Том I / 020 : Подъём

— Кто правит там, наверху?Вздох мертвецаЧто спит внизу?Корона горяЭто башня:Учись и прячься. —Отрывок из «И вот мне приснилось, что я проснулся», Шерехазад Провидец.

Я в двадцатый раз потянула воротник плаща, не обращая внимания на удивлённый взгляд Блэка. Я была вежливо похищена Чёрными Стражами в пределах колокола от входа в Атер. К тревожному удивлению Наука и Крысы, они знали, что лучше не настаивать на разъяснениях сразу же, но у меня было чувство, что мне зададут несколько довольно острых вопросов, как только я вернусь в казармы. По-видимому, малозаметная часть моей связи с Колледжем подошла к концу. Меня тайком протащили вглубь города и переодели в то, что должно было стать моим вечерним нарядом, под бдительным взглядом Писца. Акетон и другие части доспеха были мне знакомы, хотя они были вычищены и отполированы с тех пор, как я носила их в последний раз. Толстый чёрный плащ, туго стянутый на моих плечах золотой тесьмой, был новым, и я чувствовала, что меня душат каждый раз, когда я делала вдох.

В ткани было что-то странное — то, как она отражала свет при моих движениях, создавало впечатление, будто она сделана из чёрных как смоль перьев. Насколько я могла догадаться, здесь замешано колдовство, хотя чисто декоративная работа казалась… нехарактерной для Блэка. Вероятно, тут был и какой-то другой эффект. Мой учитель всё ещё был одет в свою обычную стальную броню, хотя на нём теперь был плащ, отличающийся от моего лишь размером. Подтекст нашей одинаковой одежды был ни разу не тонким. Капитан сменила свои обычные доспехи на что-то более церемониальное, её нагрудник и поножи были украшены оскаленными волчьими головами, а её плащ был красно-коричневого цвета.

— Ты действительно носишь доспехи каждый раз, когда приходишь ко Двору? — спросила я, когда мы шли по широкой — и странно пустынной — аллее.

— Аристократия праэс имеет прискорбную склонность к нанесению ударов ножом, — ответил Блэк.

— И отравлениям, — проворчала Капитан позади нас. — А также магии крови. Называть Башню змеиной ямой — значит обидеть змей: они обычно не кусаются, если их не спровоцировать. Некоторые ублюдки там, наверху, убьют тебя за то, что ты носишь одежду, слишком похожую на их собственную.

Мои пальцы сомкнулись на рукояти меча, висевшего у меня на бедре. С тех пор как в Саммерхолме был сломан мой последний клинок, я получила ещё один короткий меч гоблинской работы. Голова ухмыляющегося гоблина на навершии была заменена стилизованной версией зелёного пламени. Чувство юмора у моего учителя всегда было извращённым.

— Ты думаешь, кто-то попытается убить меня? — поинтересовалась я.

Эта мысль не заставила меня волноваться так, как месяц назад, что само по себе было тревожно. Странно, как быстро может измениться норма жизни. Блэк задумчиво хмыкнул, когда мы свернули направо по ещё одной пустой улице. Где же все местные жители? Это было просто жутко.

— Это зависит от того, насколько быстро Наследница начнёт действовать, чтобы заручиться необходимой поддержкой, — наконец сказал он. — Без сомнения, она попытается что-нибудь сделать, но это может быть не так грубо, как прямое убийство.

Грубый — одно из тех прилагательных, которые можно использовать. Иногда праэс казались такими же, как мы, но потом они что-то говорили, и я была поражена тем, как по-разному мы смотрели на вещи. С точки зрения культуры Атер был скорее сонинке, чем тагреб, но столица Империи Ужаса превратилась в нечто, совершенно отличное от обеих культур. Атер был пробным камнем праэс, и при дворе убийство считалось таким же искусством, как скульптура или живопись. Отсутствие изящества в смерти было бо̀льшим грехом, чем само убийство.

— Как вообще может существовать Империя, когда дворяне постоянно друг друга травят? — удивилась я. — Я всегда думала, что истории об Императорском Дворе преувеличены, но, похоже, всё гораздо хуже.

— Империя функционирует потому, что аристократы отравляют друг друга по мановению волшебной палочки, — легко ответил Блэк. — Если они сражаются друг с другом, то не сражаются с Башней. Обеспечение такого положения дел раньше было прерогативой Канцлера, но при нынешнем положении дел Малисии пришлось самой пачкать руки.

— Имя, которое она объявила вне закона, — пробормотала я. — Похоже, там есть какая-то история.

Бледно-зеленые глаза метнулись ко мне, и отвернулись.

— Длинная, — согласился он. — Придётся рассказать в другой раз. Мы приехали.

Вдалеке возвышалась Башня. Этот громадный шпиль из тёмного камня, тянущийся вверх, в окружении вечных грозовых облаков, был виден за много миль вокруг Атера. Проходя через Врата Костей с другими кадетами, я могла рассмотреть её ближе: высокие арки в камне, служившие окнами, и сотни балконов, которые их обрамляли. Рассказы не способны передать всё величие. Императоры возносятся, Императоры низвергаются, но Башня стоит. По крайней мере, так говорили Легионеры, когда напивались. Дважды она разрушалась — сначала печально известным последним актом злобы Императрицы Ужаса Триумфальной, а затем армией процеран во время Второго Крестового Похода — но каждый раз восстанавливалась, и с каждым разом становилась всё выше. В Кэллоу символом, который связывал нас, были древние колокола Лауэра, даже короли и королевы Фэрфакса использовали их в своей геральдике. Но здесь, в Праэс, это была Башня.

Я стояла перед бьющимся сердцем Империи Ужаса и чувствовала себя муравьём. Невозможно было понять, насколько огромна Башня на самом деле, пока не встанешь у её подножия. Вы могли бы поместить все руины Благословенного Острова внутри этих стен, а высота была такой, что вершину я просто не видела. Каменная лестница, ведущая к воротам, была вырезана в виде плачущих мужчин и женщин, каждый шаг приходился им прямо на спину.

Очаровательно. Существует ли такая профессия, как архитектор Зла? Зрелище передо мной было аргументом в пользу её наличия. Два ряда одетых в сталь солдат стояли в полной тишине по сторонам ступеней, их лица были скрыты масками из кованого чёрного железа. Неудивительно, что все правители прэс сходят с ума — как можно жить в этом мире, не думая о себе как о Боге?

Блэк шагнул вперёд, и я последовала за ним, Капитан шла за нами по пятам. Не было слышно ни звука, кроме скрипа наших кожаных сапог, и дрожь пробежала по моей спине, когда мы подошли к воротам. Они были такими же громадными, как и весь остальной кошмар этого безумца — гладкий обсидиан, испещрённый тысячами вырезанных на нём рун и символов. Я чувствовала исходящее от них глухое гудение, древнее колдовство, пронизывающее сам воздух вокруг них.

— Я пришёл по зову Тирана, — крикнул Блэк в тишине. — Привратник, разреши мне войти.

Врата вздрогнули, а затем обсидиан зашевелился. Камень ожил, словно рябь на пруду, а на его поверхности появилось лицо. Два символа, заставлявшие меня дрожать от одного взгляда на них, составляли его глаза, а губы сложились в зловещую пародию на рот.

— Блудный рыцарь вернулся, — протянула мерзость, — ещё и с учеником на буксире.

— Боги, скажите мне, что эта штука не собирается просить нас разгадать загадку, — сказал кто-то, и в момент ужаса я поняла, что это была я.

Рука Блэка сжала мою, заставив почувствовать боль даже сквозь броню. Мне действительно нужно что-то сделать с привычкой дерзить в лицо. Существо в воротах засмеялось, и я пожалела, что открыла рот. Этот "смех" было похоже и на детский плач, и на звон сотен мечей.

— Даже сейчас ты приводишь мне самых интересных заблудших, — сказало "это". — Я разрешаю тебе войти, Чёрный Рыцарь.

Лицо растворилось в обсидиане, и я услышала, как щелкают, открываясь, замки, пока сами врата медленно отворяются. Холл был пуст, ни одна душа не бродила в гнетущем массиве тёмного мрамора, предшествовавшего более глубоким пространствам Башни. Мы вошли внутрь, и мой учитель повернулся ко мне, как только ворота закрылись.

— Никогда больше так не делай, — яростно прошептал он.

— Оно всё равно нас впустило! — прошептала я в ответ, защищаясь.

— Привратник съел душу последнего человека, который заговорил с ним без разрешения, — прошипел он. — Даже Чернокнижник не смог бы вернуть тебя, если бы привратник обиделся.

У меня кровь застыла в жилах. Души не могут быть уничтожены, говорили в Доме Света, только если с помощью…

— Эта штука была демоном? — я поперхнулась.

— Из Двадцать Третьей Преисподней, — сказал он.

Его лицо снова стало спокойным, но взгляд по-прежнему оставался проницательным.

— Плачущие Небеса, — прошептала я, — кто использует демона в качестве привратника?

Одно дело заключать сделки с дьяволами — они чрезвычайно опасны, но по своей природе обязаны соблюдать букву любой заключённой ими сделки. Демоны — другое дело. Они не следовали никаким правилам. Само их существование было шрамом на теле Творения. В лучшем случае их можно было сдерживать. А в худшем случае целые королевства могли были повержены одним-единственным демоном. И, очевидно, один из Императоров Ужаса решил, что это великолепная идея — использовать одного из них в качестве встречающего. Я почувствовала новый прилив паники, но взяла дыхание под контроль.

— Ты слишком далеко ушла от Лауэра, Кэтрин, — пробормотал Блэк. — Зло, которое живет здесь, очень древнее. Потребовались две империи и восстание по всему континенту, чтобы победить Триумфальную, когда праэс были на пике своего могущества. Здесь и по сей день таятся тени этого безумия.

Я глубоко вздохнула и успокоила нервы. Я могу это сделать. Какие бы ужасы ни рыскали внутри Башни, это не имело значения. Я была здесь для Двора, а они были просто людьми. Людьми, с которыми я могла иметь дело, какими бы опасными они ни были.

— Поняла, — процедила я сквозь стиснутые зубы. — Давай двигаться дальше.

Прихожая вела в комнату с высоким потолком из холодного чёрного камня, где не было никаких гобеленов. Единственное, что не было полированным мрамором, — это мозаики на стенах, причудливо расписанные сотнями оттенков красного и серого. Я нахмурилась, когда мы проходили мимо одной из них, замедляя шаг, чтобы рассмотреть её поближе. Большая рука почти сразу же легла мне на плечо, мягко подталкивая вперед.

— Не надо, — пробормотала Капитан, её загорелое лицо ничего не выражало. — Если начнёшь вглядываться, то будешь потом несколько недель не в себе.

Я отпрянула назад.

— Неужели всё это место — смертельная ловушка? — раздражённо спросила я.

— Да, — безразлично ответил Блэк.

Ну, это окончательно выбило меня из колеи. Хорошая тирада помогла бы успокоить мои нервы. На первый этаж поднимались две спиральные лестницы, гладкие перила которых были сделаны в форме змеиного хвоста. Ну уж нет, к этому я не притронусь. Учитывая, как проходит мой визит сюда, эта штука может оказаться чем-то вроде ожившей каменной змеи, только и ждущей, чтобы задушить любого, кто прикоснётся к ней. Блэк остановился, когда мы подошли к верхней площадке лестницы, ведущей на верхний этаж, и обернулся, чтобы взглянуть на меня.

— Возьми себя в руки, — сказал он. — Эта часть всегда… неприятна.

Не дав мне времени ответить, он прошёл под аркой в соседнюю комнату. Моя решимость быть хладнокровной и невозмутимой перед лицом того, что должно было произойти, длилась ровно три удара сердца. Длинный коридор, ожидавший меня, был заполнен человеческими головами. Они свисали с потолка на шелковых веревках, прижимаясь к стенам так, что образовывали занавес из изуродованной плоти, покрывающий весь каменный пролет. Одного этого было бы достаточно, чтобы заполнить мои кошмары на следующие несколько месяцев, но в тот момент, когда мы вошли, они все повернулись к нам лицом.

Тысячи ртов открылись и начали стонать, кричать и умолять. Слова, произносимые на полудюжине разных языков, заглушали друг друга в бессвязности, пока всё, что можно было услышать, не превратилось в один оглушительный крик отчаяния и ненависти. Я отпрянула назад и увидела, что те, что поближе, теперь смеются надо мной, ухмыляясь и выкрикивая фразы, которые я не могла разобрать. Один из них особенно выделялся — бледнокожий мужчина с густой рыжей бородой, всё лицо которого было покрыто оспинами и шрамами. Насмешка, которую я увидела на его лице, была последней каплей.

— Всё, хватит! — закричала я.

На мгновение моё Имя заполнило комнату. Сила, которая текла по моим венам, исчезла так же быстро, как и появилась, но вслед за ней воцарилась тишина. Я чувствовала на себе тяжесть тысяч взглядов, но была слишком зла, чтобы обращать на это внимание.

— Интересно, — пробормотал Блэк, продолжая свой путь, — ты научилась Говорить после того, как видела, как я использовал эту способность только один раз. Неплохой прогресс для новичка.

Я шагнула вперёд, не потрудившись ответить, и через несколько мгновений мы уже поднимались по лестнице.

— Что, дьявол возьми, это было за место? — спросила я после долгого молчания.

— Зал Криков, — ответила Капитан. — Это то место, где люди оказываются, когда пытаются получить корону Императрицы Ужаса и терпят неудачу.

— Некромантия, поддерживающая головы живыми, восходит к Декларации, — задумчиво произнес Блэк. — С тех пор никто не смог воспроизвести её, и не из-за недостатка попыток.

— Ну прям кот в мешке! Как мило, — прорычала я. — Но более конкретное предупреждение зашло бы получше. Например, сказали бы: «Эй, Кэтрин, там впереди зал, полный человеческих голов. Ну так, на всякий случай предупреждаю!»

— Мне было бы интересно увидеть твою реакцию, — бесстыдно признался Блэк. Если бы мы не были в Башне, я бы показала ему некоторые из самых оскорбительных жестов, которым научилась в Яме.

— А как высоко мы поднимемся? — спросила я, поскольку размышление на тему мести только разозлило бы меня ещё больше. Немного гнева было бы достаточно, чтобы держать меня в равновесии, но если я буду злиться ещё больше, то потеряю концентрацию.

— Официальные заседания Императорского Двора проходят на двадцать четвертом этаже, — ответил учитель.

— Это не похоже на совпадение, — пробормотала я.

— Прошло уже много времени с тех пор, как числовое значение использовалось для облегчения вызова дьявола, — заметил Блэк. — Двор до сих пор помнит, когда они пришли забрать Подлого.

— Тебя нисколько не беспокоит, что проклятый Императорский Двор призывал адское отродье? — поинтересовалась я. — Я имею в виду, ты же знаешь, что всё идет под откос, когда правители какого-нибудь места заключают буквальные сделки с дьяволом.

Блэк пожал плечами, хотя этот жест было трудно разобрать под плащом.

— Заимствованная сила всегда предаёт своего владельца, в конце концов, — просто сказал он. — Это может принести тому, кто заключит сделку, несколько краткосрочных побед, но в конечном итоге неизбежно обернётся смертным приговором. Это такой же хороший способ, как и любой другой, чтобы отсеять наиболее глупые элементы аристократии.

— Когда они сходят с ума, то всё равно причиняют значительный ущерб, — заметила я. — Почему бы тебе просто не запретить такую практику? То есть вообще, а? Это позволит сэкономить ресурсы в долгосрочной перспективе.

То, как мужчина говорил о сделке с дьяволами, подразумевало, что он находил это дело неприятным, а Блэк был не из тех людей, которые позволяют традициям задерживаться, когда они контрпродуктивны. Неужели я что-то упустила?

— Это лишит магов права служить в легионах, — ответила Капитан позади нас.

Взгляд, который мой учитель послал мне, ясно дал понять, что он знает, что я в основном настаиваю на этом вопросе, чтобы отвлечься от мыслей о предстоящем вечере, но сейчас он, казалось, был склонен потакать мне.

— Не было бы никакого практического способа обеспечить соблюдение запрета, — объяснил он. — Любой мало-мальски приличный чернокнижник может вызвать что-нибудь, если ему в руки попадёт нужная рукопись. Итак, Кэтрин, каковы будут последствия принятия Малисией такого декрета?

Было почти обнадеживающим слышать, как он переходит на свой учительский голос, учитывая обстановку.

— Размывание имперской власти, — ответила я через мгновение. — Если Императрица не сможет обеспечить соблюдение своих собственных законов, люди начнут нарушать и другие.

Он кивнул, выглядя удовлетворённым.

— Миф об Имперском всемогуществе — вот что удерживает Праэс вместе, — пробормотал он. — Мы должны тщательно управлять этой иллюзией.

Мы ступили на следующий этаж. После общего уровня кошмара, показанного последними двумя, я ожидала ещё одного зрелища, от которого я буду просыпаться с криком в ближайшие недели, но тут было удивительно обыденно. Весь уровень так же, как и тот, что под нами, был единой комнатой, но, в отличие от холла, этот занимал всё свободное пространство. Здесь не было стен, только редкин подпорки между большими скульптурными арками, которые вели прямо на огромные круглые балконы. С тех пор, как мы вошли в Башню, именно здесь были другие люди, а также стражники, одетые в те же доспехи и маски, что и снаружи, и стоящие между арками в той же жуткой тишине. Я заметила, что здесь нет лестницы, по которой мы могли бы подняться, и бросила на Бедствие насмешливый взгляд.

— Как мы доберёмся до двадцать четвертого? — поинтересовалась я.

— Используя лифт, — буркнула Капитан.

Оба проигнорировали молчаливых охранников и направились прямо к одной из арок слева. Когда мы подошли ближе, мне удалось разглядеть "двадцать четыре" в цифрах Миезана в узоре, украшающем камень. Выйдя на балкон, Блэк резко свистнул, пока я смотрела вниз. Здесь не было перил, и разве это не было просто ужасным архитектурным упущением? Как будто они хотят, чтобы кто-то поскользнулся и упал. Я остановилась на мгновение. Дьявол раздери, они действительно этого хотели. Ещё один момент в копилку теории злой архитектурной школы. Я уже собиралась спросить, что мы здесь делаем, кроме того, что стоим и выглядим как деревенские идиоты, как сверху раздался крик рептилии, и тёмная фигура направилась вниз к балкону. Серокожее существо с крыльями летучей мыши и размером с небольшой дом приземлилось на краю балкона, злобно шипя на нас и демонстрируя свои окровавленные пилообразные зубы.

— Что это такое? — спросила я, делая осторожный шаг назад. — Дальняя кузина дракона?

— Наша поездка наверх, — весело ответил Блэк, и я проследила за его пальцем, указывающим на большое седло, расположенное на спине животного.

— Ты плохой человек, — упрекнула я его. — Очень, очень плохой человек.

— Виновен, — задумчиво произнес он. — Хотя никогда не обвинялся.

Вопреки здравому смыслу, я фыркнула.

— В этот раз управлять им буду я, — заговорила Капитан тоном, не терпящим возражений. — Не хочу повторения прошлого раза.

— Понятия не имею, что ты имеешь в виду, — возразил Блэк. — Просто верховный лорд Нок слишком долго задержался на посадочной площадке. Этот несчастный случай мог случиться с кем угодно.

— Все слышали, как ты велел ему откусить кусочек Тёмного Языка, — ответила воин Тагреба, совершенно не впечатлённая.

— Мое произношение всё ещё оставляет желать лучшего, — сардонически улыбнулся Рыцарь. — Я пытался сказать ему, чтобы он поторопился, уверяю тебя.

Избегать верховного лорда Нока, ясно. Капитан вскарабкалась на зверя первой, за ним последовал Блэк, двигавшийся слишком грациозно для человека в доспехах. Я взяла его протянутую руку, чтобы подняться, удерживая равновесие, и ухватилась за пару услужливо положенных кожаных ручек на седле. Исполинская женщина-воин выплюнула грубое гортанное слово на незнакомом мне языке, и тотчас же мерзость, на которой мы ехали, издала ещё один вопль и спрыгнула с балкона. На мгновение мы оказались в свободном падении, и я прикусила губу, чтобы не закричать. Мой старый страх высоты вернулся ко мне, но в этот раз мне было вдвойне страшно. Огромные крылья существа взмахнули, и оно неуклонно взмывало вверх. Я закрыла глаза и сжала ручки так сильно, что костяшки пальцев побелели.

Несколько вечностей спустя существо приземлилось на то, что я ощущала как твердую почву. Я снова открыла глаза и вздохнула с облегчением, когда увидела, что мы прибыли на безвкусную версию балкона, с которого мы пришли. Не дожидаясь чьего-либо разрешения, я спрыгнула с нашего аттракциона и отпрыгнула в сторону, когда существо повернулось ко мне, чтобы зашипеть и щёлкнуть зубами.

Балкон вёл в небольшую комнату с несколькими деревянными скамьями, густо инкрустированными золотом и драгоценными камнями. Я посмотрела на рубин размером с мой кулак, который, вероятно, делал сидение на скамейке очень неудобным, и вздохнула. И ведь бывают же настолько богатые люди, а их убранства соответствующие. Из стен торчали золотые крючки, предназначенные для того, чтобы гости вешали на них верхнюю одежду, но времени на осмотр мне не дали — мои спутники спешились, и Блэк небрежно поправил плащ на плечах.

— Ну вот, мы пришли, — пробормотал он и без дальнейших церемоний распахнул двери.

Моей первой мыслью было, что тронный зал, открывшийся нам на обозрение, никак не может поместиться внутри Башни. Он был слишком широк, а потолок терялся так далеко вверху, что было удивительно, почему по нему не плывут облака. Чёрного мрамора здесь было чуть ли не вдвое больше, но на этот раз вокруг было немного и цветных участков: драпировки красного, зелёного и золотого ниспадали повсюду как странные матерчатые колонны. Пол представлял собой одну огромную мозаику, изображающую сотни различных сцен.

Та часть, перед которой я стояла, изображала, как я была уверена, завершение Первого Крестового Похода. Большая армия с мириадами знамён, осаждающая стилизованный Атер, была чем-то вроде намёка на это. Однако внимание почти сразу же переключилось на присутствующих: в галерее стояло не меньше нескольких сотен человек, и все они смотрели на нас.

Дома, в Лауэре, я почти не видела знати праэс. Кроме Мазуса и горстки его прихлебателей, в городе никого не было. Но теперь я была в их естественной среде обитания, и хоть презирала их, но должна была признать, что они производили ошеломляющее впечатление: туники и платья всех цветов и фасонов, каждое из одеяниий более экзотичное, чем предыдущее, шёлк и парча, велюр, бархат и полдюжины других тканей, названия которых я даже не знала.

Причёски как у мужчин, так и у женщин были неистово сложными, от косичек с вплетёнными в них изумрудами до короткой стрижки с постоянно меняющимися тайными узорами, выбритыми на ней. Там были тагреб и сонинке, и подавляющее большинство были людьми. Здесь была лишь горстка орков, и совсем не было гоблинов. По крайней мере, я их не увидела.

Учитывая их размеры, они могли затеряться в толпе. Блэк шагнул ко мне с каменным лицом. Я постаралась придать своему лицу более нейтральное выражение, когда последовала за ним, слыша, как музыка, мягко звучащая на заднем плане, затихает по мере нашего приближения. Толпа расступалась, когда мы шагали вперёд, пока не остановились в нескольких десятках метров от помоста в задней части зала, где стоял трон.

Я едва взглянула на сам трон, хоть о нём и ходили легенды, потому что всё моё внимание было приковано к сидящей на нем женщине. За свою жизнь я повидала немало красивых женщин. Больше, чем много. Баронесса Дормер навещала Лауэр, когда я была ребёнком, и я вспомнила, что её волосы будто были сотканы из серебра. Она была светла, как Луна, и так же прекрасна. Однажды я подавала напитки миссионеру Ян Тей и провела большую часть вечера, украдкой поглядывая на её гладкую, медового цвета кожу и янтарные глаза. Она была худощава, как все их воины-жрецы, с мускулами пловца и загадочной улыбкой мудреца. Наследница тоже была великолепна в том смысле, которому я могла только позавидовать: поколения хорошего воспитания, достигшие кульминации в идеальной фигуре и безупречных чертах лица, которые не могла омрачить даже ухмылка. По сравнению с Императрицей Ужаса Малисией, все они были подобны свиньям.

Она была высокой, даже когда просто сидела, но это было ещё не всё. В Лауэре были статуи древних Королев-воинов, и они были… слишком совершенны. Красивые, но, глядя на них, понимаешь, что это искусство, а не живое существо. От вида Императрицы захватывало дух, потому что она была ошеломляюще живой, словно костёр, по сравнению со свечами всех остальных. И неважно, что я обычно не находила привлекательными острые скулы сонинке, подобные тем, что были на её лице. Но они были частью целого, которое выходило за пределы отдельных частей.

Я не могла выделить ни одной черты, которая делала бы её красивой. Она просто была... идеальной. Её шёлковое платье переливалось зелёным и золотым, подчеркивая изгибы тела и не открывая их, оставляя обнажённой лишь длинную шею и изгибаясь вниз, чтобы ласкать гладкие тёмные икры. "Чёрная, как грех", — так называла её песня легионера, и невозможно было не думать о чём-то греховном, глядя на неё. Плавно, с лёгкой грацией охотящейся кошки она поднялась на ноги.

— Преклоните колени перед её Ужаснейшим Величеством Малисией, Первой по Имени, тираном Всех Владений, Властительницей Девяти Врат, владычицей всего, что она видит, — раздался резкий голос.

Как один, аристократы, заполняющие тронный зал, упали на колени. Через мгновение доспехи Капитана заскрипели, когда она сделала то же самое, и плащ растёкся по земле вокруг неё. Не раздумывая, я уже была на полпути к тому, чтобы сделать то же самое, когда чья-то рука легла мне на плечо.

— Мы, — сказал Блэк, — не становимся на колени.

Он говорил тихо, но в тишине комнаты слова прозвучали как удар хлыста. Фраза была полна смысла — и требования, и заявления одновременно. Мы не следуем закону. Мы — закон. Если ты хочешь, чтобы я встала на колени, приди и заставь меня. Мы стояли там, одетые в чёрное и стальное, как пара ворон, окружённых райскими птицами. Единственные два человека, остающиеся на ногах среди моря коленопреклонённых. От этого зрелища у меня по спине пробежали мурашки. Это было похоже на силу. Это было похоже на начало, хотя чего именно, я не была уверена. Императрица Ужаса Малисия улыбнулась, когда скользнула к нам. Просто глядя на изгиб её губ, моё сердце сжалось.

— Добро пожаловать домой, Амадей, — сказала она. — Я вижу, ты привёл с собой своего Оруженосца.

Загрузка...