подозрительность. Все это было так хорошо, так хорошо… что мало напоминало правду.

Ройк отдавал себе полный отчет, что он как начальник личной стражи Владыки Эсселина страдает изрядной долей паранойи и зациклен на безопасности, но именно эта паранойя не раз спасала жизнь не только ему, но и вверенным его охране людям. Так что излишняя осторожность и перестраховка никому не повредит. А если он ошибся… так что ж, лишний раз выставит себя дураком в глазах принцессы. Эка невидаль.

Настроение у него заметно улучшилось, и он мог уже без раздражения подождать изрядно отставших друзей. Рива и Эйдес замерли, наслаждаясь прекрасными видами. Пер насуплено сопел над головой, но Ройк игнорируя молчаливый вопрос некроманта, поймал пробегавшую мимо служанку и как можно вежливее поинтересовался.

— Простите, что отвлекаю, но мы гости госпожи Энии, и хотели бы разместиться до того, как все слуги будут заняты приготовлением к празднеству.

— Как господину будет угодно, — девушка поклонилась. — Следуйте за мной.

Служанка быстрым легким шагом пошла впереди и хотя ничто в ее поведении не говорило о том, что она недовольна друзьями госпожи, но почему-то чувствовалось, что она спешит исполнить поручение как можно быстрее. И правда, скорость с которой им предоставили комнаты, и прочие удобства поражала воображение.

— Уф… — Выдохнул Эйдес, когда последняя из служанок покинула его комнату с вежливыми заверениями типа…стоит господам только пожелать… ваше желание закон… и тому подобное. — И что вы обо всем этом думаете?

Ройк расположился на широком подоконнике и смотрел с высоты четвертого этажа, как Эфир вывел Элеонору в парк на прогулку. С такого расстояния он не мог определить, довольна она или нет. И это бесило его больше, чем изумленно-восторженные восклицания друзей, пораженных изысканной роскошью дворца.

— Ройк, ау! Ты где? — Окликнула его Рива.

— Задумался. — Он отвернулся от окна.

— Что-то ты стал часто задумываться. — В глазах Эйдеса заблестели веселые искорки. — Решил взять пример с Пера?

— Своего достаточно.

— Слушай, ты чего такой угрюмый? И вообще зачем полез…

— Заткнись Эйдес, и слушай. Слушайте вы все. Пока мы здесь к нашей подруге обращаться не иначе как Госпожа Эния. Всем понятно?

Он обвел их всех тяжелым взглядом. Рива выглядела удивленной и обеспокоенной не на шутку. Эйдес, несмотря на принудительное взросление как был ловеласом, так и остался, и похоже относился к сложившейся ситуации как к игре. Пер же… Ройк кивнул некроманту.

— Пошли выйдем.

Они вышли в коридор. Вот только говорить здесь было небезопасно. Всюду сновали слуги, какие-то люди в дорогих камзолах. Пришлось искать спасения в одной из спален. Кажется, она принадлежала Перу. Великан не говоря ни слова поставил магическую защиту от прослушивания, и скрестив руки на груди повернулся к Ройку.

— Говори.

Ройк потер виски, чертова головная боль опять вернулась. Осмотрелся по сторонам, а ничего миленькая комнатка.

— Ройк не тяни.

— Да я собственно… — Он вздохнул и опустил руки. — Можешь считать меня психом, параноиком и вообще кем угодно, но не нравится мне тут. И люди эти не вызывают у меня доверия.

— По части доверия и я был бы осторожен, а что до твоей паранойи… И вообще ты не находишь, что все здесь странно напоминает «Сон Госпожи Энии»?

— Ты тоже это заметил? — Оживился Ройк.

— Ну еще бы. Уже дважды она забывает представить тебя «своим людям» как мужа.

— Да я не об этом. Пусть хоть братом меня считают.

Ройк заметался по комнате, не зная как в словах выразить свои страхи и подозрения. Пер исподлобья наблюдал за ним некоторое время, пока не выдержал и не толкнул в кресло. Ройк упал и снизу вверх посмотрел на друга.

— Я не знаю зачем солгал и почему заставляю лгать вас. Но здесь и сейчас ОНА Эния.

— Уверен?

— Пер, я прошу, пусть будет так, хотя бы пока прошлый хозяин не уберется восвояси. Ну не верю я в доброту эфиров. НЕ ВЕРЮ!

Пер задумчиво пожевал губу.

— Да я собственно не возражаю. Мне без разницы. А что касается эфиров, тебе виднее, ты с ними общался дольше чем мы. Так что здесь я тебе не судья. Но на счет твоих отношений с «Госпожой» ты бы не глупил. Поговори с ней. Принцесса девушка умная, должна же она понять, что так нельзя.

— Поговорю. Обязательно поговорю.

Ройк встал и не оглядываясь вышел. Половина дела сделана. Уговорить друзей поддержать игру ему удалось, а вот как быть с ее высочеством? А да ладно, придумаю, что-нибудь. Оказавшись в своей комнате, Ройк не раздеваясь завалился на постель, закинул руки за голову и закрыл глаза. На обед их не пригласили, до ужина далеко, так что можно с чистой совестью поспать. Но едва он начал проваливаться в сон, как дверь резко отворилась и на пороге появилась разгневанная принцесса, а ныне Госпожа Эния.

— Не притворяйся, что спишь, я знаю, что это не так. — Она с силой бахнула дверью, и Ройк открыл глаза, быстро творя заклятье от прослушивания. Незачем всему дворцу знать о ссоре.

Элеонора была так увлечена своим гневом, что не заметила его волшбы. Бурно дыша, будто долго бежала, она подошла к кровати и нависла над ним, сверкая изумрудными очами.

— Ты не соизволишь встать для разговора?

— Зачем? Или тебе меня не видно?

— Я хочу поговорить и это очень серьезно.

— Говори, что тебе мешает?

От досады она всплеснула руками и села на кровать подле него.

— Ты просто невыносим.

— Точно, а еще я голоден и очень устал. Так что если у тебя что-то срочное, говори, если нет, то я бы попросил тебя оставить меня в покое и дать выспаться.

Элеонора удивленно воззрилась на него. Ее гнев пропал, а на красивом лице отразилась крайняя степень удивления.

— Почему ты так себя ведешь? Разве я тебя обидела? Разве ты, выставлен лгуном перед всеми этими людьми? За что ты меня так ненавидишь?

— Ненавижу? — Ройк сел и смахнул с щеки девушки слезу. — Я не ненавижу вас, ваше высочество. Я пытаюсь вас защитить.

— Защитить? От кого Ройк! Эти люди не сделали ничего плохого. И вообще, как можно утаить ложь при слиянии, ты хоть об этом подумал? Мне пришлось лгать даже мысленно, чтобы выгородить твою чудовищную выходку с подменой имени. Тэйлор опытный эфир, он заподозрил, что я что-то утаиваю. И мне неприятно обманывать его после такого чудесного подарка. Признайся, ты сделал это из ревности?

— Да ну? Разве мне, надо ревновать?

— Ройк… — Воскликнула она. — Ты знаешь о чем я говорю!

— Знаю. — Он коснулся ожерелья на шее девушки и задумчиво провел пальцами по рунам на нем.

Прости меня Ванаан, за то, что думал о тебе плохо. За то, что вообще о тебе думал. Теперь Тэйлор знает, кто дал мне все подсказки. Надеюсь ты знал, на что шел.

— Ройк, не молчи. Ты пугаешь меня.

— Пугаю? Чем же?

— Ты… ты… ты не такой как был раньше. Ты стал другим после испытания. Я тебя не узнаю.

— И еще ты забыла добавить, что боишься. — Ройк мягко улыбнулся и Элеонора покраснела.

— Я тоже не виню вас, ваше высочество. Все мы изменились в той или иной степени. Для меня вы тоже не та девушка, которую я знал. Так что мы в одинаковом положении вам не кажется. Кстати красивое приобретение…. — Он поддел пальцем ее колье и притянул девушку к себе почти вплотную. — … Госпожа Эния. — И отпустил, от чего она отшатнулась, едва не упав на пол, а Ройк опять растянулся на кровати. — А теперь будьте любезны оставить меня одного. Я действительно устал.

Элеонора вздрогнула, но не стала спорить. Медленно она пошла к выходу, и уже в дверях не оборачиваясь произнесла.

— Твои покои рядом с моими, этажом выше. Будь добр переехать туда. Тэйлор уже освободил комнату.

От злости Ройку захотелось запустить в закрывшуюся дверь чем-нибудь тяжелым, но он сдержался. Уснуть он так и не смог, а потому явился на банкет злой как тысяча демонов. Элеонора восседала во главе стола. Тэйлор сел по правую руку. Ройк и все остальные друзья по левую. За все время банкета было сказано множество красивых слов. Элеоноре представили старейшин селений, те в свою очередь принесли клятву верности. Вообще людей было не так уж много. Если всех сосчитать, то человек двадцать не более. Если не считать их самих, бывшего хозяина и старост, то остальные были начальниками дружин, обеспечивающими охрану замка и внешних владений. Еда была отменной, вино превосходным, но едва на небе засверкала первая звезда, Ройк извинился и вышел на балкон.

Опершись на перила, он смотрел как темнеет небо. Луны сегодня не было видно, а значит звезды будут особенно яркими.

— Вам не нравится праздник?

— Что, вы, праздник великолепен. — Ройк кивнул Тэйлору, вставшему рядом с ним.

— Тогда почему вы не веселитесь?

— А нужно ли?

— Что?

— Веселиться? — Ройк повернулся к собеседнику в пол оборота, облокотившись о перила локтем.

— Почему нет? Или вы не рады за супругу?

Что это? Сарказм или участие? Эфир говорил столь бесстрастно, что его слова вполне могли казаться дружелюбными. Вот только понятие дружбы эфирам чуждо.

— Я рад и она веселится. Так чего вы хотите от меня? На шута я вроде не похож.

— Да уж, вы не шут. — Мужчина долгих пять минут изучал Ройка.

Ройк не протестовал. Пусть изучает. Все равно проникнуть за щиты не сможет, а что до внешности? Так пусть посмотрит, с нас не убудет.

— Хотите слияние со мной?

Ройк улыбнулся и ответил со всей возможной искренностью.

— Нет.

— Почему? Ведь тогда вы будете на равных с Энией?

— Мне это не нужно. Равенство уже перевернуло все с ног на голову. Зачем же усугублять то, что и без вашей помощи, плохо.

Тэйлор тоже улыбнулся, разгадав его хитрость. Впрочем Ройк и не хитрил особо. Как старый и умный эфир Тэйлор должен был понимать, что Ройк, не обладая знаниями Элеоноры не сможет мысленно солгать.

— С вами опасно говорить.

Ройк промолчал, повернув голову к небу. И прямо на его глазах вспыхнули и погасли две звезды.

— Господин Тэйлор, простите мою бестактность, но вынужден вас покинуть.

— Да, конечно. Я не в обиде. Но если не секрет, куда вы?

— Спать.

И под изумленным взглядом эфира Ройк зашагал к своей комнате. Но не той, что рядом с покоями Элеоноры, а той, что занимал ранее. В ней он уже успел поставить все возможные защиты, даже ребят подключил. Собственно этим они и занимались все оставшееся время до банкета. Рива с Эйдесом решили занять одну спальню на двоих. Ройк было подумал присоединиться к Перу, но представив как это воспримется со стороны, передумал.

Забаррикадировав дверь тяжеленным комодом, Ройк откинул с пола ковер и вытряхнув из вазы цветы, вылил воду на пол. Усевшись возле образовавшейся лужи, он окунул в нее пальцы и послал туда силу. Через минуту перед ним мерцало синее зеркало. Короткое заклинание вызова, несколько напряженных вдохов ожидания и в глубине зеркала появилось усталое и сильно постаревшее лицо Эсселина.

— Владыка… — Ройк поперхнулся, когда увидел как губы старика дрогнули и глаза наполнились влагой.

— Ройк, мальчик мой… — Он запнулся справляясь с эмоциями. — Я уж и не чаял свидеться. Как ты?

— У нас все хорошо. Все живы, здоровы и до эфиров мы добрались. — При последних словах Эсселин подался вперед так, что казалась выпадет из зеркала прямо в комнату.

— Эфиры…

— Не сейчас, Владыка. Выяснился прискорбный факт. Артефакт Эфиров здесь в нашем мире. Подскажите, где его искать и как много времени у нас осталось.

Эсселин справился с эмоциями и крепко задумался.

— Вы сейчас где?

— В гостях у последнего эфира, но на него надежды мало. Он дурманит мозги принцессе, и вряд ли склонен помогать.

На лице старца бушевал целый ураган эмоций. От ликования, до слепого отчаяния. Но опыт и природная мудрость наконец возобладали. Он подергал себя за губу и выдал ответ.

— Искомый артефакт может быть только в двух местах. Или там, где вы находитесь или в самом храме. Кстати вы уже недалеко, а что до времени, так тут выяснилась кое-какая подробность. Чтобы успешно справиться с хаосом…

— … Надо дождаться его апогея, я знаю Владыка, просто думал вдруг удастся спасти луну. Я как-то к ней привык.

Эсселин хохотнул.

— Их было когда-то три, Ройк, вот где думаю была красота.

— Ох не до красоты Владыка.

— Я тебя понимаю. Кстати, тебе не опасно так долго держать окно? Побереги силы, Ройк.

Изображение пропало, сияние исчезло, а он так и остался сидеть перед лужей.

— Владыка, Владыка. Если б все дело было в силе. Мы б давно все решили, а так… Эх, да что там горевать. Будем справляться своими силами. Все равно ты не сказал ничего нового.

Найдя в комоде некое подобие тряпки, Ройк собрал воду обратно в вазу и засунул цветы на место. Немного грязно и неровно, но и так сойдет. Он как раз вернул мебель на место, как в дверь осторожно постучали. Ройк открыл.

На пороге стояла принцесса и вид у нее был самый решительный.

— Ты впустишь меня или оставишь за порогом?

— Э… входи.

Ройк посторонился, пропуская девушку, и закрыл дверь.

— Чем обязан вашему визиту?

— Прекрати паясничать Ройк, тебе самому еще не надоело?

— Я обидел вас? Если так прошу простить, это вышло не нарочно.

— Ройк…

— Да?

— Заткнись и давай ложиться спать.

Девушка скинула халат и забралась под одеяло. А Ройк так и остался стоять у двери, не зная как поступить. В полутьме бледное личико Элеоноры выделялось светлым пятном на фоне копны огненных волос.

И что теперь делать? Как муж он имеет полное право спать с женой в одной постели. И то, что девушка пришла в спальню к нему, а не приказала притащить за уши в свою, говорило о многом. Но великая жизнь, они же чужие люди. И после всего происшедшего стали еще дальше друг от друга. Так имеет ли он право что-то требовать от ее высочества? А, демон с ним. Если она решила протянуть мост дружбы, то не нужно воротить носом, а стоит пойти навстречу. Ведь ничто не помешает ему ПРОСТО СПАТЬ.

Чувствуя себя ужасно неловко под пристальным взглядом принцессы, Ройк разделся и лег в кровать. Девушка тут же оказалась у него под боком, уткнулась носом куда-то в подмышку, и тихо вздохнув, мгновенно уснула. И только по этому можно было понять, как сильно она устала за сегодняшний день. А он так и остался лежать и смотреть в потолок, боясь пошевелиться и потревожить ее сон.

Утро началось с дикой боли во всем теле. Тело скручивало и выворачивало так, что трещали кости, рвались суставы, мышцы сводило судорогой с такой силой, что хотелось выть. Ройк застонал, не в силах терпеть адскую боль. Он катался по постели, отчаянно борясь с тем, во что превращалось его тело. Как долго это продолжалось, он не знал. Вздувшиеся вены на лбу лопались и кровь застилала глаза, впитываясь в простыни. Находясь в агонии, он не заметил как приходила Элеонора. Не видел как она побелела словно простыня и убежала за подмогой. Зато он хорошо почувствовал, как друзья навалились на него, раскручивая руки и ноги, заставляя тело выпрямиться и принять хоть толику человеческого вида. Кажется он кричал, но ничего не мог с собой поделать. Вся его хваленая регенерация не справлялась с тем, что творилось. Какие-то люди приходили и уходили, кто-то пытался обмыть его водой, но сделал только хуже, теперь кровать была еще и мокрой. Элеонора плакала, пытаясь удержать его руку на месте, а потом его привязали к кровати, и Пер остался держать голову.

— Ройк, ты должен успокоиться. — Некромант говорил тихо, но так, что каждый звук, каждое слово долетало до замутненного болью сознания.

— Ройк, это не ты умираешь, слышишь, это умирает мир. Чья-то жизнь оборвалась, потому тебе так плохо. Терпи сколько сможешь, скоро все прекратится…

Он говорил что-то еще. Но Ройк уже не понимал, только зацепился сознанием за голос великана и впал в транс. А потом все кончилось также неожиданно как и началось. Тело в последний раз выгнулось дугой, и он потерял сознание.

Когда он очнулся в следующий раз, за окном была ночь. Комната была ему незнакома, ну и демон с ней. Зато в неярком свете свечи, он увидел Элеонору, свернувшуюся клубком в глубоком кресле у кровати. Девушка была бледна. На щеках пролегли бороздки слез, а под глазами появились тени. Чувствуя себя почти здоровым, он выбрался из кровати и осторожно взяв девушку на руки уложил на постель. Она и не подумала проснуться, только улеглась поудобнее. Ройк укрыл ее, постоял немного и пошел искать хоть кого-нибудь, чтобы выпросить воды.

Коридор показался ему знакомым. А вот и комната Пера. Он тихонько постучал. И то, только потому, что из под двери был виден свет. Пер открыл почти сразу. Увидев его он улыбнулся с такой теплотой, что у Ройка ком застрял в горле.

— Там Эния уснула. — Просипел он. — А мне не спится. Можно я у тебя посижу.

— Конечно.

Пер убрал с кресла свои разбросанные вещи и Ройк сел. Все-таки рано он встал на ноги. От небольшой прогулки его шатало, голова кружилась и дрожали колени.

— Как ты себя чувствуешь? — Пер зажег еще свечей, добавляя света и пристально рассматривая друга.

— Как труп, который силой заставили подняться. — Съязвил Ройк. — Ты можешь мне сказать, что произошло?

— Если ты доверяешь словам Тэйлора, то могу.

Ройк думал, что некромант шутит, но он говорил совершенно серьезно.

— И что говорит наш старый друг?

— Ты не представляешь, насколько он на самом деле старый. Он сидит тут со времен последнего Хаоса.

— Великая Жизнь, так и свихнуться можно. Это ж сколько тысяч лет прошло?

— 9452 года, Ройк. Я согласен срок не малый, но он ведь эфир, а потому не мог сойти сума. От скуки озверел, это точно. Ведь он не мог покинуть поместье, каждый день ожидая, что кто-то явится от своих чтобы забрать его домой. Портал которым мы пришли черпает энергию из мира эфира. С нашим приходом он зарядился. И заряда хватит только на один переход обратно. Так что Тэйлор сворачивает свои дела, передает Энии управление и все имущество и возвращается домой. Вот такой расклад получается.

— Все это замечательно, но как это соотносится с тем, что произошло со мной?

— Как сказал Тэйлор, каждый из нас имеет свой периметр влияния в мире. И как только Хаос достигает этого периметра, каждое разрушение будет восприниматься нами как собственная смерть. Ведь не даром нас записали в Хранители Пространства первого канона. Кстати канон это размер периметра влияния. Соответственно чем больше цифра, тем шире наше влияние.

Ройк задумался, соотнося то, что сказал Пер, с тем, что он услышал от Эсселина. И сделал единственный возможный из этого вывод.

— Значит вселенная сожмется до пределов нашего влияния, а потом с помощью «Потерянного Ангела» мы повернем процесс вспять, чтобы все вернулось на круги своя?

— Да. Ты оказался первым, так как твоя сфера влияния больше чем у кого-либо из нас. Тэйлор просмотрел каждого. Я буду следующим. Потом Эйдес, Рива и Эния соответственно. К моменту как Хаос коснется Энии мы должны быть в храме, чтобы отразить удар.

Ройк закрыл глаза. Как мало времени.

— А, что на счет артефакта? О нем спросили?

— А как же. Эния и спросила.

— И что ответил наш гостеприимный друг?

Пер нахмурился.

— Ройк, ты прости конечно, но я не понимаю твоего недовольства. Тэйлор, конечно не подарок, и то, с какой радостью он встретил Энию может тебя задевать, но не надо утрировать. Он помогает нам как может. Попробуй понять его, ведь он был здесь совершенно один. ОДИН ТАКОЙ! Ты понимаешь?

— Пер, я очень понятливый человек. Давай обсудим Тэйлора потом. Что с артефактом?

— Он уже у Энии. Это магический щит. Твой владыка оказался прав, все эти предметы, составляют комплект боевого мага.

— Какого мага, Пер! Мы же знаем, что Потерянный Ангел не человек. Скорее всего в храме есть какая-то статуя, с нее и содрали владыки по сувениру для себя.

Пер сокрушенно покачал головой.

— Для тебя нет ничего святого. Так богохульствовать по поводу силы, которая спасет нас.

Теперь настала очередь Ройка удивляться.

— Слушай, вы что тут все отупели, пока я валялся в постели? Пер очнись, какое богохульство. Я говорю о нас. О нашей силе. Так что здесь святого? Подумаешь поделимся силой. Да с нас теперь не убудет. Плохо будет, если не успеем войти в храм, это да. А так… кстати у тебя нет ничего попить, в горле пересохло.

— Сейчас.

Пер принес кувшин со свежим соком, налил стакан и протянул Ройку. Тот с удовольствием выпил. Потом еще и еще. Пер не возражал. И все же Ройк чувствовал, что не убедил друга. Ну и пусть с ним. Время все расставит по своим местам. Ройк замер не донеся очередной стакан до рта. Время!!! Вот оно что. Вот где прячется ловушка. Он осторожно поставил стакан на поднос и стараясь, чтобы голос от волнения не менялся поинтересовался.

— Пер, а Тэйлор не говорил какой у него официальный титул?

— Говорил. — Некромант оживился, видя, что Ройк перестал язвить и стал вести себя серьезно. — Хранитель Времени седьмого канона. Это высшая ступень.

Ройк откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, и мысленно вспомнил всех демонов и прочих гадов поименно, а когда это не помогло справиться со злостью перешел на мат. Немного полегчало. Эх еще бы вслух высказаться, да Пер не так поймет.

— Ройк, что с тобой! — Воскликнул Пер и тут же оказался подле него. — Только не говори, что опять началось, я один не справлюсь. Тебя и прошлый раз едва не переломил пополам.

— Со мной все хорошо. — Как же тяжело дался ему спокойный голос и виноватая улыбка. — Просто дурно стало, от сока. Не поможешь дойти до балкона?

— Помогу, а зачем тебе на балкон?

— Свежим воздухом подышать! — Не удержался Ройк, и Пер облегченно улыбнулся.

Если друг в силах язвить, значит с ним все хорошо. Великан позволил Ройку повиснуть на своей руке и вывел его на балкон. Ночь была темной, душной и влажной. С горизонта наплывали серые тучи, общая днем прохладный ливень. Но сейчас, половина неба была усыпана уже редкими звездами. Ройк задрал голову повыше, опираясь на друга как на подпорку.

— Слушай, а какой сегодня день? — Как бы невзначай поинтересовался Ройк. — Что-то я луны не вижу.

Пер зашевелил губами, высчитывая дни и сдавленно охнул.

— Семнадцатый лунный день…

Ройк едва расслышал его шепот, хотя ночь была тихой как никогда. Ни тебе привычных цикад, ни ночных птиц, и прочих насекомых. Мертвая тишина, столь неестественная летом, что казалась просто жуткой.

— Тогда она должна уже висеть высоко над горизонтом. — Как ни в чем ни бывало продолжал рассуждать Ройк, хотя внутри все заледенело. — Эй смотри, я что-то вижу.

Ройк указал на небо в том месте, где по всем закона мироздания должна быть луна.

— Что? Где? — Пер завертел головой.

— Да вон же, смотри! — Ройк схватил друга за плечо и заставил смотреть в нужном направлении. — Видишь тучу. Только она слишком высоко не находишь?

Ройк бы мог еще дурачиться, но Пер не даром слыл в их компании самым умным. Его лицо окаменело, и даже в такую темную ночь было видно как по щекам его покатились слезы. Ройк тоже посерьезнел и прекратил висеть на нем, как инвалид.

— Сейчас не время для эмоций. Поднимай остальных, мы уезжаем.

— А ты?

— А я пойду, попрощаюсь с нашим «гостеприимным хозяином».

— Ты еще слаб. Давай, я.

— Давай.

Легкость с которой Ройк уступил заставила обоих улыбнуться. Они понимающе переглянулись и бросились каждый в свою сторону. Первыми Ройк поднял Риву с Эйдесом. Бесцеремонно растолкав спящих он в двух словах описал ситуацию, в которой они оказались и наказав через пол часа быть у главных ворот, пошел будить Элеонору.

Девушка все еще сладко спала. Горестное выражение на лице исчезло, появился легкий румянец, а на губах играла легкая улыбка. Ей снились хорошие сны, и Ройк чувствовал себя чудовищем, вырывая девушку из сладких снов в страшную действительность.

— Эния, вставай. — Он осторожно потряс ее за плечо.

Она пробормотала что-то невнятное и продолжала спать. Вымоталась бедняжка. Ройк стянул с нее одеяло и потряс сильнее.

— Ваше высочество, пора вставать.

Такое обращение подействовало. Все еще находясь во власти сна, она села с закрытыми глазами.

— Я уже не сплю.

— Я вижу. — Хмыкнул Ройк и взяв девушку на руки, понес в ванную.

Усадив ее в большую эмалированную ванну, Ройк пустил теплую воду и сам быстро умылся. Элеонора от тепла расслабилась, а от воды проснулась.

— Ройк, что-то случилось?

— Случилось, милая. Нам пора.

Казалось бы простые слова. Все зависит от того какой именно смысл ты в них вкладываешь. Ройк думал, что Элеонора испугается. Но она повела себя именно так, как должно. Ни страха, ни сомнений. Лишь отчаянная решимость довести начатое до конца. Настоящий эфир. Только лихорадочный румянец на щеках, выдавал ее волнение и полное отличие от настоящих Духов Эфира. В полном молчании они оделись, собрали кое-что из заготовленных вещей, не забыв об оружии. Магия магией, а хороший клинок никогда еще не подводил. У выхода они столкнулись с Пером. Ройк бросил только один взгляд на некроманта и получил короткий кивок в ответ. Вот и все. Власти Эфиров в их мире пришел окончательный и бесповоротный конец. Можно вздохнуть свободно. Рива и Эйдес раздобыли лошадей и ждали их у ворот. Там же собралось с десяток стражников, опасно перегородив дорогу. Завидев принцессу, старший из них бросился к ней.

— Госпожа Эния, позвольте поинтересоваться, куда вы собрались на ночь глядя?

— Уже не ночь, а скорее ранее утро, капитан. — Вежливо ответила Элеонора, — Что до моих планов, так это вас не касается. Я вернусь через несколько дней.

Она не стала добавлять «может быть» но друзья и так ее поняли.

— Госпожа Эния, позвольте возразить. Господин Тэйлор за все годы ни разу не покидал замок и вам не стоит этого делать.

— Вы забываетесь капитан. — Элеонора лишь слегка повысила голос, но металл прозвучавший в нем, заставил воина собраться и приготовиться к обороне. Сдаваться он не собирался.

— Прошу простить мою настойчивость, Госпожа Эния. И прислушаться к совету господина Тэйлора и не выходить за ворота. Для вашей же безопасности.

— Вы мне угрожаете?

— Не смею угрожать, госпожа. Это просто дружеское предупреждение. Неужели вы думаете, господин Тэйлор просто ради прихоти не покидал территорию замка. Для этого наверняка имелась веская причина.

— Пойдем, Эния. — Ройку надоел весь этот бред, и он подтолкнул девушку к выходу. Солдаты расступились, не смея перечить госпоже, и они свободно прошли в ворота. Но стоило Элеоноре сделать несколько шагов, как колье вспыхнуло ярким светом и стало душить ее с неимоверной силой.

Ройк догадывался, что так и будет и потому, подхватил девушку и зацепив пальцами колье, провел большим пальцем по засветившимся рунам и тихо произнес.

— Элеонора.

Колье дрогнуло в его руках и осыпалось черным пеплом на землю. Вслед за этим задрожала земля, и ограда вокруг замка стала вспыхивать ярким светом и развеиваться черными хлопьями, запорошив пеплом близстоящие деревья, лошадей и остолбеневших от неожиданности людей. И в абсолютной тишине раздался голос Элеоноры.

— Ты знал?

Ройк пожал плечами, помог девушке встать и взобраться на лошадь.

— Догадывался.

— И это все, что ты хочешь сказать?

— Это все, что сейчас нужно знать, Элеонора. Моя агония означала смерть луны. Если мы помедлим еще минуту, то можем просто не успеть спасти хотя бы то, что осталось.

Глава 3 «Дорога в никуда»

Пять всадников на взмыленных конях вынырнули из-под покрова леса и резко осадили коней. Здесь заканчивалась граница владений эфиров, а вместе с ней и дорога.

— Чтоб меня! — Воскликнул Пер, привставая на стременах и всматриваясь в снежную пустыню, простирающуюся до самой горной гряды.

Ройк спешился и кинув поводья своего коня Элеоноре, пересек границу лета и зимы. Морозный воздух обжег легкие, а ноги утонули по колено в снегу. Он нагнулся и зачерпнув снега, слепил крепкий снежок и швырнул в сторону леса. Едва снежок пересек невидимую границу, как тут же превратился в воду и плюхнулся на придорожный кустарник.

— Я слышал о подобной магии. Ее практиковали Эльфы. — Ройк вернулся на летнюю сторону и стряхнул воду с сапог.

— Эльфов давно нет в нашем мире. — Рива привстала на стременах и всмотрелась вдаль. — Как и других рас.

— Какие будут предложения? — Ройк погладил морду своего коня, возвращая тому потраченные силы. Не забыл он и про других животных. Не хватало еще, чтобы кони пали оттого, что людям некогда их выгулять после долгой скачки.

Все взгляды скрестились на Элеоноре. После возвращения из мира эфира, принцесса стала негласным лидером команды. Она указывала направление. И сейчас ее взгляд заволокло белой пеленой. Девушка нырнула в глубины памяти, уточняя ориентиры. После двух слияний со Старейшими, Ройк мог только догадываться какие сокровища хранит память девушки, но странное дело. Он совершенно не чувствовал зависти. Ему с лихвой хватало подарка эфиров, чтобы быть занятым по горло на ближайшие столетия. Собственно он уже приступил к «разматыванию клубка» знаний. Жаль, времени на практику почти не было.

Взгляд девушки прояснился.

— Нам на ту сторону. Дорога к Храму у подножия горы.

— До гор будем добираться дня три. — Эйдес тоже спешился и прогулялся на мороз. А когда вернулся, выдыхая морозный воздух, его мысли ясно читались на угрюмой физиономии.

Без теплых вещей они замерзнут. Можно было конечно вспомнить фокус с энергобарьерами, внутри которых было тепло. Но Рива только ночью пережила приступ, и ей силы были ей нужнее, чем кому-либо. К тому же никто не спешил разбрасываться силами в преддверии главного сражения. Молчание затягивалось. Каждый прокручивал в уме возможные варианты. Но один был уже ясен. Лошадей придется или загнать до смерти или оставить. Элеонора склонила голову, и густая челка закрыла ее лицо. А когда вновь посмотрела на друзей, в ее взгляде была сталь.

— Делаем рывок, пока кони не пали. А дальше пешком. — Резко приказала она и подстегнув своего коня ворвалась в зиму.

Никто не посмел перечить. Ибо это было самое разумное решение в их ситуации. Ройк не пытался продлить жизнь животным. Тоже берег силу. Бешенная скача продолжалась до заката, а потом коней пришлось оставить прямо в снегу. Взвалив на себя только то, что действительно необходимо, они не оборачиваясь пошли вперед. Как в издевательство над людьми, ночью разыгралась вьюга. Идти стало почти невозможно, так что пришлось зарыться в снег и прижавшись друг к дугу для сохранения тепла, переждать до утра. А утром, ослепленные ярким солнцем и сверканием снега, продолжили путь.

Ройк не смог удержаться и все же подпитывал силой спутников. Они чувствовали это, но не показывали вида. Идти было неимоверно трудно. Ноги вязли в рыхлом снегу, глаза приходилось постоянно щурить, чтобы не ослепнуть. И все же с каждым пройденным шагом странное спокойствие опускалось на их души. Как будто все будет так как надо. Как будто все это предопределено богами давным-давно. И они всего лишь выполняют предначертанное. Во время одной из немногочисленных передышек, Ройк поймал себя на мысли, что наконец понял логику эфиров. Сейчас, замерзая в снегу, всего в дне пути от заветной цели, ему было все равно, спасется мир или умрет. О… они конечно дойдут и выполнят то, что от них требуется, вот только цель потеряла свою притягательность. Исчезли куда-то вдохновение и гордость оттого, что именно ему выпала величайшая миссия по спасению мира. Он вообще не испытывал по этому поводу никаких эмоций, кроме одной. Ужасной усталости. И усталость эта была не телесной. Душа медленно впадала в странное оцепенение, граничащее со сном.

— Все, пошли. — Элеонора встала, отряхнулась от снега и зашагал вперед.

Остальные молча потянулись следом. Еще один переход. Ночевка в снегу. Рива не выдержала и подарила им теплую ночь. Элеонора раздраженно поджала губы, но опять промолчала. Последнее утро было ясным как никогда. А вставшие на пути горы казались непреодолимыми. Элеонора еще раз сориентировалась и резко повернула вправо вдоль горной гряды. Стоило подойти к горам ближе, как одна беда сменилась другой. Снега стало меньше, но его заменили каменистые склоны. Пришлось идти медленнее, чтобы не переломать ноги. От монотонной ходьбы, и постоянного молчания, Ройк за неимением другого развлечения опять погрузился в изучение новых знаний. Конечно, они не были новыми для Высших Магов. Но для него техника построения порталов, была настоящим откровением. Так он узнал, что Маги Жизни в этой науке проигрывают больше всех. Поскольку строят свои порталы из Жизненной энергии. Каждое перемещение через портал отнимает время жизни. И чем сильнее Маг тем меньше собственной жизни он тратит. А он-то удивлялся, почему их Высшие предпочитают путешествовать как обычные люди. Некромантам вроде Пера можно сказать, повезло. Они за счет порталов удлиняют свою жизнь, но теряют здоровье. Не удивительно, что у них развился настоящий культ физического совершенствования. Один Пер чего стоит. Но и те и другие используют для перемещения надпространственные слои. Стихиарии действуют в пределах привычного мира и получили дар строить порталы четырех видов. В воде, земле, воздухе и огне. Порталы сознания были самыми удивительными, так как имели природное происхождение. Все пространство было пронизано переходами, доступными только Магам сознания, так как только они могли их видеть и соответственно перемещаться. Никто другой не смог бы последовать туда за ними. И только эфиры были более могущественны, чем все остальные вместе взятые. Их пустота могла пропустить через себя любой вид магии. Правда только один за раз. Даже этих знаний было достаточно, чтобы понять всю зависть прошлых Владык к эфирам. Ведь те, сами по себе не обладая никакой магией могли использовать все ее виды, тогда как остальным было даровано что-то одно. Неудивительно, что эфиров изгнали из мира.

Ройк споткнулся и едва не упал, с трудом удержав равновесие. На него тут же зашикали со всех сторон и он только сейчас сообразил, что они проходят подле лавиноопасного склона. Выбросив посторонние мысли из головы, он сосредоточился на узкой тропе, что медленно забирала в гору. За своими исследованиями магии, он совсем упустил из виду необходимость держать тепло, подаренное Ривой. В отличие от собственного, о магическом огне нужно постоянно помнить, иначе он иссякнет. Что с ним и произошло. Холод умудрился пробрать до самых костей. Тело содрогалось мелкой дрожью. Ройк обхватил себя руками, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Не хватало еще подхватить простуду. Вот будет смех. Сопливый спаситель мира. Представив себе картину, как он шмыгает носом, стоя у ворот храма, он усмехнулся и заработал возмущенно-гневный взгляды.

— Ты можешь вести себя тихо? — Чуть слышно произнесла Рива.

— Обещаю вести себя очень тихо. — Клятвенно пообещал Ройк и заслужил еще один возмущенный взгляд валькирии.

И надо же было себя сглазить. Как назло в носу засвербело, и ему стало не до смеха. Он хоть и не бывал в горах прежде, но о том, что от одного его чиха может сойти лавина, знал. Не даром же он учился в школе. А потому ему стало совсем не до смеха. Все силы были брошены на борьбу со свербящим носом.

Вскоре опасный склон остался позади и Ройк с блаженством чихнул.

— Ты невыносим. — Воскликнула Рива и наконец заметила его побелевшее лицо. — Куда тепло дел?

— Откуда я знаю. — Он виновато развел руками.

— Зато я знаю. — Злорадно усмехнулся Пер. — Небось опять изучал подарочек.

— Все лучше, чем тупо идти. — Попытался оправдаться Ройк.

— Лучше б тепло берег, дубина. — Рива коснулась его лба ладонью и тело вздрогнуло, когда теплая волна прокатилась по нему от макушки до пят.

— Спасибо, Рива. — Совершенно серьезно поблагодарил он.

— Считай, я вернула долг за похмелье. — Она весело ему подмигнула. — Не дал опозориться перед высоким собранием.

— Пришли. — Выдохнула Элеонора, до этого момента все время молчавшая и не обращавшая на них никакого внимания.

— Наконец… — Начал Пер и смолк на полу слове.

Ройк тоже поперхнулся остротой. Навстречу им с гор спускалась процессия… Это были не люди. Хотя и передвигались они вертикально на двух ногах. Обнаженные, совершенно белые тела, имели человеческое строение, за несколькими различиями. Они не имели половых признаков. Вообще никаких. А из лопаток росли мощные кожистые крылья, с легкостью могущие скрыть их обладателей от шеи до пят. Сейчас они были развернуты в полном размахе и сквозь тонкую мембрану просвечивали серые сосуды. Но не это было самым жутким. У этих существ не было лиц. Их голова больше всего напоминала яйцо, хотя и подбородок был и выступающие скулы. Ройк содрогнулся но не от страха, а от омерзения. Когда существа окружили их со всех сторон, Элеонора вышла вперед и весело улыбнувшись, раскинула руки в стороны. Два существа тут же подхватили ее за плечи и взмыли в небо. Мощные крылья погнали вниз струю воздуха, взметнув снег. Ройк с замиранием сердца следил как «летит» Элеонора, а потом наплевав на все вышел вперед, злорадно улыбаясь. Если для Элеоноры хватило двух крылатых, сколько же понадобится для Пера? К его удивлению. Крылатые с легкостью по двое разобрали их и взмыли в небо. Никогда ранее он не летал. Да еще таким странным способом. Руки, удерживающие его, были неимоверно сильными. Равномерные взмахи мощных крыльев, позволили ему рассмотреть хорошо развитую мускулатуру этих существ. Право слово уж лучше бы он смотрел на землю, чем на этих… Ройк почувствовал, что начинает бояться крылатых. Бояться по настоящему. И не малую роль в этом играет чувство брезгливости, которое он как ни старался, не мог отогнать. И чтобы отвлечься от своих дум, он совершил последнюю глупость… посмотрел вниз.

Поверхность стремительно уходила вниз, рождая головокружение такой силы, что его затошнило. Если бы не ледяной ветер, бьющий в лицо, он бы опозорился самым постыдным образом. Желудок бунтовал, сознание вопило, что они неминуемо разобьются. Ройк зажмурился, но от этого стало только хуже и он посмотрел в небо.

Огромное, бескрайнее, синее. Оно было великолепно. Белые кустистые облака танцевали свой извечный танец. И как на зло в тот момент, как ему стало действительно хорошо, Крылья резко захлопали гася скорость, и ноги больно ударились в каменные плиты внутреннего двора Храма. Крылатые поддержали его, не давая упасть и только убедившись, что он твердо стоит на ногах отпустили. Ройк обернулся и увидел как несут Риву, Эйдеса и Пера и поспешил прочь со двора, освобождая место для посадки. Элеонора ждала на ступенях. Вот кто молодец. Ни страха, ни зеленого лица. Чистый восторг.

— Ройк, я хочу стать птицей! Это было так чудесно!

— О, да. — Протянул он глотая ком в горле. Его мутило даже от воспоминаний о полете. — Кто эти создания?

— Вестники небес. Они живут здесь.

— И не только они!

Они резко обернулись и увидели как от входа по ступеням спускается подросток. Худенький, долговязый юноша лет четырнадцати, был одет довольно просто и не по сезону легко. Соломенные, неровно стриженные волосы треплет ветер, а в голубых бездонных глазах вся мудрость мира. Он подошел совсем близко и мягко, чуть виновато улыбнулся.

— Добро пожаловать домой.

Элеонора застыла широко распахнув глаза.

— ВЛАДЫКА. — Выдохнули ее губы.

Только сейчас Ройк до конца осознал, что значит этот титул. То, что так себя именовали самые могущественные маги в подлунном мире, было жалкой пародией на истинное владычество. Никто из них не мог представить себе истинное величие и простоту того, кто стоял перед ними. Ибо этот нескладный мальчишка был никто иной, как ВЛАДЫКА МИРА.

Ройк стоял и чувствовал себя полным болваном, и похоже не он один. Они стояли перед создателем мира и мялись как дети. А он засунул руки в карманы, лукаво скосил глаза и задорно улыбнулся.

— Что? Проморгали луну? Если бы поторопились, успели бы спасти. А так будет вам наука на будущее. Ну, что стоите, заходите раз уж пришли.

Он развернулся и прыгая через три ступеньки скрылся в храме. В полном молчании они последовали за нам. Да и что тут можно было сказать. Виноваты, и еще как виноваты. Мыкались как слепые котята, натыкаясь на все стены. Но кто ж знал, что из путь так затянется. Ведь ни карт ни точных указаний у них не было.

— Были, были указания. — Раздался голос мальчишки откуда-то из темноты.

Ройк до боли стиснул зубы. Надо же было догадаться, что ОН может читать их души еще проще чем эфиры.

— Указания? — переспросила Рива. — Никаких указаний кроме старого пергамента и нескольких строк текста у нас не было.

Вспыхнул свет, и друзьям предстало внутреннее убранство храма. Ничего особо выдающегося здесь не было. Привычные фрески на стенах, высокий потолок, гладкий пол, простор для священнодействий и алтарь в центре. Самое интересное, это были изображения на фресках. Они были объемными и живыми. Каждая из них повествовала о том, что уже происходило, и вновь должно было произойти.

— Вы пока изучайте, готовьтесь. Я сейчас.

Ройк с интересом смотрел по сторонам, пока не увидел как мальчишка встал на четвереньки у алтаря и полез под самый низ, так, что одни ноги остались снаружи. Они переглянулись, ничего не понимая. Бог, а ведет себя странно. Хотя, что им известно о богах? О них и в летописях то почти ничего не сохранилось. Владыки так упивались собственным могуществом и величием, что успешно подменили в сознаниях людей истинных богов собственными персонами. Мальчишка же вылез, отряхнул пыль и развернул серебристую мантию.

— Вот она красавица, а я уж боялся, что потерялась.

Он встряхнул мантией раз, другой и тучи пыли взметнулись в воздух. Элеонора чихнула и захихикала.

— Ты сколько лет ее не доставал?

— Лет? — Пацан задумался, а потом расплылся в улыбке и выдал. — 9452 года уже будет.

— Так ты не тряси ее так, а то рассыплется в труху от старости-то. — Посоветовал Пер.

Мальчишка хлопнул себя по лбу и расхохотался.

— От старости? — Он согнулся пополам от смеха. — От старости? Ну насмешил! Пер, это же первозданная материя. Неужели в школе вас ничему не учили?

— Учили. — Пер улыбнулся. Нет, ну просто невозможно оставаться серьезным рядом со столь веселым и легкомысленным божеством. — Только в наших учебниках ничего нет, про то, что из нее рубашки шьют.

Пацан опять зашелся хохотом. Ройк расслабился, чувствуя как напряжение последних дней покидает его, заменяясь легкостью, чистой радостью, и еще бог знает чем. Хотя БОГ то наверняка знает. Отсмеявшись парень натянул мантию прямо поверх одежды, прошелся, свыкаясь с неудобной одеждой и повернулся к ним.

— Давайте ваши артефакты.

Пер снял с шеи амулет. Обыкновенная висюлька превратилась в алмазный перстень, символ Владык Тьмы. Парень тут же напялил его на палец. Рива протянула простенькое колечко, обернувшееся поясом Владык Стихии, занявшем место на узкой талии. Эйдес оторвал пуговицу и вручил богу диадему, стоило которой коснуться головы, как непослушные вихры заструились золотым водопадом почти до пят. Ройк снял ремень, встряхнул и передал из рук в руки хрустальных посох.

— Не робей дитя. — Юноша улыбнулся Элеоноре.

Она вынула из уха сережку и отдала ему.

Он повертел ее в руках как будто ждал превращения и не дождавшись оного вдел в собственное ухо. В тот же миг его окутало серебристое сияние наподобие кокона. Конечно, щит был магическим. Парень закрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. А когда открыл, это уже был не подросток. Прямо на их глазах он увеличился в размерах раз в десять, едва не подпирая потолок, и превратился в могучего воина.

— Займите места. Сейчас начнется.

На полу вспыхнула пентаграмма вписанная в круг. Из концов звезды столбом взвились в небо магические первоисточники и все бросились в рассыпную занимать свои места. С бешено колотящимся сердцем Ройк вошел в поток Жизни. Его сознание тут же отделилось от тела и понеслось ввысь следом за ПОТЕРЯННЫМ АНГЕЛОМ, который все-таки существует.

Исчез мир предметов, исчезло все кроме силы. По мановению божества магические потоки закрутились спиралью, унося с собой людей. В черной пустоте сверкала и вспыхивала свистопляска энергий. БОГ кружился в причудливом танце, нагнетая еще больше нитей сил и так змеями заполонивших все вокруг. И когда танец достиг апогея, Ройк почувствовал как его сознание словно магнитом потянуло к посоху. Его не ужаснула мысль слиться с предметом. Так было нужно богу и так будет. Его новое хрустальное тело было великолепно. Такая мощь, такая сила. Он чувствовал себя почти всемогущим, и при этом ясно осознавал, что его ведут и направляют. Толчок у сила потела через кристаллы хрусталя к сапфиру на конце. Ройк расхохотался, откликаясь на детскую радость мальчишки. Сила Жизни, выплеснулась во вне, рассеиваясь миллиардами потоков, нежно, словно кокон окутывая прекрасный мир. Он знал, что с друзьями происходит то же самое. Так как от артефактов фонтанами била сила, создавая непробиваемый щит вокруг хрупкой планеты, висящей в огромной пустоте.

А БОГ все кружился и кружился в танце. Чем-то он напомнил показательный поединок воинов с шестами. Столько же в нем было грации, точности и силы. Только противником у БОГА был ХАОС. Поглощенный свистопляской энергий, Ройк только сейчас обратил внимание, что Хаос похож на огромного змея. Он извивался вокруг воина, и удары его хвоста разбивали пространство, сворачивали время и порождали новый хаос. Бог сражался самозабвенно, и казалось их силы равны. Змей взметнулся над головой мальчишки. Тот увернулся, и в тот же миг направил все силы из вех источников прямо в пасть Хаосу. Ройк почувствовал как сила потока вытолкнула его их посоха и понесла навстречу Хаосу и в следующий миг он оказался в абсолютной пустоте.

Чернота окружила его со всех сторон. Здесь не было границ, не было ощущений, не было НИЧЕГО. Все его существо задрожало от ужаса. До сих пор он не знал, что на самом деле значит страх. Все, что он испытывал ранее, было ничто по сравнению с абсолютным небытием. Человеческое сознание вопило от ужаса, но какая-то часть отстраненно наблюдала за происходящим. Он не знал сколько пробыл в этом состоянии, один вздох и вечность здесь были равнозначны. Что-то лопнуло оглушив сознание и все вернулось на места. И не было больше танца, не было вихрей сил. Они медленно рассеивались мерцающим туманом, уплывая в черную даль. А его понесло к сверкающему шарику, висящему в бескрайнем пространстве. Правду говорят, не ценит жизнь тот, кто ни разу не умирал.

Он умирал трижды.

И трижды оставался жить.

И только этот третий раз заставил его понять всю глубину такого простого чувства как быть живым. Он летел вперед, спеша вернуться в тело. Ему до боли хотелось вдохнуть полной грудью чистый воздух. Сделать глоток воды. Увидеть небо и такое прекрасное светило….

Потеря луны глубокой печалью пронзила душу. Метнувшись в сторону, он замедлил полет и остановился среди обломков ночной странницы. Если бы у него были руки, он бы сгреб все назад и попытался соединить вместе. Но у него не было рук.

«Я могу помочь».

Это была Рива. Рива в своем новом состоянии. Девушка выглядела как язычок пламени. Постоянное движение, переливчатое и яркое. Интересно а как выглядит он сам.

«Как вода»

«Вода?» Удивился Ройк.

«Ты синий и энергия в тебе течет… очень красиво» Девушка засмеялась, от чего осколки пришли в движение и завертелись хороводом.

«Ого! Быстро отсюда».

Они выскочили из водоворота пыли и камней и изумленно замерли на краю.

«Что это вы тут делаете» рядом с ними возник Пер.

Его они узнали по тому, что часть пространства стала абсолютно черной. Ройк засмотрелся, и его едва не втянуло вовнутрь. Пер вытолкнул его обратно и пригрозил.

«Осторожнее надо быть. Так что это вы тут затеяли?»

«Пытаемся вернуть луну».

«И как получается?»

«А как же» Рива весело рассмеялась подула на водоворот и он ускорился до бешенного вращения, затягивая в себя все новые и новые частицы.

«Что за веселье, и без меня?» Нарисовался Эйдес.

«Так присоединяйся!»

«Ага. Я только за Элли смотаюсь».

Рива тем временем собрала все осколки в твердый ком и добавив огня, раскалила до предела.

«Пер, теперь твоя очередь».

Великан потянулся к раскаленному шару и его поверхность стала чернеть, медленно пряча огненную душу под твердой коркой. Примчавшийся Эйдес подарил новорожденной красавице сознание, обуздав клокочущую огненную стихию. Ройк вдохнул в нее жизнь, заставив вращаться вдоль своей оси, а Элеонора отправила в вечное странствие вокруг их спасенного мира.

«Боже мой, мы сделали это!!!» Выдохнула она и Ройка накрыла волна ее ликования.

«Да…» Задумчиво протянул Пер.

«Опаньки, а что мы скажем БОГУ?» Засомневался Эйдес. «Чую скажет он нам пару ласковых за самодеятельность».

«Брось, Эйдес.» Отмахнулась от него Рива. «Не понравится ему, наше творение сотрет и сделает по новой. Он же Бог».

«Ройк, а ты что скажешь?» Элеонора приблизилась к нему так близко, что он почувствовал ее тепло. Рядом с ней было уютно и спокойно. Не к месту вспомнилась давняя мечта иметь свой дом, семью и целое поле спелой пшеницы.

«Думаю, пора возвращаться».

Если бы можно было взяться за руки, они бы взялись, а так просто полетели навстречу все увеличивающейся поверхности планеты, пока не оказались в старом Храме посреди белоснежных вершин. Тело вздрогнуло сливаясь с сознанием в единое целое и Ройк не устояв на ногах упал на колени. Судорожный вдох наполнил легкие воздухом, еще вдох, еще и по щекам потекли горячие слезы. Он не думал о том как выглядит со стороны. Ему было все равно. Он был счастлив, и это счастье было не измерить никакими сокровищами мира. Рядом всхлипнула Рива. Судорожно глотал рыдания Эйдес. Пер распластался на полу и целовал каменные плиты. Элеонора сидела обхватив себя за колени и склонив голову на бок, чему-то счастливо улыбалась. Ройк вытер слезы, встал с колен и подошел к девушке.

— Сейчас ночь. Пошли, посмотрим, что же мы все-таки натворили.

Она подняла на него глаза.

— Не могу встать. Ноги дрожат.

— Тогда я тебя отнесу.

Он осторожно поднял ее на руки и прижав к груди вынес на улицу. Но и там не отпустил, а сел вместе с ней на ступени, устроив принцессу на своих коленях.

Луна ярким месяцем сверкала на бархатном небосводе, затмевая своим сиянием многие звезды. Здесь, высоко в горах, вдалеке от пыли низин было видно, как вспыхивают и рождаются новые светила, на отвоеванных у хаоса пространствах.

— Не удержались?

Он подошел так неслышно, что и Ройк и Элеонора вздрогнули, когда голос раздался прямо над их головами.

— Не удержались. — Ройк улыбнулся, парню.

Тот уже выглядел как обычно. В штанах и просторной рубашке. Опять короткие волосы рассыпались на плечах. Он сел рядом с ними и тоже посмотрел на небо.

— Ты не сердишься? — Элеонора протянула руку и тронула парня за плечо.

— На что? — Он казался искренне удивленным. — Я бы и сам восстановил ее, а так ваша помощь пришлась как нельзя кстати.

Он задумался на миг, потом его лицо осветилось мальчишеской улыбкой. Два щелчка пальцами и на небе вспыхнули еще две луны. Она огромная и багряная над самым горизонтом, а вторая самая маленькая и голубая, высоко, высоко.

— Вот так. Пусть будет. А вот и ваши друзья.

Пер, Рива и Эйдес медленно спускались по ступеням. Медленно потому, что головы у всех троих были закинуты вверх, наблюдая поистине великолепное зрелище.

— Слушай, я не понял. Мы же одну луну сделали. Откуда еще две взялись? — Возмущение Эйдеса было столь искренним, что над двором храма, разрезая морозный воздух, прокатился оглушительный хохот, и звонче всех смеялось божество.

Глава 4 «Дорога домой»

— Я не вернусь обратно!

— Элеонора, — Ройк вздохнул устало. — Не будь ребенком. Ты должна увидеться с отцом, чтобы объясниться. Ты не можешь прятаться здесь вечно.

— Могу и буду! — Элеонора надула губы и отвернулась к окну.

Ройк смотрел на напряженную спину девушки и не знал какими еще словами убедить ее, что она поступает неразумно, пытаясь спрятаться от действительности в своем новом владении.

Они вернулись в замок Тэйлора еще неделю назад. К огромному удивлению друзей и вящей радости Элеоноры ее прав на замок и окрестные владения никто не оспорил. Подумаешь у хозяйки другое имя? Так что с того. На то она и хозяйка, чтобы зваться как пожелает. А то, что рабская зависимость последнего эфира от замка исчезла, так это дар богов. А дарами этих капризных существ разбрасываться не пристало.

Возвращение в чертоги людей, а заодно и спасение мира они отпраздновали дружной попойкой, после которой даже у Ройка не хватило сил восстанавливать силы магическим способом. Так что весь следующий день друзья и те, кому посчастливилось принимать участие в их веселье, маялись дружным похмельем. В последующие же дни они только и делали, что отъедались и отсыпались после трудов праведных. И все бы ничего. Но с каждым днем необходимость возвращаться вставала все острее. Это понимали все… кроме Элеоноры. Ройк уже дважды отклонял настойчивые вызовы Эсселина. Он не хотел возвращаться один. К тому же кроме обязательств перед Эсселином, у него имелись и другие долги, оставлять без внимания, которые он просто не мог.

— Элеонора… — сделал он очередную попытку достучаться до разума девушки.

Но она резко перебила его.

— Ройк, не пытайся меня уговорить. С тем местом, который ты называешь моим домом у меня связано столько плохо, что я не хочу туда возвращаться, даже на время.

Она не повернулась к нему, говоря таким образом, что разговор окончен. Он не стал спорить. ЗДЕСЬ ее слово было закон. Как Шерринг-Кросс стоял на сосредоточении всех линий Жизни, так этот замок был сосредоточением Магии Эфира. Это был не просто дом, а ОПЛОТ ЭФИРА. И Элеонора была здесь Владычицей.

Он стоял и смотрел на хрупкий силуэт у окна, и впервые в жизни не знал как поступить. Уйти, или остаться было равнозначно губительно для их отношений. Уйди он сейчас и Элеонора перестанет существовать для него как женщина. Останься он, наплевав на долг и честь, сам перестанет быть мужчиной. Увы, их супружеская жизнь давно была распята на дыбе долга.

Он сделал последнюю попытку. Подойдя к девушке, он обнял ее за плечи. Она не сопротивлялась объятию. Наоборот прильнула к нему всем телом. Он обнял крепче и положил подбородок на ее макушку. Никто не спешил нарушать молчание. Они оба слишком хорошо осознавали, что в сложившихся обстоятельствах, он не может просто так уйти и не может просто так остаться. В любом из вариантов это означало крах.

Элеонора мягко развернулась в его руках и заглянула в глаза.

— Ройк… — Ее губы дрожали. В огромных зеленых глазах застыли озера слез. — Я прошу тебя. Останься здесь со мной. Брось все, и останься.

Ройк уронил руки и закрыл глаза. Сердце отозвалось тягучей болью. Всего один удар, и что-то умерло в груди. Она так ничего и не поняла. Ему потребовалось два вздоха, чтобы сказать, то, что должен.

— Я не останусь, Элеонора. — Он открыл глаза и увидел отчаяние, написанное на лице девушки. — Неужели ты не понимаешь, что бросить ВСЕ, я могу только отдав богу душу?

Вмиг ее глаза высохли и вспыхнули изумрудным огнем.

— Тогда уходи! — Закричала она. — Уходи сейчас же. Чтоб духу твоего больше здесь не было и никогда не смей попадаться мне на глаза.

Ройк склонился перед ней в учтивом поклоне.

— Как пожелаете Владычица. Ваше слово закон для меня.

Ему даже удалось не бахнуть дверью. Иначе она бы разлетелась в щепки. Только оказавшись на первом этаже, в одном из неисследованных коридоров, он смог обуздать свой гнев. Вот, значит, как вы заговорили, Ваше Высочество. Что ж. Ваше право. Он прижался лбом к стене, не в силах справиться с бешено колотящимся сердцем. Как больно. И главное за что? Он же не предлагал ей вернуться насовсем. Всего лишь встреться лицом к лицу с Валдаем, объясниться. Ведь выполнит же свою угрозу гад. И будет казнить по каторжнику каждый день до его возвращения. И хотя в свете всех событий вернуться, чтобы быть повешенным, было просто глупо. Но и брать на себя смерти не повинных в его прегрешениях людей он не собирался, что бы не думала по этому поводу Элеонора. И если она не желает признавать его мужем перед своей семьей, пусть будет так. Он сам объяснится со строптивым Эрлом. А потом…. А потом он отправится к Эсселину и примет свою судьбу, от которой бегал целых двадцать четыре… Э, постойте ка, а какой сегодня день? Великая Жизнь, ведь ему уже исполнилось тридцать семь лет… СЕГОДНЯ!

— С днем рождения Ройк. — Пробормотал он с горькой усмешкой. — Впервые в жизни ты получил подарок ко дню рождения. Да еще какой! В пору не то, что напиться, а утопиться в вине. А впрочем, что мне помешает поступить подобным образом? Ничто и никто.

— Так, так! — Раздался над его головой удивленный голос Эйдеса. — Напиваемся в одиночестве? И что случилось на этот раз?

Ройк посмотрел на друга мутным взором. За четыре часа пьянства, он как раз добрался до того состояния, что мир стал казаться чуточку лучше, чем был до этого, а потому появление потенциального собутыльника воспринял с энтузиазмом.

— Как ты вовремя, Эйдес. Пр…пр… Тьфу, присоединяйся.

— Да ты пьян! — Эйдес округлил глаза. Он сунул нос в кружку и сморщился. — Ройк это же самогон!

— А, ты хотел бы, чтобы я напился коллекционными винами, и Элли бы мне потом оторвала голову за это? Нет уж, увольте.

Эйдес хохотнул и сел напротив, только сейчас обратив внимание, что на просторной кухне, где обосновался Ройк, нет никого из слуг.

— И давно ты… здесь? — У него не повернулся язык сказать «пьянствуешь» так как распитие горячительных напитков в одиночестве никак не назовешь пьянкой.

Ройк обернулся, чтобы посмотреть в окно. Его качнуло так, что лавка под ним заходила ходуном, и он замахал руками, чтобы удержать равновесие. А когда повернулся к другу, на лице появилось самое комичное выражение.

— Да уж часа четыре будет.

Эйдес закусил губы, чтобы не захохотать.

— И сколько ты уже выпил? — Осторожно поинтересовался он.

Ройк сморщил лоб, напрягая память, но так и не вспомнил. Знал только, что стоило ему потянуться к кувшину с самогонном, и там всегда оказывалось необходимое.

— Не знаю. — Честно ответил он.

Эйдес не выдержал и захохотал.

— Если б я пил четыре часа без перерыва, то давно валялся под столом без сознания.

Ройк понимающе кивнул и его опять повело в сторону, но он удержался от падения и опираясь на стол вернулся в вертикально положение.

— Я тоже… кажется… Только встать не могу. А под стол мне нельзя. Если я опущусь еще ниже, то Элли мне этого уже не простит.

— Элли? — Эйдес весь подобрался, начиная понимать откуда ветер дует. — Вы опять поссорились?

— А мы и не мирились. — Ройк попытался сделать еще глоток, но Эйдес решительно отобрал у него кружку и сунул под руку стакан с водой, надеясь что от сырой воды, Ройку станет плохо и того стошнит. Все легче будет утром. Ройк, не заметив подмены, выпил воду и с грохотом впечатал стакан в стол. — Мы не помирились, а в конце она меня послала. Так чем ни повод выпить. Тебе налить?

— Не стоит, и тебе хватит. Ты сможешь дойти до спальни?

— Я же сказал, что не могу встать. Да и не нужно в спальню все равно ничего не выйдет.

— Да, уж, накушался ты знатно. Сиди тут. Я быстро.

Эйдес убежал, а Ройк усмехнулся.

— Куда я денусь. Я же сказал, что ноги не ходят.

Дотянувшись до блюда с закуской, он сунул в рот ломоть ветчины и принялся усердно жевать. Вскоре Эйдес вернулся вместе с Пером. Вид у обоих был самый, что ни на есть решительный. И Ройк понял, что празднику конец. Правда он так и не успел никому рассказать, что за праздник он отмечал. Ребята подхватили его под руки, поднатужились и дружно поставили на ноги. А когда попытались довести до кровати, наткнулись на непреодолимую проблему. Дверь, ведущая из кухни на верхние этажи, отказалась открываться.

— Заело что ли? — Удивился Пер. — Ведь только что же открывалась.

Эйдес взялся за ручку и дернул что есть силы. Дверь не то, что не открылась, а даже не шелохнулась, как будто перед ними была стена с нарисованной на ней дверью.

— Демоны меня задери, что происходит?

— Держи ка его. — Пер взвалил Ройка на Эйдеса и спокойно открыл дверь. — Вот видишь, все нормально.

Он опять подхватил Ройка с другой стороны. Но стоило им сделать шаг по направлению к двери, как она захлопнулась, едва не задев Эйдеса по уху.

— Я же сказал заколдовано.

— Ну и демоны с ней. Пошли в обход. Я утром посмотрю, что с дверью.

Эйдес не стал спорить. Демоны, это как раз по части Пера.

Другой выход из кухни шел мимо кладовых и комнат повара и кухонной прислуги. Два перехода и один спуск по лестнице на цокольный этаж. Едва они собрались подняться по другой лестнице наверх, как перед изумленными взглядами друзей на их пути выросла стена. Пер опять взвалил Ройка на Эйдеса и сам благополучно прошел. Потом сделал попытку Эйдес, стена пропустила и его. Стоило же им приблизиться втроем, как стена обретала плотность и не желала пропускать наверх.

Пер и Эйдес переглянулись и дружно тряхнули приснувшего Ройка.

— А, ну признавайся, почему дом тебя не пускает?

Ройк с трудом разлепил глаза и посмотрел на друзей как на придурков.

— Я же сказал, что Элли послала меня куда подальше и не велела возвращаться.

— Та…а…а…к. — Со злостью протянул Пер. — Опять поцапались.

— Угу. — Ройк окончательно повис на друзьях.

— И куда его теперь? — Эйдес с сомнением посмотрел в другую сторону. Выхода из коридора было два. Вверх по лестнице или в конюшню. Если он правильно понял заклинание Элеоноры, то чем дальше Ройк уйдет от дома, тем больше дверей позади него закроется. Но не бросать же его здесь в самом деле. И на конюшню как-то неудобно. Позора потом не оберешься.

— Надо было оставить его на кухне. Там хоть было тепло.

— Уж не предлагаешь ли ты бросить его в коридоре? — Эйдес сделал страшные глаза. — И учти, на конюшню я тоже его не потащу. Он же потом вообще в дом не войдет.

— Мда! Я не подумал об этом. Тогда давай оставим здесь под лестницей и пусть Элеоноре будет стыдно.

— А ты? — Возмутился Эйдес. — Тебе не будет стыдно? Бросить друга в коридоре, как собаку?

— Ты предлагаешь уложить его спать в конюшне как коня? Ну и сравнения у тебя Эйдес. Слушай, сходи к Элли, поговори с ней. Пусть пустит его домой, хотя бы на ночь?

— С ума сошел! Чтобы я очутился на одном коврике с Ройком? Иди сам.

— Тогда коврик нам понадобится на троих.

Они переглянулись и захохотали, придя к одному и тому же решению. Осторожно опустив Ройка на пол, Пер снял свитер, свернул и подложил тому под голову. Ройк заворочался, устраиваясь поудобнее и провалился в сон, а друзья остались подле него, усевшись на пол, и облокотившись на стену.

— Слушай. — Нарушил молчание Пер. — Сгоняй на кухню, притащи и нам выпить. Не сидеть же здесь трезвыми в самом деле. Девочки не поймут.

— Угу. — Согласился Эйдес.

С возвращением сознания, боль разлилась по всему телу. Руки и ноги онемели, тело ломило, а в голове стучали молоты. В горле пересохло так, как будто он только что пересек пустыню. Ройк со стоном привстал на руках и медленно сел. Невероятно. Он допился до того, чтобы завалиться спать в коридоре. Так, а это кто? Его взгляд наткнулся на два тела подле себя. Эйдес спал свернувшись клубком и дрожа от предрассветного холода. Пер спал в обнимку с огромным кувшином из которого несло самогоном.

— И эти напились. — Усмехнулся Ройк. И когда успели. И главное почему в коридоре под лестницей? Вроде он пил на кухне, так какого черта…. Ах да! Заклятье Элеоноры. Похоже сердобольные ребята попытались отнести его спать, и уже здесь выяснили, что обратно хода нет. Для него.

Кое-как встав и упираясь одной рукой в стену, Ройк поплелся к ближайшему источнику воды. Вход на кухню теперь для него отрезан, но да ничего, это не смертельно. В любом случае можно будет попросить Эйдеса принести воды, а вот туалет, это уже хуже. Ближайший был во дворе, а значит выйди он на улицу, там и останется. И что прикажете делать? Вот то-то. Выйдя из дворца почти никем не замеченный (пара служанок и стража не в счет) Ройк сначала отправился умываться, а потом поплелся на ближайшее озеро купаться. Ледяная вода снимала похмелье ничуть не хуже магии. Он переплыл озеро дважды, пока не почувствовал себя достаточно бодрым, чтобы вернуться. А у ворот парка столкнулся с проблемой. Они с лязгом захлопнулись прямо перед его носом, под взглядами обалдевших охранников.

Ройк мгновение смотрел на недостижимый для него теперь замок и вдруг расхохотался. А что еще оставалось как не посмеяться над положением в котором он оказался. Все его веши, одежда оружие, амулеты и ценнейший артефакт, остались внутри. Право слово не кричать же. Отсмеявшись, он приблизился к воротам и прильнув к прутьям, поманил одного из стражей.

— Милейший, можно вас попросить об одолжении?

Стражник с опаской приблизился, не зная чего еще ожидать от сумасшедшего гостя хозяйки.

— Я слушаю господин.

— Вернись в дом и найди Магистра Темной Магии Пера и попроси прийти сюда. Мне нужно с ним поговорить.

— Мне не положено отлучаться с поста. Вот сменюсь, тогда позову.

— И когда ты сменишься?

— В полдень.

— В полдень, значит. Хорошо я подожду.

И чтобы охранник не забыл о своем обещании, Ройк уселся прямо тут под оградой. К полудню, он успел зверски проголодаться, а стража вся изнервничалась не понимая, почему этот странный человек не может сам войти в пределы замка. Они-то ходят. Проверяли…дважды. Да что возьмешь с этих господ, да еще и магов в придачу. Наконец караул сменили, а пол часа спустя на дороге показался Пер. И вид у него был самый мрачный. А потому, ЧТО он нес в руках, Ройк все понял.

Некромант вышел за ворота и бросил ему под ноги походную сумку с его вещами. Минуту они смотрели друг на друга, а потом Пер отвел виноватый взгляд.

— Прости.

— Чего уж там. — Ройк закрепил перевязь и закинул меч за спину. Сумка заняла свое место за другим плечом.

Что в такой ситуации принято говорить? Прощаться? Так они скоро увидятся. Пытаться объясниться? Так Пер не тот человек, с которым он бы хотел сейчас говорить. Потому Ройк просто улыбнулся, развернулся на сто восемьдесят градусов, сотворил портал и шагнул в воронку.

Дурак и еще раз дурак! Ругал себя Ройк, стуча зубами от холода в десяти днях перехода от Нардагаса. Портал вынес его среди чистого поля, вблизи города. Все как он хотел. Вот только стоило заранее уточнить, насколько вблизи он бы хотел оказаться. Можно было бы повторить попытку, но для того чтобы пересечь пол мира он израсходовал столько сил и лет, что рисковать не стал. Дойдет пешком. Не так тут и далеко.

После всех своих путешествий, Ройк совсем забыл, что дома ранняя весна, сопровождавшаяся редкими оттепелями, превратившими дороги в грязное месиво. После ночного заморозка грязь подмерзла. Но тонкий ледок под сапогами с хрустом ломался, погружая ноги в грязь по щиколотку. Дурак, в тысячный раз обругал себя Ройк. Гордый он видите ли. Дали пинка под зад, вот и решил удалиться с гордо поднятой головой. Нет бы сесть, подумать. Глядишь, и додумался бы до чего путного, например взять теплые вещи, еду и деньги. Пусть не Элеонора, так друзья ссудили бы. Не пришлось бы теперь трястись от холода и подвывать от голода.

— Посторонись! — Окрикнули сзади, и Ройк едва успел отскочить с дороги, пропуская всадников, сопровождающих карету, кого-то из знати.

Лошади пронеслись галопом, и Ройк оказался с ног до головы обляпанным грязью. Кавалькада пронеслась мимо, а он так и остался стоять у дороги. В сердцах выругавшись, он добрел до ближайшего ручья, пальцами проломил прозрачную корку и кое-как умылся и соскреб грязь с волос. Подумал было стряхнуть мокрыми руками грязь с одежды, но от одной мысли, что придется идти в мокром его передернуло. Сунув руки в карманы брюк в тщетной попытке согреться, он побрел дальше. Дорога была прямая, идущая между черными вспаханными полями. По небу ползли низкие тучи. Ко всем бедам, что на него навалились, к вечеру пошел снег. Наверное последний в этом году. Огромные рыхлые снежинки медленно ложились на голову, плечи, и тут же таяли. Холод пробрал до костей, но одна мысль грела сознание. Вон за теми деревьями, что виднеются вдали, вполне может скрываться постоялый двор или просто дом, кого-то из фермеров. Денег у него конечно не было, проверено. Но не откажут же ему в ночлеге на сеновале?

Когда Ройк добрался до добротного каменного дома в два этажа, уже давно стемнело. В окнах горел свет. От четырех труб поднимался сизый дым, а у порога вкусно пахло луковым супом. Ройк сглотнул слюну. Медленно поднявшись по ступеням крыльца он постучал в массивную дверь и отошел на шаг. Очень долго ничего не происходило. Наконец послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась и на пороге возник дородный мужик с дубиной наперевес. Он осмотрел пришельца с ног до головы, зацепившись взглядом за рукоять меча.

— Кто такой будешь?

— Странник. Иду в Нардагас. В дом не прошусь, но позвольте заночевать на конюшне.

— Как звать-то тебя странник?

— Ройк… Маг Жизни. — Ройк не стал уточнять свой магический титул, но и отпираться от магичества не стал. Вдруг кто в доме владеет магией. Когда напрашиваешься на милость лучше не лгать, потом боком выйдет.

— Жизни говоришь? — Дубина в руках мужика вздрогнула и опустилась в пол.

Ройк незаметно перевел дух. Похоже, в гостеприимстве ему не откажут.

— А ранг-то у тебя какой?

Действительно какой? Ученикам школы, рангов не присваивают. Только по окончании.

— Нет у меня никакого ранга, господин. Я школу не закончил. В воины подался. — Вот и мечу нашлось объяснение.

Мужик опять напрягся. Ох чует сердце не любят здесь воинов. А вы когда-нибудь видели фермера, радующегося приходу солдат? То-то же.

— Колдовать-то ты умеешь?

— Умею. — Честно ответил Ройк, не пряча взгляда.

— Лихорадку вылечишь?

— Вылечу.

— Тогда входи.

Мужик посторонился, пропуская его в дом. Ройк вошел, не смея поверить в удачу, и едва не опьянел от тепла, окутавшего заледеневшее тело.

— Сапоги оставь здесь. — Мужик поставил дубину в угол. — Меня Серафимом зовут.

— Очень приятно познакомиться. — Ройк разулся, как было велено, и пошел за хозяином вглубь дома.

Добротный снаружи, дом и внутри выдавал своих хозяев как людей работящих, основательных и не бедных. И хозяин и его дом могли одинаково принадлежать как зажиточному фермеру или мелкопоместному буржуа. Правда, будь мужик дворянином, то встречал бы его с мечом, а не дубиной. Хозяин провел его в… о чудо в настоящую баню.

— Мойся, грейся, потом приходи на кухню, мы мимо нее прошли. Там за ужином и поговорим. Здесь найдешь все, что нужно.

Он собрался уходить, а Ройк уже бросил вещи на пол и взялся за ремень штанов, как Серафим вернулся.

— Забыл спросить. Есть во что переодеться?

— Есть. — Заверил его Ройк.

Мужик кивнул, и закрыл за собой дверь. Ройк разделся, выстирал вещи и развесив сушиться со стоном блаженства забрался в огромную бадью с теплой водой. Закрыв глаза, он наслаждался долгожданным теплом. Интересно, что сейчас делает Элеонора… НЕТ он не будет думать о ней. Ни сейчас и ни в ближайшее время. Сначала он завершит все, что должен, а потом…. Что будет потом, он додумать не успел, так как неожиданно дверь открылась, явив хозяина поместья.

— Вот, — Он поставил на полку сапоги. — Не новые конечно, да твои до утра не высохнут.

Он ушел, а Ройк выдохнул воздух. И как это понимать? За сапоги он скажет спасибо. Не отказываться же от подарка. А как быть с остальным? Он не девица, и смущаться от бесцеремонного вторжения не собирался. Но как быть с клеймом на плече? Надеяться, что хозяин ничего не заметил, было глупо. Оно было с нужной стороны. А, была не была. Если Валдай отдал приказ о казнях, то он уже ничего не изменит, а если нет, то и волноваться не о чем.

Отмыв всю грязь и одевшись в сухое, Ройк примерил обувку и оставшись доволен обновой, пришел на кухню.

Хозяин сидел за столом, пил горячий эль и заедал жареным мясом. Молоденькая девушка, прислуживавшая за столом мигом испарилась под суровым взглядом мужчины, не забыв стрельнуть глазками в сторону Ройка.

— Садись, чего стоишь? В ногах правды нет. — Миролюбиво приветствовал его хозяин и едва Ройк примостился на лавку, придвинул к нему блюдо с мясом и кружку с горячим взваром. — Не обессудь за эль. Тебе еще врачевать, голова ясная нужна.

— Я не в обиде. — Ройк с удовольствием выпил пол кружки сладкого от меда взвара и впился в кусок мяса.

— Издалека идешь?

— Издалека. — Честно ответил Ройк.

— Совсем, совсем издалека?

— Да. — Интересно к чему это он клонит.

— И как там в других землях?

— Тепло. — С чувством ответил Ройк.

Серафим понимающе хмыкнул.

— Оно и видно.

Они помолчали, отдавая должное еде. Но долго сдерживать любопытство мужчина не смог.

— Ты, это, чего школу-то не закончил? Али маг никудышный?

— Какой есть — Ройк в совершенстве воспроизвел в своем голосе оскоблено обиженные интонации. Ведь именно так должен реагировать маг, мечтавший о головокружительной карьере в Ордене, и разочаровавшийся в жизни, осознав предел своих возможностей.

— Воин тоже, какой есть? — Сощурил глаза Серафим уже изрядно подобревший от выпитого эля.

— С этим дела обстоят лучше. — Ройк подумал было о еще одной порции мяса, но передумал. Сытый желудок притупляет чувства. А от тепла его и так тянуло в сон.

— Наемничаешь?

— Состою на службе. — Ройк добавил в голос заслуженной гордости.

— Вот как? — Оживился серафим. — У кого если не секрет.

— Так в Ордене и состою. Таковы правила. Если попал к магам, это навсегда.

— Извини! Я не знал, что вы птицы подневольные.

— Я не жалуюсь. Жилье казенное, жалование приличное, а служба она и есть служба.

— Точно. — Мужик допил эль, вытер с губ пену и встал. — Пошли.

Ройк встал. Они поднялись на этаж. Серафим осторожно отворил дверь в одну из дальних комнат и пропустил его внутрь. Ройк вошел. На кровати лежал худенький мальчик лет восьми. Его мать стояла на коленях подле сына и молилась. Услышав шаги, она обернулась. При виде мужа на ее изможденном лице появилась грустная улыбка. Увидев же Ройка, она испуганно распахнула глаза.

— Кто это с тобой Серафим?

— Лекарь.

Мужчина подошел к женщине и с превеликой нежностью помог встать с колен. Усадив ее на стул, он повернулся к Ройку, взглядом предлагая приступать. Ройк не стал медлить. Заняв место женщины у кровати, он закатал рукава рубашки до локтя, откинул одеяло и взялся диагностировать заболевание. Сдвинув восприятие на первый уровень он не обнаружил в теле никаких повреждений. Пришлось идти дальше. Стоило спуститься на второй уровень, как картина стала боле менее ясна. Энергетические каналы мальчика были целыми, но как бы двоились. Как будто Ройк напился до зеленых демонов. Поскольку он был абсолютно трезв, то двойной контур силы мог иметь только одно возможное объяснение. Мальчик был оборотнем. И на лицо все признаки первого обращения.

Незаметно сдвинувшись в сторону и продолжая делать вид, что изучает заболевание, Ройк осмотрел родителей. Как он и ожидал, они были простыми людьми. Вопреки расхожему мнению, Ройк знал, что оборотничество передается только по наследству от родителей к детям. Значит, отцом мальчика был двуликий, а никак не хозяин дома. Мальчик полукровка или может быть даже на четверть оборотень, поэтому первое обращение так задержалось. Вернув себе нормальное зрение, Ройк присел на кровать и обратился к отцу.

— Давно мальчик заболел?

— Дней двадцать назад.

— Других целителей вы приглашали?

Мужчина насупился. Женщина прильнула к нему, ища опоры.

— Я не для праздного любопытства спрашиваю. Я должен знать, кто-нибудь до меня проводил лечение?

— Нет. Они все, как ты, посмотрят, посмотрят…. а потом разводят руками, мол не обессудьте, помочь не можем и все такое. У последнего хоть совести хватило денег не брать. Зато бежал из дома как будто у нас тут чума. А Римми не заразный. Мы то с женой не болеем и челядь тоже здорова.

Две пары глаз смотрели на него так, как будто он был для них последней надеждой. Ройк растерялся, не зная что сказать. По всему выходило, что мать Римми не догадывалась, о том, что ее любовник двуликий. Заявить об этом вслух… кто же ему поверит. Промолчать как остальные и молча развести руками?

Так в ближайшие дни Римми переживет свое первое обращение. Как с ним поступят, гадать не приходилось. Убьют конечно. Простые люди до жути боятся любой нечисти. И не объяснишь им, что с их горячо любимым сыном не происходит ничего плохого. Двуликость не проклятие, как считают многие, а настоящий дар. Главное суметь им распорядиться как следует.

Время шло, молчание становилось все тяжелее. Взгляд Серафима медленно менялся. Еще немного и он запишет Ройка в ряды прочих неудачников, порочащих доброе имя Целителя.

Он вздохнул. Еще раз вздохнул и сказал.

— Я не могу помочь вашему сыну, но знаю очень, очень хорошего целителя в Нардагасе, который не только закончил с отличием школу, но и является придворным целителем эрла Валдая.

Ройк умолчал, что Ринальдо окружной Магистр. Для простых селян ссылка на знакомство с эрлом произведет большее впечатление, чем все заслуги перед орденом.

— Кто он? Как его имя? — Надежда вновь вспыхнула в глазах отца.

— Окружной магистр Жизни Ринальдо.

— О…о… — Только и смогла произнести женщина.

Надежда вещь хорошая, но здоровый скепсис еще никому не повредил.

— А откуда у простого солдата столь высокие знакомства?

— Кто сказал, что я простой солдат? — Удивился Ройк. — К тому же мы с Ринальдо учились вместе.

— О…о… — Уже протянул Серафим. — Тогда, ладно.

Они вышли из комнаты. Женщина осталась караулить сон мальчика. Хозяин показал Ройку свободную комнату и пожелав спокойной ночи ушел. Ройк постоял недолго и скинув сапоги завалился спать.

Проснулся он в подвале со скованными руками и ногами. Причем, тот, кто ковал руки, знал, что делал. Из такого положения Ройк не смог бы сотворить ни одного заклятья. Даже весть послать не мог. Что ж остается похвалить себя за беспечность и в который раз обозвать дураком. Понадеялся на благородство обитателей поместья. Раскатал губу. С трудом сев, он подобрал колени к подбородку, пытаясь сохранить последнее тепло, так как было очень холодно. Хорошо хоть не разделся перед сном, мелькнула мысль.

Все-таки Валдай подписал приказ о казни каторжников. Оставалось только надеяться, что казнят его не здесь, а отвезут в столицу. Тогда есть хоть малый но шанс спастись. Лязгнул засов отворяя дверь, и яркий свет ударил в глаза. Ройк сощурился. Вошли двое, по габаритам не меньше хозяина. Молча схватили его и грубо поставили на ноги.

— Пошли, «карета подана».

Его вытолкали на улицу, где во дворе его уже ждали. Отряд стражников и тюремный возок. Серафим стоял на ступенях дома. При виде Ройка он неспешно сошел во двор.

— Если бы ты не солгал, я бы может, и не сдал тебя властям. — Медленно проговорил он.

— Я не лгал вам. — Ответил Ройк и заработал тычок в спину, от одного из парней. Похоже работники, так как оружия при них не было.

Стражники нервно переминались у ограды, но не приближались. Значит дворянин. С простым фермером они бы так не церемонились.

— Да, ну? — Глаза мужчины зло сощурились. — А кто мне про сына плел, что вылечат его в столице?

— Я не говорил, что вылечат. Я сказал, что знаю квалифицированного мага.

— Это одно и тоже. Я ЗНАЮ, что Римми никто бы не помог.

— Знаете? — Удивился Ройк. — Тогда зачем просили меня посмотреть его?

— Чтобы окончательно убедиться в своих подозрениях. Неделю назад мы убили оборотня. Я только не знал, что он успел покусать моего сына.

— И что вы решили на счет Римми? Я знаю, человеком ему не стать, но…

— Я уже все решил. — Оборвал его Серафим, и лицо приобрело жесткое выражение.

— Нет. — Выдохнул Ройк, не веря в то, что этот человек способен убить ребенка.

— Да. Покажите ему.

Ребята развернули его по направлению к полю и Ройк увидел худенькое тельце болтающееся на веревке, на одном из ближайших деревьев. Пришлось с силой сцепить зубы, чтобы не заорать от безысходности. Что же вы за люди дремучие, почему не слышите голоса сердца, раз уж разум молчит.

— Ты жалеешь выродка? — Серафим схватил его за грудки и притянул к себе. — Не жалей. Тебе повезло, что я чту закон, иначе бы ты висел рядом с ним.

Он с силой толкнул его к стражникам. Ройк не выдержал и плюнул в лицо хозяина поместья. Тот взревел как раненый буйвол и кинулся на него с кулаками. Ройк не мог защищаться, но ему на помощь пришли королевские стражники. А парни оттащили своего хозяина от места драки.

— Ты такой же выродок. — Орал Серафим. — Все вы маги выродки. Нет, чтобы навсегда покончить с нечистью, вы продолжаете плодить ее.

Стражи подняли Ройка из грязи, куда он упал под ударами разъяренного отца, и быстро затолкали в возок. Ройк был рад нежданной боли, так как боль физическая помогала справиться с болью душевной. А душа не просто болела, она заходилась криком. И одна только мысль билась в голове… Стоило ли спасать мир, если в нем живут такие люди как Серафим?

— Стоило, Ройк, стоило.

Ройк моргнул пару раз отгоняя наваждение, но оно не исчезало. Среди еще двух таких же оборванных и грязных заключенных сидел… Гэрис. И выглядел он не многим лучше него. Волосы спутались, рубашка порвана и сквозь дыры просвечивает худосочное костлявое тело. Руки ноги опутаны кандалами, а в голубых глаза вселенская печаль.

— Скажи, что ты мне снишься.

— И рад бы сказать, но не могу.

— Ладно я дурак, а ты-то как здесь оказался?

— Оказываю тебе моральную поддержку. Разве не видно?

— Э… — Ройк поднес руки к лицу и почесал нос. — Не видно. Лучше б ты оказал эту самую поддержку, когда меня судить будут.

— Тебя не будут судить. Ты уже осужден. Забыл?

— Забыл. — Ройк вспомнил прошедшие месяцы. Надо признать самые счастливые месяцы в его жизни.

Он молчал, думая о своем. Гэрис, тоже молчал, не сводя любопытного взгляда. Двое каторжников застыли заколдованным сном, уставившись бессмысленными взорами в дальний угол возка.

— Как осужденный, я имею право последнего желания?

— Конечно. — Мальчишка кивнул совершенно серьезно.

Ройк опять задумался. Чего бы такого пожелать. Не каждому смертному божество делает такое предложение. Пожелать спасения? Так Гэрис спас бы и так, если бы хотел. Передать что-то для Элеоноры или Эсселина? Он сам этого не хотел. А что до остального…

— Нет у меня последнего желания, если только ты не умеешь воскрешать из мертвых.

— Умею.

— Тогда путь Римми живет. Только подальше отсюда, а еще лучше, если он найдет отца.

— Это три желания, а не одно. — Бог склонил голову на бок и глаза его лукаво блеснули. — И если уж ты так расщедрился, то почему не пожелаешь мальчику быть человеком?

— Не знаю. Если он родился оборотнем, значит такова его судьба. Не вмешайся я, у него был бы крошечный шанс выжить. Ведь до обращения больше недели. За это время многое могло произойти.

— Ты прав, Ройк. — Гэрис встряхнулся. Исчезли кандалы, исчезла грязная одежда. Он опять стал похож на себя прежнего. — Не вмешайся ты, все бы сложилось по-другому. Через два дня в этих краях появится опытный оборотень. Он бы забрал мальчика с собой, отвел к своим и научил жить с этим даром. А тебе не хватило этих самых двух дней чтобы твоя жизнь сложилась по другому. Но ты выбрал свою судьбу тогда, и выбрал сейчас, отдав все три желания ребенку, а не забрав себе.

Гэрис стал медленно исчезать, и Ройк спохватился, что не успеет спросить.

— Почему ты выполнишь три желания, ведь обещал одно.

— За каждую твою смерть по желанию, Ройк. — Донесся голос как бы издалека и Ройк остался один на один со своей судьбой. Точнее не совсем один. С исчезновением Гэриса двое его собратьев по несчастью очнулись и первое, что он от них услышал было.

— Ты кто?

Все, что мог ответить на это Ройк, это расхохотаться.

Глава 5 «Схватка с судьбой»

До Нардагаса они добрались за четыре дня. За это время их компания пополнилась еще тремя бедолагами, и стразу стало тесно, зато тепло. Между собой они не разговаривали, да и о чем говорить обреченным на смерть. Потому и молчали, думая каждый о своем. По прибытии в Нардагас их доставили в городскую, а не королевскую тюрьму и поместили в камеру, сняв оковы со всех кроме Ройка. Заботливый хозяин поместья предупредил стражу, что он маг. Ройк не особо печалился о происшедшем. Бывали времена и хуже. Ему бы только весточку послать Ринальдо. А пока нужно доложиться начальнику тюрьмы по полной программе. Не хватало еще, чтобы люди продолжали умирать вместо него. Звеня браслетами на руках, он подошел к решетке и прижавшись к ней лицом всмотрелся в длинный коридор. Никого. Придется ждать стражника, разносящего еду и переговорить с ним. Сокамерники разбрелись по углам и теперь угрюмо наблюдали друг за другом. Неожиданно один из них заговорил.

— Ты сядь. Не стой. Мы здесь надолго. Так что нет смысла лишний раз надрываться.

— Это вы мне? — Удивился Ройк.

— Тебе, тебе. Садись рядом, соломой поделюсь.

— Я слышал другое. — Встрял еще один. — Эрл приказал казнить по одному из нас каждый день. Так что долго мы тут не задержимся. Максимум на неделю.

И он зашелся злым смехом. Ройк передернул плечами и подсел к первому из говоривших. Признаваться в том, что все их несчастья из-за него он не собирался. Морду набьют, а он сдачи дать не сможет.

— Давно объявили облаву? — Решил он выяснить обстановку.

— Недели две назад.

Ройк вжался спиной в стену. Значить четырнадцать человек уже умерло. Если бы он сразу отправился домой, вместо того, чтобы прохлаждаться в поместье Элеоноры, спаслось бы как минимум семеро.

— А как народ воспринял появление двух новых лун? — На всякий случай задал он давно интересующий его вопрос.

— Как, как. Да никак. — Второй опять расхохотался. — Боги когда-то их взяли, боги вернули. Что нам простым смертным до божьих помыслов. На то есть Владыки и прочие маги, чтобы думать об этом.

Это был камень в его огород. Любой взрослый отличал кандалы для людей, от сделанных специально для магов. Ройк опустил голову. Так он и знал. Простой народ ничего не знает ни о конце света, ни о посланниках Владык. А уж о том, что ему с друзьями пришлось пережить, не знает ни одна живая душа в подлунном мире.

— Не слушай ты его. И не переживай лишнего. — Решил приободрить несчастного мага первый говоривший. — Это он по злобе душевной и от ума недалекого. Не любит вашу братию простой народ.

Ройк удивился, подобному сочувствию и присмотрелся к собеседнику внимательнее. Немолодой, сильный мужчина. Одежда из добротного полотна. Сапоги из хорошей, дорогой кожи. Правда грязный и помятый как все они, так это дело рук стражи, а не дурного нрава. И как только затесался в их милую компанию.

— И не думал, милейший. Отпереживался уже, хватит. А на добром слове спасибо.

— Не за что.

Мужик поерзал, устраиваясь удобнее. Ройк посторонился, давая больше места. Мужчина нахмурился.

— Сиди уж. Места всем хватит. — А потом вдруг добавил. — Ты бы поспал что ли.

— Э… спасибо выспался. Четыре дня спал.

— Оно и видно.

Он хмыкнул и закрыл глаза, вознамерившись спать. Ройк откинулся на стену и уставился в маленькое решетчатое окно под самым потолком. За мутным от грязи стеклом медленно темнело, возвещая о наступлении ночи. Вскоре появился стражник, расставил в коридоре факелы и собрался уходить. Ройк, понимая, что до утра тот не вернется, подошел к решетке.

— Эй, служивый, не подойдешь на два слова.

Стражник обернулся, нахмурился, а увидев его закованные руки медленно подошел.

— Чего тебе? Только учти, если ты о кормежке, то не положено. Что на вас еду переводить напрасно, все равно помрете.

Ройк усилием воли удержал рвущиеся ругательства. Изобразив на лице самое понимающее выражение он согласно закивал.

— Я все понимаю, и не потребую от вас невозможного. Скажите, вы могли бы устроить мне встречу с начальником тюрьмы. Это в ваших же интересах.

— С начальником? — Удивился страж. — С чего ты решил, что начальник захочет говорить с тобой. Ему нет никакого дела до вас оборванцев. С вас хватит и караульного, чтобы вздернуть на виселице.

— Конечно, начальник человек очень важный и занятой к тому же. Только вы хорошо читали указ королевский?

— А что его читать? — Насторожился стражник, чувствуя подвох. — Там ясно сказано, казнить в день по каторжнику, особливо если это будут маги. Эрл жутко злится на вашу братию, за то, что над дочкой надругались, а потом и убили вовсе.

— За что убили-то? — Удивился Ройк узнав о себе новую подробность. Пока он мир спасал, его еще и душегубом объявили. Воистину у Гэриса чудной юмор.

— Да кто их знает. Они же маги.

Осознав с кем разговаривает, стражник стразу посерьезнел, и опасливо отошел подальше. Ройк отчаявшись, что последняя надежда ускользает, заговорил вновь.

— Послушай, служивый. Ты я вижу воин честный и службу свою несешь справно. Вот и доложи своему начальнику обо мне. Я же маг, сам видишь, и казнить меня положено в первую очередь. Только поспешив, вы допустите большую ошибку. Я бы даже сказал смертельную.

— Ты, это… не пугай, пуганые мы. Ничего ты своими разговорами не добьешься.

Стражник ушел, а Ройк остался стоять у решетки.

— Хорошая была попытка. — Заметил его знакомый.

— Хорошая.

— И чего ты хотел добиться, встречей с начальником? Думал вымолить помилование? На это не надейся. Эрл как зверь лютует. По что девицу сгубили? Душегубы демоновы.

Ройк не ответил. Мужик заслуженно обиделся и отвернулся от него. Остальные же смотрели на него с плохо скрываемым злорадством. Еще бы, в его лице они получили целый день жизни. Ночью Ройк не спал, опасаясь членовредительства. Пока в коридоре горели факелы, и в камере было хоть что-то видно, он притворялся спящим. Когда же последний огонь с шипением погас, Рок открыл глаза, подобрался и стал ждать. Сокамерники оправдали его ожидания. Едва к нему потянулись чьи-то руки, он со всей силы ударил чуть выше, туда, где должна бы бать голова. Стальные браслеты на руках впечатались во что-то мягкое, и горячая кровь брызнула в стороны. Предполагаемый обидчик упал на пол и остался лежать без сознания, а двое других, что успели схватить его за ноги, тут же отпрянули. В наступившей тишине, Ройк зловеще прошипел.

— Еще кто сунется, убью.

Больше его не беспокоили, и он смог немного поспать.

Утром пришла стража и забрала его с собой. Все правильно. Магов вешать первыми. К его огромному удивлению, его не повели во внутренний двор, где было место казни, а доставили в приличный кабинет, привязали к стулу и оставили одного.

Сидя спиной к двери и не зная кто может войти, Ройк провел несколько неприятных минут. А когда дверь открылась и тихо закрылась, пропустив внутрь Ринальдо, с облегчением перевел дух. Коротышка Магистр обогнул стул, на котором сидел Ройк и примостился напротив него прямо на столе.

Минуту они смотрели друг на друга, а потом Ринальдо сокрушенно качнул головой и всплеснул руками.

— Я знал, что у тебя хватит дурости вернуться.

— Я тоже рад тебя видеть. — Кивнул Ройк с таким видом, как будто они были на светском приеме.

— Он еще смеет дерзить. Да тебя за подобную выходку я придушил бы собственными руками. Ты хоть понимаешь, что наделал? Валдай теперь тебя не выпустит и отыграется по полной.

— Я знаю.

— Он знает! — Истерически воскликнул маг. — Ну почему ты не пошел домой к Эсселину! Зачем явился в Нардагас, да еще один. Взял бы уж с собой Элеонору. Тогда хоть обвинение в убийстве тебя минуло.

Ройк лишь пожал плечами. Все что касалось принцессы било по больному и говорить на эту тему, даже с другом он не собирался. Он один в Нардагасе, значит Элеонора не захотела возвращаться. Это и дураку понятно. А уж Ринальдо должно быть понятно более чем другим. Он знал девушку с детства и мог понять ее как никто другой. Ринальдо тоже обдумывал что-то свое.

— Значит так. Сейчас я под свою ответственность забираю тебя домой и оттуда переправляю в Шерринг-Кросс. Пусть Валдай осмелится требовать тебя у Эсселина. Я с удовольствием посмотрю, как этот старый волк зубы пообломает.

Он глянул на Ройка уже совсем по-другому.

— Пусть простые люди не ведают о том, ЧТО вы совершили. Владыки приняли решение о неразглашении и главы королевских домов поддержали их. Но Маги чувствовали возмущения сил и агонию нашего мира, и ваши заслуги не останутся незамеченными.

Ройк слушал друга в пол уха. Ринальдо говорил правильно и главное здраво. Именно так и следовало поступить, но он уже уходил хлопнув дверью. И чего добился? Нет, больше подобной глупости он не сотворит. Для себя он принял решение, теперь осталось убедить в нем Магистра.

— Я никуда ней пойду, Ринальдо. Все, что мне нужно это передать послание Эсселину. Остальное не касается ордена. Это дела мирские и ты не имеешь права вмешиваться.

— Не пойдешь? — На круглом лице толстячка сделались такие же круглые глаза. — Ройк, ты умом часом не тронулся? Это Валдая надо вздернуть на виселице, за то что осмелился привести свою угрозу в исполнение. Или тебе жалко этих бродяг, что погибнут по твоей вине?

Ройк вспомнил своих сокамерников. Одного он убил сам (это выяснилось уже утром). О других тоже сожалеть не будет… кроме одного. Того, что заговорил первым. Ройк никогда не был идеалистом. И особой совестливостью не страдал. Но если из-за него среди прочих негодяев погибнет один достойный человек, сможет ли он потом спасть спокойно. К тому же неизвестно как поведет себя Валдай узнав, что добыча ускользнула от него. Вдруг вконец озвереет и объявит травлю на их орден. В Нардагасе их школа, больницы. А кто более всего беззащитен как ни дети и больные. Нет, он не готов взять на свою душу такую тяжесть.

— Думай обо мне все, что хочешь. Это твое право. От тебя сейчас требуется, передать Эсселину весть и доложить обо мне Валдаю. Не желаю умирать как безродный. Если он так жаждет моей смерти, я требую его присутствия на казни.

— Ройк… — начал Ринальдо, но наткнувшись на его взгляд умолк. — Хорошо, я сделаю как ты скажешь. И доложу о твоем возмутительном поведении Эсселину. Не надейся, что он отдаст тебя на растерзание этим плебеям. Сейчас твоя жизнь ценнее тысяч других тебе ли этого не знать.

— Догадываюсь. — Ройк кривил губы в усмешке. — И потому оставил все знания, что мне удалось раздобыть у Пера. Они вернутся со дня на день. Если я к тому времени умру, то он передаст их Эсселину. Если нет… то и передавать ничего не нужно. Так что не печалься обо мне понапрасну. Орден не останется в накладе.

Выражение лица Ринальдо дрогнуло.

— Ты или в самом деле тупой, или прикидываешься? Какие к демонам знания? Через восемь месяцев Эсселина не станет. Если не ты, то кто займет его место? И ты еще говоришь о какой-то там казни. Да если с твоей головы упадет хоть клок волос, от Нардагаса и пепла не останется. А тебя Эсселин достанет даже с того света, уж поверь мне.

Ройк охотно верил. Если уж ему удалось свести близкое знакомство с божеством, то где гарантия, что Эсселин не сделал этого намного раньше. И от этой мысли ему стало дурно. Он был согласен служить и своему Владыке и Гэрису, но только по отдельности. Тандема двух неугомонных существ он бы не выдержал.

— Валдай знает об этом?

— Это внутренние дела ордена. — Пожал плечами Ринальдо. — Валдай, как и прочие эрлы не имеют к этому отношения. Но я не поручусь, что он не знает ничего вообще.

— Тогда зачем он издал этот указ?

Брови коротышки взметнулись вверх, да так там и остались.

— Ты в самом деле думаешь, что Валдай обсуждает со мной собственные решения? Наивный, ты Ройк. Или слишком высокого мнения о своем друге. Увы, увы до государственных дел Нардагаса не допущен. После случая с Фердой, Валдай никого из нас и близко к себе не подпускает. Боится опять попасть под чье-то влияние.

— Прекрати паясничать и отвяжи мне руки. — Попросил Ройк, — нужно передать послание.

— Конечно, конечно. — Ринальдо соскочил со стола, и засуетился вокруг Ройка развязывая веревки. — Прости, наручники я снять не в силах.

— И не надо. Для наших целей они не помеха. Возьми мои руки в свои.

Ринальдо повиновался, и Ройк закрыв глаза, провел малое слияние разумов, передав Ринальдо память последних месяцев. Закончив, он опустил руки на колени, а Ринальдо, белый как мел продолжал стоять, не открывая глаз. Когда же открыл, то Ройк удостоился самого странного взгляда, какой только видел. А потом Ринальдо поклонился. Поклонился так, как кланяются Владыке. И не было в этом жесте ни раболепия, ни насмешки, ни дружеского подкола… только безграничное уважение, заставившее Ройка неловко ерзать на стуле и радоваться, что отросшая щетина, скрыла краску на лице.

— Я передам твое послание. Можешь не сомневаться.

Он ушел. Ройк вернулся назад в камеру, откуда уже унесли тело убиенного. Знакомый встретил его одобрительным кивком, остальные держались поодаль, и не решались задираться. Ночь прошла беспокойно. Сколько Ройк ни пытался, а уснуть так и не смог. А утром его перевели в другую камеру, оставив в полном одиночестве. Это было хорошим предзнаменованием. Значит, Валдаю донесли, что рыбка попалась в сети. И Ройк крепко задумался, чем это ему грозит.

Допустить публичную казнь Валдай больше не мог. Ринальдо видел его и успел сообщить в Орден. Значит попытается подослать наемных убийц. Что может быть проще. Убить его в камере, а потом камень к ногам и на дно тюремного колодца. Это конечно был крайний случай. Проще держать его в заложниках и шантажировать Эсселина, требуя ослабления влияния их ордена в его землях. Это было бы на руку Валдаю, будь он по-прежнему связан с Норисом, а это уже не так. К тому же если Валдай не полный псих враждовать с Эсселином он не будет. Себе дороже выйдет. Хотя Валдай тоже тот еще интриган и найдет как использовать полезного заложника по собственному усмотрению. Так что Ройк, не опасался смерти. А, что до остального… он тоже имеет пару тузов в рукаве и вздумай Валдай втянуть его в политические игры, его ждет неприятный сюрприз.

Примерно такие мысли витали в его голове, когда дверь камеры отворилась и в нее вошли двое стражников, и принялись осматривать и ощупывать стены, пол, потолок, потом взялись за Ройка, и только не найдя при нем никакого оружия замерли недалеко от входа, впустив в камеру…. Эрла Валдая.

Ожидавший чего-то подобного, Ройк встал и прислонился спиной к стене.

Пару вдохов они смотрели друг на друга. Ройк нарушил молчание первым.

— Чем обязан, вашему визиту?

— Я смотрю, ты все так же упрям, как и раньше. — В голосе эрла не было ни злости, ни угрозы. Он говорил так, как могли бы говорить старинные приятели.

— Грешен каюсь. — Попытался улыбнуться Ройк.

— Да, уж, грехов на тебе…вовек не смыть.

— Неужели? Не замечал так много. Пара тройка есть, не отказываюсь, но чтобы ввек не отмыться, это вы загнули Ваше Величество.

— Все хамишь, надеешься на заступничество своего Владыки?

— Что, вы Ваше Величество. Я мог бы надеяться на вашу милость, да разве я похож на дурака? — Он просто не удержался, чтобы не съязвить и прикусил язык. Он самый и есть. Что было прямиком отправиться к Владыке. Нет, же гордость в нем взыграла. Захотелось побыть героем. Ну, что, голубчик, догеройствовался. Прирежут тебя в темнице без суда и следствия. И дело с концом.

Валдай, внимательно следящий за каждым его вдохом, верно разгадал ход мыслей. На его лице заиграла змеиная улыбка.

— Я рад, что ты оцениваешь свое положение правильно. Никаких показательных казней не будет. Все будет кончено без лишнего шума.

— Хорошо. — Согласился Ройк, чем удивил эрла.

— И ты согласен вот так просто взять и умереть? — Что это в голосе? Неужели любопытство.

— Разве я говорил о смерти? Я говорил, что вы имеете право совершить очередную попытку убить меня. Если вы уверены, что она удастся, что ж я с удовольствием посмотрю на это.

Охранники Валдая насторожились, правильно расценив угрозу, прозвучавшую в голосе заключенного. Ройк улыбнулся, трансформировался в поток чистой энергии, и вновь появился на шаг впереди того места, где только что стоял. Цепи, сковывающее его до этой минуты, с жалобным звоном упали на пол. Стражи выхватили мечи и замерли, остановленные властным жестом Валдая. Ройк усмехнулся и посмотрел на побледневшего Эрла.

— Я выполнил свою часть договора. — Ройк уважительно склонил голову. — Мир спасен, я вернулся, чтобы предотвратить бессмысленные смерти. И волне возможно, я бы согласился с вашим повелением умереть. Однако обстоятельства изменились. Признаю, не мной, но убить меня вы более не в силах. Так какое решение вы примите теперь Ваше Величество?

Надо признать Валдай умел проигрывать. И умел проигрывать с достоинством. Мучительно долгую минуту в его глазах полыхал огонь мщения, а потом потух. Плотно сжатые губы расслабились, и сложились в понимающую ухмылку.

— Признаю, удивил. Ничего не скажешь. Хороший фокус. Если раньше мог освободиться, почему не ушел?

— Не хотел разочаровывать Ваше Величество. — Искренне признался Ройк.

— Это основная причина?

— Нет. — Ройк поскреб заросшую щеку, эх, помыться бы.

— Назовешь другую?

— Почему нет. — Он пожал плечами. — Я сделал это, чтобы оправдать свою совесть.

— Совесть? О чем ты… — Начал Валдай, а потом в его взгляде отразилось понимание, и он откинув голову захохотал.

Обалдевшие стражники судорожно сжимали клинки, не зная как себя вести в столь стремительно меняющейся ситуации. Эрл же отсмеявшись, уткнул Ройку палец в грудь и с улыбкой спросил.

— Это все из-за моей дочери?

— Из-за нее. Наплел с три короба, о чести и долге и бросил. Стыдно было бы вернуться, не исполнив этот самый долг. Вы не находите?

— А…. так ты все же собираешься вернуться?

— Конечно. Нехорошо оставлять молодую замужнюю даму скучать в одиночестве. Так ведь можно подтолкнуть ее к соблазну.

— Замужнюю, Ройк? Я не ослышался?

Ройк расплылся в улыбке, не услышав в голосе отца и тени осуждения. Прожитые месяцы вдали от влияния Нориса пошли Валдаю только на пользу.

— Скорее да, чем нет. И это при условии, что мне удастся вымолить ее прощение.

Валдай молча осмотрел его с головы до ног и вновь тепло улыбнулся, чем добил Ройка окончательно.

— Если Эл пошла в матушку, то тебе дорого обойдется ее прощение. Меня до сих пор не простили.

Ройк присвистнул от удивления. Вот уж не думал оказаться с Валдаем в одной лодке. Ну, Гэрис я тебе это еще припомню. В голове раздался веселый смех божества и Ройк с чувством выматерился, поминая всех, кто так любит играть судьбами людей до десятого колена. И его судьбой в частности. А потом долго оправдывался перед оскорбленным тестем, доказывая, что он поминал не его матушку, а родственницу совсем другого мужчины.

Склонившись над столом, Ройк развернул новенький пергамент, макнул перо в чернильницу и взялся за новый свиток, старательно составляя летопись прожитых дней, для библиотеки ордена. Он вернулся в Шерринг-Кросс сразу как только отвертелся от гостеприимства Валдая и явился в резиденцию Ринальдо. Друг едва не надорвался от хохота, слушая историю примирения двух врагов. Затем заставил его помыться, побриться, прилично одеться, поесть наконец, и отправил порталом домой, доставив блудного мага прямиком в кабинет Эсселина.

Эсселин выслушал устный доклад Ройка, не предложив сесть, и продержал на ногах еще добрых полтора часа, высказывая ему все, что он думает о нем хорошего и плохого. По завершении аудиенции, Ройк был отпущен к себе с наказом не тратя времени описать все в мельчайших подробностях, и готовиться к посвящению в Наследники.

К тому времени как Ройк добрался до своей комнаты в крепости, он буквально валился от усталости, а потому, доклад Чейза, заменившего его на посту оставил на утро. И правильно сделал, что отложил доклад командира Чейза до утра, иначе никаких нервов не хватило бы, чтобы переварить очередную новость.

Оказывается, Эсселин утвердил Чейза в должности командующего крепости в тот же день, как Ройк уехал и не собирался ничего менять, заранее отрезав Ройку все мосты отступления. Видимо, Владыка готовился уламывать Ройка, так же как тот готовился бы к взятию крепости. А потому легкое согласие строптивого ученика с принятым без его ведома решением, не на шутку встревожило Эсселина. Заподозрив со стороны Ройка, какую-то подлянку, он приставил к нему ненавязчивую охрану. Ройк сделал вид, что не заметил. И все остались довольны.

В Шерринг-Кросс царило небывалое оживление. Еще бы, Владыка наконец назвал своего наследника, а учитывая, что подобное событие произошло впервые за добрую тысячу лет, в крепость съезжались все Маги Жизни, кто имел хоть малейшую возможность попасть внутрь. Учитывая, что на церемонии должны были присутствовать все Высшие Маги Ордена, окружные Магистры и их заместители, Эсселин издал особый указ об ограничении проживающих в крепости. Все, кто не занимал видного положения в ордене были вынуждены ютиться в близ лежащих деревнях.

Ройк старался делать вид, что его не сильно волнует предстоящее событие, но волнение не отступало. Чтобы отвлечься, он утренние часы посвящал физическим тренировкам с Чейзом, а после обеда описывал свои путешествия. По его расчетам, он должен успеть дописать как раз к церемонии, так как не собирался задерживаться в крепости более чем на один день сверх положенного. О чем и заявил Эсселину. К его огромному удивлению Владыка тут же согласился.

В дверь постучали. Ройк глянул на чистый пергамент, на котором так ничего и не написал и пошел открывать.

За дверью обнаружился улыбающийся во весь рот Чейз. Командир гарнизона Шерринг-Кросс был молодым мужчиной тридцати трех лет от роду. Высокого роста, статного телосложения. Соломенные, коротко стриженные волосы были в полнейшем беспорядке, чем портили солидное впечатление от командирского мундира. Серые глаза озорно сверкали, а шальная улыбка только подтверждала, что ее обладатель затеял каверзу, и как неоднократно бывало в детстве, собрался втянуть в нее своего приятеля. И бурдюк с вином в одной руке и два бокала в другой только подтверждали эту догадку. Ройк схватил друга за рукав и втащив в комнату запер дверь.

— С ума сошел? Хочешь, чтобы Эсселину настучали, что я пью, когда должен работать?

— Так, я тоже на службе. И что с того? — Чейз плюхнулся в кресло и водрузил бокалы на стол. Мех с вином удостоился более уважительного отношения и был аккуратно положен рядом. Рассмотрев сорт вина и его выдержку, Ройк присвистнул от удивления.

— Как тебе удалось раздобыть такую редкость?

Он осторожно сорвал пломбу, откупорил и разлил рубиновый напиток по бокалам.

— Сказал, что сие вино требуется наследнику Владыки и мне выдали его без лишних разговоров и заверили, что в погребах крепости имеется изрядно количество достойных наследника вин и если что…

— Убью. — На полном серьезе пригрозил Ройк. — Церемония состоится завтра, а ты уже распоряжаешься от моего имени. Что подумают по этому поводу люди, ты подумал?

Чейз расхохотался.

— Подумал. — Еле выдавил он. — Еще как подумал, или ты хотел, чтобы я затребовал лучшее вино от имени Спасителя?

Ройк скривился и залпом опустошил бокал. О «спасителе» он уже наслушался так, что опротивело хуже горькой редьки. Одна надежда грела его сердце, что Перу, Риве и Эйдесу доставалось не меньше. Как по заказу перед мысленным взором всплыл образ принцессы. Элеонора… Элли…Эл, как звал ее отец. Усилием воли Ройк запрятал мысли о девушке в глубь своего сердца. Ему бы пережить следующие два дня, а дальше будет видно.

Чейз пригубил вино, с интересом рассматривая друга. Эсселин так спешил с церемонией признания наследника, что у друзей не оставалось времени просто поболтать. Во время утренних тренировок сильно не поговоришь, а в остальное время каждый был занят своими делами. Уж Ройк то знал, сколько времени отнимает у командира, командование гарнизоном крепости. Особенно когда прибывает ежегодное пополнение из академии. Вспомнив свои мучения с напичканными романтическими бреднями новобранцами, Ройк мог только радоваться, что сейчас ими занимается Чейз, а не он. Собственно ради новобранцев и были устроены показательные тренировки. Они отлично помогали настроить юнцов на нужный лад. Воочию оценив уровень мастерства командира и будущего Владыки, которого им предстоит охранять, юноши и девушки смиренно готовились к худшему в своей жизни — к военной и магической муштре.

Ройк еще раз наполнил бокалы и расслабившись откинул голову на спинку кресла. Хорошо дома.

— Как поживают новобранцы?

— Твоими стараниями, как и положено. — Чейз улыбнулся.

— И как положено? — Притворно удивился Ройк, как будто не знал о чем речь. Он уже заметил, что Чейз перенял его опыт в обращении с юнцами. И потому прекрасно представлял как те сейчас охая и ахая отмачивают все ушибленные места в банях и проклинают безжалостного командира последними словами.

— Ройк, тебе действительно интересно слушать про новобранцев, или ты спрашиваешь из вежливости?

— Скорее по привычке.

— Не доверяешь?

Ройк присмотрелся к другу. Неужели ревнует к должности?

— Не глупи Чейз. Просто старые привычки не так легко изжить. Уж ты-то должен знать, что я не метил в Наследники.

— Знаю и потому не обижаюсь. Посмей кто-то другой сомневаться в моей компетенции, и выяснять отношения пришлось бы с оружием в руках.

Ройк понимающе кивнул. Авторитет командира должен быть непререкаем, иначе это уже не командир. В будущем нужно будет внимательнее относиться к своим словам. Похоже, пришло время вырабатывать новые привычки. Увы не все они будут приятными, но что поделать, такова участь власть предержащих.

— Спасибо, Чейз. Я учту это себе на будущее, а личное дело каждого новобранца жду послезавтра у себя на столе.

Чейз кивнул улыбаясь.

— Я пришлю, не сомневайся, только когда читать будешь? Ты, говорят, собрался нас покинуть!

— Неужели? — Ройк удивился, что о его отъезде уже знают. — И кто проболтался?

— Эсселин меня предупредил, или ты считал, что такие подробности мне знать ни к чему?

— Да, я думал…

— Думал, что став наследником Эсселина можешь позволить себе жить как прежде? Ройк ты меня удивляешь. Или ты не читал всех тех фолиантов, о Наследниках и о том какое положение ты теперь будешь занимать в ордене?

— Не читал. — Ройк улыбнулся своим мыслям. Ему не нужно было ничего читать. Одно короткое слияние разумов с Эсселином на эту тему и Ройк избежал целого года зануднейшего обучения искусству быть наследником Владыки.

— А я читал и читаю до сих пор и я тебе не завидую, честное слово. Быть Владыкой и то проще.

— Ты действительно так думаешь? Наивный.

— Я не говорил легче. Но согласись, от Владыки мало кто потребует объяснений в мотивах того или иного поступка. Тогда как за Наследником будет вестись самое пристальное наблюдение и не только со стороны своих, но и со стороны других Владык. Положение второго лица в ордене обязывает тебя быть безупречным.

— Чейз!

— Да?

— Заткнись, и без тебя тошно.

— Что, вино слишком сладкое? Так я мигом…

— Не надо больше вина. И так хорошо.

Действительно было хорошо. Легкий хмель ударил в голову, приглушив тревоги. Расслабленное тело наслаждалось покоем в мягком кресле. В камине приятно трещит огонь, тогда как за окном мелко накрапывает дождь, монотонно стуча по подоконнику.

— Ройк, не спи.

Ройк встрепенулся и открыл глаза. Действительно уснул.

— Прости, устал. — Усилием воли Ройк сдержал зевоту.

Но Чейз все равно заметил и засобирался.

— Что-то я засиделся. У тебя завтра трудный день и ты должен выспаться. Не хватало еще, чтобы ты явился на церемонию со следами похмелья на лице.

— Тогда я честно скажу, что это ты меня напоил. — Пригрозил Ройк, провожая друга до дверей.

— И нас выгонят обоих. Ух и повеселимся же мы тогда! — усмехнулся Чейз. — Ладно, отдыхай, завтра увидимся.

Как ни странно, в эту ночь, Ройк отлично выспался. Никто не пришел его будить, зато завтрак принесли сразу же, как только он закончил умываться. Ему все еще трудно было привыкнуть к тому, что завтраки, обеды и ужины ему носят прямо в комнату. Хотя, если признаться честно, и на прошлой должности он имел право на подобное обслуживание. Но никогда не требовал этого от прислуги, предпочитая питаться в общей столовой. Закончив, есть, Ройк поспешил, пока было время закончить записи для архива и как раз успел вовремя, к тому моменту, когда очередной слуга принес ритуальные одежды. Какой идиот назвал их ритуальными неизвестно. Его наряд состоял их новых штанов из дорогой кожи, новых сапог и длинной мантии, до пола. Когда, прохладный синий шелк мантии волшебника коснулся его тела, Ройк наконец осознал, что обратного пути нет и не будет. Все эти дни он со страхом ждал этого момента, представлял, что почувствует, облачившись в мантию. И вот он одел ее и что? Да ничего. Немного непривычно, немного неудобно и холодно. Ведь в отличие от комнаты, где было так тепло, в церемониальном зале будет настоящий дубарь.

С одеждой было покончено и осталось последнее, что навсегда превратит его из солдата в полноправного Мага. Прическа. До сего дня он мог делать со своими волосами все, что ему вздумается. Теперь же опытный цирюльник не только выбрил его начисто, но и заплел волосы в тугую замысловатую косу, оказавшуюся длинной до лопаток. Интересно, до каких пределов вырастет его коса, если у Эсселина она опускается ниже талии? Тьфу. Нашел о чем думать.

Поблагодарив слуг за заботу, Ройк телепортом ушел в одну из комнат, соседствующих с церемониальным залом. Здесь было удобное кресло, прямо напротив огромного зеркала, через которое он будет наблюдать за церемонией, до тех пор, пока сам не примет в ней участие. Кто-то позаботился о том, чтобы принести сюда графин с соком, и вазу с фруктами. Фрукты Ройк проигнорировал, а сока выпил, хотя предпочел бы бокал вчерашнего вина. Устроившись в кресле он стал смотреть как зал заполняется представителями высшего магического сословия. Их всех он знал и в лицо и поименно. Со многими учился на первых курсах в школе. Остальные же принадлежали к старшему поколению, и со многими из них Ройк не был лично знаком. Теперь ему придется не только познакомиться с ними, но и тесно сотрудничать. Он взглядом нашел Ринальдо. Как Магистр самого крупного округа, коротышка занимал одно из почетных мест во втором круге посвященных. Первый круг принадлежал Высшим. Высшие они потому и назывались высшими, что стояли всего на одну ступень ниже Эсселина, а теперь еще и его наследника. Маги, получавшие титул Высших больше не занимались общеполитическими делами ордена. Это были птицы свободного полета. Ученые, исследователи и просто могущественные чудаки. Вот уж веселая компания. Ройк как-то побывал в замке у одного из Высших, как обычно сопровождая туда Эсселина. Впечатлений хватило на год вперед.

Пока он вспоминал приключения в замке Высшего Мага забавные, и не очень. В зале началось оживление, и церемония началась. Ройка не особо интересовали детали. Если бы кто-то другой выбирался в наследники Владыки, он бы постарался запомнить все подробности. А поскольку все происходящее касалось его самого, то он жутко переживал как бы не прозевать момент собственного появления на «сцене».

И все же едва не прозевал. Он едва успел встать у дверей, ведущих в зал, как Эсселин позвал его. Двери отворились, море лиц колыхнулось перед ним, и Ройк прошел мимо расступающихся перед ним людей в центр круга и остановился в трех шагах от Владыки. Людские круги опять замкнулись и Эсселин начал слова ритуальной клятвы.

Ройк отвечал, как в тумане. Тело двигалось, совершая древний ритуал, а сознание как бы со стороны наблюдало за происходящим. Откуда-то появились двое слуг и сняли с него мантию, и он остался в одних штанах. «Хорошо, хоть до гола не раздели» успел подумать Ройк и опустился перед Владыкой на колено.

Эсселин торжествующе улыбнулся. Хрустальный посох в его руках завибрировал, пропуская через себя потоки энергии. Сапфир засветился, напоминая Ройку о других событиях, и он тоже улыбнулся, чувствуя непреодолимую взаимосвязь с посохом, установившимся между ним и артефактом с того момента, как его сознание побывало в нем. Сияние сапфира достигло апогея и в зале погасли все светильники. Свет теперь исходил только от сотен лучей, исходящих от артефакта, они змеями закружились в воздухе, и ринулись к Ройку, опутывая его тело от макушки и до пят. С жжением они впивались в кожу и таяли, оставляя на его коже плотную замысловатую татуировку — ЗНАК НАСЛЕДНИКА. Отныне каждый, кто увидит его, будет знать, что перед ним Наследник Эсселина. Это определялось не только по тому, что татуировка была характерного для их магии синего цвета, а еще и потому, что покрывала не только тело, но и лицо и даже пятки и ладони. Так что скрыть ее было практически невозможно. И исчезнет она лишь в тот момент, когда Эсселин умирая, передаст ему свою силу и право называться Владыкой Жизни.

Когда свистопляска энергий улеглась, Ройк встал и закончил ритуал словами вечной клятвы. Узоры на теле вспыхнули синим светом, подтверждая и принимая его клятву.

Свершилось. Это была последняя разумная мысль за весь оставшийся день. Потому, что в следующие несколько часов ему было не до собственных мыслей. Маги взволнованные сверх всякой меры, еще бы стать свидетелями столь эпохального события, спешили принести клятвы верности. И каждый почему-то норовил ущипнуть его или хотя бы дотронуться. Как будто сомневался в подлинности и несмываемости рисунка. От подобного обращения Ройк потихоньку зверел. Сначала превратили в черт знает что, а теперь еще и потешаются. Он и без этих художеств был не красавец, а теперь и вовсе хоть не показывайся на люди… Именно это с ним и сделали.

Как только церемонии в зале были закончены, действо «по представлению наследника общественности» плавно перетекло в банкетный зал, где собрались тысячи обитателей Шерринг-Кросс и прочие приехавшие по такому случаю маги.

На четвертом часу празднеств, Ройк вознес богам искреннюю благодарность за годы солдатской службы. Жесткая дисциплина в армии и железная самодисциплина в бытность командующим, позволили ему не сорваться и дотерпеть все это до конца. К концу «праздника» он мало того, что замерз до окоченения (одеться ему не позволили, чтобы все как следует рассмотрели знак его нового положения) но и остался голодным, так как боялся подавиться под тысячами устремленных на него взглядов. Боясь, что все-таки не выдержит и натворит глупостей, Ройк сбежал из зала как только позволили приличия.

Он хотел уединиться в своей комнате и как следует напиться. Чейз обещал приготовить для него запас вина и закусок. Но охрана ненавязчиво подтолкнула его в другом направлении. Пришлось сцепить зубы, и топать в апартаменты наследника, располагавшиеся в другом крыле крепости.

Едва оказавшись на пороге своего нового дома, Ройк пригрозил охранникам.

— Если кто из вас посмеет войти без спроса, потом пеняйте на себя, поняли?

Парни оказались очень понятливыми. Еще бы им таковыми не быть, когда он лично занимался их подготовкой последние три года. Зная про тяжелую руку скорого на расправу бывшего командира не понаслышке, они послушно заняли пост у входа и не двинулись дальше, хотя Чейз отдавал им совсем другой приказ. Ройк хмыкнул, он тоже отдал бы подобный приказ, доводись ему руководить охраной наследника. Мысль о том, что Чейз вполне достойная ему замена, согрела его душу и уже почти улыбаясь, он толкнул двери и вошел…

… Она стояла у окна. Серебряного света луны хватало только на то, чтобы очертить напряженный силуэт девушки, не более. Услышав звук открывшейся двери, она обернулась. Слабого света, льющегося из коридора, было недостаточно, чтобы рассмотреть выражение ее лица и Ройк закрыл дверь, погрузив гостиную во тьму. Стало на удивление тихо, как будто в целом мире не существовало никого кроме них двоих. Куда-то исчезла усталость, и пропал голод. И стало удивительно тепло, хотя здесь никто не топил.

Она не двинулась с места, не шелохнулась и не произнесла ни слова, но он все равно почувствовал ее напряжение. Почти нечеловеческое усилие, заставлявшее ее стоять на месте. Проклятая гордость не позволяла Элеоноре подойти первой.

Про свою гордость Ройк позабыл давно. Позабыл в тот миг, как покинул ее и осознал, что обязан вернуться. Поэтому ему не трудно было сделать первый шаг. И он сделал. Не сказав и слова, он пересек разделявшее их расстояние и опустился перед ней на колени. Обхватив руками ее талию, он уткнулся лицом ей в живот и блаженно замер, чувствуя как ее дрожащие пальцы едва, едва коснулись его макушки, а потом с силой зарылись в волосы.

Вот и все. Не было слов покаяния. Не было слов прощения. Не было вообще никаких слов. Только волшебная ночь и их любовь, способная преодолеть все преграды.

Проснулся Ройк от нестерпимого чувства щекотки. Открыв глаза, он резко сел, и тут же вновь упал на кровать, зарываясь под одеяло. Это Элеонора, влекомая любопытством, воспользовалась моментом и зачарованно водила пальцем по линиям на его теле, касаясь таких мест, что краска стыда невольно залила его лицо.

Она подняла на него совершенно потрясенное лицо.

— Ройк, у тебя узоры ВЕЗДЕ.

Со стоном он натянул одеяло на лицо, желая провалиться сквозь землю. Надо же ей было проснуться первой.

— Ройк!

Она потянула с него одеяло, и он понимая, что смущаться в некотором роде уже поздно, разжал пальцы. Встретившись взглядами с девушкой, он с минуту любовался ею. Солнце просвечивало сквозь ее густые волосы, окружавшие ее точно пламя. Изумрудные глаза сияли детским восторгом, а руки непроизвольно опять потянулись к нему. Ну как скажите можно устоять против подобного обожания. И Ройк не устоял. Притянув девушку к себе, он ласково прижал ее к груди и поцеловал.

— Доброе утро, милая. Как спалось?

— Замечательно. А когда здесь подают завтрак?

— Откуда я знаю. — Совершенно искренне признался он.

Элеонора фыркнула и соскочив с кровати пошла в ванную, ничуть не смущаясь своей наготы. Он тоже не стал смущаться. Подумаешь, стал похож на бред сумасшедшего художника, избравшего холстом его тело. Пусть. Главное, что Элеонора не находит его новый вид отталкивающим. Скорее наоборот. Воистину не угадаешь чем можно привлечь женщину. Сам бы он точно не додумался до подобного.

Следующие несколько дней пролетели как одно мгновение. Никто их не тревожил. Даже Эсселин ни разу не призвал его к себе, давая наследнику заслуженный отдых. Природа отозвалась на их счастье, наконец наступившей весной. Ласково светило солнце, щебетали птицы и цвели абрикосы. И никто не собирался задумываться о будущем. Ройк скорее бы откусил собственный язык, чем повторил собственную ошибку. А Элеонору устраивало все как есть.

В один из дней они расположились на берегу реки, в тени цветущих деревьев. Девушка сидела поджав под себя ноги. Ройк растянулся на траве, положив голову ей на колени. В руках Элеоноры была травинка. И сейчас она описывала круги на его лице, следуя по завиткам линий. Они молчали, и тишину нарушало только жужжание пчел над головой и журчание реки.

— Завтра я возвращаюсь домой. — Тихо произнесла Элеонора.

Ройк закрыл глаза, пряча боль, от ее слов. Когда-то это должно было случиться.

— Позволишь тебя проводить?

— Нет, ты нужен Эсселину. У него не так много времени, чтобы передать тебе дела. Из-за меня ты и так бессовестно долго откладывал свои новые обязанности.

— Это он тебе сказал?

Девушка улыбнулась и провела ладошкой по его щеке.

— Ему не нужно ничего говорить. Мы с тобой взрослые люди и должны сами понимать, что ни твои, ни мои обязательства никто не отменял. Мы отложили их на время, и это время истекло.

Ройк сел и притянул ее к себе. Элеонора тут же пересела к нему на колени и устроилась в уютном тепле его рук.

— И когда мы увидимся вновь?

— Не знаю. Знаю только, что обязательно увидимся. Может это произойдет через неделю, может через год…

— А может через десятилетия. — Он взял ее за подбородок и заставил смотреть себе в лицо. — Ты это хотела сказать? Так вот, что я тебе скажу на это, Элеонора. Я согласен идти на уступки во имя долга и делить тебя с твоими обязанностями, но я не согласен делить тебя со всем миром. Я буду навещать тебя так часто, как того пожелаю и требую от тебя подобного обещания взамен. Обещай, что придешь ко мне в любой момент, как только того пожелаешь.

Элеонора счастливо рассмеялась, и звонкое эхо полетело над рекой.

— Обещаю, Ройк! Обещаю.

Утром следующего дня он проводил жену на крышу, откуда удобнее всего было открывать порталы. Все слова были уже сказаны, потому, он просто обнял Элеонору на прощание и открыл портал прямо в главный зал замка Элеоноры. Она задержалась на миг у воронки портала, подарив ему последний поцелуй.

— Не медли. — Ройк шлепнул девушку пониже спины, и подтолкнул к порталу.

— Ройк… — Она посмотрела на него таким взором, что он едва не зарычал и не ринулся за ней следом.

Выдавив на лице вымученную улыбку, он ободряюще кивнул жене.

— Иди же Элеонора. И помни о своем обещании.

Она кивнула, мол помню и воронка поглотила ее.

Ройк постоял на крыше еще некоторое время, наблюдая как утихающие энергии кружат по крыше белые лепестки абрикосовых цветов, и решительно зашагал к кабинету Эсселина, принимать обязанности. И так из-за личных дел, он бессовестно долго их откладывал.

Глава 6 «Эпилог»

— Владыка, к вам посыльный.

— От кого? — Ройк поднял глаза от старых дневников Эсселина, которые как раз собирался прочесть и посмотрел на секретаря.

— Посыльный из Ривер-Кросс, Владыка.

— Проводи его в малую приемную, я буду через минуту.

Секретарь удалился, а Ройк покачал головой, недоумевая, что заставило Элеонору прислать посыльного, а не явиться лично. В мире все тихо, никаких незапланированных неурядиц не предвидится, тогда это может быть только одно…

Эта мысль заставила его спешить как никогда ранее. Хорошо хоть никто из слуг не видит, как он мечется по гардеробной, отыскивая проклятую парадную мантию, в которой надлежало принимать официальные визиты. Тихо матерясь и кляня всех подряд, Ройк отыскал пропажу, оделся и вышел в коридор. Двое охранников тут же пристроились позади него. Сколько ни спрашивал Чейза так и не понял, зачем ему нужна охрана в самом центре крепости, не иначе как для солидности.

Посыльный дожидался в приемном зале потому и названом малым, что использовался для таких вот случаев. Ройк занял свой трон, который из чистого упрямства именовал креслом и кивнул послу Элеоноры.

Юноша приблизился на почтенное расстояние и учтиво поклонившись, доложил высоким ломающимся голосом.

— Владыка Ройк, по высочайшему повелению Владычицы Элеоноры, мне велено передать вам, что в четвертый день первого месяца зимы, Владычица Элеонора родила дочь, названную Энией.

Ройк встал, приблизился к посыльному и от избытка чувств, крепко обнял обалдевшего парня.

— Жди меня на телепортационой башне, отправимся вместе.

— Слушаюсь Владыка.

Парень поклонился и вышел вслед за гвардейцем, выделенным для его сопровождения. В отличие от других Магов Маги Эфира могли свободно перемещаться в любой из крепостей, впитывая в себя силу как губки. А, чтобы они не болтались без присмотра, их постоянно сопровождала охрана. Когда Элеонора со всем рвением взялась за восстановление попранной чести эфиров, Ройк только диву давался, откуда и силы взялись в столь хрупкой девушке. Но у нее обнаружился настоящий талант, достойный белой зависти. Ей без труда удалось добиться от других Владык согласия на необходимые изменения в политическом устройстве Магического сообщества. Эсселин тогда целый вечер взахлеб рассказывал, о том как ей это удалось. Она очаровала даже Нориса, чего уж говорить про Сайфера. И за одну встречу добилась уважения Лиссы, чего еще никому не удавалось. А еще через месяц под ее началом было около сотни молодых людей, имеющих склонности к эфирной магии. Через пол года, уже никто не сомневался, что стараниями Элеоноры Эфиры займут соответствующее им место. Это были вынуждены признать и главы королевских домов, так как игнорировать набирающий силу новый культ было по меньшей мере опасно, особенно учитывая возможности эфиров.

Ройк мог только со стороны наблюдать за тем, как Элеонора становится на ноги. Эсселин в силу известных только ему причин завалил его работой, так, что и в гору глянуть было некогда, не то, что по сторонам. На официальных мероприятиях он присутствовал в свите Владыки, а о том, что происходило за закрытыми дверями совета, узнавал со слов Эсселина.

В краткие же личные встречи вся политика оставалась за порогом спальни. Имея так мало времени для личного счастья, никто не желал тратить его по пустякам. И по взаимному согласию ночи были отданы только наслаждению. Ройк вспомнил день, когда узнал о беременности жены. Великая радость быстро сменилась беспокойством, о ее здоровье и Элеоноре пришлось пол ночи и целое утро убеждать его в том, что беременность это вовсе не болезнь, как почему-то считают все мужчины, а нормальное состояние женщины. И вот он стал отцом. У него есть дочь. Ройк знал, что выглядит глупо, улыбаясь во весь рот. Но ничего не мог с собой поделать. Счастье переполняло его. А от мысли, что он скоро увидит уже двух своих женщин, спешил как только мог. Нужно было заскочить переодеться. Он не собирался представать перед супругой в мантии. И нужно было взять подарок для ребенка. Охранники следовали за ним по пятам, тоже не переставая улыбаться. Еще бы такая новость! Будет за что выпить сегодня вечером.

Ройк собрался, отпустил охрану и поднялся на башню. Дежурный расчистил ее, так что можно было не опасаться, захватить с собой в телепорт вихры снега. Посыльный уже ждал его, мелко стуча зубами от холода. Ройк совсем забыл, что в отличие от него у Элеоноры вечное лето и ее люди постоянно являются к нему полуодетыми.

— Потерпи, сейчас будешь дома. — Бросил Ройк парню и открыл телепорт.

Посыльный нырнул первым, Ройк вошел следом и из зимы попал в лето. Следуя добрым традициям других магических школ, Элеонора приказала устроить телепортационную площадку тоже на башне. Это было во многом удобно, как в плане защиты, крепости от нежданного вторжения, и для общего впечатления. Ройк, привыкший к красотам окружающего пейзажа, почти не реагировал на него. А те, кто впервые оказывался во владениях эфиров, бывал потрясен неописуемой красотой здешней природы. Мало кто из ныне живущих людей догадывался, что на свете существуют места подобные этому, где всегда лето и где солнечных дней в году больше чем пасмурных как минимум втрое. На крыше его встречал Пер.

Ройк шагнул навстречу другу, и они обнялись.

— Поздравляю, — прогудел великан, похлопывая его по спине.

— Спасибо. — С чувством произнес Ройк. — Наши уже собрались?

— Да. Рива помогает Элли нарядиться к встрече с тобой, а Эйдеса запрягли нянчить малышку. Кстати, здорово ты поправил ему руку. Скоро будет совсем как новая. А твоя дочь такая кроха. Во. — Пер сложил вместе две свои ладони. И Ройк легко представил, как его дочка поместится в руках великана как в колыбели.

— Пошли, не заставляй меня ждать.

Ройк потащил Пера вниз по лестнице и потерял его где-то на втором этаже. В спальню жены он вошел тихо постучав, и замер у порога. Элеонора полусидела, полулежала на постели. Она была красива как никогда. Правда выглядела усталой. Увидев его она счастливо улыбнулась и поманила к себе, похлопав по постели. Ройк сел, обнял жену прижал к сердцу, целуя ее в макушку. Но Элеонора не желала сидеть смирно и вывернувшись из его объятий, подставляя для поцелуя губы. Ройк поцеловал, потом еще и еще. Задохнувшись от нахлынувших чувств, он отстранился от жены и заглянул в глаза.

— Спасибо, милая.

— Я старалась. — Элеонора улыбнулась. — Скоро ты ее увидишь. Я хотела, чтобы ты хоть немного побыл моим в этот вечер.

— Я твой навеки, Элеонора. Скажи, почему ты так назвала нашу дочь?

Она лукаво улыбнулась.

— Это имя спасло мне жизнь, и его дал мне ты. Вот я и подумала, что оно подойдет нашей малышке. Здорово правда?

— Великая жизнь и эта женщина руководит Магическим источником. Ты сведешь меня с ума.

— Не раньше, чем ты увидишь Энию.

Дверь тихонько отворилась и вошла Рива, неся на руках ворох белоснежных кружев, из которого раздавалось тихое сопение. И не успел Ройк опомниться, как все это сокровище оказалось у него в руках, а валькирия подмигнув новоиспеченному отцу так же тихо удалилась. Ройк стоял и боялся пошевелиться, глядя на ребенка. У девочки были его темные волосики и мамины изумрудные глаза. Об остальном судить было рано. Он только надеялся, что внешностью Эния пойдет в мать. Это будет только справедливо. Ребенок зевнул во весь беззубый рот, засопел и закрыв глазки уснул.

— Элли, — отчаянно позвал Ройк. — Она спит, и что мне теперь с ней делать?

Элеонора зажала рот ладошкой, борясь с весельем. Комичный вид мужа, застывшего с ребенком на вытянутых руках до нельзя смешил ее.

— Положи ее в колыбель и посиди со мной еще немного. Долго спать она все равно не будет.

Ройк обошел кровать и опустил девочку в колыбельку, стоящую тут же, чтобы мать и дочь не разлучались ни днем ни ночью. От переизбытка чувств он прилег рядом с женой, и она тут же запустила пальцы в его волосы, расплетая косу. Что за нелепая привычка, хорошо хоть перестала вспоминать о Печати Наследника. Едва татуировка растаяла не оставив и следа, с Элеонорой случилась истерика. Ройк тогда отнес это на причуды беременной женщины. Но при каждой встрече, она продолжала водить пальцами по его телу по памяти там, где были когда-то узоры. Ройк не понимал ее восторгов. Сам он был только рад избавиться от сего «украшения» и вернуться к прежнему облику. Вот и сейчас, едва покончив с волосами, она принялась за его лицо. Подавив тяжкий вздох, он закрыл, глаза и прислушался к ее состоянию, проверяя здоровье жены и тут же по ходу восстанавливая то, что повреждено и не вмешиваясь туда, где природа была мудрее его. Элеонора почувствовала изменения в своем организме и поцеловала его в нос.

— Как хорошо иметь собственного семейного доктора, да еще такой квалификации. Приятно сознавать, что ни мне ни дочке никакая хворь не грозит.

— Кстати о хворях. — Он открыл глаза, полез в карман и протянул Элеоноре бархатную коробочку. — Это мой подарок тебе и дочке.

С приглушенным визгом Элеонора открыла подарок и подняла на мужа сияющие глаза.

— Какая красота, Ройк. Откуда ты взял это.

На белоснежном шелке лежали два амулета, сделанные в виде синих лилий. От них исходило слабое мерцание, которое становилось все сильнее по мере того, как за окном сгущались сумерки.

— Сам сделал. Это не сапфиры, а чистые потоки сил. Для тебя заколка, для дочки пока что кулон на цепочку. Они будут следить за вашим здоровьем и вовремя поправлять если нужно. Вдруг в нужный момент меня не окажется рядом.

— О чем ты, Ройк.

Ройк серьезно посмотрел на жену.

— Я говорю о яде Элеонора. В них достаточно силы, чтобы преодолеть самый смертельный яд. Я не раз говорил тебе о беспечности. Ты слишком халатно относишься к собственной безопасности. Мы не просто так окружаем себя охраной. Очень многим не по нраву наше могущество. И помни, ты теперь несешь ответственность не только за себя, а еще и за нашу дочь. Вот, я и решил хотя бы так защитить самое дорогое, что есть в моей жизни.

— Спасибо… — Радость от подарка немного померкла, и женщина уже по серьезному посмотрела на мужа. — Ты не против того, что Эния будет жить со мной?

— Конечно нет. — Удивился Ройк. — Я заметил, она унаследовала твой дар, так что все правильно. Ты мать. Ты ей нужнее чем отец, а я могу навещать вас почти каждый день. А когда она подрастет, я буду забирать ее в Шерринг-Кросс на зимние праздники. Должна же она узнать, что такое снег.

Элеонора вновь улыбнулась, возвращаясь к хорошему настроению. И тут же встрепенулась, вспомнив что-то важное.

— Ройк, я знаю, тебе будет неприятно узнать, но скоро сюда прибудут мои родители и Ассель. Я прошу тебя, не задирайся с моим отцом, пожалуйста. Эта встреча очень важна для меня, понимаешь?

Ройк понимал. Впервые Элеонора согласилась встретиться лицом к лицу со своей семьей, и он не испортит ей ЭТОТ праздник.

— Я буду паинькой. Кстати, совсем вылетело из головы, мы с твоим отцом давно помирились.

— П…помирились? — Глаза Элеоноры округлились от удивления. — И давно?

— Давно. Почти сразу как я оставил тебя здесь.

— Ах, ты, — Элеонора набросилась на него с кулаками. — И ты почти год молчал?

— Прости, — Сквозь смех оправдывался Ройк, не особо спасаясь от «избиения» — Да, прости же…

Громкий детский плач заставил родителей вздрогнуть, прекратить «боевые действия» и дружно посмотреть на колыбель….

… Солнце медленно скрылось за горными пиками, пронзив небо сотнями закатных лучей. Королева ночь медленно вступала в свои права, рассыпав на небосводе первые звезды. Замок и парк вспыхнул тысячами огней. Над всей долиной витало ощущение праздника. А из дома доносился шум, звуки музыки и дружного веселья.

Гэрис сидел на ступенях Храма Судьбы и с улыбкой наблюдал за людским весельем. Для него энергия счастья виделась как мириады ярко вспыхивающих и тут же гаснувших огней, осветивших замок не хуже энергетических шаров. Красота, да и только. Шала улыбка появилась на мальчишеском лице.

Как же весело с этими людьми.

Луны он у них отнимал? Отнимал!

Хаос выпускал? Выпускал!

Взвалил судьбу мира на юные души? Взвалил!

А сколько было так по мелочи? Всего и не упомнить!

Осталось только одно!

Придумать новую каверзу, чтобы было не скучно жить!

Мир вздрогнул, откликаясь на мысли божества, и подарил юноше радостное ожидание нового чуда!