Праздник зимы

Глава 9 АББАТСТВО ВЕТРОВ

Ройс стоял у окна спальни, смотрел на спящую Гвен и думал об их общем будущем. Впрочем, он почти сразу отбросил приятные мысли и спрятал улыбку, сказав себе, что даже размышления на эту тему могут привести к катастрофе. Боги, если они существуют, питают отвращение к счастливым людям. Ройс повернулся к окну и посмотрел на окруженный аркадами двор.

Метель, бушевавшая всю ночь, облачила мир в новое, безупречно белое платье. Одинокая цепочка следов вела из спального корпуса через монастырский двор к скамье из камня, на которой притулился человек в монашеском одеянии. Монах был один, но по его жестикуляции и тому, как покачивал головой, он разговаривал с кем-то невидимым или рассказывал ему нечто важное. Напротив него росло небольшое деревце. Майрон посадил его, как только вернулся сюда после пожара. Теперь оно гордо возвышалось на восемь футов, но оставалось таким тонким и стройным, что склонилось под тяжестью снега. Ройс много раз видел, как деревья гнутся под натиском ветра, но эта тяжесть явно была тонкому деревцу не по силам. В конце концов всякому терпению наступает предел. Словно прочитав его мысли, Майрон встал, подошел к деревцу и энергично его встряхнул. Он стоял совсем близко и через мгновение оказался весь в снегу. Однако деревце, освобожденное от тяжкого бремени, выпрямилось, словно ничего страшного с ним и не произошло. Майрон вернулся на свое место и снова заговорил. Ройс знал, что он беседует вовсе не с деревом, а с другом юности, под ним похороненным.

— Ты рано встал, — сказала Гвен, не поднимая головы от подушки. Ройс видел под одеялом изящные изгибы ее тела. — После вчерашней ночи я думала ты проспишь допоздна.

— Мы рано легли.

— Но мы не спали. — Гвен явно его поддразнивала.

— Это было намного лучше, чем спать. Кроме того, здесь, если ты не встал с первыми лучами солнца, значит, проспал. Майрон уже бодрствует на монастырском дворе.

— Он специально рано поднимается, чтобы побеседовать со своим другом без свидетелей. — Она улыбнулась и приглашающе откинула одеяло.

— Ты плохо на меня влияешь, — сказал Ройс, ложась рядом с Гвен.

Он обнял ее и в очередной раз поразился тому, какая у нее бархатистая кожа.

Гвен накрыла их обоих стеганым одеялом и положила голову Ройсу на грудь.

Их комната была самым большим помещением для гостей и троекратно превосходила размерами монашеские кельи. Гвен, покинувшая Медфорд за неделю до вторжения Бректона, сумела забрать с собой все, в том числе кровать с балдахином, ковры и даже гобелены. Ройс обвел взглядом комнату и подумал, что легко мог бы представить, что они находятся на улице Вейворд. Он чувствовал себя здесь как дома, но вовсе не из-за гобеленов и ковров. Он нуждался лишь в Гвен.

— Я тебя развращаю? — игриво спросила она.

— Да.

Его пальцы ласкали ее обнаженное плечо, прошлись вдоль татуировки.

— Во время последнего путешествия с Адрианом нам довелось побывать в Калисе, в самом сердце джунглей. Мы остановились в поселении, где жили тенкины, и там я встретил необычную женщину.

— Правда? Она была красивой?

— Да, очень.

— Говорят, тенкинки необычайно привлекательны.

— Да, если захотят. У той красавицы была татуировка, которая…

— Адриану удалось найти наследника?

— Нет… Ну да, но совсем не так, как мы рассчитывали. Мы случайно узнали, что империя держит его в Аквесте. Регенты собираются казнить его во время Праздника зимы. Так вот, татуировка…

— Казнить наследника? — Гвен приподнялась на локте и удивленно посмотрела на него, слишком удивленно, и все для того, чтобы избежать дальнейших вопросов. — А разве тебе не следует помогать Адриану?

— Я так и намерен поступить, только вот не знаю, как это сделать. Во время прошлого путешествия от меня было совсем немного толку. Чтобы спасти наследника, я им не нужен. Так что твое пророчество оказалось ложным.

Ройс решил, что Гвен немного успокоится, узнав, что ее предсказание о неизбежности несчастья с Адрианом не исполнилось. Однако она слегка оттолкнула Ройса и вернулась в свое привычное состояние печальной подавленности.

— Ты должен поспешить к нему на помощь, — твердо сказала она. — Я могла неточно назвать сроки, но не ошибалась, когда говорила, что Адриан погибнет, если тебя не будет рядом.

— С Адрианом ничего не случится, пока я не вернусь.

Она поколебалась, вздохнула и снова положила голову ему на грудь. Спрятав лицо, Гвен надолго затихла.

— В чем дело? — спросил Ройс.

— Я тебя совращаю.

— Я бы не стал из-за этого тревожиться, — сказал Ройс. — Мне это всегда нравилось.

И они снова надолго замолчали. Ройс наблюдал, как ее голова поднимается и опускается в такт его дыханию. Он провел рукой по ее восхитительным волосам, радуясь ее присутствию, вновь прикоснулся к татуировке.

— Ройс, ты можешь полежать спокойно? — Она прижалась к нему и потерлась щекой о грудь. — Давай расслабимся, будем с тобой слушать ветер и постараемся поверить, что он дует мимо нас.

— А это не так?

— Нет, — ответила Гвен. — Но я хочу притвориться, что так.

— Так себе получилась драчка, — заявил Магнус.

Ройс всегда считал, что у гнома слишком громкий и низкий голос для существа такого роста. Они сидели за длинным столом в трапезной. Теперь, когда Ройс знал, что с Гвен не случилось ничего плохого, к нему вернулся аппетит. Монахи приготовили превосходную трапезу, а такого хорошего вина он не пил уже давно.

— Алрик едва успел сбежать, — сказал Магнус, доедая остатки яйца, он ел очень много и никогда не упускал возможности набить желудок. — В итоге армия Бректона захватила все, кроме Дрондиловых полей, но совсем скоро они одержат окончательную победу.

— Кто сжег Медфорд? — спросил Ройс.

— А что, Медфорд сожжен?

— Да, когда я проезжал через него пару дней назад, в городе теснились лишь почерневшие руины.

Гном недоуменно пожал плечами.

— Я бы предположил, что это дело рук фанатиков из Чедвика или Данмора, которыми руководила церковь. Они грабят дома и охотятся на эльфов с самого начала вторжения.

Магнус закончил есть и откинулся на спинку скамьи, положив ноги на пустое сиденье. Гвен сидела рядом с Ройсом, вцепившись в его руку, словно он ее собственность. Ему показалась странной мысль, что может ей принадлежать, однако он с удивлением обнаружил, что это доставляет ему удовольствие.

— Ты надолго вернулся? — спросил гном. — У тебя есть время показать мне Алвер?..

— Я уйду, как только Майрон закончит. — Ройс перехватил взгляд Гвен. — Уверен, это займет не более нескольких дней.

— А что он делает?

— Рисует карту. Он как-то раз видел план дворца и сейчас воспроизводит его. Майрон сказал, что он старый, по-настоящему старый… Должно быть, берет свое начало от Гленморгана.

— Когда ты будешь уезжать, возьми Мышку, а лошадь Рина отдай Майрону.

— Зачем Майрону лошадь? — спросил Ройс. Гвен улыбнулась, и он понял, что дальнейшие расспросы бесполезны. — Ладно, но я тебя предупреждаю, он ее ужасно избалует.

Майрон сидел за письменным столом в нише скриптория, самом любимом своем месте в мире. Узкий письменный стол и стул занимали почти все пространство между каменными колоннами, слева виднелось выходившее на двор полукруглое окошко.

Мир за окном казался пугающе холодным. Завывал ветер, заметая снегом углы здания. Кустарник на склоне холма содрогался под яростными ударами зимы. Всякий раз, когда Майрон выглядывал наружу, он радовался уюту своего крошечного кабинета. Ниша обволакивала его со всех сторон, точно норка грызуна. Майрон часто размышлял о том, что ему, наверное, понравилось бы быть кротом или землеройкой, не бурозубкой или более крупной белозубой землеройкой, а самой обычной или маленьким кротом. Как приятно было бы жить под землей, в безопасности и тепле, в маленькой, спрятанной от посторонних глаз норке. Он с благоговением смотрел бы на раскинувшийся за ее пределами огромный мир и радовался, что ему не нужно в него выходить.

Майрон добавил последние штрихи к плану, который чертил для Ройса, и вернулся к работе над последними страницами «Элквина», шедевра, принадлежавшего перу поэта пятой династии Оринтайна Фаллона. Толстый том заключал в себе размышления об устройстве природы и жизни и о связи между ними. Когда Майрон закончит работу над ним, это будет двенадцатая книга, восстановленная им в Аббатстве ветров. И останется всего лишь триста пятьдесят две плюс пятьсот двадцать четыре свитка и тысяча двести тринадцать отдельных пергаментов. Не слишком впечатляющее достижение за два с лишним года работы, но Майрон только зимой полностью посвящал себя этому делу, в более теплые месяцы он помогал приводить монастырь в порядок.

Строительство нового Аббатства ветров уже почти подошло к концу. Если взглянуть на него издали, то может показаться, что оно почти не изменилось, но Майрон знал, что это не так. В монастыре сделали такие же окна и двери и привезли столы и кровати, как раньше, только новые. Крыша получилась очень похожей, и все же была другой, как и люди, новые насельники аббатства. Майрону не хватало братьев Гинлина, Хеслона и всех остальных. Впрочем, нельзя сказать, что он чувствовал себя несчастным со своей новой семьей. Ему нравился настоятель, которого звали Харкон. Брат Бендлтон оказался превосходным поваром, а брат Зефир — талантливым художником, и помогал Майрону делать иллюстрации. Все они были замечательными людьми, но, как и новые окна, и двери, и кровати, слишком сильно отличались от своих предшественников.

— Нет, в последний раз говорю, нет! — выкрикнул Ройс, входя в маленький скрипторий.

Магнус следовал за ним по пятам.

— Всего на день или два, — умолял гном. — Ты же можешь некоторое время обойтись без кинжала. Я хочу только посмотреть на него, мне необходимо его изучить. Я не испорчу твое оружие.

— Оставь меня в покое.

Они направились к Майрону, петляя между столами. Всего их здесь стояло две дюжины, но регулярно использовался только тот, за которым работал Майрон.

— А, это ты Ройс, — воскликнул монах. — Я только что закончил, но ты, наверное, захочешь подождать, пока высохнут чернила.

Ройс поднес карту к свету и несколько минут внимательно ее разглядывал. Майрон встревожился:

— Что-то не так?

— Не могу поверить, как такие вещи хранятся у тебя в голове. Просто невероятно. Так ты утверждаешь, что это карта дворца?

— В примечаниях написано, что это замок Уоррика, — заметил Майрон.

— Это не карта, — вмешался Магнус, глядя на пергамент, который Ройс держал так, чтобы гном не мог до него дотянуться.

— Откуда ты знаешь? — спросил Ройс.

— Это план строительства. Видишь, пометки архитектора.

Ройс опустил пергамент, и Магнус пальцем показал на смету архитектора:

— Смотри, здесь написано, сколько потребуется камня.

Ройс перевел взгляд с гнома на Майрона:

— Он прав?

Майрон равнодушно пожал плечами:

— Может быть. Я знаю только то, что сам видел. Понятия не имею, что все это означает.

Ройс снова повернулся к Магнусу:

— Значит, тебе известен смысл этих пометок и символов?

— Конечно, это основы строительного дела.

— А ты можешь сказать, глядя на карту, где находится темница?

Гном взял планы и разложил на полу, потому что до столов ему было не дотянуться. Он знаком попросил подать свечу, и Ройс выполнил его просьбу. Несколько минут Магнус изучал карту.

— Нет здесь никакой темницы, — наконец заявил он.

Ройс недовольно нахмурился:

— Но этого не может быть. Никогда не слышал о замке, в котором не было бы темницы.

— И это не единственная странность, — сказал Магнус.

— О чем ты?

— Здесь ничего нет, совсем ничего, ниже уровня первого этажа. Даже подвала для хранения овощей.

— И какой вывод?

— Нельзя взять и уложить тонны камней на обычную землю. Дожди быстро размоют фундамент, и он станет оседать. Стены начнут смещаться и рухнут.

— Однако дворец стоит, — возразил Майрон. — Планы были созданы сотни лет назад.

— Получается бессмыслица. На этих планах не показан фундамент. Строители не стали забивать сваи, чтобы добраться до скалистого основания, нет даже колонн. Я не понимаю, как такое здание могло простоять столько лет. Значит, на рисунке чего-то не хватает.

— И что из этого следует?

— Я не совсем понимаю, но могу предположить, что дворец построили поверх чего-то еще. Наверное, использовали прежний фундамент.

— Исходя из такого предположения, где может находиться темница? Ты можешь сказать хотя бы предположительно?

— Конечно. Нужно взглянуть на дворец и послушать землю вокруг него. Не забывай, я сумел найти туннель в Авемпарте.

— Ладно, собирайся. Мы поедем в Аквесту.

— А кинжал?

— Я отпишу его тебе в своем завещании.

— Я не могу так долго ждать.

— Не беспокойся. Судя по тому, как развиваются события, это произойдет довольно скоро. — Ройс повернулся к Майрону: — Спасибо за помощь.

— Ройс, погоди, — позвал его Майрон, остановив на полпути к выходу.

— Да?

Майрон дождался ухода Магнуса и спросил:

— Могу я задать тебе вопрос относительно мисс ДеЛэнси?

Ройс удивленно приподнял бровь:

— Что случилось? Настоятель недоволен, что она и ее девушки живут в аббатстве?

— О нет, ничего такого. Они просто замечательные. Хорошо иметь не только братьев, но еще и сестер. К тому же у мисс ДеЛэнси чудесный голос.

— У нее чудесный голос?

— Настоятель не позволяет общаться с женщинами, поэтому мы редко их видим. Они едят отдельно от нас и спят в других спальнях, но настоятель приглашает их на совместные вечерние молитвы. Некоторые приходят, в том числе мисс ДеЛэнси. Она неизменно появляется с покрытой головой и опущенной вуалью. Она ведет себя очень тихо, но изредка я замечаю, как она шепчет молитвы. Каждая служба начинается с гимна, и мисс ДеЛэнси присоединяется к нам. У нее нежный, тихий голос, но я его слышу. Изумительный, прекрасный голос, но печальный, словно песня соловья.

— Я рад, что все так хорошо складывается, — кивнул Ройс.

— Да, нет никаких проблем, но…

— Что но?

— Я вижу ее по утрам, когда направляюсь к своему дереву, чтобы побеседовать с Ренианом. Мисс ДеЛэнси часто прогуливается по галерее и всегда останавливается, чтобы приветствовать нас… — Майрон вдруг осекся и замолчал.

— И что из этого следует? — поторопил его Ройс.

— Ну, однажды она взяла мою руку в свои и несколько минут разглядывала ладонь.

— Да что ты говоришь, — пробормотал Ройс.

— Вот именно, — кивнул Майрон, выразительно округлив глаза.

— И что она сказала?

— Она сказала, что мне предстоит два раза отправиться в путешествие и оба будут совершенно неожиданными. И я не захочу никуда идти, но мне не следует бояться.

— Чего бояться?

— Она не объяснила.

— Обычное дело.

— А потом добавила кое-что еще, и ее голос был таким же печальным, как и пение.

— Что она добавила? — спросил Ройс.

— Она сказала, что хочет меня заранее поблагодарить и что я ни в чем не виноват.

— И опять ничего не объяснила?

Майрон утвердительно покачал головой.

— Но меня встревожило, как она произносила эти слова, так серьезно и печально. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Более чем.

Майрон опустился на стул и тяжело вздохнул:

— Ты ее знаешь. Должно ли это меня беспокоить?

— Я всегда беспокоюсь, — кивнул ему Ройс и направился к выходу.

Ройс прохаживался по монастырскому двору, залитому лучами утреннего солнца. Он всегда рано вставал и, чтобы не будить Гвен, выскальзывал из комнаты, чтобы прогуляться по монастырю. Вокруг зданий кое-где еще не были убраны строительные леса, но в основном восстановительные работы были завершены. Алрик оплатил восстановление монастыря, так он рассчитался с Рийрией за спасение Аристы, когда его дядя Брага пытался ее убить. Магнус надзирал за строительством и получал истинное удовольствие от того, что при его участии монастырь обретает свое прежнее величие, несмотря на то, что Майрон иногда вызывал у него раздражение. Майрон выдал ему детальные, хотя и достаточно необычные инструкции касательно размеров и высоты нескольких маслобоен, ширины определенных книг и длины ложек. Тем не менее монастырь постепенно возрождался к жизни, и Ройс не мог не признать, что монах и гном прекрасно справились с поставленной задачей.

В то утро землю покрывал толстый наст, и над головой прогуливающегося Ройса сияло ослепительно-голубое небо. Майрон закончил карту, и Ройс понимал, что пора уезжать, но оттягивал миг расставания с Гвен. Ему нравилось подолгу оставаться с ней в постели или прогуливаться вместе по монастырскому двору. Заметив, что солнце уже поднялось над строениями, Ройс поспешил обратно, решив, что Гвен уже встала, а совместный завтрак был для него едва ли не самой любимой частью дня. Но когда Ройс вошел в их комнату, он увидел, что Гвен лежит в постели, повернувшись спиной к двери.

— Гвен? Ты плохо себя чувствуешь?

Она повернулась к нему, и Ройс увидел у нее на глазах слезы. Он бросился к ней:

— Что случилось?

Она потянулась к нему и обняла.

— Ройс, мне так жаль. Я бы хотела, чтобы у нас было больше времени. Я бы хотела…

— О чем ты жалеешь, Гвен? Что тобой?

Кто-то постучал в дверь, а в следующее мгновение она резко распахнулась. На пороге стояли дородный настоятель и незнакомец, оба выглядели смущенными.

— В чем дело? — спросил Ройс, разглядывая незнакомца.

Он заметил, что тот молод, а его одежда покрыта грязью. На обветренном лице выделялся нос с побелевшим кончиком.

— Прошу нас извинить, мастер Мельборн, — сказал настоятель. — Этот человек только что прискакал из Аквесты, чтобы доставить вам срочное послание.

Ройс растерянно посмотрел на Гвен и встал с кровати, хотя она пыталась его удержать.

— Какое послание?

— Альберт Уинслоу сказал, что я получу один золотой тенент, если доберусь до вас быстро.

— Что в послании? — В голосе Ройса появились стальные нотки.

— Адриан Блэкуотер пойман и заключен под стражу в императорском дворце.

Ройс машинально провел рукой по волосам… Он был настолько поражен известием об аресте Адриана, что позволил Гвен самой расплатиться с посланцем и поблагодарить его за поспешание.

Когда Ройс вошел в конюшню, вся она была залита солнцем. Внутри витали запахи древесной стружки, навоза и сена. Свежеотесанные доски денников источали яркий желтый свет.

— Мне следовало догадаться, что ты будешь здесь, — сказал Ройс, напугав Майрона, который стоял между двумя лошадьми.

— Доброе утро. Я благословлял твою лошадь. Однако не знал, какую ты выберешь, поэтому благословил обеих. К тому же кто-то должен за ними поухаживать. Брат Джеймс очень хорошо убирает стойла, но никогда не погладит им шеи и не потрет носы. В «Песне Беринджера» сэр Эдвайт написал: «Каждый заслуживает немного счастья». Он прав, ты согласен? — Майрон прикоснулся к носу темной лошади. — Мышку я знаю, но как зовут это благородное животное?

— Хивенлин.

Майрон наклонил голову и беззвучно зашевелил губами.

— А был ли он… — спросил монах немного погодя.

— Чем?

— Нежданным даром?

Ройс улыбнулся:

— Да, так и было. Кстати, теперь он твой.

— Мой?

— Благодаря Гвен.

Ройс оседлал Мышку, положил в седельные сумки провизию, которую собрал настоятель, пока он прощался с Гвен. За последние годы они слишком часто расставались, и каждый раз это им давалось тяжелее предыдущего.

— Значит, ты отправляешься на помощь Адриану?

— А когда я вернусь, то заберу Гвен, и мы уедем так далеко, что нас никто не найдет. Как ты сказал: «Каждый заслуживает немного счастья», верно?

Майрон тепло улыбнулся:

— Конечно. Вот только…

— Что?

Монах немного помедлил и в последний раз погладил шею Мышки.

— Счастье приходит, когда ты к чему-то стремишься. А если убегаешь, то часто прихватываешь с собой свои беды.

— И кого ты цитируешь теперь?

— Никого, — ответил Майрон. — Я это знаю по собственному опыту.