Практика частных явлений

Картина 1

На сцене — темновато. Еле-еле видны клочья города. Эпизодические — но не очень громкие — вспышки городского шума. Осколки слов. Гораздо более явственно слышно шуршание метлы об асфальт.

Постепенно шуршание нарастает, становится всё более и более громким и на какое-то время достигает верхнего предела восприятия. Потом слышен истошный вопль. Это кричит Первый. Он трепыхается, суетится, дёргается, пытается от чего-то освободиться.

Первый. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Что такое? Да что же это? Эк… чёртова! Ну-ка! Как же это тут… Ну! Никак. Хм. Никак. Никак? Не отпускает. А? Ну-ка, ну-ка… А! О! О-о-о! Хру! Нет, ничего. Не отпускает, зараза. Зараза? Кто? Кто? Где? (Пауза.) Застрял. Застрял — и всё. Как же это я застрял? Да вот так. Застрял — и ничего, и никаких. Застрял. А-о-у! О-ы-а! У-и-и! (Пауза.) Застрял. Застрял! Так и есть, так и есть. Вот ведь. Только этого мне. Мало мне будто. И так-то ведь у меня. (Вкрадчиво.) Эй… ты… Отпусти меня. Отпусти. Давай… Слышишь? Отпусти, а? Что я? Так… ничто… меня, считай; вовсе нет. Я — так. Как бы я. Будто бы я. Давай… Пойду я потихоньку, поползу, с грязью земной сольюсь… Давай! Быстрей! Давай-давай-давай… (Бурно.) А-о! На-а-а! Фанга! Акка! Bay! И-и-ю! Ам! Гава! Гав-гав! Ага-га! Нет? Нет! (Выдохся.) От, дерьмо. Ну, ты и дерьмо. Пусти меня, дерьмо. Ты же дерьмо. Дерьмо ты. Дерьмовое дерьмо. Дермейшее дерьмо. Дермяное дерьмо. Дерьмовейшее. Супердерьмо. Суперговно. Дерьмо и говно. Говённое дерьмо. Говнейшее. Дерьмушечка. Дерьмовочка. Дерьмишка. Дерьмуха. Муха-говнуха. Говнуха говённая. Говнянная. Королева суперговна. (Взрыв.) Пусти быстро меня! Хватит! К чёрту! Сука! А-о-у! И-е-й-е! Х-о-о! Мата Фоа! Арпака! Какра! Камага! Луканга! Тига! Разорвись, разлетись, в сортире утопись, провались, измельчись, никогда не будь! Га-а! Ы-у-о!

Пауза. Шуршание метлы. Появляется Второй. Он тащит огромный мешок. Идёт, не замечая Первого.

Первый. Эй! Эй! Постой!

Второй останавливается.

... Э! Слушай… помоги мне!

Второй медленно поворачивается в сторону Первого.

... Я — застрял! Застрял! Помоги мне выбраться отсюда!

Второй ставит мешок.

... Как здорово, что ты оказался здесь! А то я тут… ни туда, ни сюда! Застрял, одним словом! Застрял — и всё!

Второй. Я.

Первый. Да! Вокруг-то — никого, а потом — я смотрю — ты мимо идёшь. Помоги!

Второй. Я!

Первый. Ты! Что из того, что мы не знакомы?

Второй. Я.

Первый. Ты! Ты — есть, ты — здесь! А больше никого… Поможешь мне, да?

Второй (безразлично). Вряд ли.

Первый (тревожно). Как? Как же не помочь мне? Я бы… Я бы помог тебе, если бы ты застрял.

Второй (смеётся). Я.

Первый. Я бы обязательно! Я бы живо вытащил тебя! Сразу!

Второй (смеётся). Ты?

Первый. О чём разговор! Да я бы всё перевернул, всё перелопатил! Сам бы застрял вместо тебя… вот. Я… я застрял ведь! Не могу с места сдвинуться! К тебе подойти не могу! Думаешь, могу? Нет, не могу! Ничего не могу! Никак. Никуда. Потому что — застрял. Что мне делать, скажи? Скажи! Зачем ты молчишь? Почему? Почему? Ты не знаешь? Не знаешь? Кто же знает? Кто? Не молчи, скажи же хоть что-нибудь!

Второй. Ну, что?

Первый. Да что угодно! Что хочешь! Что хочешь, то и скажи.

Второй. Ничего не хочу.

Первый. Да-да! (Смешался.) Почему?

Второй. Мне всё безразлично.

Первый. Нет, нет, скажи! Скажи, как мне быть? Я же. Помоги, помоги, вытащи меня!

Второй. Я.

Первый (на грани истерики). Ты! Ты! Ты!

Второй. Я не могу. Я — умер.

Первый. У… (Пауза.) Что ты сделал?

Второй. Умер. Я — умер.

Первый. Умер… Умер?

Второй. Умер.

Первый. Умер.

Второй (терпеливо). Умер.

Пауза.

Первый. Ага. (рассеянно). Значит, ты умер…

Второй. Да. Я — умер.

Первый. Что ж. (Пауза.) Как же это ты умер?

Второй. Так получилось.

Пауза.

Первый. Да ну. Умер… (Резко.) Ерунда, не умер ты.

Второй. Умер.

Первый. Нет, не умер.

Второй. Умер, умер.

Первый. Не умер, не умер, небось.

Второй. Умер. Я точно знаю.

Первый (смеётся). Не, не умер. Если бы ты умер… ты же здесь! А вот если бы взаправду умер… Если бы умер… ого! Знаешь, ты где бы был?

Второй. Где?

Первый. Известно где.

Второй. Где же?

Первый. Да уж был бы. Там… где-нибудь бы был. Смерть — она ведь, знаешь, она… Умер. Ишь ты! Нет, тебе это кажется, тебе это только кажется! Тебе кажется.

Второй. Нет, мне не кажется.

Первый. Тебе кажется! Кажется!

Второй. Не кажется.

Первый. Как же не кажется, если кажется! Кажется! Точно кажется! (Пауза.) Тебе кажется! Тебе кажется! (Пауза.) Кажется! Кажется! (Пауза, неуверенно.) Кажется… кажется… брось, кажется. Мёртвые — они ведь совсем другие. Они же…

Второй. Какие же они?

Первый. Они… Мёртвые они, вот они какие! А ты-то… Ты — вполне, как все. Нет, не умер ты. Устал там… то, другое — или на солнце перегрелся — или ещё что — вот и показалось. всё, умер я, кранты! А придёшь домой — пык, мык потихонечку… И всё, и нормально, и вроде как жив. Ты — вполне, вполне ты ещё!

Второй (твёрдо). Нет. Я — умер, я — знаю.

Первый. Дык ёлы… Ты же здесь! Здесь ты? Здесь. Говоришь чего-то, смотришь, мешок у тебя. Вполне. А если бы ты, ну? Как же бы тогда был здесь? Нет, ну мог бы ты быть и здесь, если это… где угодно мог бы быть. Уже неважно было бы. Если это, если бы ты в самом деле. Но ты — вполне. И здесь.

Второй (раздражённо). Здесь, здесь… Ну, здесь. Какая разница — где?

Первый. Есть разница, есть! Должна быть разница! Иначе…

Второй. Что ещё иначе?

Первый. Всё иначе! Не бывает такого!

Второй. Много ты знаешь. (Сердится.) Говорить тут не о чём! Умер и умер. Всё! Без вариантов! Умер я. Сдох!

Первый. Постой! Смерть — она ведь…

Второй. Умер! Нет меня! Точка!

Пауза.

Первый. Так-то вроде вполне. (Пауза.) Ну… Умер так умер. Раз так, то тут уж ничего не попишешь. Раз так. Да.

Второй (поднимает мешок). Я пойду.

Первый. Куда же ты пойдёшь?

Второй. Надо мне.

Первый. Надо?

Второй. Там…

Первый. Ну, раз надо. Ну, раз умер. Ну, ты уж меня извини. Если что не. В жизни бы не подумал, что ты. Так-то ты вполне. Не подумал бы никогда. Может, ты всё же не у… (Второй молчит.) Не, я ничего. Конечно, раз ты умер. У тебя и своих забот. Да? Да, смерть — это ведь такое дело. Понимаю. Такое не каждый день случается, такое, говорят, раз, в жизни только бывает. Что уж тут.

Второй (возится с мешком). Что, что…

Первый. Пойдёшь, да? Иди, конечно, иди. Что уж тебе тут.

Второй. Что, что…

Первый. Я вот застрял. Только и у тебя. Умер, да? Умер. Кто ж знал? Я не знал. В моём-то положении всему рад будешь.

Второй. Что, что… Ничего.

Первый. А ты далеко?

Второй. Там.

Первый. Там? Туда куда-нибудь?

Второй невнятно бурчит.

В смерть? В то?

Второй. Аут оф…

Первый. Вот ведь как вышло. Иди. Понятное дело. Чего уж тут. Давай, одним словом. Так-то вполне. Счастливо тебе.

Второй медленно уходит.

Осторожнее там… движение… гоняют. То есть тебе-то теперь… Всё-таки. Давай. Так-то вполне. Я не знал. Такое это дело. Тут уж. Да. Видишь как. Что уж.

Пауза, слышно шуршание метлы.

Ушёл. (Растерянно.) Аок. (Пауза.) Вон идёт, идёт себе. Надо ему куда-то. Дела. Вон площадь пересекает. Медленно идёт. Тяжёлый, видать, у него мешок. (Кричит.) Что в мешке-то? (Пауза.) Чего-то там есть. Иди. Иди. Сейчас с толпой сольётся… вот так. Вот и не видно его. С мешком своим. Ни его теперь не видно, ни мешка. Ушёл. (Пауза.) Он — ушёл, а я — здесь. По-прежнему. Он — умер, а я застрял. Умереть-то… да, слов нет. Но и застрять. Я вот застрял. А он — нет. Хоть и умер, да не застрял. Ну, умер. Чаша сия… Никого не. Ни-ко-го. Опрокинется эта чаша и любого обольёт с головы до пяток. Любого. (Резко, зло.) А вот попробуй, застрянь! Попробовал бы ты! Неизвестно ещё, что хуже! Умер. Подумаешь, умер! Умереть-то каждый может, а вот застрять-то. Умер он! Да и чёрт с тобой, что ты умер! Наплевать! Насрать! (Очень бурная фраза.) Пусти меня, сволочь! Гадина! Мунна! Не хочу, не хочу, не хочу!

Пауза, слышно шуршание метлы.

Ушёл мертвый — и нет никого. А там — там бурлит. Туда-сюда. Всё надо им куда-то, всё им не сидится. Ноги в руки и пошёл. Дела у них. Туда им надо — и сюда. Там надо быть — и сям. Пошёл. Встал. Сел. Лёг. Снова встал. Как захотел — так и сделал. В полный рост. На службу — на встречу — в кино — на свидание — на кладбище — в больницу — на обед. На ужин тоже идут. Они ужинают. Жрут там… всякое. А я — здесь. Они не замечают меня. Они не видят. Они не знают! (Пауза.) Вон там, на площади, у театра… трое мужчин стоят. Разговаривают о чём-то. Двое на солнце стоят, а третий, усатый, в тени. К стене прислонился… Правильно. Чего на солнце греться без нужды? (Пауза.) Стоят… Вон двое прошли. Он с сумкой через плечо. Набил её всякой дрянью, всё своё с собой. А она — в чёрном. Бледная, огненная… Прибавили шагу, торопятся…

Пауза, слышно шуршание метлы еле слышно.

Машины гудят, урчат, паркуются. Пожилая женщина с хозяйственной сумкой. Кефирье горлышко торчит, горб батоний. Остановилась, посмотрела зачем-то назад, будто бы позвал её кто… Нет там никого, никто не звал… Да, так бывает иногда — идёшь и оглянешься, хотя там, сзади — никого, никто и слова не сказал. Оглянешься эдак — и дальше, и дальше… Да, бывает так, бывает… А может быть, в этот самый момент душа чья-то рядом пролетела, узнала она тебя, чья-то душа и захотелось ей, душе бесплотной, позвать тебя, поболтать, узнать что-то, спросить о чём-то… Дёрнулась душа к тебе! А до тебя только колебание какое-то дошло, колыхнулось что-то… оглянулся ты — никого не видать… и душу чью-то… нет, не увидел, она ведь бесплотная… И дальше ты пошёл — и дальше — и дальше… (Пауза.) Вот ещё одна парочка… Эти не спешат, тут, похоже, совсем другой коленкор. Держатся за руки, смеются. Остановились, «Волгу» пропустили. Идут себе — тихонечко, плавно, упруго — мимо старичков, мимо шахматистов. Идут, будто нет вокруг никого, сквозь всё идут. Попался бы я им на пути, они бы и сквозь меня прошли. Раньше я тоже умел сквозь многих, сквозь всё проходить… А может быть, они не стали бы сквозь меня проходить? Смотри — сказала бы она — вон человек застрял, давай, поможем ему! А он бы ей — да пошёл он, очень мне надо с ним возиться! И послал бы меня… Или, может, не стал бы он меня посылать, а, наоборот, она бы меня послала… Или вообще никто не стал бы меня посылать. Или… Много тут могло бы быть разных вариантов… могло бы быть, могло бы быть… Если бы они прошли мимо. Но они не прошли. А я здесь. Здесь. Здесь. На посту. Я — застрял… Застрял. Слово-то какое противное! Мерзкое, гадкое слово… (Бурная фраза.) Ненавижу! Не хочу! Пусти! А-а-а! Кафа! Ренга! Помогите! Спасите! Хоть кто-нибудь! Я — застрял! Добрые люди! Злые люди! Ангелы! Дьяволы! Выпь болотная, помоги мне! Гад ползучий, помоги мне! Исчадия ада! Вампир зловонный! Отцеубийца, помоги мне! Распинатель грудных девочек! Насильник старух! Суперпедрилла, помоги мне! А-оу-оа-аы!!!. Пусти! Пусти! Пусти!

Незадолго до конца монолога появляется Третий.

Третий. С кем это вы?

Первый (ошарашенно). А… у… о…

Третий. Кого это вы так костерите?

Первый. Не знаю. Этого…

Третий. Этого? Кого?

Первый. Да вот тут.

Третий. Где?

Первый. Где, где… Здесь, где же ещё!

Третий. Здесь? Что же здесь?

Первый. Да застрял!

Третий. Застрял?!

Первый. Я застрял! Здесь!

Третий. Где — здесь? Что — здесь? Как — здесь?

Первый. Так вот и. Чёрт его.

Третий (осматривается). Тут нет ничего. Как же можно, если ничего нет?

Первый (горькая ирония). Не было бы — не застрял бы.

Третий. Застрял бы — было бы.

Первый. Есть, есть.

Третий. Да что есть? Что? Ну, было бы что — ну, тут уж. Тут уж можно было бы. Но ведь здесь-то…

Первый. Здесь-то как раз и есть. Ой, как есть!

Третий (размышляет). Застрять — можно — если — вообще-то — здесь-то.

Первый (тоскливо) .А-у-у! Во-у-у!

Третий (раздражённо). Харк! (Пауза.) Вообще-то можно. Вообще-то. Помнится, я и сам.

Первый. Ха!

Третий (радостно). Помнится, помнится!

Первый. Нет, не застревал ты! Не застревал!

Третий (неуверенно). Застревал… (Решительно.) Застревал! Точно застревал! В лесу… в дороге… между стеной и шкафом, между столом и диваном… Между стулом и полом, между потолком и окном! Я помню, я — застревал! Я — помню! В женщине! В канаве! В дверях! В печных, как будто бы, трубах! Да, да! Я помню! Но чтобы вот так…

Первый (уныло). Тебя бы сюда. Тебе бы здесь побывать. (Пауза.) Помог бы. А то лезет с разговорами.

Третий. Помочь? Да как же помочь, если…

Первый (резко). Не знаю! (Пауза.) Руку, что ли, дайте.

Третий. Руку?

Первый. Руку. Для начала.

Третий. Для начала?

Первый. Для начала, для начала.

Третий. Ну, дам. И что же?

Первый. Ну, и потянете меня. Своей рукой.

Третий (протягивает руку). Ну, вот рука.

Первый. Поближе. Берите, берите меня за руку!

Третий. Так?

Первый. Да, хорошо. Теперь — тяните. Тяните!

Третий тянет Первого за руку, безрезультатно.

Ни черта.

Третий (оглядывает свою руку). Да, в самом деле.

Первый (зло). Вот ведь как — ни черта!

Третий. Вот уж.

Первый. А?

Третий. Да.

Первый. Чёрт его.

Третий. Как же это вас угораздило?

Первый. Чёрт его.

Третий. Что-то ведь было? Что-то происходило?

Первый. Ничего! Ничего не было! То и было, что ничего не было! Шёл — и вдруг! Раз! Я — туда, я сюда… нет, шалишь! Нога куда-то вниз. Всё. Сначала больно! Потом уже не так. Боль лентой уползает куда-то там, а с места — не сдвинуться. Застрял, одним словом.

Третий (рассеянно). И?

Первый. Всё.

Третий. Всё-то всё… а вдруг не всё?

Первый. Точно всё.

Третий. Ну, а вдруг ещё чего? (С неожиданной экспрессией.) Если… вспомнить? Вспомнить! Поднатужиться, поднапрячься! Бух- трах! Швырк-зырк! Бум-бом! Труби! Зови! Звони! Если постараться, поразбросаться мыслишками в разные стороны? Мозгом — пли! Мозгом — пли!

Пауза.

Первый (вяло). На.

Третий (устало). Значит на ровном месте.

Первый. Ну.

Третий. На ровном среди бела.

Первый. Вот.

Третий. Если это эти? (Неопределённый жест.)

Первый. А.

Третий. Чёрная дыра какая-нибудь?

Первый. Да ну.

Третий. Не может так, чтобы ничего. Не может. Я вот тоже шёл — и ничего. На ровном. Среди бела. Нет. Это же надо. Впервые такое.

Первый (тоскливо). Хэлп бы ми.

Третий. Да! Как? Как хэлп?

Первый (обессиленно). Ы-у-мгэ! Н-х-ха! Тмны!

Третий. Если позвать?

Первый. Кого?

Третий. Там.

Первый. Там — оно, там, а здесь — мы.

Третий. Позвать, напрячь, вызвать. 0–2. 0–3. 0-100.

Первый (обречённо). На.

Третий. Шанс!

Первый. Не факт.

Третий. Что не факт?

Первый. Застрял.

Третий. Ну — и?

Первый. Если бы я.

Третий. Что же?

Первый. Не.

Третий. Не. Не… (Внезапно резко.) Да мне… Да у меня… Харк-харк на тебя! (Пауза, потом спокойно.) Я — понимаю, конечно, однако. (Пауза.) О! Вот, кстати…

Первый. Ш-ш-ш.

Третий. Неплохая, в сущности, мыслишка запульсировала где-то в мозгу. А что если…

Первый (с надеждой). Ну!

Третий. Если, например, сделать…

Первый (изнемогает). Ну! Ну! Ну!

Третий. А если я тебя за руку потяну? Потяну — а вы мне изо всех силёнок навстречу и — ах!

Первый (радостно). Да! (Сокрушённо.) Так тянули уже.

Третий. Тянули? Кто?

Первый. Ты. Вы. Совсем даже и недавно.

Третий. Стрейндж. И?

Первый. И руку чуть не оторвал.

Третий. И — ничего? Да?

Первый. Харк-харк на тебя.

Третий. Неужели каких-то хоть малюсеньких сдвигов не было?

Первый. Тебя бы сюда.

Третий. Так что же, совсем-совсем малюсеньких сдвижочков тоже не было? Крохотулечных? Микроскопических? Вот такусеньких хотя бы — неужто не было?

Первый (недовольно). Такусенькие, может, и были…

Третий (азартно). Ага!

Первый. Толку-то с них, с такусеньких.

Третий (глубокомысленно). М-да. (Пауза, бурно.) Это всё не то! Совсем не то! Вот — блестящая идея, похоже, меня осенила!

Первый (очень вяло). Абоу — мс — мг — кгх…

Третий (лихорадочно). Сейчас… Сейчас… Куда же она…

Первый (учуял шанс). Ар-р-р! Угу! У-у!

Третий (мучается). Только-только ведь мелькнула… Ш-ш-ш… Мо-о! (Облегчённо.) Вот оно! Что если я вас изо всех сил… подтолкну!

Первый (потрясён). Вот… да…

Третий. Каково?

Первый. Блеск!

Третий. Супер!

Первый. Класс!

Третий. Хай-фай!

Первый. Кинг сайз!

Третий. То-то!

Первый. Клёво-то как!

Третий. Мы всем им ещё!

Первый. Всем! Всем!

Третий. Утрём им нос!

Первый. Всем им!

Третий. Будут знать у нас!

Первый. Попляшут!

Третий. Всем им покажем! Ещё попомнят!

Первый. Уж, мы им!

Третий. Не лыком мы! Не пальцем!

Первый. Вкрутую варены! Бля!

Третий. Мы им — ух! И всё! Приветики!

Первый. И всех в жопу! В говнище!

Оба смеются.

Третий (серьёзно). Так, ладно. За дело пора.

Первый (так же). Пора.

Третий. Стало быть… (Несколько растерянно.) А что, собственно, нужно делать? Я как-то…

Пауза.

Первый. Подтолкнуть меня надо!

Третий. А, ну-ну. Значит… я тебя подтолкну — и… Только вы не зевайте. Всем корпусом, всей энергией, всей волей — Туда! Вперёд! К свободе!

Первый. Туда! На свободу! Вперёд!

Третий. С Богом!

Начинает толкать Первого.

Первый. И-эх!

Третий. И-эх!

Первый. Ну-ка ты, сука!

Третий. Ну-ка ты, сука!

Первый. Давай, давай, давай!

Третий. Давай, давай, давай!

Первый. У-хо-ха-хы-хэ!

Третий (тяжело дышит). Нет… ничего не выходит.

Первый (тоже запыхался). Вы… вы толком ничего и не, только междометия мои за мной повторяли!

Третий. Я изо всех!

Первый (сокрушённо). На.

Третий (возмущённо). Ничего. А?

Первый. В моём, в моём положении.

Третий (завёлся). Ничего? Давай ещё раз! Только первым междометия выкрикивать буду я! Ну, живо!

Первый (вялый протест). С-с-с. Харк-харк…

Третий, махнув рукой, начинает снова толкать Первого.

Третий. Р-р-р-а!

Первый. Р-р-р-а!

Третий. Ты-ык!

Первый. Ты-ык!

Третий. Эвона-ах!

Первый. Эвона-их! Ничего не получается, результат тот же — то есть никакого результата.

Третий (тяжело дышит). Ерунда… Ерунда это всё.

Первый. Как же быть?

Третий. Как… Я толкаю — а он междометия повторяет. Нет, это доложу я вам, дело и вовсе пустое.

Первый (прострация). Бу! Ду!

Третий. Да… Среди бела дня.

Первый. Фу! My! Зу!

Третий. Ну-ну.

Первый. Ру! Гу! Ду!

Третий. Хватит вам выть! Точно волк какой.

Первый. Ку! Жу! Угу-гу-гу-гу-у!

Третий. Да у меня у самого! (Пауза.) Воет. К чёрту, ухожу!

Первый (испуган). Эге-ге! Не!

Третий (нервно). Что, если это возмездие? Как бы свыше.

Первый. С чего бы это ему?

Третий. Не знаю.

Первый. За какие такие? Нет, никаких особых…

Третий. Да уж прямо.

Первый. Никаких! За что, за что?

Третий. Откуда я.

Первый. И я не.

Третий. Вот так и живём.

Пауза.

Первый. Поймите, в моём положении! Пу! Фу! Ау-у-е!

Третий. Харк! (После паузы, с энтузиазмом.) Оппаньки мои! Великолепный, великолепный замысел как будто…

Первый (скептически). Знаем. Опять толкаться…

Третий. Толкаться? Скажите… Да не хотите — не надо.

Первый (понял, что ошибся). Нет-нет! Я…

Третий. Мне-то. Буду я ещё. Мне-то!

Первый (заверещал). Сорри ай эм!

Третий. Сам толкайся на том свете! Ему как лучше хотят, а он…

Первый. Ай донт! Угу-гу! Бу-у! Фэнкс! Х-а-р-о-у!

Третий. Харк-харк!

Первый (полная истерика). Ум! Пум! Мум! Зи-и!

Третий. Ай, да ладно! Ладно! (Пауза.) В общем, надо… Как же там… (Растерялся.) Харк! Мозгом — пли! Пли!

Первый (тревога). Ох! Аф! Тац!

Третий. Что за напасть… Мозгом — пли! Дьявол! Замысел-то вроде был ничего…

Первый (паника). Ко! Донт гив ап!

Третий (борьба продолжается). М-м-м… Р-р… Вот… Вот она… (Падает без сил.)

Первый (плачет). О-о-о! Н-я-я!

Третий (с трудом встаёт). Вот… вот… Хотите… сесть на ящик?

Первый (потрясение). Это… это же… это было бы божественно…

Третий берёт старый ящик и ставит его возле Первого.

Третий (торжественно).Садитесь!

Первый (рыдает от перенапряжения). Мя-мя! (Кое-как садится на ящик.)

Третий (гордо). Вот так!

Первый (в упоении). Да… Вот это да…

Третий (очень гордо). То-то.

Пауза.

Первый (немного освоившись, очень робко). А это… дальше-то что?

Третий. Сели?

Первый. Сел…

Третий. Ну вот.

Первый. Вэл вэри. А потом?

Третий (удивлённо). Потом? Что — потом?

Первый. Потом-то что? Дальше?

Третий. Потом? Понятия не имею.

Первый. Но…

Третий (запальчиво). Позвольте! Вы что, хотите сказать, что положение ваше не изменилось? Вы что, смеете утверждать будто бы всё так же, как прежде?

Первый. Да нет, я…

Третий (въедливо). Так же, как прежде — или не так же, как прежде? Так или не так?

Первый. Не так.

Третий. Вот! Да, на первый, поверхностный взгляд невзыскательному, неглубокому уму может показаться, что всё так же, как прежде — но на самом-то деле… Лучше! Лучше! Как прежде, но лучше, чем прежде! Лучше ведь?

Первый. Лучше, конечно лучше…

Третий. Ещё бы не лучше! Ещё бы!

Первый. Э-э-э… Позвольте внести некую. Дело, однако, в том. Нет, я конечно. Я согласен — лучше. Лучше, чем прежде. Много лучше. И в тоже время, ежели подползти с другой, так сказать, боковины, то немедленно обнаружится, что положение моё, несколько изменившись с чисто внешней стороны, с внешнего, скажем так, аспекта, практически абсолютно не изменилось в целом. И выходит — то, что изменилось, по сокровенной сути своей вовсе не изменилось… Лучше, конечно же, лучше! Но ведь если то, что изменилось, почти и не изменилось… то значит, ничего не изменилось!

Пауза.

Третий (тихо). Это просто наглость.

Первый. Отнюдь. Вы вдумайтесь. я застрял. Сев, благодаря вам на ящик, я, бесспорно, улучшил своё мироощущение — по меньшей мере, в данной мизансцене — и тем не менее, я как и прежде, являюсь застрявшим. Так о каких же глобальных изменениях может идти речь?

Третий. О глобальных? Речь не шла о глобальных! Я вовсе не претендовал на глобальность.

Первый (раздражённо). Да сколько же мне тут сидеть, на ящике вашем? До окончания века мне тут сидеть?

Третий. При чём тут я?

Первый. До великого затмения звёздного мне тут сидеть?

Третий. Я-то при чём тут?

Первый. Пока хляби из гор не выйдут?

Третий. Я-то в чём виноват?

Первый. Пока песок из небес не посыплется?

Третий. Можно подумать, что я некий злой гений, этакий Люцифер из Мелитополя, который злобно обрёк вас на застряние!

Первый. Пока моря в реки не вольются?

Третий. Я просто проходил мимо!

Первый. Пока скалы в окна не постучатся? Пока пастухи коров дрючить не начнут?

Третий. Да я… Я шёл… (Испуганно.) Куда же я шёл? Куда?

Первый. Пока то не станет этим?

Третий. Куда? Неужели опять?

Первый. Я — застрял!

Третий. Я — шёл!

Пауза.

Всё равно уйду! Всё равно!

Первый. Не надо…

Третий (растерянно). Куда же вот только… Всё равно! Немедленно уйду…

Первый. Я виноват, виноват! Я… нарушил этические нормы. Конфуцианство… Дрейбель… Я вышел за пределы дозволенного… Каюсь! Но поймите же — в моём положении! А-пу-фу! Хо!

Третий. В его положении. Только и слышу. Да вы можете понять, что я вот ни столечко…

Первый (услужливо). Могу!

Третий (недоверчиво). Точно можете?

Первый. Так уж тут-то.

Третий. И никаких претензий? И никаких обид?

Первый. Какое там!

Третий. Ну, стало быть, так. Отрицаете, стало быть, возмездие?

Первый (твёрдо). Никаких особых.

Третий. Никаких особых. А если подумать, вспомнить? Вдруг это лишь кажется, что никаких особых? Покопайтесь! Поройтесь! Мозгом — пли!

Первый. Нет, не знаю. Жил как жил — жил не тужил — как жилось, так и жил. Плевал себе в потолок.

Третий. Стоп, машина! В потолок-то плевали? Харк-харк?

Первый. Кто в потолок не плевал? Все харк-харк в потолок.

Третий. Да, потолок — он, да.

Первый. Решительно не могу. Никаких особых.

Третий. Все мы не ангелы!

Первый. Ну, в потолок.

Пауза. Снова довольно отчётливо слышно, как шуршит метла.

Третий начинает кружить вокруг Первого.

Третий (напряжённо). Вспоминай, вспоминай.

Первый. Чего вспоминать? Кого? Куда? Где?

Третий. Вспоминай.

Первый. В потолок вот… харк-харк.

Третий (напряжённо). Вспоминай. Всё вспоминай. Полезно вспоминать. Пригодится в дороге.

Первый. Аок… Ей-богу, аок… Как-то и.

Третий. Вспоминай, если можешь. Вспоминай, пока можешь.

Первый. Ну, позвонил как-то без монеты. Ну, не дал кому-то закурить как-то. Прикурить тоже как-то не дал, торопился куда-то. Как-то. Бросил окурок мимо урны. Загрязнил окурком окружающую. Ну… Как-то.

Третий. Вспоминай.

Первый. Перешёл улицу не там, где положено. Не дал денег нищему. Не дал денег в долг. Не вернул вовремя долг. Ну. Зарядку не сделал утром. Как-то.

Третий. Весь растворись в воспоминаниях.

Первый. Не уступил место в транспорте какому-то бодрому кадаверу. Как-то.

Третий. Пей их. Захлёбывайся ими.

Первый. Ну, ехал как-то куда-то. По неким делам. Все талоны передают. Пробей, пробей, пробей. Пробиваю. Ещё передают. Пробей, мол, да пробей. Пробиваю. Пробил, наверное, штук двести. Ещё передают. Пробей, мол, плииз, да ещё и передай. Плииз, мол. Надоело! Отошёл, встал у окна. Живите сами, как знаете. Как-то.

Третий. Жри их. Хавай. Втягивай.

Первый. Ну. Так всё как-то.

Третий. Вспоминай.

Первый. Не почистил как-то обувь. Не стал как-то читать газету. Сделал вид, что не узнал знакомого. А может быть, и в самом деле не узнал. Как-то. Плюнул с моста в реку. Сказал кассиру, что нет мелочи — не облегчил ему, то есть, ей — тяжёлый труд. Как-то напился, блевал.

Третий. Всё забей воспоминаниями.

Первый. Несколько раз вмазывался. Как-то. Не очень люблю траву. Никогда не любил вдуваний, есть в этом что-то гомосексуальное. А если с бабой, так сразу встает на неё. А она, может, жена друга. Как-то.

Третий. По всем полочкам, по всем коробочкам. По всем ящикам.

Первый. Первый раз кончаю довольно быстро. Как-то. Не был во Владимире. Как-то. Не поздравил приятеля с днём рожденья. Как-то.

Третий. Затарься ими.

Первый. Не люблю ничего убирать. Как-то. Не вернул Бодлера библиотеку. Как-то. Пару раз был за границей. Как-то.

Третий. Вспоминай.

Первый. Ничего не умею делать руками. В жопе они у меня. Как-то.

Третий. Препарируй воспоминания.

Первый. Никого не убивал.

Третий. Распни их.

Первый. Не крал ничего существенного. Никогда! В принципе, не желал ближнему того, чего не пожелал бы себе.

Третий. Ебись с ними. Засаживай им!

Первый. Не желал жён ближних своих, тем более что они все какие-то… Как-то.

Третий. Не спеши. Не торопись.

Первый. Не люблю рыбьи головы. Как-то.

Третий. Всё пригодится, всё в дело пойдёт.

Первый. Не люблю восточные дела. Не очень-то доверяю Западу. Не верю больше в то, во что верил раньше.

Третий. Всё важно. Всё имеет значение.

Первый. Не верю больше в Йоко. Как-то.

Третий. Пусть ничто не покажется тебе незначительным.

Первый. Не знал, что ещё способен на безумие. Никогда не принимал всерьёз панков.

Третий. Вспоминай. Воспоминания роятся вокруг, всё наполнено ими.

Первый. Не верю шестидесятникам. Как-то.

Третий. Вспоминай. Ройся. Закапывайся.

Первый. Не знаю, чего хочу.

Третий. Погрузись. Нырни с головой.

Первый. Не думал, что смогу полюбить блины. Не знал, что умею целовать руки. Не умею сдерживаться. Не жалею об этом. Ни о чём не жалею.

Третий. Всё, всё вспоминай. Древнюю афишу, листок с телефоном.

Первый. Не доверяю чужому опыту.

Третий. Старый билет на электричку, которая давно ушла или так и не пришла.

Первый. Не люблю сразу соглашаться.

Третий. Пробка в кармане.

Первый. Не умею водить машину.

Третий. Засохшая грязь на свитере.

Первый. Не умею играть в преферанс. Не думаю о завтрашнем дне. Не люблю ходить на кладбище.

Третий. Всё, всё! Кто знает, что будет потом!

Первый. Не люблю много стихов, не люблю Жванецкого, терпеть не могу итээровскую культуру, не люблю сдавать посуду, не хочу много денег, не хочу мало денег…

Третий. Только воспоминания! Только воспоминания!

Первый.…не люблю гладить брюки, ненавижу чистый спирт, не сказал прохожему, как пройти на набережную…

Третий. Вспоминай! Вспоминай! Вспоминай!

Первый. Не люблю бритоголовых женщин, не видел северного сияния, не знаю идиш, не знаю иврит, не был на том свете. Не! Не! Не! Ещё — чего-то там не!

Третий. Вспоминай! (Спотыкается, падает.)

Первый (смеётся). Как-то раз был в универсаме. Стоял в очереди за курами. Ну, за мной стояла молодая женщина, видимо, чья-то мать. Как-то. Куры кончились. Как-то. Я взял последнюю. Как-то. Курица имп. Ну, женщина плакала, всхлипывала, размазывала по щекам тушь, закатывала русалочьи глаза, кривила в бессильной гримасе красивый, вкусный рот. Как-то. Пожалел её, пригласил к себе. Ну, угостил коньяком, включил джаз. Как-то. Она отогрелась, отошла, развеселилась, разомлела. Как-то. Ну, стала покачиваться в такт музыке, смеяться, играть ладным телом. Как-то. Ну, схватил её, поднял, раздел, жадно взял три раза подряд. Ещё и кончил в неё, хотя ей, вроде, было нельзя. Как-то. Выгибалась, прижималась, впивалась, крутилась, стонала. Как-то. Совершенно озверел от похоти, бил её по лицу, подсовывал под пухлую попку курицу в самый последний момент. Как-то. Но, курицу ей так и не отдал, правда, она про курицу и не говорила больше, может, не очень-то ей нужна была курица, может, она и не мать ничья. Как-то. Как-то. Как-то. (Пауза.) Нет, в моей жизни не было ничего примечательного!

Третий (что-то вспомнил). А!

Первый. Ничего из ряда вон.

Третий. Меня вчера две женщины изнасиловали. В парке, среди бела дня. Уж я кричал, звал на помощь — никого.

Большая пауза.

Первый. Нет. Никаких особых.

Третий (вскакивает). Как, как вспомнить тот день, когда всё началось?

Первый (устало). Кахс.

Третий. Явно было утро! Не могло его не быть!

Первый (недовольно). Туе.

Третий. Встал… сходил в туалет! Помылся! Завтрак! (Растерянно.) Что же я тогда ел?

Первый (саркастически). Бус!

Третий. Сосиски и картошку? Яйца и салат? Чай с пряником? Ничего?

Первый (зло). Ос…

Третий. Что же происходило через два часа после завтрака? Через три часа? Через семь, через одиннадцать часов? Через день? Через вечер? Через двое суток? Через полтора года? Через пять лет? Через полжизни.

Первый (резко). Софс.

Третий (раздражён его ответами). Харк!

Пауза.

Первый (сжав руками голову, раскачивается на ящике). Шло и шло, тянулось и тащилось. Тащилось и растаскивалось. Но я хотя бы! Хуже. Лучше. Так себе. Депрессняк. Риторические вопросы. Где попало. Кто угодно. Без остановки. Всё равно. Но — шло!

Третий (кричит). После завтрака прошла жизнь!

Первый (горячо). Шёл, помню, через ручей! По камням прыгал! Крокодил внизу пасть разевал! Как не упал? Шёл, помню, по поребрику! Огромная лужа! В длину восемьсот, в ширину триста! Как не упал! На сосну залез! Ветер! Верхушка качается! Ветви скрипят! Как не упал?

Третий (бессильно). Попробуй, найди окурок в лесу!

Первый. С приятелем-пьяницей забрались на строительные мостки! Кричали оттуда что-то! Ссали вниз! Философствовали! Как не упали?

Третий (яростно). Мозгом — пли! У-у!

Первый (горячо, бурно). Из кухни на балкон перебирался! С чьей-то смертью целовался! Чью-то жизнь в зад пинал! За шершавую, за стенку, двумя пальцами держался! Как же, как же не упал?

Третий (хрипит). Пли… Пли… Пли…

Первый. Шло!

Пауза.

Прожил с какой-то бабой два дня. Два дня из постели не выпускала. Кормила, поила, ноги мыла. Только успею перекурить — снова лезет, ногу сверху забрасывает. Скука! Лежу, смотрю по сторонам. По стенам плакаты развешаны — Пугачёва, Боярский, «Машина», цацки всякие, домашняя газета с дурацкими хохмами — приезжали знакомые из Таллинна, вместе учились, газета на память. Красивая, вообще-то, ничего лишнего, всё время старается, всё время делает со мной чего-то. Хищные руки, змеиный рот, нежные губы, сладкий язык. Говорит — не умолкает. институт — работа — забота — зарплата — квартплата — премия — валюта — больше получить — трудно тало жить — уехать — выйти замуж — родители — цены — пойти в кооператив — не пойти — по выходным за город — природа — сослуживцы — недавно ездили — хорошие места — пляж — река — заниматься любовью в воде — сосны — там хорошо. Знаешь эти места? — Да. — Там здорово, правда? — Да. — Вот фотография, посмотри. Несколько человек на щербатом бревне. Мутная река. Тупые улыбки. Чья-то рука на чьём-то бедре. Оттопыренные плавки. Выходной. Хорошее настроение. Природа. Отдых. Шашлыки. Рыбалка. Гитара. Вино. Секс в палатках и в спальных мешках. У одного типа шампур в зубах. Джигит! Потом — назад, в забитой, душной электричке, завтра на службу, есть, что вспомнить. Рюкзаки. Удочки. Лицом в затылок провонявшего палаточным бытом попутчика.

Третий (очень устало). Пли…

Первый. — Давай, съездим как-нибудь туда! — Давай. — А ещё можно к Татьяне на дачу, помнишь, я тебе о ней рассказывала? — Да-да. — Хочешь яблоко? — Хочу. Тут она смеялась, это ведь страшно смешно, когда человек, с которым ты трахаешься, хочет яблоко. Сейчас принесу. Приносит. — Это Татьяна привезла, у неё на даче роскошный сад. — Сад это дело. — Хочешь из моих рук? — Можно…

Третий. Думал — обойдётся, пройдёт, пронесёт как-нибудь. Думал — остановится как-нибудь дождь!

Первый. Пихает мне в рот яблоко. Кусаю. Давлюсь. — Вкусное, правда? — М-м-м…

Третий. Кто-нибудь остановит как-нибудь. Не остановился! Не прошло! Не пронесло! Не обошлось!

Первый. — Давай, ты в меня войдёшь, а потом яблоко доешь… — Лучше я сначала доем, а потом уж войду. Надо же подкрепиться перед боем! Смеётся. Счастливый женский смех. Смех её возбуждал — страшное дело! Прижмётся, дышит, лижет, кусается, что-то шепчет, меня теребит всего, глаза безумные!

Третий (в отчаянии). Мозгом… Пли! Пли! Ну, пли же!

Первый. Стараюсь не слушать, рассматриваю её крупным планом, Рот. Губы. Язык блестящий, влажный шевелится перед глазами. Слова где-то там, сбоку. Доходил до высокой степени отстранения. Потом, ясно, не выдерживал — она как-то обволакивала меня, меня било током, горячей волной, я заводился, набрасывался, терзал её, мял, вдавливал в стенку — соски, плечи, подмышки — уже всё равно! Иду в ванную — настигает и там, не даёт помыться, гладит, ласкает, тянет мокрого в постель. Любовь! — Ты как хочешь? На коленях или сбоку? — Сбоку. — Вот так? — Да. — Войди немножко поглубже. — Сейчас. — Да! Да! Так чудесно! Знаешь, давай, я сейчас кончу, но ты не уходи, побудь во мне ещё, а потом мы вместе кончим! — Ну, давай. — О, какой ты! — Да, я. — Только не спеши! — Я не спешу. — Хочешь, я повернусь? — Повернись. — Так хорошо? — Да. — Ты стал такой большой! — Я. — Сейчас вот здесь побудь… и ещё! и ещё, а потом сразу войди поглубже и посильнее, ладно? — Ладно. И так два дня подряд! Два дня! Мог Землю несколько раз облететь, увидеть мир!

Третий (истерично). Нет, не мог! Не мог! Ничего ты не мог!

Первый. Мог!

Третий. Нет, не мог!

Первый. Мог! Эх, чего только не было. сумасшедшие праздники в раздолбанном дворе, бабл-габл, черешневые косточки в любимой сумке, полуночные забавы в старом городе! Остров, когда-то открытый мною! Почему бы, чёрт возьми, не вспомнить об этом!

Третий. А я вот не помню! Я не могу вспомнить!

Первый. А я могу!

Третий. Ты… Ты… Ты заморочил меня, сбил с панталыку!

Первый. Но ведь я — застрял!

Третий (в бешенстве). Харк! Куда-то я шёл! Была, значит, цель! А теперь, из-за тебя, я забыл, куда иду!

Первый (смеётся). Забыл… А ты — мозгом, мозгом!

Третий (гневно). Харк! Харк! (Мечется вокруг.)

Первый. Пли! Пли!

Третий (злобный рев). Зу-у-у! Я ухожу! Сиди тут один!

Первый (испугался). Эй! Ты не оставишь меня одного! Ай донт! Не покидай меня! Всё равно же ты забыл, куда тебе надо!

Третий. Да, я забыл! Но я — уйду, назло всем!

Первый. А как же я? Ведь это я! Как мне быть, одному, в моём-то положении?

Третий. В твоём положении? (Хохочет.) Ты скажи это ветру! Бродяге-ветру, когда он прилетит сюда! Ты скажи ему. «Ветер! Пойми, в моём положении!» И ветер поймёт тебя, вот увидишь! Он поднимет тебя высоко-высоко вверх, он потащит тебя над полусонным, мерно дышащим во сне городом! (Хохочет громче.) И ты… ты посмотришь вниз и ты изумишься, ты увидишь все эти милые глупости Бытия! Ты — восхитишься! Ты — учуешь гармонию! Ты почувствуешь шанс! Шанс! (Задыхается от хохота.) Ты захочешь обнять лежащее внизу сонное великолепие, одухотворить его, воплотить, приумножить! Но ветер — старый, хитрый мельник, колдун, обманщик и сват! — он потащит тебя ещё выше! И все эти смешные, милые глупости Бытия, трогательные в своей беззащитности, станут ещё игрушечное, ещё меньше! Ты увидишь, как исчезают они, растворяются, размываются… (Не выдерживает и падает от смеха.) превращаются в новые узоры, которые уже не ласкают взор, а, напротив, пугают своим непонятным, диким смыслом! И ещё ты увидишь, что нет тебе места в этом буйном вселенском веселии — э, немножко пониже, самую малость, чтобы вновь всё различать и радоваться увиденному. Ветер, ветер, давай спустимся чуть-чуть пониже! Но не тут-то было! Ветер вроде бы совсем позабыл о тебе, он не слышит, он не понимает, харк-харк ему на тебя! (Смех достигает апогея, Третий бьётся, как в припадке.) Впрочем… тут ещё был бы возможен удачный поворот темы… благоприятное её разрешение… Если бы… Если бы ветер не разжал лапы! Вновь приблизятся знакомые узоры, но ты уже не почувствуешь благословенной гармонии! Падая, ты только успеешь зафиксировать быструю смену пейзажа… и даже успеешь крикнуть кому-то… никому! «Поймите… в моём положении!» Ха-ха… ха-ха-ха!

Первый (растерянно). Я читал о чём-то подобном… в книгах…

Третий (встаёт). Мне таких книг читать не приходилось.

Первый (жалобно). Не уходи! Не покидай меня! Донт! Я же застрял! Я — застрял! Застрял!

Но Третий уходит.

Нарастающее шуршание метлы.

Картина 2

Прошло некоторое время. Там же. Первый по-прежнему «застрял». Но есть и некоторые изменения — к ящику, на котором он сидит, приставлены другие ящики — получилось что-то вроде ложа; появились различные предметы домашнего обихода — посуда, лампа, таз, горшок. Сверху, над «ложем» — деревянный навес с боковыми стенками. Возле Первого стоит молодая женщина. Первый жадно ест.

Первый. Пиво свежее. Вкусно! Старик тоже приносил вчера пиво, но оно оказалось несвежим. Меня даже чуть не вытошнило потом. Хорошо, что я вспомнил один старый способ — задержал дыхание. Обошлось. (Продолжает закусывать.) Вкусно! Да, но где же Старик? Где он?

Женщина. Он не старик.

Первый. Не старик? Ну что ж… Не знаю даже, что и сказать вам на это. Мне он не показался слишком уж молодым. К тому же он воевал — полковник в отставке. Как будто бы служил на Дальнем. Не старик. Странно.

Женщина. Да, не старик. Он — не придёт.

Первый. Не придёт. Почему? Что-то случилось? (Пауза.) Болезнь? (Пауза.) Ну что же. Не знаю даже… Почему вы молчите? Что произошло? (Пауза.) Я — понял! Он не болен, он… просто мёртв. Мёртв! Недаром он напоминал мне одного знакомого мёртвого, я даже как-то сказал ему об этом, а он, кстати, не возражал. Стало быть, он давно был мёртв — и всё-таки приходил ко мне, приносил еду, вот… навес сделал. Он заботился обо мне! Я даже как-то привык к нему… Не могу сказать, что у нас возникла особая, подлинно духовная близость, но всё-таки… Какие разные, однако, бывают мёртвые! (Пауза.) Как же мне быть теперь? Я ведь застрял, понимаете?

Женщина. Теперь к вам буду приходить я.

Первый. Странно.

Женщина. Я буду приносить вам еду и всё, что необходимо.

Первый. Странно. Кто же вы?

Женщина. Я — нечто вроде патронажной сестры. Муниципальные услуги.

Первый. Странно, странно, странно… Как вас зовут?

Женщина. Элен.

Первый. Странно. Не знаю даже, что и сказать вам… Чёрт возьми! В последнее время я приобрёл на редкость скверную привычку, я всё время, сто раз на дню, повторяю одни и те же дурацкие слова. Я всё время говорю. «Ну что ж. Не знаю даже, что и сказать вам на это». Всё время одно и тоже. Я говорил это Старику, редким прохожим, сам себе. Вот и вам… Что это со мной?

Женщина (безразлично). Не знаю. Но я могу у кого-нибудь спросить.

Первый (резко). Спросить у кого-нибудь! Канг! В вашем ответе чувствуется плохо скрытая издёвка, вы попросту отмахиваетесь от меня, как от малого ребёнка. (Спохватился, смущённо.) Простите… В моём положении. (Пауза. Фальшиво.) Так-так. Стало быть, Старик больше не придёт…

Женщина (терпеливо). Он — не старик.

Первый. Но — почему? Позвольте узнать — почему? Разве я обидел его чём-нибудь? Нет. Я мог быть резок, местами придирчив, мнителен, раздражителен и даже сварлив — но в моём-то положении! А уж если он был чем-то недоволен, то мог бы запросто — уверяю вас! — запросто мог бы сказать мне об этом. Я бы постарался сгладить углы — по мере моих возможностей, разумеется. А он взял и исчез. Мёртв. Что ж из того? Мёртвые ходят. Носят мешки. И он — ходил. Нет, вы чего-то недоговариваете! Пусть что-то произошло, предположим! Но в любом случае он мог, он должен был предупредить меня… дать знать… сообщить о чём-то… поставить в известность — тем или иным способом! Разве не так? Вы так не думаете? Согласитесь, если мы берём на себя определённые обязательства, то наш долг действовать именно в соответствии с этими обязательствами!

Элен (заученно). Далеко не всегда обстоятельства позволяют нам это сделать.

Первый. Да, но разве не должны мы стремиться преодолеть все возможные препятствия, чтобы выполнить намеченные обязательства? Разве не логично — если мы вымоем руки или даже лицо — воспользоваться впоследствии полотенцем?

Элен (заученно). Далеко не всегда уместны подобные аналогии.

Первый. Да, но если в силу каких-то причин мы не в силах больше контролировать ситуацию, то разве не логично хоть в какой-то мере повлиять на её исход и тем самым предопределить хотя бы гипотетически, априори — благополучное разрешение тобою же начатого дела?

Элен (заученно). Далеко не всегда ситуация позволяет влиять на свой исход.

Первый. Да, но помимо доминанты ситуации всегда существуют нравственные аспекты.

Элен (заученно). Далеко не всегда эти аспекты способны оказать влияние на обстоятельства.

Первый. Да, но зависимость ситуации от обстоятельств не может не включать в себя наличие аспектов, как бы являющихся существеннейшим фактором тех же самых обстоятельств — другими словами, обязательство не в меньшей степени влияет на обстоятельство, тогда как аспекты нравственно-этического свойства формируют де факто истинную, подлинную масштабность ситуации и более того, делают её впрямую зависимой от аспектов, подменяющих, по сути, обстоятельства, преобразующих их в совсем иные обстоятельства, в коих победно доминируют подверженные было несправедливому забвению обязательства.

Элен (поразмыслив, заученно). Далеко не всегда ситуация так легко утрачивает свои первоначальные свойства, даже если некоторые из обязательств преобразовали обстоятельства — к тому же влияние аспектов если и допустимо, как немаловажный фактор на первичных этапах возникновения ситуации, то уж потом возникает новое качество обстоятельств, преобразующих их в принципиально иной уровень, где сами аспекты становятся лишь жалким отголоском некогда существенных обязательств, мало что определяющих в обновлённых — или даже новых аспектах обновлённой ситуации и в её почти абсолютной зависимости от модифицированных обстоятельств.

Первый (растерянно). Да, но…

Элен (заученно). Далеко не всегда…

Первый (растерянно). Да, но…

Элен (заученно). Далеко не всегда…

Первый (растерянно). Да, но… Да, но… Да, но…

Элен (заученно). Далеко не всегда. Далеко не всегда. Далеко не всегда.

Первый пытается что-то сказать. Элен, заметив его порыв.

Элен. Далеко не всегда. Далеко не всегда. Далеко. Далеко. Далеко. Далеко.

Далёкое шуршание метлы. Очень большая пауза.

Первый (устало). Ш-ш-ш. Всё-таки я хочу знать, куда он подевался. Я хочу, что бы вы мне сказали. Я требую. Слышите?

Элен (устало). Он — застрял.

Пауза.

Первый (поражён). Как это — он застрял?

Элен. Примерно так же, как и вы.

Первый. Как я? Не знаю, не знаю даже.

Элен. Застряли многие. Уже открыто говорят об эпидемии.

Первый (в ужасе). Эпидемия? Она-то откуда взялась?

Элен. Этого пока никто не знает. Застрявших очень много, с каждым днём их всё больше и больше. Разве вы не заметили, что число прохожих резко сократилось?

Первый. Я как-то не обращал…

Элен. Подлинные масштабы эпидемии ещё неизвестны. Неизвестно также — эпидемия ли это? Но если это — всё-таки эпидемия — а это, видимо, всё-таки эпидемия — то ясно одно — распространяется она всё шире и шире. Множественные случаи наблюдаются не только в нашем городе.

Первый. Не знаю даже… Что же говорят специалисты?

Элен. Специалисты в основном разводят руками. Да и можно ли их считать специалистами? Ведь подобное происходит впервые. Правда, академик Винтельман проводит аналогии с «Носорогами» Ионеску и также с Камю, но его никто не слушает, кроме аккуратных, восторженных старушек.

Первый. Винтельман? Не слыхал я о таком… А если все застрянут? Что — тогда?

Элен. Не знаю.

Первый (тревожно). Вам-то хорошо так говорить…

Элен. Не следует поддаваться панике.

Первый. Поймите, в моём положении… Да-а, стало быть всё значительно серьёзнее, чем я думал… много застрявших… не один я такой. Они-то как? У них тоже есть крыша над головой? К ним ходят? Кормят их?

Элен. Обязательно. Муниципальные услуги оказываются всем, кто в них нуждается.

Первый. Всё за счёт муниципалитета? Откуда же взять такую кучу средств?

Элен. Выручают частные пожертвования. Многие деятели культуры… Знаете Мадонну?

Первый. Как же, конечно…

Элен. Так вот, Мадонна ушла в тибетский монастырь и завещала все свои деньги Фонду застрявших.

Первый. А другие звёзды? Брюс Спрингстин? Шевчук? Стинг?

Элен. Не знаю. Они ещё не ушли в монастырь.

Первый. Вот ведь что делается. А я совсем отстал. Застрял и отстал.

Элен. Не стоит так расстраиваться.

Первый. Не знаю даже, что и сказать… (Порывисто.) Послушайте, Элен…

Элен. Да?

Первый (истерично). Да не знаю я! Что вы хотите от меня услышать? Что я могу сказать? Я — застрял! Я сижу здесь. Я смотрю по сторонам. Я сплю. Я… Да, площадь неплохо просматривается. Да, можно сказать, что мне ещё повезло, мог бы застрять в каком-нибудь смрадном красно-кирпичном тупике.

Элен. Вот именно.

Первый. Я понимаю, понимаю. Только ведь и здесь не сахар! (Пауза.) Вчера я видел, как на площади дрались хиппи. Это так поразило меня — разве хиппи дерутся?

Элен. Может быть, это были не хиппи?

Первый. Нет, это были хиппи, я знаю. У меня был один знакомый хиппи, из Литвы. Он проповедовал вселенскую любовь, ел суп из крапивы и двигался ханкой. Ещё он развёл в моей квартире вшей, я еле от них избавился. Потом его убили в тюрьме. Нет, это были хиппи, старые матёрые хиппи. С пацификами, с матерчатыми сумками, с заплатами. И они дрались. Я крикнул им — «Перестаньте! Что вы делаете?» Видимо, они не услышали меня и продолжали драться дальше, пока один из них, самый маленький, не упал на асфальт. Кровь хлынула у него из горла мощным фонтаном, метров эдак на двадцать вверх. Только тогда они перестали драться и потащили маленького куда-то, может быть, в больницу. Они волокли его за ноги, а он ударялся головой об асфальт. Длинные чёрные волосы были перемазаны кровью. Красное, чёрное. А на днях кто-то разбил арбуз. Я задремал было днём, а когда проснулся, то увидел разбитый арбуз. Красное, чёрное, зелёное. К вечеру арбуз съели крысы. Я видел, как они жрали арбуз и пищали от удовольствия. Я видел это! Я даже стал беспокоиться — вдруг они потом придут сюда, ко мне, но пока что Бог миловал. Мне ещё только крыс! (Пауза.) Ужасно, Элен, всё это ужасно. Я уже не говорю о... (Пауза.) Ну, а что ещё происходит в мире? Что там пишут в газетах?

Элен. В газетах пишут о разном.

Первый. Например? Я ведь ничего не знаю. Старик — не старик иногда приносил мне газеты, но какие-то старые, несвежие, грязные…

Элен. Я принесу вам новые газеты.

Первый. Надо же что-то читать, о чём-то знать, быть готовым к чему-то… Вдруг скоро начнётся парад планет! И что тогда?

Элен. В газетах много пишут о смерти гангстера…

Первый. Так, так…

Элен. О теории двойного народонаселения, о трудах профессора Бурзуха… О птице, сжёгшей Землю…

Первый (потрясённо). Теория двойного… птица…

Элен. И ещё о Сэре Френсисе и о Шотландской Королеве…

Первый. Сэр Френсис? Кто он такой?

Элен. Вообще-то этого никто не знает. Некоторые утверждают, что Сэр Френсис — это псевдоним одного очень популярного литературного персонажа, жившего в XVIII веке. Многие также считают, что его вообще никогда не было.

Первый (ошарашенно). Чем он занимается, этот Сэр Френсис?

Элен. По-моему… он сражается за честь Шотландской Королевы. Сэр Френсис может находиться одновременно в самых разных местах, совсем недавно он появлялся в Праге, Гренобле и в Новой Гвинее, причём в одно и то же время. Возможно, скоро он будет и в наших краях, его вроде бы уже видели где-то неподалеку.

Первый. Если он заявится сюда?

Элен (увлечённо). Говорят, что Сэр Френсис умеет много самых разных штук. Известно, что он преловко чинит жестяную посуду, декламирует стихи на готском диалекте, учит птиц играть на фаготе, танцует в воздухе джигу и собирает коллекцию бытовой обуви.

Первый (потрясён). Сэр Френсис… Вот это да… Не знаю, что и сказать… Да… (Пауза.) Залаять, что ли…

Элен. Неси свой крест и веруй.

Первый. Ага? Только вот куда прикажете его нести? Вот… извольте… Едет машина. Легковая! У шофёра — хмурое лицо! Если разобраться. (Пауза.) Что-то голова. У вас нету таблеток каких-нибудь?

Элен. Я просто проваливаюсь куда-то.

Первый (недовольно). Куда это вы проваливаетесь? (Пауза.) Болит голова! Нужны таблетки!

Элен (спохватившись). Да-да, кое-что есть. Вот, пожалуйста. Я ведь сразу должна была узнать о вашем самочувствии!

Первый (тоскливо). Да вы просто издеваетесь.

Элен (деловито). Скажите, а кроме того места, которым вы застряли, у вас больше ничего не болит? Панкреас? Желудок? Печень?

Первый. Никакое это вам не место! Нога!

Элен. Сердце? Грудина? Почки?

Первый. К чёрту! К чёрту!

Элен. Как вы спите? Давление? Хотите, я смеряю вам давление?

Первый. Поймите же вы… в моём…

Элен. Пульс? Гемоглбин? Как со стулом?

Первый. Кстати, старик выносил мой горшок! А что теперь?

Элен. Теперь это буду делать я. Ой, подождите минуточку… (Отбегает в сторону и садится на корточки)

Первый (в ужасе). Что же это вы делаете?

Элен (возвращается на прежнее место). По-маленькому захотелось. Что же тут такого?

Первый (понуро). Конечно, чего уж там… Меня теперь стесняться нечего… застрял — так что уж теперь…

Элен. Напрасно вы так. Муниципалитет позаботился и об этом.

Первый. О чём ещё он там позаботился?

Элен (несколько смущенно). Ну… Никто не забывает о вашей половой принадлежности… Вот я о чём…

Первый. Э, да я сам уже забыл об этом… И при чём тут…

Элен (более уверенно). Ведь для этого я и пришла. Проверить самочувствие, узнать о ваших потребностях. Ведь даже если человек застрял, он не должен забывать о… Нет, не так. Даже в условиях дискомфорта… Тьфу, как же там сказано? Вот, вспомнила! Даже в условиях дискомфорта каждый должен получить максимум комфорта!

Первый (растерянно). Не знаю даже, что и сказать…

Элен. Тут и говорить-то не о чём! Всё очень просто. Я — должна выполнять любую вашу просьбу. Понимаете, любую! Вам надо только сказать. Кто знает, сколько времени вам ещё предстоит тут провести?

Первый. Что ещё я должен сказать?

Элен. Вот чудак! Да неужели не понятно?

Первый. Отстаньте вы! Мне не до глупостей ваших!

Элен. Заставить вас, конечно, никто не в силах. Но целесообразность… Короче, это для вашего же блага. Многие, кстати, соглашаются.

Первый. Многие? Так вы что же…

Элен. Приходится, что же делать. Патронажных сестёр пока значительно меньше, чем застрявших.

Первый. Идиотство! Что вы несёте? Ей-богу, со Стариком мне было значительно проще, спокойнее. Я уже подуспокоился, обжился малость… В моём-то положении!

Элен. При чём тут ваше положение? Есть разные способы. Разные позы. Разные методики. В крайнем случае, можно просто рукой.

Первый. Покорнейше благодарю! Ногой, случайно, не практикуете?

Элен. К чему это упрямство? У меня не так уж много времени.

Первый. Не знаю, не знаю даже что и сказать вам на это.

Элен. Я могла бы привнести элемент индивидуального подхода… Не просто так… а как бы именно для вас… Для тебя.

Первый. Рукой!

Элен. Не стану скрывать… чем-то вы симпатичны мне. С вами интересно. Я ведь молодая совсем и почти ничего не знаю. Мне всего-то 18 лет. Или 19.

Первый. Не знаю даже…

Элен. Вы, похоже, много чего повидали в жизни. Интересно!

Первый. Да, я повидал.

Элен. Интересно! Я… могла бы влюбиться в вас. Хотите? Тогда я стала бы приходить почаще, а вы бы мне чего-нибудь рассказывали. Вы ведь так много знаете!

Первый. Да, я.

Элен. Расскажите мне что-нибудь! Пожалуйста! А то я хожу весь день, а мне никто ничего интересного не рассказывает. Скучно… Как всё-таки скучно жить!

Первый. Хеди-геди, хеди-геди, хеди-геди мэн.

Элен (нервно). Расскажите мне!

Первый. Не знаю даже… Ну, однажды… я снимал в центре три комнаты анфиладой, с видом на. И всего-то за 30 рублей!

Элен (восторг). Здорово! А что там было ещё?

Первый. Там… много было всякого. Да.

Элен. Ещё, ещё что-нибудь! Ну… вот в каких городах, где вы были?

Первый. Бывал я в городах. Бывал и в деревнях.

Элен. Здорово!

Первый. Да, бывал. Вообще-то все города совершенно одинаковы. Только вот однажды — не помню, где это было — однажды я видел…

Элен (бурное нетерпение). Чего? Чего видели?

Первый. Я видел там… вокзал. Да-да, вокзал! Была ночь и вокзал светился. Много, много стекла. Какие-то горы по бокам. Или — холмы. Представляешь? Всюду люди снуют, такси — идёт, идёт жизнь… куда-то. Я встал, как вкопанный, я полчаса, наверное, не мог оторвать от вокзала глаз. Всё смотрел, впитывал… Если бы я мог предположить тогда, что потом всё вот так, бездарно… Нет, никогда ничего нельзя предположить. Даже если думаешь, что что-то предполагаешь — то потом выясняется, что ничегошеньки-то ты на самом деле не предполагал… Да и не мог предположить… (Пауза.) Тогда я понял. жизнь — это вокзал, светящийся ночью. Потом мы с приятелем купили у таксиста две бутылки водки. Тёплое стекло, нагрелось за день в машине… (Пауза.) С тех самых пор я полюбил вокзалы. Возможно, я и раньше их любил, но ещё не понимал этого. Так часто бывает. Но тогда, мягкой июньской ночью, любовь моя прорвалась наружу и стала осознанной. Я будто почувствовал, что встречу её на вокзале и меня буквально понесло туда — вопреки логике, здравому смыслу и прочим скучным вещам. И мы — встретились. Мы должны были встретиться. (Пауза.) Стало ли мне легче жить с тех пор? Вряд ли. Любовь — это.

Элен (тихо). А счастье?

Первый. Счастье? Счастье — это глубже. Эти дураки — люди, они почему-то думают, что счастье огромно. Совершенство формы, громкая музыка. Они любят громкую музыку!

Элен (тихо). А вокзалы?

Первый. А вокзал светился, Элен! Вокзал! Ларьки, пирожки, буфеты, целлофановые колбаски с разноцветной жидкостью! Да что говорить… Вот в Риме есть роскошный вокзал — Рома Термини. Какие там просторные сортиры! У меня есть фотография, меня щёлкнули возле вокзала, рядом с арабским магазинчиком, где продаётся дешёвая порнуха. Я смотрю на фото — и мне почему-то кажется, что это вовсе не я. На первый взгляд — это я. В серой куртке, с чёрной сумкой, в джинсах, в коричневых шерстяных перчатках. Но я не понимаю, что это — я. Нет у меня такого ощущения. Может быть, меня усыпили, быстренько отвезли в Рим, сфотографировали на вокзале — и назад? Хотел бы я знать, кто это занимается такими проказами!

Элен. Как… как вы здорово рассказываете! С ума сойти можно! Честное слово, я влюблюсь в вас!

Первый (неопределённо). Ну что ж…

Элен (смеясь). Не знаю даже, что и сказать вам на это… Да?

Первый. Верно, не знаю даже, что и сказать…

Элен. И вот эта присказка ваша мне ужасно, ужасно нравится! (Грустно.) А я вот почти нигде не была.

Первый (безразлично). Прямо уж и нигде.

Элен. Почти. Ну, была в Таллинне. Ну, была в Риге. Ну, была в Вологде. Ну, была в Вятке. Ну, была в Красноярске. Ну, была в Саратове. Ну, была в Муроме. Ну, была в Самаре. Ну, была в Якутске. Ну, была в Чите. Ну, была в Велингтоне. Ну, была в Керчи. Ну, была в Севастополе. Ну, была в Перми. Ну, была в Красноперекопске. Ну, была в Мотовилицах. Ну, была в Горках. Ну, была в Турку. Ну, была в Караганде. Ну, была в Махачкале. Ну, была в Днепропетровске. Ну, была в Рыбинске. Ну, была в Каракалпакии. Ну, была в Ижевске. Ну, была в Саппоро. Ну, была в Ереване. Ну, была в Мехико. Ну, была в Братске. Ну, была в Золотогорске. Ну, была в Хьюстоне. Ну, в Мурманске была. Ну, была в Чопе. Ну, в Монголии была. Ну, была в Новгороде. Ну, была в Челябинске. Ну, была в Северодвинске. Ну, была в Каире. Ну, была в Алма-Ате. Ну, была в… ну, в Москве была. Нет, в Москве не была. Ну, в Ропше была. Ну, была в Харькове. Ну, была в Каспийске. Ну, была в Серебровске. Ну, была в Краснобаде. Ну, была в Горно-Витебске. Ну, была в Чаплыгах. Ну, была в Шамске. Ну, в Тюмени была. И — всё. В Новомосковске не была, в Париже не была, в Вене тоже не была. И в Минске не была. Ну, в Петрозаводске была. Ну, в Сочи.

Первый (обессмыслел). Не знаю даже… Где? Всё! Кто?

Элен. Да ну! Почти нигде и не была. Ну, в Херсоне была, ну, в Одессе ещё была. Ну, во Львове. Ну, в Пярну ещё была, а в Смоленске не была. И в Донецке не была. В Пушкине была, а в Виннице не была. И в Барнауле не была. И в Гомеле не была. Была в Запорожье, в Козловске. В Гадаевске вроде бы была, в Чонге.

Первый (изнеможение). Элен…

Элен. В Иркутске не была, в Баку не была, в Можайске не была. В Таганроге была. В Мелитополе была. В Ровно не была, в Берлине не была. Была в Севилье. В Рейкьявике не была. Мало где я была.

Первый (возбуждённо). Там всюду вокзалы! Сколько вокзалов!

Элен. Мало где я была! И ничего почти не помню! Да и не видела ничего! Гостиница, ресторан, ещё чего-то… Главпочтамт. Так — везде. Всюду так. В Киеве вот была — так что? Четыре дня в гостинице какой-то просидели, телевизор смотрели. Шампанское пили, в тяжёлую бутылочку играли от нечего делать. Скука, скука, скука! Я чувствую иногда, как просто проваливаюсь куда-то.

Первый (осторожно). Видишь ли.

Элен (агрессивно). Почему ты не хочешь, чтобы я втюрилась в тебя? Я не нравлюсь тебе? Я вызываю у тебя отвращение?

Первый. Пойми же ты, наконец, что в моём положении.

Элен (так же). Я умею так сладко целоваться! Я втюрюсь в тебя, вот увидишь. Я почти сразу поняла это… (Взрываясь.) Идиот! Что ты молчишь, придурок? Траханая свинья!

Пауза.

Первый (растерян). Да, но.

Элен (спокойно). Далеко не всегда.

Переглядываются и смеются.

Слушай, а ты любишь книги?

Первый (озадаченно). Какие книги?

Элен. Я — очень. Книги — это просто всё! Для меня.

Первый. Книги… Ну да, книги — это вещь.

Элен. Ты, наверное, много книг прочёл. Расскажи…

Первый. Чего уж я только не читал. И то, и это. Вот, помнится, прочёл недавно… Нет, там серьёзные вещи, тебе не понять.

Элен. А вы объясните — и я пойму.

Первый. Там… про жизнь после смерти.

Элен. Так бывает разве?

Первый. Бывает. Я вот тоже думал, что не бывает, а оказалось — бывает. Почему бы и нет? Тут вот на днях ходил один… вроде бы ничего особенного, а он-то — мёртвый! Ходит, разговаривает, делает там чего-то. А эта книга… нет, не знаю, как рассказывать. Не хочу я ничего рассказывать!

Элен. Жалко… А я Томаса Манна люблю. Я всё прочитала, что у нас издавали. Но больше всего мне нравится «Волшебная гора».

Первый (кричит). При чём тут ещё «Волшебная гора»?

Элен. У меня был парень, он мне об этом романе рассказывал. Ещё он языки разные знал. На гитаре учил играть. Нет, я не любила его… Сначала, правда, думала, что хочу его полюбить. Книгу эту прочла. Мы уже переспали несколько раз, а потом вдруг поняли — нет, это нам не нужно, мы вроде как родственники, как брат с сестрой.

Первый. Ага.

Элен. Да! С тех-то пор я книги и полюбила. Меня зовут девчонки на концерт, а я всё дома больше люблю, с книжкой. Вот недавно звали на «Алису», а я не пошла. Что «Алиса»? Кинчев будет петь. «Мы — вместе». Или про шабаш какой-нибудь… А кто вместе? Давно уже никто не вместе.

Первый. Вообще-то песня неплохая, Давно написана была… тогда-то ещё вроде были вместе… а, не помню я уже как там и что… Рок? Рок теперь не тот, что раньше. Позавчера вот «Скорпионс» на площади играли. Конечно… А если разобраться — всё это давным-давно известно.

Элен. Я просто проваливаюсь куда-то.

Первый. Куда это ты проваливаешься? А? (Пауза.) Да-а… раньше помню…

Элен. Хочется вроде бы как можно глубже узнать мужчину. Но всё так сложно.

Первый. Жизнь. Да.

Элен. Я в жизни совершенно ничего не понимаю. Опыта — ноль.

Первый. В жизни вообще никто ничего не понимает. Все только делают вид. Мол, уж кто-кто, а я-то всё знаю, всё я понял, всё рассёк до корня. Враньё! Да, сначала хочется кое-что понять… О! Многое хочется понять! А потом — потом только начинаешь понимать, что и понимать-то нечего. А ещё потом — тогда вот начинаешь понимать, что нельзя ничего понять, даже если хочется. А уж ещё потом — совсем потом! — вот тогда-то только понимаешь, что и не нужно было ничего понимать, а надо было бы жить, как живётся. Да! По сути дела — это и есть философия! Жизнь…

Элен (горячо). Вот и я думаю! Ведь жизнь — она что? Так…

Первый. Видишь ли.

Элен. Мне родители всё твердят — надо, надо что-то там, пора и о будущем подумать. Замуж там за кого-нибудь… А я одиночество люблю — не то чтобы в глобальном смысле, а просто люблю быть одна. Замуж! Один и тот же человек круглые сутки нон-стоп… Что с ним делать круглые сутки? С другой стороны — мне скоро 25. Надо что-то такое придумать… Надоело всё! Родители со своими расспросами — Что ты делаешь? Куда идёшь? Когда придёшь? И ещё политика эта!

Первый (глубокомысленно). Политика разная бывает.

Элен. Да ну! Ведь каждый человек по-своему прав! Разве нет?

Первый. Тут уж.

Элен. Воюют все друг с другом…

Первый. Кстати, как там война? Не кончилась ещё?

Элен. Какая война?

Первый (бурно). Ты что? Большая Азиатская война!

Элен. Я как-то и не знаю…

Первый. Большая Азиатская! Шутка ли сказать!

Элен. Да? Кто там с кем воюет? Для чего?

Первый. Как? Эти воюют с теми! Весь мир уже несколько лет только и говорит… Неужели ты ничего не слышала?

Элен. Может быть, чего-то и слышала…

Первый. Элен, да это же… Не знаю даже!

Элен (безразлично). Надо будет что-нибудь прочесть… (Оживляется.) Знаешь, а я дважды втюривалась. Это такое особенное чувство! Когда я втюриваюсь, меня сразу начинает бить невыразимо сладкая дрожь! Это невыразимо, невыразимо! Один раз я втюрилась ещё в школе… Мы посмотрели друг на друга и меня просто затрясло! Однажды мы легли с ним на мат в физкультурном зале, он так классно вошёл в меня… и тут появилась директриса! Мама дорогая, какие у неё сделались глаза!

Первый. Он что, первый у тебя был?

Элен. Нет, не первый. Но тех, других, я не любила. А он погиб потом. Или это не он погиб, а другой… с которым я занималась любовью в крапиве. Я не любила его, но это было так необычно! Молодая крапива — она так жжёт!

Первый. Да ты просто животное. (Пауза.) Молодая не жжёт.

Элен. Я всегда думала о любви! Важнее любви ничего нет!

Первый. Всё это похоть. Самая обычная похоть, а не любовь.

Элен. Разве это не одно и тоже?

Первый. Истории эти твои… Любовь — это. Тебе что же, больше ни о чём другом и думать не хочется?

Элен. Да, я много размышляю об этом. И ни о чём другом мне думать совсем не хочется.

Первый. Давай-давай, расскажи ещё, как кто-нибудь в тебя вставил! Где-нибудь… в канаве!

Элен. Я просто проваливаюсь куда-то…

Первый (раздражённо). Куда это ты проваливаешься? К чему эти проваливания?

Пауза. Метла.

Элен. Не знаю… Ветер усиливается.

Первый. Нет никакого ветра.

Элен. Ветер усиливается.

Первый. Похоже, будет дождь?

Элен. Раньше я очень боялась, когда дул ветер. Там, где я жила в детстве, дули очень сильные ветры. Они срывали крыши, ломали двери, а иногда уносили целые дома и их находили потом километрах в пяти от прежнего места. Ты не веришь мне?

Первый. Такие ветры только на краю света бывают. Да и то не всегда.

Элен. По-моему, я не была на краю света.

Первый. А я был. Ничего особенного. Нет, сначала интересно — всё-таки край света, это вам не три фунта пера! А потом… всё время ловишь себя на эдакой подленькой мыслишке, всё время она пульсирует, трепыхается — должно ведь, думаешь, должно же быть здесь что-то такое особенное, только на краю света бывающее… что только здесь и можно увидеть… Есть, конечно, кое-что, но в целом… Дома, магазины, рестораны. Парикмахерские и почты. Бани. Люди, как и везде, ходят на работу, на рынок, в кино, женятся, ругаются и отвозят на кладбище себе подобных. Нет, нечего там делать, на этом краю света!

Пауза.

Элен. Хочешь, я расскажу тебе о том, что будет с нами через много-много лет?

Первый (недоумённо). С нами?

Элен. Лет через двадцать-тридцать. Не думай, что многое изменится. Ты по-прежнему будешь сидеть на этом месте, а я буду приходить к тебе.

Первый (недоверчиво). Тридцать лет?

Элен. Да, или — больше, не знаю…

Первый. Тридцать лет просидеть здесь? Ты что же, хочешь сказать…

Элен. Не могу сказать, что я мечтала именно о такой жизни. Но и это неплохо.

Первый. Какое мне дело до тебя и до твоих дурацких мечтаний?

Элен. Не думай, что многое изменится. Да, никто не молодеет со временем…

Первый (в бешенстве). Вот уж воистину…

Элен. … зато по вечерам ты будешь рассказывать мне о том, что видел днём… Каждый вечер. Я ведь не покину тебя.

Первый (так же). Что я видел? Что я могу тут видеть? Проехавшую «Тойоту»? Не проехавшую «Тойоту»? «Тойоту», столкнувшуюся со старым «Вольво»? Шофёра, у которого снесло полчерепа? Лужу крови? Толпу зевак? Бесконечных прохожих? Стариков, от которых несёт разложением? Женщин и мужчин, якобы убегающих от старости? Шумных мальчишек, торопящихся посмотреть в ближайшем видеосалоне вечный фарс плоти? Пьяных узбеков, сорвавших модную куртку с припозднившегося интеллектуала? Драки? Озабоченные рожи домохозяек? Махину театра с облупившейся краской? Арку отремонтированного дома напротив театра? Урну возле арки? Окурки возле урны? Деревья и кусты — там, подальше, в саду — то зелёные, то жёлтые, то голые? Что, что ещё?

Элен. Разве этого мало? Я в жизни не видела сотой доли того, что ежедневно наблюдаешь ты!

Первый. Ты всю жизнь проходила на своих ногах, а я тридцать с лишним лет сижу на одном и том же месте!

Элен. Чем эта площадь меньше всего остального мира?

Первый. Тридцать лет… ты ходишь везде, где захочешь, а я по прежнему…

Элен. Тридцать лет я каждый вечер возвращаюсь к тебе!

Первый. Кто просил тебя об этом?

Элен. Тридцать лет!

Первый. Тридцать лет!

Элен. Я уже ничего не могу изменить. Я не могу справиться с собой. Я чувствую дрожь. Учти…

Первый (испуганно). Что ещё? Что ты такое задумала?

Элен. Я подкрадусь к тебе ночью. Ты проснёшься и увидишь меня. Тебя приведёт в ужас искажённое страстью лицо самки.

Первый. Э, да у тебя только одно на уме! Ты думаешь только об этом! Ты не способна думать ни о чём другом!

Элен (в бешенстве). Подумаешь, он — застрял! А мне что делать? Почему я должна вечно метаться по этой пропахшей готовкой Земле в долгих поисках любви? Урод! Слюнтяй! Сука! Я тебе устрою сейчас!

Набрасывается на Первого, бьёт его руками, ногами, царапается и плюётся. Первый отбивается. Схватка продолжается недолго.

Первый (тяжело дыша). Чёрт… чёрт же дернул меня. Пусть в моей прошлой не было, но я.

Элен. А ещё я люблю ходить в кино. Всё равно, что смотреть — лишь бы видеть что-то. видеть разное, много-много разного. Смотреть, как оно движется, шевелится, дышит, ползёт, стонет. Вспоминать потом, что видела. Рассказывать кому-нибудь об этом — тебе, например. И ещё я люблю, когда мне рассказывают о том, чего не видела я.

Первый. Боюсь, тут от меня будет мало толку.

Элен. Почему? Ты же раньше ходил в кино.

Первый. Не знаю.

Элен. Хочешь, я расскажу тебе про один фильм. Боевик с философским подтекстом, я видела его совсем недавно.

Первый. Фак ю.

Элен. Банда диких черногорцев с окровавленными кинжалами в зубах охотится за стаей саблезубых тигров. В плен к черногорцам попадает молодой американский журналист. Он должен погибнуть, но в самый кульминационный момент появляется главная героиня. Она мчится обнажённая на белой лошади и спасает американца. У неё кривые толстые ноги, но это только кажется. Она прекрасна, как дух природы. Как сама природа… Я просто проваливаюсь куда-то…

Большая пауза.

Первый. Я устал. Гораздо больше обычного.

Элен. Да, ветер усиливается.

Первый. Не забудь завтра принести мне пожрать!

Элен. Завтра я принесу тебе молока.

Первый. Чудесно, чудесно.

Элен. И хлеба.

Первый. Прекрасно, прекрасно.

Элен. И ещё какой-нибудь еды.

Первый. Искажённое страстью.

Элен. Не бойся, ты не будешь голоден.

Первый. Соли! Не забудь принести соли!

Элен. И соли. И масла. И чистой воды.

Первый. Не знаю, что и сказать вам на это.

Элен. Не надо ничего говорить. (Пауза.) Ветер усиливается.

Первый. Нет никакого ветра.

Пауза.

Элен. Нет, ветер усиливается.

Первый. Похоже, будет дождь?

Шуршание метлы.