Потерянный дневник дона Хуана

Новый свет

Когда я поднялся на борт «Сан Мигеля», матрос, который в свое время проявил столь жгучий интерес к моим похождениям, помчался докладывать капитану о моем появлении. Я осторожно толкнул дверь маленькой каюты, готовый к тому, что вместо приветствия меня будет поджидать дуло пистолета. Однако, к моему удивлению, капитан Федрик встретил меня широкой улыбкой.

— Дон Хуан… наконец-то мы можем с вами рассчитаться. Боюсь, я был недостаточно любезен во время нашей последней встречи. Надеюсь, вы примите мои извинения. Вот золото, которое вам причитается, — сказал он, указывая на два мешка, лежащие на столе. Я приоткрыл один из них и запустил руку в монеты, желая убедиться в том, что они и в самом деле золотые. Так оно и было. Вскоре стало понятно, почему его чувства ко мне столь разительно переменились.

— Как партнера и совладельца «Сан Мигеля»… я вынужден просить вас сделать дополнительные вложения.

Поколебавшись, я спросил:

— Когда отходит судно?

— Через восемь дней мы отплываем из Санкулар-де-Баррамеда. Смею заверить, что и на этот раз ваши вложения окупятся в десятикратном размере.

— Сколько вам нужно? — спросил я вопреки здравому смыслу.

— Шесть тысяч эскудо, — сказал он.

— Я соглашусь на ваше предложение при одном условии.

— Все, что угодно…

— При условии, что я буду сопровождать вас, а заодно и свой капитал, до Новой Испании.

— Договорились, — проговорил он, весьма удивленный неожиданной просьбой.

— Мы отплываем через два дня и через шесть дней будем в Санкулар-де-Баррамеда. Оттуда отправимся на Канары, где дождемся остальных судов, следующих до Вера Круз.

— Мне давно хотелось взглянуть на золотую землю.

— Эта земля становится золотой только в том случае, если вы привозите золото с собой.

— Увидимся в воскресенье.

Когда я уже уходил, он бросил мне вслед:

— Дон Хуан… Надеюсь, вас не задержит какое-нибудь из ваших… приключений.

— По эту сторону моря у меня не предвидится никаких приключений.

— Я не верю своим ушам, — с улыбкой сказал он, передразнивая сказанное мною во время нашей последней встречи.

Я возвращался домой, по-прежнему не в состоянии думать ни о чем, кроме доньи Анны. А вдруг случится так, что, убежав на другой конец света, я обнаружу, что ее образ уже поджидает меня там? Для того чтобы моя жизнь вновь обрела смысл, я должен точно знать, какие именно чувства я испытываю по отношению к ней и какие чувства она испытывает по отношению ко мне. Альма права. Вероятнее всего, это не более чем увлечение и плод моих фантазий, которые рассеются в тот момент, как только я приникну с поцелуем к ее устам. Если для того, чтобы прогнать наваждение, требуется поцелуй, то я должен получить этот поцелуй. Абсолютно все, вся моя жизнь, включая сердечную преданность маркизу, зависит от того, как скоро мне удастся избавиться от этого мучения. Один невинный поцелуй — это все, на что я претендую, и сам по себе он не означает предательства по отношению к маркизу. Это будет мой прощальный поцелуй невесте перед тем, как отправить ее к алтарю.

Я вдруг почувствовал себя неразумным мотыльком, бьющимся в стекло, за которым горит яркое пламя — донья Анна. Скоро, очень скоро я отправлюсь в свой ночной полет…. Это будет завтра, когда у меня будет готов план действий. А сегодня следует выспаться.

Ночь, 8 июля, 1593.