Потерянный рыбак

Глава 6

Дорогой потерянный рыбак,

Я только что вернулась домой, проведя несколько недель в Денвере, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Ты меня не помнишь. Это нормально. Может быть, будет лучше, если ты не вспомнишь.

После пяти лет разлуки, самой короткой в мире помолвки, колледжа, татуировки и серьезных грехов я думала, что покончила с тобой. Я нашла свою страсть и последовала за ней. Я отдала свою девственность достойному мужчине, который, возможно, дорожил ею больше, чем я. И я обрела свой гребаный голос.

А потом я увидела тебя. И это было…

Девять по вертикали. Десять букв. Подсказка: бедствие.

Катастрофа.

Я обнаружила, что записывать свои мысли и чувства — терапевтическое средство. Это был самый простой способ отпустить их. Уже много лет, с тех пор как умер мой отец, я не чувствовала необходимости записывать свои мысли. Но потеря Фишера выплеснула все наружу.

Тревога.

Хаотичные эмоции.

Разрушительная надежда.

Потеря направления.

Я дала себе время. Некоторое время, чтобы разобраться в своих чувствах, прежде чем браться за работу где бы то ни было. Я позволила своим воскресшим эмоциям от встречи с обнаженным рыбаком найти свой выход.

Рори информировала меня о состоянии Фишере во время моего отъезда, чтобы я могла следить за ситуацией. Это не помогало моим эмоциям.

Рори: Фишер чувствует себя лучше. Слегка беспокойно.

Рори: Фишер не может уснуть. Ужасное беспокойство.

Рори: Сегодня Фишер пытался вернуться на работу. Энджи недовольна.

Рори: Мне так жаль Энджи. Это будет долгий путь для нее и Фишера.

Большинство моих ответов были короткими: «Жаль это слышать» или «Очень жаль».

Через две недели Рори позвонила мне.

— Привет.

— Я нашла тебе работу, — сказала она.

Я рассмеялась.

— С чего ты взяла, что я все еще ищу работу?

— Потому что сейчас два часа дня, четверг, а ты ответила на звонок с первого раза. И если бы у тебя была работа, ты бы уже сказала мне об этом.

— Кстати, о работе, разве у тебя нет следующей записи?

— Мой следующий клиент отменил встречу в последнюю минуту. Кстати, о клиентах и работе… Сегодня утром у меня был новый клиент. Знаешь, чем она занимается?

— Вообще-то, нет, — сказала я.

— Она акушерка. Работает в клинике с тремя другими специалистами в этой области. Они занимаются акушерством и всеми видами женского здоровья. Вообще-то я собираюсь начать ходить к ней. Она проверяет гормональный дисбаланс и все такое. Мне бы не помешала хорошая балансировка. Я рассказала ей о тебе, и она сказала, что хотела бы поговорить с тобой о возможности работать с ней, помогать в клинике и во время родов, потому что она только что лишилась своей медсестры, чей муж перевелся в другой штат по работе. Я сказала ей, что сразу же позвоню тебе. Я также дала ей твои контактные данные, так что жди звонка. Она очень рада, что ты почти год помогала акушерке в Таиланде.

— Работа в Денвере?

— Ну… да. Конечно.

— Откуда ты знаешь, что я наверняка все еще подумываю о переезде в Денвер?

Мои отношения с Фишером были гораздо лучше, когда между нами было добрых двенадцать сотен миль. Возвращение в Денвер снова все усугубило бы.

— Потому что ты любишь Роуз и меня и скучаешь по нам. И ты слышала, как я сказала «акушерка»?

Это была прекрасная возможность.

— Я поговорю с ней. Но ничего не обещаю. Как… Роуз?

— Она в порядке. Думаю, несколько ее учеников сводят ее с ума больше, чем обычно. Она думает, что пора искать новую должность, что-нибудь в старшей школе.

— Наверное, это разумно. Как… — Я перешла к своему настоящему вопросу. Не то, чтобы меня не волновала Роуз. — Фишер?

— Ох, Фишер… Я не знаю. Я имею в виду, он расстроен, что все еще в гипсе. Расстроен, что не может спать. Расстроен, что не может вспомнить людей, которые на него работают, и вообще ничего о своей работе. Но, если я правильно понимаю, больше всего он расстроен тем, что не может вспомнить женщину, живущую с ним. И мне невероятно жаль Энджи. Она подумывает о новой работе в сфере фармацевтических продаж, потому что она связана с путешествиями, и ей кажется, что для них с Фишером будет полезно побыть в разлуке. Она надеется, что ее отсутствие заставит его сердце скучать по ней, но, признаюсь честно, я не уверена, что он будет скучать по ней. И дело не в ней. Дело в нем. В данный момент он ненавидит жизнь. Пьет больше. Меньше улыбается. Мы с Роуз чувствуем себя скорее пособниками, чем друзьями, когда заходим к нему. Он как будто умирает, чтобы найти повод выпить. И он знает, что Энджи не будет пить с нами, потому что она слишком занята изучением потери памяти и миллионом способов ее вернуть. Все это очень неловко.

— Он ходит к психотерапевту?

— Нет. — Рори рассмеялась. — Энджи ходит, но Фишер не хочет. Пока не хочет. Он не чувствует себя комфортно, когда говорит с незнакомцем о куче других незнакомцев. Его слова.

— Звучит правдоподобно. Что ж, все должны позволить ему самому разобраться в ситуации. Если он не хочет помощи, нельзя ее навязывать. И, возможно, Энджи права. Если дать ему свободу, это может помочь. Стресс не способствует процессу выздоровления, а его мозг нуждается в восстановлении.

— Да, мы с Роуз посоветовали ей согласиться на эту работу, но семья Фишера в этом не уверена. Они считают, что ее работа должна заключаться в том, чтобы Фишер снова влюбился в нее. А безответная любовь очень тяжела для сердца.

Я кивнула про себя.

— Да. Это так.

— Позвони мне после того, как поговоришь с Холли. Это акушерка. Холли Диллон.

— Обязательно. И спасибо. Это действительно звучит как прекрасная возможность, хотя я и не горю желанием снова переезжать.

— Я знаю. Скоро поговорим, милая.

Телефонное собеседование с Холли прошло хорошо. На самом деле идеально. Разрыв годовой аренды не был идеальным способом распорядиться деньгами, но я смирилась с потерей, арендовала небольшой прицеп U-Haul, чтобы тащить его за своей машиной, и направилась в Денвер, проведя в пути три дня и две ночи.

Чего я никак не ожидала обнаружить, так это Рори, Роуз и Фишера, сидящих на крыльце дома Рори и Роуз, когда прибыла около обеда. Мои нервы делали глупые вещи вместе с сердцем и бабочками в животе. Он не помнил меня. Почему я вела себя, как голая студентка в первый день занятий?

— Она дома! — Рори отставила вино и побежала ко мне.

— Привет. — Я обняла ее, когда она схватила меня в охапку.

— Как доехала?

Я вздохнула, сдувая волосы с лица.

— Долго.

— Голодная?

— Голодная, — сказала я.

— Давай сначала поедим, а потом разгрузим твои вещи. Я приготовила чили и кукурузные кексы.

— Звучит потрясающе. — Я последовала за ней к крыльцу.

— Привет, девочка. — Роуз встала и обняла меня. — Так рада тебя видеть.

— Я тоже.

— Я только поставлю кексы обратно в духовку, чтобы они немного подогрелись. — Рори открыла входную дверь.

— Я накрою на стол. — Роуз последовала за ней.

Дверь закрылась, и мы остались вдвоем.

— Привет. — Я улыбнулась. Было трудно подобрать правильный размер улыбки для Фишера. Ничего слишком восторженного. Ничего слишком жалостливого, словно мне было жаль, что он в гипсе и страдает от беспокойства… может быть, даже на грани алкоголизма, как его любимого механизма преодоления.

— Добро пожаловать домой. И поздравляю с новой работой.

— Спасибо. Я слышала, ты идешь на поправку.

Он хрюкнул от смеха и сделал глоток пива.

— Кто тебе это сказал?

— Рори.

— Иду на поправку. Ну? Не уверен в этом.

— Где Энджи?

— Моя невеста?

Нервно рассмеявшись, я кивнула.

— Эм… да.

Он пожал плечами.

— Не уверен. Я сказал что-то, что снова вывело ее из себя. И она ушла. Она вернется. Она всегда возвращается.

— Ну… — Я прислонилась к угловому столбу крыльца. — Не могу представить, как она могла оставить твою жизнерадостную задницу.

Это вызвало крошечную ухмылку на его лице, и он медленно покачал головой, почесывая затылок.

— Она в порядке. Правда. Прекрасная незнакомка. Мне явно повезло.

— В прошедшем времени? Ты пережил довольно сильную аварию на мотоцикле. Я бы сказала, что тебе все еще везет. И у тебя все еще есть невеста. В чем проблема? У тебя проблемы с эректильной дисфункцией? Это не редкость после аварий.

Он поперхнулся пивом и вытер рот тыльной стороной ладони.

— Какого черта? Нет. Почему ты меня об этом спрашиваешь?

Я взяла его пиво и сделала длинный глоток. Немного смешав слюну.

Он поднял одну бровь.

Да, Фишер… Я не та девушка с оленьими глазами, которую ты не помнишь. Я обмениваюсь слюной. Пью пиво. И занимаюсь сексом. Иногда я даже трогаю себя, потому что хочу доставить себе удовольствие.

— Я медсестра. Это сугубо медицинский вопрос. Когда несчастные случаи нарушают сексуальную функцию, это может быть тяжело для отношений. И иногда это не столько физическая немощь, сколько эмоциональная.

— С моим членом все отлично.

— Может быть, тебе стоит заняться чем-то, что отвлечет тебя от твоей ситуации?

— И в какой ситуации я нахожусь? — Он выхватил у меня бутылку пива и нахмурился, заметив, что она пуста.

— Твоя рука все еще в гипсе. Я уверена, что твоя семья все еще опекает тебя. И ты живешь с незнакомкой, которая хочет, чтобы тебе подобрали смокинг, чтобы она могла взять твою фамилию и родить тебе детей.

Его губы искривились. Через несколько секунд он несколько раз кивнул.

— Это не совсем неточно. Так что ты предлагаешь, чтобы отвлечься?

— Я могу дать тебе несколько своих кроссвордов, чтобы ты разгадал их.

И снова он. Этот взгляд. Тот, которого мне не хватало, когда я была нервной восемнадцатилетней девчонкой, безумно влюбленной в обнаженного рыбака. Я не пропустила его, когда мы привезли ужин ему домой после того, как он вернулся из больницы, и я рассказала ему о своем хобби.

— Почему ты постоянно упоминаешь кроссворды? Я не уверен, что мне вообще нравятся кроссворды.

— Нет? — Я сделала его фирменный «взгляд». — Ха… Мне показалось, что я почувствовала вибрацию. Наверное, ошиблась.

— Вибрацию кроссворда?

— Что-то вроде этого. — Мои губы сжались, чтобы скрыть ухмылку.

— Ужин готов, — сказала Рори, открывая дверь.

Взгляд Фишера был прикован ко мне, как раз там, где мне это нравилось. Там, где ему и место.

— Помочь встать? — Я оттолкнулась от колонны и протянула руку.

Покачав головой, он наклонился вперед и встал сам, пробормотав:

— Мне не нужна помощь, чтобы что-то поднять.

— Поверить в то, что ты сможешь — это уже половина успеха, — пробормотала я ему в ответ, направляясь в дом.

Это был всего лишь шепот, но я была уверена, что он сказал:

— Умная задница, — следуя за мной в дом.

— Давай разгрузим твои вещи, — предложила Роуз сразу после ужина.

— У меня не так уж много вещей. Я продала большие предметы, потому что знала, что у вас не будет для них места, а хранить их я не хотела. — Я направилась к подъездной дорожке.

— Фишер, тебя подвезти домой? — спросила Рори, слаживая грязную посуду у раковины.

— Это три квартала. Думаю, я справлюсь. Кроме того, мне нужно помочь выгрузить вещи Риз из трейлера.

— Нет. — Я повернулась, едва выйдя на улицу. — У тебя рука в гипсе.

— И что?

— А то, что она не здорова.

— У меня есть другая здоровая рука. — Он вышел на улицу, заставив меня сделать шаг назад.

— Брось эту затею. У нас ведь есть это. — Я показала свои руки. — Ты же знаешь, что у меня странно длинные руки. — Я произнесла это, не сумев вовремя заткнуться. На секунду я позволила себе забыть, что Фишер не помнит меня и ничего обо мне.

— Правда?

Я медленно кивнула, затем повернулась и быстрыми шагами направилась к трейлеру.

— Так мне однажды сказал какой-то придурок. — Открыв трейлер, я взяла одну коробку, а Роуз — другую.

Фишер тоже взял коробку и, зажав ее между рукой и грудью, последовал за нами в дом, в мою спальню.

Роуз поставила свою коробку и вернулась на улицу. Я поставила свою коробку на кровать и стала протискиваться мимо Фишера, когда он поставил свою коробку рядом с моей.

— Я что, был каким-то придурком?

Я остановилась в дверях, стоя к нему спиной. После нескольких секунд, проведенных в раздумьях над честным ответом, я оглянулась через плечо.

— Ты был моим любимым придурком. — Я преувеличенно улыбнулась, используя фальшивый юмор, чтобы скрыть глубину своих эмоций. — Но да… ты смеялся над моими длинными руками. — Не дожидаясь его ответа, я снова вышла на улицу.

Рори присоединилась к нам, и мы вчетвером разгрузили все вещи менее чем за десять минут.

— Спасибо, Фишер. — Рори поблагодарила его прежде, чем я успела это сделать. — Ты точно не хочешь, чтобы я подвезла тебя?

— Не стоит. Спасибо за ужин.

— Спокойной ночи, Фиш, — окликнула его Роуз из кухни, начав мыть посуду.

— Я собираюсь запереть трейлер и машину, — сказала я Рори, выходя вслед за Фишером на улицу.

— Хорошо.

Мы молчали, пока шли по подъездной дорожке. Я свернула налево, чтобы запереть трейлер.

Фишер остановился, засунув руку в задний карман джинсов.

— Не думаю, что они мне понравятся, но, если ты захочешь подбросить мне несколько кроссвордов… просто… — он пожал плечами —…когда угодно. Я попробую. Не торопись. Это действительно… ничего особенного.

Я закрыла трейлер и прислонилась к нему спиной, скрестив руки на груди.

— Хорошо. Я завезу их завтра.

— Не стоит торопиться. — Он так старался быть бесстрастным со мной.

— Хорошо. — Я несколько раз кивнула. — Значит… я завезу их завтра.

Он боролся со своей ухмылкой, но она победила.

Я выиграла.

— Думаю, завтра будет отлично.

Я не знала, кем была Энджи, когда они были вместе. Я не знала того Фишера, о котором мне рассказывала мама.

Мой Фишер все еще был в своей шкуре.

Слишком крутой для таких глупостей.

С грубостью. И немного дерзости.

— Я… — он склонил подбородок к груди, — просматривал фотографии в телефоне. И наткнулся на несколько твоих и одну нашу. Мы были в горах. Твои волосы были длиннее. Но в остальном ты выглядела так же. Ты помнишь это? — Фишер поднял взгляд и встретился с моим. Смущение проступило на его лице вдоль бровей и в уголках глаз.

Я улыбнулась.

— Да. С памятью у меня все в порядке.

— И… что мы делали? Рори тоже была там? Ее не было ни на одной из фотографий.

— Нет. Там были только мы. Рори была в Калифорнии по работе. Я никогда не была в горах, и мне очень хотелось туда поехать. Но и ты, и Рори были не в восторге от того, что я поеду туда одна. Поэтому ты отвез меня. На своем мотоцикле. Мы остановились на той смотровой площадке и сделали несколько снимков. Потом по дороге домой мы съели пиццу. Это… —

Моя ухмылка расплылась.

— Это был хороший день. Отличный день, правда. Мой первый раз в Скалистых горах. Первый раз на мотоцикле. Я впервые макала толстый пшеничный корж пиццы в мед.

Он медленно кивнул.

— Значит, мы проводили вместе время вне работы?

— Иногда. Однажды мы пошли на двойное… ну… тройное свидание. Арни пригласил меня на один из своих концертов. Ты и Энджи были там, и моя подруга со своим парнем тоже присоединились к нам. Я была несовершеннолетней, поэтому в тот вечер я была трезвым водителем.

— Ха… — Он покачал головой из стороны в сторону. — Это так странно. Энджи показывает мне миллион фотографий и видео с нашего совместного времяпрепровождения, и ничего знакомого. Я не помню ни поездки в горы, ни концерта.

Легко улыбнувшись, я выпрямилась и развела руки в стороны.

— Ну, я помню за нас обоих.

— Похоже, тебя не беспокоит, что я не помню. Энджи, кажется, была на грани ядерного взрыва после того, как мы часами пытались подтолкнуть мою память фотографиями и видео.

Я медленно кивнула.

— Я думаю, что любовь «настоящая любовь» содержит в себе равное сочетание удивления и чего-то знакомого. Это чувство, будто ты знаешь человека, но в то же время понимаешь, что некоторые его части все еще остаются загадкой, которую не терпится потихоньку разгадать. Если нет удивления, то любовь может умереть. Если нет чувства знакомого, думаю, любовь уже мертва. Если бы это я выходила за тебя замуж, я бы беспокоилась больше, чем сейчас. Но ты выбрал ее.

О… черт… возьми… боже… ты… мой!

Это был не тот выбор слов. И как бы я ни надеялась и ни молилась, что Фишер пропустит мои слова мимо ушей, этого не произошло.

— Я выбрал ее?

ЧЕРТ!

Да, я ввела это слово в свой лексикон, как любимый инструмент в ящике с инструментами, который использовала только по необходимости.

— Боже… — Я скривила губы и резко закатила глаза: —…это прозвучало очень странно, не так ли? — Для пущей убедительности я неловко рассмеялась. — Я так чертовски устала после долгих дней за рулем. Я имела в виду предложение. — Я покачала головой. — Да, именно это я и имела в виду. Ты сделал ей предложение. Только ей. Не то, чтобы у тебя был выбор между ней и кем-то еще. По крайней мере… насколько я знаю. И уж точно не я, конечно, потому что до твоего несчастного случая я не видела тебя пять лет. Арр… — Я закрыла лицо руками. — Пожалуйста, просто скажи мне заткнуться.

Он ухмыльнулся, как тот Фишер, которого я знала пять лет назад. Как Фишер, который не выбрал меня. Фишер, который в конце концов был готов лишить меня девственности, понимая, что мой муж (не он) когда-нибудь отблагодарит его.

— Я нахожу твои бредни слишком увлекательными, чтобы попросить тебя заткнуться.

— Иди домой и найди себе невесту поинтереснее.

Из груди вырвалось нечто среднее между ворчанием и смехом.

— Я постараюсь.

— Спокойной ночи, Фишер. Спасибо за помощь.

Он повернулся и направился по тротуару.

— В любое время.