Позволь тебя вернуть

Часть 9

15 декабря 1998

— В смысле, я должен буду встречать Рождество в поместье?

Милтон нихрена не понял, хотя его мать выразилась довольно ясно.

— Наша традиция. Надеюсь, хотя бы её ты не проигнорируешь, — Норри Милтон твёрдо держала осанку, гордо приподняв голову, — В кругу семьи. Иначе не видать тебе никакого наследства. Так сказал отец.

— Да мне поебать на ваше наследство. Пускай этот мудак прибегает и грабит мою ячейку в банке. Я не против. — Милтон младший явно издевался, — У меня весь сейф забит вашими кровавыми деньгами. Думаешь, я действительно на них только полагаюсь?

Мать знала, что её сын недолюбливал отца. Но ничего не могла поделать. Сын вырос и сформировался, как личность, и изменить его мнение уже стало не в её силах. Хотя она и пыталась, постоянно рассказывала, что отец изменился после того, как занимался тёмными делами, что стал добрее, скромнее, лучше. Вот только это всё было бесполезно. Дарк ни в какую не хотел посещать поместье и видеться с отцом. Поэтому Норри сама навещала сына в гостиничном домике в Грэмпшире.

Она подошла к сыну и взяла его за руку:

— Пожалуйста, Дарк, — тихо прошептала, становясь рядом с ним возле камина в небольшой комнатке, — Ради меня. Перешагни через свою гордость и обиды, мне так тебя не хватает. Я с твоим отцом один на один в огромном поместье, даже друзей не осталось, а единственный сын отказывается от своей семьи…

— Не от семьи, а от отца, — буркнул Дарк, глядя на пляшущие языки пламени, — И вместо того, что бы провести весело праздник с друзьями, я буду должен смотреть на его мерзкую рожу.

— Позови своих друзей к нам, мы не будем против, даже наоборот.

Мать приехала попроведовать его, заранее не предупредив о своём визите. Милтон всегда был рад её видеть, потому что искренне любил и скучал. Но перспектива встречать Рождество в поместье вместе с отцом угнетала. Он планировал поехать к Бристу и хорошенько оттянуться, но планы рушились на глазах. Потому что Дарк не мог отказать матери, когда она так сильно просит. Естественно, он понимал, что ей приходится не легко жить с его отцом под одной крышей и почти ни с кем не общаться.

Но, чёрт возьми, как же не хотелось там присутствовать.

— Хорошо, — медленно протянул Дарк, — Но только на Рождественскую ночь. Ночевать не буду, посидим за столом и я отправлюсь домой. Или к Бристу. Решу ближе уже.

Норри радостно обняла сына:

— Спасибо, милый. Кстати, как продвигаются дела с Лунным Камнем?

— Отлично. Ты же знаешь, я держу тебя в курсе. Скоро будет ещё лучше.

— Я так тобой горжусь, — большие глаза заполнили слёзы счастья, — Уверена, ты превзойдёшь всех нас вместе взятых.

Они стояли возле камина обнявшись, а Милтон в это время думал о том, что пиздец как скучает по Рейн.

25 декабря 1998

Большой круглый зал окутала мрачная тишина. Трое сидели за большим столом и молча ели, изредка посматривая друг на друга.

Поместе к Рождеству даже не было украшено. Отец всегда был против этой всей праздничной мишуры.

Норри уже бросила все попытки разговорить двух своих мужчин, Дарка и мужа, и отправляла грациозными движениями кусочки индейки в рот.

Слуги выстроились в ровный ряд у дальней стены в ожидании новых приказов. Стояли, низко опустив головы, и смотрели себе под ноги. Словно в тюрьме.

Как же дико бесила вся эта ебучая обстановка. Так хотелось быстрее свалить отсюда!

Отец прокашлялся и небрежным тоном спросил:

— Ну, как успехи в деревне? Уже возглавил этот величайший пост вместо того старикашки?

Дарк с силой стиснул зубы, чтобы не ответить что-то крайне мерзкое. Мама не говорила отцу, чем занимается их сын, потому что Дарк запретил. Вот когда будет всё доведено до ума, так и узнает. А пока пусть думает, что Дарк просто решил править деревней. Развивать торговые пути и отстраивать её.

— Отлично, — буркнул Дарк, смотря себе в тарелку, — Вчера доил корову, завтра буду принимать роды у коня.

Норри охнула, прикрыв ладонью рот, а отец злобно сверкнул глазами:

— У коня или у лошади? Ты если фермером заделался, то хотя бы изучи анатомию и правильные названия животных.

— Тебя забыл спросить.

Милтон старший резко хлопнул кулаком по столу:

— Ты что себе позволяешь, щенок!?

Дарк устало прикрыл глаза и почесал переносицу:

— Можно я уже пойду? Его спесь вызывает у меня чесотку и жгучее желание проблеваться только что съеденной индейкой.

Отец вскочил с места, опрокинув стул, и грозно ткнул на Дарка пальцем:

— Ты совсем охамел, никакого уважения к родителям! Я лишаю тебя твоего наследства, будешь в своей деревне милостыню просить! Пока не извинишься перед своим отцом!

Дарк запрокинул голову и захохотал.

Мерлин, а чего он ещё ожидал от этой встречи? Да ничего другого. Именно этого и ожидал. Если бы не мать, ноги Дарка бы в этом доме не было.

— Тебе смешно? — он презрительно ухмыльнулся, — Посмотрим, как ты будешь смеяться без гроша в кармане.

— Мама, проводи меня, пожалуйста, — перестав ржать, сказал Дарк, — Прости, но я больше ни минуты не проведу в этом чёртовом доме.

Норри встала из-за стола и прямиком направилась к выходу из дома. Смысла что-то дальше пытаться наладить, не было.

Они вышли в сад, откуда Дарк мог попасть в любую точку мира благодаря новому современному порталу. Норри обернулась к нему:

— Сынок, я все понимаю. Спасибо, что ты всё таки явился, вдвоем встречать Рождество было бы гораздо сложнее. Не обращай на отца внимание, ты же знаешь, что он ещё не отошёл от своих дел до конца и в обществе его презирают. Вот и нервный такой.

— Мам, я всё понимаю, — мягко сказал Дарк, приобняв её, — Но это не отменяет того факта, что он мудак. Я тебе обещаю. Как только у меня всё наладится, я заберу тебя от него. Мне нужно немного времени.

Норри всхлипнула, крепко прижавшись к сыну, который уже на голову стал выше неё:

— Я так тебя люблю, Дарк…

— И я тебя люблю, мам.

Милтон вернулся сразу же к себе домой, где временно остановился.

Неимоверно бесило абсолютно всё.

Слишком сильно болела рана, по имени Агнесс Рейн, в душе. Кровоточила и не зарастала. Не затягивалась.

Лишь с каждым днём открывалась всё больше, кровь и горечь сочились из неё не переставая. Дарку казалось, что жизнь приобрела чёрно-белые краски. Не хотелось ничего.

Ни-че-го.

Только её. Но это уже невозможно.

Он отпустил.

Решил, что так для неё будет лучше. Она достойна большего. Лучшего.

Но каждый ебучий день он думал о ней.

Вспоминал.

Упивался её запахом, потому что помнил, как она пахнет.

Этот аромат невозможно ни с чем сравнить, ему нет равных, даже похожих. Рейн пахла, как самый сладкий сон. Как всё, чего он только желал. А желал он только её одну.

Грудь разрывало, душа страдала, и хотелось просто сдохнуть.

Хотелось прилечь на траву в поле и не шевелиться. Пусть покроется мхом, травой, и время унесёт его тело рассыпающимися фрагментами в воздух.

Пусть он исчезнет, ибо жизнь потеряла свой смысл.

Но что-то всё равно останавливало. Дарк чувствовал, что его миссия на земле не закончена. Для чего-то он нужен этому миру.

Или кому-то.

Он ухватился за денежную жилу, которую раскопал благодаря острому уму и наблюдательности. Крепко сжал её в кулаке и принял решение довести дело до конца.

Он докажет своему отцу, что абсолютно точно может существовать без его помощи. Без помощи денег, которые ему достались от родителей.

Потому что понимал.

Эти деньги он не заработал, не заслужил. И не имел на них права. Не смотря на законы.

Глухой стук в дверь выдернул из размышлений.

Милтон подошел и дёрнул на себя ручку. В проходе стоял его верный помощник Бёрнс.

— Мистер Милтон, у нас отличные новости, — глазки пуговки радостно блестели, а большой уродливый рот расплылся в широкой улыбке, — Мы нашли залежи огромного скопления Лунного Камня в шести метрах под землёй, это самое большое открытие за всё время! Возможно, ниже уровнем его ещё больше!

А Милтон и не сомневался. Почему-то в своём успехе в данном деле он был уверенно непоколебим. Иначе просто быть не могло.

Гоблин вошёл в комнату и сел в кресло:

— Но хотел сообщить ещё одну новость. Бывший дом нашего главы деревни купил один молодой человек. И я думаю, что вы знакомы. Генри Рокстофф теперь владелец поместья возле подножия горы.

Милтон удивлённо уставился на него:

— Генри? Купил здесь дом?