Правильно ли мы понимаем историю Европы и Азии? Книга III

1. Развитие основных мировых религий (гипотеза)

Схема нашей реконструкции представлена во 2-й книге настоящего издания. Здесь при кратком изложении гипотезы мы опустим ссылки на первоисточники. Их можно найти либо в предыдущих главах, либо в последующих, где будут специально комментироваться отдельные сюжеты нашей гипотезы. Поскольку в названии настоящей главы употреблено слово «гипотеза», позволим себе не повторять его слишком часто, чтобы не загромождать изложение.

Сразу оговоримся, что не претендуем на высокую точность предлагаемых ниже датировок. Потребуется еще большая работа по уточнению новой короткой хронологии. Поэтому мы предприняли попытку реконструировать подлинную историю пока лишь «по векам», то есть указывая век того или иного события, но не уточняя, как правило, дату внутри века.

Глубокий мрак. Зарождение письменности. Эта эпоха и все предыдущие покрыты глубоким мраком ввиду практически полного отсутствия дошедших до нас документов того времени. Впрочем, не исключено, что только в IX–X веках впервые зарождается сама идея письменности. Вероятно, в Древнем Египте, первоначально в виде иероглифов-картинок. Наверное, запись событий в виде картинок была первичной, и лишь затем трансформировалась в современные формы. Тогда же впервые появляются письменные документы.

Религия. Христианство в каком-то виде (конечно, не в нынешнем) существует до Рождества Иисуса Христа.

Сегодня считается, что христиане и христианская церковь появились лишь после Христа. Однако мнение старых церковных писателей по этому вопросу было иным. О том, что некие христиане существовали и до Христа, сообщает, например, Иоанн Малала: «И по Петре апостоле Евводиос патриарх быв и в того христиане прозвашася, нарекше себе имя се, преже бо Назареи и Галилеи нарицахуся христиане».

Расчет Пасхалии. Церковный календарь. В эпоху IX–XI веков был выполнен расчет Пасхалии (см. «Русь и Рим», кн. 2). Создан первый церковный календарь. Возникает астрономия, предназначенная первоначально для обслуживания церковного календаря.

Пришествие Иисуса Христа. Его жизнь и распятие. Распят, вероятно, в Новом Риме на Босфоре = Константинополе = Иерусалиме = Трое = Царь-Граде = Стамбуле.

Начало новой эры. «Нулевым годом» был, скорее всего, 1053 год н. э. Впрочем, в некоторых поздних документах могли считать за «нулевой» примерно 1000 год н. э. В 1054 году н. э. вспыхивает знаменитая сверхновая звезда, описанная в Евангелиях как Вифлеемская.

Распятие Христа в конце XI века. Возможные варианты: 1085, 1086, 1095 годы н. э. То есть примерно через 30 или 40 лет после «нулевого года», совпадающего с 1053 годом н. э. (или близкого к нему).

Первичный смысл цифр «X» и «I». Цифра X, то есть «десять», в латинском обозначении века (например, XI век) первоначально была просто начальной буквой X имени Христос. Поэтому в первое время сокращение: «XI век» означало «Христа Первый век», то есть «Первый век от Воплощения Христа».

А цифра I, то есть «один», — в арабском обозначении года, например 1255 год, — первоначально указывала первую букву I имени Иисус. Поэтому выражение «1255 год» первоначально означало следующее: «от Иисуса 255 год».

Потом об этом забыли, что породило хронологический сдвиг многих документов на 1000 лет, или на 1053 года.

Распятие Христа происходит, вероятно, в Новом Риме на Босфоре, в городе, который в ту эпоху становится новой столицей Ромейской (Византийской или Римской) империи. Этот город называли Иерусалимом, а также Троей. Сегодня это — Стамбул.

Христианство становится государственной религией Ромеи (Византии) во всех подчиненных ей фемах-провинциях. Таким образом, географические очертания Ромейской империи примерно совпадают в это время с областью распространения христианства.

Христианство остается более или менее единой религией на всей территории Ромейской империи. Ромея — единственное мощное государственное образование этой эпохи.

Христианская вера по-прежнему остается единой государственной религией Ромейской империи, но на Востоке и на Западе Империи начинает приобретать несколько различные формы, объясняемые географическими, климатическими и другими условиями различных местностей. На Востоке, например на Руси (которая была в то время еще фемой-провинцией Империи) и в самой Ромее, удерживается более строгая, сдержанная, даже отчасти аскетичная форма первичного христианства. На Западе, например в фемах-провинциях — Франции, Италии и др., первичное христианство постепенно приобретает черты культа, хорошо знакомого нам по описанию «античных» авторов — как «античный» пантеон, включающий в себя и вакхический оргиастический культ. Это — Зевс, Венера, Посейдон, Марс, многочисленные другие олимпийские боги, вакхические праздники и т. п.

В это время ромейский имперский центр слабеет. Хотя пока христианство остается единым, назревают крупные противоречия между, условно говоря, «восточным христианством» и «западным христианством».

Царь-Град под контролем восточного христианства. Распад Ромейской империи приводит к тому, что Царь-Град на Босфоре — как колыбель, центр и святыня единого вселенского христианства — оказывается под контролем «восточной ветви» христианства. «Западная ветвь» не может смириться с этим и заявляет свои права на «Гроб Господень» в Иерусалиме, то есть в Царь-Граде = Константинополе.

Запад отвечает крестовыми походами, официальной целью которых является «освобождение Гроба Господня» из рук «неверных». Походы крестоносцев направлены именно на Царь-Град = Иерусалим. Под «неверными» первоначально понимались «восточные христиане». Из них возникли потом православные и мусульмане.

Вспыхивает Троянская война, длящаяся многие годы.

Великое = «Монгольское» нашествие. Русь-Орда выигрывает Троянскую войну. В то время Русь-Орда уже была многонациональным государством, в состав которого входили как славянские, так и тюркские народы. Происходят бурные политические и военные события — начинается Великое = «Монгольское» нашествие с Востока — из Владимиро-Суздальской Руси — на Запад.

Религиозный раскол ранее единого христианства на несколько крупных ветвей — религий. Перечислим их.

Православие, то есть ортодоксальное христианство, вероятно, наиболее близкое к первичному культу, сдержанное и суровое по духу. Центром православия становится Древняя Русь. Православие распространено также на Балканах и на Востоке.

Ислам или мусульманство — на Востоке; первоначально довольно близкое православию. Также строгая и аскетичная религия.

Католицизм — в основном на Западе. Наиболее удалившийся от первичного сдержанного культа XI века. Некоторое время существовал в форме греко-римского пантеона богов с элементами вакхического оргиастического культа. Вследствие распространения вакхической практики, вероятно, в некоторых странах Западной Европы распространились болезни, названные венерическими по имени Венеры — богини любви.

Для устранения нежелательных социальных последствий потребовалась реформа католического культа, для чего в некоторых странах Западной и Южной Европы была введена инквизиция. После церковной реформы и успешной работы инквизиции католическая ветвь христианства обрела современные, уже хорошо знакомые нам формы, также довольно сдержанные.

Буддизм — еще один вариант христианства — на Востоке. Индия, Китай и т. д.

Иудаизм, как на Западе, так и на Востоке (караимы). Первоначально это была форма до-иисусовского христианства. С течением времени подвергся довольно сложной эволюции.

Остальные, не столь широко распространенные религии. В основном они отщепляются от перечисленных выше лишь в XVI веке.

Все основные религии, перечисленные выше, вышли из одного корня — христианства XI века н. э. Это объясняет, в частности, выводы, сделанные большой школой ученых, работавших в XIX веке в области так называемой «сравнительной религии». После обработки огромного материала они обнаружили настолько много общего между всеми указанными религиями, что вынуждены были выдвинуть целую теорию, будто «более позднее» христианство заимствовало, например, у «более раннего» буддизма почти все основные элементы культа. Это «объяснение» было продиктовано неправильной скалигеровской хронологией. И потому неверно.

Евангелия и Библия. Евангелия написаны либо в конце XI века, либо в начале XII века. Все остальные книги Библии, как Нового, так и Ветхого Заветов созданы, вероятно, не ранее начала XII века н. э. или не ранее конца XI века н. э.

Имеющиеся сегодня редакции Евангелий и Псалтыри восходят к XIV веку. А остальные книги Ветхого Завета редактировались в отдельных случаях вплоть до XVII века.

2. Основные империи Европы и Азии (Гипотеза)

Краткую схему реконструкции см. «Русь и Рим», кн. 2.

Первый Рим в долине Нила. Александрия. Наша история до XVII века — это история только одного государства, царства, Империи. Со временем она расширялась, поглощая окрестные дикие племена. Столица Империи несколько раз перемещалась на большие расстояния. Общее направление этого расширения — с юга на север. По-видимому, наиболее ранним центром Империи, сведения о котором дошли до нас, является Древний Первый Рим или Ветхий Рим в долине Нила. Государство в долине Нила в скалигеровской истории было названо Египтом. По-видимому, неправильно. Так как библейский Египет не имеет к нему отношения. Библейский Египет Пятикнижия — это Русь-Орда. В дальнейшем библейское название было перенесено в Африку и присвоено действительно древнему царству в долине Нила. В результате возникла путаница.

Столица древнего африканского царства была расположена в устье Нила и называется сегодня Александрией. Сведений об этом периоде зарождения Империи у нас сегодня практически нет. Вероятно, тогда зародилась письменность, причем сначала — в иероглифической форме. То есть «писали картинками». Условно будем называть Александрию — Рим I — Первый Рим.

Египетские пирамиды не построены еще. Никаких знакомых нам сегодня циклопических сооружений — пирамид, сфинксов, храмов, обелисков — в этом царстве пока нет. Они будут возведены значительно позднее.

В X–XI веках столица царства переносится на западный берег пролива Босфор, и здесь возникает Новый Рим. Будем условно называть его Вторым Римом. Он же Иерусалим, он же Троя, он же Константинополь, он же Царь-Град эпохи Ромейской империи до великого = «монгольского» завоевания. А затем турецкий Стамбул.

Государственной религией Ромеи с XI века становится христианство.

Фемы-провинции. Власть Ромеи распространяется на многие регионы Запада и Востока. Здесь расположены фемы-провинции имперского центра. Каждая фема часто представляет собой самостоятельное государственное образование, но управляется ромейским наместником — королем, царем, князем — и является вассалом Царь-Града на Босфоре.

Среди фем-провинций — Египет, Русь, Германия, Италия, Франция, Испания и др. Характер подчинения фем имперскому центру довольно гибок. Одним из признаков вассального подчинения — уплата дани Царь-Граду.

Фемы объединены общей религией. Царь-Град — общепризнанный религиозный центр Империи. Он же Иерусалим, Святой Город.

Может быть, слово «фема» или «тэма» связано с ордынско-татарским словом «тумен»? То есть с русским словом «тьма», что означало воинскую единицу.

Где пишутся в это время летописи? Самостоятельная местная история в фемах еще практически не записывается. Хроники ведутся лишь в Царь-Граде, столице Империи, и отражают в основном события, представляющие интерес для Нового Рима на Босфоре. Копии хроник иногда оказываются и в ромейских фемах-провинциях. Но в этих текстах говорится главным образом о событиях в ромейской столице. И лишь вскользь — о событиях в фемах-провинциях.

Царь-Град слабеет и попадает под контроль Востока. Ромея слабеет как мировая империя. Ее фемы-провинции начинают набирать силы и ощущать свою самостоятельность. В XII–XIII веках восточные фемы, особенно Русь, наиболее усилившаяся к этому времени, захватывают контроль над имперским центром. Вероятно, еще не в виде буквального захвата Царь-Града на Босфоре, а в форме подчинения политики Империи своим интересам. Кратко говоря, Царь-Град вынужден проводить «восточную политику» в большей мере, чем «западную».

Запад противится. Западные фемы, естественно, недовольны перемещением центра влияния в сторону Востока и предпринимают ответные меры. Разгорается борьба между Востоком и Западом за власть в Царь-Граде — столице Ромейской империи.

Запад отвечает крестовыми походами. Восток усиливается, и в ответ западные фемы организуют серию крестовых походов. Их подлинная цель — захват власти в Империи. Для идеологического обоснования военных походов на Царь-Град выдвинута идея «освобождения Гроба Господня от неверных». Этот лозунг хорошо известен по документам средних веков. Мы лишь предлагаем взглянуть на него по-новому.

Запад объявил «неверными» своих недавних братьев по вере — жителей восточных фем. А поскольку восточные фемы теперь контролировали Царь-Град, то есть «Гроб Господень», находившийся, очевидно, в самом Царь-Граде или около него на Голгофе (вероятно, гора близ пригорода Бейкос на азиатском берегу Босфора), то на Западе, естественно, зазвучал и нашел живой отклик главный лозунг — пойти войной на «неверных» и освободить Гроб Господень.

Поэтому крестовые походы направлялись в основном на Царь-Град — на столицу Империи.

Еще раз подчеркнем, что мы говорим здесь о Западе и Востоке в значительной мере условно, не уточняя детали, которые загромоздили бы наш рассказ.

Троянская война как борьба Востока и Запада. Накопившиеся противоречия между Западом и Востоком выливаются в кровопролитную и затяжную войну с далеко идущими последствиями для всей истории Европы и Азии. Это и есть легендарная Троянская война, отразившаяся во многих документах также под именами Тарквинийская война, Готская война и т. д.

В изложении Гомера, под именем «греков» в ней выступал Запад. А под именем «троянцы» ТРК или ТРНК — Восток, то есть готы, «монголы» = великие, турки, татары.

В скалигеровской истории средних веков эта война хорошо известна под собирательным названием крестовых походов XIII века, взятия Константинополя в 1204 году, затем — падения Константинополя в 1261 году, потом — кровопролитной войны якобы на территории Италии в середине XIII века. Основные герои: Манфред, Карл Анжуйский.

Короче говоря, Троянская война XIII века н. э. разбивается на целую серию отдельных войн, как это и описано, например, «античным» Гомером, средневековым Прокопием.

Крестовым походам современная история придает чрезвычайно большое значение.

В нашей реконструкции их роль возрастает еще больше. Троянская война XIII века — условно говоря, между Востоком и Западом — фактически определила дальнейший ход событий в Европе и Азии на несколько столетий.

Исход Троянской войны в XIII веке еще не определен — в одних битвах одерживает верх Запад, в других — Восток.

Но в целом победа склоняется в пользу Востока. Волны русско-турецко-отоманского, то есть казацко-атаманского, нашествия вновь и вновь накатываются на Византию и Новый Рим. В итоге победил Восток. Это произошло в XIV веке. Ромейская империя пала. Царь-Град захвачен. Вместо нее возникла новая Великая = «Монгольская» империя. Гораздо больших размеров, охватившая практически всю Азию, Европу, Северную Африку, а впоследствии и часть Америки. Столицей Империи становится Великий Новгород = Владимиро-Суздальская Русь. Одним из важнейших административных центров было Ярославово Дворище Великого Новгорода, то есть Ярославль.

Отметим исключительно выгодное военно-стратегическое положение Владимиро-Суздальской Руси по отношению к старому имперскому центру на Босфоре. Владимиро-Суздальская Русь — это огромная естественная «крепость», окруженная со всех сторон Волгой, Окой и болотами. Военный поход из нее в Царь-Град проходил вниз по течению Волги, что позволяло достичь места сражения со свежими силами. А вот противнику, чтобы попасть во Владимиро-Суздальскую Русь, необходимо было сначала подняться вверх по Волге, преодолевая течение реки.

В XV–XVI веках произойдет религиозный раскол Великой = «Монгольской» империи на две части: православную и мусульманскую.

Вернемся в XIII век.

Кто победил в Троянской войне? Результаты любых войн интерпретируются летописцами воюющих сторон в свою пользу. Каждый старается приписать победу своему народу. Поэтому нет смысла углубляться в изучение вопроса — кто и в каком смысле оказался победителем, а кто — побежденным. Ограничимся лишь несколькими замечаниями.

Ввиду растянутости Троянской войны во времени — в ней было много сражений — первоначальная неопределенность исхода войны привела к тому, что на проигравшем в итоге Западе летописцы заявили, будто троянцы уступили победу грекам.

Понятно, как это произошло. Западноевропейцы, естественно, предпочли запомнить только свои победы и напрочь забыть о поражениях.

Но в XIII веке н. э. Русь-Орда не смогла еще окончательно захватить Новый Рим. Лишь с образованием Великой = «Монгольской» империи в XIV веке Царь-Град потерял значение имперской столицы. Новая столица Империи была уже в Руси-Орде. В бывшем Царь-Граде, а теперь — Константинополе — остается «константинопольский князь».

Исход из Византии. В результате Троянской войны начинается исход-бегство различных группировок из разваливающейся Ромеи. Эта картина хорошо известна в скалигеровской истории. Беглецы из Ромеи расселяются по разным странам Европы и Азии.

Их называют «троянцами», то есть выходцами из Трои — Константинополя. Они же — «аргонавты», которые, согласно «древнегреческим мифам», после Троянской войны отправляются в странствия и захватывают, колонизируют различные земли. Об этом рассказывает «античный» Гомер. Вероятно, примерно в XV веке н. э.

В Библии расселение ромеев-троянцев в конце XIII и начале XIV века н. э. описано как заселение земли сыновьями Ноя. А также повторно как сыновьями Иафета.

Библейский патриарх Ной — это Новый Рим. Наша гипотеза. Имя Ной означает новый (Новый Рим). Поэтому сыновья Ноя — это, видимо, сыновья Нового Рима, то есть народы, которые после падения Ромейской империи расселяются по ближним и дальним странам, колонизируя их.

Этот процесс длился, по крайней мере, несколько десятилетий. При этом, надо полагать, европейские и азиатские страны заселялись не только бежавшими из Нового Рима, но и следовавшими за ними по пятам победителями. То есть казаками-готами, русскими «монголами»= великими и турками-атаманами, татарами.

Образование Великой = «Монгольской» империи. В первой половине XIV века в результате завоевательных походов с территории Владимиро-Суздальской Руси складывается Великая = «Монгольская» империя — Древняя Русь.

Она формируется на основе одной из прежних фем-провинций — Руси, вышедшей из-под контроля ослабевшей Ромейской империи. На исторической арене появляется новая военно-политическая сила — Ордынская империя.

Вторжение «монголов» в Европу. «Монголы» = великие в начале XIV века направляют свой основной удар в сторону Запада и вторгаются в Европу. Начинается «Монгольское» = Великое нашествие.

В ответ на крестовые походы западноевропейцев, двигавшихся с Запада на Восток, Великая = «Монгольская» империя нанесла удар в западноевропейском направлении. В результате часть западноевропейских стран была захвачена «монголами» = великими, а остальные вынуждены фактически признать — в разной степени — вассальную зависимость от Великой Руси-Орды. Может быть, в форме уплаты дани.

Перенос «Монгольского» завоевания в прошлое под именем Великого переселения народов. «Монгольское» = великое вторжение запечатлено в истории западноевропейцев — после хронологического сдвига вниз, в прошлое, — так же как Великое переселение народов IV–VI веков н. э. В виде нашествия готов и гуннов.

Не исключено, что искусственное перенесение в прошлое событий XIV–XV веков было предпринято хронологами отчасти сознательно. Чтобы убрать из истории средних веков события, психологически неприемлемые для Западной Европы.

Быть побежденными «в далеком прошлом» — все-таки не столь болезненно, как побежденными «совсем недавно».

Частные летописи бывших византийских провинций начинаются с византийских событий, «перенесенных на местную почву». В XIII–XIV веках образованные слои общества — представители императорского двора, ученые, писатели, военные — начинают покидать разваливающуюся Ромею и переселяться в фемы-провинции, обретающие политическую самостоятельность, унося с собой старые византийские хроники, рассказывающие о жизни Ромеи X–XIII веков. Эти хроники затем составили фундамент местных историй фем-провинций. В том числе русской, английской, китайской, германской, итальянской и т. д. историй.

Грубо говоря, первые национальные исторические хроники рассказывают в действительности не о местных событиях, а о событиях в Ромее X–XIII веков. И лишь потом национальные летописцы продолжили их описанием местных событий, при этом забыв, что начальные главы относятся к ромейской истории.

Превращение Великой = «Монгольской» империи в союз двух государств: Руси-Орды и Турции-Атамании. С XIV века, как мы уже говорили, существует Великая = «Монгольская» империя. Однако вскоре выяснилось, что управлять ею из одного центра затруднительно. К этому добавились новые проблемы. Опустошительные эпидемии, время от времени вспыхивавшие на юге Империи, теперь по налаженным караванным путям легко распространялись по всей ее территории. Смертельные болезни (чума, холера и другие) стали неизбежной платой за объединение под единой властью огромных пространств Европы, Азии и Африки. Правители Империи столкнулись тем самым с новым, невиданным ранее эффектом — следствием созданной ими разветвленной и обустроенной системы путей сообщений. Пришлось искать выход.

Он был найден на пути установления административных границ внутри Империи, между ее северными и южными областями. В результате возникли два центра: Великий Новгород (Ярославль) в Руси-Орде и Стамбул на Босфоре. Древний Царь-Град снова стал столицей, на этот раз южных областей Великой = «Монгольской» империи.

При этом власти Империи приняли нелегкое, и даже чрезвычайное решение о принудительной карантинной чистке тех областей Империи, где свирепствовали эпидемии. Таковыми, по-видимому, оказались многие земли Западной и Южной Европы. В эти регионы и были направлены войска Орды с жестоким приказом уничтожить население огромных территорий. И заново заселить их. Все это описано в библейском Пятикнижии. Таким образом, в XV веке Русь-Орда была вынуждена во второй раз направить свои армии на юг и запад. Это было завоевание своих собственных территорий, на которых, конечно, с XIV века уже находились вооруженные силы местных правителей-наместников Орды. Карантинная операция-чистка была насильственно проведена. На повторно покоренных землях Европы и Азии были посажены новые наместники. В русской истории это известно как раздача «новгородских земель» боярам, детям боярским, дворянам.

После этого на месте Древней Ромеи в 1453 году возникла Турция-Атамания.

Турецкие отоманы, то есть казацкие атаманы. Сегодня Отоманскую империю иногда именуют Оттоманской, однако мы будем придерживаться ее первого наименования. Тем более что в русских документах XV–XVI веков первого турецкого султана, по имени которого Империя и получила свое название, звали Отоман или Осман. Такая форма имени Отоман особенно ярко выявляет его изначальное тождество с хорошо знакомым нам словом «атаман».

Вассальная зависимость Западной Европы от Руси-Орды и Турции-Атамании. Габсбурги до Карла V — это ордынские цари Великого Новгорода. В XV веке Западная Европа оставалась в составе Великой = «Монгольской» империи. По-видимому, ее территория была каким-то образом поделена между Великим Новгородом и Стамбулом. По всей Европе собираются имперские налоги. Позднейшие историки назвали их «данью султану».

Каждой страной Западной Европы в ту эпоху управлял наместник — король или герцог. Все вместе они подчинялись (возможно, в разной степени) высшему правителю Великой = «Монгольской» империи, то есть императору (с их точки зрения). Именем «император» западноевропейцы называли царя-хана Руси-Орды, сидевшего в далеком (от них) Великом Новгороде. А название Великий Новгород в западноевропейском понимании воспринималось как Габсбург, то есть Нав-Город. Слово Бург (Burg по-латыни) — город, а Габ — прочтенное по-латыни славянское слово Нав, то есть Новый. Поэтому Габсбурги — это новгородцы. И им платили налоги. А новгородцы делились получаемой данью с турецким султаном. Собираемые с Западной Европы налоги распределялись между двумя столицами: Новгородом и Стамбулом. Вероятно, из Южной Европы налоги в основном шли в Стамбул. Средневековый источник сообщал: «Император уплачивает султану ежегодную дань в 300 тысяч ефимков и посылает дань досрочно, чтобы не разгневать султана» (цит. по книге Н.А. Казаковой «Западная Европа в русской письменности XV–XVI веков»).

Это — хорошо известный «монгольский» обычай — оставлять в покоренной области своего вассала-наместника, который исправно собирает и уплачивает дань метрополии. Не обязательно даже оставлять военные гарнизоны непосредственно в покоренной стране. Достаточно держать их неподалеку, постоянно угрожая военной силой в случае неповиновения. Например, если дань-налог будет доставлена с запозданием.

Мятеж-Реформация в Западной Европе. В XVI веке в Западной Европе вспыхивает мятеж ордынских наместников, которые отказываются подчиняться далекому царю-хану Великого Новгорода и желают стать самостоятельными правителями. В качестве идеологической основы восстания был избран лозунг религиозного отделения от Империи. Мятежники-протестанты использовали возникшее на Западе лютеранство как повод для политического отделения от Империи. Однако сам Мартин Лютер был, по-видимому, чисто религиозным реформатором, оставаясь верноподданным Великой «Монгольской» империи.

Казанский (Хазарский) мятеж в Руси-Орде. В середине XVI века Казанское царство (оно же — Хазарский каганат) становится центром иудейской религии. Казанский царь и его двор принимают иудейство. После этого Казань пытается отделиться от Империи. Не исключено, что между казанским иудейством и западноевропейской Реформацией существовала какая-то связь. Не следует думать, что средневековое казанское (хазарское) иудейство середины XVI века и современное иудейство — в точности одно и то же.

Подавление мятежа. В 1552 году царь-хан Великого Новгорода (Иван Грозный) жестоко подавляет казанский (хазарский) мятеж. В Библии он упоминается как ассиро-вавилонский царь Навуходоносор. Поход Грозного на Казань — это и есть одно из описанных в Библии взятий Иерусалима. Поскольку для казанских иудеев город Казань был местным Иерусалимом, то есть Святым Городом.

Подготовка Руси-Орды к походу в Западную Европу для усмирения Реформации. Подавив Хазарский (Казанский) мятеж, Русь-Орда обращает взор на Запад. Решено направить туда карательное войско. В русских источниках это решение известно как начало Ливонской войны. В Библии оно отразилось как снаряжение ассирийского войска во главе с полководцем Олоферном для подавления мятежа в «Западных, землях». В западноевропейских источниках это же событие представлено как попытка Карла V (он же Иван Грозный, он же Навуходоносор) подавить Реформацию.

История Есфири. В столице Великой = «Монгольской» империи вспыхивает Великая смута. Царь-хан Иван заболевает, становится Блаженным (Юродивым) и удаляется от дел. По западным источникам Карл V (он же Иван Грозный) уходит в монастырь, сложив с себя власть. Государством правят другие люди. На вершине власти происходит государственный переворот «через женщину». То есть с помощью женщины (библейской Есфири). В результате у власти на некоторое время фактически оказывается группа лютеран, которых русская православная церковь назвала «жидовствующими». В русской истории это — эпоха опричнины, один из самых темных ее периодов. Происходит жестокое избиение ордынских военачальников и знати. В том числе и наследников русского престола. Одно из ярких отражений этого события в «древней» русской истории — избиение Святополком «Окаянным» своих братьев. В Библии оно отражено как «избиение персов». В честь этого в иудейской церкви установлен праздник пурим.

Раскол Великой = «Монгольской» империи. В эпоху опричнины и Смуты конца XVI века Западная Европа постепенно обретает самостоятельность. Турция-Атамания отделяется от Руси-Орды и предпринимает попытку заново покорить взбунтовавшуюся Западную Европу. Но в одиночку она не в состоянии этого сделать.

Временное преодоление Смуты в Империи и неудавшаяся попытка объединения. Приход к власти Романовых. На недолгое время Смута в Руси-Орде была преодолена. Опричнина была разгромлена. Однако было уже поздно. Протестанты заняли прочные позиции при царском дворе Руси-Орды. Разразилась новая кровавая Смута начала XVII века. Протестантская партия снова приходит к власти. Престол захватывают ее откровенные ставленники — Романовы. Сопротивление осколков Руси-Орды, тем не менее, продолжается до середины XVII века. Последняя попытка Орды вернуться к власти — «восстание Разина». Война Разина с Романовыми заканчивается поражением ордынского царя-хана. На стороне Романовых выступает фактически вся Западная Европа. Известно, что отборные войска Романовых были укомплектованы западноевропейскими наемниками.

Стравливание Руси-Орды и Турции-Атамании как двух частей прежней Великой = «Монгольской» империи. Тем не менее, для Западной Европы еще существует опасность преодоления Смуты в Руси-Орде. Успех не закреплен, и прочность положения в значительной степени зависит от прихоти московского царя, пусть и союзника Западной Европы. Сегодня он — ставленник и союзник, а завтра может передумать. Как-никак он властелин все еще огромной Русской империи. Кроме того, существует неразгромленная Турция-Атамания. Турция избежала «участи Есфири».

Западноевропейские политики-протестанты стремятся не допустить самой возможности возрождения Великой = «Монгольской» империи. Вероятно, не в силах добиться этого военным путем, они основной упор делают на дипломатический подрыв Империи. Ее цель — расколоть союз Орды-Руси и Турции-Атамании, натравить их друг на друга. Пусть дерутся между собой и оставят Запад в покое.

Дипломатический успех Реформации. Эта программа была успешно реализована.

• Во второй половине XVI века на Руси разразилась смута и гражданская война, о которой мы подробно рассказали во 2-й книге «Русь и Рим». Орда проигрывает войну. В результате к власти приходят Романовы. Пресс военного давления на Западную Европу со стороны Руси снимается. Петр I «прорубает окно в Европу» и во многом подчиняет жизнь на Руси западным образцам. В сознание россиян постепенно внедряется мысль о превосходстве Запада в культуре, науке и т. п.

• Романовы проводят политику, отталкивающую Русь от Турции. Начинаются русско-турецкие войны. Теперь уже Руси и Турции не до Западной Европы: они «выясняют отношения» между собой. На некоторое время Западная Европа получает передышку.

• Романовы переписали историю Руси, существенно ее исказив. В частности, русское войско — Орда было объявлено злой чужеземной силой, завоевавшей не столько Западную Европу — об этом теперь говорится вскользь, — сколько якобы саму Русь.

Дальнейший распад «Монгольской» = Великой империи. В результате политики Романовых от Руси откалывается Китай. «Монгольская» = Великая империя распадается на несколько государств — Россию, Турцию, Индию и некоторые другие.

После отступления Орды-Руси и Турции-Атамании из Западной Европы скалигеровские хронологи постарались по возможности изгладить из исторической памяти неприятные для западноевропейцев и еще свежие воспоминания. Эти события отправили в далекое прошлое, где они воспринимались уже не столь болезненно.

В конце концов, как бы говорили хронисты, мало ли что там было в прошлом. Но с тех пор Европу уже никто не завоевывал. А дань если и платилась, то это древними римлянами каким-то не менее древним готам и давно исчезнувшим древним гуннам. Да и вообще, стоит ли об этом вспоминать. С тех пор все изменилось. Средневековая и современная Западная Европа — это олицетворение культуры и прогресса, а Восток как был, так и остался дикой Ордой.

А чтобы все эти исторические истины усвоило общественное мнение, далекое от деликатных и непростых исторических изысканий, создаются исторические книжные и киноэпопеи, наглядно и убедительно показывающие, например, как «ранне-средневековый» восточный гунн Аттила лишь по своему невежеству осмеливается напасть на Великий Западный Рим, но, восхитившись его культурой, религией и устрашившись его могущества, в испуге поворачивает назад, спасаясь бегством в свои бесплодные степи.

3. История нескольких Римов: первый Древний Рим, второй Новый Рим и три «третьих Рима» (Гипотеза)

Краткую схему см. «Русь и Рим», кн. 2.

В IX–X веках Первый Рим — это, вероятно, столица Древнего царства в долине Нила, современная Александрия.

В X или в XI веке — перенос столицы Империи из Александрии на Босфор. Здесь основывается Новый Рим, или Второй Рим. Отсюда — название Византии как Bis-Antik — «Второй Древний» (Рим). Этот же город называли Иерусалимом, Троей, Константинополем, потом Стамбулом.

Новый Рим в XI–XIII веках — столица сильной Ромейской империи. Он занимает выгоднейшее стратегическое положение и обладает мощными военными укреплениями.

В конце XIII — начале XIV века Ромея слабеет. Царь-Град — Второй Рим утрачивает былую роль имперского центра. Усилившиеся фемы-провинции начинают спор за наследство разваливающейся Империи. Ромею сменяет Великая = «Монгольская» империя со столицей в Великом Новгороде. Последний в XV–XVI веках мог называться в западных источниках Римом. Тем более что Новый Город — это то же самое, что Новый Рим, поскольку «Рим» означает «город». С течением времени, в XV–XVI веках, в эпоху раздела и раскола Великой империи, формируются три новых центра.

Первый центр — Орда-Русь. В ней примерно в 1380 году, вероятно, на месте, где произошла Куликовская битва, закладывается новый город — Москва, получивший впоследствии название «Третий Рим». В конце XVI века Москва станет русской столицей. Но до этого времени столицей Руси-Орды остается Великий Новгород (Ярославль), то есть Великий Новый Рим.

Русь-Орда рассматривает себя как наследницу гибнущей Византии, она удерживает в качестве государственной религии православие, то есть ортодоксальную форму изначального христианства. Великий Новгород (Великий Новый Рим), а затем Москва — Третий Рим, становится мировым центром православия.

Второй центр — Италия, где примерно в то же время, около 1380 года, закладывается итальянский Рим. До XVI века он был оплотом имперского «монгольского» владычества в Западной Европе. Здесь жило много этрусков, то есть русских. В дальнейшем, после победы Реформации, итальянский Рим станет центром «нового католицизма», то есть латинской католической церкви в современном понимании этого слова.

Любопытно, что согласно скалигеровской истории Константин Великий перенес свою столицу из «Рима» в Новый Рим около 330 года н. э., то есть, вероятно, в XIV веке (по новой хронологии). Ведь при сдвиге вверх на 1053 года скалигеровская дата 330 год н. э. превращается в 1380 год н. э. Напомним, что сдвиг на 1053 года — это один из основных хронологических сдвигов, обнаруженных нами.

Третий центр — Малая Турция со своей формой христианства, которое вскоре трансформируется в ислам-мусульманство. В эпоху XVI века центром мусульманства становится Стамбул. Мусульманство принимается в качестве государственной религии в Турции-Атамании.

Это и есть третий «Третий Рим», мусульманский. Лишь в XX столетии столица Турции была перенесена в Анкару.

Так было разделено религиозное и политическое наследство «матери-Ромеи» и Великой = «Монгольской» империи между:,

ЗАПАДОМ, с религиозным центром в католическом «Третьем Риме» в Италии;

ВОСТОКОМ, с религиозным центром в православном Третьем Риме — Москвой;

АЗИЕЙ, с мусульманским «Третьим Римом» — Стамбулом в качестве религиозного центра. В данном случае — старого, изначального.

Таким образом, в конце XIV–XVI веке три новые религии, образовавшиеся из когда-то единого христианства XI века, поделили сферы влияния и создали свои религиозные центры. В конце XIV века эти религии еще достаточно близки, и окончательный раскол между ними приходится на XVI век. Поэтому XVI век является эпохой религиозных войн.

Современный город Иерусалим был назван «Иерусалимом» и отождествлен с евангельским Иерусалимом не так давно и, по-видимому, с понятной целью.

Вероятно, после раскола Великой = «Монгольской» империи основные церковные силы православия, католицизма, мусульманства и иудаизма не смогли сойтись друг с другом в решении сохранить прежнее название Иерусалим за Новым Римом — Константинополем — Стамбулом.

Слишком много сталкивалось здесь политических, исторических и религиозных противоречий. После раскола христианства в XV веке ни одна из возникших ветвей-религий не могла согласиться оставить прежний святой Иерусалим = Константинополь = Трою в руках какой-либо одной из «сестер» в качестве ее религиозного центра.

В конце концов, «чтобы никому не было обидно», негласно договорились лишить Новый Рим одного из его самых знаменитых древних имен — Иерусалим и присвоили его небольшому селению Эль-Кудс на территории современной Палестины. Причем название «Палестина» тоже было перенесено сюда сравнительно недавно. Так появился современный Иерусалим. Произошло это, вероятно, в XVII веке. А постройка многих «иерусалимских древностей» относится, по-видимому, к началу XIX века.

Став центром идеологического притяжения, Эль-Кудс впоследствии превратился в центр религиозного поклонения, куда были перенесены — на бумаге — все соответствующие евангельские и библейские события.

Громкое средневековое имя Троя тоже было отнято у Константинополя = Нового Рима и объявлено «античным».

Впрочем, это название «уехало» совсем недалеко. Современная история считает, что гомеровская Троя расположена рядом с Константинополем — на восточном берегу Турции у южного входа в пролив Дарданеллы. Рядом с городком Kum Burun (см. современную карту).

Между прочим, проливы Босфор и Дарданеллы в определенном смысле «похожи». Оба — длинные узкие акватории, соединяющие небольшое Мраморное море соответственно с Черным и Средиземным морями. В средние века оба пролива иногда называли одинаково: Рукав Святого Георгия.

Любопытно, что как Константинополь находится на южной оконечности Босфора, так и фиктивная скалигеровско-шлимановская Троя оказалась тоже на южной оконечности, но — Дарданелл.

Вот возможная реконструкция событий. В XVII–XVIII веках начали искать «легендарную Трою». Источники указывали ее местоположение где-то поблизости от Константинополя или даже прямо на сам Константинополь. Но поскольку отождествить Трою с Константинополем средневековые скалигеровские ученые не могли — история уже была искажена, — у них оставался лишь один выход — немного сместить Трою в сторону от Константинополя.

Вот ее и поместили около южной оконечности Дарданелл, так как документы, вероятно, прямо говорили о ее нахождении близ южной оконечности Рукава Святого Георгия.

В XIX веке сюда и отправился Шлиман, воодушевленный идеей отыскать «гомеровскую Трою». Начав раскопки, он вскоре обнаружил некое городище. Размером всего лишь 130 на 110 метров. Каковые в тех местах встречаются на каждом шагу. Обрадовано объявил его легендарной Троей. Впрочем, никаких серьезных объективных доказательств Шлиман так и не привел. А от него их почему-то не очень требовали.

Приходится признать, что все эти труды были, по-видимому, напрасны. Достаточно было указать на огромный древний город Царь-Град = Константинополь = Стамбул, ранее называвшийся ТРОЕЙ.

1. Странное отношение Романовых к русским источникам, рассказывающим о Западной Европе

Мы уже познакомились с тем, что писали западноевропейцы о Древней Руси. И убедились — сколь много ценного сообщили они о Руси-Орде. В.О. Ключевский писал: «Ни одна европейская страна не была столько раз и так подробно описана путешественниками из Западной Европы, как отдаленная лесная Московия».

Спектр чувств, которые испытывала в XV–XVI веках Западная Европа по отношению к Орде — Древней Руси, был разнообразен. Но документы свидетельствуют, что преобладающим среди эмоций западноевропейцев был все-таки страх. Не будет лишним еще раз напомнить один из таких панических текстов.

Матфей Парижский: «Дабы не была вечной радость смертных, дабы не пребывали долго в мирном веселии без стенаний, в тот год люд сатанинский проклятый, а именно бесчисленные полчища татар, внезапно появился из местности своей, выйдя наподобие демонов, освобожденных из Тартара (почему и названы тартарами, будто „[выходцы] из Тартара“), словно саранча, кишели они, покрывая поверхность земли. Оконечности восточных пределов подвергли они плачевному разорению, опустошая огнем и мечом. Они люди бесчеловечные и диким животным подобные. Чудовищами надлежит называть их, а не людьми, ибо они жадно пьют кровь, разрывают на части мясо собачье и человечье и пожирают его».

Не менее интересно выслушать и противоположную сторону — что думали и писали на Руси о Западной Европе. И здесь мы наталкиваемся на странное обстоятельство. По этому поводу современный автор Н.А. Казакова в своей работе «Западная Европа в русской письменности XV–XVI веков» (Л., 1980) отмечает: «Сочинения иностранцев о России не раз являлись объектом обстоятельных исследований. Но противоположный вопрос — какие сведения имели в допетровской России о Западной Европе — остается до сих пор почти не изученным».

Отчего же это русские историки эпохи Романовых так «мало интересовались» русскими сведениями о Западной Европе? Неужели им было неинтересно? Нет, ответим мы. Дело не в отсутствии интереса, а в том, что Романовы принуждали придворных историков к искажению допетровской истории Древней Руси (ранее XVII в.) и очернению Орды. Что те и делали.

Как же именно романовские историки освещали взаимоотношения Руси с Западной Европой?

2. В самом ли деле до-романовская Русь «боялась иноземцев», как утверждали историки эпохи Романовых?

Снова цитируем Н.А. Казакову: «Традиционную для дореволюционной историографии точку зрения на культурные отношения Московского государства с Западной Европой очень точно сформулировал академик А.И. Соболевский: „У нас господствует убеждение, что Московское государство XV–XVII вв. боялось иноземцев, и было как бы отгорожено от Западной Европы стеной, до тех пор, пока Петр Великий не прорубил в Европу окна“».

Надо признать, что запоминающийся образ окна, решительно прорубленного Петром I в замшелой русской стене с благородной целью — вытащить, наконец, Россию из болота невежества на путь западной цивилизации, — удачная пропагандистская находка историков эпохи Романовых. Они работали на совесть.

А.И. Соболевский: «Трудно сказать, откуда взялось у нас это убеждение; можно отметить лишь, что оно держится еще крепко». На вопрос — откуда — мы ответим: из недр Романовского двора. А тогдашние придворные историки лишь добросовестно выполнили императорский заказ.

Н.А. Казакова добавляет: «Мнение, о котором А.И. Соболевский писал в 1903 г., бытует и сейчас в некоторых кругах западной историографии». Ну еще бы! По меньшей мере, странно было бы ожидать от западноевропейского историка опровержения столь лестной для него мысли, услужливо подсказанной правительственными историографами, что Древняя Русь боялась западных европейцев.

Итак, реальная ситуация XIV–XVI веков оказалась перевернутой с ног на голову. Вместо, очевидно, верного утверждения: «…в эту эпоху Западная Европа опасалась Великой империи» в сознание западноевропейского читателя и русского читателя успешно вдалбливалась противоположная формула: «Русь боялась Западной Европы». А полные панического ужаса высказывания средневековых западноевропейцев о татарах — Гоге и Магоге, то есть о Великой «Монгольской» империи XIV–XVI веков, были сознательно отодвинуты в тень и в далекое прошлое.

Сделаем важное пояснение. Меньше всего нам хотелось бы, чтобы западноевропейские коллеги-ученые восприняли наши исследования как попытки возвеличить Восток и принизить Запад. У нас нет такой цели. Единственное желание — разобраться: что же действительно говорят нам средневековые источники и почему сегодня их свидетельства часто трактуются односторонним образом.

3. Нашествие турок-отоманов = атаманов Почему их называли татарами?

Как начиналось русско-турецкое нашествие в конце XIII — начале XIV века на Западную Европу? Предварительно заметим, что связанные с этим события разворачивались как раз в тот момент, когда согласно нашей реконструкции шел процесс становления Орды-Руси в неразрывном единстве с турками-атаманами.

Снова воспользуемся книгой Н.А. Казаковой «Западная Европа в русской письменности XV–XVI веков». Автор пишет: «Государство турок-османов (отоманов = атаманов — Авт.), возникшее в Малой Азии в конце XIII в., очень скоро превратилось в сильнейшую державу Ближнего Востока. Турки распространяли свою власть не только в Малой Азии, но и на Балканском полуострове.

Уже Орхан, сын основателя Османского государства Османа (то есть Отомана = Атамана — Авт.), в 1354 г. овладел европейским берегом Дарданелл. Наследник Орхана султан Мурад I завоевал Фракию и в 1356 г. перенес свою столицу в Адрианополь. Турки оказались в непосредственной близости к Константинополю, столице Византийской империи.

В конце XIV в., — продолжает Казакова, — данниками турок стали Сербия, Болгария, Валахия. Наступление турок на Балканы было временно приостановлено в начале XV в. вследствие удара, нанесенного туркам Тимуром (по-видимому, это были гражданские войны внутри „Монгольской“, то есть Великой, империи — Авт.), но при султане Мураде II (1421–1451) оно возобновилось с новой силой.

В 1422 г. Мурад II осадил Константинополь, правда, неудачно. Но при дворе византийского императора Иоанна VIII Палеолога прекрасно понимали, что снятие осады Константинополя — это временная передышка и что если Византия не получит помощи извне, то дни ее сочтены».

Турки-отоманы = казацкие атаманы настойчиво расширяют свои завоевания. По свидетельству Н.А. Казаковой, в списке посольства Франциска де Колла содержался «перечень стран и областей, завоеванных турками в Азии и Африке (! — Авт.)… в этот перечень правильно включены в Азии — вся Малая Азия, часть Кавказа, Месопотамия, Иудея, в Африке — Египет, Аравия, Берберия».

Волна турецко-атаманского нашествия захлестывает все новые и новые страны. «После захвата Константинополя в 1453 г. Мехмед II завоевал Сербию, греческие княжества Морей, герцогство Афинское, подчинил Албанию, овладел островами Эгейского моря. Сын Мехмеда II Баязид II (1481–1512) вел длительную войну с Венецией, а также с Венгрией и австрийскими Габсбургами, принудил Молдавию признать сюзеренитет Турции. При Селиме I (1512–1520) Европа получила кратковременную передышку, потому что основные удары турок были направлены на Восток (Селим I завоевал Сирию, Палестину, Египет), но при преемнике Селима I Сулеймане I Кануни (1520–1566) с новой силой возобновляется турецкое наступление на Европу» (Н.А. Казакова).

Обратимся к средневековому памятнику русской письменности — «Сказанию брани венециан противу турецкого царя», которое исследователи датируют 20-ми годами XVI века. По их данным, «единственный известный список русской версии „Сказания“ относится к концу XVI — началу XVII в. Правда, И.А. Бычков (историк и археограф — Авт.)… определил почерк списка как скоропись середины XVII в.» (Н.А. Казакова). Поэтому не лишним будет напомнить, что «Сказание» представляет собой текст, вероятно скрупулезно отредактированный романовскими историками. И, тем не менее, рукопись исключительно интересна.

Вот пример: турки в ней называются татарами.

Современные комментаторы, конечно, тут же поправляют анонимного средневекового автора и торопливо разъясняют: «…под татарами подразумеваются в данном случае турки».

Автор сочинения рисует картину (в изложении Н.А. Казаковой) «расширения власти турок (то есть татар, по словам хрониста — Авт.) из Малой Азии на Кавказ, Причерноморье, Средиземноморье и Балканский полуостров. Одновременно подчеркивается неудача попыток европейских держав оказать им сопротивление.

С этой целью дается описание двух крупнейших поражений, нанесенных турками (татарами-атаманами — Авт.) объединенным крестоносным войскам: поражения при Никополе в 1396 г., где были разбиты рыцарские отряды из Венгрии, Чехии, Германии, Польши и Франции, а их предводитель король Сигизмунд Венгерский едва спасся бегством, и поражения при Варне в 1444 г., где крестоносная армия также была разгромлена, а польский король Владислав III Ягеллон и папский легат кардинал Джулиано Чезарини пали на поле боя».

Н.А. Казакова резюмирует: «Действия и намерения турок (татар-атаманов — Авт.)… характеризовались, с точки зрения его („Сказания“ — Авт.) составителя, тремя моментами:

— прекращением наступления на владения Венеции („италиан и венециан оставльше“),

— подготовкой к решительному наступлению на Европу („легчае себе Итталию, Францию, Испанию и Аламанию покорити мощи“), в частности, к наступлению на Империю Габсбургов („свободен приступ имеют по Аламании“), стремлением для осуществления этих планов подчинить себе с помощью татар Русское государство („сложившся с татары… преже сие царство, сиречь Русское, обдержит“)».

Последняя фраза не точна и отклоняется от подлинного смысла оригинала. В действительности, в то время как Западную Европу турки собираются завоевывать («покорити»), с Русью они хотят, договорившись с татарами, объединиться — причем с очевидной целью подготовки военного похода на запад: «преже царство Руское обдержит».

Приведем соответствующий фрагмент средневекового текста полностью. Вот он.

Турки «италиан и венециан оставльше и сложився с татары, царство сие покорят и свободен приступ имеют по Аламании во Италию. Чает бо, съветом иных, сиречь русаков, у него пребывающих, научен, легчае себе Итталию, Францию, Испанию и Аламанию покорити мощи, аще преже сие царство, сииречь Русское, обдержит».

А вот его перевод на современный русский язык.

Турки, «дав передышку итальянцам и венецианцам и вступив в союз с татарами, покорят это царство и будут иметь свободу для завоевания Германии и Италии. Потому что [султан надеется], будучи научен советом русских, пребывающих при его дворе, что после того, как он получит власть на Руси, ему будет легче покорить Италию, Францию, Испанию и Германию».

Таким образом, ясно видно, что речь идет о стремлении Турции и России преодолеть какие-то междоусобные разногласия, а затем захватить Западную Европу. Султан рассчитывает получить первенство в династическом споре с русским государем, опираясь при этом на русских в своем окружении. Такое объединение с Русью турки считают важной предпосылкой для завоевания Европы.

Полного объединения не произошло, так как описываемая историческая эпоха была уже временем религиозного раскола. Но, тем не менее, военный союз и дружественные отношения между Россией и Турцией сохранялись до восшествия на царский престол династии Романовых. Как мы только что видели, при турецком дворе действовала сильная русская партия. Да и запорожские казаки-атаманы часто воевали на стороне Турции. Может быть, даже чаще, чем на стороне других государей. А после победы Петра I над Мазепой часть запорожских казаков с их гетманом даже нашла убежище в Турции.

Мы видим также, что имена «русские», «турки» и «татары» переплетены в «Сказании» настолько тесно, что отделить их друг от друга очень сложно. И понятно почему. Они имели в тот период одно и то же значение.

Конечно, из того, что нам сегодня стало известно о единстве и союзе Орды — Древней Руси и Татарии — Турции — Отомании = казацкой Атамании, возникает серьезное сомнение, что перед нами действительно текст XVI века, а не его позднейшая редакция.

Дело в том, что хотя отношения между Русью и Турцией в то время были дружественными, «изложение истории турок (в „Сказании“ — Авт.) ведется с резко анти-турецких позиций: подчеркивается жестокость и беспощадность турок, которые свои завоевания совершали „мечом и огнем“, „жесточайшим оружием“, „без милости“…» (Н.А. Казакова). Но такое отношение к Турции характерно уже для эпохи Романовых.

«Заканчивается история турок (в „Сказании“ — Авт.) предсказанием, что наступит возмездие туркам…» Вероятно, это уже отредактированный текст эпохи Романовых, когда для отношений России и Турции более была присуща враждебность. Скорее всего, в основе «Сказания» лежат подлинные свидетельства из XVI века, но сильно подправленные при Романовых в нужном им духе. Документу придан резко анти-турецкий колорит, которого изначально не было. А по нашей реконструкции — и не могло быть в эпоху, когда Орда-Русь, она же Великая = «Монгольская» империя, еще составляла единое целое с отоманами = казацкими атаманами.

Заклинания «о возмездии туркам» — это уже отголоски романовского времени. Не случайно некоторые эксперты датируют рукопись серединой XVII века.

Более того, средняя часть «Сказания» «восходит к латинскому источнику, построенному по образцу западных хроник о турках». Н.А. Казакова: «Очевидно, составитель русской версии был выходцем из Западной Руси. Об этом свидетельствуют западно-руссицизмы, имеющиеся в языке памятника… западнорусским происхождением составителя русской версии может быть объяснено и наличие в ее тексте этнонима „поляк“. Этноним „поляк“; необычный для русского языка XVI века, давно бытовал в польском языке».

Тут, как и в случае «первых русских летописей», мы видим западнорусское, скорее всего — польское происхождение текста. Это — уже романовская эпоха. XVII, а может быть, даже XVIII век.

Хотя, повторим, в основе «Сказания», по-видимому, лежит подлинный русский текст XV–XVI веков.

Считается, что кульминацией турецко-венецианской войны 1499–1502 годов «стало морское сражение 12 августа 1499 г. у Наварина, которое венецианцы проиграли».

В 1503 году Венеция заключила временный мир с Отоманской = Атаманской империей. Надо полагать, Венецианская республика после ее поражения старалась строго выдерживать сроки выплаты дани отоманам-атаманам. Впрочем, по поводу венецианской дани в этот период мы ничего здесь сказать не можем. Таких данных у нас нет. Но вот, оказывается, в конце XVI века, около 1582 года, Венецианская республика действительно «уплачивает турецкому султану „дань“ в 300 тысяч ефимков в год» (Н.А. Казакова).

Напрашивается естественная мысль. А не получается ли так, что Венеция платила дань туркам-отоманам = атаманам, возможно, и с перерывами, но на протяжении по крайней мере 80 лет?

Одна любопытная деталь. В 1582 году отоманский = атаманский султан «потребовал, чтобы Венеция отдала ему на обрезание новорожденного сына города „Карцыру“, „Корфун“ или „землю кретинскую Кандию“ (город Кандию на острове Крит); венецианский „князь“ (дож) собирается откупиться деньгами…».

Но случалось, что денег у венецианцев для уплаты дани атаманам попросту не было. Тогда откупались натурой. Вот что пишет Н.А. Казакова: «Венецианцы дают ежегодно султану „великие дары“ вместо „выхода“ (дани)».

Не следует полагать, что турки-отоманы = атаманы всегда побеждали. Отнюдь нет. Так, в известном морском сражении при Лепанто в 1571 году объединенные силы Испании и Венеции разгромили турецкий флот. Впрочем, на общий ход военных действий это событие мало повлияло.

Но вернемся в начало XVI века.

Уже в 1520 году турецко-атаманская агрессия вспыхнула с новой силой. Хрупкий мир с Венецией лопнул в 1537 году.

Н.А. Казакова: «Если Селим I острие своих завоеваний обращал на восток (Сирия, Палестина, Египет), то сменивший его на султанском престоле в 1520 г. Сулейман Кануни (то есть попросту Сулейман хан или хан Соломон — Авт.) объектом своей агрессии избрал Европу.

В 1521 г. под натиском турок (атаманов — Авт.) пал Белград, в 1522 г. турки захватили Родос, а во второй половине 20-х годов они направили свои удары против Центральной Европы: в 1526 г. взяли столицу Венгрии Буду, а в 1529 г. подошли к столице империи (Габсбургов — Авт.) Вене и осадили ее».

После битвы при Мохаче в 1526 году турки-татары-атаманы покорили большую часть Венгрии и граница Отоманской = Атаманской империи «теперь проходила недалеко от Вены, столицы Австрии. На Средиземном море турки угрожали владениям Венеции и Испании. Для борьбы против турок не раз создавались „священные лиги“, непременными участниками которых были австрийские и испанские Габсбурги, римский папа, Венеция».

Очутившись в вассальной зависимости от Великой = «Монгольской» империи, состоявшей в союзе с Отоманской = Атаманской Турцией, большая часть Западной Европы, как мы видим, жила под постоянной угрозой повторного разгрома вплоть до конца XVI века.

Н.А. Казакова: «Еще более подробная информация о международных отношениях в Западной Европе содержится в статейном списке посольства Я. Молвянинова и Т. Васильева, побывавших в 1582 году у императора Рудольфа II (Габсбурга — Авт.) и римского папы.

Послы большое внимание уделили турецкой теме, правильно подчеркнув, какую угрозу для империи (Габсбургов — Авт.) представляло непосредственное соседство с турецкими владениями: две трети Венгерской земли, писали послы, находятся под властью султана, а с трети и с Чешского королевства император уплачивает султану ежегодную дань в 300 тысяч ефимков и посылает дань досрочно, чтобы не разгневать султана…

Против турецкого султана „стоит“ один испанский король; римский папа уплачивает испанскому королю Филиппу ежегодную „дань“ в 200 тысяч „золотых черленых“ для того, чтобы Филипп его оборонял от турок».

Вряд ли будет излишне смелым предположение о том, что, собирая деньги с других европейских государств, испанский король Филипп II Габсбург тоже уплачивал дань туркам — атаманам. И тоже старался не задерживать выплату. Пожалуй, на дипломатическом языке досрочную уплату дани вполне можно назвать «обороной от турок».

А затронули мы этот вопрос в связи с тем, что Отоманское = Атаманское нашествие косвенно (а возможно, не только косвенно) докатилось даже до западного морского побережья Европы. «Португальского короля, — свидетельствуют источники, — „убили турки и арапы в Индейской земле“, погибший король „был сродичь“ испанскому королю Филиппу».

А что же Франция и Англия? Что в них происходит в это время? Оказывается, они были заинтересованы в развитии торговли с Турецкой империей. И это — после разгрома отоманами = атаманами крестоносных армий, в состав которых входили и французские рыцарские отряды!

Весьма любопытно, что Англия, во всяком случае, в конце XVI века, действительно поддерживала дружественные отношения с Турцией, хотя и старалась их не афишировать. Например, королева Елизавета I отрицала «справедливость слуха о том, что она оказывает помощь турецкому султану, воюющему с христианскими государями… Торговля с Турцией ведется с давних лет» (Н.А. Казакова). Этот факт указывает на некую глубинную связь между Англией и Великой = «Монгольской» империей.

Происхождение особых дружеских связей между Францией и Англией, с одной стороны, и Ордой = Турцией — с другой, можно, наверное, усмотреть в перипетиях истории XIII века. Из скалигеровской истории известно, что франки, то есть предки французов, упорно считали себя потомками троянцев. То есть, как мы теперь понимаем, — по-видимому, готов, турок, «монгол» = великих.

А по нашей реконструкции островная Англия также была заселена выходцами из Византии, откуда, вероятно, пошло и само название Англия — от византийской императорской династии Ангелов.

Так или иначе, но все это указывает на то, что Великая империя и ее союзник Отоманская = Атаманская Турция глубоко и давно внедрились на Западе и сыграли немаловажную роль в формировании этнополитического облика Западной Европы в эпоху средневековья. Во всяком случае, значительно большую, чем это вынужденно признает скалигеровская история.

Сегодня считается, что в середине и конце XVI века уже возникают трения между Турцией и Россией. Надо полагать, упорная работа западноевропейских политиков начала, наконец, приносить свои плоды.

А в XIV–XV веках подобные попытки кончались неудачей. Судите сами.

4. Русские золотые купола Откуда бралось серебро на Руси, не имевшей ни одного серебряного рудника?

Итак, средневековая Западная Европа платила дань туркам-атаманам. Одной из наиболее устойчивых ее форм была выплата ефимков — специального вида особо крупных серебряных монет. Собственно, не монет, а небольших слитков драгоценного металла. Известный специалист в области русской монетной системы И.Г. Спасский говорит о ефимках: «Это общее название любых высокопробных западных монет весом 28,5-29,0 грамм, а изредка до 32 грамм». На Западе их называли талерами.

Согласно нашей концепции естественно ожидать, что ефимки не в меньшем количестве поступали на Русь, возможно, через турок-атаманов, а скорее всего, напрямую. Посмотрим, оправдается ли наше пока чисто теоретическое предположение?

Оправдывается. Притом в яркой форме. Оказывается, вплоть до XVII века на Русь потоком шло западноевропейское серебро. Россия была буквально заполонена серебром и золотом при отсутствии у нее в то время собственных серебряных рудников. По-видимому, это и была та самая дань, которую Западная Европа платила Великой = «Монгольской» Русской империи.

Кстати, вероятно, по этой причине в России до XVIII века не было нужды в разработке собственных серебряных рудников. Серебра хватало, пока исправно поступала дань. А когда дань прекратилась, на Руси занялись поисками собственных источников драгоценного металла.

Даже при первых Романовых Россия жила еще на старых запасах западноевропейского серебра, поступившего в виде дани. Форма выплаты ханам не обязательно была прямой. Она могла быть и «более цивилизованной» и изощренной, почти современной. В XVI–XVII веках это выглядело так.

Денежные взаимоотношения между Россией и Западом, как свидетельствует И.Г. Спасский, покоились в то время на двух китах.

Кит первый. Внутри России расчеты велись исключительно в копейках. Это означало, что на русские копейки осуществлялись все торговые операции между странами Запада и Востока. Почему?

А потому, что все торговые пути между Западом и Востоком пролегали через территорию России. До открытия морского пути в Индию пути в обход России у Запада не было. Торговые операции совершались на Ярославском торге, который и был тем самым знаменитым Новгородским торгом, известным по древнерусским летописям. Он находился недалеко от Ярославля, на Волге, в устье реки Мологи, о чем мы подробно рассказывали во 2-й книге «Руси и Рима». Чем торговали? Многим. С Востока привозили, в частности, пряности, специи, шелк и т. д.

Еще раз подчеркнем, что все расчеты за товары производились в русских копейках. Больше того, западноевропейские ефимки было запрещено провозить через Россию на Восток. Таким образом, для западных торговцев исключалась возможность рассчитываться напрямую, не уплатив русского налога.

Кит второй. Западные купцы обязаны были обменивать свое серебро — ефимки — на русские копейки по «низкому», устанавливаемому русским государством курсу (см. Спасский И.Г. «Русские ефимки»). Это был фактический налог с торгового оборота между Западом и Востоком.

Такой невыгодный для западноевропейцев порядок, очевидно, мог опираться только на военную силу Русской, «Монгольской» империи. Это была одна из поздних форм взимания дани с Западной Европы.

Русский государственный надзор над закупкой ефимков-талеров был до чрезвычайности строгим. «Назначаемые государством из купечества контролеры, — пишет И.Г. Спасский, — осуществляли надзор за закупками серебра в Архангельске и за торговлей им в серебряных рядах Москвы». В Россию разрешалось поставлять только высококачественные талеры-ефимки, «второсортные» талеры, по словам Спасского, «на московском рынке были неизвестны» до середины XVII века. За всем этим ревниво следило русское государство. Сдаваемые России западноевропейцами талеры придирчиво сравнивались с эталонными образцами — «заорлеными талерами», то есть «надчеканенными небольшим штемпелем с двуглавым орлом».

Попытки западноевропейцев поставлять второсортное серебро сурово пресекались Россией. Так, «в 1678 г. штатгальтер Вильгельм IV напрасно протестовал против клеветы на доброту „крыжевых“ (то есть на якобы хорошее качество сдаваемых им ефимков из испанских Нидерландов — Авт.), но ничто не помогало». Московская администрация была неумолима.

Дело в том, что за 30 лет перед этим, в 1649 году, испанские Нидерланды были замечены в поставках в Россию некачественных «крыжевых» (с примесью меди) ефимков. Долгая же память была у московских «банковских работников» XVII века!

Любопытно подсчитать — какую же долю своего серебра европейские купцы были вынуждены оставлять в России в виде этого своеобразного косвенного налога. Воспользуемся данными И.Г. Спасского, позволяющими сделать расчеты на период начала XVII века. Эта доля, понятно, могла изменяться с течением времени. Вес одного ефимка составлял 28,5 грамма. Копейка весила 0,66 грамма. Талер в начале XVII века западноевропейцы обязаны были продавать России не дороже 36 копеек за одну монету. Но, разделив вес талера на вес копейки, мы увидим, что реально один талер стоил не 36, а от 42 до 44 копеек.

Таким образом, западные купцы, продавая талер за 36 копеек, фактически платили русской казне налог = дань в размере 6–8 копеек с талера. То есть 15–18 процентов.

Известно, что торговля с Востоком была для Западной Европы делом исключительной важности. Также известно, что торговля с Востоком пронизывает всю «античную» эпоху, включая Римскую. И вплоть до XIX века это было одно из самых «больных мест» в западноевропейских внешнеполитических отношениях.

И вот почему. А.М. Петров в книге «Великий шелковый путь» упоминает следующие факты: «Римлянин Плиний Старший… пишет, что ежегодно из Римской империи в этом направлении (на Восток — Авт.) уходило 100 млн. сестерциев, причем 50 млн. шло в Индию, вторую же половину забирала торговля с Китаем и Аравией. Недовольство государственных мужей Рима такой утечкой драгоценных металлов и дороговизной — практически неизменный лейтмотив сообщений, связанных с китайскими, индийскими или аравийскими товарами».

Как мы уже понимаем, речь здесь идет, скорее всего, не об «античности», а о XIV–XVIII веках новой эры. «Индия» и «Китай» в эту эпоху — это Русь-Орда. А «Аравия», вероятно, Турция-Атамания. Вот куда в бессчетном количестве вывозилась западноевропейская валюта.

Те же мотивы громко звучали и в XVII веке. «Французский путешественник XVII века Франсуа Бернье сравнивал, например, Индостан с пропастью, поглощающей значительную часть золота и серебра всего мира, „которые, — как он писал, — находят многие пути, чтобы туда проникнуть со всех сторон, и почти ни одного — для выхода оттуда“» (А.М. Петров).

Английский экономист Эдуард Мисселден в начале XVII века с тревогой констатировал: «Денег становится меньше вследствие торговли с нехристианскими странами, с Турцией, Персией и Ост-Индией… Деньги же, которые вывозятся для торговли с нехристианскими народами в вышеуказанные страны, всегда расходуются и никогда не возвращаются назад».

«Таких письменных свидетельств статистики великое множество, — подытоживает А.М. Петров, — только в XIX веке европейские промышленные революции, совершив переворот в производстве товарной продукции, сделав ее качественной и очень дешевой, сумели остановить этот поток (западноевропейского золота на Восток — Авт.), и западные товары на восточных рынках впервые стали более чем конкурентоспособны».

Со времен средневековья, продолжает этот современный автор, «целыми кораблями к берегам восточного Средиземноморья везли звонкую монету… средневековые европейские государства. И уже оттуда она по торговым путям развозилась купцами… по всей Азии. Венецианский дож Томазо Мочениго (его правление относится к 1414–1423 гг.) в своем завещании отмечал, что Венеция ежегодно чеканит 1,2 млн. золотых и 800 тысяч серебряных дукатов, из которых примерно 300 тысяч дукатов отправляется в Сирию (то есть, по-видимому, на Русь, которую некоторые называли тогда Сирией, при обратном прочтении — Авт.) и Египет (под властью отоманов = Атамании — Авт.).

Иногда цифры бывали выше. Например, в 1433 г. в Александрию и Бейрут было доставлено 460 тысяч дукатов… По всей видимости, это в основном были золотые монеты… Везли деньги в обмен на восточные товары и французы, и англичане, и все остальные европейские нации».

Поправим. Деньги везли — «сдавали» — западноевропейские государства. А получали — Турция и, как мы уже видели, Русь.

«Не прекратился отток (золота и серебра из Западной Европы на Восток — Авт.) и после Великих географических открытий. О нем с негодованием в 1524 году писал… Мартин Лютер».

После распада Империи поток серебра из Западной Европы на Русь прекратился. И тогда на Руси стали искать собственные серебряные источники благородных металлов. Нашли.

В самом начале XVIII века в Нерчинске начал действовать первый и тогда еще единственный российский серебряный рудник. Однако он, по оценке И.Г. Спасского, «не давал за год и пары пудов».

Напомним, что до открытия первого, еще маломощного рудника Россия была буквально наводнена серебром и золотом при отсутствии собственных предприятий по их добыче. И неудивительно.

По свидетельству А.М. Петрова, еще с «античных» времен торговая «связь между двумя крайними точками — Римский империей и Поднебесной (то есть Китаем = Скифией — Авт.)» осуществлялась через «монопольное посредничество персов и еще каких-то рыжеволосых и голубоглазых посредников… которых римляне часто ошибочно принимали за китайцев». «Плиний пишет, что стоимость индийских товаров на римском рынке превышала первоначальную в сто раз».

Но мы уже хорошо понимаем значение слова «Китай» в средние века. Это — Кития или Скифия, то есть Русь-Орда. Поэтому рыжеволосых и голубоглазых купцов-посредников римляне недаром «принимали» за китайцев. Тем более что встречались они с ними, скорее всего, на ярмарках в городах на Волге, Дону или, уже позднее, в московском Китай-Городе.

А.М. Петров справедливо отмечает: «То, что Запад платил Востоку драгоценными металлами, свидетельствовало не о его богатстве, а о бедности».

Западноевропейские государства всеми силами стремились остановить отток своего золота и серебра. Но, тем не менее, золото везли на Восток кораблями. Но чтобы эти корабли загрузить, приходилось дрожать над каждым грошом.

«Были запреты и ограничения на вывоз звонкой монеты и слитков, табу на ношение шелковой одежды и т. д. и т. п. Но это мало помогало. Нужны были товары, чтобы устранить пассивность торговли. Однако Европа не могла почти ничего предложить: ее ремесленные изделия были грубы, плохого качества и не пользовались спросом у восточного потребителя. Всем необходимым Восток сам себя обеспечивал» (А.М. Петров).

Возможно, что из-за такого одностороннего торгового обмена средневековый Запад долгое время пребывал в трудном экономическом положении. Западная Европа, пишет А.М. Петров, «в раннее средневековье, опираясь только на свои, не побоюсь сказать, нищенские ресурсы, вынуждена была резко свернуть связи с Азией… В. Зомбарт, говоря о неразвитости западноевропейского общества того времени» подчеркивает следующее красноречивейшее обстоятельство: «В обширной империи франкского короля не было, в сущности, ни одного города, не существовало никакой городской жизни». Еще один авторитет по истории западноевропейского средневековья — И.М. Кулишер дает такую характеристику: потребности европейца ограничивались «простой и грубой пищей, довольно примитивным жилищем и немногими предметами одежды и утвари, напоминающими по своей простоте обстановку… диких народов. И немногим лучше жили вотчинники вплоть до герцогов и королей».

Этот же автор продолжает: «Впоследствии Западу придется приложить гигантские усилия, чтобы за счет научной и промышленной революций, огромной и взаимосвязанной системы изобретений, внедрения принципиально новых производств ликвидировать это превосходство, а пока средневековое западноевропейское общество с трудом изыскивало что-либо из продуктов, которые могли хоть как-то заинтересовать Восток. Это было в основном сырье: немного меди, немного олова, немного других металлов; небольшая часть азиатских товаров выменивалась у ближневосточных правителей на корабельный лес… Открытие Америки и приток оттуда золота и серебра облегчили европейцам проблему покрытия импорта с Востока».

Одним из основных товаров, который Запад покупал у Востока, начиная с раннего средневековья, был шелк. И платили за него большие деньги.

А.М. Петров пишет: «О товарах, шедших по Великому шелковому пути, можно говорить бесконечно, а перечислить их, пожалуй, вообще невозможно. Здесь торговали фарфором, мехами, рабами (особенно женщинами), металлическими изделиями, пряностями, благовониями, лекарствами, слоновой костью, породистыми лошадьми, драгоценными камнями. Но был еще товар товаров. Именно он дал имя этому пути».

Далее А.М. Петров отмечает. «Следует ответить на вопрос: почему… такой постоянный ажиотаж вокруг шелка на протяжении и древности, и всего средневековья, почему такая дороговизна?

Конечно, это легкая, прочная, красивая и удобная ткань… Но есть у этой ткани еще одна, гораздо более важная… особенность — она обладает дезинсекционными свойствами. У нити тутового шелкопряда уникальная… способность отпугивать вшей, блох и прочих членистоногих, не давая им гнездиться в складках одежды. А это при повсеместной, порой чудовищной антисанитарии в прошлые века было буквально спасением для обладателя шелкового платья.

Сказанное, — продолжает автор, — отнюдь не преувеличение. Вот цитаты из работ двух крупнейших исследователей экономической истории средневековой Европы — Иосифа Михайловича Кулишера и Фернана Броделя. Первый пишет: „Грязны были и люди, и дома, и улицы. В комнатах гнездились всевозможные насекомые, которые в особенности находили себе удобное место на трудноочищаемых балдахинах, устраиваемых над кроватями именно в защиту от находящихся на потолке насекомых. Но они находились и в платье, и на теле“. Фернан Бродель добавляет: „Блохи, вши и клопы кишели как в Лондоне, так и в Париже, как в жилищах богатых, так и в домах бедняков“».

Поэтому шелк составлял предмет жизненной необходимости. При своей дороговизне был доступен лишь богатым. «Да не будет того, чтобы нитки ценились на вес золота!» — ответил римский император Аврелиан (как мы понимаем, вероятно, веке в XIII или XIV н. э.) своей жене, когда та попросила разрешения купить багряный шелковый плащ. Дело в том, добавляет Флавий Вописк Сириакузянин (автор или редактор XVII века — Авт.), сохранивший для нас этот разговор, что в то время «фунт шелка стоил фунт золота».

В общем, император, богатейший гражданин Рима, отказался покупать.

А что же на Востоке?

А.М. Петров: «Путешественники прошлого постоянно обращали внимание на вопиющие, казалось бы, контрасты в жизни кочевников: ужасающую антисанитарию и грязь, и одновременное ношение даже самыми бедными из них шелковых одежд».

Но кто такие средневековые кочевники, изображаемые западными европейцами, мы уже знаем. Это — русское войско — Орда, находящееся в походе, то есть кочующее. Конечно, в походных условиях казаков-ордынцев мучили вши. Особенно в то время, когда еще не было мыла.

Но это — в военном походе. А дома?

Хорошо известно, что даже без шелковых одежд у русских в домашних условиях практически не было вшей. Потому что на Руси мылись в банях, которых на Западе почти не было из-за дороговизны дров. В банях легко можно было отмыться и без мыла.

А вот в военных походах Орды у каждого, даже у самого бедного дружинника, оказывалась шелковая рубашка.

Известно, что в Западной Европе вши стали исчезать только после изобретения мыла.

Возможно, многие привыкли к внушенной нам мысли, будто утопающий в роскоши «античный» и средневековый Запад с легкостью покупал дорогие восточные пряности, чтобы ублажить утонченный вкус своих аристократов.

Действительно, кроме шелка с Востока в Западную Европу везли пряности. Однако их использовали не столько как пищевые добавки, но, что куда важнее, как лекарства.

А.М. Петров: «О фармакологических свойствах пряностей и благовоний прекрасно осведомлена уже античная медицина». Корица, перец, кардамон, имбирь, нард, тропическое алоэ присутствуют в сочинениях выдающегося «античного» ученого Гиппократа и другого крупнейшего авторитета «античной» медицины — Галена. «Когда в начале XVII века в Англии шел яростный спор между сторонниками и противниками торговли с Азией (а она забирала огромные количества драгоценных металлов за свои товары, и в частности за пряности), чаша весов во многом склонилась в пользу продолжения этих связей после аргументации великого английского экономиста Томаса Мена. Пряности, писал он… вещь необходимая для сохранения здоровья или лечения болезни».

Таким образом, Запад покупал пряности, скорее всего, в силу суровой необходимости, а не в качестве предмета роскоши. И за лекарства приходилось опять-таки платить серебром и золотом.

Что же дальше происходило с описанным выше потоком западноевропейского золота, серебра и, в частности, серебряных ефимков-талеров в Россию? Оказывается, «неисчислимое множество их (ефимков-талеров — Авт.) уже больше ста лет (речь идет о середине XVII века — Авт.) переливалось из европейского обращения в Россию, чтобы превращаться там в проволоку» для выделки — чего бы вы думали? — русских копеек. То есть западноевропейская валюта шла в Россию в качестве сырья. И.Г. Спасский пишет: «В самой России роль талера стала совершенно иной — только товарно-сырьевой… Правительство увидело в талере наилучший вид монетного металла».

А до талеров сырьевое серебро привозили из Европы на Русь в виде слитков. При этом в русском быту западноевропейский талер-ефимок был совершенно неизвестен. И.Г. Спасский: «В России же популярный за ее южной и западной границей талер оставался для широких масс населения неведомым, настолько быстро уходили… партии талеров на монетный двор». А русские люди пользовались у себя дома своими русскими копейками, которые чеканил монетный двор из западного серебра.

По нашему мнению это означает, что Русь того времени фактически брала дань серебром и, возможно, золотом из Западной Европы.

«Часть ежегодно ввозившегося серебра расходовалась ювелирным промыслом и оседала в убранстве храмов России, царской сокровищнице и богатых домов бояр и купечества… монетные клады — хорошо известная всем особенность русского старинного быта», — пишет И.Г. Спасский.

В отличие от серебряных, на Руси имелись золотые рудники (Урал, Казахстан). Кроме того, возможно, золото поступало на Русь также и в виде дани.

Только на Руси крыши дворцов и купола храмов не только в столице, но и во всех городах крыли золотом. Мы к этому настолько привыкли, что такое употребление драгоценного металла нас, в общем-то, не удивляет. А вот путешественников из Западной Европы поражало до глубины души. Заметим, что даже на купол главного латино-католического собора в Ватикане — собора Святого Петра — золота не положили.

В XVII–XIX веках путешествующих европейцев поражало обилие золота на Руси, где оно выставлялось напоказ, особенно в убранстве церквей. Золотые купола, золотые оклады икон и книг, покрытые золотом иконостасы.

А вот в уже хорошо знакомой путешественникам Индии — на современном полуострове Индостан — обилия золота в XVII–XIX веках особенно не замечали. В XIV–XV веках все было якобы наоборот. Путешествующих европейцев поражало обилие золота в далекой сказочной для них «Индии», где оно тоже было выставлено напоказ (см. выше их рассказы о царстве Пресвитера Иоанна).

При этом обилия золота в тогдашней Руси, а заодно и саму Русь европейцы как бы не замечали. Конечно, можно по-разному расценивать этот факт. Мы лишь отметим, что он хорошо объясняется в нашей концепции, согласно которой «Индией», то есть далекой страной, до конца XV века на Западе называли Древнюю Русь.

Возможно, кто-то раздраженно прервет нас, мол, у вас во всех средневековых описаниях «восточных стран» почему-то обязательно имеется в виду Русь. Средневековая Индия — у вас Русь. Средневековый Китай — тоже Русь.

Ответ: а как могло быть иначе? Посмотрим на карту. Куда попадал любой путешественник из Западной Европы, отправлявшийся на далекий Восток? На Русь, то есть в Великую = «Монгольскую» империю. И простиралась она вместе с союзной тогда Турцией от Ледовитого океана до Египта. Обойти ее было никак нельзя.

Поэтому когда нас уверяют, будто некий западный путешественник, например, Марко Поло, по дороге в Китай ничего не заметил на Руси, это само по себе внушает глубокие подозрения.

Более подробный анализ описаний средневековых путешествий показывает, что в действительности Марко Поло и другие путешественники из Западной Европы не ходили в те времена на Восток дальше Волги. Об этом ниже.

5. Радость освобождения

В XVII веке после распада Империи Западная Европа вздохнула свободней. И начала сначала с опаской, а потом все смелее и смелее пинать ногами ослабевшего льва.

Вот один из примеров (рис. 11).

Кладбище во Вроцлаве, бывшем немецком Бреслау. На гробнице герцога Генриха II видим любопытное изображение. Вот что гласит подпись под рисунком: «Фигура татарина под ногами Генриха II, герцога Силезии, Кракова и Польши, помещенная на могиле в Бреслау этого князя, убитого в битве с татарами при Лигнице (Liegnitz), 9 апреля 1241 года».

Но позвольте. Кто кого убил? Герцог татарина или татарин герцога? Почему тогда герцог торжественно попирает ногами татарина? Вроде бы надо было изобразить наоборот. Ведь похоронен-то герцог!

Скорее всего, это изображение создано гораздо позже — веке в XVII. Это — Вид психологического реванша. Когда уже можно было меньше бояться «татар» = русских, то на могилах побежденных западных правителей стали появляться вот такие изображения, переворачивавшие все с ног на голову. Хотя бы на картинке.

Кстати, а что это за татарин с русским лицом, окладистой бородой, русской саблей и в привычном нам стрелецком колпаке?

Дошло до того, что в некоторых европейских языках, например в английском, словом «Slav» — славянин стали называть рабов: «slave» = раб, «slavish» = рабский. В английском языке, кстати, есть и другое слово для обозначения раба: «bondman», «bondmaid», «bondwoman», то есть раб, рабыня. Вероятно, оно более древнее.

В качестве примера того, что стали писать на средневековом Западе о Руси, когда исчез страх перед нею, приведем выдержки из сочинений популярного сегодня польского историка Казимира Валишевского, считающихся чуть ли не учебниками по русской истории. В комментариях к их современному изданию говорится: «Он издает во Франции, на французском языке, начиная с 1892 года, одну за другой книги о русских царях и императорах».

Итак, цитируем.

«Рано образовалось при французском дворе ядро вылощенного, элегантного общества, любознательного в вопросах умственных. И этот свет отразился на всей французской культуре.

Здесь (в России — Авт.) ничего подобного… Рыцарство здесь никогда не существовало, тонкости фехтования еще неизвестны… Ссоры решались на месте ударами кулака. Но как? Кровь течет, человек падает хрипя… картина эта далеко уносит нас от Версаля. Эти придворные, дерущиеся, как извозчики, между тем одеты как важные короли… Одна из церквей… „за золотой решеткой“ получила даже значение „кафедрального собора“. Решетка была, само собой разумеется, просто позолочена…

В большой зале царский трон, как и в Византии, был снабжен двумя львами, которых искусный механизм заставлял реветь… Рейтенфельс заявляет, что… было похоже на милую детскую игрушку, но Симеон Полоцкий определяет его в очень дурных стихах, как восьмое чудо мира. И здесь мы еще далеки от Версаля».

К. Валишевскому не составило труда подобрать аналогичные высказывания в сочинениях западноевропейцев XVII века. Радость освобождения сквозит на многих их страницах. Вот, например, Валишевский цитирует Стрюйса, писавшего в 1669 году о москвитянах следующее: «У них вид грубый и животный… Народ этот родился для рабства… Они по природе так ленивы, что работают лишь в крайней необходимости… Как все грязные душонки, они любят лишь рабство… Они охотно крадут все, что попадается им под руку… Они очень неучтивы, дики и невежественны, изменники, задиры, жестокие…».

Перри в 1696 году радостно вторил: «Для того чтобы узнать, честен ли русский, надо посмотреть, нет ли у него волос на ладони. Если их нет, то он, очевидно мошенник».

«Крыжанич там присутствовал на парадном банкете и видел, что его посуда не была мыта, по крайней мере, в течение года (как определил? — Авт.)».

К. Валишевский удовлетворенно завершает: «Картина, действительно отталкивающая, получается из всех этих свидетельств, полная тождественность которых исключает всякую возможность ошибки».

Мы видим, когда и при каких обстоятельствах возник живущий до сих пор ложный миф о «неполноценности» России. А ведь именно под воздействием этого мифа писалась окончательная версия русской истории Миллером, Байером, Шлецером и другими.

6. Что писали средневековые русские о Западной Европе

Согласно нашей реконструкции итальянский Рим был основан лишь в XIV веке н. э. Если ранее этого времени на месте Рима и было какое-то небольшое поселение, то оно ни в коей мере не играло роль столицы.

«В нескольких рукописных сборниках XVI–XIX вв. находится небольшая, но любопытная заметка… Заметка представляет собой первое в русской литературе описание Рима… Обращает на себя внимание наблюдение автора о запустении Рима». Все правильно. Так и должно быть согласно нашей новой хронологии. А вот для скалигеровской истории это довольно неприятное свидетельство. Все-таки якобы столица мира. Н.А. Казакова, а именно ее перу принадлежит вышеприведенный фрагмент, вынуждена как-то объяснить читателю эту странность: «Рим XIV — первой половины XV в. действительно находился в состоянии упадка: экономика переживала застой, население катастрофически уменьшалось, здания ветшали и разрушались. По сравнению с процветающими Флоренцией и Феррарой Рим представлял собой печальный контраст. И русский путешественник это правильно подметил».

Впрочем, не нужно думать, что процитированная заметка действительно дошла до нас в том виде, в каком была написана в XIV–XV веках. Оказывается, «заметку о Риме впервые опубликовал по списку XIX века… А. Востоков. Вторично ее издал по списку начала XVI века… В. Малинин». Поэтому мы имеем дело, скорее всего, с поздней редакцией, но сохранившей какие-то следы оригинала, из которого четко следует, что тогдашний Рим еще абсолютно не похож на «столицу мира». Запустение и т. п.

Вывод: средневековый русский путешественник, автор «Заметки о Риме», описал Рим таким, каким он и должен был быть в то время. Местом, где еще и в помине нет тех роскошных «древних» зданий, храмов и т. п., которые сегодня считаются неотъемлемой принадлежностью «античного» итальянского Рима.

Все это действительно будет здесь построено. Но позже. Веке в XV или XVI. А может, еще позднее.

Русский автор «Хождения» во Флоренцию довольно пространно рассказывает об увиденном им в странах Европы. Вот как передает его впечатления Н.А. Казакова: «О культуре и жизни западных стран автор „Хождения“ пишет с большим уважением, искренне, хотя часто и наивно, восхищаясь достижениями западноевропейской техники и культуры. У него нет ни тени враждебности по отношению к западному миру, хотя этот мир был католическим».

Мы отнюдь не хотим утверждать, будто Восток отзывался о Западе только хорошо, а Запад о Востоке — только плохо, И с той, и с другой стороны более чем достаточно мнений самого разного сорта.

В данном случае мы намерены высказать гипотезу. Может быть, в ту эпоху православие и католицизм были еще достаточно близки, а потому и не было особых поводов для религиозного противостояния. Окончательный раскол произошел лишь после провала Ферраро-Флорентийской унии в XV веке. А не в XI веке, как на этом настаивает скалигеровская хронология.

Многие полагают, будто в средневековой Западной Европе Библия воспринималась примерно так же, как и сегодня, то есть как сборник священных текстов, публичное озвучивание и обсуждение которых допустимо лишь при торжественных молитвах в храме, в форме проповедей, то есть в сдержанном, возвышенном тоне.

По-видимому, такой и была древняя, первичная форма христианского богослужения, начиная с XI века в Византии. Именно такая форма богослужения была унаследована и удерживается до настоящего времени в православной русской церкви, потому и называемой ортодоксальной.

Аналогичным образом нужно охарактеризовать и сдержанную религию ислама.

Примерно такая же аскетическая форма богослужения принята сегодня и на католическом Западе. Однако в Западной Европе так было не всегда.

Мы уже говорили выше, что известный нам из «античных» римских и греческих текстов вакхический культ пантеона греко-римских олимпийских богов был просто средневековой западноевропейской эволюцией изначально аскетического христианства. В труде Н.А. Морозова «Христос» и ряде зарубежных работ собран богатый материал, в том числе об эротических скульптурах в некоторых христианских храмах Западной Европы, наглядно показывающих, что средневековое христианство там существенно удалилось от первичного христианского культа.

Реформа западноевропейской церкви путем введения инквизиции, по-видимому, и была направлена, в частности, на возврат к прежнему аскетическому богослужению. Это диктовалось, вероятно, пагубными социальными последствиями — широким распространением венерических болезней ввиду вакхической-оргиастической практики в некоторых странах Западной Европы.

Н.А. Морозов высказал также гипотезу, что западноевропейский театр возник из церковных театрализованных представлений, получивших развитие в Европе в средневековую эпоху.

Посмотрим, что говорили на эту тему русские путешественники XV века. Оказывается, в итальянских монастырских храмах библейские сюжеты регулярно преподносились в виде театральных пьес, именовавшихся мистериями.

Н.А. Казакова пишет: «Русский путешественник подробно излагает содержание мистерий, в основе которых лежали два евангельских рассказа:

1) об объявлении Деве Марии архангелом Гавриилом вести о предстоящем рождении ею сына Божия,

2) о вознесении на небо Христа.

Хотя канвой для мистерий, являвшихся основным видом театральных зрелищ средневекового Запада, служили сюжеты библейской истории, но под пером драматургов они проходили известную обработку и превращались в духовные драмы».

Важно подчеркнуть, что представления эти давались не где-нибудь, а именно в католических храмах. Это подтверждает мысль Н.А. Морозова, что в Западной Европе христианское богослужение было совсем не похоже на современное. И именно в эту эпоху из западной церкви вырос театр.

Н.А. Казакова: «Авраамий Суздальский (православный епископ — Авт.), описывая церковные мистерии (виденные им во Флоренции в 1439 году — Авт.), передает не только сюжеты и ход действия, но и подробности сценической обстановки: длину и ширину помоста (сцены), цвет и рисунок занавеса, одеяния действующих лиц, декорации, световые и шумовые эффекты, технические приспособления, при помощи которых осуществлялись сложные для того времени перемещения».

С точки зрения сегодняшних религиозных представлений поразительно, что все это происходит в храмах.

«Театральные представления, которые русские люди видели впервые, произвели на них огромное впечатление. Авраамий Суздальский пишет о них без всякого предубеждения, с большим эмоциональным настроем, как о „красном и чудном видении“» (Н.А. Казакова).

Тем не менее, в православной Древней Руси такое направление развития христианства воспринято не было. Не пошел по этому пути и ислам.

Отчетливые следы такого прежнего «антично»-вакхического, свободного от многих ограничений, средневекового христианства видны в культовом изобразительном и музыкальном искусстве католицизма. Это — и использование музыкальных инструментов, например органа, во время богослужений. В православии этого нет. И использование обнаженной и полуобнаженной скульптуры в храмах, также запрещенных в православии и исламе. И светски-эмоциональная, реалистичная живопись вместо строгих икон. Средневековые западноевропейские художники изображали религиозные сюжеты живописнее, свободнее, раскованнее, чем православные иконописцы. Напомним в этой связи о довольно откровенных скульптурах, в «античном» духе, в некоторых соборах Европы. Страсти Христа или страдания святых часто подавались в подчеркнуто натуралистичной манере с непристойными физиологическими подробностями.

Одним из наглядных выражений этой идеологии являются довольно мрачные картины Босха и других западноевропейских художников той эпохи. Будоражащие чувства людей изображения ада, рая, дьявольщины и т. п. Картины Босха и его коллег были отнюдь не светской живописью, а именно религиозной.

Обращая внимание на эти моменты, мы отнюдь не хотим сказать, что одна религия лучше, а другая хуже. Наша цель — подчеркнуть существенные различия между разными ветвями христианства, которые и привели в итоге к противостоянию религий.

На наш взгляд, понимание этих различий полезно при реконструкции подлинной истории средних веков. Попытка ее восстановления неизбежно затрагивает не только вопросы хронологии, но и психологическую атмосферу рассматриваемой эпохи. Что и как рисовали. Как вели себя в церкви и в светской жизни.

Кто кого уважал. Кто кого ненавидел и т. д.

Только при условии понимания этих особенностей можно по-настоящему осмыслить причины допущенных в истории искажений и ошибок.

Мы уже говорили о том, что Скалигер и Петавиус в XVI–XVII веках завершили в целом создание искаженной картины всемирной хронологии. Позднейшие историки лишь наращивали на нее плоть и придавали ей наукообразный вид. Но фундамент и архитектонику хронологического здания Скалигера критике уже не подвергали. И понятно почему. Объем материала был настолько велик, а преклонение перед авторитетом первых хронологов было настолько сильно, что тратить жизнь и энергию на поиски каких-либо ошибок несовершенными средствами исторической науки того времени, по-видимому, никому не хотелось.

Начало ошибочной хронологии было положено в XIV–XV веках. В то время правильный и в основном достоверный исторический материал был неправильно организован и неправильно расположен вдоль оси времени.

Интересно выяснить, кто первым свернул на неверную дорогу. Конечно, сегодня установить это чрезвычайно сложно. И все-таки попытаемся.

Прежде всего, отметим на оси времени годы появления так называемых всемирных хроник. Это — те самые летописи, в которых начинают конструироваться основы всемирной хронологии в целом.

Сегодня признается, что «жанр всемирных хроник возник в Западной Европе… Тогда же двумя церковными деятелями — Евсевием Памфилом, епископом Кесарийским (ок. 260–340), и его младшим современником св. Иеронимом, а позже Августином, епископом Иппонским (V в.), были созданы периодизации всемирной истории» (Н.А. Казакова).

Поскольку все упомянутые церковные деятели жили в эпоху Римской империи III–VI веков (в скалигеровской хронологии), следовательно, в нашей новой математической хронологии время их жизни нужно переместить вверх на тысячу лет, или на 1053 года. В результате получается, что они жили, скорее всего, в XIV–XV веках н. э. (рис. 12).

Так как сами историки считают их первыми создателями всемирной хронологии — пока еще несовершенной, в виде схемы «периодизации», — то мы приходим к следующей важной гипотезе.

Первые грубые схемы всемирной истории появились лишь в XIV–XV веках. Их авторы — Евсевий, Иероним, Августин.

К XV веку относится деятельность в области разработки хронологии, отраженная в книге Матфея Властаря «Собрание святоотеческих правил», которая используется при датировке времени составления пасхалии (см. «Русь и Рим», кн. 2).

Н.А. Казакова пишет: «В конце XV — начале XVI в. традиция составления всемирных хроник продолжала существовать в Италии и Германии. В Италии в XV веке… тематика итальянских историков-гуманистов была, как правило, локально и национально ограниченной, и всемирной историей они почти не занимались».

Всемирная хроника была составлена флорентийским архиепископом Антонином (ум. 1459), а опубликована была в 80-х годах XV века.

Н.А. Казакова продолжает: «Традиционную для средневековой исторической мысли периодизацию истории по шести возрастам сохранил и Якопо Филиппо Фореса из Бергамо, чей труд вышел в свет в 1483 г. Из итальянских гуманистов всемирной историей занимался Маркантонино Сабеллико».

В конце XV века всемирные хроники появились и в Германии. Это — хроника Хартманна Шеделя, а затем хроника швабского историка Науклера, доведенная до 1501 года. Известна также всемирная хроника Кариона, содержащая сведения о событиях до 1532 года. В 1551 году была опубликована «Хроника всего света» Марцина Бельского (ок. 1495–1575), польского писателя и историка. Основным источником его труда послужила всемирная хроника Науклера. Любопытно, что «Хроника» Марцина Бельского, когда в Польше возобладала контрреформация, была внесена в список запрещенных католической церковью сочинений.

И, наконец, в XVI–XVII веках создают свои труды Скалигер и Петавиус, завершая процесс построения неправильной хронологии древности.

Мы отобразили всю эту информацию на рис. 12. Из него видно, что западноевропейская версия всемирной хронологии, — по нашему мнению, ошибочная, была создана в XIV–XVI веках и в основных чертах завершена в начале XVII века.

7. Москва — Третий Рим

Вспомним хорошо известную, хотя и не очень понятную с точки зрения «романовской» версии русской истории средневековую формулу: «Москва — Третий Рим».

Сегодня многие полагают, что она отражала всего лишь надежды московских великих князей на возвышение Москвы. Но ведь слово «Рим» в средние века понималось однозначно. И означало оно только одно — столицу мировой империи. С точки зрения «романовской» русской истории именование Москвы «Третьим Римом» выглядит каким-то неумеренным и даже смешным хвастовством.

Но с точки зрения нашей концепции все объясняется просто. Именно в то время, когда возникла эта формула, Москва действительно стала новой столицей Великой = «Монгольской» империи, то есть Третьим Римом.

Напомним, что согласно нашей концепции до XVI века столицей Великой Русской империи являлся Владимир. То есть город, «Владеющий Миром». Административным центром Империи был Ярославль — Великий Новгород. Центральная область Империи — Владимиро-Суздальская Русь — называлась также «Москвой» или «Московией». Современный город Москва еще не существовал как крупный город. Он был построен как новая столица Империи, совмещающий в себе и административный центр, и столицу — царскую ставку, лишь в XVI веке на месте великой Куликовской битвы.

Известно, что формула «Москва — Третий Рим» родилась в конце XIV века. Она упоминается, например, в изложении пасхалии, составленном митрополитом Зосимой в 1492 году. Считается, что наиболее четко она выражена в послании старца Филофея великому князю московскому Василию III, написанном около 1514–1521 годов. В нем, как полагают историки, была изложена еще не обработанная в литературном и философском смысле идея «Москва — Третий Рим».

Согласно нашей реконструкции Москва, то есть Владимиро-Суздальская Русь, в XIV веке действительно стала Третьим Римом. В самом настоящем смысле. А не в загадочном — «философски необработанном».

В книге «Иван Грозный» Р.Г. Скрынников пишет: «Люди средневековья представляли мировую политическую систему в виде строгой иерархии… Центром вселенной была Византия, воспринявшая наследие Римской империи… Теория „Москва — Третий Рим“, согласно которой московские князья выступали прямыми преемниками властителей „Второго Рима“ — Византийской империи».

Считается, что в эпоху Ивана III на Руси появляется знаменитая шапка Мономаха. Р.Г. Скрынников: «По поводу происхождения шапки Мономаха сложена была такая легенда (заметим, все „неудобные“ средневековые свидетельства обычно объявляют легендами — Авт.). Когда Мономах совершил победоносный поход на Царьград, его дед император Константин (на самом деле давно умерший) отдал внуку порфиру со своей головы… От Мономаха императорские регалии перешли к московским государям».

Напомним, что византийский император Константин IX носил имя Мономах, так же и его внук Владимир стал зваться Мономахом.

Таким образом, согласно официальной русской доктрине XVI века, царский венец византийского императора перешел на Русь во времена Владимира Мономаха. Последний, согласно той же официальной точке зрения, считался родоначальником московских царей. Итак, знаменитая византийская шапка Мономаха оказалась на Руси, в Третьем Риме.

Крайне любопытно, что, по свидетельству современников, эта шапка византийского императора «была скроена по татарскому образцу». Согласно нашей реконструкции так и должно быть. По-видимому, «татарский» стиль — это просто старо-византийский «античный» стиль. Потом об этом было забыто, и сегодня старо-византийский стиль представляют по-другому.

Любопытно обратиться теперь к первоисточнику и посмотреть, в чем же заключается эта якобы «философски необработанная идея» о Москве как о Третьем Риме. Оказывается, что философия тут совершенно ни при чем. Послание Филофея выражало сугубо практическую политическую программу. Формулируя ее, Филофей по ходу дела отмечает, как нечто общеизвестное: «И да весть твоя держава, благочестивый царю, яко вся царства православныя христианския веры снидошеся в твое едино царство: един ты во всей поднебесной Христианом царь». И далее: «Внемли, благочестивый царю, яко вся христианская царства снидошась в твое едино, яко два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти».

Здесь Филофей вполне четко говорит об объединении «всех христианских царств» под властью великого князя Василия. То есть просто русского царя, так как «Василий» — это василевс, или царь. Слово «Василий» превратилось в обычное имя уже позже. Причем Филофей заявляет об этом как об уже свершившемся и само собой разумеющемся — об объединении всех христианских царств под властью Москвы.

Согласно нашей реконструкции здесь все понятно. Речь идет о действительном главенстве Руси-Орды во всем христианском мире.

Для современных комментаторов, конечно, неприемлема подобная идейная подоплека послания Филофея. Собравшись с мыслями, они подыскали «подходящий» повод для объяснения смысла утверждения Филофея. Как же, заявили они, лет за десять до того к Московскому княжеству был присоединен Псков! Вот, значит, и «сошлись все христианские царства под властью великого князя Василия».

Да неужели все были настолько потрясены успешным присоединением Пскова к Московскому княжеству, что заговорили о Москве как о Третьем Риме? Мол, если Псков — наш, то Москва, конечно, Третий Рим. И не просто Третий Рим, а Вечный Рим, навечно сменивший два великих прежних Рима.

Мы уже говорили о том, что евангельский Иерусалим — это, скорее всего, Новый Рим = Константинополь. Здесь в XI веке был, вероятно, распят Иисус Христос. Следовательно, названия Рим и Иерусалим тесно между собой связаны. Иногда они означали (по нашей реконструкции) одно и то же. Об этом отчетливо помнили в средние века. Как пишет Г.В. Попов, «осмысление Константинополя в качестве „Второго Рима“ — „Нового Иерусалима“ приобретает популярность… в XV веке» (сборник статей «Иерусалим в русской культуре»).

Константинополь = Иерусалим известен своими христианскими святынями, такими, как Софийский собор и Гроб Господень. В признаваемой сегодня апокрифической, то есть якобы «неправильной», русской «Иерусалимской беседе» сказано: «Град Иерусалим — всем городам мать; всем церквам церковь — София Премудрость Божия, в ней стоит гроб Господень». Но поскольку храм Святой Софии и до сих пор стоит в Константинополе (Стамбуле), то можно ясно понять, что автор средневекового текста недвусмысленно отождествляет Иерусалим с Константинополем.

Поэтому Москва, которая действительно стала в XV–XVI веках Третьим Римом, должна была естественным образом унаследовать и необходимый облик города Иерусалима. Эта мысль четко выражена в той же «Иерусалимской беседе»: «Будет на Руси град Иерусалим начальный, и в том граде будет соборная и апостольская церковь Софии Премудрости Божия о семидесяти верхах, сиречь Святая Святых».

В годы правления царя-хана Бориса «Годунова» превращение Москвы в Новый Иерусалим, то есть в подобие Константинополя = Иерусалима, развернулось полным ходом.

А.Л. Баталов в упомянутом выше сборнике «Иерусалим в русской культуре» пишет: «Московский царь уподобляется византийскому императору… Параллель с императором Константином — не только историческая аналогия. Она соответствует… представлениям о вселенском значении московского государя. Он не только… московский царь, но и царь всех православных христиан… В… патриаршем послании царь прямо называется единственным православным государем… Московский самодержец… подобен императору Константину… Это соответствовало самосознанию официальной Москвы. Идея замены московским царем византийского императора, обновления в русском царстве вселенской православной империи звучит… уже не в литературных сочинениях… а в официальном документе — учрежденной грамоте о патриаршестве… Образ вселенского монарха достигает своей канонической завершенности в сентябре 1598 года. Модель, сконструированная в учрежденной грамоте, реализуется в царствование Бориса Годунова…

Сразу же после венчания на царство программа, прозвучавшая в коронационном чине, была продолжена царем Борисом в замысле сооружения в Кремле храма „Святая Святых“… Понятие „Святая Святых“ связывалось одновременно… со святилищем… ветхозаветного храма царя Соломона и с храмом гроба Господня. Ряд источников… сравнивает его замысел с постройкой царя Соломона».

Храм Соломона «Святая Святых» построить в Московском Кремле не успели: началась Смута. Однако успели изготовить для этого храма Гроб Господень из чистого кованого золота и более десятка литых золотых статуй-изображений апостолов и ангелов.

На московской Красной площади было сооружено знаменитое Лобное место, которое было задумано как христианская святыня. Лобным оно было названо, по-видимому, в воспоминание о горе Голгофе, у подножия которой — как это хорошо известно, и как представлено на многочисленных средневековых изображениях — находился череп — «лоб» Адама — первочеловека и прародителя рода человеческого.

По этому поводу А.Л. Баталов напоминает: «Тот факт, что Лобное место, находящееся внутри Иерусалимского храма, было вынесено Годуновым за пределы не только собора Воскресения, но и Кремля… говорит о другом уровне повторения святыни, чем в середине XVII века в Новом Иерусалиме патриарха Никона». Сегодня уже почти забыто, что знаменитый собор Василия Блаженного на Красной площади в Москве «в XVI и XVII веках… часто называли просто „Иерусалим“».

Отметим, что сам собор Василия Блаженного имеет уникальную архитектуру. Он как бы «слеплен» из нескольких самостоятельных церквей, каждая из которых имеет собственный, совершенно своеобразный купол. Над ними всеми возвышается высокий шатер центрального храма, к которому они как бы все прилепились. Форма некоторых куполов явно напоминает чалму — старый головной убор казаков, до сих пор сохранившийся у современных мусульман.

Поэтому не исключено, что этот собор, возведенный в XVI веке, был задуман как символ не только завоеваний (взятие Казани), но и символ всей Великой = «Монгольской» империи, которую в Москве того времени надеялись возродить в полной мере. Вспомним, что XV–XVI века — это эпоха зарождения и развития религиозного раскола между православной Русью и мусульманской Турцией-Атаманией. Не исключено, что русский царь, чтобы избежать войны с мусульманами за Константинополь = Иерусалим, решил перенести Иерусалим на новое место — в Москву. Отсюда и аналогия с Константином Великим. Как Константин Великий ушел из Старого Рима и создал Новый Рим = Иерусалим, так и московские цари-ханы XVI века основывают Третий Рим = Иерусалим в Москве.

Полный иерусалимский облик Москва должна была обрести при царе-хане Борисе «Годунове», но помешала Великая смута. Память об этом великом замысле осталась в виде храма «Иерусалима» = храма Василия Блаженного и Лобного места на Красной площади.

Несколько десятилетий спустя патриарх Никон решил все-таки построить Иерусалим, хотя и не в Москве, но — рядом. До сих пор под Москвой существует никоновский Новый Иерусалим. Он тоже задумывался с размахом. Там собирались возвести Вифлеем и другие евангельские святыни.

Весьма многозначительно, что это предприятие Никона сразу было истолковано как желание стать иерусалимским патриархом. Отсюда следует, что в то время «Иерусалим» еще воспринимался как символ, который можно было «переставлять по карте» и присваивать тому или другому географическому месту. «Иерусалим» считался как бы синонимом «центра православия», «церковной столицы». И центр этот мог перемещаться. Как это, кстати, происходит и со светскими столицами.

Никон, как известно, в конце концов, был лишен сана патриарха. В частности, и за его Новый Иерусалим. Больше подобных попыток — переноса Иерусалима на Руси — не предпринималось. И понятно почему. Приблизительно в это время, по-видимому, уже договорились считать «Иерусалимом» поселение Эль-Кудс в современной Палестине. Строительство других «Иерусалимов» выглядело бы теперь как вызов «исторической правде».

Итак, не исключено, что вплоть до XVII века понятие «Иерусалим» заключало в себе иной смысл, чем в наше время. Сегодня для нас привычно, что «Иерусалим» — это некий определенный город, географическое место на карте. Однако, похоже, в средние века бытовал другой взгляд. По-видимому, в ту эпоху «Иерусалим» вмещал в себя понятие центра вселенской церкви. Менялся центр — передвигался и Иерусалим.

Средневековые источники донесли до нас необычный для нашего времени религиозный взгляд на географию. Географические понятия тогда нередко имели привязку не к месту на Земле, а к вере, были обусловлены значением того или иного конкретного места для церкви. Мы уже привели пример с «Иерусалимом». Любопытно, что и название «Русь» тоже, вероятно, относилось к числу таких религиозных названий. «Символический образ Святой Земли — Святой Руси, хорошо известный по духовным стихам, в которых „имена светской политической географии перебиваются с географией религиозной, по которой Русь там, где истинная вера“» (сборник «Иерусалим в русской культуре»).

Не исключено также, что слова «Иерусалим» и «Русь» могут иметь общий корень — «рус». И слово «рус», «русский» могло носить в себе в средние века религиозный — православный смысл. Не случайно в скандинавских средневековых трактатах Русь прямо называли — Великой Свитьоф, что могло означать Великая Святая земля.

Обратимся вновь к посланию старца Филофея великому князю Василию.

О чем, собственно, пишет Филофей? Для чего он упоминает о Москве как о Третьем Риме?

На основании того, что «Москва = Третий Рим» — и не в «псковском масштабе» (кстати, Псков в послании вообще не упоминается), — Филофей настоятельно советует Великому Царю провести во всей державе церковные преобразования. То есть в подвластных ему всех христианских царствах.

Это отчетливо видно уже из самого названия послания. Вот оно: «Послание к Великому Князю Василию об исправлении крестного знамения и о содомском блуде».

Филофей дает царю три наставления.

Первое — общее: «Убойся Бога, давшего тебе это».

Второе — наполнить церковь епископами. Почему-то их вдруг оказалось слишком мало. В соответствии с нашей реконструкцией это понятно: значительное расширение Великой Русской империи, множество новообращенных в православную веру народов, смена церковных иерархов в завоеванных странах и т. д. — все это действительно требовало много новых священнослужителей. Ведь именно они осуществляли власть церкви.

Третье — самое интересное. Филофей требует искоренить содомский грех. И «не только среди мирян, но и средь прочих, о коих я умолчу, но читающий да разумеет». То есть здесь достаточно прозрачно сказано о содомском грехе в среде церковнослужителей или в монастырях. По-видимому, великий князь внял этому требованию.

Возникает чрезвычайно интересный вопрос: а где начали искоренять содомский грех во исполнение требования послания? Может быть, во вновь присоединенном Пскове? Что-то об этом не известно.

Зато хорошо известно о другом. Именно в это время была учреждена «новая инквизиция» в странах Западной Европы — тех, которые были повторно покорены в результате османского = атаманского завоевания. И где, как говорилось выше, в XV веке пышно расцвел «античный» вакхический оргиастический христианский культ.

Новая инквизиция была учреждена в Испании в 1478–1483 годах. То есть, видимо, сразу после повеления из Москвы. Вспомним Орбини, который прямо утверждал, что именно испанский королевский дом был наиболее тесно связан с Москвой: «уставил державство во Ишпании».

Новая волна инквизиции затем всколыхнулась в других странах Западной Европы. Сложилась всеобщая или вселенская, она же римская, инквизиция в лице конгрегации священной канцелярии, просуществовавшей с 1542 года до середины 60-х годов XX столетия.

Итак, в 1542 году был основан институт инквизиции, покрывший своей сетью всю Западную Европу. В истории известны две основные волны инквизиции. Вероятно, «ранняя» является хронологическим отражением инквизиции XV–XVI веков.

В православной церкви инквизиция не была введена. В ней не было нужды.

По-видимому, одной из основных задач западноевропейской инквизиции (наряду с борьбой против ересей) и было искоренение содомского греха. Недаром «ведьмам» инкриминировались сексуальные извращения.

Любопытно, что первая волна организованной инквизиции в Западной Европе датируется самими историками как раз началом «монгольского» завоевания в XIII веке, а именно 1229–1230 годами н. э.

Вторая волна инквизиции в конце XV века совпала со временем великого княжения Ивана III, который именовался «новым Константином» и выступал в глазах современников «браздодержателем святых божественных престол вселенской церкви». Проще говоря, ему была подчинена в каком-то смысле вселенская церковь.

Иван III, вероятно, и решал — где, в каких областях вводить новую инквизицию.

Итак, сопоставляя приведенные факты, зададимся вопросом: случайно ли совпали во времени призывы из Москвы = Третьего Рима — искоренить содомский грех во вселенской церкви — и одновременное учреждение новой инквизиции в Западной Европе? Которая как будто была специально предназначена для выполнения этой «миссии».

8. Два взгляда на средневековую инквизицию

Коснемся часто обсуждаемого в литературе вопроса о «преступлениях инквизиции». Современные авторы убеждают нас, будто институт инквизиции отличался изуверской и странно бессмысленной жестокостью. Якобы по всей Европе чадили костры, на которых сжигали невинных людей и т. п.

Но в то же время существует другая точка зрения, высказываемая в западноевропейской литературе, согласно которой суды инквизиции не выделялись особой жестокостью на фоне обычного судопроизводства того времени. Больше того, инквизиция была лучше организована, в ней было меньше произвола. Например, по словам известного исследователя католицизма члена-корреспондента АН СССР И.Р. Григулевича, «французский епископ Селестен Дуэ утверждал, что создание инквизиционных трибуналов… было в интересах еретиков, так как спасало их от погромов, массовых расправ и бесконтрольных преследований». «Трибуналы инквизиции, — заявлял Селестен Дуэ, — также способствовали сохранению цивилизации эпохи, ибо они укрепляли порядок и препятствовали распространению острого зла, защищали интересы века и действительно охраняли христианскую идеологию и социальную справедливость».

И.Р. Григулевич в своей «Истории инквизиции» приводит много примеров аналогичных высказываний.

Таким образом, об инквизиции судили и судят по-разному.

В свете нашей реконструкции возникает естественный вопрос. Не является ли изображение инквизиции как орудия бессмысленного преследования людей — на основе фантастических и бредовых обвинений — частью пропагандистского искажения эпохи русско-турецкого «монгольского» владычества в Западной Европе?

Вспомним «Хронику» Матфея Парижского, в которой «изуверы-татары» пьют воду только в случае крайней необходимости, когда под рукой нет свежей человеческой крови; поджаривают людей на вертелах и т. д.

9. Кто такой Георгий Победоносец?

В начале XIV века на русский престол вступает великий князь-хан Юрий = Георгий = Георгий Данилович — основатель Русско-Ордынской «Монгольской» империи.

Он же Чингисхан.

Он же Рюрик русских летописей — легендарный основатель государства русского.

Он же Мстислав Удалой, брат и соправитель Ярослава Мудрого. Якобы XI век.

Он же Юрий Долгорукий. Якобы XII век.

Он же Георгий Всеволодович. Якобы XIII век.

Его брат — Иван Калита, то есть хан Батый, то есть Ярослав Мудрый, закончил великое завоевание, начатое Георгием — Чингисханом.

Георгий = Чингисхан, создатель Русско-Ордынской «Монгольской» империи, оставил неизгладимый след в мировой истории (см. «Русь и Рим», кн. 2).

Скалигеровско-романовская история также полностью с этим согласна. Но наша реконструкция показывает, что память о Георгии = Чингисхане проникла в мировую историю глубже и шире, чем это обычно представляется. По нашему мнению, к этой исторической фигуре XIV века н. э. относится и широко распространившийся во всем мире культ святого Георгия Победоносца. Вот что говорится в энциклопедическом издании «Христианство»: «Георгий Победоносец, святой, великомученик, один из наиболее популярных святых, герой многочисленных сказаний и песен у всех христианских народов и мусульман. Исходным пунктом [культа св. Георгия] была, по-видимому, Сирия и Палестина».

Что такое древняя Сирия? Вероятно, в части летописей Сирия, Ассирия или Ашур — это просто обратное прочтение названия Русь, Россия, Раша, библейский Рош. Как мы видим, здесь христианское предание правильно связывает св. Георгия именно с Русью-Ассирией. Напомним, что название «Сирия» было принесено на ее современную территорию — согласно нашей реконструкции — из Руси-Орды во времена великого = «монгольского» завоевания.

Далее энциклопедия сообщает: «По сказаниям Метафраста, св. Георгий происходил из знатного каппадокийского рода, занимал высокое положение в войске». Верно. Стоял во главе всего войска Орды.

Христианское предание содержит сведения о том, что затем св. Георгий «сложил с себя военный сан и явился исповедником христианства», за что якобы был обезглавлен; впоследствии канонизирован как мученик христианской церкви. Поскольку Орда и ее вожди, в том числе и Георгий = Юрий, были православными христианами, распространявшими христианство в завоеванных ими странах, то, естественно, культ Георгия Победоносца поддерживался именно христианской церковью.

Возможно при этом, что некий древний святой Георгий, именем которого нарекли Чингисхана при крещении, был уже известен в XIV веке. Но затем яркая личность Чингисхана-Георгия стала основным наполнением уже нового культа Георгия Победоносца. Не случайно даже иконописный образ св. Георгия, как считается, изменился в XIV веке. Его стали изображать на коне, с копьем, то есть очень своеобразно, не так, как остальных христианских святых. В то же время известно, что первоначальные древние изображения св. Георгия были обычными. И титул Победоносец был добавлен лишь благодаря личности Чингисхана-Георгия. А то, что Георгия Победоносца чтут и мусульмане, лишь подтверждает нашу гипотезу о том, что в XIV веке мусульманство еще не выделилось из православия.

«У нас [на Руси] с первых времен христианства его имя давалось членам великокняжеского семейства: уже в 988 году (якобы, а на самом деле, вероятно, в XIV в — Авт.) великий князь Ярослав получил при св. крещении имя Георгия».

Напомним, что Ярослав Мудрый = хан Батый — брат Георгия — Чингисхана и продолжатель объединения Руси. А потому появление имени Георгий в «биографии» Ярослава вполне закономерно.

«Ярослав основал в Киеве монастырь св. Георгия и повелел по всей Руси „творити праздник“ св. Георгия 26-го ноября. После победы над чудью, великий князь Ярослав-Георгий (то есть хан Батый = Иван Калита — Авт.) устроил в трех верстах от Новгорода Юрьев храм (храм Георгия = Юрия = Гюргия = Рюрика — Авт.), на месте которого существует Юрьев монастырь. Св. Георгия изображают юношей, воином на белом коне, копьем поражающим дракона. Со времен Ярослава (то есть хана Батыя = Ивана Калиты — Авт.) такое изображение встречается на княжеских печатях и монетах. С Дмитрия Донского св. Георгий считается покровителем Москвы» («Христианство». Энциклопедический словарь).

Энциклопедический словарь «Мифы народов мира»: «С XIV века (как и должно быть по нашей реконструкции — Авт.) изображение всадника на коне становится эмблемой Москвы (затем входит в герб города Москвы, а позже — в состав государственного герба Российской империи)».

«В царствование Федора Ивановича монету с изображением св. Георгия давали за храбрость воинам для ношения на шапке или на рукаве» («Христианство»).

В России большим почетом пользовались орден Св. Георгия, учрежденный в 1769 году для награждения офицеров и генералов за военные отличия, и солдатский орден — Георгиевский крест.

Исказив предыдущую древнерусскую историю, Романовы, тем не менее, не могли отказаться от знаменитого символа св. Георгия. Но, конечно, постарались изгладить из исторической памяти тот факт, что Георгий — это хан Орды — Рюрик = Чингисхан.

Энциклопедия «Христианство» свидетельствует: «На Западе почитание св. Георгия и храмы в его честь явились в конце 5 и в 6 вв., и особенно со времени крестовых походов». По нашей новой математической хронологии — это как раз XIV–XVI века, когда Русско-Турецкая Ордынско-Атаманская империя распространилась и на Запад, принеся туда и культ Георгия.

«Ричард Львиное Сердце верил в особое покровительство, оказываемое св. Георгием. Английский орден подвязки, учрежденный Эдуардом III, считает св. Георгия своим патроном.

С давних пор св. Георгий сделался до того народным, что чуть ли не в каждой стране имя его переделывалось на особый лад: Иорге у средневековых немцев, Жорж у французов, Егорий или Юрий у русских, Герти у Болгар, Хорхе у сербов, JERZY (Ежи. — Ред.) у поляков, JIRY (Иржи. — Ред.) у чехов, Джерджис у арабов и т. д. Иногда Георгий прославлялся под туземными именами, например, Уастырджи у осетин или Хызыр, Кедер на мусульманском Востоке. Праздник его пользуется высоким уважением во всех славянских землях» («Христианство»).

Христианское житие св. Георгия «послужило источником французских и немецких поэм и распространилось на мусульманском Востоке. Оно же, в славянских переделках, легло в основу русского духовного стиха о Егории храбром, в котором святой является устроителем земли русской». Это хорошо отвечает летописному рассказу о Рюрике = Георгии, основателе государства русского.

В энциклопедии «Мифы народов мира» сообщается: «Черты блестящего аристократа („комита“) сделали Георгия образцом сословной чести: в Византии — для военной знати, в славянских землях — для князей, в Западной Европе — для рыцарей». Весенний праздник Георгия отмечается 23 апреля. «Ритуальный выгон коней султана на пастбище назначался на этот день дворцовым укладом Османской (Атаманской — Авт.) Турции». Постоянно отмечается «мотив особой связи Георгия с конями».

По нашему мнению, в этом проявляются воспоминания о конной казацкой Орде, во главе которой стоял Георгий = Чингисхан.

Среди особенно популярных рассказов о св. Георгии следует отметить легенду о его битве с опустошавшим страну драконом, которому жители были вынуждены отдавать на съедение детей. «Когда на жертву змею была выведена царская дочь, является Георгий в образе молодого воина и усмиряет змея» («Христианство»).

По-видимому, одним из вариантов этой легенды является и романтический «античный», «древнегреческий» миф о воине Персее, убивающем обвитое змеями чудовище горгону Медузу, спасающем красавицу Андромеду от ужасного дракона и совершающем другие великие подвиги. В названии горгона, возможно, звучит имя Гюргий, то есть Георгий, имя Персей, может быть, указывает на П-Руса.

«В народе всех христианских стран это чудо пользовалось огромной известностью, много устных песен породило в Греции, на Балканах вообще и у славян».

Любопытно, что наша мысль о возможном происхождении слова «горгона» от имени Георгий в определенной мере получает подтверждение в самой структуре «древнегреческого» мифа о горгонах.

В энциклопедии «Мифы народов мира» читаем: «Горгоны, в греческой мифологии чудовищные порождения морских божеств Форкия и Кето, внучки земли Геи и моря Понта».

По-видимому, после того как Греция была затоплена Русско-Ордынским и Турецко-Атаманским нашествием XIV–XV веков н. э., среди некоторой части ее перепуганных жителей родились рассказы, объявленные потом «античными», о страшных «Георгиевцах» — Горгонах, обрушившихся на них под предводительством Георгия-завоевателя.

В то же время нельзя не отметить, что дошедшая до нас запись этого действительно древнего — из XIV века нашей эры — мифа датируется, скорее всего, значительно более поздним временем, когда в Западной Европе уже стали изображать русско-турецкое завоевание как чудовищное, страшное и т. п. Эта «воспитательная» терминология проникла и в «античный» миф о Горгонах, то есть (по нашей гипотезе) о георгиевцах-ордынцах.

Энциклопедия: «Горгоны отличаются ужасным видом: крылатые, покрытые чешуей, со змеями вместо волос, с клыками, со взором, превращающим все живое в камень». Мы уже встречались с подобным анти-ордынским пафосом. Примерно в тех же тонах живописал наших русско-тюркских предков XIV века Матфей Парижский. И многие другие.

Даже беглого знакомства с «древнегреческой» мифологией достаточно, чтобы обратить внимание и на другой известный персонаж, на воинском щите которого красуется обращающая все окружающее в камень голова все той же горгоны Медузы.

Это — богиня войны (именно войны!) Афина, появившаяся на свет «в полном боевом вооружении и с воинственным кличем… Афина — одна из главнейших фигур не только олимпийской мифологии, по своей значимости она равна Зевсу и иногда даже превосходит его». Считается олицетворением «военной мощи»… Среди непременных атрибутов Афины — эгида — щит из козьей шкуры с головой Медузы, который обладает огромной магической силой, устрашает богов и людей («Мифы народов мира»). Итак, снова появляется устрашающая символика «чудовищных» горгон.

По-видимому, культ «античной» богини войны Афины окончательно сложился лишь после XIV века н. э. Недаром на ее воинском щите мы видим Горгону — возможный символ Георгия Победоносца = Чингисхана = Рюрика = Георгия Даниловича.

Здесь мы сталкиваемся с еще одним примечательным явлением. Как сообщает Ф. Грегоровиус, крупнейший немецкий историк античной Греции и Рима, «пресвятая Дева Мария уже начинала победоносную борьбу с Древнею Палладою (Афиной — Авт.) из-за обладания Афинами… Афиняне построили прекрасную церковь и водрузили в ней этот образ (христианской Богоматери — Авт.), который и нарекли Атенайя (Афина — Авт.)». Более того, по его словам, «предание образу Богоматери придает наименование „Атенайи“ (Афины — Авт.); позднее же это название придается образу „Панагии Атениотиссе“, который в средние века был высоко чтим в Парфенонском храме».

Не следует ли из этого, что «античная» Афина — просто одно из средневековых имен христианской Богоматери, а знаменитый «античный» храм Парфенон был построен в средние века как храм, посвященный Богоматери — Афине?

О храме Парфенон, название которого, как сообщает Ф. Грегоровиус, происходит от имени «Афина Партенос», этот автор пишет следующее: «Христианская религия обратила на свои потребности великую святыню античной городской богини на Акрополе (Парфенон — Авт.)… Афинскому народу не потребовалось даже менять прозвища для своей божественной девственной покровительницы, ибо и Пресвятая Дева Мария ими теперь именовалась Parthenos».

Надо ли понимать сказанное так, что храм Парфенон Атенайи Партенос является просто христианским храмом?

Но в «Древней» Греции был еще и «мужской» бог войны — Apec. Похоже, что это — бог войны Рос или Рус.

Что о нем известно? Энциклопедия сообщает: «Apec, в греческой мифологии бог войны, коварной, вероломной, войны ради войны, в отличие от Афины Паллады — богини войны честной и справедливой. Первоначально Apec (Рос — Авт.) просто отождествлялся с войной и смертоносным оружием… Древнейший миф об Аресе свидетельствует о его негреческом, фракийском происхождении».

Здесь все верно. Бог войны «фракиец» Apec = Рос, по-видимому, русско-турецко-татарского происхождения и символизировал Русь-Орду и Турцию. Он один из древнейших «античных» богов, пришедших из далеких XIII–XIV веков н. э. «Даже в детях Ареса — героях проявляются черты необузданности, дикости и жестокости. Его кони носили имена: Блеск, Пламя, Шум, Ужас; его атрибуты — копье, горящий факел, собаки, коршун» («Мифы народов мира»).

Энциклопедия сообщает далее: «Его (Ареса) эпитеты: „сильный“, „огромный“, „быстрый“, „беснующийся“, „вредоносный“, „вероломный“, „губитель людей“, „разрушитель городов“, „запятнанный кровью“. Зевс называет его самым ненавистным из богов, и не будь Apec его сыном, он отравил бы его в Тартар».

Вероятно, Apec действительно вышел из Руси-Орды, которую, как мы уже видели, на Западе часто называли Тартаром = «адом», «ужасом». Чувства, обуревавшие западноевропейцев, можно понять. Apec был в их глазах одним из мрачных воплощений Руси-Орды.

Женой Ареса была «самая красивая и нежная богиня Афродита».

Известный орден Св. Георгия является высшим военным знаком отличия. Само слово «орден» происходит, скорее всего, от «Орда».

Энциклопедический словарь «Христианство»: «Когда вера в св. Георгия как в споспешника в бою с неверными распространилась во время крестовых походов в государствах Западной Европы (завоеванных в ту пору Ордой — Авт.), то вслед за этим явилась масса орденов и обществ, учрежденных в память великомученика. Они образовались почти во всех странах Европы: Италии, Германии, Бургундии, Голландии и др. К середине XVIII века в Западной Европе почти не было государства, которое среди своих орденов не имело бы Георгиевского».

Заметим, что и сам Георгий (то есть Чингисхан) был канонизирован церковью под именем великого князя Георгия Всеволодовича. Поэтому и Георгий (Чингисхан) — а не только его ангел — по праву назывался святым Георгием.

Напомним также, что изображение св. Георгия было включено в некоторые западноевропейские гербы. В этом, вероятно, тоже след былого завоевания Европы Русью-Ордой. А значит, кавалеры Георгиевского креста и Георгиевского ордена носили и носят на груди память об основателе Русско-Ордынской империи — Георгии Даниловиче, или Всеволодовиче, = Рюрике = Чингисхане = Мстивлаве Удалом = античном Персее.

Как известно из средневековых источников, пролив Босфор, на котором стоит Константинополь, и пролив Дарданеллы в средние века назывались рукавом, проливом Святого Георгия.

Вот что пишет современный автор М.А. Заборов. «Рукав Св. Георгия — наименование, употреблявшееся на Западе со времени Первого крестового похода для обозначения Босфора в целом. У Робера де Клари — обозначение всего пролива Геллеспонта (Дарданеллы) до конца Босфора. Название, — гадает Заборов, — произошло либо от монастыря св. Георгия в Мангане, либо от арсенала в крепости Константинополя, господствовавшей над Босфором».

Ранее мы высказали гипотезу, что русские совместно с турками участвовали во взятии Константинополя. Эта гипотеза косвенно подтверждается следующей западноевропейской легендой о Георгии.

Оказывается, «крестоносцы, побывавшие в местах легендарной родины Георгия, разносили его славу на Западе, рассказывая о том, что во время штурма Иерусалима (как мы теперь понимаем, Константинополя — Авт.) он участвовал в сражении, явившись, как рыцарь с красным крестом на белом плаще (так называемый крест св. Георгия в Англии с XIV века; Георгий считается св. Патроном Англии)» («Мифы народов мира»).

XIV век называется здесь не случайно — так и должно быть по нашей реконструкции.

Штурм Иерусалима = Константинополя крестоносцами сегодня относят к 1099 году. Однако, учитывая 300- или 400-летний сдвиг в хронологии, мы видим, что здесь говорится, скорее всего, о событиях XIV или XV веков.

Конечно, сам Георгий = Чингисхан вряд ли штурмовал Константинополь. Военные действия вели его «героические» войска, то есть воины Орды, над которыми витало победоносное имя Георгия — создателя Империи.

Вероятно, поэтому имя Георгия = Рюрика = Чингисхана и оставило свой след в завоеванном Константинополе = Иерусалиме в виде названия пролива Св. Георгия.

Указание легенды, что Сирия — родина Георгия, нам уже известно и вполне объяснимо. Легенда права. Еще раз напомним, что Сирия = Ассирия = Ашур — это, вероятно, всего лишь обратное прочтение названия Русь = Россия = Раша, Руша.

В рассматриваемую эпоху Русь-Орда вместе с Турцией-Атаманией уже овладели Константинополем и Византией. Поэтому на Ближнем Востоке и могло появиться название Сирия, давшее имя современному государству. Оно было перенесено сюда из Руси-Орды при завоевании Византии — как неизгладимая память о тех событиях.

По словам историка Н.А. Соболевой, «Георгий-змееборец был близок к московским князьям, тем более что традиция прочно связывала образ Георгия-воина с основателем Москвы князем Юрием Долгоруким… что выразилось в строительстве церквей и основании городов его имени».

Согласно древнерусской традиции Георгий-воин выступал также покровителем киевских и владимирских князей. Н.А. Соболева трактует средневековые данные о выдающейся роли Георгия Победоносца в древнерусской жизни лишь как некую «теорию». Она пишет: «Эта теория, обосновывающая политику московских великих князей, отражающая их древнее происхождение, формируется в конце XIV в. (что прекрасно отвечает нашей реконструкции — Авт.) и на протяжении всего XV в. остается одной из основных политических теорий Русского государства… Этим объясняется… особое пристрастие московских князей к Георгию-воину… Московские князья переносили на себя не только деяния Георгия-воина, но и его внешний вид, обличье, в котором фигурировал Георгий-воин. Поэтому на московских монетах великий князь так часто изображался в виде всадника, поражающего копьем дракона (без нимба); для большей убедительности изображение сопровождалось буквами „к“, „к-н“ — „князь“. Тот же всадник украшал металлические печати Ивана III.

Таким образом, эмблема, представляющая собой всадника, поражающего копьем дракона, в XV в. прочно закрепляется за московскими князьями».

С точки зрения нашей реконструкции здесь все понятно. Изображение Георгия Победоносца на эмблемах московских князей, да еще с сопровождающим разъяснением — «князь», — нужно понимать не иносказательно, а буквально: великий князь Георгий Победоносец, он же Чингисхан.

Как справедливо отмечает далее Н.А. Соболева, «изображение вооруженного всадника, характерное для княжеских печатей западноевропейских стран этого периода (XIV–XV вв. — Авт.), делает ее типичной в общеевропейском масштабе». Все верно. Ордынский символ Георгия Победоносца — Чингисхана естественно должен был присутствовать в государственной символике стран, находившихся под контролем Русской Орды.

А мы зададимся вопросом: почему Георгий Победоносец поражает дракона? Что символизировал «дракон»? Конечно, возможны разные версии. Хотя этот вопрос для нас не имеет особого значения, выскажем одно предположение. Дело в том, что на некоторых изображениях (например, на русских печатях) Георгий Победоносец поражает не дракона, а единорога, животное вроде носорога, то есть существо с рогом. Откуда и почему появляется рог, как символ некоей силы, побежденной Георгием?

Но вспомним, ведь одной из главных побед Георгиевцев-Ордынцев был захват Нового Рима, Константинополя. А одним из символов Нового Рима являлся Золотой Рог. Это — хорошо известное название залива у Константинополя. Вот объяснение известного турецкого историка Д. Эссада по этому поводу: «Древнее название Золотой Рог происходит от его формы, напоминающей рог изобилия. Золотой Рог имеет приблизительно 11 километров длины, средняя ширина его 450 метров, а наибольшая глубина 45 метров. Берега его не так извилисты, как берега Босфора. Они образуют огромный порт, очень удобный для стоянки самых больших судов, и безусловно верную пристань для маленьких судов.

Это-то очень выгодное положение и привлекало всегда внимание народов к городу Византии».

Когда в ходе Троянской войны Новый Рим = Константинополь был взят, его символ — Золотой Рог, изображаемый в виде единорога, — и попал на гербы Георгия Победоносца как символ побежденной столицы Византии. Георгий поразил «единорога», то есть Золотой Рог Нового Рима.

Таким образом, похоже, что на распространенном во всем мире гербе Георгия условно изображена Троянская война — битва за Новый Рим, победа над «Золотым Рогом».

Мы уже видели, что реальности далеких XIII–XIV веков неоднократно описывались на страницах Библии. Отразилось ли в Библии отождествление Нового Рима с «единорогом»? По-видимому, да.

Еще Н.А. Морозов отметил в 5-м томе своего труда «Христос», что в еврейском и халдейском словаре О.Н. Штернберга указано: «Рам и Ром, Раим или Рим представляет из себя по новейшим исследованиям род антилопы… Это слово упоминается в Числах (23:22); в Псалмах (92:11), у Иова (39:9); у Исайи (34:7). А о молодом животном говорили — сын Рома (29:6)». Псалмы у Штернберга приведены в еврейской нумерации. В синодальном варианте ссылки таковы: Пс. (91:11) и Пс. (21:22).

Как справедливо отмечает Н.А. Морозов, библейские тексты, упоминающие о животном Рим или Ром, не соответствуют образу пугливой антилопы. Вот, например, что сказано в Библии: «Спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов (то есть рогов Рима — Авт.)» (Пс. 21:22).

Скорее всего, речь идет о носороге, действительно опасном и свирепом животном, образ которого, вероятно, и связывался с Константинополем = Троей.

Сделаем здесь дополнение к нашей работе по истории Англии (см. «Русь и Рим», кн. 2). Там мы высказали гипотезу, что первоначально, в X–XII веках н. э., Константинополь назывался в некоторых хрониках Лондоном. После падения Константинополя и бегства потомков крестоносцев на Запад это название перекочевало на английские острова и дало имя возникшей здесь столице — Лондону в Англии.

По-видимому, название пролива Босфор как «пролива Св. Георгия» вслед за названием Лондона также было перенесено в современную Англию. Таким путем оно попало на позднейшие карты в виде канала (пролива) Св. Георгия, отделяющего Англию от Ирландии.

10. Рыцарское имя Рош в истории Крестовых походов

Обратим внимание читателя на известный средневековый род «де ла-Рош», участвовавший в XIII веке н. э. в завоевании Греции и Византии. Отто, или Одо де ла Рош — рыцарь-крестоносец, являлся правителем Афин в 1205–1225 годах н. э.

Как пишет Ф. Грегоровиус, «Оттон де ла-Рош-сюр-Лунион, сеньор де-Рэ принадлежал к одному из знатнейших родов Бургундии. Ознаменовал себя храбростью при осаде Константинополя». Он считается владельцем богатых фиванских земель и «родоначальником фамилии Ray».

Рассказу об участии многочисленных представителей рода ла Рошей в войнах XIII века н. э., описанных затем под общим названием Троянской войны (по нашей реконструкции), посвящены многие страницы в труде Ф. Грегоровиуса «История Афин в средние века».

По-видимому, французский род ла-Рошей ведет свое происхождение от завоевателей Европы — русских ордынцев.

Обратим также внимание на не менее известный французский род Рошфоров. Рош-форы, рыцари-крестоносцы, имя которых, — с учетом постоянного перехода «ф» в «т» и наоборот, — тождественно с Рош-тр, то есть Рош-франки, также, вероятно, происходили от русских турок или русских татар.

О рыцарях Рош-тр = Рошфорах сохранились многочисленные свидетельства в средневековых хрониках, рассказывающих о войнах XIII века н. э., которые происходили на территории Византии и Греции.

Среди рыцарей-крестоносцев мы встречаем и выходцев из французского Руссильона (см. книгу Ф. Грегоровиуса). По-видимому, название Руссильон на территории Франции указывает на следы бывшего Русско-ордынского нашествия на Западную Европу.

Итак, не исключено, что значительная часть французской аристократии являлась потомками славян, заселивших когда-то этот регион Западной Европы. Потому аристократы и сохранили в своих родовых именах названия Русь, Рош и т. д. А затем первоначальный древний смысл этих названий был практически позабыт.

Вспомним также французских рыцарей-крестоносцев из рода Брашэ, например, «Пьера де Брасье (де Брашэ, де Брашель, де Брешаль)… брат Гюга (то есть Гога — Авт.) де Брасье» (см. хронику Робера де Клари «Завоевание Константинополя»).

Или, скажем, французский клирик Пьер де Росси (см. книгу Де Клари).

Не исключено, что и имя Роже, встречающееся среди рыцарей, тоже родственно с Рош или Раш.

11. Гог, монголы и татары как франкские рыцари-крестоносцы

В связи со сказанным любопытно было бы попристальнее вглядеться в списки рыцарей-крестоносцев, воевавших на территории Византии и Греции в XIII веке н. э. В их числе мы сразу же обнаруживаем кроме носителей имен типа Рош или Рош-фр = Рош-тр еще и имя народа Гог (то есть готов — казаков, по нашей реконструкции).

Вот, например, Робер де Клари описывает взятие Константинополя в 1203–1204 годах. Он начинает свою хронику с перечисления наиболее известных рыцарей-крестоносцев, участвовавших в штурме византийской столицы. Среди них мы встречаем следующих Гогов: Гюг — граф де Сен-Поль,

Гюи — его брат,

Гюг — рыцарь,

Гюг де Бовэ,

Готье — рыцарь, то есть прямо назван Готом,

Гюг — брат Пьера де Брасье,

Рошфор — Оливье де Рошфор,

Гюи де Маншикур и т. д.

Далее, в числе героев-рыцарей де Клари называет трех Готье и двенадцать Гюи.

Отметим также крестоносца Гига, графа де Форэ, участника четвертого крестового похода. Его имя звучит как Гог-тр, то есть Гог-турок. Но в таком случае нельзя не обратить внимание и на еще один франкский род — де Монфор, то есть Мон-тр, что могло когда-то означать Монгол-турок или Монгол-татарин, то есть Великий турок, татарин.

Рыцарь Жоффруа де Виллардуэн — автор хроники «Завоевание Константинополя», маршал Шампаньи и один из предводителей четвертого похода (1204–1207), перечисляет одиннадцать Готье и восемнадцать Гюи среди основных героев похода. Здесь мы видим, в частности, Гюга де Брасье (Брашэ), то есть опять-таки Гога Б-русса, или Гота П-русского (или Гота Бело-русского?).

Таким образом, здесь мы, вероятно, сталкиваемся с лингвистическими следами того, что монголы-татары возглавляли нападение на Константинополь в XIII веке.

Нужно отдавать себе отчет в том, что дошедшие до нас хроники Робера де Клари и Жоффруа де Виллардуэна, являются, скорее всего, уже поздними отредактированными версиями XV–XVI веков.

12. Об участии русских войск в осаде Константинополя

Как мы уже говорили, турки осаждали Константинополь, скорее всего, вместе с русскими. Этот факт был особо тщательно вычищен романовскими историками из истории XIV–XV веков. Однако сведения о тех событиях счастливо уцелели в виде дубликатов, отодвинутых в глубь времен — в IX–X века н. э., и потому-то остались не распознанными «редакторами русской истории».

Георгий Победоносец = Чингисхан отразился в русской истории как Рюрик. Будучи «сдвинутым вниз во времени», он попал в IX век н. э., примерно в 862–879 годы н. э., под именем Рюрик.

Поэтому следует ожидать, что где-то в IX–X веках мы должны обнаружить в скалигеровско-романовской версии истории сведения о нападении русских на Царь-Град. И действительно, скалигеровская история сообщает, что за несколько лет до вступления в княжение Рюрика (= Чингисхана), якобы в 860 году, русские войска нападают на Константинополь под предводительством «варягов» Аскольда и Дира.

«В царствование греческого императора Михаила III, — сообщает митрополит Макарий в своей „Истории русской церкви“, — …у стен Константинополя явились на двухстах ладьях новые враги империи, скифский народ руссы. С необычайной жестокостью опустошили они всю окрестную страну, ограбили соседственные острова и обители, убивали всех до одного и привели в трепет жителей столицы». По этой версии русские якобы затем отступили.

Фантомным отражением событий XIII–XV веков является и традиционный рассказ о походе русских на Царь-Град под предводительством великого князя киевского Игоря. В этом случае время похода — XIII–XIV века — было хронологически сдвинуто вниз — в X век. Таким же фантомным отражением событий XIII–XIV веков является, вероятно, и поход киевского князя Олега на Византию, совершенный якобы в 907 году н. э.

13. Верно ли мы представляем себе историю огнестрельного оружия?

В цитированной выше книге «Великий шелковый путь» А.М. Петров пишет: «У нас какая-то невероятная путаница по поводу появления огнестрельного оружия в Азии. Почему-то бытует совершенно нелепое мнение, будто решающее значение в знакомстве с ним Востока сыграли европейцы после прихода их кораблей в Индийский океан; то есть после Великих географических открытий. На самом деле все по-другому.

В 1498 году Васко де Гама обогнул мыс Доброй Надежды и вышел в Индийский океан. В 1511 году португальцы приступили к осаде крупнейшего центра межазиатской морской торговли Малакки. Каково же было их удивление, когда на их залпы Малакка тоже ответила артиллерийским огнем… После взятия города там было обнаружено более трех тысяч небольших пушек». И далее: «Тимур при своей жизни (а умер он в 1405 году) успел применить огнестрельное оружие в ряде сражений. Известен также факт использования турками при осаде Константинополя в 1453 году огромной девятнадцатитонной пушки».

Наконец, как отмечает А.М. Петров, основатель империи Великих Моголов Бабур в своих «Записках» «с особой скрупулезностью фиксирует все, что связано с огнестрельным оружием. Первая запись появляется еще в Средней Азии в 1495–1496 годах… В ней говорится об удачной стрельбе пушек, пробивших брешь в башне… Под 1526–1527 годами описывается весь процесс отливки тюрками-оружейниками большой пушки и затем ее испытаний… И таких записей о мортирах, ружьях, пушках, их изготовлении тюркскими и другими восточными оружейными мастерами без европейской помощи у Бабура — множество».

Таким образом, традиционное мнение, будто огнестрельное оружие производилось исключительно на Западе, и лишь затем было привезено западноевропейцами на Восток, — неверно. По-видимому, это «мнение» было специально придумано в рамках создания в XVI–XVIII веках общей концепции о «дикости» Востока в отличие от цивилизованного Запада.