Правила игры

12

Эдам позвонил поздно в среду в довольно возбужденном состоянии, и Саманта едва смогла вставить хотя бы слово на протяжении всего разговора. Случилось так, что на выставку послали дополнительные картины, но для них не оказалось места в макете каталога. Он высказал уверенность, что язва Бретта — результат посещения им многочисленных благотворительных ленчей и обедов. В заключение пробормотал что-то о звонке ей в пятницу, если только он до этого дня доживет.

Саманта налила себе еще одну чашку чая и с нетерпением посмотрела на часы. Время приближалось к десяти, а Эдам все не звонил. Она устроилась за кухонным столом около настенного телефона.

Судья обычно получал по утрам нью-йоркские газеты и журналы, и Саманта, запирая двери конторы в последний раз, прихватила домой несколько различных изданий. Вздохнув и гневно взглянув на телефон, она стала изучать рекламу модной одежды…

Просматривая светскую хронику, Саманта увидела знакомое имя — Эдам Рурке. Она тут же поставила чашку на блюдце и прочла газетное сообщение. В нем говорилось, что Эдам имел огромный успех на благотворительном ленче, проведенном женским культурным комитетом. «Очаровательный, франтоватый, красивый прожигатель жизни» — так охарактеризовал его корреспондент светской хроники. «Дамы, это мужчина, к которому стоит присмотреться!» — гласила последняя фраза. Саманта тяжело вздохнула. Она отнюдь не хотела, чтобы какая-то дама присматривалась к Эдаму.

В поисках аналогичной колонки она быстро перелистала газету за вторник. И вновь обнаружила упоминание об Эламе. На этот раз он, выглядевший очень красивым в. вечернем костюме, был запечатлен на снимке рядом с прелестной девушкой. Как следовало из подписи, его экзотичная темноволосая спутница была итальянской киноактрисой, приехавшей в Нью-Йорк, чтобы способствовать обмену художественными ценностями между ее страной и США.

Саманта сжала виски и в отчаянии закрыла глаза. Она молила Бога, чтобы Эдам позвонил и сказал ей, что все в порядке, что она нужна ему, и попросил бы ее прилететь ближайшим рейсом в Нью-Йорк. Но телефон молчал. Уже рассвело, когда она наконец медленно поднялась по лестнице, чувствуя себя униженной, обманутой и больной.

Когда самолет пролетал над Денвером, Саманта вышла из оцепенения. Она не осознавала, что плачет, пока сидевшая рядом с ней пожилая дама насильно не вложила ей в руку носовой платок. Все произошло до крайности легко, думала Саманта, вглядываясь через иллюминатор самолета в ночную тьму. Она упаковала чемодан, подогнала «ягуар» к квартире, где жил Эдам, и поставила его в гараж. Такси привезло ее в аэропорт. В два часа утра она должна приземлиться в Лос-Анджелесе.

Никто не смог бы утверждать, что Саманта действовала импульсивно. Каждое утро она приходила одной из первых к киоску в ожидании нью-йоркских газет, но ежедневные издания повторяли одну и ту же информацию и тиражировали снимки Эдама, на которых его неизменно сопровождала итальянская актриса. Саманта ждала телефонных звонков. А их не было.

К четвергу Саманта совершенно извелась. Ее охватило чувство, что все ее надежды рухнули. Всю жизнь она старалась быть уравновешенной, осторожной, сдержанной. И результат этого — любовь к мужчине, который повел с ней лукавую, нечестную игру. Ее любовь была растоптана. Саманту обуревало жгучее желание освободиться от лжи и предательства. Она вспомнила старинную мудрость: с глаз долой — из сердца вон! Может быть, это поможет и ей? Она сделает все, чтобы было именно так!

Тед Маршалл посмотрел на стоящий на ночном столике будильник и накрыл голову подушкой, пытаясь приглушить звуки, раздававшиеся из комнаты для гостей. Это не помогло. Тогда он сбросил измятое одеяло, схватил халат и направился в прихожую.

— Еще только восемь часов утра, и сегодня воскресенье, — ворчал Тед. — Почему вы шумите?

Эдам захлопнул дверцу пустого шкафа, подошел к кровати и с шумом закрыл свой чемодан.

— Я еще вчера сказал вам, что хочу вылететь отсюда первым самолетом, — ответил он, с удивлением рассматривая осунувшегося, заспанного Теда.

— Все это прекрасно. Но ваш самолет вылетает только через три часа, — с сарказмом заметил Тед. — И два из них я бы мог использовать для необходимого мне сна!

Эдам усмехнулся:

— Это все результат того, что целую неделю вы ходили по приемам. Ночные бдения доконали вас.

Тед прошел за Эдамом в кухоньку.

— Но ведь я все это время замещал отказывавшегося сотрудничать босса, — напомнил он шутливым тоном Эдаму и принял от него дрожащими руками чашку горячего кофе. — Как иначе я мог ублажать всех этих людей? Вы появлялись, съедали стодолларовый обед, толкали речь и, не дожидаясь полуночи, исчезали. Они были уверены, что вы мужской вариант Золушки!

— Я предупреждал, что не буду участвовать ни в каких ваших мероприятиях по связям с общественностью, — напомнил ему Эдам, закурил сигарету и вручил Теду пачку упакованных каталогов. — У меня было достаточно хлопот, чтобы выпустить в срок этот проклятый каталог. Я должен был выполнять всю работу Бретта, свою работу и делать все быстро, чтобы уехать пораньше.

— Я не сказал бы, что вы всегда действовали успешно, — сказал ему Тед, выдохнув в его сторону клуб сигаретного дыма. — Мне пришлось устанавливать хорошие отношения с многими. Особенно с Луизой.

Эдам поспешно сделал глоток кофе и нахмурил брови.

— А кто это такая — Луиза?

Тед взглянул на него с удивлением.

— Не могу вам поверить! Луиза сумела свести с ума весь Шестой флот Соединенных Штатов в Средиземном море, а вы даже не можете ее вспомнить. Неужели вы не читали организованных мною рекламных материалов?

Эдам отрицательно покачал головой.

Тед вздохнул и направился к большому заваленному бумагами столу.

— Вот это и есть Луиза, — сказал он, вручая Эдаму папку со снимками.

Эдам с удивлением разглядывал свое изображение рядом с изображением красивой женщины.

— Когда делали эти снимки?

— Всякий раз, когда вы оставались на одном месте достаточно долго и Луиза попадала в объектив нашего фотографа.

— Я даже не помню ее, — рассерженно сказал Эдам и погасил сигарету.

— Я знаю. Ее это очень огорчило, но я сделал все, чтобы успокоить ее, — самодовольно заметил Тед.

— А как вам это удалось? — сердито спросил Эдам.

— Я сказал ей, что вы разбили свои очки и поэтому ничего не замечаете. И уверил ее в том, что как только вы получите новые и увидите, какую очаровательную женщину упустили, то покончите самоубийством, — с достоинством ответил Тед.

— И она этому поверила? — засмеялся Эдам.

— Естественно. Ведь именно за это вы мне платите. Вот уже не один год я вам внушаю, что лучшего сотрудника по связям с общественностью, чем я, вам не найти, — сказал Тед с притворной скромностью.

— Уверен, что вы напоминаете мне, что надо выписать вам премию, — ухмыльнулся своему другу Эдам и пошел в спальню за багажом.

— Куда вы дели мой авиабилет? — спросил он.

— Вы считаете, что ваша газета может выходить без вас? — откликнулся Тед. — Или вы хотите воспользоваться теплой погодой в Вирджинии, чтобы компенсировать то время, что провели здесь в эту противную слякоть?

Эдам вышел из спальни. Он выглядел очень смущенным.

— Вирджиния? А кто собирается в Вирджинию?

Тед посмотрел на авиабилет Эдама.

— Вы сами сказали, что вам нужен билет на первый воскресный рейс домой. Это рейс 211 до Ричмонда.

— Я имел в виду не Вирджинию, а Олбани, — сказал раздраженно Эдам.

— Олбани? Что вам, черт побери, делать в Олбани?

— Не в самом Олбани, а в часе езды от него, — сказал резко Эдам, набирая номер справочного бюро, чтобы выяснить, где следует забронировать место на самолет.

Между Люси и Самантой уже давно существовало сестринское, интуитивное взаимопонимание. Когда рано утром в пятницу Саманта сошла с самолета, Люси сразу почувствовала угнетенное состояние сестры. До сути же дела ей удалось докопаться, когда она помогала Саманте распаковывать багаж и обнаружила в нем богато расписанный чайник для заварки чая и уродливую, но в чем-то привлекательную ведьму на метле. Эти-то вещи и побудили Саманту рассказать Люси всю историю. Беседа с Люси принесла ей большое облегчение и надежду на то, что время залечивает любые раны.

На протяжении уик-энда Люси делала все, чтобы приободрить сестру, и когда Рамон предложил им обеим сопровождать его в командировку в Мексику, Саманта не смогла отказаться, поскольку знала, что иначе Люси останется с ней.

Они вылетели в понедельник утренним рейсом и уже через несколько часов оказались в Мехико. После того как они обошли все магазины, Рамон организовал великолепную экскурсию по городу, включившую Национальный музей с его фресками, музей антропологии и церковь Пресвятой Девы Гвадалупской. Они остановились в семье друзей Рамона, где их ожидал поистине королевский прием. Они согласились пробыть здесь до конца недели и съездили позагорать в Акапулько.

— Ну вот, наконец вы обе и вернулись домой, — улыбнулся Рамон, когда они вошли в гостиную. — Я уж не знаю, что вы теперь захотели купить после прогулки по магазинам Мехико.

— Бакалею, дорогой, — ответила Люси мужу и поцеловала его. — Это именно то, что нуждается в постоянном обновлении. Не хочешь ли нам помочь?

— Конечно. Если только Саманта отнесет этот лимонад во внутренний дворик моему гостю. — Только сейчас сестры заметили в руках у Рамона стеклянный графин.

— Боже мой, — сказала удивленная Люси. — А я и не знала, что у нас гость. Машины около дома не было.

— Но он не живет здесь. Уже почти неделю он ждет нашего возвращения из Мехико. Если Саманта займет его, я все тебе объясню, и мы сможем обсудить меню для обеда.

Саманта, положив сумку для продуктов, взяла охлажденный кувшин.

— Надеюсь, там найдется лишний стакан, а то у меня пересохло в горле.

— Там все есть, — улыбнулся Рамон. Саманта похудела и, несмотря на золотистый загар, выглядела слишком хрупкой, что вызывало тревогу у Рамона. Даже огромная черепаховая оправа очков не смогла скрыть ее грустных глаз.

— А кто наш гость? Еще один деловой партнер? — спросила Люси, когда Саманта ушла во внутренний дворик.

— Это родственник, — сказал Рамон, в темных глазах которого мелькали огоньки. Он потрепал темные локоны Люси.

Прерывистое дыхание выдало испуг Люси.

— Рамон, если только ты пригласил кого-либо из своих кузенов, чтобы свести его с Самантой, то я с удовольствием убью вас обоих! Она еще к этому не готова.

Он засмеялся и обнял ее.

— Не волнуйся на этот счет, дорогая. Он совсем не мой родственник.

Во внутреннем дворике за столиком под зонтом сидел темноволосый, широкоплечий мужчина. Он отставил стул и встал, когда услышал шаги со стороны бассейна.

Саманта внезапно остановилась. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Это мираж, подумала она. Как долго еще любой мужчина будет казаться ей похожим на Эдама. Она открыла глаза. Он оставался на прежнем месте и выглядел привлекательным в безукоризненно сшитом зеленом костюме, в котором она впервые встретила его в офисе судьи.

— Здравствуйте, Саманта, — сказал он, направляясь к ней.

— Эдам! — вскрикнула Саманта, и кувшин с лимонадом выскользнул из ее рук и плюхнулся в бассейн.

— А я думал, что мы договорились об отсрочке вашей поездки в Калифорнию, — мягко сказал Эдам, видя ее бледное лицо и трясущиеся губы.

— Меньше всего я предполагала встретить здесь вас. Что вы хотите? — Саманта почувствовала, как слезы наполняют ее глаза.

— А как вы думаете, чего я хочу? — спросил он, обнимая ее. Он откинул ее голову и властно впился в губы.

Она поклялась не отвечать ему, но эмоции одолели ее, и, тихо вскрикнув, она обвила его шею.

— Вы порой ведете себя самым непредсказуемым образом. — Эдам улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. — Но это одна из черт, которую я люблю в вас. Вы можете представить мои переживания, когда я узнал, что вы уехали?

— Я ждала, но вы ни разу не позвонили, — прошептала она. — Я все время читала газеты и видела снимки. Я подумала…

Приложив палец к ее губам, он заставил Саманту замолчать.

— Мне остается винить во всем лишь себя. Когда я приехал в ваш коттедж и увидел все эти газеты, то тут же понял, что вы должны были подумать. Я работал за двух человек сразу, чтобы пустить в ход дело и скорее вернуться к вам. Но наступил момент, когда я потерял чувство времени и забыл позвонить. Что касается газетных заметок и снимков, то это — реклама, организованная моим сотрудником по связям с общественностью. Он стремился привлечь внимание к обмену произведениями искусства. Вы должны мне поверить, Сам, я никогда…

На этот раз ее палец сдержал поток его слов.

— Я верю вам, Эдам. Должна верить, хотя бы ради сохранения здоровой психики. Я была настолько ошарашена и расстроена, что здраво рассуждать попросту не могла.

— Не надо, Сам. — Он прижал ее к себе и поглаживал волосы. — Просить о прощении должен лишь я. Мне казалось, что я ясно выражал свои чувства к вам.

— Но вы никогда ничего не говорили.

— Не по словам судят, — сказал он и снова поцеловал ее. — Я люблю вас, Сам. — Он плотнее прижал ее к себе. — Всю свою оставшуюся жизнь я стану доказывать это. Вы выйдете за меня замуж, Сам?

— Нужно ли мне встретиться с вашим сотрудником по связям с общественностью и стукнуть его по носу? — шутя спросила она, чувствуя, что к ней возвращается ее обычная уверенность в себе.

— Абсолютно необходимо. — Он ласково улыбнулся. — Я уже заказал на завтра билеты в Неваду. Ваши сестра и зять полетят с нами и станут нашими свидетелями.

— Вы довольно самоуверенны, — лукаво сказала она.

— Вы моя, Саманта, и я намерен узаконить это, — властно произнес Эдам, прижимая ее еще крепче.

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.