Пойманное солнце

Одну рупию, ссиб!

Картина жизни Панаджи складывается из мелких незабываемых эпизодов. Я вновь научился находить время для наблюдений за людьми. Прежде всего мое внимание привлекли официанты в ресторане отеля «Мандави». Они были одеты во все белое, носили мягкую обувь и желтые тюрбаны, концы которых ниспадали на плечи. Их движения были настолько неслышны и осторожны, что исключали всякую мысль о том, что они могут что-нибудь пролить. Через несколько дней у меня сложились дружеские отношения с моим постоянным официантом, хотя мы говорили с ним только по делу. Мне казалось, что он радуется, когда я рано утром вхожу в ресторан, и, откровенно говоря, мне тоже было приятно его видеть.

Помимо моей воли у меня сложились также довольно фамильярные отношения с городской нищенкой. Это была красивая молодая женщина, собственно еще девочка, напоминавшая цыганку; я видел ее всегда с ребенком. В Панаджи мне не попадалось других нищих, и я был рад, что могу беспрепятственно бродить по улицам.

Она высмотрела меня на второй день. Очевидно, она каким-то образом, через своего рода тайную информационную службу узнала о моем прибытии, так как не вызывало никакого сомнения, что рано утром, когда я вышел из отеля, она ожидала именно меня. Нищая неожиданно оказалась рядом со мной и дернула меня за рукав. Я в первый раз услышал пронзительный свистящий звук «ссиб», сокращенное от «сахиб», и это слово преследовало меня повсюду, где бы я ни появлялся.

С любезной настойчивостью стояла она рядом со мной и улыбалась, словно речь шла об удачной шутке. В ней не было ни следа смирения или покорности, которые я обычно наблюдал у нищих в других городах.

— Одну рупию, ссиб!

Чтобы я правильно ее понял, она держала свой указательный палец перед моим носом.

— Одну рупию, ссиб!

«Смотри-ка, сразу рупию», — подумал я весело и одновременно немного раздосадованно. Я кивнул и незаметно пошарил в кармане. Я хотел дать ей двадцать или тридцать пайсов, самое большее пятьдесят, но никак не больше. Она, однако, так улыбалась, поднеся своего очень красивого ребенка прямо к моему лицу, что я все же дал рупию.

Нищая не теряла меня больше из виду; и так как ее участок находился в районе отеля «Мандави», то ускользнуть я не мог. Я был ее привилегированным клиентом, и она не успокаивалась до тех пор, пока не получала свою рупию в день. Даже когда я сидел на балконе бара на первом этаже и смотрел через перила, то все время видел внизу ее смеющееся лицо я слышал пронзительно свистящее «ссиб!», «ссиб!».