Прагрессоры Атлантики

Глава 1. "Время летит вперед, и мы летим вместе с ним". Майк Науменко

Попаданцы бывают разные. Наша компания – самые нелепые и никчемные недотепы-попаданцы. Два третьекурсника с иняза и – слава всем богам и прочим высшим – медик, медик с лечфака, реально специалист и "лучик солнца на горизонте".

История началась с того, как в декабре 2011 года со мной связался знакомый саксофонист: Витя Колтрейн – он фанатеет от этого джазмена и творческий псевдоним себе не долго выбирал – и предложил "реально фантастический тур". За штуку баксов месяц походить по Карибам. Зима, погода самая курортная, снорклинг, дайвинг, все радости "пиратских островов". Самый бонус бонусов – яхта – если верить словам Вити, "это Харлей в линейке байков", "Роллинг Стоунз в блюзе", его мечта мечт и прочий кусочек рая на грешной земле. Яхту ему сдал в аренду голландец, у которого нарисовались дела в штатах. Холлберг-Расси 53… посмотрел я картинки этой яхты… это не яхта, это отель под парусами, шикарно выглядят каюты.

В отпуск мы полетели втроем: я, Костик и Ринат. Прикинув и так, и эдак, пришли к выводу, что штука гриндяев, это не цена за месяц на Карибах. У Костика была заначка. Он копил на новую бас-гитару. Я был категорично против. Лещенко рассекал на "Ириске". Гитаре было лет сорок, чехословацкая, из старых, добрых времен социалистического содружества, когда в наглую перли у капиталистов секреты и штамповали свои пиратские копии всяких полезных в хозяйстве вещей. Все честно, буржуи тоже у нас секреты воровали. "Ирис" была копией с "Фендера телекастера" – модель уникальная, волшебная звуком. А Костик мутил измену и хотел купить себе "честный фендер" – ересь и мракобесие! Он был согласен с тем, что инструмент у него уникальный – дожить до наших дней в приличном состоянии, это говорило о многом. Но теперь он стал мечтать о покупке честного контрабаса. Уговорили его потратить зеленые на новые плавки и презики – Костя был потрясающий парень, девчонки на него вешались, как под дождем. Завидно было, чего уж там. Ринат Галимарданович Аматов смог вырваться с учебы. Медики не чета нам, пронырам с педа, медики учатся упорно. Но Ринат был "фантастичный медик", "бонтудуй", как я называл людей прирожденных для какого-нибудь дела. Костя был бонтудуй басист. Витя на саксе дудел. Я пел прикольно, у меня получалось внятное подражание голосу Сэтчмо, а какой же русский не любит Армстронга? Конечно, у Луи был неповторимый голос, напоминающий дребезжащую по булыжной мостовой железную бочку, а у меня так – канистрочка, но нам хватало для успешных выступлений. 50 тысяч стоил перелет, а остальное там решили потратить. Витьке – оплатить стоимость мазута, и чуток сверху приплатить, как капитану. Там видно будет.

Самолеты это зло и проклятие для любого благоразумного человека. По старой привычке, я сутки до посадки провел на ногах. До Нью-Йорка проспал, как суслик. А до Нассау летели пару часов.

Витя встретил нас в аэропорту – в разноцветных шортах, солнцезащитных очках, но при белой сорочке и галстуке – сразу видно молодого джазмена. На такси мы добрались до поселка, где стояла яхта. Что сказать? Три мартышки начали обследование непонятной штуковины на предмет "а что это у нас тут выросло". Волшебная яхта, с теликом, видиком, интернетом, звуковая система… о, какие басы! Витя посматривал снисходительно, но крепко указывал на правила поведения на борту. Пока не удостоверился, что мартышки стали напоминать сухопутных крыс, а значит – вполне пригодны для катания под парусом – никуда мы не поплыли. На берегу торчали пару часов, покушали жареной рыбки, посетили туалет, "сбросили балласт", как Витя выразился, и поплыли.

Маршрут у нас был на остров Эльютерру, на его северную часть. Там можно пару суток зависать. Там знаменитый пляж с розовым песком и некая "пещера священника".

Плыли мы долго. Витька сказал, что "все учтено могучим ураганом", и к вечеру мы заякоримся в уютной бухточке, спокойно переночуем, и с утра можно отправляться на прогулку.

Приплыли мы ночью. Витя врубил дизель и начал шаманить, подкрадываясь к берегу. Потом он минут тридцать маялся с якорем. А мы забрались в "большой зал" и готовили ужин. Ринат уселся смотреть видик. Мы с Костей шуршали на камбузе. Если не качает, на яхте можно жить с комфортом солидного отеля – отличная кухня, просто шикарная. Заделали салатика миску, три куска мяса поджарили, хотели спагетти отварить, но отказались – вся команда до ужина активно пожирала бутерброды с колбасой и копченой местной рыбой.

Когда покушали, Витя принялся названивать местным знакомым. Без секса мы не останемся – это он гарантировал. Этот суматошный уже этой ночью подрывался на берег с саксофоном. Оказывается, у него был четкий бизнес, он на местных танцульках работал. Прибыльное дело – в эти электронные "упсы-упсы" вплетать звук живого саксофона. Никуда мы его не отпустили – бред какой-то – после перелета через половину земли и дня в море, устали все страшно. Уснем как мертвые, а яхту грабить приплывут… ему это надо? Ничего, ночь перетерпит без секса. Так и успокоились.

Проснулся я под утро, поднялся на палубу, а там Витя сидит, курит трубку и медитирует.

– Привет, Вить. Давно проснулся?

– Пару часов. Ты куда собрался?

– В океан поссать. Я осторожно, с кормы.

– В океан с кормы поссать, это святое, – негромко отметил Витя. – Это, как у костра от ветки прикурить. Ты там осторожней, за борт не свались.

Сходил я помочился, и уселся с Витей болтать. Он рассказывал про этот островок, про знакомых местных…

А потом нас торкнуло. Препоганое ощущение. Мерзостное. По телу словно судороги прошлись, не больно, но противно как-то… секунд пять трясло, ох и гадостное ощущение.

Как только отпустило, Витя прыгнул к штурвалу и начал ругаться, что-то щелкая по кнопкам пульта управления яхтой. Потом он рванул вниз, и я услышал очередной взрыв ругани, на этот раз матерной. Витя практически никогда не ругался матом, встречаются такие люди, не терпят матерных выражений – и мне сделалось неуютно, похоже яхта сильно поломалась и мы встряли на валюту, ремонт придется вскладчину оплачивать.

Внизу в салоне бурчали на Витю разбуженные Ринат и Костик. Я потянулся к термосу и налил себе очередную чашечку кофе. Утро добрым не бывает.

Вылезла компания в рубку, и я попытался навести порядок:

– Капитан, если что сломалось от этой магнитной бури, то ты не волнуйся. Я в доле, и на ремонт денег подкину.

– Какая буря? – Витя присел рядом и начал возиться с набиванием трубки. – Плохо всё. Всё очень плохо. Дурь какая-то с электроникой. Рация молчит, мобила вне зоны связи, и вся навигация сдохла. Сдох весь интернет. Полный писец ребята.

Костя полез вниз, проверять свой мобильник, а Ринат спокойно уселся напротив нас, достал пачку "Житан" и тоже стал дымить.

– Но ведь свет есть, – заметил он очевидное, свет в салоне яхты горел исправно.

– Электричество есть. Мотор фунциклирует. Джипиэс вырубило, Ринат. Вообще нет интернет связи. Я и комп проверил и планшет… и рация молчит, по всем каналам тишина в эфире.

– Нет, Витя. Нет никакого света. Вон там, на берегу был домик, там твои знакомые местные живут. Там светилось окно. Сейчас свет погас, – поправил его я.

И вот в этот момент ясность внес Костик, поднявшийся к нам с кружкой в руке:

– Долбаные пиндосы! Они облучили нас с орбиты – у меня тоже сеть накрылась, и связи нет.

– А при чем тут амеры?

– Ну, ты же не веришь во весь этот бред с бермудским треугольником? Нас чем-то облучили из космоса, я проснулся уже и все чувствовал, меня как током ударило.

– Отдохнули, блин… мы хоть до порта доплывем? – начал злиться Ринат.

– Да спокойно дойдем, – пробурчал Витя. – Я же проверил, вся электроника яхты в норме. Как они нам связь отрубили? Это вообще круто.

– А ты как хотел? Военные разработки цветут и развиваются.

– Да бред вы несете. Как это так можно? Электроника в порядке, а связи нет…

Так мы и встретили рассвет, спорили о военных прибамбасах, и злились на америкосов, испортивших нам отпуск. И только при свете солнца мы ясно поняли: это не тот остров, не те Карибы, и вообще все не то… а я первым понял, что мы – попаданцы.

А как иначе, если на берегу сплошные заросли и нет никакой связи с миром? Мы точно попали.

Тема была всем известная, знакомая, но мы сразу спеклись. Спросив у Вити разрешения, взяли из бара бутылку виски и начали пить. Ринат сказал, что это нормально, пусть стресс зальется и заткнется. С Ринатом все было нормально, он у нас самый спокойный, будущий хирург это дело такое, суеты не терпит. Родители его были старенькие, нефтяники, где-то вообще не в нашей области нефть добывали. Костя молчал, нехорошо так помалкивал. А мы с Витей были "отрезанные ломти". Мы подружились с детства, одинаковые мы были. Папики наши были одноклассники, оба сделали отличный бизнес после распада СССР. Отец Вити, дядя Сережа, был ученым, что-то придумал дельное с технологией нефтедобычи, получил благодарность и тихо, спокойно удержался на плаву. Мой отец рубил в электронике, где-то что-то хитро продал, "мозгопродавец", как его дразнил дядя Сережа. А сблизило нас с Витей одно – мы не вписывались в "золотую молодежь". Я просто не понимал этого кайфа: тусовки, танцульки, легкая наркота, выпивка… а от поведения некоторых знакомых реально тошнило.

Витя легко ушел, он с детства был гениальным музыкантом: в легкую научился играть на фортепиано, гитаре, барабанах, саксофоне, трубе. Закончив школу, он улетел в Америку и каким-то образом вписался в джазовую тусовку. Написал несколько грамотных композиций, издал диск – деньги смешные, но маленькую известность он заработал. И все три года он занимался "яхтингом". О море он мечтал с детства. Когда дорвался, прошел курсы какие-то, и стал плавать попутчиком-матросом, потом выучился на шкипера, гонял взад-вперед через океан по Европейским джаз-клубам, везде честно прогонял тему: "Пишу океаном, только в открытом океане настоящий свинг", пиарил себя честно, зарабатывал на свою яхту. Три года так уже жил.

А у меня все коряво по жизни выходило. В школе я обнаружил полную неспособность в точных науках: математику, физику, химию, геометрию я кое-как вытягивал на "хорошо". Хорошо шли гуманитарные науки и прочая "география". Диплом я решил получать на инязе, иностранные языки это дело полезное. На первом курсе со мной произошел страшный случай, решил узнать, как студенты веселятся, пошел в клуб и нарвался на драку. От суда меня откупил отец. Я покалечил двух парней. Они сами были виноваты, пьяные, борзые… вот только меня это не извиняло, я чуть не убил двух человек. И я не знал, как это вышло: я просто потерял сознание, разум потерял, мозги отключились, "тут помню – тут не помню". Дело мое выгорело: ребята реально были сами виноваты. А мы с отцом решили выбивать клин клином – я стал заниматься айкидо. Почему айкидо? А там нет поединков. Тебя учит тренер, ему ты навредить не можешь никак – сделает как котенка. И главное – я стал чувствовать свое "состояние берсерка", стал учиться его контролировать. Мой тренер знал мою историю, ему было со мной интересно. Да и мне в кайф пошли восточные заморочки с медитациями. И в плане языка было интересно: спикал я с детства, немецкий и французский с легкостью поднял за пару лет, а вот японский… это другой образ мысли, другой языковой принцип, про иероглифы вообще молчу. В секции я познакомился с Ринатом, хитрый татарин стал единственным моим напарником для дополнительных тренировок. Айкидо меня зацепило. Я узнал детали и сделал вывод: можно в это дело влезть, можно этим заниматься. Меня кто-то подставил в Педе. Мне не светило учителем работать – узнали про нашу драку, мы с парнями потом четко все разобрали, здоровались при встрече. Но мне о карьере препода можно было забыть. Да и ладно! Я вкупился в тему спортивной секции. А что? Заработок небольшой, но стабильный, здоровый образ жизни, что еще надо для счастья? В качестве хобби исполнять популярные джазовые хиты – это стильно. Меня все устраивало…

Витя подорвался первым, с шипением: "Восход проспали, крысы сухопутные" – он метнулся вниз в свой уголок капитана. Вылез с секстантом и принялся мудрить с этой штуковиной. Ринат улыбнулся, впервые с самого утра и подмигнул мне:

– Повезло нам с Витей.

– И с Витей, и с тобой, – согласился я с ним. – От нас с Костяном толку мало будет, из таких как мы, недоученных преподавателей получаются очень фиговые попаданцы.

– Не скажи, Леша. Ты просто не видишь этого. Тебя дети любят, Уважают. Ты настоящий препод, растешь в настоящего сенсея, в секцию ты вписался грамотно. Если что, нам с тобой выкручиваться придется. Я фильм вспомнил, "Апокалипто"…

– Суровая картина. Мел Гибсон. Дядька незаурядный. Лапа Ягуара того парнишку звали. Помнишь, как он колючки отломал, натер ядом с кожи жабы, и плевался через трубочку в этих майя, ацтеков… путаю я их.

– Опасные тут "чингачгуки", добреньких точно нет. И как у Колумба прокатило?

– У Колумба было три корабля, там свора бандитов приплыла. Половина были настоящие убийцы, их из тюрьмы вытащили и предложили: или казнь, или плывите с этим сумасшедшим далеко и надолго. Другая половина были наемники. Местные испанские торгаши наняли головорезов. Кого за золото, кого шантажировали. Отправили на поиск возможного нового пути в Китай – чтобы на обратной дороге аккуратно Колумба прирезать, и секрет короткого торгового пути, чтобы достался торгашам. Сюда приплыла банда! У них даже священника не было! Ты понимаешь, на такое дело пойти и без священника – отчаянные ребята. Дикари, они люди с пониманием, чуют, когда надо улыбаться и ручками по ногам хлопать, приседать и Ку делать. Нас четверых сожрут за милу душу. Хотя нет, здесь не жрут… не важно – свободы точно не видать. Разденут до нитки. Яхту разберут на амулеты. Нас окрутят, оженят, и будем тут под пальмами потихоньку цивилизацию внедрять. Уплывать надо.

– Согласен, – кивнул головой Ринат.

Витя закончил свои погляделки и записи, посмотрел на нас и добавил:

– Ребята, вы тут не шумите, слушайте берег. Никуда мы до полудня отплывать не будем. Мне надо замеры сделать. Нам очень повезло, что у Патрика секстан был. И я не по приколу с ним обучался. Фигня вот в чем, нам таблицы нужны, но их нет – и год неизвестен, и век непонятно какой. Я воду попробовал – ребята, мы встряли! Все не так! Мне трудно объяснить, но это не те Карибы, которые я знаю. Ох, и штормит меня… Главное, я точно знаю наши координаты. Сделаю замеры. Потом потихоньку пойдем на островок, есть тут рядом один, спокойно на берегу зашашлычим, и думать будем.

– Как скажешь, капитан.

– Леш, не зли меня, – сразу вскинулся Витя. – Я не капитан, я шкипер прибрежного плавания. Недоучился я до капитана, денег пожлобил, идиот. Ты посиди пока, следи за берегом. Я записи сделаю и поднимусь с пушкой, а ты тогда мясом займешься. Холодильник отключать надо, энергию экономить. Синкопу мне в жопу, если мы попали, без аппаратуры мы сдохнем.

– Витя, спокойней. Кругом джунгли непорезанные. Значит нет еще из Европы Колумбов всяких. Может ты и недоучка, но сам подумай: в это время ты самый крутой из всех мореплавателей, у тебя самый крутой борт. Так что, капитан это звучит гордо, к месту, всем нам спокойней.

– Логично, – спокойно согласился он со мной. – Ладно, пошел я, сиди тихо. Посчитаю один рейс. Сначала до Керрента, потом до Роуза… главное, чтобы там этих ваших "лап ягуара" не было. А вообще, здесь реально трусливые индейцы, пацифисты. Забыл, как племя называется. Но, ты прав Зубрик, я готовился, у меня по Карибам много записей на компе. Туристов катать, надо много баек всяких знать. Я все вам рассказать смогу.

Посмотрел я вокруг, заросли сплошные на берегу. Никакой тебе цивилизации. Плюнул за борт и пошел в каюту, доставать спрятанный подарок для нашего капитана. Купил я ему бинокль. Сто тысяч отдал. Вите не жалко, он реальный фанат моря. Обязательно себе купит яхту. А такие "глаза" считаются вечной классикой. Карл Цейс Морской – специальный бинокль для использования на море и водном спорте. Вернулся на палубу и стал смотреть по сторонам – прикольно, вообще классно, так бы и не отрывался, не соврали рекламщики, надежная вещь, и весил бинокль прилично – высунет индеец свою любопытную морду из кустов, тут я ему и залеплю по шпионской мондре, нечего тут вынюхивать, нам самим ничего не понятно.

Погано. Немного страшно. Родаки с ума сойдут. Блин, поехали кататься.

И Витя револьвер зажал. Прозвищ у него со вчерашнего дня стало два: Колтрейн и Кольт, но второе – вовсе не сокращенное от первого. Он похвастал своей пушкой. Купил себе пушку грязного Гарри, пневматическую реплику знаменитого Кольт Питон Смит и Вессон 586. В руках подержать дал, а пострелять – зажал баллон. Прикольно! На десять пулек в барабане револьвер, я думал у них шесть в оригинале. Нарезной ствол, громадная дурында, пульки вставляются в барабан, мы поигрались, но Витя не дал пострелять, сказал, что не надо баловством маяться на яхте, на берегу пошумим по банкам.

В начале января в семь утра начало светать. К рассвету мы устали психовать и успокоились, собрались в рубке.

На данный момент мы признали, что у нас в экипаже есть главный моряк, он же шурупчик – Виктор Павлов. Оказывается, на яхтах постоянно все ломается, и надо уметь делать ремонт своими руками, а не то окажешься посреди моря в надувном плотике, с тоской в глазах. Витя всегда в точных науках соображал. Ринат точно будет главврачом. Нам с Костей он быстро мозги промыл. Спокойно сели и признали: нюни не надо распускать. Да и кто его знает, может быть в любой момент зашвырнемся домой. Всем хотелось обратно в родной двадцать первый век.

– Витя, мы в Европу можем доплыть? – спросил Ринат.

– Можем, – нахмурился капитан. – Только не сразу. Понимаете, ребята, в наше время Атлантика изучена вдоль и поперек. Многие яхтсмены живут по кругу, зиму проводят на Карибах, с комфортом и удовольствием. А весной уплывают в Европу. Это только в фильмах здесь летом солнечно и удобно пиратствовать. Летом тут паршиво, штормит, дождит и всякая такая непогода. Хотя, на юге, на Маргарите отличный закуток!

По весне спокойно, с попутным ветром, по течению пересекают Атлантику. На восток сложней "трансат", так пересечение Атлантики сокращают. Короче, месяц в океане, потом лето на Средиземном море, можно у Африки прикольно походить. А на зиму вернуться на Карибы. Так и живут по кругу. Повторяю для себя, для тупых. В конце марта, а лучше апреля, нам надо быть у побережья Америки, на широте Чесапикского залива, это на юг от Нью-Йорка. Обратный путь через Атлантику, в восточном направлении, считается более рискованным, чем плавание на запад. Лучшее время для такого перехода – май. Две – три недели. С этой стоянки я могу весной доплыть до Чесапикского залива за пару недель – это средний срок. Вот у нас уже пять недель в море. Три месяца нам на Карибах загорать надо. Только не нравится мне погода местная. Прохладно. Теплей вчера было. Сегодня холодней.

– Так утро же, – встрял Костик.

– Нет, Костя, слишком прохладно. Я хорошо это чувствую. Если мы провалились в другое время, климат изменился. Ветра поменяли направление, течение не слишком, Гольфстрим особо не повернешь. Но меня волнуют ветра. На моторе мы далеко не уплывем.

– Мотор надо как-то законсервировать, пока не научимся добывать соляру. Более-менее топливную, чистую соляру, а пока надо экономить топливо, – Ринат улыбнулся Вите и пояснил свою мысль. – Надо поискать в книгах Патрика. Как хранить мотор. Он ведь не круглый год рассекал на этой малютке. Может там маслом надо залить…

– Можно и маслом, – согласился Витя. – Но консервировать мы ничего не будем. До Азор будем экономить топливо со страшной силой. Не вытянем мы без дизеля. У берегов безопасно только на винте, аккуратно, не спеша. Хорошо, что я в шведок влюбился – Холлберг-Расси – надежные, крепкие девочки. И управлять легко. Костя, надо тебе учиться. Из Лешки никакой старпом, он с математикой не дружит.

Костя обрадовался:

– Давай, здорово! Тоже буду парусами рулить.

– Будешь, будешь, – улыбнулся Витя. Посмотрел на Рината и спросил. – Ринат, ты чего думаешь?

– О времени думаю, – начал вслух собирать мысли в кучу Ринат. – Радио нет, значит три варианта. Первый – дорадийная эпоха. Второй: постапокалипсис, может война была, джунгли зарастают моментально. Сейчас три тысячи любой год может быть. Третий вариант совсем глупый: мы умерли и видим общий сон. Это так, на уровне бреда. А насчет прохлады – это плохо. Это может быть прямо в доколумбовы времена мы попали. Возможно это малый ледниковый период. Похолодание в средние века. Теплеть начало с двадцатого века примерно. Но! Приятно это или нет – не знаю – тогда сейчас не древние времена. Македонского точно не встретим, или там Юлия Цезаря. Если мы вообще на Земле!

– Ешкин кот, а я как-то и не думал, что мы в даль такую попали. Я много книжек читал альтернативной истории. Про древность редко пишут, – признался я парням.

– Это хорошо, что ты начитанный. Будешь нам помогать планы планировать.

– И думы думать, – хмыкнул Витя.

– И это тоже, – улыбнулся Ринат. – По времени ничего не ясно. И нечего глупости фантазировать. В сторону предполагаемой Европы надо уплывать. Но пару месяцев можно и тут поторчать с пользой для дела. Ясно, что Витя наш адмирал, главный по всем морским делам. Я буду врачом и химиком. Без химии мы быстро тапки завернем. Костя станет генералом…

– Чего? С какой это стати? – перебил его Костик.

– Кость, у тебя это семейное. Ты со своими эльфами, и разными орками в герцога играл. Ты католик, рыцарь, в военном деле разбираешься побольше нашего.

– Ничего я не разбираюсь, Ринат, это не шутки. Генерала нашел…

– А кто кроме тебя? Лешку только в шпионы отправлять. Мы с ним на пару будем из себя Рэмбо изображать, но это несерьезно. Ты на себя возьми главную координацию. Начальник штаба. Мы все думать будем, но главный сухопутник должен быть. Без приказа не воюют.

– Что-то ты сразу за войну заговорил, татарин. Чингисханова кровь просыпается, – усмехнулся я над рассуждениями Рината, обидно стало: один в Менделеевы метит, другой – адмирал, Костя – генерал. Я один остался без большого назначения! Не предложат же мне стать их главным королем, да и нафиг надо такое.

– Тимурова, – усмехнулся Ринат. – А насчет войны ты сам все понимаешь, Зубр. Мы тут лишние. Нам или в рабы, или в серьезных людей надо устраиваться. Ты же не хочешь делиться, Леша?

– С кем? – возмутился на его слова.

– Ты конкретно против европейцев? – уточнил улыбающийся Аматов.

– Конечно, против! В гробу я видал всех этих крестоносцев. То есть, пока они с гробом Христовым возились – нормально все. А как сдулись с крестовыми походами – к нам полезли – нет уж, давай, Ринат, изобретай автоматы и мы им Кузькину мать покажем. Они за Севастополь нам ответят!

Костя уже не мог сдерживать смех и заржал во весь голос. Остальные тоже рассмеялись. Когда успокоились, Ринат серьезно спросил у Костика:

– Наш Витя, хоть и по Америкам разным шастает, патриот упорный. Я тоже не фанатею от их цивилизации. Костя, ты католик. Серьезно, ты с нами? Без проблем?

– Погодите, – нахмурился Лещенко. – Вы что серьезно?

– А чего непонятного? С этим сразу надо разобраться, – влез в тему я. – Миром мы не договоримся, а европейцы ребята сильные, культура у них мощная. Давить будут серьезно.

– Я против и царизма, и против Европейских выкрутасов, – спокойно высказался Витя. – Самим надо соображать. Строить свое государство. Мозгов у нас нет. Зато вспомнить чужие ошибки можем. С Ринатом согласен – нельзя нам никуда высовываться. Сразу загребут в цепи, посадят в одиночку и все мозги высосут. Я не подписываюсь. И прогибаться не смогу. Не мое это. Ты тоже, Лешка, не сможешь, проходили уже.

– Идите в задницу, проходчики! Вы что решили войну объявить всему миру? Вы ненормальные? С этими попаданствами мозги сдохли?

– Костя, спокойней. Мы без объявления войны обойдемся, – серьезно заметил Ринат.

– Точно, – согласился с ним я. – Еще чего, навыдумывали всякой политической ерунды. Я за политику Цезаря: пришел, увидел, победил. Все они варвары.

– И грязные притом, – добавил Витя.

– Заблуждение, – поправил нас Ринат. – Богатые люди в любые времена за гигиеной следили. Бедные всегда были грязными.

– Неправильное мы что-то напридумывали. Я пока не готов вот так, в оригинальничание играться. Глупости это.

– Почему, Костя? Вы с Лешей и займетесь главным делом на ближайшие годы. Это не химия, не физика, – снисходительно уточнил Ринат. – Это то, чему вы учились. Отставь в сторону трепотню и глупости. Ты учился, ты получал высшее образование. Я лично твои знания уважаю. Это не шутки детей учить. Людей нам кто воспитает? Вы с Лешей воспитаете. Обучите детей. Вы ведь педагоги. Вот и займетесь главным делом своей жизни. Ты генерал. Значит, Зубриков станет министром просвещения. Образования. Как он мозги может пудрить, мы все знаем, в этом он мастер.

– Эва как, – я улыбнулся на это заключение.

– И максимально для нас безопасное разрешение проблемы: с кем дружить, на кого рассчитывать, кого и прогрессу обучать, – согласился Витя.

– Так что, Костя, никаких войн. Никаких прогрессорских штучек. Никакой благотворительности никому, – закончил Ринат.

– Я только за, – согласился Витя. – Пока вы мне пушки не сделаете… а на нашу малышку и пушку не поставишь. В-общем, пока не вооружимся до состояния бронепоездов, сидим спокойно, кипим тихонько, как и положено чайникам.

– Нормально. Согласен, – Костя успокоился и покачал головой. – А то начали разговоры разводить: всех убьем, всех нагнем, всю Европу покараем.

Все замолчали. Мне опять стало муторно от всего этого попаданства. Физически плохо – как с похмелья, только трезвый – неуютно, отвратно, это не мое время, я вообще тут лишний, не должно меня здесь быть.

– Но ведь покараем, – улыбнулся Костику.

И Костя хмыкнул в ответ:

– Шаловливые загребущие ручки мы, однозначно, завернем.

– Америка для русских. Это даже не обсуждается, – сразу уточнил я.

– Далась тебе эта Америка, – рассмеялся Витя. – Юг Африки и богаче, и компактней для концентрации производства.

– Леша, займись маринадом, – попросил Ринат. – Ты же можешь мясо подготовить. Вдарим по шашлыкам. Надо разгружать холодильник. Электричество у Вити не резиновое.

– У нас все не резиновое, – вздохнул капитан.

– Кроме кондомов, – фыркнул Костя.

– Золотой ты человек! – я сразу проникся темой. – Костенька, поделишься запасами. Тут сифилиса кругом много.

– Отличное завершение первого совета попаданцев, – согласился Витя с нами. – Должности разделили, будущие владения поделили, приступаем к раздаче презервативов.

– А вот презервативы придется сдать мне, – сразу перебил веселье Аматов. – Это стратегический запас. Аптека дело серьезное. Я за вас серьезно возьмусь. Мы вместе с Лешей, – поправился он. – Быстро вам наладим физкультуру.

Так мы и болтали и фантазировали до полудня. Я мясо замариновал. Ребята по яхте шуршали. На берег не стали сходить – ну их, этих индейцев! Витя что-то измерил по солнцу в полдень и они с Костей подняли якорь и мы поплыли на какой-нибудь тихий островок. Спокойно покушать на твердой земле. Попытались разобраться со временем. 5 января неизвестного сейчас года, маловато будет данных! Витя нас конкретно обломал, заявив что, по звездам он вычислить дату не сможет. И какой из него после этого Нострадамус? Но если оставить шуточки в сторону, надо признать, что капитан нас здорово выручил. С Колтрейном все мутные мысли сразу пресекались на корню.

Витя очень хозяйственный, самостоятельная жизнь за рубежом его научила самостоятельности. Я был домашний. Костя и Ринат жили в общагах, вот они тоже были хозяйственные, сразу уселись в рубке и начали сверять запасы и восторгаться их количеством на яхте. Колтрейн рулил – руль у яхты большой, солидный, смотрится здорово. Меня тоже увлекло слушать Витины уважительные замечания в сторону Патрика. Как я понял из нескольких замечаний Вити, Патрик был адвокат, ирландец с голландским гражданством. Очень странная комбинация, но мне не понять этих европейских выкрутасов. Патрик оказался настоящим ирландцем.

Я не хочу обидеть славных парней с Зеленого острова. Ирландцы всегда милы русскому сердцу: у них отличное пиво, забавная музыка, они рыжие, и недовольны политикой Англии. А еще ирландцы долго были бедными, наверное, поэтому, довольно прижимисты и склонны к бережному отношению к вещам. Яхта была в отличном состоянии. Почему адвокат ирландец сдал личную яхту в аренду русскому джазмену? Ответ прост: Витя с Патриком свои юридические проблемки в штатах разгребал. Спецом нашел юриста любителя яхтинга – Витя умный и дружелюбный. Второе нас очень выручит.

Яхты можно делить по разным способам. По размерам, по цене, по дальности заплыва, по комфорту обстановки – наша яхта была круизер, то есть, создана для дальних плаваний, например, для кругосветок. Шведы славятся надежностью своих продуктов. Яхты Холлберг-Расси – блин, как славно звучит, прямо как "Харлей-Дэвидсон" – были странным сочетанием надежности, удобством в управлении, и повышенным комфортом. Витя сказал, что есть несколько фирм высшего уровня, и все яхты одинаковые почти по уровню. У шведок есть маленький плюсик, прикол, они реально готовы в условиях северных холодов плавать – есть любители, среди айсбергов шнырять, в зимнюю навигацию ходить. Это не понять сухопутным. Это особое хобби. Шведка просто капельку прочней корпусом и всякими мачтами. А может быть это психологический трюк: доверься потомкам викингов – они рулят.

Еще вчера Витя меня убил простым фактом, что современной яхтой один человек может управлять нажатием кнопочек! Там и тросы потянут паруса, и сами паруса станут сворачиваться, под действием электромотрчиков. "На якорь становиться сложно в одного", - грустно улыбнулся тогда Павлов. Теперь у него был помощник – Костя с радостью увлекся морскими прибамбасами.

Удачей стало Витино желание "понтануться". Чтобы удивить и поразить "сухопутных крыс" комфортной и благоустроенной жизнью на яхте, Витя по максимуму затарился энергоснабжением, чтобы запускать опреснитель. "Энва" – опреснитель выдавал пять тысяч литров в день – и это оказалось нормально для "сухопутных крыс и крысок". Сами яхтсмены не грязнули, но бережно расходуют пресную воду. На яхте все просто: или сиди в большом зале и смотри в окна, или выходи на палубу, но там брызги, ветер и прочее веселье. Мыться постоянно приходиться, смывать соленую воду в душике. А это – расход технической пресной воды, питьевая вообще хранится в отдельном большом баке.

Уже в самом начале наших приключений, наслушавшись Витиных пояснений о жизни на яхте, я быстро понял, что Витя не просто умник, он "вумумник", вуму это сокращение от фразочки "Все Учтено Могучим Ураганом" – у нашего капитана не все, но многое было учтено. На вопрос Рината: "А где наш "сундук Робинзона Крузо"? Есть же здесь, на яхте, топорик, пила… для добычи дров на берегу, что, где, когда? Витя, где наши сокровища?" – Витя улыбнулся настоящей голливудской улыбкой, а этим он не пренебрегал, зубы специально отбеливал в своей Америке, и поманил Ринатика к себе. Там он ему что-то показал на экране компа, и Ринат выпал в осадок:

– Да мы не пропадем! Братцы, мы реально спасены. Витяус, ты нас выручил.

На наши с Костей вопросы на тему "Что там такого вкусного нахомячено" нам предложили посмотреть на списки оборудования и инструментов. Впечатляло. Много всего было попрятано по уголкам трюма.

Потом Ринат подробней рассказал про ледниковый период: оказывается, у них, в Европе, и зимы не было раньше. Вокруг Средиземного моря всегда тепло. В центре Европы тоже без снега зиму проводили. Потом стало холодать. Самые ужасы на четырнадцатый век пришлись: и дожди, и холода, и чума поголовная! Народу вымерло просто жуть – миллионы человек. Потом стало теплей, но Ринат сказал, что прежних курортов не стало. Для Западной и Центральной Европы снежные зимы стали обычным явлением. Осень стабильно пришлась на сентябрь и последующие несколько месяцев.

Вот тогда Витя и внес ясность с Америкой. Колумб приплыл в конце пятнадцатого века. В девяносто втором году. Первая его экспедиция в составе 91 человека на судах "Санта-Мария", "Пинта", "Нинья" вышла из Испании 3 августа 1492 года. От Канарских островов повернула на Запад 9 сентября. Пересекла Атлантический океан и достигла острова Сан-Сальвадор в Багамском архипелаге, где Христофор Колумб высадился 12 октября 1492 года. Это официальная дата открытия Америки. Два с половиной месяца плыли.

Никакого присутствия нормальных европейцев мы не видели. Мы уже четыре острова в бинокли рассматривали – есть аборигены! Мы их видели! Невысокие, загорелые, совсем не страшные, голые они! Вот это был ужас… раз голые – они же дикари! Никакое это не жуткое будущее – люди голыми ходить не станут, всякие артефакты прошлой цивилизации будут носить до упора. Точно – попали – нет цивилизации. А если верить Ринатке и чуйке Вити – сейчас уже это самое похолодание во всем мире – мы в крайнем случае в до-колумбовой время провалились, до 1492 года!

Как дураки начали рассуждать на тему, как нам не повезло. Таким неприспособленным, как мы, удобней было бы поближе к древности: к всяким Македонским и Цезарям – нам было бы веселей. Там бы всем задали жару. Рим ведь можно было обдурить! Ринатик на отлично знал латинский – медик! Лечфак нас спасет! "Он нас везде спасет!" – дошла до Костика мысль, что нам всем будет полезно выучить и улучшить латинский. Если мы не в древности – очень жаль, у древних европейцев можно было бы взять технологии, чего-нибудь полезного, и рвануть на территорию Мадейры – остров и от Европы близко, и от Африки, и климат там отличный, и нет никого из аборигенов.

"Необитаемых островов рядом с Европой всего два и оба отличные, климат там курортный: Мадейра и Сан-Мигель из группы Азорских островов. Все Азоры необитаемы. До Португалии максимум пять дней хода, если с ветром не повезет", - Витя сразу дал расклад по перспективам.

И тут меня осенило!

– Ребята, я читал! Совсем наша ситуация. Один дядька классно написал. Они с другом в Австралию попали, правда уже Петр первый был. Нам надо как они – сядем на необитаемый остров, и найдем себе аборигенов, детей если учить, они же маленькие, ничего не понимают, и шифроваться от них проще. И притворяться не надо. И жить станем по нашему – не как эти феодалы, нормально.

– Лешка, ты хорошо начал, но криво кончил. Идея отличная принципиально, – спокойно начал обсуждать мое предложение Ринат. – Но где ты детей найдешь? У родителей красть? Ты же не свинья.

– Из рабства выкупать будем, – вдруг тихо сказал Костик. – Парни, мы будем выкупать детей из рабства. Они нам по гроб жизни будут нормальные помощники. Только детей надо не старше шести лет. Лешка помнишь лекции по подростковой психологии? У них пустые головы, ребята, все страшное прошлое забудут. От нас зависит, кем вырастут, в кого мы их выучим.

– Солидно, мужик, – кивнул головой Витя – Рабство это чума. Я конкретно вписываюсь против рабства поработать.

– Деньги. Не смотрите на меня, – Ринат улыбнулся. – Принимаю на все сто. Педагоги – классно сработаетесь. И бросьте морды кривить! На современном уровне, до времен Ренессанса мы самые продвинутые в плане науки и техники. Про яхту вообще молчу – мечта. Я повторяю о земном и грязном, братцы – деньги! Где взять деньги на выкуп детей из рабства.

– Я костюмы купил для подводного плавания, мечтал ведь на все эти кораллы посмотреть, – вдруг вспомнил про свои покупки. – Витя, ты мест крушений не знаешь? Если не глубоко – можно понырять.

Витя покачал головой: "Нет, Леша, здесь, на Карибах я знаю места, но нет вокруг никаких галеонов. Ты же не видишь их. Мы вообще, может быть, провалились в древний Египет. Рабы есть. Галеонов нет".

– Все большие состояния вы сами знаете как начинались, – вздохнул Костик.

Мы замолчали. Поганая тема. Он на криминал намекнул, не спиртом же торговать? Читал я про одного попаданца: мужик попал в пограничника, при царизме, он начал с киднеппинга, паскудника одного на выкуп обул, а потом и банк ограбил в Европе – классный подход, надо будет Ринату рассказать.

Аматов поставил точку:

– Я за себя скажу, и мы прекратим эту тему. А то мозги вскипят, как в титане, а мы не титаны мысли, парни. Мы подумаем каждый обо всем этом. Куда спешить, мы в анусе Вселенной. Я лично готов ограбить местных преступников. В любом месте. В любое время. А они все люди нехорошие. Мы с Лешей одного человека сможем заломить. Узнаем цены, узнаем время, даты точные и будем решать.