Поток – 2

Глава 8. Бабуля и лошади

Тигран 15 числа не приехал. Не знаем, что ему там помешало, но связи у нас нет.

— Бабушка…, там к нам кто-то ходит, на свалку, — За завтраком Андрей наклонился к бабуле, и говорит. Тихо, почему-то. Словно, не хочет спугнуть.

Я сижу и наслаждаюсь ароматом кофе. Самые лучшие и дорогие сорта у нас. Сижу и думаю, что ему сказать в ответ.

— Это что же получается? — заявила бабуля, кто-то там ходит, как к себе домой, а мы сидим спокойно?

Явно развлекается. Шутит. Но она может, и я могу шутить в таком же тоне.

— Действительно, что? — говорю, — Сегодня они на свалку, а завтра к нам в дом придут?

— Да непорядок…, — поддержала меня бабушка Аня, и пододвинула ближе к Андрею большую тарелку с оладьями, заметив, что он свои съел.

— А следы хоть чьи? — задаю вопрос.

— Похожи на кабаньи. И по размеру, и по форме следа. Раздвоенные.

— Ну, тогда, надо будет устроить облаву. Как только Тиграна проводим, и сделаем. Сделаем тренировку с Алиной, по кабану.

— Меня подождите, а то вы и рады, что всех сами перебьете с Алиной, и все без меня. И еще, так вы сильно увеличиваете вероятность несчастного случая, охотясь вдвоем с девочкой.

— Не волнуйся, брат. Конечно, вдвоем на облаву мы не пойдем. Просто потому, что бабушка не пустит.

— Конечно не пущу, я категорически против…

— Так что езжай спокойно с Тиграном. Когда вернешься, устроим большую облаву у свалки. Возьмем даже бабушку, она — это наш шанс…

— Шанс на что, вот в чем мой вопрос? — Андрей явно не понял, зачем я хочу привлечь бабушку.

— А я помогу, подскажу, когда на свалке кто-то будет, и дальше в лесу искать их помогу… Ты забыл, дорогой мой, про мои способности…

— Тогда что мы имеем? — спросил всех Андрей. — Получается, надо ее брать на охоту постоянно. Особенно на фазанов…

— Совсем заездить меня хочешь, старуху…

— Все, все…, Понятно. Поеду спокойно в гости. А когда вернусь, соответственно, устроим большую загонную, как ты говоришь, охоту.

После завтрака был «хозяйственный час». Это так называется, а на самом деле — не обязательно час. Сегодня решили почти два часа посвятить работам в усадьбе, а в десять отправиться на море. До самого обеда. Стоит летняя жара, ничего нового готовить не будем, соорудим обед из того, что имеется в холодильнике.

Сейчас полдень. Сижу на веранде и смотрю, как ветер мотает полотенца, развешанные рядом. С моря мы ушли чуть раньше. Потому, что подул сильный ветер, который, к тому же, принес сплошные и серые облака. Не дождевые, но на море будет шторм. А дождь все равно пойдет — так бабушка говорит.

Поедем мы лучше к лошадям в село. Бабушка поедет с нами, нельзя ей постоянно сидеть на хозяйстве.

Что-то и я привязался к лошадям. К своей Бетте, особенно. Можно даже сказать, что соскучился немного. Даже не узнаю себя. Может быть, это пройдет со временем. Как с новой женщиной бывает. А может и нет, тяга к лошадям не исчезнет. Время покажет.

Как только мы подъехали к зданию, увидели четырех лошадок, которые наверняка почувствовали наш приезд. Остальные семь видны далеко на лугу, в пойме левого притока речки нашего села.

Все кобылы. Два жеребца не подходили первыми не разу. Подходили только за угощением, и то самыми последними. Среди подошедших к нам вижу Бетту и Звездочку, иначе и быть не могло. Сейчас брата будем знакомить с ними поближе, может, и выберет себе одну из остальных двух. Или его выберут, одна из этих двух…

— Вот эту буду осваивать, пожалуй, — брат старательно не показывает виду, как ему и интересно, и неловко одновременно. Он технарь, и животных не чувствует так, как мы все, остальные. Опять первой к нему подошла серая кобыла, как и в предыдущие разы.

Первый контакт есть. Как говорят в армии: «не можешь — научим, не хочешь — заставим…» Но особых препятствий не вижу. Главное для него — это почувствовать животное, найти контакт с ним. Это для него самое трудное. В остальном сложностей нет — он прекрасно координирован, ловок, не тяжелый, в конце концов. Все физические данные для езды присутствуют.

— Вот эта моя будет, так предполагаю, — заявил брат, немного понаблюдав за остальными двумя. Но сказал тогда, когда одна кобыла тронулась с места и первой подошла к Андрею вплотную. Опять та же. Думаю, что выбор сделан, и выбрала лошадь. Это серая кобылка, с темной, почти черной гривой и хвостом, и темными ногами. Похоже, что молодая, и веселого, легкого нрава. Кажется, что не идет, а приплясывает.

Тут подошла с корзинкой Алина, и мы начали угощать животных. В первую очередь своих, а потом — четвертую кобылу, что подошла к нам.

Возникла у меня одна смелая мысль… Бабуля у нас не охвачена. И не вижу никаких противопоказаний для езды.

Во-первых, она находится в хорошей физической форме, сохранила достаточно гибкости, чтобы уверенно держаться в седле и ездить. Что-то мне подсказывает, что и помогать садиться на лошадь ей не придется. Разве что, в первые дни. Да в какие дни — в первые разы.

Ведь как говорил один врач, а это было в той жизни, до ПОТОКА — «пока вы гибки, вы молоды». Как-то так. Вот и бабуля к нам идет от здания, сейчас буду ее просить…

— Бабушка Аня, иди к нам! Тут одна лошадь свободна!

— Смеетесь надо мной, немощной. Вот и напрасно! Я еще могу показать некоторым, как надо ездить… Еще хочу сказать некоторым, что возрастных ограничений для верховой езды не существует…

— Так мы тогда тащим оснастку для двух лошадок, а вы пока знакомьтесь. — Пойдем вместе с Алиной, сначала принесем свою, а потом выберем комплекты для брата и бабушки.

Пока шли к зданию, все время оглядывался, смотрел назад. Бабушка подсказала Андрею, как приласкать лошадь. Вот он погладил, потрепал свою по холке. Лошадка отнеслась к ласке с дружелюбием. Уже хорошо…

Приносим с Алиной свое оснащение, или как там его называют. Наши лошади подошли сами на процедуру одевания всего необходимого для поездки.

Алина делает и по ходу показывает Андрею и бабушке. Дело в том, что мы решили попробовать приготовить вторую лошадку к поездке, если получится. Для бабули. Эта четвертая — серая, с крупными темными пятнами, по виду молодая, точнее сказать не могу. Но тут в конюшне все лошади явно нестарые, хотя не знаю, сколько лошади живут. Может, как и собаки, лет десять — двенадцать. По лошадям у Андрея в компьютере ничего нет, в конюшне тоже нет, кроме рекламы. Надо искать литературу в городе.

Все, две наши лошади готовы к прогулке и мирно стоят в ожидании, никуда сами не отходят. Явно им самим нравится заниматься с нами. Но пойдем в конюшню опять, за двумя новыми партиями оснастки для езды.

— Дядя Олег! Тут все одинаковое, только вальтрапы немного разные. — Девочка отобрала из них два, коричневого цвета, как у нас, только с красивой вышивкой на двух сторонах. Все остальное, действительно почти одинаковое. Седла, черные уздечки из кожи с металлическими пряжками, поводья из плоского шнура. Есть еще шлемы, но мы решили их не брать.

Беру два седла, которые понравились, Алина все остальное, и возвращаемся быстрее назад, пока лошадки не разбежались…

Но они стоят и ждут. Дальше мы делимся. Я помогаю оседлать лошадь бабули, а Алина — лошадку Андрея. Точнее сказать, бабушка почти все проделала сама. Только седло позволила закинуть на круп, а потом затягивать подпругу.

Когда закончили, посмотрел в сторону Алины. Она ответила мне улыбкой, притом ехидной. Наверное, потому, что они с Андреем справились быстрее.

Пора начинать. Тут Алина проявила инициативу и тоном учителя начала:

— Показываю посадку, — подошла к своей Звездочке и легко, грациозно поднялась и села. Спина прямая, ноги в стременах. Так же элегантно слезла на землю. Бросила поводья — лошадь стоит смирно, никуда не отходит.

Потом вместе с Алиной помогали попасть в седло Андрею и бабушке. Получилось у них одинаково неплохо, с первого раза. Лошади еще раз удивили, были абсолютно спокойны и доброжелательны. Хотя, когда сажали бабулю, я немного напрягся. Это с нашими лошадьми мы достигли полного контакта и взаимопонимания. Можно сказать, чувствовали друг друга.

Но потом это прошло. Бабушка сказала, сто ее кобыла очень спокойного нрава.

Вот мы все в седле, и лошади, и всадники абсолютно спокойны. Пора трогать с места.

— Не думайте, что только поводьями можно управлять, — снова произнесла девочка учительским тоном, хорошо выговаривая слова. — Это болезненно, и не вижу смысла причинять коню неудобства…

— Надо ногами и корпусом, вот так, — Алина немного сжала бока лошади и одновременно чуть качнула корпусом вперед. Так, как будто толчком заставляет проехать тележку вперед, при этом сидя на ней.

Попробовал брат — получилось! Его кобыла шагом двинулась вперед, но в другом направлении, чем Звездочка Алины. Он подвернул ее немного, смотрит на остальных. Его лошадь пока без названия, надо это исправить.

Второй это упражнение выполнила бабуля. Все повернули головы, и ждали, что будет… Но бабушка Аня на удивление легко тронула лошадь с места.

— Теперь пошли все за мной! — громко сделала объявление Алина. — Управляйте поводьями, и немного ногами!

Все справились. Так и идем шагом, Алина впереди, мы в цепочке, за ней. Направление — на дальний проем в ограждении из жердей, против течения мелкой речки. Лошади шагают уверенно, сами выбирают дорогу между крупными камнями. Я думаю, они знают на память все неровности на этом лугу.

— В конце будет остановка! — кричит нам девочка, привставая с седла и поворачиваясь к нам.

— Немного сожмите бока лошади и откиньтесь в седле назад. Немного! Можно поводьями, но чуть-чуть!

Останавливаться легче, для меня это уже освоенное дело. Брат и бабушка справились легко. Все-же легко работать с лошадями, потому что это умные животные. Они расположены к нам и доброжелательно относятся к тому, что мы на них сидим. Если так пойдет и дальше, то у нас будет клуб конной езды. Или верховой езды — так правильно, наверное.

Алина остановилась на линии проема в ограде, мы по очереди подъезжали и останавливаясь рядом. Сейчас послушаем, что нам дальше скажут делать.

— Будем закреплять навыки! — громко сказала она. — Пускайте лошадь шагом, поворачивайте, останавливайтесь. Учитесь делать все ногами. Когда все будет получаться, можно перейти на рысь…

— А как это? — Андрей оторвался от созерцания открывающегося с лошади вида вокруг. Солнце уже покатилось на закат, и было сравнительно прохладно здесь, в долине речки, в окружении влажной зелени.

— Подбадривайте ногами, хлыста нет! Так же, как трогаетесь, но раза два…, или три.

— Как мышкой на компьютере щелкаешь два раза подряд, так и здесь, — решил добавить я. — Лошадь поймет!

Смотрю на нашу бабушку. Она уверенно держится в седле. Едет свободно, движется вверх-вниз в такт походки лошади. Теперь видно, что ей приходилось ездить в седле. Так что за нее можно быть спокойным.

Андрей тоже смотрится хорошо. Хотя нет той природной, «от бога», пластики, но двигается свободно и не напрягаясь. Думаю, что он просто будет чуть медленнее привыкать к седлу, чем бабуля.

— Поехали! — сказал Алине, и пустил свою Бетту рысью, предварительно развернув ее в сторону выхода из загона. Прокатимся немного дальше, заодно и в округе посмотрим, все ли спокойно.

Оставили наших новичков осваиваться на лугу у дома, а сами начали удаляться вверх по речке. Или ручью. Не знаю, надо будет по карте уточнить.

Поймал ритмичное движение вверх-вниз в ритме бегущей лошади. Бетта в беге попеременно меняет пары ног, по диагонали. Вижу Алину немного сзади и слева. Она догнала, и мы перешли в комфортный средний темп бега рысью, когда лошади двигаются как-бы лениво. Скорость по моей оценке — около десяти, или двенадцати километров в час.

Вверх по речке двигаться стало труднее, и мы перешли на шаг, огибая заросли кустарника и крупные камни. Загон с лошадьми скрылся за поворотом, только видны спины остальных лошадей, которые склонили головы и щиплют траву за пределами загона. Впереди долина немного сужается, а по бокам начинается лес. Там пространство между деревьями неплохо просматривается. Всюду растут бук, дуб, ольха, еще какие-то виды деревьев. Лес здесь лиственный. Смотрю на склон слева. Туда нам надо, если говорить о патрулировании окраины села.

Вот начинается тропинка, идущая вдоль села. Останавливаюсь, чтобы осмотреться. Снуют какие-то птички, клюют ягоды по кустам. Много ежевики, даже с лошади вижу крупные ягоды на концах веток.

Да, это теперь нетронутый и непуганый мир. Некому стало здесь ходить и собирать. Мы будем первыми. Пора расширять места своих прогулок. Мы до сих пор этого не сделали, все времени не хватало. Но ничего, теперь займемся. До приезда женщин остается более двух недель, вот и будем осваивать окраины села. Кроме этого надо посмотреть на карте, есть ли тропы от этого места к нашему дому.

— Слышишь, как тихо? — спросил девочку.

— Поехали назад, Олег! — вижу, что она беспокоится за тех, кого мы так бесцеремонно оставили тренироваться. Словно для обучения плавать — просто бросили в воду. Надо вернуться к ним. Это мы с Алиной погорячились немного…

А на лугу у здания царит идиллия. Бабуля с Андреем водят лошадей шагом, и разговаривают. Повернули, увидели нас, и…, перешли на рысь! Лошадка бабушки пошла рысью сразу, а брат немного замешкался. Но, догоняет…

— Что скажете? — брат смотрит на нас и улыбается во весь рот.

— Молодцы, что еще сказать! Может, для первого раза хватит? Бабушка, ты как?

— Замечательно, Олег. Спасибо, что не оставили меня, несчастную, одну дома. Буду с вами кататься и дальше, но не всегда…

— Тогда поехали к зданию, расседлаем лошадей. Правильно сказал?

— Если говорят «седлайте лошадей», то ты сказал правильно. Но еще говорят — «запрягайте лошадей». Тогда правильно будет «распрягайте лошадей», — заметил брат.

— Фу, ты все запутал, — заметила наша бабушка. — Давайте, как в застольной песне поют «Распрягайте хлопцы кони».

— Хорошо, хорошо… Будем «запрягать» и «распрягать». Давайте делать, мне еще убирать в конюшне.

Остальные не возразили.

— Дядя Олег! Надо дать им уход, почистить щеткой.

— Да, давайте, дорогие мои, пока управимся — домой на ужин будет пора.

И мы дружно, в приподнятом настроении от того, что задуманное получается, расседлали своих лошадок, почистили их щетками, задали корма из мешков в кладовке. Насыпали на всех, разумеется. Тут остальные семь подтянулись к кормушке у здания, а мы стояли и смотрели, как они едят, и присматривали для новых ездоков, которых скоро прибавится.

За ужином все ели молча. Запеченное мясо козы с разными травами, в исполнении бабушки, в помощниках которой был Андрей, оказалось выше всяких похвал. И как ни странно, Алина предпочла быть не на кухне, а заниматься со мной уходом за оружием. Истинная дочь своей матери. Морской воздух требует просмотра оружия и смазки, раз в несколько дней. Андрей с Алиной перед ужином включили музыкальный центр, послушать музыку.

— Так, дорогие мои, лошадок надо взять под постоянное наблюдение, — бабуля первой прервала молчание.

— И поставить на обеспечение, — добавил Андрей. — Тех кормов, что стоят в кладовке, до весны не хватит, если давать их так, как сейчас делаем. Надо поискать еще. Где поискать — не могу знать. Надо подумать.

— Что тут думать? Надо карту посмотреть, где есть сельское хозяйство, и поездить осенью. В поселениях будет уже полегче находиться… — Сказал свое мнение.

— Про собак не забывай, чтобы вас не порвали, ненароком! А самое лучшее, дорогие мои — озадачить Тиграна. Он точно найдет! — уверенно заявила бабушка Аня.

— Получается, что село нужно взять под постоянную опеку. Все. Лошадей, дома с огородами. Выбрать несколько лучших огородов, где есть посадки и почистить их. Иначе осенью своих овощей не будет, придется просить у наших друзей. — Говорю, и не знаю, удастся нам что-то спасти на огородах, так все заросло травой.

Поговорили немного на эту тему и решили. Селом надо заниматься почти также, как своей усадьбой. Навести порядок — в пределах наших сил, взять на обслуживание несколько участков с огородами и садовыми деревьями. Нужны бензиновые косилки со стальными режущими частями, обычные с леской мало где справятся.

Помощь в организации работ на земле нам окажут женщины, когда приедут. За две недели ничего страшного не произойдет. Пока начнем эти работы под руководством бабули.

— Забыли! — заявила девочка. Своих лошадей как назовете?

— Я подумал об этом, — сказал Андрей, — и чтобы название было в привычной форме, а также в созвучии с кобылой Олега, называю свою — Белка!

Тут я медленно хлопнул в ладоши несколько раз, закрепляя новое имя за лошадкой. Ведь у нее было старое, которое не знаем. Но привыкнет.

— А я назову — Тихоня! — сказала бабушка Аня. — Именно такая лошадь мне подходит. Она очень спокойного нрава, и очень послушная.

— Прошу обратить внимание на охрану лошадей, коз, — сказал брат. — Контроль за периметром мы обеспечить не в состоянии. Поэтому считаю целесообразным организовать ночные дежурства. Раз в три дня, например. Комбинировать засаду с объездом села на машине ночью…

— Очень правильно, вот Тиграна проводим, ты вернешься и начнем.

Есть у меня мысль — устроить засаду у сарая с козами, еще до возвращения Андрея.

— Про охоту у свалки забыл, дядя Олег… — Да, новая охотница растет. Вся в мать, хотя отца я не видел. Семейные фото они взяли, но у меня откуда-то стойкое нежелание рассматривать фото из прошлой жизни.

— Без меня не начинайте. Во-первых — я первый обнаружил. Во-вторых — в загонной охоте нужно больше людей. В третьих…

— В-третьих — нам не надо. Мы согласны, так что вернешься и пойдем все! И ты, когда вернешься, и я, старая, пойду…

На небе давно уже темно, звезд и луны не видно за облаками. Как шумят волны на берегу — слышно даже в усадьбе. Завтра утром, когда спущусь на берег после тренировки, увижу гальку, которую сгребет волнами в верхнюю часть береговой полосы. До наших навесов, лежаков, лодки на берегу не достанут, не должны…

Еще немного посидели. Алина и Андрей пошли пробовать слушать эфир. Пробежались по всем диапазонам приемника. Пусто. Опять поставили музыку на дисках.

Пока наша неразлучная парочка мыла посуду, мы с Алиной обошли усадьбу. Вышли на обрыв к морю, постояли под напором теплого ветра с запахом йода, посмотрели, как волны накатывают на берег, и отправились обратно. До лежаков волна не достает.

На часах 9 утра, только убран со стола завтрак, как бабуля наша замерла, а потом и говорит: — Открывайте ворота, встречайте гостя, кто-то подъезжает…

— Кто это, бабушка?

— Кто, кто…? Тигран конечно, собственной персоной!

Хотя что тут удивительного — выехал часов в шесть, и вот он, подъезжает. Как же она чувствует на расстоянии, если бы кто другой сказал, я бы не поверил. Ждали пятнадцатого, но приехал он 16 июля, на день позже. Спрашивать почему, не буду. Сам скажет, если посчитает нужным.

Только Андрей открыл ворота, как показался шикарный белый Мицубиси L 200, и за рулем Тигран. Улыбается, рот до ушей…

Прошуршал колесами по гальке на площадке для машин и заглушил двигатель. Стало тихо, но всего лишь на минуту.

— Дядя Тигран! — Алина бросилась к нему и прижалась к боку, а он с радостью обнял ее за плечи своими крепкими узловатыми руками. Улыбается во все тридцать два зуба.

Чинно поздоровались, приняли и разобрали продуктовые подарки нашему дому, предложили чаю.

— Не голодный я! До обеда ничего не хочу, воду пил в дороге. Давайте лучше пойдем на пляж, купаться в море хочу!

Купаться так купаться. Повел его в свою комнату, переодеться. Когда он вышел, вся компания была в сборе, готовая к походу на пляж. Бабушка в шикарной белой шляпе, легких парусиновых штанах и рубашке с длинным рукавом. Алина с Андреем в шортах и цветных майках.

Двинулись через калитку, потом по тропинке к пляжу, гуськом. У меня и Андрея помповые ружья в руках. Без оружия не ходим. Штормовая погода закончилась ночью. Остались следы в виде вала из гальки, ближе к обрыву, и длинные пологие волны, идущие на берег.

— А у нас две коровы было, — говорю Тиграну на пляже, когда мы с ним вылезли из воды и устроились на белых лежаках. Я в тени, а он на солнце.

— Так вот. От второй нашли только свежие остатки, когда были в селе недавно. Осталась одна. Убивать мне ее жалко, почему-то. Смотрит на меня своими большими и грустными глазами… Может, возьмешь ее к себе?

— Не знаю, как тебе сказать, — Тигран немного подумал, — сейчас поедем с грузом, не с руки будет… Машина с коробками для электростанции, ты сам сейчас показал. Туда ее нельзя. Да и поймать, затащить в кузов сложно, ну, ты сам понимаешь…

Тут остальная троица вылезла из воды и устроилась рядом, слушают. Дует слабый ветерок, так что бабушка и Алина замотались в полотенца.

— Давай так, — продолжил Тигран. — Вы там за ней присматривайте, уборку делайте, щели и слабые места в сарае, если есть заделайте и укрепите. Двери сделайте как у коз, чтобы сами закрывались, с любой стороны. Волки двери не умеют открывать. Да присматривайте за ней, а лучше подежурьте ночью.

— Мы раз попробовали, без результата. Но теперь у нас есть два прицела с оптикой ночного видения. — По-моему, я рассказывал Тиграну о нашей охоте. Но тогда хоть попугали их, что и было основной целью.

— Понимаешь, дорогой, волк — необходимое звено в дикой природе. Основная беда от него заключается в наличие легкодоступных домашних животных, которых выпасают без надзора или содержат в поломанных хозяйственных постройках. Если после ПОТОКА, как вы говорите, было много падали, бесхозных животных, трупов, и у них с пищей не было проблем, то постепенно они начнут нападать на живой и бесхозный скот.

— Но это не все. Основная проблема будет зимой, а сейчас просто дежурьте, пугайте, как делали это, патрулируйте вокруг села. Давай до осени отложим эту проблему.

— Если будет все плохо — приеду, помогу разделать ее на мясо. У нас там в округе своих коров хватает! Сам не знаю, куда девать… Сколько могли, взяли к себе, устроили. Больше не сможем обслуживать, мы и сами непривычны к этому делу. Как ты недавно сказал — «не наше это».

— Понял тебя. Будем сторожить, будем пугать, систематически. А там, как «карты лягут…»

Хорошо, тему закрыли, надо будет устроить ночную засаду с братом, если эта корова еще цела.

— А я читала с Андреем про волков, дядя Тигран! — Алина подняла голову с лежака, стоящего на солнце.

— Так вот. На человека могут нападать только волки, больные бешенством, также лисы и собаки. А еще, что в истории вспышки размножения волков следовали за войнами и эпидемиями, потому что звери начинали поедать неубранные трупы. Волки, привыкшие к человеческому мясу, стали очень опасными…

— Ты правильно сказала, — заметил Тигран. — Не так давно, на Северном Кавказе на людей стали нападать волки, как все думали. Причину вы знаете — боевые действия в Чечне. Когда вы были у нас в гостях, я рассказывал об этих нападениях волков.

— Но вот чего не сказал… Как потом разобрались, в основном нападения были сделаны не волками, а одичавшими собаками. Причем, после нападения люди обычно не выживали, так как собаки знают человека, его поведение…

— Так что, Алина, беспокоится за собак в новом мире не стоит. Это будет наш основной враг. Львов у нас нет, тигров нет, крокодилов тоже нет, разве что медведи… — закончил Тигран, и повернулся на другой бок на лежаке в своих купальных оранжевых шортах с белым шнурком.

— С собаками мы уже подрались, — ответила девочка, и негромко начала рассказывать ему историю с нападением в селе.

В половине двенадцатого мы двинулись вверх по тропинке, к нашей усадьбе. Перед уходом я, как всегда, искупался, и натянул майку на мокрое тело. Я так люблю. Тигран смотрел на море, с сожалением покидая берег. Но надо идти, готовить его машину, нашу Газель с кузовом, и груз к отъезду.

Обедали как всегда, на веранде. Летний полдень давил жарой, спасал только легкий ветерок, который проникал сквозь деревья, со стороны моря. Он нес прохладу. Сплиты в наших личных комнатах и в гостиной мы не включали еще ни разу. Только Андрей включал несколько раз в кухне-столовой, чтобы проверить энергопотребление. Но вытяжная вентиляция в кухне используется бабушкой при работе постоянно.

Пару раз она порывалась экономить электроэнергию, и не использовать вытяжку. Но мы убедили ее не делать этого, и предупредили, чтобы не отказывала себе. Как оказалось, солнечной генерации летом нам хватает на все текущие нужды.

На скамеечке около площадки с машинами лежали аккуратно собранные вещи, подарки тому дому от нас. Много мелких вещей — оружие, вино, консервы, диски с музыкой и полезной информацией, книги. Разное, что выбрала бабуля в сельском магазине.

Тигран с Андреем в полной боевой готовности стоят рядом. У машин аккуратно положено оружие каждого. У Тиграна нож на поясе, и вижу, что эксклюзивный. Теперь он может себе это позволить. У Андрея он в узком боковом кармане штанов. Здесь нож я выбирал, это стандартная модель хорошего качества одной известной фирмы.

Основной груз в машинах разместили заранее, сейчас только проверили его крепление еще раз.

— Смотри, не забудь вернуться! — так я решил подбодрить Андрея.

— Постараюсь. — Брат не настроен к шуткам. Откинулся на сиденье машины, завел двигатель и сосредоточенно смотрит на панель приборов.

— Итак, друзья, — сказал Тигран, — через три часа мы будем дома. Что передать?

— Передай, что мы думаем о них! — решил прибавить. Женщинам это нравится.

— И я скажу. Что ждем их у себя, — прибавила бабуля.

— Обязательно передам. Не скучайте тут, Андрей через два-три дня вернется, — добавил Тигран. — И сильно не напивайтесь, без нас… — От так пошутил.

— Ждем вторую смену в первые три дня августа, как договаривались, — напомнил я Тиграну.

Еще, к их приезду мы с братом и бабушкой решили сделать косметический ремонт в дальней комнате, откуда вынесли обслуживающий персонал. А именно: снять обои и наклеить новые, заменить ламинат. Благо, сейчас мы можем выбрать все материалы, по своему выбору. Полностью заменить всю мебель. Заменить карниз, так как его, и все, что на нем висит, мы сразу выбросили.

Думал об этом, а сам махал вслед удаляющимся машинам.

— Смотри, как я делаю!

Алина показывает мне, как надевать уздечку на лошадь. Первые два дня после отъезда Тиграна с братом мы с Алиной провели плодотворно. Тренировались с оружием, много времени проводили в селе. Ухаживали за козами, лошадями. Бабушка ездила с нами в село, и они с девочкой, практически без моей помощи очистили грядки с овощами, где были сделаны посадки весной. Все заросло неимоверно, но сделали, что смогли. Приедет вторая смена и поможет.

Кукуруза вымахала на нескольких участках вдоль реки, и на двух из них мы с Алиной заметили кабаньи следы.

Кстати, когда были в гостях у коровы, провел эксперимент. Напоследок, отослав женщин к машине, я взял и пометил деревья — на подступах леса к огородам. Именно таким образом, как метят кобели.

Бабуля сказала, чтобы обязательно на деревьях ставил метки, и никак не на земле.

Я перевыполнил план. Поставил метки еще на углах дома и сарае. Насколько хватило моих возможностей. Так что первый эксперимент поставлен.

— Ну что ты тянешь не туда, через голову перебрось. — Мы с Алиной готовим мою кобылу к поездке. Точнее, я делаю, а Алина командует. Ее лошадка оседлана и мирно стоит около нас, никуда не отходит.

Кобыла Бетта теперь подходит ко мне первому, за угощением. Последние два раза милостиво позволила погладить себя по морде, и потрепать по холке.

Есть контакт. Сейчас оседлаю и поедем в обход. Я ее присмотрел, а она меня. Назвал Беттой. Хотя мы с Алиной нашли в здании список лошадей, но не смогли определить кто есть — кто. — Надо сделать перекличку, — предложил тогда брат с серьезным видом, и мы, конечно, посмеялись.

Первой села на лошадь девочка, я только подстраховал ее. Сейчас она залетает в седло сама. Делает это легко, как лихой наездник.

Алина подъехала и остановилась немного впереди. Я потяжелее, но тоже достаточно тренирован и ловок, гибкость присутствует. Легкое усилие — и я в седле. Смотрю вниз, контролируя, как правая нога элегантно занимает место в стремени. Можно начинать движение.

Первой трогается девочка. Ходим шагом по территории загона у конюшни. Кобыла ведет себя спокойно, полностью слушает команды и выполняет их. Действительно, нам достались ездовые лошади. Невооруженным глазом видно, что им нравится это.

— Пошли рысью! — Алина поддает ногами по бокам своей Звездочке и начинает уходить вперед. Чувствую свою кобылу, как она готова скакать вслед, но ждет моей команды. Даю посыл ногами, и моя Бетта плавно переходит на рысь.

В самом начале обучения я напрягался, старался держать спину прямо, упруго привставать в такт движения лошади. Теперь еду, не думая о своих движениях.

— Ну как? — Алина подъехала ко мне справа и смотрит, пытаясь определить мое состояние.

— Все отлично, я давно начал получать удовольствие от езды.

— Тогда давай, выедем из загона в эту дыру.

Молчание девочка сочла за знак согласия, и поскакала в сторону дыры в загоне, которую мы сделали для выхода лошадей.

Еще примерно полчаса мы катались по лугам в долине небольшой речки, или ручья, на котором расположена ферма. Несколько раз осторожно попробовали пересекать речку, переходя на шаг. Через некоторое время я начал получать еще большее удовольствие от верховой езды. Моя кобыла Бетта вела себя примерно, и мне кажется, тоже радовалась седоку.

Во время предыдущего катания мы присмотрели несколько тропинок по краям огромного луга, уходящих в лес. Решили проехать по первой, которая вела скорее всего вокруг села. Так и есть, по ней мы добрались до верхней части села, двигаясь за рекой параллельно. На обратном решил сделать метки на деревьях, как метят собаки. Как предупреждение для собак и волков. Будут толк или нет? Вопрос. Но стоимость вопроса никакая. Так тушили костер пионеры, уже в далеком прошлом. Сказал Алине, что буду делать, и несколько раз немного отставал от девочки. Моя Бетта спокойно стояла рядом и ждала, когда я снова сяду на нее.

Вечером мы сели ужинать, оба довольные и не отошедшие от впечатления прогулки. Бабуля это особо отметила. А мы рассказали, что присмотрели несколько лошадей для женщин. Все кобылы.

Так мы оказались совсем близки к реализации идеи инспекционных поездок вокруг села на лошадях. Не ожидал. Получилось, что для перемещения на небольшие расстояния на природе лошади очень пригодились. Придется заняться ими более плотно, и ухаживать, соответственно.

«Скажу Алине, пусть подбирает сведения по содержанию и уходу за лошадьми». Так я лежал в кровати и строил планы, пока не заснул.

В углу сарая, на куче прошлогоднего сена, которое мы использовали для подстилки, лежала белая козочка. Одна. После лошадей мы проехали в село, чтобы посмотреть на коз.

— Дядя Олег! Она ранена! — Алина протиснулась вперед меня в сарае и подскочила к козе. Та в ответ с трудом подняла голову жалко проблеяла.

Сам вижу. У козы весь бок разворочен, явно рвали клыками. Вон, и два ребра белеют. Кровью испачкана белая шерсть, от раны до низа живота, и подстилка. Кровь уже свернулась и перестала течь. И еще видно, что коза потеряла много крови.

Остальных коз нет, видно, ушли на пастбище. Коза не молодая, но сколько лет, не могу определить. Теперь надо подумать, что делать будем.

— Дай, посмотрю поближе. — Отодвигаю Алину в сторону, приседаю рядом с раненой, рассматриваю рану и сам думаю.

Думаю, что сказать первым, плохое или хорошее. Решаю начать с хорошего.

— Ночью устроим засадную охоту, — говорю ей, — и будем повторять, пока не будет результата. Думаю, что их не оставят в покое. Это или волк, или собаки сделали.

Сегодня третий день пошел, как уехали Тигран с Андреем. Если Андрей не приедет сегодня, значит, надо ждать его только завтра. Получается, в два дня все установить там не успели.

Теперь надо плохую новость говорить.

— Коза умрет, без вариантов! — Говорю, глядя на раненую, а сам боковым зрением смотрю на Алину.

— Сейчас мы выйдем, и осмотрим с тобой все в округе, где сможем. Хочу узнать, где напали. А потом я вернусь в сарай один, и пристрелю бедное животное, чтобы оно не мучилось. Козу заберем с собой.

— Давай, ты прав, дядя Олег. — Алина спокойно приняла эту весть, и я в который раз восхитился девочкой.

— А еще, — добавила Алина, — если Андрей не приедет, то давай вечером возьмем лошадей и поездим вокруг, так мы больше сможем посмотреть.

— И вот еще! — добавила девочка, — Ты сделаешь метки на деревьях, как ты метил вчера, согласен?

— Согласен, ты все правильно сказала.

А почему бы и нет, надо расширять место проведения эксперимента, вдруг это будет работать.

Коз увидели недалеко, на чужих огородах. Все заросло травой так, что им далеко ходить не надо. Попросил Алину подождать в машине, но она отказалась. Сообщила, что подождет меня у сарая.

Стрелял из пистолета. Сделал один выстрел в голову, в районе уха, и коза затихла на веки. Отмучилась, бедняжка. Видно, как животному было тяжело.

Сходили с Алиной в пустой хозяйский дом, побродили в пустых комнатах. Стало грустно мне, и девочке тоже. Обстановка в доме напоминает об ушедшем времени из другой жизни. Быстро сдернул штору из окна в зале и повел девочку на улицу.

Алина не стала ждать меня у сарая, а пошла помогать. Вместе уложили козу на штору, завернули конвертом, после чего я взял за узел и довольно легко отнес тушу к машине. Хорошо, что в багажнике джипа лежит резиновый коврик с краями в виде корыта, иначе бы все испачкал.

Через десять минут мы медленно катили по улице села в сторону нашей усадьбы. Вглядывались, слушали все звуки. Когда проезжали через центр, притормозили у магазина. Стали слушать. Думали, собаки опять выскочат.

Пять минут прошло, собаки не появились. Не думаю, что они испугались. Это их территория. Скорее всего, они сейчас чем-то заняты в другом месте, далеко отсюда.

Велел Алине подождать в машине, вышел, и пометил оба угла, с двух сторон от входа в продуктовый магазин. Пусть будет. Может обнюхают и зауважают, признают наше право здесь бывать.

По идее, обнаружив метку, собаки должны поставить свою рядом. Будем смотреть.

Но если, осмотрев рану, бабушка сможет сказать, что это зубы собаки, а не волка, будем валить всех в селе. Устроим облаву, можно даже на лошадях попробовать. Но для этого надо узнать, как лошади будут реагировать на выстрелы. Как-то их ведь приучают к звуку выстрелов… Тоже пусть изучат этот вопрос с братом.

— Алина, как думаешь, лошади будут реагировать на выстрелы из оружия?

— Ты читаешь мои мысли, дядя Олег! И я об этом думаю сейчас. Точно не знаю, но можно попробовать приучить…

Точно, девчонка необычная! Такое впечатление, что ей сорок пять лет, а не десять… Развита физически великолепно, хотя выглядит пока, как гадкий утенок, или подросток. А бабуля отмечает ее способность, как это она говорит — «воспринимать тонкие энергии окружающего мира»!

— Бабушка Аня! Вот, посмотри на рану, что о ней скажешь? — не снимая груз с джипа, развернул сверток с животным и предложил осмотреть.

— Так — так…, чьи-то зубы здесь поработали, это, без сомнения. Но чьи — точно тебе не скажу… — Бабушка не побрезговала и запустила свои пальцы гулять по ране, сдвигая шерсть.

Потом вытерла пальцы краем шторы, в которую коза завернута.

— Рваная рана, сделана клыками. Рана глубокая, но собака или волк, непонятно. Но зверь из крупных.

— Спасибо и на этом. Поеду на разделку, на полянку у стрельбища.

Козу поехал разделывать сам. Алина очень хотела помогать, но мы отправили ее заниматься уроками. Кроме этого, хочется все операции попробовать самому, без помощи со стороны. Взял на полках в гараже новенькую цветную клеенку, которую привезли из магазина, ножи, молоток, пятилитровую бутыль с чистой водой, пластиковые тазы, и отправился в намеченное место. На чем рубить и резать — есть на месте. Это два широких и низких пенька, что находятся на краю поляны. Недалеко наш мусорный полигон, там выброшу остатки.

Все трудно делать в первый раз. Подготовил все, как к торжественному ритуалу. Расстелил клеенку, в центре нее установил один из пеньков. Приготовил три ножа: один с прямым лезвием, второй — с изогнутым, третий — с толстым, им буду рубить с помощью молотка.

Кстати, в странах востока забой барана, козы — это ритуал, который выполняют мужчины.

Сначала беру прямой нож и отделяю голову. Приходится пилить, чтобы отделить у шейных позвонков. Но справляюсь.

Теперь приподнять, чтобы стекла кровь. Поднимаю тушу за задние ноги, держу… Крови нет. Ничего не вытекает. Ну и ладно.

Но это еще не туша, как считают мясники. А туша — это тело без шкуры, без конечностей и головы. Так что, поехали дальше!

Пробую уложить козу на спину, чтобы снимать шкуру. Более — менее получилось. Делаю разрезы по животу, по внутренней поверхности ног. Да! Надо было сразу отделить ноги. Исправляю ошибку.

Дальше, вроде как нужно подвесить животное, тушей еще не могу назвать, пока не отделил шкуру. Но Тигран не подвешивал, и я не буду. Возможно, так технологично, но это важно, когда целый день разделываешь, по двадцать и более штук…

Шкуру снимаю не очень аккуратно, подрезая где надо изогнутым ножом разные сухожилия и связки. И вот, она осталась только на спине. Бесцеремонно поворачиваю козу на бок и снимаю шкуру окончательно. Все! Шкура мне не нужна, поедет на свалку вместе с остальными потрохами.

Пора двигаться дальше! Беру опять прямой нож и вспарываю живот. Аккуратно, стараясь не повредить кишки и другие органы. Помню, что начинать вытаскивать внутренности надо от заднего прохода, что и делаю, начиная с прямой кишки, и постепенно двигаясь к голове. Точнее — к шее. Далее пошел пищевод, легкие и сердце. Больше всего пришлось повозиться с желчным пузырем, действовать надо очень осторожно…

Отделять его от печени не стал, выкинул все, кроме сердца, в широкое пластиковое строительное ведро, которое тоже взял.

Тут налетели две крупные мухи и стали назойливо кружиться и садиться то туда, то сюда. Не зеленые, как на помойке, а черные. Очень назойливые. Пришлось отвлечься от дела и убить обоих.

Дальше пошло легче. Я не знаю хорошо правила разделки на части, а действую по памяти, исходя из опыта, что приобрел при работе с Тиграном. Отделяю заднюю часть, сделав глубокий надрез ниже последнего ребра, а позвоночник перерубаю, использовав молоток и большой нож. Внутренний жир не срезаю, пусть это делает бабушка.

Отделяю шейную часть, не разделяя ее на куски, а среднюю часть и ноги разрубаю на две половины по позвоночнику. С этим приходится попотеть. Все! В результате у меня получились пять частей: шея, средняя и нижняя части пополам. Сердце шестое, про него забыл. Отдам его Алине. Остается аккуратно уложить все, бабушка дала новые полиэтиленовые пакеты, обмыть водой из бутыли инструмент, клеенку, чурбак — он же пенек, и отнести остатки на свалку. Пока мухи не налетели.

Так что, как говорят: «глаза боятся, а руки делают». А еще говорят — «не боги горшки обжигают». Мясо в кульках — в машину, инструменты тоже, а остатки — на свалку. Лучше схожу пешком, здесь недалеко.

Приехал домой и никого не застал. Как понял, бабушка с Алиной ушли на пляж. Надо рации начинать использовать. После того, как все разложил по местам, в первую очередь пошел смотреть, взяли ли они оружие с собой. Взяли помповое ружье, молодцы, а то бы отругал их. Пойду и я, очень кстати хорошо будет искупаться после такой работы. Кажется, что запах мяса и жира въелся глубоко в кожу рук.

В море полностью не отмылся от запахов после разделки туши, поэтому дома перед ужином пошел в душ. Тер и тер себя мочалкой. Особенно руки. Казалось, что никак не могу отмыть их.

Ужинаем опять втроем, Андрей задерживается в гостях. Видно, и трех дней не хватило. Рации на таком расстоянии не ловят, я пробовал. Хотя это и глупо — расстояние вне предела их досягаемости по паспорту.

— Ну говори уже, ведь вижу, что ты, дружок, вся как на иголках… — это бабушка к Алине обращается, хотя назвала «дружком».

— Бабушка Аня, пусти меня с Олегом в засаду!

Пока наливали чай, я сказал о своем решении устроить засаду у сарая с козами. Теперь я лучше оснащен для ночной охоты. А именно, я обзавелся прицелом ночного видения. Вот только думаю, как быть, куда его поставить…

Сделаю так. Как основной, возьму карабин Андрея «Тигр 308», который с оптикой и магазином на 10 патронов, а на помповое ружье МП 153 поставлю прицел ночного видения, который привезли прошлый раз из города. Устанавливать его пробовал, и даже пристрелял одним из вечеров, после наступления темноты.

Вот только Алину не учил стрельбе из помпового ружья. Но она стреляла из обреза, так что попробуем показать ей приемы с ружьем на крыше сарая, когда приедем в село. По крайней мере, через прицел ночного видения будет смотреть.

Поедем сейчас. Пока еще светло, плюс время на сборы, на дорогу. Нам надо прибыть на место до наступления темноты. Еще хочется увидеть, как козы заходят. Интересно посмотреть на это действие.

Сижу и думаю, а бабушка молчит, ничего не говорит. А мы на нее смотрим оба. Хотя молчание — знак согласия, но надо уточнить ее позицию. Не дай бог что случится, все спишет на меня. Что-то я как руководитель начал думать…

— И что это ты на меня смотришь? Думаешь, старуха скажет нет? А я ведь только добра вам желаю…

— Поезжайте вдвоем! А то она здесь, в доме, изведется вся на нервах… Почему-то с тобой я за нее спокойна.

Но потом сделала нам внушение.

— Еще помните, что особенно опасны звери, больные бешенством. И волки, и собаки, потому что утрачивают страх перед человеком…

— Мы будем сидеть на крыше сарая, бабушка, и спустимся с нее только утром.

Алина, только что не крикнула «ура», но сказала бабуле «спасибо», а мне, что готова собираться. Обговорили форму одежды, что взять с собой из еды и питья, в котором часу ждать нас утром.

— Идите уже! Я все уберу здесь сама. — И мы побежали собираться.

Сборы, дорога к нужному дому в селе, все прошло как по нотам. К самому дому не подъезжали, а поставили джип за три дома ниже по селу, на противоположной стороне улицы. Надо было бы подальше, но не решился идти далеко с девочкой, из-за собак. Звери могут увидеть машину и все понять.

Солнце уже закатилось за линию гор на западе, но в долине пока светло. Вместе зашли в сам дом, дружно вынесли два матраца, которые я закинул на крышу. Деревянная лестница — вот она стоит, у стенки, с другой стороны от двери.

Сразу посмотрели в сарай. Коз еще нет, но скоро должны прийти. Придут и увидят, что их раненая подружка пропала.

Тихо влезли на сарай, удобно разместили оружие и сумку с едой и питьем. Бабушка дала Алине угощение для коз — три пакетика с разными орехами и сушеными фруктами. Этого добра мы набрали и складировали у себя много. В сарае я положил кусок фанеры, потом Алина высыпала на него содержимое пакетов. Пусть угостятся, успокоятся.

Вот они, показались среди высокой травы. Идут друг за другом, прямо к сараю. Паслись на том же месте, где мы их застали днем.

Передняя остановилась, и стоит. Мы с девочкой замираем, опустили головы ниже, хотя думаю, что они нас видели. Что теперь будут делать, интересно…

Они немного постояли, и двинулись к сараю. Понимают, что мы на сарае. Но это гораздо лучше перспективы ночевать на улице. Смотрю вниз через щель между двух досок на краю крыши. Так и есть — передняя толкнула головой дверь, она и открылась. И козы спокойно, одна за другой, проследовали на ночлег.

Не зря набит кусок прорезиненной ленты на торец двери. Как только последняя зашла внутрь, деревянная дверь из старых, ничем не обработанных сосновых досок, пошла назад. Раз — и сработал стопор из прорезиненной ленты. Как она возвращается в исходное положение, когда они выходят, не представляю. Посмотрим завтра.

— Смотри, Алина! У тебя прекрасное помповое ружье двенадцатого калибра, с прекрасным подствольным трубчатым магазином на десять патронов. У тебя сейчас в магазине пять, пока этого достаточно. Все патроны с крупной картечью.

— Еще у тебя цифровой прибор ночного видения, а они работают в любое время суток, что хорошо в сумерки, как сейчас скоро будет.

— Еще… В ночное время дистанции небольшие, поэтому пользуешься сеткой крест, без всяких поправочных значений. Вот, возьми оружие, и целься с упора на левую руку — вот на тот одинокий молодой подсолнух, у тропы. — Показываю рукой направление на желтый кружок подсолнуха на самом краю огорода.

— Получается! — сказала девочка через минуту наблюдения и движения стволом.

— Хорошо. Теперь давай обсудим наши действия ночью. Всю ночь смотреть в прицел и вертеть ружьем по сторонам мы не сможем, ведь в прицел видна небольшая площадь.

— А как тогда?

— В основном полагаемся на свои уши и зрение, ведь луна светит, хоть и не прямо в небе над нами. Еще козы подскажут своим поведением, если будут гости. В прошлый раз мы вой шакалов слушали…

Но это я отвлекся, поэтому продолжил:

— Собаки выть и лаять не будут. Я так думаю… В общем, полагаемся на наши уши и глаза, на внутренний голос и твое женское чутье.

Женскую интуицию я уже неоднократно проверил на практике. Тут же в голову лезут анекдоты про внутренний голос, из прошлой жизни… Отгоняю их.

— И последнее. Сейчас начнет быстро темнеть. После этого дежурить будем поочередно — один бодрствует, один отдыхает. Как стемнеет, разговаривать прекращаем, только очень тихо и шепотом, в крайних случаях. Можно поглядывать через прицел по сторонам. Но изредка, и то быстро устанешь. Вот и все. Вода, еда — по желанию.

— Нет, не все сказал. Если придется стрелять, то ты стреляешь после моего выстрела. Произвольно, как только прицелишься.

Все, теперь я спокоен. Девочка хорошо двигается — ловко и при это грациозно, когда необходимо — стремительно. Все схватывает и усваивает быстро. В перспективе, из нее получится хороший стрелок, что отмечал ранее. Тем более, сегодня не могу сказать, как сложится жизнь у этой девочки в новом мире, но хорошо стрелять здесь нужно.

Первым ухожу на отдых, оставив ей наблюдение. Пожевал немного сладостей из пакета, выбирал направленно полупрозрачные кубики цукатов, а потом прилег на спину. Заставил силой себя закрыть глаза и немного подремать.

Потом было мое дежурство, затем опять девочки. Луна изредка показывалась из-за облаков, которые появились ночью.

— Волки! Волки! — чуть слышно прошептала девочка, и я моментально открыл глаза и бесшумно перекатился на живот.

Тихо поднимаю карабин, прицелы работают, и ищу в том направлении, куда смотрит ружье Алины. И действительно, от самого края леса, друг за другом трусят по козьей тропе два зверя. Не останавливаются, не прислушиваются осторожно, а трусят, как у себя дома.

Понимаю, что у меня будет только один единственный выстрел.

Плавным движением руки беру первую цель на мушку. А если точнее — в перекрестье прицела. Целюсь в грудь.

Выдох… Беру паузу, и аккуратно тяну спусковой крючок. Выстрел!

Вижу в прицел, что попал, так как моя цель делает несколько шагов и оседает на бок. И замирает.

Второй выстрел Алины звучит через мгновение после моего. А я просто смотрю в прицел. По-моему, она попала во второго, но он развернулся и убегает к лесу, мелькая среди травы. Но бежит не быстро, как могут волки, а немного шатается.

Делаем по второму выстрелу, причем Алина раньше меня. Я затянул немного, никак не могу поймать убегающего зверя в перекрестье прицела. А у меня пуля.

Алина бабахнула картечью. Успела лихо перезарядиться, как я ей показал. По стеблям травы вижу, что заряд картечи прошел мимо, и убегающий скрылся на опушке леса, где перед деревьями густой кустарник.

Понятно, что ушел. Но преследовать его не будем, естественно.

— Что будем делать, дядя Олег? — Алина вытерла рукавом рубашки лицо, как после тяжелой работы.

— Наблюдать будем. За тем что лежит. Причем — очень внимательно наблюдать! Если только увидим шевеление — стреляю я. Хотя, можешь и ты стрелять. — Понимаю, что ничего делать с тушей зверя не буду. Ни шкура мне его не нужна, ни голова. Или что там отрезают коллекционеры. Вообще ничего от него не надо. Так что пусть стреляет картечью, хоть два раза…

А утром оттащу его в лес подальше, и оставлю, в назидание другим хищникам. Пусть его «дербанят» всякие трупоеды. А потом муравьи.

Подумал немного и решил, что ждать до утра не будем, незачем тут сидеть. Сегодня больше никто не придет. Посидим немного понаблюдаем, нужно ли еще стрелять.

Минут через десять я слезу и подойду к зверю, если не будет движения. Чтобы сделать контрольный выстрел. После этого снимаемся с засады и едем домой, спать.

Алина «шмальнула» два раза по туше. Какое движение она увидела, не знаю. Я ничего не увидел. Андреналин у нее в крови кипит. Или ей показалось и хотелось пострелять. Ну пусть, не буду ее ругать.

— Алина, сейчас я подойду к нему, а ты лежи, подстрахуй. Но не стреляй, а то можешь задеть меня картечью. Если что, стреляй в воздух. Я там сам разберусь.

Боюсь попасть под «дружественный» огонь.

Тихо слез по лестнице, с карабином в правой руке. Прошел у двери сарая, послушал. Козы стоят тихо, как мыши. Волков они не почуяли раньше нас.

Спокойно иду по тропе, приближаясь к волку. Несколько раз останавливаюсь, слушаю. Вблизи вижу оскаленную классическую морду серого волка, как на картинках и фотографиях. Весь посечен картечью от выстрелов Алины. Больше ничего не видно в темноте.

После контрольного выстрела в голову вернулся к сараю. Слышу, козы заволновались, пришли в движение, но через несколько секунд успокоились.

Мы не спеша собрались. Принял с крыши матрасы и сумку, помог девочке с оружием, спускалась она сама и весьма лихо. В помощи не нуждается. Бросил матрасы через дверь в дом, не заходил внутрь. Вышли оба через калитку, медленно прошли по улице к машине, прислушиваясь к ночной тишине. Сели в джип и покатили к выезду из села. А потом помчали по грунтовой дороге к своему дому, выхватывая светом фар точки летающих насекомых перед капотом.

Бабуля встретила нас на пороге у веранды, когда я въезжал в ворота. Выгрузились. Алина хотела начать рассказ, но бабуля ее прервала.

— Потом, дорогая моя. Все потом расскажете, завтра. А сейчас идите мыться, и спать.

И правильно. Ведь говорят — «утро вечера мудренее».