Повседневный хаос с опасными леди-монстрами

Глава 17 Голова не жопа — перевяжи ленточкой и лежи

В свою гостиницу мы возвращаемся с первыми лучами солнца. Можно было бы и выспаться, но Кира не хочет обнародовать тот факт, что наши с ней отношения перешли на новый уровень. Хотя скрывать этот факт от Существ, чьи чувства и органы обоняния развиты не в пример лучше человеческих — гиблое дело. Тем не менее, я не спорил с девушкой, которая в данный момент прислонилась к моему плечу, едва не мурлыкая от удовольствия. Сейчас она едва ли напоминает неприступную стерву, каковой постоянно себя представляет, но мне такой она нравится куда больше.

Нас накрывает тень и… Раз! Никто даже не успевает испугаться, как на свободное сиденье рядом плюхается неожиданная гостья в облегающем черном костюме.

— Свои! Свои! — успокаиваю струхнувшего водителя. — Все в порядке, едем дальше. Ника, как ты? Как дела, в общем?

Мышка не отвечает, яростно шевеля ноздрями, пытаясь обнюхать нас с головы до ног, как вдруг выдыхает, широко раскрывая глаза.

— Ника! Ни-и-ика! А ну… — пытается опередить ее куратор, но уже слишком поздно.

— Да от вас просто несет сексом! — выпаливает бесхитростное Существо. — Ай да, Кира! Неужто ты, наконец, уломала Рикки на сну-сну? О-о-о! Рик! Поздравляю!

— Ника! А к черту…

— Ну расскажи! Скажи! — наваливаясь на меня всем своим немаленьким весом, уговаривает мышка. — Какая она на вкус? Как внутри нее? Она была узкая или наоборот широкая? А приятно было? А сколько раз ты кончил? А куда?

Водитель заходится в кашле, но Драника не обращает на него никакого внимания. Кира краснеет то ли от стыда, то ли от злости, поэтому мне приходится заткнуть словоохотливую подругу.

— Давай отложим эти разговоры до гостиницы? — прошу ее. — А потом, думаю, она сама вам всем расскажет.

— Дождешься от нее! — надувается та. — Ну, ладно. Главное, что ты все-таки размочил нашу неприступную Киру! А то мы уже и не знали, с какой стороны ее под тебя подложить…

В гостинице нас встречают три наряженные в горничных гоблинши, которые с ходу принимаются втягивать воздух носом и пищать о несправедливости и обещанном. Приходится успокоить их, назначив аудиенцию этим же вечером в своем номере. Да и тянуть больше нельзя. Ламайя вот-вот наступит, снося мозги тем существам, которые еще не нашли себе самца. Потому и не видно очень многих девушек-Существ и тех, кто нас встречал. Наверняка, заперлись в служебных номерах, закидываясь таблетками. Это странно, ведь на Маэ полным-полно похотливых чернокожих парней, причем далеко не уродов. Взять хотя бы ребят с бара, расположенного на пляже — они без устали оказывают знаки внимания, несмотря даже не на отказы (девчонки устали отвечать «нет» на все их предложения), а полный игнор. Они не переходят некую границу, не берут Существ за руки, не позволяют себе большего, но постоянно осыпают комплиментами и настойчивыми приглашениями «сплавать в во-он тот грот, посмотреть замечательные ракушки».

Впрочем, девушки все чаще и чаще позволяют себе расслабиться в компании темнокожих мужчин, особенно, если в попойке принимает участие Ева, Рози, Марси или Ниналаэль. Да даже Рионисия стала проще относиться к ухажерам после нашей с ней близости. Мне удалось немного уговорить ее сменить отношение к окружающим, не деля их на благородных и чернь. Только двоих из общего количества Существ, составивших мне компанию в этом круизе, мне неохота с кем-либо делить. Разумеется, это Драникулиана и Решия. Но если первая — довольно неглупая и развитая леди, многое разузнавшая об обычаях и поведении мужчин, то с дриадой приходится быть осторожнее, несмотря на ее мощный разум. Она частенько принимает намеки за правду, и уже пару раз мне приходилось едва ли не за шкирку вытаскивать ее из лап любвеобильных ухажеров, которые даже не подозревали о том, что находились на самом краю… Нет, не смерти. На этот счет я строго-настрого предупредил не только Альрауну, но и вообще всех девушек, не знакомых с обычаями и традициями местных. Но покалечить ребят дриада вполне могла, объяснив это защитой от изнасилования. Легко прокатило бы, даже не прибегая к законодательству программы обмена… Но мне бы не хотелось портить отношения с местным населением на почве непонятого свидания. Зато разобраться с этой неожиданно проблемкой мне помог случай и, как ни странно, местные традиции.

Незадолго до свидания с Кирой, я обратил внимание на разноцветные ленточки, появившиеся на руках местных девушек. Красные, зеленые, синие, даже белые. Они появились внезапно, буквально на наших глазах. Их носили практически все, пожалуй, даже некоторые женщины за сорок, еще не совсем утратившие привлекательности и мужчины предпенсионного возраста. В тот же день мне пришлось одному сорваться с пляжа обратно в гостиницу, чтобы уладить некоторые дела, связанные с моим будущим жильем. Закончив с ними, я хорошенько расспросил одну из встреченных горничных об этом странном явлении.

— Все просто, — звонко объяснила миловидная девушка-Кроль, одна из немногочисленных горничных, остававшихся на боевом посту дежурства. Как и все прочие зайчики-кролики ее вида, она отличалась невероятной похотью и тягой к размножению, из-за чего ей постоянно приходилось бороться с собственными инстинктами и сохранять серьезный вид. Кажется, ее зовут Чинь-Чинь. Это симпатичная девушка с обвислыми коричневыми ушками и серо-коричневым мехом в некоторых местах. Она постоянно горбится, стараясь не выделяться из массы прочих горничных, так как ее мощная и молодая грудь постоянно старается вырваться из тесной тюрьмы униформы. Даже у драконицы сиськи меньшего размера!

— Наступает ежегодный местный фестиваль, который празднуется две недели, — объясняет она, показывая свою собственную повязку на левой лапке. Это шелковая ленточка ярко-алого цвета. — Все, кто принимает участие в праздновании, должны повязать на себя ленту, характеризующую намерения и пожелания хозяина или хозяйки. Так, например, зеленые ленты символизируют готовность к знакомству, дружбе, возможно, легкому флирту, романтике, но не более. Розовые ленты надевают те, кто ищет себе верного суженого или добропорядочную невесту. Синие повязки носят некоторые парни, подыскивающие себе… М-м-м, — замялась кроля. — Ну-у, тоже пару, понимаете?

— Глиномесы, ага, — киваю я. — Презираю мужелюбов!

— Вот! — усмехнулась Чинь-Чинь, демонстрируя белые острые зубки. — Но также и белые повязки надевают самочки, которые хотят отношений с такими же «особенными» женщинами, как они. Понимаете?

— Ага, лесбухи, — хмыкаю в ответ. — Среди вас таких нет?

— Ох нет, что вы! — неприкрыто морщится кроля. — Мы, Существа, вообще в шоке были, когда узнали, что у вас, землян, существует однополая любовь! Нет, у нас, на Орионе, она тоже есть, но среди полуразумных рас. Тех же Орков, например. Но одно дело озабоченные существа, которые привыкли руководствоваться инстинктами и трахать все, что шевелится, а вы, люди, стоите куда выше этих животных… По крайней мере, мы так раньше думали…

Мне становится дико стыдно за всех наших извращенцев-глиномесов, но делать нечего. Пытаюсь перевести тему:

— А вот такие красные ленты? — показываю на повязку алого цвета, прикрепленную к локтю Кроли. — Они для тех, кто не желает никаких новых встреч и знакомств? Ну, может, по семейным обстоятельствам или смерти близкого родственника? Ведь так?

— Э-э-э, — краснеет Чинь-Чинь, — не совсем. Точнее, совсем не для этого. Те, кто не желает вступать в отношения, или вообще не принимают участия в фестивале, или носят черные ленточки, чтобы избежать случайных приставаний. А если вы заметите красную ленту, значит, ее обладатель или обладательница ищут знакомств ради быстрого секса.

— Э-это как? — туплю я.

— Проще говоря, — объясняет, чуть не мурлыча, Кроля, подступая ближе ко мне. — Познакомившись с такой девушкой, можно пропустить вводную часть романтики и флирта и сразу перейти к десерту. Было бы где уединиться. Впрочем, в прошлом году парочки во всех кустах пищали.

— То есть, если бы я, например, предложил бы девушке с такой лентой перепихнуться в укромном месте, не зная даже ее имени, то она все равно согласится?

— При соблюдении некоторых условий! — подняла лапку Чинь-Чинь. — У вас обоих должны быть красные ленты. Вы оба должны понравиться друг другу. И далеко не каждая девушка согласится валяться на голой земле или песке. Все-таки, именно ей придется спиной чувствовать острые камушки! Поэтому…

Кроля стреляет глазками налево в сторону чуть приоткрытой двери моего номера и как бы случайно делает еще один шажок, оказываясь ко мне вплотную.

— Поэтому, — продолжает она приглушенным тоном, стыдливо пряча взгляд. — Такой красивый и интересный юноша, как вы, Рикардо, может легко и без всяких обязательств воспользоваться такой прекрасной возможностью и взять девушку с красной ленточкой без всяких обязательств, ответственности и морали…

От нее приятно пахнет ландышем и страстью женщины, отчаянно желающей мужчину. Оглядываюсь по сторонам и внезапно стискиваю ее мягкое, но крепкое тело в своих объятиях. Все мои подруги (за исключением спящей у себя Драники) сейчас на пляже, поэтому можно немного расслабиться, не опасаясь завистниц и желающих поучаствовать в тройничке (занять очередь). Кроля охает, едва не растекаясь в моих руках сладким желе, но быстро снова собирается в кучу: она прекрасно понимает, что второй такой шанс ей вряд ли подвернется, а упускать возможность провести со мной хоть полчаса ушастая не собирается.

К слову, для тех недовольных, кому не нравится сам факт того, что Существа вешаются мне на шею, могу сообщить несколько причин их с виду легкомысленного поведения. Во-первых, местные чернокожие парни только с виду хорошо выглядят. Внутренне они мало чем отличаются от самцов Ориона, стремясь сперва удовлетворить свои потребности, не думая о желаниях женщин. Обычаи островитян мало напоминают жизненный уклад граждан цивилизованных стран, так как и слабому и сильному полу приходится ежедневно выполнять тяжелую работу. Тут уже не идет речь ни о каком ухаживании и отношении, потому и мораль находится на достаточно низком уровне. Соответственно, Существа находящиеся под опекой Юкки-Онны с лихвой хлебнули «отношений» с местными. Те же не шибко привечали ушастых девушек, отдавая предпочтение своим Маэтянкам. Я же, не успев провести пары дней в гостинице, подал себя с хорошей стороны, вступившись за накосячившую горничную, и даже за саму гостиницу с ее хозяйкой, что только добавило мне очков. К тому же мое хорошее отношение к девушкам, причем не только подругам, но и персоналу также сослужило неплохую службу.

Во-вторых, поблизости если и встречались белые молодые парни, то в своем большинстве — избалованные туристы, мажоры, которым внимание Существ-горничных было до одного места. Я же внимательно выслушивал просьбы и пожелания все без исключения девушек, встречавшихся на моем пути, не забывая здороваться с каждой. Запоминать имена было нелегко, но я старался. В итоге, мое внимание и забота о Существах сослужили хорошую службу. Ну и нельзя забывать о красоте самих девушек. Порой я так впечатлялся их натуральными достоинствами, что забывал куда иду, вызывая дружное, но беззлобное хихиканье.

Таким образом, девушки-горничные видели во мне не только приятного собеседника, но и парня, способного не только поддержать в трудную минуту, но и «позаботиться» о них во время Ламайи. Тем более, сама хозяйка предупредила меня о подобных просьбах. Пусть их пока и не поступало, но я нередко ощущал на себе голодные взгляды девушек из персонала гостиницы.

Вот поэтому обжимаясь с Чинь-Чинь, я могу быть абсолютно уверен в ее полном ко мне расположении. К тому же ей ничего не будет за то, что она уединяется со мной во время исполнения рабочих обязанностей. Если честно, во всей этой гостинице практически нечего делать: все более-менее нужные системы автоматизированы, заведение вылизано до блеска, и все, что остается делать свободным девушкам — следить за поддержанием чистоты, доставкой еды, да встречать новых клиентов. Кроме нас, кстати, в гостинице почти никого нет. Лишь несколько семейных пар с детьми с корабля, соблазнившихся невысокой ценой аренды. Никаких проблем они не доставляют, так как сваливают с самого утра и приезжают поздней ночью, спеша осмотреть все достопримечательности острова.

Стоит нам только зайти в мой номер, как Чинь-Чинь принимается судорожно и быстро избавляться от элементов униформы, подвывая от нетерпения. Кое-как стащив с себя злосчастное платье, она швыряет его на кресло и легко прыгает на кровать, вставая в уникальную кроличью коленно-локтевую позу. Я тоже не теряю времени даром, запирая дверь и освобождаясь от футболки с шортами, наслаждаясь открывающимся передо мной видом. Чинь-Чинь не полностью обнажена: вместо нижнего белья на ней красные кружевные подвязочки, поясок того же цвета, хитрые трусики с таким гигантским вырезом для хвоста в форме сердца, что мне видны обе ее дырочки и даже чуть белой шерстки в промежности.

— Ты ведь готовилась к нашей встрече? — спрашиваю, подходя к кровати. Младший уже готов ринуться в бой, как дикий орк на случайно встреченную в лесу беззащитную эльфийку.

— Мы все каждое утро надеемся на то, что такое может произойти, — виляя из стороны в сторону хвостиком отвечает Кроля. — В этот раз повезло мне, и я искренне рада, что вам нравится мое белье, Рикардо…

— Зови меня — Рик, — говорю, поворачивая к себе ее пышный задок.

Кроля вздыхает от вожделения, пока я мну ее мощные ягодицы, оттягивая в сторону красные кружева. Мне даже не надо проводить рукой по ее промежности, чтобы убедиться в готовности ее киски, так как на кровати уже видно влажное пятно в том месте, куда падали капельки ее любовных соков (опять менять постельное белье!). Чинь-Чинь выгибается как кошка… Или как крольчиха, пытаясь найти наиболее выгодную для меня позицию, в то время как я, недолго думая, засаживаю прямо стоя.

— А-а-а-а-а-а-ах-х-х-х-х! Тук-тук-тук-тук-тук!

От перевозбуждения и удовольствия Кроля стучит передними лапками по краям ложа, пока я продолжаю медленно углубляться внутрь ее раскаленной щелочки. Дело идет крайне туго и медленно. Я словно пытаюсь пробить дыру в слоеном пироге. Внутренние складочки и стенки кроличьего лона крайне неохотно раздвигаются перед младшим, пытаясь выдавить его обратно, но мы оба не сдаемся, штурмуя промежность ушастой.

— Т-ты ещ-ще не до конца-а-а-а-аш-ш-ш-ш⁈

На последней букве ее вопроса мне сильным рывком удается коснуться кончиком члена ее матки, из-за чего слова Чинь-Чинь превращаются в неразборчивое шипение, а высунувшимися из кончиков пальцев когтями та снимает стружку из деревянных стоек моей кровати. Ведя буровую установку обратно, вдруг чувствую сильную вибрацию, шипение переходит в нечленораздельный визг… И ушастая полудевственница обмякает, закатывая глаза.

— Сколько ж времени у тебя мужика не было? — ошарашенно спрашиваю я ее бессознательное тело. Естественно, мне никто не отвечает. Впрочем, я уже сталкивался с подобным и примерно представляю, что делать дальше. Вытащив неудовлетворенный орган наружу, переворачиваю Кролю на спину, начав исследовать языком и губами все ее тело сверху донизу, начиная с приоткрытых губ. Когда я дохожу до второй груди, то прикусывая багровый сосок чувствую отклик, постепенно перерастающий в ответные объятия, постанывания и поглаживания. Тогда приступаю ко второму раунду, раздвигая ее крепкие ножки. Второй оргазм не заставляет себя долго ждать, но в этот раз Чинь-Чинь не теряет сознание, а потому удостаивается третьего, а потом и четвертого.

— К-когда ты уже кончи-и-и-иш-ш-шь⁈ Поща-а-ади! — стонет она, тем не менее, не собираясь ни на йоту ослаблять объятия, когда я и сам понимаю, что готов.

— Прямо… Сейчас!

«Хаду-у-кен!»