Повезет — не повезет

Глава третья

— Дрейк… Дрееейк!

«Отстань от меня… Дай умереть спокойно!»

— Роберт!

«Я уже двад… цать лет как Роберт… И что? О-ох…»

— Эй, малыш!

— Сам ты малыш! — негодующе прохрипел Робби, быстро разлепляя ресницы.

Он висел в кресле чуть ли не вниз головой, удерживаемый страховочными ремнями, а под ним, на выгнутом куполе, служившим раньше потолком рубки, стоял Дэниел Олбрайт.

— Очнулся? — осведомился Олбрайт, встретившись с Дрейком глазами. — С прибытием, капитан!

— С прибытием… Ку-уда? — пробормотал Робби, непослушными пальцами нащупывая замок страховки и щурясь от слишком яркого света.

Боль пульсировала в затылке, все тело ломило, и Дрейка мутило так, что на месте Олбрайта он не стоял бы столь безмятежно внизу, почти нос к носу с висящим вверх тормашками капитаном.

— Куда — это еще предстоит выяснить, — серьезно отозвался Олбрайт, вытирая кровь со скулы. Сейчас пилот выглядел таким же взъерошенным и помятым, как тогда, когда впервые появился на «Приватире». — Ты собираешься спускаться, капитан, или будешь отдавать приказания прямо оттуда?

Робби нащупал-таки замок и, хотя у него все сжалось внутри, без колебаний его расстегнул.

Вряд ли ему удалось бы элегантно приземлиться, но Олбрайт ловко его подхватил и поставил на пол — вернее, на купол рубки, играющий теперь роль пола.

Дрейк высвободился из рук пилота, осторожно взялся за затылок и осмотрелся по сторонам.

Как ни странно, в рубке все уцелело. Даже купол, вовсе не созданный для того, чтобы принимать на себя вес корабля во время нетрадиционного «приземления», не имел вмятин — вот что значит трехслойный сталепласттитан! Экраны наружного обзора были мертвы, и Робби потянулся было к пульту, находящемуся теперь на уровне его головы, чтобы их включить … Пульт тоже оказался мертв. Ни единого огонька, ни единого живого монитора, ни единой попытки ответить на самую простую команду — ни-че-го!

— Не потей, — посоветовал Олбрайт. Он уселся по-турецки на экране наружного обзора, между двумя линиями исправно горящих «живых» светильников, или, как их называли чаще, светлячков. — Я первым делом попробовал расшевелить компьютер. С тем же успехом мог бы пробовать расшевелить сдохшего в прошлом году ларкокрыса.

И все же Дрейк сделал еще несколько попыток. Потом оставил пульт в покое и, снова ощупав затылок (под волосами обнаружилась неизвестно откуда взявшаяся солидная шишка), повнимательней взглянул на пилота.

— Что у тебя с лицом?

Олбрайт потрогал разбитую скулу тыльной стороной ладони, слизнул с руки кровь и пожал плечами.

— Приложился о пульт при последнем толчке. Замок страховки не выдержал.

Робби кинул быстрый взгляд на пилотское кресло, потом потянулся, чтобы проверить замок и убедиться, что Олбрайт сказал правду. Олбрайт не соврал. Робби приходилось слышать, как при очень сильных перегрузках не выдерживали крепления ремней, как их «с мясом» вырывало из кресел — но чтобы не выдержал замок фирмы «Луксор»?! И все-таки Олбрайт сказал правду, и Робби выпустил погнутый замок с чувством, слегка напоминавшим ту смесь недоверчивости и жути, которая накатила на него, когда корабль начала втягивать в себя звездная «Харибда».

«Этого не может быть!»

«…И все-таки это ЕСТЬ!»

— Какие будут распоряжения, капитан? — ровным голосом осведомился Дэниел Олбрайт.

Дрейк слегка вздрогнул и посмотрел на него. Олбрайт, все так же сидя по-турецки, глядел на Робби снизу вверх. В светло-серых глазах кайенца трудно было что-либо разобрать, но лицо его было таким невозмутимо-спокойным, что в самой этой невозмутимости Дрейку почудился скрытый вызов.

Робби с минуту подумал и постарался ответить так же спокойно:

— Приведи в порядок свою физиономию и надевай скафандр.

Олбрайт вопросительно приподнял бровь, и Дрейк снизошел до пояснений:

— Отправляемся в шлюз. Если отказал бортовой компьютер и сдохли наружные экраны, придется разобраться на месте с тем, куда…

Олбрайт качнул головой.

— Не уверен, что нам удастся выйти.

— Что?!

— Скорее всего автоматика шлюза не действует.

Робби, распахнувший маленький встроенный шкафчик с медикаментами, крутнулся на пятках, зажав в кулаке упаковку капсул диормина.

— С чего ты взял?!

Олбрайт пожал плечами.

— Судя по всему, отказали генераторы энергии. Причем не только основной комплект, но и запасной. Иначе автоматически включился бы дублирующий компьютер, — Дэниел, сморщившись, потер правое плечо. — На звездолетах класса «дракон» при выходе из строя основного компьютера дублирующий подключается за три миллисекунды — конечно, если есть питание, от которого он может подлючиться. Или у тебя нестандартная модель «дракона», капитан?

С минуту Дрейк молча смотрел на Олбрайта, то краснея, то бледнея. Как он сам этого не сообразил, харррош капитан!

— Жди здесь! — бросил пилоту Дрейк.

Бросил в рот две капсулы диормина и шагнул из рубки.

Олбрайт оказался прав. И Робби порадовался, что пилота не было с ним во время короткого инспекторского рейса по перевернутому кораблю.

Лекарство быстро сняло головную боль и тошноту, но с чувством смятения ничего не смогло поделать, и ругательства Дрейка становились все яростней и беспомощней по мере того, как он перебирался из одного корабельного помещения в другое.

Люк шлюзовой камеры и впрямь не открывался, оказался блокирован наглухо. Челночный отсек тоже оказался перекрыт, хотя имел двойную автономную аварийную систему доступа. Сейчас автономные генераторы отсека не действовали.

Но при всем при том Дрейк не смог найти серьезных повреждений — во всяком случае, таких, какие объяснили бы выход из строя разом всех источников питания на борту. «Приватир» просто превратился из сверхскоростного высокоманевренного звездолета класса «дракон» в недействующую модель этого звездолета в натуральную величину — превратился самым загадочным и непостижимым образом.

Оставалось найти ответ на вопрос: как такое могло случиться?

Дрейк не знал этого ответа даже в самом дальнем приближении.

Он знал лишь одно: они с Олбрайтом очутились в такой же ловушке, в какой очутились все жители Сакраменто. Только их ловушка была куда меньше размерами и, соответственно, у них оставалось гораздо меньше времени на поиски пути к спасению, чем у обитателей злополучной планеты. Раз не работали генераторы энергии, значит, не работали и кислородные обогатители… В этом Робби убедился в первую очередь, еще по дороге к шлюзовой камере. Не работали также кормовые экраны наружного обзора, не работали все люки, не открывавшиеся в придачу к обычному способу еще и «дедовским», вручную, не работали синтезатор пищи в кухонном блоке и киберхирург — в медицинском…

С бешено колотящимся сердцем Робби направился в грузовой отсек, чтобы проверить, не распространился ли заговор против всех источников питания и на скиолиты? Не превратился ли его драгоценный груз в бесполезный хлам, неспособный зарядить даже детскую авиетку?

Он пробирался к грузовому отсеку, уже заранее зная, что напрасно тратит время, и все же вопреки всему на что-то надеясь. Само собой, в отсек он не попал — тамошняя дверь не имела механических запоров. Робби прижался к двери все еще слегка гудящей головой и подумал, что нет худа без добра — уж лучше пока остаться в счастливом неведении, чем убедиться, что все погруженные на «Приватир» скиолиты превратились в обычные кристаллы, годные разве что на дамское ожерелье, и, стало быть, все его заветные мечты пошли прахом.

В общем, спустя минут пятнадцать-двадцать капитан «Приватира» Роберт Дрейк отлично уяснил общую обстановку.

Неясным для него оставалось самое главное — ЧТО, СМЕРТЬ ГАЛАКТИКИ, ПРОИЗОШЛО, ГДЕ И ПОЧЕМУ ОКАЗАЛСЯ ИХ КОРАБЛЬ И КАК ВЫКАРАБКАТЬСЯ ИЗ ЭТОЙ ЗАПАДНИ?!

Робби оттолкнулся от двери грузового отсека и затянул старинную земную пиратскую песню. Раньше она не раз помогала ему собраться с духом во время всяческих передряг; вот только в такую передрягу он никогда еще не влипал. Интересно, случалось ли что-нибудь подобное с его пилотом, почти дипломированным неудачником?

На мгновение Робби перестал петь и нахмурился. Потом тряхнул головой и загорланил снова.

Нет, наверное, он слишком долго провисел вверх тормашками, раз у него хоть на секунду могла мельнуть такая нелепая мысль! Даже если Дэниел Олбрайт был галактическим чемпионом по невезению, винить его в случившемся с «Приватиром» было бы нечестно — и глупо. Иначе пришлось бы предположить, что на каждом из десяти стартовавших до «Приватира» и пропавших без вести кораблей имелся неудачник вроде Олбрайта… До таких дурацких предположений Робби еще не докатился, и уж тем более не докатился до того, чтобы поверить, будто пресловутое невезение его пилота могло послужить причиной загадочной блокады целой планеты.

— под эту песню Робби и ввалился обратно в рубку, и Олбрайт, копавшийся во встроенном шкафу с оружием, слегка подпрыгнул.

— Кислород на «Приватире» скоро может стать еще драгоценнее, чем на Сакраменто, — оглянувшись через плечо, язвительно бросил кайенец. — Так стоит ли тратить его на такое?

— Р-разговорчики! — рявкнул Робби. — И кто тебе разрешил устраивать ревизию арсенала?

— Тысяча извинений, капитан! — Олбрайт повернулся спиной к шкафу и скривил губы в наглой ухмылке. — Биллион извинений, я снова позабыл о субординации! Не будет ли слишком большой наглостью с моей стороны осведомиться о результатах инспекционного рейда?

Дрейк сделал глубокий вдох, очень медленно выдохнул и с трудом разжал стиснутые кулаки.

— Итак, ситуация следующая, — он всеми силами старался говорить как можно спокойней. — Не работают все генераторы энергии, даже аварийные третьей очереди. Стало быть, бездействуют люки шлюзовой камеры и челночного отсека, дверь в грузовой отсек, кормовые обзорные экраны. Если бы корабль не освещался с помощью «живых» светильников, — Робби кивнул на флюоресцирующие желтые пятна на перемычках между слепыми экранами, — мы сейчас сидели бы в темноте.

Он сделал еще один глубокий вдох и продолжал:

— Не работают кислородные обогатители и фильтры. Это значит, что даже с учетом кислородных баллонов в скафандрах воздуху нам хватит на десять, максимум на двенадцать часов.

Наступило молчание, и единственным утешением Дрейка было то, что Олбрайт наконец перестал ухмыляться. Кайенец некоторое время покачивался с носка на пятку, разглядывая светильники у себя под ногами, и наконец пробормотал:

— Мда, не каждый день попадаешь в такую передрягу… Чтобы отказали не только все генераторы, но и весь дублирующий комплект? Кстати, лучевые пистолеты тоже не действуют.

— Что?!

«Ну конечно, а чего ты еще ожидал, капитан? — тут же мысленно пнул себя Робби. — Раз отказали генераторы энергии по всему кораблю, почему должны действовать мини-генераторы лучевых пистолетов?»

Дрейк уже хотел рявкнуть на пилота за то, что тот прикасался к оружию без его разрешения, когда до него полностью дошло, что только что сказал кайенец.

— Подожди, что значит — «не каждый день попадаешь в такую передрягу»? То есть, тебе уже приходилось бывать в подобных катастрофах?

Олбрайт пожал плечами и небрежно ответил:

— Трижды.

— Трижды, — Робби сглотнул. — Хорошо.

«Да что ж в этом хорошего, смерть Галактики!»

— И каким образом вам всякий раз удавалось выкарабкаться?

Олбрайт поднял глаза к безответному пульту, словно припоминая.

— Дважды это случилось во время приземления, — медленно проговорил он. — И нам оставалось только дождаться, когда спасательная команда вскроет внешний и внутренний люки шлюзовой камеры. Один раз это произошло на орбите, и нас извлек из корабля ремонтно-спасательный модуль орбитальной базы. Ему пришлось-таки потрудиться, потому что в придачу к прочим прелестям у нас была трещина в борту и утечка воздуха, но он справился.

— Понятно. А ПОЧЕМУ у вас тогда на борту отказали все генераторы энергии?

Олбрайт посмотрел на Дрейка. Мальчишка делал все, чтобы выглядеть спокойным, но его лицо под копной медно-рыжих волос было очень бледным; на носу и на щеках четко проступили темные веснушки, и почти такими же темными стали зеленые нахальные глаза. Капитан звездолета класса «дракон» явно пребывал в смятении — раз обращался с вопросами к пилоту, которого с радостью променял бы на дрессированного луксорского ящера — и все-таки для такого сопляка он держался молодцом.

— В одном из случаев… — ответил Олбрайт, снова уставившись на мертвый пульт. — Во время приземления на Роджисе… основной комплект генераторов накрылся еще по дороге, а запасные вышли из строя при посадке. Корабль был настолько дряхлым, что странно, как он вообще дотянул до комодрома, Честно говоря, когда мы шлепнулись на посадочную площадку, повыходило из строя не только многое на корабле, но и кое-что в посадочном секторе. Начальник тамошнего космопорта был очень недоволен. Зато компания, владевшая кораблем, получила порядочную страховку.

Кайенец кинул быстрый взгляд на Дрейка — мальчишка еще больше побледнел, но слушал не перебивая.

— Во втором случае — а было это на планете Кирсан — мы угодили в такой мощный магнитный поток, что…

Олбрайт вдруг смолк на полуслове.

— В такой поток, что?.. — поторопил его Дрейк.

— Тшш… слушай!

Робби прислушался, но не услышал ничего, кроме звенящей тишины мертвого корабля. И только потом его уши уловили тихий, очень тихий металлический скрип, донесшийся откуда-то со стороны шлюза.

— Что это?…

Раздался еще один, куда более громкий скрип — и пол под ногами внезапно и резко качнулся, швырнув Робби к распахнутому встроенному шкафу.

— Держись!!! — гаркнул Олбрайт.

Мир вокруг стал медленно переворачиваться, потом начал переворачиваться быстрей, а Олбрайт с Дрейком отчаянно цеплялись за что попало, пока купол, пол и стены рубки постепенно принимали нормальное положение: как будто кто-то снаружи приподнимал и поворачивал корабль, возвращая его в позицию, приличествующую находящемуся на земле звездолету класса «дракон».

— Аааарррргхххх!

Рубка накренилась сильнее, и Робби оттолкнулся ногами от стены, одновременно выпустив распахнутую дверцу шкафа. Он ухитрился упасть прямо в свое капитанское кресло перед пультом — так герой старинного фильма, выпрыгнувший из окна третьего этажа, попадает аккурат в седло лошади. Ничего удивительного, он же везучий! Вот только кресло негодующе застонало — хм, а в фильмах лошади, как ни странно, не издают в такой ситуации ни единого звука протеста …

— Ой! — невольно вырвалось у Робби, когда откуда-то сверху рухнул Дэниел Олбрайт.

Пилот попытался приземлиться по всем правилам, но ему под ногу попал запасной кислородный баллон, и Олбрайт, охнув, растянулся плашмя. По спине его тут же стукнул лучевой пистолет, потом на него свалилась пара скафандров и второй запасной баллон, и кайенец выругался так длинно и экзотически, что Робби машинально потянулся, чтобы нажать на пульте кнопку «запись», прежде чем вспомнил, что это бесполезно.

— …плазмоит твой тангаж через подпространство!

Звездолет содрогнулся от рубки до кормы — и все стихло. Олбрайт тоже умолк.

— Как ты? — спросил Робби, вставая с кресла.

Пилот сбросил с себя скафандры и сел.

— Пррекррасно! — прорычал он. — Бывало куда хуже!

Дрейк наклонил голову к плечу, напряженно прислушиваясь.

— Сейчас все может стать куда хуже, — он быстро нагнулся за одним из валяющихся на полу скафандров. — Одевайся, скорей!

Но он не успел даже прикоснуться к скафандру.

Раздался длинный металлический взвизг и тут же — свист врывающегося в корабль воздуха. В рубке вдруг запахло озоном и еще чем-то, напоминающим гнилые водоросли; Олбрайт с Дрейком судорожно вздохнули… Но, во всяком случае, они могли дышать, наружный воздух их не убил!

Времени на то, чтобы отпраздновать это радостное событие, им не дали.

Вдалеке, где-то в районе кормового отсека, послышались тяжелые шаги.

— Это не люди, — пробормотал Олбрайт, вслушиваясь в странные хлюпающие звуки.

— А как они вообще сюда вошли, как ты думаешь?! — прошептал Дрейк.

Шаги неторопливо приближались.

— Похоже, просто взрезали корпус. Судя по тому, в какую ловушку они поймали «Приватир», выкинуть такой фокус для этих парней — раз плюнуть.

Шаги звучали уже в главном коридоре.

Робби сглотнул и переступил с ноги на ногу.

— Ты знаешь инпов[1], которые могли бы такое проделать?

Дрейку нестерпимо хотелось подобрать валяющийся под ногами кислородный баллон — на худой конец эта штука худо-бедно могла сойти за оружие — и броситься навстречу бесцеремонно вторгшимся в его корабль неведомым существам… Но он заставлял себя оставаться на месте, хотя никак не мог разжать до боли стиснутые кулаки. В том, что он дышал прерывисто и часто, конечно, виноват был лишь разреженный воздух, заменивший привычный воздух рубки, — только воздух и ничего больше.

— Если ты имеешь в виду — кто мог так быстро вскрыть корпус — это не проблема для любой вышедшей в космос цивилизации, — ответил Олбрайт, который, как и Дрейк, не спускал глаз с двери. — А насчет всей прочей чертовщины у меня идей не больше, чем у тебя… Похоже, у нас пока один визитер.

Странно звучащие шаги свернули из главного коридора к рубке, и Дрейк попытался представить, какому существу они могут принадлежать.

Робби сотни раз видел инпов — и похожих на элегантных бесхвостых кошек н’джоу, и человекоподобных шестиглазых джирсов, и почти неотличимых от людей каскаров, и представителей остальных одиннадцати разумных рас, на данный момент известных человечеству. С большинством из этих рас люди имели оживленные деловые и культурные связи; только с двумя негуманоидными цивилизациями контакты ограничились договорами о разделении зон присутствия в космосе. Робби слышал, что мелкие стычки людей с инопланетянами случаются не реже, чем стычки людей с другими людьми (а чего еще можно ожидать при таком обилии обжитых планет с самыми разными обычаями и при таком множестве бороздящих космос звездолетов?), но ни разу столкновения с инпами не выливались в войны и крупные межрасовые конфликты. И Дрейк просто не мог себе вообразить, чтобы представители некоей цивилизации сумели блокировать планету, принадлежащую другой разумной расе, перехватывая все стартующие с этой планеты корабли…. Во-первых, потому, что это привело бы к заварушке, еще никогда не случавшейся в Галактике; во-вторых, потому, что в обжитой части Галактики просто не существовало настолько могущественной расы, которой под силу было бы такое провернуть…

Еще несколько хлюпающих шагов — и Робби понял, что не в силах больше стоять и ждать.

— Пойдем, посмотрим, кто к нам пожаловал! — бросил он Олбрайту. — Надеюсь, ты хорошо знаешь интерлингво?

— Эй, погоди!

— Если мы будем стоять тут и «годить», ничего не изменится, — Робби провел пятерней по всклокоченной шевелюре и двинулся к двери. — К тому же хозяевам полагается выходить навстречу гостям…

И тут гость сам вступил в рубку.

Сперва свет за дверью померк, заслоненный массивным телом инопланетянина, а потом через комингс перенеслась черная воронкообразная конечность. Конечность тяжело опустилась на пол, покрылась складками, сплющилась у основания: похоже, ноги инпа заканчивались присосками. В коридоре раздался чмокающий звук, через комингс перетащилась вторая конечность и так же прочно утвердилась на полу. Чтобы появиться в рубке целиком, инопланетянину пришлось странно выгнуться назад, и сперва перед людьми предстало его туловище, а потом уже голова, почти коснувшаяся потолка… Именно при виде этой головы, а не при виде оружия, зажатого в передних конечностях пришельца, Дрейк невольно сделал шаг назад.

Да, возвышавшееся в рубке существо не принадлежало ни к одной из известных людям разумных рас. Две коротких, расширяющихся книзу «ноги» поддерживали массивное черное тело, на котором сверкало множество серебристых наростов и шипов, и трудно было понять, является ли это нечто черное-серебристое кожей инопланетянина или же плотно обтягивающим его тело одеянием. Короткие трехпалые «руки» сжимали оружие с серебристым прикладом и блестящим синеватым дулом. Дуло было направлено на Робби, но тот лишь мельком взглянул на оружие, прежде чем завороженно уставиться на круглую зеленовато-красную голову, сидящую на широких плечах. Между плечами и головой как будто вовсе не было шеи — но черт с ней, с шеей! — у инопланетянина не было ни рта, ни ушей, ни глаз! Попытка Робби твердо посмотреть в глаза пришельцу с ходу потерпела крах. По бокам головы свисало множество то ли щупальцев, то ли хоботков; хоботки росли и из того, что могло бы быть лицом; и все эти отростки непрерывно шевелились, ощупывали стены возле двери, прикасались к перемычкам экранов и «светлячкам»; одно, самое длинное, потянулось к лицу Робби, и тот шарахнулся в сторону.

— Осторожжней! — прошипел Олбрайт: Дрейк наступил ему на ногу.

— Кто ты? — Робби задал инпу этот вопрос на интерлингво одновременно и вслух, и жестами.

Он почти не сомневался, что не получит ответа.

И не только потому, что инопланетянин вряд ли был знаком с интерлингво. И не потому, что тот, похоже, не имел органов зрения и слуха. Просто нутряным звериным чутьем Дрейк почувствовал: это существо явилось сюда не для того, чтобы беседовать, а для того, чтобы убивать. Возможно, чутье это передалось Робби через века с тех незапамятных времен, когда в диких абордажных схватках сквозь выстрелы и стоны раздавались крики: «Пленных не брать!» и победители убивали всех подряд, чтобы очистить захваченое судно от лишнего «хлама»…

Как бы то ни было, он не сомневался: их сейчас убьют, что бы он ни говорил и какие бы жесты ни делал.

Лучевые пистолеты сдохли, вокруг «Приватира» наверняка уже кишат сородичи хоботного громилы, поэтому, даже если Дрейк с Олбрайтом чудом вырвутся с корабля, им все равно не спастись… Да и что их ждет там, СНАРУЖИ?

Их сейчас убьют…

Но Дрейк уже нагибался за кислородным баллоном. Нагибался, понимая, что не успеет выпрямиться, как это баллон будет зажат в руках мертвеца. Да, он понимал это разумом, но не в силах был принять такое ни сердцем, ни душой.

«Этого не случится! Только не со мной! Я везу…»

Инопланетянин выстрелил в лохматую рыжую голову, но тремя секундами раньше Олбрайт бросился на инпа, пытаясь выбить оружие у того из рук. Кайенец наверняка потерпел бы неудачу, если бы не споткнулся о тот самый баллон, поднять который как раз собирался Дрейк. В результате капитан вместе с врезавшимся в него пилотом рухнули, прокатились по полу на злополучном баллоне и налетели на инопланетянина. Вырвавшаяся из синеватого дула короткая красная вспышка ударила в пульт, во все стороны полетели искры.

Все-таки воронкообразные нижние конечности с присосками куда прочнее держали инпа, чем ноги — людей. Космический пират не упал, но его гибкое туловище отклонилось назад, как тогда, когда он входил в рубку.

Олбрайт с Дрейком мгновенно этим воспользовались.

Вторая красная вспышка угодила в потолок в тот миг, когда Робби и кайенец рвались через преграждавшего им выход инопланетянина. Именно — рвались через него; как говорится, шли по его телу: по живому, упругому, гладкому, пружинящему телу, которое, подобно «груше» в тренажерном зале, упорно пыталось принять вертикальное положение. Кажется, нижние конечности инпа все еще прочно цеплялись присосками за пол, а еще повсюду кишели его настырные хоботки, похожие на огромный пучок взбесившихся шлангов. Они не пытались схватить и удержать людей, но их прикосновения внушали иррациональную жуть.

Но Дрейк и Олбрайт перли напролом, пригибая инпа к полу, отбрасывая в сторону пупырчатые хоботки, а потом сквозь путаницу «шлангов» Робби вдруг нащупал приклад оружия — и тут же, вцепившись в него мертвой хваткой, рванул к себе.

— Брось!!! — заорал Олбрайт.

Но Робби сделал еще один рывок, и оружие неожиданно оказалось у него в руках — видать, передние конечности инпа в отличие от задних были лишены цепких присосок. В следующий миг Дрейк с Олбрайтом ошалело вывалились в коридор, вскочили и кинулись бежать.

Они сломя голову неслись прочь от рубки, а за их спинами затихало слабое шипение инопланетянина — единственный звук, который тот порой издавал во время ожесточенной схватки.

Дрейк и Олбрайт, не сговариваясь, бежали к кормовому отсеку. Олбрайт хромал, Робби на ходу осматривал трофейное оружие. Короткий приклад, на нем — два рычажка, единственная кнопка у основания дула… Не следовало быть гением-ксенологом, чтобы понять, как пользоваться этим чудом враждебной техники!

От кормового отсека все сильнее тянуло гнилыми водорослями, и Дрейк с Олбрайтом без труда обнаружили дыру, через которую в корабль вошел непрошенный гость: возле кормового люка красовалось двухметровое овальное отверстие с идеально ровными краями.

Робби первым подбежал к дыре, выглянул наружу — и замер.